Постановление Конституционного Суда РФ от 20 января 2023 г. N 3-П "По делу о проверке конституционности части первой статьи 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина В.А. Саркисяна"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей А.Ю. Бушева, Г.А. Гаджиева, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова,

руководствуясь статьей 125 (пункт "а" части 4) Конституции Российской Федерации, пунктом 3 части первой, частями третьей и четвертой статьи 3, частью первой статьи 21, статьями 36, 47.1, 74, 86, 96, 97 и 99 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации",

рассмотрел в заседании без проведения слушания дело о проверке конституционности части первой статьи 125 УПК Российской Федерации.

Поводом к рассмотрению дела явилась жалоба гражданина В.А. Саркисяна. Основанием к рассмотрению дела явилась обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствует ли Конституции Российской Федерации оспариваемое заявителем законоположение.

Заслушав сообщение судьи-докладчика Л.М. Жарковой, исследовав представленные документы и иные материалы, Конституционный Суд Российской Федерации

установил:

1. Статья 125 "Судебный порядок рассмотрения жалоб" УПК Российской Федерации в части первой устанавливает, что постановления органа дознания, дознавателя, следователя, руководителя следственного органа об отказе в возбуждении уголовного дела, о прекращении уголовного дела, а равно иные действия (бездействие) и решения дознавателя, начальника подразделения дознания, начальника органа дознания, органа дознания, следователя, руководителя следственного органа и прокурора, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию, могут быть обжалованы в районный суд по месту совершения деяния, содержащего признаки преступления; если место производства предварительного расследования определено в соответствии с частями второй - шестой статьи 152 этого Кодекса, жалобы на действия (бездействие) и решения указанных лиц рассматриваются районным судом по месту нахождения органа, в производстве которого находится уголовное дело.

1.1. Гражданин В.А. Саркисян по обвинению в совершении преступления, предусмотренного пунктами "а", "е", "ж" части второй статьи 105 УК Российской Федерации (убийство двух или более лиц, совершенное организованной группой общеопасным способом), содержался под стражей в следственном изоляторе города Пятигорска Ставропольского края. На основании постановления следователя от 17 января 2021 года В.А. Саркисян переведен в следственный изолятор города Элисты Республики Калмыкия, как указывалось, во избежание разглашения данных предварительного расследования и в целях исключения любых контактов между следственно-арестованными по расследуемому уголовному делу, возможности оказания давления и поступления угроз со стороны лиц, имеющих связи на территории как Ставропольского края, так и Северо-Кавказского федерального округа.

Полагая, что постановление следователя о переводе обвиняемого для содержания под стражей из одного следственного изолятора в другой является незаконным и необоснованным, и утверждая, что оно нарушает право обвиняемого на получение юридической помощи от избранного защитника, адвокат В.А. Саркисяна обжаловал это постановление в суд в порядке статьи 125 УПК Российской Федерации.

Постановлением Ессентукского городского суда от 3 февраля 2021 года отказано в принятии жалобы к рассмотрению, поскольку, по мнению судьи, перевод обвиняемого из одного учреждения для содержания лиц, в отношении которых избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, в другое такое учреждение связан с проведением следственных действий, находится в компетенции следователя и в силу части двенадцатой статьи 108 УПК Российской Федерации не ограничен пределами одного субъекта Российской Федерации.

Оставляя данное судебное решение без изменения, Ставропольский краевой суд в апелляционном постановлении от 2 апреля 2021 года отметил, что перевод обвиняемого из одного места содержания под стражей в другое не лишает его возможности осуществлять свою защиту с помощью избранного защитника, а в жалобе фактически ставится вопрос о трудностях адвоката, которые он будет испытывать при посещении отдаленного следственного изолятора, что не входит в предмет рассмотрения суда в порядке статьи 125 УПК Российской Федерации.

Аналогичную позицию выразили суды кассационной инстанции, отказывая в передаче для рассмотрения в судебном заседании жалоб на указанные судебные решения (постановление Пятого кассационного суда общей юрисдикции от 6 августа 2021 года; постановление судьи Верховного Суда Российской Федерации от 28 декабря 2021 года, с которым согласился заместитель Председателя этого суда в письме от 2 марта 2022 года).

