Постановление президиума Суда по интеллектуальным правам от 27 мая 2019 г. N С01-344/2019 по делу N СИП-398/2018 Суд отменил вынесенное ранее судебное решение и направил дело о признании недействительным решения Роспатента об удовлетворении возражения против предоставления им правовой охраны товарному знаку на новое рассмотрение в суд первой инстанции, поскольку обстоятельства, связанные с прекращением правовой охраны противопоставленного спорному товарного знака, даже в том случае, когда они не могли быть учтены Роспатентом в ходе рассмотрения возражения, подлежали принятию во внимание судом первой инстанции как влияющие на вероятность смешения товарных знаков в гражданском обороте

Постановление президиума Суда по интеллектуальным правам от 27 мая 2019 г. N С01-344/2019 по делу N СИП-398/2018

Резолютивная часть постановления объявлена 20 мая 2019 года.

Полный текст постановления изготовлен 27 мая 2019 года.

Президиум Суда по интеллектуальным правам в составе:

председательствующего - председателя Суда по интеллектуальным правам Новоселовой Л.А.;

членов президиума: Данилова Г.Ю., Корнеева В.А., Уколова С.М., Химичева В.А., Рассомагиной Н.Л.;

судьи-докладчика Голофаева В.В. -

рассмотрел в судебном заседании кассационную жалобу иностранного лица - The British Broadcasting Corporation (Broadcasting House, Portland Place, London, W1A 1AA, United Kingdom) на решение Суда по интеллектуальным правам от 28.01.2019 (судьи Васильева Т.В., Лапшина И.В., Погадаев Н.Н.) по делу N СИП-398/2018

по заявлению иностранного лица - The British Broadcasting Corporation о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Бережковская наб., д. 30, корп. 1, Москва, 123995, ОГРН 1047730015200) от 30.03.2018 об удовлетворении возражения против предоставления правовой охраны товарному знаку по свидетельству Российской Федерации N 538851.

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечен индивидуальный предприниматель Ибатуллин Азамат Валерьянович (г. Уфа, ОГРНИП 311028012400084).

В судебном заседании приняли участие представители:

от иностранного лица - The British Broadcasting Corporation - Бахтиозина А.Т. и Суворов В.Ф. (по доверенности от 24.01.2018);

от Федеральной службы по интеллектуальной собственности - Халявин С.Л. (по доверенности от 26.04.2019 N 01/32-348/41).

Президиум Суда по интеллектуальным правам установил:

иностранное лицо - The British Broadcasting Corporation (далее - компания) обратилось в Суд по интеллектуальным правам с заявлением о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Роспатента) от 30.03.2018 об удовлетворении возражения против предоставления правовой охраны товарному знаку по свидетельству Российской Федерации N 538851.

На основании статьи 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечен индивидуальный предприниматель Ибатуллин Азамат Валерьянович (далее - предприниматель).

Решением Суда по интеллектуальным правам от 28.01.2019 требования компании оставлены без удовлетворения.

Не согласившись с принятым по делу судебным актом, компания обратилась в президиум Суда по интеллектуальным правам с кассационной жалобой, в которой, ссылаясь на нарушение судом первой инстанции норм материального и процессуального права, на несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела и имеющимся в деле доказательствам, просит решение суда от 28.01.2019 отменить, дело направить на новое рассмотрение в Суд по интеллектуальным правам в качестве суда первой инстанции.

Кассационная жалоба мотивирована неправомерностью выводов суда первой инстанции о наличии заинтересованности предпринимателя в подаче возражения против предоставления правовой охраны спорному товарному знаку, об отсутствии злоупотребления правом со стороны предпринимателя, а также об отсутствии существенного нарушения Роспатентом процедуры рассмотрения возражения предпринимателя.

В обоснование кассационной жалобы компания ссылается на неправильное применение судом первой инстанции пункта 2 статьи 1513 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ).

Компания полагает, что вывод суда первой инстанции о заинтересованности предпринимателя в подаче возражения против предоставления правовой охраны спорному товарному знаку не соответствует фактическим обстоятельствам дела.

Как указывает компания, суд первой инстанции, не применив положения пункта С (1) статьи 6.quinquies Парижской конвенции по охране промышленной собственности от 20.03.1883 (далее - Парижская конвенция) о необходимости учета всех фактических обстоятельств, ограничился формальным подходом и ограничительно истолковал пункт 2 статьи 1513 ГК РФ.

