Постановление Европейского Суда по правам человека от 26 февраля 2009 г. Дело "Вагапова и Зубираев (Vagapova and Zubirayev) против Российской Федерации" (Жалоба N 21080/05) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Вагапова и Зубираев (Vagapova and Zubirayev)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 21080/05)

Постановление Суда

Страсбург, 26 февраля 2009 г.

По делу "Вагапова и Зубираев против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Христоса Розакиса, Председателя Палаты Суда,

Нины Вайич,

Анатолия Ковлера,

Элизабет Штайнер,

Ханлара Гаджиева,

Джорджио Малинверни,

Георге Николау, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

рассмотрев дело в закрытом заседании 5 февраля 2009 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой (N 21080/05) против Российской Федерации, поступившей 17 мая 2005 г. в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) и поданной в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) российскими гражданами Зарой Шапавной* (* Изменено 27 марта 2009 г.: изначально текст был: "Зарой Шаповной Вагаповой_".) Вагаповой и Аднаном Абдулрешидовичем Зубираевым 1964 и 1957 годов рождения соответственно (далее - заявители).

2. Интересы заявителей в Европейском Суде представляли юристы неправительственной организации "Правовая инициатива по России" (Stichting Russian Justice Initiative)* (* Организация внесена в Минюстом РФ в реестр "некоммерческих организаций, выполняющих функцию иностранного агента" (примеч. редактора).) с главным офисом в Нидерландах и представительством в Российской Федерации. Власти Российской Федерации были представлены бывшим Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека В.В. Милинчук.

3. 1 сентября 2005 г. Европейский Суд в соответствии с правилом 41 своего Регламента принял решение о разбирательстве данной жалобы в приоритетном порядке.

4. 13 декабря 2007 г. Европейский Суд принял решение об уведомлении властей государства-ответчика о жалобе. В соответствии с положениями пункта 3 статьи 29 Конвенции Суд принял решение о рассмотрении жалобы по существу одновременно с рассмотрением вопроса о ее приемлемости.

5. Власти государства-ответчика возразили против рассмотрения жалобы по существу одновременно с рассмотрением вопроса о ее приемлемости. Европейский Суд отклонил это возражение.

Факты

I. Обстоятельства дела

6. Заявители проживают в селе Чечен-Аул Грозненского района Чеченской Республики.

7. Заявители являются мужем и женой. Во время произошедших событий они вместе с детьми проживали по адресу: село Чечен-Аул, улица Ленина, дом 8. Один из их сыновей, Алис Аднанович Зубираев, родился в 1986 году.

A. Исчезновение Алиса Зубираева

1. Позиция заявителей

8. 21 декабря 2004 г. около 5.15 утра кто-то постучал в дверь дома заявителей. Алис Зубираев открыл дверь, и трое мужчин в военной униформе ворвались в дом и избили Алиса Зубираева прикладами автоматов. Мужчины были без масок. Они не представились, но заявители пришли к выводу, что это были российские военнослужащие. Позже еще три человека также вошли в дом.

9. Первая заявительница позвала мужа; когда тот вошел в комнату, один из военнослужащих приказал ему предъявить паспорт или какое-либо иное удостоверение личности. Когда второй заявитель их предъявил, он увидел, как один из военнослужащих направил автомат на Алиса.

10. Военнослужащие спросили у Алиса фамилию, изучили его паспорт и сказали, что это был "он". Двое завернули ему руки за спину и потащили к выходу. Заявители спросили, куда они намереваются увести сына. В ответ военнослужащие сообщили, что нет причин для беспокойства. Один из военнослужащих попросил у заявителей пиджак и туфли Алиса, но одеться ему не разрешил.

11. Шестеро военнослужащих покинули дом и вывели Алиса на улицу. Заявители пошли за ними и увидели стоявший у ворот автомобиль-внедорожник УАЗ без номеров. Военнослужащие затолкали Алиса в машину и сами сели в нее, после чего автомобиль УАЗ уехал. Заявители заметили также бронетранспортер, стоявший за УАЗом. Регистрационный номер БТР не было видно.

12. Автомобиль УАЗ и бронетранспортер поехали по улице Ленина и затем свернули на улицу Партизанскую.

13. Спустя некоторое время заявители услышали шум и поняли, что БТР протаранил ворота соседнего дома. Позже они узнали, что военнослужащие забрали их соседа А.К.

14. С 21 декабря 2004 г. заявители ничего не знают о судьбе Алиса Зубираева.

2. Информация, представленная властями государства-ответчика

15. Власти Российской Федерации не представили свою версию обстоятельств похищения Алиса Зубираева.

B. Поиски Алиса Зубираева и расследование

1. Позиция заявителей

16. 21 декабря 2004 г. около 9 часов утра заявительница и родственники А.К. пришли в отдел внутренних дел по Грозненскому району (далее - Грозненский РОВД). Начальник РОВД М. сказал им, что четыре милиционера на внедорожнике УАЗ, сопровождаемые российскими военнослужащими на бронетранспортере, поехали в Чечен-Аул, чтобы задержать Аслана Хататаева и гражданина М. Далее М. добавил, что у милиции не было оснований задерживать Алиса Зубираева и он ничего не знает о местонахождении последнего. Он предположил, что военнослужащие могли увезти Алиса Зубираева в село Старые Атаги, и также подтвердил, что А.К. задержан и находится в РОВД.

17. В полдень 21 декабря 2004 г. заявители узнали, что некоторые жители села видели, как бронетранспортер и автомобиль УАЗ направлялись в г. Грозный.

18. Через два дня А.К. отпустили из РОВД, и он рассказал заявителям следующее. Во время задержания его сначала посадили в бронетранспортер, а потом один из военнослужащих надел ему на голову мешок и перевел в автомобиль УАЗ. Он не мог сказать, был ли в том автомобиле Алис Зубираев. Военнослужащие привезли его в РОВД. Вечером 21 декабря 2004 г. они сняли с его головы мешок и допросили его.

19. Со слов заявителей, командование одной из российских воинских частей располагалось на мельнице в селе Старые Атаги. Заявители посетили главу местной сельской администрации и попросили помочь им найти сына. Он сходил на мельницу, встретился с военнослужащими и сообщил заявителям, что Алиса Зубираева у них нет.

20. Позже А. сказал заявителям, что он разговаривал с сотрудниками Федеральной службы безопасности в селе Старые Атаги, которые уверили его в том, что на мельнице Алиса Зубираева нет.

21. Заявители и их родственники неоднократно обращались с заявлениями и жалобами об исчезновении Алиса в различные государственные органы. В частности, они обращались к Президентам Российской Федерации и Чеченской Республики, к Генеральному прокурору Российской Федерации, к Полномочному представителю Президента Российской Федерации в Южном федеральном округе, к Уполномоченному по правам человека в Российской Федерации, в Министерство внутренних дел Чеченской Республики, в Комитет по защите конституционных прав и свобод жителей Чеченской Республики и к главе администрации Грозненского района Чеченской Республики. Большинство их жалоб перенаправлялись в органы прокуратуры различных уровней.

22. 28 декабря 2004 г. первая заявительница попросила прокуратуру Чеченской Республики о помощи в поисках сына. 30 декабря 2004 г. прокуратура Чеченской Республики перенаправила заявление в прокуратуру Грозненского района.

23. 6 января 2005 г. прокуратура Грозненского района возбудила уголовное дело по факту исчезновения Алиса Зубираева согласно пункту 2 статьи 126 УК РФ (похищение при отягчающих обстоятельствах) и сообщила о решении заявителям. Делу был присвоен номер 44004.

24. 31 января 2005 г. прокуратура Грозненского района признала второго заявителя потерпевшим по делу N 44004.

25. 15 февраля 2005 г. прокуратура Грозненского района сообщила первой заявительнице, что ею проводятся оперативно-розыскные мероприятия по расследованию похищения ее сына.

26. 21 февраля 2005 г. первая заявительница попросила прокуратуру Грозненского района допросить очевидцев задержания ее сына, а также А.

27. 6 марта 2005 г. первая заявительница потребовала от прокуратуры Чеченской Республики активнее вести поиски ее сына.

