Постановление Европейского Суда по правам человека от 6 ноября 2008 г. Дело "Цурова и другие (Tsurova and Others) против Российской Федерации" (Жалоба N 29958/04) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Цурова и другие (Tsurova and Others)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 29958/04)

Постановление Суда

Страсбург, 6 ноября 2008 г.

По делу "Цурова и другие против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Христоса Розакиса, Председателя Палаты Суда,

Нины Ваич,

Анатолия Ковлера,

Ханлара Гаджиева,

Сверре-Эрика Йебенса,

Джорджио Малинверни,

Георге Николау, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

рассмотрев дело в закрытом заседании 16 октября 2008 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 29958/04, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) четырьмя гражданами Российской Федерации, перечисленными ниже, 14 июля 2004 г. (далее - заявители).

2. Интересы заявителей в Европейском Суде представляли юристы неправительственной организации "Правовая инициатива по России" (Stichting Russian Justice Initiative) с главным офисом в Нидерландах и представительством в Российской Федерации. Власти Российской Федерации были представлены бывшим Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде В.В. Милинчук.

3. 14 марта 2007 г. Европейский Суд в соответствии с правилом 41 Регламента Европейского Суда принял решение уведомить власти Российской Федерации о рассмотрении данной жалобы в приоритетном порядке. Европейский Суд согласно пункту 3 статьи 29 Конвенции принял решение рассмотреть жалобу по существу одновременно с рассмотрением вопроса о ее приемлемости.

4. Власти Российской Федерации возражали против рассмотрения жалобы по существу одновременно с рассмотрением вопроса о ее приемлемости. Европейский Суд отклонил возражение властей Российской Федерации.

Факты

I. Обстоятельства дела

5. Заявителями по настоящему делу являются:

1. Лейла Исаевна Цурова, 1973 года рождения;

2. Иса Бексултанович Цуров, 1948 года рождения;

3. Магомед Исаевич Цуров, 1982 года рождения;

4. Аминат Тархановна Цурова, 1949 года рождения.

Все они проживают в станице Вознесеновская* (* Так в тексте. По-видимому, имеется в виду станица Вознесенская в Малгобекском районе Республики Ингушетия, образующая муниципальное образование сельское поселение Вознесенское (примеч. переводчика).), Республика Ингушетия.

6. Второй заявитель и четвертая заявительница - супруги. Они являются родителями Ибрагима Исаевича Цурова, 1970 года рождения, а также родителями первой заявительницы и третьего заявителя.

А. Исчезновение Ибрагима Цурова

1. Версия заявителей

7. 26 апреля 2003 г. Ибрагим Цуров, адвокат, практикующий в Чеченской Республике, ехал на своем автомобиле ВАЗ-2110 по г. Грозному. Его сопровождали военнослужащие из воинской части N 98311 А.С, Д.С. и С.Н.

8. Несколько автомашин без регистрационных номеров, включая ВАЗ-2107, ВАЗ-2121 и "Волгу" с синим проблесковым маячком, заблокировали автомобиль Цурова и приказали ему остановиться. Несколько человек в масках вышли из автомашин, направили свои автоматы на Ибрагима Цурова и его пассажиров, приказали им выйти из автомобиля и лечь на землю.

9. Ибрагим Цуров предъявил специальный пропуск, выданный командующим Объединенной группировкой войск* (* Так в тексте. По-видимому, имеется в виду Объединенная группировка войск (сил) на Северном Кавказе (примеч. переводчика).). Вооруженные люди ударили его прикладом автомата и, затолкав в багажник его же машины, увезли.

2. Информация, предоставленная властями Российской Федерации

10. 26 апреля 2003 г. Ибрагим Цуров ехал на автомобиле ВАЗ-211030* (* Так в тексте. Выше, в § 7, упоминался автомобиль ВАЗ-2110 (примеч. редактора).) с регистрационным N B660PK15 из поселка Ханкала, Чеченская Республика, в г. Владикавказ, Республика Северная Осетия - Алания. В машине были три пассажира, А.С, Д.С. и С.Н., военнослужащие воинской части N 98311. Около 12.30 автомашину Ибрагима Цурова остановили вооруженные люди в масках, приехавшие на автомашинах "ВАЗ"-2107 и "ВАЗ"-2121 без регистрационных номеров. Применив силу, они затолкали Ибрагима Цурова в багажник одной из машин и увезли его в неизвестном направлении. Они также угнали его автомобиль ВАЗ-211030.

В. Поиски Ибрагима Цурова и расследование его исчезновения

1. Версия заявителей

11. После похищения Ибрагима Цурова заявители с целью узнать местонахождение своего родственника обращались как письменно, так и лично в различные официальные инстанции. В частности, они жаловались в прокуратуры различных уровней, военную комендатуру, Президенту Республики Ингушетия, в Министерство внутренних дел Чеченской Республики, Представителю Президента Российской Федерации по защите прав и свобод человека в Чеченской Республике и в Государственную Думу. Правовую помощь им оказывали юристы организации "Правовая инициатива по России". Все жалобы, даже подписанные одним из заявителей, подавались от имени всей семьи. У заявителей сохранились копии жалоб, и они предоставили их Европейскому Суду. Многие жалобы были перенаправлены в прокуратуры различных уровней для расследования.

12. 26 мая 2003 г. военная прокуратура - войсковая часть N 20102 сообщила первой заявительнице, что факт причастности военнослужащих к задержанию Ибрагима Цурова не установлен.

13. 18 июня 2003 г. прокуратура г. Грозного (далее - городская прокуратура) возбудила уголовное дело по факту исчезновения Ибрагима Цурова и похищения его автомашины согласно части второй статьи 126 (похищение при отягчающих обстоятельствах) и части второй статьи 162 (ограбление) Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ). Делу был присвоен N 40086.

14. 30 июня 2003 г. первая заявительница была признана потерпевшей по уголовному делу N 40086.

15. 18 августа 2003 г. дело было приостановлено из-за неустановления лиц, совершивших преступление* (* Здесь и далее в тексте использована такая формулировка. Однако, очевидно, что в соответствующем процессуальном документе использовалась иная формулировка, предусмотренная законодательством Российской Федерации - "в связи с неустановлением лиц, подлежащих привлечению в качестве обвиняемых" (примеч. переводчика).).

16. 28 августа 2003 г. прокуратура Октябрьского района г. Грозного (далее - районная прокуратура) направила первой заявительнице информацию о ходе расследования по уголовному делу N 40086. Согласно этому документу был направлен запрос в Федеральную службу безопасности Российской Федерации о местонахождении и судьбе Ибрагима Цурова. Также были допрошены первая заявительница и свидетели задержания Цурова, были собраны сведения о личности Ибрагима Цурова, а также даны специальные указания прокуратуре Объединенной группировке войск (сил) и военной прокуратуре - войсковая часть N 20102 и начаты поиски автомобиля Цурова.

17. В письме от 30 августа 2003 г. Министерство внутренних дел Чеченской Республики сообщило первой заявительнице в ответ на ее запрос, что по факту похищения ее брата было возбуждено уголовное дело. Однако точной даты в письме указано не было.

18. 9 сентября 2003 г. отдел милиции Октябрьского района г. Грозного (далее - РОВД) сообщил первой заявительнице о возобновлении расследования по уголовному делу N 40086 по факту похищения Цурова Ибрагима и о принятии всех возможных мер по установлению его местонахождения и лиц, причастных к преступлению.

19. В письме от 21 октября 2003 г. Прокуратура Чеченской Республики сообщила первой заявительнице, что уголовное дело по факту похищения Ибрагима Цурова было приостановлено и затем возобновлено.

20. 24 октября 2003 г. Генеральная прокуратура Российской Федерации сообщила, что уголовное дело передано для расследования в районную прокуратуру и что расследование будет осуществляться под контролем Прокуратуры Чеченской Республики.

21. 1 декабря 2003 г. первая заявительница направила в районную прокуратуру запрос о ходе расследования по делу N 40086.

22. В письме от 8 января 2004 г. Прокуратура Чеченской Республики сообщила юристам организации "Правовая инициатива по России" о том, что расследование по делу о похищении Ибрагима Цурова продолжается и что принимаются все меры к раскрытию преступления.

23. 18 января 2004 г. Управление ФСБ России по Республике Ингушетия сообщило второму заявителю, что органы безопасности не уполномочены заниматься расследованием исчезновения его сына и что они не располагают данными о его местонахождении.

24. 12 февраля 2004 г. районная прокуратура проинформировала первую заявительницу о ходе расследования по уголовному делу N 40086. Согласно представленному отчету следственные органы направили запрос в ФСБ России о местонахождении и судьбе Ибрагима Цурова. Они также допросили первую заявительницу и свидетелей задержания Цурова, собрали сведения о личности Ибрагима Цурова, а кроме того, дали специальные указания прокуратуре Объединенной группировки войск (сил) и военной прокуратуре - войсковая часть N 20102 и начали поиски автомашины Цурова. Первой заявительнице также сообщили, что все принятые меры не дали результата, и причастные к совершению преступления лица так и не были установлены, поэтому расследование было приостановлено.

25. 1 июня 2004 г. заявители обратились с запросами о ходе расследования в районную прокуратуру и в Прокуратуру Чеченской Республики. В тот же день первая заявительница потребовала допросить А.С и Д.С., а также начать поиски автомобиля Ибрагима Цурова.

26. 29 июня 2004 г. из Прокуратуры Чеченской Республики заявителям поступил ответ, что расследование продолжается.

27. 9 июля 2004 г. районная прокуратура одобрила план следственных мероприятий, которые необходимо было провести до 1 августа 2004 г., включая поиск автомобилей ВАЗ-2121, ВАЗ-2107 и "Волга", допрос Д.С. и родственников Ибрагима Цурова и направление запросов в различные официальные инстанции.

