Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 2 декабря 2019 г. N Ф09-1261/18 по делу N А76-15859/2016

Екатеринбург

02 декабря 2019 г.

Дело N А76-15859/2016

Резолютивная часть постановления объявлена 25 ноября 2019 г.

Постановление изготовлено в полном объеме 02 декабря 2019 г.

Арбитражный суд Уральского округа в составе:

председательствующего Сушковой С.А.,

судей Рогожиной О.В., Плетневой В.В.

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Вараксиной С.И. рассмотрел в судебном заседании кассационные жалобы общества с ограниченной ответственностью "Челябтехгаз" (далее - общество "Челябтехгаз"), закрытого акционерного общества КБ "Ураллига" (далее - общество "КБ "Ураллига") в лице конкурсного управляющего - Государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов", исполняющего обязанности конкурсного управляющего должником Лихачева Андрея Викторовича, филиала акционерной компании "Энг Метал Япы Иншаат Тааххют Санайи Дыш Тиджарет Аноноим Шикрети" (далее - акционерная компания "Энг Метал..") на постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 26.08.2019 по делу N А76-15859/2016 Арбитражного суда Челябинской области о признании акционерного общества "Резерв" (далее - общество "Резерв", должник) несостоятельным (банкротом).

Лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы извещены надлежащим образом, в том числе публично, путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на сайте Арбитражного суда Уральского округа.

Судебное заседание проведено путем использования систем видеоконференц-связи при содействии Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда.

В судебном заседании в Восемнадцатом арбитражном апелляционном суде

приняли участие представители:

акционерной компании "Энг Метал Япы Иншаат Тааххют Санайи Дыш Тиджарет Аноноим Шикрети" - Радзиховский А.И. (доверенность от 26.02.2018, копия диплома);

Федеральной налоговой службы (далее - уполномоченный орган) - Корнилова О.В. (доверенность от 29.11.2019, копия диплома).

В судебном заседании в Арбитражном суде Уральского округа приняли участие представители:

публичного акционерного общества "Сбербанк России" (далее - Сбербанк) - Завьялова К.Ю. (доверенность от 15.04.2019 N НБ/6190-Д), Тычкин К.В. (доверенность от 16.04.2019 N НБ/6223-Д), Филатов А.С. (удостоверение адвоката, доверенность от 13.11.2019 N НБ/6755-ДТЛ), Файзрахманов К.Р. (удостоверение адвоката, доверенность от 13.11.2019 N НБ/6755-ДТЛ);

общества "КБ "Ураллига" в лице конкурсного управляющего - Государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" - Насибуллин Х.Р. (доверенность от 17.04.2018 N 74АА40723);

общества "Челябтехгаз" - Мурзак П.В. (доверенность от 07.11.2017);

исполняющего обязанности конкурсного управляющего должника Лихачева А.В. - Галиуллина Г.Т. (доверенность от 25.09.2018).

Определением Арбитражного суда Челябинской области от 07.07.2016 возбуждено производство по делу о несостоятельности (банкротстве) общества "Резерв".

Определением суда от 25.01.2017 в отношении общества "Резерв" введена процедура наблюдения, временным управляющим утвержден Лихачев А.В.

Сбербанк 27.02.2017 обратился в Арбитражный суд Челябинской области с заявлением (с учетом принятого судом в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации увеличения размера требований) о включении в реестр требований кредиторов должника задолженности, возникшей на основании договора поручительства от 28.10.2014 N 1996/П/9322 (в редакции дополнительных соглашений от 24.12.2014 N 1, от 04.02.2015 N 2), договора поручительства от 21.09.2015 N 2019/П/9842, договора последующей ипотеки от 21.09.2015 N 2019/И/1990, в общей сумме 1 118 930 028 руб. 16 коп., в т.ч. основной долг 905 418 956 руб. 19 коп., проценты за пользование кредитом 61 475 409 руб. 83 коп., плата за использование лимита 1 714 274 руб. 18 коп., неустойка 150 321 387 руб. 96 коп., в т.ч. требование в размере 342 536 900 руб., как обеспеченное залогом имущества должника.

Определением суда от 03.05.2017 заявление принято к производству.

Решением суда от 02.10.2017 общество "Резерв" признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, исполняющим обязанности конкурсного управляющего назначен Лихачев А.В.

Исполняющий обязанности конкурсного управляющего Лихачев А.В. 09.10.2017 обратился в Арбитражный суд Челябинской области с заявлением о признании недействительными договора поручительства от 28.10.2014 N 1996/П/9322 и дополнительных соглашений к нему от 24.12.2014 N 1, от 04.02.2015 N 2, договора поручительства от 21.09.2015 N 2019/П/9482, договора последующей ипотеки от 21.09.2015 N 2019/И/1990, заключенных между должником и Сбербанком.

Определением суда от 19.10.2017 данное заявление принято к производству.

Определением суда от 20.10.2017 рассмотрение указанных заявлений объединено в одно производство.

Постановлением Восемнадцатого Арбитражного апелляционного суда от 23.01.2018 решение Арбитражного суда Челябинской области от 02.10.2017 отменено.

Решением Арбитражного суда Челябинской области от 31.08.2018 общество "Резерв" признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство. Исполнение обязанностей конкурсного управляющего возложено на Лихачева А.В. (далее - конкурсный управляющий).

Постановлением Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 21.11.2018 решение суда от 31.08.2018 оставлено без изменения.

Сбербанк 18.11.2018 направил в Арбитражный суд Челябинской области заявление о включении в реестр требований кредиторов должника требования в размере 197 387 512 руб. 63 коп., как обеспеченного залогом имущества должника на основании договора последующей ипотеки от 12.05.2016 N 1996/И/2066.

Определением суда от 06.12.2018 требование Сбербанка принято к производству.

Определением суда от 07.02.2019 в одно производство для совместного рассмотрения в рамках настоящего обособленного спора объединены заявление Сбербанка о включении в реестр требований кредиторов должника требования в размере 1 118 930 028 руб. 16 коп., заявление конкурсного управляющего о признании сделок недействительными и применении последствий недействительности сделок и заявление Сбербанка о включении в реестр требований кредиторов должника требования в размере 197 387 512 руб. 63 коп.

Определением Арбитражного суда Челябинской области от 17.04.2019 заявление конкурсного управляющего удовлетворено; в удовлетворении заявления Сбербанка о включении в реестр требований кредиторов должника отказано.

Постановлением Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 26.08.2019 определение Арбитражного суда Челябинской области от 17.04.2019 отменено. Требования Сбербанка удовлетворены: в реестр требований кредиторов должника включена задолженность в общей сумме 1 118 930 028 руб. 16 коп., в том числе основной долг 905 418 956 руб. 19 коп., проценты за пользование кредитом 61 475 409 руб. 83 коп., плата за использование лимита 1 714 274 руб. 18 коп., неустойка 150 321 387 руб. 96 коп., в том числе требование в размере 342 536 900 руб., как обеспеченное залогом имущества должника. В удовлетворении заявления конкурсного управляющего о признании сделок недействительными отказано.

В кассационных жалобах общество "Челябтехгаз", общество "КБ "Ураллига" в лице Государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов", конкурсный управляющий должника, филиал акционерной компании "Энг Метал.." просят определение суда первой инстанции оставить в силе, постановление суда апелляционной инстанции - отменить, ссылаясь на несоответствие выводов суда апелляционной инстанции фактическим обстоятельствам дела и имеющимся в деле доказательствам, неправильное применение норм материального права, нарушение норм процессуального права.

Заявители считают, что имелись все основания для признания договоров поручительства и последующего залога недействительными сделками в порядке пункта 2 статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ 2О несостоятельности (банкротстве) (далее - Закон о банкротстве), поскольку Сбербанку было известно о признаках неплатежеспособности как заемщика, так и поручителя (должника), у должника на момент совершения сделок имелась неисполненная картотека, в отношении должника было вынесено 26 судебных актов о взыскании с него денежных средств в пользу различных контрагентов; имелась задолженность по уплате налога на доходы физических лиц (далее - НДФЛ), выводы суда апелляционной инстанции о погашении должником задолженности по НДФЛ опровергаются материалами дела, в том числе апелляционным определением Челябинского областного суда по уголовному делу в отношении руководителя должника Кирноса Э.Н. от 22.12.2017 N 10-6054/2017; при этом принятые должником на себя обязательства превышали более чем на 20% стоимость активов должника, экономической целесообразности принятия должником таких обязательств не имелось, вхождение должника в одну группу компаний с заемщиком не раскрывает экономическую целесообразность заключения обеспечительных сделок, прибыль всей группы компаний не превышала 98 млн. руб., при этом кроме как у должника, у заемщика и иных поручителей имущества не было, о чем Сбербанк не мог не знать; в дальнейшем в отношении заемщика и всех поручителей были возбуждены дела о банкротстве. Заявители полагают, что Сбербанк не проявил должной осмотрительности, не проверил возможность возврата кредитов заемщиком и поручителями, выдал кредитные заемные средства заведомо неплатежеспособной организации, что говорит о том, что Сбербанк отклонился от стандарта поведения обычной кредитной организации. Заявители считают, что результаты экспертизы, проведенной экспертом Аллабергановым А.А., подтверждают подложность договоров поручительства, которые были изготовлены не в даты, указанные в договорах, а значительно позже - в январе-феврале 2018 года; судом апелляционной инстанции необоснованно приняты во внимание представленные Сбербанком рецензии специалистов на заключение эксперта Аллаберганова А.А., указывают на то, что Аллаберганов А.А. является изобретателем и патентообладателем на многофункциональный биолого - микроскопический спектральный комплекс и примененный им метод позволил установить давность изготовления документа; считают ошибочным вывод суда апелляционной инстанции о наличии одобрения спорных сделок со стороны акционеров общества "Резерв"; указывают на то, что общество с ограниченной ответственностью "Нефть-Сервис" (далее - общество "Нефть-Сервис") не могло голосовать за одобрение сделок, о чем не мог не знать Сбербанк; ссылка суда апелляционной инстанции на дело N А76-7881/2018 не обоснована, поскольку в данном деле не установлен факт того, что Сбербанк не должен был знать о том, что общество "Нефть-Сервис" не могло голосовать за одобрение сделок. Конкурсный управляющий должника и общество "Челябтехгаз" ссылаются на то, что суд апелляционной инстанции не проверил расчет задолженности с учетом непредставления Сбербанком оригиналов писем заемщика об уточнении назначения платежа, а также условий кредитного договора 2014 года о становлении кредитных обязательств срочными к исполнению.

Уполномоченный орган представил отзыв, в котором поддерживает доводы кассационных жалоб.

Сбербанк в своем отзыве просит постановление суда апелляционной инстанции оставить без изменения, кассационные жалобы - без удовлетворения.

Рассмотрев доводы кассационных жалоб, изучив материалы дела, проверив законность обжалуемых судебных актов с учетом положений статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд кассационной инстанции оснований для отмены постановления суда апелляционной инстанции не усматривает.

Как следует из материалов дела, между Сбербанком и акционерным обществом "Нефтогазмонтаж" (заемщик) заключен договор от 24.10.2014 N 1996 об открытии невозобновляемой кредитной линии, по условиям которого Сбербанк обязуется открыть заемщику невозобновляемую кредитную линию для финансирования затрат на покупку основного технологического оборудования по договору от 24.06.2014 N 806/001-001 и прочего технологического и вспомогательного оборудования в рамках исполнения договора подряда от 05.05.2014 N 14R1413, заключенного между заемщиком и открытым акционерным обществом "РИТЭК", на срок по 16.01.2016 с лимитом за период с 24.10.2014 по 29.06.2015 в размере 734 850 000 руб., а заемщик обязуется возвратить кредитору полученный кредит и уплатить проценты за пользование им и другие платежи в размере, в сроки и на условиях договора (пункт 1.1 договора).

Согласно пункту 3.2 договора выдача кредита производится перечислением сумм кредита на расчетный счет заемщика, указанный в приложении N 2, на основании распоряжений заемщика, оформленных в соответствии с приложением N 3 к договору. Перечисление сумм кредита производится при отсутствии просроченной задолженности и неуплаченных неустоек по договору и по всем иным кредитным договорам и/или соглашениям, и/или договорам поручительства, и/или договорам о предоставлении банковских гарантий, заключенным (которые могут быть заключены) между кредитором и заемщиком.

Условия выдачи кредита согласованы сторонами в пункте 3.3 договора, среди которых указано, что выдача кредита осуществляется после надлежащего оформления обеспечения по кредиту (пункт 3.3.1 договора).

