Постановление Арбитражного суда Московского округа от 22 ноября 2022 г. N Ф05-25940/19 по делу N А41-99765/2018

Москва

22 ноября 2022 г.

Дело N А41-99765/18

Резолютивная часть постановления оглашена 15 ноября 2022 года.

Постановление в полном объеме изготовлено 22 ноября 2022 года.

Арбитражный суд Московского округа в составе:

председательствующего-судьи Тарасова Н.Н.,

судей Коротковой Е.Н., Савиной О.Н.,

при участии в судебном заседании:

от компании МЕТ Холдинг АГ - Морозова М.С., Громадская С.В., представители по доверенностям от 16.12.2021;

от Трушевой Т.В., Трушева Р.Е. - Натаров А.Ю., по доверенностям от 26.01.2021 и 27.06.2022;

от конкурсного управляющего общества с дополнительной ответственностью "Ойл групп" - Саникадзе О.К. по доверенности от 01.08.2022;

рассмотрев в судебном заседании кассационные жалобы

Трушева Р.Е. и Трушевой Т.В.

на определение Арбитражного суда Московской области от 24.06.2022,

на постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 31.08.2022

по заявлению о привлечении к субсидиарной ответственности

в рамках рассмотрения дела о признании несостоятельным (банкротом) общества с дополнительной ответственностью "Ойл групп",

УСТАНОВИЛ:

решением Арбитражного суда Московской области от 23.10.2019 общество с дополнительной ответственностью "Ойл групп" (далее - должник) было признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утверждена Удовиченко Е.С.

В Арбитражный суд Московской области поступили заявления конкурсного управляющего и общества с ограниченной ответственностью "МЕТ Восток" (правопредшественника компании МЕТ Холдинг АГ (далее - компании)) о привлечении Трушева Р.Е., Трушева Е.В., Трушевой Т.В., Остаповой Н.В., Бартоша В.В., Ружечко Р.В. и Овчарова В.С. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, по результатам рассмотрения которых, определением Арбитражного суда Московской области от 24.06.2022, оставленным без изменения постановлением Десятого арбитражного апелляционного суда от 31.08.2022, Трушев Р.Е., Трушева Т.В. и Остапова Н.В. были привлечены к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, в удовлетворении остальной части заявленных требований было отказано.

Не согласившись с определением суда первой инстанции и постановлением суда апелляционной инстанции, Трушев Р.Е. и Трушева Т.В. обратились в Арбитражный суд Московского округа с кассационными жалобами, в которых, указывая на неправильное применение судами норм материального и процессуального права и неполное выяснение обстоятельств, имеющих значение для рассмотрения данного дела, просят удовлетворить кассационные жалобы, обжалуемые определение и постановление, с учетом уточнения просительной части кассационной жалобы, в их отношении отменить, обособленный спор в указанной части направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

В судебном заседании представитель кассаторов доводы кассационных жалоб поддержал, а представители конкурсного управляющего и компании просили суд обжалуемые судебные акты оставить без изменения, ссылаясь на их законность и обоснованность, кассационные жалобы - без удовлетворения.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения кассационных жалоб, своих представителей в суд кассационной инстанции не направили, что, в силу части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не препятствует рассмотрению кассационных жалоб в их отсутствие.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 27.07.2010 N 228-ФЗ), информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru.

Представителем Трушева Р.Е. заявлено ходатайство об отложении рассмотрения кассационных жалоб, мотивированное необходимостью представления доказательств того, что заявителем по спору является иностранная компания, и принятие судебного акта, и, как следствие, взыскание в ее пользу денежных средств, будет являться выводом денежных средств из Российской Федерации.

В соответствии с частью 5 статьи 158 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд может отложить судебное разбирательство, если признает, что оно не может быть рассмотрено в данном судебном заседании, в том числе вследствие неявки кого-либо из лиц, участвующих в деле, других участников арбитражного процесса, в случае возникновения технических неполадок при использовании технических средств ведения судебного заседания, в том числе систем видеоконференц-связи, а также при удовлетворении ходатайства стороны об отложении судебного разбирательства в связи с необходимостью представления ею дополнительных доказательств, при совершении иных процессуальных действий.