28. 6 апреля 2005 г. прокуратура Грозненского района сообщила первой заявительнице, что предварительное расследование по уголовному делу N 44004 продлено на четыре месяца.

29. 11 апреля 2005 г. первая заявительница обратилась к военному коменданту Чеченской Республики с просьбой о помощи в установлении местонахождения ее сына.

30. 19 и 28 апреля 2005 г. военный комендант Чеченской Республики приказал военному коменданту Грозненского района совместно с руководством Грозненского РОВД и районного отдела ФСБ России исследовать обстоятельства дела по фактам, указанным в жалобе заявительницы.

31. 27 апреля 2005 г. прокуратура Чеченской Республики сообщила первой заявительнице, что предварительное расследование по делу N 44004 продолжается.

32. 29 апреля и 15 мая 2005 г. военный комендант Грозненского района сообщил первой заявительнице о том, что было возбуждено уголовное дело по факту похищения неустановленными лицами Алиса Зубираева и что на данный момент расследование продолжается. Также было сообщено, что различные правоохранительные органы не задерживали Алиса Зубираева и не имеют информации о его местонахождении.

33. 23 мая и 2 июня 2005 г. прокуратура Чеченской Республики направила жалобу первой заявительницы в прокуратуру Грозненского района.

34. 19 июля 2005 г. военная прокуратура войсковая часть N 20102 сообщила первой заявительнице, что расследование по делу N 44004, которое проводила прокуратура Грозненского района, приостановлено, а причастность военных к преступлению не была установлена.

35. 1 сентября 2005 г. Генеральная прокуратура Российской Федерации сообщила заявительнице, что расследование по делу N 44004 было приостановлено 9 августа 2005 г. в связи с неустановлением лиц, подлежащих привлечению в качестве обвиняемых, и затем было возобновлено 19 августа 2005 г., а также что дело находится на контроле.

36. 5 октября 2005 г. прокуратура Грозненского района сообщила второму заявителю, что расследование по делу N 44004, приостановленное 18 сентября 2005 г., снова возобновлено.

37. 26 июня 2007 г. прокуратура Грозненского района сообщила второму заявителю, что расследование было возобновлено на десять дней.

38. 4 июля 2007 г. прокуратура признала первую заявительницу потерпевшей по делу.

39. 16 июля 2007 г. первая заявительница потребовала от прокуратуры возобновить расследование по факту похищения ее сына и ознакомить ее с материалами дела.

40. Осенью 2007 года дело N 44004 было передано в Следственное управление Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации по Чеченской Республике. Заявителям об этом официально не сообщалось.

41. 8 мая 2008 г. Следственное управление Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации по Чеченской Республике сообщило представителям заявителей, что им не будет предоставлена возможность ознакомиться с материалами дела N 44004, так как следствие еще не окончено, а также что 1 мая 2008 г. расследование было приостановлено.

42. В письменном заявлении, адресованном Европейскому Суду, первая заявительница указала, что в неуточненную дату она участвовала в организованной прокуратурой Грозненского района очной ставке с A.Х. В ходе очной ставки A.Х. испугался подтвердить, что в ночь своего задержания видел еще одного человека в автомобиле УАЗ. Первая заявительница упрекнула его в трусости, и тогда A.Х. признался следователям, что в автомобиле находился еще один задержанный, но он не видел его лица. A.Х. подписал протокол допроса, содержащий данное его заявление, который находится в материалах дела.

2. Информация, представленная властями государства-ответчика

43. 27 декабря 2004 г. в прокуратуру Грозненского района поступило заявление второго заявителя о похищении его сына.

44. 6 января 2005 г. прокуратура Грозненского района возбудила уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного частью 2 статьи 126 Уголовного кодекса РФ (похищение при отягчающих обстоятельствах). Делу был присвоен номер 44004.

45. Позже заявителей признали потерпевшими по уголовному делу N 44004.

46. В неуказанный день дом 8 по улице Ленина был осмотрен в качестве места происшествия. Следователи пришли к выводу, что потасовки в доме не было и никакое имущество не было похищено.

47. Допрошенный в неуказанную дату в качестве свидетеля второй заявитель показал, что 21 декабря 2004 г. около 5.30 утра к нему во двор вошли шесть неизвестных вооруженных лиц и стали стучать в дверь с требованием открыть ее. Трое из них направились к дому Мамеда Зубираева, расположенному в том же дворе. Алис Зубираев открыл дверь, и трое вооруженных людей ворвались в дом. Они ударили Алиса Зубираева прикладом автомата и потребовали, чтобы члены семьи предъявили удостоверения личности. Проверив документы Алиса Зубираева, они вывели молодого человека наружу, посадили в автомобиль УАЗ без регистрационного номера и уехали. За автомобилем УАЗ последовал бронетранспортер, регистрационный номер которого был залеплен грязью. Во время задержания его сына два других бронетранспортера заблокировали выезд из села. A.Х. также задержали и увезли в одном из бронетранспортеров. Спустя два или три дня A.Х. возвратился домой и рассказал, что в какой-то момент его пересадили в автомобиль УАЗ, где он видел еще одного задержанного. В день задержания его сына второй заявитель разговаривал с начальником Грозненского РОВД A., который сообщил ему, что направлял автомобиль УАЗ в Чечен-Аул, чтобы задержать С.-M.Х. и M.A., но Алиса Зубираева сотрудники РОВД не задерживали.

48. Подобные заявления были сделаны также первой заявительницей и некоторыми другими жителями села. На повторном допросе первая заявительница добавила, что лица, задержавшие Алиса Зубираева, забрали его паспорт и зимнюю одежду по ее просьбе.

49. Допрошенный в качестве свидетеля глава сельской администрации сообщил, что 22 декабря 2004 г. он узнал от сотрудника милиции о задержании Алиса Зубираева. До этого дня он не знал семью Зубираевых. Каких-либо жалоб и нареканий на Алиса Зубираева в администрацию не поступало.

50. Допрошенный в качестве свидетеля A.Х. сообщил, что 21 декабря 2004 г. около 5.30 утра сотрудники милиции прибыли в его дом и предложили проехать с ними в РОВД. Сначала его посадили в бронетранспортер, а затем в автомобиль УАЗ, в котором он ехал в сопровождении милиционера. По прибытии в РОВД он был допрошен и затем освобожден. Вернувшись домой, он узнал о похищении Алиса Зубираева. В РОВД он был доставлен один и Алиса Зубираева там не видел.

51. Следователи допросили еще нескольких жителей села, но они не сообщили значимых для дела сведений.

52. В неуказанную дату был допрошен начальник Грозненского РОВД A. Он сообщил, что с Зубираевыми не был знаком. 21 декабря 2004 г. сотрудник РОВД и военнослужащий военной комендатуры Грозненского района проводили спецоперацию с целью задержания С.-M.Х., который сбежал. Позже военнослужащие допросили его брата, A.Х., но после проверки отпустили его. В ходе данной операции Алис Зубираев не задерживался. Из РОВД для выполнения операции был направлен автомобиль УАЗ, а военная комендатура предоставила бронетранспортер.

53. Несколько сотрудников Грозненского РОВД дали аналогичные показания. Один из них добавил, что заявители связывались с ним в декабре 2004 года в связи с похищением Алиса Зубираева. Имена упомянутых сотрудников властями государства-ответчика не разглашались.

54. Следователи направили несколько запросов об Алисе Зубираеве в различные правоохранительные органы и изоляторы временного содержания. В ответ они получили информацию о том, что он не задерживался и к уголовной ответственности не привлекался.

55. По уголовному делу N 44004 проводилось расследование. Заявители были вовремя уведомлены обо всех решениях следствия.

56. Несмотря на запрос Европейского Суда, власти Российской Федерации отказались представить все необходимые документы из уголовного дела N 44004. Они заявили, что следствие по делу продолжается и что раскрытие материалов дела являлось бы нарушением статьи 161 УПК РФ, поскольку они содержат сведения военного характера и персональные данные свидетелей и иных участников уголовного процесса.

II. Соответствующее законодательство Российской Федерации

57. Краткое изложение соответствующего законодательства Российской Федерации см. в Постановлении Европейского Суда по делу "Ахмадова и Садулаева против Российской Федерации" (Akhmadova and Sadulayeva v. Russia) от 10 мая 2007 г., жалоба N 40464/02* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2008. N 1 (примеч. редактора).), §§ 67-69.

