Постановление Суда по интеллектуальным правам от 28 октября 2021 г. N С01-1854/2021 по делу N А07-18512/2020 Суд оставил без изменения судебные акты о взыскании компенсации, поскольку используемое ответчиком обозначение и товарный знак истца не являются сходным до степени смешения в связи с чем отсутствует факт нарушения ответчиком исключительных прав истца

Постановление Суда по интеллектуальным правам от 28 октября 2021 г. N С01-1854/2021 по делу N А07-18512/2020

Резолютивная часть постановления объявлена 28 октября 2021 года.

Полный текст постановления изготовлен 28 октября 2021 года.

Суд по интеллектуальным правам в составе:

председательствующего судьи Снегура А.А.,

судей Лапшиной И.В., Сидорской Ю.М.

рассмотрел в открытом судебном заседании кассационную жалобу индивидуального предпринимателя Ибатуллина Азамата Валерьяновича (г. Уфа, Республика Башкортостан, ОГРНИП 311028012400084) на постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 23.08.2021 по делу N А07-18512/2020,

по исковому заявлению индивидуального предпринимателя Ибатуллина Азамата Валерьяновича к обществу с ограниченной ответственностью "Альпари-Агидель" (ул. Вокзальная, д. 19а, г. Стерлитамак, Республика Башкортостан, 453115, ОГРН 1161690058595)

о взыскании компенсации.

В судебном заседании приняли участие:

индивидуальный предприниматель Ибатуллин Азамат Валерьянович (лично);

представитель общества с ограниченной ответственностью "Альпари-Агидель" - Шумилова Т.А. (по доверенности от 07.04.2021 N юр-20/227).

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

индивидуальный предприниматель Ибатуллин Азамат Валерьянович (далее - предприниматель) обратился в Арбитражный суд Республики Башкортостан с исковыми требованиями к обществу с ограниченной ответственностью "Альпари-Агидель" (далее - общество "Альпари-Агидель") о взыскании 50 000 рублей компенсации за неправомерное использование обозначения, сходного до степени смешения с товарным знаком "" по свидетельству Российской Федерации N 141713, о признании незаконным использования ответчиком в отношении деятельности по реализации товаров обозначения, сходного до степени смешения с принадлежащим истцу товарным знаком по свидетельству Российской Федерации N 141713, в том числе в фирменном наименовании.

Решением Арбитражного суда Республики Башкортостан от 09.03.2021 исковые требования удовлетворены.

Постановлением Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 23.08.2021 решение Арбитражного суда Республики Башкортостан от 09.03.2021 отменено, в удовлетворении иска отказано.

В кассационной жалобе, поданной в Суд по интеллектуальным правам, предприниматель, ссылаясь на нарушение судом апелляционной инстанции норм материального и процессуального права, несоответствие выводов апелляционного суда фактическим обстоятельствам дела, просит отменить обжалуемое постановление, оставить в силе решение суда первой инстанции.

В обоснование кассационной жалобы предприниматель указывает на то, что вывод суда апелляционной инстанции о необходимости сравнения фактически осуществляемых видов деятельности противоречит его же выводу о необходимости установить однородность товаров и услуг, в отношении которых зарегистрирован знак обслуживания, и видов деятельности ответчика (товаров и услуг, относящихся к сфере такой деятельности).

Предприниматель полагает, что суд апелляционной инстанции не учел то обстоятельство, что настоящий иск предъявлен не в защиту права на фирменное наименование, а в защиту права на знак обслуживания, в то время как в Государственный реестр товарных знаков и знаков обслуживания Российской Федерации (далее - Государственный реестр) сведения о прекращении правовой охраны знака обслуживания предпринимателя на основании подпункта 4 пункта 1 статьи 1514 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) не были внесены.

По мнению заявителя кассационной жалобы, суд апелляционной инстанции, перечислив круг обстоятельств, подлежащих установлению при разрешении вопроса о частичном запрете использования фирменного наименования, уклонился от установления этих обстоятельств.