По мнению компании, позиция суда первой инстанции о том, что наличие противопоставленного товарного знака у предпринимателя является достаточным основанием для признания его заинтересованным в подаче возражения, не соответствует букве закона, поскольку пункт 2 статьи 1513 ГК РФ не устанавливает критериев заинтересованности, в связи с чем данный вопрос должен разрешаться с учетом конкретных фактических обстоятельств.

При этом заявитель кассационной жалобы указывает на то, что суд не принял во внимание все доводы и доказательства, представленные в обоснование отсутствия заинтересованности, а именно наличие известности спорного товарного знака среди российских потребителей, приобретение предпринимателем товарного знака у лица, находившегося в состоянии ликвидации, неиспользование предпринимателем противопоставленного товарного знака и неосуществление предпринимателем деятельности по оказанию услуг, для которых зарегистрирован спорный товарный знак, наличие у предпринимателя единственной цели приобретения противопоставленного товарного знака, состоящей в лишении компании исключительного права на спорный товарный знак.

При этом компания обращает внимание президиума Суда по интеллектуальным правам на то, что ею было подано заявление о досрочном прекращении правовой охраны противопоставленного товарного знака (дело N СИП-216/2018). В ходе рассмотрения названного дела предпринимателем подано заявление о досрочном прекращении его товарного знака, правовая охрана противопоставленного товарного знака прекращена, то есть предъявленные компанией требования добровольно удовлетворены.

Компания также ссылается на отсутствие в обжалуемом решении надлежащей оценки существенному нарушению Роспатентом процедуры рассмотрения возражения, выразившемуся в отказе коллегии Палаты по патентным спорам Роспатента в переносе заседания по рассмотрению возражения предпринимателя на максимально возможный срок для завершения процедуры досрочного прекращения правовой охраны противопоставленного товарного знака.

Кроме того, компания ссылается на то, что судом первой инстанции не был исследован ее довод о злоупотреблении правом со стороны предпринимателя, и указывает на неправильное толкование судом первой инстанции положений статьи 10 ГК РФ и пункта 62 совместного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 26.03.2009 N 5/29 "О некоторых вопросах, возникающих в связи с введением в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Постановление N 5/29).

При этом компания полагает, что при наличии признаков злоупотребления правом Роспатенту надлежало отказать в удовлетворении поданного предпринимателем возражения.

Компания указывает, что суд, отклоняя ссылку компании на пункт 62 Постановления N 5/29, необоснованно указал, что изложенная в нем правовая позиция применима только к делам об оспаривании решения Роспатента об отказе в признании недействительным предоставления правовой охраны товарному знаку. Как считает компания, суд может признать злоупотреблением правом и действия по подаче возражения против предоставления правовой охраны товарному знаку.

Предприниматель в отзыве на кассационную жалобу и Роспатент в письменных объяснениях на кассационную жалобу возражали против доводов кассационной жалобы, сославшись на законность и обоснованность выводов суда первой инстанции.

В судебном заседании президиума Суда по интеллектуальным правам представители компании поддержали кассационную жалобу по изложенным в ней доводам.

Представитель Роспатента возражал против удовлетворения кассационной жалобы по основаниям, изложенным в письменных пояснениях.

Предприниматель, надлежащим образом извещенный о времени и месте судебного заседания, своего представителя в судебное заседание не направил. В соответствии с частью 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации неявка в судебное заседание арбитражного суда кассационной инстанции лица, участвующего в деле, не является препятствием для рассмотрения кассационной жалобы в его отсутствие.

Законность обжалуемого судебного акта проверена президиумом Суда по интеллектуальным правам в порядке, предусмотренном статьями 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Как усматривается из материалов дела и установлено судом первой инстанции, регистрация словесного товарного знака "ТОР GEAR" по заявке N 2013742659 с приоритетом от 10.12.2013 произведена 03.04.2015 за N 538851 на имя компании в отношении услуг 38-го класса Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков.

В Роспатент 20.11.2017 поступило возражение предпринимателя против предоставления правовой охраны указанному товарному знаку, мотивированное несоответствием последнего требованиям подпункта 2 пункта 6 статьи 1483 ГК РФ.

