Постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 11 января 2024 г. N Ф04-3095/21 по делу N А75-21122/2019

г. Тюмень

11 января 2024 г.

Дело N А75-21122/2019

Резолютивная часть постановления объявлена 10 января 2024 года.

Постановление изготовлено в полном объёме 11 января 2024 года.

Арбитражный суд Западно-Сибирского округа в составе:

председательствующего Лаптева Н.В.,

судей Казарина И.М.,

Качур Ю.И. -

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Мурзиной В.К. рассмотрел в судебном заседании кассационную жалобу акционерного общества "Газпромбанк" (ОГРН 1027700167110, ИНН 7744001497; далее - Газпромбанк, кредитор) на определение Арбитражного суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 31.07.2023 (судья Бетхер В.А.) и постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 11.10.2023 (судьи Брежнева О.Ю., Аристова Е.В., Сафронов М.М.) по делу N А75-21122/2019 о несостоятельности (банкротстве) акционерного общества "Каюм Нефть" (ИНН 8606014359, ОГРН 1108606000920; (далее - общество "Каюм Нефть", должник), принятые по заявлению Газпромбанка о признании сделки должника недействительной и применении последствий её недействительности.

Другие лица, участвующие в деле: публичное акционерное общество Банк "Югра" (ОГРН 1028600001770, ИНН 8605000586; далее - Банк "Югра", ответчик), общество с ограниченной ответственностью "ГлавТехКомплект" (ИНН 7705833082, ОГРН 1087746328603; далее - общество "ГлавТехКомплект"), Барыбкин Александр Александрович (третьи лица), прокуратура Ханты-Мансийского автономного округа - Югры, Межрегиональное управление Федеральной службы по финансовому мониторингу по Уральскому федеральному округу.

Посредством системы веб-конференции информационной системы "Картотека арбитражных дел" (онлайн-заседания) в судебном заседании приняли участие представители: конкурсного управляющего Банком "Югра" - Государственной корпорации "Агентства по страхованию вкладов" - Шарко Э.В. по доверенности от 27.12.2023, акционерного общества "Газпромбанк" - Андреев А.В. по доверенности от 02.06.2021.

Суд установил:

в деле о банкротстве общества "Каюм Нефть" 12.04.2023 Газпромбанк обратился в арбитражный суд с заявлением о признании недействительным договора поручительства от 31.03.2017 N 077/ДПЮ-17, заключённого между Банком "Югра" и должником.

Определением Арбитражного суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 31.07.2023, оставленным без изменения постановлением Восьмого арбитражного апелляционного суда от 11.10.2023, в удовлетворении заявления отказано.

Газпромбанк подал кассационную жалобу, в которой просил отменить определение арбитражного суда от 31.03.2023 и постановление апелляционного суда от 11.10.2023, принять новый судебный акт об удовлетворении заявления.

В кассационной жалобе приведены доводы о несоответствии фактическим обстоятельствам и положениям пункта 2 статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) выводов судов об отсутствии оснований для признания оспариваемого договора недействительным.

Газпромбанк полагает, что в деле отсутствуют доказательства наличия цели заключения договора поручительства - обеспечение финансовой стабильности Банка "Югра". Оспариваемое поручительство не могло каким-либо образом восстановить финансовую устойчивость экономической группы, в которую входили должник и ответчик, не имело оправданного общегруппового интереса, а кредитные средства фактически получены бенефициаром группы; заключение договора поручительства преследовало цель формального соблюдения предписаний Банка России для продолжительного сокрытия факта вывода активов из группы; предоставление должником поручительства не способствовало восстановлению платёжеспособности группы, но увеличило размер обязательств Банка "Югра" и обманутых вкладчиков.

По мнению Газпромбанка, суды не установили причины банкротства общества "Каюм Нефть"; не учли, что оспариваемый договор поручительства заключён при сговоре сторон и причинил явный ущерб должнику, поскольку значительно увеличил обязательства должника в отсутствие экономического мотива, кредитные денежные средства по цепочке платежей направлены в пользу иных подконтрольных Хотину А.Ю. лиц.

В отзывах на кассационную жалобу Банк "Югра" и конкурсный управляющий общества "Каюм Нефть" Посашков А.Н. возражают против доводов Газпромбанка, соглашаются с выводами судов об отсутствии признаков подозрительной сделки, просят оставить без изменения определение арбитражного суда первой инстанции и постановление апелляционного суда, как законные.

В судебном заседании представители поддержали доводы и возражения своих доверителей.

