Постановление Европейского Суда по правам человека от 7 июня 2011 г. Дело "Косумова и другие (Kosumova and Others) против Российской Федерации" (жалоба N 27441/07) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Косумова и другие (Kosumova and Others)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 27441/07)

Постановление Суда

Страсбург, 7 июня 2011 г.

По делу "Косумова и другие против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Нины Ваич, Председателя Палаты,

Анатолия Ковлера,

Христоса Розакиса,

Пэра Лоренсена,

Элизабет Штейнер,

Ханлара Гаджиева,

Георга Николау, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 17 мая 2011 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 27441/07, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) шестью гражданами Российской Федерации, имена которых указаны ниже (далее - заявители), 8 июня 2007 г.

2. Интересы заявителей были представлены юристами неправительственной правозащитной организации "Правовая инициатива по России" (Stichting Russian Justice Initiative) (далее - "Правовая инициатива по России"), образованной в Нидерландах и имеющей представительство в России. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным.

3. 26 июня 2009 г. Европейским Судом было принято решение о рассмотрении данной жалобы в приоритетном порядке в соответствии с правилом 41 Регламента Суда, а также об уведомлении властей Российской Федерации о рассмотрении жалобы. В соответствии с пунктом 3 статьи 29 Конвенции было также решено рассмотреть данную жалобу одновременно по вопросу приемлемости и по существу.

4. Власти Российской Федерации возражали против одновременного рассмотрения жалобы по вопросам приемлемости и по существу. Рассмотрев возражение властей Российской Федерации, Европейский Суд отклонил его.

Факты

I. Обстоятельства дела

5. Заявителями в настоящем деле являются:

1) Косумова Халимат (также пишется Касумова), 1978 года рождения;

2) Касумов Арби, 1952 года рождения;

3) Касумова Таус, 1959 года рождения;

4) Касумов Усман, 1988 года рождения;

5) Касумова Марина (также пишется Милана) (которая также известна как Шадидова), 1982 года рождения;

6) Касумов Али, 2001 года рождения.

Первая заявительница является сестрой Абдулы Касумова (также пишется Абдула или Косумов Абдулла), 1982 года рождения, второй заявитель и третья заявительница - родителями, четвертый заявитель - братом, пятая заявительница - супругой, шестой заявитель - сыном. Заявители проживают в селе Мескер-Юрт Чеченской Республики.

A. Исчезновение Абдулы Касумова

1. Информация, предоставленная заявителями

6. В рассматриваемый период село Мескер-Юрт находилось под полным контролем российских федеральных сил. Контрольно-пропускные пункты (далее - КПП), укомплектованные российскими военнослужащими, были расположены на дорогах, ведущих от и к населенному пункту.

7. Заявители проживали на улице Партизанской, в доме N 22 (в представленных документах был указан также адрес: улица Ленина, дом N 65) в Мескер-Юрте Шалинского района Чеченской Республики. Домовладение состояло из нескольких отдельных жилых помещений в рамках одного двора. Абдул Касумов жил в одном из жилых строений вместе с пятой заявительницей и шестым заявителем.

8. Вечером 21 ноября 2002 г. заявители находились дома. Около 21.00 они слышали, как по селу ездили автомобили "Урал". Как утверждали заявители, в тот же вечер их соседи видели, что по населенному пункту передвигались бронетранспортеры.

9. Ночью 21 ноября 2002 г. заявители, их родственники и Абдул Касумов спали дома. Около 4.00 группа вооруженных лиц в пятнистой камуфлированной форме ворвалась во двор заявителей. На вооруженных людях были маски, они говорили по-русски без акцента, и у них была славянская внешность. Они не представились и не предъявили никаких документов. Заявители решили, что это были российские военнослужащие.

10. Вторгшиеся люди наставили оружие на заявителей и их родственников. Затем они взломали дверь в помещение, где спали Абдул Касумов вместе с супругой и сыном. Они схватили сына, надели ему на голову маску и вывели на улицу в нижнем белье. Затем эти люди взяли свитер, рубашку и брюки Абдулы Касумова. Когда пятая заявительница хотела пойти за вооруженными людьми, они приказали ей вернуться обратно и пригрозили убить ее, если она ослушается.

11. В то время когда некоторые из вооруженных людей ворвались в жилье Абдулы Касумова, другие отправились в часть дома, которая принадлежала его брату. Как утверждала невестка Абдулы Касумова, М.Т., вооруженные люди начали стрелять по входной двери, некоторые пули попали в боковую доску и разбили стекла в дверях. Они начали кричать на М.Т. и спрашивать ее: "Где твой муж? Куда он пошел? Устанавливает где-то мину?".

12. Проведя около 30 минут в доме заявителей, некоторые из вооруженных людей ушли вместе с Абдулом Касумовым, а другие оставались во дворе и не пускали заявителей выйти на улицу.

13. Свидетелями похищения Абдулы Касумова стали несколько местных жителей. По утверждению заявителей, житель Мескер-Юрта, проживавший в 300 м от заявителей, Е.М., был похищен той же ночью, и еще один житель этого села был похищен накануне.

14. Заявители оставались в доме до рассвета. Затем они пошли по следам, оставленным вооруженными людьми на снегу. Следы вели к тому месту, где похитители оставили свой транспорт.

15. Утром 22 ноября 2002 г. заявители отправились на КПП, расположенные на дорогах в населенный пункт и из него, чтобы получить сведения в отношении своего родственника. Дежурными военнослужащими их вопросы были оставлены без ответа.

16. С тех пор заявители не получали известий о Абдуле Касумове.

17. В подтверждение своих утверждений заявители предоставили показания первой заявительницы от 2 августа 2006 г., совместные показания соседей заявителей В.Ю. и Т.Ю. от 12 ноября 2006 г., а также показания пятой заявительницы от 12 ноября 2006 г., второго заявителя от 26 января 2007 г., четвертого заявителя от 26 января 2007 г., родственницы заявителей М.Т. от 26 января 2007 г. и нарисованные от руки карты домовладения заявителей с расположением в нем жилых помещений.

2. Информация, предоставленная властями Российской Федерации

18. Власти Российской Федерации не оспаривали фактических обстоятельств дела, изложенных в версии заявителей.

B. Розыск Абдулы Касумова и производство по уголовному делу

1. Информация, предоставленная заявителями

19. 5 декабря 2002 г. (в предоставленных документах указаны также даты 2 и 15 декабря 2002 г.) прокуратурой Шалинского района было возбуждено уголовное дело по факту похищения Абдулы Каримова* (* Так в оригинале. По-видимому, допущена техническая ошибка и подразумевается, что уголовное дело было возбуждено по факту похищения Абдулы Касумова (прим. переводчика).), совершения преступления, предусмотренного частью 2 статьи 126 Уголовного кодекса Российской Федерации (похищение человека при отягчающих обстоятельствах). Делу был присвоен N 59275 (в предоставленных документах также указан N 48062).

