Постановление Арбитражного суда Московского округа от 24 марта 2022 г. N Ф05-2522/22 по делу N А40-46792/2021

город Москва

24 марта 2022 г.

Дело N А40-46792/21

Резолютивная часть постановления объявлена 17 марта 2022 года.

Полный текст постановления изготовлен 24 марта 2022 года.

Арбитражный суд Московского округа в составе:

председательствующего-судьи Кузнецова В.В.,

судей: Ананьиной Е.А., Шевченко Е.Е.,

при участии в заседании:

от заявителя: Ващенко В.А., доверенность от 28.01.2022; Сиренко Н.В., доверенность от 28.01.2022;

от заинтересованного лица: Петрова С.П., доверенность от 30.12.2021;

рассмотрев 17 марта 2022 года в судебном заседании кассационную жалобу

заинтересованного лица - Центральной электронной таможни

на решение от 03 августа 2021 года

Арбитражного суда города Москвы,

на постановление от 18 ноября 2021 года

Девятого арбитражного апелляционного суда

по делу N А40-46792/21

по заявлению ООО "ТОРНЕТКОМ"

об оспаривании решения

к Центральной электронной таможне,

УСТАНОВИЛ:

ООО "ТОРНЕТКОМ" (далее - декларант, общество) обратилось в Арбитражный суд города Москвы с заявлением к Центральной электронной таможне (далее - таможня, таможенный орган) о признании незаконным решения от 06.12.2020 о внесении изменений (дополнений) в сведения, заявленные в декларации на товары (далее - ДТ) ДТ N 10131010/050820/0005943, и о возложении обязанности устранить допущенные нарушения прав и законных интересов общества путем совершения действий, направленных на возврат из бюджета излишне уплаченных (взысканных) по ДТ N 10131010/050820/0005943 таможенных платежей в сумме 1.588.712,68 руб.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 03 августа 2021 года заявленные требования удовлетворены.

Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 18 ноября 2021 года решение суда первой инстанции оставлено без изменения.

Не согласившись с принятыми по делу судебными актами, Центральная электронная таможня обратилась с кассационной жалобой, в которой просит решение и постановление отменить и направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Заявитель жалобы считает судебные акты незаконными и необоснованными, как принятые с неправильным применением норм материального и процессуального права.

В судебном заседании суда кассационной инстанции представитель заинтересованного лица поддержал доводы кассационной жалобы.

Представители заявителя возражали против удовлетворения кассационной жалобы.

Изучив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, выслушав лиц, участвовавших в судебном заседании, проверив в порядке статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, кассационная инстанция не находит оснований для изменения или отмены обжалуемых судебных актов в связи со следующим.

Как следует из материалов дела и установлено судами первой и апелляционной инстанций, 20.08.2019 общество (дистрибьютер, покупатель) заключило дистрибьютерское соглашение N 20190804/01 с компанией Irbis Hong Kong Limited (Ирбис Гонконг Лимитед) (продавец, Гонконг), согласно статье 2.1 которого в течение срока действия которого, компания Irbis назначает дистрибьютера на неисключительной, подлежащей отзыву основе авторизованным посредником IRBIS по закупке продуктов и /или услуг у компании IRBIS с целью продвижения и перепродажи продуктов и/или услуг другим посредникам в пределах территории Российской Федерации и стран СНГ.

В августе 2020 года в соответствии с соглашением от 20.08.2019 N 20190804/01 в адрес общества из Китая поступила партия товаров, которую 05.08.2020 общество продекларировало в Московском таможенном посту (центр электронного декларирования) по ДТ N 10131010/050820/0005943.

При декларировании указанных товаров их стоимость исчислена на условиях поставки FCA Changsha (Чангша) и заявлена на основании 1 метода определения таможенной стоимости в соответствии с положениями статьи 39 Таможенного кодекса Евразийского экономического союза (далее - ТК ЕАЭС) по стоимости сделки с ввозимыми товарами.

Указанные товары в соответствии с приведенными условиями их поставки (Changsha (Чангша)) при исчислении таможенной стоимости также получили дополнительные начисления (связанные со страхованием и транспортировкой товара) к инвойсной цене товара.

05.08.2020 должностным лицом Центрального таможенного поста (ЦЭД) в ходе проверки ДТ N 10131010/050820/0005943, документов и сведений (в соответствии с пунктом 4 статьи 325 ТК ЕАЭС) выявлены признаки, указывающие на то, что сведения о таможенной стоимости задекларированного товара могут являться недостоверными либо заявленные сведения должным образом не подтверждены, в связи с чем таможенным органом запрошены дополнительные документы.

Срок предоставления указанных выше документов установлен до 04.10.2020.

Для целей выпуска товаров по ДТ N 10131010/050820/0005943 в свободное обращение в срок до 15.08.2020 предписано предоставить обеспечение уплаты таможенных пошлин, налогов на основании расчета размера обеспечения исполнения обязанности по уплате таможенных пошлин, налогов, специальных, антидепинговых, компенсационных пошлин.

05.08.2020 при условии предоставления обществом обеспечения уплаты таможенных пошлин, налогов в размере 1.588.712,68 руб. товар выпущен в свободное обращение.

22.09.2020 в ответ на запрос документов и (или) сведений обществом направлено письмо N 011 с приложением комплекта документов указанного ниже, запрошенных должностным лицом таможенного поста, а также представлены запрашиваемые пояснения.

31.10.2020 таможенный пост Центральный (ЦЭД) направил запрос дополнительных документов и (или) сведений в соответствии с пунктом 15 статьи 325 ТК ЕАЭС.

Согласно тексту запроса дополнительных документов и (или) сведений от 31.10.2020, представленные документы и (или) сведения в соответствии с пунктами 1 и 4 статьи 325 ТК ЕАЭС не устраняют основания для проведения проверки таможенных, иных документов и (или) сведений в отношении таможенной стоимости товаров, заявленных в ДТ N 10131010/050820/0005943.

Таможня указала, что до 09.11.2020 необходимо предоставить документы и сведения по таможенной стоимости, в том числе письменные пояснения, указанные в направленном запросе документов и (или) сведений.

05.11.2020 в ответ на запрос документов и (или) сведений обществом направлено письмо N 014 с приложением комплекта документов указанного ниже, запрошенных должностным лицом таможенным постом Центральный (ЦЭД).