Право

I. Возражение властей государства-ответчика, касающееся вопроса исчерпания внутригосударственных средств правовой защиты

A. Доводы сторон

58. Власти Российской Федерации утверждали, что жалобу следует признать неприемлемой для рассмотрения по существу из-за неисчерпания внутригосударственных средств правовой защиты. Власти сообщили, что следствие по делу об исчезновении Алиса Зубираева еще не окончено. Они также утверждали, что заявители могли предъявить жалобы в суд или в вышестоящую прокуратуру на действия или бездействие следственных или иных правоохранительных органов, однако они не воспользовались данным средством правовой защиты. Они также могли подать иск в порядке гражданского судопроизводства и требовать возмещения ущерба, но они не сделали этого.

59. Заявители оспорили это возражение властей государства-ответчика. Они утверждали, что уголовное расследование оказалось неэффективным.

B. Мнение Европейского Суда

60. Европейский Суд подчеркивает, что правило об исчерпании в соответствии с пунктом 1 статьи 35 Конвенции внутригосударственных средств правовой защиты обязывает заявителей сначала использовать средства правовой защиты, которые доступны и достаточны во внутригосударственной правовой системе, чтобы обеспечить им получение возмещения за предполагаемые нарушения. Существование средств правовой защиты должно быть достаточно определено как в теории, так и на практике, в противном случае им будет не хватать требуемых доступности и эффективности. Пункт 1 статьи 35 Конвенции также требует, чтобы жалобы, которые предполагается впоследствии представить в Суд, были бы заявлены в соответствующий внутригосударственный орган, по крайней мере, по существу и в соответствии с формальными требованиями и сроками, предусмотренными внутригосударственным правом, а также чтобы были использованы любые процессуальные средства, способные предотвратить нарушение Конвенции. Вместе с тем отсутствует обязательство обращаться к средствам правовой защиты, которые являются неадекватными либо неэффективными (см. Постановление Европейского Суда по делу "Аксой против Турции" (Aksoy v. Turkey) от 18 декабря 1996 г., Reports of Judgments and Decisions 1996-VI, pp. 2275-2276, §§ 51-52; и Постановление Европейского Суда по делу "Ченнет Айхан и Мехмет Салих Айхан против Турции" (Cennet Ayhan and Mehmet Salih Ayhan v. Turkey) от 27 июня 2006 г., жалоба N 41964/98, § 64).

61. Власти, утверждающие, что внутригосударственные средства правовой защиты не были исчерпаны, обязаны указать Европейскому Суду с достаточной точностью те средства правовой защиты, к которым не обратились заявители, и продемонстрировать Суду, что они являлись в соответствующий период времени эффективными и доступными как в теории, так и на практике, то есть что имелась возможность обратиться к ним, они могли предоставить возмещение в отношении жалоб заявителей и что имелись разумные перспективы успеха (см. упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Ченнет Айхан и Мехмет Салих Айхан против Турции" (Cennet Ayhan and Mehmet Salih Ayhan v. Turkey), § 65).

62. Европейский Суд отмечает, что в правовой системе Российской Федерации у жертвы противозаконных и криминальных действий, вменяемых государству и его представителям, в принципе имеются два пути восстановления нарушенных прав, а именно гражданское или уголовное судопроизводство.

63. Что касается гражданского иска о возмещении ущерба, нанесенного предполагаемыми незаконными действиями или неправомерным поведением представителей государства, при рассмотрении подобных дел Европейский Суд неоднократно приходил к выводу о том, что один лишь иск не может рассматриваться в качестве эффективного средства правовой защиты в контексте требований, предъявленных в соответствии со статьей 2 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Хашиев и Акаева против Российской Федерации" (Khashiyev and Akayeva v. Russia) от 24 февраля 2005 г., жалобы NN 57942/00 и 57945/00* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2005. N 12 (примеч. редактора).), §§ 119-121; и Постановление Европейского Суда по делу "Эстамиров и другие против Российской Федерации" (Estamirov and Others v. Russia) от 12 октября 2006 г., жалоба N 60272/00* (* См.: там же. 2008. N 4 (примеч. редактора).), § 77). В свете вышесказанного Европейский Суд подтверждает, что заявители не были обязаны прибегать к гражданским средствам правовой защиты.

64. Что же касается уголовно-правовых средств защиты, Европейский Суд отмечает, что заявители обратились с жалобой в правоохранительные органы сразу же после похищения Алиса Зубираева и что следствие по делу продолжается с 6 января 2005 г. Мнения заявителей и властей государства-ответчика в отношении эффективности следствия расходятся.

65. Европейский Суд считает, что эта часть предварительных возражений властей государства-ответчика поднимает вопросы, связанные с эффективностью расследования уголовного дела, и что они тесно связаны с существом жалоб заявителей, и поэтому указанное возражение будет рассмотрено ниже.

II. Оценка судом имеющихся доказательств и установление фактов

A. Доводы сторон

66. Согласно утверждениям заявителей, вне разумных сомнений лица, которые увели с собой Алиса Зубираева, являлись представителями государства. В обоснование своей позиции они привели следующие факты. Власти подтвердили, что в селе Чечен-Аул проводилась специальная операция и что в ее ходе были использованы автомашина УАЗ и бронетранспортер. Вооруженные лица, задержавшие Алиса Зубираева, имели славянскую внешность и говорили на русском языке без акцента, что доказывает, что они были не чеченского происхождения. Они приехали на бронетранспортере, которые имеются только у военнослужащих. Вооруженные лица задержали A.Х. и освободили его после допроса.

67. Власти Российской Федерации не признали ответственности за похищение Алиса Зубираева и указали на то, что, вероятней всего, его похитили участники незаконного вооруженного формирования. Власти указали, что на территории Чеченской Республики в деятельности криминальных группировок участвовали группы украинских, белорусских и этнически русских наемников, и подчеркнули, что славянская внешность виновных в совершении преступления лиц и то, что они говорили на русском языке, не доказывает их принадлежность к российским военнослужащим.

68. Специальная операция проводилась 21 декабря 2004 г. только в отношении С.-M.Х., но не сына заявителей. Допрошенный в первый раз A.Х. не сообщил следствию о том, что видел другого задержанного в автомобиле УАЗ. Он изменил свои показания под давлением со стороны первой заявительницы.

69. Власти также указали на то, что в 1990-е годы из арсеналов российских войск было похищено значительное число вооружений и бронетехники, а маску и камуфляжную форму может приобрести любой человек. Оно также ссылалось на то, что не имеется каких-либо доказательств смерти Алиса Зубираева.

B. Мнение Европейского Суда

1. Общие принципы

70. По делам, в которых существуют противоречащие друг другу версии событий, Европейский Суд при установлении фактов неизбежно сталкивается с теми же сложностями, что и любой суд первой инстанции. Когда, как в данном деле, власти государства-ответчика имеют эксклюзивный доступ к информации, способной подтвердить либо опровергнуть утверждения заявителя, любой недостаток содействия со стороны властей государства-ответчика без удовлетворительного объяснения может стать основанием для выводов об обоснованности таких утверждений заявителя (см. Постановление Европейского Суда по делу "Таниш и другие против Турции" (Tanis and Others v. Turkey), жалоба N 65899/01, § 160, ECHR 2005...).

71. Европейский Суд отмечает, что в его практике выработан ряд принципов, применимых в ситуациях, когда он вынужден решать задачу установления фактов, относительно которых между сторонами имеется спор. Что касается спорных фактов, Суд повторяет позицию, сформировавшуюся в его прецедентной практике, согласно которой при оценке доказательств применению подлежит стандарт доказывания "вне разумных сомнений" (см. Постановление Европейского Суда по делу "Авшар против Турции" (Avsar v. Turkey), жалоба N 25657/94, § 282, ECHR 2001-VII (извлечения)). Достижение такого стандарта доказывания может являться следствием сосуществования достаточно сильных, ясных и согласующихся друг с другом выводов из имеющихся фактов либо схожих неопровергнутых презумпций относительно фактов. В этом контексте должно приниматься во внимание поведение сторон при получении доказательств (см. упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Таниш и другие против Турции" (Tanis and Others v. Turkey), § 160).