Иные лица, участвующие в деле, их представители в судебное заседание не явились. Учитывая надлежащее извещение о времени и месте проведения судебного заседания, кассационная жалоба рассматривается в их отсутствие на основании части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ).

Проверив в пределах, предусмотренных статьями 286, 287 АПК РФ, правильность применения судами норм материального права и соблюдение процессуального права, соответствие выводов, содержащихся в обжалуемых судебных актах, установленным по делу фактическим обстоятельствам и представленным доказательствам, суд округа не находит оснований для удовлетворения кассационной жалобы.

Как установлено судами и следует из материалов дела, между Банком "Югра" и обществом "ГлавТехКомплект" (заёмщик) заключён кредитный договор от 31.03.2017 N 077/КД-17 (далее - кредитный договор), по условиям которого банк предоставил кредит в сумме 2 600 000 000 руб., а заёмщик обязался возвратить полученные денежные средства в срок до 29.09.2017 и уплатить проценты за пользование суммой кредита по ставке в размере 13,5 % (12 % годовых по дополнительному соглашению от 28.06.2017 N 2).

Согласно пункту 1.3 кредитного договора кредит предоставляется для цели возврата аванса по агентскому договору от 20.01.2017 N ГТК/КН-200117, заключённому между обществом "ГлавТехКомплект" и обществом "Каюм Нефть". Пунктом 1.5 кредитного договора сторонами согласовано, что в обеспечение исполнения обязательств предоставляется: поручительство общества "Каюм Нефть" по договору поручительства от 31.03.2017 N 077/ДПЮ17 и гарантийный банковский депозит общества "Каюм Нефть" на сумму 2 600 000 000 руб., размещенный в Банке "ЮГРА" на срок по 13.10.2017 включительно, согласно договору гарантийного банковского депозита от 31.03.2017 N 4, заключенному между обществами "ГлавТехКомплект" и "Каюм Нефть". В силу пункта 3.2 кредитного договора погашение основного долга осуществляется единовременно в последний день срока, на который предоставлен кредит.

Между Банком "Югра" и обществом "Каюм Нефть" (поручитель) заключён договор поручительства от 31.03.2017 N 077/ДПЮ-17 (далее - договор поручительства), по условиям которого поручитель принял обязательство отвечать солидарно с обществом "ГлавТехКомплект" перед банком по исполнению обязательств по кредитному договору.

Во исполнение кредитного договора Банк "Югра" 31.03.2017 перечислил на расчётный счёт, открытый обществом "ГлавТехКомплект", денежные средства в сумме 2 600 000 000 руб.

Дополнительным соглашением от 18.05.2017 N 1 (далее - соглашение) договор поручительства сторонами расторгнут.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 02.07.2018 по делу N А40-250196/2017 с общества "ГлавТехКомплект" в пользу Банка "Югра" взыскана задолженность по кредитному договору в сумме: 2 600 000 000 руб. основного долга, 259 818 904,10 руб. процентов за пользование кредитом в период с 01.07.2017 по 31.05.2018, 951 600 000 руб. неустойки за просрочку оплаты основного долга в период с 30.09.2017 по 31.05.2018, 53 496 568,92 руб. неустойки за просрочку оплаты процентов за пользование кредитом в период с 01.08.2017 по 31.05.2018, а также 200 000 руб. судебных расходов.

Временная администрация Банка 15.05.2018 обратилась в Арбитражный суд города Москвы с заявлением о признании недействительным соглашения, применении последствий его недействительности.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 17.01.2020 по делу N А40-145500/2017 соглашение признано недействительным, применены последствия недействительности сделки в виде восстановления обязательства должника по договору поручительства.

Определением Арбитражного суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 16.12.2019 возбуждено производство по настоящему делу о банкротстве.

Определением арбитражного суда от 06.12.2021 в отношении общества "Каюм Нефть" введена процедура наблюдения, требование Банка "Югра" в сумме 8 139 860 678,80 руб. включено в реестр требований кредиторов должника, временным управляющим утверждён Посашков А.Н.

Арбитражный суд исходил из того, что поручительство общества "Каюм Нефть" по кредитным правоотношениям не прекратилось, в действиях Банка "Югра" и должника отсутствует злоупотребление правом и притворность правоотношений, в законную силу вступил судебный акт о взыскании с общества "ГлавТехКомплект" в пользу Банка "Югра" денежных средств в предъявленной сумме.

Решением арбитражного суда от 12.04.2022 общество "Каюм Нефть" признано несостоятельным (банкротом), открыто конкурсное производства, исполнение обязанности конкурсного управляющего должника возложено на Посашкова А.Н.

