Постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 6 сентября 2021 г. N Ф07-8869/21 по делу N А56-82011/2019

06 сентября 2021 г.

Дело N А56-82011/2019

Резолютивная часть постановления объявлена 30 августа 2021 года.

Полный текст постановления изготовлен 06 сентября 2021 года.

Арбитражный суд Северо-Западного округа в составе председательствующего Казарян К.Г., судей Троховой М.В., Чернышевой А.А.,

при участии: представителя арбитражного управляющего Шестакова Д.С. - Гарагуль Н.Н. по доверенности от 15.02.2021, представителя Федеральной налоговой службы Иванова М.М. по доверенности от 08.02.2021, Хлыстовой Е.Н., представителя Фомина С.К. - Хлыстовой Е.Н. по доверенности от 15.05.2020, представителя Мустафина И.Г. - Казаковой С.А. по доверенности от 10.06.2020, представителя Нигматуллина С.Н. - Заболотного Д.В. по доверенности от 23.08.2021, представителя Исмаиловой Н.В. - Шлячкова М.В. по доверенности от 19.05.2020, представителя Фоминой А.Ю. - Домашева К.В. по доверенности от 15.05.2020; представителя Слепак М.Э - Мельникова А.С. по доверенности от 15.06.2020,

рассмотрев 30.08.2021 в открытом судебном заседании кассационные жалобы Федеральной налоговой службы, Фомина Сергея Константиновича, конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью "ОФФО-Трейд" Шестакова Дениса Сергеевича на определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 09.03.2021 и постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 27.05.2021 по делу N А56-82011/2019/суб.1,

УСТАНОВИЛ:

Федеральная налоговая служба (далее - ФНС) 16.07.2019 обратилась в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с заявлением о признании общества с ограниченной ответственностью "ОФФО-Трейд", адрес: 195248, Санкт-Петербург, Большая Пороховская ул., д 47, лит. А, пом. 5Н, оф. 308, ОГРН 1027802502782, ИНН 7804065593 (далее - Общество), несостоятельным (банкротом).

Определением арбитражного суда от 07.02.2020 в отношении Общества введена процедура наблюдения, временным управляющим утвержден Шестаков Денис Сергеевич.

Решением от 12.08.2020 Общество признано несостоятельным (банкротом), в его отношении открыто конкурсное производство; конкурсным управляющим утвержден Шестаков Д.С.

В рамках конкурсного производства ФНС 14.04.2020 обратилась с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам Общества солидарно Фомина Сергея Константиновича, Фоминой Антонины Юрьевны, Нигматуллина Сергея Наильевича, Слепак Марии Эдуардовны, Мустафина Ильдара Гатовича, Исмагиловой Нафисы Вакильевны, Хлыстовой Елены Николаевны.

Определением суда первой инстанции от 09.03.2021 заявление удовлетворено частично: суд привлек к субсидиарной ответственности по обязательствам Общества Фомина С.К. и приостановил производство по заявлению в этой части до окончания расчетов с кредиторами, в удовлетворении остальной части заявления отказал.

Постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 27.05.2021 определение от 09.03.2021 оставлено без изменения.

В кассационной жалобе ФНС просит отменить указанные определение от 09.03.2021 и постановление от 18.05.2021 в части отказа в удовлетворении заявления и принять новый судебный акт, которым удовлетворить заявление уполномоченного органа полностью.

По мнению подателя жалобы, отказывая в удовлетворении заявления, суды неправильно применили нормы материального права в части квалификации ответчиков как контролирующих должника лиц, не приняв во внимание возможность их фактического влияния на деятельность должника, получение выгоды от незаконных действий руководителя должника и участие в создании схемы организации хозяйственной деятельности должника, реализация которой привела к его банкротству. Согласно позиции ФНС, к спорным правоотношениям в части установления признаков контролирующего должника лица подлежит применению редакция Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), принятая Федеральным законом от 29.07.2017 N 266-ФЗ и действовавшая на момент подачи уполномоченным органом заявления о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц, а также разъяснения постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - Постановление N 53).