Заемщик уплачивает кредитору проценты за пользование кредитом в валюте кредита по ставке 13,4% годовых (пункт 4.1 договора).

Дата полного погашения выданного кредита - 16.01.2016 в соответствии с согласованным сторонами графиком (пункт 6.1 договора).

В пункте 9.1 договора указано, что в качестве обеспечения своевременного и полного выполнения обязательств заемщика по договору, в т.ч. возврата кредита, уплаты процентов, комиссионных платежей, предусмотренных условиями договора, заемщик предоставляет поручительство юридических и физических лиц, в т.ч. общества "Завод Анкер" (правопредшественник общества "Резерв").

Согласно пункту 10.2 договора при несвоевременном перечислении платежа в погашение кредита или процентов, комиссионных платежей, заемщик уплачивает кредитору неустойку в размере процентной ставки, указанной в договоре, увеличенной в 1,5 раза в процентах годовых. Неустойка начисляется на сумму просроченного платежа за каждый день просрочки в период с даты возникновения просроченной задолженности (не включая эту дату) по дату полного погашения просроченной задолженности (включительно).

Дополнительным соглашением от 25.11.2014 N 1 изменено приложение N 2 к кредитному договору (Перечень счетов общества "Нефтогазмонтаж").

Сторонами подписано дополнительное соглашение от 04.02.2015 N 2, по условиям которого с 01.02.2015 проценты за пользование кредитом составили 16,4% годовых. Так же сторонами согласован пункт 3, согласно которому заемщик обязан обеспечить в срок до 03.05.2015 предоставление кредитору документов, подтверждающих последующее одобрение заключения настоящего соглашения уполномоченными органами заемщика, а также подтверждающих последующее одобрение уполномоченными органами ряда юридических лиц, в т.ч. общества "Завод Анкер" (правопредшественник должника).

Сторонами подписано дополнительное соглашение от 29.04.2016 N 3, в котором стороны договорились дополнить статью 9 договора пунктом 9.1.9 о предоставлении в последующий залог недвижимого имущества, принадлежащего обществу "Завод Анкер" (правопредшественник должника), расположенного по адресу: г. Челябинск, ул. Производственная, д. 8 (права аренды, земельный участок, нежилые здания и помещения).

Между Сбербанком и обществом "Завод Анкер" (поручитель) подписан договор поручительства от 28.10.2014 N 1996/П/9322, по условиям которого поручитель обязуется отвечать перед Сбербанком за исполнение заемщиком - обществом "Нефтегазмонтаж" всех обязательств по договору об открытии невозобновляемой кредитной линии от 24.10.2014 N 1996.

Согласно пункту 1.2 договора обязательства, исполнение которых обеспечивается договором поручительства, включают в себя обязательства по погашению основного долга (кредита), по уплате процентов за пользование кредитом и других платежей, по уплате неустойки, судебные и иные расходы банка, связанные с реализацией прав по кредитному договору, возврат суммы кредита по кредитному договору и процентов по статье 395 Гражданского кодекса Российской Федерации при недействительности кредитного договора или признании его незаключенным.

В пункте 1.3 договора отражено, что поручитель ознакомлен со всеми условиями кредитного договора и согласен отвечать за исполнение всех обязательств заемщика полностью по кредитному договору.

Сторонами подписаны дополнительные соглашения к договору поручительства от 24.12.2014 N 1 и от 04.02.2015 N 2.

Между Сбербанком (залогодержатель) и обществом "Завод Анкер" (залогодатель) заключен договор последующей ипотеки от 12.05.2016 N 1996/И/2066, предметом которого является передача залогодателем в последующий залог залогодержателю принадлежащего залогодателю на праве собственности недвижимого имущества, земельного участка и права аренды земельных участков, на которых находятся закладываемые объекты недвижимости (п. 1.1 договора).

Право собственности должника на объекты недвижимости, являющиеся предметом залога, подтверждается выписками из ЕГРН.

Объекты, являющиеся предметом залога, перечислены в пункте 1.2 договора.

Согласно пункту 1.6 договора общая залоговая стоимость предмета залога, указанного в пункте 1.2 договора, составляет 342 536 900 руб.

Предметом залога обеспечивается исполнение заемщиком обществом "Нефтегазмонтаж" всех обязательств по договору об открытии невозобновляемой кредитной линии от 24.10.2014 N 1996 от 24.10.2014 (п. 2.1 договора).

В пункте 2.3 договора отражено, что залогодатель ознакомлен со всеми условиями кредитного договора и согласен отвечать за исполнение всех обязательств заемщика полностью по кредитному договору предметом залога (п. 2.3 договора).

Договор залога от 12.05.2016 N 1996/И/2066 зарегистрирован в установленном законом порядке, о чем на договоре имеются соответствующие отметки.

Факт перечисления Сбербанком денежных средств по договору об открытии невозобновляемой кредитной линии от 24.10.2014 N 1996 подтверждается представленными в материалы дела платежными поручениями N 088213 от 12.11.2014, N 089030 от 14.11.2014, N 089432 от 17.11.2014, N 089822 от 18.11.2014, N 097978 от 12.12.2014, N 103975 от 21.01.2015, N 104914 от 27.01.2015, N 106861 от 06.02.2015 на общую сумму 627 778 271 руб. 47 коп.

Между Сбербанком и обществом "Нефтегазмонтаж" (заемщик) заключен договор от 09.07.2015 N 2019 об открытии невозобновляемой кредитной линии в редакции дополнительного соглашения от 27.07.2015 N 1, по условиям которого Сбербанк обязуется открыть заемщику невозобновляемую кредитную для финансирования затрат по исполнению договора подряда от 10.11.2014 N 14R3536, заключенного между заемщиком и обществом "РИТЭК" и возмещение ранее понесенных затрат на срок по 31.12.2017 с лимитом за период с 09.07.2015 по 29.06.2017 в сумме 1 773 666 000 руб., а заемщик обязуется возвратить кредитору полученный кредит и уплатить проценты за пользование им и другие платежи в размере, в сроки и на условиях договора (п. 1.1 договора).

Согласно пункту 3.2 договора выдача кредита производится перечислением сумм кредита на расчетный счет заемщика, указанный в приложении N 2, на основании распоряжений заемщика, оформленных в соответствии с приложением N 3 к договору. Перечисление сумм кредита производится при отсутствии просроченной задолженности и неуплаченных неустоек по договору и по всем иным кредитным договорам (в т.ч. договорам об открытии кредитной линии) и/или соглашениям, и/или договорам поручительства, и/или договорам о предоставлении банковских гарантий, заключенным (которые могут быть заключены) между кредитором и заемщиком.

Условия выдачи кредита согласованы сторонами в пункте 3.3 договора, среди которых указано, что выдача кредита осуществляется после надлежащего оформления обеспечения по кредиту (п. 3.3.1 договора).

Размер процентов за пользование кредитом и порядок расчета согласован сторонами в статье 4 договора. Дата полного погашения выданного кредита - 31.12.2017 (пункт 6.1 договора).

В пункте 9.1 договора указано, что в качестве обеспечения своевременного и полного выполнения обязательств заемщика по договору, в т.ч. возврата кредита, уплаты процентов, комиссионных платежей, предусмотренных условиями договора, заемщик предоставляет поручительство юридических и физических лиц, в т.ч. общества "Завод Анкер" (правопредшественник должника), а также в последующий залог недвижимое имущество (права аренды, нежилые здания и сооружения), расположенное по адресу: г. Челябинск, ул. Производственная, д. 8, принадлежащее обществу "Завод Анкер" (правопредшественник должника).

Между Сбербанком и обществом "Завод Анкер" (поручитель) подписан договор поручительства от 21.09.2015 N 2019/П/9482, по условиям которого поручитель обязуется отвечать перед Сбербанком за исполнение заемщиком обществом "Нефтегазмонтаж" всех обязательств по договору об открытии невозобновляемой кредитной линии от 09.07.2015 N 2019 (п. 1.1 договора).

Согласно пункту 1.2 договора обязательства, исполнение которых обеспечивается договором, включают в себя обязательства по погашению основного долга (кредита), по уплате процентов за пользование кредитом и других платежей, по уплате неустойки, судебные и иные расходы банка, связанные с реализацией прав по кредитному договору, возврат суммы кредита по кредитному договору и процентов по статье 395 Гражданского кодекса Российской Федерации при недействительности кредитного договора или признании его незаключенным.

Поручитель ознакомлен со всеми условиями кредитного договора и согласен отвечать за исполнение всех обязательств заемщика полностью по кредитному договору (п. 1.3 договора).

Между Сбербанком (залогодержатель) и обществом "Завод Анкер" (залогодатель) подписан договор последующей ипотеки от 21.09.2015 N 2019/И/1990, предметом которого является передача залогодателем в последующий залог залогодержателю принадлежащего залогодателю на праве собственности недвижимого имущества, земельного участка и права аренды земельных участков, на которых находятся закладываемые объекты недвижимости (п. 1.1 договора).

Право собственности должника на объекты недвижимости, являющиеся предметом залога, подтверждается выписками из ЕГРН. Предмет залога указан в пункте 1.2 договора. Общая залоговая стоимость предмета залога составляет 342 536 900 руб.

Предметом залога обеспечивается исполнение заемщиком обществом "Нефтегазмонтаж" всех обязательств по договору об открытии невозобновляемой кредитной линии от 09.07.2015 N 2019 (п. 2.1 договора).

Залогодатель ознакомлен со всеми условиями кредитного договора и согласен отвечать за исполнение всех обязательств заемщика полностью по кредитному договору предметом залога (п. 2.3 договора).

Договор залога зарегистрирован в установленном законом порядке, о чем на договоре имеются соответствующие отметки.

В материалы дела представлен акт мониторинга предмета залога от 18.12.2016, подписанный представителями Сбербанка и общества "Резерв".

В подтверждение исполнения обязанности по предоставлению кредита в материалы дела представлены платежные поручения N 946342 от 16.07.2015, N 23159 от 17.07.2015, N 125732 от 20.07.2015, N 205529 от 21.07.2015, N 412380 от 24.07.2015, N 692237 от 29.07.2015, N 807377 от 30.07.2015, N 915273 от 31.07.2015, N 149391 от 20.08.2015, N 968273 от 17.09.2015, N 976842 от 30.10.2015, N 280554 от 05.11.2015, N 102653 от 18.11.2015 на общую сумму 1 068 694 822 руб. 76 коп.

Заемщиком обществом "Нефтегазмонтаж" обязательства по возврату кредита по кредитным договорам от 24.10.2014 N 1996, от 09.07.2015 N 2019 не исполнены. В отношении общества "Нефтегазмонтаж" возбуждено дело о банкротстве N А40-77319/2016.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 22.02.2018 по делу N А40-77319/2016 требование Сбербанка включено в третью очередь реестра требований кредиторов общества "Нефтегазмонтаж" в размере 1 238 771 371 руб. 32 коп., в т.ч. 905 418 956 руб. 19 коп. основного долга, 61 475 409 руб. 83 коп. процентов за пользование займом, 1 714 274 руб. 18 коп. платы за пользование лимита, 270 172 731 руб. 12 коп. неустойки с учетом статьи 137 Закона о банкротстве, как обеспеченные залогом имущества должника.

Поскольку заемщиком не исполнены кредитные обязательства, и в отношении поручителя и залогодателя - общества "Резерв" 07.07.2016 возбуждено настоящее дело о банкротстве, Сбербанк обратился в арбитражный суд с заявлением о включении в реестр требований кредиторов общества "Резерв" задолженности по договорам поручительства от 28.10.2014 N 1996/П/9322, от 21.09.2015 N 2019/П/9482, заключенным в обеспечение исполнения обязательств общества "Нефтегазмонтаж" по договорам об открытии невозобновляемой кредитной линии от 24.10.2014 N 1996, от 09.07.2015 N 2019 в общей сумме 1 118 930 028 руб. 16 коп., в т.ч. основной долг в размере 905 418 956 руб. 19 коп., проценты за пользование кредитом в размере 61 475 409 руб. 83 коп., плата за использование лимита в размере 1 714 274 руб. 18 коп., неустойка в размере 150 321 387 руб. 96 коп., в т.ч. 342 536 900 руб. как обеспеченные залогом недвижимого имущества должника в соответствии с договорами последующей ипотеки от 21.09.2015 N 2019/И/1990, от 12.05.2016 N 1996/И/2066.