Оценив доводы, изложенные в ходатайстве об отложении рассмотрения кассационных жалоб, судебная коллегия не находит их обоснованными, в связи с чем, приходит к выводу о возможности рассмотрения кассационных жалоб в настоящем судебном заседании.

Изучив материалы дела, выслушав объяснения представителей лиц, участвующих в деле, явившихся в судебное заседание, обсудив доводы кассационных жалоб и возражений относительно них, проверив в порядке статей 286, 287 и 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации законность обжалованных судебных актов, судебная коллегия суда кассационной инстанции не находит оснований для отмены определения и постановления по доводам кассационных жалоб.

Согласно статье 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными Законом о банкротстве.

Как усматривается из материалов дела и было установлено судом первой инстанции, по мнению заявителей, Трушев Р.Е. и его супруга Трушева Т.В. являлись конечными бенефициарами должника и в полном объеме контролировали его деятельность, при этом, номинальным руководителем должника являлась Остапова Н.В.

Судебная коллегия полагает необходимым отметит, что судебные акты обжалуются исключительно в части привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам должника Трушева Р.Е. и Трушевой Т.В. как следствие, правовых оснований для их проверки в остальной части у суда округа не имеется.

Разрешая вопрос о наличии оснований для привлечения Трушева Р.Е. и Трушевой Т.В. к субсидиарной ответственности, суд первой инстанции исходил из следующего.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве, под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.

По общему правилу, необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия.

Согласно правовой позиции высшей судебной инстанции, приведенной в пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - постановления от 21.12.2017 N 53), осуществление фактического контроля над должником возможно вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности (через родство или свойство с лицами, входящими в состав органов должника, прямое или опосредованное участие в капитале либо в управлении и т.п.).

Суд устанавливает степень вовлеченности лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника.

Если сделки, изменившие экономическую и (или) юридическую судьбу должника, заключены под влиянием лица, определившего существенные условия этих сделок, такое лицо подлежит признанию контролирующим должника.

В то же время, лицо не может быть признано контролирующим должника только на том основании, что оно состояло в отношениях родства или свойства с членами органов должника, либо ему были переданы полномочия на совершение от имени должника отдельных ординарных сделок, в том числе в рамках обычной хозяйственной деятельности, либо оно замещало должности главного бухгалтера, финансового директора должника (подпункты 1-3 пункта 2 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

Названные лица могут быть признаны контролирующими должника на общих основаниях, в том числе с использованием предусмотренных законодательством о банкротстве презумпций, при этом учитываются преимущества, вытекающие из их положения.

Судами установлено, что должник входил в группу компаний (холдинг) общества с ограниченной ответственностью "Группа Компаний "Петронефть" (далее - общества "Группа Компаний "Петронефть"), включавшую также общество с ограниченной ответственностью "Самаратранснефть-терминал" (далее - общества "Самаратранснефть-терминал").

Вопрос об аффилированности указанных лиц уже неоднократно исследовался судами в рамках настоящего дела (вступившее в законную силу определение Арбитражного суда Московской области от 17.01.2020).

К аналогичным по существу выводам пришли суды и в рамках рассмотрения дела N А55-36137/18 о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью "ПСК "НефтеГазСтрой", а также дела N А55-35520/18 о несостоятельности (банкротстве) общества "Самаратранснефть-терминал".

Доказательства, опровергающие указанные выводы суда, в материалы настоящего дела не представлены.

При таких обстоятельствах, суд счел доказанным наличие внутригрупповых (корпоративных) связей между должником, обществами "Группа Компаний "Петронефть" и "Самаратранснефть-терминал", которые находились под прямым контролем супругов Трушева Р.Е. и Трушевой Т.В. до декабря 2018 года.

Основная роль должника заключалась в выполнении посреднических функций между нефтеперерабатывающим заводом, поставщиками сырой нефти и покупателями нефтепродуктов.

Непосредственно переработкой нефти и производством нефтепродуктов должник не занимался.

Должник осуществлял закупку нефти у поставщиков, которая физически поставлялась на нефтеперерабатывающий завод, впоследствии часть нефтепродуктов формально продается должником для последующей реализации покупателям нефтепродуктов.

Ответчики не представили суду доказательства иной схемы взаимодействия между указанными лицами.

