Определение СК по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 01 июня 2023 г. по делу N 8Г-11835/2023[88-17803/2023]

Судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Песоцкого В.В, судей Комбаровой И.В, Харитонова А.С, рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1, ФИО2 к Государственному бюджетному учреждения здравоохранения "Волгоградское областное патологоанатомическое бюро", Комитету здравоохранения Волгоградской области о взыскании денежной компенсации за причиненный моральный вред по кассационным жалобам Комитета здравоохранения Волгоградской области, Государственного бюджетного учреждения здравоохранения "Волгоградское областное патологоанатомическое бюро" на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Волгоградского областного суда от 11 января 2023 года.

Заслушав доклад судьи Четвертого кассационного суда общей юрисдикции Песоцкого В.В, судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

ФИО1, ФИО2 обратились в суд с иском к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения "Волгоградское областное патологоанатомическое бюро" (далее - ГБУЗ "Волгоградское областное патологоанатомическое бюро") о взыскании денежной компенсации за причиненный моральный вред.

В обоснование своих требований истцы указали на то, что ДД.ММ.ГГГГ их сын ФИО5 был доставлен в приемное отделение Государственного бюджетного учреждения здравоохранения "Городская клиническая больница имени С.З.Фишера" (далее - ГБУЗ "Городская клиническая больница имени С.З.Фишера) города Волжский Волгоградской области, где находясь в реанимационном отделении ДД.ММ.ГГГГ умер. По данным клинического диагноза причиной смерти являлся инфаркт миокарда. По результатам проверки выявлены организационно - тактические дефекты в технологии оказания медицинской помощи, однако истинная причина его смерти в результате преступных действий врача-патологоанатома Волжского патологоанатомического отделения ГБУЗ "Волгоградское областное патологоанатомическое бюро" ФИО4, вина которой установлена вступившим в законную силу приговором Волжского городского суда Волгоградской области от ДД.ММ.ГГГГ, проверкой установлена не была. Согласно приговору патологоанатом ФИО4 ДД.ММ.ГГГГ при производстве патологоанатомического вскрытия трупа ненадлежащим образом отнеслась к исполнению своих должностных обязанностей; не получила и микроскопически не исследовала фрагменты внутренних органов и тканей умершего, затем собрала биологический архив от четырех трупов и подвергла исследованию, на основании которого выставила и внесла в протокол от ДД.ММ.ГГГГ гистологическое описание его внутренних органов и выставила заведомо подложную причину его смерти "токсический шок. Левосторонняя пневмония", которая противоречит причине смерти по данным клинического диагноза. В результате преступных действий ФИО4 установить истинную причину смерти ФИО5 и дать надлежащую правовую оценку действиям медицинских работников ГБУЗ "Городская клиническая больница имени ФИО6", не представляется возможным. ФИО2 и ФИО1 оказались лишены права на доступ к правосудию в связи со смертью сына.

Смерть сына в результате ненадлежащего исполнения обязанностей сотрудниками медицинского учреждения, невозможность привлечения к ответственности виновных лиц в результате преступных действий ФИО4, эксгумация трупа, допросы, другие следственные мероприятия, судебные разбирательства причинили истцам нравственные страдания.

Решением Волжского городского суда Волгоградской области от 9 июля 2021 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Волгоградского областного суда от 20 октября 2021 года, в удовлетворении иска отказано.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 14 июля 2022 года апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Волгоградского областного суда от 20 октября 2021 года отменено. Дело направлено на новое апелляционное рассмотрение в Волгоградский областной суд.

Суд апелляционной инстанции, установив основания, предусмотренные частью 4 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации для отмены судебного акта, в связи с тем, что судебный акт непосредственно затрагивает права и обязанности Комитета здравоохранения Волгоградской области как учредителя ГБУЗ "Волгоградское областное патологоанатомическое бюро", поскольку в силу пункта 5 статьи 123.22 Гражданского кодекса Российской Федерации при недостаточности имущества у учреждения, на учредителя возлагается субсидиарная ответственность, в то время как судом первой инстанции Комитет здравоохранения Волгоградской области к участию в рассмотрении спора не привлечен, определением от 22 декабря 2022 года перешел к рассмотрению спора по правилам производства в суде первой инстанции без учета особенностей, предусмотренных главой 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, и привлек к участию в деле в качестве соответчика данной юридическое лицо.

