Постановление Европейского Суда по правам человека от 14 марта 2013 г. Дело "Касымахунов и Сайбаталов (Kasymakhunov and Saybatalov) против Российской Федерации" (жалоба NN 26261/05 и 26377/06) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Касымахунов и Сайбаталов (Kasymakhunov and Saybatalov)
против Российской Федерации"
(Жалоба NN 26261/05 и 26377/06)

Постановление Суда

Страсбург, 14 марта 2013 г.

По делу "Касымахунов и Сайбаталов против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Изабель Берро-Лефевр, Председателя Палаты,

Элизабет Штейнер,

Ханлара Гаджиева,

Мирьяны Лазаровой Трайковской,

Юлии Лафранк,

Ксении Туркович,

Дмитрия Дедова, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 19 февраля 2013 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано двумя жалобами (NN 26261/05 и 26377/06), поданными против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Узбекистана Юсупом Салимахуновичем Касымахуновым (далее - первый заявитель) и гражданином Российской Федерации Маратом Темербулатовичем Сайбаталовым (далее - второй заявитель, вместе - заявители) 11 июля 2005 г. и 10 июня 2006 г. соответственно.

2. Интересы первого заявителя представляли юристы находящегося в Москве правозащитного центра "Мемориал" К. Коротеев, Д. Ведерникова, Н. Кравчук, П. Лич и У. Боуринг. Интересы второго заявителя представлял Р. Мухаметов, адвокат, практикующий в Тюмени. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным.

3. Заявители, в частности, утверждали, что были осуждены на основании правовых норм, которые не были доступными или предсказуемыми в своем применении. Они также жаловались на нарушение их свободы религии, выражения мнения и объединения с другими, а также на дискриминацию по признаку их религиозных убеждений.

4. 11 июня 2009 г. и 17 июня 2010 г. жалобы были коммуницированы властям Российской Федерации. В соответствии с пунктом 1 статьи 29 Конвенции было также решено рассмотреть данные жалобы одновременно по вопросу приемлемости и по существу.

Факты

I. Обстоятельства дела

5. Заявители родились в 1964 и 1972 годах соответственно. Местонахождение первого заявителя неизвестно, второй заявитель проживает в Тюмени.

6. Заявители являются членами организации "Хизб-ут-Тахрир аль-Ислами".

7. "Хизб-ут-Тахрир аль-Ислами" (Исламская партия освобождения - далее "Хизб-ут-Тахрир") является международной исламской организацией, имеющей отделения во многих частях мира, включая Ближний Восток и Европу. Она выступает за свержение правительств и их замену исламским государством в форме воссозданного халифата. "Хизб-ут-Тахрир" первоначально возникла среди палестинцев в Иордании в начале 1950-х годов. Она приобрела немногочисленных, но весьма преданных последователей в ряде ближневосточных государств и стала популярной среди мусульман в Западной Европе и Индонезии. "Хизб-ут-Тахрир" начала действовать в Средней Азии в середине 1990-х годов и нашла приверженцев в Узбекистане и в меньшей степени в соседних Киргизии, Таджикистане и Казахстане.

A. Запрет "Хизб-ут-Тахрир" в России

8. 14 февраля 2003 г. Верховный Суд Российской Федерации признал террористическими 15 организаций, включая "Хизб-ут-Тахрир", и запретил их деятельность на территории России. Верховный Суд Российской Федерации провел закрытое заседание, в котором участвовали представитель Генеральной прокуратуры Российской Федерации, но не представители этих организаций. Часть решения, относящаяся к "Хизб-ут-Тахрир", указывала следующее:

"..."Партия исламского освобождения" ("Хизб-ут-Тахрир аль-Ислами") - организация, которая имеет целью устранение неисламских правительств и установление исламского правления во всемирном масштабе путем воссоздания "Всемирного исламского Халифата", первоначально в регионах с преимущественно мусульманским населением, включая Россию и страны СНГ. Основные формы деятельности: воинствующая исламистская пропаганда, сочетающаяся с нетерпимостью к другим религиям, активная вербовка сторонников, целенаправленная работа по внесению раскола в общество (прежде всего пропагандистская деятельности с мощным финансовым подкреплением). В ряде государств Ближнего Востока и СНГ (Узбекистан) запрещена законом...".

9. 18 июня 2003 г. Верховный Суд Российской Федерации отклонил жалобу, поданную одной из запрещенных организаций. Он нашел установленным на основании доказательств, предоставленных Генеральной прокуратурой, что информация о решении от 14 февраля 2003 г. была опубликована в средствах массовой информации в феврале 2003 года. Тот факт, что организация не знала о решении до 28 апреля 2003 г., не имеет значения. Таким образом, не имеется оснований для восстановления срока на обжалование.

10. 28 июля 2006 г. перечень организаций, признанных террористическими российскими судами, был впервые опубликован в официальном издании "Российская газета". В этот перечень, в частности, входили организации, признанные террористическими решением Верховного Суда Российской Федерации от 14 февраля 2003 г., в том числе "Хизб-ут-Тахрир".

B. Уголовное разбирательство против первого заявителя

11. 13 февраля 2004 г. первый заявитель был задержан. 25 марта 2004 г. против него и его сожительницы Д. было возбуждено уголовное дело. Они обвинялись в членстве в "Хизб-ут-Тахрир", в пособничестве и подстрекательстве к терроризму, создании преступного сообщества и использовании подложных документов, то есть в преступлениях, предусмотренных частью 1 статьи 205.1, частью 1 статьи 210 и частью 3 статьи 327 Уголовного кодекса Российской Федерации.

12. На допросе у следователя первый заявитель признался в членстве в "Хизб-ут-Тахрир" и проживании в России под вымышленным именем и с подложными документами. Он сообщил, что "Хизб-ут-Тахрир" является политической организацией со строго иерархической структурой и имеет целью создание халифата в результате "бархатных революций", вначале в мусульманских странах, а затем и в тех, которые традиционно не являлись мусульманскими. Она не прибегает и не призывает к насилию. Ее члены рассматривают ислам как политическую идеологию, а не как религиозные убеждения. Основная деятельность первого заявителя заключалась в беседах с людьми с целью их склонения к вступлению в "Хизб-ут-Тахрир". Он распространял литературу "Хизб-ут-Тахрир" и разъяснял ее идеологию. Ему удалось завербовать пять или шесть человек, которые составили московскую ячейку "Хизб-ут-Тахрир" под его руководством. Первый заявитель сообщил, что давал указания членам своей ячейки и поддерживал контакты с другими местными ячейками "Хизб-ут-Тахрир". Он знал, что организация запрещена в России, в связи с этим члены ячейки имели псевдонимы.

13. Сожительница первого заявителя Д. дала сходные показания. Она утверждала, что "Хизб-ут-Тахрир" не является террористической организацией.

14. Следователь также допросил ряд свидетелей. Свидетели рассказали, что первый заявитель и Д. пытались убедить их стать членами "Хизб-ут-Тахрир" и давали им литературу "Хизб-ут-Тахрир". Свидетели передали следователю листовки и брошюры, полученные от первого заявителя. Некоторые свидетели сообщили, что первый заявитель склонял их к борьбе с неверными, в том числе вооруженной, и у них создалось впечатление, что он призывал к поддержке чеченских боевиков. Один свидетель также сказал, что первый заявитель выступал за введение шариата на территории России.

15. В квартире первого заявителя был проведен обыск, в ходе которого были найдены инструкции по использованию оружия, взрывчатки и ядов.

16. В сентябре 2004 года дело было направлено на рассмотрение в Московский городской суд.

17. Первый заявитель не признал себя виновным. Он признался в членстве в "Хизб-ут-Тахрир аль-Ислами" и подтвердил ранее данное им описание ее деятельности и идеологии. Он настаивал на том, что эта организация не является террористической организацией и осуждает применение насилия. Он отказался от части своих показаний, сообщив, что дал их под давлением, и отрицал попытки склонять людей к вступлению в "Хизб-ут-Тахрир". Первый заявитель также утверждал, что инструкции, найденные в его квартире, подброшены милицией.

18. Сожительница первого заявителя Д. отрицала членство в "Хизб-ут-Тахрир" и сказала, что не знала о запрещении организации в России.

19. Суд первой инстанции допросил свидетелей обвинения, которые подтвердили показания, данные ими на предварительном следствии.

20. Наконец, суд первой инстанции исследовал листовки и брошюры, распространявшиеся первым заявителем.

21. 11 ноября 2004 г. Московский городской суд признал первого заявителя виновным в пособничестве и подстрекательстве к терроризму, создании преступного сообщества и использовании подложных документов (часть 1 статьи 205.1, часть 1 статьи 210 и часть 3 статьи 327 Уголовного кодекса Российской Федерации). Со ссылкой на свидетельские показания, показания первого заявителя на следствии и документальные доказательства суд нашел установленным, что первый заявитель, являясь членом "Хизб-ут-Тахрир", организовал местную ячейку этой организации и в период с 1999 года по февраль 2004 года привлекал новых членов и распространял литературу организации. Суд проанализировал содержание листовок и брошюр, распространявшихся первым заявителем, и решил, что они пропагандируют превосходство ислама по отношению к другим религиям и политическим идеологиям, таким как коммунизм и капитализм, проповедуют нетерпимость к немусульманам. В этой литературе также отвергались демократические принципы как несовместимые с законами шариата, объявлялась война правительствам, не основанным на исламе, содержались призывы к их свержению, в том числе насильственными методами. В листовках и брошюрах члены "Хизб-ут-Тахрир" принуждались принять участие в священной войне (джихаде). Указывая, что джихад является не оборонительной войной, а борьбой за расширение исламского государства, которая должна вестись, даже если "неверные" не нападают на мусульман, данные документы открыто проповедовали и прославляли войну во имя аллаха. Они также утверждали, что такие страны, как США, Соединенное Королевство, Франция и Россия, являются вражескими государствами и следует объявить войну любому государству, которое оккупирует мусульманские земли. Гражданам вышеуказанных государств не разрешается въезд в мусульманские государства, и должно быть разрешено убивать их и захватывать их имущество, если они не являются мусульманами. С учетом содержания вышеупомянутых листовок и брошюр, инструкций по использованию оружия, взрывчатки и ядов, найденных в квартире первого заявителя, и решения Верховного Суда Российской Федерации от 14 февраля 2003 г. суд заключил, что местная ячейка "Хизб-ут-Тахрир", созданная первым заявителем, являлась террористической организацией. Суд также нашел установленным, что первый заявитель знал о решении Верховного Суда Российской Федерации от 14 февраля 2003 г. Таким образом, его действия составляли подстрекательство к участию в террористической организации, наказываемое в соответствии со статьей 205.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, и создание преступного сообщества, наказываемое согласно статье 210 Уголовного кодекса Российской Федерации.

22. Суд приговорил первого заявителя к восьми годам лишения свободы.

23. В своей жалобе первый заявитель указывал, что никогда не призывал и не прибегал к насилию, не участвовал в террористической деятельности. Его осуждение за распространение исламской идеологии нарушило его право на свободу слова и мнения. Он также считал, что суд первой инстанции неправильно истолковал религиозную терминологию, содержащуюся в литературе "Хизб-ут-Тахрир". Поскольку судья недостаточно разбирался в религиозных вопросах, было необходимо назначить экспертизу. Наконец, первый заявитель отмечал, что не знал о решении Верховного Суда Российской Федерации, запретившем "Хизб-ут-Тахрир", поскольку это решение не было официально опубликовано.

24. 13 января 2005 г. Верховный Суд Российской Федерации, рассмотрев жалобу, оставил приговор без изменения.

25. 2 мая 2007 г. Удорский районный суд Республики Коми привел приговор, вынесенный заявителю, в соответствие с недавними изменениями статьи 205.1 Уголовного кодекса Российской Федерации. Он нашел, что содействие деятельности террористической организации более не квалифицируется как пособничество и подстрекательство к терроризму в новой редакции статьи 205.1 Уголовного кодекса (см. § 55 настоящего Постановления). Поэтому суд решил отменить приговор в части статьи 205.1 Уголовного кодекса и уменьшил наказание первому заявителю до семи лет и четырех месяцев лишения свободы. 3 июля 2007 г. Верховный Суд Республики Коми, рассмотрев жалобу, оставил приговор без изменения.

26. 10 июня 2011 г. первый заявитель отбыл свое наказание. В настоящее время продолжается разбирательство о его выдаче Узбекистану, где против него возбуждено уголовное дело по поводу членства в "Хизб-ут-Тахрир". 14 декабря 2012 г. он скрылся из Москвы, и его местонахождение в настоящее время неизвестно.

C. Уголовное разбирательство против второго заявителя

27. 18 июня 2004 г. Тюменская областная прокуратура возбудила уголовное дело против второго заявителя и восьми других лиц. Они обвинялись в принадлежности к "Хизб-ут-Тахрир", пособничестве и подстрекательстве к терроризму, то есть в преступлении, предусмотренном частью 1 статьи 205.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, а также создании и членстве в экстремистской организации, преступлении, предусмотренном частями 1 и 2 статьи 282.2 Уголовного кодекса Российской Федерации.