В обоснование возражения предприниматель сослался на то, что этот товарный знак является сходным до степени смешения с принадлежащим ему товарным знаком по свидетельству Российской Федерации N 339837 , зарегистрированным с приоритетом от 25.10.2005 в отношении однородных услуг.

По результатам рассмотрения коллегией Палаты по патентным спорам этого возражения Роспатент решением от 30.03.2018 признал предоставление правовой охраны спорному товарному знаку недействительным полностью.

Компания, не согласившись с выводами Роспатента, положенными в основу оспариваемого ненормативного правового акта, обратилась в Суд по интеллектуальным правам с заявлением о признании его недействительным.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции признал законным и обоснованным вывод Роспатента о несоответствии регистрации спорного товарного знака нормам подпункта 2 пункта 6 статьи 1483 ГК РФ.

При этом суд отклонил ссылки компании на отсутствие заинтересованности предпринимателя в подаче возражения против предоставления правовой охраны спорному товарному знаку, на наличие злоупотребления правом со стороны предпринимателя, а также на нарушение Роспатентом процедуры рассмотрения возражения.

При рассмотрении дела в порядке кассационного производства президиумом Суда по интеллектуальным правам на основании части 2 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации проверено соблюдение судом первой инстанции норм процессуального права, нарушение которых является в соответствии с частью 4 статьи 288 этого Кодекса основанием для отмены судебного акта в любом случае, и таких нарушений не выявлено.

Исследовав доводы, изложенные в кассационной жалобе, президиум Суда по интеллектуальным правам установил, что ее заявителем не оспариваются выводы суда первой инстанции о полномочиях Роспатента на вынесение оспариваемого решения и о применимом законодательстве. Заявителем жалобы также не ставится под сомнение сходство спорного и противопоставленного товарных знаков, и однородность услуг, в отношении которых они зарегистрированы.

Поскольку в силу части 1 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции проверяет законность обжалуемых судебных актов в пределах доводов, изложенных в кассационной жалобе, решение суда первой инстанции в указанной части президиумом Суда по интеллектуальным правам не проверяется.

Президиум Суда по интеллектуальным правам, изучив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе и в возражениях против нее, заслушав явившихся в судебное заседание представителей лиц, участвующих в деле, проверив в порядке, предусмотренном статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, правильность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, содержащихся в судебном акте, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся доказательствам, пришел к выводу о наличии оснований для удовлетворения кассационной жалобы в силу следующего.

В соответствии с подпунктом 2 пункта 6 статьи 1483 ГК РФ не могут быть зарегистрированы в качестве товарных знаков обозначения, тождественные или сходные до степени смешения с товарными знаками других лиц, охраняемыми в Российской Федерации, в том числе в соответствии с международным договором Российской Федерации, в отношении однородных товаров и имеющими более ранний приоритет.

Согласно подпункту 2 пункта 2 статьи 1512 ГК РФ предоставление правовой охраны товарному знаку может быть оспорено и признано недействительным полностью или частично в течение пяти лет со дня публикации сведений о государственной регистрации товарного знака в официальном бюллетене, если правовая охрана была ему предоставлена с нарушением требований пунктов 6, 7 и 10 статьи 1483 ГК РФ.

Пунктом 2 статьи 1513 ГК РФ предусмотрено, что возражения против предоставления правовой охраны товарному знаку по основаниям, установленным подпунктами 1-4, 6, 7 пункта 2 и пунктом 3 статьи 1512 ГК РФ, могут быть поданы заинтересованным лицом.

Признавая предпринимателя заинтересованным в подаче возражения против предоставления правовой охраны спорному товарному знаку, суд первой инстанции исходил из того, что действующим законодательством не определен круг лиц, которые могут быть признаны заинтересованными в оспаривании предоставления правовой охраны товарного знака в связи с его несоответствием пункту 6 статьи 1483 ГК РФ. Суд указал, что предусмотренные пунктом 6 статьи 1483 ГК РФ ограничения в отношении государственной регистрации товарных знаков, сходных до степени смешения с ранее зарегистрированным товарным знаком, установлены в пользу правообладателя такого обозначения, в связи с чем лицом, наделенным правом на подачу возражения против предоставления правовой охраны товарному знаку по этому основанию, является правообладатель "старшего" товарного знака.