28. 12 июля 2004 г. районная прокуратура запросила у командующего Объединенной группировкой войск (сил), для каких целей Ибрагиму Цурову был выдан специальный пропуск.

29. 23 июля 2004 г. первая заявительница обратилась с запросом в РОВД о результатах поиска автомобиля ее брата. В тот же день она направила в районную прокуратуру запрос о ходе расследования по уголовному делу N 40086, а также с ходатайством выдать ей копию постановления о приостановлении производства по делу.

30. 26 июля 2004 г. Министерство внутренних дел по Республике Ингушетия сообщило первой заявительнице, что Ибрагим Цуров разыскивается отделом внутренних дел Кировского района Республики Северная Осетия - Алания (далее - Кировский РОВД) за вымогательство, поэтому он был задержан сотрудниками Малгобекского РОВД. Также утверждалось, что данные действия сотрудников правоохранительных органов были законными. Первой заявительнице предлагалось в дальнейшем по всем вопросам обращаться в Кировский РОВД.

31. 24 февраля 2005 г. районная прокуратура сообщила первой заявительнице, что отсутствуют основания для возобновления расследования по уголовному делу N 40086. 10 мая 2005 г. такое же письмо пришло ей из Прокуратуры Чеченской Республики.

32. В неустановленную дату об исчезновении Ибрагима Цурова было сообщено Рабочей группе ООН по насильственным исчезновениям (далее - Рабочая группа). Рабочая группа запросила у властей Российской Федерации информацию по данному факту.

33. 15 сентября 2005 г. власти Российской Федерации представили Рабочей группе свою позицию по поводу исчезновения Ибрагима Цурова. Они упомянули, что на месте происшествия были три белые машины: ВАЗ-2107, ВАЗ-2121 и "Волга" с проблесковым маячком.

2. Информация, предоставленная властями Российской Федерации

34. 2 июня 2003 г. в городскую прокуратуру от первой заявительницы поступило ходатайство о принятии мер к розыску ее брата.

35. 7 июня 2003 г. в городскую прокуратуру поступило ходатайство Д.С. о принятии мер по розыску Ибрагима Цурова.

36. 18 июня 2003 г. по ходатайству Д.С. городской прокуратурой по факту похищения Ибрагима Цурова и его автомобиля было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренным частью второй статьи 126 и частью второй статьи 162 УК РФ. Делу был присвоен N 40086.

37. 20 июня 2003 г. в прокуратуру Объединенной группировке войск (сил) городской прокуратурой было направлено поручение провести служебное расследование по факту похищения Ибрагима Цурова.

38. 21 июня 2003 г. городской прокуратурой по жалобе первой заявительницы по факту похищения Ибрагима Цурова было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренным частью второй статьи 126 и частью второй статьи 162 УК РФ. Делу был присвоен N 40089.

39. 30 июня 2003 г. городская прокуратура признала первую заявительницу потерпевшей по уголовному делу и допросила ее. Она сообщила, что с конца 2001 года ее брат работал в войсковой части N 20102 в поселке Ханкала и имел специальный пропуск, позволявший ему свободно передвигаться по территории Чеченской Республики. Врагов у него не было. В день задержания он имел при себе большую сумму денег. Первая заявительница предположила, что ее брата могли похитить из-за денег. В похищении своего брата она никого не подозревала.

40. 30 июня 2003 г. городская прокуратура поручила сотрудникам РОВД объявить в федеральный розыск автомобиль ВАЗ-211030 и провести оперативно-розыскные мероприятия, направленные на установление местонахождения Ибрагима Цурова и лиц, совершивших преступление.

41. 1 июля 2003 г. уголовные дела NN 40086 и 40089 были объединены производством в одно дело за N 40086.

42. 1 июля 2003 г. городская прокуратура допросила М.З. Она рассказала, что сожительствовала с Ибрагимом Цуровым с мая 2002 года и знала, что он работал в военной прокуратуре в поселке Ханкала. Последний раз она видела его 26 апреля 2003 г. перед его отъездом в г. Владикавказ. Спустя три дня она поехала в поселок Ханкала, чтобы найти Ибрагима Цурова, и узнала, что он пропал. Несколькими днями позже она узнала, что Ибрагим Цуров был похищен. На следующий день она сообщила об этом его родственникам и встретилась с военным прокурором, который рассказал ей об обстоятельствах происшествия.

43. 22 июля 2003 г. из РОВД в городскую прокуратуру поступило сообщение о том, что в отношении розыска Ибрагима Цурова проводятся соответствующие мероприятия.

44. 18 августа 2003 г. городская прокуратура направила поручение Второму оперативно-розыскному бюро Главного управления МВД России по Южному федеральному округу (далее - ОРБ-2) о проведении оперативно-розыскных мероприятий, направленных на установление лиц, похитивших Ибрагима Цурова, и на проверку его причастности к незаконным вооруженным формированиям в период с 1999 по 2000 год.

45. Допрошенный в качестве свидетеля С.Н. сообщил, что 26 апреля 2003 г. Ибрагим Цуров, Д.С., А.С и он сам направлялись в г. Владикавказ на автомобиле ВАЗ, принадлежавшем Ибрагиму Цурову. Когда они ехали через г. Грозный, их машина была остановлена автомобилем ВАЗ-2107 белого цвета без номеров. Из машины вышли несколько вооруженных людей в масках и приказали С.Н. и его пассажирам лечь на землю. Ибрагим Цуров предъявил им свое удостоверение и сказал, что он является сотрудником военной прокуратуры. Вооруженный мужчина ударил его прикладом по голове. Затем Ибрагима Цурова положили в багажник автомашины ВАЗ-2107, взяли его машину и уехали в неизвестном направлении.

46. Допрошенный А.С. дал показания, аналогичные показаниям С.Н.

47. 18 августа 2003 г. производство по уголовному делу N 40086 было приостановлено городской прокуратурой в связи с неустановлением лиц, причастных к преступлению, о чем первая заявительница была проинформирована.

48. 21 октября 2003 г. Прокуратурой Чеченской Республики по жалобе первой заявительницы постановление от 18 августа 2003 г. было отменено и расследование по делу было возобновлено.

49. 28 октября 2003 г. уголовное дело было принято к производству районной прокуратурой.

50. 29 октября 2003 г. районная прокуратура направила поручение в ОРБ-2 о проведении оперативно-розыскных мероприятий, направленных на установление лиц, похитивших Ибрагима Цурова, и свидетелей преступления.

51. 30 октября 2003 г. районная прокуратура поручила военной прокуратуре войсковой части повторно допросить А.С. и Д.С.

52. 6 ноября 2003 г. районная прокуратура направила запрос в Адвокатскую палату Чеченской Республики о предоставлении информации об Ибрагиме Цурове.

53. 24 ноября 2003 г. районной прокуратурой был допрошен президент Адвокатской палаты Чеченской Республики Я.А. Он сообщил, что клиенты Ибрагима Цурова в целом были довольны его работой. Он также рассказал, что за несколько месяцев до похищения Ибрагим Цуров был сильно избит в доме одного из своих клиентов в селе Старая Сунжа и что его прекратили бить, как только он показал свой пропуск. Спустя некоторое время Ибрагим Цуров сказал Я.А., что он почти установил тех, кто его избил и что скоро они понесут наказание. Однако Ибрагим Цуров не сообщил, что именно это были за люди, а именно бандиты или представители правоохранительных органов.

54. 27 ноября 2003 г. районная прокуратура потребовала от военной прокуратуры - войсковая часть предоставить доступ к материалам уголовных дел, по которым Ибрагим Цуров представлял интересы подзащитных. Позже к материалам уголовного дела были приобщены постановления военного суда по делам клиентов Ибрагима Цурова.

55. 28 ноября 2003 г. районная прокуратура продлила срок предварительного следствия до 28 декабря 2003 г.

56. 22 декабря 2003 г. районная прокуратура направила запрос в региональный оперативный штаб в поселке Ханкала о предоставлении информации о выдаче специального пропуска Ибрагиму Цурову. Оттуда сообщили, что Ибрагиму Цурову был выдан пропуск 22 марта 2002 г. по запросу командующего Объединенной группировкой войск (сил).

57. 28 декабря 2003 г. расследование уголовного дела N 40086 было приостановлено.

58. 29 декабря 2004 г. Прокуратура Чеченской Республики отменила постановление от 28 декабря 2003 г. и возобновила расследование.

59. 6 мая 2004 г. военная прокуратура - войсковая часть сообщила, что Ибрагим Цуров не проходил службу, а являлся адвокатом.

60. В неустановленную дату воинская часть N 98311 сообщила в районную прокуратуру, что А.С. был направлен с заданием в другой район, а Д.С. был уволен с военной службы и уехал в г. Магнитогорск.

61. 1 июля 2004 г. районная прокуратура направила в прокуратуру г. Магнитогорска поручение допросить Д.С. об обстоятельствах похищения Ибрагима Цурова.

62. 23 июля 2004 г. Д.С. был допрошен. Он рассказал, что 26 апреля 2003 г. автомашина Ибрагима Цурова была остановлена двумя автомобилями белого цвета, ВАЗ-2107 и ВАЗ-2121, с тонированными стеклами без регистрационных номеров. Из машин вышли вооруженные люди в масках и камуфляжной форме, точное количество людей Д.С не помнит. Один из вооруженных мужчин приказал Д.С. выйти из машины и лечь на землю. Эти мужчины положили Ибрагима Цурова в багажник его же машины и увезли. Позже Д.С. и его сослуживцы доложили о происшедшем властям.