Из представленных материалов следует, что в следственном изоляторе города Элисты, где В.А. Саркисян содержался 4 месяца, как он утверждает, следственные действия с ним не проводились; также в августе 2021 года на основании постановления следователя он аналогичным образом переведен в следственный изолятор в город Грозный Чеченской Республики, откуда на основании постановления следователя от 24 сентября 2021 года был освобожден в связи с истечением предельного срока содержания под стражей, мера пресечения изменена на подписку о невыезде и надлежащем поведении по месту его проживания.

В.А. Саркисян просит признать не соответствующей статьям 2, 15, 17, 18, 45, 46 (части 1 и 2), 48 и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации часть первую статьи 125 "Судебный порядок рассмотрения жалоб" УПК Российской Федерации в той мере, в какой по смыслу, придаваемому ей правоприменительной практикой, она позволяет суду отказывать в проверке законности и обоснованности решения следователя о переводе обвиняемого из одного следственного изолятора в другой, а также в проверке доводов о том, что такое решение способно причинить ущерб конституционным правам, включая право на получение юридической помощи от избранного защитника.

1.2. Согласно статьям 36, 74, 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" Конституционный Суд Российской Федерации принимает к рассмотрению жалобу гражданина на нарушение его конституционных прав и свобод нормативным актом, если придет к выводу, что имеются признаки нарушения прав и свобод гражданина в результате применения оспариваемого акта в конкретном деле с его участием, а также неопределенность в вопросе о том, соответствует ли акт Конституции Российской Федерации. При этом Конституционный Суд Российской Федерации принимает постановление только по предмету, указанному в жалобе, и лишь в отношении той части акта, конституционность которой подвергается сомнению, оценивая как буквальный смысл рассматриваемых положений, так и смысл, придаваемый им официальным и иным толкованием или сложившейся правоприменительной практикой, а также исходя из их места в системе правовых норм.

Таким образом, часть первая статьи 125 УПК Российской Федерации является предметом рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации по настоящему делу в той мере, в какой она служит нормативным основанием для определения возможности судебной проверки законности и обоснованности решения следователя, лица, производящего дознание, о переводе подозреваемого, обвиняемого из одного следственного изолятора в другой.

2. Конституция Российской Федерации гарантирует каждому право обращаться лично, а также направлять индивидуальные и коллективные обращения в государственные органы и органы местного самоуправления, защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом, в том числе путем обжалования в суд решений и действий (бездействия) органов публичной власти и должностных лиц (статья 33; статья 45, часть 2; статья 46, части 1 и 2). Это право вытекает также из закрепленного в ее статье 21 принципа охраны достоинства личности, предполагающего, в частности, обязанность государства обеспечивать каждому возможность отстаивать свои права в споре с любыми органами и должностными лицами, в том числе осуществляющими предварительное расследование по уголовным делам (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 23 марта 1999 года N 5-П; определения Конституционного Суда Российской Федерации от 24 марта 2005 года N 151-О и от 2 июля 2009 года N 1009-О-О).

Закрепленные в статье 46 (части 1 и 2) Конституции Российской Федерации право каждого на судебную защиту его прав и свобод и связанное с ним право на обжалование в суд решений и действий (или бездействия) органов публичной власти и должностных лиц выступают, как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, гарантией в отношении всех других конституционных прав и свобод. Их допустимые ограничения в соответствии со статьей 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации могут быть введены законодателем только в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

Право на судебную защиту, будучи универсальным правовым средством государственной защиты прав и свобод человека и гражданина, выполняет обеспечительно-восстановительную функцию в правах, ни в каком случае не может вступить в противоречие с данными целями и потому отнесено, согласно статье 56 (часть 3) Конституции Российской Федерации, к таким правам и свободам, которые не могут быть ограничены ни при каких обстоятельствах (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 3 мая 1995 года N 4-П и от 29 мая 2018 года N 21-П; определения Конституционного Суда Российской Федерации от 11 апреля 2019 года N 866-О и от 19 октября 2021 года N 2133-О). В этой связи государство обязано обеспечить реальный доступ к правосудию, полное осуществление права на судебную защиту, которая должна быть справедливой, компетентной и эффективной, тем более если она обеспечивает охраняемые государством достоинство личности, свободу и личную неприкосновенность, право на квалифицированную юридическую помощь и другие права и свободы. Иное, по смыслу правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации, означало бы умаление права на судебную защиту, а вместе с тем - чести и достоинства личности, причем самим государством (постановления от 2 февраля 1996 года N 4-П, от 28 мая 1999 года N 9-П, от 11 мая 2005 года N 5-П, от 21 апреля 2010 года N 10-П, от 1 марта 2012 года N 5-П, от 18 марта 2014 года N 5-П, от 16 ноября 2018 года N 43-П и др.).