72. Европейский Суд с вниманием относится к соблюдению принципа его субсидиарной роли и признаёт, что он должен быть осторожен в принятии на себя роли суда первой инстанции, действуя таким образом только в тех случаях, когда обстоятельства конкретной жалобы делают это неизбежным (см., например, Решение Европейского Суда по делу "Маккэрр против Соединенного Королевства" (McKerr v. United Kingdom) от 4 апреля 2000 г., жалоба N 28883/95). Тем не менее, когда выдвигаются обвинения по статьям 2 и 3 Конвенции, Суд должен особенно тщательно рассматривать факты (см., mutatis mutandis, Постановление Европейского Суда по делу "Рибич против Австрии" (Ribitsch v. Austria) от 4 декабря 1995 г., Series A, N 336, § 32; и упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Авшар против Турции" (Avsar v. Turkey), § 283), даже если уже были осуществлены некоторые внутригосударственные меры и следственные действия.

73. Когда власти обладают полной либо значительной частью информации о соответствующих событиях, как это происходит в делах, по которым задержанные лица находятся под контролем властей, возникают сильные презумпции фактического характера в отношении телесных повреждений и смерти, произошедших во время содержания под стражей. Таким образом, бремя доказывания может считаться возложенным на власти, которые должны предоставить удовлетворительное и убедительное объяснение (см. Постановление Европейского Суда по делу "Томази против Франции" (Tomasi v. France) от 27 августа 1992 г., Series A, N 241-A, pp. 40-41, §§ 108-111; упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Рибич против Австрии" (Ribitsch v. Austria), § 34; и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Сельмуни против Франции" (Selmouni v. France), жалоба N 25803/94, § 87, ECHR 1999-V).

74. Эти принципы применимы также к делам, в которых хотя и не доказано, что лицо было задержано властями, но возможно установить, что он или она вошли в место под их контролем, после чего пропали без вести. При таких обстоятельствах власти государства-ответчика должны предоставить правдоподобное объяснение тому, что произошло в помещениях под их контролем, и показать, что соответствующее лицо не было задержано властями, а покинуло помещения без последующего лишения свободы (см. упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Таниш и другие против Турции" (Tanis and Others v. Turkey), § 160).

75. В заключение, если судами государства-ответчика рассматривалось уголовное дело по тем же самым обвинениям, следует иметь в виду, что уголовно-правовая ответственность отличается от международно-правовой ответственности по Конвенции. К компетенции Европейского Суда относится рассмотрение вопросов о международно-правовой ответственности. Ответственность по Конвенции основывается на ее собственных положениях, которые должны толковаться и применяться на основе целей Конвенции и в свете соответствующих принципов международного права. Ответственность государства по Конвенции за действия его органов, представителей и служащих не следует путать с внутригосударственными правовыми вопросами индивидуальной уголовной ответственности, которые подлежат рассмотрению уголовными судами соответствующего государства - участника Конвенции. В этом смысле Европейский Суд не стремится сделать какие-либо выводы о виновности либо невиновности (см. упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Авшар против Турции" (Avsar v. Turkey), § 284).

2. Установление фактов

76. Европейский Суд отмечает, что, несмотря на его запросы о предоставлении копий материалов уголовного дела по похищению Алиса Зубираева, власти Российской Федерации не представили вообще каких-либо документов по делу. Власти сослались на статью 161 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. Суд отмечает, что в предыдущих делах он уже устанавливал, что это объяснение является недостаточным для оправдания удержания ключевой информации, запрошенной Судом (см. Постановление Европейского Суда по делу "Имакаева против Российской Федерации" (Imakayeva v. Russia), жалоба N 7615/02* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2008. N 2 (примеч. редактора).), § 123, ECHR 2006-... (извлечения)).

77. В свете этого и принимая во внимание принципы, упомянутые выше, Европейский Суд считает, что он может сделать выводы из поведения властей Российской Федерации в отношении обоснованности утверждений заявителей. Таким образом, Суд приступит к изучению важнейших элементов настоящего дела, которые должны быть приняты во внимание при решении вопроса о том, можно ли считать родственника заявителей мертвым и можно ли вменить его смерть властям.

78. Заявители утверждали, что лица, похитившие Алиса Зубираева 21 декабря 2004 г., а затем убившие его, являлись государственными служащими.

79. Власти Российской Федерации со своей стороны предположили, что лица, которые похитили Алиса Зубираева, могли быть членами незаконных вооруженных формирований. Однако это утверждение не было конкретным, и власти не представили каких-либо подтверждающих его материалов. Европейский Суд в этой связи подчеркивает, что оценка доказательств и установление фактов является его собственной прерогативой и именно Суду самому предстоит определить доказательную ценность представленных документов (см. Постановление Европейского Суда по делу "Челикбек против Турции"(Celikbilek v. Turkey) от 31 мая 2005 г., жалоба N 27693/95, § 71).

80. Европейский Суд принимает во внимание то, что власти Российской Федерации подтвердили проведение специальной операции в селе Чечен-Аул в день задержания Алиса Зубираева. Несмотря на то что власти отрицают, что операция проводилась в отношении сына заявителей, Суд считает вполне допустимым, что представители государства, прибывшие на автомашине УАЗ и на бронетранспортере и задержавшие А.Х., и люди, похитившие Алиса Зубираева, - это одни и те же лица.

81. Предположение о том, что Алиса Зубираева похитили представители государства, подтверждается показаниями А.Х. Он сообщил следствию, что в автомобиле УАЗ, куда он был помещен после задержания сотрудниками РОВД, находился еще один задержанный (см. выше § 42). Несмотря на то что А.Х. не видел лица этого человека и поэтому не может сказать точно, был ли это Алис Зубираев, его показания совпадают с описанием событий заявителями. Суд не убедили предположения властей о том, что заявительница оказывала давление на А.Х., вынудив его таким образом дать ложные показания следователям (см. выше § 68), так как не усматривается, что у нее были для этого какие-либо средства и источники.

82. Европейскому Суду представляется сомнительным, что боевая военная техника, украденная боевиками в 1990-х годах, могла свободно проезжать через блокпосты незамеченной. Поэтому он полагает, что тот факт, что большая группа вооруженных людей в камуфляжной форме, совершавшая объезд на автомашине УАЗ и бронетранспортере в комендантский час, проверявшая документы и задержавшая двух человек в их домах, доказывает правоту предположений заявителей о том, что это были государственные служащие, проводившие спецоперацию.

83. Европейский Суд отмечает, что в случае, когда заявитель утверждает prima facie, а у Суда нет возможности сделать вывод на основе фактов из-за отсутствия соответствующих документов, на власти государства-ответчика возлагается обязанность аргументировать исчерпывающим образом, почему данный документ не может быть предоставлен Суду для проверки утверждений заявителя, либо дать удовлетворительное и убедительное объяснение того, как именно произошли события, о которых идет речь. Таким образом, бремя доказывания переносится на власти государства-ответчика, и если они не представляют достаточных аргументов, то встает вопрос о возможных нарушениях статьи 2 и/или статьи 3 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Тогчу против Турции" (Togcu v. Turkey) от 31 мая 2005 г., жалоба N 27601/95, § 95; и Постановление Европейского Суда по делу "Аккум и другие против Турции" (Akkum and Others v. Turkey), жалоба N 21894/93, § 211, ECHR 2005-II).

84. Принимая во внимание вышеупомянутые элементы, Европейский Суд считает установленным, что заявители представили доказательства prima facie того, что их родственник был задержан представителями государства. Утверждение властей государства-ответчика о том, что следствием не были найдены какие-либо доказательства причастности силовых структур к похищению, является недостаточным для освобождения властей от упомянутого выше бремени доказывания. Ссылаясь на отказ властей государства-ответчика представить документы, которые находились в их исключительном владении, и учитывая, что власти не представили иной убедительной версии событий, Суд заключает, что Алис Зубираев был похищен 21 декабря 2004 г. представителями государства в ходе непризнаваемой спецоперации.