63. 17 июля 2004 г. районной прокуратурой была допрошена Л.М., родственница одного из клиентов Ибрагима Цурова, у которой он однажды останавливался в селе Старая Сунжа. Она рассказала, что в феврале 2003 года Ибрагим Цуров остановился в ее доме на ночь. Среди ночи неизвестные вооруженные лица ворвались в дом и стали избивать ее внука и Ибрагима Цурова. Цуров сказал, что он адвокат и знает свои права. После чего вооруженные люди ушли.

64. 22 июля 2004 г. районная прокуратура снова допросила Я.А., который дал те же показания, что и при первом допросе.

65. Районная прокуратура направила запросы о возможно имевшем место задержании Ибрагима Цурова в различные силовые структуры Чеченской Республики. Министерство внутренних дел Чеченской Республики и Управление Федеральной службы безопасности Российской Федерации по Чеченской Республике ответили, что они не располагают такой информации и что какой-либо спецоперации в отношении Ибрагима Цурова не проводилось.

66. 23 июля 2004 г. районная прокуратура вынесла постановление об удовлетворении ходатайства первой заявительницы о предоставлении информации о результатах расследования уголовного дела. В тот же день от первой заявительницы в прокуратуру поступила жалоба о том, что родственники Ибрагима Цурова не располагают информацией о его похищении.

67. 12 июля 2004 г. районная прокуратура поручила РОВД обеспечить явку родственника Ибрагима Цурова, Т.Ц., для допроса. В ответ на поручение из РОВД сообщили, что установить местонахождение Т.Ц. не представляется возможным.

68. 26 июля 2004 г. районная прокуратура направила поручение в прокуратуру г. Малгобека Республики Ингушетия о допросе родственников Ибрагима Цурова.

69. 29 июля 2004 г. постановлением следователя районной прокуратуры предварительное следствие по делу N 40086 было приостановлено в связи с неустановлением лиц, подлежащих привлечению в качестве обвиняемых, о чем заявителям было сообщено.

70. 14 декабря 2004 г. районной прокуратурой постановление от 29 июля 2004 г. было отменено и было возобновлено производство по делу.

71. 23 декабря 2004 г. и 13 января 2005 г. районная прокуратура повторила свой запрос в прокуратуру г. Малгобека Республики Ингушетия от 26 июля 2004 г.

72. 14 января 2005 г. следствие по делу вновь было приостановлено.

73. 26 апреля 2007 г. районная прокуратура отменила постановление от 14 января 2005 г., производство по уголовному делу N 40086 было возобновлено.

74. Следствию не удалось установить местонахождение Ибрагима Цурова. Следствие неоднократно запрашивало информацию о результатах оперативно-розыскных мероприятий в компетентные органы. Причастность представителей силовых структур к преступлению следствием не была установлена. Органами внутренних дел Чеченской Республики специальных операций в отношении Ибрагима Цурова не проводилось.

75. Далее власти Российской Федерации утверждали, что ход расследования находился на контроле Генеральной прокуратуры Российской Федерации. Согласно утверждениям властей Российской Федерации первая заявительница всегда была своевременно информирована обо всех процессуальных решениях, принимавшихся в ходе расследования.

76. Несмотря на запрос Европейского Суда, власти Российской Федерации не предоставили большую часть материалов уголовного дела N 40086. Ссылаясь на мнение Генеральной прокуратуры Российской Федерации, власти Российской Федерации утверждали, что следствие по делу продолжается и что раскрытие материалов дела было бы нарушением статьи 161 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ), поскольку они содержат сведения военного характера и персональные данные свидетелей и иных участников уголовного процесса.

С. Уголовное преследование Ибрагима Цурова

77. 28 декабря 2003 г. Северо-Кавказское управление Генеральной прокуратуры Российской Федерации* (* Здесь и далее так в тексте. По-видимому, речь идет об Управлении Генеральной прокуратуры Российской Федерации в Северо-Кавказском федеральном округе (примеч. переводчика).) возбудило уголовное дело против Ибрагима Цурова по признакам преступления, предусмотренного частью третьей статьи 163 УК РФ (вымогательство). Делу был присвоен N 18/204. В постановлении говорилось, что в 1998 году подозреваемый оказывал помощь членам незаконного вооруженного формирования, причастного к похищению нескольких людей, ведя переговоры о выкупе с родственниками похищенных людей. В тот же день было выдано постановление на задержание Ибрагима Цурова.

78. 14 февраля 2004 г. Генеральной прокуратурой Российской Федерации Ибрагим Цуров был объявлен в федеральный розыск.

79. 14 февраля 2004 г. Кировским РОВД начаты мероприятия по поиску Ибрагима Цурова.

80. Согласно данным властей Российской Федерации Кировский РОВД проводил оперативно-розыскные мероприятия в рамках уголовного дела, возбужденного против Ибрагима Цурова. Местонахождение последнего не было установлено, и его розыск на сегодняшний день продолжается.

81. Власти Российской Федерации предоставили копии двух документов: постановление Северо-Кавказского управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации от 28 декабря 2003 г. и постановление Кировского РОВД от 14 февраля 2004 г.

II. Соответствующее законодательство Российской Федерации

82. Краткое изложение соответствующего законодательства Российской Федерации изложено в Постановлении Европейского Суда по делу "Ахмадова и Садулаева против Российской Федерации" (Akhmadova and Sadulayeva v. Russia) от 10 мая 2007 г., жалоба N 40464/02* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2008. N 1 (примеч. редактора).), §§ 67-69.

Право

I. Возражения властей Российской Федерации в отношении злоупотребления заявителями правом на подачу индивидуальной жалобы

83. Власти Российской Федерации утверждали, что жалоба не была подана в интересах восстановления нарушенных прав заявителей. Истинным предметом и намерением жалобы были достижение цели политического характера, так как заявители представили Российскую Федерацию как государство, политика которого нарушает права человека в Чеченской Республике. Власти Российской Федерации считали, что заявителями было нарушено право на подачу индивидуальной жалобы, и требовали признать жалобу неприемлемой для рассмотрения по существу в соответствии с пунктом 3 статьи 35 Конвенции.

84. Европейский Суд полагает, что обращения, представленные заявителями к рассмотрению, касались непосредственно самих жалоб. В документах дела нет ничего, что свидетельствовало бы о нарушении права на подачу индивидуальной жалобы. Соответственно, это возражение властей Российской Федерации должно быть отклонено.

II. Возражение властей Российской Федерации, касающееся исчерпания внутригосударственных средств правовой защиты

А. Доводы сторон

85. Власти Российской Федерации считали, что настоящую жалобу следует признать неприемлемой для рассмотрения по существу из-за неисчерпания заявителями внутригосударственных средств защиты. Власти Российской Федерации сообщили, что следствие по делу об исчезновении Ибрагима Цурова еще не окончено. Они, кроме того, утверждали, что заявители могли обратиться в суд и требовать признания Ибрагима Цурова безвестно отсутствующим или умершим. Заявители также не воспользовались своим правом на подачу гражданского иска о компенсации вреда в порядке статьи 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации и правом оспорить в суде решения и постановления следствия согласно статье 125 УПК РФ.

86. Заявители оспорили это возражение властей Российской Федерации. Они утверждали, что уголовное расследование проводилось в течение пяти лет без каких-либо существенных результатов, что доказывает его неэффективность.

В. Мнение Европейского Суда

87. Европейский Суд подчеркивает, что правило об исчерпании в соответствии с пунктом 1 статьи 35 Конвенции внутригосударственных средств правовой защиты обязывает заявителей сначала использовать средства правовой защиты, которые доступны и достаточны во внутригосударственной правовой системе, чтобы обеспечить им получение возмещения за предполагаемые нарушения. Существование средств правовой защиты должно быть достаточно определено как в теории, так и на практике, в противном случае им будет не хватать требуемых доступности и эффективности. Пункт 1 статьи 35 Конвенции также требует, чтобы жалобы, которые предполагается впоследствии представить в Европейский Суд, были поданы в соответствующий внутригосударственный орган, по крайней мере, по существу и в соответствии с формальными требованиями и сроками, предусмотренными внутригосударственным правом, а также чтобы были использованы любые процессуальные средства, способные предотвратить нарушение Конвенции. Вместе с тем отсутствует обязательство обращаться к средствам правовой защиты, которые являются неадекватными либо неэффективными (см. Постановление Европейского Суда по делу "Аксой против Турции" (Aksoy v. Turkey) от 18 декабря 1996 г., Reports of Judgments and Decisions 1996-VI, §§ 51-52, Постановление Европейского Суда по делу "Акдивар и другие против Турции" (Akdivar and Others v. Turkey) от 16 сентября 1996 г., Reports of Judgments and Decisions 1996-IV, §§ 65-67, и Постановление Европейского Суда по делу "Ченнет Айхан и Мехмет Салих Айхан против Турции" (Cennet Ayhan and Mehmet Salih Ayhan v. Turkey) от 27 июня 2006 г., жалоба N 41964/98, § 64).

88. Власти государства-ответчика, утверждающие, что национальные средства правовой защиты не были исчерпаны, обязаны указать Европейскому Суду с достаточной точностью те средства правовой защиты, к которым не обратились заявители, и продемонстрировать Европейскому Суду, что они являлись в соответствующий период времени эффективными и доступными как в теории, так и на практике, то есть что имелась возможность обратиться к ним, они могли предоставить возмещение в отношении жалоб заявителя и что имелись разумные перспективы успеха (см. упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Акдивар и другие против Турции" (Akdivar and Others v. Turkey), § 68, и упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Ченнет Айхан и Мехмет Салих Айхан против Турции" (Cennet Ayhan and Mehmet Salih Ayhan v. Turkey), § 65).

89. Власти Российской Федерации утверждали, что заявители не обратились в суд за признанием Ибрагима Цурова безвестно отсутствующим или умершим. Однако Европейский Суд не уверен в том, что судебный акт, подтверждающий безвестное отсутствие или смерть родственника заявителей, мог обеспечить на внутригосударственном уровне удовлетворение жалоб, с которыми заявители обратились в Страсбургский суд.