28. На допросе у следователя второй заявитель признал, что является членом "Хизб-ут-Тахрир", а с начала 2003 года - руководителем местных ячеек в Тюмени и Тобольске. Цель деятельности этих ячеек заключалась в создании халифата на Ближнем Востоке. Он узнал, что организация запрещена в России во время разговора с милицией осенью 2003 года. Собрания местных ячеек всегда проводились тайно. Он председательствовал на собраниях, принимал новых членов, распространял литературу "Хизб-ут-Тахрир" и разъяснял ее идеологию. Второй заявитель также отвечал за поддержание контактов с московской ячейкой "Хизб-ут-Тахрир".

29. Другие обвиняемые дали схожие показания. Они подтвердили руководящее положение второго заявителя и его регулярные контакты с другими местными ячейками "Хизб-ут-Тахрир" в России. Во время регулярных и тайных собраний они читали литературу "Хизб-ут-Тахрир" и обсуждали ее цели, в том числе привлечение новых членов и распространение идеологии "Хизб-ут-Тахрир" среди населения через публикации в прессе и распространение листовок. Обсуждавшиеся ими на собраниях вопросы часто имели скорее политический, чем религиозный, характер. Члены организации должны были приносить присягу, платить взносы и подчиняться распоряжениям руководителей. Они считали себя частью международной организации "Хизб-ут-Тахрир аль-Ислами". Некоторые рассказали, что знали о запрете организации в России.

30. Следователь также получил показания нескольких свидетелей. Свидетели сообщили, что обвиняемые пытались склонить их к членству в "Хизб-ут-Тахрир" и предлагали им литературу организации.

31. В квартирах обвиняемых прошли обыски, и в них были найдены многочисленные экземпляры литературы "Хизб-ут-Тахрир" и листовок. Некоторые листовки критиковали решение властей о запрете "Хизб-ут-Тахрир", задержания и уголовное преследование ее членов. Также было установлено, что документы, содержавшие тексты "Хизб-ут-Тахрир" и сведения о ее деятельности, хранились на жестком диске компьютера второго заявителя и нескольких дискетах.

32. В июне 2005 года дело было передано на рассмотрение в Тобольский городской суд Тюменской области. Все обвиняемые, включая второго заявителя, отказались от ранее данных показаний, указав, что дали их под давлением, и не признали себя виновными.

33. Обвиняемые признали, что являлись последователями идеологии "Хизб-ут-Тахрир", но отрицали членство в организации. Они регулярно и открыто собирались для чтения исламских текстов и обсуждения религиозных вопросов. Все тексты были скопированы из Интернета, и ни один из них не был запрещен и не признавался экстремистским. Обвиняемые не планировали и не участвовали в какой-либо террористической деятельности, не подстрекали к совершению террористических актов. Они выступали против насилия и стремились достичь своей цели, а именно создания халифата, в результате идеологической и политической борьбы.

34. Суд первой инстанции допросил свидетелей обвинения. Некоторые из них подтвердили показания, данные на следствии, а другие отказались от них.

35. Суд также заслушал аудиозаписи и просмотрел видеозаписи собраний обвиняемых. Во время собраний обвиняемые обсуждали идеологию и цели "Хизб-ут-Тахрир", ее структуру и применяемые ею методы. Выступали, главным образом, второй заявитель и его помощник, которые учили остальных, что приказы должны немедленно исполняться, и предупреждали, что неповиновавшиеся будут наказаны. Они также разъясняли, что основной задачей местной ячейки являются прозелитизм, привлечение новых членов и установление контактов с высокопоставленными государственными чиновниками. Во время одного из собраний обвиняемые обсуждали возможность приобретения оружия и взрывчатки и совершения террористических актов. На другом собрании помощник второго заявителя высказал следующие мнения:

"...Меня удивляет, почему вы допускаете здесь нахождение евреев, почему их так много накопилось?...

У нас есть смотрители в двух городах, я имею в виду наших сторонников. Преступный мир поддерживает нас. "Хизб" поддерживает нас. [Преступники] в нашем городе поддерживают нас.

Ты должен иметь ненависть, ярость... Ты должен быть волком, должен нападать. Не бойся закатать кого-то в асфальт, если на кого-то напали, присоединись, прими участие в насилии. Ты должен быть таким. Евреи - грязный народ, они действуют тайно. Они не нападают сами, они кого-нибудь наймут для этого. Они хитры и богаты, они контролируют город благодаря своим деньгам...".

36. Суд исследовал содержание интернет-сайта "Хизб-ут-Тахрир" и литературы, найденной в квартирах обвиняемых.

37. Наконец, суд рассмотрел экспертные заключения, предоставленные прокурором. Эксперты по религиозным, политическим и лингвистическим вопросам исследовали литературу, найденную при обысках в квартирах обвиняемых, аудио- и видеозаписи. Эксперты заключили, что документы и записи содержат религиозную и политическую пропаганду "Хизб-ут-Тахрир". Некоторые из них содержали радикальные фундаменталистские высказывания, одобряющие и защищающие применение насилия и вооруженную борьбу в форме джихада. Таким образом, имелись основания полагать, что литература "Хизб-ут-Тахрир" является экстремистской по характеру и что ее распространение составляло пропаганду терроризма. Рассматриваемые документы проповедовали идею о том, что все существующие государства и правительства являются незаконными, поскольку не основаны на исламе, и призывали к их свержению, в том числе насильственными методами, в целях всеобщей исламизации человечества и создания "всемирного исламского халифата", иными словами, они призывали к государственному перевороту и принудительному захвату власти во всех странах. Эксперты отметили, что, хотя документы прямо не указывали методов, которыми должны достигаться цели организации, и открыто не призывали к совершению террористических актов, они недвусмысленно отвергали участие организации в демократическом политическом процессе. По мнению экспертов, отсюда следует, что цель захвата власти могла быть достигнута только в результате применения насилия. Документы также содержали идеи о превосходстве мусульман над сторонниками других религий, последовательные призывы к конфронтации между исламскими фундаменталистами и всеми другими лицами, и могли разжигать вражду и разобщенность в обществе. Наконец, эксперты-лингвисты решили, что рассматриваемые документы являлись высоко манипулятивными и способными влиять на разум и волю читателя. В этих документах использовались профессиональные манипулятивные методы. Так, они объединяли значения некоторых слов, например, толкуя "терроризм" как акты насилия только против мусульман, тогда как те же действия против последователей других религий определялись как священная война против неверующих (джихад).

38. Суд первой инстанции допросил одного из экспертов, который подтвердил свои заключения. Он добавил, что "Хизб-ут-Тахрир" являлась экстремистской организацией, проявлявшей нетерпимость к другим религиям. Она призывала к насилию по отношению к неверующим, что можно истолковать как подстрекательство к терроризму.

39. Эксперты, привлеченные защитой, оспорили вышеизложенные заключения. Один из экспертов, сопредседатель Совета муфтиев России, заявил суду, что "Хизб-ут-Тахрир" не является террористической организацией и не причастна к совершению каких-либо террористических актов. Ее идеология утопична и нереалистична, а основная деятельность заключается в исламском прозелитизме. Согласно текстам "Хизб-ут-Тахрир" халифат должен быть создан мирными методами. Другой эксперт также заявил, что члены "Хизб-ут-Тахрир" не склонны к насилию и не представляют угрозу для национальной безопасности.

40. 3 октября 2005 г. Тобольский городской суд признал второго заявителя и других подсудимых виновными в соответствии с предъявленными обвинениями. Сославшись на свидетельские показания, показания обвиняемых на предварительном следствии, аудио- и видеозаписи собраний обвиняемых и экспертные заключения, суд нашел установленным, что с начала 2003 года подсудимые являлись членами "Хизб-ут-Тахрир". Эта организация признана террористической, экстремистской и запрещена Верховным Судом Российской Федерации. Учитывая, что решение Верховного Суда Российской Федерации было надлежащим образом опубликовано, второй заявитель знал о его содержании с декабря 2003 года в ходе допроса в милиции в связи с подобным уголовным делом, в квартирах обвиняемых были найдены листовки, критикующие это решение, последовавшие задержания и уголовное преследование членов "Хизб-ут-Тахрир", городской суд установил, что подсудимые знали о решении Верховного Суда Российской Федерации, запретившем "Хизб-ут-Тахрир". Несмотря на этот факт, они не прекратили свою деятельность в качестве членов "Хизб-ут-Тахрир" и продолжали проводить тайные собрания, привлекать новых членов и распространять литературу организации. Распространявшиеся подсудимыми документы являлись экстремистскими, поскольку они проповедовали насилие, отрицали верховенство права и разжигали ненависть в отношении последователей других религий. Таким образом, их действия составляли создание преступного сообщества и членство в запрещенной экстремистской организации, наказываемые в соответствии со статьей 282.2 Уголовного кодекса Российской Федерации, и подстрекательство к участию в деятельности террористической организации, наказываемое согласно статье 205.1 Уголовного кодекса Российской Федерации.

41. Суд приговорил второго заявителя к пяти годам и шести месяцам лишения свободы за преступление, предусмотренное статьей 205.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, и к двум годам за преступление, предусмотренное статьей 282.2 Уголовного кодекса Российской Федерации. Общий срок наказания составил шесть лет лишения свободы.

42. В своей жалобе второй заявитель указывал, что никогда не совершал никаких террористических актов и не был причастен к террористической деятельности. Он и его сообвиняемые собирались для чтения исламской литературы и обсуждения религиозных вопросов. Следовательно, его осуждение нарушало его права, предусмотренные статьями 9-11 Конвенции.

43. 12 января 2006 г. Тюменский областной суд, рассмотрев жалобу, оставил приговор без изменения.

D. Доклады о "Хизб-ут-Тахрир"

44. Имеющаяся информация о характере и деятельности "Хизб-ут-Тахрир" скудная и противоречивая. Наиболее полный доклад был подготовлен Международной кризисной группой в 2003 году. Доклад, озаглавленный "Радикальный ислам в Центральной Азии: ответ на появление "Хизб-ут-Тахрир"", в соответствующей части указывает следующее:

"..."Хизб-ут-Тахрир" не является религиозной организацией, это, скорее, политическая партия, чья идеология основана на исламе. Ее цель - воссоздание исторического халифата, объединяющего все мусульманские земли под властью ислама, и создание государства, способного уравновесить влияние Запада. Партия отвергает современные попытки создания исламских государств, утверждая, что Саудовская Аравия и Иран не отвечают необходимым критериям. Согласно идеям "Хизб-ут-Тахрир" в исламском государстве исламский закон - шариат - применяется ко всем сферам жизни, и одновременное существование других форм законодательства недопустимо.

"Хизб-ут-Тахрир" утверждает, что отвергает насилие как форму политической борьбы, и бульшая часть ее деятельности имеет мирный характер. Теоретически группа отвергает терроризм, считая, что убийство невинных людей противоречит закону ислама. Однако под прикрытием подобных высказываний в партийной литературе содержится идеологическое оправдание насилия, и партия признает свое участие в ряде неудавшихся попыток переворота на Ближнем Востоке. Она также имеет связи с группами, гораздо менее щепетильными в отношении насилия. Но, несмотря на заявления правительств, отсутствуют доказательства участия партии в террористической деятельности в Центральной Азии или где-либо еще.

Правительства реагируют непоследовательно и зачастую неэффективно. В большинстве стран Ближнего Востока этой организации запрещено действовать открыто, и многие ее члены оказались за решеткой. Центральноазиатские правительства заняли особенно жесткую позицию: здесь лидерство принадлежит Узбекистану, где тысячи людей были арестованы и приговорены к длительным срокам тюремного заключения. В других мусульманских странах, например, в Индонезии, "Хизб-ут-Тахрир" действует более или менее открыто, как и во многих странах Западной Европы...

В партийной литературе рассматриваются три этапа политической борьбы, основанные на партийной трактовке исторической миссии пророка Мухаммеда по созданию первого исламского государства.

Первый: этап взращивания - это поиск и воспитание людей, убежденных в правоте мысли и методов партии. Он необходим для создания группы, способной нести идеи партии.

Второй: этап взаимодействия с более широким мусульманским сообществом (умма), чтобы побуждать его работать во имя ислама и нести послание (дава) так, как если бы оно исходило от него самого, и чтобы оно трудилось для установления ислама в жизни, государстве и обществе.

Третий: этап взятия правления в свои руки и введения исламского порядка всюду и до конца и несение его послания миру.

Первый этап - самый важный в сегодняшней деятельности партии и является одной из ключевых составляющих ее жизнеспособности. В его основе лежат поиск подходящих членов и формирование их мировоззрения в соответствии с партийной идеологией...

