Постановление Европейского Суда по правам человека от 26 марта 2015 г. Дело "Жебраилова и другие (Zhebrailova and Others) против Российской Федерации" (Жалоба N 40166/07) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Жебраилова и другие (Zhebrailova and Others)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 40166/07)

Постановление Суда

Страсбург, 26 марта 2015 г.

По делу "Жебраилова и другие против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), рассматривая дело Палатой в составе:

Изабель Берро, Председателя Палаты,

Элизабет Штейнер,

Ханлара Гаджиева,

Мирьяны Лазаровой Трайковской,

Юлии Лаффранк,

Паулу Пинту де Альбукерке,

Дмитрия Дедова, судей,

а также при участии Андре Вампаша, заместителя Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 3 марта 2015 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 40166/07, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) тремя гражданами Российской Федерации, перечисленными в § 4 настоящего Постановления (далее - заявители), 11 сентября 2007 г.

2. Интересы заявителей представляли юристы неправительственной организации Европейский центр защиты прав человека/ПЦ "Мемориал", расположенной в городах Москве и Лондоне. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным.

3. 27 августа 2009 г. Европейский Суд коммуницировал жалобу властям Российской Федерации. Европейский Суд решил применить правило 41 Регламента Суда и рассмотреть жалобу в приоритетном порядке. В соответствии с пунктом 1 статьи 29 Конвенции было также решено рассмотреть данную жалобу одновременно по вопросу приемлемости и по существу.

Факты

I. Обстоятельства дела

4. Заявителями по настоящему делу являются:

1) Исита Жебраилова, 1956 года рождения;

2) Шудди Вахаев, 1954 года рождения;

3) Салавди Жебраилов, 1980 года рождения.

5. Заявительница и первый заявитель - родители Балавди (также Балаудди) Жебраилова, 1982 года рождения. Второй заявитель является братом Балавди Жебраилова. Заявители проживают в селе Гехи Чеченской Республики.

A. Похищение Балавди Жебраилова и второго заявителя и связанные события

1. Версия заявителей

6. Около полуночи 25 апреля 2005 г. группа из четырех человек в форме, вооруженных автоматами, ворвалась в дом заявителей, расположенный в селе Гехи по адресу: улица Первомайская, 23. На двоих из ворвавшихся были маски. Заявители предположили, что вооруженные люди являлись сотрудниками правоохранительных органов. Эти люди приказали заявителям лечь, схватили Балавди Жебраилова и второго заявителя, который был в нижнем белье. Они вывели их из дома и произвели несколько выстрелов в воздух, чтобы помешать заявительнице и первому заявителю, а также их родственникам Л.Ш. и Х.А. следовать за ними. Вооруженные люди втолкнули братьев Жебраиловых в автомобиль УАЗ с маячком на крыше и надписью "милиция", который стоял в 300 м от дома заявителей, и уехали.

7. На окраине села Гехи Балавди Жебраилова и второго заявителя пересадили из автомобиля УАЗ в ВАЗ-99* (* Так в тексте оригинала. Вероятно, имеется в виду ВАЗ-21099 (примеч. переводчика).), которым управлял сотрудник С. 2-го полка дорожной милиции Министерства внутренних дел по Чеченской Республики (далее - 2-й полк). ВАЗ-99 направился по дороге в Грозный, и по дороге эти люди применяли к братьям Жебраиловым физическое воздействие. Через какое-то время автомобиль проехал через блокпост, и Балавди Жебраилова и второго заявителя доставили в помещение 2-го полка. Второй заявитель узнал помещение, поскольку приходил туда за два месяца до этого с другом по поводу работы.

8. По прибытии братьев Жебраиловых посадили в камеру в подвале, избили прикладами автоматов и допросили по поводу пистолета. Через какое-то время они были разделены, и второго заявителя поместили в камеру с другим задержанным примерно 40 лет. Из этой камеры второй заявитель слышал, как Балавди Жебраилов кричит от побоев.

9. Вскоре после этого лица, которых заявители считали сотрудниками 2-го полка, вернулись и применили физическое воздействие ко второму заявителю, утверждая, что Балавди Жебраилов подтвердил, что у второго заявителя был пистолет, и угрожая отвезти его на военную базу в Ханкале. Они пинали и били второго заявителя по всему телу, а также несколько раз ударили его по голове прикладом автомата. Через какое-то время они вытащили второго заявителя наружу, дали ему милицейские брюки и рубашку, принадлежавшую его брату, и втолкнули в серый автомобиль УАЗ, оборудованный отсеком для перевозки заключенных. Автомобиль, перевозивший второго заявителя и двоих сотрудников милиции, проехал через блокпост и вскоре остановился в окрестностях "северного рынка" в г. Грозном, где второй заявитель был освобожден. Затем второй заявитель направился в дом своего дяди, проживавшего в г. Грозном, откуда родственники второго заявителя забрали его утром 26 апреля 2005 г.

10. По возвращении домой третий заявитель имел многочисленные кровоподтеки на грудной клетке, спине и ногах, а также раны на голове, причиненные ударами приклада автомата.

11. 26 апреля 2005 г. родственники второго заявителя доставили его в местную больницу. В очереди второй заявитель заметил одного из похитителей, сотрудника 2-го полка С. Боясь мести, заявители немедленно ушли без получения медицинской помощи. Дома второму заявителю оказала помощь подруга семьи З., медсестра. Она перевязала ему голову и дала лекарство. Вследствие жестокого обращения второй заявитель едва мог ходить. Он находился неделю дома.

12. Заявители не имели сведений о Балавди Жебраилове после его похищения.

13. В поддержку своей версии происшествия заявители представили письменные показания Л.Ш. и Х.А., датированные 12 и 14 декабря 2006 г., и подробные письменные показания каждого заявителя, датированные 5 мая и 12 декабря 2006 г., 17 января 2007 г. и 7 января, 15 и 30 марта 2010 г.