20. 10 декабря 2002 г. второй заявитель был признан потерпевшим по уголовному делу.

21. 24 декабря 2002 г. Прокуратура Чеченской Республики направила обращение второго заявителя по поводу похищения его сына в прокуратуру Шалинского района.

22. 29 января 2004 г. отдел внутренних дел по Шалинскому району (далее - РОВД по Шалинскому району) проинформировал заявителей о том, что 15 декабря 2002 г. прокуратурой Шалинского района было возбуждено уголовное дело по факту похищения и что проводятся оперативно-розыскные мероприятия.

23. 23 июня 2005 г. третья заявительница обратилась с жалобами в связи с похищением сына военнослужащими в камуфляжной форме к некоторым должностным лицам и в ряд ведомств, в том числе к депутату Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации и в Правительство Чеченской Республики.

24. 8 августа 2005 г. РОВД по Шалинскому району сообщил заявителям о том, что 2 декабря 2002 г. прокуратурой Шалинского района было возбуждено уголовное дело по факту похищения Абдулы Касумова и что по делу проводятся оперативно-розыскные мероприятия.

25. 15 сентября 2005 г. Управление внутренних дел по Ростовской области сообщило заявителям о том, что Абдул Касумов не разыскивался органами внутренних дел, что он не задерживался сотрудниками Управления и что в их информационном центре отсутствует информация о его местонахождении.

26. 30 сентября 2005 г. РОВД по Шалинскому району сообщил заявителям, что сотрудниками РОВД проводятся оперативно-розыскные мероприятия с целью установления местонахождения Абдулы Касумова. В письме содержалась следующая информация:

"_[следователями] проводится проверка версии о причастности к похищению специальных сил и силовых структур, расположенных в Шалинском районе Чеченской Республики. Ими также проверяется версия о возможной причастности к преступлению военнослужащих, а также членов незаконных вооруженных формирований, [задержанных и] в настоящее время содержащихся в изоляторе временного содержания в Шали_".

27. 3 октября 2005 г. Министерство внутренних дел по Чеченской Республике сообщило заявителям, что 10 мая 2003 г. было возбуждено дело оперативного учета N 71475 и что розыск Абдулы Касумова проводится в соответствии с планом, утвержденным начальником РОВД по Шалинскому району.

28. 25 ноября 2005 г. жалоба заявителей о похищении Абдулы Касумова была направлена Прокуратурой Чеченской Республики в районную прокуратуру для рассмотрения.

29. 7 декабря 2005 г. Прокуратура Чеченской Республики проинформировала заявителей о том, что в неустановленную дату было приостановлено расследование уголовного дела N 59275 в связи с невозможностью установления лиц, подлежащих привлечению в качестве обвиняемых.

30. 25 сентября 2006 г. прокуратурой Шалинского района была составлена информационная справка по уголовному делу N 59275. В документе, в частности, указывалось следующее:

"_В ходе предварительного расследования было установлено, что 22 ноября 2002 г., около 3.30, неизвестные лица славянского происхождения, одетые в камуфляжную форму и вооруженные огнестрельным оружием, ворвались в дом N 22 по улице Партизанской и увезли Абдуллу Касумова в неизвестном направлении_".

31. 22 января 2007 г. представители заявителей обратились в прокуратуру Шалинского района с жалобой на отсутствие информации о расследовании, в которой просили сообщить им о ходе следствия по делу.

32. 1 февраля 2007 г. Прокуратура Чеченской Республики направила представителям заявителей ответ, в котором сообщалось, что их жалоба направлена для рассмотрения в прокуратуру Шалинского района.

33. 19 февраля 2007 г. прокуратура Шалинского района уведомила представителей заявителей о том, что местонахождение Абдулы Касумова не было установлено и что 15 марта 2003 г. (в предоставленных документах указана также дата 15 февраля 2003 г.) производство по уголовному делу было приостановлено в связи с отсутствием лиц, подлежащих привлечению в качестве обвиняемых.

34. Заявители в дальнейшем не получали какой-либо информации от компетентных органов относительно производства по уголовному делу, возбужденному по факту похищения.

2. Информация, предоставленная властями Российской Федерации

35. 10 декабря 2002 г. заявители сообщили о похищении Абдулы Касумова военнослужащими в прокуратуру Шалинского района. Они подробно описали обстоятельства похищения и попросили оказать им содействие в розыске родственника.

36. 10 декабря 2002 г. следователи признали второго заявителя потерпевшим по уголовному делу и допросили его. Он сообщил, что около 3.30 22 ноября 2002 г. группа в составе пяти-шести вооруженных представителей федеральных сил в камуфляжной форме ворвалась в его дом. Военнослужащие были крепкого телосложения и без масок. Военные схватили Абдулу Касумова и ударили второго заявителя прикладом автомата, когда он пытался помешать увести сына. В то же время большая группа военнослужащих из 15-20 человек ворвалась в другое жилое помещение, расположенное во дворе. Военнослужащие уехали вместе с Абдулом Касумовым в южном направлении.

37. 15 декабря 2002 г. прокуратура Шалинского района возбудила уголовное дело N 59275 в связи с похищением Абдулы Касумова "_группой неизвестных вооруженных лиц славянской внешности, ворвавшихся в дом N 22 на улице Партизанская в Мескер-Юрте около 3.30 22 ноября 2002 г.".

38. 16 декабря 2002 г. следователи допросили пятую заявительницу, которая сообщила, что рано утром 22 ноября 2002 г. группа российских военнослужащих ворвалась в ее дом, надела наручники на супруга, Абдулу Касумова, и увела его. Заявительница отметила, что военнослужащие были одеты в камуфляжную форму, шлемы цвета хаки, которые напоминали шлемы мотоциклистов, и говорили друг с другом по-русски. Военнослужащие не позволили ей выйти из комнаты. После того, как похитители ушли, заявительница вместе с родственниками дождалась рассвета, а затем пошла по следам, которые оставили похитители на снегу. Следы вели к южной окраине села.

39. 17 декабря 2002 г. следователи направили в военную прокуратуру воинской части N 20116 запрос о предоставлении информации о том, задерживался ли или заключался под стражу ее военнослужащими Абдула Касумов, и покидали ли военнослужащие территорию воинской части в день похищения? Ответ на данный запрос не был получен.

40. 19 декабря 2002 г. следователи запросили содействия РОВД по Шалинскому району в установлении личности исполнителей похищения Абдулы Касумова, а также предоставления информации о том, задерживался ли сотрудниками отдела родственник заявителей.

41. 29 декабря 2002 г. второй заявитель обратился в Прокуратуру Чеченской Республики с жалобой на похищение сына военнослужащими, одетыми в камуфляжную форму. Заявителем было представлено краткое описание обстоятельств похищения, а также отмечалось, что похитители могли являться сотрудниками Федеральной службы безопасности Российской Федерации.

