Постановление Арбитражного суда Московского округа от 25 августа 2022 г. N Ф05-23598/20 по делу N А41-77385/2018

г. Москва

25 августа 2022 г.

Дело N А41-77385/18

Резолютивная часть постановления объявлена 18 августа 2022 года.

Полный текст постановления изготовлен 25 августа 2022 года.

Арбитражный суд Московского округа в составе:

председательствующего - судьи Уддиной В.З.,

судей: Коротковой Е.Н., Кручининой Н.А.,

при участии в заседании:

от Краснова Р.В. - Морозов С.А. по доверенности от 26 января 2021 года в порядке передоверия,

от Бражника А. - Петров И.А. по доверенности от 01 августа 2019 года,

от Эйкенрота Е.Н. - Нагиц Д.А. по доверенности от 26 октября 2021 года,

конкурсный управляющий Сарычева О.А. - паспорт,

рассмотрев в судебном заседании материалы кассационных жалоб Чижовой А.Ю., Эйкенрота Е.Н., Краснова Р.В.

на определение Арбитражного суда Московской области от 25 марта 2022 года,

постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 26 мая 2022 года

по заявлению конкурсного управляющего о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц по обязательствам должника

по делу о несостоятельности (банкротстве) ООО "Мегаполис",

УСТАНОВИЛ:

В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ООО "Мегаполис" определением Арбитражного суда Московской области от 17 августа 2020 года к субсидиарной ответственности привлечены Краснов Р.В., Чижова А.Ю. и Эйкенрот Е.Н., с которых солидарно взыскано 68 109 102,83 руб.

Постановлением Десятого Арбитражного апелляционного суда от 02 февраля 2021 года по делу определение Арбитражного суда Московской области от 17 августа 2020 года по делу N А41-77385/18 отменено в обжалуемой части, конкурсному управляющему ООО "Мегаполис" отказано в удовлетворении требования о привлечении к субсидиарной ответственности.

Постановлением Арбитражного суда Московского округа от 19 мая 2021 года постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 02 февраля 2021 года, а также определение Арбитражного суда Московской области от 17 августа 2020 года отменены, обособленный спор направлен на новое рассмотрение в Арбитражный суд Московской области.

При новом рассмотрении определением Арбитражного суда Московской области от 25 марта 2022 года, оставленным без изменения постановлением Десятого арбитражного апелляционного суда от 26 мая 2022 года, заявление конкурсного управляющего удовлетворено частично, к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО "Мегаполис" привлечены Чижова А.Ю., Краснов Р.В., Эйкенрот Е.Н., производство в части определения размера ответственности указанных лиц приостановлено до окончания формирования конкурсной массы и расчетов с кредиторами, в остальной части заявленные требования оставлены без удовлетворения.

Не согласившись с судебными актами, Чижова А.Ю., Краснов Р.В., Эйкенрот Е.Н. обратились с кассационными жалобами в Арбитражный суд Московского округа, указав на несоответствие выводов судов фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, а также неправильное применение норм права.

До начала судебного заседания в материалы дела поступили письменные отзывы на кассационные жалобы от ИП Бражника А. и конкурсного управляющего должником с просьбой отставить принятые судебные акты без изменений.

В судебном заседании представители Бражника А., конкурсного управляющего против кассационной жалобы возражали, представители Краснова Р.В. и Эйкенрота Е.Н. настаивали на доводах жалоб.

Представитель Чижовой А.Ю. не допущен к участию в судебном заседании в связи с непредставлением подлинника доверенности.

Иные лица, извещенные о рассмотрении кассационных жалоб в установленном законом порядке, представителей в суд не направили.

Суд кассационной инстанции счел возможным рассмотреть кассационную жалобу без участия лиц, не явившихся в судебное заседание, поскольку в силу пункта 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации неявка в судебное заседание лица, подавшего кассационную жалобу, и других лиц, не может являться препятствием для рассмотрения дела в их отсутствие, если они были надлежащим образом извещены о времени и месте судебного разбирательства.

Информация о движении дела опубликована на официальном Интернет-сайте суда.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 27.07.2010 N 228-ФЗ) информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru.

Обсудив доводы кассационных жалоб и отзывов на них, заслушав присутствующих в судебном заседании представителей лиц, участвующих в деле, проверив в порядке статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, содержащихся в обжалуемых судебных актах, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, суд кассационной инстанции пришел к следующим выводам.

