Постановление Европейского Суда по правам человека от 13 ноября 2012 г. Дело "Королёва (Koroleva) против Российской Федерации" (Жалоба N 1600/09) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Королёва (Koroleva)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 1600/09)

Постановление Суда

Страсбург, 13 ноября 2012 г.

* (* Настоящее Постановление вступило в силу 13 февраля 2013 г. в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции (примеч. редактора).)

По делу "Королёва против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), рассматривая дело Палатой в составе:

Нины Ваич, Председателя Палаты,

Анатолия Ковлера,

Пэра Лоренсена,

Элизабет Штейнер,

Ханлара Гаджиева,

Линос-Александра Сисилианоса,

Эрика Мёсе, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 23 октября 2012 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 1600/09, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданкой Российской Федерации Юлией Викторовной Королёвой (далее - заявительница) 11 февраля 2009 г.

2. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным.

3. Заявительница утверждала, что ее предварительное заключение было незаконным и неразумно длительным и что имелись недостатки в разбирательстве по проверке законности ее содержания под стражей.

4. 1 декабря 2009 г. Председатель Первой Секции коммуницировал жалобу властям Российской Федерации. В соответствии с пунктом 1 статьи 29 Конвенции Европейский Суд решил рассмотреть данную жалобу одновременно по вопросу приемлемости и по существу.

Факты

I. Обстоятельства дела

5. Заявительница родилась в 1980 году и проживала до своего задержания в г. Уфе (Республика Башкортостан). В настоящее время она содержится в Следственном изоляторе г. Уфы N ИЗ-3/1* (* Так в оригинале. Возможно, имеется в виду Федеральное казенное учреждение "Следственный изолятор N 1 Главного управления Федеральной службы исполнения наказания по Республике Башкортостан" (примеч. редактора).).

A. Задержание заявительницы и ее содержание под стражей в ходе следствия

6. 24 ноября 2006 г. заявительница была задержана, и ей было предъявлено обвинение в сбыте наркотиков в крупном размере.

7. 25 ноября 2006 г. Ленинский районный суд г. Уфы рассмотрел ходатайство следователя о заключении заявительницы под стражу. Суд постановил:

"...Ю.В. Королёва обвиняется в совершении тяжких преступлений, которые наказываются сроком лишения свободы на срок более двух лет.

Более того, Ю.В. Королёва совершила данные преступления в ходе судебного разбирательства в Орджоникидзевском районном суде г. Уфы. Ю.В. Королёва не имеет постоянного места жительства и нигде не зарегистрирована.

Далее, Ю.В. Королёва является наркозависимой, и, будучи на свободе, она может продолжить заниматься преступной деятельностью, чтобы обеспечить себя наркотиками и улучшить свое финансовое положение...".

8. Принимая во внимание данные факторы, общественную опасность преступлений, вменяемых заявительнице, и необходимость обеспечить исполнение ее наказания, Ленинский районный суд заключил заявительницу под стражу. Заявительница не обжаловала данное постановление.

9. 23 января 2007 г. Ленинский районный суд продлил содержание заявительницы под стражей до 17 мая 2007 г., ссылаясь на тяжесть обвинений в ее отношении. Суд далее постановил, что заявительница является наркозависимой, и, будучи на свободе, она может скрыться, продолжить заниматься преступной деятельностью или повлиять на правосудие, и отметил, что ее содержание под стражей было необходимо для обеспечения исполнения наказания. Заявительница не обжаловала это постановление.

10. 11 мая 2007 г. Кировский районный суд г. Уфы продлил содержание заявительницы под стражей до 17 августа 2007 г. Суд постановил, в частности, что установленный судом срок содержания под стражей заявительницы недостаточен, чтобы позволить судье, который получит дело для рассмотрения по существу, принять решение относительно содержания под стражей заявительницы в ходе судебного разбирательства. Суд также постановил, что заявительница обвинялась в совершении тяжкого преступления, представляющего опасность для общества, и, будучи на свободе, она могла продолжить заниматься преступной деятельностью, скрыться или воспрепятствовать производству по делу. Суд также отметил, что содержание заявительницы под стражей необходимо для обеспечения исполнения наказания.

11. 15 августа 2007 г. Кировский районный суд продлил срок содержания заявительницы под стражей до 17 ноября 2007 г. по тем же основаниям, что и в постановлении от 11 мая 2007 г.

12. 26 сентября 2007 г. заявительнице предъявили обвинения в окончательном варианте. Она обвинялась по нескольким эпизодам сбыта наркотиков в крупном размере в составе организованной преступной группы.

13. 26 октября 2007 г. заявительница и ее адвокат начали знакомиться с материалами уголовного дела, как и остальные 29 сообвиняемых. Согласно утверждениям властей Российской Федерации дело состояло из 160 томов.

14. 15 ноября 2007 г. Верховный суд Республики Башкортостан продлил срок содержания под стражей заявительницы до 17 февраля 2008 г., ссылаясь на тяжесть обвинений в отношении нее. Верховный суд Республики Башкортостан также утверждал, что, находясь на свободе, она может скрыться от правосудия, участвовать в преступной деятельности или воспрепятствовать установлению истины.

15. 7 февраля 2008 г. Верховный суд Республики Башкортостан продлил срок содержания заявительницы под стражей до 17 мая 2008 г., увеличив его общую длительность до 17 месяцев и 24 дней. Суд, в частности, указал:

"...Королёва обвиняется в совершении особо тяжких преступлений, наказываемых сроком лишения свободы сроком более двух лет. Причины, по которым она была заключена под стражу... не изменились. Следствие по уголовному делу является особо сложным. Такие обстоятельства должны рассматриваться как исключительные, которые могут служить основанием для продления срока содержания под стражей подсудимой...".

16. 15 мая 2008 г. Верховный суд Республики Башкортостан продлил срок содержания заявительницы под стражей до 24 мая 2008 г., что увеличило его длительность до 18 месяцев. Суд постановил:

"...срок содержания под стражей Королёвой истекает 17 мая 2008 г. Как предусмотрено частью пятой статьи 109 УПК [Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации], следствие было завершено и уголовное дело было передано для ознакомления заявительнице и ее адвокату не позднее 30 дней до истечения максимального срока содержания под стражей. Однако следственным органам необходимо дополнительное время, чтобы исполнить требования статьи 217 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Мера пресечения была применена к Королёвой обоснованно в соответствии со статьей 108 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку она обвинялась в совершении нескольких особо тяжких преступлений как член организованной преступной группы, и, находясь на свободе, она могла воспрепятствовать разбирательству или скрыться, и, следовательно, суд не усматривает оснований для изменения меры пресечения...".

17. Представляется, что заявительница не обжаловала это постановление о продлении срока содержания под стражей.

B. Дальнейшее продление срока содержания под стражей заявительницы в ходе следствия

18. 20 мая 2008 г. Верховный суд Республики Башкортостан продлил срок содержания под стражей заявительницы до 17 августа 2008 г., увеличив его общую длительность до 22 месяцев. Суд сослался на те же законодательные нормы и основания, что и в постановлении от 15 мая 2008 г. Верховный Суд Российской Федерации 13 августа 2008 г. оставил это постановление без изменений.

19. Верховный суд Республики Башкортостан далее продлил срок содержания заявительницы под стражей 14 августа до 17 ноября 2008 г., а 12 ноября 2008 г. до 17 февраля 2009 г., ссылаясь на те же основания, что и в постановлении от 15 мая 2008 г.

20. 27 ноября 2008 г. Верховный Суд Российской Федерации оставил постановление от 14 августа 2008 г. без изменений.

21. В неустановленную дату заявительница обжаловала постановление от 12 ноября 2008 г. и ходатайствовала об освобождении под письменное обязательство. Она утверждала, что продление срока ее содержания под стражей свыше 18 месяцев было незаконным. Она более не могла воспрепятствовать разбирательству, поскольку она и ее соподсудимые уже начали знакомиться с материалами дела. Заявительница также просила суд принять во внимание ее состояние здоровья и тот факт, что ее дед, материально от нее зависящий, был помещен в дом престарелых.

22. 27 января 2009 г. Верховный Суд Российской Федерации рассмотрел и отклонил жалобу заявительницы на постановление от 12 ноября 2008 г. Он постановил, в частности, что продление срока содержания заявительницы под стражей соответствовало закону и было надлежащим образом мотивировано. Далее он отмечал, что основания, по которым заявительница была первоначально заключена под стражу, не изменились и не установлено, что состояние здоровья заявительницы не было совместимо с содержанием под стражей. Суд также не установил оснований для отмены или изменения меры пресечения.

23. 11 февраля 2009 г. заявительница и ее адвокат закончили ознакомление с материалами дела.

