Постановление Суда по интеллектуальным правам от 24 июня 2022 г. N С01-364/2021 по делу N А55-1269/2020 Суд оставил без изменения судебные акты по делу о взыскании компенсации за нарушение исключительных прав на товарные знаки,прскольку исходил из наличия в действиях истца признаков злоупотребления правом

Постановление Суда по интеллектуальным правам от 24 июня 2022 г. N С01-364/2021 по делу N А55-1269/2020

Резолютивная часть постановления объявлена 23 июня 2022 года.

Полный текст постановления изготовлен 24 июня 2022 года.

Суд по интеллектуальным правам в составе:

председательствующего судьи Снегура А.А.,

судей Лапшиной И.В., Рогожина С.П.

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Беляевой А.А.

рассмотрел в открытом судебном заседании кассационную жалобу индивидуального предпринимателя Ибатуллина Азамата Валерьяновича (ОГРНИП 311028012400084) на постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 05.04.2022 по делу N А55-1269/2020 по исковому заявлению индивидуального предпринимателя Ибатуллина Азамата Валерьяновича к обществу с ограниченной ответственностью "Строймаг" (ул. Громовой, д. 33, стр. 2, каб. 39, г. Тольятти, 445045, ОГРН 1196313057588) о взыскании 800 000 рублей компенсации за нарушение исключительного права на товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 543558.

В судебном заседании приняли участие:

индивидуальный предприниматель Ибатуллин Азамат Валерьянович - лично (паспорт);

от общества с ограниченной ответственностью "Строймаг" - представитель Ломакина И.Н. (по доверенности от 07.07.219 N 28).

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

индивидуальный предприниматель Ибатуллин Азамат Валерьянович (далее - предприниматель) обратился в Арбитражный суд Самарской области с исковым заявлением к обществу с ограниченной ответственностью "Строймаг" (далее - общество) о взыскании 800 000 рублей компенсации за нарушение исключительного права на знак обслуживания по свидетельству Российской Федерации N 543558.

Решением Арбитражного суда Самарской области от 03.08.2020, оставленным без изменения постановлением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 03.12.2020, в удовлетворении заявленных требований отказано.

Постановлением Суда по интеллектуальным правам от 25.05.2021 решение Арбитражного суда Самарской области от 03.08.2020 и постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 03.12.2020 отменены, дело направлено на новое рассмотрение в Арбитражный суд Самарской области.

Решением Арбитражного суда Самарской области от 02.11.2021 исковые требования удовлетворены в полном объеме.

Постановлением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 05.04.2022 решение Арбитражного суда Самарской области от 02.11.2021 отменено, в удовлетворении исковых требований отказано, с предпринимателя в пользу общества взысканы расходы по уплате государственной пошлины в размере 3 000 рублей.

В кассационной жалобе, поданной в Суд по интеллектуальным правам, предприниматель, ссылаясь на нарушение судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, на несоответствие их выводов фактическим обстоятельствам дела и имеющимся в деле доказательства, просит обжалуемое постановление отменить, оставить в силе решение суда первой инстанции.

В обоснование кассационной жалобы предприниматель ссылается на необоснованность и неправомерность выводов суда апелляционной инстанции об отсутствии в действиях общества нарушения исключительного права на спорный знак обслуживания и о наличии в действиях предпринимателя по приобретению исключительного права на этот знак обслуживания признаков злоупотребления правом.

Предприниматель отмечает, что вывод суда апелляционной инстанции о том, что оригинальное графическое исполнение словесного обозначения может привести к восприятию его как изобразительного обозначения, а не словесного, не имеет значения для настоящего дела, поскольку словесный элемент "МУРАВЕЙ" на вывеске ответчика выполнен стандартным шрифтом и не воспринимается как изобразительное обозначение.

По мнению заявителя кассационной жалобы, суд апелляционной инстанции не учел, что словесный элемент "ВСЕ ДЛЯ РЕМОНТА" выполнен на вывесках магазинов ответчика более мелким шрифтом по сравнению со словесным элементом "МАГАЗИН", а на вывесках других магазинов данный словесный элемент отсутствует.

С точки зрения предпринимателя, суд апелляционной жалобы, указав, что слово "МУРАВЕЙ" ассоциируется у потребителя, в первую очередь, с насекомым, не принял во внимание, что данное обстоятельство не свидетельствует о неохраноспособности этого слова.