С учетом уточнения исковых требований ФИО1 и ФИО2 просили взыскать с ГБУЗ "Волгоградское областное патологоанатомическое бюро" в пользу каждого из них по 1 000 000 рублей в качестве денежной компенсации за причиненный моральный вред.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Волгоградского областного суда от 11 января 2023 года решение Волжского городского суда Волгоградской области от 09 июля 2021 года отменено.

Исковые требования ФИО1, ФИО2 к ГБУЗ "Волгоградское областное патологоанатомическое бюро", Комитету здравоохранения Волгоградской области о взыскании компенсации морального вреда удовлетворены частично.

С ГБУЗ "Волгоградской областное патологоанатомическое бюро", а в случае недостаточности денежных средств с Комитета здравоохранения Волгоградской области в пользу ФИО1 в счет компенсации морального вреда взыскано 350 000 рублей, в пользу ФИО2 в счет компенсации морального вреда 350 000 рублей.

В удовлетворении исковых требований ФИО1, ФИО2 к ГБУЗ "Волгоградское областное патологоанатомическое бюро", Комитету здравоохранения Волгоградской области о взыскании компенсации морального вреда в остальной части отказано.

В кассационной жалобе Комитетом здравоохранения Волгоградской области поставлен вопрос об отмене апелляционного определения ввиду существенного нарушения норм материального и процессуального права.

В кассационной жалобе ГБУЗ "Волгоградское областное патологоанатомическое бюро" поставлен вопрос об изменении апелляционного определения путем снижения размера компенсации морального вреда.

ФИО1, ФИО2, представитель ГБУЗ "Волгоградское областное патологоанатомическое бюро", представитель Комитета здравоохранения Волгоградской области; третье лицо, не заявляющее самостоятельные требования относительно предмета спора, - ФИО4, надлежащим образом извещённые о времени и месте рассмотрения дела в кассационном порядке, в судебное заседание не явились и не сообщили о причинах неявки.

Судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции, руководствуясь частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц, участвующих в деле.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

Согласно части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такие нарушения были допущены судом апелляционной инстанции.

Как установлено судами и следует из материалов дела, ДД.ММ.ГГГГ в 14 часов 10 минут ФИО5 поступил в приёмное отделение ГБУЗ "Городская клиническая больница имени С.З.Фишера" с диагнозом "Острый панкреатит? Панкреонекроз?".

Пациент был доставлен в экстренном порядке каретой скорой медицинской помощи с жалобами на общую слабость, ноющие боли в верхних отделах живота, тошноту, неоднократную рвоту съеденной пищей и желчью. При транспортировке в гастроэнтерологическое отделение появилась выраженная одышка с последующим прекращением дыхательной и сердечной деятельности. Госпитализирован в анестезиолого-репарационное отделение, где была назначена комплексная терапия, продолжено обследование.

ДД.ММ.ГГГГ, несмотря на проводимые лечебные мероприятия, наступила остановка сердечной и дыхательной деятельности и клиническая смерть, что подтверждается протоколом врачебной комиссии по контролю качества и безопасности медицинской деятельности N от ДД.ММ.ГГГГ. Основной диагноз заключительный клинический "ишемическая болезнь сердца, острый распространенный передний инфаркт миокарда сегмента ST от ДД.ММ.ГГГГ; осложнение: кардиогенный шок; сопутствующий: хронический панкреатит в фазе обострения, стеатогепатит токсико-климентарного генеза". Патологоанатомический диагноз основной "левосторонняя нижнедолевая пневмония; осложнение; токсический шок".