Второй этап представляет собой "коллективное воспитание масс... путем проведения занятий в мечетях, на конференциях, лекциях, в общественных местах, в газетах, книгах и листовках...". "Хизб-ут-Тахрир" весьма эффективно распространяет свои взгляды путем широкой публикации книг и брошюр на многих языках, а также через сеть хорошо организованных интернет-сайтов.

"Хизб-ут-Тахрир" утверждает, что посредством этих двух этапов политической работы она способна создать широкое понимание своих идей (хотя не обязательно широкое членство) и, самое главное, может убедить влиятельных политиков, военных и др. действовать в соответствии с ее программой и целями. Партия активно пытается вербовать высокообразованных членов общества, особенно тех, чье положение позволяет оказывать влияние на общественное мнение.

Переход от этой позиции - от широкого принятия идей и влияния на тех, кто способен влиять на политику - к установлению исламского государства есть суть третьего этапа политической борьбы. Именно этот этап - сам процесс захвата власти и создания исламского государства - является самым туманным в литературе. В бульшей части своей литературы "Хизб-ут-Тахрир" отвергает участие в парламентской демократии или какие-либо союзы с другими политическими партиями для достижения власти...

Нет сомнений в том, что партию "Хизб-ут-Тахрир" демократия не интересует. Она отвергает это понятие как западное, антиисламское изобретение и не заинтересована действовать в рамках открытой политической системы. В одном из недавно опубликованных материалов сказано: "Демократия... считается системой куфиров [неверных], она явно противоречит Корану и суннам...".

Всюду говорится, что "Хизб-ут-Тахрир" как в Центральной Азии, так и за ее пределами стремится избегать насилия для достижения своих целей. Некоторые правозащитники утверждают, что партия в сущности является мирной группой, действующей исключительно в области идей и пропаганды. Нет никаких доказательств ее участия в насильственных действиях в Центральной Азии, а в ходе деятельности в других частях мира партия в целом добивается своих целей путем мирной пропаганды. Она выступает резко против политики США на Ближнем Востоке, однако не призывает к террористическим актам против Америки. Партия заявляет, что она против террористической деятельности, и утверждает, что убийство ни в чем не повинного гражданского населения противоречит закону ислама. В партийной литературе об этом сказано прямо: "...вооруженная борьба не является методом воссоздания халифата"...

И тем не менее ошибочно полагать, что "Хизб-ут-Тахрир" против политического насилия как такового. Здесь гораздо больше нюансов, чем полагает значительная часть исследователей... Один ученый объясняет это так: "...В практическом смысле Ан-Набани доказывает, что режим можно свергнуть путем актов гражданского неповиновения, например, забастовок, отказа сотрудничать с властями или демонстраций, либо организовав марш ко дворцу или резиденции президента, при условии, что движению принадлежит полный контроль и лидерство... В ином случае [правительство] может быть сброшено путем военного переворота, совершенного силами, которые согласились передать власть движению".

Однако "Хизб-ут-Тахрир" утверждает, что как политическая партия она не совершает никаких физических или насильственных действий. Так как же она может оправдать участие в военном путче?

Сама партия "Хизб-ут-Тахрир" избегает применения силы, [но] внутренние источники утверждают, что группы, заверяющие партию в своей поддержке, могут применять оружие... Если общество восстает против режима, то его устранение, даже с помощью военной силы, не является актом насилия: насилием считался бы только тот случай, когда партии, к примеру, пришлось бы убивать своих оппонентов для прихода к власти...

Что это означает на практике, неясно, но это вполне можно трактовать как поиск военной помощи у других групп, если членам партии будет причинен значительный вред, либо в самом широком смысле - создание халифата. Таким образом, партия остается верна идее интеллектуальной и политической борьбы, но не исключает поиска помощи со стороны других групп, включая те, которые осуществят за нее военные действия...

На первый взгляд трактовка партией идеи джихада также несколько запутана... Член партии в Казахстане объяснил: "Есть два вида джихада: физический и духовный. Физический джихад наступит после установления халифата, а духовный для сегодняшнего дня...".

Хотя главный джихад не начнется до тех пор, пока не будет создан халифат, это не значит, что мусульмане не должны вести оборонительные войны. Так, мусульманам, включая членов "Хизб-ут-Тахрир", предписано бороться с захватчиками в случае нападения...

Листовки партии содержат менее конкретные высказывания по поводу джихада, которые не всегда подчеркивают эти различия. При этом существует явная возможность для весьма широкой трактовки оборонительного джихада. Тем не менее главный момент философии "Хизб-ут-Тахрир", по всей видимости, остается неизменным: джихад наступит, когда будет создан халифат...

В истории нет свидетельств участия партии в террористических актах против гражданского населения или в военных действиях против интересов США или Запада. Но есть веские доказательства ее участия в ряде неудавшихся путчей и попыток свержения правительств на Ближнем Востоке. Некоторые свидетельства таких случаев являются спорными, но вполне очевидно, что "Хизб-ут-Тахрир" принимала участие в нескольких попытках государственного переворота в Иордании в конце 60-х и начале 70-х годов. Партию также обвиняли в причастности к нападению на военную академию в Египте в 1974 году, которое правительство сочло подготовкой к путчу. Представители партии не только не отрицают причастность, но и признают, что "Хизб-ут-Тахрир" участвовала в ряде неудавшихся попыток переворота на Ближнем Востоке...

Таким образом, хотя с точки зрения идеологии и практики "Хизб-ут-Тахрир," очевидно, нельзя классифицировать как террористическую группу, эта партия готова убеждать военных свергнуть их правительства, а в некоторых случаях и сама участвовать в военных переворотах. Если партия когда-либо придет к власти, ее готовность применять силу от имени исламского государства станет более определенной: она постоянно подчеркивает, что долг исламского государства - вести военные кампании для освобождения мусульманских земель от власти "неверных" и вести войну с Израилем...".

45. Далее в докладе описывается положение "Хизб-ут-Тахрир" в Западной Европе:

"По словам Фади Абдуллатифа, лидера "Хизб-ут-Тахрир" в Швеции, ряды партии расширяются благодаря активной вербовке второго поколения иммигрантов-мусульман... Популярность партии среди мусульман на Западе продолжает расти, создавая для нее прочную организационную и, возможно, финансовую базу.

В январе 2003 года Германия стала первым западным государством, запретившим "Хизб-ут-Тахрир", ссылаясь на ее антисемитскую и антиизраильскую пропаганду. Однако власти Германии не предоставили никаких доказательств связи партии с террористическими группами. В мае 2003 года германские силы безопасности продолжили рейды с целью поимки известных активистов, которые теперь действовали нелегально.

В Дании партия также нашла поддержку среди иммигрантов. В марте 2003 года ее лидер Фади Абдуллатиф был обвинен в нарушении антирасистского законодательства после того, как раздавал листовки, якобы призывающие к убийству евреев. Партия утверждает, что цитаты были вырваны из контекста. Правительство, по-видимому, рассматривает вопрос о запрещении партии, которая, как сообщает пресса, насчитывает около 100 членов.

В Соединенном Королевстве "Хизб-ут-Тахрир" продолжает действовать весьма активно, особенно в Лондоне и городах с многочисленным мусульманским населением, таких как Бирмингем, Бредфорд и Шеффилд. Особенных успехов она добилась в вербовке студентов, хотя во многих университетских городках ее деятельность запрещена из-за пропаганды антисемитизма, якобы враждебного поведения в отношении студентов другого вероисповедания и открытых выступлений против гомосексуализма...".

46. В докладе 2004 года "Создавая врагов государства: религиозные преследования в Узбекистане"*(1) ("Creating Enemies of the State: Religious Persecution in Uzbekistan") организация "Хьюман райтс уотч" отметила:

"..."Хизб-ут-Тахрир" отвергает насилие в качестве средства воссоздания халифата. Однако она не отрицает применения насилия в рамках уже существующих вооруженных конфликтов, в которых группа считает мусульман борющимися против угнетателей, как, например, палестинское насилие против израильской оккупации. Ее литература осуждает секуляризм и демократию западного типа. Ее антисемитские и антиизраильские высказывания повлекли ее запрещение правительством Германии... Некоторые дипломатические круги, в частности, правительство США, считают "Хизб-ут-Тахрир" политической организацией и потому полагают, что заключенные члены "Хизб-ут-Тахрир" не являются жертвами религиозного преследования. Тем не менее религия и политика неразделимы в идеологии и деятельности "Хизб-ут-Тахрир"... Даже если согласиться с наличием политического компонента в идеологии, методах и целях "Хизб-ут-Тахрир", это не умаляет права членов этой группы на защиту от преследования по религиозным мотивам...

Определение "Хизб-ут-Тахрир" как ненасильственной организации оспаривается. Литература "Хизб-ут-Тахрир" не осуждает насилия в уже существующих вооруженных конфликтах - в Израиле и на оккупированных территориях, в Чечне и Кашмире - где мусульмане, по их мнению, подвергаются преследованию. Но члены "Хизб-ут-Тахрир" последовательно отвергают применение насилия для достижения цели воссоздания халифата, которое, по их мнению, будет законным, только если будет осуществлено тем же способом, которым, как они считают, пророк Мухаммед создал первоначальный халифат, и которое может иметь место лишь вследствие постепенного "пробуждения" мусульман...".

47. Еще один доклад*(2) о деятельности "Хизб-ут-Тахрир", озаглавленный "Является ли "Хизб-ут- Тахрир" экстремистской организацией", опубликован 20 октября 2005 г. центром информации и анализа "СОВА", российской неправительственной организацией. В докладе, в частности, говорится, что после решения Верховного Суда Российской Федерации от 14 февраля 2003 г. о запрете "Хизб-ут-Тахрир" многие ее члены были обвинены в пособничестве и подстрекательстве к терроризму, членстве в преступном сообществе, членстве в экстремистской организации или незаконном хранении оружия. Первый заявитель был первым осужденным, приговор которого вступил в силу. Впоследствии были вынесены другие обвинительные приговоры.

48. В докладе далее отмечается, что анализ литературы "Хизб-ут-Тахрир" показывает, что данная организация открыто и категорически отвергает демократические принципы и политические свободы, такие как свободу религии и свободу мысли, провозглашая, что они противоречат исламу. Кроме того, литература указывает, что в борьбе с демократией приемлемо применение насилия. Вместе с тем она подтверждает, что такое насилие будет применено только после установления халифата и начала джихада. Хотя в исламе существуют два общепринятых значения этого слова, литература "Хизб-ут-Тахрир", говоря о джихаде, почти всегда имеет в виду священную войну. Многие страны, такие как Израиль и США, объявлены вражескими государствами, с которыми уже сейчас следует бороться, включая насильственные методы. Однако "Хизб-ут-Тахрир" прямо не призывает своих членов участвовать в этой борьбе. "Хизб-ут-Тахрир" выражает поддержку чеченским сепаратистам, хотя осуждает террористические акты против гражданского населения, совершенные на российской территории, и в то же время отрицает возможность причастности чеченских сепаратистов к этим действиям. Следует также отметить, что "Хизб-ут-Тахрир" не использует понятие "терроризм" в его обычном значении, считая любые насильственные действия против вражеских государств, включая те, которые обычно квалифицируются в качестве террористических актов, частью священной войны. Доклад цитирует документ "Хизб-ут-Тахрир", озаглавленный "Исламское правило о захвате самолетов", в котором говорится, что можно захватывать самолеты вражеских государств и убивать пассажиров, так как граждане этих стран и их имущество - законная цель во время войны. Этот документ был удален с сайта "Хизб-ут-Тахрир" несколько лет назад, но заявлений, дезавуирующих его, не последовало, так что в данном случае скорее следует предполагать конспиративные соображения. Что касается средств установления халифата, литература "Хизб-ут-Тахрир" в этом пункте неясна. Безусловно, организация отвергает возможность участия в парламентских выборах или других демократических процессах с целью прихода к власти. Остается возможность переворота, совершенного в результате более или менее насильственных методов. При этом халифат должен быть вначале установлен на традиционно мусульманских территориях, которые не включают Россию. Соответственно, в докладе заключается, что "Хизб-ут-Тахрир" не планирует переворот в России, и его деятельность ограничена прозелитизмом.

49. Наконец, в докладе отмечается, что некоторые документы "Хизб-ут-Тахрир", включая опубликованные на русскоязычном сайте организации, содержат антисемитскую пропаганду, прославление бомбистов-самоубийц в Израиле и призывы к насилию против евреев и уничтожению Израиля. Таким образом, в докладе делается вывод, что "Хизб-ут-Тахрир" является экстремистской организацией, разжигающей ненависть к евреям и проповедующей насилие. Вместе с тем в докладе рекомендуется отменить решение Верховного Суда Российской Федерации о запрете "Хизб-ут-Тахрир" и прекратить преследование лиц только на основании членства в этой организации. В докладе указывается, что желательно, чтобы в уголовном или ином порядке преследовались только те лица, которые выступают с заявлениями, проповедующими ненависть и насилие.