Предприниматель считает, что вывод суда апелляционной инстанции о том, что словесный элемент "Агидель" не придает фирменному наименованию ответчика какого-либо иного семантического значения в сравнении со словом "Альпари", кроме уточнения места нахождения правообладателя и (или) места производства, реализации товаров, оказания услуг, противоречит выводу этого же суда о средней степени сходства обозначений "Альпари" и "Альпари-Агидель".

С точки зрения заявителя кассационной жалобы, суд апелляционной инстанции не принял во внимание, что использование знака обслуживания не самим правообладателем, а иным лицом, с которым правообладателем заключен лицензионный договор, на основании положений статьи 1486 ГК РФ является правомерным способом использования товарного знака.

Предприниматель отмечает, что неиспользование знака обслуживания на момент создания общества "Альпари-Агидель" не может являться основанием для вывода об отсутствии нарушения исключительного права на этот знак.

Возражая против вывода суда апелляционной инстанции о том, что предпринимателем не доказана причинно-следственная связь между действиями ответчика и негативными последствиями, которые наступили для истца в ходе таких действий, предприниматель ссылается на то, что указанный вывод сделан без учета того, что в силу пункта 3 статьи 1252 ГК РФ правообладатель, обратившийся за защитой права, освобождается от доказывания размера причиненных ему убытков.

Предприниматель также не соглашается с выводом суда апелляционной инстанции о том, что им не доказана правомерность предъявления к взысканию компенсации в размере 50 000 рублей в связи с непредставлением обоснованного расчета размера такой компенсации, недоказанностью стоимости права использования товарного знака.

Как полагает заявитель кассационной жалобы, вывод суда апелляционной инстанции о том, что в материалы дела вопреки требованиям, предусмотренным статьей 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, истцом не представлены доказательства того, что ответчик оказывает какие-либо услуги, для которых зарегистрирован знак обслуживания по свидетельству Российской Федерации N 141713 или предлагает их оказать (рекламные объявления с использованием знака обслуживания истца о предложении таких услуг, копии чеков, актов выполненных работ или иных документов, подтверждающих выполнение таких работ), является неправомерным.

В представленном отзыве на кассационную жалобу общество "Альпари-Агидель", ссылаясь на необоснованность изложенных в ней доводов, просит оставить кассационную жалобу предпринимателя без удовлетворения.

В судебном заседании, состоявшемся 28.10.2021, предприниматель выступил по существу изложенных в кассационной жалобе доводов, настаивал на ее удовлетворении.

Представитель общества "Альпари-Агидель" возражал против удовлетворения кассационной жалобы предпринимателя по мотивам, изложенным в отзыве на нее.

Законность обжалуемого постановления суда апелляционной инстанции проверена арбитражным судом кассационной инстанции в порядке, предусмотренном статьями 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе и в отзыве на нее.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, знак обслуживания "" по свидетельству Российской Федерации N 141713 был зарегистрирован 17.05.1996 по заявке N 96700727, с приоритетом от 25.01.1996 в отношении услуг 36-го класса "страхование"; 37-го класса "строительство, ремонт и установка оборудования, за исключением сигнализации, срабатывающей в случае ограбления"; 39-го класса "упаковка товаров, организация путешествий"; 42-го класса "обеспечение пищевыми продуктами и напитками, промышленными товарами, обеспечение временного проживания, медицинский, гигиенический и косметический уход, ветеринарная и сельскохозяйственная службы, промышленные и научные исследования и разработки, программирование" Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее - МКТУ) на имя акционерного общества открытого типа финансовая группа "Новый мир" (переименовано в открытое акционерное общество "Новый мир"; далее общество "Новый мир").

Срок действия регистрации знака обслуживания "" по свидетельству Российской Федерации N 141713 истек 25.06.2006 и 11.10.2006 был продлен до 25.01.2016.

В связи с ликвидацией общества "Новый мир" в Единый государственный реестр юридических лиц (далее - ЕГРЮЛ) 10.12.2013 внесена соответствующая запись.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 13.07.2016 по делу N А40-119393/2016 назначена процедура распределения обнаруженного имущества общества "Новый мир" среди лиц, имеющих на это право.