42. 30 декабря 2002 г. следователи направили в следственный изолятор по Ставропольскому краю (ИЗ N 26/2) запрос о возможном содержании в изоляторе Абдулы Касумова. Из следственного изолятора поступил отрицательный ответ.

43. 6 и 8 января 2003 г. РОВД по Шалинскому району направил ответ на запросы следователей от 19 декабря 2002 г., из которого следовало, что они не смогли установить личность похитителей Абдулы Касумова и что он не содержался под стражей в их отделе.

44. В неустановленные даты в декабре 2002 года и январе 2003 года следователями были направлены запросы в Гудермесский РОВД и Аргунский РОВД Чеченской Республики о предоставлении информации о возможном задержании и заключении под стражу сотрудниками отделов Абдулы Касумова, а также нахождении его трупа на подведомственных им территориях. Из обоих отделов поступили отрицательные ответы.

45. 15 февраля 2003 г. следователями было принято решение о приостановлении производства по уголовному делу в связи с невозможностью установления лиц, подлежащих привлечению в качестве обвиняемых.

46. 29 августа 2005 г. следователями был направлен ответ на запрос первой заявительницы о предоставлении информации о ходе расследования уголовного дела. Из указанного ответа следовало, что в неустановленную дату предварительное расследование было приостановлено, но осуществление оперативно-розыскных мероприятий продолжается.

47. 24 августа 2009 г. надзирающим прокурором из Прокуратуры Чеченской Республики было дано указание о возобновлении производства предварительного расследования по факту похищения Абдулы Касумова, а также указан перечень мер, подлежащих принятию следователями в рамках уголовного дела. Властями Российской Федерации не было разглашено содержание данного документа.

48. По утверждению властей Российской Федерации, следствием по делу не было установлено местонахождение Абдулы Касумова и не был обнаружен его труп. Следователи не нашли доказательств, подтверждающих причастность военнослужащих или представителей правоохранительных органов к похищению. Правоохранительными органами Чеченской Республики никогда не задерживался и не заключался под стражу Абдул Касумов ни в рамках уголовно-правового, ни административно-правового преследований, уголовное дело в отношении него не возбуждалось. Специальных операций в отношении родственника заявителей также не проводилось.

49. Несмотря на соответствующий запрос Европейского Суда, власти Российской Федерации не раскрыли большей части материалов уголовного дела N 59275, предоставив только копии "основных документов" из материалов дела на 27 страницах. Власти Российской Федерации утверждали, что расследование дела продолжается и что оглашение остальной части документов нарушит требования статьи 161 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и причинит ущерб интересам следствия, а также участникам уголовного судопроизводства.

II. Применимое национальное законодательство

50. Краткий обзор применимого национального законодательства см. в Постановлении Европейского Суда от 10 мая 2007 г. по делу "Ахмадова и Садулаева против Российской Федерации" (Akhmadova and Sadulayeva v. Russia) (жалоба N 40464/02, §§ 67-69* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 12/2006.)).

Право

I. Возражение властей Российской Федерации о неисчерпании внутренних средств правовой защиты

A. Доводы сторон

51. Власти Российской Федерации утверждали, что жалоба должна быть признана неприемлемой в связи с неисчерпанием внутренних средств правовой защиты. Они утверждали, что расследование по факту исчезновения Абдулы Касумова еще не завершено и его труп не обнаружен. Они также подчеркнули, что заявители имели возможность обжаловать в судебном порядке любые действия или бездействие следственных органов, но не воспользовались своим правом. Кроме того, власти Российской Федерации отметили, что заявители были вправе обратиться с гражданско-правовыми исками, однако не сделали этого.

52. Заявители оспорили данное возражение. Они отметили, что единственное эффективное средство правовой защиты в их деле - расследование уголовного дела - доказало свою неэффективность и что они не были обязаны обращаться с гражданско-правовыми требованиями в целях исчерпания внутренних средств правовой защиты.

B. Мнение Европейского Суда

53. Европейский Суд рассмотрит доводы сторон в свете положений Конвенции и своей прецедентной практики (см. соответствующее краткое изложение в Постановлении Европейского Суда от 12 октября 2006 г. по делу "Эстамиров и другие против Российской Федерации" (Estamirov and Others v. Russia), жалоба N 60272/00, §§ 73-74* (* Там же. N 4/2008.)).

54. Европейский Суд отмечает, что российская правовая система в принципе предусматривает два способа защиты прав потерпевших в результате незаконных или уголовно наказуемых действий со стороны государства и его представителей, а именно гражданско-правовой и уголовно-правовой способы.

55. Что касается гражданско-правового иска о возмещении ущерба, причиненного в связи с предполагаемыми незаконными действиями и поведением представителей государства, Европейский Суд уже неоднократно признавал в ряде аналогичных дел, что данная процедура сама по себе не может рассматриваться как эффективное средство правовой защиты в контексте жалоб на нарушение статьи 2 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 24 февраля 2005 г. по делу "Хашиев и Акаева против Российской Федерации" (Khashiyev and Akayeva v. Russia), жалобы NN 57942/00 и 57945/00, §§ 119-121* (*Там же. N 12/2005.), и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Эстамиров и другие заявители против Российской Федерации", § 77). В свете изложенного Европейский Суд подтверждает, что заявители не были обязаны использовать гражданско-правовые средства защиты. Таким образом, возражение властей Российской Федерации в данной части подлежит отклонению.

56. Что касается уголовно-правовых средств защиты, Европейский Суд отмечает, что заявители обратились в правоохранительные органы с соответствующей с жалобой после похищения Абдулы Касумова и что расследование по уголовному делу продолжается с 15 декабря 2002 г. Заявители и власти Российской Федерации не пришли к единому мнению относительно эффективности расследования, проводимого по факту исчезновения.

57. Европейский Суд полагает, что возражение властей Российской Федерации затрагивает вопросы, касающиеся эффективности расследования уголовного дела, которые тесно связаны с жалобами заявителей по существу. Таким образом, он считает, что данное возражение подлежит рассмотрению одновременно с рассмотрением дела по существу.

II. Оценка доказательств и установление фактических обстоятельств дела

A. Доводы сторон

58. Заявители утверждали, что вне разумных сомнений лица, похитившие Абдулы Касумова, являлись представителями государства. В обоснование своих утверждений они ссылались на следующие обстоятельства. В период обжалуемых событий Мескер-Юрт находилось под полным контролем федеральных войск. На дорогах, ведущих в село и из него, находились российские военные КПП. Похитители были вооружены и одеты в камуфляжную форму, имели славянскую внешность и говорили по-русски, что доказывало, что они не были чеченцами. Эти люди прибыли на военном транспорте, а в день похищения по селу, а также недалеко от дома заявителей ездили несколько БТР. Действия похитителей были похожи на проведение проверки документов, удостоверяющих личность, сотрудниками правоохранительных органов. Вместе с тем заявители отметили, что отказ властей Российской Федерации представить материалы уголовного дела N 59275 в полном объеме и, таким образом, раскрыть всю информацию, которая находится в их исключительном владении, должен толковаться как косвенное подтверждение их утверждений. Помимо этого, заявители утверждали, что, поскольку Абдул Касумов числится пропавшим на протяжении очень длительного периода, можно считать его погибшим. Данное предположение может быть также подтверждено обстоятельствами его похищения, которые должны быть признаны угрожающими жизни.