Предприниматель обращает внимание, что суд апелляционной инстанции, сославшись на то, что истец копии заключенных им лицензионных договоров в дело не представил, не пояснил, для каких целей истец должен был их представить.

Заявитель кассационной жалобы также возражает против вывода суда апелляционной инстанции о злоупотреблении истцом правом.

Общество отзыв на кассационную жалобу не представило.

В судебном заседании, состоявшемся 23.06.2022, предприниматель поддержал доводы, изложенные в кассационной жалобе, просил ее удовлетворить.

Представитель ответчика возражал против удовлетворения кассационной жалобы.

Законность обжалуемого постановления суда апелляционной инстанции проверена арбитражным судом кассационной инстанции в порядке, предусмотренном статьями 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе.

Как следует из материалов дела и установлено судами первой и апелляционной инстанций, предприниматель является правообладателем знака обслуживания "МУРАВЕЙ" по свидетельству Российской Федерации N 543558, зарегистрированного 26.03.2001, с приоритетом от 29.11.1999 в отношении услуг 42-го класса Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее - МКТУ) "реализация товаров".

По мнению истца, ответчик незаконно использует обозначение "Муравей" в качестве названия магазинов, расположенных по адресам в Самарской области: г. Тольятти, бульвар 50 лет Октября, 28, Свердлова, 11б, Комсомольская ул. 151; г. Жигулевск, микрорайон В-1, 27А, без заключения с истцом лицензионного договора на использование товарного знака, тогда как используемое обозначение является сходным до степени смешения со знаком обслуживания истца.

В подтверждение факта использования ответчиком обозначения "Муравей" истец представил видеозаписи закупок по указанным выше адресам магазинов.

Считая, что действиями ответчика по реализации товаров в магазинах, в наименовании которых использовано обозначение, сходное до степени смешения со знаком обслуживания, принадлежащим истцу, нарушено исключительное право истца на названный знак обслуживания, истец направил в адрес ответчика претензию о добровольной уплате компенсации за незаконное использование знака обслуживания.

Оставление претензии без удовлетворения послужило основанием для обращения с настоящим иском.

Суд первой инстанции, отказывая при первоначальном рассмотрении дела в удовлетворении исковых требований, исходил из того, что истец не доказал использование ответчиком обозначения, сходного до степени смешения со знаком обслуживания, принадлежащим истцу, поскольку спорное обозначение использовалось не при реализации товара, а на вывеске магазина; истцом не подтвержден документально довод о реализации ответчиком товара на сумму 3 000 000 рублей.

Суд первой инстанции также посчитал, что истец не представил доказательств, подтверждающих осуществление предпринимательской деятельности с использованием принадлежащего ему знака обслуживания.

Таким образом, суд первой инстанции пришел к выводу о наличии в действиях истца по приобретению и использованию спорного знака обслуживания злоупотребления правом.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции, оставив обжалуемое решение без изменения.

Суд по интеллектуальным правам постановлением от 25.05.2021 отменил решение от 03.08.2020 и постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 03.12.2020, направив дело на новое рассмотрение в Арбитражный суд Самарской области.

Отменяя вышеназванные судебные акты, Суд по интеллектуальным правам указал, что из текста обжалуемых судебных актов следует, что суды не осуществляли исследование представленных истцом доказательств в порядке, предусмотренном статьями 10, 71 и 162 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а также не исследовали вопрос о наличии либо отсутствии сходства между знаком обслуживания истца и обозначениями, которыми индивидуализируются магазины ответчика.

Кроме того, Суд по интеллектуальным правам отметил, что при установлении факта злоупотребления правом суду следует установить конкретные обстоятельства, достаточно очевидно свидетельствующие о наличии цели причинить вред другому лицу.

При новом рассмотрении дела истец уточнил, что требования заявлены им за период использования с 11.07.2019 по 10.11.2019.

Решением Арбитражного суда Самарской области от 02.11.2021 исковые требования были удовлетворены: с общества в пользу предпринимателя взыскано 800 000 рублей компенсации, а также расходы по государственной пошлине в размере 8 000 рублей и в доход федерального бюджета взыскана государственная пошлина в размере 17 000 рублей.

Суд первой инстанции установил, что товарный знак использован ответчиком не на товарах, а на вывеске магазина и посчитал, что использование на вывеске магазина относится к 42-му классу МКТУ "реализация товаров" нарушает исключительное право истца на знак обслуживания, в связи с чем последний имеет право требовать выплаты компенсации.