3. Как указывал Конституционный Суд Российской Федерации, с учетом стадийного построения уголовного процесса право его участников на судебную защиту на досудебных стадиях может обеспечиваться путем проверки судом жалоб на действия и решения органов предварительного расследования после передачи уголовного дела в суд. Однако, если действия и решения этих органов порождают последствия, выходящие за рамки собственно уголовно-процессуальных отношений, существенно ограничивая тем самым конституционные права и свободы личности, а отложение проверки законности и обоснованности таких действий и решений до стадии судебного разбирательства может причинить ущерб, восполнение которого в дальнейшем окажется неосуществимым, заинтересованным лицам должна быть обеспечена возможность незамедлительного обращения в суд с соответствующей жалобой. При этом в суд могут быть обжалованы действия и решения органов предварительного расследования, если они нарушают конституционные права и свободы, которые не могут быть восстановлены в полном объеме при рассмотрении судом уголовного дела, и если проверка их законности и обоснованности не связана с предрешением вопросов, затрагивающих существо уголовного дела (Постановление от 23 марта 1999 года N 5-П; Определение от 28 июня 2018 года N 1412-О и др.).

3.1. Реализации данной правовой позиции служит статья 125 УПК Российской Федерации, которая гарантирует возможность обжалования в районный суд по месту нахождения органа, в производстве которого находится уголовное дело, не только постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела, о прекращении уголовного дела, но и иных действий (бездействия) и решений дознавателя, начальника подразделения дознания, начальника органа дознания, органа дознания, следователя, руководителя следственного органа и прокурора, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию (часть первая); устанавливает, что судья проверяет законность и обоснованность действий (бездействия) и решений названных лиц (часть третья) и по результатам рассмотрения жалобы выносит постановление о признании действия (бездействия) или решения соответствующего должностного лица незаконным или необоснованным и о его обязанности устранить допущенное нарушение либо об оставлении жалобы без удовлетворения (часть пятая). При этом данное постановление должно быть законным, обоснованным и мотивированным (часть четвертая статьи 7 УПК Российской Федерации).

Рассматривая жалобу по правилам названной статьи, суд не должен ограничиваться лишь исполнением формальных требований уголовно-процессуального закона и отказываться от оценки фактической обоснованности оспариваемых действий (бездействия) и решений. Такая оценка закономерно включает в себя и полномочие суда указать соответствующему органу или должностному лицу на конкретные нарушения, которые ими допущены и которые они обязаны устранить. Невыполнение данной обязанности может служить основанием не только для обжалования связанных с этим действий (бездействия) прокурору или в суд, но и для принятия мер ответственности за неисполнение судебного решения (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 21 ноября 2017 года N 30-П; определения Конституционного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2004 года N 464-О, от 25 января 2005 года N 2-О, от 24 марта 2005 года N 151-О, от 23 июня 2005 года N 299-О, от 17 июня 2013 года N 1003-О, от 23 декабря 2014 года N 3005-О, от 18 июля 2017 года N 1545-О и др.).

3.2. Пленум Верховного Суда Российской Федерации в постановлении от 10 февраля 2009 года N 1 "О практике рассмотрения судами жалоб в порядке статьи 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации" не дает разъяснений о том, подлежит ли обжалованию в предусмотренном статьей 125 УПК Российской Федерации порядке решение о переводе из одного места содержания под стражей в другое. Такое решение не конкретизируется ни в числе решений, способных причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства или затрудняющих доступ граждан к правосудию, ни в числе решений, не подпадающих под предмет обжалования по правилам данной судебной процедуры (пункты 2, 3, 3 ¹ и 4).