50. Доклад, озаглавленный ""Хизб-ут-Тахрир аль-Ислами" (Исламская партия освобождения)", опубликованный 15 апреля 2007 г. европейским исследовательским проектом "Транснациональный терроризм, безопасность и верховенство права" (TTSRL), который финансируется Европейской комиссией, указывает следующее:

"..."Хизб-ут-Тахрир аль-Ислами" (Исламская партия освобождения) позиционирует себя как "политическую партию, чьей идеологией является ислам, поэтому политика есть ее работа, а ислам - ее идеология..." ...По их представлению, "Хизб-ут-Тахрир" (краткая форма) есть политическая группа, а не священническая... Это транснациональная партия или движение, которое стремится достичь своих политических целей без применения насилия, и имеет отделения примерно в 40 странах, включая мусульманские и западные. В мусульманском мире она, например, активна не только на Ближнем Востоке, но и в Бангладеш, Малайзии, Индонезии и бывших советских республиках Средней Азии. Почти во всех этих странах "Хизб-ут-Тахрир" воспринимается как угроза государству или даже как террористическая организация. В западном мире "Хизб-ут-Тахрир" действует, в частности, в Соединенном Королевстве, Германии, Австралии, Соединенных Штатах и Канаде. Для этих стран "Хизб-ут-Тахрир" представляет особенно трудную проблему, поскольку придерживается радикальных исламистских взглядов, но открыто выступает за мирные изменения. Тем не менее в ряде государств - участников Европейского союза считается, что партия тайно поддерживает идею насильственного джихада и/или причастна к антисемитским акциям...

Организационная структура "Хизб-ут-Тахрир" довольно сложна... Личности действующего лидера и высших должностных лиц "Хизб-ут-Тахрир" не раскрываются в достоверных открытых источниках.

Конкретные вопросы на уровне различных национальных отделений решаются национальными лидерами, объем и содержание деятельности отделений сильно отличаются. Следует различать страны, в которых партии разрешено действовать свободно, и страны, где "Хизб-ут-Тахрир" преследуется. Например, в Узбекистане ["Хизб-ут-Тахрир"] организована в виде тайной и иерархической пирамиды, состоящей из множества ячеек из пяти членов, которые после примерно двухмесячной подготовки образуют собственные группы, или халька - также из пяти-шести членов. В других источниках сообщается о ячейках из трех членов... В государствах - участниках Европейского союза отделения "Хизб-ут-Тахрир" организованы как большинство политических партий и имеют иерархическую структуру с национальным лидером, местными группами и возможностью членства любого, поддерживающего идеи партии. Кроме того, европейские отделения партии также состоят из учебных групп, вышеупомянутых "халька"...

С самого начала руководство "Хизб-ут-Тахрир" установило, что члены не должны участвовать в террористической деятельности. Это указание постоянно повторяется. Однако высказываются утверждения о связях партии с террористическими организациями. Следует подчеркнуть, что ни одно из этих утверждений не подкреплено конкретными доказательствами...

Тем не менее возможны косвенные связи между "Хизб-ут-Тахрир" и террористическими организациями и лицами. В Соединенном Королевстве три человека, которые в 1995 году были арестованы и обвинены в заговоре с целью убийства израильского посла, как сообщается, имели литературу "Хизб-ут-Тахрир" и участвовали в организации собраний "Хизб-ут-Тахрир" в Манчестере... Другой человек, Мухаммед Бабар, который связан с семерыми лицами, в настоящее время преданными суду в Лондоне по обвинению в подготовке террористических актов в период с января 2003 года по апрель 2004 года, рассказал, что являлся членом "Хизб-ут-Тахрир" и еще одной радикальной группы, "Аль-Мухаджирун", во время обучения в университете, когда его возмутила "война в заливе"... В вышеупомянутых делах, как и в большинстве случаев, те, к кому относятся эти утверждения, указывают на причастность к деятельности "Хизб-ут-Тахрир" во время обучения, хранение материалов "Хизб-ут-Тахрир" и другие довольно косвенные отношения между подозреваемыми в терроризме и партией. Более серьезны утверждения, связывающие партию с другой вышеупомянутой радикальной группой "Аль-Муха-джирун", созданной в 1995 году после выделения из состава "Хизб-ут-Тахрир". Согласно утверждениям лидера Омара Бакри Мухаммеда две группы первоначально раскололись, поскольку "Хизб-ут-Тахрир" была "слишком мягкой"... Его группа обвиняется в вербовке молодых мусульман в Британии для участия в боевых действиях за границей, в Кашмире, Афганистане и Чеченской Республике...

Несмотря на вышеупомянутые утверждения, власти Европейского союза пока формально не обвиняют "Хизб-ут-Тахрир" в связях с террористическими организациями. Кроме того, отсутствуют официальные сообщения о том, что ее члены примкнули к всемирному движению джихада или причастны к нему. Вместе с тем следует отметить, что некоторые страны видят в этой организации возможную или потенциальную угрозу демократии и верховенству права...

В отличие от более традиционных партий "Хизб-ут-Тахрир" уклоняется от участия в местной политике, что лишает региональных лидеров возможности сотрудничества с группой. Хотя "Хизб-ут-Тахрир" характеризует себя как политическую партию, она не хочет участвовать в выборах или входить в состав коалиционных правительств... Движение к утопическому исламскому халифату рассматривается как социальный или интеллектуальный процесс, а не как политический.

В целях вышеупомянутой интеллектуальной борьбы и интеллектуальной трансформации "Хизб-ут-Тахрир" сосредоточена в основном на высокообразованных мусульманах. Методом является так называемая мусульманская дава, в результате которой общество может быть трансформировано в исламское. В ЕС конкретный перевод этого понятия состоит в распространении листовок в университетах и ближайших мечетях или в организации собраний по текущим политическим и социальным вопросам, таким как ситуация в Ираке, вопрос датских карикатур и залив Гуантанамо... Хотя метод дава представляется весьма теоретическим и непрактичным с точки зрения заявленной цели, нельзя отрицать, что партии удалось привлечь десятки тысяч мусульман в Европе, которые верят в ее метод...

Как указывалось выше, "Хизб-ут-Тахрир" имеет отделения примерно в 40 странах, в ряде которых партия считается террористической организацией. В Европейском союзе, где религиозно-вдохновенные партии пользуются относительно бульшей свободой, чем в других местах, лишь Германия запретила "Хизб-ут-Тахрир...

...[Многие] вопросы остаются открытыми относительно характера этой партии и ее влияния на общество и того, как реагировать на распространение антисемитских, антизападных и недемократических идей и взглядов...

Исследование такой организации, как "Хизб-ут-Тахрир" в качестве большого исследовательского проекта противодействия терроризму, могло бы повлечь преждевременный вывод о том, что "Хизб-ут-Тахрир" относится к категории террористических организаций или, по крайней мере, принадлежит к группе организаций, представляющих серьезную угрозу для нашего демократического общества. Однако подобные оценки неприменимы к "Хизб-ут-Тахрир" без серьезных оговорок. Можно даже ставить вопрос о том, годится ли такая оценка для этой организации вообще. Хотя в философии "Хизб-ут-Тахрир" усматриваются антидемократические тенденции, организация отвергает идею насильственного джихада для достижения поставленной ею цели халифата. Большинство указаний на террористические связи организации или некоторых ее членов касаются довольно косвенных связей, не основаны на достоверных источниках или могут рассматриваться как простые совпадения.

С другой стороны, опыт показывает, что организации вроде "Хизб-ут-Тахрир" "весьма ловко идут по тончайшей грани между пропагандой и подстрекательством к терроризму", как говорит Пол Уилкинсон, директор Центра изучения терроризма и политического насилия университета Сент-Эндрюс... В то же время запрещение этой организации без надлежащей причины может иметь противоположный эффект, поэтому важно рассудительно наблюдать и действовать на основе фактов, а не предположений".

E. Литература "Хизб-ут-Тахрир"

51. Цели и принципы "Хизб-ут-Тахрир", а также подробности устройства исламского государства излагаются в обширной литературе, подготовленной организацией. В частности, ею подготовлен проект конституции, который характеризует основы исламского государства (формулировки оригинала):

1. Основные принципы и структура управления

"Статья 1

Исламская доктрина (акъида) [вероисповедание] является основой государства. Ничто не может существовать в государственной структуре, форме правления, подотчетном органе или в любой другой сфере государственной деятельности, что не исходит из исламской акъиды в качестве своего источника. Исламская акъида также является основой конституции и законов шариата, поэтому недопустимо наличие чего-либо имеющего отношение к ним без того, чтобы это не исходило из исламской акъиды...

Статья 7

Государство распространяет действие законов шариата [божественные правил] на всех граждан, которые имеют гражданство исламского государства, мусульман и немусульман, следующим образом:

а) действие всех законов шариата распространяется без каких-либо исключений на всех мусульман;

б) немусульманам разрешается следовать своим убеждениям и совершать свои религиозные обряды в соответствии с общим порядком;

в) отступившие от ислама (муртады) несут наказание в соответствии с законом об отступничестве, если они сами являются вероотступниками. Если же они являются детьми отступников, являясь немусульманами, то с ними имеют место взаимоотношения как с немусульманами в соответствии с их реальным положением, то есть как с язычниками (мушриками) или как с людьми писания*(3);

г) в отношении пищи и одежды с немусульманами обращаются в соответствии с их религиями в рамках того, что дозволяют законы шариата;

д) брачные отношения и развод регулируются в среде немусульман по их религиям, и эти же отношения между мусульманами и немусульманами регулируются в соответствии с законами ислама;

е) все же остальные шариатские законы и положения исламского шариата, такие как взаимоотношения, наказания, свидетельские показания в суде, системы правления, экономики и другие претворяются в жизнь государством, имея одинаковое распространение как на мусульман, так и на немусульман. Эти законы и положения исполняются также государством над муахидами (граждане неисламского государства, находящиеся на территории ислама, между странами которых и исламским государством имеются определенные договоры), мустамининами (люди, которым дано разрешение на временное пребывание на территории исламского государства не более чем на один год) и всеми, кто находятся под властью ислама, а также исполняются над всеми отдельными гражданами государства за исключением послов, консулов, членов дипломатических миссий и им подобным, которые имеют дипломатический иммунитет...

Статья 19

Осуществлять правление, а также любое дело, которое считается из области правления, имеют право только лишь мужчины, которые свободны (хурр, то есть не являются рабами), справедливы, достигшие совершеннолетия (баалиг), находящиеся в здравом уме (аакиль), достойны доверия (адль), способные выполнять те обязанности, которые возлагаются на них и являющиеся мусульманами...

Статья 21

Мусульмане имеют право образовывать политические партии для того, чтобы требовать отчета от правителей, а также чтобы достичь власти посредством уммы [мусульманской общины] при условии, что эти партии будут основаны на исламской акъиде и принимаемые ими законы будут являться шариатскими законами. Для основания таких партий не требуется какого-либо разрешения. Запрещается любая партия, которая основана на иных принципах, кроме ислама...

Статья 24

Халиф выступает во власти и в исполнении шариата от имени уммы...

Статья 26

Каждый совершеннолетний, находящийся в здравом уме мусульманин, будь то мужчина или женщина, имеет право принимать участие в выборах халифа и в принесении ему присяги (байя). Немусульмане не имеют такого права...

Статья 31

Халиф должен отвечать семи условиям... Он должен быть мужчиной, мусульманином, свободным (хурр), совершеннолетним (баалиг), находящимся в здравом рассудке (аакиль), справедливым (адль) и способным исполнять свои обязанности (каадир)...".

52. В проекте конституции далее указывается, что все высшие должностные лица правительства, главный судья и судьи суда по делам несправедливости (суда, который разрешает споры между гражданами и государством) должны быть мужчинами и мусульманами. Мусульманкам разрешается занимать нижестоящие должности исполнительной и судебной власти (статьи 42, 49, 67, 69, 87). Немусульмане могут назначаться лишь на технические и административные должности (статья 97).

53. В проекте конституции далее указывается:

"...Статья 101

Членами мажлису-ль-умма [народного собрания] являются лица, выражающие интересы мусульман, и к этим лицам обращается халиф. Членами мажлису-ль-умма могут быть также и немусульмане, которые таким образом имеют возможность выражать свои претензии по поводу несправедливости, исходящей от правителей, а также по поводу неверного применения исламских законов.

Статья 102

Члены мажлису-ль-умма избираются народом...

Статья 104

В результате консультации, то есть совета (шуро, машвара), осуществляется выработка мнений абсолютно. Вопросы законодательства, различные определения, сферы идейной деятельности, науки и искусства не входят в ту область, в которой шуро, то есть совет, является обязывающим. Однако они являются обязывающими, если халиф консультируется по другим практическим вопросам и действиям, не требующим исследования и внимательного рассмотрения.