Конкурсный управляющий должником 09.10.2017 обратился в Арбитражный суд Челябинской области с заявлением о признании недействительными договора поручительства от 28.10.2014 N 1996/П/9322 и дополнительных соглашений к нему от 24.12.2014 N 1, от 04.02.2015 N 2, договора поручительства от 21.09.2015 N 2019/П/9482, договора последующей ипотеки от 21.09.2015 N 2019/И/1990, заключенных между должником и Сбербанком.

В обоснование заявленных требований конкурсный управляющий ссылается на то, что имеются основания для признания договоров недействительными в порядке пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, поскольку в результате заключения оспариваемых договоров должнику и его кредиторами причинен вред, после заключения оспариваемых сделок размер принятых должником обязательств превысил стоимость его активов более чем на 20%, в результате чего должник стал отвечать признакам неплатежеспособности; указывает на то, что Сбербанк на момент заключения сделки был осведомлен о неплатежеспособности как основного заемщика общества "Нефтегазмонтаж", так и его поручителей и залогодателей, в т.ч. общества "Завод Анкер".

Согласно представленным в материалы дела сведениям, совокупные активы общества "Завод Анкер" в 2013 году составляли 731 642 тыс. руб., кредитный лимит по договору от 28.10.2014 N 1996/П/9322 составил 734 850 тыс. руб., совокупная стоимость активов общества в 2015 году составила 1 463 684 тыс. руб., при этом лимит по договору от 21.09.2015 N 2019/П/9482 составил 1 733 666 тыс. руб.

Конкурсный управляющий считает, что Сбербанк и должник при заключении договоров поручительства и последующего залога злоупотребили правами (статья 10 Гражданского кодекса Российской Федерации), поскольку заключили обеспечительные сделки при наличии осведомленности о неплатежеспособности как основного заемщика, так и поручителя.

Конкурсный управляющий считает, что договоры поручительства и последующего залога как сделки с заинтересованностью заключены в отсутствие надлежащего одобрения акционеров общества "Завод Анкер", что является нарушением статей 82, 83 Федерального закона "Об акционерных обществах"; представленные в качестве доказательств одобрения сделок протоколы внеочередных общих собраний акционеров от 25.08.2014 и от 06.09.2017 не могут быть приняты во внимание, поскольку решения об одобрении сделок были приняты единственным заинтересованным акционером - обществом с ограниченной ответственностью "Нефть-Инвест", являющимся аффилированным по отношению к обществу "Нефтегазмонтаж".

Конкурсный управляющий заявил о фальсификации договора поручительства от 28.10.2014 N 1996/П/9322 и дополнительных соглашений к нему от 24.12.2014 N 1, от 04.02.2015 N 2, договора поручительства от 21.09.2015 N 2019/П/9482, договора последующей ипотеки от 21.09.2015 N 2019/И/1990, ссылаясь на наличие сомнений в подлинности подписей от имени руководителя общества "Завод Анкер".

В подтверждение чего представил в материалы дела заключения специалиста N 308 от 06.11.2017, N 202-ЧЛ/17 от 11.12.2017, выполненные АНО Бюро правовых услуг "РБК-Экспертиза". В заключении N 308 указано, что подписи от имени Ищенко В.И. в договорах поручительства от 21.09.2015 N 2019/П/9482, последующей ипотеки от 21.09.2015 N 2019/И/1990 вероятно выполнены не Ищенко В.И., а другим лицом. В заключении N 202-ЧЛ/17 указано, что подпись от имени Кирноса Э.Н. в договоре поручительства от 28.10.2014 N 1996/П/9322 выполнена не Кирносом Э.Н., а другим лицом.

Кредитором - обществом "Челябтехгаз" заявлено о фальсификации писем о зачете спорных сумм от 03.03.2015, от 15.01.2016 со ссылкой на то, что данные письма не были представлены Сбербанком при подаче заявления о включении требования в реестр требований кредиторов и были приобщены в материалы дела только в сентябре 2017 года после заявления обществом "Челябтехгаз" возражений относительно направления Сбербанком поступающих денежных средств на погашение задолженности по спорным кредитным договорам без учета назначения платежа, отметил, что на письмах отсутствует входящий штамп, подтверждающий получение Сбербанком оспариваемых писем, о том, что имеются противоречия в показаниях Ищенко В.И. и предположил, что письма о зачете были изготовлены непосредственно перед судебным заседанием, а не в те даты, которые в них указаны.

Определением от 30.05.2018 суд установил, что Сбербанком не представлены в материалы дела оригиналы писем от 03.03.2015, от 15.01.2016 об изменении назначении платежа, Сбербанком было указано на отсутствие оригиналов писем и невозможности их представить. Учитывая, что подлинные письма не представлены, при этом уважительные причины неисполнения требований суда не указаны, учитывая, что экспертная организация направила в материалы дела ответ, что по копиям документов производство экспертизы с использованием газовохроматографического метода, позволяющего устанавливать абсолютную давность изготовления документов, невозможно, суд первой инстанции, ссылаясь на данные обстоятельства, признал заявление общества "Челябтехгаз" о фальсификации в этой части обоснованным и посчитал возможным не принимать в качестве надлежащих доказательств письма от 03.03.2015, от 15.01.2016.

Для проверки заявления о фальсификации договора поручительства N 1996/П/9322 от 28.10.2014, дополнительных соглашений к нему N 1 от 24.12.2014, N 2 от 04.02.2015; договора поручительства N 2019/П/9482 от 21.09.2015; договора последующей ипотеки N 2019/И/1990 от 21.09.2015 определением от 30.05.2018 суд первой инстанции назначил судебные экспертизы (почерковедческую и техническую на давность изготовления документов).

Проведение технической экспертизы на давность изготовления договоров поручительства поручено экспертной организации ФБУ "Челябинская лаборатория судебной экспертизы Министерства юстиции Российской Федерации", эксперту Сидоровой М.М.

Проведение почерковедческой экспертизы поручено экспертной организации ФБУ "Челябинская лаборатория судебной экспертизы Министерства юстиции Российской Федерации", экспертам Сорокиной Е.А., Кононенко М.В., Стерлиговой И.В., Вегеле В.А.

Согласно заключению технической экспертизы N 1671/2-3 от 21.08.2018, при проведении технической экспертизы экспертом сделаны следующие выводы:

1. Вопрос о том, одновременно ли изготовлены все страницы договора поручительства N 1996/П/9322 от 28.10.2014, дополнительного соглашения N 2 от 04.02.2015 к договору поручительства N 1996/П/9322 от 28.10.2014, договора поручительства N 2019/П/9482 от 21.05.2015, договора последующей ипотеки N 2019/И/1990 от 21.09.2015, решить не представилось возможным.

2. Копии договора поручительства N 1996/П/9322 от 28.10.2014, дополнительного соглашения N 2 от 04.02.2015 к договору поручительства N 1996/П/9322 от 28.10.2014, договора поручительства N 2019/П/9482 от 21.05.2015, договора последующей ипотеки N 2019/И/1990 от 21.09.2015, были получены не с подлинников указанных документов.

При проведении почерковедческой экспертизы экспертом сделаны следующие выводы:

1. Подписи от имени Кирноса Э.Н. в договоре поручительства N 1996/П/9322 от 28.10.2014 выполнены самим Кирносом Э.Н.

2. Подписи от имени Кирноса Э.Н. в дополнительном соглашении N 2 от 04.02.2015 к договору поручительства N 1996/П/9322 от 28.10.2014 выполнены не самим Кирносом Э.Н., а другим лицом с подражанием каким-то его подлинным подписям.

3. Установить кем - самим Ищенко В.И. или другим лицом выполнены подписи от его имени договора поручительства N 2019/П/9482 от 21.05.2015, договора последующей ипотеки N 2019/И/1990 от 21.09.2015, решить не представилось возможным.

4. Дать заключение по вопросу, одним ли лицом или разными лицами выполнены подписи от имени Кирноса Э.Н. на документах, не представляется возможным.

В судебном заседании 17.10.2018 обществом "Челябтехгаз" заявлено о фальсификации договора поручительства N 1996/П/9322 от 28.10.2014.

В заявлении кредитор указал, что при проведении технической экспертизы экспертом установлено, что копия договора поручительства N 1996/П/9322 от 28.10.2014, представленного в материалы дела при заявлении Сбербанком требования о включении задолженности в реестр требований кредиторов, была получена не с подлинника договора поручительства N 1996/П/9322 от 28.10.2014, представленного Сбербанком в судебное заседание 03.04.2018.

Так же кредитор ссылается на то обстоятельство, что договор поручительства N 1996/П/9322 от 28.10.2014 не был одобрен акционерами должника; указывает на то, что Сбербанком представлены нотариальные пояснения бывшего руководителя должника Кирноса Э.Н. о том, что он подписал оспариваемый договор, однако сам Кирнос Э.Н. в судебные заседания не явился, определения суда об обязании его явкой в судебное заседание не исполнил.

Указанные обстоятельства позволили кредитору предположить, что подлинный договор поручительства N 1996/П/9322 от 28.10.2014 был подписан Кирносом Э.Н. не в 2014 году, а после обращения Сбербанка с заявлением о включении задолженности в реестр требований кредиторов и после введения в отношении должника процедуры наблюдения.

Поскольку при проведении первоначальной экспертизы цель ее проведения, по мнению суда первой инстанции, не была достигнута, эксперт на поставленный судом вопрос не ответил, а также, учитывая иные выводы экспертов по другим вопросам экспертизы, суд первой инстанции на основании части 1 статьи 87 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации определением от 26.10.2018 назначил дополнительную экспертизу, проведение которой поручил экспертной организации Судебная экспертно-криминалистическая лаборатория ООО УК "НСК-Капитал", экспертам Аллаберганову А.А., Скобелевой Я.В.

Согласно заключению эксперта от 12.01.2019 N 0222/11-НР-18, им сделаны следующие выводы:

- Время нанесения подписи от имени Кирноса Э.Н. на договоре поручительства N 1996/П/9322 от 28.10.2014 не соответствует дате, указанной в документе. Дата нанесения подписи от имени Кирноса Э.Н. на момент начала исследования соответствует временному периоду январь - февраль 2018 года.

- Время нанесения подписи от имени Каплунова С.В. на договоре поручительства N 1996/П/9322 от 28.10.2014 не соответствует дате, указанной в документе. Дата нанесения подписи от имени Каплунова С.В. на момент начала исследования соответствует временному периоду январь - февраль 2018 года.

- При исследовании в договоре поручительства N 1996/П/9322 от 28.10.2014 реквизитов от имени Кирноса Э.Н., реквизитов от имени Каплунова С.В., реквизитов от имени Кирноса Э.Н., Каплунова С.В. на "бирке" с оборотной стороны договора поручительства N 1996/П/9322 от 28.10.2014 установлено, что первым был нанесен оттиск печати, вторым была нанесена подпись, третьим был нанесен печатный текст.

- Подпись в договоре N 1996/П/9322 от 28.10.2014 от имени Кирноса Э.Н. выполнена не Кирносом Э.Н., а иным (другим) лицом. Представленная на исследование подпись от имени Кирноса Э.Н. на договоре поручительства N 1996/П/9322 от 28.10.2014 выполнена с подражанием подписи способом "на глаз" или "по памяти".

- Подпись на "бирке" с обратной стороны договора и подпись на договоре поручительства N 1996/П/9322 от 28.10.2014 от имени Кирноса Э.Н. - автором исполнителем являются разные лица.

- Подпись на "бирке" с обратной стороны договора и подпись на договоре поручительства N 1996/П/9322 от 28.10.2014 от имени Каплунова С.В. - автором исполнителем вероятно являются разные лица.

Обществом "Челябтехгаз" было заявлено о фальсификации договора поручительства N 2019/П/9482 от 21.09.2015 и договора последующей ипотеки N 2019/И/1990 от 21.09.2015, поскольку они, по мнению кредиторов и уполномоченного органа, изготовлены после заявления о фальсификации доказательств.

Определением от 12.12.2018 удовлетворено ходатайство общества "Челябтехгаз" о назначении судебной технической экспертизы в отношении договора поручительства N 2019/П/9482 от 21.09.2015 и договора последующей ипотеки N 2019/И/1990 от 21.09.2015, по делу назначена дополнительная экспертиза по определению срока давности изготовления документа.

Проведение экспертизы поручено экспертной организации Судебная экспертно-криминалистическая лаборатория ООО УК "НСК-Капитал", экспертам Аллаберганову А.А., Скобелевой Я.В.