Напротив, отсутствие физических поставок между организациями, входящими в структуру холдинга, установлено вступившими в законную силу судебными актами от 22.08.2019 по делу N А40-317702/18, от 14.07.2020 по делу N А55-32409/19, от 08.10.2020 по делу N А55-36137/2018.

При таких обстоятельствах, констатировали суды, Трушев Р.Е. и Трушева Т.В. отвечают признакам контролирующих должника лиц.

Согласно пункту 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве, если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника.

Согласно подпункту 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, если причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве.

Ответственность, предусмотренная подпунктом 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, является гражданско-правовой и при ее применении должно быть доказано наличие состава правонарушения, включающего наличие вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинно-следственную связь между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом, вину причинителя вреда.

При установлении вины контролирующих должника лиц необходимо подтверждение фактов их недобросовестности и неразумности при совершении спорных сделок, и наличия причинно-следственной связи между указанными действиями и негативными последствиями (ухудшение финансового состояния общества и последующее банкротство должника).

Под действиями контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов, следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы.

Поскольку судебный контроль призван обеспечивать защиту прав юридических лиц и их учредителей (участников), а не проверять экономическую целесообразность решений, принимаемых директорами, директор не может быть привлечен к ответственности за причиненные юридическому лицу убытки в случаях, когда его действия (бездействие), повлекшие убытки, не выходили за пределы обычного делового (предпринимательского) риска.

Таким образом, исходя из вышеуказанных норм права, для привлечения контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности на основании абзаца 3 пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве, следует установить, что должник признан несостоятельным (банкротом) в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве.

В пункте 16 постановления от 21.12.2017 N 53 разъяснено, что под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы.

Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Согласно правовой позиции высшей судебной инстанции, изложенной в определении Суда Российской Федерации от 10.11.2021 N 305-ЭС19-14439(3-8), при разрешении требований о привлечении к субсидиарной ответственности за осуществление деятельности, приведшей к банкротству организации, необходимо исходить из того, что к субсидиарной ответственности могут быть привлечены только те лица, действия которых непосредственно привели к банкротству организации.

При установлении того, повлекло ли поведение ответчиков банкротство должника, необходимо принимать во внимание следующее: наличие у ответчика возможности оказывать существенное влияние на деятельность должника; реализация ответчиком соответствующих полномочий привела (ведет) к негативным для должника и его кредиторов последствиям; масштаб негативных последствий соотносится с масштабами деятельности должника, то есть способен кардинально изменить структуру его имущества в качественно иное - банкротное - состояние (при этом не могут быть признаны в качестве оснований для субсидиарной ответственности действия по совершению, хоть и не выгодных, но несущественных по своим размерам и последствиям для должника сделок); ответчик является инициатором (соучастником) такого поведения и (или) потенциальным выгодоприобретателем возникших в связи с этим негативных последствий.

Судами также учтена правовая позиция, изложенная в определении Верховного Суда Российской Федерации от 30.09.2019 N 305-ЭС19-10079, согласно которой, судебное разбирательство о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности по основанию невозможности погашения требований кредиторов должно в любом случае сопровождаться изучением причин несостоятельности должника.

Как указывалось ранее, должник не вел производственной и иной самостоятельной предпринимательской деятельности, размер прибылей и убытков в такой ситуации полностью зависел от управленческих решений контролирующих лиц относительно распределения денежных и товарных потоков внутри группы компаний.

Согласно сведениям конкурсного управляющего, признаки неплатежеспособности возникли у должника не позднее декабря 2017 года, когда должник с очевидностью стал отвечать как признакам неплатежеспособности, так и недостаточности имущества.

Вместе с тем, как установили суды, в предбанкротный период должник в при отсутствии встречного представления перечислил в пользу иных контрагентов свыше 1 378 999 369,23 руб., а также предоставил тем же практически лицам, часть которых в настоящее время ликвидирована, находится в стадии ликвидации или в процедуре банкротства, займы на общую сумму 308 920 980,94 руб., которые не были возвращены.

Кроме того, должник в отсутствие встречного предоставления осуществлял оплату аренды офиса общества "Группа Компаний "Петронефть" на общую сумму 62 718 013,98 руб., произвел выплаты в пользу заинтересованных лиц на общую сумму 50 513 369 руб., а также выплаты в пользу бенефициаров группы компаний Трушева Р.Е. в сумме 51 883 500 руб. и Трушевой Т.В. в сумме 8 704 350 руб.

