Постановление Европейского Суда по правам человека от 8 ноября 2011 г. Дело "Самбиева (Sambiyeva) против Российской Федерации" (жалоба N 20205/07) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Самбиева (Sambiyeva)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 20205/07)

Постановление Суда

Страсбург, 8 ноября 2011 г.

По делу "Самбиева против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Нины Ваич, Председателя Палаты,

Анатолия Ковлера,

Пэра Лоренсена,

Элизабет Штейнер,

Ханлара Гаджиева,

Линоса-Александра Сисилианоса,

Эрика Мёсе, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 18 октября 2011 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 20205/07, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданкой Российской Федерации Гижан Самбиевой (далее - заявительница) 20 апреля 2007 г.

2. Интересы заявительницы представлял фонд "Правовая инициатива по России", нидерландская неправительственная организация, имеющая представительство в России. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным.

3. 9 марта 2009 г. Европейский Суд решил применить правило 41 Регламента Суда и рассмотреть жалобу в приоритетном порядке, а также коммуницировать жалобу властям Российской Федерации. В соответствии с бывшим пунктом 3 статьи 29 Конвенции Европейский Суд решил рассмотреть данную жалобу одновременно по вопросу приемлемости и по существу.

Факты

I. Обстоятельства дела

4. Заявительница родилась в 1954 году. Она является матерью Саид-Эмина (также известного как Саид-Али) Самбиева, родившегося в 1978 году. В период, относящийся к обстоятельствам дела, она проживала в селе Тевзан, в настоящее время живет в Грозном, Чеченская Республика.

A. Исчезновение Саид-Эмина Самбиева

1. Доводы заявительницы

(a) Похищение Саид-Эмина Самбиева и его коллеги

5. В период, относящийся к обстоятельствам дела, сын заявительницы Саид-Эмин Самбиев работал в службе безопасности Президента Чеченской Республики.

6. 13 августа 2003 г. Саид-Эмин Самбиев и его коллега В.М. находились в такси, направлявшемся из села Улус-Керт в село Махкеты. Их автомобиль остановили в селе Тевзан (в предоставленных документах это место также упоминается как Тевзани* (* Более известно как село Тевзана (прим. переводчика).) и Киров-Юрт) Веденского района, на блокпосту, укомплектованном военнослужащими войсковой части N 28337-A (в предоставленных документах также упоминается под N 28337).

7. Саид-Эмин Самбиев и В.М. были задержаны на блокпосту военнослужащими и доставлены в расположение 45-го полка сил ВДВ в селе Хатуни (допускается также написание Хаттуни) Веденского района Чеченской Республики.

8. Свидетелем похищения двух мужчин являлся И.Г., машина которого также была остановлена на блокпосту в Тевзани. Он видел, как два молодых человека были задержаны военнослужащими блокпоста, и узнал в одном из них Саид-Эмина Самбиева, который работал в службе безопасности. И.Г. спросил военнослужащих о причине задержания, но те отказались от объяснений и сообщили ему, что два молодых человека будут доставлены для проверки документов на базу 45-го полка в Хатуни.

(b) Дальнейшие события

9. 25 августа 2003 г. В.М. был освобожден из заключения в Хатуни. В тот же день несколько его родственников, а также двое его коллег и начальник службы безопасности С.Х. ожидали его освобождения около базы 45-го полка. И.Г. забрал его из Хатуни и доставил в Шали. В машине В.М. сообщил И.Г., что во время содержания его под стражей в Хатуни он дважды видел Саид-Эмина Самбиева. Саид-Эмин Самбиев был избит и едва мог говорить. По словам И.Г., сотрудники в Хатуни обещали освободить Саид-Эмина Самбиева через день после освобождения В.М.

10. В ту же дату заявительница встретила В.М. и спросила его о сыне. В.М. сказал ей, что он и Саид-Эмин Самбиев содержались в отдельных земляных ямах, которые были расположены недалеко друг от друга. Во время содержания под стражей на голове В.М. был надет мешок. В какой-то момент он позвал Саид-Эмина Самбиева, и последний ответил, его голос был слабым и приглушенным, как будто у него на голове также был надет мешок. После этого оба мужчины были вместе допрошены, во время допроса у них также находились на головах мешки. Незадолго до освобождения В.М. видел сына заявительницы. Саид-Эмин Самбиев был в другой одежде, галошах и спортивных брюках. Когда заявительница спросила В.М., каким образом ему удалось освободиться, он ответил ей: "Я просто пытался спасти свою жизнь", - и больше ничего не объяснил. По словам В.М., похитители сообщили ему, что Саид-Эмин Самбиев будет освобожден через день после него.

11. По утверждению заявительницы, осенью 2003 года В.М. переехал в Москву, а затем уехал в Австрию.

12. В подтверждение своих доводов заявительница предоставила следующие документы: ее показания от 7 июля 2006 г., недатированные показания В.М., показания И.Г., датированные 8 июля 2006 г., и копии документов, полученных от властей.

2. Информация, предоставленная властями Российской Федерации

13. Власти Российской Федерации не оспаривали факты дела, изложенные заявительницей. Согласно их объяснениям от 1 июля 2009 г. было установлено, что 13 августа 2003 г. Саид-Эмин Самбиев и В.М. вместе с неустановленным лицом ехали на машине из села Улус-Керт Шатойского района в село Махкеты Веденского района. Они были остановлены военнослужащими на бронетранспортерах. После этого двоих мужчин забрали в расположение войсковой части находящейся в Хатуни. Через 11 дней В.М. был освобожден, а местонахождение Саида-Эмина Самбиева до сих пор не установлено.

B. Поиск Саид-Эмина Самбиева и расследование

1. Доводы заявительницы

14. По утверждениям заявительницы, она обращалась как лично, так и в письменной форме в различные официальные органы, прося о содействии в установлении местонахождения ее сына Саид-Эмина Самбиева. Заявительница не сохранила копий ее письменных обращений, поданных в различные государственные органы с августа по октябрь 2003 года, но имела ряд копий ее дальнейших жалоб и предоставила их Европейскому Суду. Официальное расследование было возбуждено местной прокуратурой. Соответствующая информация приводится ниже.

15. По жалобе заявительницы от 2 октября 2003 г. на похищение сына в ту же дату, 2 октября 2003 г., Веденская районная прокуратура (далее - районная прокуратура) возбудила уголовное дело в связи с исчезновением Саид-Эмина Самбиева в соответствии с частью 2 статьи 126 (в предоставленных документах также упоминается часть 1 статьи 126) Уголовного кодекса Российской Федерации (похищение человека при отягчающих вину обстоятельствах). Делу был присвоен N 24074 (в предоставленных документах также упоминается N 24984).

16. 25 марта 2004 г. военная прокуратура войсковой части N 20116 уведомила заявительницу о том, что специальная операция на месте похищения 13 августа 2003 г. не проводилась.

17. 19 апреля 2004 г. Прокуратура Чеченской Республики направила жалобу заявительницы на похищение сына для рассмотрения в районную прокуратуру.

18. 14 апреля 2005 г. военная прокуратура Северо-Кавказского военного округа уведомила заявительницу о том, что ей следует направлять свои просьбы о помощи в поиске ее сына в военную прокуратуру Объединенной группировки войск (сил) (далее - ОГВ).

19. 27 апреля 2005 г. военная прокуратура войсковой части N 20102 уведомила заявительницу, что проводит расследование фактов, изложенных в ее жалобе.