В материалы дела 19.03.2019 поступило заключение эксперта N 0225-ДР-18 от 16.03.2019 и 01.04.2019 поступило продолжение исследования по части N 4 ТЭД "Исследование материалов документов".

По результатам проведенной экспертизы экспертом сделаны следующие выводы:

- Время нанесения подписи от имени Ищенко В.И. на договоре поручительства N 2019/П/9482 от 21.09.2015 не соответствует дате, указанной в документе. Дата нанесения подписи от имени Ищенко В.И. на момент начала исследования соответствует временному периоду январь - февраль 2018 года.

- Время нанесения подписи от имени Каплунова С.В. на договоре поручительства N 2019/П/9482 от 21.09.2015 не соответствует дате, указанной в документе. Дата нанесения подписи от имени Каплунова С.В. на момент начала исследования соответствует временному периоду январь - февраль 2018 года.

- Определить, соответствует ли дата нанесения подписи Ищенко В.И. на договоре последующей ипотеки N 2019/И/1990 от 21.09.2015 указанной в нем дате, не представилось возможным, поскольку нанесенные штрихи подписей от имени Ищенко В.И. на договоре последующей ипотеки N 2019/И/1990 от 21.09.2015 не пригодны для исследования.

- При исследовании в договоре поручительства N 2019/П/9482 от 21.09.2015 реквизитов от имени Ищенко В.И., реквизитов от имени Каплунова С.В., в договоре последующей ипотеки N 2019/И/9482 от 21.09.2015 реквизитов от имени Ищенко В.И., реквизитов от имени Каплунова С.В. установлено, что первым был нанесен оттиск печати, вторым была нанесена подпись, третьим был нанесен печатный текст.

- Подписи в договоре поручительства N 2019/П/9482 от 21.09.2015 и договоре последующей ипотеки N 2019/И/1990 от 21.09.2015 от имени Ищенко В.И. выполнены не Ищенко В.И., а другим лицом.

- Оттиски печати от имени общества "Завод Анкер" в договоре поручительства N 2019/П/9482 от 21.09.2015 и договоре последующей ипотеки N 2019/И/1990 от 21.09.2015 не совпадают друг с другом, нанесены разными клише, изготовлены разными лицами в разных условиях.

- Бумажный носитель, на котором был изготовлен основной текст договора поручительства N 2019/П/9482 от 21.09.2015 и последний лист с нанесенными реквизитами сторон договора поручительства N 2019/П/9482 от 21.09.2015, бумажный носитель, на котором был изготовлен основной текст договора последующей ипотеки N 2019/И/9482 от 21.09.2015 и последний лист с нанесенными реквизитами сторон договора последующей ипотеки N 2019/И/9482 от 21.09.2015 кардинально отличаются друг от друга самим бумажным носителем. Бумажный носитель произведен разными производителями бумажной продукции либо одним производителем разными партиями в разный период времени.

- Бумажный носитель, на котором был изготовлен основной текст договора поручительства N 2019/П/9482 от 21.09.2015 и бумажный носитель, на котором был изготовлен основной текст договора последующей ипотеки N 2019/И/9482 от 21.09.2015 частично отличаются друг от друга. Бумажный носитель произведен одним производителем бумажной продукции возможно с изменением технологии и в разный период времени.

В судебном заседании 03.04.2019 Сбербанком заявлено ходатайство о назначении повторной экспертизы, проведение которой просил поручить ФБУ Российского Федерального центра судебной экспертизы при Минюсте РФ (г. Москва).

По мнению Сбербанка, результаты экспертиз намеренно искажены, выводы опровергаются иными доказательствами и противоречат фактическим обстоятельствам дела, экспертом Аллабергановым А.А использованы не рекомендованные методы, выводы, сделанные экспертом, противоречат имеющимся в деле доказательствам и показаниям лиц, подписавших сделки с банком.

В удовлетворении названного ходатайства судом первой инстанции отказано.

На заключения эксперта Аллаберганова А.А. Сбербанком были представлены рецензии АНО "Экспертно-правовой центр "Документ", в т.ч. рецензия N 01-2019/р от 30.01.2019, выполненная Жижиной М.В., и рецензия N 03-209/р от 05.02.2019, выполненная Ивановым Н.А.

Из указанных рецензий следует, что заключения эксперта Аллаберганова А.А. выполнены с существенными и грубыми нарушениями методики производства почерковедческих, технических экспертиз, экспертиз на давность изготовления документов и исследований, и, как следствие, с нарушением законодательства.

Сбербанк представил в материалы дела акт экспертного исследования N 10-2018/э от 27.02.2018, выполненный АНО "Экспертно-правовой центр "Документ" на основании обращения Сбербанка о проведении почерковедческого исследования. В данном акте экспертом сделан вывод, что подписи в договоре поручительства N 1996/П/9322 от 28.10.2014 выполнены самим Кирносом Э.Н. Так же представлен акт экспертного исследования N 12-2018/э от 05.03.2018, в котором сделан вывод, что подписи в договоре поручительства N 2019/П/9482 от 21.09.2015, договоре последующей ипотеки N 2019/И/1990 от 21.09.2015 выполнены, вероятно, самим Ищенко В.И.

В судебном заседании 08.02.2019 эксперт Аллаберганов А.А. ответил на вопросы лиц, участвующих в деле, дал пояснения относительно использованной им методики при проведении почерковедческой и технической экспертизы, пояснил необходимость проведения исследований для ответов на дополнительные вопросы, которые ему не были поставлены.

Суд первой инстанции не принял во внимание в качестве письменных доказательств представленные Сбербанком рецензии на заключение судебной экспертизы, сославшись на то, что рецензии содержат лишь субъективную оценку действий эксперта, отметив, что рецензенты не привлекались к участию в деле, не предупреждались об ответственности за дачу заведомо ложного заключения.

Также судом первой инстанции не приняты в качестве надлежащих доказательств акты экспертного исследования N 10-2018/э от 27.02.2018, N 12-2018/э от 05.03.2018, выполненные специалистом АНО "Экспертно-правовой центр "Документ" Жижиной М.В., и письменная консультация специалиста N 05-2019/к от 18.02.2019, выполненная Жижиной М.В., поскольку данные исследования проводились не в рамках настоящего дела, в них указаны ответы на вопросы кредитора, заинтересованного в определенном исходе дела.

Суд первой инстанции не принял в качестве доказательства представленную Сбербанком заверенную нотариусом г. Москвы Ереминой А.А. копию объяснений Ищенко В.И., в которых он указывает на то, что письма о зачете спорных сумм от 03.03.2015, от 15.01.2016, договор поручительства N 2019/П/9482 от 21.09.2015, договор последующей ипотеки N 2019/И/1990 от 21.09.2015 подписаны им лично в даты, которые указаны в документах.

Суд первой инстанции не принял в качестве доказательств представленную Сбербанком заверенную нотариусом нотариального округа Челябинского городского округа Челябинской области Неугодниковой Е.Г. копию объяснений бывшего директора должника Кирноса Э.Н., в которых он указывает на то, что договор поручительства N 1996/П/9322 от 28.10.2014 и дополнительные соглашения к нему N 1 от 24.12.2014, N 2 от 04.02.2015, договор последующей ипотеки N 1996/И/2066 от 12.05.2016 подписаны им лично в даты, которые указаны в документах.

Суд первой инстанции не принял в качестве доказательств нотариально заверенные объяснения Ищенко В.И. и Кирноса Э.Н., сославшись на то, что Ищенко В.И. и Кирнос Э.Н. не явились в судебное заседание для дачи пояснений по вопросу подписания оспариваемых договоров, несмотря на то, что суд обязывал их явкой в судебное заседание, при этом Сбербанк не указал причины, по которым Ищенко В.И. и Кирнос Э.Н. передали свои письменные пояснения Сбербанку, а не направили их непосредственно в арбитражный суд; отметил, что нотариусы установили лишь личность Ищенко В.И. и Кирнос Э.Н. и то, что подпись на объяснениях сделаны ими в присутствии нотариусов, при этом содержание показаний Ищенко В.И. и Кирноса Э.Н., их достоверность и соответствие фактическим обстоятельствам дела нотариусами не удостоверялись.

Суд первой инстанции отметил, что на неоднократные (в течение 2017 года) предложения Сбербанку представить подлинные экземпляры оспариваемых договоров, о фальсификации которых было заявлено, подлинные договоры были представлены в материалы дела только в судебном заседании 05.04.2018.

Исследовав представленные в материалы дела доказательства, суд первой инстанции принял за основу экспертное заключение N 1671/2-3 от 21.08.2018 (эксперты Стерлигова И.В., Сидорова М.М.) и результаты дополнительных экспертиз, отраженные в экспертных заключениях от 12.01.2019 N 0222/11-НР-18, N 0225-ДР-18 от 16.03.2019 (эксперт Аллаберганов А.А.), признав их надлежащими доказательствами, соответствующими требованиям статьи 13 Федерального закона от 31.05.2001 N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности".

Суд первой инстанции отметил, что эксперт Аллаберганов А.А. является изобретателем и патентообладателем на многофункциональный биолого-микроскопический спектральный комплекс, что подтверждается патентом RU 2674495 C1, зарегистрированным в ФСПИС 11.12.2018 с датой начала отсчета срока действия патента 24.09.2018; методы, которые эксперт использовал при проведении экспертизы, были сообщены им до назначения экспертизы в ответе на запрос суда от 19.10.2018, сообщено, что данный метод приводит к уничтожению значительной части исследуемого объекта, но является необходимым для получения достоверных результатов; при назначении экспертизы возражений относительно указанных методов лицами, участвующими в деле, заявлено не было.

Судом первой инстанции отмечено, что при проведении экспертиз установлено, что договор поручительства N 1996/П/9322 от 28.10.2014, договор поручительства N 2019/П/9482 от 21.09.2015 и договор последующей ипотеки N 2019/И/1990 от 21.09.2015 подписаны не руководителями должника, тексты оспариваемых договоров изготовлены позже, чем выполнена подпись генерального директора должника. Суд первой инстанции, ссылаясь на вышеуказанные заключения экспертов, признал, что заявления о фальсификации проверены, признал факт фальсификации писем о зачете спорных сумм от 03.03.2015, от 15.01.2016, договора поручительства N 1996/П/9322 от 28.10.2014 и дополнительных соглашений к нему N 1 от 24.12.2014, N 2 от 04.02.2015, договора поручительства N 2019/П/9482 от 21.09.2015, договора последующей ипотеки N 2019/И/1990 от 21.09.2015 установленным, в связи с чем пришел к выводу, что представленные в материалы дела договоры поручительства и залога являются ненадлежащими доказательствами и не подтверждают безусловно факт принятия на себя должником обеспечительных обязательств по исполнению обществом "Нефтегазмонтаж" кредитных договоров, заключенных со Сбербанком.

Ссылаясь на то, что договоры поручительства и залога заключены неустановленным лицом, не отвечают требованиям закона, суд первой инстанции указал, что они являются ничтожными согласно статье 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Вместе с тем судом первой инстанции рассмотрены и иные основания, заявленные конкурсным управляющим для признания договоров поручительства и залога недействительными, а именно отсутствие факта одобрения акционерами общества "Завод "Анкер" оспариваемых обеспечительных сделок, заключение данных сделок с целью причинения вреда кредиторам должника.

В качестве доказательств одобрения обществом "Завод "Анкер" заключения обеспечительных сделок Сбербанком представлены протоколы внеочередных общих собраний акционеров общества "Завод "Анкер" от 25.08.2014 и от 06.09.2017.

Согласно протоколу от 25.08.2014 проведено внеочередное общее собрание акционеров, по результатам которого было принято решение об одобрении сделок - договоров поручительства, заключенных между должником и Сбербанком.

Согласно протоколу от 06.10.2015 проведено внеочередное общее собрание акционеров, в повестку дня которого был включен вопрос об одобрении взаимосвязанных сделок, в совершении которых имеется заинтересованность. На собрании приняты решения об одобрении заключения между Сбербанком и обществом "Завод Анкер" договора залога недвижимого имущества и договора поручительства. Решение, принятое на внеочередном общем собрании акционеров от 06.10.2015, удостоверено Даутовой А.А., исполняющей обязанности нотариуса нотариального округа Челябинского городского округа Листишенковой Д.В. (свидетельство от 06.10.2015 74 АА 2763154).