В общей сумме осуществлены платежи в размере 111 101 219 руб. в отсутствие подтверждающих документов об основаниях выплат.

Указанные хозяйственные операции по существу прикрывают собой вывод денежных средств должника на иные лица, подконтрольные бенефициарам группы.

Указанные выводы суда первой инстанции и суда апелляционной инстанции доводами кассационных жалоб не оспариваются.

Между тем, совокупность указанных обстоятельств свидетельствует о противоправности действий бывших контролирующих должника лиц по выводу активов и существенному ухудшению имущественного состояния должника настолько, что кредиторы в значительной степени не могут рассчитывать на получение удовлетворения за счет конкурсной массы.

При указанных обстоятельствах, суд пришел к выводу о том, что причиной банкротства должника явилась неплатежеспособность группы компаний в целом (но не объективное банкротство).

Перераспределением денежных потоков внутри группы компаний его руководство предприняло попытку преодолеть возникший кассовый разрыв, в том числе путем направления денежных средств должника иным подконтрольным лицам.

Поскольку предпринятые меры не позволили своевременно преодолеть наступивший финансовый кризис, это повлекло наступление признаков объективного банкротства должника, не способного выполнять свои финансовые обязательства без получения дополнительного финансирования.

Исходя из фактических обстоятельств дела и имеющихся доказательств, нет оснований считать, что банкротство должника вызвано объективными причинами, не зависящими от деятельности Трушевой Т.В. и Трушева Р.Е.

При этом, независимые кредиторы не должны претерпевать неблагоприятные последствия, возникшие исключительно вследствие принятия бенефициарами должника управленческих решений на свой риск, не отвечающих критериям разумности и добросовестности.

Указанные обстоятельства свидетельствуют о наличии прямой причинно-следственной связи между деятельностью Трушевой Т.В. и Трушева Р.Е. и невозможностью кредиторов получить удовлетворение своих требований.

Вопреки доводам кассаторов об обратном, наличие у них статуса контролирующих должника лиц подтверждается материалами дела и вступившими в законную силу судебными актами.

Кассаторы приводят доводы о недоказанности их связи с одобрением сделок по выводу активов и банкротством должника.

Между тем, признаки объективного банкротства должника возникли у него в 2017 году на фоне заключения должником сделок, в результате которых выведены денежные средства на общую сумму более 1,7 млрд. руб.

Документы, подтверждающие получение должником встречного предоставления, не представлены.

Фактическое управление обществом и полный контроль за движением денежных средств в спорный период осуществлялся Трушевым Р.Е. и Трушевой Т.В.

Трушевым Р.Е. и Трушевой Т.В. не доказано принятие мер, направленных на пресечение неправомерного вывода денег и на восстановление платежеспособности общества.

Судебная коллегия суда кассационной инстанции соглашается с выводами судов первой и апелляционной инстанций, не усматривая оснований для их переоценки, поскольку названные выводы в достаточной степени мотивированы, соответствуют нормам права.

Судебная коллегия полагает необходимым отметить, что кассационные жалобы не содержат указания на наличие в материалах дела каких-либо доказательств, опровергающих выводы судов, которым не была бы дана правовая оценка судом первой инстанции и судом апелляционной инстанции.

Судами правильно применены нормы материального права, выводы судов соответствуют фактическим обстоятельствам и основаны на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, приведенной, в том числе в определении от 17.02.2015 N 274-О, статьи 286-288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, находясь в системной связи с другими положениями данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, предоставляют суду кассационной инстанции при проверке судебных актов право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела.

Иное позволяло бы суду кассационной инстанции подменять суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства, что недопустимо.

Установление фактических обстоятельств дела и оценка доказательств отнесены к полномочиям судов первой и апелляционной инстанций.

Аналогичная правовая позиция содержится в определении Верховного Суда Российской Федерации от 05.07.2018 N 300-ЭС18-3308.

Таким образом, переоценка доказательств и выводов судов не входит в компетенцию суда кассационной инстанции в силу статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а несогласие заявителя жалобы с судебным актом не свидетельствует о неправильном применении судами норм материального и процессуального права и не может служить достаточным основанием для его отмены.