Несмотря на то, что декларантом представлен в таможню исчерпывающий перечень документов, 06.12.2020 по результатам рассмотрения предоставленного обществом комплекта документов, а также пояснений, данных в процессе таможенного контроля, на основании положений статьи 325 ТК ЕАЭС должностным лицом таможенного поста Центральной (центр электронного декларирования) таможни вынесено решение о внесении изменений (дополнений) в сведения, заявленные в ДТ N 10131010/050820/0005943.

Согласно решению таможни от 06.12.2020 о внесении изменений в сведения, указанные в ДТ N 10131010/050820/0005943, для определения таможенной стоимости товаров не может быть использован метод по цене сделки с ввозимыми товарами, поскольку причины проверки документов и сведений не устранены, представленные декларантом дополнительные документы и сведения не позволяют выявить причины низкой стоимости рассматриваемых товаров по сравнению с информацией, имеющейся в распоряжении таможенных органов о стоимости таких товаров и объективно обосновать выявленную таможенным органом разницу с ценами товаров, сведения о которых имеются у таможенного органа.

Общество, посчитав решение таможенного органа незаконным и необоснованным, нарушающим его права и законные интересы в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, обратилось в Арбитражный суд города Москвы с соответствующим заявлением.

В силу части 1 статьи 4 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, заинтересованное лицо вправе обратиться в арбитражный суд за защитой своих нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов в порядке, установленном Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации.

Согласно части 1 статьи 198 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, граждане, организации и иные лица вправе обратиться в арбитражный суд с заявлением о признании недействительными ненормативных правовых актов, незаконными решений и действий (бездействия) государственных органов, если полагают, что оспариваемый ненормативный правовой акт, решение и действие (бездействие) не соответствуют закону или иному нормативному правовому акту и нарушают их права и законные интересы в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, незаконно возлагают на них какие-либо обязанности, создают иные препятствия для осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности.

В соответствии с частью 4 статьи 200 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, при рассмотрении дел об оспаривании ненормативных правовых актов, решений и действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления, иных органов, должностных лиц арбитражный суд в судебном заседании осуществляет проверку оспариваемого акта или его отдельных положений, оспариваемых решений и действий (бездействия) и устанавливает их соответствие закону или иному нормативному правовому акту, устанавливает наличие полномочий у органа или лица, которые приняли оспариваемый акт, решение или совершили оспариваемые действия (бездействие), а также устанавливает, нарушают ли оспариваемый акт, решение и действия (бездействие) права и законные интересы заявителя в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.

Таким образом, в круг обстоятельств, подлежащих установлению при рассмотрении дел об оспаривании ненормативных правовых актов, действий (бездействия) государственных органов входят проверка соответствия оспариваемого акта закону или иному нормативному правовому акту, проверка факта нарушения оспариваемым актом действием (бездействием) прав и законных интересов заявителя, а также соблюдение срока на подачу заявления в суд.

При этом согласно части 5 статьи 200 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, с учетом части 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, обязанность доказывания соответствия оспариваемого ненормативного правового акта закону или иному нормативному правовому акту, законности принятия оспариваемого решения, совершения оспариваемых действий (бездействия), наличия у органа или лица надлежащих полномочий на принятие оспариваемого акта, решения, совершение оспариваемых действий (бездействия), а также обстоятельств, послуживших основанием для принятия оспариваемого акта, решения, совершения оспариваемых действий (бездействия), возлагается на орган или лицо, которые приняли акт, решение или совершили действие (бездействие).

Суды, всесторонне исследовав обстоятельства дела и представленные сторонами доказательства, установили совокупность условий, необходимых для признания недействительным решения таможенного органа, правомерно руководствуясь следующим.

Согласно пунктам 9, 10, 13 и 14 статьи 38 ТК ЕАЭС, таможенная стоимость товаров определяется декларантом. Определение таможенной стоимости товаров не должно быть основано на использовании произвольной или фиктивной таможенной стоимости товаров.

Таможенная стоимость товаров и сведения, относящиеся к ее определению, должны основываться на достоверной, количественно определяемой и документально подтвержденной информации. Положения настоящей главы не могут рассматриваться как ограничивающие или ставящие под сомнение права таможенных органов убеждаться в достоверности или точности любого заявления, документа или декларации, представленных для подтверждения таможенной стоимости товаров.

Пунктом 15 статьи 38 ТК ЕАЭС установлено, что основой таможенной стоимости ввозимых товаров должна быть в максимально возможной степени стоимость сделки с этими товарами в значении, определенном статьей 39 ТК ЕАЭС.

В соответствии с пунктами 1 и 3 статьи 39 ТК ЕАЭС (метод по стоимости сделки с ввозимыми товарами (метод 1)), таможенной стоимостью ввозимых товаров является стоимость сделки с ними, то есть цена, фактически уплаченная или подлежащая уплате за эти товары при их продаже для вывоза на таможенную территорию Союза и дополненная в соответствии со статьей 40 ТК ЕАЭС, при выполнении ряда условий. Ценой, фактически уплаченной или подлежащей уплате за ввозимые товары, является общая сумма всех платежей за эти товары, осуществленных или подлежащих осуществлению покупателем непосредственно продавцу или иному лицу в пользу продавца.

Условия применения метода по стоимости сделки с ввозимыми товарами регламентированы подпунктами 1-4 пункта 1 статьи 39 ТК ЕАЭС. В случае если хотя бы одно из условий не выполняется, цена, фактически уплаченная или подлежащая уплате, не является приемлемой для определения таможенной стоимости ввозимых товаров и метод 1 не применяется (пункт 2 статьи 39 ТК ЕАЭС).

В силу пункта 1 статьи 45 ТК ЕАЭС, в случае если таможенная стоимость ввозимых товаров не может быть определена в соответствии со статьями 39 и 41-44 ТК ЕАЭС, таможенная стоимость таких товаров определяется на основе сведений, имеющихся на таможенной территории Евразийского экономического союза.

Таможенным органом в рамках проведения таможенного контроля таможенной стоимости товаров, заявленной при таможенном декларировании, осуществляется проверка правильности определения и заявления таможенной стоимости товаров (выбора и применения метода определения таможенной стоимости товаров, структуры и величины таможенной стоимости товаров, документального подтверждения сведений о таможенной стоимости товаров).