2. Объяснения властей Российской Федерации

14. Власти Российской Федерации сообщили, что внутригосударственное расследование заключило, что в ночь 25/26 апреля 2005 г. неустановленные вооруженные лица ворвались в дом заявителей и похитили Балавди Жебраилова и второго заявителя. Похитители избили второго заявителя, после чего освободили его.

B. Официальное расследование

15. Власти Российской Федерации предоставили примерно 280 листов уголовного дела N 47041, которое было возбуждено по поводу событий 26 апреля 2005 г. Предоставленные документы охватывали период с апреля 2005 года по декабрь 2009 года. Многие документы были неполными, свидетельские показания представлены только частично. Некоторые документы не поддавались прочтению. Соответствующая информация может быть кратко изложена следующим образом.

1. Основные следственные меры и свидетельские показания, полученные властями

16. Местная милиция была уведомлена о похищении братьев Жебраиловых 26 апреля 2005 г., в 2.00. Примерно в 2.15 группа сотрудников милиции прибыла в дом заявителей. Они осмотрели место преступления, изъяли гильзу во время осмотра и допросили восьмерых свидетелей, включая заявителей. В протоколах допросов и документах сотрудников милиции упоминался тот факт, что похитители были в камуфляжной форме, имели при себе автоматы, использовали автомобиль УАЗ с маячком и загрязненным номером, имевшим надпись "Грозный", а также автомобиль ВАЗ-99 с затемненными окнами и номерным знаком "862" и стреляли в воздух. В протоколе допроса второго заявителя он подробно описал обстоятельства похищения и последующие события, включая предполагаемое жестокое обращение. Он также прямо указал, что он и его брат содержались в помещении 2-го полка, и подчеркнул, что лица, которые допрашивали и избивали их, не скрывали свою принадлежность к милиции.

17. 20 июня 2005 г. Урус-Мартановская районная прокуратура (далее - районная прокуратура) возбудила уголовное дело по поводу событий 25-26 апреля 2005 г. в соответствии с частью второй статьи 126 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ) (похищение человека при отягчающих вину обстоятельствах).

18. 27 июня 2005 г. заявительница была признана потерпевшей по делу N 47041.

19. Баллистическая экспертиза гильзы, изъятой на месте преступления, проведенная 30 июня 2005 г., установила, что пуля могла быть выстрелена из автомата AK-47 и что оружие может быть идентифицировано.

20. В период с июня 2005 года по декабрь 2009 года следователи в основном повторно допрашивали лиц, допрошенных милицией 26 апреля 2005 г. Они также допросили еще нескольких свидетелей, жителей села Гехи, часть которых подтвердила версию заявителей, другие сообщили, что узнали о похищении от заявителей. Дядя второго заявителя Р.Ж., допрошенный в сентябре 2007 года, рассказал, что, когда второй заявитель пришел к нему домой в г. Грозном утром 26 апреля 2005 г., его голова была залита кровью. Допрошенная в качестве свидетельницы в октябре 2009 года З. сообщила, что после возвращения второго заявителя домой в апреле 2005 года она обработала его раны на голове и сделала ему болеутоляющие инъекции.

21. Расследование по делу N 47041 приостанавливалось в августе 2005 года, марте 2006 года, сентябре 2007 года, ноябре 2009 года и в последний раз 4 марта 2010 г. Надзирающие прокуроры отменяли эти постановления, требуя возобновить расследование и указывая на невыполнение следователями ряда важных мер. Например, 26 января 2006 г., 21 августа 2007 г. и 23 октября 2009 г. надзирающие прокуроры отмечали уклонение следователей от осмотра помещения 2-го полка и проверки утверждения о причастности его сотрудников к преступлению с участием второго заявителя, несмотря на его конкретные указания на то, что он содержался в этом помещении, и сотрудники полка не скрывали свою принадлежность к милиции. Следователи, которые в различные даты направляли несколько информационных запросов в местные правоохранительные органы, получили указание возобновить разбирательство и принять необходимые меры. Из предоставленных документов неясно, были ли приняты требуемые меры.

22. Производство по уголовному делу N 47041 еще продолжается.

2. Судебное разбирательство против следователей

23. 23 апреля 2007 г. Урус-Мартановский районный суд отклонил как необоснованную жалобу заявителей на то, что расследование было неэффективным и что следователи отказали заявителям в ознакомлении с материалами дела. Суд указал, что следователи приняли все возможные следственные меры и доводы заявителей по поводу затягивания расследования неубедительны.

3. Следственные меры по поводу предполагаемого жестокого обращения с третьим заявителем

24. 14 февраля 2006 г. следователи признали второго заявителя потерпевшим по уголовному делу N 47041 и назначили его медицинскую экспертизу.

25. В заключении экспертизы от 20 февраля 2006 г. N 152 указывалось, что у второго заявителя имеются два шрама в верхней части головы, которые могли быть причинены в апреле 2005 года в результате воздействия тупого твердого предмета.

26. 1 марта 2006 г. с учетом выводов эксперта следователи квалифицировали действия похитителей в соответствии с частью первой статьи 116 УК РФ (применение физической силы к другому лицу, причинившее физическую боль, но не повлекшее вред здоровью).

II. Соответствующее внутригосударственное законодательство и практика

27. Краткий обзор соответствующего внутригосударственного законодательства см. в Постановлении Европейского Суда по делу "Аслаханова и другие против Российской Федерации" (Aslakhanova and Others v. Russia) (от 18 декабря 2012 г., жалобы NN 2944/06, 8300/07, 50184/07, 332/08 и 42509/10* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 4/2015.), §§ 43-59).