В дополнении к кассационной жалобе, уполномоченный орган пояснил, что признаки объективного банкротства Общества наступили не по результатам проведенной в его отношении выездной налоговой проверки, а в силу вывода денежных средств с расчетного счета Общества в пользу его единственного участника и руководителя Фомина С.К. в общей сумме 844,6 млн. руб. в период с 22.06.2016 по 17.10.2018. Денежные средства выведены в качестве дивидендов при отсутствии к этому правовых оснований и возможности должника выплатить такие суммы за счет нераспределенной прибыли.

Аналогичный довод приведен уполномоченным органом в отношении перечислений Обществом в пользу общества с ограниченной ответственностью "РОН-Инвест" 874 518 431 руб. со ссылкой на расчеты при реализации инвестиционных проектов.

По мнению подателя жалобы, в результате незаконных действий единственного участника и руководителя Общества Фомина С.К. следующие ответчики являются выгодоприобретателями: Фомина А.Ю. как супруга Фомина С.К.; Исмагилова Н.В. - в силу длительных дружеских отношений с Фоминым С.К. и как лицо, контролирующее ООО "РОН-Инвест"; Мустафин И.Г. - как руководитель департамента химических продуктов для переработки нефти и газа в представительстве фирмы "Клариант" в Москве, распространением продукции которой на территории Российской Федерации занималось Общество, и как участник реализации схемы движения товара через фирмы-однодневки; Нигматуллин С.Н. - в силу длительных дружеских отношений с Фоминым С.К. и как непосредственный участник реализации схемы движения реализуемого Обществом товара через фирмы-однодневки; Слепак М.Э - в силу длительных дружеских отношений с Фоминым С.К., а также имевших место супружеских отношений с Нигматуллиным С.Н., предполагающих ее осведомленность об организации схемы движения товара Общества через фирмы-однодневки, и как контролирующее лицо общества с ограниченной ответственностью "Комплект", принимавшего участие в схеме искусственного движения товара; Хлыстова Е.Н. - в силу участия в реализации схемы по выводу денежных средств с расчетных счетов Общества через фирмы-однодневки посредством выдачи заведомо ложных юридических заключений об осуществлении указанными организациями реальной хозяйственной деятельности.

ФНС также ссылается на перечисление ответчиками: Фоминой А.Ю., Мустафиным И.Г., Слепак М.Э. - на счета страховых компаний в 2017 - 2018 годах значительных сумм, источник происхождения которых ответчиками не раскрыт.

По мнению подателя жалобы, указанные обстоятельства судами надлежащим образом не исследованы.

В кассационной жалобе конкурсный управляющий просит отменить определение от 09.03.2021 и постановление от 27.05.2021 в части отказа в привлечении ответчиков к субсидиарной ответственности, направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Согласно позиции конкурсного управляющего, суд первой инстанции необоснованно отказал в удовлетворении заявленного им ходатайства об истребовании информации о движении денежных средств по счетам ответчиков.

Конкурсный управляющий настаивает на наличии у Фоминой А.Ю. статуса контролирующего должника лица, ссылаясь на полученные им от акционерного общества "Райффайзенбанк", Банка ВТБ (публичное акционерное общество) сведения о поступлении денежных средств от Фомина С.К. в пользу Фоминой А.Ю. в общей сумме 179 200 000 руб. в период с июня 2016 года по апрель 2017 года.

Конкурсный управляющий не согласен и с выводом суда об отсутствии признаков контролирующего должника лица у Исмагиловой Н.В., считая, что означенный статус подтверждается фактом поступления денежных средств от Общества на расчетные счета ООО "РОН-Инвест", у которого Общество являлось единственным контрагентом; выплатой со счета ООО "РОН-Инвест" 50 000 000 руб. на счет общества с ограниченной ответственностью "ОФФО", созданного непосредственно после проведения выездной налоговой проверки в отношении Общества (18.10.2017), контролирующим лицом которого является сын ответчика - Фомин Игорь Сергеевич; выплат со счета ООО "РОН-Инвест" непосредственно в пользу Исмагиловой Н.В.

Конкурсный управляющий считает выводы судов об отсутствии признаков контролирующих Общество лиц у Нигматуллина С.Н., Хлыстовой Е.Н., Слепак М.Э., Мустафина И.Г. необоснованными и сделанными в связи с неправильным определением судами подлежащей применению к спорным правоотношениям редакции Закона о банкротстве.