90. Что касается других возражений властей Российской Федерации, Европейский Суд отмечает, что правовая система Российской Федерации предусматривает два пути способа восстановления нарушенных прав для жертв незаконных и преступных действий государства и его представителей, а именно гражданское или уголовное судопроизводство.

91. Что касается гражданского иска о возмещении ущерба, причиненного предполагаемыми незаконными действиями или неправомерным поведением представителей государства, то при рассмотрении подобных дел Европейский Суд неоднократно приходил к выводу, что один лишь иск не может рассматриваться в качестве эффективного средства правовой защиты в контексте требований, предъявленных в соответствии со статьей 2 Конвенции. В рамках гражданского судопроизводства невозможно провести самостоятельное расследование и нельзя без помощи выводов уголовного расследования рассмотреть иск по существу дела, связанного с нападением со смертельным исходом и исчезновением и установить личности преступников (см. Постановление Европейского Суда по делу "Хашиев и Акаева против Российской Федерации" (Khashiyev and Akayeva v. Russia) от 24 февраля 2005 г., жалобы NN 57942/00 и 57945/00* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2005. N 12 (примеч. редактора).), §§ 119-121). С учетом вышеизложенного Европейский Суд подтверждает, что заявители не были обязаны прибегать к гражданско-правовым средствам защиты.

92. Что касается уголовно-правовых средств защиты, предусмотренных законодательством Российской Федерации, Европейский Суд отмечает, что заявители обратились в правоохранительные органы незамедлительно после исчезновения Ибрагима Цурова и что расследование продолжается с 18 июня 2003 г. Мнения заявителей и властей Российской Федерации в отношении эффективности данного расследования расходятся.

93. Европейский Суд полагает, что эта часть предварительных возражений властей Российской Федерации поднимает вопросы, связанные с эффективностью расследования уголовного дела, и что они тесно связаны с жалобами заявителей по существу. В связи с этим Европейский Суд считает, что данные вопросы должны быть рассмотрены ниже в свете материальных положений Конвенции.

III. Оценка европейским судом имеющихся доказательств и установление фактов

А. Доводы сторон

94. По мнению заявителей, вне всяких разумных сомнений похитителями Ибрагима Цурова были представители государства. В подтверждение этому они сослались на следующие факты: у Ибрагима Цурова был специальный пропуск, который доказывал, что он не был вовлечен в какую-либо противоправную деятельность. А.С., Д.С. и Н., военнослужащие российской армии, не попытались противостоять вооруженным людям, схватившим Ибрагима Цурова, что доказывает, что они приняли преступников за представителей властей, проводивших спецоперацию. На автомобиле "Волга" имелся проблесковый маячок, который используют сотрудники милиции и иные представители силовых структур. В письме от 26 июля 2004 г. подтверждалось, что Ибрагима Цурова задержали сотрудники правоохранительных органов.

95. Власти Российской Федерации считали, что Ибрагим Цуров был похищен неустановленными лицами в камуфляжной форме. Они обращали внимание на то, что свидетели происшедшего не видели "Волгу" с проблесковым маячком, и считали, что заявители выдумали этот факт. Даже принимая во внимание данное утверждение, можно предположить, что машина принадлежала преступникам, которые приобрели маячок незаконно. Власти Российской Федерации отмечали, что причастность представителей силовых структур к преступлению не была доказана. Ибрагим Цуров активно сотрудничал с властями, поэтому у них не было причин задерживать его. Тот факт, что преступники были одеты в камуфляжную форму и имели при себе оружие, не доказывает, что они являлись представителями силовых структур, поскольку у участников незаконного вооруженного формирования может иметься подобное снаряжение. Ибрагим Цуров мог быть похищен людьми, против которых он выступал с защитой своих клиентов, в силу традиций кровной мести. Кроме того, власти Российской Федерации предположили, что в действительности никакого преступления совершено не было, так как Ибрагим Цуров разыграл свое похищение с целью избежать тюремного заключения или кровной мести. Власти Российской Федерации также поставили под сомнение подлинность письма из Министерства внутренних дел по Республике Ингушетия от 26 июля 2004 г. Они сообщили, что регистрационный номер письма был нечеткий, а дата на нем была исправлена. Власти Российской Федерации сделали из этого вывод, что данное письмо не может служить доказательством похищения Ибрагима Цурова сотрудниками правоохранительных органов. Они также указали, что А.С., Д.С. и С.Н. не оказали сопротивления людям, захватившим Ибрагима Цурова, так как у них не было причин полагать, что эти люди являлись сотрудниками правоохранительных органов, проводящими законную операцию по задержанию. А.С., Д.С. и С.Н не сообщили о случившимся властям немедленно, поскольку они не были близкими друзьями Ибрагима Цурова и не беспокоились о нем. Специальный пропуск был выдан Ибрагиму Цурову задолго до того, как власти начали уголовное преследование против него. Таким образом, власти Российской Федерации утверждали, что представители государства непричастны к исчезновению Ибрагима Цурова.

В. Оценка фактов Европейским Судом

1. Общие принципы

96. По делам, в которых существуют противоречащие друг другу версии событий, Европейский Суд при установлении фактов неизбежно сталкивается с теми же трудностями, что и любой суд первой инстанции. Когда, как в настоящем деле, власти государства-ответчика имеют исключительный доступ к информации, способной подтвердить либо опровергнуть утверждения заявителя, любой недостаток содействия со стороны властей государства-ответчика без предоставления удовлетворительного объяснения может стать основанием для выводов об обоснованности таких утверждений заявителя (см. Постановление Европейского Суда по делу "Таниш и другие против Турции" (Tanis and Others v. Turkey), жалоба N 65899/01, § 160, ECHR 2005 ...).

97. Европейский Суд отмечает, что в его прецедентной практике выработан ряд принципов, применимых в ситуациях, когда он вынужден решать задачу по установлению фактов, относительно которых между сторонами имеется спор. Что касается спорных фактов, Европейский Суд повторяет позицию, сформировавшуюся в его прецедентной практике, согласно которой при оценке доказательств применению подлежит стандарт доказывания "вне всяких разумных сомнений" (см. Постановление Европейского Суда по делу "Авшар против Турции" (Avsar v. Turkey), жалоба N 25657/94, § 282, ECHR 2001-VII (извлечения)). Достижение такого стандарта доказывания может являться следствием сосуществования достаточно сильных, ясных и согласующихся друг с другом выводов из имеющихся фактов либо схожих неопровергнутых презумпций относительно фактов. В данном контексте должно приниматься во внимание поведение сторон при получении доказательств (см. упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Таниш и другие против Турции" (Tanis and Others v. Turkey), § 160).

98. Европейский Суд с вниманием относится к соблюдению его субсидиарной роли и признает, что он должен быть осторожен в принятии на себя функции суда первой инстанции, действуя таким образом только в тех случаях, когда обстоятельства конкретной жалобы делают это неизбежным (см., например, Решение Европейского Суда по делу "Маккерр против Соединенного Королевства" (McKerr v. United Kingdom) от 4 апреля 2000 г., жалоба N 28883/95). Тем не менее, когда выдвигаются обвинения по статьям 2 и 3 Конвенции, Европейский Суд должен особенно тщательно рассматривать факты (см., mutatis mutandis, Постановление Европейского Суда по делу "Рибич против Австрии" (Ribitsch v. Austria) от 4 декабря 1995 г., Series A, N 336, § 32, и упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Авшар против Турции" (Avsar v. Turkey), § 283), даже если уже были приняты некоторые внутригосударственные меры и выполнены следственные действия.

99. Когда власти государства-ответчика обладают полной либо значительной частью информации о соответствующих событиях, как это происходит в делах, по которым задержанные лица находятся под контролем властей, возникают сильные презумпции фактического характера в отношении телесных повреждений и смерти, произошедших во время содержания под стражей. Таким образом, бремя доказывания может считаться возложенным на власти, которые должны предоставить удовлетворительное и убедительное объяснение этим фактам (см. Постановление Европейского Суда по делу "Томази против Франции" (Tomasi v. France) от 27 августа 1992 г., Series A, N 241-A, p. 40-41, §§ 108-111, упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Рибич против Австрии" (Ribitsch v. Austria), § 34, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Сельмуни против Франции" (Selmouni v. France), жалоба N 25803/94, § 87, ECHR 1999-V).

100. Данные принципы применимы также к делам, в которых хотя и не было доказано, что лицо было задержано властями, но возможно установить, что он или она появились на месте, находящемся под их контролем, после чего пропали без вести. При таких обстоятельствах власти государства-ответчика должны предоставить правдоподобное объяснение тому, что произошло в помещениях под их контролем, и доказать, что соответствующее лицо не было задержано властями, а покинуло помещение без последующего лишения свободы (см. упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Таниш и другие против Турции" (Tanis and Others v. Turkey), § 160).

101. В заключение, если судами государства-ответчика рассматривалось уголовное дело по тем же самым обвинениям, следует иметь в виду, что уголовно-правовая ответственность отличается от международно-правовой ответственности по Конвенции. К компетенции Европейского Суда относится рассмотрение вопросов о международно-правовой ответственности. Ответственность согласно Конвенции основывается на ее собственных положениях, которые должны толковаться и применяться на основе целей Конвенции и с учетом соответствующих принципов международного права. Ответственность государства по Конвенции за действия его органов, представителей и служащих не следует путать с внутригосударственными правовыми вопросами индивидуальной уголовной ответственности, которые подлежат рассмотрению уголовными судами соответствующего государства - участника Конвенции. В этом смысле Европейский Суд не стремится сделать каких-либо выводов о виновности либо невиновности (см. упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Авшар против Турции" (Avsar v. Turkey), § 284).