24. 12 февраля 2009 г. Верховный суд Республики Башкортостан продлил срок содержания заявительницы под стражей до 17 мая 2009 г. снова на тех же основаниях, что и ранее, и, таким образом, увеличил общую длительность содержания под стражей заявительницы до 29 месяцев и 24 дней.

25. 24 февраля 2009 г. заявительница обжаловала в Верховный Суд Российской Федерации постановление от 12 февраля 2009 г. Она утверждала, что продление срока ее содержания под стражей было незаконным и недостаточно мотивированным, и ходатайствовала об освобождении под письменное обязательство. Следствие по делу было окончено, таким образом, она более не могла воспрепятствовать разбирательству, находясь на свободе. Суд не представил доводов об угрозе того, что она скроется. Заявительница полагала, что постановление от 12 февраля 2009 г. нарушало ее права, предусмотренные статьями 5 и 6 Конвенции. Она просила суд кассационной инстанции рассмотреть жалобу в ее присутствии.

26. 7 апреля 2009 г. следователь по делу уведомил заявительницу, что, пока подсудимые знакомились с уголовным делом, 20 томов дела были похищены. 16 января 2009 г. было начато следствие в этом отношении, и утерянные тома были восстановлены. Следователь уведомил заявительницу, что теперь она может ознакомиться с этими томами дела.

27. 22 апреля 2009 г. Верховный Суд Российской Федерации рассмотрел жалобу заявительницы на постановление от 12 февраля 2009 г. Он отклонил ходатайство заявительницы о ее присутствии на слушании. Верховный Суд Российской Федерации постановил с отсылкой на позицию Конституционного Суда Российской Федерации (см. ниже § 61 в разделе "Соответствующее внутригосударственное законодательство и практика"), что заявительница изложила свою позицию в доводах жалобы. Она не указала каких-либо обстоятельств, которые могли бы требовать ее личного присутствия на заседании в суде кассационной инстанции. Таким образом, отказ в присутствии не нарушает ее процессуальные права и не мешает суду кассационной инстанции вынести законное и обоснованное решение.

28. Что касается существа жалобы заявительницы, суд кассационной инстанции установил, что продление срока содержания под стражей заявительницы было законным и надлежащим образом мотивированным. Он постановил, в частности, что с учетом большого количества подсудимых по уголовному делу, объема дела, ознакомление всех подсудимых с материалами дела, а также составление обвинительного заключения не могли быть завершены в течение срока содержания под стражей заявительницы, установленного предыдущими постановлениями суда. Далее он отметил, что основания, по которым заявительница была первоначально заключена под стражу, не изменились и что не было установлено, что состояние здоровья заявительницы было несовместимо с ее содержанием под стражей. Суд не установил оснований для отмены или изменения меры пресечения. Суд далее постановил, что жалоба заявительницы о нарушении ее прав, предусмотренных статьями 5 и 6 Конвенции, безосновательна. Адвокат заявительницы не присутствовала при рассмотрении жалобы. Прокурор также отсутствовал.

29. 8 мая 2009 г. Верховный суд Республики Башкортостан продлил срок содержания заявительницы под стражей до 17 августа 2009 г., увеличив его общую длительность до 32 месяцев и 24 дней. Это постановление содержало те же основания, что и постановление от 15 мая 2008 г.

30. 15 мая 2009 г. заявительница обжаловала постановление от 8 мая 2009 г. в Верховный Суд Российской Федерации. Она утверждала, в частности, что срок ее содержания под стражей был незаконно продлен свыше 18 месяцев, и суд не принял во внимание плохое состояние ее здоровья и ее жалобы на отсутствие надлежащей медицинской помощи в следственном изоляторе. Следственные органы ходатайствовали о продлении ее содержания под стражей на основании необходимости ее ознакомления с материалами дела, однако эти материалы были похищены. В любом случае она завершила ознакомление с материалами уголовного дела. Заявительница просила суд кассационной инстанции рассмотреть жалобу в ее присутствии.

31. 16 июля 2009 г. последний из соподсудимых заявительницы завершил ознакомление с материалами дела.

32. 28 июля 2009 г. Верховный Суд Российской Федерации рассмотрел жалобу заявительницы на постановление от 8 мая 2009 г. Он отклонил ходатайство заявительницы о личном присутствии на слушании, установив, что уголовное дело в отношении заявительницы и ее соподсудимых не было передано в суд для разбирательства и еще не было рассмотрено, что заявительница направила свои доводы в суд в письменном виде и что прокурор не принимал участия в рассмотрении ее жалобы. Что касается существа жалобы заявительницы, Верховный Суд Российской Федерации постановил, что постановление от 8 мая 2009 г. было законным и надлежащим образом обоснованным. Адвокат заявительницы не присутствовала на заседании.

C. Содержание заявительницы под стражей в ходе судебного разбирательства и ее освобождение

33. 3 августа 2009 г. уголовное дело в отношении заявительницы и ее соподсудимых было передано в Верховный суд Республики Башкортостан для рассмотрения.

34. 5 августа 2009 г. Верховный суд Республики Башкортостан назначил предварительное слушание дела на 13 августа 2009 г. Однако двое из соподсудимых заявительницы (М. и Т.), которые дали письменное обязательство, не явились в эту дату.

35. На предварительном слушании 14 августа 2009 г. суд установил, что преступные деяния, в совершении которых обвинялись скрывшиеся соподсудимые, тесно связаны с предположительно совершенными другими соподсудимыми, и поэтому невозможно рассматривать обвинения в отношении них отдельно. Суд соответственно решил объявить скрывшихся соподсудимых в розыск и приостановить уголовное разбирательство в отношении остальных, пока скрывшиеся не будут найдены. В отношении остальных соподсудимых, включая заявительницу, суд постановил:

"...[остальные соподсудимые] обвиняются в совершении тяжких и особо тяжких преступлений. Основания, по которым они были заключены под стражу... до сих пор остаются неизменными. Доводы подсудимых и их адвокатов о постоянном месте жительстве и работе, семейном положении и серьезных проблемах со здоровьем не могут рассматриваться как основания для изменения меры пресечения. При таких обстоятельствах мера пресечения в отношении них в виде содержания под стражей не подлежит изменению до предварительного слушания по делу. Однако с учетом требований части второй статьи 255 [Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации] они не могут оставаться под стражей более шести месяцев после передачи уголовного дела в суд.

...Мера пресечения [в отношении других подсудимых, включая заявительницу] должна быть избрана в виде содержания под стражей на срок не позднее 3 февраля 2010 г.".

На слушании 14 августа 2009 г. заявительница была представлена адвокатом.

36. 12 ноября 2009 г. Верховный Суд Российской Федерации оставил постановление от 14 августа 2009 г. без изменений, установив, что содержание под стражей заявительницы было продлено в соответствии с частью второй статьи 255 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ) и что оно имело достаточные основания.

37. 24 ноября 2009 г. суд возобновил разбирательство и назначил предварительное слушание по делу на 14 декабря 2009 г. В ту же дату суд постановил, что мера пресечения, избранная в отношении заявительницы и некоторых ее соподсудимых, должна остаться неизменной.

38. Слушание было отложено на 14 декабря 2009 г. и 18 января 2010 г., поскольку двое соподсудимых заявительницы были больны.

39. 29 января 2010 г. после предварительного слушания суд назначил рассмотрение дела на 10 февраля 2010 г. Тем же постановлением суд выделил разбирательство в отношении Т., который все еще находился в розыске, в отдельное производство. Суд далее постановил, что, учитывая состояние здоровья заявительницы и тот факт, что среди подсудимых она была единственной женщиной, которая длительное время находилась под стражей, заявительница может быть освобождена под письменное обязательство.

D. Приговор в отношении заявительницы

40. 20 апреля 2011 г. Верховный суд Республики Башкортостан признал заявительницу виновной в покушении на сбыт наркотиков и снял с нее остальные обвинения. Заявительница была приговорена к восьми годам лишения свободы. Представляется, что кассационное разбирательство все еще продолжается.

II. Соответствующее внутригосударственное законодательство и практика

A. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации (далее - УПК РФ) 2001 года, действующий с 1 июля 2002 г.

1. Меры пресечения

41. "Меры пресечения" включают подписку о невыезде, личное поручительство, залог и заключение под стражу (статья 98). При необходимости от подозреваемого или обвиняемого может быть затребовано обязательство о явке (статья 112).

42. Избирая меру пресечения, компетентный орган должен установить, имеются ли "достаточные основания полагать", что обвиняемый скроется от дознания, предварительного следствия или суда, продолжит заниматься преступной деятельностью или воспрепятствует установлению истины (статья 97). Также должны учитываться тяжесть преступления, сведения о личности подозреваемого или обвиняемого, его возраст, состояние здоровья, семейное положение, род занятий и другие обстоятельства (статья 99).