20. 9 мая 2005 г. Министерство внутренних дел Чеченской Республики (далее - республиканское МВД) уведомило заявительницу о том, что ее жалоба направлена в Веденский районный отдел внутренних дел (далее - РОВД).

21. 20 мая 2005 г. военный комендант Чеченской Республики уведомил заявительницу о том, что РОВД и местный орган Федеральной службы безопасности (далее - ФСБ) устанавливают местонахождение ее сына.

22. 28 мая и 17 июня 2005 г. военная прокуратура ОГВ уведомила заявительницу о том, что ее жалоба на исчезновение сына направлена на рассмотрение в военную прокуратуру войсковой части N 20116.

23. 18 июня и 8 июля 2005 г. военная прокуратура войсковой части N 20116 сообщила заявительнице следующее:

"...В результате проверки, проведенной в войсковой части N 28337-A, расположенной в Хатуни Веденского района Чеченской Республики, было установлено, что [в штабе войсковой части] отсутствуют сведения о проведении специальной операции 13 августа 2003 г. указанной войсковой частью и задержании Саид-Эмина Самбиева и В.М., так как военнослужащие, проходившие службу [в части] в августе 2003 года, по окончании срока командировки убыли к месту постоянной дислокации части в поселок Кубинка Одинцовского района Московской области, где также находится вся [соответствующая] документация за 2003 год".

24. 19, 30 июня и 23 августа 2005 г. военная прокуратура ОГВ уведомила заявительницу о том, что проверка не подтвердила причастности российских военнослужащих к похищению ее сына и что заявительница должна запросить информацию в районной прокуратуре.

25. 21 июня 2005 г. Генеральная прокуратура Российской Федерации уведомила заявительницу о том, что направила ее запрос о содействии в поиске сына в Прокуратуру Чеченской Республики. 28 июля 2005 г. последняя направила его в районную прокуратуру.

26. 24 июня 2005 г. военная прокуратура войсковой части N 20116 уведомила заявительницу о том, что направила запросы о предоставлении информации в различные правоохранительные органы, включая ФСБ, военную комендатуру, ОГВ и, в связи с переездом войсковой части N 28337, в Одинцовский военный гарнизон Московской области.

27. 30 июня 2005 г. районная военная комендатура уведомила заявительницу о том, что в неустановленную дату расследование уголовного дела N 24984 было приостановлено, но что оперативно-розыскные мероприятия по установлению местонахождения Саид-Эмина Самбиева продолжаются.

28. 4 июля и 27 сентября 2005 г. Управление военной разведки ФСБ уведомило заявительницу о том, что не располагает сведениями о местонахождении ее сына или о свидетелях его похищения.

29. 12 июля 2005 г. РОВД сообщил заявительнице следующее:

"...По поводу похищения Саид-Эмина Самбиева 13 августа 2003 г. неустановленными военнослужащими 45-го полка, дислоцировавшегося в селе Хаттуни Веденского района, прокуратурой было возбуждено уголовное дело N 24074... В настоящее время расследование приостановлено... РОВД... направил запросы в районные военные комендатуры с просьбой предоставить информацию о специальных операциях, проведенных 13 августа 2003 г. в селе Киров-Юрт Веденского района...".

30. 29 июля 2005 г. военный прокурор Одинцовского военного гарнизона уведомил заявительницу о том, что ее жалоба на похищение сына Саид-Эмина Самбиева 13 августа 2003 г. военнослужащими войсковой части N 28337 направлена в военную прокуратуру ОГВ, поскольку "события имели место в Веденском районе, где и расследуется уголовное дело в этой связи".

31. 6 и 10 сентября 2005 г. ФСБ Чеченской Республике и Управление криминальной милиции республиканского МВД в Ханкале уведомили заявительницу о том, что они не задерживали ее сына и не располагают информацией о его местонахождении.

32. 30 сентября 2005 г. военная прокуратура ОГВ проинформировала заявительницу о том, что направила ее жалобу на рассмотрение в районную прокуратуру.

33. 28 февраля 2006 г. заявительница вновь подала жалобу в районную прокуратуру. Она напомнила, что ее сын был похищен военнослужащими 45-го полка, дислоцировавшегося в Хатуни. Она указала, что В.М. был освобожден 25 августа 2003 г. и что несколько человек, включая родственников и коллег, ожидали около военной базы полка его освобождения. Кроме того, заявительница жаловалась на отсутствие сведений о ходе следствия и просила предоставить ей информацию о его состоянии.

34. 14 сентября 2006 г. представители заявительницы в письменной форме обратились в районную прокуратуру и Прокуратуру Чеченской Республики. Они описали обстоятельства исчезновения Саид-Эмина Самбиева и утверждали, что его забрали военнослужащие 45-го полка и содержали под стражей, по крайней мере, десять дней на базе полка в Хатуни. Они просили следователей предоставить следующую информацию: каковы результаты расследования, установили ли следователи виновников и свидетелей похищения, были ли запрошены и изучены документы войсковой части N 28337-A, была ли заявительница признана потерпевшей по уголовному делу, и может ли она ознакомиться с его материалами. Наконец, они требовали от следователей возобновления расследования уголовного дела и предоставления заявительнице копий процессуальных решений.

35. 13 октября 2006 г. районная прокуратура уведомила заявительницу о том, что все возможные следственные меры приняты, и 26 мая 2005 г. расследование по уголовному делу приостановлено, а 13 октября 2006 г. заместитель районного прокурора отменил это постановление, и расследование было возобновлено. Согласно письму заявительница вправе ознакомиться только с теми документами из материалов дела, которые связаны со следственными мерами, принятыми с ее участием.

36. 25 января 2007 г. представители заявительницы повторно направили запрос о предоставлении информации от 14 сентября 2006 г. районному прокурору и прокурору Чеченской Республики. В ответ 12 февраля 2007 г. Прокуратура Чеченской Республики направила ее запрос для рассмотрения в районную прокуратуру.

37. 14 февраля 2007 г. районная прокуратура уведомила заявительницу о том, что 13 декабря 2006 г. расследование по уголовному делу было приостановлено в связи с неустановлением виновных лиц.

38. 20 февраля 2007 г. районная прокуратура уведомила заявительницу о том, что не может установить реальную картину похищения Саид-Эмина Самбиева военнослужащими войсковой части N 28337, поскольку основной свидетель по делу В.М. скрывается в Европе. В письме было также указано:

"...ФСБ предоставлена информация о причастности Саида-Эмина Самбиева и В.М. к действиям преступной группы в Шатойском районе Чеченской Республики и их участии в нападении на Улус-Керт в мае 2003 года... В связи с жалобами матери Саида-Эмина Самбиева [заявительницы] расследование уголовного дела возобновлялось несколько раз... В настоящее время следствие имеет возможность установить, кто причастен к незаконному задержанию Саид-Эмина Самбиева, соответствующие следственные действия запланированы и будут производиться прокуратурой...".

39. Заявительница не получила никакой дополнительной информации от органов власти в отношении расследования исчезновения сына.

2. Информация, предоставленная властями Российской Федерации

40. 2 октября 2003 г. заявительница подала жалобу в связи с похищением сына в районную прокуратуру.

41. В ту же дату районная прокуратура начала расследование исчезновения Саид-Эмина Самбиева.