При этом, отклоняя ссылки компании на известность спорного товарного знака потребителям, суд первой инстанции указал на то, что данное обстоятельство не имеет правового значения для целей оценки заинтересованности лица в подаче возражения против предоставления правовой охраны товарному знаку на основании пункта 6 статьи 1483 ГК РФ.

Судом был отклонен довод компании о том, что Роспатент не исследовал вопрос о злоупотреблении предпринимателем правом на оспаривание предоставления правовой охраны товарному знаку компании, поскольку, как отметил суд, вопрос о признании действий по подаче возражения против предоставления правовой охраны товарным знакам злоупотреблением правом не относится к вопросам, входящим в компетенцию Роспатента, в связи с чем он не мог дать оценку вышеуказанным действиям предпринимателя при принятии решения от 30.03.2018.

Рассматривая по существу довод компании о злоупотреблении правом со стороны предпринимателя при оспаривании данного товарного знака, суд первой инстанции исходил из того, что действия по подаче предпринимателем возражения против предоставления правовой охраны товарному знаку в связи с обстоятельствами, имеющими место и известными по состоянию на момент рассмотрения настоящего спора судом, не могут быть признаны злоупотреблением правом. Действующее российское законодательство и нормы международного права направлены на обеспечение механизма недопущения регистрации и использования в отношении однородных товаров и услуг сходных до степени смешения средств индивидуализации.

В связи с этим суд пришел к выводу о том, что сами по себе действия предпринимателя как правообладателя "старшего" товарного знака по обращению с возражением против предоставления правовой охраны "младшему" товарному знаку соответствуют целям субъективного гражданского права, принадлежащего обладателю исключительного права на товарный знак.

Кроме того, судом первой инстанции обращено внимание на то, что правовыми последствиями применения статьи 10 ГК РФ являются отказ лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично и иные меры, предусмотренные законом. В данном случае за защитой в суд обратилась компания как правообладатель спорного товарного знака. С учетом этого ее довод о необходимости применения последствий, предусмотренных статьей 10 ГК РФ, к предпринимателю как третьему лицу, не заявляющему самостоятельных требований относительно предмета спора, признан судом не соответствующим закону.

Президиум Суда по интеллектуальным правам полагает, что выводы суда первой инстанции, касающиеся довода компании о злоупотреблении правом со стороны предпринимателя, являются преждевременными, сделанными при неполном исследовании фактических обстоятельств дела, с нарушением норм материального и процессуального права.

На основании пункта 1 статьи 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

По смыслу данной правовой нормы для признания действий какого-либо лица злоупотреблением правом судом должно быть установлено, что умысел такого лица был направлен на заведомо недобросовестное осуществление прав, единственной его целью было причинение вреда другому лицу (отсутствие иных добросовестных целей). При этом злоупотребление правом должно носить достаточно очевидный характер, а вывод о нем не должен являться следствием предположений. В этом случае выяснению подлежат действительные намерения лица.

На основании пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" положения ГК РФ, законов и иных актов, содержащих нормы гражданского права (статья 3 указанного Кодекса), подлежат истолкованию в системной взаимосвязи с основными началами гражданского законодательства, закрепленными в статье 1 ГК РФ.

Согласно пункту 3 статьи 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. В силу пункта 4 статьи 1 ГК РФ никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 10 ГК РФ, добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения. В этом случае суд при рассмотрении дела выносит на обсуждение обстоятельства, явно свидетельствующие о таком недобросовестном поведении, даже если стороны на них не ссылались (статья 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, статья 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 ГК РФ), например, признает условие, которому недобросовестно воспрепятствовала или содействовала эта сторона соответственно наступившим или ненаступившим (пункт 3 статьи 157 ГК РФ); указывает, что заявление такой стороны о недействительности сделки не имеет правового значения (пункт 5 статьи 166 ГК РФ).