Статья 105

Все граждане государства, мусульмане и немусульмане имеют право высказывать свои точки зрения. Однако шуро является исключительным правом только мусульман...".

2. Джихад и армия

"...Статья 56

Джихад является обязанностью (фард) мусульман. В соответствии с этим военная подготовка является обязательной. Каждый мусульманин-мужчина, достигший 15 лет, обязан пройти военную подготовку и быть готовым к джихаду...".

3. Правовой статус женщин

"Статья 109

...Мужчины и женщины в основном должны находиться отдельно друг от друга. Они не должны находиться вместе, за исключением обстоятельств, дозволенных шариатом и ради которых в шариате дозволено их собрание вместе, например, при осуществлении покупок и продажи, а также во время паломничества (хаджа).

Статья 110

Женщины имеют тем же права и обязанности, что и мужчины, за исключением тех сфер, которые в соответствии с шариатскими доказательствами являются исключительно мужскими или женскими правами и обязанностями. Так, женщина имеет право заниматься сельским хозяйством, торговлей, производством, осуществлять различного рода сделки и договоры, иметь различные виды собственности, приумножать свои средства сама или через своих посредников и самостоятельно вести все свои жизненные дела.

Статья 111

Женщина имеет право принимать участие в выборах халифа и приносить ему присягу, избирать членов мажлиса-ль-умма, а также сама быть избранным членом мажлиса, как и быть назначенной на неправящие должности в государстве...

Статья 113

Жизнь женщины разделяется на общественную и частную. В первом случае женщине разрешается находиться с другими женщинами и мужчинами махарим [за которых она не может выйти замуж], а также с чужими мужчинами, за которых она может выйти замуж, при условии, что все части ее тела (за исключением лица и кистей рук) будут закрыты, и она не будет показывать свою красоту и не будет находиться в нескромном виде. Во втором случае она может находиться лишь с женщинами и мужчинами махарим и не может жить с другими мужчинами. В обоих случаях она соблюдает все законы шариата...

Статья 118

Забота о детях является правом и обязанностью женщины - мусульманки или немусульманки до тех пор, пока ребенок нуждается в этой ее заботе. Когда дети - мальчики или девочки - перестают нуждаться в материнской заботе, то им дается право выбрать, с кем они будут жить. Это право распространяется на случаи, когда женщина, которая заботится о ребенке, и мужчина, который ответственен за ребенка, являются мусульманами. Если один из них является немусульманином, то в данном случае вопрос решается однозначно: ребенок остается с тем из них, кто является мусульманином...".

4. Налоги

"...Статья 139

Закят [налог в виде определенных процентов с имущества] собирается с мусульман с той их собственности, которая определена шариатом...

Статья 140

Джизья (подушный налог) собирается со всех немусульман (зимми). Им облагаются совершеннолетние мужчины в том размере, который они способны выплачивать. Этим налогом не облагаются женщины и дети...".

5. Образование

"...Статья 165

Исламская доктрина должна быть основой, на которой строится образовательная программа. Таким образом, все учебные предметы и методы обучения создаются в строгом соответствии с этой основой без каких-либо расхождений.

Статья 166

Политикой образования является формирование исламского менталитета и исламского направления взглядов. Поэтому все учебные предметы в образовательных программах должны создаваться на основе этой политики...

Статья 170

Определенные отрасли промышленности и искусства относятся к науке, как коммерция, навигация и сельское хозяйство. В таких случаях эта промышленность и искусство должны приниматься без каких-либо ограничений и условий. Там же, где промышленность и искусство связаны с культурой, подвергаясь определенному взгляду на жизнь (такие, как скульптура, живопись) и могут противоречить исламской идеологии, то подобные промышленность и искусство не принимаются*(4)...

Статья 172

В практике преподавания разрешается следование только принятым государственным программам. Разрешается практика частных школ, но их работа должна осуществляться в соответствии с государственными программами в рамках принятой системы образования, и в этих школах должна осуществляться политика образования и ее цель. Обучение в них не должно проходить смешанным образом между мужчинами и женщинами как среди обучающихся, так и среди преподавательского состава. При этом эти школы не должны быть характерны для какой-либо одной группы людей, религии, мазхабу [религиозному направлению], этносу и расе...".

6. Отношения с другими государствами

"...Статья 177

Абсолютно запрещается иметь отношения с иностранным государством любому частному лицу, партии или группе...

Статья 184

Взаимоотношения с иностранными государствами, которые существуют в мире, строятся на основе следующих четырех соображениях:

...3. Государства, с которыми у нас нет договоров и фактически такие империалистические государства, как Соединенное Королевство, Америка и Франция, а также те государства, которые вынашивают коварные замыслы по отношению к нашему государству, такие как Россия, рассматриваются как потенциально находящиеся в состоянии войны с нами. По отношению к этим государствам должны быть приняты все меры предосторожности, и недопустимо устанавливать с ними какие-либо дипломатические отношения. Граждане таких стран могут въезжать на нашу территорию только с загранпаспортами с соответственно оформленными визами, которые выдаются для каждого человека в отдельности и в отдельности для каждой поездки.

4. С государствами, которые фактически находятся в состоянии войны с нами (такими, как Израиль), все действия должны строиться на основе военного положения. Взаимоотношения с такими государствами должны складываться как с государствами, находящимися с нами в состоянии фактической войны, независимо от того, существует ли между нами и ними перемирие или нет. Гражданам этих государств запрещается въезд на территорию нашей страны...

Статья 186

Государству запрещается участвовать в каких бы то ни было организациях, которые не основываются на исламе или основывают свою деятельность на исполнении неисламских законов. К числу подобных организаций, относятся такие международные организации, как Организация Объединенных Наций, Международный суд, Международный валютный фонд, Международный банк и региональные организации подобно Лиге арабских стран...".

II. Применимое национальное законодательство

A. Уголовный кодекс Российской Федерации

54. Часть 1 статьи 205 (в редакции, действовавшей в период, относящийся к обстоятельствам дела) предусматривает следующее:

"Терроризм, то есть совершение взрыва, поджога или иных действий, создающих опасность гибели человека, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных общественно опасных последствий, в целях нарушения общественной безопасности, устрашения населения или воздействия на принятие решения органами власти, а также угроза совершения указанных действий в тех же целях наказываются лишением свободы на срок от восьми до двенадцати лет".

55. Статья 205.1 (в редакции, действовавшей в период, относящийся к обстоятельствам дела) в со ответствующей части предусматривает следующее:

"1. Вовлечение лица в совершение преступления, предусмотренного статьями 205 [терроризм], 206 [захват заложника], 208 [организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем], 211 [угон судна воздушного или водного транспорта либо железнодорожного состава], 277 [посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля] и 360 [нападение на лиц или учреждения, пользующиеся международной защитой] Уголовного кодекса, или склонение лица к участию в деятельности террористической организации, вооружение либо обучение лица в целях совершения указанных преступлений, а равно финансирование акта терроризма либо террористической организации - наказываются лишением свободы на срок от четырех до восьми лет...".

27 июля 2006 г. эта статья была изменена. В частности, подстрекательство к участию в деятельности террористической организации больше не рассматривалось как пособничество и подстрекательство к терроризму, наказываемое в соответствии со статьей 205.1.

56. Статья 210 в соответствующей части предусматривает следующее:

"1. Создание преступного сообщества (преступной организации) в целях совместного совершения одного или нескольких тяжких или особо тяжких преступлений либо руководство таким сообществом (организацией) или входящими в него (нее) структурными подразделениями... наказываются лишением свободы на срок от семи до пятнадцати лет..."

57. Статья 15 предусматривает, что тяжкими преступлениями признаются умышленные деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотренное кодексом, составляет от пяти до десяти лет лишения свободы. Особо тяжкими преступлениями признаются умышленные деяния, за совершение которых кодексом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше десяти лет или более строгое наказание.

58. Статья 282.2 устанавливает следующее:

"1. Организация деятельности общественного или религиозного объединения либо иной организации, в отношении которых судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности в связи с осуществлением экстремистской деятельности, наказывается штрафом... либо арестом на срок от четырех до шести месяцев, либо лишением свободы на срок до трех лет.

2. Участие в деятельности общественного или религиозного объединения либо иной организации, в отношении которых судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности в связи с осуществлением экстремистской деятельности, наказывается штрафом... либо арестом на срок до четырех месяцев, либо лишением свободы на срок до двух лет".

59. Часть 3 статьи 327 предусматривает, что использование заведомо подложного документа наказывается штрафом либо исправительными работами, либо арестом на срок от трех до шести месяцев.

B. Закон о борьбе с терроризмом

60. Федеральный закон "О борьбе с терроризмом" от 25 июля 1998 г. N 130-ФЗ (далее - Закон о борьбе с терроризмом), действовавший в период, относящийся к обстоятельствам дела, определяет терроризм как насилие или угрозу его применения в отношении физических лиц или организаций, а также уничтожение (повреждение) или угроза уничтожения (повреждения) имущества и других материальных объектов, если такие действия создают опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных общественно опасных последствий, осуществляются в целях нарушения общественной безопасности, устрашения населения или оказания воздействия на принятие органами власти решений, выгодных террористам, или удовлетворения их неправомерных имущественных и (или) иных интересов, посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля, совершенное в целях прекращения его государственной или иной политической деятельности либо из мести за такую деятельность, нападение на представителя иностранного государства или сотрудника международной организации, пользующихся международной защитой, а равно на служебные помещения либо транспортные средства лиц, пользующихся международной защитой, если это деяние совершено в целях провокации войны или осложнения международных отношений (часть 1 статьи 3).

61. Террористическая деятельность включает в себя:

- организацию, планирование, подготовку и реализацию террористической акции;

- подстрекательство к террористической акции, насилию над физическими лицами или организациями, уничтожению материальных объектов в террористических целях;

- организацию незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества (преступной организации), организованной группы для совершения террористической акции, а равно участие в такой акции;

- вербовку, вооружение, обучение и использование террористов;

- финансирование заведомо террористической организации или террористической группы или иное содействие им (часть 2 статьи 3).

62. Террористическая организация - организация, созданная в целях осуществления террористической деятельности или признающая возможность использования в своей деятельности терроризма (часть 8 статьи 3).

63. Организация признается террористической и подлежит ликвидации на основании решения суда по требованию прокурора (статья 25).

64. 6 марта 2006 г. был принят Федеральный закон "О противодействии терроризму" N 35-ФЗ. Закон 2006 года предусматривает, что федеральный орган исполнительной власти в области обеспечения безопасности ведет единый федеральный список организаций, в том числе иностранных и международных организаций, признанных судами Российской Федерации террористическими. Указанный список подлежит опубликованию в официальных периодических изданиях, определенных Правительством Российской Федерации (пункт 5 статьи 24). В соответствии с Постановлением Правительства от 14 июля 2006 г. N 1014-п перечень организаций, признанных террористическими по решению российского суда, подлежит опубликованию в официальном издании - "Российская газета".

C. Закон о противодействии экстремистской деятельности

65. Федеральный закон "О противодействии экстремистской деятельности" от 25 июля 2002 г. N 114-ФЗ, действовавший в период, относящийся к обстоятельствам дела), который недавно был рассмотрен Венецианской комиссией (см. заключение о Федеральном законе "О противодействии экстремистской деятельности" Российской Федерации, принятое Венецианской комиссией на 91-м пленарном заседании (Венеция, 15-16 июня 2012 г.)), определяет экстремистскую деятельность как деятельность общественных, религиозных или иных организаций, средств массовой информации или физических лиц, состоящую в планировании, руководстве, подготовке или совершении действий, направленных на:

- насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации;

- подрыв национальной безопасности Российской Федерации;

- захват или узурпацию власти;

- создание вооруженных преступных сообществ;

- совершение террористических действий;

- разжигание расовой, национальной, религиозной или социальной ненависти, сопровождаемое насилием или призывами к насилию;

- осуществление массовых беспорядков, хулиганских действий и актов вандализма по мотивам идеологической, политической, расовой, национальной или религиозной ненависти либо вражды, а равно по мотивам ненависти либо вражды в отношении какой-либо социальной группы;

- пропаганду исключительности, превосходства либо неполноценности человека по признаку его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности;

- пропаганду и публичное демонстрирование нацистской атрибутики или символики либо атрибутики или символики, сходных с нацистской атрибутикой или символикой до степени смешения;

- публичные призывы к осуществлению указанных деяний либо совершению указанных выше действий или содействие их совершению иными средствами, в том числе оказание финансовой поддержки или предоставление технических средств, информационных услуг или других возможностей (пункт 1 статьи 1).

66. Федеральный закон "О противодействии экстремистской деятельности" определяет экстремистскую организацию как общественное или религиозное объединение либо иную организацию, в отношении которых по основаниям, предусмотренным данным законом, судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности в связи с осуществлением экстремистской деятельности (пункт 2 статьи 1).

