Постановление Арбитражного суда Поволжского округа от 15 апреля 2019 г. N Ф06-45269/19 по делу N А55-23304/2017

г. Казань

15 апреля 2019 г.

Дело N А55-23304/2017

Резолютивная часть постановления объявлена 11 апреля 2019 года.

Полный текст постановления изготовлен 15 апреля 2019 года.

Арбитражный суд Поволжского округа в составе:

председательствующего судьи Ананьева Р.В.,

судей Петрушкина В.А., Муравьева С.Ю.,

при участии представителей:

Управления Федеральной налоговой службы России - Губайдуллина А.Н. (доверенность от 19.10.2018 N 2.1-39/63),

общества с ограниченной ответственностью "Мергель" - Радаева А.Г. (доверенность от 02.04.2019),

в отсутствие иных лиц, участвующих в деле - извещены надлежащим образом,

рассмотрев в открытом судебном заседании кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью "Мергель"

на определение Арбитражного суда Самарской области от 24.10.2018 (судья Анаева Е.А.) и постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 16.01.2019 (председательствующий судья Мальцев Н.А., судьи Лихоманенко О.А., Садило Г.М.)

по делу N А55-23304/2017

по заявлению общества с ограниченной ответственностью "Мергель" (ОГРН 1166313108609, ИНН 6316223300), г.Самара, о включении требования в реестр требований кредиторов должника

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью "Белопока" (ОГРН 1036300466201, ИНН 6315567443), г. Самара,

УСТАНОВИЛ:

Решением Арбитражного суда Самарской области от 16.05.2018 общество с ограниченной ответственностью "Белопока" (далее - ООО "Белопока", должник) признано несостоятельным (банкротом), в отношении него введено конкурсное производство сроком на шесть месяцев, конкурсным управляющим утвержден Богданов Виктор Анатольевич.

Общество с ограниченной ответственностью "Мергель" (далее - ООО "Мергель", кредитор) обратилось в Арбитражный суд Самарской области с заявлением о включении в реестр требований кредиторов должника задолженности в размере 10 321 252,23 руб.

Определением Арбитражного суда Самарской области 24.10.2018, оставленным без изменения постановлением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 16.01.2019, ООО "Мергель" отказано в удовлетворении заявленных требований.

ООО "Мергель", не согласившись с принятыми судебными актами, обратилось в Арбитражный суд Поволжского округа с кассационной жалобой, в которой просит обжалуемые судебные акты отменить, принять новый судебный акт об удовлетворении заявленных требований.

Заявитель кассационной жалобы указал на неправильное применение судами первой и апелляционной инстанций норм материального права, а также несоответствие выводов судов фактическим обстоятельствам дела.

Представитель ООО "Мергель", явившийся в судебное заседание, доводы, изложенные в кассационной жалобе, поддержал.

Представитель Управления Федеральной налоговой службы России, явившийся в судебное заседание, с кассационной жалобой не согласился, просил оставить в силе обжалуемые судебные акты.

Иные лица, участвующие в деле, о времени и месте судебного разбирательства уведомлены, явку представителей в судебное заседание не обеспечили, что в силу статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не является препятствием к рассмотрению кассационной жалобы.

Судебная коллегия, изучив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы и проверив в соответствии со статьей 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, не нашла оснований для удовлетворения кассационной жалобы.

Как следует из материалов дела и установлено судами, ООО "Мергель просит включить в реестр требований кредиторов должника требования на сумму 10 321 252,23 руб., из которых: 917 259,16 руб. задолженность по договорам займа денежных средств на выплату сотрудникам ООО "Белопока" заработной платы, что подтверждается договорами займа, актами получения денежных средств, расходными кассовыми ордерами и ведомостями выплаты заработной платы; 5 016 332,13 руб. задолженность за выполненные работы по ремонту производственных помещений, что подтверждается договором подряда на ремонт производственных помещений от 20.07.2016, актами сдачи-приемки выполненных работ на сумму от 01.09.2016 на сумму 2 031 332,13 руб. и от 24.10.2016 на сумму 2 985 000.00 руб.; 555 023,75 руб. задолженность за поставку товаров должнику, что подтверждается товарными накладными от 28.07.2016 N 1, от 27.07.2016 N 2, от 29.07.2016 N 3, от 17.08.2016 N 4, от 13.09.2016 N 5; 3 832 637,19 руб. задолженность по договорам займа денежных средств и фактически произведенных расходов по безналичной оплате задолженности ООО "Белопока" перед поставщиками, что подтверждается договором займа, заявками должника и платежными поручениями.