85. Со дня похищения каких-либо достоверных сведений об Алисе Зубираеве не имеется. Его фамилия не значилась ни в одном из официальных списков лиц, содержащихся под стражей. Наконец, власти государства-ответчика не представили каких-либо объяснений того, что случилось с ним после задержания.

86. Принимая во внимание практику предыдущих постановлений по делам об исчезновении людей на территории Чеченской Республики, рассмотренных Европейским Судом (см., среди прочих прецедентов, упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Имакаева против Российской Федерации" (Imakayeva v. Russia); Постановление Европейского Суда по делу "Лулуев и другие против Российской Федерации" (Luluyev and Others v. Russia), жалоба N 69480/01* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2008. N 3 (примеч. редактора).), ECHR 2006-... (извлечения); Постановление Европейского Суда по делу "Байсаева против Российской Федерации" (Baysayeva v. Russia) от 5 апреля 2007 г., жалоба N 74237/01* (* См.: там же (примеч. редактора).); упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Ахмадова и Садулаева против Российской Федерации" (Akhmadova and Sadulayeva v. Russia); и Постановление Европейского Суда по делу "Алихаджиева против Российской Федерации" (Alikhadzhiyeva v. Russia) от 5 июля 2007 г., жалоба N 68007/01* (* См.: там же (примеч. редактора).)), Суд приходит к выводу, что в условиях вооруженного конфликта в Чеченской Республике, если кого-то задерживают неустановленные военнослужащие, а затем факт задержания не признается, то это можно рассматривать как угрожающую жизни ситуацию. Отсутствие Алиса Зубираева, а также каких-либо сведений о нем подтверждает данное предположение.

87. Резюмируя сказанное, Европейский Суд находит, что имеющиеся доказательства позволяют установить, что Алис Зубираев должен считаться умершим после непризнаваемого задержания представителями государства.

III. Предполагаемое нарушение статьи 2 Конвенции

88. Заявители жаловались на нарушение статьи 2 Конвенции в связи с тем, что их родственник исчез после задержания российскими военнослужащими, а государственные органы не провели эффективного расследования данного дела. Статья 2 Конвенции гласит:

"1. Право каждого лица на жизнь охраняется законом. Никто не может быть умышленно лишен жизни иначе как во исполнение смертного приговора, вынесенного судом за совершение преступления, в отношении которого законом предусмотрено такое наказание.

2. Лишение жизни не рассматривается как нарушение настоящей статьи, когда оно является результатом абсолютно необходимого применения силы:

(а) для защиты любого лица от противоправного насилия;

(b) для осуществления законного задержания или предотвращения побега лица, заключенного под стражу на законных основаниях;

(c) для подавления, в соответствии с законом, бунта или мятежа".

A. Доводы сторон

89. Власти государства-ответчика утверждали, что следствием не было получено данных о том, что Алис Зубираев был убит и что к его похищению и предполагаемому убийству причастны представители правоохранительных органов. Власти утверждали, что следствие по делу о похищении соответствовало требованиям Конвенции об эффективности расследования, так как были приняты все установленные в законном порядке меры по нахождению преступников, а расследование его похищения велось квалифицированными сотрудниками прокуратур.

90. Заявители утверждали, что Алис Зубираев, похищенный представителями государства, должен быть признан умершим в связи с отсутствием каких-либо сведений о нем на протяжении четырех лет. Заявители также настаивали на том, что расследование не отвечает требованиям об эффективности и адекватности, как того требует прецедентная практика Европейского Суда в отношении статьи 2 Конвенции. Они также полагали, что расследование должно было проводиться военной, а не гражданской прокуратурой. Заявители призвали Суд сделать соответствующие выводы из необоснованного отказа властей Российской Федерации предоставить заявителям или Суду материалы уголовного дела.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы для рассмотрения по существу

91. Европейский Суд в свете представленных сторонами аргументов считает, что жалоба затрагивает серьезные вопросы факта и права, подпадающие под действие Конвенции, для решения которых необходимо рассмотрение жалобы по существу. Кроме того, Суд уже отмечал, что возражение властей в части предполагаемого неисчерпания внутригосударственных средств правовой защиты следует рассматривать совместно с рассмотрением существа жалобы (см. выше § 65). Таким образом, жалоба на нарушение статьи 2 Конвенции должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

2. Существо дела

(a) Предполагаемое нарушение права на жизнь Алиса Зубираева

92. Европейский Суд напоминает о том, что статья 2 Конвенции, гарантирующая право на жизнь и устанавливающая обстоятельства, при которых может быть оправдано лишение жизни, является одним из наиболее фундаментальных положений Конвенции, которое не может быть объектом частичной отмены. В свете важности той защиты, которую гарантирует статья 2 Конвенции, Суд должен подвергать все случаи лишения жизни особо тщательному рассмотрению, учитывая не только действия представителей государства, но и сопутствующие обстоятельства (см., помимо прочих источников, Постановление Европейского Суда по делу "Макканн и другие против Соединенного Королевства" (McCann and Others v. United Kingdom) от 27 сентября 1995 г., Series А, N 324, рр. 45-46, §§ 146-147; и упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Авшар против Турции" (Avsar v. Turkey), § 391).

93. Европейским Судом уже установлено, что сын заявителей должен считаться умершим после непризнаваемого задержания представителями государства и что ответственность за его смерть несет государство (см. выше § 87). В отсутствие какого-либо оправдания применения смертоносной силы представителями государства Суд делает вывод, что в отношении Алиса Зубираева имело место нарушение статьи 2 Конвенции.

(b) Предполагаемая неадекватность расследования похищения

94. Европейский Суд неоднократно указывал, что обязательство защищать право на жизнь, согласно статье 2 Конвенции, предусмотренное во взаимосвязи с общим обязательством государства, согласно статье 1 Конвенции, "обеспечить всем в пределах своей юрисдикции права и свободы, определенные в Конвенции", требует в порядке презумпции проведения эффективного официального расследования в тех случаях, когда люди были убиты в результате применения силы (см., mutatis mutandis, упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Макканн и другие против Соединенного Королевства" (McCann and Others v. United Kingdom), p. 49, § 161; и Постановление Европейского Суда по делу "Кайя против Турции" (Kaya v. Turkey) от 19 февраля 1998 г., Reports of Judgments and Decisions 1998-I, p. 324, § 86). Значимой целью такого расследования является обеспечение эффективной имплементации законодательства государства - участника Конвенции, защищающего право на жизнь, и по делам, связанным с участием представителей государства или государственных органов, - привлечение их к ответственности за смерти, за которые они должны нести ответственность. Такое расследование должно быть независимым, открытым для доступа семье пострадавшего, выполняться в разумные сроки и с быстротой, быть эффективным в том смысле, что оно должно быть способно принять решение, было ли применение силы в данном случае оправдано или нет при таких обстоятельствах или же оно было незаконным, и предоставлять для публичного доступа достаточную часть материалов следствия или его результатов (см. Постановление Европейского Суда по делу "Хью Джордан против Соединенного Королевства" (Hugh Jordan v. United Kingdom) от 4 мая 2001 г., жалоба N 24746/94, §§ 105-109; и Решение Европейского Суда по делу "Дуглас-Уильямс против Соединенного Королевства" (Douglas-Williams v. United Kingdom) от 8 января 2002 г., жалоба N 56413/00).

95. В настоящем деле по факту похищения Алиса Зубираева велось расследование. Европейский Суд должен оценить, соответствовало ли это расследование требованиям статьи 2 Конвенции.

96. Европейский Суд отмечает, что власти Российской Федерации не представили ему материалы уголовного дела. Поэтому Суду придется оценивать эффективность расследования на основании тех немногих документов, которые были представлены сторонами, и информации о ходе следствия, которую сообщили власти.

97. Европейский Суд не считает необходимым устанавливать, оказал ли тот факт, что расследование похищения Алиса Зубираева проводила не военная прокуратура, какое-либо негативное влияние на его эффективность, поскольку в любом случае он считает расследование неэффективным по следующим причинам.