При проведении контроля таможенной стоимости товаров таможенный орган вправе запросить у декларанта пояснения в письменной форме о факторах, влияющих на формирование цены товаров, а также об иных обстоятельствах, имеющих отношение к товарам, перемещаемым через таможенную границу Евразийского экономического союза (пункты 1 и 2 статьи 313 ТК ЕАЭС).

На основании подпункта 2 пункта 4 и пункта 5 статьи 325 ТК ЕАЭС, в случаях, когда таможенным органом выявлены признаки несоблюдения положений ТК ЕАЭС и иных международных договоров и актов в сфере таможенного регулирования и (или) законодательства государств-членов, в том числе недостоверности сведений, содержащихся в таких документах, он вправе запросить коммерческие, бухгалтерские документы, сертификат о происхождении товара и (или) иные документы и (или) сведения, в том числе письменные пояснения, необходимые для установления достоверности и полноты проверяемых сведений, заявленных в таможенной декларации, и (или) сведений, содержащихся в иных документах.

В соответствии с положениями пункта 7 статьи 325 ТК ЕАЭС, декларантом представляются запрошенные документы и (или) сведения либо объяснения причин, по которым такие документы и (или) сведения не могут быть представлены и (или) отсутствуют.

Согласно пункту 17 статьи 325 ТК ЕАЭС, при завершении проверки таможенных, иных документов и (или) сведений в случае, если представленные в соответствии с настоящей статьей документы и (или) сведения либо объяснения причин, по которым такие документы и (или) сведения не могут быть представлены и (или) отсутствуют, либо результаты таможенного контроля в иных формах и (или) таможенной экспертизы товаров и (или) документов, проведенных в рамках такой проверки, не подтверждают соблюдение положений ТК ЕАЭС, иных международных договоров и актов в сфере таможенного регулирования и законодательства государств-членов, в том числе достоверность и (или) полноту проверяемых сведений, и (или) не устраняют оснований для проведения проверки таможенных, иных документов и (или) сведений, таможенным органом на основании информации, имеющейся в его распоряжении, принимается решение о внесении изменений (дополнений) в сведения, заявленные в таможенной декларации, в соответствии со статьей 112 ТК ЕАЭС.

В соответствии с пунктом 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.11.2019 N 49 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике в связи с вступлением в силу Таможенного кодекса Евразийского экономического союза" (далее - Постановление N 49), таможенная стоимость, определяемая по стоимости сделки с ввозимыми товарами, не может считаться документально подтвержденной и количественно определяемой, если декларант не представил доказательства совершения сделки, на основании которой приобретен товар, в любой не противоречащей закону форме или содержащаяся в представленных им документах информация о цене и дополнительных начислениях к цене не соотносится с количественными характеристиками товара, или отсутствует информация об условиях по поставке и оплате товара.

На основании пункта 8 Постановления N 49, при оценке соблюдения декларантом требований о документальном подтверждении заявленной таможенной стоимости следует исходить из презумпции достоверности представленной информации, бремя опровержения которой лежит на таможенном органе.

Согласно абзацу 2 пункта 9 Постановления N 49, выявление отдельных недостатков в оформлении представленных декларантом документов (договоров, спецификаций, счетов на оплату ввозимых товаров и других) в соответствии с установленными требованиями, не опровергающих факт заключения сделки на определенных условиях, само по себе не может являться основанием для вывода о несоблюдении требований пункта 10 статьи 38 ТК ЕАЭС.

Отсутствие подтверждения сведений о таможенной стоимости, заявленных в таможенной декларации и (или) содержащихся в иных представленных таможенному органу документах, а также выявление таможенным органом признаков недостоверного определения таможенной стоимости само по себе не может выступать основанием для вывода о неправильном определении таможенной стоимости декларантом, а является основанием для проведения таможенного контроля таможенной стоимости товаров в соответствии со статьей 313, пунктом 4 статьи 325 ТК ЕАЭС (абзац 1 пункта 11 Постановления N 49).

Суды обоснованно заключили, что утверждение таможенного органа о том, что экспортная декларация обладает признаками недостоверности, не подтверждено надлежащими доказательствами. Представленная экспортная декларация полностью соответствуют требованиям, предъявленным к экспортным декларациям КНР. Сведения, указанные в экспортной декларации КНР соотносятся со сведениями, указанными в ДТ N 10131010/050820/0005943, и в товаросопроводительных документах.

Суды установили, что в оспариваемом решении таможни от 06.12.2020 о внесении изменений в ДТ N 10131010/050820/0005943 утверждается, что экспортная декларация КНР N 521320150635349413 - страны отправления товара, предоставленная обществом, обладает признаками недостоверности.

Таможня, утверждая, что форма и положение полей ДТ N 521320150635349413 не характерны для китайской экспортной декларации, не указывает в решении от 06.12.2020 о внесении изменений в ДТ N 10131010/050820/0005943, в чем именно проявляются отличия формы и положения полей и в нарушение какого нормативно-правового акта КНР оформлена представленная экспортная декларация.

В экспортной декларации N 521320150635349413, представленной обществом, указаны условия поставки FCA.

Согласно пункту 1 приложения А к дистрибьюторскому соглашению от 20.08.2019 N 20190804/01, предметом контракта является поставка комплектующих и иных готовых товаров на условиях РОВ (Гонконг), FCA (Гонконг) Инкотермс-2010 либо на иных условиях, согласованных и указанных продавцом в инвойсах.

В инвойсах от 03.07.2020 N С12019032Ш/0108, от 07.07.2020 N С12007071КВ15 и от 10.07.2020 N 120200630ЬР589 согласовано условие поставки FCA Changsha. Соответственно, условия поставки FCA проставлены в экспортной таможенной декларации.

Суды указали, что таможня полагает, что данные условия поставки не могут быть указаны в экспортной декларации, поскольку в соответствии с требованиями, доведеннымми письмом ФТС России от 13.04.2018 N 16-31/21147 "Об изменениях в правилах заполнения таможенных деклараций КНР", в китайских экспортных декларациях данные условия поставки не применяются.

Однако, в соответствии с Правилами таможни КНР по оформлению грузовой таможенной декларации при импорте и экспорте товаров, доведенным письмом ФТС России от 13.04.2018 N 16-31/21147, графа 21 "Форма сделки" заполняется следующим образом. Эта графа должна заполняться исходя из фактической стоимости сделки импорта-экспорта товара, на основании утвержденной таможней "таблицей кодов форм сделки" выбирают соответствующий код формы сделки. При отсутствии фактического ввоза/вывоза, в импортной декларации заполняют CIF, в экспортной декларации заполняют FOB.