Конкурсный управляющий отмечает, что перечисления денежных средств с расчетного счета должника в пользу ООО "РОН-Инвест" прекратились в момент принятия обеспечительных мер в отношении указанных счетов, после чего ответчиками были выплачены значительные суммы в пользу страховых компаний.

В кассационной жалобе Фомин С.К. просит отменить определение от 09.03.2021 и постановление от 27.05.2021 в части привлечения его к субсидиарной ответственности, а дело направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

По мнению ответчика, суды не дали оценки приведенным им доводам о наличии объективных причин банкротства Общества, к которым ответчик относит факт приостановления налоговым органом операций по счетам Общества. При отсутствии такой блокировки задолженность по налогам могла быть погашена.

По мнению Фомина С.К., в ходе проведения выездной налоговой проверки, не установлено фактов согласованных действий поставщиков товара в адрес Общества, должника и Фомина С.К., направленных на причинение вреда бюджету. Вынесение решения о привлечении Общества к налоговой ответственности не является основанием для возложения субсидиарной ответственности на его руководителя, а совершение сделок с поставщиками в период 2013 - 2015 годов не могло повлечь наступления объективного банкротства Общества.

Фомин С.К. также не согласен с выводами судов относительно безосновательности перечислений денежных средств с расчетного счета Общества в его пользу, указывая, что спорные перечисления представляли собой нераспределенную прибыль, полученную должником в 1997 - 2016 годах, на основании соглашения между ответчиком, Обществом и ООО "РОН-Инвест", привлеченным в качестве инвестора в связи с запуском нового направления в бизнесе должника - производства собственной продукции. При этом на расчетных счетах Общества имелись денежные средства в размере, достаточном для погашения задолженности перед бюджетом; 360 млн. руб. было списано уполномоченным органом в погашение обязательных платежей. Как полагает Фомин С.К., суды не учли финансовые показатели деятельности должника и объем исполненных им налоговых обязательств.

По мнению Фомина С.К., на момент выплаты в его пользу дивидендов Общество не отвечало признакам неплатежеспособности, что исключает возможность причинения вреда кредиторам Общества в результате указанных выплат.

В материалы дела от ответчиков: Исмагиловой Н.В., Хлыстовой Е.Н., Фомина С.К.., Мустафина И.Г., Нигматуллина С.Н., Фоминой А.Ю., Слепак М.Э. - поступили отзывы на кассационные жалобы ФНС и конкурсного управляющего, в которых они возражали против удовлетворения кассационных жалоб.

Согласно позиции ответчиков, оценка их статуса как контролирующих лиц по отношению к должнику, должна осуществляться исходя из редакции Закона о банкротстве, действовавшей до внесения в него изменений Федеральным законом N 266-ФЗ. По мнению ответчиков, наличия у них такого статуса ни заявитель, ни конкурсный управляющий не подтвердили. Ответчики настаивают на том, что их взаимоотношения с ответчиком имели реальный экономический характер, в соответствии с содержанием заключенных с участием должника договоров и соглашений.

Фомин С.К. в отзыве на кассационные жалобы отметил, что податели жалобы не представили доказательств поступления денежных средств на счета ответчиков непосредственно от должника, считая при этом обоснованным отклонение судом ходатайства конкурсного управляющего об истребовании дополнительных доказательств. Кроме того, Фомин С.К. настаивает на своей позиции о недоказанности уполномоченным органом отсутствия оснований для выплаты в его пользу дивидендов.

Мустафин И.Г. считает неправомерной ссылку уполномоченного органа в обоснование предъявленных к нему требований на материалы уголовного дела N 1180240002000050 (далее - Уголовное дело), поскольку в рамках указанного дела обвинение названному ответчику не предъявлено.

В судебном заседании 23.08.2021 объявлен перерыв до 30.08.2021, после перерыва судебное заседание продолжено.

Представители ФНС, конкурсного управляющего, Фомина С.К. поддержали доводы, приведенные в поданных ими жалобах. Представители ФНС и конкурсного управляющего возражали против удовлетворения кассационной жалобы Фомина С.К.

Представитель Фомина С.К. против удовлетворения кассационных жалоб уполномоченного органа и конкурсного управляющего возражала.

Представители иных ответчиков, обеспечивших явку в судебное заседание, просили оставить обжалуемые судебные акты без изменения.