98. Европейский Суд отмечает, что власти были немедленно оповещены заявителями о свершенном преступлении. Власти Российской Федерации оспорили этот факт и заявили, что районная прокуратура только 27 декабря 2004 г. узнала о похищении. Суд не считает необходимым устанавливать, действительно ли власти узнали о событиях именно 27 декабря 2004 г., так как в любом случае расследование по уголовному делу N 44004 было начато только 6 января 2005 г., то есть спустя десять дней с момента подачи заявителями официального заявления в районную прокуратуру. Власти государства-ответчика не представили объяснений данной задержки, что само по себе не могло не повлиять на эффективность расследования такого преступления, как похищение человека при угрожающих жизни обстоятельствах, где критически важные действия должны быть предприняты в первые же дни после случившегося.

99. Европейский Суд особо обращает внимание на то, что первая заявительница, мать пропавшего, непосредственно наблюдавшая задержание, была признана потерпевшей по делу только 4 июля 2007 г., то есть спустя два года и шесть месяцев с момента возбуждения уголовного дела (см. выше § 38). Из заявлений сторон неясно, допрашивалась ли она до этой даты. Таким образом, данный существенный шаг в расследовании был сделан с существенной задержкой, что свидетельствует о том, что в данном деле следственные органы не выполнили обязательства соблюдать максимальную добросовестность и оперативность в борьбе с такими серьезными преступлениями (см. Постановление Европейского Суда по делу "Пол и Одри Эдвардс против Соединенного Королевства" (Paul and Audrey Edwards v. United Kingdom), жалоба N 46477/99, § 86, ECHR 2002-II).

100. Ввиду того, что власти Российской Федерации отказались предоставить информацию о ходе следствия, Европейский Суд не может установить, проводились ли другие розыскные мероприятия своевременно или нет. Однако, делая вывод из отказа властей предоставить копии материалов уголовного дела N 44004, Суд приходит к выводу, что некоторые мероприятия также проводились с задержкой.

101. Более того, с высокой степенью вероятности можно предположить, что многие из необходимых оперативно-розыскных мероприятий не проводились вообще. Из меморандума властей государства-ответчика по делу неясно, пыталось ли следствие допросить военнослужащих военной комендатуры Грозненского района, принимавших участие в спецоперации в Чечен-Ауле 21 декабря 2004 г. (см. выше § 52).

102. Европейский Суд также отмечает, что, хотя оба заявителя были признаны потерпевшими по уголовному делу N 44004, они не получали своевременно информацию о движении по делу. Соответственно, следственные органы не обеспечили требуемого уровня общественного контроля над ходом расследования и защиты законных интересов ближайших родственников жертвы преступления (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Огюр против Турции" (Ogur v. Turkey), жалоба N 21594/93, § 92, ECHR 1999-III).

103. Наконец, Европейский Суд отмечает, что, очевидно, следствие по делу N 44004 неоднократно приостанавливалось и возобновлялось, по-видимому, для исправления определенных дефектов.

104. Далее Европейский Суд рассмотрит часть возражения властей Российской Федерации по вопросу приемлемости, анализ которого был объединен с рассмотрением жалобы по существу (см. выше § 65). Поскольку следствие фактически все еще продолжается, Суд отмечает, что неспособность властей провести неотложные и срочные следственные действия подорвала эффективность расследования на его ранних стадиях. Кроме того, власти государства-ответчика упоминали, что у заявителей была возможность оспорить действия следственных органов в контексте исчерпания внутригосударственных средств правовой защиты. В отношение этого Суд отмечает, что на самом деле заявители, не имея доступа к материалам уголовного дела и не обладая информацией о ходе расследования, не могли эффективно оспаривать действия или бездействие следственных органов в суде или в вышестоящей инстанции. Кроме того, расследование было возобновлено самими органами прокуратуры в связи с необходимостью проведения дополнительных следственных действий. Однако следственные органы по-прежнему не расследовали утверждения заявителей должным образом. Кроме того, по прошествии времени некоторые следственные действия, которые следовало провести незамедлительно, не могли более эффективно проводиться. Поэтому весьма сомнительно, что использованные средства правовой защиты имели хоть какие-то шансы на успех. Соответственно, Суд считает, что средство правовой защиты, на которое ссылаются власти, было при таких обстоятельствах дела неэффективным, и отклоняет предварительное возражение властей в части предполагаемого неисчерпания заявителями внутригосударственных средств правовой защиты в ходе уголовного расследования.

105. В свете вышеизложенного Европейский Суд считает, что властями не было проведено эффективное уголовное расследование обстоятельств исчезновения Алиса Зубираева, что является нарушением процессуального аспекта статьи 2 Конвенции.

IV. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции

106. Заявители жаловались на то, что во время задержания и после него Алис Зубираев подвергался бесчеловечному обращению. Они также жаловались на то, что испытали душевные страдания в результате похищения их сына и непроведения властями добросовестного расследования этого события в нарушение статьи 3 Конвенции, которая гласит:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

A. Доводы сторон

107. Власти Российской Федерации не согласились с этими утверждениями, указывая, что следствием не было установлено, что заявители или Алис Зубираев подверглись бесчеловечному или унижающему достоинство обращению в нарушение статьи 3 Конвенции.

108. Заявители настаивали на своих жалобах.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы для рассмотрения по существу

(a) Жалоба на жестокое обращение с Алисом Зубираевым

109. Европейский Суд повторяет, что предположения о бесчеловечном и жестоком обращении должны подкрепляться надлежащими доказательствами. При оценке таких доказательств Суд применяет стандарт доказывания "вне разумного сомнения", однако добавляет, что такие доказательства могут вытекать из сосуществования достаточно обоснованных, четких и взаимно подтверждающих умозаключений или аналогичных неопровергнутых фактических презумпций (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ирландия против Соединенного Королевства" (Ireland v. United Kingdom) от 18 января 1978 г., § 161 in fine, Series A, N 25).

110. Европейским Судом уже установлено, что Алиса Зубираева задержали 21 декабря 2004 г. представители федеральных правоохранительных органов и что о нем с тех пор не было никаких известий. Он также установил, что в свете известных обстоятельств Алис Зубираев должен быть признан умершим и что ответственность за его смерть несет государство (см. выше § 87). Однако вопросы о том, как именно он умер и подвергался ли он жестокому обращению во время похищения или во время содержания под стражей, остаются невыясненными. Суд считает, что имеющаяся в его распоряжении информация не позволяет ему вне всяких разумных сомнений установить, что Алис Зубираев подвергался жестокому обращению. Таким образом, Суд находит эту часть жалобы необоснованной.

111. Из этого следует, что данная часть жалобы представляется явно необоснованной и должна быть объявлена неприемлемой для рассмотрения по существу в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

(b) Жалоба относительно моральных страданий заявителей

112. Европейский Суд отмечает, что данная часть жалобы не является явно необоснованной по смыслу пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что она не является неприемлемой и по другим основаниям. Поэтому она должна быть признана приемлемой для рассмотрения по существу.

2. Существо жалобы

113. Европейский Суд отмечает, что вопрос о том, является ли член семьи "исчезнувшего лица" жертвой обращения, нарушающего статью 3 Конвенции, зависит от наличия особых факторов, придающих страданиям заявителя особую степень и характер, отличные от эмоционального расстройства, которое можно считать неизбежным у родственников жертвы серьезного нарушения прав человека. Соответствующие факторы включают крепость семейных уз, особые обстоятельства отношений, степень, в которой член семьи стал свидетелем рассматриваемых событий, участие члена семьи в попытках получить информацию об исчезнувшем лице и реакцию властей на подобные запросы. Кроме того, Суд подчеркивает, что суть подобных нарушений заключается не столько в самом факте "исчезновения" члена семьи, но скорее относится к реакции и позиции властей в момент, когда данная ситуация доводится до их сведения. Именно в силу этого последнего обстоятельства родственник может утверждать, что сам является жертвой действий властей (см., среди прочих источников, Постановление Европейского Суда по делу "Орхан против Турции" (Orhan v. Turkey) от 18 июня 2002 г., жалоба N 25656/94, § 358; и упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Имакаева против Российской Федерации" (Imakayeva v. Russia), § 164).