Комиссия, проверявшая действия сотрудников медицинского учреждения, пришла к выводам о том, что медицинская помощь пациенту была оказана не в полном объеме. Также были выявлены организационно - тактические дефекты в технологии оказания медицинской помощи.

Вступившим в законную силу приговором Волжского городского суда Волгоградской области от 29 января 2020 года (с учетом апелляционного постановления от 19 марта 2021 года) патологоанатом ГБУЗ "Волгоградское областное патологоанатомическое бюро" ФИО4 признана виновной в совершении преступления, предусмотренного частью 2 статьи 292 Уголовного кодекса Российской Федерации, выраженного в служебном подлоге, то есть внесении должностным лицом в официальные документы заведомо ложных сведений, искажающих их действительное содержание, если эти действия совершены из иной личной заинтересованности, повлекшие существенное нарушение прав и законных интересов граждан.

Указанным приговором установлено, что ФИО4 с целью скрыть свою некомпетентность и избежать дисциплинарной ответственности вследствие ненадлежащего исполнения своих служебных обязанностей приобщила к протоколу патологоанатомического исследования гистологический архив иных неустановленных следствием лиц. Также она изложила в протоколе вскрытия описание, не соответствующее микроскопическому анализу трупа ФИО5 и указала причину смерти на основании результатов исследования не принадлежащих ФИО5 препаратов, то есть умышленно исказила действительное, имеющее юридическое значение содержание официального документа.

Установление патологоанатомом ФИО4 причины смерти не основано на данных надлежащего исследования трупа (в том числе и гистологического) и противоречит причине смерти по данным клинического диагноза "Ишемическая болезнь сердца, острый распространенный передний инфаркт миокарда с зубцом С", с которым умерший был направлен на вскрытие.

В рамках уголовного дела в отношении ФИО4 судом рассмотрен гражданский иск ФИО2, ФИО1 к ФИО4 о взыскании материального и морального вреда, в удовлетворении которого отказано.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции привел в обоснование своих выводов положения статей 151, 1064, 1068, 1099, 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации, постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" (в редакции Постановлений Пленума Верховного Суда РФ от 25 октября 1996 года N 10, от 15 января 1998 года N 1, от 06 февраля 2007 года N 6) и указал, что совершенный ФИО4 подлог повлиял лишь на отсутствие возможности установить причину смерти ФИО5 Родственники имеют право на возмещение расходов, понесенных в связи с погребением умершего и возмещение компенсации морального вреда только в результате действий виновного лица, следовательно невозможность установления причины смерти не является основанием для удовлетворения предъявленных требований.

С выводами суда первой инстанции и принятым решением не согласился суд апелляционной инстанции. Принимая обжалуемое судебное постановление об отмене решения суда первой инстанции и удовлетворении частично исковых требований, суд апелляционной инстанции исходил из того, что истцы представили доказательства, подтверждающие факт причинения им нравственных страданий, а также доказательства того, что ответчик ГБУЗ "Волгоградское областное патологоанатомическое бюро", с которым ФИО4 состояла в трудовых отношениях, является причинителем вреда. В то же время ответчиком доказательств, свидетельствующих об отсутствии вины в причинении истцам нравственных страданий, не представлено. При этом, суд апелляционной инстанции привлек Комитет здравоохранения Волгоградской области, как учредителя ГБУЗ "Волгоградское областное патологоанатомическое бюро", к субсидиарной ответственности.

Судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции находит, что состоявшееся по делу апелляционное определение в части разрешения исковых требований ФИО2, ФИО1 к ГБУЗ "Волгоградское областное патологоанатомическое бюро" о взыскании компенсации морального вреда принято с соблюдением норм действующего законодательства.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная "данные изъяты", свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Предусматривая ответственность в виде компенсации морального вреда за нарушение неимущественного права гражданина или принадлежащего ему нематериального блага, статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации не устанавливает какой-либо исчерпывающий перечень таких нематериальных благ и способы, какими они могут быть нарушены.