59. Власти Российской Федерации утверждали, что Абдул Касумов был похищен неизвестными вооруженными людьми. Они также отмечали, что расследование продолжается и что не было получено доказательств того, что похитители являлись представителями государства, следовательно, отсутствуют основания для возложения на государство ответственности за предполагаемые нарушения прав заявителей. В то же время власти Российской Федерации обращали внимание на отсутствие убедительных доказательств того, что родственник заявителей погиб. Власти Российской Федерации упомянули в общем, что ответственность за похищение родственника заявителей может лежать на незаконных вооруженных формированиях, которым удалось пройти через местные военные КПП.

B. Мнение Европейского Суда

60. Европейский Суд отмечает, что в его обширной практике выработан ряд общих принципов, касающихся установления фактических обстоятельств в делах, в которых версии произошедшего оспариваются, и, в частности, когда он сталкивается с утверждениями об исчезновении человека в нарушение статьи 2 Конвенции (см. их краткое изложение в Постановлении Европейского Суда от 27 июля 2006 г. по делу "Базоркина против Российской Федерации" (Bazorkina v. Russia), жалоба N 69481/01, §§ 103-109* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 1/2008.)). Европейский Суд также обращает внимание, что при получении доказательств также должно приниматься во внимание поведение сторон (см. Постановление Европейского Суда от 18 января 1978 г. по делу "Ирландия против Соединенного Королевства" (Ireland v. United Kingdom), § 161, Series A, N 25).

61. Европейский Суд отмечает, что, несмотря на его запросы о предоставлении материалов уголовного дела, возбужденного по факту похищения Абдулы Касумова, властями Российской Федерации было предоставлено лишь несколько документов из материалов дела. Власти Российской Федерации ссылались на статью 161 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. Европейский Суд отмечает, что он уже признавал в ранее рассмотренных им делах данное объяснение недостаточным для сокрытия ключевой информации, требуемой им (см. Постановление Европейского Суда по делу "Имакаева против Российской Федерации" (Imakayeva v. Russia), жалоба N 7615/02, § 123, ECHR 2006- ... (извлечения)* (*Там же. N 2/2008.)).

62. Принимая во внимание изложенное и принципы, упоминавшиеся выше, Европейский Суд полагает, что он может сделать выводы из поведения властей Российской Федерации относительно обоснованности утверждений заявителей. Таким образом, Европейский Суд продолжит рассмотрение ключевых моментов данного дела, которые должны учитываться при решении следующих вопросов: можно ли считать погибшим родственника заявителей и можно ли возложить ответственность за его гибель на власти государства-ответчика?

63. Заявители утверждали, что лица, которые увезли Абдулы Касумова 22 ноября 2002 г., а затем убили его, являлись представителями государства. Власти Российской Федерации не оспаривали какие-либо фактические обстоятельства, лежащие в основе рассматриваемой жалобы, и не представили своего объяснения произошедшим событиям.

64. Власти Российской Федерации предположили в своих замечаниях, что похитители Абдулы Касумова могли являться членами военизированных формирований. Тем не менее данное утверждение не было конкретным, а власти Российской Федерации не предоставили доказательств для его обоснования. Европейский Суд хотел бы подчеркнуть в этой связи, что оценка доказательств и установление фактических обстоятельств дела являются его задачей и именно он должен принять решение относительно доказательственного значения предоставленных ему документов (см. Постановление Европейского Суда от 31 мая 2005 г. по делу "Челикбилек против Турции" (Celikbilek v. Turkey), жалоба N 27693/95, § 71).

65. Европейский Суд обращает внимание, что доводы заявителей подтверждаются полученными ими показаниями свидетелей, а также несколькими документами из материалов уголовного дела, которые предоставили власти Российской Федерации. Европейский Суд приходит к выводу, что тот факт, что большая группа вооруженных людей в камуфляжной форме, имеющая в распоряжении военный транспорт, могла свободно проезжать через военные КПП и задержать Абдулы Касумова в своем доме в присутствии его родственников, очевидно подтверждает довод заявителей о том, что данные лица являлись представителями государства, проводящими специальную операцию. В своих жалобах в адрес властей заявители настаивали на том, что Абдул Касумов был задержан военнослужащими, и просили следователей проверить эту возможность (см. §§ 23, 35, 36, 38 и 41 настоящего Постановления). Национальные следственные органы также приняли во внимание предположения заявителей о фактических обстоятельствах дела и едва ли приняли какие-либо меры по проверке причастности военнослужащих к похищению (см. §§ 26 и 29 настоящего Постановления), и из материалов дела не следует, что были предприняты значимые действия в данном направлении.

66. Европейский Суд отмечает, что в тех случаях, когда заявители представляют достаточно серьезные доказательства, а Европейский Суд не может сделать выводы относительно фактических обстоятельств дела в связи с отсутствием ключевых документов, именно власти государства-ответчика должны привести решающие доводы, по которым подобные документы не могут подкреплять доводы заявителей, или представить достаточную и убедительную версию произошедших событий. Таким образом, бремя доказывания переходит к государству-ответчику, и если оно не обеспечит его, возникают вопросы в контексте статьи 2 и/или статьи 3 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 31 мая 2005 г. по делу "Тоджу против Турции" (Togcu v. Turkey), жалоба N 27601/95, § 95, и Постановление Европейского Суда по делу "Аккум и другие против Турции" (Akkum and Others v. Turkey), жалоба N 21894/93, § 211, ECHR 2005-II (извлечения)).

67. Учитывая указанные факторы, Европейский Суд убежден в том, что заявителями были представлены достаточно серьезные доказательства того, что их родственник был похищен представителями государства. Утверждение властей Российской Федерации о том, что в ходе предварительного следствия не были выявлены доказательства, свидетельствующие о причастности специальных сил к похищению, а также их пространная ссылка на возможную причастность к преступлению незаконных вооруженных формирований не являются достаточными для освобождения их от бремени доказывания, о котором говорилось выше. Исследовав документы, предоставленные сторонами, а также сделав выводы из отказа властей представить оставшуюся часть документов, находящихся в их исключительном владении, или иное заслуживающее доверие объяснение обжалуемым событиям, Европейский Суд приходит к выводу, что Абдул Касумов был задержан 22 ноября 2002 г. представителями государства в ходе непризнаваемой специальной операции.

68. Никаких достоверных сведений о Абдуле Касумове не поступало со дня его похищения. Его имя не значилось в учетных документах ни одного из следственных изоляторов или изоляторов временного содержания. Наконец, власти Российской Федерации не предоставили никаких объяснений относительно того, что произошло с ним после задержания.