Суды указали, что в рассматриваемом случае товар фактически вывезен из КНР, соответственно, в экспортной декларации проставлена фактическая форма сделки, которая следует из условий договора - FCA.

Соответственно, как обоснованно заключили суды, указанные в экспортной декларации условия поставки FCA полностью согласуются с условиями дистрибьюторского соглашения от 20.08.2019 N 20190804/01 и действующим законодательством КНР.

Также суды указали, что таможня полагает, что отсутствие графы "Номер договора/инвойса" в экспортной декларации КНР не характерно для подобного рода документов.

Между тем, суды указали, что в соответствии с Правилами КНР по оформлению грузовой таможенной декларации при импорте и экспорте товаров графа для указания номера инвойса отсутствует.

Номер внешнеторгового договора указан в графе "номер разрешения" 20190814/01, что соответствует реквизитам рамочного договор поставки N 20190814/01 (приложение А к дистрибьютерскому соглашению от 20.08.2019 N 20190804/01), в рамках которого осуществлена поставка спорных товаров.

Таким образом, как обоснованно заключили суды, отсутствие в экспортной декларации сведений об инвойсах при полном совпадении всех идентифицирующих (в частности количества, наименования и стоимости) признаков не позволяет сделать вывод о недостоверности сведений о стоимости товаров.

Суды установили, что в оспариваемом решении таможня указывает на отсутствие сведений об артикулах, моделях, товарных знаках ввозимых товаров. Однако в графе наименование товара указаны конкретные модели, количество, цена за единицу, общая стоимость каждой модели.

Суды обоснованно заключили, что данная информация позволяет идентифицировать товар и полностью соотносится с информацией, указанной в товаросопроводительных документах и в ДТ N 10131010/050820/0005943, соответственно, у таможенного органа имелась возможность сопоставить номенклатуру товаров указанных в экспортной декларации со сведениями в ДТ N 10131010/050820/0005943.

Суды установили, что таможней указано, что экспортная декларация должна содержать ОД-код. Однако на настоящий момент в Китае ОД код проставляется не во всех таможенных органах, обязательным требованием на всей территории Китая является наличие штрих-кода. Кроме того, данный довод таможенного органа отсутствует в решении таможенного органа о внесении изменений (дополнений) в сведения, заявленные в декларации на товары ДТ N 10131010/050820/0005943.

Суды обоснованно отметили, что экспортная декларация является документом, оформляемым иностранным контрагентом и заполняемым в соответствии с законодательством страны отправления. Декларант не может каким-либо образом повлиять на содержание декларации страны-отправления, поскольку данный документ оформляется поставщиком или его представителем в порядке, предусмотренном законодательством Китая, в результате чего заявитель может предъявить таможенному органу экспортную декларацию только в том виде, как она предоставлена поставщиком. В представленной экспортной декларации имеется ссылка на реквизиты договора, на номер контейнера, в котором перемещался товар, количество мест, количество штук, стоимость и наименование товара соответствуют сведениям, заявленным в ДТ, что позволяет соотнести рассматриваемую экспортную декларацию с ДТ N 10131010/050820/0005943.

Кроме того, суды обоснованно заключили, что информация об инвойсах, как и сама экспортная декларация, могли быть запрошены таможней непосредственно в таможенных органах КНР.

Таким образом, суды первой и апелляционной инстанций пришли к обоснованному выводу о том, что у таможни отсутствуют доказательства, опровергающие сведения, содержащиеся в представленной экспортной декларации.

Кроме того, суды обоснованно отметили, что декларант не может отвечать за полноту и достоверность сведений, указанных иностранным контрагентом в его экспортной декларации.

Суды отметили, что в оспариваемом решении таможни от 06.12.2020 указано, что китайская экспортная декларация таможенным органом страны отправления никак не удостоверена. Однако вопреки мнению таможенного органа на представленной копии экспортной декларации проставлена печать таможенного органа. Таким образом, суды обоснованно заключили, что представленная экспортная декларация полностью соответствуют требованиям, предъявленным к экспортным декларациям КНР.

Суды указали, что сведения, указанные в ней, соотносятся со сведениями, указанными в ДТ N 10131010/050820/0005943 и в товаросопроводительных документах. Соответственно, как обоснованно заключили суды, у таможни отсутствовали основания, позволяющие игнорировать информацию, содержащуюся в экспортной декларации в целях подтверждения заявленной обществом в ДТ N 10131010/050820/0005943 цены сделки и таможенной стоимости товаров.

При этом суды обоснованно отметили, что даже если таможенный орган представленную экспортную декларацию не принимает в качестве документа, подтверждающего заявленную таможенную стоимость, это не может послужить основанием для вывода о недостоверности заявленной таможенной стоимости.

Кроме того, суды установили, что согласно информации ФТС России "Обзор практики рассмотрения ФТС России жалоб на решения, действия (бездействие) таможенных органов и их должностных лиц в области таможенного дела за 2016 год" не могут являться основанием для корректировки таможенной стоимости товара обстоятельства, указывающие на то, что заявленные при таможенном декларировании товара сведения о таможенной стоимости могут являться недостоверными либо должным образом не подтверждены, если они были известны таможенному органу при принятии решения о проведении дополнительной проверки сведений о его таможенной стоимости товара, но не были указаны в данном решении в качестве соответствующего признака (в том числе с запросом о документальном подтверждении) (пункт 1).

Экспортная декларация представлена при декларирования (дополнение к графе 44 ДТ N 10131010/050820/0005943) и ее форма и содержание были известны таможне при направлении запроса и дополнительного запроса в адрес декларанта, но таможенным постом Центральный не указано в запросе о том, что экспортная декларация имеет признаки недостоверности.

С учетом данных обстоятельств суды пришли к обоснованному выводу о том, что указанные доводы таможни не могут рассматриваться в качестве правомерного основания для принятия 06.12.2020 решения о внесении изменений в сведения, заявленные в ДТ N 10131010/050820/0005943.

Довод таможни о том, что составление проформы-инвойсов представленным декларантом контрактом не регламентировано, обоснованно отклонен судами, поскольку опровергается пунктом 3.1 рамочного договора поставки N 20190814/01 (приложение "А" к дистрибьютерскому соглашению от 20.08.2019 N 20190804/01).