Право

I. Предполагаемое нарушение статьи 2 Конвенции

28. Заявители жаловались на то, что Балавди Жебраилов был похищен сотрудниками милиции, что он впоследствии исчез и внутригосударственные органы не провели эффективного расследования по поводу исчезновения. Они ссылались на статью 2 Конвенции, которая предусматривает следующее:

"1. Право каждого лица на жизнь охраняется законом. Никто не может быть умышленно лишен жизни иначе как во исполнение смертного приговора, вынесенного судом за совершение преступления, в отношении которого законом предусмотрено такое наказание.

2. Лишение жизни не рассматривается как нарушение настоящей статьи, когда оно является результатом абсолютно необходимого применения силы:

(a) для защиты любого лица от противоправного насилия;

b) для осуществления законного задержания или предотвращения побега лица, заключенного под стражу на законных основаниях;

(c) для подавления, в соответствии с законом, бунта или мятежа".

A. Доводы сторон

29. Со ссылкой на расследование, проведенное внутригосударственными органами, власти Российской Федерации утверждали, что отсутствуют доказательства "вне всякого разумного сомнения" того, что Балавди Жебраилов был похищен представителями государства или что он мертв. Внутригосударственные власти не установили, что 26 апреля 2005 г. проводились специальные операции, направленные на задержание Балавди Жебраилова или второго заявителя. Расследование похищения отвечало конвенционному требованию "эффективности", и власти приняли все возможные меры для раскрытия преступления. В любом случаев обязательство расследования является "обязательством средств, а не результата".

30. Заявители утверждали, что имеются доказательства "вне всякого разумного сомнения" по поводу того, что Балавди Жебраилов и второй заявитель были похищены представителями государства, и полагали, что исчезнувший родственник должен считаться умершим. Они подчеркивали, что власти Российской Федерации не оспорили их объяснений о фактах. Они отмечали, что похитители использовали автомобили УАЗ с надписью "милиция" и с проблесковым маячком, что было характерно только для милицейских автомобилей. Автомобиль ВАЗ-99 под управлением сотрудника 2-го полка С. беспрепятственно преодолел блокпост, контролируемый полком, в помещении которого затем содержались братья Жебраиловы. Причастность сотрудников 2-го полка к похищению составила основу расследования. По мнению заявителей, документы, предоставленные властями Российской Федерации, подкрепляли их доводы.

31. Что касается расследования, заявители утверждали, что разбирательство по уголовному делу N 47041 было начато после неоправданной задержки. Осмотр места преступления был проведен поверхностно, и, несмотря на выводы эксперта, власти не установили оружие, использованное похитителями. Ни сотрудник С., ни другие сотрудники 2-го полка не были допрошены. Не были приняты меры для обнаружения автомобиля ВАЗ-99. Заявители отметили, что власти систематически отказывались расследовать подобные преступления, совершенные в Чеченской Республике.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

32. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

2. Существо жалобы

(a) Предполагаемое нарушение права на жизнь Балавди Жебраилова

(i) Общие принципы

33. Европейский Суд напоминает, что с учетом значения защиты, предусмотренной статьей 2 Конвенции, он обязан подвергать лишение жизни наиболее тщательной проверке, принимая во внимание не только действия представителей государства, но и все сопутствующие обстоятельства. Задержанные лица находятся в уязвимом положении, и обязанность властей нести ответственность за обращение с задержанным является особенно значимой, если это лицо погибает или впоследствии исчезает (см., в частности, Постановление Европейского Суда по делу "Орхан против Турции" (Orhan v. Turkey) от 18 июня 2002 г., жалоба N 25656/94* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 8/2015.), § 326, и другие Постановления, упомянутые в нем).

(ii) Установление фактов

34. Европейский Суд отмечает, что им выработан ряд общих принципов, относящихся к установлению оспариваемых фактов, особенно если дело касается утверждений об исчезновении в контексте статьи 2 Конвенции (краткий обзор этих принципов см. в Постановлении Европейского Суда по делу "Базоркина против Российской Федерации" (Bazorkina v. Russia) от 27 июля 2006 г., жалоба N 69481/01* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 1/2008.), §§ 103-109). В этом контексте при получении доказательств должно приниматься во внимание поведение сторон (см. Постановление Европейского Суда по делу "Таниш и другие против Турции" (Tanis and Others v. Turkey), жалоба N 65899/01, ECHR 2005-VIII, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Аслаханова и другие против Российской Федерации", § 95).

35. Европейский Суд находит важным подчеркнуть, что он рассмотрел ряд дел по поводу исчезновений в Чеченской Республике, где заключил, что для заявителей было бы достаточно представить серьезные доказательства похищения пропавшего лица представителями государства, в связи с чем на власти Российской Федерации возлагалось бремя доказывания путем раскрытия документов, находящихся в их исключительном владении, либо представления удовлетворительного и убедительного объяснения того, как разворачивались произошедшие события. При рассмотрении этих дел Европейский Суд признал трудности получения заявителями доказательств в поддержку их объяснений и указал, что порог доказуемости достигался за счет свидетельских показаний, включая объяснения заявителей Европейскому Суду и внутригосударственным органам, и других данных, свидетельствующих о присутствии военного или полицейского персонала на данной территории в период, относящийся к обстоятельствам дела. В числе прочего он руководствовался упоминаниями военной техники и снаряжения, беспрепятственного проезда похитителей через военные блокпосты, поведением, типичным при проведении специальных операций, и иными относимыми данными о специальных операциях, такими как сообщения средств массовой информации и неправительственных организаций (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Аслаханова и другие против Российской Федерации", §§ 98-99, с дополнительными отсылками).

36. Обращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Европейский Суд отмечает, что заявители сообщили, что в полночь 25 апреля 2005 г. группа вооруженных лиц в камуфляжной форме задержала Балавди Жебраилова и второго заявителя дома и доставила их в помещение 2-го полка дорожной милиции в г. Грозном, где братья были допрошены и подверглись физическому воздействию и откуда второй заявитель был отвезен на рынок в г. Грозном и освобожден, тогда как судьба Балавди Жебраилова осталась неясной. Как утверждали заявители, похитители использовали автомобили УАЗ со специальным милицейским оборудованием, автомобилем ВАЗ-99 управлял сотрудник 2-го полка С., и похитители беспрепятственно проехали через блокпост полка (см. §§ 6-11 настоящего Постановления).