Суды первой и апелляционной инстанций, в совокупности оценив доказательства, имеющиеся в материалах дела, в порядке статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, установив, что должник и ООО "Мергель" являются аффилированными лицами, учитывая корпоративный характер правоотношений между кредитором и ООО "Белопока", а также отсутствие доказательств экономической целесообразности ведения хозяйственной деятельности с должником, пришли к выводу о том, что целью оформления правоотношений между ООО "Белопока" и кредитором являлось формирование подконтрольной кредиторской задолженности, в связи с чем отказали в удовлетворении заявленных требований.

Довод кассационной жалобы о том, что указанные выводы судов не соответствуют установленным по делу обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, судебной коллегией отклоняется.

В силу статьи 32 Закон о банкротстве и части 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

В соответствии с пунктом 1 статьи 4 Закона о банкротстве состав и размер денежных обязательств и обязательных платежей, возникших до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом и заявленных после принятия арбитражным судом такого заявления и до принятия решения о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства, определяются на дату введения каждой процедуры, применяемой в деле о банкротстве и следующей после наступления срока исполнения соответствующего обязательства.

Установление требований кредиторов осуществляется арбитражным судом в соответствии с порядком, определенном статьи 71 и 100 Закона о банкротстве, в зависимости от процедуры банкротства, введенной в отношении должника.

Из толкования пунктов 3-5 статьи 71 и пунктов 3-5 статьи 100 Закона о банкротстве, разъяснений, изложенных в пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" следует, что проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

При рассмотрении обоснованности требования кредитора подлежат проверке доказательства возникновения задолженности в соответствии с материально-правовыми нормами, которые регулируют обязательства, не исполненные должником, а также оценка сделки на предмет ее заключенности и ничтожности.

При этом необходимо иметь в виду, что целью проверки обоснованности требований является недопущение включения в реестр необоснованных требований, поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования, а также должника и его учредителей (участников).

Основываясь на процессуальных правилах доказывания (статьи 65 и 68 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), заявитель обязан подтвердить допустимыми доказательствами правомерность своих требований, вытекающих из неисполнения другой стороной ее обязательств.

Нахождение ответчика в статусе банкротящегося лица с высокой степенью вероятности может свидетельствовать о том, что денежных средств для погашения долга перед всеми кредиторами недостаточно. Поэтому в случае признания каждого нового требования обоснованным доля удовлетворения требований этих кредиторов снижается, в связи с чем они объективно заинтересованы, чтобы в реестр включалась только реально существующая задолженность.

Критерии достаточности доказательств (стандарт доказывания), позволяющие признать требования обоснованными, устанавливаются судебной практикой. В делах о банкротстве к кредиторам, заявляющим свои требования, предъявляется, как правило, повышенный стандарт доказывания. В то же время предъявление высокого стандарта доказывания к конкурирующим кредиторам считается недопустимым и влекущим их неравенство ввиду их ограниченной возможности в деле о банкротстве доказать необоснованность требования заявляющегося кредитора.

При рассмотрении подобных споров конкурирующему кредитору достаточно заявить убедительные доводы и (или) представить доказательства, подтверждающие существенность сомнений в наличии долга. При этом заявляющемуся кредитору не должно составлять затруднений опровергнуть указанные сомнения, поскольку именно он должен обладать всеми доказательствами своих правоотношений с несостоятельным должником.