В соответствии со статьей 32 Закона о банкротстве и частью 1 статьи 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Как установлено судами, а также усматривается из материалов дела, Решением N 1 единственного участника Краснова Романа Викторовича от 06 февраля 2007 года учреждено ООО "Мегаполис" с уставным капиталом в размере 10 000 руб., генеральным директором назначена Коровкина Галина Иосифовна.

В качестве юридического лица ООО "Мегаполис" зарегистрировано 09 апреля 2007 года.

Решением единственного участника ООО "Мегаполис" Краснова Р.В. N 3 от 15 мая 2014 года Коровкина Г.И. освобождена от должности генерального директора, полномочия генерального директора возложены на Чижову Анастасию Юрьевну.

17 июля 2014 года Красновым Р.В. была отчуждена доля номинальной стоимостью 10 000 руб. в пользу Чижовой А.Ю. (5 500 руб. - 55%) и Эйкенрота Е.Н. (4500 руб. - 44%).

Протоколом N 5 общего собрания участников ООО "Мегаполис" от 18 августа 2014 года Чижова А.Ю. освобождена от должности генерального директора, с 19 августа 2014 года генеральным директором назначен Краснов Р.В.

С 22 февраля 2016 года Чижова А.Ю. вышла из состава участников ООО "Мегаполис".

Оставшаяся доля номинальной стоимостью 5 500 руб. распределена в пользу оставшегося участника Эйкенрота Е.Н.

Размер доли Эйкенрота Е.Н. после распределения доли составил 10 000 руб. (100%) (решение N 7 участника ООО "Мегаполис" от 26 июля 2016 года).

По состоянию на дату введения процедуры конкурсное производство руководителем Общества являлся Краснов Р.В.

Конкурсный управляющий просил привлечь к субсидиарной ответственности Краснова Р.В., Эйкенрота Е.Н., Чижову А.Ю. за невозможность погашения требований кредиторов в результате совершения сделок должника, за неисполнение обязанности по подаче в арбитражный суд заявления о признании ООО "Мегаполис" несостоятельным (банкротом), а Краснова Р.В. также за отказ от части требований к ООО "РиалторгСупер", не принятию мер по взысканию задолженности и впоследствии пропуск срока исковой давности взыскания задолженности; за не передачу документов и имущества должника и не обеспечение ее сохранности.

Требование о привлечении Коровкиной Г.И. к субсидиарной ответственности обосновано заключением с ИП Бражником договора аренды N 1 от 01 апреля 2014 года в отсутствие у должника средств для его исполнения, и договоров займа с Чижовой А.Ю. на сумму 4 350 000 руб.

Суд первой инстанции посчитал, что имеются основания для привлечения к субсидиарной ответственности Эйкенрота Е.Н., Чижовой А.Ю. и Краснова Р.В. - за невозможность погашения требований кредиторов в результате совершения сделок должника, а также за не передачу конкурсному управляющему документов и имущества должника.

Суд отказал в привлечении указанных ответчиков к субсидиарной ответственности за не подачу в арбитражный суд заявления о признании должника несостоятельным (банкротом), а также к субсидиарной ответственности Коровкиной Г.И.

С такими выводами суда первой инстанции согласился суд апелляционной инстанции.

Принимая во внимание установленные судами обеих инстанций обстоятельства, суд кассационной инстанции не усматривает оснований для несогласия с выводами судов первой и апелляционной инстанций.

По своей юридической природе субсидиарная ответственность, являясь экстраординарным механизмом защиты нарушенных прав кредиторов, представляет собой исключение из принципа ограниченной ответственности участников и правила о защите делового решения менеджеров.

Федеральным законом N 266-ФЗ от 29 июля 2017 года "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях" статья 10 Закона о банкротстве была признана утратившей силу, Закон о банкротстве дополнен главой III.2 "Ответственность руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве".

Согласно пункту 3 статьи 4 Федерального закона N 266-ФЗ от 29 июля 2017 года рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Федерального закона N 127-ФЗ от 26 октября 2002 года "О несостоятельности (банкротстве)" (в редакции, действовавшей до дня вступления в силу настоящего Федерального закона), которые поданы с 1 июля 2017 года, производится по правилам Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (в редакции настоящего Федерального закона).