В адрес Роспатента поступило заявление арбитражного управляющего общества "Новый мир" Валеева А.Ф. о продлении срока действия исключительного права на товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 141713.

По результатам его рассмотрения Роспатент осуществил продление срока действия исключительного права на товарный знак, о чем 23.11.2016 внес соответствующую запись в Государственный реестр.

В рамках процедуры распределения обнаруженного имущества 09.06.2017 между арбитражным управляющим общества "Новый мир" и предпринимателем был заключен договор об отчуждении исключительного права на товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 141713 и 18.04.2018 в Государственный реестр внесена запись о государственной регистрации договора об отчуждении исключительного права на товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 141713.

В пункте 1.7 договора от 09.06.2017 об отчуждении исключительного права на товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 141713 указано, что с момента государственной регистрации перехода исключительного права на товарный знак к приобретателю переходит исключительное право на товарный знак в отношении всех услуг, а также переходит весь объем прав, связанных с отчуждаемым товарным знаком, имевшихся у правообладателя на дату регистрации перехода исключительного права на товарный знак, в том числе, связанных с защитой нарушенного исключительного права.

Как указал суд первой инстанции, переход исключительного права на товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 141713 от общества "Новый мир" к предпринимателю зарегистрирован 18.04.2018, следовательно, к предпринимателю перешло не только исключительное право на указанный знак обслуживания, но и право требования выплаты компенсации за использование этого знака обслуживания иными лицами.

Общество "Альпари-Агидель" в качестве юридического лица зарегистрировано 29.01.2016, что подтверждается записью в ЕГРЮЛ и доказательствами, свидетельствующими о начале ведения фактической деятельности.

В подтверждение указанных обстоятельств в материалы дела предоставлены решение учредителя о создании общества "Альпари-Агидель" от 25.01.2016 N 1, свидетельство о государственной регистрации юридического лица от 29.01.2016 серии 16 N 007364041, устав общества "Альпари-Агидель" от 2016 года, договоры аренды нежилого помещения от 22.03.2016, 09.04.2016, 16.09.2016, договор оказания услуг и аренды помещения от 05.05.2016 N 1-574/2016. Указанные доказательства истцом документально не опровергнуты.

Предприниматель 29.01.2020 направил обществу "Альпари-Агидель" претензию о прекращении использования спорного обозначения и выплате компенсации.

Неисполнение изложенных в претензии требований явилось основанием для обращения предпринимателя в арбитражный суд с рассматриваемым исковым заявлением.

Удовлетворяя исковые требования, арбитражный суд первой инстанции исходил из доказанности факта нарушения ответчиком исключительного права истца на знак обслуживания по свидетельству Российской Федерации N 141713.

Суд апелляционной инстанции, отменяя решение суда первой инстанции, исходил из того, что ликвидация правообладателя 10.12.2013 свидетельствует о том, что знак обслуживания с момента ликвидации правообладателя до 18.04.2018 (момента перехода исключительного права к предпринимателю) не использовался, доказательства обратного не представлены в материалы дела.

Суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что на момент создания и начала фактической деятельности ответчик обоснованно полагался на данные государственных реестров, обладающих признаком публичной достоверности как в части сведений о правообладателе знака обслуживания по свидетельству Российской Федерации N 141713 и сроках действия исключительного права на него (до 25.01.2016), так и в части прекращения деятельности самого правообладателя (10.12.2013).

Суд апелляционной инстанции также указал, что последующее продление срока действия исключительного права на товарный знак и его отчуждение предпринимателю, имевшие место в рамках процедуры распределения обнаруженного имущества ликвидированного юридического лица, не могут быть противопоставлены исключительному праву на фирменное наименование общества, действовавшему добросовестно и полагавшемуся на публично достоверные сведения.

Исследовав вопрос о сходстве знака обслуживания истца с фирменным наименованием ответчика, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о средней степени их сходства по семантическому и графическому критериям.