Остальные участвующие в деле лица, надлежащим образом уведомленные о времени и месте судебного разбирательства, своих представителей для участия в судебном заседании кассационной инстанции не направили, что не является препятствием для рассмотрения жалобы по существу.

Законность обжалуемых судебных актов проверена в кассационном порядке.

Как следует из материалов дела, по данным, отраженным в Едином государственном реестре юридических лиц, Общество создано 21.04.1997. В период с 26.11.2002 до момента признания должника банкротом, его единоличным исполнительным органом (генеральным директором) являлся Фомин С.К., который с этой же даты и по настоящее время является единственным участником Общества с долей участия 100%.

В отношении Общества Межрайонной инспекцией Федеральной налоговой службы N 23 по Санкт-Петербургу в период с 19.09.2016 по 13.09.2017 проведена выездная налоговая проверка, в том числе по вопросам соблюдения законодательства о налогах и сборах при исчислении и уплате налога на добавленную стоимость и на имущество организаций за период с 01.01.2013 по 31.12.2015.

По результатам проверки налоговой инспекцией вынесено решение от 10.07.2018 N 04/57, которым Обществу доначислены налоги, пени, а также применена налоговая ответственность в виде штрафа в общей сумме 1 832 661 664 руб. 60 коп.

Основанием для применения налоговой ответственности послужил в том числе вывод налогового органа о получении Обществом необоснованной налоговой выгоды в связи с применением налоговых вычетов по НДС и исчислении налога на прибыль при приобретении товара импортного производства (марок CLARIANT, HALLMARK, CHEMICALS) у организаций, обладающих признаками недействующих организаций (фирм-однодневок).

Налоговым органом указанные операции квалифицированы как фиктивные, направленные на наращивание цены товара посредством формального оформления документов по его перепродаже.

В ходе проверки установлено, что Общество осуществляло реализацию конечным потребителям указанного импортного товара, импортерами которого являлись закрытое акционерное общество "Петросвет", общество с ограниченной ответственностью "Глобал сервис", общество с ограниченной ответственностью "Нева Трейд", общество с ограниченной ответственностью "Пантеон", общество с ограниченной ответственностью "Промхимтехнология", общество с ограниченной ответственностью "Триест", непосредственно с территории таможенных складов временного хранения, фактически минуя организации, указанные в качестве его российских поставщиков.

В признании указанного ненормативного акта недействительным отказано (дело N А56-5476/2019).

По заявлению ФНС в отношении Общества возбуждено дело о банкротстве и введена процедура наблюдения.

Обращаясь в суд с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности, уполномоченный орган сослался на положения пункта 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, выводы, сделанные в ходе выездной проверки, о применении в хозяйственной деятельности Общества бизнес-модели, направленной на получение необоснованной налоговой выгоды. Уполномоченный орган указал также на возбуждение Уголовного дела по факту уклонения от уплаты налогов и предъявление в его рамках обвинения Фомину С.К., Нигматуллину С.Н., Хлыстовой Е.Н. Согласно позиции ФНС, применение указанной бизнес-модели стало возможным за счет координации действий Фомина С.К., Нигматуллина С.Н., Мустафина И.Г., Слепак М.Э., Хлыстовой Е.Н., Исмагиловой Н.В.

В обоснование наличия у ответчиков статуса контролирующих должника лиц, виновных в доведении Общества до банкротства, уполномоченный орган привел положения пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве и сослался на следующие обстоятельства:

- в отношении Фомина С.К. - на наличие у него полномочий единственного руководителя и участника должника; обстоятельства, установленные в рамках Уголовного дела; перечисление в период проведения выездной налоговой проверки с расчетного счета Общества на счет Фомина С.К. 903 962 208 руб. в качестве дивидендов; установленные уполномоченным органом со ссылкой на данные Управления Росфинмониторинга по Северо-Западному федеральному округу (далее - Росфинмониторинг) перечисления в 2016 - 2019 годах в общей сумме 139 000 000 руб. на расчетные счета страховых компаний по оплате услуг страхования жизни;

- в отношении Фоминой А.Ю. - на наличие супружеских отношений с Фоминым С.К. (брак расторгнут 13.01.2018); перечисление, по данным Росфинмониторинга, в 2016 - 2018 годах 468 млн. руб. в счет оплаты страховых услуг и по договорам управления активами при отсутствии сведений о доходе в таком размере;