На это неоднократно указывалось как в утвержденных Президиумом Верховного Суда Российской Федерации обзорах судебной практики Верховного Суда Российской Федерации (обзоры N 1(2017), N 3(2017), N 5(2017), N 2(2018) со ссылками на определения N 305-ЭС16-12960, N 305-ЭС16-19572, N 301-ЭС17-4784 и N 305-ЭС17-14948 соответственно), так и в определениях Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации, рассматривавшей подобные судебные споры (определения N 308-ЭС18-2197, N 305-ЭС18-413, N 305-ЭС16-20992(3), N 301-ЭС17-22652(1), N 305-ЭС18-3533, N 305-ЭС18-3009, N 305-ЭС16-10852(4,5,6), N 305-ЭС16-2411, N 309-ЭС17-344 и другие). Аналогичная правовая позиция изложена также в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.05.2014 по делу N А41-36402/2012.

Действующее законодательство о банкротстве не содержит положений, согласно которым очередность удовлетворения требований аффилированных (связанных) с должником кредиторов по гражданским обязательствам, не являющимся корпоративными, понижается.

При этом сама по себе выдача займа участником должника не свидетельствует о корпоративном характере требования по возврату полученной суммы для целей банкротства (определения Верховного Суда Российской Федерации от 30.03.2017 N 306-ЭС16-17647, от 06.08.2015 N 302-ЭС15-3973).

Вместе с тем, исходя из конкретных обстоятельств дела, суд вправе переквалифицировать заемные отношения в отношения по поводу увеличения уставного капитала по правилам пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации либо по правилам об обходе закона (пункт 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, абзац восьмой статьи 2 Закона о банкротстве), признав за спорным требованием статус корпоративного.

Данная позиция изложена в определении Верховного Суда Российской Федерации от 06.07.2017 N 308-ЭС17-1556.

Так, например, пунктом 1 статьи 9 Закона о банкротстве предусмотрены определенные обстоятельства, при наличии которых должник обязан обратиться в суд с заявлением о собственном банкротстве в связи с невозможностью дальнейшего осуществления нормальной хозяйственной деятельности по экономическим причинам (абзацы второй, пятый, шестой и седьмой названного пункта).

При наступлении подобных обстоятельств добросовестный руководитель должника вправе предпринять меры, направленные на санацию должника, если он имеет правомерные ожидания преодоления кризисной ситуации в разумный срок, прилагает необходимые усилия для достижения такого результата, выполняя экономически обоснованный план (абзац второй пункта 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", определение Верховного Суда Российской Федерации от 20.07.2017 N 309-ЭС17-1801).

Пока не доказано иное, предполагается, что мажоритарные участники (акционеры), голоса которых имели решающее значение при назначении руководителя, своевременно получают информацию о действительном положении дел в хозяйственном обществе.

При наличии такой информации контролирующие участники (акционеры) де-факто принимают управленческое решение о судьбе должника - о даче согласия на реализацию выработанной руководителем стратегии выхода из кризиса и об оказании содействия в ее реализации либо об обращении в суд с заявлением о банкротстве должника.

Поскольку перечисленные случаи невозможности продолжения хозяйственной деятельности в обычном режиме, как правило, связаны с недостаточностью денежных средств, экономически обоснованный план преодоления тяжелого финансового положения предусматривает привлечение инвестиций в бизнес, осуществляемый должником, в целях пополнения оборотных средств, увеличения объемов производства (продаж), а также докапитализации на иные нужды.

Соответствующие вложения могут оформляться как путем увеличения уставного капитала, так и предоставления должнику займов либо иным образом.

При этом если мажоритарный участник (акционер) вкладывает свои средства через корпоративные процедуры, соответствующая информация раскрывается публично и становится доступной кредиторам и иным участникам гражданского оборота. В этом случае последующее изъятие вложенных средств также происходит в рамках названных процедур (распределение прибыли, выплата дивидендов и т.д.).

Когда же мажоритарный участник (акционер) осуществляет вложение средств с использованием заемного механизма, финансирование публично не раскрывается. При этом оно позволяет завуалировать кризисную ситуацию, создать перед кредиторами и иными третьими лицами иллюзию благополучного положения дел в хозяйственном обществе.