43. Заключение под стражу применяется по судебному решению в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, за которые уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше двух лет при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения (часть первая статьи 108).

2. Сроки содержания под стражей "на период следствия"

(a) Заключение под стражу и продление срока содержания

44. После задержания подозреваемый заключается под стражу "на период предварительного следствия". Содержание под стражей при расследовании преступлений не может превышать двух месяцев (часть первая статьи 109).

45. Судья может продлить этот срок до шести месяцев. Срок может быть продлен судьей до 12 месяцев в отношении лиц, обвиняемых в совершении тяжких и особо тяжких преступлений, с учетом сложности дела и при наличии оснований (часть вторая статьи 109).

46. Срок содержания под стражей свыше 12 месяцев может быть продлен судом лишь в исключительных случаях в отношении лиц, обвиняемых в совершении особо тяжких преступлений, по ходатайству следователя, внесенному с согласия Генерального прокурора или его заместителя (часть третья статьи 109).

47. Продление срока по истечении 18 месяцев не допускается, и обвиняемый, содержащийся под стражей, подлежит немедленному освобождению, за исключением случаев, когда ходатайство следствия о продлении срока в связи с ознакомлением с делом удовлетворено судом в соответствии с частью восьмой статьи 109 УПК РФ (часть четвертая статьи 109).

(b) Дополнительное продление срока в связи с ознакомлением с материалами дела

48. Материалы оконченного расследованием уголовного дела должны быть предъявлены обвиняемому, содержащемуся под стражей, не позднее чем за 30 суток до окончания предельного срока содержания под стражей, установленного частями второй и третьей (часть пятая статьи 109).

49. Если после окончания предварительного следствия материалы уголовного дела были предъявлены обвиняемому и его защитнику позднее чем за 30 суток до окончания предельного срока содержания под стражей, то по его истечении обвиняемый подлежит немедленному освобождению (часть шестая статьи 109).

50. Если после окончания предварительного следствия сроки для предъявления материалов данного уголовного дела обвиняемому были соблюдены, однако 30 суток для ознакомления с материалами уголовного дела оказалось недостаточно, следователь вправе возбудить ходатайство о продлении этого срока перед судом. Это ходатайство должно быть подано не позднее чем за семь суток до истечения предельного срока содержания под стражей. Если в производстве по уголовному делу участвуют несколько обвиняемых, содержащихся под стражей, и хотя бы одному из них 30 суток оказалось недостаточно для ознакомления с материалами уголовного дела, то следователь вправе возбудить указанное ходатайство в отношении того обвиняемого или тех обвиняемых, которые ознакомились с материалами уголовного дела, если не отпала необходимость в применении к нему или к ним заключения под стражу и отсутствуют основания для избрания иной меры пресечения (часть седьмая статьи 109).

51. Судья не позднее чем через пять суток со дня получения ходатайства о продлении срока содержания под стражей принимает решение о его удовлетворении или отклонении и освобождении заключенного. Если ходатайство удовлетворено, срок содержания под стражей продлевается на срок, достаточный для окончания ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами дела и направления прокурором дела в суд первой инстанции (часть восьмая статьи 109).

3. Сроки содержания под стражей "на время судебного разбирательства"

52. С даты передачи дела в суд прокурором обвиняемый считается содержащимся под стражей "за судом" (или "в ходе судебного разбирательства"). Срок содержания под стражей "в ходе судебного разбирательства" исчисляется с даты поступления дела в суд до даты вынесения приговора. Как правило, срок содержания под стражей "в ходе судебного разбирательства" не может превышать шести месяцев, но по уголовным делам о тяжких и особо тяжких преступлениях суд может продлить его каждый раз не более чем на три месяца (части вторая и третья статьи 255).

4. Разбирательство в суде кассационной инстанции

53. Жалоба на постановление судьи об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу или продлении его срока может быть подана в вышестоящий суд в течение трех суток со дня его вынесения. Суд кассационной инстанции принимает решение по жалобе не позднее чем через трое суток сo дня ее поступления (часть одиннадцатая статьи 108).

54. Если осужденный желает участвовать в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции, об этом указывается в его кассационной жалобе (часть вторая статьи 375).

55. При поступлении уголовного дела с кассационными жалобами судья назначает дату, время и место судебного заседания. О дате, времени и месте рассмотрения уголовного дела судом кассационной инстанции стороны должны быть извещены не позднее 14 суток до дня судебного заседания. Суд разрешает вопрос о доставлении в судебное заседание лица, содержащегося под стражей. Осужденный, содержащийся под стражей, заявивший о своем желании присутствовать при рассмотрении жалобы, вправе участвовать в судебном заседании непосредственно либо изложить свою позицию путем использования систем видеоконференцсвязи. Суд разрешает вопрос о порядке участия заключенного в судебном заседании. Если лица, своевременно уведомленные о месте и времени рассмотрения жалобы, не явились, это не препятствует суду в рассмотрении жалобы (статья 376).

B. внутригосударственная судебная практика

1. Содержание под стражей в период следствия и суда

56. Определением от 6 июня 2003 г. N 184-О Конституционный Суд Российской Федерации отказал в принятии к рассмотрению жалобы Ест.* (* Так в оригинале. Правильнее Евст., поскольку жалоба подана гражданином Евстафьевым, фамилию которого Европейский Суд решил оставить неизвестной (примеч. переводчика).), жаловавшегося на несоответствие Конституции Российской Федерации части восьмой статьи 109 УПК РФ, насколько она допускает возможность продления этого срока сверх предела до окончания ознакомления с материалами дела всех обвиняемых по делу, то есть на неопределенное время. Конституционный Суд Российской Федерации установил, что такое продление возможно, только если по-прежнему существуют "достаточные основания полагать", что обвиняемый скроется от дознания, предварительного следствия или суда, продолжит заниматься преступной деятельностью или иным образом воспрепятствует установлению истины, как предусмотрено статьей 97 УПК РФ. Насколько оспариваемые положения закона не устанавливают конкретную продолжительность срока содержания обвиняемого под стражей в период его ознакомления с материалами уголовного дела, Конституционный Суд Российской Федерации нашел, что они допускают возможность определения этого срока в зависимости от обстоятельств дела при условии подтверждения наличия указанных в статье 97 УПК РФ оснований ее применения достаточными данными. Суд заключил, что оспариваемые положения не предполагают избыточного или неограниченного по продолжительности содержания обвиняемого под стражей. Они также не лишают обвиняемого и его защитника как права обжаловать в вышестоящий суд законность и обоснованность судебного решения о продлении срока содержания под стражей, так и права в любой момент производства по уголовному делу заявить ходатайство об отмене или изменении данной меры пресечения.

57. В Определении от 20 марта 2008 г. N 245-О-О Конституционный Суд Российской Федерации отметил, что обязанность суда, выносящего в порядке статей 100, 108, 109 и 255 УПК РФ решения об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу или о продлении срока содержания под стражей, исчислить и указать конкретный срок содержания под стражей, неоднократно подтверждалась в его решениях (Постановления от 13 июня 1996 г. N 14-П и от 22 марта 2005 г. N 4-П, Определения от 4 декабря 2003 г. N 417-О и от 12 июля 2005 г. N 330-О).

58. Определением от 19 марта 2009 г. N 271-О-О Конституционный Суд Российской Федерации отказал в принятии к рассмотрению жалобы Р.* (* Жалоба подана гражданином Рудаковым, фамилию которого Европейский Суд решил оставить неизвестной (примеч. переводчика).). Со ссылкой на ранее вынесенные решения от 13 июня 1996 г., 25 декабря 1998 г. и 6 июня 2003 г. Конституционный Суд Российской Федерации указал, что, хотя часть восьмая статьи 109 УПК РФ не определяет максимального срока, в течение которого может быть продлен срок содержания под стражей для целей ознакомления с материалами дела, она не предполагает избыточного или не ограниченного по продолжительности содержания обвиняемого под стражей, поскольку, продлевая срок, суд должен исходить не только из обоснованного подозрения, что лицо совершило преступление, но и, главным образом, из обстоятельств, оправдывающих его содержание под стражей (возможность оказания давления на свидетелей или установленная угроза того, что подсудимый скроется или совершит новое преступление, а также важности предмета разбирательства, сложности дела, поведения обвиняемого и других относимых факторов).