- в отношении Мустафина И.Г. - на сотрудничество при реализации Обществом товара с представительством фирмы Clariant ("Клариант") в Москве, руководящую должность в котором указанный ответчик занимал в 2013 - 2016 годах, и с обществом с ограниченной ответственностью "Клариант (РУС)" с 2016 года, в котором Мустафин И.Г. также занимал руководящую должность. Исходя из изъятой в ходе следственных мероприятий переписки между должником и указанными организациями, уполномоченный орган пришел к выводу о том, что именно Мустафин И.Г. давал Фомину С.К. указания о порядке реализации и продвижения в отношении конечных потребителей поставляемой продукции, а также товара торговой марки "Диприс" производства Общества (с 2017 года). Дополнительно уполномоченный орган указал, что Мустафин И.Г. является бывшим супругом Исмагиловой Н.В. (брак расторгнут 29.07.2018), и сослался на данные Росфинмониторинга о перечислении Мустфиным И.Г. в пользу страховых компаний в счет оплаты страховых услуг в период с мая по июль 2018 года 138 200 000 руб.;

- в отношении Исмагиловой Н.В. - на учреждение ею ООО "РОН-Инвест" (зарегистрировано 12.04.2016), в котором она является единственным участником и руководителем, и между которым и должником имели место регулярные перечисления денежных средств со ссылкой на заключенные ими договоры об инвестиционной деятельности, получение от ООО "РОН-Инвест" в 2016 - 2018 годах денежных средств в общей сумме 347 821 тыс. руб. Согласно расчетам уполномоченного органа, со стороны ООО "РОН-Инвест" имело место перечисление в пользу должника 230 000 000 руб. в период с августа 2017 года по октябрь 2018 года, в свою очередь Общество перечислило ООО "РОН-Инвест" в период проведения выездной налоговой проверки 1 019 488 703 руб. В отношении указанного ответчика ФНС также ссылается на данные Росфинмониторинга об осуществлении ею расходов на страхование и оказание брокерских услуг в 2016 - 2019 годах на значительные суммы;

- в отношении Нигматуллина С.Н. - на наличие статуса участника и руководителя в период с 20.03.2017 в отношении одного из импортеров продукции, приобретаемой должником у иностранных контрагентов - закрытого акционерного общества "Петроинвест", которое осуществляло реализацию товара формально привлеченным фирмам-однодневкам - поставщикам Общества, а также организацию перевозки товара с таможенных складов конечным покупателям или непосредственно Обществу. ФНС отметила факт выплаты со счетов ЗАО "Петросвет" в пользу указанного ответчика в 2016 - 2018 годах 295 млн. руб. в качестве дивидендов при том, что ранее такого рода выплаты не производились. Уполномоченный орган указывает на наличие с 22.12.2016 у указанного ответчика статуса генерального директора и участника общества с ограниченной ответственностью "Бергхеми", в пользу которого должником отчужден товарный знак "Орофлос" и которое продолжило поставку продукции под указанным товарным знаком в отношении организаций, ранее приобретавших ее у Общества, а также на получение Нигматуллиным С.Н. дивидендов от ООО "Бергхеми" в 2019 году в размере 44,9 млн. руб. В отношении указанного ответчика ФНС также сослалась на данные Росфинмониторнга о перечислении им денежных средств в 2014 - 2018 годах в счет оплаты услуг страхования и за управление активами;

- в отношении Слепак М.Э. - на наличие брачных отношений с Нигматуллиным С.Н. (брак расторгнут 29.07.2018); статуса единственного участника общества с ограниченной ответственностью "Комплекс" в период с 26.01.2010 по 07.10.2016, реорганизованного впоследствии в форме слияния с обществом с ограниченной ответственностью "Глобал Групп" - импортером поставляемой Обществу продукции иностранных контрагентов; наличие статуса контролирующего лица в отношении ООО "Глобал Групп"; непосредственное участие ООО "Комплекс" и ООО "Глобал Групп" в формальных сделках по оформлению движения товара от иностранных поставщиков к Обществу через фирмы-однодневки. В отношении указанного ответчика ФНС также указала на данные Росфинмониторинга о перечислении ею денежных средств в оплату страховых услуг в период с ноября 2018 года по март 2019 года в размерах, значительно превышающих задекларированный доход;

- в отношении Хлыстовой Е.Н. - на наличие статуса учредителя и генерального директора общества с ограниченной ответственностью "Юридическая компания "Диалог" (создано 30.05.2013), выдавшего в ходе проведения налоговой проверки заключение в отношении привлеченных к схеме получения Обществом необоснованной налоговой выгоды фирм-однодневок как действующих организаций; на действия в качестве доверенного лица от имени указанных выше юридических лиц, подконтрольных ответчикам, осуществление юридического обслуживания Общества.

