Постановление Европейского Суда по правам человека от 14 декабря 2006 г. Дело "Щеглюк (Shcheglyuk) против Российской Федерации" (жалоба N 7649/02) (Пятая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Пятая секция)

Дело "Щеглюк (Shcheglyuk) против Российской Федерации"
(Жалоба N 7649/02)

Постановление Суда

Страсбург, 14 декабря 2006 г.

По делу "Щеглюк против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Пятая Секция), заседая Палатой в составе:

П. Лоренсена, Председателя Палаты,

С. Ботучаровой,

К. Юнгвирта,

Р. Марусте,

А. Ковлера,

Х. Боррего Боррего,

Р. Йегер, судей,

а также при участии К. Вестердийк, Секретаря Секции Суда,

заседая 20 ноября 2006 г. за закрытыми дверями,

вынес следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 7649/02, поданной в Европейский Суд по правам человека против Российской Федерации гражданином Российской Федерации Щеглюком Виталием Викторовичем (далее - заявитель) 16 ноября 2001 г. в соответствии со статьей 34 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод.

2. Интересы заявителя представлял Иевлев Е.С., адвокат, практикующий в г. Санкт-Петербурге. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека П.А. Лаптевым.

3. 5 июня 2005 г. Европейский Суд принял решение коммуницировать властям Российской Федерации жалобу на длительность содержания заявителя под стражей. В соответствии с пунктом 3 статьи 29 Конвенции Европейский Суд принял решение рассмотреть жалобу по существу одновременно с разрешением вопроса о ее приемлемости.

4. Власти Российской Федерации просили Европейский Суд отменить применение пункта 3 статьи 29 Конвенции к данному делу. Европейский Суд отклонил указанное ходатайство.

Факты

I. Обстоятельства дела

5. Заявитель родился в 1970 году и проживает в г. Санкт-Петербурге.

6. 5 июля 1993 г. следственным отделом следственной части при ГУВД г. Санкт-Петербурга было возбуждено уголовное дело по факту вымогательства, совершенного организованной преступной группой.

7. 5 июля 2000 г. было вынесено постановление о применении к заявителю меры пресечения в виде заключения под стражу. 12 июля 2000 г. заявитель был объявлен в розыск.

8. 12 декабря 2000 г. заявитель был задержан и помещен под стражу. Ему было предъявлено обвинение в создании организованного преступного сообщества и в участии в нем, а также в незаконном владении огнестрельным оружием (статьи 209, 210 и 222 Уголовного кодекса Российской Федерации).

9. 9 февраля 2001 г. прокурор Приморского района г. Санкт-Петербурга продлил срок содержания заявителя под стражей до 12 марта 2001 г. 

10. 12 февраля 2001 г. адвокат заявителя обратился в Приморский районный суд г. Санкт-Петербурга с ходатайством об освобождении заявителя под залог. Он утверждал, что заявитель имел постоянное местожительство и работу в г. Санкт-Петербурге, что он имел на иждивении жену и малолетнего ребенка, что у него не было намерений скрыться от суда и следствия, а также что полученные доказательства не могут считаться достаточными для вынесения постановления о заключении его под стражу.

11. 19 февраля 2001 г. Приморский районный суд г. Санкт-Петербурга отказал в удовлетворении указанного ходатайства. Приморский районный суд г. Санкт-Петербурга постановил, что следственные органы* (* Так в тексте.) имели основания (которые не были указаны) заключить заявителя под стражу и что мера пресечения была избрана в соответствии с законом, так как заявитель обвинялся в совершении особо тяжких преступлений и, в соответствии со статьей 96 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, опасность инкриминируемых преступлений могла быть достаточным основанием для применения меры пресечения в виде заключения под стражу. Заявитель не обжаловал данное постановление.

12. 13 марта и 11 апреля 2001 г. прокурор Приморского района г. Санкт-Петербурга санкционировал продление срока содержания заявителя под стражей до 12 и 27 апреля 2001 г.

13. 11 апреля 2001 г. адвокат заявителя подал новое ходатайство об освобождении его (заявителя) из-под стражи, ссылаясь на отсутствие достаточных доказательств вины заявителя.