59. В Постановлении от 29 октября 2009 г. N 22 "О практике применения судами мер пресечения в виде заключения под стражу, залога и домашнего ареста" Пленум Верховного Суда Российской Федерации указал следующее:

"...18. ...В соответствии с частью седьмой статьи 109 [Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации] суд вправе по ходатайству следователя продлить срок содержания обвиняемого под стражей до окончания ознакомления обвиняемых и их защитников с материалами уголовного дела и направления прокурором дела в суд, если после окончания предварительного следствия материалы уголовного дела предъявлены обвиняемому и его защитнику не позднее чем за 30 суток до окончания предельного срока содержания под стражей, установленного частями второй и третьей статьи 109 [шесть, 12, 18 месяцев]. При этом в постановлении должно быть указано, на какой конкретный срок продлено содержание под стражей...

20. Приняв к своему производству уголовное дело, по которому обвиняемый содержится под стражей, суд обязан проверить, истек ли установленный ранее принятым судебным решением срок содержания его под стражей... Судебное решение об оставлении без изменения ранее избранной меры пресечения, [принятое после передачи уголовного дела в суд для рассмотрения по существу], должно содержать указание на конечный срок содержания обвиняемого под стражей...".

2. Разбирательство в суде кассационной инстанции

60. 22 января 2004 г. Конституционный Суд Российской Федерации вынес Определение N 66-О по жалобе на отказ в разрешении заключенному участвовать в заседании суда кассационной инстанции по вопросу содержания под стражей. Он указал:

"...Положения статьи 376 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующие участие осужденного, содержащегося под стражей, в заседании суда кассационной инстанции... не могут рассматриваться как лишающие содержащегося под стражей обвиняемого... права путем личного участия в судебном заседании или иным предусмотренным законом способом изложить суду кассационной инстанции свое мнение по существу вопросов, связанных с рассмотрением жалобы или представления на промежуточное судебное решение, затрагивающее его конституционные права и свободы...".

61. Определением от 24 ноября 2005 г. N 432-О Конституционный Суд Российской Федерации отказал в принятии к рассмотрению жалобы Г.* (* Жалоба подана гражданином Гаджиевым, фамилию которого Европейский Суд решил оставить неизвестной (примеч. переводчика).). Со ссылкой на ранее принятые решения от 10 декабря 2002 г. и 25 марта 2004 г. Конституционный Суд Российской Федерации указал, что не только осужденному, но и другим лицам (в том числе подозреваемым и обвиняемым, содержащимся под стражей), чьи права затрагиваются проверяемым кассационной инстанцией решением, должно быть обеспечено право довести до сведения суда свою позицию по подлежащим рассмотрению в ходе заседания кассационной инстанции вопросам путем личного участия в этом заседании или иным способом. Эта позиция была впоследствии подтверждена в Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2006 г. N 538-О

Право

I. Предполагаемое нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции

62. Заявительница жаловалась на основании пункта 1 статьи 5 Конвенции, что ее содержание под стражей с 24 мая 2008 г. по 14 августа 2009 г. было незаконным, поскольку после истечения максимально возможного периода содержания под стражей в ходе следствия внутригосударственные суды постоянно продлевали ее содержание под стражей. Европейский Суд решил по своей инициативе рассмотреть законность содержания под стражей заявительницы, санкционированного постановлением от 14 августа 2009 г.

Соответствующие части статьи 5 Конвенции предусматривают следующее:

"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:

...с) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения...".

A. Приемлемость жалобы

63. Европейский Суд считает, что данная жалоба не является явно необоснованной в значении подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что она не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой.

B. Существо жалобы

1. Доводы сторон

64. Заявительница настаивала на своих требованиях.

65. Власти Российской Федерации утверждали, что после истечения максимального 18-месячного периода содержания под стражей внутригосударственные суды продлевали содержание под стражей заявительницы в соответствии с частями седьмой и восьмой статьи 109 УПК РФ (приведены в §§ 50 и 51 настоящего Постановления), которые предоставляли возможность продлить содержание под стражей подсудимого в ходе следствия на основании необходимости для него или нее ознакомиться с материалами дела или когда кто-либо из подсудимых не закончил знакомиться с делом. В частности, продление срока содержания заявительницы под стражей до 17 февраля 2009 г. было вызвано необходимостью того, чтобы она и ее адвокат закончили ознакомление с материалами дела. После этой даты содержание заявительницы под стражей было продлено, так как некоторые из ее соподсудимых не закончили знакомиться с материалами дела. Ссылаясь на решения Конституционного Суда Российской Федерации (приведены в §§ 56 и 58 настоящего Постановления), власти Российской Федерации утверждали, что данные положения УПК РФ полностью соответствовали требованиям статьи 5 Конвенции, поскольку, кроме необходимости ознакомления с делом, они ставили условием такого продления наличие соответствующих и достаточных условий для продолжающегося содержания под стражей и невозможность избрания иной меры пресечения.

66. Власти Российской Федерации далее утверждали, что 14 августа 2009 г. внутригосударственный суд продлил содержание под стражей заявительницы в соответствии с частью второй статьи 255 (приведена в § 52 настоящего Постановления), которая предусматривает, что срок содержания под стражей подсудимого после передачи дела в суд и вынесения решения не может превышать шести месяцев. Таким образом, суд постановил, что заявительница должна оставаться под стражей, но не позднее 3 февраля 2010 г., и, соответственно, установил четкий срок содержания под стражей заявительницы.

2. Мнение Европейского Суда

(a) Общие принципы

67. Прецедентная практика Европейского Суда в соответствии с подпунктами "a"-"f" пункта 1 статьи 5 Конвенции последовательно подтверждает, что любое лишение свободы должно не только подпадать под одно из исключений, предусмотренных подпунктами "a"-"f", но и быть "законным". Если возникает вопрос о законности содержания под стражей, включая вопрос о том, был ли соблюден "порядок, установленный законом", Конвенция в значительной степени отсылает к внутригосударственному законодательству и устанавливает обязанность соблюдения его материальных и процессуальных норм. Однако соблюдение внутригосударственного законодательства не является достаточным: пункт 1 статьи 5 Конвенции дополнительно требует, чтобы любое лишение свободы учитывало цель защиты лица от произвола. Фундаментальным принципом является то, что произвольное заключение под стражу не может быть совместимым с пунктом 1 статьи 5 Конвенции, и понятие "произвол" в контексте пункта 1 статьи 5 Конвенции не сводится к несоответствию внутригосударственному законодательству, таким образом, лишение свободы может быть законным с точки зрения внутригосударственного законодательства, но являться произвольным и, следовательно, противоречащим Конвенции (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Саади против Соединенного Королевства" (Saadi v. United Kingdom), жалоба N 13229/03, § 67, ECHR 2008).

68. Европейский Суд должен также удостовериться в том, соответствовало ли внутригосударственное законодательство Конвенции, включая общие принципы, выраженные в ней или подразумеваемые. Что касается последних, Европейский Суд подчеркивает, что в делах, затрагивающих лишение свободы, особенно важно соблюдение общего принципа правовой определенности. Следовательно, важно, чтобы условия лишения свободы были ясно определены во внутригосударственном законодательстве, и само законодательство было предсказуемым с точки зрения его применения и отвечало стандарту "законности", установленному Конвенцией, который требует, чтобы все законы были достаточно точными для того, чтобы любое лицо - при необходимости с помощью соответствующей консультации - могло предвидеть в степени, разумной при данных обстоятельствах, последствия, которые может повлечь такое действие (см. Постановление Европейского Суда по делу "Барановский против Польши" (Baranowski v. Poland), жалоба N 28358/95, §§ 51-52, ECHR 2000-III, и Постановление Европейского Суда по делу "Худоёров против Российской Федерации" (Khudoyorov v. Russia), жалоба N 6847/02* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 7/2006.), § 125, ECHR 2005-X (извлечения)).

(b) Применение вышеизложенных принципов в настоящем деле

(i) Содержание под стражей в период с 24 мая по 14 августа 2009 г.

69. Европейский Суд отмечает, что применимые положения внутригосударственного законодательства допускают до 18 месяцев содержания под стражей в период следствия (далее - максимальный период содержания под стражей) в отношении лиц, обвиняемых в совершении особо тяжких преступлений (часть третья статьи 109 УПК РФ, приведена в § 46 настоящего Постановления). Внутригосударственное законодательство далее предусматривает, что данный период может быть продлен судебным постановлением, если подсудимому был предоставлен доступ к материалам дела не позднее 30 дней до истечения максимального периода содержания под стражей, и если 30-дневный период был недостаточен для него или для нее, чтобы ознакомиться со всеми материалами дела. Если в разбирательстве участвовали несколько подсудимых и если 30-дневного периода было недостаточно хотя бы для одного из них, чтобы ознакомиться со всеми материалами дела в течение 30 дней, максимальный период содержания под стражей может быть продлен в отношении тех подсудимых, которые закончили знакомиться с делом, учитывая наличие необходимости данной меры пресечения и при отсутствии оснований для избрания иной меры пресечения (части пятая, седьмая и восьмая статьи 109 УПК РФ, приведены в §§ 48, 50 и 51 настоящего Постановления).