42. В ту же дату, 2 октября 2003 г., следователи признали заявительницу потерпевшей по уголовному делу и допросили ее. Она сообщила, что около 15.00 15 августа 2003 г. Р.М. пришла к ней домой и сказала, что их сыновья, Саид-Эмин Самбиев и В.М., были задержаны военнослужащими на блокпосту у села Тевзан. После этого обе женщины отправились в Мескер-Юрт, в службу безопасности Президента Чеченской Республики, где работал сын заявительницы. Командир Саида-Эмина Самбиева, С.Х., сообщил им, что их сыновья отправились в село Махкеты навестить родственников В.М. На следующий день, 16 августа 2003 г., заявительница вместе с коллегой ее сына Х. отправилась в село Тевзан. От местных жителей она узнала, что 13 августа 2003 г. на дороге, ведущей в Ведено, военнослужащими на БТР был остановлен автомобиль, и из него выведены двое молодых людей. Из объяснений местных жителей заявительница поняла, что этими молодыми людьми являлись ее сын и В.М. Кто-то из местных жителей подошел к мужчинам и спросил, не нужна ли им помощь. Саид-Эмин Самбиев и В.М. ответили им, что в помощи они не нуждаются. Поговорив с местными жителями, заявительница и Х. направились в войсковую часть в Хатуни. Военнослужащие блокпоста на входе отказались с ними разговаривать. 24 августа 2003 г. В.М. вернулся домой и сообщил заявительнице, что 13 августа 2003 г. он и ее сын были задержаны военнослужащими на дороге около села Тевзан. Военнослужащие изъяли у них табельное оружие и документы, удостоверяющие личность. Затем они забрали мужчин на базу полка в Хатуни. В.М. провел там 11 дней. За это время он видел сына заявительницы два раза, большую часть времени на их головах были надеты черные мешки, которые похитители снимали, когда выводили мужчин на допросы. Саид-Эмин Самбиев и В.М. были подвергнуты избиениям и пыткам электрическим током. После беседы с В.М. заявительница отправилась к командиру ее сына С.Х. Последний сообщил ей, что военнослужащие передали ее сына в управление ФСБ в Грозном. Несколько раз заявительница спрашивала сотрудников Грозненского ФСБ о сыне, но они отрицали, что задерживали его или что его доставляли к ним.

43. 9 октября 2003 г. следователи признали В.М. потерпевшим по уголовному делу и допросили его. Он рассказал, что с мая 2003 года работал сотрудником (разведчиком) в службе безопасности Президента Чеченской Республики. 13 августа 2003 г. он и Саид-Эмин Самбиев ехали в Дуц-Хутор на личном автомобиле. Они выполняли разведывательную задачу обнаружения оборудованного боевиками склада с оружием и боеприпасами в окрестностях села Сельметхаузен. Между селами Махкеты и Хатуни их машина была остановлена вооруженными лицами в масках на двух БТР. Без объяснения причин военнослужащие изъяли у них документы, удостоверяющие личность и служебное оружие. Затем они доставили двух мужчин на военную базу в Хатуни, где они были помещены отдельно в две ямы с водой. Как утверждал свидетель, в яме он провел три дня, военнослужащие его часто избивали, пытали и допрашивали о местах, где проживают и хранят огнестрельное оружие члены незаконных вооруженных формирований. Он сообщил им все, что знал. После этого они доставили его на вертолете в место, где военнослужащие нашли и собрали много мобильных телефонов, устройств спутниковой связи, боеприпасов и огнестрельного оружия. Эту операцию проводила группа военнослужащих различных национальностей. У одного из них, который чаще всех избивал В.М., зубы были из металла желтого цвета. В.М. не видел его лица, поскольку сотрудник был в маске. Руководил операцией мужчина по кличке "Американец", ему было около 30 лет, и он был одет в чистую униформу с красными, черными, синими и белыми камуфляжными пятнами. 24 августа 2003 г. свидетель видел сына заявительницы, когда последнего выводили из БТР. Саид-Эмин Самбиев был избит, он был обвинен в убийстве сотрудника милиции и под давлением признался во взрыве БТР за два или три дня до своего задержания. После освобождения В.М. военнослужащие не возвратили ему служебное оружие, документы, удостоверяющие личность и 30 патронов. В результате избиения во время содержания под стражей В.М. пришлось проходить амбулаторное лечение до 10 сентября 2003 г.

44. Осенью 2003 года В.М. уехал на постоянное место жительства в Европу.

45. 9 октября 2003 г. следователи допросили С.Х., командира специального взвода службы безопасности Президента Чеченской Республики. Сын заявительницы служил в его взводе сотрудником разведки. В какой-то момент его уведомили, что Саид-Эмин Самбиев и В.М. были заключены под стражу военнослужащими. Он незамедлительно направился в Специальную сводную группу-10 (далее - ССГ-10) войсковой части, располагавшейся в Хатуни, командир которой, М., сообщил ему, что двое мужчин были задержаны в месте расположения специального подразделения войсковой части под командованием человека по кличке "Американец". После этого свидетель поехал в войсковую часть, дислоцированную в Хатуни, чтобы поговорить с ее командованием, но безрезультатно. 25 августа 2003 г. свидетелю при содействии M. удалось освободить В.М., на теле последнего имелись следы побоев, а на руках - следы от наручников. Что касается сына заявительницы, свидетелю сообщили, что Саид-Эмин Самбиев подозревается в убийстве двух сотрудников милиции в Шатойском районе и в связи с этим он был передан из войсковой части в ФСБ Чеченской Республики для расследования убийства.

46. 2 декабря 2003 г. следователи приостановили расследование уголовного дела в связи с невозможностью установления виновных лиц. Заявительница была уведомлена об этом решении.

47. 11 мая 2004 г. временный районный прокурор обязал следователей возобновить расследование и принять следующие следственные меры в течение 15 дней:

"...В настоящее время необходимо провести ряд следственных действий для того, чтобы направить уголовное дело для дальнейшего расследования в военную прокуратуру в соответствии с правилами подсудности:

...- повторно допросить В.М. об обстоятельствах дела...;

- установить местных жителей, которые были свидетелями задержания;

- идентифицировать служебное оружие Саида-Эмина Самбиева и В.М. [которое изъяли похитители];

- установить, было ли включено оружие в список розыска или было ли оно конфисковано у незаконных вооруженных формирований...".

48. 24 мая 2004 г. расследование похищения было возобновлено. Заявительница была уведомлена об этом решении.

49. 24 мая и 4 июня 2004 г. следователи направили ряд запросов для получения информации о возможном местонахождении сына заявительницы в различные прокуратуры Чеченской Республики и Веденский РОВД. Согласно ответам он не был задержан правоохранительными органами, не содержался под стражей, и его труп не был найден.

50. 24 мая 2004 г. следователи направили запросы в ОГВ, районную военную комендатуру и республиканское МВД с просьбой предоставить информацию о командире войсковой части в Хатуни.

51. 24 июня 2004 г. следствие по уголовному делу было приостановлено в связи с невозможностью установления виновных лиц. Заявительница была уведомлена об этом решении.

52. 26 апреля 2005 г. надзирающий прокурор обязал следователей возобновить расследование и провести ряд следственных действий. Прокурор также предложил создать следственную группу с участием следователя военной прокуратуры.

53. 11 мая 2005 г. в соответствии с поручениями прокурора от 11 мая 2004 г. следователи направили запросы для получения информации (см. § 47 настоящего Постановления).

54. 26 мая 2005 г. следствие по уголовному делу было приостановлено в связи с невозможностью установления виновных лиц. Заявительница была уведомлена об этом постановлении.

55. 13 октября 2006 г. надзирающий прокурор обязал следователей возобновить расследование и произвести ряд следственных действий.