Суд первой инстанции принял во внимание, что при рассмотрении дела N А76-7881/2018 установлено, что акционер общества "Завод "Анкер" - общество "Нефть-Инвест" является заинтересованным лицом по отношению к выгодоприобретателю по сделке - обществу "Нефтегазмонтаж", соответственно, подсчет голосов при принятии решений акционерами общества "Завод "Анкер" по вопросу одобрения сделок с заинтересованностью должен быть осуществлен по правилам статей 81, 83 Закона об акционерных обществах без учета голосов общества "Нефть - Инвест".

Суд первой инстанции посчитал, что протокол внеочередного общего собрания акционеров общества "Завод "Анкер" от 25.08.2014 не может свидетельствовать о предварительном одобрении договора поручительства, поскольку является ничтожной сделкой, не имеющей юридической силы в силу пункта 10 статьи 49 Закона об акционерных обществах, поскольку данная сделка была сделкой с заинтересованностью, при которой при голосовании не должны были учитываться голоса заинтересованного общества "Нефть-Инвест", а фактически решение принято обществом "Нефть-Инвест" (статья 81 Закона об акционерных обществах).

Суд первой инстанции отметил, что и последующего одобрения договора поручительства N 2019/П/9482 от 21.05.2015, договора залога N 2019/И/1990 от 21.09.2015 не было, так как протокол от 06.10.2015 собрания акционеров общества, на котором ставился вопрос об одобрении договоров, также является ничтожной сделкой, не имеющей юридической силы на основании пункта 10 статьи 49 Закона об акционерных обществах, поскольку эта сделка была сделкой с заинтересованностью и голоса заинтересованного общества "Нефть-Инвест" не должны были учитываться при голосовании (статья 81 Закона об акционерных обществах).

Суд первой инстанции указал, что относится критически к протоколам внеочередных общих собраний акционеров общества "Завод "Анкер" от 25.08.2014, от 06.10.2015 ввиду наличия в указанный период корпоративного конфликта между крупными акционерами должника, поскольку в данный период Арбитражным судом Челябинской области были приняты к производству исковые заявления о признании недействительными решений собраний акционеров, о переводе прав и обязанностей по договору купли-продажи акций, в которых оспаривалась законность назначения генерального директора должника и законность получения обществом "Нефть-Инвест" контрольного пакета акций должника (N А76-19847/2014, N А76-19510/2014, N А76-19123/2014, N А76-16506/2014, N А76-15876/2014, N А76-15670/2014).

Суд первой инстанции также отнесся критически к факту государственной регистрации договоров последующей ипотеки от 21.09.2015 N 2019/И/1990, от 12.05.2016 N 1996/И/2066 как доказательству заключенности данных договоров, сославшись на то, что из регистрационных дел усматривается, что представление документов на регистрацию и оплату госпошлины за регистрационные действия производила Котлова С.Б., действующая по доверенности от 07.08.2013 N 1740292, выданной генеральным директором общества "Завод "Анкер" Кочелаевским В.А., тогда как полномочия Кочелаевского В.А. были прекращены в 2013 году, на момент регистрации руководителями общества являлись Ищенко В.И. и Кирнос Э.Н.

Признав доказанным факт того, что тексты договоров поручительства и залога, на которых основывает свое требование Сбербанк, со стороны должника не подписывались, последующего одобрения сделок не было, ссылаясь на отсутствие доказательств исполнения должником данных договоров (осуществление платежей, страхования имущества и т.п.), отсутствие сведений об отражении спорных договоров в бухгалтерской отчетности общества "Завод "Анкер", суд первой инстанции пришел к выводу, что наличие данных обстоятельств свидетельствует о недействительности (ничтожности) договоров поручительства N 1996/П/9322 от 28.10.2014, N 2019/П/9482 от 21.09.2015, и договоров последующей ипотеки N 2019/И/1990 от 21.09.2015, N 1996/И/2066 от 12.05.2016.

Кроме того, суд первой инстанции пришел к выводу о наличии оснований для признания обеспечительных сделок недействительными по специальным основаниям, предусмотренным пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Так, суд первой инстанции указал, что на момент заключения оспариваемых договоров должник отвечал признакам неплатежеспособности и имел просроченную задолженность перед кредиторами, о чем Сбербанк был осведомлен, что свидетельствует о заключении сделок в целях причинения вреда кредиторам должника.

Суд первой инстанции принял во внимание, что из анализа финансового состояния должника, представленного в материалы дела временным управляющим по результатам процедуры наблюдения, следует, что признаки неплатежеспособности у должника возникли с 01.01.2013; в отношении должника неоднократно возбуждались дела о банкротстве N А76-12942/2014, А76-29092/2014, А76-12147/2015, А76-22648/2015, последнее возбуждено 14.09.2015, непосредственно перед заключением договора поручительства от 21.09.2015 N 2019/П/9482; на момент совершения оспариваемых сделок имелась картотека неисполненных инкассовых поручений на счетах должника, открытых в Сбербанке, в размере более 40 млн. руб.; за 2 недели до заключения спорных договоров уполномоченным органом к счету должника, открытому в Сбербанке, выставлены инкассовые поручения, подтверждающие наличие задолженности в общей сумме 39 536 027 руб. 21 коп.; данная задолженность до настоящего времени не погашена и включена в третью очередь реестра требований кредиторов должника, в связи с чем признал, что Сбербанк не мог не знать о наличии у должника задолженности перед бюджетом и, как следствие, о неплатежеспособности должника.

Указанные обстоятельства, по мнению суда первой инстанции, свидетельствуют о том, что в результате заключения оспариваемых договоров и принятия на себя обязательств в размере, значительно превышающем размер его активов, должник стал отвечать признаку недостаточности имущества для удовлетворения требований кредиторов, что свидетельствует о заключении договоров с целью причинения вреда имущественным правам должника и его кредиторов, и в результате совершения оспариваемых сделок был причинен вред имущественным правам кредиторов должника, поскольку требования Сбербанка имеют приоритет по их удовлетворению перед иными кредиторами, так как являются залоговыми и обеспечены всем недвижимым имуществом должника и превышают по размеру все требования иных кредиторов, размер которых составляет около 228 млн. руб.

Судом первой инстанции отмечено, что в приложениях N 1 к договорами об открытии невозобновляемой кредитной линии N 1996 от 24.10.2014, N 2019 от 09.07.2015, заключенным между обществом "Нефтегазмонтаж" и Сбербанком, указан состав группы компаний: заемщик - общество "Нефтегазмонтаж", поручители: общество с ограниченной ответственностью "Нефть-Инвест", закрытое акционерное общество "Нефтегазпроект", общество с ограниченной ответственностью "ТД "ЗЗМК", общество с ограниченной ответственностью "ТД "СЗРМ", общество "Завод "Анкер" (поручитель и залогодатель), и указано на то, что из представленных конкурсным управляющим в материалы дела анализов финансового состояния основного заемщика и поручителей усматривается, что по состоянию на даты заключения оспариваемых договоров все предприятия группы компаний отвечали признакам неплатежеспособности и недостаточности имущества для удовлетворения требований кредиторов.

Суд первой инстанции отметил, что в настоящее время в отношении всех предприятий группы компаний возбуждены дела о несостоятельности (банкротстве); согласно информации, опубликованной на сайте ЕФРСБ, по результатам проведенной инвентаризации имущества указанных юридических лиц, входящих в группу компаний, недвижимого имущества не выявлено, стоимость выявленного движимого имущества значительно ниже значений, указанных в бухгалтерских балансах, основным активом юридических лиц являлась дебиторская задолженность аффилированных лиц из этой же группы компаний, не ликвидная к взысканию, размер которой значительно завышен, то есть дебиторская задолженность является фиктивной; указал на то, что по данным бухгалтерского баланса должника по состоянию на 01.01.2015 активы должника составили 1 324 835 тыс. руб., из них - 842 000 тыс. руб. составляли запасы, которые при проведении инвентаризации не обнаружены, что подтверждается инвентаризационными описями N 1-4 от 25.10.2017; размер дебиторской задолженности также завышен, поскольку отсутствуют какие-либо первичные документы, подтверждающие основания возникновения и размер.

Как посчитал суд первой инстанции, Сбербанк как профессиональный участник рынка кредитования, при проявлении надлежащей осмотрительности и добросовестности, не мог не знать о данных обстоятельствах, подтверждающих отсутствие у группы компаний имущества для погашения задолженности, при этом доказательств того, что консолидированная отчетность группы компаний составлялась и анализировалась Сбербанком на дату подписания спорных сделок, в деле не имеется; отметил, что ни должником, ни заемщиком не раскрыта экономическая целесообразность для должника при заключении оспариваемых обеспечительных сделок; доказательств ведения должником совместно с заемщиком единого бизнеса не имеется; фактически заключение оспариваемых сделок не повлекло для должника получение какой-либо имущественной выгоды, а напротив, увеличило кредиторскую задолженность должника, превышающую его активы.

Суд первой инстанции отметил, что, заключая обеспечительные договоры от 21.09.2015, банк и должник злоупотребили правом, поскольку было очевидно, что основной заемщик не в состоянии погашать кредитные обязательства, поведение банка не было направлено на минимизацию своих убытков, он не действовал в пределах разумного риска и не проявил должную заботливость и осмотрительность при исполнении кредитных договоров, не принял всех надлежащих мер, которые ему предоставлены законом и условиями кредитного договора для предотвращения возникновения убытков, такие действия банка не соответствуют его обычной хозяйственной деятельности и направлены исключительно на причинение вреда должнику (поручителю), его кредиторам, лишение их части того, на что они справедливо рассчитывали.

Таким образом, по мнению суда первой инстанции, обеспечительные договоры, на которых кредитор основывал свои требования, сфальсифицированы, доказательств исполнения договоров со стороны должника не имеется, договоры подписаны в условиях неплатежеспособности основного заемщика и других поручителей, о чем было известно Сбербанку, договоры подписаны в целях получения Сбербанком безосновательного контроля над ходом дела о банкротстве должника, поскольку размер требований Сбербанка более чем в 5 раз превышает размер требований всех остальных кредиторов, включенных в реестр требований, при этом подписание оспариваемых договоров не имело разумного экономического обоснования, принятие новых обеспечительных обязательств по уже просроченным основным обязательствам в объеме, превышающем совокупные активы поручителя (залогодателя), свидетельствует о причинении вреда иным добросовестным незаинтересованным кредиторам должника, лишая их права на удовлетворение требований за счет реализации имущества должника.

Придя к вышеуказанным выводам, суд первой инстанции удовлетворил заявление конкурсного управляющего, признал обеспечительные сделки недействительными и отказал в удовлетворении требований Сбербанка.

Суд апелляционной инстанции, повторно рассмотрев обособленный спор, оценив имеющиеся в деле доказательства в их совокупности, пришел к иным выводам: об отсутствии оснований для признания обеспечительных сделок недействительными и включил требование Сбербанка в реестр требований кредиторов должника, признав его обоснованным и подтвержденным надлежащими доказательствами.

В силу пункта 1 статьи 71 Закона о банкротстве, для целей участия в первом собрании кредиторов кредиторы вправе предъявить свои требования к должнику в течение тридцати календарных дней с даты опубликования сообщения о введении наблюдения. Указанные требования направляются в арбитражный суд, должнику и временному управляющему с приложением судебного акта или иных документов, подтверждающих обоснованность этих требований.

Согласно разъяснениям, данным в пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве", в силу пунктов 3 - 5 статьи 71 и пунктов 3 - 5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

В соответствии с пунктом 1 статьи 819 Гражданского кодекса Российской Федерации по кредитному договору банк или иная кредитная организация (кредитор) обязуются предоставить денежные средства (кредит) заемщику в размере и на условиях, предусмотренных договором, а заемщик обязуется возвратить полученную денежную сумму и уплатить проценты на нее.

Согласно пункту 1 статьи 361 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору поручительства поручитель обязывается перед кредитором другого лица отвечать за исполнение последним его обязательства полностью или в части. Договор поручительства может быть заключен в обеспечение как денежных, так и неденежных обязательств, а также в обеспечение обязательства, которое возникнет в будущем.

При неисполнении или ненадлежащем исполнении должником обеспеченного поручительством обязательства поручитель и должник отвечают перед кредитором солидарно. Поручитель отвечает перед кредитором в том же объеме, как и должник, включая уплату процентов, возмещение судебных издержек по взысканию долга и других убытков кредитора, вызванных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства должником, если иное не предусмотрено договором поручительства (пункты 1, 2 статьи 363 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с пунктом 1 статьи 334 Гражданского кодекса Российской Федерации в силу залога кредитор по обеспеченному залогом обязательству (залогодержатель) имеет право в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения должником этого обязательства получить удовлетворение из стоимости заложенного имущества (предмета залога) преимущественно перед другими кредиторами лица, которому принадлежит заложенное имущество (залогодателя).