Оценив однородность услуг, в отношении которых зарегистрирован знак обслуживания предпринимателя, с услугами, оказываемыми обществом "Альпари-Агидель", суд апелляционной инстанции установил отсутствие однородности услуг 36, 37, 39-го классов МКТУ, поскольку они различны по своей природе и назначению, не являются взаимодополняемыми и взаимозаменяемыми, относятся к разным видам хозяйственной деятельности, в связи с чем не могут быть отнесены потребителями к одному и тому же источнику происхождения.

В то же время суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что услуга 42-го класса МКТУ "обеспечение пищевыми продуктами и напитками, промышленными товарами", в отношении которой зарегистрирован знак обслуживания истца, в целом является однородной виду деятельности общества "Альпари-Агидель" "розничная торговля косметическими товарами и товарами личной гигиены в специализированных магазинах", установив при этом низкую степень однородности, поскольку указанная деятельность ответчика осуществляется через специализированные магазины и в отношении конкретных товаров: косметические товары и товары личной гигиены.

Определяя вероятность смешения знака обслуживания истца и фирменного наименования ответчика, суд апелляционной инстанции, принимая во внимание среднюю степень их сходства по семантическому и графическому критериям, отсутствие однородности услуг 36, 37, 39-го классов МКТУ, низкую степень однородности услуги 42-го класса МКТУ "обеспечение пищевыми продуктами и напитками, промышленными товарами", в отношении которой зарегистрирован знак обслуживания истца, с деятельностью общества "Альпари-Агидель" по розничной торговле косметическими товарами и товарами личной гигиены в специализированных магазинах, учитывая факт отсутствия использования знака обслуживания истца, пришел к выводу об отсутствии такой вероятности.

При этом, оценив представленные ответчиком доказательства использования спорного знака обслуживания лицензиатом - обществом с ограниченной ответственностью "Искра" (далее - общество "Искра"), суд апелляционной инстанции отметил, что указанное лицо осуществляет торговлю пищевыми продуктами.

Кроме того, суд апелляционной инстанции в обжалуемом решении указал, что истцом не доказана причинно-следственная связь между действиями ответчика и негативными последствиями, которые наступили для истца в ходе таких действий, не доказана правомерность предъявления к взысканию компенсации в размере 50 000 рублей, поскольку истцом не представлен обоснованный расчет размера такой компенсации.

Изучив материалы дела, рассмотрев доводы, изложенные в кассационной жалобе и в отзыве на нее, проверив в соответствии со статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судом апелляционной инстанции норм материального и процессуального права, соответствие выводов суда апелляционной инстанции имеющимся в деле доказательствам и установленным фактическим обстоятельствам, Суд по интеллектуальным правам пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для отмены обжалуемого судебного акта в силу следующего.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1225 ГК РФ фирменные наименования и товарные знаки являются объектами интеллектуальной собственности - средствами индивидуализации, имеющими целью индивидуализировать участника гражданского оборота и (или) товары и услуги, производимые им.

Пунктом 1 статьи 1229 ГК РФ предусмотрено, что гражданин или юридическое лицо, обладающие исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (правообладатель), вправе использовать такой результат или такое средство по своему усмотрению любым не противоречащим закону способом. Правообладатель может распоряжаться исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (статья 1233), если Кодексом не предусмотрено иное.

Правообладатель может по своему усмотрению разрешать или запрещать другим лицам использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. Отсутствие запрета не считается согласием (разрешением).

Другие лица не могут использовать соответствующие результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации без согласия правообладателя, за исключением случаев, предусмотренных Кодексом. Использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации (в том числе их использование способами, предусмотренными Кодексом), если такое использование осуществляется без согласия правообладателя, является незаконным и влечет ответственность, установленную этим Кодексом, другими законами, за исключением случаев, когда использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации лицами иными, чем правообладатель, без его согласия допускается Кодексом.

Пунктом 1 статьи 1252 ГК РФ предусмотрено, что защита исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности и на средства индивидуализации осуществляется, в частности, путем предъявления требования о пресечении действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения, - к лицу, совершающему такие действия или осуществляющему необходимые приготовления к ним; о возмещении убытков - к лицу, неправомерно использовавшему результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации без заключения соглашения с правообладателем (бездоговорное использование) либо иным образом нарушившему его исключительное право и причинившему ему ущерб.