Суды указали, что таможней не учитывается то, что согласно пункту 3.1 рамочного договор поставки N 20190814/01 (приложение "А" к дистрибьютерскому соглашению от 20.08.2019 N 20190804/01) оплата за товар по каждой партии товара производится покупателем путем банковского перевода в порядке, определенном в счете на соответствующую партию товара. При этом в пункте 3.1 рамочного договора поставки N 20190814/01 для обозначения слова счет на английском языке использовано слово "ассошн". В данном случае в контракте имеется в виду проформа-инвойс (счет-проформа).

Вышеуказанным счетом в рамках данного договора являются проформы-инвойсы (проформа-счет) от 11.11.2019 N IТ111119-9426Р1, от 28.02.2020 N IТ280220-10166Р1, от 12.03.2020 N IТ120320-10222Р, от 13.03.2020 N IT30320-10236РI.

На основании вышеизложенного в свифт-сообщениях, а также в платежных документах указаны реквизиты проформы-инвойсов.

Таким образом, суды установили, что составление проформы-инвойса от 22.08.2019 N IТ220819-8955Р1, от 29.08.2019 N IТ290819-9006РI, от 27.02.2020 N IТ270220-10159Р1, от 12.03.2020 N IТ120320-10222РI предусмотрено дистрибьюторским соглашением от 20.08.2019 N 20190804/01, на данные документы имеется ссылка в свифт-сообщениях и банковском ордере, а информация в них полностью согласуется с остальными представленными документами.

В связи с изложенным суды обоснованно заключили, что указанные проформы-инвойс являются документами, подтверждающими заявленную декларантом таможенную стоимость.

По поводу отсутствия ссылок в инвойсе на праформу-инвойс суды правомерно отметили, что действующим законодательством КНР, международным законодательством и законодательством ЕАЭС наличие таких ссылок не предусмотрено.

Соотнести проформу-инвойс с инвойсом можно по номеру заказа, описанию товара и цене за единицу товара. Также проформа-инвойс и инвойс содержат один и тот же номер контракта.

То есть содержащиеся в указанных документах сведения позволяют однозначно интерпретировать коммерческие документы (проформу-инвойс и инвойс) как относящиеся к контракту и имеющие непосредственное отношение к рассматриваемой сделке.

Суды обоснованно заключили, что указанные контракт, проформа-инвойсы и инвойсы к нему фактически образуют единый взаимодополняющий коммерческий пакет документов в рамках осуществленной поставки товара, содержащий необходимый перечень сведений о товаре для целей исчисления и уплаты таможенных платежей с использованием первого метода определения таможенной стоимости. Сведения в данных документах позволяют с достоверностью установить цену применительно к количественно определенным характеристикам товара, условия поставки и оплаты.

Кроме того, согласно абзацу 2 пункта 9 Постановления N 49, выявление отдельных недостатков в оформлении представленных декларантом документов (договоров, спецификаций, счетов на оплату ввозимых товаров и др.) в соответствии с установленными требованиями, не опровергающих факт заключения сделки на определенных условиях, само по себе не может являться основанием для вывода о несоблюдении требований пункта 10 статьи 38 ТК ЕАЭС.

Довод таможни о том, что, исходя из положения пункта 1 контракта, в рамках анализируемой внешнеторговой сделки должен был составляться отдельный инвойс на весь объем поставки, однако фактически основные условия анализируемой поставки указывались в совокупности проформа-инвойсов и инвойсов в нарушение вышеуказанного пункта, обоснованно отклонен судами, так как основан на ошибочном толковании спорного контракта.

Судами установлено, что согласно подпункту d пункта 1.2 статьи 1 дистрибьютерского соглашения от 20.08.2019 N 20190804/01, слова в единственном числе включают в себя множественное число и, наоборот, за исключением случаев, когда контекстом предусмотрено иное.

Согласно пункту 3.2 рамочного договора поставки N 20190814/01, под термином "партия товара" стороны понимают объем товара, перечисленный в одной накладной на товар.

Суды обоснованно отметили, что из буквального прочтения данных пунктов не следует, что договором установлены правила о том, что на весь объем поставки должен быть выставлен один инвойс. Имеется только правило об одной накладной на партию товара.

Утверждение таможни о том, что в нарушении пункта 3.2 контракта каких-либо накладных на товары по анализируемой поставке декларантом не представлено, обоснованно признано судами несостоятельным, поскольку опровергается сведениями, указанными в графе 44 ДТ N 10131010/050820/0005943.

Суды указали, что при декларировании спорного товара декларантом представлена международная накладная от 19.07.2020 N 12470368 и инвойс-спецификация от 10.07.2020 N 120200630LР589 с отметками таможни о пересечении границы с Китаем, что подтверждается графой 44 ДТ N 10131010/050820/0005943, в которой перечислены все представленные документы.

Довод таможни об отсутствии документального подтверждения согласования между контрагентами существенных условий внешнеторговой сделки со ссылкой на то, что ни один из представленных декларантом инвойсов в формализованном виде не имеет печати и подписи уполномоченного лица покупателя, правомерно отклонен судами, так как сделан без учета положений статей 434 и 438 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Суды обоснованно заключили, что обмен документами в формализованном виде (печать и подпись продавца товаров являются рисунком, нанесенным на документ посредством специализированного программного средства) не противоречит условиям рамочного договора поставки N 20190814/01 (приложение "А" к дистрибьютерскому соглашению от 20.08.2019 N 20190804/01) на поставку комплектующих и иных готовых товаров.

Согласно пункту 2 статьи 434 Гражданского кодекса Российской Федерации, договор в письменной форме может быть заключен путем составления одного документа (в том числе электронного), подписанного сторонами, или обмена письмами, телеграммами, электронными документами либо иными данными в соответствии с правилами абзаца второго пункта 1 статьи 160 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Пунктом 3 статьи 438 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что совершение лицом, получившим оферту, в срок, установленный для ее акцепта, действий но выполнению указанных в ней условий договора (отгрузка товаров, предоставление услуг, выполнение работ, уплата соответствующей суммы и тому подобное) считается акцептом, если иное не предусмотрено законом, иными правовыми актами или не указано в оферте.