14. 26 апреля 2001 г. Приморский районный суд г. Санкт-Петербурга постановил оставить жалобу адвоката заявителя на незаконность и необоснованность продления срока содержания заявителя под стражей без удовлетворения. Указанный суд отметил, что продление срока содержания заявителя под стражей было законным и обоснованным, так как постановление о продлении срока содержания под стражей было вынесено в соответствии с установленными сроками, а заявитель обвинялся в совершении особо тяжких преступлений, и в этом случае тяжесть вменяемого ему в вину преступления являлась достаточным основанием для избрания в отношении заявителя меры пресечения в виде заключения под стражу. Приморский районный суд г. Санкт-Петербурга учел положительные характеристики с места работы заявителя, а также наличие у него на иждивении жены и больного ребенка и заявил, что эти обстоятельства будут приняты во внимание как смягчающие в ходе рассмотрения уголовного дела по существу.

15. 22 мая 2001 г., рассмотрев жалобу адвоката заявителя, судебная коллегия по уголовным делам Санкт-Петербургского городского суда оставила постановление от 26 апреля 2001 г. без изменения. Судебная коллегия по уголовным делам Санкт-Петербургского городского суда обосновала свое определение следующим образом:

"Как при избрании Щеглюку меры пресечения в виде заключения под стражу, так и при продлении ему сроков содержания под стражей, нарушений норм Уголовно-процессуального кодекса РСФСР допущено не было, что и было правильно констатировано судом в постановлении, обратное не утверждается и в жалобе. Щеглюк обвиняется в совершении особо тяжких преступлений.

Избрание Щеглюку такой меры пресечения обосновано, так же как обоснованы и последующие продления сроков содержания его под стражей".

16. 3 мая 2001 г. дело заявителя было передано в Санкт-Петербургский городской суд для рассмотрения по существу.

17. 9 июня 2001 г. Санкт-Петербургский городской суд провел судебное заседание. Санкт-Петербургский городской суд вынес постановление о соединении производства по делу заявителя с производством по делу о создании преступной организации, возбужденному в отношении 20 других лиц. Указанный суд отклонил новое ходатайство адвоката заявителя об освобождении заявителя под залог на том основании, что заявитель обвинялся в совершении "преступлений, представляющих особую общественную опасность".

18. 28 декабря 2001 г. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации рассмотрела кассационные жалобы на постановление от 9 июня 2001 г., поданные восемью подсудимыми, включая заявителя. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации определила следующее:

"Меры пресечения всем подсудимым, в том числе Щеглюку В.В., поскольку они обжалуют постановление и в этой части, избраны в соответствии с требованиями закона.

Судом не допущено нарушений уголовно-процессуального закона, которые могли бы повлечь за собой отмену постановления".

19. 4 марта 2002 г. заявитель подал ходатайство об изменении ему меры пресечения. Он сослался на финансовые трудности, которые испытывают его жена и больной ребенок в его отсутствие, на ухудшение состояния своего здоровья и на недостаточные доказательства его вины.

20. 13 марта 2002 г. Санкт-Петербургский городской суд рассмотрел ходатайство заявителя и ходатайства еще трех подсудимых по делу и оставил их без удовлетворения, указав следующее:

"[Заявитель и трое других подсудимых] обвиняются в совершении ряда особо тяжких преступлений, и в обоснование такого обвинения прокурором приведены доказательства... Применение к ним заключения под стражу напрямую связано с тяжестью предъявленного обвинения и до разрешения дела по существу ни тяжелые условия содержания в следственном изоляторе, ни состояние здоровья подсудимых, даже и страдающих рядом заболеваний... ни условия жизни их семей не могут рассматриваться как преимущественные и достаточные основания для решения вопроса об изменении меры пресечения".

Заявитель не обжаловал соответствующее постановление.

21. 1 июля 2002 г. Санкт-Петербургский городской суд своим постановлением продлил срок содержания заявителя и 16 других подсудимых под стражей до 30 сентября 2002 г. на основании того, что они обвинялись в совершении особо тяжких преступлений. Ни подсудимые, ни их защитники не присутствовали в судебном заседании.

22. 16 сентября 2002 г. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации отменила постановление от 1 июля 2002 г., поскольку подсудимые не участвовали в судебном разбирательстве при решении вопроса о продлении срока содержания под стражей, а также поскольку отсутствовал протокол судебного заседания. Вопрос был передан на новое судебное рассмотрение. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации оставила без удовлетворения ходатайства заявителя и других подсудимых об освобождении их из-под стражи, так как их доводы должны были быть приняты во внимание в ходе нового судебного рассмотрения данного вопроса.