При этом суд первой инстанции пришел к выводу о том, что товарный знак истца и используемое ответчиком обозначение являются сходными до степени смешения со знаком обслуживания истца.

Постановлением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 05.04.2022 решение Арбитражного суда Самарской области от 02.11.2021 отменено, в удовлетворении исковых требований отказано, с предпринимателя в пользу общества взысканы расходы по уплате государственной пошлины в размере 3 000 рублей.

Суд апелляционной инстанции в обжалуемом постановлении отметил, что слово "МУРАВЕЙ" ассоциируется у потребителя, в первую очередь, с насекомым, а не с деятельностью определенного юридического лица, в связи с чем существенное значение для идентификации приобретают иные, используемые совместно с указанным обозначением, элементы, в связи с ем суд апелляционной инстанции посчитал, что знак обслуживания истца и обозначение, используемое ответчиком, не могут вызывать у потребителя ассоциации об их принадлежности к одному источнику и восприниматься потребителем как названия, индивидуализирующие услуги, оказываемые одним и тем же лицом.

Суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что сходство между знаком обслуживания истца и используемым ответчиком обозначением отсутствует, тем более, что истцом не представлено доказательств того, что кто-либо из потребителей был введен в заблуждение вывеской, располагавшейся на здании ответчика, полагая, что услуги в этом здании оказываются истцом или лицом, заключившим с ним лицензионный договор на использование знака обслуживания.

Оценив по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в совокупности и взаимной связи представленные в материалы дела доказательства, суд апелляционной инстанции установив, что фактически знак обслуживания не используется его правообладателем или под его контролем другими лицами, проанализировав последующее поведение правообладателя, пришел к выводу о том, что целью приобретения исключительного права на этот знак служило получение необоснованных преимуществ путем предъявления материальных требований о взыскании компенсации к иным лицам.

Суд апелляционной инстанции указал, что признание наличия в действиях истца по приобретению и использованию спорного знака обслуживания злоупотребления правом в соответствии с пунктом 2 статьи 10 ГК РФ является самостоятельным и достаточным основанием для отказа в защите нарушенного права.

Суд по интеллектуальным правам, изучив материалы дела, рассмотрев доводы, изложенные в кассационной жалобе, заслушав мнение истца и представителя ответчика, проверив в порядке, предусмотренном статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, правильность применения судом апелляционной инстанции норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, изложенных в обжалуемом судебном акте, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, пришел к следующим выводам.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1229 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) гражданин или юридическое лицо, обладающие исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (правообладатель), вправе использовать такой результат или такое средство по своему усмотрению любым не противоречащим закону способом. Правообладатель может распоряжаться исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности, если ГК РФ не предусмотрено иное.

Согласно пункту 1 статьи 1484 ГК РФ лицу, на имя которого зарегистрирован товарный знак (правообладателю), принадлежит исключительное право использования товарного знака в соответствии со статьей 1229 того же Кодекса любым не противоречащим закону способом (исключительное право на товарный знак), в том числе способами, указанными в пункте 2 данной статьи.

При этом исключительное право на товарный знак может быть осуществлено для индивидуализации товаров, работ или услуг, в отношении которых товарный знак зарегистрирован, в частности путем размещения товарного знака: на товарах, в том числе на этикетках, упаковках товаров, которые производятся, предлагаются к продаже, продаются, демонстрируются на выставках и ярмарках или иным образом вводятся в гражданский оборот на территории Российской Федерации, либо хранятся или перевозятся с этой целью, либо ввозятся на территорию Российской Федерации; при выполнении работ, оказании услуг; на документации, связанной с введением товаров в гражданский оборот; в предложениях о продаже товаров, о выполнении работ, об оказании услуг, а также в объявлениях, на вывесках и в рекламе; в сети Интернет, в том числе в доменном имени и при других способах адресации (пункт 2 статьи 1484 ГК РФ).

В силу пункта 3 статьи 1484 ГК РФ никто не вправе использовать без разрешения правообладателя сходные с его товарным знаком обозначения в отношении товаров, для индивидуализации которых товарный знак зарегистрирован, или однородных товаров, если в результате такого использования возникнет вероятность смешения.

Запрет на использование в гражданском обороте обозначения, тождественного или сходного до степени смешения с зарегистрированным товарным знаком, действует во всех случаях, за исключением предоставления правообладателем соответствующего разрешения любым способом, не запрещенным законом и не противоречащим существу исключительного права на товарный знак.