Согласно позиции ФНС, объективное банкротство должника наступило в результате применения незаконной схемы деятельности в целях ухода от налогообложения, а также вывода активов в период осуществления выездной налоговой проверки и непосредственно после ее проведения.

Возражая относительно заявленных к ней требований, Хлыстова Е.Н. подтвердила факт оказания ею Обществу юридических услуг, но отрицала при этом свое участие в какой-либо противоправной деятельности и получение имущественной выгоды от такого участия.

Нигматуллин С.Н. отрицал наличие у него статуса контролирующего должника лица со ссылкой на то, что положения статьи 61.10 Закона о банкротстве вступили в законную силу после периодов, в которых уполномоченным органом обнаружено нарушение законодательства о налогах и сборах, а нарушений налогового законодательства со стороны ООО "Бергхеми" или ЗАО "Петросвет" не установлено. Ответчик указал, что получал доходы от осуществления законной предпринимательской деятельности, утверждение заявителя о получении имущественной выгоды в результате противоправных действий руководителя должника ничем не подтверждено. Доходы, полученные ООО "Берхеми" после приобретения права на товарный знак, ранее принадлежавший Обществу, получены от производства собственной продукции, товарный знак приобретен на основании возмездной сделки. Составление обвинительного заключения в отношении указанного ответчика подтверждением совершения им преступления не является, приговор по Уголовному делу не вынесен.

Слепак М.Э. поддержала позицию Нигматуллина С.Н. относительно отсутствия оснований для применения к ней действующей редакции положений статьи 61.10 Закона банкротстве, получение необоснованной выгоды за счет Общества отрицала.

Фомина А.Ю. согласилась с позицией иных ответчиков относительно редакции подлежащих применению в данном случае норм материального права, а также сослалась на установленный брачным договором от 17.06.2016 раздельный режим собственности на движимое и недвижимое имущества супругов Фомина С.К. и Фоминой А.Ю. и расторжение брака между ними 13.01.2018. Фомина А.Ю. считает, что получение ею финансовой выгоды за счет Общества уполномоченным органом не подтверждено.

Мустафин И.Г. поддержал позицию об отсутствии оснований для применения в данном случае положений статьи 61.10 и 61.11 Закона о банкротстве. Ответчик утверждает, что действовал исключительно в интересах компаний "Клариант" и ООО "Клариант (РУС)", в пределах предоставленных ему должностных полномочий, наличие документов должника в офисе компании "Клариант" и ООО "Клариант (РУС)" обусловлено их сотрудничеством в продвижении продукции иностранной компании "Клариант". Отчисления в пользу страховых компаний Мустафин И.Г., согласно его утверждению, производил за счет дохода, полученного им как топ-менеджером указанных выше компаний.

Возражая относительно применения к нему субсидиарной ответственности, Фомин С.К, отрицал наличие причинно-следственной связи обнаруженных в ходе проведения налоговой проверки нарушений налогового законодательства и банкротством Общества, считает, что уполномоченным органом не доказано его непосредственное участие в создании незаконной схемы ухода от налогообложения, указывает, что проверял статус поставщиков, квалифицированных как фирмы-однодневки, в момент подписания с ними договоров. Согласно позиции ответчика, остановка хозяйственной деятельности Общества явилась следствием блокировки налоговым органом его расчетных счетов, после чего Фомин С.К. предпринимал попытки организовать продолжение хозяйственной деятельности Общества и осуществлял расчеты по текущим налоговым обязательствам, по заработной плате и с контрагентами.