Таким образом, суды правомерно заключили, что оплата проформы-инвойса и инвойса продавца, направленного путем обмена электронными документами (в формализованном виде) считается согласованием между контрагентами существенных условий внешнеторговой сделки.

Утверждение таможни о том, что в представленных декларантом проформа-инвойсах и инвойсах указано, что в отношении товаров по анализируемой ДТ осуществляется предоплата, признано судами несостоятельным, поскольку опровергается данными инвойсами.

Суды установили, что в инвойсе от 07.07.2020 N С1200707IRBIS, инвойсе от 03.07.2020 N С120190321N/0108, инвойсе от 10.07.2020 N 120200630LP589, а также в проформе инвойс от 11.11.2019 N 1Т111119-9426Р1, проформе инвойс от 28.02.2020 N 1Т280220-10166Р1, проформе инвойс от 12.03.2020 N ГТ120320-10222Р1, проформе инвойс от 13.03.2020 N 1Т130320-10236Р1 указаны условия оплаты чистая 10, чистая 15, чистая 30 и чистая 60 (часто с дефисом "нетто-" и / или после "дней", например, "нетто 10 дней"), являются формами торгового кредита, которые определяют, что чистая сумма (общая сумма непогашенной в счете-фактуре) ожидается, что покупатель будет полностью оплачен в течение 10, 15, 30 или 60 дней с даты отправки товара или завершения услуги.

Таким образом, как обоснованно заключили суды, указание в проформе инвойса и в инвойсе условий оплаты N ET60, фактически означает поставку товаров на условиях отсрочки платежа в период 60 дней с даты отправки товара.

При этом суды правомерно заключили, что наличие либо отсутствие фактической оплаты товара на момент таможенного оформления товара не является критерием недостоверности представленных декларантом документов и сведений согласно следующему.

Согласно правовой позиции, изложенной в абзаце 3 пункта 13 Постановления N 49, непредоставление декларантом документов (сведений), обосновывающих заявленную им таможенную стоимость товара, само по себе не может повлечь принятие таможенным органом решения о внесении изменений (дополнений) в сведения о таможенной стоимости, заявленные в таможенной декларации, если у декларанта имелись объективные препятствия к предоставлению запрошенных документов (сведений) и соответствующие объяснения даны таможенному органу.

Поскольку на момент декларирования товара установленный срок отсрочки оплаты не истек, полная оплата за товар не производилась, то, как обоснованно заключили суды, у общества на момент декларирования спорного товара отсутствовали документы, подтверждающие полную оплату.

Также суды обоснованно отметили, что непредставление документов о полной оплате обусловлено объективным отсутствием данных документов в распоряжении общества, так как товар не полностью оплачен. В свою очередь, таможня не представила судам доказательства запрета на формирование сторонами условий о цене и порядке оплаты товара. Условие контракта об оплате товара с отсрочкой платежа не противоречит нормам международного права и национального законодательства и не свидетельствует о незаконности применения обществом метода определения таможенной стоимости товара по цене сделки.

Судами установлено, что на данный момент спорный товар оплачен в полном объеме, что подтверждается, в том числе ведомостью банковского контроля. Сведения о том, что произведены платежи в размере 366.761,80 долларов США за товар, задекларированный в ДТ N 10131010/050820/0005943, содержатся в пункте 56 подраздела III.1 раздела III (сведения о подтверждающих документах).

Таким образом, суды пришли к обоснованному выводу о том, что не предоставление всех платежных документов в связи с отсутствием полной оплаты счета-фактуры на момент декларирования, не противоречащего условиям внешнеторгового контракта, не может являться основанием для корректировки таможенной стоимости, факт оплаты товара, ввезенного по спорной ДТ подтверждается банковскими документами, в том числе, ведомостью банковского контроля, заявлениями на перевод, а также сведениями о валютных операциях.

Кроме того, суды обоснованно заключили, что нарушение сроков оплаты поставки не свидетельствует о фиктивности взаимоотношений сторон.

Доказательств, подтверждающих то, что декларант либо продавец понесли какие-либо дополнительные расходы, а также недостоверности товаросопроводительных документов или заявленных в них сведений, наличия каких-либо ограничений и условий, которые могли повлиять на стоимость сделки при заключении контракта, таможней судам не представлено.

Суды указали, что сведения, содержащиеся в представленных документах, позволяют идентифицировать декларируемый товар с товаром по заявленным условиям сделки, а также с достоверностью установить цену применительно к количественно и качественно определенным характеристикам товара и условиям поставки.

Также суды установили, что представленные обществом контракт, спецификация и инвойсы содержат сведения о наименовании, количестве и фиксированной цене товара, согласованные между сторонами внешнеэкономической сделки. Сторонами внешнеэкономического контракта согласованы все существенные условия договора поставки, контракт заключен на принципах свободы воли договора в письменной форме и фактически исполняется. Порядок ценообразования на товар определяется Продавцом самостоятельно по своему усмотрению исходя из своих экономических и коммерческих целей.

Довод таможни о том, что оплата товара произведена обществом в нарушение условий поставки, обоснованно признан судами несостоятельным, поскольку подобное обстоятельство касается договорных отношений между контрагентами и само по себе не свидетельствует о недостоверности согласованной и перечисленной цены товара, положенной в основу определения таможенной стоимости товара.

Судами установлено, что в данном случае поставка осуществлялась по счету-спецификации от 10.07.2020 N 120200630Ь.Г389, по сути, являющейся итоговым документом по поставке отдельной партии товаров, составленным сторонами на основании условий контракта, заказа на поставку конкретной партии товаров и содержащим согласованные ими условия о наименовании, ассортименте, количестве товаров, цене за единицу и общей стоимости товаров. Стоимость, указанная в инвойсе, соответствует содержанию спецификации.

В данном случае, существенное отклонение таможенной стоимости товара по сравнению со стоимостью сделок с идентичными или однородными товарами отсутствует. Суды обоснованно заключили, что у таможенного органа не имелось оснований проводить проверку и запрашивать дополнительные документы.

Кроме того, суды первой и апелляционной инстанций пришли к обоснованному выводу о том, что таможня в нарушение статьи 37 ТКА ЕАЭС, а также пункта 10 Постановления N 49 при корректировке таможенной стоимости товаров 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7 по ДТ N 10131010/050820/0005943 не учла технические характеристики товаров, по мнению должностных лиц таможни, являющихся однородными с задекларированным обществом. Также таможня не доказала, что товары, информация о которых положена в основу решения, ввезены при сопоставимых условиях.