В силу положений пункта 6 статьи 1252 ГК РФ, если различные средства индивидуализации (фирменное наименование, товарный знак, знак обслуживания, коммерческое обозначение) оказываются тождественными или сходными до степени смешения и в результате такого тождества или сходства могут быть введены в заблуждение потребители и (или) контрагенты, преимущество имеет средство индивидуализации, исключительное право на которое возникло ранее, либо в случаях установления конвенционного или выставочного приоритета средство индивидуализации, которое имеет более ранний приоритет.

Обладатель такого исключительного права в порядке, установленном данным Кодексом, может требовать признания недействительным предоставления правовой охраны товарному знаку, знаку обслуживания, признания недействительным патента на промышленный образец либо полного или частичного запрета использования фирменного наименования или коммерческого обозначения.

Для целей этого пункта под частичным запретом использования в отношении фирменного наименования понимается запрет его использования в определенных видах деятельности.

Из положений части 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а также положений вышеназванных норм гражданского законодательства следует, что в круг обстоятельств, подлежащих установлению при разрешении вопроса о частичном запрете использования фирменного наименования, входят: 1) соотношение даты возникновения исключительного права на фирменное наименование, охраняемое на территории Российской Федерации, и даты приоритета товарного знака; 2) наличие или отсутствие тождества либо сходства до степени смешения фирменного наименования (его отдельных элементов) и спорного товарного знака; 3) однородность товаров и услуг, в отношении которых зарегистрирован товарный знак, и видов деятельности юридического лица с противопоставленным фирменным наименованием (товаров и услуг, относящихся к сфере такой деятельности).

Установление указанных обстоятельств является существенным для дела, от них зависит правильное разрешение спора. При этом вопрос оценки представленных на разрешение спора доказательств на допустимость, относимость и достаточность является компетенцией суда, разрешающего спор по существу.

Кроме того, исходя из положений статьи 4 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статьи 12 ГК РФ, судебная защита предоставляется лицу, чье право суд признает нарушенным.

Согласно пункту 1 статьи 1473 ГК РФ юридическое лицо, являющееся коммерческой организацией, выступает в гражданском обороте под своим фирменным наименованием, которое определяется в его учредительных документах и включается в ЕГРЮЛ при государственной регистрации юридического лица.

В силу пункта 1 статьи 1474 ГК РФ юридическому лицу принадлежит исключительное право использования своего фирменного наименования в качестве средства индивидуализации любым не противоречащим закону способом (исключительное право на фирменное наименование), в том числе путем его указания на вывесках, бланках, в счетах и иной документации, в объявлениях и рекламе, на товарах или их упаковках, в сети "Интернет".

При исследовании вопроса о том, являются ли виды деятельности, осуществляемые лицами, аналогичными в смысле пункта 3 статьи 1474 ГК РФ, учитывается фактически осуществляемая деятельность.

В соответствии с пунктом 2 статьи 1475 ГК РФ исключительное право на фирменное наименование возникает со дня государственной регистрации юридического лица и прекращается в момент исключения фирменного наименования из ЕГРЮЛ в связи с прекращением юридического лица либо изменением его фирменного наименования.

В пункте 146 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Постановление N 10) отмечено, что какой-либо специальной регистрации фирменного наименования, указанного в учредительных документах юридического лица, ГК РФ не предполагает.

Следовательно, именно государственная регистрация юридического лица, являющегося коммерческой организацией, либо внесение изменений в его учредительные документы в части фирменного наименования как акт уполномоченного органа государственной власти является тем юридически значимым действием, которым обусловлено возникновение исключительного права юридического лица на фирменное наименование.

Тот факт, что приоритет исключительного права истца на знак обслуживания по свидетельству Российской Федерации N 141713 возник ранее даты государственной регистрации общества "Альпари-Агидель", установлен судами и ответчиком не оспаривается.

Доводы заявителя кассационной жалобы о неправильной оценке судом апелляционной инстанции сходства между спорным знаком обслуживания и фирменным наименованием ответчика и однородности услуг, в отношении которых зарегистрирован указанный знак обслуживания, и деятельности, осуществляемой ответчиком, подлежат отклонению в силу следующего.