23. 25 сентября 2002 г. Санкт-Петербургский городской суд вынес два постановления в отношении продления сроков содержания заявителя под стражей. В первом решении указанный суд продлил срок содержания заявителя и 16 других подсудимых под стражей до 30 сентября 2002 г., а во втором - до 30 декабря 2002 г. Указанные продления были обоснованы следующим образом:

Тяжесть инкриминируемых преступлений, за которые уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше двух лет, столь существенна, что до разрешения дела по существу ни тяжелые условия содержания в следственном изоляторе, ни состояние здоровья подсудимых, даже имеющих инвалидность, ни условия жизни их семей не могут рассматриваться как преимущественные и достаточные основания для решения вопроса об изменении меры пресечения.

...

Суд не может принять во внимание довод защиты о длительном рассмотрении дела, так как в течение этого времени основным поводом к отложению судебных заседаний явились по тем или иным причинам случаи неявки адвоката".

24. 23 декабря 2002 г. Санкт-Петербургский городской суд освободил заявителя из-под стражи под подписку о невыезде.

25. 15 июля 2004 г. Санкт-Петербургский городской суд постановил приговор по уголовному делу в отношении заявителя и других подсудимых. Заявитель был оправдан по всем предъявленным ему пунктам обвинения. Многие другие подсудимые были приговорены к различным срокам лишения свободы.

26. 17 марта 2005 г. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации, рассмотрев кассационные жалобы других подсудимых (но не заявителя), оставила приговор от 15 июля 2004 г. без изменения.

II. Применимое национальное законодательство

27. До 1 июля 2002 г. уголовно-правовые вопросы регулировались Уголовно-процессуальным кодексом РСФСР (Закон от 27 октября 1960 г., "старый" УПК). С 1 июля 2002 г. Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР заменен Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации (Федеральный закон от 18 декабря 2001 г. N 174-ФЗ, "новый" УПК).

28. До 14 марта 2001 г. мера пресечения в виде содержания под стражей применялась, если лицо обвинялось в совершении преступления, за которое предусматривалось наказание свыше одного года лишения свободы (статья 96 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР). Поправки от 14 июня 2001 г. отменили положение, которое позволяло помещать лицо под стражу на основании одной только общественной опасности преступления, в совершении которого лицо обвинялось. В Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации были воспроизведены измененные положения (часть первая статьи 97 и часть первая статьи 108 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации) и добавлено положение о том, что лицо не должно помещаться под стражу, если возможно применить более мягкую меру пресечения.

29. После ареста подозреваемый помещается под стражу на время предварительного следствия. Срок содержания лица под стражей во время предварительного следствия может продлеваться более чем на шесть месяцев только в том случае, если содержащееся под стражей лицо обвиняется в совершении тяжких или особо тяжких преступлений. Продление указанного срока более чем до 18 месяцев не допускается (статья 97 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, статья 109 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации).

30. До 14 марта 2001 г. Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР не устанавливал сроков содержания подсудимых под стражей. 14 марта 2001 г. вступила в силу статья 2391 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, в которой устанавливалось, что срок содержания под стражей подсудимого не мог превышать шести месяцев с даты получения дела судом. Это ограничение не применялось к подсудимым, обвиняемым в совершении особо тяжких преступлений. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации закрепляет, что содержание подсудимого под стражей по общему правилу не может превышать шесть месяцев, но по делам о тяжких или особо тяжких преступлениях суд мог продлить этот срок каждый раз не более чем на три месяца (статья 255 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации).

Право

I. Предполагаемое нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции

31. Заявитель утверждал, что длительность содержания его под стражей не была обоснована в нарушение требований пункта 3 статьи 5 Конвенции, который звучит следующим образом:

"Каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом "c" пункта 1 настоящей статьи незамедлительно доставляется к судье или к иному должностному лицу, наделенному, согласно закону, судебной властью, и имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд".