56. В различные даты в октябре и ноябре 2006 года следователи направили в различные правоохранительные органы ряд запросов информации, содержавших вопросы о том, задерживали ли они сына заявительницы, возбуждали ли они уголовное дело против него или владеют ли они какой-либо негативной информацией о нем.

57. 12 декабря 2006 г. следователи вновь допросили заявительницу, которая подтвердила свои показания от 2 октября 2003 г. (см. § 42 настоящего Постановления).

58. 13 декабря 2006 г. следствие по уголовному делу было приостановлено в связи с невозможностью установления виновных. Заявительница была уведомлена об этом постановлении.

59. 23 декабря 2006 г. ФСБ Чеченской Республики сообщила следователям, что в соответствии с их базой данных Саид-Эмин Самбиев являлся членом незаконных вооруженных формирований, что 25 мая 2003 г. он участвовал в нападении на Улус-Керт, и 29 июля 2003 г. он сдался, и 5 августа 2003 г. был помилован властями.

60. 9 января 2007 г. Веденский РОВД сообщил следователям, что В.М. покинул Россию и проживает в Европе и что отсутствуют данные о причастности сына заявительницы и В.М. к незаконным вооруженным формированиям.

61. 14 марта 2007 г. надзирающий прокурор обязал следователей возобновить расследование и выполнить ряд следственных действий. Заявительница была уведомлена об этом постановлении.

62. 22 марта и 3 апреля 2007 г. следователи направили в войсковую часть N 20102 и ФСБ Чеченской Республики запросы информации о войсковой части ССГ-10, которая была размещена в Хатуни с 1 по 31 августа 2003 г. и ее командире M. Они также запросили информацию о командире специальной группы по кличке "Американец". В ответ ФСБ Чеченской Республики сообщила следователям о том, что не имеет об этом никакой информации.

63. 22 марта и 3 апреля 2007 г. следователи направили в войсковую часть N 45807 запрос информации в отношении военнослужащих этой части, которые находились в Хатуни с 1 по 31 августа 2003 г., и их адресах на данный момент.

64. 24 марта 2007 г. следователи вновь допросили С.Х., который указал, что точно не знает, был ли M. командиром войсковой части ССГ-10, но что он видел его на территории войсковой части.

65. 29 марта 2007 г. следователи допросили A.A., который сообщил, что в 2003 году он работал водителем такси. В неустановленную дату в августе 2003 года мужчина попросил его передать родственникам Саид-Эмина Самбиева и В.М., что двое мужчин были задержаны на блокпосту.

66. 5 апреля 2007 г. следователи допросили Р.М., мать В.М., которая рассказала, что летом 2003 года ее сын и Саид-Эмин Самбиев работали где-то в Мескер-Юрте и что их командира звали С.Х. Позже в какой-то момент жители села Улус-Керт сообщили ей, что ее сын и Саид-Эмин Самбиев задержаны военнослужащими. Она отправилась к заявительнице и сообщила ей об этом. Затем обе женщины направились в Мескер-Юрт, чтобы встретиться с командиром их сыновей. После этого женщины отправились в войсковую часть в Хатуни, но им не разрешили пройти на территорию. Примерно через семь или восемь дней С.Х. доставил домой ее сына В.М. Она не спрашивала его о том, где он находился во время задержания. На следующий день С.Х. сказал ей, что Саид-Эмин Самбиев признался в убийстве русской женщины в Грозном. Летом 2004 года ее сын В.М. покинул Россию.

67. 14 апреля 2007 г. следствие по уголовному делу было приостановлено в связи с невозможностью установления виновных лиц. Заявительница была уведомлена об этом постановлении.

68. 24 марта 2008 г. надзирающий прокурор обязал следователей возобновить расследование и провести ряд следственных действий.

69. 24 апреля 2008 г. (в предоставленных документах эта дата также указана как 24 апреля 2007 г.) следствие по уголовному делу было приостановлено в связи с невозможностью установления виновных лиц. Заявительница была уведомлена об этом постановлении.

70. 7 мая 2008 г. надзирающий прокурор обязал следователей возобновить расследование и выполнить ряд следственных действий.

71. Власти Российской Федерации также утверждали, что, хотя следствию не удалось установить местонахождение Саид-Эмина Самбиева, оно еще продолжается. Власти приняли все возможные меры, чтобы раскрыть преступление. Правоохранительные органы не задерживали Саид-Эмина Самбиева в связи с уголовным или административным правонарушением и не проводили уголовного расследования в отношении него. Специальная операция в отношении ее сына не проводилась.

72. Несмотря на конкретные запросы Европейского Суда, власти Российской Федерации не раскрыли большей части материалов уголовного дела N 24074, предоставив только копии ответов на информационные запросы, направленные следователями в различные правоохранительные органы, на 15 страницах. Власти Российской Федерации сообщили, что расследование дела продолжается и что раскрытие его материалов противоречило бы статье 161 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку они содержат персональные данные свидетелей и других участников уголовного процесса.

II. Применимое национальное законодательство

73. Краткий обзор применимого национального законодательства содержится в Постановлении Европейского Суда от 10 мая 2007 г. по делу "Ахмадова и Садулаева против Российской Федерации" (Akhmadova and Sadulayeva v. Russia) (жалоба N 40464/02, §§ 67-69* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 1/2008.)).

Право

I. Вопрос об исчерпании внутренних средств правовой защиты

A. Доводы сторон

74. Власти Российской Федерации утверждали, что расследование исчезновения Саид-Эмина Самбиева еще не завершено. Они также утверждали в отношении жалобы на нарушение статьи 13 Конвенции, что заявительница не лишена права обжаловать в суде любые действия или бездействие следственных органов. Кроме того, она могла требовать компенсации причиненного вреда в порядке гражданского судопроизводства. Они также добавили, что подача заявительницей официальной жалобы спустя один месяц и 19 дней после похищения умалила эффективность расследования.

75. Заявительница возражала против доводов властей Российской Федерации. Она утверждала, что единственное эффективное средство правовой защиты, уголовное расследование, оказалось неэффективным.

B. Мнение Европейского Суда

76. Европейский Суд рассмотрит доводы сторон в свете положений Конвенции и своей прецедентной практики (краткий обзор см. в Постановлении Европейского Суда от 12 октября 2006 г. по делу "Эстамиров и другие против Российской Федерации" (Estamirov and Others v. Russia), жалоба N 60272/00, §§ 73 и 74* (* Там же. N 4/2008.)).

77. Европейский Суд отмечает, что российская правовая система в принципе предусматривает для жертв незаконных и преступных действий, за которые несет ответственность государство или его представители, два способа получения возмещения, а именно гражданско-правовые и уголовно-правовые средства защиты.

78. Что касается иска о взыскании компенсации ущерба, причиненного предположительно незаконными действиями или незаконным поведением представителей государства, Европейский Суд ранее указывал во многих аналогичных делах, что эта процедура сама по себе не может рассматриваться как эффективное средство правовой защиты в контексте требований, предъявленных на основании статьи 2 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 24 февраля 2005 г. по делу "Хашиев и Акаева против Российской Федерации" (Khashiyev and Akayeva v. Russia), жалобы N N 57942/00 и 57945/00, §§ 119-121* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 12/2005), и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Эстамиров и другие против Российской Федерации", § 77). С учетом вышеизложенного Европейский Суд подтверждает, что заявительница не была обязана использовать гражданско-правовые средства защиты. Таким образом, возражение властей Российской Федерации подлежит отклонению.