Однако обязанность контролирующего должника лица действовать разумно и добросовестно в отношении как самого должника (пункт 3 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации), так и его кредиторов подразумевает в числе прочего оказание содействия таким кредиторам в получении необходимой информации, влияющей на принятие ими решений относительно порядка взаимодействия с должником (абзац третий пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

Поэтому в ситуации, когда одобренный мажоритарным участником (акционером) план выхода из кризиса, не раскрытый публично, не удалось реализовать, на таких участников (акционеров) относятся убытки, связанные с санационной деятельностью в отношении контролируемого хозяйственного общества, в пределах капиталозамещающего финансирования, внесенного ими при исполнении упомянутого плана.

Именно эти участники (акционеры), чьи голоса формировали решения высшего органа управления хозяйственным обществом (общего собрания участников (акционеров)), под контролем которых находился и единоличный исполнительный орган, ответственны за деятельность самого общества в кризисной ситуации и, соответственно, несут риск неэффективности избранного плана непубличного дофинансирования (определение Верховного Суда Российской Федерации от 12.02.2018 N 305-ЭС15-5734(4, 5)).

Предоставляя подобное финансирование в тяжелый для подконтрольного общества период деятельности, такой мажоритарный участник должен осознавать повышенный риск невозврата переданной обществу суммы. Если план выхода из кризиса реализовать не удастся, то данная сумма не подлежит возврату, по крайней мере, до расчетов с независимыми кредиторами. В частности, в деле о банкротстве общества требование мажоритарного участника, фактически осуществлявшего докапитализацию, о возврате финансирования не может быть уравнено с требованиями независимых кредиторов (противопоставлено им), поскольку вне зависимости от того, каким образом оформлено финансирование, оно по существу опосредует увеличение уставного капитала. Иной вывод противоречил бы самому понятию конкурсного кредитора (абзац восьмой статьи 2 Закона о банкротстве, определение Верховного Суда Российской Федерации от 15.02.2018 N 305-ЭС17-17208).

К тому же изъятие вложенного названным мажоритарным участником (акционером) не может быть приравнено к исполнению обязательств перед независимыми кредиторами и в силу недобросовестности такого поведения (пункт 4 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации). Возврат приобретшего корпоративную природу капиталозамещающего финансирования не за счет чистой прибыли, а за счет текущей выручки должника необходимо рассматривать как злоупотребление правом со стороны мажоритарного участника (акционера).

Согласно данным Федеральной налоговой службы России участниками ООО "Мергель" являются: Осипова Любовь Валентиновна 25%, Бахмуров Александр Сергеевич 22%, Кондуров Евгений Александрович 22%, Титов Константин Алексеевич 22%, Казакова Елена Александровна 9%.

При этом Казакова Елена Александровна является участником ООО "Белопока" 10%, Осипова Любовь Валентиновна является генеральным директором общества с ограниченной ответственностью "Опока" (ИНН 6316227672), а участниками общества с ограниченной ответственностью "Опока" являются ООО "Белопока" и ООО "Мергель".

Таким образом, должник и кредитор являются аффилированными лицами.

Кроме того, доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической; второй из названных механизмов по смыслу абзаца 26 статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности (определение Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475).

О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.

При представлении доказательств аффилированности должника с участником процесса (в частности, с лицом, заявившем о включении требований в реестр, либо с ответчиком по требованию о признании сделки недействительной), на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего обстоятельства. В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения сделки либо мотивы поведения в процессе исполнения уже заключенного соглашения.

Если "дружественный" кредитор не подтверждает целесообразность заключения обеспечительной сделки, его действия по подаче заявления о включении требований в реестр могут быть квалифицированы как совершенные исключительно с противоправной целью уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов (статья 10 Гражданского кодекса Российской Федерации).