37. С учетом объяснений заявителей Европейский Суд полагает, что они представили подробные и связные версии похищения братьев Жебраиловых и сопутствующих событий, которые оставались последовательными во внутригосударственных органах и в Европейском Суде. Утверждения заявителей подкреплялись не только показаниями Л.Ш. и Х.А., представленными в качестве доказательств (см. § 13 настоящего Постановления), но и протоколами допросов свидетелей, допрошенных следственными органами (см. § 20 настоящего Постановления).

38. Имея это в виду и с учетом соображений, изложенных в § 35 настоящего Постановления, Европейский Суд признает, что заявители выдвинули доказуемую версию о том, что Балавди Жебраилов и второй заявитель были похищены представителями государства при изложенных ими обстоятельствах.

39. Европейский Суд также отмечает, что власти Российской Федерации не оспаривали конкретных утверждений заявителей о фактах и ограничили свою позицию общим указанием на то, что внутригосударственное расследование не добыло доказательств того, что похитители являлись представителями государства (см. §§ 14 и 29 настоящего Постановления). Кроме того, Европейский Суд имеет серьезные сомнения в том, что власти Российской Федерации фактически предоставили полную копию уголовного дела N 47071 в соответствии с запросом (см. § 15 настоящего Постановления).

40. При таких обстоятельствах Европейский Суд полагает, что в то время как заявители выдвинули доказуемую позицию о похищении братьев Жебраиловых представителями государства, власти Российской Федерации не исполнили бремени доказывания путем раскрытия документов, находящихся в их исключительном владении, либо представления удовлетворительного и убедительного объяснения того, как разворачивались указанные события (см. для сравнения упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Аслаханова и другие против Российской Федерации", §§ 103-104, 106-107, 109-110, 111-112 и 114).

41. Исходя из изложенного Европейский Суд находит, что Балавди Жебраилов и второй заявитель были заключены под стражу представителями государства ночью 25 апреля 2005 г., во время непризнанной специальной операции. Представляется, что похищение братьев представителями государства было основной, если не единственной версией, которой следовали внутригосударственные следственные органы (см. § 21 настоящего Постановления).

42. Следует напомнить, что в многочисленных ранее рассмотренных делах, затрагивающих исчезновения людей в Чеченской Республике, Европейский Суд находил, что в особом контексте конфликта в республике задержание лица неустановленными представителями государства без последующего признания факта его заключения под стражу может считаться угрожающим жизни (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Аслаханова и другие против Российской Федерации", § 101, с дополнительными отсылками). В свете этого, а также неоспоренных объяснений второго заявителя по поводу обращения, которому подвергся его брат, и в отсутствие достоверных сведений о нем в течение более девяти лет Европейский Суд считает, что Балавди Жебраилов должен считаться умершим после его непризнанного задержания представителями государства.

(iii) Соблюдение государством статьи 2 Конвенции

43. Европейский Суд уже установил, что Балавди Жебраилов должен считаться умершим после непризнанного задержания представителями государства. В отсутствие какого-либо оправдания, выдвинутого властями Российской Федерации, Европейский Суд находит, что ответственность за его смерть может быть возложена на государство и что имело место нарушение статьи 2 Конвенции в материально-правовом аспекте в отношении Балавди Жебраилова.

(b) Предполагаемая неадекватность расследования похищения

44. Европейский Суд напоминает, что обязательство по защите права на жизнь, предусмотренное статьей 2 Конвенции, во взаимосвязи с установленной статьей 1 Конвенции общей обязанностью государства "обеспечивать каждому, находящемуся под [его] юрисдикцией, права и свободы, определенные в_ настоящей Конвенции" предполагает также наличие некоторой формы эффективного официального расследования случая гибели лица в результате применения силы (см. в числе других примеров Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Рамсахай и другие против Нидерландов" (Ramsahai and Others v. Netherlands), жалоба N 52391/99, § 321, ECHR 2007-II). Существенная цель подобного расследования заключается в обеспечении эффективного применения законодательства страны, защищающего право на жизнь, а в делах с участием представителей государства или органов - в обеспечении их ответственности за гибель людей, имевшую место в ситуации, находившейся под их контролем. Такое расследование должно быть тщательным, независимым, доступным для семьи потерпевшего, оно должно осуществляться с разумной оперативностью и быстротой, должно быть эффективным, то есть обеспечивать определение того, было ли применение силы оправданным или законным в иных отношениях, и допускать достаточный элемент публичного контроля расследования или его результатов (см. Постановление Европейского Суда по делу "Эсмухамбетов и другие против Российской Федерации" (Esmukhambetov and Others v. Russia) от 29 марта 2011 г., жалоба N 23445/03* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 4/2012.), §§ 115-118, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Аслаханова и другие против Российской Федерации", § 121, с дополнительными отсылками).

45. Обращаясь к фактам настоящего дела, Европейский Суд учитывает, что, хотя внутригосударственные власти были информированы о похищении Балавди Жебраилова 26 апреля 2005 г., то есть непосредственно после того, как оно произошло, районная прокуратура решила возбудить уголовное дело по данному поводу 20 июня 2005 г., почти через два месяца. Европейский Суд неоднократно указывал, что столь значительные отсрочки сами по себе могут затронуть расследование похищения при угрожающих жизни обстоятельствах, когда существенные действия должны быть совершены в первые дни после происшествия (см. в числе других примеров Постановление Европейского Суда по делу "Керимова и другие против Российской Федерации" (Kerimova and Others v. Russia) от 3 мая 2011 г., жалобы NN 17170/04, 20792/04, 22448/04, 23360/04, 5681/05 и 5684/05* (* Там же. N 1/2013.), § 269).