Как следует из правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации, в частности, изложенных в постановлениях от 22 апреля 2014 года N 12-П и от 15 февраля 2016 года N 3-П, преобразование отношения в той или иной сфере жизнедеятельности не может осуществляться вопреки общему (основному) принципу действия закона во времени, нашедшему отражение в статье 4 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Данный принцип имеет своей целью обеспечение правовой определенности и стабильности законодательного регулирования в России как правовом государстве и означает, что действие закона распространяется на отношения, права и обязанности, возникшие после введения его в действие; только законодатель вправе распространить новые нормы на факты и порожденные ими правовые последствия, возникшие до введения соответствующих норм в действие, то есть придать закону обратную силу, либо, напротив, допустить в определенных случаях возможность применения утративших силу норм.

По смыслу п. 2 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 27 апреля 2010 года N 137 "О некоторых вопросах, связанных с переходными положениями Федерального закона от 28 апреля 2009 года N 73-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", а также исходя из общих правил о действии закона во времени (п. 1 ст. 4 Гражданского кодекса Российской Федерации), положения Закона о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ о субсидиарной ответственности соответствующих лиц по обязательствам должника применяются, если обстоятельства, являющиеся основанием для их привлечения к такой ответственности (например, дача контролирующим лицом указаний должнику, одобрение контролирующим лицом или совершение им от имени должника сделки), имели место после дня вступления в силу Закона N 266-ФЗ.

Если же данные обстоятельства имели место до дня вступления в силу Закона N 266-ФЗ, то применению подлежат положения о субсидиарной ответственности по обязательствам должника Закона о банкротстве в редакции, действовавшей до вступления в силу Закона N 266-ФЗ, независимо от даты возбуждения производства по делу о банкротстве.

Таким образом, в данном споре подлежал применению подход, изложенный в пункте 2 Информационного письма Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 27 апреля 2010 года N 137, по которому к материальным правоотношениям между должником и контролирующими лицами подлежит применению редакция Закона о банкротстве, действовавшая на момент возникновения обстоятельств, являющихся основанием для их привлечения к такой ответственности.

В силу абзаца третьего пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, в том числе, в случае причинения вреда имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве.

Ответственность, предусмотренная статьей 10 Закона о банкротстве, является гражданско-правовой и при ее применении должно быть доказано наличие состава правонарушения, включающего наличие вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинно-следственную связь между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом, вину причинителя вреда.

Учитывая тот факт, что предусмотренное статьей 10 Закона о банкротстве (в редакции Федерального закона от 28 июня 2013 года N 134-ФЗ) такое основание для привлечения к субсидиарной ответственности как "признание должника несостоятельным вследствие поведения контролирующих лиц" по существу мало чем отличается от предусмотренного действующей в настоящее время статьей 61.11 Закона основания ответственности в виде "невозможности полного погашения требований кредитора вследствие действий контролирующих лиц", а потому значительный объем разъяснений норм материального права, изложенных в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2017 года N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - постановление N 53), может быть применен и к статье 10 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28 июня 2013 года N 134-ФЗ.

В пункте 16 Постановления N 53 разъяснено, что под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (статья 61.11 Закона о банкротстве) следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы.

Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

Поскольку деятельность юридического лица опосредуется множеством сделок и иных операций, по общему правилу, не может быть признана единственной предпосылкой банкротства последняя инициированная контролирующим лицом сделка (операция), которая привела к критическому изменению возникшего ранее неблагополучного финансового положения - появлению признаков объективного банкротства. Суду надлежит исследовать совокупность сделок и других операций, совершенных под влиянием контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц), способствовавших возникновению кризисной ситуации, ее развитию и переходу в стадию объективного банкротства.

Пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц при наличии одного из обстоятельств, указанных в абзацах 2 - 4 пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в Определении Верховного суда РФ от 07 октября 2019 года N 307-ЭС17-11745(2) по делу N А56-83793/2014, для обоснования возможности лица определять действия должника необходимо доказать:

возможность контролирующего лица распоряжаться имуществом должника;

возможность контролирующего лица принимать административно-хозяйственные решения должника.

Согласно позиции, изложенной в определении Верховного Суда РФ от 07 октября 2019 года, законодательство о несостоятельности как в прежней (в ред. ФЗ от 28 апреля 2009 года N 73-ФЗ и от 28 июня 2013 года N 134-ФЗ), так и в действующей редакциях предусматривали возможность привлечения контролирующего лица к субсидиарной ответственности за доведение должника до банкротства (создание ситуации невозможности погашения требований кредиторов).