79. Что касается уголовно-правовых средств защиты, Европейский Суд принимает к сведению, что заявительница подавала жалобы в правоохранительные органы после похищения Саид-Эмина Самбиева и что расследование продолжается с 2 октября 2003 г. Заявительница и власти Российской Федерации не пришли к согласию в оценке эффективности расследования похищения.

80. Европейский Суд находит, что возражение властей Российской Федерации затрагивает вопрос эффективности расследования, который тесно связан с существом жалобы заявительницы. Соответственно, он решил исследовать данное возражение при рассмотрении жалобы по существу.

II. Мнение Европейского Суда в отношении доказательств и установления фактов

A. Доводы сторон

81. Заявительница утверждала, что вне всякого разумного сомнения лица, забравшие Саид-Эмина Самбиева, являлись представителями государства. В поддержку своего утверждения она ссылалась на тот факт, что власти Российской Федерации не оспаривали ее мнения по этому вопросу и признали, что ее сын действительно был похищен группой вооруженных лиц, и лишь отрицали, что эти лица являлись российскими военнослужащими. Она отметила, что многочисленные документы из материалов уголовного дела подтверждают ее предположение о том, что виновниками похищения являются федеральные военнослужащие (см. §§ 29, 38, 42 и 45 настоящего Постановления). Заявительница также указала, что ее сын отсутствует более шести лет и что, следовательно, он может считаться мертвым. Эта презумпция дополнительно подкрепляется обстоятельствами его задержания, которые могут признаваться угрожающими жизни.

82. Власти Российской Федерации утверждали, что неизвестные вооруженные лица похитили Саид-Эмина Самбиева. Они также указали, что расследование происшествия продолжается и не имеется данных о том, что эти люди являлись представителями государства, и потому нет оснований возлагать на государство ответственность за предполагаемое нарушение прав заявительницы. Власти Российской Федерации также полагали, что не имеется убедительных доказательств того, что сын заявительницы мертв.

B. Оценка фактов Европейским Судом

83. Европейский Суд отмечает, что в его обширной практике выработан ряд общих принципов, относящихся к установлению оспариваемых фактов, в частности, в связи с утверждениями об исчезновении в контексте статьи 2 Конвенции (их краткий обзор см. в Постановлении Европейского Суда от 27 июля 2006 г. по делу "Базоркина против Российской Федерации" (Bazorkina v. Russia), жалоба N 69481/01, §§ 103-109* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 1/2008.)). Европейский Суд также отмечает, что при получении доказательств также должно приниматься во внимание поведение сторон (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ирландия против Соединенного Королевства" (Ireland v. United Kingdom), § 161, Series A, N 25).

84. Европейский Суд подчеркивает, что, несмотря на его запросы о предоставлении копий всех материалов уголовного дела о похищении Саид-Эмин Самбиева, власти Российской Федерации предоставили только несколько документов из уголовного дела. Власти Российской Федерации ссылались на статью 161 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. Европейский Суд отмечает, что в ранее рассмотренных делах он уже признавал подобное объяснение недостаточным для оправдания удержания ключевых сведений, предоставления которых требовал Европейский Суд (см. Постановление Европейского Суда по делу "Имакаева против Российской Федерации" (Imakayeva v. Russia), жалоба N 7615/02, § 123, ECHR 2006-XIII (извлечения* (* Там же. N 2/2008.))).

85. С учетом этого и имея ввиду упоминавшиеся выше принципы, Европейский Суд находит, что вправе сделать выводы из поведения властей Российской Федерации в отношении обоснованности утверждений заявительницы. Таким образом, Европейский Суд переходит к рассмотрению ключевых элементов настоящего дела, которые должны быть приняты во внимание при разрешении вопроса о том, может ли сын заявительницы считаться умершим, и несут ли власти ответственность за его гибель.

86. Заявительница утверждала, что лица, забравшие Саид-Эмин Самбиева 13 августа 2003 г. и затем предположительно убившие его, являлись представителями государства. Власти Российской Федерации не оспаривали фактической основы жалобы и не предоставили иного объяснения событий.

87. Европейский Суд отмечает, что заявительницей было предоставлено мало доказательств, что понятно в свете нежелания следователей предоставлять ей копии важных следственных документов. Тем не менее Европейский Суд считает, что утверждения заявительницы подкрепляются показаниями свидетелей, собранными следствием (см. §§ 42, 43, 45 и 66 настоящего Постановления). Национальное расследование также приняло фактические предположения, предоставленные заявительницей, и осуществляло проверку того, причастны ли военнослужащие к похищению (см. §§ 23, 38, 47, 62 и 63 настоящего Постановления), но, как представляется, серьезные меры в этом направлении не принимались. Наконец, Европейский Суд также подчеркивает, что в своих объяснениях о приемлемости и существе настоящей жалобы от 1 июля 2009 г. власти Российской Федерации указали, что сын заявительницы был задержан военнослужащими и доставлен в войсковую часть в Хатуни (см. § 13 настоящего Постановления).

88. Европейский Суд напоминает, что, если заявителем предоставлены убедительные доказательства и Европейский Суд лишен возможности прийти к заключению о фактах из-за отсутствия документов, именно власти Российской Федерации должны окончательно обосновать, почему указанные документы не могут быть приняты в подкрепление утверждений заявителя, или предоставить удовлетворительные и убедительные объяснения того, как разворачивались указанные события. Таким образом, бремя доказывания переходит к властям Российской Федерации, и, если они не обеспечат его, возникают вопросы в контексте статьи 2 и/или статьи 3 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 31 мая 2005 г. по делу "Тоджу против Турции" (Togcu v. Turkey), жалоба N 27601/95, § 95, и Постановление Европейского Суда по делу "Аккум и другие против Турции" (Akkum and Others v. Turkey), жалоба N 21894/93, § 211, ECHR 2005-II (извлечения)).

89. Принимая во внимание вышеупомянутые элементы, Европейский Суд полагает, что заявительницей предоставлены убедительные доказательства того, что ее сын был похищен представителями государства. Утверждение властей Российской Федерации о том, что при расследовании не удалось получить доказательств причастности к похищению представителей государства, является недостаточным для исполнения вышеуказанной обязанности доказывания. Рассмотрев документы, предоставленные сторонами, и учитывая уклонение властей Российской Федерации от предоставления документов, находящихся в их исключительном владении, или иного убедительного объяснения указанных событий, Европейский Суд заключает, что Саид-Эмин Самбиев был задержан 13 августа 2003 г. представителями государства во время не признаваемой властями специальной операции.

90. Достоверные сведения о Саид-Эмине Самбиеве отсутствуют с даты его похищения. Его имя не значится в документах официальных мест лишения свободы. Власти Российской Федерации не представили каких-либо объяснений тому, что случилось с ним после его задержания.

91. С учетом ранее рассмотренных Европейским Судом дел, затрагивающих похищения людей в Чеченской Республике (см., в частности, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Базоркина против Российской Федерации", упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Имакаева против Российской Федерации", Постановление Европейского Суда по делу "Лулуев и другие против Российской Федерации" (Luluyev and Others v. Russia), жалоба N 69480/01, ECHR 2006-XIII (извлечения)* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 3/2008.), Постановление Европейского Суда от 5 апреля 2007 г. по делу "Байсаева против Российской Федерации" (Baysayeva v. Russia), жалоба N 74237/01* (* Там же.), упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Ахмадова и Садулаева против Российской Федерации", и Постановление Европейского Суда от 5 июля 2007 г. по делу "Алихаджиева против Российской Федерации" (Alikhadzhiyeva v. Russia), жалоба N 68007/01* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 3/2008.)), Европейский Суд полагает, что в контексте конфликта в республике задержание лица неустановленными военнослужащими без последующего признания факта его заключения под стражу может считаться угрожающим жизни. Отсутствие Саид-Эмина Самбиева или каких-либо сведений о нем в течение нескольких лет подкрепляет это предположение.