Суд кассационной инстанции проверяет не результаты оценки фактических обстоятельств, а соблюдение судами методологии установления сходства сравниваемых товарных знаков и вероятности их смешения (определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 02.02.2017 N 309-ЭС16-15153).

Ключевые правовые подходы, касающиеся методологии установления сходства сравниваемых объектов интеллектуальной собственности, однородности товаров и услуг, сформулированы на основе практики применения ГК РФ, Правил составления, подачи и рассмотрения документов, являющихся основанием для совершения юридически значимых действий по государственной регистрации товарных знаков, знаков обслуживания, коллективных знаков, утвержденные приказом Министерства экономического развития Российской Федерации от 20.07.2015 N 482 (далее - Правила N 482), разъяснений, содержащихся в Постановлении N 10.

В соответствии с пунктом 41 Правил N 482 обозначение считается сходным до степени смешения с другим обозначением (товарным знаком), если оно ассоциируется с ним в целом, несмотря на их отдельные различия.

В силу пункта 42 Правил N 482 словесные обозначения сравниваются со словесными обозначениями и с комбинированными обозначениями, в композиции которых входят словесные элементы.

Сходство словесных обозначений оценивается по звуковым (фонетическим), графическим (визуальным) и смысловым (семантическим) признакам, а именно:

1) звуковое сходство определяется на основании следующих признаков: наличие близких и совпадающих звуков в сравниваемых обозначениях; близость звуков, составляющих обозначения; расположение близких звуков и звукосочетаний по отношению друг к другу; наличие совпадающих слогов и их расположение; число слогов в обозначениях; место совпадающих звукосочетаний в составе обозначений; близость состава гласных; близость состава согласных; характер совпадающих частей обозначений; вхождение одного обозначения в другое; ударение;

2) графическое сходство определяется на основании следующих признаков: общее зрительное впечатление; вид шрифта; графическое написание с учетом характера букв (например, печатные или письменные, заглавные или строчные); расположение букв по отношению друг к другу; алфавит, буквами которого написано слово; цвет или цветовое сочетание;

3) смысловое сходство определяется на основании следующих признаков: подобие заложенных в обозначениях понятий, идей (в частности, совпадение значения обозначений в разных языках); совпадение одного из элементов обозначений, на который падает логическое ударение и который имеет самостоятельное значение; противоположность заложенных в обозначениях понятий, идей.

Приведенные признаки учитываются как каждый в отдельности, так и в различных сочетаниях.

Как отмечено в пункте 162 Постановления N 10, для установления факта нарушения достаточно опасности, а не реального смешения товарного знака и спорного обозначения обычными потребителями соответствующих товаров. При этом смешение возможно, если в целом, несмотря на отдельные отличия, спорное обозначение может восприниматься указанными лицами в качестве соответствующего товарного знака или если потребитель может полагать, что обозначение используется тем же лицом или лицами, связанными с лицом, которому принадлежит товарный знак.

Вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения определяется исходя из степени сходства обозначений и степени однородности товаров для указанных лиц. При этом смешение возможно и при низкой степени сходства, но идентичности (или близости) товаров или при низкой степени однородности товаров, но тождестве (или высокой степени сходства) товарного знака и спорного обозначения.

Однородность товаров устанавливается исходя из принципиальной возможности возникновения у обычного потребителя соответствующего товара представления о принадлежности этих товаров одному производителю. При этом суд учитывает род (вид) товаров, их назначение, вид материала, из которого они изготовлены, условия сбыта товаров, круг потребителей, взаимодополняемость или взаимозаменяемость и другие обстоятельства.

Установление сходства осуществляется судом по результатам сравнения товарного знака и обозначения (в том числе по графическому, звуковому и смысловому критериям) с учетом представленных сторонами доказательств по своему внутреннему убеждению. При этом суд учитывает, в отношении каких элементов имеется сходство - сильных или слабых элементов товарного знака и обозначения. Сходство лишь неохраняемых элементов во внимание не принимается.