Несмотря на последовательное внесение законодателем изменений в положения, регулирующие спорные отношения, правовая природа данного вида ответственности сохранилась.

Как ранее, так и в настоящее время к субсидиарной ответственности подлежало привлечению лицо, осуществляющее фактический контроль над должником (независимо от юридического оформления отношений) и использовавшее властные полномочия во вред кредиторам, то есть своими действиями приведшее его к банкротству.

Отказывая в привлечении к субсидиарной ответственности Коровкиной Г.И. (генеральный директор в период с 06 февраля 2007 года по 15 мая 2014 года) по эпизоду с заключением договора аренды с ИП Бражником А. от 01 мая 2014 года, договоров займа от 05 мая 2014 года, 14 мая 2014 года с Чижовой А.Ю., суды указали на то, что конкурсным управляющим в материалы дела не представлено доказательств убыточности совершенных сделок для Общества по состоянию на дату их заключения: доказательства наличия признаков банкротства или обстоятельства, позволяющие сделать соответствующие выводы материалы дела не содержат, равно как и перечень кредиторов, имеющихся по состоянию на дату заключения сделок.

Статьей 15 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

В соответствии со статьями 1064, 1082 Гражданского кодекса Российской Федерации, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

При этом лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине.

Для наступления ответственности, установленной правилами названных статей, необходимо наличие состава (совокупности условий) правонарушения, включающего: факт нарушения другим лицом возложенных на него обязанностей, (совершения незаконных действий или бездействия), наличие причинно-следственной связи между допущенным нарушением и возникшими у заявителя убытками, а также размер причиненных убытков.

Согласно статье 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

В силу части 2 статьи 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий.

Поскольку конкурсным управляющим не приведены доказательства убыточности заключенных сделок для Общества, не раскрыты условия для привлечения Коровкиной Г.И. к ответственности в виде возмещения убытков, в удовлетворении требования о возмещении Коровкиной Г.И. убытков также отказано.

Привлекая к субсидиарной ответственности Чижову А.Ю., суды установили, что в период ее руководства обществом должником был заключен ряд сделок (договор субаренды от 10 июня 2014 года с ежемесячной разницей между арендой - 8 278,23 руб., договоры займа с Чижовой А.Ю. на общую сумму 13 млн. руб.), которые привели к увеличению долговой нагрузки, в то время как источников прибыли не наблюдалось.

Более того, судами установлено, что Чижова А.Ю. предпринимала попытку судебного взыскания долга по займу, не указав о погашении долга на сумму 700 тыс. руб.

Привлекая к субсидиарной ответственности Краснова Р.В. и Эйкенрота Е.Н., суды указали на создание указанными лицами бизнеса, представляющего аккумулирование "центра прибыли" и "центра убытков" на подконтрольных юридических лицах, где должник являлся "центром убытков".

Суд округа не усматривает оснований для несогласия с выводами судов первой и апелляционной инстанций.

Согласно позиции, изложенной в Определении N 305-ЭС19-10079, судебное разбирательство о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности по основанию невозможности погашения требований кредиторов должно в любом случае сопровождаться изучением причин несостоятельности должника.

Удовлетворение подобного рода исков свидетельствует о том, что суд в качестве причины банкротства признал недобросовестные действия ответчиков. И, напротив, отказ в иске указывает на то, что в основе несостоятельности лежат иные обстоятельства, связанные с объективными рыночными факторами, либо что принятая предприятием стратегия ведения бизнеса хотя и не являлась недобросовестной, но ввиду сопутствующего ведению предпринимательской деятельности риску не принесла желаемых результатов.

Суды установили, что в рассматриваемой ситуации была реализована бизнес-модель, предполагающая получение должником выручки от осуществляемой им деятельности значительно ниже того, на что он вправе был бы рассчитывать в рамках рыночных отношений.

Несмотря на то, что получение дохода ниже объективного потенциала прибыли от производственной деятельности само по себе не является незаконным и находится в сфере ведения органов управления корпорации (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 04 декабря 2012 года N 8989/12), с точки зрения законодательства о банкротстве такая деятельность приобретает недобросовестный характер в момент, когда она начинает приносить вред кредиторам, то есть когда поступления в имущественную массу должника становятся ниже его кредиторской нагрузки.