46. Следует также отметить, что власти Российской Федерации имели в своем распоряжении сразу после похищения важную и конкретную информацию в отношении транспортных средств, использованных похитителями, и места последующего содержания под стражей братьев Жебраиловых (см. § 16 настоящего Постановления), но нельзя полагать, что они приняли быстрые и реальные меры для ее проверки.

47. В частности, удивительно, что, хотя второй заявитель прямо указал, что он и Балавди Жебраилов содержались под стражей в помещении 2-го полка в г. Грозном, следователи ограничили проверку данной информации письменным запросом в этот орган по поводу того, задерживали ли его сотрудники братьев или заключали ли они их под стражу (см. §§ 16 и 21 настоящего Постановления). Отсутствуют основания полагать, что были приняты попытки осмотра помещений или допроса сотрудников 2-го полка (см. § 21 настоящего Постановления).

48. Европейский Суд также отмечает, что надзирающие прокуроры неоднократно выявляли недостатки расследования и требовали от следователей рассмотреть эти вопросы (см. § 21 настоящего Постановления), но материалы дела не дают оснований считать, что данные указания исполнялись.

49. С учетом вышеизложенного и имея в виду выводы, сделанные в упоминавшемся выше Постановлении Европейского Суда по делу "Аслаханова и другие против Российской Федерации" по поводу наличия системной проблемы неэффективного расследования исчезновений, имевших место в регионе в 1999-2006 годах, Европейский Суд признает, что власти не провели эффективного уголовного расследования обстоятельств исчезновения Балавди Жебраилова в нарушение статьи 2 Конвенции в ее процессуальном аспекте.

II. Предполагаемые нарушения статьи 3 Конвенции

50. Заявители ссылались на статью 3 Конвенции, указывая, что они испытали нравственные страдания вследствие реакции внутригосударственных властей на исчезновение Балавди Жебраилова и уклонения государства от его надлежащего расследования. Второй заявитель жаловался в соответствии с тем же конвенционным положением на то, что подвергся жестокому обращению после похищения и что внутригосударственное расследование по этому вопросу было неадекватным. Статья 3 Конвенции предусматривает:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

A. Доводы сторон

51. Власти Российской Федерации считали, что действия внутригосударственных органов не нарушали статью 3 Конвенции в отношении заявителей. Что касается второго заявителя, они указали, что, хотя внутригосударственное расследование подтвердило, что похитители "применили физическое насилие" к нему, не установлено, что они являлись представителями государства.

52. Второй заявитель отмечал, что вопреки утверждению властей Российской Федерации, он был подвергнут жестокому обращению сотрудниками правоохранительных органов, которые похитили его, и что внутригосударственные власти не провели эффективного расследования по этому вопросу. Заявители поддержали свои объяснения по поводу нравственного страдания.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

53. Европейский Суд считает, что данные жалобы не являются явно необоснованными в значении подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалобы не являются неприемлемыми по каким-либо другим основаниям. Следовательно, они должны быть объявлены приемлемыми для рассмотрения по существу.

2. Существо жалобы

(a) Что касается третьего заявителя

(i) Предполагаемое жестокое обращение

54. Европейский Суд напоминает, что утверждения о жестоком обращении должны быть подкреплены соответствующими доказательствами. При оценке доказательств Европейский Суд, как правило, применяет стандарт доказывания "вне всякого разумного сомнения", однако добавляет, что доказывание может строиться на совокупности достаточно надежных, четких и последовательных предположений или аналогичных неопровергнутых фактических презумпций (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Лабита против Италии" (Labita v. Italy), жалоба N 26772/95, § 121, ECHR 2000-IV, и Постановление Европейского Суда по делу "Очелков против Российской Федерации" (Ochelkov v. Russia) от 11 апреля 2013 г., жалоба N 17828/05, § 83). Если лицо заключается под стражу в полиции здоровым, а при освобождении у него обнаруживаются повреждения, государство обязано представить убедительное объяснение того, как эти повреждения были получены, в противном случае возникает вопрос с точки зрения статьи 3 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Томази против Франции" (Tomasi v. France) от 27 августа 1992 г., §§ 108-111, Series A, N 241 A). Для отнесения к сфере действия статьи 3 Конвенции жестокое обращение должно достигнуть минимального уровня суровости. Оценка указанного минимального уровня зависит от всех обстоятельств дела, таких как длительность обращения, его физические и психологическое последствия и, в некоторых случаях, пол, возраст и состояние здоровья жертвы (см., в частности, Постановление Европейского Суда по делу "Кобзару против Румынии" (Cobzaru v. Romania) от 26 июля 2007 г., жалоба N 48254/99, § 61).

55. Обращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Европейский Суд отмечает, что власти Российской Федерации признали, что похитители братьев Жебраиловых подвергли второго заявителя физическому насилию (см. §§ 14 и 41 настоящего Постановления), и отклоняет их довод о том, что они не являлись представителями государства ввиду своих выводов, изложенных в § 43 настоящего Постановления.

56. Он также подчеркивает, что подробные и последовательные объяснения второго заявителя по поводу обстоятельств предполагаемого жестокого обращения с ним и, в частности, тот факт, что похитители несколько раз ударили его по голове прикладом автомата, подтверждаются показаниями, которые дал следователям его дядя, указав, что голова у второго заявителя была залита кровью (см. § 20 настоящего Постановления), когда он увидел его утром 26 апреля 2005 г. Наличие телесных повреждений, в том числе на голове второго заявителя, дополнительно подтверждено З. (см. § 20 настоящего Постановления) и, по-видимому, подкреплено выводами заключения экспертизы N 152 (см. § 25 настоящего Постановления). Европейский Суд также учитывает объяснения заявителей по поводу состояния второго заявителя после его возвращения домой 26 апреля 2005 г. (см. § 11 настоящего Постановления).