Как установлено пунктом 3 статьи 1250 ГК РФ, предусмотренные меры ответственности за нарушение интеллектуальных прав подлежат применению при наличии вины нарушителя, если иное не установлено этим Кодексом. Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим интеллектуальные права.

Если иное не установлено ГК РФ, предусмотренные подпунктом 3 пункта 1 и пунктом 3 статьи 1252 данного Кодекса меры ответственности за нарушение интеллектуальных прав, допущенное нарушителем при осуществлении им предпринимательской деятельности, подлежат применению независимо от вины нарушителя, если такое лицо не докажет, что нарушение интеллектуальных прав произошло вследствие непреодолимой силы, то есть чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельств.

Исходя из положений части 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а также разъяснений, изложенных в пунктах 57, 154, 162 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Постановление N 10), в предмет доказывания по требованию о защите права на товарный знак входят факт принадлежности истцу указанного права и факт его нарушения ответчиком путем использования товарного знака либо обозначения, сходного с ним до степени смешения, в отношении товаров (услуг), для индивидуализации которых товарный знак зарегистрирован, или однородных товаров (услуг), одним из способов, предусмотренных пунктом 2 статьи 1484 ГК РФ. В свою очередь ответчик обязан доказать выполнение им требований закона при использовании наименования места происхождения товара либо сходного с ними до степени смешения обозначения.

Установление указанных обстоятельств является существенным для дела, от них зависит правильное разрешение спора. При этом вопрос оценки представленных на разрешение спора доказательств на допустимость, относимость и достаточность является компетенцией суда, разрешающего спор по существу.

Согласно части 1 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд кассационной инстанции проверяет законность решений, постановлений, принятых арбитражным судом первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного акта и исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе и возражениях относительно жалобы, если иное не предусмотрено данным Кодексом.

Как следует из обжалуемых судебных актов, суды первой и апелляционной инстанций установили факт принадлежности предпринимателю исключительного права на знак обслуживания по свидетельству Российской Федерации N 543558, в защиту которого он обратился с настоящим иском. Данный вывод судов ответчиком не оспаривается.

Доводы, изложенные в кассационной жалобе предпринимателя сводятся к оспариванию выводов суда апелляционной инстанций о недоказанности использования обществом сходного до степени смешения со знаком обслуживания истца обозначения при осуществлении деятельности по продаже товаров, об отсутствии сходства до степени смешения обозначения, используемого ответчиком в своей деятельности для индивидуализации оказываемых им услуг, со знаком обслуживания истца, об отсутствии вероятности их смешения в гражданском обороте, а также о наличии в действиях истца признаков злоупотребления правом.

При оценке вероятности смешения обозначений следует руководствоваться не только положениями статей 1229, 1252, 1477, 1484 ГК РФ, но и нормами, содержащимися в Правилах составления, подачи и рассмотрения документов, являющихся основанием для совершения юридически значимых действий по государственной регистрации товарных знаков, знаков обслуживания, коллективных знаков, требований к документам, содержащимся в заявке на государственную регистрацию товарного знака, знака обслуживания, коллективного знака, и прилагаемым к ней документам и их форм, порядка преобразования заявки на государственную регистрацию коллективного знака в заявку на государственную регистрацию товарного знака, знака обслуживания и наоборот, перечня сведений, указываемых в форме свидетельства на товарный знак (знак обслуживания), форме свидетельства на коллективный знак, формы свидетельства на товарный знак (знак обслуживания), формы свидетельства на коллективный знак, утвержденных приказом Минэкономразвития России от 20.07.2015 N 482 (далее - Правила N 482), а также разъяснениями высшей судебной инстанции, содержащимися в Постановлении N 10.

В пункте 162 Постановления N 10 разъяснено, что вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения определяется исходя из степени сходства обозначений и степени однородности товаров для указанных лиц. При этом смешение возможно и при низкой степени сходства, но идентичности (или близости) товаров или при низкой степени однородности товаров, но тождестве (или высокой степени сходства) товарного знака и спорного обозначения.

Однородность товаров устанавливается исходя из принципиальной возможности возникновения у обычного потребителя соответствующего товара представления о принадлежности этих товаров одному производителю. При этом суд учитывает род (вид) товаров, их назначение, вид материала, из которого они изготовлены, условия сбыта товаров, круг потребителей, взаимодополняемость или взаимозаменяемость и другие обстоятельства.