При обращении в суд с заявлением об оспаривании решения Роспатента от 30.03.2018 компания в обоснование довода о злоупотреблении правом со стороны предпринимателя, подавшего возражение против предоставления правовой охраны спорному товарному знаку исключительно, как указала компания, с целью причинения ей вреда, ссылалась на следующие обстоятельства:

спорный товарный знак компании обладает высоким уровнем известности и ассоциируется непосредственно с нею, о чем предпринимателю должно было быть известно;

предприниматель приобрел исключительное право на противопоставленный товарный знак 24.08.2016 у лица, находившегося в состоянии ликвидации;

предприниматель не осуществляет деятельность, аналогичную деятельности компании;

на имя предпринимателя Роспатентом 10.07.2017 зарегистрирован товарный знак TOP GEAR по свидетельству Российской Федерации N 623091 с приоритетом от 22.04.2016.

Между тем из содержания обжалуемого судебного акта не усматривается, что приведенные обстоятельства исследовались судом.

Вывод суда первой инстанции о том, что сами по себе действия предпринимателя как правообладателя "старшего" товарного знака по обращению с возражением против предоставления правовой охраны "младшему" товарному знаку соответствуют целям субъективного гражданского права, принадлежащего обладателю исключительного права на товарный знак, сделан без учета названных обстоятельств.

Президиум Суда по интеллектуальным правам обращает внимание также на то, что компанией 16.04.2018 был предъявлен иск к предпринимателю о досрочном прекращении правовой охраны противопоставленного товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 339837 вследствие его неиспользования. При этом по заявлению предпринимателя, поданному в Роспатент 25.05.2018 (то есть спустя менее двух месяцев после вынесения Роспатентом обжалуемого в настоящем деле решения от 30.03.2018), правовая охрана этого товарного знака была досрочно прекращена 21.06.2018.

Кроме того, президиум Суда по интеллектуальным правам не может согласиться с выводом суда первой инстанции о несоответствии закону довода компании в части необходимости применения к предпринимателю последствий, предусмотренных статьей 10 ГК РФ.

Как было указано выше, если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 ГК РФ).

Таким образом, в случае установления судом злоупотребления правом со стороны предпринимателя, подавшего возражение против предоставления правовой охраны товарному знаку компании, решение Роспатента от 30.03.2018 об удовлетворении этого возражения подлежало признанию судом недействительным.

Аналогичный подход изложен в постановлении президиума Суда по интеллектуальным правам от 05.04.2019 по делу N СИП-498/2018.

В связи с изложенным, с учетом того, что судом первой инстанции фактически не исследовался довод компании о наличии в действиях предпринимателя по оспариванию предоставления правовой охраны товарному знаку по свидетельству Российской Федерации N 538851 признаков злоупотребления правом, решение суда первой инстанции нельзя признать вынесенным с правильным применением норм материального права, а выводы суда - соответствующими фактическим обстоятельствам дела и представленным доказательствам.

В то же время президиум Суда по интеллектуальным правам, вопреки доводам, содержащимся в кассационной жалобе, не находит оснований не согласиться с выводом суда первой инстанции о наличии заинтересованности предпринимателя в оспаривании предоставления правовой охраны товарному знаку по свидетельству Российской Федерации N 538851 ввиду его несоответствия пункту 6 статьи 1483 ГК РФ.

Суд первой инстанции в данном случае обоснованно указал, что предусмотренные пунктом 6 статьи 1483 ГК РФ ограничения в отношении государственной регистрации товарных знаков, сходных до степени смешения с ранее зарегистрированным товарным знаком, установлены в пользу правообладателя такого обозначения, в связи с чем лицом, наделенным правом на подачу возражения против предоставления правовой охраны товарному знаку по этому основанию, является правообладатель "старшего" товарного знака.

Довод компании о том, что суд первой инстанции, не применив положения пункта С (1) статьи 6.quinquies Парижской конвенции, ограничительно истолковал пункт 2 статьи 1513 ГК РФ, не может быть принят во внимание, поскольку в данной норме урегулированы вопросы охраноспособности товарного знака, заявленного на регистрацию. При этом в нем не содержится положений, регламентирующих процедуру оспаривания предоставления правовой охраны товарному знаку, в том числе условия определения лица заинтересованным в таком оспаривании.

Таким образом, предприниматель, обладавший на дату подачи возражения (20.11.2017) и на дату вынесения решения Роспатентом (30.03.2018) исключительным правом на противопоставленный товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 339837, обоснованно был признан судом заинтересованным в оспаривании предоставления правовой охраны товарному знаку компании.