69. Принимая во внимание ранее поступавшие на его рассмотрение дела, касавшиеся исчезновения людей в Чеченской Республике (см. среди прочих упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Базоркина против Российской Федерации", упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Имакаева против Российской Федерации", Постановление Европейского Суда по делу "Лулуев и другие против Российской Федерации" (Luluyev and Others v. Russia), жалоба N 69480/01, ECHR 2006-XIII (излечения)* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 3/2008.), Постановление Европейского Суда от 5 апреля 2007 г. по делу "Байсаева против Российской Федерации" (Baysayeva v. Russia), жалоба N 74237/01* (* Там же.), упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Ахмадова и Садулаева против Российской Федерации", и Постановление Европейского Суда по делу "Алихаджиева против Российской Федерации" (Alikhadzhiyeva v. Russia) от 5 июля 2007 г., жалоба N 68007/01* (* Там же.)), Европейский Суд приходит к выводу, что в условиях конфликта, существующего в Чеченской Республике, если какое-либо лицо задерживается военнослужащими, личность которых неизвестна, и впоследствии факт данного задержания отрицается, данная ситуация может рассматриваться как угрожающая жизни. Отсутствие Абдулы Касумова или каких-либо достоверных сведений о нем на протяжении более восьми лет подтверждает это предположение.

70. Соответственно, Европейский Суд приходит к выводу, что имеющиеся доказательства позволяют считать Абдулы Касумова погибшим в результате его непризнанного задержания военнослужащими федеральных сил.

III. Предполагаемое нарушение статьи 2 Конвенции

71. Заявители, ссылаясь на статью 2 Конвенции, жаловались на то, что Абдул Касумов был лишен жизни представителями федеральных сил и что национальные органы не провели эффективного расследования этих обстоятельств. Статья 2 Конвенции предусматривает следующее:

"1. Право каждого лица на жизнь охраняется законом. Никто не может быть умышленно лишен жизни иначе как во исполнение смертного приговора, вынесенного судом за совершение преступления, в отношении которого законом предусмотрено такое наказание.

2. Лишение жизни не рассматривается как нарушение настоящей статьи, когда оно является результатом абсолютно необходимого применения силы:

a) для защиты любого лица от противоправного насилия;

b) для осуществления законного задержания или предотвращения побега лица, заключенного под стражу на законных основаниях;

c) для подавления в соответствии с законом бунта или мятежа".

A. Доводы сторон

72. Власти Российской Федерации утверждали, что национальными следственными органами не было получено доказательств того, что Абдул Касумов погиб или что к его исчезновению и предполагаемому убийству причастны российские военнослужащие. По мнению властей Российской Федерации, расследование по факту исчезновения Абдулы Касумова отвечало требованиям Конвенции относительно эффективности, поскольку все предусмотренные национальным законодательством меры были приняты для установления личностей виновных лиц.

73. Заявители утверждали, что Абдул Касумов был задержан представителями государства и должен считаться погибшим в отсутствие каких-либо достоверных сведений о нем на протяжении более восьми лет. Заявители также отметили, что предварительное расследование по уголовному делу не отвечало требованиям эффективности и адекватности, предусмотренным прецедентной практикой Европейского Суда. Они подчеркнули, что следователями не были выполнены некоторые первоначальные следственные меры, например, допрос ряда свидетелей событий. Расследование по факту похищения было возбуждено с опозданием, а затем приостановлено, таким образом, осуществление наиболее существенных действий было отложено. Кроме этого, родственники Абдулы Касумова не были надлежащим образом информированы о наиболее значимых следственных действиях. Тот факт, что расследование продолжалось на протяжении столь длительного времени и не привело к каким-либо значимым результатам, служит дополнительным подтверждением его неэффективности. В то же время заявители предложили Европейскому Суду сделать соответствующие выводы из необоснованного отказа властей Российской Федерации предоставить материалы из уголовного дела им или Европейскому Суду.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

74. В свете доводов сторон Европейский Суд полагает, что данная жалоба затрагивает серьезные вопросы факта и права в соответствии с Конвенцией, определение которых требует рассмотрения ее по существу. Кроме этого, Европейский Суд уже установил, что возражение властей Российской Федерации о предполагаемом неисчерпании внутренних средств правовой защиты подлежит рассмотрению одновременно с рассмотрением жалобы по существу (см. § 57 настоящего Постановления). Следовательно, жалоба на нарушение статьи 2 Конвенции должна быть признана приемлемой.

2. Существо жалобы

(a) Предполагаемое нарушение права на жизнь Абдулы Касумова

75. Европейским Судом уже установлено, что родственник заявителей должен считаться погибшим в результате непризнанного задержания его представителями федеральных сил. В отсутствие какого-либо обоснования со стороны властей Российской Федерации Европейский Суд полагает, что ответственность за его гибель может быть возложена на государство-ответчика и, следовательно, имело место нарушение статьи 2 Конвенции в отношении Абдулы Касумова.

(b) Предполагаемая неадекватность расследования

76. Европейский Суд неоднократно отмечал, что обязанность защищать право на жизнь, предусмотренная статьей 2 Конвенции, также косвенно предполагает, что должно быть проведено в определенной форме эффективное официальное расследование обстоятельств, когда в результате применения силы гибнут люди. Европейский Суд выработал принципы, которыми следует руководствоваться органам следствия с целью соблюдения требований Конвенции (см. изложение данных принципов в упоминавшемся выше Постановлении Европейского Суда по делу "Базоркина против Российской Федерации", §§ 117-119).

77. В настоящем деле по факту похищения Абдулы Касумова было проведено расследование. Европейский Суд должен оценить, соответствовало ли оно требованиям статьи 2 Конвенции.

78. Прежде всего Европейский Суд обращает внимание, что большая часть документов из материалов уголовного дела не была раскрыта властями Российской Федерации. В связи с этим он должен оценить эффективность расследования с учетом нескольких документов, предоставленных сторонами, и информации о ходе следствия, предоставленной властями Российской Федерации.