70. В настоящем деле, которое касалось заявительницы и 29 соподсудимых, максимальный период содержания под стражей истек 24 мая 2008 г. (см. § 16 настоящего Постановления). Заявительнице предоставили доступ к материалам дела 26 октября 2007 г., что было более чем за 30 дней до истечения максимального периода содержания под стражей (см. §§ 13 настоящего Постановления), однако 30 дней оказалось недостаточно для знакомства со всеми томами уголовного дела. На этом основании по ходатайству следователя 20 мая 2008 г. Верховный суд Республики Башкортостан продлил срок содержания под стражей заявительницы до 17 августа 2008 г. Суд ссылался на статью 109 УПК РФ.

71. Впоследствии Верховный суд Республики Башкортостан продлял содержание заявительницы под стражей четыре раза с той же целью и с отсылкой на то же правовое положение (см. §§ 19, 24 и 29 настоящего Постановления), доведя общий срок содержания заявительницы под стражей в ходе следствия до 32 месяцев и 24 дней. Каждое из таких продлений было ограничено конкретной датой.

72. Европейский Суд уже рассматривал аналогичную ситуацию в деле "Царенко против Российской Федерации" (Tsarenko v. Russia) (жалоба N 5235/09* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 4/2012.), §§ 60-61, Постановление от 3 марта 2011 г.). Европейский Суд привел следующую мотивировку:

"...60. В настоящем деле 18 месяцев содержания под стражей заявителя в период следствия истекли 12 сентября 2008 г. По ходатайству следователя городской суд продлил срок содержания под стражей до 4 октября 2008 г. в целях ознакомления заявителя с материалами уголовного дела. Суд сослался на части 7 и 8 статьи 109 УПК РФ. Впоследствии городской суд 1 октября и 3 декабря 2008 г., 3 февраля, 1 и 28 апреля 2009 г. продлевал срок содержания под стражей для той же цели и со ссылкой на ту же норму. Стороны не пришли к согласию относительно допустимости неоднократного продления срока с точки зрения применимых норм национального законодательства. Европейский Суд уже рассматривал аналогичную ситуацию в деле "Корчуганова против Российской Федерации"* (* Там же. N 11/2006.) (Korchuganova v. Russia), в котором учел толкование Конституционным Судом России соответствующих положений Уголовно-процессуального кодекса (§ 51, упоминавшееся выше дело). Европейский Суд отметил, что согласно имеющим обязательную силу разъяснениям Конституционного Суда Российской Федерации от 13 июня 1996 г. и 25 декабря 1998 г. ...в отсутствие прямого указания в законе на возможность неоднократного продления предельного срока содержания под стражей на том основании, что обвиняемый не закончил ознакомление с материалами дела, удовлетворение неоднократных ходатайств о продлении срока содержания обвиняемого под стражей не допускается законом и противоречит гарантии против произвольного содержания под стражей. Ограничительное толкование, принятое Конституционным Судом Российской Федерации, согласуется с требованиями статьи 5 Конвенции, положения, которое признает заключение под стражу исключительным отступлением от права на свободу и допустимым в исчерпывающим образом перечисленных и строго определенных случаях (см., в частности, Постановление Европейского Суда по делу "Шерстобитов против Российской Федерации" (Sherstobitov v. Russia) от 10 июня 2010 г., жалоба N 16266/03* (* Там же. N 4/2011.), § 113, Постановление Европейского Суда по делу "Шухардин против Российской Федерации" (Shukhardin v. Russia) от 28 июня 2007 г., жалоба N 65734/01* (* Там же. N 5/2008.), § 67, Постановление Европейского Суда по делу "Нахманович против Российской Федерации" (Nakhmanovich v. Russia) от 2 марта 2006 г., жалоба N 55669/00, § 79* (* Там же. N 9/2006.), и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Худоёров против Российской Федерации", § 142).

61. Прецедентная практика Конституционного Суда Российской Федерации требует, чтобы неоднократное продление срока содержания под стражей по одному и тому же основанию было прямо упомянуто и предусмотрено уголовно-процессуальным законом. Принятие нового УПК РФ в 2003 году не затронуло действительность или применимость прецедентной практики Конституционного Суда Российской Федерации, и текст новой статьи 109 УПК РФ соответствовал прежней статье 97 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР. Определение Конституционного Суда от 19 марта 2009 г., на которое ссылались власти Российской Федерации, не изменило позицию Конституционного Суда... Суды общей юрисдикции в настоящем деле и власти Российской Федерации в своих объяснениях Европейскому Суду приняли расширительное толкование статьи 109 УПК РФ, утверждая, что в отсутствие прямого запрета неоднократного продления срока по данному основанию компетентный суд вправе продлевать срок столько раз, сколько представляется целесообразным при обстоятельствах дела. Однако ни национальные суды, ни власти Российской Федерации не продемонстрировали, что новая статья 109 УПК РФ содержит прямое основание для неоднократного продления срока содержания под стражей для этой цели. Отсюда следует, что их расширительное толкование этого положения не соответствует ограничительному толкованию, принятому Конституционным Судом Российской Федерации, и несовместимо с принципом защиты от произвола, воплощенным в статье 5 Конвенции. Соответственно, правовая основа для постановлений о продлении срока содержания под стражей от 1 октября и 3 декабря 2008 г., 3 февраля, 1 и 28 апреля 2009 г., охватывавших период содержания заявителя под стражей с 4 октября 2008 г. по 20 мая 2009 г., являлась неудовлетворительной, и содержание заявителя под стражей в этот период нарушало пункт 1 статьи 5 Конвенции...".

73. В настоящем деле Европейский Суд не видит оснований для отступления от сделанных ранее выводов в связи с тем, что положения законодательства Российской Федерации, регулирующие содержание под стражей в ходе знакомства с материалами дела подсудимым или его или ее соподсудимыми, являются непредсказуемыми в их применении и не соответствуют конвенционным требованиям "качества закона", так как они не содержат четкого правила относительно возможности неоднократного продления содержания под стражей подсудимого в ходе знакомства с материалами дела.

74. Европейский Суд полагает, таким образом, что в части жалобы заявительницы относительно периода с 24 мая по 17 августа 2008 г. отсутствовало нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции, поскольку ее содержание под стражей в этот период имело законное основание в соответствии с частью седьмой статьи 109 УПК РФ, которая наделяет суд правом продлевать срок содержание под стражей за пределы максимального периода, если это необходимо для ознакомления подсудимого или его или ее соподсудимых с материалами дела. Однако, что касается последующего периода с 17 августа 2008 г. по 14 августа 2009 г., в отсутствие какого-либо четкого положения в статье 109 УПК РФ о неоднократных продлениях срока содержания под стражей для этих целей, Европейский Суд находит, что имело место нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции.

(ii) Содержание под стражей на основании постановления от 14 августа 2009 г.

75. Европейский Суд отмечает, что применимые положения внутригосударственного законодательства (часть вторая статьи 255 УПК РФ приведена в § 52 настоящего Постановления) предусматривали, что период содержания под стражей "в ходе судебного разбирательства" не может превышать шести месяцев, но по уголовным делам о тяжких и особо тяжких преступлениях он может продлеваться неоднократно, каждый раз не более чем на три месяца.

76. В настоящем деле содержание под стражей "в ходе суда" началось 3 августа 2009 г., когда прокурор направил в суд уголовное дело в отношении заявительницы и ее соподсудимых (см. § 33 настоящего Постановления). На предварительном слушании по делу 14 августа 2009 г. суд решил приостановить уголовное разбирательство против заявительницы и ее соподсудимых до поимки двух скрывшихся подсудимых. В ту же дату суд постановил, что основания, по которым заявительница была заключена под стражу, остались неизменными и не имелось причин для изменения меры пресечения. В связи с этим он решил, что заявительница должна оставаться под стражей. Ссылаясь на часть вторую статьи 255 УПК РФ, суд указал, что содержание под стражей заявительницы после передачи дела в суд не должно превышать шести месяцев, и, следовательно, она должна оставаться под стражей в ходе этого периода, но не позднее 3 февраля 2010 г. (см. § 35 настоящего Постановления). 12 ноября 2009 г. Верховный Суд Российской Федерации оставил постановление от 14 августа 2009 г. без изменений, установив, что содержание заявительницы под стражей продлевалось в соответствии с частью второй статьи 255 УПК РФ и оно имело достаточные основания. 29 января 2010 г. заявительница была освобождена под письменное обязательство.

77. Вопрос состоит в том, был ли установлен постановлением от 14 августа 2009 г. конкретный срок для содержания под стражей заявительницы.