Судебная практика обжалования по правилам статьи 125 УПК Российской Федерации решения о переводе в другой следственный изолятор складывается противоречиво. В одних случаях, как в деле заявителя, суды отказывают в принятии жалоб к рассмотрению, поскольку, по мнению судов, перемещение из одного следственного изолятора в другой предметом судебного контроля в порядке статьи 125 УПК Российской Федерации не является (апелляционное постановление Московского областного суда от 13 ноября 2014 года по делу N 22к-6919/2014; апелляционное постановление Московского областного суда от 17 апреля 2014 года по делу N 22К-2225/14; апелляционное постановление Московского городского суда от 25 ноября 2020 года N 10-186763/2020). В иных случаях такие жалобы рассматриваются по существу (кассационное определение судебной коллегии по уголовным делам Ставропольского краевого суда от 24 октября 2012 года по делу N 22-5567/12).

Порождаемая правоприменительной практикой неопределенность части первой статьи 125 УПК Российской Федерации по вопросу обжалования решения о переводе в другой следственный изолятор имеет конституционную значимость, поскольку затрагивает права и свободы человека и гражданина, гарантированные статьями 19 (часть 1), 21 (часть 1), 45 (часть 1) и 46 (часть 1) Конституции Российской Федерации, а потому нуждается в устранении посредством конституционного судопроизводства.

4. Федеральный закон от 15 июля 1995 года N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" устанавливает, что содержание под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений осуществляется в целях, предусмотренных Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации (статья 3), и в перечне мест содержания под стражей в числе прочих указывает следственные изоляторы уголовно-исполнительной системы как предназначенные для содержания подозреваемых и обвиняемых, в отношении которых в качестве меры пресечения избрано заключение под стражу, а также изоляторы временного содержания подозреваемых и обвиняемых, предназначенные для содержания под стражей задержанных по подозрению в совершении преступлений (статьи 7-9). Лицо или орган, в производстве которых находится уголовное дело, обязаны незамедлительно известить одного из близких родственников подозреваемого или обвиняемого о месте или об изменении места его содержания под стражей (часть четвертая статьи 7).

Согласно статье 13 этого Федерального закона подозреваемые и обвиняемые, содержащиеся в следственных изоляторах, могут переводиться в изоляторы временного содержания в случаях, когда это необходимо для выполнения следственных действий, судебного рассмотрения дел за пределами населенных пунктов, где находятся следственные изоляторы, из которых ежедневная доставка их невозможна, на время выполнения указанных действий и судебного процесса, но не более чем на десять суток в течение месяца; основанием для такого перевода является постановление следователя или лица, производящего дознание, либо решение суда. Иных норм, устанавливающих распределение подозреваемых и обвиняемых в следственные изоляторы в зависимости от их территориального расположения, данный Федеральный закон не содержит.

Это, однако, не означает, что определение или изменение места содержания под стражей подозреваемых и обвиняемых с точки зрения его территориального расположения может быть произвольным и что такое расположение никак не затрагивает прав заключенных, еще не являющихся осужденными по вступившему в силу обвинительному приговору суда.

В этой связи, хотя в действующем законодательстве отсутствует прямая и непосредственная регламентация цели и основания перевода подозреваемого, обвиняемого в другой следственный изолятор, расположенный не по месту нахождения органа предварительного расследования или суда, в том числе в другом субъекте Российской Федерации, это обстоятельство само по себе не исключает и не делает беспредметной судебную процедуру проверки такого решения, которая должна осуществляться судом применительно к конкретным случаям на основе сбалансированной оценки цели, оснований и условий содержания под стражей и степени ограничения прав лица, находящегося под стражей, таким переводом.

4.1. Согласно Федеральному закону "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" подозреваемые, обвиняемые пользуются правами и свободами и несут обязанности, установленные для граждан Российской Федерации, с ограничениями, предусмотренными названным Федеральным законом и иными федеральными законами (часть первая статьи 6); имеют право на свидания с защитником, с родственниками и иными лицами, перечисленными в статье 18 этого Федерального закона, пользоваться собственными постельными принадлежностями, а также другими вещами и предметами, перечень и количество которых определяются Правилами внутреннего распорядка, получать посылки, передачи, участвовать в гражданско-правовых сделках; при наличии соответствующих условий им предоставляется возможность трудиться (пункты 4, 5, 12, 16 и 18 части первой, часть третья статьи 17).

Эти и иные положения, определяющие порядок содержания под стражей и правовой статус подозреваемых и обвиняемых, затрагивают (могут ограничивать) гарантированные Конституцией Российской Федерации права на охрану государством достоинства личности (статья 21, часть 1), на неприкосновенность частной жизни (статья 23, часть 1), участвовать в управлении делами государства (статья 32, часть 1), право на труд, распоряжаться своими способностями к труду (статья 37, части 1 и 3), право и обязанность заботы о детях, их воспитание (статья 38, часть 2), на охрану здоровья и медицинскую помощь (статья 41, часть 1) и др.