Фомин С.К. объяснил необходимость сотрудничества с российским представительством Компании "Клариант" отсутствием возможности закупки продукции, производимой иностранной компанией "Клариант" непосредственно у производителей; указал на наличие у него права на выплату дивидендов и отсутствие в материалах дела доказательств тех перечислений, на которые ссылается уполномоченный орган, в том числе в пользу страховых компаний, а также на отсутствие у Общества признаков неплатежеспособности на момент выплаты дивидендов.

Исмагилова Н.В. указывала на расторжение брака с Мустафиным И.Г. решением мирового судьи судебного участка от 20.06.2016 N 49, прекращение брака зарегистрировано 21.07.2016. Согласно пояснениям ответчика, заключение инвестиционных соглашений ООО "РОН-Инвест" с Обществом было направлено на получение прибыли от финансовых вложений контролируемого ею юридического лица в предпринимательскую деятельность Общества по реализации химической продукции; в рамках инвестиционных соглашений Обществом получена прибыль от финансовых вложений ООО "РОН-Инвест" в размере 1 787 368 419 руб. (за 2016 - 2018 годы). Ответчик настаивает на том, что ООО "РОН-Инвест" осуществляло реальную хозяйственную деятельность, отмечает, что аналогичные инвестиционные договоры заключались ООО "РОН-Инвест" также с обществом с ограниченной ответственность "ПАРКойл" в 2017 и 2018 годах.

При установлении оснований для привлечения к субсидиарной ответственности Фомина С.К. суд первой инстанции пришел к выводу о наличии именно у него статуса контролирующего должника лица.

Указывая на отсутствие такого статуса у Фоминой А.Ю., суд первой инстанции исходил из условий заключенного супругами Фоминым С.К. и Фоминой А.Ю. брачного договора о раздельном режиме имущества супругов.

Доводы уполномоченного органа о расходовании Фоминой А.Ю. крупных сумм, в том числе на страхование жизни, суд признал не подтвержденными документально.

В отношении доводов о привлечении к субсидиарной ответственности Нигматуллина С.Н. суд указал на отсутствие доказательств передачи ЗАО "Петросвет" дорогостоящего товара организациям, не отвечающим признакам реально действующих лиц; в части довода ФНС о передаче принадлежащего должнику товарного знака ООО "Бергхеми" суд отметил, что само по себе это обстоятельство не привело к утрате должником дохода.

В отношении Хлыстовой Е.Н. суд установил отсутствие у нее статуса контролирующего должника лица, признал недоказанными причинение ею вреда ответчику или недобросовестность ее поведения, отметив, что составленные данным ответчиком правовые заключения не изменили хозяйственную судьбу должника.

В отношении ответчиков Слепак М.Э., Мустафина И.Г., Исмагиловой Н.В. суд не установил фактов совершения ими противоправных действий в отношении Общества и наличия у них возможности давать ему обязательные для исполнения указания, в связи с чем пришел к выводу об отсутствии у них статуса контролирующих должника лиц.

Оценивая доводы ФНС о необоснованном перечислении Обществом денежных средств в пользу ООО "РОН-Инвест", суд пришел к выводу о том, что данное обстоятельство не указывает на наличие у Исмагиловой Н.В. или Мустафина И.Г. статуса контролирующего должника лиц; при этом отметил, что указанные перечисления являются предметом оценки в рамках обособленного спора N А56-82011/2019/сд.1.

Суд первой инстанции установил основания для привлечения к субсидиарной ответственности Фомина С.К., указав на возникновение у Общества объективных признаков банкротства по причине невозможности погасить суммы доначисленных по результатам налоговой проверки налогов, пеней и штрафов, в том числе в связи с выплатой названным ответчиком в свою пользу дивидендов при условии осведомленности о финансовых затруднениях должника.

Апелляционный суд согласился с выводами суда первой инстанции, указав на отсутствие оснований для применения при квалификации ответчиков в качестве контролирующих должника лиц положений статьи 61.10 Закона о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ, посчитав, что легальное определение контролирующего должника лица должно определяться исходя из законодательства в редакции, подлежащей применению к материально-правовым основаниям возникновения субсидиарной ответственности.

Апелляционный суд отметил, что ответчики надлежащим образом раскрыли экономический смысл и обстоятельства сложившихся между ними правоотношений, оценив их как соответствующие стандартам обычной предпринимательской деятельности.