При наличии достаточных доказательств заключения договора займа между аффилированными лицами, отсутствие доказательств экономической необходимости выдачи займа кредитором, а также доказательств фактического использования должником денежных средств, в совокупности свидетельствует о ничтожности сделки, как сделки, совершенной со злоупотреблением правом как со стороны должника так и со стороны кредитора - лиц, заинтересованных в намерении должника путем манипулирования денежными средствами подконтрольного ему общества искусственно нарастить кредиторскую задолженность на случай своего банкротства с целью последующего уменьшения количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов.

При этом наличие в действиях сторон злоупотребления правом уже само по себе достаточно для отказа во включении требований заявителя в реестр (абзац четвертый пункта 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)").

В нарушение статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации ООО "Мергель" не представило доказательств факта реального предоставления заемщику денежных средств, в соответствии с условиями заключенных сторонами сделок и не возврата их должником в установленный срок документов в материалы дела.

Как правильно отмечено судами, в данном случае имеется совокупность фактических обстоятельств, подтверждающих факт общности экономических интересов ООО "Белопока" и ООО "Мергель", то есть их фактическую аффилированность, а также наличие в действиях ООО "Мергель" по представлению займов направленности на преодоление кризисной для должника финансовой ситуации.

Так, согласно представленным документам, денежные средства предоставлялись ООО "Мергель" должнику путем передачи денежных средств в наличной форме, для получения заработной платы.

В соответствии со статьей 807 Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции, действовавшей на момент заключения договора), договор займа считается заключенным с момента передачи денег или других вещей.

В подтверждение передачи денежных средств, ООО "Мергель" представлены копии договоров займа, актов приема-передачи денежных средств, расходные кассовые ордера ООО "Мергель", копии платежных ведомостей ООО "Белопока" о выдаче сотрудникам заработной платы.

В соответствии с пунктом 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" при оценке достоверности факта наличия требования, основанного на передаче должнику наличных денежных средств, подтверждаемого только его распиской или квитанцией к приходному кассовому ордеру, суду надлежит учитывать среди прочего следующие обстоятельства: позволяло ли финансовое положение кредитора (с учетом его доходов) предоставить должнику соответствующие денежные средства, имеются ли в деле удовлетворительные сведения о том, как полученные средства были истрачены должником, отражалось ли получение этих средств в бухгалтерском и налоговом учете и отчетности и т.д. Также в таких случаях при наличии сомнений во времени изготовления документов суд может назначить соответствующую экспертизу, в том числе по своей инициативе.

Таким образом, для подтверждения факта наличия задолженности по договорам займа ООО "Мергель" должны быть подтверждены: наличие реальных заемных отношений с должником, финансовая возможность предоставить должнику заем в заявленной сумме, получение и расходование должником данных денежных средств (Определение Верховного Суда РФ от 27.10.2014 N 307-ЭС14-1297 по делу N А56-16028/2010, постановление АС Дальневосточного округа от 09.02.2015 по делу N А51-12582/2013, Определение ВАС РФ от 16.06.2014 N ВАС-6992/14 по делу N А55-18630/2012).

Как отмечено судами, ООО "Мергель" в материалы дела не представлено документов, подтверждающих, что именно предоставленные ООО "Мергель" денежные средства направлялись на выплату заработной платы работникам должника, а также документы, подтверждающие наличие финансовой возможности передачи денежных средств другой организации.

Кроме того, один из договоров займа, копия которого представлена в материалы дела, заключен 20.06.2016 и денежные средства согласно платежной ведомости ООО "Белопока" по состоянию на 20.06.2016 уже были переданы сотрудникам должника.

При этом ООО "Мергель" зарегистрировано в Едином государственном реестре юридических лиц 21.06.2016, т.е. после заключения вышеуказанного договора займа.

ООО "Мергель" указывает, что задолженность ООО "Белопока" в размере 3 832 637,19 руб. возникла из договора денежного займа на условиях кредитной линии от 01.08.2016, в подтверждение чего представлена копия договора денежного займа на условиях кредитной линии от 01.08.2016 с копиями заявок ООО "Белопока" о погашении задолженности общества перед контрагентами.