Возможность реализовать указанные права беспрепятственно и в полном объеме в значительной степени может быть прямо связана с территориальным расположением учреждения содержания под стражей, а потому и изменение места содержания под стражей не только не может не затрагивать их конституционные права, подлежащие судебной защите, но и предполагает их защиту в безотлагательном порядке, как это следует из правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации, выраженных в Постановлении от 23 марта 1999 года N 5-П, поскольку отложение проверки законности и обоснованности таких решений до стадии судебного разбирательства может причинить ущерб, восполнение которого в дальнейшем окажется неосуществимым. К тому же такая проверка не относится к предмету разрешения уголовного дела по существу и не связана с предрешением вопросов, затрагивающих существо уголовного дела.

Кроме того, изменение места содержания под стражей (не являющееся переводом по смыслу статьи 13 Федерального закона "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений"), производимое без возможности последующего судебного контроля (предоставления гарантий судебного обжалования такого изменения), лишало бы гражданина в его правоотношениях с государством правовых гарантий защиты. Это не согласуется с положением личности в ее взаимоотношениях с государством не как объекта государственной деятельности, а как равноправного субъекта с обязанностью государства охранять достоинство личности во всех сферах, что нарушает и требования статей 21 (часть 1) и 45 (часть 1) Конституции Российской Федерации.

Как неоднократно отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, из принципа юридического равенства применительно к реализации конституционного права на судебную защиту вытекает требование, в силу которого однородные по своей юридической природе отношения должны регулироваться одинаковым образом. Соблюдение конституционного принципа равенства, гарантирующего защиту от всех форм дискриминации при осуществлении прав и свобод, означает, помимо прочего, запрет вводить такие ограничения в правах лиц, принадлежащих к одной категории, которые не имеют объективного и разумного оправдания (запрет различного обращения с лицами, находящимися в одинаковых или сходных ситуациях) (постановления от 5 апреля 2007 года N 5-П, от 25 марта 2008 года N 6-П, от 26 февраля 2010 года N 4-П, от 19 марта 2010 года N 7-П и др.).

Следовательно, исключение из предмета судебного контроля, который осуществляется в порядке, предусмотренном статьей 125 УПК Российской Федерации, наличия или отсутствия оснований для перемещения из одного места содержания под стражей в другое по решению следователя, лица, производящего дознание, принятому в целях обеспечения эффективности предварительного расследования, вопреки статье 46 (части 1 и 2) Конституции Российской Федерации ограничивало бы право на судебную защиту (поскольку такие решения должностных лиц органа предварительного расследования не подлежат судебному контролю ни при рассмотрении уголовного дела по существу, ни в порядке главы 22 КАС Российской Федерации, по правилам которой оспариваются решения и действия (бездействие) должностных лиц ФСИН России, не связанные с предварительным расследованием, влияющие на режим содержания под стражей), а также умаляло бы достоинство личности, так как в силу правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной в постановлениях от 3 мая 1995 года N 4-П, от 2 февраля 1996 года N 4-П, от 16 мая 1996 года N 12-П и от 19 июля 2011 года N 18-П, ограничение доступа к правосудию является одновременно и ограничением фундаментального права на защиту достоинства личности.

4.2. Поскольку содержание под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений осуществляется в целях, предусмотренных Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации (статья 3 Федерального закона "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений"), постольку территориальное расположение места содержания под стражей должно способствовать назначению уголовного судопроизводства, соблюдению его принципов, включая разумные сроки производства, прав содержащихся под стражей подозреваемых и обвиняемых, обеспечению баланса между конституционно защищаемыми ценностями, публичными и частными интересами. Поэтому в качестве общего правила предполагается, что подозреваемый, обвиняемый содержится под стражей по месту нахождения органа предварительного расследования и суда, а перевод заключенного в иное место должен быть исключением из правила в силу, в частности, необходимости выполнения следственных действий за пределами населенного пункта, где находится следственный изолятор, из которого невозможна его ежедневная доставка на время выполнения указанных действий; обеспечения его личной безопасности, охраны здоровья, безопасности других лиц; невозможности обеспечить цели меры пресечения иным способом и других возможных обстоятельств, наличие которых и обоснованность ими принятого решения могут быть проверены (подлежат проверке) судом.