Установление сходства осуществляется судом по результатам сравнения товарного знака и обозначения (в том числе по графическому, звуковому и смысловому критериям) с учетом представленных сторонами доказательств по своему внутреннему убеждению. При этом суд учитывает, в отношении каких элементов имеется сходство - сильных или слабых элементов товарного знака и обозначения. Сходство лишь неохраняемых элементов во внимание не принимается.

Специальных знаний для установления степени сходства обозначений и однородности товаров не требуется.

При наличии соответствующих доказательств суд, определяя вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения, оценивает и иные обстоятельства, в том числе:

используется ли товарный знак правообладателем в отношении конкретных товаров;

длительность и объем использования товарного знака правообладателем;

степень известности, узнаваемости товарного знака;

степень внимательности потребителей (зависящая в том числе от категории товаров и их цены);

наличие у правообладателя серии товарных знаков, объединенных общим со спорным обозначением элементом.

При определении вероятности смешения также могут учитываться представленные лицами, участвующими в деле, доказательства фактического смешения обозначения и товарного знака, в том числе опросы мнения обычных потребителей соответствующего товара.

Суд учитывает влияние степени сходства обозначений, степени однородности товаров, иных обстоятельств на вероятность смешения, а не каждого из соответствующих обстоятельств друг на друга.

Таким образом, установление сходства сравниваемых обозначений и однородности товаров и услуг относится к вопросам факта и подлежит установлению судом первой инстанции.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд апелляционной инстанции исходил из отсутствия вероятности смешения использовавшегося ответчиком обозначения со знаком обслуживания истца.

При этом суд апелляционной инстанции указал, что словесный элемент "ВСЕ ДЛЯ РЕМОНТА" существенно удлиняет словесную часть обозначения ответчика по сравнению с товарным знаком истца, в связи с чем данные товарные знаки различаются по количеству слогов/звуков, что свидетельствует об отсутствии фонетического сходства.

Суд апелляционной инстанции отметил, что элемент "ВСЕ ДЛЯ РЕМОНТА" обуславливает в глазах потребителя понимание того, что магазин предлагает к продаже определенную группу товаров, относящихся к строительным материалам, предназначенных для ремонта и именно данный элемент обуславливает различие семантического восприятия по сравнению с обычным словом "МУРАВЕЙ".

Суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что словесный элемент "ВСЕ ДЛЯ РЕМОНТА" придает обозначению в качестве наименования магазина ответчика отличную от товарного знака истца смысловую окраску, так как словосочетание "МУРАВЕЙ ВСЕ ДЛЯ РЕМОНТА" несет в себе больше информации, чем просто слово "МУРАВЕЙ", вызывая устойчивые ассоциации с магазином строительных материалов.

При этом, как отметил суд апелляционной инстанции, графический элемент "цветная голова муравья с молотком" корреспондируется с идеей, заложенной в словосочетании "МУРАВЕЙ ВСЕ ДЛЯ РЕМОНТА", поскольку изображает муравья-ремонтника строителя, занятого определенной работой - ремонтными работами/строительными работами.

Кроме того, суд апелляционной инстанции посчитал, что слово "муравей" само по себе ассоциируется у потребителя, в первую очередь, с насекомым, а не с деятельностью определенного юридического лица, в связи с чем существенное значение для идентификации приобретают иные, используемые совместно с указанным обозначением, элементы.

Таким образом, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что товарные знаки истца и обозначение, используемое ответчиком, не могут вызывать у потребителя ассоциации об их принадлежности одному источнику и восприниматься потребителем как названия, индивидуализирующие услуги, оказываемые одним и тем же лицом.

Помимо этого, суд апелляционной инстанции в обжалуемом постановлении указал, что истцом не представлено доказательств того, что кто-либо из потребителей был введен в заблуждение вывеской, располагавшейся на здании ответчика, полагая, что услуги в этом здании оказываются истцом или лицом, заключившим с ним лицензионный договор на использование знака обслуживания.

Суд по интеллектуальным правам считает необходимым указать на то, что суд кассационной инстанции проверяет не результаты оценки фактических обстоятельств, а соблюдение судом первой инстанции методологии установления сходства (определение Верховного Суда Российской Федерации от 02.02.2017 N 309-ЭС16-15153 по делу N А60-44547/2015).

Суд по интеллектуальным правам считает, что методология установления сходства сравниваемых обозначений и определения степени такого сходства судом апелляционной инстанции в основном соблюдена. При этом выводы суда апелляционной инстанции достаточным образом мотивированы.