Залог между залогодателем и залогодержателем возникает на основании договора. В случаях, установленных законом, залог возникает при наступлении указанных в законе обстоятельств (залог на основании закона) (пункт 1 статьи 334.1 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Залогодателем может быть как сам должник, так и третье лицо (пункт 1 статьи 335 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с пунктом 1 статьи 336 Гражданского кодекса Российской Федерации предметом залога может быть всякое имущество, в том числе вещи и имущественные права, за исключением имущества, на которое не допускается обращение взыскания, требований, неразрывно связанных с личностью кредитора, в частности требований об алиментах, о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью, и иных прав, уступка которых другому лицу запрещена законом.

Если иное не предусмотрено законом или договором, залог обеспечивает требование в том объеме, какой оно имеет к моменту удовлетворения, в частности проценты, неустойку, возмещение убытков, причиненных просрочкой исполнения, а также возмещение необходимых расходов залогодержателя на содержание предмета залога и связанных с обращением взыскания на предмет залога и его реализацией расходов (статья 337 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Исследовав материалы дела, суд апелляционной инстанции установил, что факт выдачи кредита, и, соответственно, возникновения обязательств на стороне заемщика подтвержден, в том числе судебными актами, а именно вступившим в законную силу определением Арбитражного суда города Москвы от 22.02.2018 по делу N А40-77319/2016 о включении требования Сбербанка в третью очередь реестра требований кредиторов общества "Нефтегазмонтаж" в размере 1 238 771 371 руб. 32 коп., в т.ч. 905 418 956 руб. 19 коп. основного долга, 61 475 409 руб. 83 коп. процентов за пользование займом, 1 714 274 руб. 18 коп. платы за пользование лимита, 270 172 731 руб. 12 коп. неустойки.

Факт наличия задолженности должника как поручителя/залогодателя также подтвержден документально, размер задолженности должника-поручителя/залогодателя соответствует размеру обязательств основного должника (заемщика). Поручительство и залог не прекратились, залоговое имущество не утрачено.

Заключение Сбербанком с обществом "Завод Анкер" договора поручительства от 28.10.2014 N 1996/П/9322, дополнительных соглашений к нему от 24.12.2014 N 1, от 04.02.2015 N 2 и договора последующей ипотеки от 12.05.2016 N 1996/И/2066 полностью соответствует требованиям и условиям кредитного договора от 24.10.2014 N 1996 с учетом дополнительных соглашений от 25.11.2014 N 1, от 04.02.2015 N 2 и от 29.04.2016 N 3, предусматривающих открытие заемщику - обществу "Нефтегазмонтаж" невозобновляемой кредитной линии лимитом в размере 734 850 000 руб. и устанавливающих обязательное условие по заключению договора поручительства и договора последующей ипотеки с обществом "Завод Анкер".

Заключение Сбербанком с обществом "Завод Анкер" договора поручительства от 21.09.2015 N 2019/П/9482 и договора последующей ипотеки от 21.09.2015 N 2019/И/1990 полностью соответствует требованиям и условиям кредитного договора от 09.07.2015 N 2019, предусматривающего открытие заемщику - обществу Нефтегазмонтаж" невозобновляемой кредитной линии лимитом в размере 1 773 666 000 руб.

Таким образом, предъявление Сбербанком требований к должнику как поручителю и залогодателю соответствует условиям договоров поручительства и последующей ипотеки.

Рассмотрев заявления о фальсификации договора поручительства от 28.10.2014 N 1996/П/9322, дополнительных соглашений к нему от 24.12.2014 N 1, от 04.02.2015 N 2, договора поручительства N 2019/П/9482 от 21.09.2015, договора последующей ипотеки N 2019/И/1990 от 21.09.2015, а также возражения Сбербанка против доводов о фальсификации договоров, оценив представленные в их обоснование доказательства, суд апелляционной инстанции признал, что оснований для вывода о фальсификации доказательств по результатам исследования и оценки всех доказательств в их совокупности, не имеется.

В силу статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Доказательство признается арбитражным судом достоверным, если в результате его проверки и исследования выясняется, что содержащиеся в нем сведения соответствуют действительности.

Каждое доказательство подлежит оценке арбитражным судом наряду с другими доказательствами.

Никакие доказательства не имеют для арбитражного суда заранее установленной силы.

При этом согласно статье 86 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации заключение эксперта исследуется наряду с другими доказательствами по делу.

Как видно из материалов дела, выводы суда первой инстанции о фальсификации доказательств основаны на результатах дополнительных экспертиз, отраженных в экспертных заключениях от 12.01.2019 N 0222/11-НР-18, N 0225-ДР-18 от 16.03.2019 (эксперт Аллаберганов А.А.). Судом первой инстанции сделан вывод о том, что договор поручительства N 1996/П/9322 от 28.10.2014, договор поручительства N 2019/П/9482 от 21.09.2015 и договор последующей ипотеки N 2019/И/1990 от 21.09.2015 подписаны не руководителями должника. Суд первой инстанции принял как надлежащее доказательство выводы эксперта Аллаберганова А.А о том, что договор поручительства N 1996/П/9322 от 28.10.2014 и договор поручительства N 2019/П/9482 от 21.09.2015 изготовлены в январе - феврале 2018 года.

При этом суд первой инстанции, указав, что принимает в качестве надлежащего доказательства и экспертные заключения от 21.08.2018 N 1671/2-3, N 1671/2-3, выполненные экспертами ФБУ "Челябинская лаборатория судебной экспертизы Минюста России" Стерлиговой И.В., Сидоровой М.М., не дал оценки выводам данных экспертов, согласно которым подписи от имени Кирноса Э.Н. в договоре поручительства от 28.10.2014 N 1996/П/9322 выполнены самим Кирносом Э.Н., установить самим Ищенко или иным лицом подписаны договоры от 21.09.2015 не представилось возможным (ни совпадающие признаки, ни различия не могут служить основанием для положительного или отрицательного вывода).

Судом первой инстанции не приняты в качестве доказательств представленные Сбербанком акты экспертного исследования N 10-2018/э от 27.02.2018, N 12-2018/э от 05.03.2018, выполненные специалистом АНО "Экспертно-правовой центр "Документ" Жижиной М.В., письменная консультация специалиста N 05-2019/к от 18.02.2019, выполненная Жижиной М.В. и рецензии Жижиной М.В. (доктор юридических наук, профессором кафедры криминалистики МГЮА, эксперт АНО "Экспертно-правовой центр "Документ") и Иванова Н.А. (кандидат юридических наук, эксперт АНО "Экспертно-правовой центр "Документ") на экспертное заключение, выполненное Аллабергановым А.А. со ссылкой на то, что данные исследования проводились не в рамках настоящего дела. Судом первой инстанции не приняты нотариально заверенные объяснения Ищенко В.И. о подписании им договора поручительства N 2019/П/9482 от 21.09.2015, договора последующей ипотеки N 2019/И/1990 от 21.09.2015, нотариально заверенные объяснения Кирноса Э.Н. о подписании им договора поручительства N 1996/П/9322 от 28.10.2014 и дополнительных соглашений к нему N 1 от 24.12.2014, N 2 от 04.02.2015, договора последующей ипотеки N 1996/И/2066 от 12.05.2016, со ссылкой на то, что Ищенко В.И. и Кирнос Э.Н. не явились в судебное заседание для дачи пояснений по вопросу подписания оспариваемых договоров.

Между тем представленные Сбербанком в подтверждение своих возражений вышеуказанные документы являются письменными доказательствами (статья 75 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), подлежащими оценке наряду с иными доказательствами по делу (статья 64 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Судом апелляционной инстанции обоснованно указано на то, что оснований не принимать во внимание рецензии и письменные консультации, выполненные специалистами АНО "Экспертно-правовой центр "Документ" Жижиной М.В. и Ивановым Н.А., у суда первой инстанции не имелось, учитывая, что таковые относятся к иным доказательствам, подлежащим оценке, относимы и допустимы, как доказательства, опровергающие выводы, тем более в условиях, когда в проведении повторной (дополнительной) экспертизы Сбербанку отказано. Суд апелляционной инстанции отметил, что все рецензии и консультации содержат подробные описания выявленных нарушений, отнесенных специалистами к грубейшим.

Оснований не принимать объяснения Кирноса Э.Н. и Ищенко В.Н., удостоверенных нотариально, у суда первой инстанции также не имелось, учитывая, что суд первой инстанции обязывал их явиться для дачи объяснений по обстоятельствам заключения спорных сделок; объяснения данных лиц удостоверены нотариально, причины невозможности обеспечения явки раскрыты (Ищенко - по состоянию здоровья; Кирнос - в связи с занятостью); само по себе представление объяснений данных лиц Сбербанком, как и не явка данных лиц по требованию суда не исключает их доказательственного значения (статья 65, 67, 68 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации). Статьей 81 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрена возможность предоставления арбитражному суду объяснений заинтересованных лиц об обстоятельствах, имеющих значение для дела, как в устной форме, так и в письменном виде. Кроме того, согласно части 5 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации обстоятельства, подтвержденные нотариусом при совершении нотариального действия, не требуют доказывания, если подлинность нотариально оформленного документа не опровергнута в порядке, установленном статьей 161 настоящего Кодекса, или если нотариальный акт не был отменен в порядке, установленном гражданским процессуальным законодательством для рассмотрения заявлений о совершенных нотариальных действиях или об отказе в их совершении. В связи с чем судом апелляционной инстанции приняты в качестве надлежащих и допустимых доказательств нотариально заверенные объяснения указанных выше лиц.

Признав, что судом первой инстанции не мотивировано принятие выводы двух взаимоисключающих экспертных заключений, не оценены представленные Сбербанком письменные доказательства, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что проверку заявлений о фальсификации доказательств следует провести в порядке статьи 161 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, исходя из совокупности имеющихся в деле доказательств.

Суд апелляционной инстанции, исследовав заключения эксперта Аллаберганова А.А., установил, что в нарушение норм части 2 статьи 82 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации эксперт вышел за пределы поставленных перед ним вопросов. При проведении почерковедческой экспертизы экспертом использовался лишь один сравнительный образец подписи из паспорта Кирноса Э.Н., выданного 15.06.2012, и паспорта Ищенко В.И., выданного 21.04.2004, в нарушении статьи 16 Федерального закона от 31.05.2001 N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности" эксперт самостоятельно собирал материалы для производства экспертиз.

В материалы дела представлено письмо ФБУ РФЦСЭ при Минюсте России от 05.02.2019 N 6-708, которое подтвердило выводы, изложенные специалистами АНО "Экспертно-правовой центр "Документ" Жижиной М.В. и Ивановым Н.А., о том, что названные экспертом Аллаберганова А.А. методы "видеомикроскопического спектрального исследования и сравнения подписей" и "ультрафиолетовой спектрофотометрии" не апробированы в установленном порядке и не используются экспертами ФБУ РФЦСЭ при Минюсте России.

Суд апелляционной инстанции признал, что выводы эксперта Аллаберганова А.А. по всем экспертизам нельзя признать достоверными, учитывая, что они основаны на методиках, не апробированных в установленном порядке, и в части неизвестных науке, при использовании одного образца подписи, совершенной в период, не относящийся к спорным (почерковедческая экспертиза), при выходе за пределы поставленных судом вопросов, при сроках проведения экспертиз, не сопоставимых с обычными сроками проведения тех или иных экспертиз (экспертиза давности), самостоятельном осуществлении сбора образцов (давностная экспертиза), а также противоречат иным доказательствам - выводам заключений иных экспертов, а также мнениям специалистов, изложенным в рецензиях и консультациях, противоречат фактическим обстоятельствам, пояснениям лиц, участвовавших в подписании спорных документов, относительно момента подписания таковых. Выводы эксперта Аллаберганова А.А. о том, что договор поручительства N 1996/П/9322 от 28.10.2014 и договор поручительства N 2019/П/9482 от 21.09.2015 изготовлены в январе - феврале 2018 года противоречат фактам представления Сбербанком копий данных документов при предъявлении требований в суд 27.02.2017 и оригиналов документов в судебных заседаниях для обозрения в период 12.10.2017, 20.12.2017, до момента, который определен экспертом. Суд апелляционной инстанции отметил, что мнения специалистов, изложенные в рецензиях, соотносятся с выводами иных экспертов и фактическими обстоятельствами. Кроме того, проведение отдельных экспертиз экспертом Аллабергановым А.А привело к порче исследуемых документов, в результате которой отсутствует возможность проверить его выводы.