А. Приемлемость

32. Власти Российской Федерации утверждали, что заявитель не исчерпал внутригосударственные средства правовой защиты. После освобождения из-под стражи он мог бы подать гражданский иск о компенсации материального ущерба и морального вреда, причиненных незаконным привлечением к уголовной ответственности и незаконным содержанием под стражей. Кроме того, заявитель не обжаловал постановление Приморского районного суда г. Санкт-Петербурга от 19 февраля 2001 г. и постановление Санкт-Петербургского городского суда от 25 сентября 2002 г.

33. Заявитель ответил, что в рассматриваемое время он безуспешно обращался во все* (* Так в тексте.) органы государственной власти с ходатайствами об освобождении из-под стражи.

34. Что касается имеющейся у заявителя возможности подать гражданский иск о компенсации материального ущерба и морального вреда, причиненного незаконным привлечением к уголовной ответственности и незаконным содержанием под стражей, Европейский Суд повторяет, что право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда не является тем же самым, что и право на получение компенсации за незаконное содержание под стражей. Пункт 3 статьи 5 Конвенции относится к первому вопросу, а пункт 5 статьи 5 Конвенции - ко второму. Суд, рассматривающий иск о компенсации за незаконное содержание под стражей, исследует обстоятельства дела после имевших место событий и поэтому не полномочен постановить освободить лицо из-под стражи, если содержание под стражей признано незаконными или превышающим "разумный срок". Следовательно, гражданский иск о компенсации ущерба не имеет никакого отношения к вопросу об исчерпании внутригосударственных средств правовой защиты в связи с жалобой заявителя на нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции (см. из последних примеров Решение Европейского Суда по делу "Нахманович против Российской Федерации" от 28 октября 2004 г., жалоба N 55669/00, а также Постановление Европейского Суда по делу "Томази против Франции" (Tomasi v. France) от 27 августа 1992 г., Series A N 241-А, §79).

35. Европейский Суд рассмотрит теперь довод властей Российской Федерации о том, что заявитель не обжаловал три постановления, в которых разрешался вопрос о содержании его под стражей. Европейский Суд повторяет, что целью положения об исчерпании внутригосударственных средств правовой защиты является предоставление Договаривающемуся Государству возможности предот-вратить или исправить предполагаемое нарушение до подачи соответствующей жалобы в Европейский Суд (см. среди других примеров Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Сельмуни против Франции" (Selmouni v. France), жалоба N 25803/94, ECHR 1999-V, §74). В контексте предполагаемого нарушения пункта 3 статьи 5 Конвенции это положение требует, чтобы заявитель предоставил национальным властям возможность рассмотреть, было ли соблюдено его право на судебное разбирательство в течение разумного срока и имеются ли существенные и достаточные основания, продолжающие оправдывать содержание заявителя под стражей.

36. После задержания 12 декабря 2000 г. заявитель постоянно содержался под стражей до освобождения 23 декабря 2002 г. Не оспаривается, что он не обжаловал постановление Приморского районного суда г. Санкт-Петербурга от 19 февраля 2001 г., которым была подтверждена законность содержания его под стражей и отклонялось его ходатайство об освобождении из-под стражи. Однако заявитель обжаловал более позднее постановление Приморского районного суда г. Санкт-Петербурга в Санкт-Петербургский городской суд, который 22 мая 2001 г. определил, что задержание заявителя и содержание его под стражей были законными и обоснованными (см. выше §15). При таких обстоятельствах возражение властей государства-ответчика о неисчерпании внутригосударственных средств правовой защиты должно быть отклонено в части, касающейся отсутствия обжалования постановления Приморского районного суда г. Санкт-Петербурга от 19 февраля 2001 г.

37. Самой поздней датой, когда кассационный суд рассматривал вопросы содержания заявителя под стражей, было 16 сентября 2002 г., когда судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации отменила постановление Санкт-Петербургского городского суда о продлении срока содержания заявителя под стражей от 1 июля 2002 г., вынесенное в отсутствие заявителя и его защитников. 25 сентября 2002 г. Санкт-Петербургский городской суд вынес два новых постановления о продлении срока содержания заявителя под стражей. Поскольку заявитель не обжаловал их, он не предоставил суду кассационной инстанции возможность рассмотреть, соответствовал ли этот продленный срок содержания его под стражей его конвенционному праву на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Поэтому Европейский Суд принимает возражение властей Российской Федерации о неисчерпании внутригосударственных средств правовой защиты в части, касающейся необжалования заявителем постановлений Санкт-Петербургского городского суда от 25 сентября 2002 г.