Привлечение контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности является исключительным механизмом восстановления нарушенных прав кредиторов. При его применении не может быть проигнорирована сущность конструкции юридического лица, предполагающая имущественную обособленность этого субъекта, его самостоятельную ответственность (статьи 48, 56 Гражданского кодекса Российской Федерации), наличие у участников корпорации и иных лиц, входящих в состав органов юридического лица, широкой дискреции при принятии (согласовании) управленческих решений в сфере бизнеса.

В то же время контролирующие и действующие с ними совместно лица не вправе злоупотреблять привилегиями, которые предоставляет возможность ведения бизнеса через юридическое лицо, намеренно причиняя вред независимым участникам оборота (статья 10 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Конкурсный управляющий просил привлечь руководителя ООО "Мегаполис" Краснова Р.В. к субсидиарной ответственности за не передачу документов и имущества должника и не обеспечение ее сохранности.

Удовлетворяя требования в указанной части, суды отметили то, что конкурсным управляющим получена лишь небольшая часть документов должника, не переданы материальные и иные ценности, документы по дебиторской и кредиторской задолженности (договоры, акты сверки взаимных расчетов), кадровая документация, бухгалтерская и иная документация, а также, бухгалтерская база, о чем свидетельствует копия описей вложения от Краснова Р.В., копия исполнительного листа ФС N 012292788.

Суд округа полагает возможным согласиться с выводами судов первой и апелляционной инстанций.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве если иное не предусмотрено указанным Федеральным законом, в его целях под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.

В соответствии с п. 2 ст. 61.11 Закона о банкротстве, пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица при наличии хотя бы одного из следующих обстоятельств, в частности, документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.

Согласно п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 2017 года N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (статья 61.11 Закона о банкротстве) следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы. Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Пунктом 24 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 2017 года N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" установлено, что ответственность руководителя предприятия-должника возникает при неисполнении им обязанности по организации хранения бухгалтерской документации и отражении в бухгалтерской отчетности достоверной информации, что повлекло за собой невозможность формирования конкурсным управляющим конкурсной массы или ее формирование не в полном объеме и, как следствие, неудовлетворение требований кредиторов.

В силу пункта 3.2 статьи 64, абзаца четвертого пункта 1 статьи 94, абзаца второго пункта 2 статьи 126 Закона о банкротстве на руководителе должника лежат обязанности по представлению арбитражному управляющему документации должника для ознакомления или по ее передаче управляющему.

Арбитражный управляющий вправе требовать от руководителя (а также от других лиц, у которых фактически находятся соответствующие документы) по суду исполнения данной обязанности в натуре применительно к правилам статьи 308.3 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Применяя при разрешении споров о привлечении к субсидиарной ответственности презумпции, связанные с непередачей, сокрытием, утратой или искажением документации (подпункты 2 и 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве), необходимо учитывать следующее.

Заявитель должен представить суду объяснения относительно того, как отсутствие документации (отсутствие в ней полной информации или наличие в документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства.

Привлекаемое к ответственности лицо вправе опровергнуть названные презумпции, доказав, что недостатки представленной управляющему документации не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства, либо доказав отсутствие вины в непередаче, ненадлежащем хранении документации, в частности, подтвердив, что им приняты все необходимые меры для исполнения обязанностей по ведению, хранению и передаче документации при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась.

Под существенным затруднением проведения процедур банкротства понимается в том числе невозможность выявления всего круга лиц, контролирующих должника, его основных контрагентов, а также: невозможность определения основных активов должника и их идентификации; невозможность выявления совершенных в период подозрительности сделок и их условий, не позволившая проанализировать данные сделки и рассмотреть вопрос о необходимости их оспаривания в целях пополнения конкурсной массы; невозможность установления содержания принятых органами должника решений, исключившая проведение анализа этих решений на предмет причинения ими вреда должнику и кредиторам и потенциальную возможность взыскания убытков с лиц, являющихся членами данных органов.

Суды, исследовав представленные доказательства, указали на то, что не передача имущества должника повлекла отсутствие возможности формировании конкурсной массы, возможности определения полного перечня имущества, принадлежащего должнику, возможность его идентификации и поиска.

Доводы кассационной жалобы Чижовой А.Ю. относительно пропуска срока исковой давности, аналогичный доводу апелляционной жалобы, подлежит отклонению, поскольку суд апелляционной инстанции подверг данный довод надлежащей правовой оценке, установив его несостоятельность.