Суд кассационной инстанции не вправе отвергать обстоятельства, которые суды первой и апелляционной инстанций сочли доказанными, и принимать решение на основе иной оценки представленных доказательств, поскольку иное свидетельствует о выходе за пределы полномочий, предусмотренных статьей 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, о существенном нарушении норм процессуального права и нарушении прав и законных интересов лиц, участвующих в деле.

Между тем, приведенные в кассационных жалобах доводы фактически свидетельствуют о несогласии с принятыми судами судебными актами и подлежат отклонению, как основанные на неверном истолковании самими заявителями кассационных жалоб положений Закона о банкротстве, а также как направленные на переоценку выводов судов по фактическим обстоятельствам дела, что, в силу статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, недопустимо при проверке судебных актов в кассационном порядке.

Приведенный в кассационной жалобе Трушева Р.Е. довод о необходимости применения к заявлению компании положения статьи 10 ГК РФ, судебной коллегией отклоняется, поскольку подача кредитором заявления о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности направлена на формирование конкурсной массы должника, как следствие, действия по подаче заявления о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц не могут рассматриваться в качестве злоупотребления правом, их нельзя квалифицировать как вывод денежных средств за пределы Российской Федерации, поскольку такие действия направлены на защиту интересов всех кредиторов должника и пополнение конкурсной массы.

Приведенный в кассационной жалобе Трушевой Т.В. довод о необоснованности выводов судов о том, что она являлась контролирующим должника лицом, мотивированный тем, что она не являлась собственником компании Petroneft Trading Overseas, в свою очередь, владевшей 100% доли участия в должнике, а занимала должность члена совета директоров, как следствие, не имела возможности оказывать воздействие на хозяйственную политику общества, судебной коллегией отклоняется, как направленный на переоценку выводов судов по установленным им фактическим обстоятельствам.

Судебная коллегия также отмечает, что в соответствии с положениями статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суду кассационной инстанции не предоставлены полномочия пересматривать фактические обстоятельства дела, установленные судами при их рассмотрений, давать иную оценку собранным по делу доказательствам, устанавливать или считать установленными обстоятельства, которые не были установлены в определении или постановлении, либо были отвергнуты судами первой или апелляционной инстанции.

Согласно правовой позиции высшей судебной инстанции, приведенной в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.04.2013 N 16549/12, из принципа правовой определенности следует, что решение суда первой инстанции, основанное на полном и всестороннем исследовании обстоятельств дела, не может быть отменено исключительно по мотиву несогласия с оценкой указанных обстоятельств, данной судом первой инстанции.

Как разъяснено в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 N 13 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде кассационной инстанции", с учетом того, что наличие или отсутствие обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения дела, устанавливается судом на основании доказательств по делу (часть 1 статьи 64 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), переоценка судом кассационной инстанции доказательств по делу, т.е. иные по сравнению со сделанными судами первой и апелляционной инстанций выводы относительно того, какие обстоятельства по делу можно считать установленными исходя из иной оценки доказательств, в частности относимости, допустимости, достоверности каждого доказательства в отдельности, а также достаточности и взаимной связи доказательств в их совокупности (часть 2 статьи 71 названного Кодекса), не допускается.

Доводы, изложенные в кассационной жалобе, не свидетельствуют о нарушении судом первой инстанции и судом апелляционной инстанции норм материального права и норм процессуального права либо о наличии выводов, не соответствующих обстоятельствам дела и имеющимся в деле доказательствам.

Обжалуемые судебные акты отвечает требованиям законности, обоснованности и мотивированности, предусмотренным частью 4 статьи 15 и частью 4 статьи 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации; оснований для удовлетворения кассационной жалобы не имеется.

Иная оценка заявителем жалобы установленных судом фактических обстоятельств дела и толкование положений закона не означает допущенной при рассмотрении дела судебной ошибки.

Нормы материального и процессуального права, несоблюдение которых является безусловным основанием для отмены судебных актов, в соответствии со статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, судами не нарушены, в связи с чем, кассационные жалобы не подлежат удовлетворению.

Исходя из изложенного и руководствуясь статьями 284-290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Московской области от 24.06.2022 и постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 31.08.2022 по делу N А41-99765/18 в обжалуемой части - оставить без изменения, кассационные жалобы - оставить без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в судебную коллегию по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий судья

Н.Н. Тарасов

Судьи

Е.Н. Короткова О.Н. Савина