78. В этом отношении Европейский Суд отмечает, что внутригосударственное законодательство, истолкованное судебными органами страны, обязывает суды страны устанавливать конкретный срок при принятии решения о заключении лица под стражу или о продлении срока содержания под стражей на любой стадии производства по уголовному делу (см. §§ 57 и 59 настоящего Постановления).

79. Учитывая резолютивную часть постановления от 14 августа 2009 г. (приведена в § 35 настоящего Постановления), Европейский Суд полагает, что данное постановление установило конкретный срок для содержания под стражей заявительницы, которым являлось 3 февраля 2010 г. Даже учитывая, что способ, каким постановление было сформулировано, оставался неясным для заявительницы, адвокат, представлявшая ее интересы на заседании 14 августа 2009 г., могла объяснить ей, до какой даты было продлено ее содержание под стражей.

80. Учитывая вышеизложенное, Европейский Суд полагает, что постановление от 14 августа 2009 г. служило правовой основой для содержания заявительницы под стражей с 14 августа 2009 г. до ее освобождения 29 января 2010 г. и соответствовало внутригосударственному законодательству. Кроме того, ничто не указывает на то, что содержание заявительницы под стражей в ходе этого периода могло быть произвольным или что внутригосударственное законодательство само по себе не соответствовало Конвенции.

81. Следовательно, Европейский Суд считает, что по делу требования пункта 1 статьи 5 Конвенции в части постановления от 14 августа 2009 г., которое служило основой для содержания заявительницы под стражей с 14 августа 2009 г. по 29 января 2010 г., нарушены не были.

II. Предполагаемое нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции

82. Заявительница жаловалась на то, что ее предварительное заключение не было надлежащим образом мотивировано. Она ссылалась на пункт 3 статьи 5 Конвенции, который предусматривает следующее:

"Каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом "с" пункта 1 настоящей статьи... имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд".

A. Приемлемость жалобы

83. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой.

B. Существо жалобы

1. Доводы сторон

84. Заявительница настаивала на своей жалобе.

85. Власти Российской Федерации утверждали, что весь период содержания заявительницы под стражей был основан на "относимых и достаточных" основаниях и что разбирательство было проведено с "особой тщательностью". Заявительница подозревалась в совершении уголовного преступления как участник организованной преступной группы и предстала перед судом вместе с другими 29 соподсудимыми. Таким образом, следствие по уголовному делу было особо сложным.

2. Мнение Европейского Суда

(a) Общие принципы

86. При разрешении вопроса о длительности предварительного заключения в соответствии с пунктом 3 статьи 5 Конвенции период, который должен приниматься во внимание, начинается в день, когда обвиняемый заключен под стражу, и заканчивается в день, когда по предъявленному обвинению вынесено решение, хотя бы только судом первой инстанции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Вемхофф против Германии" (Wemhoff v. Germany) от 27 июня 1968 г., § 9, Series A, N 7, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Лабита против Италии" (Labita v. Italy), жалоба N 26772/95, §§ 145 и 147, ECHR 2000-IV).

87. В соответствии со статьей 5 Конвенции действует презумпция в пользу освобождения. Вторая часть пункта 3 статьи 5 Конвенции не предоставляет судебным органам возможности выбора между доставкой обвиняемого к судье в течение разумного срока или его освобождением до суда. До признания его виновным он должен считаться невиновным, и цель рассматриваемого положения заключается в том, чтобы обеспечивать его временное освобождение, как только его содержание под стражей перестает быть разумным (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ноймейстер против Австрии" (Neumeister v. Austria) от 27 июня 1968 г., p. 37, § 4, Series A, N 8, Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Маккей против Соединенного Королевства" (McKay v. United Kingdom), жалоба N 543/03, § 41, ECHR 2006-X, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Быков против Российской Федерации" (Bykov v. Russia) от 10 марта 2009 г., жалоба N 4378/02* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 6/2009.), § 61).

88. Вопрос об обоснованности срока содержания под стражей не может рассматриваться абстрактно. Является ли разумным содержание обвиняемого под стражей, должно быть оценено в каждом деле с учетом его конкретных обстоятельств. Таким образом, длительное содержание под стражей может быть оправданным в конкретном деле только при наличии реального требования публичного интереса, которое с надлежащим учетом принципа презумпции невиновности перевешивает правило уважения личной свободы, предусмотренное статьей 5 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "В. против Швейцарии" (W. v. Switzerland) от 26 января 1993 г., § 30, Series A, N 254-A, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Кудла против Польши" (Kudla v. Poland), жалоба N 30210/96, § 110, ECHR 2000-XI).

89. В первую очередь внутригосударственные судебные органы должны обеспечить, чтобы в конкретном деле предварительное заключение обвиняемого не превышало разумного срока. В этих целях они с надлежащим учетом презумпции невиновности должны исследовать все факты, свидетельствующие в пользу или против существования вышеупомянутого требования публичного интереса, оправдывающего отход от правила статьи 5 Конвенции, и должны указать их в своих решениях по ходатайствам об освобождении. Прежде всего на основании мотивов, приведенных в этих решениях, и реальных фактов, указанных заявителем в своих жалобах, Европейский Суд призван установить наличие или отсутствие нарушения пункта 3 статьи 5 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Мюллер против Франции" (Muller v. France) от 17 марта 1997 г., § 35, Reports of Judgments and Decisions 1997-II, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Лабита против Италии", § 152, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Маккей против Соединенного Королевства", § 43).

90. Наличие обоснованного подозрения в том, что задержанный совершил преступление, является определяющим условием законности содержания под стражей, однако по прошествии времени оно перестает быть достаточным, и Европейский Суд должен в этом случае установить, оправдывают ли продолжение лишения свободы другие основания, приведенные судебными органами. Если такие основания являются "относимыми" и "достаточными", Европейский Суд должен убедиться также, что внутригосударственные власти проявили "особую тщательность" в проведении разбирательства (см., в частности, Постановление Европейского Суда по делу "Летелье против Франции" (Letellier v. France) от 26 июня 1991 г., § 35, Series A, N 207, и Постановление Европейского Суда по делу "Ягчи и Саргын против Турции" (Yagci and Sargin v. Turkey) от 8 июня 1995 г., § 50, Series A, N 319-A, и упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Быков против Российской Федерации", § 64).

(b) Применение вышеизложенных принципов в настоящем деле

91. Заявительница была задержана 24 ноября 2006 г. Она была освобождена под письменное обязательство 29 января 2010 г. Заявительница оставалась под обязательством до приговора от 20 апреля 2011 г. Следовательно, предварительное заключение заявительницы длилось с 24 ноября 2006 г. по 29 января 2010 г., то есть три года, два месяца и шесть дней. В этом аспекте Европейский Суд отмечает, что выше он пришел к выводу о том, что содержание заявительницы под стражей с 17 августа 2008 г. по 29 января 2010 г. было незаконным и, соответственно, нарушало пункт 1 статьи 5 Конвенции. Эти выводы могут в принципе исключить необходимость оценки с точки зрения пункта 3 статьи 5 Конвенции достаточности и относимости мотивов, приведенных внутригосударственным судом в обоснование содержания заявителя под стражей в течение этого периода. Тем не менее в интересах ясности Европейский Суд считает целесообразным рассмотреть весь период содержания заявителя под стражей (см. аналогичный подход в упоминавшемся выше* (* Постановление Европейского Суда по делу "Федоренко против Российской Федерации" (Fedorenko v. Russia) от 20 сентября 2011 г., жалоба N 39602/05, в тексте настоящего Постановления упоминается впервые. Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 2/2013 (примеч. переводчика).) Постановлении Европейского Суда по делу "Федоренко против Российской Федерации", § 64).

92. Сторонами не оспаривалось, что первоначально заявительница была заключена под стражу в связи с обоснованным подозрением в том, что она участвовала в сбыте наркотиков в крупном размере. Европейский Суд, таким образом, должен установить, оправдывают ли продолжение лишения свободы другие основания, приведенные властями.

93. Европейский Суд учитывает, что в ходе следствия по делу внутригосударственные суды санкционировали содержание заявительницы под стражей, ссылаясь в основном на тяжесть предъявленных ей обвинений и возможность того, что, находясь на свободе, она скроется, продолжит заниматься преступной деятельностью или воспрепятствует установлению истины. Иногда они ссылались на иные факторы, такие как "общественная опасность" преступления, в совершении которого обвинялась заявительница (постановления от 25 ноября 2006 г. и 11 мая 2007 г.), необходимость обеспечить исполнение наказания (постановления от 25 ноября 2006 г., 23 января и 11 мая 2007 г.), сложность уголовного дела (постановление от 7 февраля 2008 г.) и необходимость предоставить дополнительное время для принятия судом решения об избрании меры пресечения в отношении заявительницы в ходе судебного разбирательства (постановление от 11 мая 2007 г.). Содержание заявительницы под стражей с 24 мая 2008 г. по 14 августа 2009 г. было дополнительно обосновано необходимостью предоставить ей возможность ознакомиться с материалами дела.