2. Установление фактов

102. Европейский Суд отмечает, что, несмотря на его запросы о предоставлении копий материалов уголовного дела о похищении Ибрагима Цурова, власти Российской Федерации не представили каких-либо документов по делу. Они ссылались при этом на статью 161 УПК РФ. Европейский Суд отмечает, что в ранее рассмотренных делах он уже устанавливал, что этого объяснения недостаточно для оправдания удержания ключевой информации, запрошенной им (см. Постановление Европейского Суда по делу "Имакаева против Российской Федерации" (Imakayeva v. Russia), жалоба N 7615/02* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2008. N 2 (примеч. редактора).), § 123, ECHR 2006-... (извлечения)).

103. С учетом этого, а также вышеизложенных принципов Европейский Суд полагает, что он может сделать выводы из поведения властей Российской Федерации в отношении убедительности утверждений заявителей. Европейский Суд считает необходимым продолжить изучение ключевых элементов этого дела, в котором должны быть приняты во внимание вопросы о том, когда было решено, что родственник заявителей может считаться мертвым и может ли его смерть быть вменена властям.

104. Заявители утверждали, что лица, похитившие 26 апреля 2003 г. Ибрагима Цурова, были представителями государства.

105. Власти Российской Федерации со своей стороны предположили, что лица, похитившие Ибрагима Цурова, могли быть членами незаконных вооруженных формирований. Однако это утверждение не было конкретным, и власти Российской Федерации не представили каких-либо подтверждающих его доказательств. Европейский Суд в этой связи подчеркивает, что оценка доказательств и установление фактов являются его прерогативой, и именно ему предстоит определить доказательную ценность представленных документов (см. Постановление Европейского Суда по делу "Челикбилек против Турции" (Celikbilek v. Turkey) от 31 мая 2005 г., жалоба N 27693/95, § 71).

106. Далее Европейский Суд отмечает, что заявления властей Российской Федерации по существу настоящей жалобы противоречивы. Сначала они утверждали, что Ибрагим Цуров не подозревался в причастности к какому-либо незаконному вооруженному формированию, следовательно, он не мог быть задержан представителями власти, а позже они указали, что он подозревался в совершении тяжкого преступления и находился в розыске. Власти Российской Федерации также отрицали, что похитители передвигались на автомобиле "Волга" с проблесковым маячком, однако позже сообщили, что эту машину могли видеть на месте происшествия.

107. Европейский Суд констатирует, что стороны не оспаривали тот факт, что Ибрагима Цурова в середине дня остановили в г. Грозном вооруженные люди в камуфляжной форме и, поместив его в багажник его же машины, увезли в неизвестном направлении. Кроме того, власти Российской Федерации предположили, что трое свидетелей происшедшего, которыми оказались подготовленные военнослужащие, возможно, решили, что это было законное задержание.

108. Далее Европейский Суд обращает внимание на то, что заявители получили из Министерства внутренних дел по Республике Ингушетия письмо о том, что их родственник был задержан сотрудниками правоохранительных органов (см. выше § 30). Утверждения властей Российской Федерации о том, что письмо от 26 июля 2004 г. поддельное, не убедили Европейский Суд, так как власти не представили каких-либо доказательств того, что Ибрагим Цуров не был задержан сотрудниками правоохранительных органов г. Малгобека, например, регистрационных записей из отдела внутренних дел или иных документов. Ввиду отсутствия подобных документов Европейский Суд полагает, что властям Российской Федерации не удалось дискредитировать ценность такого доказательства, как вышеупомянутое письмо. Следовательно, Европейский Суд считает установленным тот факт, что власти Российской Федерации признали, по крайней мере, один раз, что Ибрагим Цуров был задержан сотрудниками правоохранительных органов г. Малгобека.

109. Европейский Суд отмечает, что в случае, когда заявитель делает утверждение prima facie, а у Европейского Суда нет возможности сделать вывод на основе фактов из-за отсутствия соответствующих документов, на власти государства-ответчика возлагается обязанность аргументировать исчерпывающим образом, почему данный документ не может быть предоставлен Европейскому Суду для проверки утверждений заявителя, либо дать удовлетворительное и убедительное объяснение того, как именно произошли события, о которых идет речь. Таким образом, бремя доказывания переносится на власти государства-ответчика, и если они не представляют достаточных аргументов, то возникает вопрос о возможных нарушениях статьи 2 и/или статьи 3 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Тогчу против Турции" (Togcu v. Turkey) от 31 мая 2005 г., жалоба N 27601/95, § 95, и Постановление Европейского Суда по делу "Аккум и другие против Турции" (Akkum and Others v. Turkey), жалоба N 21894/93, § 211, ECHR 2005-II).

110. Европейский Суд считает установленным, что заявители представили доказательства prima facie того, что Ибрагим Цуров был задержан представителями государства. Утверждение властей Российской Федерации о том, что следствием не были обнаружены какие-либо доказательства причастности представителей силовых структур к похищению, является недостаточным для освобождения властей от упомянутого выше бремени доказывания. Ссылаясь на отказ властей Российской Федерации предоставить документы, которые находятся в их исключительном владении, и учитывая, что власти не привели иной убедительной версии событий, Европейский Суд заключает, что Ибрагим Цуров был задержан 26 апреля 2003 г. представителями государства в ходе непризнаваемой специальной операции.

111. Со дня похищения отсутствуют какие-либо достоверные сведения об Ибрагиме Цурове. Его фамилия отсутствовала в журналах регистрации лиц, содержащихся под стражей. И, наконец, власти Российской Федерации не дали каких-либо объяснений тому, что случилось с ним после задержания.

112. Принимая во внимание практику предыдущих дел, касавшихся исчезновений людей на территории Чеченской Республики (см. среди прочих примеров Постановление Европейского Суда по делу "Базоркина против Российской Федерации" (Bazorkina v. Russia) от 27 июля 2006 г., жалоба N 69481/01, упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Имакаева против Российской Федерации" (Imakayeva v. Russia), Постановление Европейского Суда по делу "Лулуев и другие против Российской Федерации" (Luluyev and Others v. Russia), жалоба N 69480/01* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2008. N 3 (примеч. редактора).), ECHR 2006... (извлечения), Постановление Европейского Суда по делу "Байсаева против Российской Федерации" (Baysayeva v. Russia) от 5 апреля 2007 г., жалоба N 74237/01* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2008. N 3 (примеч. редактора).), упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Ахмадова и Садулаева против Российской Федерации" (Akhmadova and Sadulayeva v. Russia) и Постановление Европейского Суда по делу "Алихаджиева против Российской Федерации" (Alikhadzhiyeva v. Russia) от 5 июля 2007 г., жалоба N 68007/01* (* См.: там же (примеч. редактора).)), Европейский Суд приходит к выводу, что в условиях вооруженного конфликта в Чеченской Республике, если какое-либо лицо задерживают неустановленные военнослужащие, а затем факт задержания не признается, то это можно рассматривать как угрожающую жизни ситуацию. Отсутствие Ибрагима Цурова, а также каких-либо сведений о нем в течение пяти лет подтверждает данное предположение.

113. Обобщая вышеизложенное, Европейский Суд считает, что имеющиеся доказательства позволяют установить с использованием стандарта доказывания "вне всякого разумного сомнения", что Ибрагим Цуров должен считаться умершим после непризнаваемого задержания представителями государства.

IV. Предполагаемое нарушение статьи 2 Конвенции

114. Заявители жаловались на нарушение статьи 2 Конвенции в связи с тем, что их родственник исчез после его задержания федеральными военнослужащими, а государственные органы не провели эффективного расследования этого обстоятельства. Статья 2 Конвенции гласит:

"1. Право каждого лица на жизнь охраняется законом. Никто не может быть умышленно лишен жизни иначе как во исполнение смертного приговора, вынесенного судом за совершение преступления, в отношении которого законом предусмотрено такое наказание.

2. Лишение жизни не рассматривается как нарушение настоящей статьи, когда оно является результатом абсолютно необходимого применения силы:

(a) для защиты любого лица от противоправного насилия;

(b) для осуществления законного задержания или предотвращения побега лица, заключенного под стражу на законных основаниях;

(c) для подавления, в соответствии с законом, бунта или мятежа".

А. Доводы сторон

115. Власти Российской Федерации утверждали, что следствием не было получено данных, подтверждающие смерть Ибрагима Цурова или причастность представителей государства к его похищению и предполагаемому убийству. Власти Российской Федерации отмечали, что следствие по делу о похищении соответствовало требованиям Конвенции об эффективности расследования, поскольку принимались все предусмотренные законодательством Российской Федерации меры к установлению лиц, совершивших это преступление.

116. Заявители настаивали на том, что Ибрагим Цуров был задержан представителями государства и должен считаться умершим по причине отсутствия достоверных сведений о нем в течение более пяти лет. Заявители также утверждали, что расследование не соответствовало требованиям эффективности и адекватности, установленным прецедентной практикой Европейского Суда по статье 2 Конвенции, и призывали Европейский Суд сделать соответствующие выводы из необоснованного отказа властей Российской Федерации предоставить заявителям или Европейскому Суду материалы уголовного дела.

В. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы для ее рассмотрения по существу

117. Европейский Суд с учетом представленных сторонами доводов считает, что в этой части жалоба затрагивает серьезные вопросы факта и права, попадающие под действие Конвенции, для решения которых необходимо рассмотрение жалобы по существу. Кроме того, Европейский Суд уже отмечал, что возражение властей Российской Федерации в отношении предполагаемого неисчерпания внутригосударственных средств правовой защиты следует рассматривать совместно с жалобой по существу (см. выше § 93). Таким образом, жалоба на нарушение статьи 2 Конвенции должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

2. Существо жалобы

(а) Предполагаемое нарушение права на жизнь Ибрагима Цурова

118. Европейский Суд напоминает, что статья 2 Конвенции, гарантирующая право на жизнь и устанавливающая обстоятельства, при которых может быть оправдано лишение жизни, является одним из наиболее фундаментальных положений Конвенции, которое не может быть объектом частичной отмены. В свете важности той защиты, которую гарантирует статья 2 Конвенции, Европейский Суд должен подвергать все случаи лишения жизни особо тщательному рассмотрению, учитывая не только действия представителей государства, но и сопутствующие обстоятельства (см. помимо прочих примеров Постановление Европейского Суда по делу "Макканн и другие против Соединенного Королевства" (McCann and Others v. United Kingdom) от 27 сентября 1995 г., Series А, N 324, р. 45-46, §§ 146-147, и упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Авшар против Турции" (Avsar v. Turkey), § 391).

119. Европейским Судом уже установлено, что родственник заявителей должен считаться умершим после его непризнаваемого задержания представителями государства и что ответственность за его смерть несет государство. В отсутствие какого-либо оправдания применения летальной силы представителями государства Европейский Суд делает вывод, что в отношении Ибрагима Цурова имело место нарушение статьи 2 Конвенции.

(b) Предполагаемая неадекватность расследования похищения

120. Европейский Суд неоднократно указывал, что обязательство защищать право на жизнь, согласно статье 2 Конвенции, предусмотренное во взаимосвязи с общим обязательством государства согласно статье 1 Конвенции "обеспечить всем в пределах своей юрисдикции права и свободы, определенные в Конвенции", требует в порядке презумпции проведения эффективного официального расследования в тех случаях, когда люди были убиты в результате применения силы (см., mutatis mutandis, упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Макканн и другие против Соединенного Королевства" (McCann and Others v. United Kingdom), p. 49, § 161, и Постановление Европейского Суда по делу "Кайя против Турции" (Kaya v. Turkey) от 19 февраля 1998 г., Reports of Judgments and Decisions 1998-I, p. 324, § 86). Важной целью такого расследования является обеспечение эффективной имплементации законодательства государства - участника Конвенции, защищающего право на жизнь, и по делам, связанным с участием представителей государства или государственных органов - привлечение их к ответственности за факт смерти, за который они должны нести ответственность. Такое расследование должно быть независимым, открытым для доступа семье пострадавшего, осуществляться в разумные сроки и безотлагательно, быть эффективным в том смысле, что оно должно быть способно принять решение, было ли применение силы в данном случае оправдано или нет при таких обстоятельствах или же оно было незаконным, и предоставлять для публичного доступа достаточную часть материалов следствия или его результатов (см. Постановление Европейского Суда по делу "Хью Джордан против Соединенного Королевства" (Hugh Jordan v. United Kingdom) от 4 мая 2001 г., жалоба N 24746/94, §§ 105-109, и Решение Европейского Суда по делу "Дуглас-Уильямс против Соединенного Королевства" (Douglas-Williams v. United Kingdom) от 8 января 2002 г., жалоба N 56413/00).

121. В настоящем деле по факту похищения Ибрагима Цурова проводилось расследование. Европейский Суд должен оценить, соответствовало ли оно требованиям статьи 2 Конвенции.

122. Европейский Суд прежде всего отмечает, что власти Российской Федерации не представили ему материалы уголовного дела в полном объеме. В связи с этим Европейскому Суду придется оценивать эффективность расследования на основании тех немногих документов, которые были представлены сторонами, и информации о ходе следствия, которую сообщили власти Российской Федерации.

123. Европейский Суд установил, что согласно показаниям М.З. она узнала о похищении своего сожителя через несколько дней после случившегося от сотрудников прокуратуры (см. выше § 42), что указывает на то, что властям очень быстро стало известно о происшедшем, а возможно, незамедлительно. Городская прокуратура возбудила уголовное дело N 40086 18 июня 2003 г., то есть спустя почти два месяца после задержания Ибрагима Цурова. Таким образом, следствие по похищению при угрожающих жизни обстоятельствах было начато с задержкой, которая необъяснима, в ситуации, когда было необходимо принять срочные меры в первые дни после случившегося. Далее Европейский Суд отмечает, что спустя три дня с момента возбуждения уголовного дела N 40086 та же городская прокуратура возбудила еще одно уголовное дело по факту исчезновения Ибрагима Цурова под N 40089 (см. выше §§ 36 и 38). По мнению Европейского Суда, данный факт сам по себе доказывает, что городская прокуратура не проявила надлежащей тщательности в организации своей работы с документами, что ставит под сомнение эффективность расследования.

124. Также установлено, что в ходе расследования допускались определенные упущения. Европейский Суд отмечает, что дважды постановления о приостановлении следственных действий отменялись вышестоящими прокурорами (см. выше §§ 48 и 58). Причины принятия таких мер не известны, поскольку власти Российской Федерации отказались представить необходимые документы. Однако Европейский Суд из фактов многочисленных приостановлений делает вывод, что имеют место определенные расследования, подвергаемые критике со стороны Прокуратуры Чеченской Республики.

125. Далее Европейский Суд отмечает, что Д.С., свидетель похищения, который незамедлительно сообщил о преступлении властям, впервые был допрошен только 23 июля 2004 г., то есть спустя год и три месяца после случившегося (см. выше § 62). Очевидно, что эти следственные мероприятия должны были быть осуществлены, как только было начато расследование. Задержка с их реализацией, которой в данном случае нет объяснений, не только демонстрирует нежелание властей действовать по собственной инициативе, но и является нарушением обязательства соблюдать максимальную добросовестность и оперативность в борьбе с подобными серьезными преступлениями (см. Постановление Европейского Суда по делу "Пол и Одри Эдвардс против Соединенного Королевства" (Paul and Audrey Edwards v. United Kingdom), жалоба N 46477/99, § 86, ECHR 2002-II).

126. Кроме того, представляется, что следствие не провело оперативно-розыскных мероприятий с целью выяснить, был ли Ибрагим Цуров задержан сотрудниками правоохранительных органов г. Малгобека, как сообщалось в письме Министерства внутренних дел по Республике Ингушетия от 26 июля 2004 г. Районная прокуратура направляла запрос о задержании Ибрагима Цурова в силовые структуры Чеченской Республики. Однако из предоставленной властями Российской Федерации информации осталось неизвестным, направлялись ли подобные запросы в силовые структуры Республики Ингушетия, региона, расположенного рядом с Чеченской Республикой.

127. Европейский Суд также отмечает, что, несмотря на то, что первую заявительницу признали потерпевшей по уголовному делу N 40086, ей сообщали только о приостановлении и возобновлении расследования уголовного дела, но о каких-либо значимых действиях по делу ее не информировали. Соответственно, следователи явным и очевидным образом не обеспечили надлежащий уровень общественного контроля над расследованием и не гарантировали легитимные интересы родственников потерпевшего по делу.

128. Наконец, Европейский Суд подчеркивает, что расследование по делу N 40086 приостанавливалось и возобновлялось четыре раза и имели место длительные периоды бездействия городской и районной прокуратур, когда не проводилось каких-либо оперативно-розыскных мероприятий. Необходимо отметить, что никаких оперативно-розыскных мероприятий не проводилось в период с 14 января 2005 г. по 26 апреля 2007 г., то есть в течение двух лет. Расследование возобновилось только тогда, когда жалоба по настоящему делу была коммуницирована властям Российской Федерации.

129. Что касается возражений властей Российской Федерации в отношении неисчерпания заявителями внутригосударственных средств защиты уголовно-правового характера, рассмотрение которых было объединено с рассмотрением дела по существу, Европейский Суд приходит к следующему заключению. Власти Российской Федерации утверждали, что у заявителей имелась возможность потребовать судебной проверки постановлений, вынесенных органами предварительного следствия. Европейский Суд указывает на то, что, не имея доступа к материалам уголовного дела и будучи не информированными о ходе расследования, заявители не могли эффективно оспаривать действия или бездействия следственных органов перед судом. Более того, поскольку возражение властей Российской Федерации касается вопроса о том, что расследование еще продолжается, Европейский Суд отмечает, что власти не приняли необходимые и своевременные меры и тем самым подорвали эффективность расследования уже на ранних стадиях. В связи с этим Европейский Суд считает, что упомянутые властями Российской Федерации средства уголовно-правовой защиты были неэффективными при обстоятельствах настоящего дело, и поэтому отклоняет предварительное возражение властей Российской Федерации.

130. С учетом вышеизложенного Европейский Суд считает, что властями Российской Федерации не было проведено эффективного уголовного расследования обстоятельств исчезновения Ибрагима Цурова, что является нарушением статьи 2 Конвенции в ее процессуально-правовом аспекте.

V. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции

131. Заявители жаловались, ссылаясь на статью 3 Конвенции, на то, что Ибрагим Цуров подвергся жестокому обращению со стороны представителей федеральных силовых структур и что не было проведено эффективного расследования по факту этого жесткого обращения. Далее они жаловались на то, что в результате исчезновения члена их семьи и отказа властей провести добросовестное расследование этого обстоятельства они испытали моральные страдания в нарушение статьи 3 Конвенции, которая гласит:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

А. Доводы сторон

132. Власти Российской Федерации не согласились с этими доводами, поскольку, по их утверждениям, следствием не было установлено, что Ибрагим Цуров подвергся бесчеловечному или унижающему достоинство обращению в нарушение статьи 3 Конвенции.

133. Заявители настаивали на своей жалобе.

В. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы для ее рассмотрения по существу

(а) Жалоба относительно Ибрагима Цурова

134. Европейский Суд повторяет, что предположения о бесчеловечном и жестоком обращении должны подтверждаться надлежащими доказательствами. При оценке таких доказательств Европейский Суд применяет стандарт доказывания "вне всякого разумного сомнения", однако добавляет, что данные доказательства могут вытекать из сосуществования достаточно обоснованных, четких и взаимно подтверждающих умозаключений или аналогичных неопровержимых презумпций факта (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ирландия против Соединенного Королевства" (Ireland v. United Kingdom) от 18 января 1978 г., Series A, N 25, § 161, in fine).