92. Соответственно, Европейский Суд находит, что имеющиеся доказательства позволяют ему установить, что Саид-Эмин Самбиев должен считаться мертвым после его непризнанного задержания государственными служащими.

III. Предполагаемое нарушение статьи 2 Конвенции

93. Заявительница жаловалась со ссылкой на статью 2 Конвенции на то, что ее сын был лишен жизни российскими военнослужащими и что национальные власти не провели в связи с этим эффективного расследования. Статья 2 Конвенции предусматривает следующее:

"1. Право каждого лица на жизнь охраняется законом. Никто не может быть умышленно лишен жизни иначе как во исполнение смертного приговора, вынесенного судом за совершение преступления, в отношении которого законом предусмотрено такое наказание.

2. Лишение жизни не рассматривается как нарушение настоящей статьи, когда оно является результатом абсолютно необходимого применения силы:

a) для защиты любого лица от противоправного насилия;

b) для осуществления законного задержания или предотвращения побега лица, заключенного под стражу на законных основаниях;

c) для подавления в соответствии с законом бунта или мятежа".

A. Доводы сторон

94. Власти Российской Федерации указывали, что национальное расследование не получило доказательств того, что Саид-Эмин Самбиев скончался или что какие-либо сотрудники федеральных правоохранительных органов причастны к его похищению или предполагаемому убийству. Власти Российской Федерации утверждали, что расследование похищения сына заявительницы отвечало конвенционному требованию эффективности, поскольку все предусмотренные национальным законодательством меры для установления виновных были приняты.

95. Заявительница утверждала, что Саид-Эмин Самбиев был заключен под стражу военнослужащими и должен считаться мертвым в отсутствие достоверных сведений о нем в течение более шести лет. Заявительница также считала, что расследование не отвечало требованиям эффективности и адекватности, предъявляемым прецедентной практикой Европейского Суда. Она подчеркнула, что следователи не совершили некоторых существенных следственных действий, таких как допрос военнослужащих войсковой части в Хатуни, которые могли быть причастны к похищению или являлись свидетелями содержания его там под стражей. Расследование похищения приостанавливалось и возобновлялось - что отсрочило совершение самых основных действий - и она не уведомлялась надлежащим образом о важнейших следственных действиях. Тот факт, что расследование продолжалось более шести лет в отсутствие видимых результатов, являлся дополнительным доказательством его неэффективности. Заявительница также просила Европейский Суд сделать выводы из неоправданного уклонения властей Российской Федерации от предоставления документов уголовного дела ей или Европейскому Суду.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

96. Европейский Суд отмечает, с учетом доводов сторон, что жалоба затрагивает серьезные вопросы факта и права, относящиеся к сфере действия Конвенции, разрешение которых требует рассмотрения по существу. Также Европейский Суд уже установил, что вопрос эффективности расследования должен быть исследован при рассмотрении жалобы по существу (см. § 80 настоящего Постановления). Жалоба на нарушение статьи 2 Конвенции, следовательно, должна быть объявлена приемлемой.

2. Существо жалобы

(a) Предполагаемое нарушение права на жизнь Саид-Эмина Самбиева

97. Европейский Суд уже установил, что сын заявительницы должен считаться мертвым после его непризнанного задержания представителями государства. В отсутствие какого-либо оправдания, выдвинутого властями Российской Федерации, Европейский Суд находит, что ответственность за его смерть может быть возложена на государство, и что имело место нарушение статьи 2 Конвенции в отношении Саид-Эмина Самбиева.

(b) Предполагаемая неадекватность расследования похищения

98. Европейский Суд не раз указывал, что обязательство по защите права на жизнь, предусмотренное статьей 2 Конвенции, предполагает также существование некоторой формы официального расследования случая гибели лица в результате применения силы. Им разработан ряд руководящих принципов, которыми должно руководствоваться расследование в целях соблюдения конвенционных требований (краткое изложение этих принципов см. в упоминавшемся выше Постановлении Европейского Суда по делу "Базоркина против Российской Федерации", §§ 117-119).

99. В настоящем деле похищение Саид-Эмина Самбиева расследовалось. Европейский Суд должен оценить, отвечало ли это расследование требованиям статьи 2 Конвенции.

100. Прежде всего Европейский Суд отмечает, что власти Российской Федерации уклонились от раскрытия большинства документов следствия. Поэтому основу для оценки эффективности расследования составят несколько документов, предоставленных сторонами, и информация о ходе расследования, предоставленная властями Российской Федерации.

101. Европейский Суд отмечает, что, как видно из нескольких решений надзирающих прокуроров (см. §§ 47, 52, 61, 68 и 70 настоящего Постановления), следователи не совершили некоторых существенных следственных действий. Ряд таких важных действий, как установление свидетелей похищения среди местных жителей, установление БТР, задействованных в ходе похищения, установление и допрос родственников и коллег похищенных людей, которые присутствовали во время освобождения одного из похищенных с военной базы (см. § 9 настоящего Постановления), разработка подробной информации, предоставленной свидетелями о похитителях и их расположении в Хатуни (см. §§ 42, 43 и 45 настоящего Постановления), должен был быть проведен незамедлительно или вскоре после того, как расследование было начато. Из предоставленных документов видно, что даже после требований прокуратуры эти меры не были приняты вообще либо некоторые другие важные меры были приняты со значительными задержками (см. §§ 47 и 53 настоящего Постановления). Подобные задержки, которым в настоящем деле нет объяснений, не только демонстрируют неспособность властей действовать по собственной инициативе, но и представляют собой нарушение обязанности проявлять особую тщательность и расторопность при рассмотрении столь серьезных вопросов (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ёнерилдыз против Турции" (Oneryildiz v. Turkey), жалоба N 48939/99, § 94, ECHR 2004-XII).

102. Европейский Суд также отмечает, что, хотя заявительница была признана потерпевшей по делу о похищении сына, она уведомлялась только о приостановлении и возобновлении разбирательства, но не о других значимых действиях. Соответственно, следствие не обеспечило достаточного уровня общественного контроля или интересов ближайших родственников в процессе разбирательства.

103. Наконец, Европейский Суд отмечает, что расследование приостанавливалось и возобновлялось по крайней мере шесть раз и имели место длительные периоды бездействия со стороны районной прокуратуры, когда никакие меры не принимались вообще. Надзирающие прокуроры отмечали недостатки расследования и требовали их устранить, однако представляется, что их указания не были выполнены.