114. В настоящем деле Европейский Суд отмечает, что заявители являются родителями пропавшего и стали очевидцами его задержания. На протяжении четырех лет у них не имеется каких-либо известий об Алисе Зубираеве. За это время заявители обращались в различные государственные органы как лично, так и с письменными заявлениями с просьбой найти их сына. Несмотря на эти запросы, они так и не получили информации относительно того, что стало с их сыном после похищения. Непосредственное отношение к вышесказанному имеют и выводы Суда относительно процессуального аспекта статьи 2 Конвенции.

115. В свете вышеизложенного Европейский Суд считает, что заявители испытали эмоциональный стресс и моральные страдания в результате исчезновения их сына и неспособности выяснить, что с ним произошло. То, как власти реагируют на их жалобы, следует считать бесчеловечным обращением, нарушающим статью 3 Конвенции.

116. Из этого Европейский Суд делает вывод, что в отношении заявителей имело место нарушение статьи 3 Конвенции.

V. Предполагаемое нарушение статьи 5 Конвенции

117. Заявители также утверждали, что Алис Зубираев был задержан в нарушение гарантий, предусматриваемых статьей 5 Конвенции, которая в соответствующей части гласит:

"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом...

/.../

(с) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения...

/.../

2. Каждому арестованному незамедлительно сообщаются на понятном ему языке причины его ареста и любое предъявляемое ему обвинение.

3. Каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом (с) пункта 1 настоящей статьи незамедлительно доставляется к судье или к иному должностному лицу, наделенному, согласно закону, судебной властью, и имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд.

4. Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным.

5. Каждый, кто стал жертвой ареста или заключения под стражу в нарушение положений настоящей статьи, имеет право на компенсацию".

A. Доводы сторон

118. По мнению властей Российской Федерации, следствием не было получено доказательств, подтверждающих, что Алис Зубираев был лишен свободы представителями государства в нарушение гарантий, установленных статьей 5 Конвенции.

119. Заявители настаивали на своих жалобах.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы для рассмотрения по существу

120. Европейский Суд отмечает, что данная часть жалобы не является явно необоснованной по смыслу пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что она не является неприемлемой и по другим основаниям. Поэтому она должна быть признана приемлемой для рассмотрения по существу.

2. Существо жалобы

121. Европейский Суд ранее уже указывал на фундаментальную важность гарантий статьи 5 Конвенции для обеспечения права любого лица в демократическом государстве не подвергаться произвольному задержанию. Также Суд отмечал, что непризнаваемое задержание лица является полным отрицанием названных гарантий и серьезнейшим нарушением статьи 5 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Чичек против Турции" (Cicek v. Turkey) от 27 февраля 2001 г., жалоба N 25704/94, § 164; и упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Лулуев и другие против Российской Федерации" (Luluyev and Others v. Russia), § 122).

122. Европейский Суд считает установленным, что Алис Зубираев был задержан представителями государства 21 декабря 2004 г. и с тех пор его никто не видел. Его задержание не было признано властями и не было зарегистрировало в каких-либо записях о лицах, содержащихся под стражей. В соответствии с прецедентной практикой Суда этот факт сам по себе должен рассматриваться как серьезнейшее упущение, поскольку позволяет лицам, ответственным за факт незаконного лишения свободы, скрыть свою причастность к преступлению, следы преступления и уйти от ответа за судьбу задержанного. Кроме того, отсутствие записей, содержащих информацию о дате, времени и месте задержания, фамилии задержанного, а также о причинах задержания и фамилии лица, производящего задержания, должно рассматриваться как несовместимое с самой целью статьи 5 Конвенции (см. упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Орхан против Турции" (Orhan v. Turkey), § 371).

123. Исходя из этого, Европейский Суд считает, что Алис Зубираев был подвергнут непризнаваемому задержанию без соблюдения каких бы то ни было гарантий по статье 5 Конвенции. Это является особенно серьезным нарушением права на свободу и безопасность, гарантированного статьей 5 Конвенции.

VI. Предполагаемое нарушение статьи 13 Конвенции

124. Заявители жаловались на то, что были лишены эффективных средств защиты в отношении вышеупомянутых нарушений по статье 2 Конвенции, что противоречит статье 13 Конвенции, которая гласит:

"Каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве".

A. Доводы сторон

125. Правительство утверждало, что в распоряжении заявителей имелись эффективные средства правовой защиты, как этого требует статья 13 Конвенции, и что власти не препятствовали праву заявителей воспользоваться такими средствами. Заявители имели возможность жаловаться на действия или бездействие следственных органов в суд и прокуратуру, а также подать гражданский иск о возмещении вреда.

126. Заявители настаивали на своих жалобах.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы для рассмотрения по существу

127. Учитывая, что жалоба по статье 13 Конвенции затрагивает вопрос существования внутригосударственных средств правовой защиты в отношении соблюдения положений статьи 3 Конвенции, применительно к жестокому обращению с Алисом Зубираевым во время его задержания представителями государства, Европейский Суд указывает, что данная часть жалобы на нарушения статьи 3 Конвенции уже была признана необоснованной (см. выше § 111). Соответственно, заявители не сообщили о "потенциально доказуемых" существенных нарушениях положений Конвенции, а значит, применить статью 13 Конвенции невозможно. Следовательно, данная часть жалобы должна быть отклонена в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

128. Принимая во внимание, что жалоба по статье 13 Конвенции затрагивает существование внутригосударственных средств правовой защиты в отношении соблюдения положений статей 2 и 3 Конвенции в отношении заявителей и статьи 5 Конвенции, Европейский Суд отмечает, что данная жалоба не представляется явно необоснованной по смыслу пункта 3 статьи 35 Конвенции. Далее Суд отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям, а потому должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

2. Существо жалобы

129. Европейский Суд напоминает, что статья 13 Конвенции гарантирует наличие на внутригосударственном уровне средств правовой защиты для обеспечения соблюдения по существу прав и свобод, предусмотренных Конвенцией, в какой бы форме они ни были закреплены в праве соответствующего государства. Согласно установившейся практике Суда, статья 13 Конвенции требует, чтобы на внутригосударственном уровне имелось правовое средство, позволяющее компетентному государственному органу принять решение по сути жалобы на нарушение Конвенции и предложить соответствующее возмещение ущерба, хотя государствам и дана некоторая свобода усмотрения относительно способа выполнения их обязательств в рамках данного положения Конвенции. Однако требование о наличии такого правового средства касается только тех жалоб, которые можно считать "потенциально достоверными" по смыслу Конвенции (см., помимо прочих источников, Постановление Европейского Суда по делу "Хальфорд против Соединенного Королевства" (Halford v. United Kingdom) от 25 июня 1997 г., Reports of Judgments and Decisions 1997-III, § 64).

130. Относительно жалоб на отсутствие эффективных средств защиты в связи с жалобами заявителей по статье 2 Конвенции Европейский Суд напоминает, что, учитывая фундаментальную важность права на защиту жизни, статья 13 Конвенции требует в дополнение к выплате полагающейся компенсации также проведения тщательного и эффективного расследования, способного привести к установлению личности и наказанию ответственных за лишение жизни и за противоречащее статье 3 Конвенции обращение, что, в частности, предполагает фактический доступ истца к процессуальным действиям, направленным на установление личности и наказание виновных (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ангелова против Болгарии" (Anguelova v. Bulgaria), жалоба N 38361/97, §§ 161-162, ECHR 2002-IV; и Постановление Европейского Суда по делу "Сюхейла Айдын против Турции" (Suheyla Aydin v. Turkey) от 24 мая 2005 г., жалоба N 25660/94, § 208). Далее Суд повторяет, что требования статьи 13 Конвенции не сводятся лишь к обязанности государства проводить эффективное расследование согласно статье 2 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Хашиев и Акаева против Российской Федерации" (Khashiyev and Akayeva v. Russia) от 24 февраля 2005 г., жалобы NN 57942/00 и 57945/00* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2005. N 12 (примеч. редактора).), § 183).

131. В свете приведенных выше выводов Европейского Суда в отношении статьи 2 Конвенции указанную жалобу явно следует считать "потенциально доказуемой" по смыслу статьи 13 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Бойл и Райс против Соединенного Королевства" (Boyle and Rice v. United Kingdom) от 27 апреля 1988 г., Series А, N 131, § 52). Следовательно, заявители должны были иметь возможность воспользоваться эффективными и практически применимыми средствами правовой защиты, способными привести к установлению и наказанию виновных и к назначению компенсации в соответствии со статьей 13 Конвенции.