В заключении экспертов ФБУ "Челябинская лаборатория судебной экспертизы Минюста России" от 21.08.2018 указано, что сравнительным исследованием копий и подлинников договоров поручительства и ипотеки от 21.09.2015 выявлены одинаковые признаки: копии получены с промежуточных копий оригиналов, реквизиты (подписи, оттиски печати) имеют одинаковое пространственное размещение относительно друг друга и относительно печатного текста; в заключении от 21.08.2018 установлено, что договор поручительства от 28.10.2014 подписан самим Кирносом, установить самим Ищенко или иным лицом подписаны договоры от 21.09.2015 не представилось возможным (ни совпадающие признаки, ни различия не могут служить основанием для положительного или отрицательного вывода). В письменной консультации от 18.02.2019 сделан вывод о намеренном повреждении исследуемого документа. В актах экспертного исследования от 27.02.2018, 05.03.2018 специалистом установлено, что договор поручительства от 28.10.2014 подписан Кирносом, что совпадает с выводом заключения эксперта от 21.08.2018, в части договоров от 21.09.2015 специалист пришел к вероятному выводу о том, что подписи выполнены не Ищенко, указав на то, что исследуемые подписи, выполненные от имени Ищенко, условно пригодны для исследования с целью решения идентификационной задачи, данные выводы соответствуют выводам, сделанным в заключении эксперта от 21.08.2018.

Суд апелляционной инстанции отметил, что объяснения Кирноса и Ищенко соотносятся с иными доказательствами, имеющими в деле, в частности, с заключениями экспертов от 21.08.2018, с актами экспертного исследования от 27.02.2018, 05.03.2018, с протоколами внеочередных общий собраний акционеров, на которых решались вопросы об одобрении оспариваемых сделок (протокол от 25.08.2014 подписан председательствующим Ищенко, протокол от 07.04.2015 подписан Кирносом, протокол от 06.10.2015 подписан председательствующим Ищенко). При этом ни одной из экспертиз не установлен факт подписания договора последующей ипотеки от 21.09.2015 N 2019/И/1990 в иную дату. Данный договор прошел государственную регистрацию, сведения о договоре внесены в ЕГРП 30.09.2015. Ссылка суда первой инстанции на то, что при подаче документов на регистрацию договора последующей ипотеки от 21.09.2015 N 2019/И/1990 представитель должника действовала по доверенности 2013 года, выданной предыдущим руководителем, никаким образом не свидетельствует о подложности договора ипотеки; спорная доверенность выдана от имени должника, нотариально заверена, факт ее выдачи не оспорен и не опровергнут, доверенность не отозвана.

Учитывая все вышеизложенные обстоятельства, исследовав и оценив относимость, допустимость, достоверность каждого из представленных в материалы дела доказательств в отдельности, а также достаточность и взаимную связь данных доказательств в их совокупности, исходя из конкретных обстоятельств дела, апелляционный суд пришел к обоснованным выводам о том, что не имеется оснований считать договор поручительства N 1996/П/9322 от 28.10.2014, дополнительные соглашения к нему N 1 от 24.12.2014, N 2 от 04.02.2015, договор последующей ипотеки N 1996/И/2066 от 12.05.2016 сфальсифицированными.

Таким образом, вопреки доводам кассационных жалоб выводы суда апелляционной инстанции мотивированы и обоснованы, сделаны на основе совокупной оценке имеющихся в деле доказательств и установленных обстоятельств, что соответствует положениям статей 71, 64, 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. У суда кассационной инстанции оснований для переоценки доказательств и сделанных на их основании выводов не имеется в силу статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Судом апелляционной инстанции также обоснованно отклонены доводы конкурсного управляющего об отсутствии надлежащего одобрения спорных сделок собранием акционеров общества "Завод "Анкер", что являлось, по мнению конкурсного управляющего, очевидным для Сбербанка при заключении обеспечительных сделок.

Как видно из материалов дела, во исполнение условий обеспечительных сделок Сбербанку в качестве доказательств одобрения данных сделок акционерами общества "Завод Анкер" были представлены протоколы внеочередных общих собраний акционеров общества "Завод Анкер" от 27.08.2014, от 06.10.2015, на которых большинством голосов приняты решения об одобрении договоров поручительства и договора последующей ипотеки.

Суд апелляционной инстанции обоснованно принял во внимание судебные акты по делу N А76-7881/2018, в рамках которого уже рассматривался корпоративный спор о признании договора поручительства N 1996/П/9322 от 28.10.2014, дополнительных соглашений к нему N 1 от 24.12.2014, N 2 от 04.02.2015, договора последующей ипотеки N 1996/И/2066 от 12.05.2016 недействительными именно по основаниям отсутствия надлежащего одобрения данных сделок; дело рассмотрено с участием Сбербанка. Решением суда первой инстанции от 29.08.2018 и постановлением апелляционной инстанции от 10.12.2018 в удовлетворении иска отказано ввиду пропуска срока исковой давности и ввиду отсутствия оснований для признания сделок недействительными в силу положений статьи 84 Закона об акционерных обществах. В данных судебных актах суды исходили, в том числе из того, что у Сбербанка отсутствовала информация о заключении сделок с заинтересованностью и нарушениях, допущенных при одобрении сделки с заинтересованностью; прямых доказательств того, что Сбербанк знал или должен был знать об отсутствии согласия на заключение сделок с заинтересованностью, не представлено. Таких доказательств не представлено и при рассмотрении настоящего обособленного спора.

Следует отметить необоснованную ссылку суда первой инстанции на то, что он относится критически к протоколам внеочередных общих собраний акционеров общества "Завод Анкер" от 27.08.2014, от 06.10.2015 ввиду наличия на момент проведения собраний корпоративных споров (N А76-19847/2014, N А76-19510/2014, N А76-19123/2014, N А76-16506/2014, N А76-15876/2014, N А76-15670/2014). Данная ссылка суда первой инстанции на корпоративные споры правового значения не имеет; наличие возбужденных исковых производств не подтверждает факт незаконности проведения собраний. Судом апелляционной инстанции указано на то, что по всем указанным судом делам принят отказ от исковых требований, удовлетворено лишь одно требование в части распределения дивидендов за 2013 год (которое не имеет отношения к исследуемым спорным правоотношениям). Наличие же корпоративного конфликта в группе компаний, к которой относился должник, судами не установлено.

Судом апелляционной инстанции правильно указано на то, что выводы суда первой инстанции о неотражении обеспечительных сделок в бухгалтерской отчетности должника и Сбербанка банка противоречат фактическим обстоятельствам, в том числе установленным в деле N А76-7881/2018, и представленным доказательствам (расшифровка забалансовых обязательств на 30.09.2015, 31.12.2015, выписка по ссудным счетам на 12.11.2014, на 30.09.2015). В судебных актах по делу N А76-7881/2018 установлено, что в представленных расшифровках балансовых обязательств должника по состоянию на 30.09.2015 и 31.12.2015 отражены сведения о заключении со Сбербанком договоров поручительства с указанием суммы обязательств в размере 1 773 66 000 руб. и 734 850 000 руб.

Рассмотрев доводы о недействительности обеспечительных сделок как сделок, заключенных в целях причинения вреда кредиторам должника (пункт 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве) и как сделок, заключенных при злоупотреблении правом (статьи 10, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для их удовлетворения ввиду недоказанности всей совокупности условий для признания сделок недействительными по данным основаниям.

Статья 61.2 Закона о банкротстве определяет условия недействительности подозрительных сделок, как совершенных в течение года до возбуждения дела о банкротстве при неравноценном встречном предоставлении (пункт 1), либо совершенных в течение трех лет до возбуждения дела о банкротстве с целью причинения вреда кредиторам (пункт 2).

В соответствии с пунктом 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах.

Принимая во внимание даты совершения оспариваемых сделок (28.10.2014, 24.12.2014, 04.02.2015, 21.09.2015, 12.05.2016) и дату принятия заявления о признании должника банкротом (07.07.2016), следует признать, что спорные сделки совершены должником в период подозрительности, предусмотренный пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, а сделки от 21.09.2015, 12.05.2016 подпадают и под период подозрительности, установленный пунктом 1 той же статьи Закона.

Из смысла пунктов 6 и 9 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 12.07.2012 N 42 "О некоторых вопросах разрешения споров, связанных с поручительством" следует, что целью заключения договора поручительства, а, следовательно, и договора об ипотеке, может быть наличие каких-либо отношений между основным должником и его поручителем (залогодателем), объясняющих экономическую цель выдачи поручительства (предоставления, залога) за должника.

Как разъяснено в пункте 15.1 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 N 32 "О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Законом о банкротстве", при рассмотрении требования о признании недействительным договора поручительства (залога) по обязательству заинтересованного лица могут приниматься во внимание следующие обстоятельства: были ли должник и заинтересованное лицо платежеспособными на момент заключения оспариваемого договора, было ли заключение такого договора направлено на реализацию нормальных экономических интересов должника (например, на получение заинтересованным лицом кредита для развития его общего с должником бизнеса), каково было соотношение размера поручительства и чистых активов должника на момент заключения договора, была ли потенциальная возможность должника после выплаты долга получить выплаченное от заинтересованного лица надлежащим образом обеспечена (например, залогом имущества заинтересованного лица) и т.п., а также знал ли и должен ли был знать об указанных обстоятельствах кредитор.

Согласно пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве (в редакции, действовавшей на момент совершения сделок) сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника, либо совершена при наличии одного из условий, указанных в абз.2-5 названной статьи.

Для признания сделки недействительной по приведенному основанию необходимо, чтобы оспаривающее ее лицо доказало совокупность следующих обстоятельств: сделка совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов; в результате совершения сделки такой вред был причинен; другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели в момент совершения сделки (пункт 5 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - постановление N 63).

При этом при доказанности обстоятельств, составляющих основания презумпций, закрепленных в абзацах втором - пятом пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, предполагается, что сделка была совершена с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов. В свою очередь, в абзаце первом пункта 2 статьи 61.2 Закона названы обстоятельства, при доказанности которых предполагается, что контрагент должника знал о противоправной цели совершения сделки. Данные презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки (пункты 6 и 7 постановления N 63).

Правовая природа выдачи поручительства не подразумевает извлечение прибыли непосредственно из факта выдачи поручительства, договор залога также предполагается безвозмездным, гарантией защиты лица, представившего обеспечение, служит переход прав кредитора на лицо, исполнившее обязательства за основного должника.

Вопрос о недействительности обеспечительной сделки, заключенной кредитной организацией, в контексте причинения ею вреда интересам кредиторов лица, выдавшего обеспечение, неоднократно являлся предметом рассмотрения Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации и Верховного Суда Российской Федерации (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 11.02.2014 N 14510/13, определения Верховного Суда Российской Федерации от 28.12.2015 N 308-ЭС15-1607, от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, от 15.02.2019 N 305-ЭС18-17611 и др.).

Согласно сложившейся судебной арбитражной практике наличие корпоративных либо иных связей между поручителем (залогодателем) и заемщиком объясняет мотивы совершения сделок, обеспечивающих исполнение кредитных обязательств. Внутренние отношения указанных солидарных должников, лежащие в основе предоставления ими обеспечения друг за друга, могут быть как юридически формализованными (юридически закрепленная аффилированность по признаку вхождения в одну группу лиц или совместные действия на основе договора простого товарищества и т.д.), так и фактическими (фактическая подконтрольность одному и тому же бенефициару либо фактическое участие неаффилированных заемщика и поручителя (залогодателя) в едином производственном и (или) сбытовом проекте, который объективно нуждается в стороннем финансировании и т.д.).

При кредитовании одного из названных лиц банк оценивает кредитные риски посредством анализа совокупного экономического состояния заемщика и всех лиц, предоставивших обеспечение, что является стандартной банковской практикой. Поэтому само по себе получение кредитной организацией обеспечения не свидетельствует о наличии признаков неразумности или недобросовестности в ее поведении и в ситуации, когда совокупные активы всех лиц, выдавших обеспечение, соотносятся с размером задолженности заемщика, но при этом каждый из связанных с заемщиком поручителей принимает на себя обязательства, превышающие его финансовые возможности. Выстраивание отношений подобным образом указывает на стандартный характер поведения как банка-кредитора, так и его контрагентов.