135. Европейским Судом установлено, что Ибрагим Цуров был задержан 26 апреля 2003 г. представителями федеральных силовых структур и что с момента задержания от него не было никаких известий. Он также установил, что в свете всех известных обстоятельств его можно считать умершим и ответственность за его смерть несет государство (см. выше § 119). Однако на вопросы о том, как именно он умер, и подвергался ли он пыткам и жестокому обращению, не было дано ответа. Европейский Суд полагает, что имеющиеся в его распоряжении материалы не позволяют ему установить вне всякого разумного сомнения, что Ибрагим Цуров подвергался бесчеловечному и жестокому обращению. В связи с этим Европейский Суд считает, что данная часть жалобы является явно необоснованной.

136. Из этого Европейский Суд делает вывод, что указанная часть жалобы является явно необоснованной и должна быть отклонена в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

(b) Жалоба относительно моральных страданий заявителей

137. Европейский Суд считает, что эта жалоба не является явно необоснованной по смыслу пункта 3 статьи 35 Конвенции. Европейский Суд далее отмечает, что она не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

2. Существо жалоба

138. Европейский Суд отмечает, что вопрос о том, является ли член семьи "исчезнувшего лица" жертвой обращения, нарушающего статью 3 Конвенции, зависит от наличия специфических факторов, придающих страданиям заявителя особый аспект и характер, отличные от эмоционального стресса, который можно считать неизбежным у родственников жертвы серьезного нарушения прав человека. Имеют значение такие элементы, как близость родственных связей, конкретные обстоятельства семейных отношений, то, в какой степени член семьи был свидетелем случившегося, активное участие члена семьи в попытках получить информацию об исчезнувшем лице и то обстоятельство, как реагировали власти на запросы информации об исчезнувшем лице. Кроме того, Европейский Суд подчеркивает, что суть подобных нарушений заключается не столько в самом факте "исчезновения" члена семьи, сколько в большей степени в том, какова была реакция и позиция властей в момент, когда данная ситуация была доведена до их сведения. Именно в силу последнего обстоятельства родственник может утверждать, что он является непосредственной жертвой действий властей (см. Постановление Европейского Суда по делу "Орхан против Турции" (Orhan v. Turkey) от 18 июня 2002 г., жалоба N 25656/94, § 358* (См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2015. N 8 (примеч. редактора).), и упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Имакаева против Российской Федерации" (Imakayeva v. Russia), § 164).

139. В настоящем деле Европейский Суд отмечает, что заявители являются близкими родственниками пропавшего лица. Более пяти лет они не получали каких-либо сведений об Ибрагиме Цурове. В течение данного периода они обращалась с запросами о своем родственнике в различные официальные органы. Несмотря на предпринятые ими усилия, заявители так и не получили какого-либо приемлемого объяснения или информации о том, что произошло с Ибрагимом Цуровым после его похищения. В полученных заявителями ответах в основном отрицалась ответственность государства за задержание Ибрагима Цурова или просто сообщалось, что по данному факту проводится расследование. Непосредственное отношение к вышесказанному имеют и выводы Европейского Суда относительно статьи 2 Конвенции в ее процессуально-правовом аспекте.

140. Принимая во внимание вышеизложенное, Европейский Суд считает, что заявители испытали и продолжают испытывать стресс и моральные страдания в результате похищения их близкого родственника и невозможности выяснить, что с ним произошло. То, каким образом власти реагировали на их жалобы, следует считать бесчеловечным обращением, нарушающим статью 3 Конвенции.

141. Таким образом, Европейский Суд делает вывод, что в отношении заявителей имело место нарушение статьи 3 Конвенции.

VI. Предполагаемое нарушение статьи 5 Конвенции

142. Заявители утверждали, что Ибрагим Цуров был лишен свободы в нарушение гарантий, предусмотренных статьей 5 Конвенции, которая в соответствующих частях гласит:

"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом...

(с) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения...

2. Каждому арестованному незамедлительно сообщаются на понятном ему языке причины его ареста и любое предъявляемое ему обвинение.

3. Каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом "с" пункта 1 настоящей статьи незамедлительно доставляется к судье или к иному должностному лицу, наделенному, согласно закону, судебной властью, и имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд.

4. Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным.

5. Каждый, кто стал жертвой ареста или заключения под стражу в нарушение положений настоящей статьи, имеет право на компенсацию".

А. Доводы сторон

143. Власти Российской Федерации утверждали, что отсутствуют какие-либо доказательства, полученные в ходе расследования, которые подтверждали бы, что Ибрагим Цуров был лишен свободы в нарушение гарантий статьи 5 Конвенции.

144. Заявители настаивали на своей жалобе.

В. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы для ее рассмотрения по существу

145. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной по смыслу пункта 3 статьи 35 Конвенции. Следовательно, жалоба на нарушение статьи 5 Конвенции должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

2. Существо жалобы

146. Европейский Суд ранее уже указывал на фундаментальную важность гарантий статьи 5 Конвенции для обеспечения права любого лица в демократическом государстве не подвергаться произвольному задержанию. Он также отмечал, что непризнаваемое задержание лица является полным отрицанием названных гарантий и серьезнейшим нарушением статьи 5 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Чичек против Турции" (Cicek v. Turkey) от 27 февраля 2001 г., жалоба N 25704/94, § 164, и упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Лулуев и другие против Российской Федерации" (Luluyev and Others v. Russia), § 122).

147. Европейский Суд считает установленным, что 26 апреля 2003 г. Ибрагим Цуров был задержан представителями государства. Его задержание не было признано властями и не было зарегистрировано в каких-либо учетах лиц, содержащихся под стражей, а официальные сведения о его дальнейшем местонахождении и судьбе отсутствуют. В соответствии с прецедентной практикой Европейского Суда сам по себе этот факт должен рассматриваться как серьезное упущение, поскольку он позволяет лицам, ответственным за акт лишения свободы, скрыть свою причастность к преступлению, уничтожить доказательства и избежать ответственности за судьбу задержанного. Кроме того, отсутствие записей о задержании с указанием даты, времени и места задержания, фамилии задержанного, а также причин задержания и фамилии лица, производившего задержание, следует считать несовместимым с самой целью статьи 5 Конвенции (см. упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Орхан против Турции" (Orhan v. Turkey), § 371).

148. Далее Европейский Суд полагает, что власти Российской Федерации должны были проявить большее внимание и усердие в проведении тщательного расследования по жалобам заявителей об исчезновении их родственника при угрожающих жизни обстоятельствах. Признание ранее Европейским Судом нарушения статьи 2 Конвенции, особенно в части проведения расследования, не оставляет сомнения в том, что власти Российской Федерации не смогли быстро и эффективно провести оперативно-розыскные мероприятия, чтобы защитить его от риска исчезновения.

149. Исходя из этого Европейский Суд считает, что Ибрагим Цуров был подвергнут непризнаваемому задержанию без соблюдения каких бы то ни было гарантий, предусмотренных статьей 5 Конвенции. Это является особенно серьезным нарушением права на свободу и безопасность, гарантированного этой статьей Конвенции.

VII. Предполагаемое нарушение статьи 13 Конвенции

150. Заявители жаловались на то, что они были лишены эффективных средств защиты в отношении вышеупомянутых нарушений, что противоречит статье 13 Конвенции, которая гласит:

"Каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве".

А. Доводы сторон

151. Власти Российской Федерации утверждали, что в распоряжении заявителей имелись эффективные средства правовой защиты, как того требует статья 13 Конвенции, и что внутригосударственные власти не препятствовали праву заявителей воспользоваться данными средствами. Заявители могли обжаловать действия или бездействие следственных органов в суде или в вышестоящей прокуратуре. В целом власти Российской Федерации утверждали, что отсутствовало нарушение статьи 13 Конвенции.

152. Заявители настаивали на своих жалобах.

В. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы для ее рассмотрения по существу

153. Европейский Суд считает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной по смыслу пункта 3 статьи 35 Конвенции. Европейский Суд далее отмечает, что эта жалоба не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

2. Существо жалобы

154. Европейский Суд напоминает, что статья 13 Конвенции гарантирует наличие на внутригосударственном уровне средства правовой защиты для обеспечения соблюдения по существу прав и свобод, гарантированных Конвенцией, в какой бы форме они ни были закреплены в правовой системе государства - участника Конвенции. Согласно устоявшейся прецедентной практике Европейского Суда статья 13 Конвенции требует, чтобы на внутригосударственном уровне имелось правовое средство, позволяющее компетентному государственному органу принять решение по сути жалобы на нарушение Конвенции и предложить соответствующее возмещение ущерба, хотя государствам - участникам Конвенции и предоставляется определенная свобода усмотрения относительно способа исполнения их обязательств в рамках данного положения Конвенции. Однако требование о наличии такого правового средства касается только тех жалоб, которые можно считать "потенциально доказуемыми" по смыслу Конвенции (см., помимо прочих примеров Постановление Европейского Суда по делу "Халфорд против Соединенного Королевства" (Halford v. United Kingdom) от 25 июня 1997 г., Reports of Judgments and Decisions 1997-III, р. 1020, § 64).