67. Запрещено публиковать и распространять экстремистский материал, то есть печатный, аудио-, видео- или иной материал, отвечающий хотя бы одному критерию, определенному в пункте 1 статьи 1 Федерального закона "О противодействии экстремистской деятельности". Подобные материалы включают официальные материалы запрещенных экстремистских организаций (статья 13 Закона).

Право

I. Объединение жалоб в одно производство

68. Европейский Суд прежде всего отмечает, что оба заявителя жаловались на то, что законодательные нормы, являвшиеся основанием для их осуждения, не были предсказуемы в своем применении, поскольку решение Верховного Суда Российской Федерации о запрете "Хизб-ут-Тахрир" не было официально опубликовано в момент, когда были совершены вменяемые им действия. Они также жаловались на то, что их осуждение за членство в "Хизб-ут-Тахрир" нарушило их свободы религии, выражения мнения и объединения с другими. Наконец, они жаловались на дискриминацию по признаку их религиозных убеждений. Ввиду сходства жалоб заявителей Европейский Суд приходит к выводу о том, что в интересах надлежащего осуществления правосудия жалобы следует объединить в одно производство в соответствии с пунктом 1 правила 42 Регламента Суда.

II. Предполагаемое нарушение статьи 7 Конвенции

69. Заявители жаловались на то, что решение Верховного Суда Российской Федерации о запрете "Хизб-ут-Тахрир" не было официально опубликовано. Таким образом, положения законодательства, послужившие основанием для их осуждения, не были предсказуемыми в их применении вопреки требованиям статьи 7 Конвенции. Эта статья предусматривает следующее:

"1. Никто не может быть осужден за совершение какого-либо деяния или за бездействие, которое согласно действовавшему в момент его совершения национальному или международному праву не являлось уголовным преступлением. Не может также налагаться наказание более тяжкое, нежели то, которое подлежало применению в момент совершения уголовного преступления.

2. Настоящая статья не препятствует осуждению и наказанию любого лица за совершение какого-либо деяния или за бездействие, которое в момент его совершения являлось уголовным преступлением в соответствии с общими принципами права, признанными цивилизованными странами".

A. Приемлемость жалобы

70. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой.

B. Существо жалобы

1. Доводы сторон

71. Власти Российской Федерации признали, что решение Верховного Суда от 14 февраля 2003 г. не было официально опубликовано до осуждения заявителей. Это объяснялось тем, что в период, относящийся к обстоятельствам дела, в российском законодательстве не было установлено порядка публикации или порядка ведения официального перечня запрещенных террористических организаций. Только в марте 2006 года такой порядок был установлен законом (см. § 64 настоящего Постановления), а в июле 2006 года был опубликован официальный перечень запрещенных террористических организаций (см. § 10 настоящего Постановления). Однако информация о запрете "Хизб-ут-Тахрир" и других организаций была распространена 14 и 15 февраля 2003 г. многими традиционными и сетевыми средствами массовой информации. Сославшись на решение Верховного Суда Российской Федерации от 18 июня 2003 г. (см. § 9 настоящего Постановления), власти Российской Федерации утверждали, что благодаря этим публикациям общество было достаточно информировано о запрете "Хизб-ут-Тахрир".

72. Власти Российской Федерации также ссылались на правовой принцип "незнание закона не освобождает от ответственности" и указывали, что в любом случае суды страны установили, что заявители знали о запрете "Хизб-ут-Тахрир". Действительно, заявители, их сообвиняемые и свидетели признали на допросе у следователя, что им было известно о запрете организации.

Кроме того, листовки с критикой решения о запрете "Хизб-ут-Тахрир" были найдены в квартире второго заявителя. Соответственно, заявители имели сведения о решении Верховного Суда Российской Федерации от 14 февраля 2003 г. и, таким образом, могли предвидеть, что членство в "Хизб-ут-Тахрир" повлечет уголовную ответственность в соответствии со статьями 205.1, 210 и 282.2 Уголовного кодекса.

73. Первый заявитель указал, что решение Верховного Суда от 14 февраля 2003 г. являлось существенным элементом установления его виновности на основании статей 205.1 и 210 Уголовного кодекса. В частности, суды страны основывали свой вывод о том, что "Хизб-ут-Тахрир" являлась "преступным сообществом" в значении статьи 210 Уголовного кодекса на решении Верховного Суда Российской Федерации от 14 февраля 2003 г., которым "Хизб-ут-Тахрир" была признана террористической организацией. Тот факт, что его осуждение в соответствии со статьей 205.1 Уголовного кодекса было впоследствии отменено после внесения изменений в этот кодекс (см. § 25 настоящего Постановления), не лишает его статуса жертвы, поскольку отсутствует признание нарушения его прав. В любом случае его осуждение на основании статьи 210 Уголовного кодекса - которое, как указывалось выше, было не в последнюю очередь основано на решении Верховного Суда Российской Федерации от 14 февраля 2003 г. - сохраняет силу.

74. Первый заявитель также указывал, что решение Верховного Суда Российской Федерации от 14 февраля 2003 г., вынесенное в закрытом заседании и в отсутствие представителей организации, никогда официально не публиковалось, как признали власти Российской Федерации. Упоминание этого решения в средствах массовой информации не могло восполнить отсутствие официальной публикации. Во-первых, средства массовой информации не публиковали полный текст решения или хотя бы резолютивную часть или краткое содержание мотивировочной части. Во-вторых, газетные статьи, упомянутые властями Российской Федерации, были опубликованы сразу после вынесения решения и до его вступления в силу. Некоторые публикации отмечали, что решение может быть обжаловано. Средства массовой информации не сообщали о вступлении решения в силу. Следовательно, первый заявитель не мог узнать из средств массовой информации, вступило ли в силу решение Верховного Суда Российской Федерации и, соответственно, действительно ли "Хизб-ут-Тахрир" официально запрещена окончательным решением суда.

75. Второй заявитель поддержал свою жалобу.

2. Мнение Европейского Суда

(a) Общие принципы

76. Гарантии статьи 7 Конвенции являются существенным элементом верховенства закона и занимают видное место в конвенционной системе защиты, что подчеркивается тем фактом, что отступления от них в соответствии со статьей 15 Конвенции в случае войны или при иных чрезвычайных обстоятельствах не допускаются. Они должны толковаться и применяться, как следует из предмета и цели статьи, для обеспечения эффективных гарантий против произвольного преследования, осуждения и наказания (см. Постановление Большой Палаты от 17 сентября 2009 г. по делу "Скоппола против Италии (N 2)" (Scoppola v. Italy) (N 2), жалоба N 10249/03, § 92).

77. Пункт 1 статьи 7 Конвенции не ограничивается запретом придания обратной силы уголовному закону в ущерб обвиняемому. Он также воплощает в более общем смысле принцип того, что только закон может определить преступление и назначить за него наказание (nullum crimen, nulla poena sine lege*(5)). Запрещая, в частности, распространение существующих составов преступления на действия, которые ранее не считались преступлениями, он также предусматривает принцип того, что закон не должен расширительно толковаться в ущерб обвиняемому, например, по аналогии. Отсюда следует, что преступление должно быть ясно определено в законе. Это требование выполняется, когда человек может узнать из формулировки соответствующей статьи, а при необходимости с помощью судебного толкования, какие действия или бездействие повлекут для него уголовную ответственность. Употребляя термин "закон", статья 7 Конвенции имеет в виду то же самое понятие, какое Конвенция имеет в виду во всех других случаях использования этого термина, понятие, которое заключает в себе писаный и неписаный закон, а также качественные требования, включая доступность и предсказуемость (см. Постановление Европейского Суда от 15 ноября 1996 г. по делу "Кантони против Франции" (Cantoni v. France), § 29, Reports of Judgments and Decisions 1996-V, Постановление Европейского Суда по делу "Коэм и другие против Бельгии" (Coеme and Others v. Belgium), жалобы NN 32492/96, 32547/96, 32548/96, 33209/96 и 33210/96, § 145, ECHR 2000-VII, и Постановление Европейского Суда от 20 января 2009 г. по делу "Компания "Сюд фонди СРЛ" и другие против Италии" (Sud Fondi S.r.l. and Others v. Italy), жалоба N 75909/01, §§ 107 и 108).

78. Вследствие принципа широкой применимости законодательства формулировка его норм не всегда точна. Одна из стандартных законодательных техник регулирования заключается в использовании общих категорий в отличие от исчерпывающих перечней. Это означает, что многие законы неизбежно формулируются в выражениях, которые в большей или меньшей степени неопределенны, и их толкование и применение зависят от практики. Поэтому в любой системе законодательства как бы ясно ни формулировалась норма, в том числе уголовно-правовая, присутствует неизбежный элемент судебного толкования. Всегда существует необходимость разъяснения сомнительных пунктов и приспособления к меняющимся обстоятельствам. При всей желательности определенности она может влечь чрезмерную жесткость, а закон должен допускать адаптацию к меняющимся обстоятельствам. Следовательно, статья 7 Конвенции не может рассматриваться как запрещающая постепенное разъяснение норм об уголовной ответственности в результате судебного толкования в конкретных делах, если обусловленное им развитие совместимо с сущностью преступления и его можно разумно предвидеть (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Скоппола против Италии (N 2)", §§ 100 и 101). Закон удовлетворяет требованию "предсказуемости", если заинтересованное лицо должно прибегнуть к целесообразной правовой консультации, чтобы оценить в разумной при данных обстоятельствах степени последствия, которые может повлечь данное действие (см. Постановление Большой Палаты по делу "Ашур против Франции" (Achour v. France), жалоба N 67335/01, § 54, ECHR 2006-IV, и Постановление Европейского Суда от 6 марта 2012 г. по делу "Хухтамяки против Финляндии" (Huhtamаki v. Finland), жалоба N 54468/09, § 44).

(b) Применение вышеизложенных принципов в настоящем деле

79. С учетом вышеизложенных принципов Европейский Суд отмечает, что в его задачу входит не решение вопроса об индивидуальной уголовной ответственности заявителей, который оценивается в первую очередь судами страны, а рассмотрение с точки зрения пункта 1 статьи 7 Конвенции вопроса о том, были ли преступления, за которые осуждены заявители, определены российским законодательством с достаточной доступностью и предсказуемостью.

80. Сторонами оспаривается, были ли предсказуемыми в своем применении положения законодательства страны, послужившие основанием для осуждения заявителей, с учетом того, что решение Верховного Суда Российской Федерации, признавшее "Хизб-ут-Тахрир" террористической организацией, не было официально опубликовано в момент совершения вменяемых им действий. Таким образом, Европейский Суд должен определить, отвечали ли данные положения требованию предсказуемости.

(i) Дело первого заявителя

81. Первый заявитель был осужден за подстрекательство к участию в деятельности террористической организации, преступление, предусмотренное статьей 205.1 Уголовного кодекса, и за создание преступного сообщества, преступление, предусмотренное статьей 210 Уголовного кодекса.

82. Рассматривая формулировку статьи 205.1 Уголовного кодекса, Европейский Суд отмечает, что она не содержит определения "террористической организации". Однако такое определение имеется в Законе о борьбе с терроризмом, который определяет террористическую организацию как организацию, созданную в целях осуществления террористической деятельности или признающую возможность использования в своей деятельности терроризма (см. § 62 настоящего Постановления). Закон о борьбе с терроризмом также указывает, какие действия могут считаться составляющими "терроризм" и "террористическую деятельность" (см. §§ 60 и 61 настоящего Постановления). Сходное определение содержится в статье 205 Уголовного кодекса (см. § 54 настоящего Постановления). Европейский Суд полагает, что статья 205.1 Уголовного кодекса во взаимосвязи со статьей 205 Уголовного кодекса и с положениями Закона о борьбе с терроризмом сформулирована с достаточной точностью, чтобы позволить лицу знать, при необходимости с помощью целесообразной правовой консультации, какие действия и бездействие могут повлечь его уголовную ответственность.

83. Формулировка статьи 210 Уголовного кодекса также точна. Эта статья определяет преступное сообщество как организацию, созданную для совершения тяжких и особо тяжких преступлений, тогда как статья 15 Уголовного кодекса разъясняет, какие преступления считаются тяжкими и особо тяжкими (см. §§ 56 и 57 настоящего Постановления).

84. Существенно, что осуждение за подстрекательство к участию в деятельности террористической организации в соответствии со статьей 205.1 Уголовного кодекса или за создание преступного сообщества в соответствии со статьей 210 Уголовного кодекса не ставится в зависимость от наличия ранее вынесенного судебного решения о запрете этой организации по причине ее террористического, экстремистского или иного преступного характера. Достаточно, чтобы суд первой инстанции установил на основании доказательств, предоставленных сторонами, что данная организация имеет все признаки террористического или преступного сообщества, определенного в соответствии с вышеупомянутыми положениями Уголовного кодекса и Закона о борьбе с терроризмом.