57. Следовательно, Европейский Суд находит установленным в соответствии со стандартом доказывания, требуемым в конвенционном разбирательстве, что второй заявитель был подвергнут обжалуемому обращению представителями государства. С учетом всех обстоятельств обращения, таких как физические и психические последствия для второго заявителя, Европейский Суд заключает, что оно составляло бесчеловечное и унижающее достоинство обращение в значении статьи 3 Конвенции.

58. Соответственно, имело место нарушение требований вышеупомянутого положения в его материально-правовом аспекте в отношении второго заявителя.

(ii) Предполагаемая неадекватность расследования

59. Европейский Суд напоминает, что, если лицо выступает с доказуемым утверждением о том, что оно подверглось жестокому обращению со стороны полиции или других подобных представителей государства незаконно и в нарушение статьи 3 Конвенции, данное положение во взаимосвязи с вытекающей из статьи 1 Конвенции общей обязанностью государства обеспечивать "каждому, находящемуся под [его] юрисдикцией, права и свободы, определенные в_ настоящей Конвенции" подразумевает требование о проведении эффективного официального расследования. Данное расследование должно вести к установлению и наказанию виновных лиц (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ассенов и другие против Болгарии" (Assenov and Others v. Bulgaria) от 28 октября 1998 г., § 102, Reports of Judgments and Decisions 1998-VIII).

60. Расследование по серьезным жалобам на жестокое обращение должно быть тщательным. Это означает, что власти должны всегда предпринимать серьезные попытки установить, что произошло на самом деле, и не должны со ссылкой на поспешные или необоснованные выводы прекращать расследование либо принимать какие-либо решения (см. Постановление Европейского Суда по делу "Михеев против Российской Федерации" (Mikheyev v. Russia) от 26 января 2006 г., жалоба N 77617/01* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 6/2006.), § 108). Они должны принимать все доступные им разумные меры для того, чтобы обеспечить доказательства по делу, включая, в частности, показания очевидцев и заключения судебной экспертизы. Расследование предполагаемого жестокого обращения должно быть безотлагательным. Наконец, необходим достаточный элемент общественного контроля расследования или его результатов, в частности, во всех делах заявитель должен располагать эффективным доступом к следственной процедуре (см. в числе многих примеров упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Михеев против Российской Федерации", §§ 108-110, и Постановление Европейского Суда по делу "Баты и другие против Турции" (Batэ and Others v. Turkey), жалобы NN 33097/96 и 57834/00, § 137, ECHR 2004-IV (извлечения)).

61. С учетом вышеизложенных принципов, и обращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Европейский Суд считает, что внутригосударственное расследование утверждений второго заявителя о жестоком обращении не достигло требуемого уровня эффективности по причинам, указанным в отношении жалобы на нарушение статьи 2 Конвенции в §§ 45-48 настоящего Постановления.

62. Следовательно, имело место нарушение статьи 3 Конвенции в ее процессуальном аспекте в отношении третьего заявителя.

(b) Жалоба относительно нравственных страданий заявителей

63. Европейский Суд не раз устанавливал, что ситуация принудительного исчезновения порождает нарушение статьи 3 Конвенции в отношении близких родственников потерпевшего. Сущность этого нарушения касается не столько самого факта "исчезновения" члена семьи, сколько реакции властей и их отношения к ситуации, о которой они информированы (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Орхан против Турции" , § 358, и Постановление Европейского Суда по делу "Имакаева против Российской Федерации" (Imakayeva v. Russia), жалоба N 7615/02* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 2/2008.), § 164, ECHR 2006-XIII (извлечения)).

64. В настоящем деле Европейский Суд отмечает, что заявительница и первый заявитель - родители Балавди Жебраилова, а второй заявитель - его брат. Все заявители были свидетелями похищения Балавди Жебраилова и не имели сведений о своем родственнике в течение почти 10 лет. В этот период они обращались в различные официальные органы с запросами о своем исчезнувшем родственнике как в письменной форме, так и лично. Несмотря на их попытки, заявители не получали удовлетворительных объяснений или информации о том, что стало с Балавди Жебраиловым после его задержания. В большинстве ответов, полученных ими, отрицалось, что органы государства несут ответственность за его задержание, или они просто информировались о том, что расследование продолжается. Выводы Европейского Суда с точки зрения процессуального аспекта статьи 2 Конвенции также имеют значение в этом отношении.

65. На основании изложенного Европейский Суд заключает, что имело место нарушение требований статьи 3 Конвенции в отношении заявителей.

III. Предполагаемое нарушение статьи 5 Конвенции

66. Второй заявитель жаловался на его непризнанное задержание, а также заявительница и оба заявителя выдвинули ту же жалобу в отношении Балавди Жебраилова. Они ссылались на статью 5 Конвенции, которая в соответствующих частях предусматривает следующее:

"Статья 5 Конвенции

1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:

_.(c) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения...

2. Каждому арестованному незамедлительно сообщаются на понятном ему языке причины его ареста и любое предъявляемое ему обвинение.

3. Каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом "с" пункта 1 настоящей статьи незамедлительно доставляется к судье или к иному должностному лицу, наделенному, согласно закону, судебной властью, и имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд.

4. Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным.

5. Каждый, кто стал жертвой ареста или заключения под стражу в нарушение положений настоящей статьи, имеет право на компенсацию".

A. Доводы сторон

67. Власти Российской Федерации указывали, что материалы дела не содержат доказательств того, что Балавди Жебраилов и второй заявитель были задержаны или заключены под стражу представителями государства, и что поэтому отсутствуют основания для возложения на государство-ответчика ответственности за предполагаемое нарушение.