Специальных знаний для установления степени сходства обозначений и однородности товаров не требуется.

При наличии соответствующих доказательств суд, определяя вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения, оценивает и иные обстоятельства, в том числе:

используется ли товарный знак правообладателем в отношении конкретных товаров;

длительность и объем использования товарного знака правообладателем;

степень известности, узнаваемости товарного знака;

степень внимательности потребителей (зависящая в том числе от категории товаров и их цены);

наличие у правообладателя серии товарных знаков, объединенных общим со спорным обозначением элементом.

При определении вероятности смешения также могут учитываться представленные лицами, участвующими в деле, доказательства фактического смешения обозначения и товарного знака, в том числе опросы мнения обычных потребителей соответствующего товара.

Суд учитывает влияние степени сходства обозначений, степени однородности товаров, иных обстоятельств на вероятность смешения, а не каждого из соответствующих обстоятельств друг на друга.

Степень однородности товаров, для индивидуализации которых зарегистрированы сравниваемые знаки обслуживания, подлежит учету наряду со степенью сходства самих обозначений, при определении вероятности их смешения в гражданском обороте.

Осуществив анализ знака обслуживания истца и фирменного наименования ответчика, а также однородности услуг, с учетом приведенных норм права и правовых подходов высшей судебной инстанции, суд апелляционной инстанции пришел к выводам о наличии средней степени их сходства по семантическому и графическому критериям, об отсутствии однородности в отношении услуг 36, 37, 39-го классов МКТУ, о низкой степени однородности услуги 42-го класса МКТУ "обеспечение пищевыми продуктами и напитками, промышленными товарами", в отношении которой зарегистрирован знак обслуживания истца, с деятельностью общества "Альпари-Агидель" по розничной торговле косметическими товарами и товарами личной гигиены в специализированных магазинах.

Суд по интеллектуальным правам полагает, что, вопреки соответствующим доводам предпринимателя, методология установления сходства сравниваемых обозначений и однородности услуг судом апелляционной инстанции в целом соблюдена.

Определение судом апелляционной инстанции средней степени сходства сравниваемых обозначений действительно не соответствует вышеприведенным разъяснениям высшей судебной инстанции, однако, по мнению суда кассационной инстанции, это не привело к принятию в целом ошибочного судебного акта, поскольку степень сходства в рассматриваемом случае, вопреки доводу предпринимателя, не может быть определена как высокая.

При этом суд апелляционной инстанции, устанавливая вероятность смешения сравниваемых обозначений, помимо степеней их сходства и однородности услуг (деятельности), верно принял во внимание факты длительного неиспользования спорного знака обслуживания предыдущим правообладателем (с 10.12.2013 до 18.04.2018), имевшейся неопределенности в действии исключительного права на спорный знак обслуживания, неиспользования этого знака самим предпринимателем, использования указанного знака лицензиатом в течение непродолжительного времени для индивидуализации лишь услуг по реализации продовольственных товаров и ограниченность его использования микропредприятием на территории одной деревни в Республике Башкортостан, в связи с чем пришел к обоснованному выводу об отсутствии вероятности смешения знака обслуживания истца и фирменного наименования ответчика.

Вышеназванные дополнительные обстоятельства правомерно учитывались судом апелляционной инстанции применительно к "старшему" средству индивидуализации. Аналогичная правовая позиция выражена в постановлении президиума Суда по интеллектуальным правам от 23.11.2020 по делу N СИП-631/2019.

Коллегией судей не принимается ссылка заявителя кассационной жалобы на то, что поскольку в Государственный реестр сведения о прекращении правовой охраны спорного знака обслуживания не вносились, ответчик должен был воздержаться от использования сходного обозначения.

Суд апелляционной инстанции в рассматриваемой конкретной ситуации обоснованно исходил из того, что поскольку при наличии сведений о ликвидации правообладателя в Государственном реестре длительное время имелась запись, что срок действия исключительного права спорного знака обслуживания истек 25.01.2016, ответчик действовал добросовестно и полагался на сведения из открытых источников.