Суды установили, что из анализа ДТ, которые выступили в качестве источника ценовой информации, следует, что по данным ДТ задекларирован следующий товар на условиях поставки: CIP Москва, а также EXW.

Между тем, по ДТ N 101310107050820/0005943 задекларирован товар, поставленный на условиях FCA.

При сравнении технических характеристик товаров выявлены принципиальные различия (размер экрана, операционная система, объем встроенной памяти, объем оперативной памяти, поддержка форматов, ударопрочный корпус, емкость аккумулятора), которые привели к существенной разнице в цене.

Информация, указанная в коммерческих инвойсах и инвойсах, полностью согласуется с контрактом и другими документами, представленными обществом.

Факт наличия иного ценового уровня, как обоснованно заключили суды, сам по себе не свидетельствует о недостоверности заявленной таможенной стоимости товара.

Утверждение таможни о том, что определить таможенную стоимость по первым пяти методам невозможно, так как таможенный орган не располагает необходимыми сведениями, правомерно признано судами необоснованным по следующим основаниям.

В случае невозможности определения таможенной стоимости ввозимых товаров по стоимости сделки с ними таможенная стоимость товаров определяется в соответствии со статьями 41 и 42 ТК ЕАЭС, применяемыми последовательно. При этом могут быть проведены консультации между таможенным органом и декларантом в целях обоснованного выбора стоимостной основы для определения таможенной стоимости ввозимых товаров, соответствующей статьям 41 и 42 ТК ЕАЭС. В процессе консультаций таможенный орган и декларант могут обмениваться имеющейся у них информацией при условии соблюдения законодательства государств-членов о коммерческой тайне. Консультации проводятся в соответствии с законодательством государств-членов о таможенном регулировании.

При невозможности определения таможенной стоимости ввозимых товаров в соответствии со статьями 41 и 42 ТК ЕАЭС в качестве основы для определения таможенной стоимости товаров может использоваться либо цена, по которой оцениваемые, идентичные или однородные товары были проданы на таможенной территории Союза, в соответствии со статьей 43 ТК ЕАЭС, либо расчетная стоимость товаров в соответствии со статьей 44 ТК ЕАЭС. Декларант имеет право выбрать очередность применения указанных статей при определении таможенной стоимости ввозимых товаров.

В случае, если для определения таможенной стоимости ввозимых товаров невозможно применить статьи 39, 41-44 ТК ЕАЭС, определение таможенной стоимости товаров осуществляется в соответствии со статьей 45 ТК ЕАЭС.

Суды отметили, что в оспариваемом решении таможенного органа о внесении изменений (дополнений) в сведения, заявленные в ДТ, не приведено надлежащих доказательств невозможности определения таможенной стоимости при помощи иных методов, кроме предусмотренного статьей 45 ТК ЕАЭС. При этом суды обоснованно заключили, что ссылка таможни на отсутствие ценовой информации у Центрального таможенного поста не может являться в качестве такого доказательства. Таможня является специальным органом государственной власти, осуществляющим функцию контроля достоверности заявляемой декларантами таможенной стоимости товаров, ввозимых на территорию Российской Федерации. В силу этого таможня обладает большим объемом информационных ресурсов, относительно стоимости ввозимого на территорию Российской Федерации товара. Общество, в силу объективных причин, не имеет доступа к ценовой информации, имеющейся у таможенных органов.

Так, пунктом 1 статьи 368 ТК ЕАЭС предусмотрено, что таможенные органы в целях выполнения возложенных на них задач и осуществления функций взаимодействуют между собой, а также с государственными органами, иными органами и организациями государств-членов и Комиссией в соответствии с ТК ЕАЭС, Договором о Союзе, международными договорами в рамках Союза и (или) законодательством государств-членов. Взаимодействие таможенных органов осуществляется путем: 1) обмена информацией, реализуемого в соответствии с Договором о Союзе в рамках общих процессов Союза; 2) обмена информацией на регулярной основе в электронной форме в соответствии со статей 370 настоящего Кодекса, а также в иных случаях, установленных ТК ЕАЭС и (или) международными договорами в рамках Союза; 3) исполнения запросов о представлении копий документов и (или) сведений; 4) направления таможенным органом одного государства-члена информации таможенному органу другого государства-члена; 5) осуществления взаимной административной помощи; 6) присутствия при проведении таможенного контроля в отношении товаров, перемещаемых трубопроводным транспортом или по линиям электропередачи, в местах установки приборов учета; 7) взаимодействия иным способом (пункт 2 статьи 368 ТК ЕАЭС).

Согласно статье 369 ТК ЕАЭС, таможенные органы взаимодействуют и сотрудничают с таможенными и иными органами государств, не являющихся членами Союза, а также с международными организациями в соответствии с международными договорами Союза с третьей стороной и (или) международными договорами государств-членов с третьей стороной.

В соответствии с абзацем 2 пункта 15 статьи 38 ТК ЕАЭС, в случае невозможности определения таможенной стоимости ввозимых товаров по стоимости сделки с ними таможенная стоимость товаров определяется в соответствии со статьями 41 и 42 ТК ЕАЭС, применяемыми последовательно. При этом могут быть проведены консультации между таможенным органом и декларантом в целях обоснованного выбора стоимостной основы для определения таможенной стоимости ввозимых товаров, соответствующей статьям 41 и 42 ТК ЕАЭС. В процессе консультаций таможенный орган и декларант могут обмениваться имеющейся у них информацией при условии соблюдения законодательства государств-членов о коммерческой тайне.

В соответствии с пунктом 15 Постановления N 49, согласно изложенному в пункте 15 статьи 38 ТК ЕАЭС правилу последовательного применения методов определения таможенной стоимости при невозможности использования первого метода каждый последующий метод применяется, если таможенная стоимость не может быть определена путем использования предыдущего метода.

Таким образом, суды правомерно заключили, что при отсутствии оснований для отказа в применении метода определения таможенной стоимости по цене сделки таможенный орган при вынесении оспариваемых решений допустил нарушение пункта 15 статьи 38 ТК ЕАЭС, соответственно, таможенный орган был не вправе ссылаться на отсутствие у него ценовой информации.