38. Следовательно, Европейский Суд признает неприемлемой жалобу заявителя на нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции в части, касающейся периода после 25 сентября 2002 г. и до его освобождения из-под стражи 23 декабря 2002 г. Европейский Суд также отмечает, что в части, касающейся содержания заявителя под стражей до 25 сентября 2002 г., жалоба не является явно необоснованной по смыслу пункта 3 статьи 35 Конвенции. Не было установлено и других оснований для признания жалобы неприемлемой. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

В. Суть жалобы

39. Власти Российской Федерации утверждали, что содержание заявителя под стражей на стадии предварительного следствия соответствовало требованиям Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, которые позволяли содержать под стражей до 18 месяцев лицо, обвиняемое в совершении особо тяжких преступлений. После начала судебного разбирательства срок содержания заявителя под стражей продлевался несколько раз на основании тяжести предъявленного ему обвинения. Длительность судебного разбирательства была обусловлена "объективными причинами", такими как неявка потерпевших и адвокатов, болезнь подсудимого, участие председательствовавшего судьи в рассмотрении другого дела и необходимость рассмотрения ходатайств и заявлений подсудимых.

40. Европейский Суд отмечает, что власти Российской Федерации неоднократно ссылались на тяжесть предъявленного заявителю обвинения как на единственное обоснование лишения его свободы. Даже если и имелись [иные] обстоятельства, оправдывавшие содержание заявителя под стражей, они не упоминались в судебных актах, а в задачи Европейского Суда не входит устанавливать эти основания и занимать место национальных властей, выносивших решение о помещении заявителя под стражу (см. Постановление Европейского Суда по делу "Панченко против Российской Федерации" от 8 февраля 2005 г., жалоба N 45100/98, §§99 и 105, и Постановление Европейского Суда по делу "Илийков против Болгарии" (Ilijkov v. Bulgaria) от 26 июля 2001 г., жалоба N 33977/96, §86).

41. В связи со ссылкой властей Российской Федерации на тяжесть предъявленного заявителю обвинения как на единственное и решающее основание содержания заявителя под стражей Европейский Суд уже неоднократно указывал, что хотя тяжесть предъявленного обвинения и является существенным элементом при оценке риска того, что лицо скроется или продолжит преступную деятельность, необходимость продления срока лишения свободы не может оцениваться исключительно с абстрактной точки зрения с учетом одной только тяжести обвинения. Также содержание под стражей не может применяться "в счет" возможно назначаемого в будущем наказания в виде лишения свободы (см. приведенные выше постановления Европейского Суда по делу Панченко против Российской Федерации", §102, "Илийков против Болгарии" (Ilijkov v. Bulgaria), §81, и Постановление Европейского Суда по делу "Летелье против Франции" (Letellier) от 26 июня 1991 г., Series A, N 207, §51). Это положение приобретает особое значение в российской правовой системе, в которой правовая квалификация фактов - и, таким образом, наказание, которому может подвергнуться заявитель, - определяются стороной обвинения без судебного рассмотрения вопроса о том, подкрепляют ли собранные доказательства обоснованное подозрение в том, что заявитель совершил вменяемое ему в вину деяние (см. Постановление Европейского Суда по делу "Худоеров против Российской Федерации" от 8 ноября 2005 г., жалоба N 6847/02, §180). Адвокат заявителя неоднократно подавал ходатайства об освобождении его из-под стражи, указывая, что доказательственная база по делу заявителя являлась неполной и неубедительной. Однако этот довод никогда не рассматривался судами Российской Федерации. Как показало развитие событий, в итоге заявитель был оправдан по всем пунктам предъявленного обвинения за недостаточностью доказательств его вины.