Отказывая в удовлетворении заявлений конкурсного управляющего о недействительности обеспечительных сделок как заключенных в целях причинения вреда, суд апелляционной инстанции обоснованно исходил из того, что кредитные договоры, заключенные между Сбербанком и основным заемщиком - обществом "Нефтегазмонтаж" имели целевое назначение - покупка основного технологического оборудования в рамках исполнения договора подряда N 14R1413 от 05.05.2014, заключенного между заемщиком обществом "Нефтегазмонтаж" и обществом "РИТЭК".

Сбербанк не является заинтересованным лицом ни по отношению к основному должнику-заемщику, ни по отношению к должнику (либо иными лицам, обеспечивавшим обязательства заемщика). Вместе с тем должник является заинтересованным по отношению к заемщику лицом, входит в группу компаний с ним, что подтверждено материалами дела, сторонами не оспаривается.

Получение дополнительного обеспечения (в виде поручительства и залога) от лиц, входящих в группу с заемщиком, является обычной практикой кредитных правоотношений данной группы, тем более в условиях, когда между должником и поручителем имеются тесные взаимосвязи в обычной деятельности (они являются дебитором/кредитором друг друга, имеются перечисления заемщиком должнику -поручителю на сумму более 320 млн. руб., производились перечисления основным должником за должника-поручителя контрагентам последнего).

Сбербанком при предоставлении кредитов оценивались данные активов консолидированной группы, в которую входил и должник.

Исследовав материалы дела, суд апелляционной инстанции отметил, что объем активов группы (в размере 2,5 млрд. руб. на 31.12.2014) был достаточен для исполнения обязательств, активы солидарных должников показывали рост в сравнении с 2013 годом в 0,5-2,5 раза (т. 4, л.д. 55, 61, 68, 74, 80, 86), пассивы сформированы за счет заемных средств, предоставленных Сбербанком 1 млрд.руб., кредиторской задолженности в сумме 784 млн. руб., собственного капитала в размере 538 млн. руб., за период января - июля 2015 года выручка составила 1,5 млрд. руб., прибыль от реализации - 198 млн. руб. Доказательств недостоверности сведений, отраженных в консолидированной отчетности от 30.06.2016, не имеется.

Суд апелляционной инстанции установил, что из заключений кредитных инспекторов, из выводов к финансовой отчетности следует, что заемщик является основным центром формирования прибыли и доминирующей компанией группы, потоки группы не являются источником погашения обязательств, поддержка группы не учитывается при расчете рейтинга, изменения показателей деятельности можно охарактеризовать в целом как положительное, динамика увеличения выручки в 2013 году обусловлена увеличением контрактной базы и получением выручки по контрактам, заключенным в 2012 году, остаточная стоимость заключенных контрактов 3,6 млрд. руб., все контракты имеют положительную рентабельность; с учетом профсуждения заемщику присвоена 1 категория в 2014, 2015 годах.

Учитывая данные обстоятельства, учитывая, что сделки по предоставлению поручительства и залога в обеспечение обязательств того же заемщика и ранее заключались должником (в период 2011-2014 годов, 2011 год, 06.06.2012, 13.06.2013, 22.05.2014), что подтверждено документально и не опровергнуто, суд апелляционной инстанции признал, что материалами дела подтверждена экономическая целесообразность заключения должником обеспечительных сделок, оснований полагать, что обеспечительные сделки были заключены между Сбербанком и обществом "Завод "Анкер" в целях причинения вреда кредиторам должника, не имеется.

Суд апелляционной инстанции обоснованно указал на то, что наличие на момент заключения сделок судебных споров о взыскании задолженности с должника в пользу его контрагентов, не опровергает вышеуказанных обстоятельств и не может однозначно свидетельствовать о заключении обеспечительных сделок с намерением причинить вред кредиторам должника.

Судом апелляционной инстанции исследованы выводы финансового анализа должника о моменте возникновения признаков неплатежеспособности, принято во внимание, что существенное ухудшение двух и более показателей платежеспособности установлено лишь в 4 кв. 2015 года, при этом выручка за 2014-2015 годы (800 млн. руб.; ежемесячная 64-68 млн. руб.) не менялась, имелась выручка в 2016-2017 годах на уровне 48-31 млн. руб., по итогам 2016 года имелась нераспределенная прибыль.

Судом апелляционной инстанции проанализирована картотека должника неисполненных платежных документов, отражено, что из суммы 39,5 млн. руб. по картотеке в Сбербанке остаток долга составил 3 млн. руб., погашение 36 млн. руб. произведено в период 01.09.2014 - 30.12.2015, на 01.07.2015 инкассовых поручений в Интеркоммерцбаке, Челиндбанке не имелось, а по состоянию на 02.02.2016 на счете должника находились средства в сумме более 14 млн. руб., в размере достаточном для погашения обязательств, обязательства по уплате НДФЛ на 31.12.2014 на сумму 2,138 млн. руб. прекращены исполнением 27.04.2015 и признал, что ссылка на наличие картотеки не может быть принята в обоснование признаков неплатежеспособности должника на момент совершения обеспечительных сделок.

При этом судом апелляционной инстанции установлено, что балансовая стоимость активов должника увеличилась с 731,642 млн. руб. в 2013 году, до 1,463 млрд. руб. по итогам 2015 года. Согласно отчетам об оценке от 24.12.2013 рыночная стоимость имущества составляла 470,070 млн. руб., по отчету об оценке от 03.08.2017 рыночная стоимость недвижимого имущества определена в сумме свыше 461,506 млн. руб. (без учета НДС) и свыше 533,114 млн. руб. (с учетом НДС), рыночная стоимость объектов движимых активов 111,270 млн. руб., общая стоимость свыше 581 млн. руб., имущество не выбывало из владения должника, учитывая, что находилось в залоге по договору от 22.05.2014.

Размер кредитной линии по договору 2019 снижен с 1,773 млрд.руб. (первая редакция договора) до 750 млн. руб. (дополнительное соглашение N 2 от 30.03.2016).

Учитывая изложенное, принимая во внимание, что Сбербанк, кредитуя членов группы, не ограничился принятием поручительства/ипотеки со стороны одного лишь должника, а обеспечение предоставлено иными членами группы (лицами, имеющими отношение к ней); принятие в обеспечение нескольких поручительств от входящих в одну группу лиц, имущественных масс каждого из которых недостаточно для исполнения обязательств, но в совокупности покрывающих сумму задолженности, является обычной практикой, структурирование отношений подобным образом указывает на разумный характер поведения кредитора, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что безусловных доказательств недостаточности имущества у группы компаний для обеспечения принятых обязательств, не имеется.

Суд апелляционной инстанции правильно указал на то, что выводы суда первой инстанции относительно фиктивности дебиторской задолженности у группы компаний основаны на предположении, расшифровка дебиторской задолженности не представлена; ссылка суда первой инстанции об информированности Сбербанка о нецелевом использовании заемщиком кредитных средств, о том, что Сбербанк не принимал мер, направленных на исполнение обязательств, и о том, что в случае списания Сбербанком в порядке пункта 7.1.5 кредитных договоров денежных средств, поступающих на расчетный счет заемщика, была бы погашена вся задолженность по кредитным договорам, не подтверждена надлежащими доказательствами, носит предположительный характер и противоречит фактическим обстоятельствам.

Суд апелляционной инстанции проанализировал движение дела при рассмотрении данного обособленного спора и также отметил безосновательность суждения суда первой инстанции о недобросовестности в действиях Сбербанка по длительному непредоставлению оригиналов договоров поручительства и последующей ипотеки; отметил, что невозможность представления оригиналов документов со стороны Сбербанка до 05.04.2018 обоснована уважительными причинами, особенностью судебных процессов, тем, что оригиналы находились у эксперта, проводившего внесудебную экспертизу, о чем был проинформирован суд, следовательно, оснований для вывода о недобросовестности поведения банка в ходе рассмотрения настоящего обособленного спора не имелось.

Таким образом, полно и всесторонне исследовав доводы и возражения сторон, оценив представленные в их обоснование доказательства, суд апелляционной инстанции признал недоказанным, что сделки совершены в условиях наличия очевидных признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества должника, с целью причинения вреда кредиторам, о которой информирован Сбербанк, и эта цель была достигнута; бесспорные доказательства недобросовестного поведения банка и должника при выдаче обеспечения также не представлены, а действия, направленные на повышение вероятности возврата долга иным экономическим субъектом, входящим в группу компаний с заемщиком, сами по себе не могут быть квалифицированы в качестве недобросовестных, в связи с чем правомерно отказал в удовлетворении заявления конкурсного управляющего о признании обеспечительных сделок недействительными.

Отказав в признании обеспечительных сделок недействительными, суд апелляционной инстанции с учетом норм статей 71, 100 Закона о банкротстве рассмотрел требование Сбербанка и включил его в третью очередь реестра требований кредиторов должника в заявленном размере 1 118 930 028 руб. 16 коп., в т.ч. основной долг 905 418 956 руб. 19 коп., проценты за пользование кредитом 61 475 409 руб. 83 коп., плата за использование лимита 1 714 274 руб. 18 коп., неустойка 150 321 387 руб. 96 коп., в т.ч. требование в размере 342 536 900 руб. 00 коп., как обеспеченное залогом имущества должника.

Доводы заявителей кассационных жалоб о том, что суд апелляционной инстанции не проверил расчет задолженности, не принимаются. Как видно из материалов дела, требование Сбербанка, предъявленное к поручителю - обществу "Резерв" соотносится с требованием Сбербанка, включенным в реестр требований кредиторов заемщика - общества "Нефтегазмонтаж". Контррасчет задолженности лицами, участвующими в деле, не представлен.

Доводы заявителей кассационных жалоб о том, что Сбербанку должно было быть известно о признаках неплатежеспособности как заемщика, так и поручителя (должника), экономической целесообразности принятия должником обязательств в обеспечение кредитных обязательств заемщика не имелось, вхождение должника в одну группу компаний с заемщиком не раскрывает экономическую целесообразность заключения обеспечительных сделок, о том, что Сбербанк не проявил должной осмотрительности, не проверил возможность возврата кредитов заемщиком и поручителями, выдал кредитные заемные средства заведомо неплатежеспособной организации, не принимаются.

Суд кассационной инстанции по результатам рассмотрения кассационных жалоб считает, что выводы суда апелляционной инстанции об отсутствии оснований для признания обеспечительных сделок недействительными и наличии оснований для удовлетворения требования Сбербанка сделаны на основании исследования и совокупной оценки приведенных доводов и доказательств, исходя из конкретных обстоятельств дела, соответствуют установленным фактическим обстоятельствам данного обособленного спора и имеющимся в деле доказательствам, основаны на верном применении норм права, регулирующих спорные отношения.

Суд кассационной инстанции усматривает, что доводы, изложенные в кассационных жалобах, свидетельствуют о несогласии заявителей с оценкой, данной судом апелляционной инстанции обстоятельствам спора и представленным доказательствам. Между тем их иная оценка заявителями не свидетельствует о неправильном применении судом апелляционной инстанции норм права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного акта.

Приведенные в кассационной жалобе доводы и обстоятельства являлись предметом детальной проверки суда апелляционной инстанции, получили исчерпывающую правовую оценку, касаются фактических обстоятельств, доказательственной базы по спору и вопросов их оценки, что выходит за пределы компетенции и полномочий суда кассационной инстанции, установленных статьями 286 - 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Нарушений судом апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, которые в соответствии со статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации являются основанием для отмены или изменения судебного акта, либо несоответствия выводов суда о применении норм права установленным им по делу обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, судом кассационной инстанции не установлено.

С учетом изложенного постановление суда апелляционной инстанции отмене не подлежит, оснований для удовлетворения кассационных жалоб не имеется.

Руководствуясь статьями 286, 287, 289, 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 26.08.2019 по делу N А76-15859/2016 Арбитражного суда Челябинской области оставить без изменения, кассационные жалобы общества с ограниченной ответственностью "Челябтехгаз", закрытого акционерного общества КБ "Ураллига" в лице конкурсного управляющего - Государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов", исполняющего обязанности конкурсного управляющего должником Лихачева Андрея Викторовича, филиала акционерной компании "Энг Метал Япы Иншаат Тааххют Санайи Дыш Тиджарет Аноноим Шикрети" - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном ст. 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий

С.А. Сушкова

Судьи

О.В. Рогожина В.В. Плетнева