79. Европейский Суд отмечает: заявители официально проинформировали власти о похищении Абдулы Касумова самое позднее 10 декабря 2002 г. Уголовное дело N 59275 было возбуждено 15 декабря 2002 г., то есть спустя 23 дня после похищения и пять дней после того, как власти были официально уведомлены о данном факте. Подобная задержка на несколько дней сама по себе могла негативно отразиться на расследовании похищения при угрожающих жизни обстоятельствах, в рамках которого ключевые меры должны были быть выполнены как можно раньше после случившегося. В рассматриваемом деле ряд основополагающих действий не был осуществлен вовсе. Например, из материалов дела не следует, что следователями было осмотрено место преступления или что они установили личность и допросили кого-либо из военнослужащих, которые были дислоцированы в соответствующей местности или которые могли быть причастны к похищению. Не была выяснена и конкретная информация о БТР и иных транспортных средствах, которые перемещались по Мескер-Юрту 21 и 22 ноября 2002 г. Следственными органами не были допрошены некоторые родственники и соседи заявителей, которые являлись очевидцами похищения. Кроме того, они не проверили регистрационные журналы контрольно-пропускных пунктов, в которых отмечался проезжавший в ночь похищения транспорт, не были установлены и допрошены военнослужащие, находившиеся в ту ночь на контрольно-пропускном пункте. Очевидно, что данные следственные действия (для принесения значимых результатов) должны были быть проведены сразу после того, как властям стало известно о преступлении или как было возбуждено расследование. Подобные задержки, которым в настоящем деле не дано объяснения, не только свидетельствуют о том, что власти не принимали инициативных мер, но и представляют собой нарушение обязательства проявить исключительное усердие и оперативность при расследовании столь тяжкого преступления (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Ёнерилдыз против Турции" (Oneryildiz v. Turkey), жалоба N 48939/99, § 94, ECHR 2004-XII).

80. Европейский Суд также отмечает, что, несмотря на то, что второй заявитель был признан потерпевшим (в предоставленных документах также отмечено, что пятая заявительница была признана потерпевшей) по уголовному делу, возбужденному по факту похищения сына, он уведомлялся только о приостановлении производства по делу, но не о каком-либо значимом развитии расследования. Таким образом, следственные органы не обеспечили осуществление на должном уровне общественного контроля за следствием и не смогли гарантировать соблюдение интересов ближайших родственников в рамках производства по делу.

81. Наконец, Европейский Суд отмечает, что следствие приостанавливалось и возобновлялось неоднократно и что по вине районной прокуратуры имели место длительные периоды бездействия, когда производство по делу не осуществлялось. Например, никакие следственные действия не проводились в период с 15 февраля 2003 г. по 24 августа 2009 г. Надзирающая прокуратура указала на необходимость устранения недостатков (см. § 47 настоящего Постановления), но, по-видимому, данные указания не были исполнены.

82. В контексте возражения об исчерпании внутренних средств правовой защиты власти Российской Федерации утверждали, что заявители имели право требовать судебного пересмотра решений следственных органов. Европейский Суд отмечает, что заявители, не имея доступа к материалам уголовного дела, а также не получая надлежащим образом информацию о ходе расследования, не могли бы эффективно обжаловать действия или бездействие следственных органов в суде. Более того, Европейский Суд в связи с этим подчеркивает, что, хотя само по себе приостановление и возобновление производства по делу не являются признаком того, что расследование неэффективно, в настоящем деле решения о приостановлении производства по делу принимались без совершения необходимых следственных действий, что привело к появлению множества периодов бездействия и, как следствие, затягиванию дела без необходимости. Вместе с тем, учитывая то, что со дня обжалуемых событий прошло определенное время, некоторые следственные действия, которые должны были быть проведены гораздо раньше, не могут быть более проведены с той же эффективностью. Следовательно, весьма сомнительно, что упомянутое средство правовой защиты имело какую-либо перспективу на успех. Следовательно, Европейский Суд приходит к выводу, что средство правовой защиты, о котором утверждали власти Российской Федерации, было неэффективно в обстоятельствах данного дела, и отклоняет предварительное возражение властей о неисчерпании заявителями внутренних средств правовой защиты в контексте производства по уголовному делу.

83. Учитывая вышеизложенное, Европейский Суд приходит к выводу, что властями Российской Федерации не было проведено эффективного расследования обстоятельств исчезновения Абдулы Касумова, что является нарушением статьи 2 Конвенции в ее процессуально-правовом аспекте.

IV. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции

84. Заявители ссылались на статью 3 Конвенции, утверждая, что в результате похищения их родственника, а также неспособности государства надлежащим образом провести расследование этого обстоятельства они испытали моральные страдания, что представляет собой нарушение статьи 3 Конвенции. Статья 3 Конвенции предусматривает:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

A. Доводы сторон

85. Власти Российской Федерации не согласились с данными утверждениями и отметили, что в ходе следствия не было установлено, что заявители подвергались бесчеловечному и унижающему достоинство обращению в нарушение статьи 3 Конвенции.

86. Заявители поддержали свои жалобы

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

87. Европейский Суд отмечает, что данная жалоба на нарушение статьи 3 Конвенции не является явно необоснованной по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что она не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, она должна быть признана приемлемой.

2. Существо жалобы

88. Европейский Суд отмечает, что решение вопроса о том, является ли член семьи "пропавшего человека" жертвой обращения, нарушающего статью 3 Конвенции, зависит от существования особых факторов, придающих страданиям заявителей такие силу и свойства, которые отличают их от эмоциональных переживаний, рассматривающихся как неизбежно причиняемые родственникам потерпевших в результате тяжкого нарушения их прав. Соответствующие факторы подразумевают близость родства, особые обстоятельства взаимоотношений, степень, в которой член семьи стал свидетелем обжалуемых событий, активность родственника при получении информации о пропавшем лице, а также способ реагирования властей на его запросы. Европейский Суд хотел бы далее обратить внимание на то, что суть данного нарушения заключается в основном не в самом факте "исчезновения" члена семьи, а в реакции властей на данную ситуацию, их отношении к ней после того, как им стало о ней известно. Именно в связи с последним обстоятельством родственник может утверждать, что непосредственно явился жертвой поведения властей (см. Постановление Европейского Суда от 18 июня 2002 г. по делу "Орхан против Турции" (Orhan v. Turkey), жалоба N 25656/94, § 358).

89. В настоящем деле Европейский Суд отмечает, что заявители являются близкими родственниками пропавшего лица. Следует принять во внимание, что именно с первой по пятую заявительницу направляли обращения и запросы в национальные органы в связи с исчезновением их родственника, а также взаимодействовали со следственными органами. Очевидно, что шестой заявитель, которому был один год во время исчезновения отца, никак не участвовал в розыске Абдулы Касумова (см. для сравнения упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Лулуев и другие против Российской Федерации", § 112). В свете изложенных обстоятельств Европейский Суд, даже признавая тот факт, что воспитание без отца будет для шестого заявителя причиной постоянных страданий, не может признать, что его моральные переживания в связи с исчезновением Абдулы Касумова и отношением властей к данному происшествию отличались от душевных страданий, которые неизбежно влечет данная ситуация, и что они были достаточно серьезными для того, чтобы подпадать в сферу действия статьи 3 Конвенции (см., mutatis mutandis* (*Mutatis mutandis (лат.) - с соответствующими изменениями (прим. переводчика).), Постановления Европейского Суда от 28 мая 2009 г. по делу "Ненкаев и другие против Российской Федерации" (Nenkayev and Others v. Russia), жалоба N 13737/03, § 168, и Постановление Европейского Суда от 4 декабря 2008 г. по делу "Мусиханова и другие против Российской Федерации" (Musikhanova and Others v. Russia), жалоба N 27243/03, § 81).