Вместе с тем наличие предусмотренного законом права (в данном случае права правообладателя "старшего" товарного знака на подачу возражения против предоставления правовой охраны "младшему" товарному знаку) само по себе не означает, что правообладатель "старшего" товарного знака не может принадлежащим ему правом злоупотреблять, используя такое право исключительно с намерением причинить вред другому лицу.

В отношении довода компании об отсутствии в решении суда первой инстанции надлежащей оценки существенному нарушению Роспатентом процедуры рассмотрения возражения, выразившемуся в отказе коллегии Палаты по патентным спорам Роспатента в переносе заседания по рассмотрению возражения предпринимателя на максимально возможный срок для завершения процедуры досрочного прекращения правовой охраны противопоставленного товарного знака, президиум Суда по интеллектуальным правам отмечает следующее.

В силу пункта 2 статьи 1248 ГК РФ в случаях, предусмотренных этим Кодексом, защита интеллектуальных прав в отношениях, связанных с подачей и рассмотрением заявок на выдачу патентов на изобретения, полезные модели, промышленные образцы, селекционные достижения, товарные знаки, знаки обслуживания и наименования мест происхождения товаров, с государственной регистрацией этих результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации, с выдачей соответствующих правоустанавливающих документов, с оспариванием предоставления этим результатам и средствам правовой охраны или с ее прекращением, осуществляется в административном порядке (пункт 2 статьи 11 ГК РФ) соответственно федеральным органом исполнительной власти по интеллектуальной собственности и федеральным органом исполнительной власти по селекционным достижениям, а в случаях, предусмотренных статьями 1401-1405 этого Кодекса, федеральным органом исполнительной власти, уполномоченным Правительством Российской Федерации (пункт 2 статьи 1401 ГК РФ).

Таким образом, целью внесудебного (административного) порядка рассмотрения спора является защита прав лиц, участвующих в соответствующем административном производстве.

Как отметил Конституционный Суд Российской Федерации в пункте 3 определения от 10.03.2016 N 448-О, установленный законом административный (досудебный) порядок защиты интеллектуальных прав - в силу конституционной презумпции добросовестности законодателя (постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 05.06.2012 N 13-П и др.) - предполагает использование наиболее эффективных инструментов защиты прав граждан и их объединений.

Президиум Суда по интеллектуальным правам отмечает, что с учетом положений части 1 статьи 44 Конституции Российской Федерации деятельность Роспатента, в том числе и на стадии рассмотрения возражений, должна быть направлена на защиту добросовестных правообладателей или лиц, обращающихся за предоставлением правовой охраны результатам интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации, на сохранение правовой охраны результатов или средств, отвечающих условиям охраноспособности (в том числе для товарных знаков в случае, если изначально они условиям охраноспособности не соответствовали), на предоставление правовой охраны результатам или средствам, отвечающим условиям охраноспособности.

На реализацию этой цели направлен и пункт 4.3 Правил подачи возражений и заявлений и их рассмотрения в Палате по патентным спорам, утвержденных приказом Российского агентства по патентам и товарным знакам от 22.04.2003 N 56 (далее - Правила N 56), согласно которому дата проведения заседания коллегии может быть перенесена по инициативе Палаты по патентным спорам или по письменной просьбе лица, уведомленного о принятии возражения или заявления к рассмотрению в соответствии с пунктом 3.1 этих Правил, в связи с необходимостью обеспечения условий для полного и объективного рассмотрения дела.

Судом первой инстанции обоснованно отмечено, что сам факт обращения лица, подавшего возражение, с просьбой о переносе даты рассмотрения возражения не порождает обязанности административного органа ее удовлетворить, однако обязывает данный орган оценить приведенные доводы и представленные доказательства на предмет обоснованности переноса даты заседания исходя из цели, определенной пунктом 4.3 Правил N 56, а именно необходимости полного и объективного рассмотрения дела.

Перенос даты рассмотрения возражения является правом, а не обязанностью Роспатента. Однако реализация данного права, как и других процессуальных прав, связанных с защитой интеллектуальных прав в административном порядке, исходя из основной цели деятельности Роспатента является его обязанностью и не может осуществляться произвольно.

Досрочное прекращение правовой охраны товарного знака вследствие его неиспользования означает прекращение исключительного права на товарный знак на будущее время. Если противопоставленный товарный знак существовал как на дату приоритета спорного товарного знака, так и на дату подачи возражения, данное обстоятельство могло быть положено Роспатентом в основу оспариваемого решения.