94. Что касается ссылки судов на тяжесть обвинений, Европейский Суд неоднократно указывал, что это основание не может само по себе оправдывать длительные сроки содержания под стражей (см., в частности, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Худоёров против Российской Федерации", § 180). Хотя тяжесть возможного наказания имеет значение при оценке угрозы того, что обвиняемый совершит побег или продолжит заниматься преступной деятельностью, необходимость в продолжении лишения свободы не может оцениваться с чисто абстрактной точки зрения, с учетом только тяжести преступления. Основанием для продолжения содержания под стражей не может быть также вероятность осуждения к лишению свободы (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Летелье против Франции" (Letellier v. France), § 51, Постановление Европейского Суда по делу "Илийков против Болгарии" (Ilijkov v. Bulgaria) от 26 июля 2001 г., жалоба N 33977/96, § 81, и Постановление Европейского Суда по делу "Панченко против Российской Федерации" (Panchenko v. Russia) от 8 февраля 2005 г., жалоба N 45100/98* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 9/2005.), § 102).

95. Власти Российской Федерации придавали особое значение организованному характеру предполагаемой преступной деятельности. Действительно, заявительнице были предъявлены обвинения в принадлежности к преступной группе, что признается преступлением в соответствии с Уголовным кодексом Российской Федерации, и совершении особо тяжких преступлений в составе организованной группы. Как ранее указывал Европейский Суд, наличие общего риска, вытекающего из организованного характера преступной деятельности, может быть принято за основу содержания под стражей на начальных стадиях разбирательства (см. Постановление Европейского Суда по делу "Целеевский против Польши" (Celejewski v. Poland) от 4 мая 2006 г., жалоба N 17584/04, §§ 37 и 38, и Постановление Европейского Суда по делу "Кучера против Словакии" (Kucera v. Slovakia), жалоба N 48666/99, § 95, ECHR 2007-... (извлечения)). Однако Европейский Суд не может согласиться с тем, что характер подобной деятельности мог обусловить вынесение постановлений о содержании под стражей на последующей стадии разбирательства. Таким образом, вышеизложенные обстоятельства сами по себе не создают достаточной основы для содержания заявительницы под стражей в течение столь длительного периода.

96. Остается выяснить, установили ли внутригосударственные власти и убедительно ли продемонстрировали наличие конкретных фактов, подтверждающих их заключения о том, заявительница могла скрыться, воспрепятствовать правосудию или продолжить заниматься преступной деятельностью.

97. Европейский Суд отмечает, что суды страны обосновывали угрозу того, что заявительница скроется, продолжит заниматься преступной деятельностью или воспрепятствует отправлению правосудия ссылкой на наркозависимость заявительницы. Европейский Суд согласен, что это основание может быть важным для оценки необходимости содержать заявительницу под стражей, но судебный орган только привел его без дальнейшего объяснения. Также он не оценивал иные стороны личности заявительницы и ее личных обстоятельств, или не ссылался на другие факты и доказательства, которые могли обосновать указанные выше угрозы.

98. В любом случае Европейский Суд полагает, что угрозы, на которые ссылались внутригосударственные суды, стали менее значимыми с течением времени и, в частности, после окончания следствия по делу. Однако после передачи дела в суд внутригосударственные суды содержали заявительницу под стражей несколько месяцев. Их мотивировка не отражала развивающуюся ситуацию. Они только утверждали в своих постановлениях, что основания для содержания под стражей заявительницы не изменились.

99. Учитывая вышесказанное, Европейский Суд полагает, что внутригосударственные суды не установили и не продемонстрировали убедительно наличие конкретных фактов, подтверждающих их заключения о том, что заявительница могла скрыться, воспрепятствовать правосудию или продолжить преступную деятельность.

100. Что касается иных оснований, на которые ссылались внутригосударственные суды при продлении содержания под стражей заявительницы (см. § 93 настоящего Постановления), Европейский Суд учитывает, что они носили случайный характер, потеряли значение с течением времени и в любом случае не могли перевесить право заявительницы на рассмотрение дела в разумный срок и быть освобожденной из-под стражи.

101. В целом Европейский Суд находит, что власти не смогли указать относимых и достаточных причин, оправдывающих продление срока содержания заявительницы под стражей до трех лет, двух месяцев и шести дней. При таких обстоятельствах нет необходимости рассматривать вопрос о том, было ли дело сложным или осуществлялось ли разбирательство с "особой тщательностью".

102. Соответственно, имело место нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции.

III. Предполагаемое нарушение пункта 4 статьи 5 Конвенции

103. Заявительница жаловалась на то, что рассмотрение судом жалоб 27 января, 22 апреля и 28 июля 2009 г. не соответствовало требованиям статьи 5 Конвенции. В частности, она утверждала, что:

(a) 22 апреля и 28 июля 2009 г. суд кассационной инстанции рассмотрел ее жалобы на постановления от 12 февраля и 8 мая 2009 г. соответственно в ее отсутствие, несмотря на ее ходатайство об участии в этих заседаниях;

(b) в заседаниях 27 января и 22 апреля 2009 г. суд кассационной инстанции не устранил ни одно из оснований ее жалоб на постановления от 12 ноября 2008 г. и 12 февраля 2009 г. соответственно.

Европейский Суд рассмотрит эти доводы с точки зрения пункта 4 статьи 5 Конвенции, который предусматривает следующее:

"Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным".

A. Приемлемость жалобы

104. Европейский Суд считает, что в этой части жалоба не является явно необоснованной в значении подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что она не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой.

B. Существо жалобы

1. Доводы сторон

105. Заявительница утверждала, что в соответствии с внутригосударственным законодательством она имела право присутствовать на заседании суда кассационной инстанции лично или посредством видеосвязи. Однако внутригосударственные власти не обеспечили ей это право ни тем, ни другим образом. Она также жаловалась, что адвокат не была уведомлена о проведении данных судебных заседаний.

106. Власти Российской Федерации полагали, что разбирательства, в ходе которых рассматривалась законность содержания заявительницы под стражей, полностью соответствовали требованиям пункта 4 статьи 5 Конвенции. Суд кассационной инстанции отказал в присутствии заявительницы на слушаниях на законных основаниях. Согласно позиции Конституционного Суда Российской Федерации право подсудимого довести до сведения суда кассационной инстанции свои доводы относительно законности постановления о заключении его под стражу может быть реализовано с помощью его личного присутствия или иными средствами, предусмотренными законом (см. выше раздел "Соответствующее внутригосударственное законодательство и практика" настоящего Постановления). Заявительница довела до сведения суда кассационной инстанции свою позицию, представив подробную жалобу. Она не ссылалась на особые обстоятельства, которые требовали ее личного присутствия на заседаниях. Отправка заявительницы на судебные заседания могла вызвать задержку разбирательства и нарушить права других подсудимых. Власти Российской Федерации далее утверждали, что адвокат заявительницы была надлежащим образом уведомлена о датах заседания суда кассационной инстанции. Они также утверждали, что прокурор не присутствовал на слушании и, таким образом, право заявительницы на состязательность разбирательства не было нарушено. Наконец, пределы проверки законности содержания заявительницы под стражей, проведенной 27 января и 22 апреля 2009 г., соответствовали требованиям пункта 4 статьи 5 Конвенции.

2. Мнение Европейского Суда

(a) Общие принципы

107. Европейский Суд напоминает, что в силу пункта 4 статьи 5 Конвенции задержанное или заключенное под стражу лицо имеет право инициировать судебное рассмотрение процессуальных и материально-правовых вопросов, которые являются существенными для определения "законности" лишения лица свободы по смыслу пункта 1 статьи 5 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Броган и другие против Соединенного Королевства" (Brogan and Others v. United Kingdom) от 29 ноября 1988 г., § 65, Series A, N 154-B).

108. Хотя Конвенция не обязывает Высокие Договаривающиеся Стороны создавать второй уровень юрисдикции для проверки законности заключения под стражу, если внутригосударственное законодательство создает систему обжалования решений, орган апелляционной инстанции должен соответствовать требованиям пункта 4 статьи 5 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Тот против Австрии" (Toth v. Austria) от 12 декабря 1991 г., Series A, N 224, § 84, и Постановление Европейского Суда по делу "Наварра против Франции" (Navarra v. France) от 23 ноября 1993 г., Series A, N 273-B, § 28).