5. Таким образом, часть первая статьи 125 УПК Российской Федерации не противоречит Конституции Российской Федерации, поскольку по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования (в том числе во взаимосвязи с положениями Федерального закона "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений") предполагает рассмотрение судом по существу жалобы на законность и обоснованность решения следователя, лица, производящего дознание, о переводе подозреваемого, обвиняемого из одного следственного изолятора в другой с учетом обусловленности и оправданности такого перевода конкретными обстоятельствами, по результатам оценки материалов, послуживших основанием для оспариваемого решения, соразмерности ограничения прав лица, находящегося под стражей, преследуемой законной цели, основаниям и условиям изменения места его содержания под стражей (перевода). Придание оспариваемой норме иного смысла вступало бы в противоречие с Конституцией Российской Федерации, ее статьями 19 (часть 1), 21 (часть 1), 45 (часть 1), 46 (часть 1) и 55 (часть 3).

Федеральный законодатель вправе конкретизировать цели, основания и условия перевода подозреваемого, обвиняемого из одного следственного изолятора в другой, расположенный не по месту нахождения органа предварительного расследования или суда, исходя из предписаний Конституции Российской Федерации и с учетом правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации, выраженных в настоящем Постановлении.

Поскольку пересмотр дела с учетом особенностей соответствующих правоотношений и факта освобождения В.А. Саркисяна из-под стражи не может привести к восстановлению прав заявителя в оспариваемом им аспекте, Конституционный Суд Российской Федерации, руководствуясь пунктом 1 ¹ части первой статьи 87 и частью четвертой статьи 100 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", считает, что данное дело не подлежит пересмотру и это в данном случае не исключает применения к заявителю компенсаторных механизмов, если судом при рассмотрении вопроса о компенсаторных механизмах будет - с учетом правовых позиций, выраженных в настоящем Постановлении, - установлено, что его перевод из одного следственного изолятора в другой привел к нарушению его прав. Форма и размер компенсации определяются Ессентукским городским судом Ставропольского края, рассмотревшим в первой инстанции дело заявителя, в котором применено оспоренное в Конституционном Суде Российской Федерации законоположение.

Исходя из изложенного и руководствуясь статьями 6, 47.1, 71, 72, 74, 75, 78, 79 и 100 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

постановил:

1. Признать часть первую статьи 125 УПК Российской Федерации не противоречащей Конституции Российской Федерации, поскольку по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования (в том числе во взаимосвязи с положениями Федерального закона "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений") она предполагает рассмотрение судом по существу жалобы на законность и обоснованность решения следователя, лица, производящего дознание, о переводе подозреваемого, обвиняемого из одного следственного изолятора в другой с учетом обусловленности и оправданности такого перевода конкретными обстоятельствами, по результатам оценки материалов, послуживших основанием для оспариваемого решения, соразмерности ограничения прав лица, находящегося под стражей, преследуемой законной цели, основаниям и условиям изменения места его содержания под стражей (перевода).

2. Выявленный в настоящем Постановлении конституционно-правовой смысл части первой статьи 125 УПК Российской Федерации является общеобязательным, что исключает любое иное ее истолкование в правоприменительной практике.

3. Гражданин Саркисян Владимир Абрамович имеет право на применение в отношении него компенсаторных механизмов, чьи форма и размер определяются Ессентукским городским судом Ставропольского края, рассмотревшим в первой инстанции конкретное дело заявителя, в котором применено оспоренное в Конституционном Суде Российской Федерации законоположение, если судом при рассмотрении вопроса о компенсаторных механизмах будет - с учетом правовых позиций, выраженных в настоящем Постановлении, - установлено, что его перевод из одного следственного изолятора в другой привел к нарушению его прав.

4. Настоящее Постановление окончательно, не подлежит обжалованию, вступает в силу со дня официального опубликования, действует непосредственно и не требует подтверждения другими органами и должностными лицами.

5. Настоящее Постановление подлежит незамедлительному опубликованию в "Российской газете", "Собрании законодательства Российской Федерации" и на "Официальном интернет-портале правовой информации" (www.pravo.gov.ru).

Конституционный Суд Российской Федерации