Таким образом, в случае, если правовая охрана противопоставленного товарного знака была бы прекращена досрочно вследствие его неиспользования после подачи возражения, но до даты вынесения оспариваемого решения, такое досрочное прекращение подлежало учету Роспатентом.

Вероятность смешения зависит не только от степени сходства обозначений и степени однородности товаров для обычных потребителей соответствующих товаров, но и от иных факторов, в том числе от того, используется ли товарный знак правообладателем в отношении конкретных товаров, длительности и объема использования товарного знака правообладателем степени известности, узнаваемости товарного знака (пункт 162 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации").

В случае неиспользования товарного знака у потребителей соответствующих товаров и услуг не возникают какие-либо ассоциативные связи с этим знаком, с его принадлежностью определенному лицу, соответственно, отсутствует и вероятность смешения сравниваемых товарных знаков в глазах потребителей ввиду отсутствия узнаваемости товарного знака.

В связи с этим неиспользование правообладателем противопоставленного товарного знака может быть учтено как фактор, приводящий к выводу об отсутствии вероятности смешения спорного и неиспользуемого противопоставленного товарных знаков (учитывая отсутствие узнаваемости противопоставленного товарного знака в глазах потребителей), а следовательно, данное обстоятельство является существенным для настоящего дела.

Аналогичный правовой подход изложен в постановлении президиума Суда по интеллектуальным правам от 09.12.2016 по делу N СИП-146/2016 (определением Верховного Суда Российской Федерации от 03.04.2017 N 300-ЭС17-2229 в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации отказано).

Таким образом, несмотря на то, что правовым последствием досрочного прекращения правовой охраны противопоставленного товарного знака в связи с его неиспользованием будет прекращение исключительного права на этот товарный знак на будущее время, неиспользование товарного знака способно повлиять на выводы в отношении вероятности смешения сравниваемых обозначений.

Аналогичная позиция отражена в постановлениях президиума Суда по интеллектуальным правам от 22.12.2017 по делу N СИП-694/2016 и от 14.03.2018 по делу N СИП-119/2017.

Отложение заседания коллегии с учетом пункта 4.3 Правил N 56 производится в связи с необходимостью обеспечения условий для полного и объективного рассмотрения дела.

Президиум Суда по интеллектуальным правам отмечает: эта норма означает, что заседание должно быть отложено в том числе при одновременном соблюдении следующих условий:

ходатайство об отложении мотивировано причинами, способными повлиять на результат рассмотрения возражения;

действия подателя ходатайства не направлены на затягивание рассмотрения возражения;

отложение не препятствует соблюдению разумных сроков рассмотрения возражения.

Как отмечено выше, неиспользование противопоставленного товарного знака в случае его установления судом способно повлиять на выводы о наличии или отсутствии вероятности смешения сравниваемых товарных знаков.

Суд первой инстанции указал, что в процессе рассмотрения возражения предпринимателя от компании 31.01.2018 в Роспатент поступило ходатайство об отложении на более поздний срок даты рассмотрения этого возражения, мотивированное необходимостью подготовки правовой позиции правообладателя оспариваемого товарного знака по указанному возражению. В Роспатент 01.02.2018 поступило также ходатайство компании об отложении на более поздний срок даты рассмотрения возражения, мотивированное тем, что заявитель 31.01.2018 направил предпринимателю в соответствии с требованиями пункта 1 статьи 1486 ГК РФ письмо, содержащее предложение досрочно прекратить правовую охрану противопоставленного товарного знака по свидетельству N 339837 либо заключить с компанией договор об отчуждении исключительного права на данный товарный знак.

Судом первой инстанции при рассмотрении довода компании о нарушении Роспатентом пункта 4.3 Правил N 56 было учтено, что в связи с поступившими ходатайствами уведомлением от 13.02.2018 Роспатент перенес дату рассмотрения возражения предпринимателя на 14.03.2018.

С учетом этого суд первой инстанции отклонил довод компании о том, что Роспатентом не было отложено заседание по рассмотрению возражения предпринимателя.