90. Что касается остальных заявителей, следует отметить, что более восьми лет они не получали сведений о пропавшем родственнике. В течение этого срока они обращались относительно пропавшего родственника в различные ведомства как в письменной форме, так и лично. Несмотря не предпринимаемые ими попытки они так и не получили какого-либо достоверного объяснения или иных сведений о том, что с ним произошло после задержания. В большей части полученных ими ответов отрицалась ответственность государства за задержание их родственника или просто содержалось уведомление о том, что расследование дела продолжается. Вывод Европейского Суда относительно процессуального аспекта статьи 2 Конвенции также имеет прямое значение в данных обстоятельствах.

91. Учитывая изложенное, Европейский Суд считает, что с первой по пятую заявительницу пережили и продолжают переживать страдания и мучения в связи с исчезновением их родственника Абдулы Касумова, а также отсутствием у них возможности выяснить его судьбу. Форма, в которой их жалобы рассматривались национальными властями, должна рассматриваться как бесчеловечное обращение, противоречащее статье 3 Конвенции.

92. Следовательно, Европейский Суд приходит к выводу, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в отношении с первой по пятую заявительницу и что не было допущено нарушение данной статьи в отношении шестого заявителя.

V. Предполагаемое нарушение статьи 5 Конвенции

93. Кроме этого, заявители утверждали, что Абдул Касумов был задержан в нарушение гарантий статьи 5 Конвенции, которая в частях, применимых в настоящем деле, предусматривает:

"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:

_c) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения_

2. Каждому арестованному незамедлительно сообщаются на понятном ему языке причины его ареста и любое предъявляемое ему обвинение.

3. Каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом "c" пункта 1 настоящей статьи незамедлительно доставляется к судье или к иному должностному лицу, наделенному, согласно закону, судебной властью, и имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд.

4. Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным.

5. Каждый, кто стал жертвой ареста или заключения под стражу в нарушение положений настоящей статьи, имеет право на компенсацию".

A. Доводы сторон

94. По утверждению властей Российской Федерации, следствие не выявило доказательств, подтверждающих то, что Абдул Касумов был лишен свободы. Он не числился среди лиц, содержавшихся в следственных изоляторах или изоляторах временного содержания, ни одно из республиканских подразделений правоохранительных ведомств не обладало информацией относительно его задержания.

95. Заявители подтвердили свою жалобу.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

96. Европейский Суд отмечает, что данная жалоба не является явно необоснованной по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что она не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям и, следовательно, должна быть признана приемлемой.

2. Существо жалобы

97. Европейский Суд ранее обращал внимание на основополагающее значение гарантий, содержащихся в статье 5 Конвенции, направленных на обеспечение соблюдения права личности в демократическом обществе на недопустимость произвольного задержания. Он также отмечал, что непризнанное задержание является полным отрицанием данных гарантий и представляет собой очень грубое нарушение статьи 5 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 27 февраля 2001 г. по делу "Чичек против Турции" (Cicek v. Turkey), жалоба N 25704/94, § 164, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Лулуев и другие против Российской Федерации", § 122).

98. Европейским Судом установлено, что Абдул Касумов был задержан 22 ноября 2002 г. представителями государства и что с тех пор о нем ничего неизвестно. Его задержание не было учтено, запись о нем отсутствует в журналах задержанных лиц, а официальная информация его дальнейшего местонахождения и судьбы отсутствует. В соответствии с практикой Европейского Суда данный факт сам по себе должен рассматриваться как наиболее существенное нарушение, поскольку оно позволяет лицам, виновным в лишении свободы, скрыть свою причастность к преступлению, скрыть следы и избежать ответственности за судьбу задержанного. Более того, отсутствие таких учетных записей о задержании, как дата, время и место задержания, имя задержанного, а также основания для задержания и имя лица, проводившего его, рассматривается как несовместимое с самой целью статьи 5 Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Орхан против Турции", § 371).

99. Далее Европейский Суд полагает, что власти Российской Федерации должны были быть обеспокоены необходимостью проведения тщательного и оперативного расследования по жалобам заявителей на то, что их родственник был задержан и увезен при угрожающих жизни обстоятельствах. Тем не менее приведенные выше выводы Европейского Суда в отношении статьи 2 Конвенции и, в частности, манера проведения расследования не оставляют сомнения в том, что властями Российской Федерации не были приняты незамедлительные и эффективные меры для устранения риска исчезновения Абдулы Касумова.

100. Учитывая изложенное, Европейский Суд приходит к выводу, что Абдул Касумов находился в заключении, факт которого не был признан, в нарушение всех гарантий, предусмотренных статьей 5 Конвенции. Данное обстоятельство представляет собой особо грубое нарушение права на свободу и личную неприкосновенность, охраняемого статьей 5 Конвенции.

VI. Предполагаемое нарушение статьи 13 Конвенции

101. Заявители утверждали, что были лишены эффективных средств правовой защиты в связи с указанными нарушениями их прав, что противоречит требованиям статьи 13 Конвенции, которая предусматривает следующее:

"Каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве".

А. Доводы сторон

102. Власти Российской Федерации утверждали, что в распоряжении заявителей имелись эффективные средства правовой защиты, как того требует статья 13 Конвенции. У заявителей имелась возможность обжаловать в судебном порядке действия и бездействие следственных органов, а также требовать возмещения вреда в рамках гражданского судопроизводства. В результате власти Российской Федерации пришли к выводу об отсутствии нарушения статьи 13 Конвенции.

103. Заявители подтвердили свою жалобу.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

104. Европейский Суд отмечает, что данная жалоба не является явно необоснованной по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что она не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, данная жалоба должна быть признана приемлемой.

2. Существо жалобы

105. Европейский Суд напоминает, что в тех ситуациях, когда (как в настоящем деле) расследование уголовного дела, возбужденного по факту исчезновения лица, оказалось неэффективным, а эффективность любого другого средства правовой защиты, которое могло бы существовать, впоследствии была опровергнута, власти государства-ответчика считаются не выполнившими свои обязательства в соответствии со статьей 13 Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Хашиев и Акаева против Российской Федерации", § 183).

106. Следовательно, имело место нарушение статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 2 Конвенции.

107. Что касается ссылок заявителей на статьи 3 и 5 Конвенции, Европейский Суд полагает, что, учитывая обстоятельства настоящего дела, отдельных вопросов о нарушении статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьями 3 и 5 Конвенции не возникает (см. Постановление Европейского Суда от 15 ноября 2007 г. по делу "Кукаев против Российской Федерации" (Kukayev v. Russia), жалоба N 29361/02, § 119, и Постановление Европейского Суда от 20 марта 2008 г. по делу "Азиевы против Российской Федерации" (Aziyevy v. Russia), жалоба N 77626/01, § 118).