104. Власти Российской Федерации утверждали, что заявительница могла требовать судебной проверки решений следственных органов в контексте исчерпания внутренних средств правовой защиты. Они также утверждали, что заявительница, несвоевременно обратившись в прокуратуру в связи с похищением, умалила эффективность расследования. Европейский Суд отмечает, что заявительница, не имея доступа к материалам дела и не будучи информированной о результатах расследования, не могла эффективно обжаловать действия или бездействие следственных органов в суде. Вместе с тем Европейский Суд подчеркивает в этом отношении, что, хотя приостановление или возобновление разбирательства само по себе не свидетельствует о его неэффективности, в настоящем деле решения о приостановлении не сопровождались принятием необходимых следственных мер, что влекло многочисленные периоды бездействия и затягивание дела. Кроме того, в связи с истечением значительного срока после обжалуемых событий отдельные следственные действия, которые должны были быть совершены значительно раньше, утратили смысл. Следовательно, весьма сомнительно, что указанное средство правовой защиты имело какие-либо перспективы. В то же время, что касается довода о предполагаемой задержке подачи заявительницей жалобы на похищение, Европейский Суд отмечает, что до того, как она подала официальную жалобу в прокуратуру, заявительница лично подавала жалобу властям, например, командиру ее сына С.Х. и в Грозненскую ФСБ (см. §§ 42 и 45 настоящего Постановления). В своих объяснениях Европейскому Суду власти Российской Федерации не оспаривали эту информацию. Таким образом, сомнительно, что власти ничего не знали об инциденте и что задержка между датой похищения и официальной жалобой в прокуратуру может существенно подорвать средство правовой защиты, на которое ссылаются власти Российской Федерации. Таким образом, Европейский Суд считает, что это средство правовой защиты в обстоятельствах настоящего дела было неэффективным, и отклоняет предварительное возражение, что касается неисчерпания заявительницей внутренних средств правовой защиты в контексте расследования уголовного дела.

105. С учетом вышеизложенного Европейский Суд приходит к выводу, что власти не провели эффективного уголовного расследования обстоятельств, сопутствовавших исчезновению Саид-Эмина Самбиева, в нарушение статьи 2 Конвенции в ее процессуальном аспекте.

IV. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции

106. Заявительница со ссылкой на статью 3 Конвенции утверждала, что в результате исчезновения сына и уклонения государства от проведения надлежащего расследования она испытала моральные страдания в нарушение статьи 3 Конвенции. Статья 3 Конвенции предусматривает:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

A. Доводы сторон

107. Власти Российской Федерации не согласились с данными утверждениями, утверждая, что расследование не установило, что заявительница подвергалась бесчеловечному или унижающему достоинство обращению, запрещенному статьей 3 Конвенции.

108. Заявительница поддержала свою жалобу.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

109. Европейский Суд подчеркивает, что жалоба на нарушение статьи 3 Конвенции не является явно необоснованной в значении подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.

2. Существо жалобы

110. Европейский Суд не раз устанавливал, что в ситуации принудительного исчезновения близкие родственники потерпевшего сами могут быть жертвами обращения, противоречащего статье 3 Конвенции. Сущность этого нарушения касается не столько самого факта "исчезновения" члена семьи, сколько реакции властей и их отношения к ситуации, которая доведена до их сведения (см. Постановление Европейского Суда от 18 июня 2002 г. по делу "Орхан против Турции" (Orhan v. Turkey), жалоба N 25656/94, § 358, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Имакаева против Российской Федерации", § 164).

111. В настоящем деле Европейский Суд отмечает, что заявительница является матерью исчезнувшего лица. В течение нескольких лет она не имела никаких известий относительно ее пропавшего сына. В этот период заявительница обращалась в различные официальные органы с запросами о своем исчезнувшем сыне как в письменной форме, так и лично. Несмотря на все ее усилия, она не получила удовлетворительного объяснения или информации относительно того, что с ним стало после задержания. Ответы, полученные ею, отрицали, что государство несет ответственность за задержание ее сына, или просто информировали о том, что расследование продолжается. Выводы Европейского Суда относительно процессуального аспекта статьи 2 Конвенции имеют прямое отношение к данному вопросу.

112. Европейский Суд, таким образом, заключает, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в отношении заявительницы.

V. Предполагаемое нарушение статьи 5 Конвенции

113. Заявительница также утверждала, что Саид-Эмин Самбиев был задержан в нарушение гарантий, содержащихся в статье 5 Конвенции, которая в соответствующих частях предусматривает следующее:

"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:

...(c) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения...

2. Каждому арестованному незамедлительно сообщаются на понятном ему языке причины его ареста и любое предъявляемое ему обвинение.

3. Каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом "с" пункта 1 настоящей статьи незамедлительно доставляется к судье или к иному должностному лицу, наделенному, согласно закону, судебной властью, и имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд.

4. Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным.

5. Каждый, кто стал жертвой ареста или заключения под стражу в нарушение положений настоящей статьи, имеет право на компенсацию".

A. Доводы сторон

114. Власти Российской Федерации утверждали, что следствие не получило доказательств того, что Саид-Эмин Самбиев был лишен свободы. Он не значился в списках лиц, находящихся в следственных изоляторах, и региональные правоохранительные органы не располагали информацией о его заключении под стражу.

115. Заявительница поддержала свою жалобу.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

116. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.

2. Существо жалобы

117. Европейский Суд ранее отмечал фундаментальное значение гарантий, установленных статьей 5 Конвенции, которые обеспечивают в демократическом обществе право на свободу от произвольного заключения. Он также указывал, что непризнанное заключение под стражу представляет собой полное отрицание этих гарантий и означает весьма серьезное нарушение статьи 5 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 27 февраля 2001 г. по делу "Чичек против Турции" (Сicek v. Turkey), жалоба N 25704/94, § 164, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Лулуев и другие против Российской Федерации", § 122).

118. Европейский Суд установил, что Саид-Эмин Самбиев был задержан представителями государства 13 августа 2003 г. и с тех пор его никто не видел. Его содержание под стражей не было признано, не было зафиксировано в документах мест заключения, и отсутствуют официальные данные о его последующем местонахождении или судьбе. Согласно практике Европейского Суда этот факт сам по себе составляет серьезнейшее упущение, поскольку позволяет ответственным за лишение свободы скрыть свою причастность к преступлению, уничтожить следы и избежать обязанности отчитаться за судьбу задержанного. Кроме того, отсутствие документов о задержании, в которых указываются дата, время и место задержания, имя задержанного, а также основания его задержания и имя лица, которое его произвело, должно рассматриваться как несовместимое с самой целью статьи 5 Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Орхан против Турции", § 371).

119. Европейский Суд также полагает, что власти могли проявить больше внимания к необходимости проведения тщательного расследования жалобы заявительницы на то, что ее сын был похищен при угрожающих жизни обстоятельствах. Однако выводы Европейского Суда, сделанные в контексте статьи 2 Конвенции, в частности, относительно ведения расследования, не оставляют сомнения в том, что власти не приняли своевременных и эффективных мер для того, чтобы гарантировать его от риска исчезновения.

120. С учетом вышеизложенного Европейский Суд находит, что Саид-Эмин Самбиев подвергся непризнанному лишению свободы без каких-либо гарантий, содержащихся в статье 5 Конвенции, что составляет особо серьезное нарушение права на свободу и безопасность, гарантированного указанной статьей.

VI. Предполагаемое нарушение статьи 13 Конвенции

121. Заявительница жаловалась на то, что не располагала эффективными внутренними средствами правовой защиты в отношении ее вышеизложенных претензий в нарушение статьи 13 Конвенции, которая предусматривает:

"Каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве".

A. Доводы сторон

122. Власти Российской Федерации утверждали, что заявительница располагала эффективными средствами правовой защиты, как того требует статья 13 Конвенции, и власти не препятствовали ей в их использовании. Заявительница имела возможность обжаловать действия или бездействие следственных органов в суд, а также требовать возмещения ущерба в рамках гражданского разбирательства.