Вместе с тем при оценке рассматриваемого довода компании президиум Суда по интеллектуальным правам принимает во внимание обоснованность содержащегося в обжалуемом решении указания суда на то, что на заседании коллегии Роспатента от 14.03.2018 иные ходатайства о переносе даты рассмотрения Роспатентом возражения против предоставления правовой охраны спорному товарному знаку компанией не заявлялись.

Таким образом, коллегия Палаты по патентным спорам на заседании, состоявшемся 14.03.2018, правомерно не возвращалась к вопросу об очередном отложении заседания коллегии, поскольку компанией соответствующее ходатайство не заявлялось.

При этом озвученная в судебном заседании президиума Суда по интеллектуальным правам ссылка представителя компании на то, что на заседании коллегии Палаты по патентным спорам 14.03.2018 другим представителем компании обращалось внимание на необходимость дальнейшего отложения заседания, не нашла своего подтверждения в протоколе заседания коллегии Палаты по патентным спорам (т. 2, л. д. 80).

Вместе с тем президиум Суда по интеллектуальным правам считает необходимым отметить, что обстоятельства, связанные с прекращением правовой охраны противопоставленного товарного знака, даже в том случае, когда они не могли быть учтены Роспатентом в ходе рассмотрения возражения, подлежали принятию во внимание судом первой инстанции по изложенным выше мотивам - как влияющие на вероятность смешения товарных знаков в гражданском обороте.

Установленные президиумом Суда по интеллектуальным правам нарушения норм материального и процессуального права, допущенные судом первой инстанции при рассмотрении данного дела, несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела и имеющимся в деле доказательствам в силу части 1 статьи 288, пункта 3 части 1 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации являются основанием для отмены судебного акта с направлением дела на новое рассмотрение в Суд по интеллектуальным правам в качестве суда первой инстанции в ином судебном составе.

При новом рассмотрении дела суду первой инстанции необходимо устранить указанные недостатки, установить и исследовать все существенные для правильного разрешения настоящего дела обстоятельства, дать надлежащую правовую оценку доводам лиц, участвующих в деле, имеющимся в деле доказательствам и разрешить спор в соответствии с требованиями действующего законодательства.

Согласно части 3 статьи 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суду первой инстанции также надлежит разрешить вопрос о распределении судебных расходов по делу, в том числе за подачу кассационной жалобы.

В соответствии с пунктом 12 пункта 1 статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации (далее - НК РФ) при подаче кассационной жалобы на решение арбитражного суда государственная пошлина уплачивается в размере 50 процентов размера государственной пошлины, подлежащей уплате при подаче искового заявления неимущественного характера.

С учетом положений подпункта 3 пункта 1 статьи 333.21 НК РФ, пункта 34 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 11.07.2014 N 46 "О применении законодательства о государственной пошлине при рассмотрении дел в арбитражных судах" размер государственной пошлины за подачу кассационной жалобы по делам о признании ненормативного правового акта недействительным для юридических лиц составляет 1 500 рублей.

Статьей 104 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации определено, что основания и порядок возврата государственной пошлины устанавливаются в соответствии с законодательством Российской Федерации о налогах и сборах.

Согласно подпункту 1 пункта 1 статьи 333.40 НК РФ уплаченная государственная пошлина в большем размере, чем это предусмотрено законом, подлежит возврату.

Поскольку фактически компанией государственная пошлина за подачу кассационной жалобы по платежному поручению от 27.03.2019 N 519 уплачена в размере 3 000 рублей, излишне уплаченная государственная пошлина в размере 1 500 рублей подлежит возврату из федерального бюджета на основании статьи 333.40 НК РФ.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, президиум Суда по интеллектуальным правам постановил:

решение Суда по интеллектуальным правам от 28.01.2019 по делу N СИП-398/2018 отменить.

Дело направить на новое рассмотрение в Суд по интеллектуальным правам в качестве суда первой инстанции в ином судебном составе.

Возвратить иностранному лицу - The British Broadcasting Corporation из федерального бюджета 1 500 (Одну тысячу пятьсот) рублей государственной пошлины, излишне уплаченной при подаче кассационной жалобы по платежному поручению от 27.03.2019 N 519.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в порядке кассационного производства в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия.

Председательствующий

Л.А. Новоселова

Члены президиума

Г.Ю. Данилов

B.А. Корнеев

C.М. Уколов

В.А. Химичев

Н.Л. Рассомагина

В.В. Голофаев