VII. Применение статьи 41 Конвенции

108. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Материальный ущерб

109. Пятая заявительница и шестой заявитель требовали возмещения ущерба в связи с утратой заработка их родственника в результате его задержания и последующего исчезновения. Пятая заявительница, являясь супругой Абдулы Касумова, требовала по данному основанию 1 362 122 рублей (32 200 евро), а шестой заявитель, являясь его сыном, требовал 1 148 785 рублей (27 200 евро). Общая сумма, требуемая обоими заявителями, составила 59 400 евро.

110. Заявители утверждали, что до задержания Абдул Касумов работал косарем в поле и что они не имели возможность получить справку о его зарплате и что в аналогичных делах расчет ведется с учетом прожиточного минимума, предусмотренного национальными нормативными правовыми актами. Заявители рассчитали его заработок за определенный период, основываясь на среднем уровне инфляции в размере 13,63%. Они основывались также на актуарных таблицах, используемых при расчете материального ущерба, причиненного в результате телесных повреждений и несчастных случаев со смертельным исходом, опубликованных Страховым департаментом правительства Соединенного Королевства в 2007 году (Таблицы Огдена).

111. Власти Российской Федерации отметили, что данные требования основаны на предположениях и необоснованны. Они также обратили внимание на существование на национальном уровне законодательно установленного порядка получения пенсии в связи с потерей кормильца.

112. Как напоминает Европейский Суд, должна существовать очевидная причинно-следственная связь между ущербом, возмещения которого требуют заявители, и нарушением Конвенции и что в соответствующих случаях существование такой связи может предполагать компенсацию утраченного заработка. Европейский Суд также отмечает, что компенсация утраченного заработка может также требоваться детьми, находящимися на иждивении, и что разумно предположить, что Абдулы Касумова мог бы иметь некоторый заработок, из которого пятая заявительница и шестой заявитель могли бы извлечь выгоду (см. среди прочих упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Имакаева против Российской Федерации", § 213). Учитывая данные выводы, Европейский Суд полагает, что существует прямая причинно-следственная связь между нарушением статьи 2 Конвенции в отношении родственника заявителей и утратой ими той финансовой поддержки, которую они могли бы получать. Принимая во внимание доводы заявителей, Европейский Суд присуждает 25 000 евро совместно пятой заявительнице и шестому заявителю в возмещение материального вреда, а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную сумму.

B. Моральный вред

113. Заявители совместно требовали 110 000 евро в качестве компенсации морального вреда, причиненного в связи с пережитыми ими страданиями в результате утраты члена семьи, а также безразличием, проявленным в отношении них властями.

114. Власти Российской Федерации сочли данное требование чрезмерным.

115. Европейский Суд установил нарушение статей 2, 5 и 13 Конвенции в связи с непризнанным задержанием и исчезновением родственника заявителей. С первой по пятую заявительницу были признаны жертвами нарушения статьи 3 Конвенции. Таким образом, Европейский Суд допускает, что им был причинен моральный вред, который не может быть компенсирован лишь фактом признания нарушений. Он присуждает всем заявителям совместно 60 000 евро, а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную сумму.

C. Судебные расходы и издержки

116. Интересы заявителей были представлены юристами "Правовой инициативы по России". Они представили подробный перечень расходов и издержек, который включал в себя проведение исследований и интервью в Республике Ингушетия и Москве, исходя из ставки 50 евро за час работы в национальных органах и 150 евро за час работы по подготовке проектов замечаний в адрес Европейского Суда. В совокупности требование о возмещении расходов и издержек в связи с представлением интересов заявителей составило 5 823 евро.

117. Власти Российской Федерации не оспаривали разумности и обоснованности требуемых по данному основанию сумм.

118. Европейский Суд должен установить, во-первых, были ли расходы и издержки, названные представителями заявителей, действительно понесены, и, во-вторых, были ли они необходимы (см. Постановление Европейского Суда от 27 сентября 1995 г. по делу "Макканн и другие против Соединенного Королевства" (McCann and Others v. United Kingdom), § 220, Series A, N 324).

119. Принимая во внимание подробно изложенные данные, Европейский Суд убежден, что названные ставки разумны и отражают расходы, реально понесенные представителями заявителей.

120. Что касается вопроса о предполагаемой необходимости понесенных расходов и издержек, Европейский Суд отмечает, что данное дело было достаточно сложным и требовало проведения определенной исследовательской и подготовительной работы. Вместе с тем он обращает внимание, что данное дело предполагало работу с несущественным объемом документальных доказательств ввиду отказа властей Российской Федерации предоставить основную часть материалов уголовного дела. Таким образом, Европейский Суд выражает сомнение в том, что исследовательская работа была настолько необходима, как утверждается представителями заявителей.

121. Учитывая подробные требования, представленные заявителями, Европейский Суд присуждает им 4 500 евро, а также налог на добавленную стоимость, которая может быть взыскана с заявителей, при этом сумма, не включающая налог, подлежит перечислению на банковский счет представителей заявителей в Нидерландах в соответствии с реквизитами, указанными заявителями.

D. Процентная ставка при просрочке платежей

122. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) решил рассмотреть возражение властей Российской Федерации о неисчерпании уголовно-правовых внутригосударственных средств правовой защиты одновременно с рассмотрением дела по существу и отклонил его;

2) признал жалобы на нарушение статей 2, 3, 5 и 13 Конвенции приемлемыми;

3) постановил, что имело место нарушение статьи 2 Конвенции в ее материально-правовом аспекте в отношении Абдулы Касумова;

4) постановил, что имело место нарушение статьи 2 Конвенции в связи с отсутствием эффективного расследования обстоятельств исчезновения Абдулы Касумова;

5) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в связи с моральными страданиями с первой по пятую заявительницу;

6) постановил, что не было нарушения статьи 3 Конвенции в связи с моральными страданиями шестого заявителя;

7) постановил, что имело место нарушение статьи 5 Конвенции в отношении Абдулы Касумова;

8) постановил, что имело место нарушение статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 2 Конвенции;

9) постановил, что в данном деле не возникает отдельных вопросов о нарушении статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьями 3 и 5 Конвенции;

10) постановил, что:

(a) власти государства-ответчика обязаны выплатить в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции следующие суммы, подлежащие переводу в рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты, за исключением суммы возмещения расходов и издержек:

(i) 25 000 евро (двадцать пять тысяч евро), а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную сумму, в возмещение материального ущерба совместно пятой заявительнице и шестому заявителю;

(ii) 60 000 евро (шестьдесят тысяч евро), а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную сумму, в качестве компенсации морального вреда совместно всем заявителям;

(iii) 4 500 евро (четыре тысячи пятьсот евро), а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную сумму, подлежащие перечислению на банковский счет представителей заявителей, открытый в Нидерландах;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

11) отклонил оставшуюся часть требований заявителей о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 7 июня 2011 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Нина Ваич Председатель Палаты Суда