155. Что касается жалобы заявителей на отсутствие эффективных средств защиты в отношении их жалобы на нарушение статьи 2 Конвенции, Европейский Суд считает необходимым подчеркнуть, учитывая фундаментальную важность права на защиту жизни, что статья 13 Конвенции требует в дополнение к выплате полагающейся компенсации также проведения тщательного и эффективного расследования, способного привести к установлению личности и наказанию ответственных за лишение жизни, что, в частности, предполагает фактический доступ истца к процессуальным действиям, направленным на установление личностей и наказание виновных (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ангуелова против Болгарии" (Anguelova v. Bulgaria), жалоба N 38361/97, §§ 161-162, ECHR 2002-IV, и Постановление Европейского Суда по делу "Сюхейла Айдын против Турции" (Suheyla Aydin v. Turkey) от 24 мая 2005 г., жалоба N 25660/94, § 208). Далее Европейский Суд повторяет, что требования статьи 13 Конвенции не сводятся лишь к обязанности государства согласно статье 2 Конвенции проводить эффективное расследование (см. упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Хашиев и Акаева против Российской Федерации" (Khashiyev and Akayeva v. Russia), § 183).

156. В свете приведенных выше выводов Европейского Суда в отношении статьи 2 Конвенции указанную жалобу явно следует считать "потенциально доказуемой" по смыслу статьи 13 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Бойл и Райс против Соединенного Королевства" (Boyle and Rice v. United Kingdom) от 27 апреля 1988 г., Series А, N 131, § 52). Следовательно, заявители должны были иметь возможность воспользоваться эффективными и практически применимыми средствами правовой защиты, способными привести к установлению и наказанию виновных лиц и к назначению компенсации в соответствии со статьей 13 Конвенции.

157. Из этого следует, что при обстоятельствах, подобных обстоятельствам настоящего дела, когда расследование уголовного дела по факту лишения жизни оказалось неэффективным, что, в свою очередь, подрывало эффективность любого другого потенциально имеющегося в наличии средства, власти Российской Федерации не выполнили своих обязательств в рамках статьи 13 Конвенции.

158. Следовательно, имело место нарушение статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 2 Конвенции.

159. Поскольку жалоба в соответствии со статьей 13 Конвенции предполагает существование внутригосударственных средств правовой защиты от нарушения статьи 3 Конвенции относительно жестокого отношения с Ибрагимом Цуровым во время его задержания представителями государства, Европейский Суд отмечает, что данная часть жалобы в соответствии со статьей 3 Конвенции выше, в § 135, была признана необоснованной. В отсутствии признанного нарушения материальной части Конвенции Европейский Суд полагает, что в этом отношении также не имело место нарушение статьи 13 Конвенции.

160. Что касается доводов заявителей о нарушении статьи 3 Конвенции, Европейский Суд подчеркивает, что он уже признал наличие нарушения вышеназванного положения Конвенции в отношении моральных страданий заявителей в результате похищения их близкого родственника, неспособности выяснить, что с ними произошло, и реакции властей на их жалобы. Однако Европейский Суд также уже признал нарушение статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 2 Конвенции в части поведения властей Российской Федерации, вызвавшего моральные страдания заявителей. Европейский Суд считает, что при данных обстоятельствах отсутствуют основания отдельно рассматривать вопрос о нарушении статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 3 Конвенции.

161. Что касается утверждений заявителей о нарушении статьи 5 Конвенции, Европейский Суд повторяет, что в силу сложившейся его прецедентной практики, когда специальные гарантии пунктов 4 и 5 статьи 5 Конвенции, будучи lex specialis в отношении статьи 13 Конвенции, поглощают и перекрывают собой требования статьи 13 Конвенции, а также в свете сделанного выше вывода о нарушении статьи 5 Конвенции в результате непризнаваемого властями задержания, при обстоятельствах настоящего дела Европейский Суд не находит оснований рассматривать отдельно вопрос о нарушении статьи 13 Конвенции, взятой во взаимосвязи со статьей 5 Конвенции.

VIII. Применение статьи 41 Конвенции

162. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

А. Материальный ущерб

163. Второй заявитель и четвертая заявительница требовали возмещения ущерба за потерю заработков их сына с момента его исчезновения. Ибрагим Цуров работал адвокатом со среднегодовым доходом в размере 96 000 рублей (приблизительно 2 630 евро). Второй заявитель и четвертая заявительница полагали, что как родители они могли рассчитывать на 40% от его заработка, и требовали выплаты им совместно 1 173 505,28 рублей (приблизительно 32 150 евро).

164. Власти Российской Федерации сочли эти требования необоснованными.

165. Европейский Суд повторяет, что между ущербом, компенсацию которого требует заявитель, и нарушением Конвенции должна существовать явная причинно-следственная связь, и что в соответствующих случаях может быть запрошена компенсация за потерю заработков. Принимая во внимание эти соображения, Европейский Суд усматривает прямую причинно-следственную связь между нарушением статьи 2 Конвенции в отношении родственников заявителей и потерей ими финансовой поддержки, которую их сын мог бы им обеспечить. Принимая во внимание доводы второго заявителя и четвертой заявительницы, Европейский Суд присуждает им 10 000 евро в качестве компенсации материального ущерба плюс любые налоги, которые могут быть начислены на указанную сумму.

В. Моральный вред

166. Первая заявительницам и третий заявитель, родные сестра и брат Ибрагима Цурова, требовали выплатить им по 10 000 евро каждому, а второй заявитель и четвертая заявительница - 30 000 евро в качестве компенсации морального вреда за страдания, которые испытали в результате потери члена их семьи, а также безразличия, проявленного властями в отношении них.

167. Власти Российской Федерации сочли требуемые суммы чрезмерными.

168. Европейский Суд отмечает, что им было установлено нарушение статей 2, 5 и 13 Конвенции в связи с непризнаваемым задержанием и исчезновением родственника заявителей. Сами заявители были признаны жертвами нарушения статьи 3 Конвенции. В связи с этим Европейский Суд считает, что заявителям был причинен моральный вред, который не может быть компенсирован одним лишь фактом признания нарушений их прав. Европейский Суд считает справедливым присудить второму заявителю и четвертой заявительнице 25 000 евро совместно и первой заявительнице и третьему заявителю по 5 000 евро каждому в качестве компенсации морального вреда плюс любые налоги, которые могут быть начислены на указанные суммы.

С. Судебные расходы и издержки

169. Интересы заявителей в Европейском Суде представляла организация "Правовая инициатива по России". Сотрудники этой организации предоставили договор на оказание услуг и счет, в котором окончательная сумма расходов и издержек составила 9 544,4 евро. Однако заявители своевременно не предоставили детализированный перечень предположительно понесенных расходов и издержек.

170. Власти Российской Федерации обратили внимание на то, что судебные расходы не были подтверждены какими-либо счетами и денежными переводами в качестве доказательства того, что они были действительно понесены.

171. Европейский Суд повторяет, что согласно правилу 60 Регламента Суда требование справедливой компенсации должно быть детализировано и представлено в письменном виде с приложением необходимых документов и в срок, соответствующий подаче требований заявителей по существу, "ввиду отсутствия которых Палата может отклонить заявление полностью или в части". В настоящем деле Европейский Суд полагает, что заявители не смогли представить необходимые доказательства понесенных сумм судебных расходов и издержек. В связи с неисполнением заявителями вышеуказанного требования и принимая во внимание, что их представителям были выплачены 850 евро в качестве помощи от Совета Европы, Европейский Суд не присуждает заявителям какую-либо сумму в качестве компенсации судебных расходов и издержек (см. Постановление Европейского Суда по делу "Малечков против Болгарии" (Malechkov v. Bulgaria) от 28 июня 2007 г., жалоба N 57830/00, § 165).

D. Процентная ставка при просрочке платежей

172. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Европейский Суд единогласно:

1) отклонил возражения властей Российской Федерации в отношении предполагаемого нарушения права на подачу индивидуальной жалобы;

2) постановил объединить рассмотрение возражения властей Российской Федерации относительно неисчерпания заявителями уголовно-правовых средств защиты с рассмотрением жалобы по существу и отклонил их;

3) объявил жалобы на нарушения статей 2, 5 и 13 Конвенции, а также жалобу, касающуюся моральных страданий заявителей, согласно статье 3 Конвенции приемлемыми для рассмотрения по существу, а в остальной части - неприемлемыми;

4) постановил, что имело место нарушение статьи 2 Конвенции в отношении Ибрагима Цурова;

5) постановил, что имело место нарушение статьи 2 Конвенции в части непроведения эффективного расследования обстоятельств исчезновения Ибрагима Цурова;

6) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в отношении заявителей;

7) постановил, что имело место нарушение статьи 5 Конвенции в отношении Ибрагима Цурова;

8) постановил, что имело место нарушение статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 2 Конвенции;

9) постановил, что в отношении Ибрагима Цурова отсутствовало нарушение статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 3 Конвенции;

10) постановил, что отсутствуют основания отдельно рассматривать вопрос о нарушении в отношении заявителей статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 3 Конвенции, а также со статьей 5 Конвенции;

11) постановил, что:

(а) власти государства-ответчика обязаны в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить следующие суммы:

(i) 10 000 (десять тысяч) евро второму заявителю и четвертой заявительнице совместно в качестве компенсации материального ущерба, подлежащие переводу в валюту государства-ответчика по курсу, действующему на дату выплаты, плюс любые налоги, которые могут быть начислены на указанную сумму;

(ii) 25 000 (двадцать пять тысяч) евро второму заявителю и четвертой заявительнице совместно и по 5 000 (пять тысяч) евро первой заявительнице и третьему заявителю в качестве компенсации морального вреда, подлежащие переводу в валюту государства-ответчика по курсу, действующему на дату выплаты, плюс любые налоги, которые могут быть начислены на указанные суммы;

(b) по истечении указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на указанные суммы должны начисляться простые проценты в размере предельной годовой кредитной ставки Европейского центрального банка, действующей в период невыплаты, плюс три процента;

12) отклонил оставшуюся часть требований заявителей о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 6 ноября 2008 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Европейского Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Христос Розакис Председатель Палаты Суда