68. Заявители настаивали на своих жалобах.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

69. Европейский Суд учитывает, что второй заявитель был освобожден вскоре после похищения, 26 апреля 2005 г., тогда как жалоба подана в сентябре 2007 года. Однако принимая во внимание особые обстоятельства настоящего дела и свою прецедентную практику по данному вопросу (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Аслаханова и другие против Российской Федерации", §§ 135-137, Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Эль-Масри против Македонии" (El-Masri v. the former Yugoslav Republic of Macedonia), жалоба N 39630/09, §§ 229 и 240, ECHR 2012), Европейский Суд полагает, что данная часть жалобы не может быть отклонена в связи с несоблюдением правила шестимесячного срока.

70. Европейский Суд также отмечает, что эта жалоба не является явно необоснованной в значении подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

2. Существо жалобы

71. Европейский Суд ранее отмечал фундаментальное значение гарантий, установленных статьей 5 Конвенции, для обеспечения в демократическом обществе прав на свободу от произвольного заключения. Он также указывал, что непризнанное заключение под стражу представляет собой полное отрицание этих гарантий и означает весьма серьезное нарушение статьи 5 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Чичек против Турции" (Cicek v. Turkey) от 27 февраля 2001 г., жалоба N 25704/94, § 164, и Постановление Европейского Суда по делу "Лулуев и другие против Российской Федерации" (Luluyev and Others v. Russia), жалоба N 69480/01* (* Там же. N 3/2008.), § 122, ECHR 2006-XIII (извлечения)).

72. Европейский Суд находит установленным, что Балавди Жебраилов и второй заявитель были задержаны представителями государства ночью 25 апреля 2005 г., второй заявитель был освобожден через несколько часов и что Балавди Жебраилов должен считаться умершим после этого задержания.

73. Европейский Суд отмечает, что задержание братьев Жебраиловых не было зафиксировано в каких-либо документах. Согласно практике Европейского Суда этот факт сам по себе составляет серьезнейшее упущение, поскольку он позволяет лицам, ответственным за лишение свободы, скрыть свою причастность к преступлению, уничтожить следы и избежать обязанности отчитаться за судьбу задержанного. Кроме того, отсутствие документов о задержании, в которых указываются дата, время и место задержания, имя задержанного, а также основания его задержания и имя лица, которое его произвело, должно рассматриваться как несовместимое с самой целью статьи 5 Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Орхан против Турции", § 371).

74. С учетом вышеизложенного и объяснений сторон Европейский Суд считает, что второй заявитель и Балавди Жебраилов подверглись непризнанному задержанию в отсутствие каких-либо гарантий, предусмотренных статьей 5 Конвенции.

75. Соответственно, имело место нарушение права на свободу и безопасность, предусмотренного статьей 5 Конвенции, в отношении Балавди Жебраилова и второго заявителя.

IV. Предполагаемое нарушение статьи 13 Конвенции

76. Заявители жаловались на то, что они были лишены эффективных средств правовой защиты в отношении вышеупомянутых нарушений статей 2, 3 и 5 Конвенции вопреки статье 13 Конвенции, которая предусматривает:

"Каждый, чьи права и свободы, признанные в_ Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве".

A. Доводы сторон

77. Власти Российской Федерации утверждали, что заявители располагали эффективными средствами правовой защиты, как того требует статья 13 Конвенции, и что власти не препятствовали им в использовании этих средств правовой защиты.

78. Заявители настаивали на своей жалобе.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

79. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

2. Существо жалобы

80. Европейский Суд напоминает, что, если, как при обстоятельствах настоящего дела, уголовное расследование исчезновения является неэффективным, что подрывает эффективность любого другого средства правовой защиты, которое может существовать, государство нарушает свои обязательства, вытекающие из статьи 13 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Хашиев и Акаева против Российской Федерации" (Khashiyev and Akayeva v. Russia) от 24 февраля 2005 г., жалобы NN 57942/00 и 57945/00* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 12/2005.), § 183).

81. Соответственно, имело место нарушение статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 2 Конвенции и со статьей 3 Конвенции в отношении Балавди Жебраилова (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Аслаханова и другие против Российской Федерации", § 157).

82. Что касается ссылки второго заявителя на статью 3 Конвенции в отношении его жалобы о жестоком обращении, Европейский Суд напоминает о своих выводах, согласно которым заявитель подал доказуемую жалобу на жестокое обращение со стороны представителей властей, а соответствующее внутригосударственное расследование было неадекватным (см. §§ 57 и 62 настоящего Постановления). Следовательно, любое другое средство правовой защиты, доступное заявителю, включая иск о возмещении вреда, имело бы ограниченные шансы на успех. Хотя суды по гражданским делам могут осуществлять независимую оценку фактов, на практике значение предварительного расследования столь велико, что даже самые убедительные доказательства обратного, представленные истцом, часто отклоняются как "не относящиеся к делу" (см. Постановление Европейского Суда по делу "Гисаев против Российской Федерации" (Gisayev v. Russia) от 20 января 2011 г., жалоба N 14811/04, § 159, с дополнительными отсылками).

83. Таким образом, Европейский Суд считает, что второй заявитель был лишен права на эффективное средство правовой защиты, предусмотренного статьей 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 3 Конвенции.

84. Что касается ссылки заявителей на статью 5 Конвенции в отношении Балавди Жебраилова и второго заявителя, Европейский Суд напоминает, что в соответствии с его устойчивой прецедентной практикой более конкретные гарантии пунктов 4 и 5 статьи 5 Конвенции, являясь специальным законом по отношению к статье 13 Конвенции, поглощают ее требования, и с учетом вышеизложенных выводов о нарушении статьи 5 Конвенции непризнанным задержанием Европейский Суд полагает, что при обстоятельствах настоящего дела не возникает обособленного вопроса в части статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 5 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Бантаева и другие против Российской Федерации" (Bantayeva and Others v. Russia) от 12 февраля 2009 г., жалоба N 20727/04, § 121, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Гисаев против Российской Федерации", § 161).