Суд кассационной инстанции считает, что при той степени разумности и осмотрительности, которая требовалась от ответчика, он не мог предполагать произошедшее по истечении длительного времени последующее продление срока действия исключительного права на знак обслуживания и его отчуждение предпринимателю, имевшие место в рамках процедуры распределения обнаруженного имущества ликвидированного юридического лица.

Довод предпринимателя о том, что суд апелляционной инстанции не принял во внимание, что использование знака обслуживания не самим правообладателем, а иным лицом, с которым правообладателем заключен лицензионный договор, на основании положений статьи 1486 ГК РФ является правомерным способом использования товарного знака, не может быть признан обоснованным, поскольку в обжалуемом постановлении отсутствует вывод о том, что знак обслуживания должен использоваться исключительно самим правообладателем, суд апелляционной инстанции установил, что знак обслуживания самим предпринимателем не использовался, а также дал оценку использованию этого знака лицензиатом.

Ссылка заявителя кассационной жалобы на неправомерность вывода суда апелляционной инстанции о том, что в материалы дела истцом не представлены доказательства того, что ответчик оказывает какие-либо услуги, для которых зарегистрирован знак обслуживания по свидетельству Российской Федерации N 141713, или предлагает их оказать, подлежит отклонению, поскольку такие доказательства в материалы дела действительно не представлялись, а суд апелляционной инстанции, в том числе при установлении однородности услуг, исходил из того, что ответчик осуществляет деятельность по розничной торговле косметическими товарами и товарами личной гигиены в специализированных магазинах, что утверждалось и самим истцом.

Выводы суда апелляционной инстанции относительно недоказанности правомерности предъявления к взысканию компенсации в размере 50 000 рублей, непредоставления истцом обоснованного расчета размера компенсации, недоказанности стоимости права использования товарного знака в рассматриваемом случае не имеют правового значения, так как судом апелляционной инстанции установлено отсутствие нарушение исключительного права на знак обслуживания.

С учетом изложенного коллегия судей, рассмотрев кассационную жалобу предпринимателя в пределах изложенных в ней доводов, полагает, что фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены судом апелляционной инстанции на основании полного, всестороннего и объективного исследования имеющихся в деле доказательств с учетом всех доводов и возражений участвующих в деле лиц, выводы суда соответствуют фактическим обстоятельствам и представленным доказательствам, основаны в целом на правильном применении норм материального и процессуального права.

Суд по интеллектуальным правам отмечает, что приведенные в кассационной жалобе доводы в основном заявлены без учета компетенции суда кассационной инстанции, поскольку переоценка имеющихся в материалах дела доказательств и установленных судом апелляционной инстанции обстоятельств не входит в полномочия суда кассационной инстанции, определенные главой 35 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Как разъяснено в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 N 13 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде кассационной инстанции", с учетом того, что наличие или отсутствие обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения дела, устанавливается судом на основании доказательств по делу (часть 1 статьи 64 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), переоценка судом кассационной инстанции доказательств по делу, т.е. иные по сравнению со сделанными судами первой и апелляционной инстанций выводы относительно того, какие обстоятельства по делу можно считать установленными исходя из иной оценки доказательств, в частности относимости, допустимости, достоверности каждого доказательства в отдельности, а также достаточности и взаимной связи доказательств в их совокупности (часть 2 статьи 71 указанного Кодекса), не допускается.

Нарушений норм процессуального права, которые в силу части 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации могут являться основанием для отмены судебных актов в любом случае, судом кассационной инстанции не установлено.

Таким образом, обжалуемое постановление суда апелляционной инстанции является законным и отмене не подлежит. Оснований для удовлетворения кассационной жалобы не имеется.

В соответствии с частью 1 статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации расходы по уплате государственной пошлины за подачу кассационной жалобы относятся на ее заявителя.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 23.08.2021 по делу N А07-18512/2020 оставить без изменения, кассационную жалобу индивидуального предпринимателя Ибатуллина Азамата Валерьяновича - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий судья

А.А. Снегур

Судья

И.В. Лапшина

Судья

Ю.М. Сидорская