Вступившим в законную силу определением Арбитражного суда города Москвы от 30.05.2022 в рамках дела N А40-3116/2020 о банкротстве общества "ГлавТехКомплект" признан недействительным кредитный договор от 31.03.2017 N 077/КЛ17, заключенный между Банком "Югра" и обществом "ГлавТехКомплект"; применены последствия недействительности сделки в виде признания отсутствующим обязательства общества "ГлавТехКомплект" перед Банком "Югра" по кредитному договору от 31.03.2017 N 077/КЛ-17.

Арбитражный суд исходил из того, что общество "ГлавТехКомплект" перечислило полученные кредитные денежные средства на счёт общества "Каюм Нефть".

Общество "Каюм Нефть" 31.03.2017 перечислило полученные денежные средства в сумме 2 600 000 000 руб. на счёт N 40702810601010002154, открытый в Банке "Югра". по договору гарантийного банковского депозита от 31.03.2017 N 4.

По соглашению Банка "Югра" и общества "Каюм Нефть" от 18.05.2017 расторгнут досрочно гарантийный банковский депозит от 31.03.2017 N 4.

Общество "Каюм Нефть" 25.05.2017 разместило в Банке "Югра" по договору банковского вклада (депозита) "Стандартный" от 25.05.2017 N СТСЮЛ-17-309 денежные средства в сумме 4,5 млрд. руб. под процентную ставку 12,5 % годовых на срок 61 календарный день.

В период с 13.06.2017 по 16.06.2017 (менее чем за месяц до назначения в Банк "Югра" временной администрации) на основании дополнительных соглашений от 13.06.2017, 14.06.2017, 15.06.2017, 16.06.2017 договор банковского вклада досрочно расторгнут, а денежные средства переведены обществом "Каюм Нефть" на свой счёт, открытый в Газпромбанке.

При этом общество "Каюм Нефть" получило выплату процентов по договору гарантийного банковского депозита от 31.03.2017 N 4 в сумме 37 610 958,90 руб., выплату процентов по договору от 25.05.2017 СтСЮЛ-F01-17-309 в сумме 32 059 589,04 руб.

Ссылаясь на фактическую аффилированность обществ "ГлавТехКомплект", "Каюм Нефть" и Банка "Югра", их принадлежность к одной экономической группе, заключение договора поручительства с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов должника (пункт 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве), со злоупотреблением правом (статьи 10, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации; далее - ГК РФ), Газпромбанк 12.04.2023 обратился в арбитражный суд с указанным заявлением.

Отказывая в удовлетворении заявления, суд первой инстанции исходил из того, что общество "Каюм Нефть" фактически получило денежные средства по кредитному договору и проценты за их размещение на счёте Банка "Югра" по договору гарантийного банковского депозита от 31.03.2017 N 4; оспариваемый договор поручительства не привёл должника к банкротству; имущественные права кредиторов должника не нарушены; отсутствуют признаки его мнимости - поведение заинтересованных лиц свидетельствует о реальности обязательств общества "Каюм Нефть" по договору поручительства, направленности их на сохранение общего благополучия экономической группы в целом и должника в частности; заявителем не указаны пороки оспариваемой сделки, выходящие за пределы дефектов подозрительных сделок.

Отклоняя довод заявителя о том, что оспариваемая сделка в действительности направлена на исполнение предписаний Банка России, суд первой инстанции принял во внимание правовую позицию, изложенную в определении Верховного Суда Российской Федерации от 24.04.2022 N 305-ЭС20-15145(5), о том, что в рассматриваемом случае весь бизнес, подконтрольный бывшему бенефициару Банка "Югра" Хотину А.Ю. можно условно разделить на три группы: финансы, нефтедобыча и недвижимость.

При этом контроль, кредитование экономически взаимосвязанных групп нефтедобычи и недвижимости осуществлялись бенефициаром преимущественно за счёт денежных средств банка. По оценке заявителя, большая часть всех кредитов, выдаваемых банком, направлялись на финансирование собственного бизнеса бенефициара в сфере недвижимости и нефтедобычи. Таким образом, успешная деятельность банка по привлечению вкладов от третьих лиц, являлась главным составляющим развития бизнеса в сфере нефтедобычи и недвижимости. В таком случае заключение обеспечительных договоров компаниями, входящими в группу нефтедобычи, в пользу своего финансового центра (Банк "Югра") по ранее предоставленным им аффилированным заемщикам необеспеченным кредитам могло иметь разумный экономический мотив - обеспечение выполнения предписаний регулятора с целью сохранения этой кредитной организации, находящейся под угрозой отзыва лицензии на осуществление банковских операций, к услугам которой периодически обращались члены группы для пополнения оборотных активов, развития их проектов при нехватке свободных денежных средств.