Суд кассационной инстанции обращает внимание на то, что, исследовав сравниваемые обозначения, суд апелляционной инстанции также учел ряд значимых обстоятельств, влияющих на вероятность смешения потребителями сравниваемых обозначений.

В рассматриваемом случае коллегией судей учтена правовая позиция, изложенная в определении Верховного Суда Российской Федерации от 23.07.2015 N 310-ЭС15-2555 по делу N А08-8802/2013, согласно которой направление дела на новое рассмотрение судом кассационной инстанции при установлении и признании доказанным судом первой инстанции факта отсутствия сходства до степени смешения сравниваемых обозначений, не относится к полномочиям суда кассационной инстанции в соответствии со статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Суд апелляционной инстанции также установил, что фактически знак обслуживания не используется его правообладателем или под его контролем. Проанализировав последующее поведение правообладателя, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что целью приобретения исключительного права на этот знак служило получение необоснованных преимуществ путем предъявления материальных требований о взыскании компенсации, что не может быть квалифицировано иначе как недобросовестное поведение.

В связи с тем, что обжалуемый судебный акт содержит мотивированную оценку довода о недобросовестном поведении предпринимателя (злоупотреблении им правом), основанную на правильном применении норм материального права, у суда кассационной инстанции отсутствуют полномочия по иной оценке установленных судом апелляционной инстанции обстоятельств и сделанных выводов.

Коллегия судей также отмечает, что вопрос о злоупотреблении правом является вопросом факта, и подразумевает возможность его установления исходя из фактических обстоятельств конкретного дела и представленных в материалы дела доказательств и, следовательно, устанавливаются судами первой и апелляционной инстанций в пределах полномочий, представленных Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации.

Суд по интеллектуальным правам отмечает, что приведенные в кассационной жалобе доводы в основном заявлены без учета компетенции суда кассационной инстанции, поскольку переоценка имеющихся в материалах дела доказательств и установленных судами первой и апелляционной инстанций обстоятельств не входит в полномочия суда кассационной инстанции, определенные главой 35 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Как следует из определения Верховного Суда Российской Федерации от 13.09.2016 N 305-ЭС16-7224, вопросы о наличии у истца исключительного права и нарушении ответчиком этого исключительного права являются вопросами факта, которые устанавливаются судами первой и апелляционной инстанций в пределах полномочий, предоставленных им Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, на основании исследования и оценки представленных сторонами в обоснование своих требований и возражений доказательств. Суд кассационной инстанции не вправе отвергать обстоятельства, которые суды первой и апелляционной инстанций сочли доказанными, и принимать решение на основе иной оценки представленных доказательств, поскольку иное свидетельствует о выходе за пределы полномочий, предусмотренных статьей 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, существенном нарушении норм процессуального права и нарушении прав и законных интересов лиц, участвующих в деле.

С учетом изложенного, рассмотрев кассационную жалобу в пределах изложенных в ней доводов, коллегия судей полагает, что фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены судом апелляционной инстанций на основании объективного исследования имеющихся в деле доказательств с учетом доводов и возражений участвующих в деле лиц, выводы апелляционного суда соответствуют фактическим обстоятельствам и представленным доказательствам, основаны на правильном применении норм материального и процессуального права.

Судом кассационной инстанции также принимается во внимание правовая позиция, содержащаяся в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.04.2013 N 16549/12, согласно которой из принципа правовой определенности следует, что решение суда первой инстанции, основанное на полном и всестороннем исследовании обстоятельств дела, не может быть отменено исключительно по мотиву несогласия с оценкой указанных обстоятельств, данной судом первой инстанции.

Нарушений норм процессуального права, которые в силу части 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации могут являться основанием для отмены судебных актов в любом случае, судом кассационной инстанции не установлено.

Таким образом, оснований для удовлетворения кассационной жалобы предпринимателя не имеется.

Уплаченная за подачу кассационной жалобы государственная пошлина подлежит в силу статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации отнесению на заявителя данной жалобы.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 05.04.2022 по делу N А55-1269/2020 оставить без изменения, кассационную жалобу индивидуального предпринимателя Ибатуллина Азамата Валерьяновича (ОГРНИП 311028012400084, ИНН 027810700736) - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий судья

А.А. Снегур

Судья

И.В. Лапшина

Судья

С.П. Рогожин