132. Из этого следует, что при обстоятельствах, подобных обстоятельствам настоящего дела, когда расследование уголовного дела по факту лишения жизни оказалось неэффективным, что, в свою очередь, подрывало эффективность любого другого потенциально имеющегося в наличии средства, государство не выполнило своих обязательств в рамках статьи 13 Конвенции.

133. Следовательно, имело место нарушение статьи 13 Конвенции, взятой во взаимосвязи со статьей 2 Конвенции.

134. Что касается жалобы на душевные страдания заявителей, Европейский Суд указывает, что уже установил нарушение статьи 3 Конвенции в этой части. Также Судом уже установлено нарушение статьи 13 Конвенции, взятой во взаимосвязи со статьей 2 Конвенции, в части поведения властей, вызвавшего душевные страдания заявителей. Суд считает, что при данных обстоятельствах отсутствуют основания отдельно рассматривать вопрос о нарушении статьи 13, взятой во взаимосвязи со статьей 3 Конвенции.

135. Что касается утверждений заявителей о нарушении статьи 5 Конвенции, Европейский Суд повторяет, что в силу сложившейся практики, когда более специфические гарантии пунктов 4 и 5 статьи 5 Конвенции, будучи lex specialis в отношении статьи 13, поглощают и перекрывают собой требования статьи 13, а также в свете приведенного выше вывода о нарушении статьи 5 Конвенции в результате непризнаваемого властями задержания, в обстоятельствах настоящего дела Суд не усматривает оснований рассматривать отдельно вопрос о нарушении статьи 13, взятой во взаимосвязи со статьей 5 Конвенции.

VII. Другие предполагаемые нарушения Конвенции

136. Заявители жаловались, что подверглись дискриминации при осуществлении своих прав, защищаемых статьей 14 Конвенции, утверждая, что названные нарушения были связаны с их чеченским этническим происхождением, а также жаловались по статье 8 Конвенции на то, что не могут больше вести прежнюю достойную семейную жизнь из-за потери сына.

137. Принимая во внимание все материалы, находящиеся в его распоряжении, и насколько это входит в его компетенцию, Европейский Суд не усматривает в доводах заявителей признаки нарушений прав и свобод, изложенных в статьях 8 и 14 Конвенции. Следовательно, данная часть жалобы должна быть отклонена в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции как явно необоснованная.

VIII. Применение статьи 41 Конвенции

138. Статья 41 Конвенции устанавливает:

"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Моральный вред

139. Заявители не потребовали возмещения материального ущерба. Заявители потребовали 80 000 евро каждому в качестве компенсации морального вреда за страдания, которые им пришлось перенести в результате потери сына и безразличия властей к случившемуся.

140. Власти государства-ответчика сочли данные требования завышенными.

141. Европейский Суд установил нарушение статей 2, 5 и 13 Конвенции в части непризнаваемого задержания и убийства сына заявителей. Сами заявители были признаны жертвами нарушения статьи 3 Конвенции. Суд считает, что им был причинен моральный вред, который не может быть компенсирован одним лишь фактом признания нарушений их прав. Он присуждает заявителям 35 000 евро совместно плюс любой налог, подлежащий уплате с этой суммы.

B. Расходы и издержки

142. Заявителей в Европейском Суде представляла организация "Правовая инициатива по России". Сотрудники этой организации представили перечень понесенных издержек и расходов, включая исследования и опросы в Чечне и г. Москве по ставке 50 евро в час и составление юридических документов, представленных в Суд и в органы государственной власти, по ставке 50 евро в час для юристов организации и 150 евро в час для старших сотрудников. Они также просили компенсировать расходы на международную курьерскую службу и переводы и возмещение административных расходов. Общая сумма требуемого возмещения расходов и издержек в связи с ведением дела составила 8 610,88 евро.

143. Власти Российской Федерации оспорили разумность и достоверность данных заявлений. Они также указали на то, что требования о справедливой компенсации были подписаны шестью адвокатами, тогда как двое из них не были указаны в доверенности, представленной заявителями. Они также оспорили необходимость посылать документы курьерской службой.

144. Европейский Суд указывает на то, что доверенность была выдана на ведение дел пятью юристами организации "Правовая инициатива по России". Жалоба и требование о выплатах были подписаны шестью юристами. Имена четверых упоминаются в доверенности, тогда как двое других являются сотрудниками организации. При таких обстоятельствах Суд не усматривает необходимости ставить под сомнение участие всех шести сотрудников в подготовке жалобы, заявлений и требований о компенсации заявителям. Более того, отсутствуют основания запрещать заявителям пользоваться курьерской службой при отправке документов в Суд.

145. Европейский Суд, во-первых, обязан установить, были ли затраты и расходы, обозначенные представителями заявителей, фактически понесены и, во-вторых, являлись ли они необходимыми (см. упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Макканн и другие против Соединенного Королевства" (McCann and Others v. United Kingdom), § 220).

146. Принимая во внимание детализацию представленных сведений, Европейский Суд считает указанные ставки оплаты разумными и отражающими фактические расходы, понесенные представителями заявителей.

147. Европейский Суд считает, что данное дело было достаточно сложным и потребовало определенных исследований и подготовки. Однако Суд отмечает, что дело не требовало подготовки большого объема письменных доказательств в связи с отказом российских властей представить материалы уголовного дела. Кроме того, представители заявителей в соответствии с пунктом 3 статьи 29 Конвенции передали в Суд свои замечания по приемлемости и существу дела как единый пакет документов. Поэтому Суд сомневается в необходимости проведения исследовательской работы в объеме, указанном представителями заявителей.

148. Учитывая детализацию требований, поданных заявителями, Европейский Суд присуждает им 4 500 евро плюс любой налог, подлежащий уплате с этой суммы, которые подлежат уплате на указанный заявителями банковский счет представителей заявителей в Нидерландах.

C. Процентная ставка при просрочке платежа

149. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процентных пункта.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) решил объединить рассмотрение возражения властей относительно неисчерпания внутригосударственных средств правовой защиты с рассмотрением дела по существу и отклонил его;

2) объявил жалобы на нарушение статьи 2 Конвенции, статьи 3 Конвенции в отношении заявителей, статьи 5 Конвенции и статьи 13 Конвенции, взятой во взаимосвязи со статьями 2, 3 Конвенции, в отношении заявителей, а также статьи 5 Конвенции приемлемыми и объявил остальную часть жалобы неприемлемой для рассмотрения по существу;

3) постановил, что имело место нарушение статьи 2 Конвенции в отношении Алиса Зубираева;

4) постановил, что имело место нарушение статьи 2 Конвенции в части непроведения эффективного расследования обстоятельств исчезновения Алиса Зубираева;

5) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в отношении заявителей;

6) постановил, что имело место нарушение статьи 5 Конвенции в отношении Алиса Зубираева;

7) постановил, что имело место нарушение статьи 13 Конвенции в части предполагаемых нарушений статьи 2 Конвенции;

8) постановил, что отсутствуют основания отдельно рассматривать вопрос о нарушении статьи 13 Конвенции, взятой во взаимосвязи со статьями 3 и 5 Конвенции;

9) постановил:

(a) что власти государства-ответчика обязаны в течение трех месяцев со дня вступления Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить следующие суммы:

(i) 35 000 (тридцать пять тысяч) евро заявителям совместно плюс любой налог, который подлежит уплате с этой суммы, в качестве компенсации морального вреда, подлежащие переводу в российские рубли по курсу на дату выплаты;

(ii) 4 500 (четыре тысячи пятьсот) евро в счет компенсации издержек и расходов, подлежащие уплате на счет банка представителей в Нидерландах, плюс любой налог, который подлежит уплате заявителями;

(b) что по истечении указанного трехмесячного срока и до произведения окончательной выплаты на указанные суммы начисляется простой процент в размере предельной годовой кредитной ставки Европейского центрального банка, существующей на период невыплаты, плюс три процентных пункта;

10) отклонил остальные требования заявителей относительно справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, и уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 26 февраля 2009 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Европейского Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Христос Розакис Председатель Палаты Суда