85. Обращаясь к обстоятельствам дела первого заявителя, Европейский Суд учитывает, что суды страны установили в действиях первого заявителя все признаки составов преступлений, предусмотренных статьями 205.1 и 210 Уголовного кодекса. Так, было установлено, что основанная им местная ячейка "Хизб-ут-Тахрир" была террористической и потому преступной организацией. Действительно, делая это заключение, суды страны руководствовались, в частности, решением Верховного Суда Российской Федерации от 14 февраля 2003 г. о запрете "Хизб-ут-Тахрир" на основании ее террористических целей. Однако решение Верховного Суда Российской Федерации не было единственной основой для этого заключения. Суды страны также приняли к сведению листовки и брошюры, найденные в квартире первого заявителя и распространявшиеся им. После подробного исследования их содержания суды страны решили, что они призывали к насильственному свержению немусульманских правительств, пропагандировали и прославляли войну против немусульманских государств. Тот факт, что среди вышеупомянутых листовок и брошюр были также найдены инструкции по применению оружия, взрывчатки и ядов, также учитывался судами в качестве основания для вывода о том, что местная ячейка "Хизб-ут-Тахрир", основанная первым заявителем, имела террористический характер. Таким образом, Европейский Суд не убежден доводом первого заявителя о том, что решение Верховного Суда Российской Федерации от 14 февраля 2003 г. являлось существенным элементом для его осуждения в соответствии со статьями 205.1 и 210 Уголовного кодекса.

86. С учетом вышеизложенного тот факт, что решение Верховного Суда Российской Федерации от 14 февраля 2003 г. не было официально опубликовано в период, относящийся к обстоятельствам дела, не лишил доступности и предсказуемости правовые положения, послужившие основанием для осуждения первого заявителя. Европейский Суд полагает, что статьи 205.1 и 210 Уголовного кодекса во взаимосвязи со статьями 15 и 205 этого кодекса и положениями Закона о борьбе с терроризмом, отвечали конвенционному требованию "качества закона".

87. Отсюда следует, что по делу требования статьи 7 Конвенции в отношении первого заявителя нарушены не были.

(ii) Дело второго заявителя

88. Второй заявитель был осужден за подстрекательство к участию в деятельности террористической организации, преступление, предусмотренное статьей 205.1 Уголовного кодекса, и за создание экстремистской организации и членство в ней, преступление, предусмотренное статьей 282.2 Уголовного кодекса.

89. Европейский Суд уже установил, что статья 205.1 Уголовного кодекса сформулирована с достаточной точностью, чтобы позволить лицу выбирать свое поведение. Остается установить, являлась ли статья 282.2 Уголовного кодекса также предсказуемой в своем применении в момент, когда были совершены действия, приписываемые второму заявителю.

90. Европейский Суд отмечает, что согласно статье 282.2 Уголовного кодекса создание экстремистской организации или членство в ней составляет преступление, только если эта организация была ранее распущена или запрещена окончательным судебным решением по причине ее экстремистской деятельности (см. § 58 настоящего Постановления). Следовательно, такое судебное решение является существенным элементом для осуждения в соответствии со статьей 282.2 Уголовного кодекса.

91. Как признали власти Российской Федерации, решение Верховного Суда Российской Федерации от 14 февраля 2003 г. о запрете "Хизб-ут-Тахрир" не было официально опубликовано и не являлось доступным для общественности. Официальный перечень запрещенных экстремистских организаций был опубликован в июле 2006 года, намного позже совершения преступлений, в которых обвинялся второй заявитель.

92. Европейский Суд принимает к сведению довод властей Российской Федерации о том, что, несмотря на отсутствие официальной публикации, второй заявитель знал о решении Верховного Суда Российской Федерации, поскольку информация о нем широко публиковалась в средствах массовой информации. Однако он не убежден этим доводом. Европейский Суд полагает, что журналистское освещение решения Верховного Суда не может заменять официальную публикацию текста решения или, по крайней мере, его резолютивной части. Только публикация, исходящая из официального источника, может дать адекватное и достоверное указание на правовые нормы, примененные в данном деле.

93. Отсюда следует, что в отсутствие официальной публикации решения Верховного Суда Российской Федерации от 14 февраля 2003 г. второй заявитель не мог разумно предвидеть, что членство в "Хизб-ут-Тахрир" может повлечь его уголовную ответственность в соответствии со статьей 282.2 Уголовного кодекса.

94. Наконец, существенно то, что осуждение второго заявителя на основании статьи 282.2 Уголовного кодекса повлекло назначение более сурового наказания, чем если бы он был осужден только в соответствии со статьей 205.1 Уголовного кодекса (см. § 41 настоящего Постановления и для сравнения Постановление Европейского Суда от 9 октября 2008 г. по делу "Моисеев против Российской Федерации" (Moiseyev v. Russia), жалоба N 62936/00, § 242*(6)). При таких обстоятельствах Европейский Суд заключает, что осуждение второго заявителя за создание экстремистской организации и членство в ней, преступление, предусмотренное статьей 282.2 Уголовного кодекса, несовместимо с принципом наказания в соответствии с законом, предусмотренным статьей 7 Конвенции.

95. Следовательно, имело место нарушение требований статьи 7 Конвенции в отношении второго заявителя.

III. Предполагаемое нарушение статей 9-11 Конвенции

96. Заявители жаловались на то, что их осуждение за членство в "Хизб-ут-Тахрир" нарушило их права в соответствии со статьями 9-11 Конвенции, которые предусматривают:

"Статья 9

1. Каждый имеет право на свободу мысли, совести и религии; это право включает свободу менять свою религию или убеждения и свободу исповедовать свою религию или убеждения как индивидуально, так и сообща с другими, публичным или частным порядком в богослужении, обучении, отправлении религиозных и культовых обрядов.

2. Свобода исповедовать свою религию или убеждения подлежит лишь тем ограничениям, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах общественной безопасности, для охраны общественного порядка, здоровья или нравственности или для защиты прав и свобод других лиц.

Статья 10

1. Каждый имеет право свободно выражать свое мнение. Это право включает свободу придерживаться своего мнения и свободу получать и распространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства со стороны публичных властей и независимо от государственных границ. Настоящая статья не препятствует Государствам осуществлять лицензирование радиовещательных, телевизионных или кинематографических предприятий.

2. Осуществление этих свобод, налагающее обязанности и ответственность, может быть сопряжено с определенными формальностями, условиями, ограничениями или санкциями, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности, территориальной целостности или общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья и нравственности, защиты репутации или прав других лиц, предотвращения разглашения информации, полученной конфиденциально, или обеспечения авторитета и беспристрастности правосудия.

Статья 11

1. Каждый имеет право на свободу мирных собраний и на свободу объединения с другими, включая право создавать профессиональные союзы и вступать в таковые для защиты своих интересов.

2. Осуществление этих прав не подлежит никаким ограничениям, кроме тех, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков и преступлений, для охраны здоровья и нравственности или защиты прав и свобод других лиц. Настоящая статья не препятствует введению законных ограничений на осуществление этих прав лицами, входящими в состав вооруженных сил, полиции или административных органов Государства".

A. Доводы Сторон

97. Власти Российской Федерации утверждали, что заявители были осуждены не за свои религиозные убеждения, а за членство в террористической организации "Хизб-ут-Тахрир аль-Ислами". В частности, они распространяли листовки и брошюры, пропагандировавшие превосходство мусульман над последователями других религий, призывавшие к противостоянию между исламскими фундаменталистами и иными лицами, к насильственному свержению немусульманских правительств и всеобщей исламизации человечества. "Хизб-ут-Тахрир" отвергала возможность участия в демократическом политическом процессе и предпочитала осуществлять свою деятельность нелегальным и тайным образом. Таким образом, вмешательство в права заявителей на свободу религии, выражения мнения и объединение с другими было "необходимым в демократическом обществе". Кроме того, с учетом террористического и экстремистского характера организации и ее намерения разжигать вражду между последователями различных религий, нарушать единство общества и подрывать конституционные основы Российской Федерации действия заявителей в рамках этой организации были направлены на нарушение прав и свобод, предусмотренных Конвенцией. Со ссылкой на статью 17 Конвенции власти Российской Федерации утверждали, что заявители не могли рассчитывать на защиту, предусмотренную статьями 9-11 Конвенции.

98. Первый заявитель утверждал, что его осуждение составляло вмешательство в права на свободу религии, выражения мнения и объединения с другими. Поскольку решение Верховного Суда Российской Федерации от 14 февраля 2003 г. о запрете "Хизб-ут-Тахрир" не было официально опубликовано, это вмешательство не было основано на положениях законодательства, отвечавшим критериям доступности и предсказуемости. Вмешательство также не отвечало "неотложной общественной необходимости". Действительно, решение Верховного Суда Российской Федерации о запрете "Хизб-ут-Тахрир" было неясным и не содержало ссылок на какие-либо факты, оправдывавшие вывод о том, что "Хизб-ут-Тахрир" являлась террористической организацией. Решения о признании первого заявителя виновным также не содержали доказательств его террористической деятельности. Хотя он не обвинялся в насильственных действиях, его приговорили к восьми годам лишения свободы за одно лишь членство в "Хизб-ут-Тахрир". Столь суровая санкция была явно несоразмерна тяжести вменявшихся ему действий, которые состояли только в хранении дома исламской литературы, распространении исламской пропаганды и вербовке новых членов "Хизб-ут-Тахрир".

99. Что касается статьи 17 Конвенции, первый заявитель указал, что эта статья применяется в основном к жалобам по поводу антисемитских высказываний или поданным антисемитскими группами (он ссылался на Решение Европейского Суда по делу "Гароди против Франции" (Garaudy v. France), жалоба N 65831/01, ECHR 2003-IX, Решение Европейского Суда по делу "W.P. и другие против Польши" (W.P. and Others v. Poland), жалоба N 42264/98, ECHR 2004-VII, и Решение Европейского Суда от 20 февраля 2007 г. по делу "Павел Иванов против Российской Федерации" (Pavel Ivanov v. Russia), жалоба N 35222/04). Она иногда применялась также в делах о ксенофобских высказываниях (он ссылался на Решение Европейского Суда по делу "Норвуд против Соединенного Королевства" (Norwood v. United Kingdom), жалоба N 23131/03, ECHR 2004-XI), тогда как в других делах по поводу сходных высказываний Европейский Суд устанавливал, что применение статьи 17 Конвенции не является оправданным, и дело подлежит рассмотрению по существу (первый заявитель ссылался на Постановление Европейского Суда от 2 октября 2008 г. по делу "Леруа против Франции" (Leroy v. France), жалоба N 36109/03, Постановление Европейского Суда от 16 июля 2009 г. по делу "Фере против Бельгии" (Fеret v. Belgium), жалоба N 15615/07). Что касается жалоб, поданных мусульманскими группами, пропагандирующими введение шариата, Европейский Суд никогда не признавал, что в силу статьи 17 Конвенции подобные группы не могут пользоваться защитой в соответствии с Конвенцией. Все эти жалобы рассматривались по существу (первый заявитель ссылался на Постановление Большой Палаты по делу "Партия "Рефах" (Партия благоденствия) и другие против Турции" (Refah Partisi (the Welfare Party) and Others v. Turkey), жалобы NN 41340/98, 41342/98-41344/98, ECHR 2003-II, Решение Европейского Суда от 30 июня 2005 г. по делу ""Фазилет Партиси" и Кутан против Турции" (Fazilet Partisi and Kutan v. Turkey), жалоба N 1444/02, и Постановление Европейского Суда от 6 июля 2006 г. по делу "Эрбакан против Турции" (Erbakan v. Turkey), жалоба N 59405/00). Власти Российской Федерации не разъяснили, к какой из вышеупомянутых категорий дел, потенциально охватываемых статьей 17 Конвенции, может относиться настоящая жалоба, вместо чего ограничили свои объяснения в соответствии с данной статьей указанием на то, что "Хизб-ут-Тахрир" была запрещена в России на основании ее намерения подрывать конституционные основы Российской Федерации.

100. Первый заявитель признал, что "Хизб-ут-Тахрир" обвинялась некоторыми международными экспертами в выражении антисемитских взглядов. Она также неоспоримо пропагандировала введение шариата, которое было признано несовместимым с Конвенцией. Однако ни решение Верховного Суда Российской Федерации о запрете "Хизб-ут-Тахрир", ни решения об осуждении первого заявителя не ссылались на какие-либо антисемитские, расистские или иные ксенофобные высказывания со стороны организации в целом или первого заявителя, в частности. Суть обвинений, выдвинутых против первого заявителя, заключалась в членстве в организации, цель которой состояла в учреждении исламского правления путем возрождения "всемирного исламского халифата". Первый заявитель отмечал, что следует принять во внимание, что "Хизб-ут-Тахрир" не проявляет активности в России, сосредоточив свою деятельность в мусульманских государствах, таких как Узбекистан. Следовательно, она не может реально захватить власть и начать создавать правовой режим, противоречащий Конвенции, поэтому применение статьи 17 Конвенции в его деле является неоправданным.