Исходя из изложенного, суды первой и апелляционной инстанций пришли к обоснованному выводу о том, что представленные в процессе таможенного оформления и таможенного контроля документы позволяют однозначно сделать вывод о структуре таможенной стоимости товаров, а также подтверждают заявленные в ДТ сведения.

Суды также указали, что обществом представлены доказательства заключения сделки, на основании которой приобретен товар, содержащаяся в такой сделке информация о цене соотносится с количественными характеристиками товара, имеется информация об условиях поставки и оплаты товара, его количестве, представлены платежные документы, которые полностью подтверждают оплату по данной поставке. В предоставленных документах отсутствуют какие-либо противоречия, препятствующие установлению достоверной таможенной стоимости. Запрашиваемые документы и сведения не вызывают сомнения в достоверности таможенной стоимости.

Суды правомерно отметили, что предусмотренные в статьях 80 и 324 ТК ЕАЭС полномочия таможенного органа определять критерии достаточности и достоверности информации не могут рассматриваться как позволяющие последнему произвольно (бездоказательно) осуществлять корректировку таможенной стоимости товаров, руководствуясь при этом одним лишь фактом непредставления документов, если последние не способны повлиять на таможенное оформление и определение таможенной стоимости товара.

Как обоснованно заключили суды, представленные в материалы дела документы подтверждают согласование и исполнение сторонами внешнеэкономической сделки всех основных ее условий по поставке задекларированного в спорной ДТ товара. В отсутствие доказательств недостоверности представленных при декларировании товаров документов, либо заявленных в них сведений, а также доказательств наличия каких-либо ограничений и условий, влияние которых может быть учтено, общество выполнило требования пункта 1 статьи 40 ТК ЕАЭС по формированию цены сделки.

Исходя из изложенного, суды пришли к обоснованному выводу о том, что обществом по запросу таможенного органа для подтверждения заявленной таможенной стоимости товара представлены все имеющиеся у него документы, которые могут иметься в распоряжении декларанта в силу закона, договора либо обычая делового оборота.

Согласно части 5 статьи 200 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а также в силу пункта 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 12.05.2016 N 18 "О некоторых вопросах применения судами таможенного законодательства" (далее - Постановление N 18), обязанность по доказыванию наличия оснований, исключающих применение первого метода определения таможенной стоимости товара, а также невозможности применения иных методов в соответствии с установленной законом последовательностью лежит на таможенном органе.

Суды правомерно отметили, что критерий достаточности документов, предоставляемых в обоснование применения заявленного декларантом метода определения таможенной стоимости товаров, закреплен нормативно, что исключает произвольное и самостоятельное применение указанного критерия. Доказательств недостоверности данных сведений таможенным органом судам не представлено.

Невозможность использования документов, представленных обществом при таможенном оформлении в обоснование таможенной стоимости товара, в их совокупности и системной оценке, как обоснованно заключили суды, таможенным органом не подтверждена.

Суды обоснованно отметили, что, определяя таможенную стоимость иным методом, чем основной метод, таможенный орган должен иметь в наличии безусловные доказательства невозможности применения метода оценки стоимости товара по цене сделки.

В пункте 5 Постановления N 18 закреплено, что примененная сторонами внешнеторговой сделки цена ввозимых товаров не может быть отклонена по мотиву одного лишь несогласия таможенного органа с ее более низким уровнем в сравнении с ценами на однородные (идентичные) ввозимые товары или ее отличия от уровня цен, установившегося во внутренней торговле. То есть низкий ценовой уровень сам по себе не свидетельствует о недостоверности заявленной таможенной стоимости товара.

При таких данных суды первой и апелляционной инстанций пришли к обоснованному выводу о том, что таможенный орган в нарушение требований части 5 статьи 200 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не доказал обстоятельства, послужившие основанием для принятия оспариваемого решения о корректировке таможенной стоимости, в то время как декларант добросовестно исполнил обязанность по декларированию и документальному подтверждению стоимости товара, представил все имеющиеся у него документы, как при декларировании товара, так и по требованию таможенного органа.

Исходя из вышеизложенного, суды обоснованно заключили, что общество, соблюдая требования таможенного законодательства, подало все необходимые документы для подтверждения таможенной стоимости товара по методу определения таможенной стоимости по стоимости сделки с ввозимыми товарами, а также надлежащим способом оформило ДТ, в этой связи таможенный орган необоснованно принял решение от 06.12.2020 о внесении изменений (дополнений) в сведения, заявленные в ДТ N 10131010/050820/0005943.

Суды правомерно заключили, что решение таможенного органа противоречит нормам таможенного законодательства и нарушает права общества, на которое возложена дополнительная обязанность по уплате таможенных платежей, исчисленных с нарушением установленного законодательством порядка.

Таким образом, суды первой и апелляционной инстанций пришли к обоснованному выводу об удовлетворении заявленных обществом требований.

При таких обстоятельствах суд кассационной инстанции находит выводы судов первой и апелляционной инстанций законными и обоснованными, сделанными при правильном применении норм материального и процессуального права, с установлением всех обстоятельств по делу, имеющих существенное значение для правильного разрешения спора по существу.

Доводы кассационной жалобы о нарушении судами норм материального права судебной коллегией суда кассационной инстанции отклоняются, поскольку основаны на неверном толковании этих норм.

Указанные в кассационной жалобе доводы были предметом рассмотрения и оценки судов при принятии обжалуемых актов. Каких-либо новых доводов кассационная жалоба не содержит, а приведенные в жалобе доводы не опровергают правильности принятых по делу судебных актов.

Доводы кассационной жалобы сводятся к переоценке имеющихся в деле доказательств, что в силу положений статьи 286 и части 2 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации выходит за пределы полномочий суда кассационной инстанции.

Нарушений судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, могущих повлиять на правильность принятых судами судебных актов либо влекущих безусловную отмену последних, судом кассационной инстанции не выявлено.

Учитывая изложенное, оснований, предусмотренных статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, для изменения или отмены обжалуемых в кассационном порядке судебных актов, по делу не имеется.

Руководствуясь статьями 284 - 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

Решение Арбитражного суда города Москвы от 03 августа 2021 года и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 18 ноября 2021 года по делу N А40-46792/21 оставить без изменения, кассационную жалобу Центральной электронной таможни - без удовлетворения.

Председательствующий судья

В.В. Кузнецов

Судьи

Е.А. Ананьина Е.Е. Шевченко