109. Требование процессуальной справедливости в соответствии с пунктом 4 статьи 5 Конвенции не предусматривает единообразного, неизменного стандарта, применяемого независимо от контекста, фактов и обстоятельств (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "А. и другие против Соединенного Королевства" (A. and Others v. United Kingdom), жалоба N 3455/05, § 203, ECHR 2009). Хотя не всегда необходимо, чтобы предусмотренная пунктом 4 статьи 5 Конвенции процедура сопровождалась такими же гарантиями, которые действуют при рассмотрении уголовного дела или гражданско-правового спора в соответствии с пунктом 1 статьи 6 Конвенции, она должна быть судебной и обеспечивать гарантии, соответствующие рассматриваемому виду лишения свободы (см. Постановление Европейского Суда по делу "Рейнпрехт против Австрии" (Reinprecht v. Austria), жалоба N 67175/01, § 31, ECHR 2005-... с дополнительными ссылками). Производство должно быть состязательным и должно всегда обеспечивать равенство сторон. Если содержание под стражей подпадает под действие подпункта "с" пункта 1 статьи 5 Конвенции, необходимо проводить судебное заседание (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Николова против Болгарии" (Nikolova v. Bulgaria), жалоба N 31195/96, § 58, ECHR 1999-II). Предоставляемая задержанному лицу возможность быть выслушанным лично либо через одну из форм представительства является одной из основополагающих процессуальных гарантий, применяемых в случаях лишения свободы (см. Постановление Европейского Суда по делу "Кампанис против Греции" (Kampanis v. Greece) от 13 июля 1995 г., Series A, N 318-В, § 47).

110. Пункт 4 статьи 5 Конвенции не гарантирует права на проверку законности содержания под стражей в таком объеме, чтобы уполномочить суд во всех аспектах дела, включая вопросы чистой целесообразности, подменять своей дискрецией свободу усмотрения органа, принимающего решение. Проверка должна быть, тем не менее, достаточно широкой, чтобы соответствовать тем условиям, которые являются существенными для "законности" (правомерности) содержания под стражей лица согласно пункту 4 статьи 5 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "E. против Норвегии" (E. v. Norway) от 29 августа 1990 г., § 50, Series A, N 181-A).

(b) Применение вышеизложенных принципов в настоящем деле

111. Европейский Суд отмечает, что 22 апреля и 28 июля 2009 г. суд кассационной инстанции рассмотрел и отклонил жалобы заявительницы на постановления от 12 февраля и 8 мая 2009 г. соответственно. Слушания по жалобам были проведены в отсутствие заявительницы, ее адвоката и стороны обвинения.

112. Европейский Суд ранее устанавливал, что в принципе допустимо, чтобы суд кассационной инстанции рассматривал жалобу на решение нижестоящего суда о содержании под стражей в присутствии лишь адвоката подследственного, с учетом того, что слушания в суде первой инстанции предоставляли достаточные процессуальные гарантии (см. Постановление Европейского Суда по делу "Лебедев против Российской Федерации" (Lebedev v. Russia) от 25 октября 2007 г., жалоба N 4493/04* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 2/2007.), § 114). Европейский Суд также устанавливал, что в зависимости от обстоятельств дела личное присутствие подсудимого было необходимо для возможности дать достаточные информацию и инструкции его адвокату (см. Постановление Европейского Суда по делу "Граужинис против Литвы" (Grauzinis v. Lithuania) от 10 октября 2000 г., жалоба N 37975/97, §§ 34-35, и Постановление Европейского Суда по делу "Мамедова против Российской Федерации" (Mamedova v. Russia) от 1 июня 2006 г., жалоба N 7064/05* (* Там же. N 12/2006.), §§ 91-93).

113. В настоящем деле заявительница жаловалась, что внутригосударственный суд отказал ей в присутствии на заседании. Европейский Суд, таким образом, должен рассмотреть, насколько личное присутствие заявительницы на этих заседаниях было необходимо при обстоятельствах данного дела.

114. Европейский Суд отмечает, что адвокат заявительницы не присутствовала на обоих слушаниях по жалобам. Власти Российской Федерации утверждали, что она была надлежащим образом информирована о заседаниях. Однако они не представили Европейскому Суду каких-либо доказательств, подтверждающих, что повестки действительно были вручены адвокату заявительницы. При таких обстоятельствах Европейский Суд не убежден, что адвокат заявителя была надлежащим образом уведомлена о данных заседаниях. Таким образом, принимая во внимание, что адвокат заявительницы не присутствовала на слушаниях по жалобам, а также значения жалоб для заявительницы, которая к моменту рассмотрению ее жалоб провела более двух лет под стражей, Европейский Суд полагает, что суд кассационной инстанции не мог надлежащим образом рассмотреть жалобы заявительницы в ее отсутствие. Европейский Суд также считает, что этот вывод не умаляется тем обстоятельством, что прокурор не присутствовал на этих заседаниях.

115. Принимая во внимание вышеизложенное, Европейский Суд находит, что, отказав заявительнице в праве присутствовать на заседаниях 22 апреля и 28 июля 2009 г., суд кассационной инстанции лишил ее эффективного контроля за ее содержанием под стражей. Соответственно, имело место нарушение пункта 4 статьи 5 Конвенции в этой части.

116. Учитывая содержание решений суда кассационной инстанции 27 января и 22 апреля 2009 г., Европейский Суд полагает, что пределы проверки законности содержания заявительницы под стражей, проведенной судами кассационной инстанции в эти даты, соответствовали требованиям пункта 4 статьи 4 Конвенции. Следовательно, данное положение в этом отношении нарушено не было.

IV. Иные предполагаемые нарушения Конвенции

117. Наконец, Европейский Суд рассмотрел иные доводы, представленные заявительницей, и, принимая во внимание предоставленные материалы, и насколько предмет жалобы относится к его юрисдикции, Европейский Суд не усматривает в них признаков нарушения прав и свобод, предусмотренных Конвенцией или Протоколами к ней. Таким образом, жалоба в данной части подлежит отклонению как явно необоснованная в соответствии с подпунктом "а" пункта 3 и пунктом 4 статьи 35 Конвенции.

V. Применение статьи 41 Конвенции

118. Статья 41 Конвенции предусматривает:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

119. Заявительница требовала компенсации морального вреда, который был ей причинен вследствие нарушения ее прав, установленных статьей 5 Конвенции. В частности, она требовала 15 000 евро за каждый год предварительного заключения.

120. По мнению властей Российской Федерации, в случае установления нарушения в деле заявительницы такое установление само по себе являлось бы достаточной и справедливой компенсацией.

121. Европейский Суд полагает, что заявительница должна была испытать страдания и разочарование в результате нарушения ее прав. Однако это требование является чрезмерным. Принимая во внимание природу установленных нарушений и оценивая указанные обстоятельства на справедливой основе, Европейский Суд присуждает заявительнице 10 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

B. Судебные расходы и издержки

122. Заявительница не представила требований в отношении судебных расходов и издержек. Соответственно, Европейский Суд не присуждает каких-либо сумм по данному основанию.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

123. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) признал жалобу приемлемой в части незаконности содержания заявительницы под стражей с 24 мая 2008 г. по 14 августа 2009 г. и содержания под стражей, санкционированного постановлением от 14 августа 2009 г., длительности ее предварительного заключения, отсутствия заявительницы на заседаниях суда кассационной инстанции 22 апреля и 28 июля 2009 г. и пределов проверок законности содержания под стражей заявительницы, проведенных 27 января и 22 апреля 2009 г., а в остальной части - неприемлемой;

2) постановил, что требования пункта 1 статьи 5 Конвенции в части содержания заявительницы под стражей с 24 мая по 17 августа 2008 г. нарушены не были;

3) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции в части содержания заявительницы под стражей с 17 августа 2008 г. по 14 августа 2009 г.;

4) постановил, что требования пункта 1 статьи 5 Конвенции в части содержания заявительницы под стражей, санкционированного постановлением от 14 августа 2009 г., нарушены не были;

5) постановил, что имело место нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции в части длительности предварительного заключения заявительницы;

6) постановил, что имело место нарушение пункта 4 статьи 5 Конвенции в части отсутствия заявительницы на заседаниях суда кассационной инстанции 22 апреля и 28 июля 2009 г. относительно проверки законности ее предварительного заключения;

7) постановил, что требования пункта 4 статьи 5 Конвенции в части пределов проверок законности содержания заявительницы под стражей, проведенных 27 января и 22 апреля 2009 г., нарушены не были;

8) постановил, что:

(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявительнице 10 000 евро (десять тысяч евро), а также любые налоги, которые могут начисляться заявительнице на указанную сумму, подлежащие переводу в валюту государства-ответчика по курсу, который будет установлен на день выплаты;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

9) отклонил оставшуюся часть требований заявительницы о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 13 ноября 2012 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Нина Ваич Председатель Палаты Суда