Восстановление финансовой устойчивости входящего в группу банка позволило бы продолжить финансирование деятельности всей группы в целом. Указанный мотив может объяснить экономическую целесообразность совершенных обеспечительных сделок для группы в целом - спасти консолидированный, имеющий свой источник финансирования бизнес. Безусловно, наличие у контролирующего лица экономических мотивов в совершении сделки само по себе не исцеляет её от пороков недействительности с точки зрения критерия причинения вреда кредиторам конкретного должника. Однако помимо непосредственных персональных интересов у организации, входящей в корпоративную группу, имеется, как правило, и групповой интерес, конечной целью которого является прибыльность деятельности группы в целом. Реализация группового интереса способствует не только процветанию корпоративной группы, но в то же время и каждого ее участника, в том числе того, который, формально пренебрегая своими персональными интересами, совершил для себя (и своих кредиторов) не выгодную сделку. Определяя баланс между общим интересом корпоративной группы и личными интересами её участника, необходимо исходить из того, что не подлежат квалификации как незаконные те действия участника группы, которые будучи направленными на реализацию группового интереса, не стали причиной объективного банкротства такого участника. Соответственно, с учётом установленной структуры бизнеса группы выяснению при рассмотрении настоящего дела подлежал вопрос о причинах банкротства должника. К банкротству должника привели иные, не связанные с предоставлением обеспечения обстоятельства. Являясь нефтяной компанией, находящийся в промышленной стадии эксплуатации нефтяного месторождения, должник после выдачи спорного обеспечения продолжил вести свою обычную хозяйственную деятельность и извлекать прибыль.

Судом также отмечено, что помимо непосредственных интересов общества "Каюм Нефть", существует и групповой интерес, конечной целью которого является прибыльность деятельности группы в целом. Реализация группового интереса (в данном случае, экономическая поддержка Банка "Югра") способствует не только процветанию корпоративной группы, но и общества "Каюм Нефть", которое на первой взгляд формально пренебрегая своими персональными интересами, совершил для себя невыгодную сделку. Определяя баланс между общим интересом корпоративной группы и личными интересами её участника, необходимо исходить из того, что не подлежат квалификации как незаконные те действия участника группы, которые будучи направленными на реализацию группового интереса, не стали причиной объективного банкротства такого участника.

Суд апелляционной инстанции согласился с арбитражным судом.

Выводы судов первой и апелляционной инстанций соответствуют фактическим обстоятельствам, имеющимся в деле доказательствам и применённым нормам права.

Так, согласно пункту 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве сделки, совершённые должником или другими лицами за счёт должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с ГК РФ, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в Законе о банкротстве.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершённая должником в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия указанного заявления, может быть признана арбитражным судом недействительной при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки, в том числе в случае, если цена этой сделки и (или) иные условия существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки (подозрительная сделка). Неравноценным встречным исполнением обязательств будет признаваться, в частности, любая передача имущества или иное исполнение обязательств, если рыночная стоимость переданного должником имущества или осуществленного им иного исполнения обязательств существенно превышает стоимость полученного встречного исполнения обязательств, определенную с учётом условий и обстоятельств такого встречного исполнения обязательств.

На основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершённая должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трёх лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате её совершения был причинён вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатёжеспособности или недостаточности имущества должника.

В абзаце тридцать втором статьи 2 Закона о банкротстве дано определение вреда, причинённого имущественным правам кредиторов, под которым понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершённых должником сделок или юридически значимых действий либо бездействия, приводящие к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счёт его имущества.

Основным признаком составов пункта 1 и 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве является наличие вреда конкурсной массе, то есть несоответствие встречных предоставлений между контрагентом и должником, осуществленных не в пользу последнего.

В постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" разъяснено, что в силу пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве для признания подозрительной сделки недействительной по данному основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности следующих обстоятельств: сделка совершена с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов; в результате совершенной сделки был причинён вред имущественным правам кредиторов; другая сторона знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки (пункт 5).

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатёжеспособности или недостаточности имущества, и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица (пункт 6).

В силу абзаца первого пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (статья 19 Закона о банкротстве), либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатёжеспособности или недостаточности имущества должника. Данные презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки (пункт 7).