Законодатель, закрепив в статье 151 Гражданского кодекса Российской Федерации общие правила компенсации морального вреда, не установилограничений в отношении случаев, когда допускается такая компенсация. При этом согласно пункту 2 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации нематериальные блага защищаются в соответствии с этим кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12 Гражданского кодекса Российской Федерации) вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

Кроме того, Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно указывал, что компенсация морального вреда как самостоятельный способ защиты гражданских прав, будучи одновременно и мерой гражданско-правовой ответственности, правовая природа которой является единой независимо от того, в какой сфере отношений - публично- или частноправовой - причиняется такой вред, не исключает возможности возложения судом на правонарушителя обязанности денежной компенсации морального вреда, причиненного действиями (бездействием), ущемляющими в том числе имущественные права гражданина, - в тех случаях и в тех пределах, в каких использование такого способа защиты гражданских прав вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения (в частности, постановление от 26 октября 2021 года N 45-П, постановление от 8 июня 2015 года N 14-П, определение от 27 октября 2015 года N 2506-О и другие).

В частности, Конституционным Судом Российской Федерации указано, что действующее правовое регулирование не предполагает безусловного отказа в компенсации морального вреда лицу, которому физические или нравственные страдания были причинены в результате преступления, в силу одного лишь факта квалификации данного деяния как посягающего на имущественные права (постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 26 октября 2021 года N 45-П).

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами главы 59 (статьи 1064-1101) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Как разъяснено в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора. Одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (абзац второй пункта 8 постановления Пленума от 20 декабря 1994 года N 10).

По смыслу приведенных нормативных положений гражданского законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. Необходимыми условиями для возложения обязанности по компенсации морального вреда являются: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда.

При этом законом установлена презумпция вины причинителя вреда, которая предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Как неоднократно отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, обязанность возместить причиненный вред как мера гражданско-правовой ответственности применяется к причинителю вреда при наличии состава правонарушения, включающего, как правило, наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинную связь между этим поведением и наступлением вреда, а также его вину (постановления от 5 марта 2019 года N 14-П, от 18 ноября 2019 года N 36-П и другие). Установленный действующим законодательством механизм защиты личных неимущественных прав, предоставляя гражданам возможность самостоятельно выбирать адекватные способы судебной защиты, не освобождает их, по общему правилу, от бремени доказывания самого факта причинения морального вреда и обоснования размера денежной компенсации (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 26 октября 2021 года N 45-П; определения Конституционного Суда Российской Федерации от 8 апреля 2010 года N 524-О-П, от 18 января 2011 года N 47-О-О и другие).

Согласно статье 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Из норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда).

В абзаце втором пункта 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что моральный вред может заключаться, в частности, в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников.

Как отмечал Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 6 ноября 2014 года N 27-П, когда речь идет о смерти человека, не ставится под сомнение реальность страданий членов его семьи.

Поскольку истцы представили доказательства, подтверждающие факт причинения им нравственных страданий и того, что причинителем вреда является ответчик ГБУЗ "Волгоградское областное патологоанатомическое бюро", с которым ФИО4 состояла в трудовых отношениях, принимая во внимание, что истцы приходятся родителями ФИО5, между ними и сыном сложились близкие отношения, сын не был женат, детей не имел, иных детей у истцов не имеется, внуков также не имеют. При этом они были лишены возможности установить истинную причину его смерти и определить, была ли ему оказана надлежащая медицинская помощь, выводы суда апелляционной инстанции о наличии оснований для удовлетворения исковых требований в части взыскания с ГБУЗ "Волгоградское областное патологоанатомическое бюро" компенсации морального вреда соответствуют подлежащим применению нормам материального права.

Нарушений норм права, являющихся основанием для отмены обжалуемого судебного постановления в указанной части, не установлено.