123. Заявительница поддержала свою жалобу.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

124. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.

2. Существо жалобы

125. Европейский Суд напоминает, что, если, как при обстоятельствах настоящего дела, расследование уголовного дела об исчезновении являлось неэффективным, что ставило под сомнение эффективность любого другого средства правовой защиты, которое могло существовать, включая гражданско-правовые средства защиты, указанные властями Российской Федерации, государство не исполнило своих обязательств, вытекающих из статьи 13 Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Хашиев и Акаева против Российской Федерации", § 183).

126. Соответственно имело место нарушение статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 2 Конвенции.

127. Что касается ссылки заявительницы на статьи 3 и 5 Конвенции, Европейский Суд полагает, что при данных обстоятельствах обособленные вопросы в отношении статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьями 3 и 5 Конвенции не возникают (см. Постановление Европейского Суда от 15 ноября 2007 г. по делу "Кукаев против Российской Федерации" (Kukayev v. Russia), жалоба N 29361/02, § 119, и Постановление Европейского Суда от 20 марта 2008 г. по делу "Азиевы против Российской Федерации" (Aziyevy v. Russia), жалоба N 77626/01, § 118).

VII. Применение статьи 41 Конвенции

128. Статья 41 Конвенции предусматривает:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Материальный ущерб

129. Заявительница требовала компенсации ущерба в связи с утратой дохода сына после его задержания и последующего исчезновения. Заявительница требовала в общей сложности 617 698 рублей по данному основанию (15 440 евро).

130. Она жаловалась, что не имела возможности получить данные о зарплате сына и что в подобных делах расчет должен осуществляться на основании прожиточного минимума, установленного национальным законодательством. Она подсчитала его заработок за период, принимая во внимание средний уровень инфляции в размере 13,63%. Ее расчеты были также основаны на актуарных таблицах Огдена, изданных в 2007 году актуарным департаментом Правительства Соединенного Королевства, которые используются для оценки вреда здоровью и ущерба, причиненного гибелью людей ("Таблицы Огдена").

131. Власти Российской Федерации находили эти требования опирающимися на предположения и необоснованными. Они также указали на существование в национальном законодательстве порядка установления пенсии в связи с утратой кормильца.

132. Европейский Суд напоминает о необходимости ясной причинной связи между ущербом, на который ссылается заявительница, и нарушением Конвенции, а также возможности в соответствующих случаях установления компенсации за утрату дохода. Европейский Суд далее находит, что утрата дохода также затрагивает пожилых родителей, и полагает разумным допустить, что Саид-Эмин Самбиев со временем приобрел бы некоторый доход и заявительница могла бы извлечь из него выгоду (см., в частности, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Имакаева против Российской Федерации", § 213). С учетом вышеизложенных выводов он находит, что имеется ясная причинная связь между нарушением статьи 2 Конвенции в отношении сына заявительницы и утратой ею финансовой поддержки, которую он мог бы ей оказать. С учетом утверждений заявительницы Европейский Суд присуждает ей 12 000 евро в качестве компенсации материального ущерба, а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную выше сумму.

B. Моральный вред

133. Заявительница требовала 50 000 евро в качестве компенсации морального вреда за страдания, которые она испытала вследствие утраты ее сына, безразличия, продемонстрированного властями по отношению к ней и непредоставления информации о судьбе члена семьи.

134. Власти Российской Федерации находили требуемую сумму чрезмерной и утверждали, что установление нарушения Конвенции в деле заявительницы являлось бы достаточной компенсацией.

135. Европейский Суд установил нарушение статей 2, 5 и 13 Конвенции в связи с непризнанным задержанием и исчезновением сына заявительницы. Сама заявительница признана жертвой нарушения статьи 3 Конвенции. Таким образом, Европейский Суд признает, что ей был причинен моральный вред, который не может быть компенсирован исключительно установлением нарушений. Он присуждает заявительнице 50 000 евро в соответствии с ее требованиями, а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную выше сумму.

C. Судебные расходы и издержки

136. Заявительницу представлял фонд "Правовая инициатива по России". Им представлен подробный перечень расходов и издержек, включавший исследования и опросы в Республике Ингушетия и Москве по ставке 50 евро в час и подготовку документов для Европейского Суда и национальных органов по ставке 50 евро в час для юристов фонда и 150 евро в час для старшего персонала фонда. В общей сложности сумма судебных расходов и издержек на юридическое представительство заявительницы оценивалась в 4 815 евро.

137. Власти Российской Федерации не оспаривали разумность и обоснованность сумм, требуемых по данному основанию.

138. Прежде всего Европейский Суд должен установить, были ли судебные расходы и издержки, указанные представителями заявительницы, действительно понесены, и, во-вторых, являлись ли они необходимыми (см. Постановление Европейского Суда от 27 сентября 1995 г. по делу "Макканн и другие против Соединенного Королевства" (McCann and Others v. United Kingdom), § 220, Series A, N 324).

139. Учитывая подробную информацию и договор об оказании правовой помощи, предоставленные заявительницей, Европейский Суд находит, что эти ставки являются разумными и отражают расходы, действительно понесенные представителями заявительницы.

140. По вопросу о необходимости судебных расходов и издержек, понесенных в связи с юридическим представительством, Европейский Суд принимает к сведению, что настоящее дело являлось достаточно сложным и требовало определенных затрат на исследования и подготовку.

141. Принимая во внимание требования заявительницы, Европейский Суд присуждает ей 4 815 евро в соответствии с ее требованиями, а также любой налог на добавленную стоимость, обязанность уплаты которого может быть на нее возложена, с тем, чтобы чистый размер компенсации был перечислен на банковский счет представителей в Нидерландах, указанный заявительницей.

D. Процентная ставка при просрочке платежей

142. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) решил исследовать при рассмотрении существа дела вопрос об исчерпании уголовно-правовых внутренних средств правовой защиты и отклонил возражение властей Российской Федерации;

2) признал жалобу приемлемой;

3) постановил, что имело место нарушение статьи 2 Конвенции в материально-правовом аспекте в отношении Саид-Эмина Самбиева;

4) постановил, что имело место нарушение статьи 2 Конвенции в части отсутствия эффективного расследования обстоятельств исчезновения Саид-Эмина Самбиева;

5) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в отношении заявительницы;

6) постановил, что имело место нарушение статьи 5 Конвенции в отношении Саид-Эмина Самбиева;

7) постановил, что имело место нарушение статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 2 Конвенции;

8) постановил, что обособленный вопрос в части статьи 13 Конвенции в связи с предполагаемыми нарушениями статей 3 и 5 Конвенции не возникает;

9) постановил, что:

(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявительнице следующие суммы, подлежащие переводу в рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты, за исключением выплаты компенсации судебных расходов и издержек:

(i) 12 000 евро (двенадцать тысяч евро) в качестве компенсации материального ущерба, а также любой налог, подлежащий начислению на эту сумму;

(ii) 50 000 евро (пятьдесят тысяч евро) в качестве компенсации морального вреда, а также любой налог, подлежащий начислению на эту сумму;

(iii) 4 815 евро (четыре тысячи восемьсот пятнадцать евро) в качестве компенсации судебных расходов и издержек, а также любой налог, обязанность уплаты которого может быть возложена на заявительницу в связи с указанной суммой, с тем, чтобы сумма была перечислена на банковский счет представителей в Нидерландах;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

10) отклонил оставшуюся часть требований заявительницы о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 8 ноября 2011 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Нина Ваич Председатель Палаты Суда