Пунктом 1.3 договора денежного займа на условиях кредитной линии от 01.08.2016 предусмотрено, что заем в рамках договора предоставляется на следующие цели: оплату поставщикам задолженности, охрану объектов, аренду офисных помещений, бухгалтерское обслуживание и т.д.

В соответствии с пунктом 1.4 договора денежного займа на условиях кредитной линии от 01.08.2016 оплату в рамках договора производит непосредственно заимодавец на основании заявки заемщика с отнесением данной суммы в задолженность заемщика по займу.

Между тем судами установлено, что часть заявок ООО "Белопока" о погашении задолженности перед контрагентами в определенном размере направлены задолго до возникновения соответствующей задолженности по обязательствам ООО "Белопока".

Так, например, заявка ООО "Белопока" в ООО "Мергель" о погашении задолженности за поставку газа в размере 197 505,72 руб. подана 05.08.2016, а ООО "Мергель" 14.10.2016 производит оплату поставленного газа за ООО "Белопока" по счету общества с ограниченной ответственностью "Газпроммежрегионгаз Самара" от 03.10.2016; заявка ООО "Белопока" о погашении задолженности за охрану объектов на сумму 826 200,00 руб. перед обществом с ограниченной ответственностью "ЧОО "ЦБ "Виктория" подана 29.08.2016, при этом суммарно этот размер задолженности сложился в более поздние периоды: с августа 2016 года по март 2017 года, что следует из реквизитов выставляемых обществом с ограниченной ответственностью "ЧОО "ЦБ "Виктория" счетов.

По многим оплатам отсутствует указание об оплате задолженности за ООО "Белопока", в частности при оплате задолженности перед открытым акционерным обществом "Самараэнерго" в назначении платежа указан договор цессии, который в материалы дела не представлен.

В силу пункта 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах.

Если совершение сделки нарушает запрет, установленный пунктом 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, в зависимости от обстоятельств дела такая сделка может быть признана судом недействительной (Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 1 (2015), утвержденный Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 04.03.2015, пункт 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации"

Наличие в законодательстве о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную по статьям 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации (пункт 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)".

Как правильно отмечено судами, в рассматриваемом случае обязательства, возникшие из договоров займа, носят корпоративный характер.

При этом судами принято во внимание, что между ООО "Мергель" и ООО "Белопока" заключен договор о совместной деятельности от 29.06.2016, по условиям которого стороны договорились объединить свои имущественные и денежные ресурсы.

Данные действия должника и кредитора, с учетом установленной аффилированности, не могут быть объяснены с точки зрения такой цели коммерческого юридического лица как извлечение прибыли от своей деятельности и рассматриваются как создание искусственной задолженности для целей включения в реестр требований кредиторов, кредитование должника на условиях, недоступных для лиц, не входящих в одну группу компаний с кредитором, что свидетельствует о злоупотреблении правом.

Требования ООО "Мергель" в отношении задолженности в размере 5 016 332,13 руб. основаны на выполнении им работ по ремонту производственных помещений, принадлежащих ООО "Белопока", в подтверждение наличия задолженности представлена копия договора подряда на ремонт производственных помещений от 20.07.2016, акты сдачи-приемки выполненных работ от 01.09.2016 на сумму 2 031 332,13 руб. и от 24.10.2016 на сумму 2 985 000 руб.

Между тем из данного договора подряда невозможно определить объект, на котором производились ремонтные работы, поскольку согласно данных Единого государственного реестра недвижимости в собственности должника имеется 13 объектов недвижимого имущества (нежилых зданий), расположенных по адресу: Самарская область, Сызранский район, р.п. Балашейка, ул. Электродная, 2.

В соответствии с пунктом 1 статьи 704 Гражданского кодекса Российской Федерации, если иное не предусмотрено договором подряда, работа выполняется иждивением подрядчика - из его материалов, его силами и средствами.

Цена в договоре подряда включает компенсацию издержек подрядчика и причитающееся ему вознаграждение (пункт 2 статья 709 Гражданского кодекса Российской Федерации). Цена работ определяется путем составления сметы.