В то же время, судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции находит, что апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Волгоградского областного суда от 11 января 2023 года в части взыскания денежных средств в пользу ФИО2, ФИО1 в случае их недостаточности с Комитета здравоохранения Волгоградской области принято с существенным нарушением норм материального и процессуального права и согласиться с ним нельзя по следующим основаниям.

В соответствии с частью 1 статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению.

Исходя из положений статьей 67, 71, 195-198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации выводы суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, не должны быть общими и абстрактными, они должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости (статьи 59, 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). В противном случае нарушаются задачи и смысл гражданского судопроизводства, установленные статьей 2 названного кодекса.

Оценка доказательств и отражение ее результатов в судебном решении являются проявлением дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия, вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти, что, однако, не предполагает возможности оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом.

Абзацем первым части 5 статьи 123.22 Гражданского кодекса Российской Федерации, введенной Федеральным законом от 5 мая 2014 года N 99-ФЗ с 1 сентября 2014 года, предусмотрено, что бюджетное учреждение отвечает по своим обязательствам всем находящимся у него на праве оперативного управления имуществом, в том числе приобретенным за счет доходов, полученных от приносящей доход деятельности, за исключением особо ценного движимого имущества, закрепленного за бюджетным учреждением собственником этого имущества или приобретенного бюджетным учреждением за счет средств, выделенных собственником его имущества, а также недвижимого имущества независимо от того, по каким основаниям оно поступило в оперативное управление бюджетного учреждения и за счет каких средств оно приобретено.

Согласно абзацу второму части 5 статьи 123.22 Гражданского кодекса Российской Федерации по обязательствам бюджетного учреждения, связанным с причинением вреда гражданам, при недостаточности имущества учреждения, на которое в соответствии с абзацем первым настоящего пункта может быть обращено взыскание, субсидиарную ответственность несет собственник имущества бюджетного учреждения.

Таким образом, законодателем предусмотрена возможность привлечения к субсидиарной ответственности собственника имущества бюджетного учреждения, но только по обязательствам, связанным с причинением вреда гражданам.

При разрешении судом исковых требований о взыскании денежных средств с бюджетного учреждения вопрос о необходимости возложения субсидиарной ответственности на собственника имущества бюджетного учреждения должен учитываться в силу прямого указания закона.

Согласно разъяснениям, приведенным в пункте 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" учитывая субсидиарный характер ответственности собственников имущества унитарных предприятий и учреждений (когда такая ответственность предусмотрена законом), судам следует привлекать таких собственников к участию в деле в качестве соответчиков в порядке, предусмотренном частью 3 статьи 40 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

При этом необходимо учитывать, что в соответствии с подпунктом 3 части 3 статьи 158, частью 4 статьи 242.2 Бюджетного кодекса Российской Федерации и разъяснениями, данными в пункте 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 мая 2019 года N 13 "О некоторых вопросах применения судами норм бюджетного кодекса Российской Федерации, связанных с исполнением судебных актов по обращению взыскания на средства бюджетной системы Российской Федерации", к участию в деле необходимо привлекать также главного распорядителя бюджетных средств по ведомственной принадлежности.

Статьей 123.21 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что учреждением признается унитарная некоммерческая организация, созданная собственником для осуществления управленческих, социально-культурных или иных функций некоммерческого характера. Учредитель является собственником имущества созданного им учреждения. На имущество, закрепленное собственником за учреждением и приобретенное учреждением по иным основаниям, оно приобретает право оперативного управления в соответствии с настоящим Кодексом.

На основании статьи 9.2 Федерального закона от 12 января 1996 года N 7-ФЗ "О некоммерческих организациях" бюджетным учреждением признается некоммерческая организация, созданная Российской Федерацией, субъектом Российской Федерации или муниципальным образованием для выполнения работ, оказания услуг в целях обеспечения реализации предусмотренных законодательством Российской Федерации полномочий соответственно органов государственной власти (государственных органов), органов публичной власти федеральной территории или органов местного самоуправления в сферах науки, образования, здравоохранения, культуры, социальной защиты, занятости населения, физической культуры и спорта, а также в иных сферах (пункт 1). Имущество бюджетного учреждения закрепляется за ним на праве оперативного управления в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации. Собственником имущества бюджетного учреждения является соответственно Российская Федерация, субъект Российской Федерации, муниципальное образование (пункт 9).