42. Европейский Суд с особой озабоченностью отмечает тот факт, что в данном деле суды Российской Федерации отказались принимать во внимание какие-либо особые обстоятельства, на которые ссылались заявитель и его адвокат в ходатайствах об освобождении заявителя из-под стражи. Суды явно указали, что тяжесть предъявленного заявителю обвинения по своему значению носила настолько преобладающий характер, что никакие иные обстоятельства не могли обосновать необходимость освобождения заявителя из-под стражи (см., например, постановление Санкт-Петербургского городского суда, упомянутое в §20 настоящего постановления). Европейский Суд повторяет, что система обязательного содержания под стражей в ходе предварительного следствия и суда сама по себе несовместима с требованиями пункта 3 статьи 5 Конвенции. На национальные власти возложена обязанность установить и продемонстрировать наличие конкретных фактических обстоятельств, которые перевешивают необходимость соблюдения права на уважение свободы личности (см. Постановление Европейского Суда по делу "Рохлина против Российской Федерации" от 7 апреля 2005 г., жалоба N 54071/00, §67 с дальнейшими ссылками). В данном деле, кроме ссылки на предыдущую судимость заявителя в одном из судебных актов, власти Российской Федерации не упомянули каких-либо конкретных обстоятельств, обосновывающих постановления, разрешающие вопрос о примененной к заявителю мере пресечения.

43. Ни на одном из этапов производства по делу власти Российской Федерации не рассмотрели вопрос о том, не превысил ли срок содержания заявителя под стражей "разумный срок" по смыслу пункта 3 статьи 5 Конвенции. Утверждение властей Российской Федерации о том, что в деле заявителя не был превышен предельный допустимый срок содержания под стражей, установленный законом, не является решающим при рассмотрении дела Европейским Судом. Расчет сроков содержания под стражей на национальном уровне зависел исключительно от тяжести предъявленного обвинения (см. выше §§29 и 30), которое, как Европейский Суд отметил, определялось стороной обвинения и не подлежало эффективному судебному пересмотру.

44. Европейский Суд также отмечает, что на протяжении всего упомянутого периода власти не рассмотрели возможность обеспечения явки заявителя [в суд] с помощью иных мер пресечения, таких как залог, которые прямо предусмотрены российским законодательством в целях обеспечения надлежащего производства по уголовному делу. В этом контексте Европейский Суд хотел бы подчеркнуть, что в соответствии с пунктом 3 статьи 5 Конвенции национальные власти обязаны рассмотреть возможность применения альтернативных мер пресечения для обеспечения явки обвиняемого (подсудимого) в суд при решении вопроса о том, следует ли это лицо оставить на свободе или заключить под стражу. Действительно, это положение провозглашает не только право на "судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда", но также устанавливает, что "освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд" (см. приведенные выше Постановление Европейского Суда по делу "Худоеров против Российской Федерации", §183; Постановление Европейского Суда по делу "Долгова против Российской Федерации" от 2 марта 2006 г., жалоба N 11886/05, §47). Учитывая, что судебное разбирательство по делу заявителя не могло начаться на протяжении длительного времени по причинам, абсолютно независящим от действий самого заявителя, власти Российской Федерации должны были либо рассмотреть возможность применения альтернативных мер пресечения, либо как минимум объяснить в своих постановлениях, почему такие альтернативные меры не обеспечили бы надлежащий ход судебного разбирательства. Это бездействие тем более необъяснимо, учитывая, что с 1 июля 2002 г. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации прямо требует, чтобы суды Российской Федерации рассматривали возможность применения иных "мер пресечения" в качестве альтернативы помещения под стражу.

45. В заключение Европейский Суд отмечает, что в постановлениях Санкт-Петербургского городского суда о продлении срока содержания заявителя под стражей не учитывались данные о личности заявителя. Суд использовал одну и ту же краткую формулировку для продления срока содержания под стражей 17 подсудимых, не анализируя подробно личные обстоятельства каждого из них. Европейский Суд повторяет, что этот подход сам по себе несовместим с гарантиями, закрепленными в пункте 3 статьи 5 Конвенции, поскольку позволяет продлевать срок содержания под стражей группы лиц без оценки оснований содержания под стражей в каждом случае или соблюдения требования "разумного срока" в отношении каждого члена группы индивидуально (см. приведенные выше постановления Европейского Суда по делу "Худоеров против Российской Федерации", §186, по делу "Долгова против Российской Федерации", §49).

46. Европейский Суд полагает, что, не рассмотрев конкретные существенные фактические обстоятельства и сославшись только на тяжесть предъявленного обвинения, власти Российской Федерации не выполнили свою обязанность по надлежащему обоснованию необходимости содержания заявителя под стражей во время предварительного следствия и суда.

Следовательно, имело место нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции.