Суд кассационной инстанции соглашается с выводами суда апелляционной инстанции о том, что изменение норм права, подлежащих применению при разрешении спора, чем те, на которые ссылался конкурсный управляющий в первоначальном заявлении, в силу разъяснений, данных в п. 14 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 сентября 2015 года N 43 (ред. от 22 июня 2021 года) "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности", не влияет на течение срока исковой давности и не является основанием для применения срока исковой давности к рассматриваемому заявлению о привлечении к субсидиарной ответственности.

Вопреки мнению Чижовой А.Ю. в настоящем обособленном споре конкурсным управляющим ни предмет иска, ни основания не изменялись, на что и указано судом апелляционной инстанции.

Судебная коллегия суда кассационной инстанции полагает необходимым отметить, что кассационные жалобы не содержат указания на наличие в материалах дела каких-либо доказательств, опровергающих выводы судов, которым не была бы дана правовая оценка судом первой инстанции и судом апелляционной инстанции.

Судами правильно применены нормы материального права, выводы судов соответствуют фактическим обстоятельствам и основаны на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Доводы кассационных жалоб направлены на переоценку имеющихся в материалах дела доказательств и изложенных выше обстоятельств, установленных судами, что не входит в круг полномочий арбитражного суда кассационной инстанции, установленных статьей 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, и не могут быть положены в основание отмены судебных актов судом кассационной инстанции.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, приведенной, в том числе, в Определении от 17 февраля 2015 года N 274-О, статьи 286 - 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, находясь в системной связи с другими положениями данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, предоставляют суду кассационной инстанции при проверке судебных актов право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела.

Иное позволяло бы суду кассационной инстанции подменять суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства, что недопустимо.

Установление фактических обстоятельств дела и оценка доказательств отнесены к полномочиям судов первой и апелляционной инстанций.

Аналогичная правовая позиция содержится в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 05 июля 2018 года N 300-ЭС18-3308.

Таким образом, переоценка доказательств и выводов судов первой и апелляционной инстанций не входит в компетенцию суда кассационной инстанции в силу статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а несогласие заявителей жалоб с судебными актами не свидетельствует о неправильном применении судами норм материального и процессуального права и не может служить достаточным основанием для отмены.

Суд кассационной инстанции не вправе отвергать обстоятельства, которые суды первой и апелляционной инстанций сочли доказанными, и принимать решение на основе иной оценки представленных доказательств, поскольку иное свидетельствует о выходе за пределы полномочий, предусмотренных статьей 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, о существенном нарушении норм процессуального права и нарушении прав и законных интересов лиц, участвующих в деле.

Между тем, приведенные в кассационных жалобах доводы фактически свидетельствуют о несогласии с принятыми судами судебными актами и подлежат отклонению, как основанные на неверном истолковании заявителями кассационных жалоб положений Закона о банкротстве, а также как направленные на переоценку выводов судов по фактическим обстоятельствам дела, что, в силу статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, недопустимо при проверке судебных актов в кассационном порядке.

Судебная коллегия также отмечает, что в соответствии с положениями статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суду кассационной инстанции не предоставлены полномочия пересматривать фактические обстоятельства дела, установленные судами при их рассмотрений давать иную оценку собранным по делу доказательствам, устанавливать или считать установленными обстоятельства, которые не были установлены в определении или постановлении, либо были отвергнуты судами первой или апелляционной инстанции.

Согласно правовой позиции, приведенной в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23 апреля 2013 года N 16549/12, из принципа правовой определенности следует, что решение суда первой инстанции, основанное на полном и всестороннем исследовании обстоятельств дела, не может быть отменено исключительно по мотиву несогласия с оценкой указанных обстоятельств, данной судом первой инстанции.

Иная оценка заявителями жалоб установленных судами фактических обстоятельств дела и толкование положений закона не означает допущенной при рассмотрении дела судебной ошибки.

Нормы материального и процессуального права, несоблюдение которых является безусловным основанием для отмены судебных актов, в соответствии со статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, судами не нарушены, в связи с чем кассационные жалобы не подлежат удовлетворению.

Руководствуясь ст. 284, 286 - 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Московского округа

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Московской области от 25 марта 2022 года, постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 26 мая 2022 года по делу N А41-77385/18 оставить без изменения, кассационные жалобы - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий судья

В.З. Уддина

Судьи

Е.Н. Короткова Н.А. Кручинина