В соответствии с пунктом 1.1 договора подряда, подрядчик обязуется самостоятельно или с привлечением контрагентов из своих материалов выполнить работы по ремонту части производственных помещений по адресу: Самарская область, Сызранский район, р.п. Балашейка, ул. Электродная, 2, именуемом в дальнейшем объектом, с соблюдением норм и правил, согласно требований задания заказчика, а заказчик - принять выполненные работы и оплатить их в соответствии с условиями договора.

Принимая во внимание, что ООО "Мергель" не осуществляется деятельность по ремонту помещений, для подтверждения факта выполнения работ по договору подряда заявителем должны были быть представлены документы, подтверждающие приобретение материалов для выполнения работ по договору подряда, а также документы, подтверждающие фактическое выполнение работ.

Между тем таких документов в материалы дела не представлено.

Кроме того, акты сдачи-приемки выполненных работ со стороны должника (заказчика) подписаны главным инженером и главным механиком. Информация о наличии полномочий указанных лиц на подписание актов заявителем не представлена.

ООО "Мергель" в подтверждение наличия задолженности в размере 555 023,75 руб. представлены копии договора поставки от 27.06.2016 и товарных накладных.

Между тем договор поставки заключен 27.06.2016, т.е. по истечению 7 дней с момента создания ООО "Мергель".

По договору поставки поставщик-продавец, осуществляющий предпринимательскую деятельность, обязуется передать в обусловленный срок или сроки, производимые или закупаемые им товары покупателю для использования в предпринимательской деятельности или в иных целях, не связанных с личным, семейным, домашним и иным подобным использованием (пункт 1 статьи 506 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Учитывая, что ООО "Мергель" не осуществляется деятельность по производству товаров, указанных в представленных накладных, для подтверждения факта поставки товаров необходимо исследование доказательств приобретения ООО "Мергель" товаров с целью осуществления их поставки должнику, а также экономической возможности приобретения заявителем таких товаров.

Однако никаких доказательств существования фактических отношений по поставке товаров ООО "Мергель" не представлено.

Учитывая изложенное, а также принимая во внимание договор о совместной деятельности от 29.06.2016, суды пришли к выводу о недоказанности наличия правоотношений по договорам поставки и подряду, заключенных между аффилированными лицами.

Как правильно отмечено судами, вышеуказанные обстоятельства подтверждают, что взаимоотношения между сторонами могли иметь место в рамках осуществления совместной деятельностью, а целью оформления правоотношений между должником и ООО "Мергель" являлось формирование подконтрольной кредиторской задолженности и последующего уменьшения количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов.

При таких обстоятельствах судебная коллегия считает, что суды первой и апелляционной инстанций пришли к правильному выводу о том, что требования ООО "Мергель" необоснованны и не подлежат удовлетворению.

Доводы, изложенные в кассационной жалобе, полно и всесторонне исследованы судебной коллегией, но в соответствии со статьями 286, 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации подлежат отклонению, поскольку основаны на ошибочном толковании закона, не опровергают обстоятельств, установленных судами при рассмотрении настоящего дела, не влияют на законность обжалуемых судебных актов, не подтверждены надлежащими доказательствами и направлены на переоценку доказательств, что не входит в компетенцию суда кассационной инстанции.

Поскольку нарушений норм материального и процессуального права, которые в соответствии со статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации являются основанием к отмене или изменению обжалуемых судебных актов, не установлено, коллегия считает необходимым определение Арбитражного суда Самарской области от 24.10.2018 и постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 16.01.2019 оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

На основании изложенного и руководствуясь пунктом 1 части 1 статьи 287, статьями 286, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Поволжского округа

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Самарской области от 24.10.2018 и постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 16.01.2019 по делу N А55-23304/2017 оставить без изменения, а кассационную жалобу - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в порядке и сроки установленные законом.

Председательствующий судья

Р.В. Ананьев

Судьи

В.А. Петрушкин С.Ю. Муравьев