II. Предполагаемые нарушения иных положений Конвенции

47. Заявитель также обжаловал нарушение статьи 3 Конвенции в связи с бесчеловечными условиями содержания его под стражей и статьи 6 Конвенции в связи с отказом суда предоставить ему копию кассеты, на которой были записаны показания свидетелей стороны обвинения.

48. Европейский Суд отмечает, что заявитель не обжаловал условия содержания его под стражей в какой-либо орган государственной власти и не обжаловал оправдательный приговор. Следовательно, данная часть жалобы должна быть отклонена в соответствии с пунктами 1 и 4 статьи 35 Конвенции в связи с неисчерпанием внутригосударственных средств правовой защиты.

III. Применение статьи 41 Конвенции

49. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

А. Материальный ущерб и моральный вред

50. Заявитель требовал 10 700 евро в качестве компенсации материального ущерба, заключающегося в размере утраченного им заработка на период содержания его под стражей и стоимости продуктовых передач и посылок с одеждой, полученных им в период содержания под стражей. Он также требовал 90 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

51. Власти Российской Федерации отметили, что заявитель не обратился в суды Российской Федерации за компенсацией материального ущерба и морального вреда.

В любом случае он не представил квитанции за посылки и продуктовые передачи.

52. Европейский Суд отмечает, что решение о привлечении заявителя к уголовной ответственности не является предметом рассмотрения в настоящем деле. Не было причинно-следственной связи между установленным нарушением и предполагаемой утратой заработка (см. приведенное выше Постановление Европейского Суда по делу "Нахманович против Российской Федерации", §102). Кроме того, жалоба заявителя на условия содержания под стражей признана неприемлемой для рассмотрения по существу. Следовательно, Европейский Суд не присуждает компенсацию материального ущерба.

53. Что касается требования о компенсации морального вреда, Европейский Суд отмечает, что заявитель, который не был в итоге осужден за какое-либо преступление, провел длительное время под стражей без соответствующих и достаточных оснований для этого. В этих обстоятельствах страдания и переживания заявителя не могут быть компенсированы одним фактом признания нарушения. Однако требуемая сумма является чрезмерной. Принимая решение на основании принципа справедливости, Европейский Суд присуждает заявителю 3000 евро по данному пункту, включая любые взимаемые с этой суммы налоги.

В. Судебные расходы и издержки

54. Заявитель также требовал 100 евро за перевод его замечаний на английский язык и 700 евро в качестве компенсации за оплату услуг адвоката. Заявитель представил квитанции за оплату перевода документов.

55. Власти Российской Федерации указали, что требование компенсации расходов на адвокатов не было подтверждено документами.

56. Согласно практике Европейского Суда заявитель имеет право на компенсацию судебных расходов и издержек, только если доказано, что они были понесены в действительности и по необходимости и являются разумными по количеству. В данном случае, учитывая имеющиеся в его распоряжении документы, а также указанный критерий, Европейский Суд полагает разумным присудить заявителю 100 евро в качестве оплаты расходов на переводы.

С. Процентная ставка при просрочке платежей

57. Европейский Суд счел уместным, что процентная ставка при просрочке платежей должна быть установлена в размере предельной годовой процентной ставки по займам Европейского центрального банка плюс три процента.

На этих основаниях суд единогласно:

1) постановил, что жалоба на предполагаемое нарушение права заявителя на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда в период до 25 сентября 2002 г. является приемлемой для рассмотрения по существу, а остальная часть жалобы заявителя - неприемлемой для рассмотрения по существу;

2) постановил, что имело место нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции:

3) постановил:

а) что государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления Постановления в законную силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю следующие суммы, подлежащие переводу в российские рубли по курсу, установленному на день оплаты:

(i) 3 000 (три тысячи) евро в качестве компенсации морального вреда;

(ii) 100 (сто) евро в качестве компенсации судебных расходов и издержек;

(iii) любые налоги, которые могут быть взысканы с этих сумм;

b) что с даты истечения вышеуказанного трехмесячного срока до момента выплаты проценты подлежат начислению на эти суммы в размере, равном предельной годовой ставке Европейского центрального банка плюс три процента;

4) отклонил остальные требования заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, и уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 14 декабря 2006 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Секретарь Секции Суда

Клаудиа Вестердийк

Председатель Палаты

Пэр Лоренсен