101. Второй заявитель поддержал свою жалобу.

B. Мнение Европейского Суда

102. Прежде всего Европейский Суд рассмотрит вопрос о том, применима ли статья 17 Конвенции к настоящему делу. Эта статья предусматривает:

"Ничто в настоящей Конвенции не может толковаться как означающее, что какое-либо Государство, какая-либо группа лиц или какое-либо лицо имеет право заниматься какой бы то ни было деятельностью или совершать какие бы то ни было действия, направленные на упразднение прав и свобод, признанных в настоящей Конвенции, или на их ограничение в большей мере, чем это предусматривается в Конвенции".

103. Общая цель статьи 17 Конвенции заключается в том, чтобы воспрепятствовать лицам или группам с тоталитарными целями в использовании в своих интересах принципов, воплощенных в Конвенции (см. упоминавшееся выше Решение Европейского Суда по делу "Норвуд против Соединенного Королевства"). Хотя достижение этой цели необязательно состоит в лишении групп и лиц, участвующих в деятельности, противоречащей тексту и духу Конвенции, всех гарантированных прав и свобод, Европейский Суд признавал, что права на свободу религии, выражения мнения и объединения с другими, предусмотренные статьями 9-11 Конвенции, охватываются статьей 17 Конвенции (см. в числе других примеров упоминавшееся выше Решение Европейского Суда по делу "W.P. и другие против Польши", упоминавшееся выше Решение Европейского Суда по делу "Гароди против Франции", упоминавшееся выше Решение Европейского Суда по делу "Павел Иванов против Российской Федерации", и Решение Европейского Суда от 12 июня 2012 г. по делу ""Хизб-ут-Тахрир" и другие против Германии" (Hizb ut-Tahrir and Others v. Germany), жалоба N 31098/08, §§ 72-75 и 78).

104. Действительно, нельзя исключать возможность того, что политическая партия или иное объединение, используя права, предусмотренные статьей 11, а также статьями 9 и 10 Конвенции, может пытаться вывести из них право на поведение, которое составляет на практике деятельность, направленную на упразднение прав или свобод, признанных в Конвенции, и таким образом привести к уничтожению демократии. С учетом весьма очевидной связи между Конвенцией и демократией никому не может быть позволено использовать положения Конвенции для ослабления или уничтожения идеалов и ценностей демократического общества. В этом контексте Европейский Суд полагает, что не является невероятным уничтожение демократии тоталитарными движениями после процветания при демократическом режиме, чему имелись примеры в недавней европейской истории (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Партия "Рефах" (Партия благоденствия) и другие против Турции", § 99).

105. Соответственно, Европейский Суд следующим образом очертил пределы, в которых политические организации могут пользоваться защитой Конвенции при осуществлении своей деятельности. Он установил, что политическая организация может добиваться изменения законодательства или правовых и конституционных структур государства при двух условиях: во-первых, используемые для этого средства должны быть законными и демократическими, во-вторых, сами предлагаемые изменения должны быть совместимы с фундаментальными демократическими принципами. Отсюда с необходимостью следует, что политическая организация, руководители которой подстрекают к насилию или проводят политику, не уважающую демократию или направленную на уничтожение демократии и отрицающую права и свободы, признанные в демократии, не может требовать конвенционной защиты против санкций, примененных на этих основаниях (см. там же, §§ 97 и 98).

106. Обращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Европейский Суд учитывает, что оба заявителя являлись членами "Хизб-ут-Тахрир" и участвовали в распространении ее идеологии путем передачи литературы и вербовки новых членов. Он уже указал, что в силу статьи 17 Конвенции эта организация не может пользоваться защитой статей 9-11 Конвенции по причине ее антисемитских высказываний и пропаганды насилия, в частности, высказываний, призывающих к насильственному уничтожению Израиля, высылке и убийству его жителей, и неоднократных заявлений, оправдывающих самоподрывы, при которых гибнут мирные жители. Европейский Суд также отметил, что цели "Хизб-ут-Тахрир" явно противоречат ценностям Конвенции, особенно стремлению к мирному урегулированию международных конфликтов и неприкосновенности человеческой жизни (см. упоминавшееся выше Решение Европейского Суда по делу ""Хизб-ут-Тахрир" и другие против Германии", §§ 73-75 и 78).

107. Европейский Суд не видит оснований для отступления от этого вывода в настоящем деле. Действительно, во время собраний местной ячейки "Хизб-ут-Тахрир", возглавлявшейся вторым заявителем, высказывались призывы к насилию против евреев (см. § 35 настоящего Постановления). Также имеются данные о том, что при вербовке новых членов первый заявитель призывал их бороться с неверными с помощью оружия (см. § 14 настоящего Постановления). Кроме того, эксперты, изучившие листовки и брошюры, которые распространяли заявители, единогласно заключили, что они содержали призывы к насилию. Так, эксперты отметили, что литература "Хизб-ут-Тахрир" пропагандировала и прославляла борьбу в форме джихада, понятия, которое в основном используется в значении "священная война", за установление господства ислама. Некоторые из этих документов также указывали, что допустимо убивать любого гражданина вражеских государств, среди которых, помимо Израиля, упоминались США, Соединенное Королевство и Россия (см. §§ 21 и 37 настоящего Постановления). С учетом вышеизложенного Европейский Суд не убежден объяснениями заявителей о том, что "Хизб-ут-Тахрир" является организацией, отвергающей возможность применения насилия.

108. В то же время существенно, что эксперты также отметили, что, хотя "Хизб-ут-Тахрир" явно стремится к получению политической власти в целях свержения немусульманских правительств и насаждения исламского правления во всем мире, она отклоняет любую возможность участия в демократическом политическом процессе. Терминология, используемая в литературе "Хизб-ут-Тахрир" для изложения методов получения политической власти, столь двусмысленна, что возникает представление о том, что предусматривается применение насильственных методов (см. §§ 21 и 37 настоящего Постановления, а также доклады об идеологии "Хизб-ут-Тахрир" авторитетных международных неправительственных организаций, процитированные в §§ 44-50 настоящего Постановления). Из вышеизложенного следует, что средства, которые "Хизб-ут-Тахрир" планирует использовать для получения власти и изменений в правовых и конституционных структурах государств, где она проявляет активность, не могут рассматриваться как законные и демократические.

109. Изменения в правовых и конституционных структурах государства, предлагаемые "Хизб-ут-Тахрир", также несовместимы с фундаментальными демократическими принципами, лежащими в основе Конвенции. Европейский Суд учитывает, что режим, который "Хизб-ут-Тахрир" планирует создать после прихода к власти, подробно описан в ее документах. Анализ этих документов показывает, что "Хизб-ут-Тахрир" предполагает установить режим, отвергающий политические свободы, такие как, в частности, свободы религии, выражения мнения и объединения с другими, заявляя, что они противоречат исламу. Например, "Хизб-ут-Тахрир" намерена ввести смертную казнь за отступничество от ислама и запретить все политические партии, не основанные на исламе (см. § 51 настоящего Постановления).

110. Кроме того, в своей литературе "Хизб-ут-Тахрир" явно высказывает намерение ввести множественность правовых систем, то есть различие между лицами во всех сферах частного и публичного права, с предоставлением различных прав и свобод в зависимости от религии. Так, согласно проекту конституции "Хизб-ут-Тахрир" (см. § 51 настоящего Постановления) только мусульмане будут иметь право голосовать и быть избранным, быть государственными чиновниками или состоять в политических партиях. Различные налоговые правила и семейные законы будут применяться к мусульманам и последователям других религий. Европейский Суд уже установил, что подобная система не может считаться совместимой с конвенционной, поскольку она неоспоримо нарушает принцип недискриминации по признаку религии (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Партия "Рефах" (Партия благоденствия) и другие против Турции", § 119). Некоторые положения проекта конституции предусматривают различия в обращении по признаку пола, например, устанавливая, что женщины не могут занимать высокие официальные должности. Эти правила трудно примирить с принципом равенства полов, которое признано Европейским Судом в качестве одного из ключевых принципов, и цели, к которой должны стремиться государства - участники Совета Европы (см. Постановление Большой Палаты по делу "Лейла Шахин против Турции" (Leyla Sahin v. Turkey), жалоба N 44774/98, § 115, ECHR 2005-XI).

111. Наконец, Европейский Суд отмечает, что режим, который намеревается создать "Хизб-ут-Тахрир", будет основан на шариате. Вместе с тем ранее Европейский Суд находил, что режим, основанный на шариате, несовместим с фундаментальными принципами демократии, особенно в отношении уголовного права и процесса, норм о правовом статусе женщин и вмешательства во все сферы частной и публичной жизни в соответствии с религиозными предписаниями. Организация, чьи действия, по-видимому, направлены на введение шариата в государстве-участнике, едва ли может считаться соблюдающей демократический идеал, находящийся в основе всей Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Партия "Рефах" (Партия благоденствия) и другие против Турции", § 123).

112. Существенно, что деятельность "Хизб-ут-Тахрир" не ограничена насаждением религиозного поклонения и соблюдения в частной жизни требований ислама. Она выходит за рамки индивидуального сознания и затрагивает организацию и функционирование общества в целом. "Хизб-ут-Тахрир" явно стремится навязать каждому свои религиозные символы и концепцию общества, основанного на религиозных заповедях (см. там же, § 128, а также упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Лейла Шахин против Турции", § 115).

113. С учетом вышеизложенных соображений Европейский Суд находит, что распространение политических идей "Хизб-ут-Тахрир" заявителями явно составляет деятельность, относящуюся к сфере действия статьи 17 Конвенции. Заявители, по сути, стремятся использовать статьи 9-11 в качестве конвенционной основы права участия в деятельности, противоречащей тексту и духу Конвенции. Это право в случае его признания служило бы упразднению прав и свобод, предусмотренных Конвенцией и изложенных выше.

114. Отсюда следует, что жалобы заявителей на нарушение статей 9-11 Конвенции несовместимы с положениями Конвеции ratione materiae*(7) в значении подпункта "a" пункта 3 статьи 35 Конвенции и подлежат отклонению в соответствии с пунктом 4 статьи 35 Конвенции.

IV. Иные предполагаемые нарушения Конвенции

115. Наконец, заявители жаловались в соответствии со статьей 14 Конвенции во взаимосвязи со статьями 9-11 Конвенции, что они подверглись дискриминации по признаку их религиозных убеждений.

116. Европейский Суд нашел, что в силу статьи 17 Конвенции заявители не вправе ссылаться на статьи 9-11 Конвенции в контексте своего осуждения за членство в "Хизб-ут-Тахрир" и распространение идей этой организации. Соответственно, они не могут ссылаться на нарушение требований статьи 14 Конвенции во взаимосвязи с теми же статьями (см. упоминавшееся выше Решение Европейского Суда по делу ""Хизб-ут-Тахрир" и другие против Германии", § 89).

117. Следовательно, жалобы в этой части несовместимы с положениями Конвеции ratione materiae в значении подпункта "a" пункта 3 статьи 35 Конвенции и подлежат отклонению в соответствии с пунктом 4 статьи 35 Конвенции.

V. Применение статьи 41 Конвенции

118. Статья 41 Конвенции предусматривает:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

119. Второй заявитель не представил требований о справедливой компенсации, поэтому Европейский Суд полагает, что отсутствуют основания для присуждения ему какой-либо суммы в этой связи.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) решил объединить жалобы в одно производство;

2) признал жалобу приемлемой в части осуждения на основании правовых положений, которые предположительно не являлись доступными и предсказуемыми в своем применении, а в остальной части - неприемлемой;

3) постановил, что по делу требования статьи 7 Конвенции нарушены не были в отношении первого заявителя;

4) постановил, что имело место нарушение требований статьи 7 Конвенции в отношении второго заявителя.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 14 марта 2013 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Изабель Берро-Лефевр Председатель Палаты Суда

_____________________________

*(1) На сайте этой организации название доклада переведено как "Создавая образ врага: религиозные преследования в Узбекистане" (прим. переводчика).

*(2) Имеется в виду авторская статья, опубликованная на сайте указанной организации (прим. переводчика).

*(3) "Людьми писания" в мусульманском богословии считаются, в частности, христиане как имеющие божественные книги. Отношение к ним мусульман более благосклонно, чем к язычникам, однако и они критикуются за превратное понимание воли бога (прим. переводчика).

*(4) Европейский Суд излагает здесь содержание статьи 171 проекта (прим. переводчика).

*(5) Nullum crimen, nulla poena sine lege (лат.) - нет наказания без предусматривающего его закона (прим. переводчика).

*(6) Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 3/2009.

*(7) Ratione materiae (лат.) - "ввиду обстоятельств, связанных с предметом рассмотрения", критерий существа обращения, применяемый при оценке приемлемости жалобы Европейским Судом (прим. переводчика).