V. Применение статьи 41 Конвенции

85. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

86. Заявители не требовали компенсации материального ущерба. Что касается морального вреда, они утверждали, что в результате нарушений статей 2, 3, 5 и 13 Конвенции им были причинены нравственные и эмоциональные страдания, которые не могли быть компенсированы одним лишь фактом установления нарушения указанных положений Конвенции. Они просили Европейский Суд присудить им компенсацию морального вреда, оставляя определение ее размера на усмотрение Европейского Суда.

87. Власти Российской Федерации не комментировали данное требование.

88. Европейский Суд установил нарушение статей 2, 5 и 13 Конвенции вследствие непризнанного задержания и исчезновения сына и брата заявителей. Сами заявители были признаны жертвами нарушения статьи 3 Конвенции в связи с нравственными страданиями, которые они испытали вследствие исчезновения их родственника и отношения властей к этому факту. Европейский Суд установил еще одно нарушение статьи 3 Конвенции в отношении бесчеловечного и унижающего достоинство обращения со вторым заявителем и неадекватности соответствующего расследования. Таким образом, Европейский Суд признает, что заявителям был причинен моральный вред, который не может быть компенсирован исключительно установлением факта нарушений. Он находит уместным присудить заявителям совместно 60 000 евро и 19 500 евро второму заявителю по данному основанию, а также любой налог, подлежащий начислению на указанные выше суммы.

B. Судебные расходы и издержки

89. Интересы заявителей представляли юристы неправительственной организации Европейский центр защиты прав человека/ПЦ "Мемориал". В общей сложности сумма судебных расходов и издержек на юридическое представительство заявителей оценивалась в 1 863 фунта стерлингов, подлежащих перечислению на банковский счет представителей в Соединенном Королевстве. Требуемая сумма была представлена в следующей разбивке:

(a) 1 100 фунтов стерлингов за девять часов правовой подготовки документов, представленных в Европейский Суд, по ставке 100 и 150 фунтов стерлингов в час;

(b) 633 фунта стерлингов за издержки по переводу;

(c) 130 фунтов стерлингов в качестве компенсации административных и почтовых расходов.

90. Власти Российской Федерации полагали, что представительство заявителей, проживавших в Чеченской Республике, адвокатами, практикующими в г. Лондоне, не могло считаться необходимым. Они также утверждали, что отсутствуют доказательства того, что данные издержки были действительно понесены.

91. Прежде всего Европейский Суд должен установить, были ли судебные расходы и издержки, указанные представителями заявителей, действительно понесены, и, во-вторых, являлись ли они необходимыми (см. Постановление Европейского Суда по делу "Макканн и другие против Соединенного Королевства" (McCann and Others v. United Kingdom) от 27 сентября 1995 г., § 220, Series A, N 24, и Постановление Европейского Суда по делу "Фадеева против Российской Федерации" (Fadeyeva v. Russia), жалоба N 55723/00* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 3/2006.), § 147, ECHR 2005-IV). В этой связи он напоминает, что заявитель вправе привлекать юридических представителей по своему выбору, место жительства которых может отличаться от места жительства заявителя (см., в частности, Постановление Европейского Суда по делу "Курт против Турции" (Kurt v. Turkey) от 25 мая 1998 г. § 179, Reports of Judgments and Decisions 1998-III). Следует также подчеркнуть, что отсутствие доказательств уплаты необязательно влечет отклонение требования о возмещении судебных расходов и издержек, которое само по себе является обоснованным (см. Постановление Европейского Суда по делу "S. против Эстонии" (S. v. Estonia) от 4 октября 2011 г., жалоба N 17779/08, § 55).

92. С учетом подробных сведений и ведомостей по учету временных затрат, представленных заявителями, Европейский Суд признает, что эти ставки являются разумными и отражают расходы, действительно понесенные представителями заявителей. Соответственно, он находит уместным присудить представителям заявителей 1 863 фунта стерлингов в качестве компенсации судебных расходов и издержек, а также любой налог, обязанность уплаты которого может быть возложена на заявителей, с тем чтобы компенсация была выплачена на банковский счет представителей в Соединенном Королевстве по указанию заявителей.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

93. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) объявил жалобу приемлемой для рассмотрения по существу;

2) постановил, что имело место нарушение статьи 2 Конвенции в материально-правовом аспекте в отношении Балавди Жебраилова;

3) постановил, что имело место нарушение статьи 2 Конвенции в части отсутствия эффективного расследования обстоятельств исчезновения Балавди Жебраилова;

4) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в отношении второго заявителя в связи с бесчеловечным и унижающим достоинство обращением, которому он подвергся;

5) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в части уклонения от проведения эффективного расследования утверждений о бесчеловечном и унижающем достоинство обращении со вторым заявителем;

6) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в отношении заявителей в части причиненных им нравственных страданий;

7) постановил, что имело место нарушение статьи 5 Конвенции в отношении Балавди Жебраилова и второго заявителя;

8) постановил, что имело место нарушение статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьями 2 и 3 Конвенции в отношении исчезновения Балавди Жебраилова;

9) постановил, что имело место нарушение статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 3 Конвенции в отношении второго заявителя;

10) постановил, что не возникает обособленного вопроса в части статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 5 Конвенции;

11) постановил, что:

(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителям следующие суммы, подлежащие переводу в валюту государства-ответчика по курсу, который будет установлен на день выплаты, за исключением выплаты компенсации судебных расходов и издержек:

(i) 60 000 евро (шестьдесят тысяч евро) заявителям совместно и 19 500 евро (девятнадцать тысяч пятьсот евро) второму заявителю, а также любой налог, подлежащий начислению на указанные суммы, в качестве компенсации морального вреда;

(iii) 1 863 фунта стерлингов (одну тысячу восемьсот шестьдесят три фунта стерлингов), а также любой налог, обязанность уплаты которого может быть возложена на заявителей в связи с указанной суммой, в качестве компенсации судебных расходов и издержек, подлежащие перечислению на банковский счет представителей в Соединенном Королевстве;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 26 марта 2015 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Изабель Берро Председатель Палаты Суда