Вопрос о допустимости оспаривания таких сделок, действий на основании статей 10 и 168 ГК РФ неоднократно рассматривался Президиумом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации и Судебной коллегией по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.06.2014 N 10044/11, определения Верховного Суда Российской Федерации от 24.10.2017 N 305-ЭС17-4886(1), от 31.08.2017 N 305-ЭС17-4886, от 17.12.2018 N 309-ЭС18-14765, от 06.03.2019 N 305-ЭС18-22069). Согласно сложившейся судебной практике применение статьи 10 ГК РФ возможно лишь в том случае, когда речь идёт о сделках с пороками, выходящими за пределы дефектов подозрительных сделок.

Закреплённые в статье 61.2 Закона о банкротстве положения о недействительности сделок, направленные на пресечение возможности извлечения преимуществ из недобросовестного поведения, причиняющего вред кредиторам должника, обладают приоритетом над нормами статьи 10 ГК РФ исходя из общеправового принципа "специальный закон отстраняет общий закон", определяющего критерий выбора в случае конкуренции общей и специальной норм, регулирующих одни и те же общественные отношения.

Вопрос о недействительности обеспечительной сделки, заключенной кредитной организацией, в контексте причинения ею вреда интересам кредиторов лица, выдавшего обеспечение, неоднократно являлся предметом рассмотрения Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации и Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 11.02.2014 N 14510/13, определения Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 28.12.2015 N 308-ЭС15-1607, от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, от 15.02.2019 N 305-ЭС18-17611, от 08.04.2019 N 305-ЭС18-22264, от 28.01.2021 N 308-ЭС20-15308).

Согласно сложившейся судебной арбитражной практике наличие, в частности, корпоративных связей между поручителем и заёмщиком объясняет мотивы совершения сделок, обеспечивающих исполнение кредитных обязательств. При кредитовании банк оценивает кредитные риски посредством анализа совокупного экономического состояния заёмщика и лиц, предоставивших обеспечение, что является стандартной банковской практикой. Поэтому само по себе получение кредитной организацией обеспечения в период выдачи финансирования не свидетельствует о наличии признаков неразумности или недобросовестности в ее поведении и в ситуации, когда совокупные активы всех лиц, выдавших обеспечение, соотносятся с размером задолженности заемщика, но при этом один из связанных с заемщиком поручителей принимает на себя обязательства, превышающие его финансовые возможности. Выстраивание отношений подобным образом указывает на стандартный характер поведения как банка - кредитора, так и его контрагентов.

Поскольку суды установили отсутствие у оспариваемой сделки признаков недействительности, предусмотренных статьёй 61.2, статьями 10, 168, 170 ГК РФ, в том числе: причинение вреда имущественным правам кредиторов, пороки, выходящие за пределы дефектов подозрительных сделок, мнимость; а также направленность действий должника - участника группы на реализацию группового интереса, которые не привели к объективному банкротству такого участника - в удовлетворении заявления Газпромбанка отказано правомерно.

Доводы, изложенные в кассационной жалобе, отклоняются.

Наличие обстоятельств, являющихся в соответствии с положениями статьи 61.2 Закона о банкротстве, статей 10, 168, 170 ГК РФ основаниями для признания оспариваемой сделки недействительной, устанавливается судами первой и апелляционной инстанций путём оценки имеющихся в деле доказательств и доводов сторон.

Фактические обстоятельства установлены судами в результате полного и всестороннего исследования имеющихся в деле доказательств в их совокупности и взаимосвязи по правилам статьи 71 АПК РФ, нарушений норм процессуального права не допущено.

Доводы, направленные на переоценку установленных судами первой и апелляционной инстанций обстоятельств, не могут быть положены в основу отмены обжалованных судебных актов, поскольку заявлены без учёта норм части 2 статьи 287 АПК РФ, исключающих из полномочий суда кассационной инстанции установление обстоятельств, которые не были установлены в решении или постановлении либо были отвергнуты судами, предрешение вопросов достоверности или недостоверности доказательств, преимущества одних доказательств перед другими, а также переоценку доказательств, которым уже была дана оценка судами первой и апелляционной инстанций.

Поскольку оснований, предусмотренных статьёй 288 АПК РФ, для отмены обжалуемых судебных актов не имеется, кассационная жалоба удовлетворению не подлежит.

Руководствуясь пунктом 1 части 1 статьи 287, статьями 289, 290 АПК РФ, Арбитражный суд Западно-Сибирского округа

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 31.07.2023 и постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 11.10.2023 по делу N А75-21122/2019 оставить без изменения, а кассационную жалобу без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьёй 291.1 АПК РФ.

Председательствующий

Н.В. Лаптев

Судьи

И.М. Казарин Ю.И. Качур