Согласно пункту 1.1 Положения о Комитете здравоохранения Волгоградской области, утвержденного постановлением Губернатора Волгоградской области от 24 ноября 2014 года N 152, Комитет здравоохранения Волгоградской области является органом исполнительной власти Волгоградской области, уполномоченным в сфере охраны здоровья граждан на территории Волгоградской области, который осуществляет функции и полномочия учредителя в отношении подведомственных Комитету государственных учреждений в порядке, установленном действующим законодательством (пункт 2.1.37).

В соответствии с пунктом 1.1 Положения о Комитете по управлению государственным имуществом Волгоградской области, утвержденного постановлением Губернатора Волгоградской области от 26 апреля 2012 года N 222, Комитет по управлению государственным имуществом Волгоградской области является органом исполнительной власти Волгоградской области, уполномоченным в сфере имущественных и земельных отношений на территории Волгоградской области, который в силу пункта 2.27 осуществляет полномочия собственника государственного имущества, закрепленного за государственными унитарными предприятиями Волгоградской области, основанными на праве оперативного управления.

Указанные нормы материального права, нормативно-правовые акты субъекта Российской Федерации и разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации судом апелляционной инстанции во внимание не приняты.

Взыскивая денежные средства в пользу ФИО2, ФИО1 в случае их недостаточности с Комитета здравоохранения Волгоградской области, суд апелляционной инстанции сослался на то, что данный Комитет является учредителем ГБУЗ "Волгоградское областное патологоанатомическое бюро".

Между тем, судом не было установлено, предоставлены ли Комитету здравоохранения Волгоградской области полномочия собственника имущества, переданного ГБУЗ "Волгоградское областное патологоанатомическое бюро" в оперативное управление.

Таким образом, суд апелляционной инстанции не установилвсе юридически значимые обстоятельства, необходимые для разрешения настоящего спора.

Статьей 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что решение суда должно быть законным и обоснованным.

Пленумом Верховного Суда Российской Федерации в пунктах 2 и 3 постановления от 19 декабря 2003 года N 23 "О судебном решении" разъяснено, что решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59-61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Данные требования в силу части 1 статьи 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации распространяются и на суд апелляционной инстанции.

Обжалуемое судебное постановление в части взыскания денежных средств в случае их недостаточности с Комитета здравоохранения Волгоградской области таким требованиям действующего законодательства не соответствует.

Согласно пункту 2 части 1 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации по результатам рассмотрения кассационных жалобы, представления кассационный суд общей юрисдикции вправе отменить постановление суда первой или апелляционной инстанции полностью либо в части и направить дело на новое рассмотрение в соответствующий суд.

Судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции находит, что допущенные судом апелляционной инстанции нарушения норм материального и процессуального права являются существенными, они повлияли на исход дела и без их устранения невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов заявителя, в связи с чем апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Волгоградского областного суда от 11 января 2023 года в части взыскания денежных средств в пользу ФИО2, ФИО1 в случае их недостаточности с Комитета здравоохранения Волгоградской области подлежит отмене с направлением дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

При новом рассмотрении дела суду следует учесть изложенное и разрешить возникший спор в соответствии с подлежащими применению к спорным отношениям нормами материального права, требованиями процессуального закона и установленными по делу обстоятельствами.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Волгоградского областного суда от 11 января 2023 года отменить в части взыскания денежных средств в пользу ФИО2, ФИО1 в случае их недостаточности с Комитета здравоохранения Волгоградской области.

В отмененной части дело направить на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

В остальной части обжалуемый судебный акт оставить без изменения.

Председательствующий В.В. Песоцкий

Судьи И.В. Комбарова

А.С. Харитонов