Суд апелляционной инстанции отклонил доводы ФНС и конкурсного управляющего о необоснованном отказе суда первой инстанции в удовлетворении ходатайств об истребовании доказательств, отметив недобросовестное использование указанными лицами своих процессуальных прав, выразившееся в заявлении ходатайств в последнем судебном заседании в рамках обособленного спора при отсутствии подтверждения невозможности заблаговременного обращения в суд.

В отношении доводов апелляционной жалобы, поданной Фоминым С.К., апелляционный суд отметил возникновение основания для начисления недоимки по результатам налоговой проверки в период осуществления руководства Обществом указанным ответчиком и вывод им в период налоговой проверки и после нее денежных средств Общества в свою пользу в форме выплаты дивидендов.

Исследовав материалы дела, проверив доводы кассационных жалоб и возражений на них, Арбитражный суд Северо-Западного округа пришел к следующему.

Для квалификации правоотношений, связанных с применением ответственности к контролирующим должника лицам, в соответствии с положениями статьи 4 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) подлежат применению положения Закона о банкротстве, устанавливающие основания для применения субсидиарной ответственности, действовавшие в период, когда имели место обстоятельства, вменяемые ответчикам в качестве оснований для применения субсидиарной ответственности, в том числе до вступления в силу Закона N 266-ФЗ, которым введена в действие Глава III.2 Закона о банкротстве.

Нарушения, вменяемые ответчикам, имели место в следующие периоды: 2013 - 2015 годы - применение схемы получения необоснованной налоговой выгоды, 2016 - 2019 годы - платежи, квалифицированные как вывод денежных средств с Общества. Следовательно, к правоотношениям сторон подлежат применению как положения статьи 10 Закона о банкротстве до внесения в него изменений Законом N 266-ФЗ (пункт 4: "если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, такие лица в случае недостаточности имущества должника несут субсидиарную ответственность по его обязательствам"), так и - в отношении соответствующего периода - положения Закона о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ, действующей с 30.07.2017.

Пунктом 4 статьи 10 Закона о банкротстве закреплены презумпции наличия причинно-следственной связи между действиями и (или) бездействием контролирующих должника лиц и несостоятельностью должника. В частности, пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц при наличии одного из следующих обстоятельств: причинен вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 названного Федерального закона; требования кредиторов третьей очереди по основной сумме задолженности, возникшие вследствие правонарушения, за совершение которого вступило в силу решение о привлечении должника или его должностных лиц, являющихся либо являвшихся его единоличными исполнительными органами, к уголовной, административной ответственности или ответственности за налоговые правонарушения, в том числе требования об уплате задолженности, выявленной в результате производства по делам о таких правонарушениях, превышают на дату закрытия реестра требований кредиторов пятьдесят процентов общего размера требований кредиторов третьей очереди по основной сумме задолженности, включенных в реестр требований кредиторов (абзац введен Федеральным законом от 23.06.2016 N 222-ФЗ).

Согласно данным отчета конкурсного управляющего, по состоянию на 18.08.2021 требования уполномоченного органа, предъявленные по результатам привлечения Общества к налоговой ответственности за нарушения, имевшие место в период осуществления Фоминым С.К. руководства должником, составляют большую часть требований кредиторов третьей очереди реестра требований кредиторов.

Фоминым С.К. не оспаривается факт выплаты за счет Общества в свою пользу после вынесения решения по результатам налоговой проверки дивидендов на значительные суммы. При этом обоснования размера полученных сумм и права на их получение со ссылкой на положения корпоративного законодательства и представленные в материалы дела доказательства Фомин С.К. не привел, выводы судов об убыточности указанных финансовых операций для Общества не опроверг.

Указанные перечисления имели место в период проведения выездной налоговой проверки, по итогам которой разумный руководитель мог с достаточной степенью достоверности ожидать увеличения налоговой обязанности, подлежащей исполнению.

Порядок квалификации действий контролирующего должника лица на предмет установления возможности их негативных последствий в виде банкротства организации разъяснен в пункте 16 Постановления N 53, в силу которого под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (статья 61.11 Закона о банкротстве), следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы. Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

Из пункта 17 Постановления N 53 следует, что контролирующее лицо также подлежит привлечению к субсидиарной ответственности и в том случае, когда после наступления объективного банкротства оно совершило действия (бездействие), существенно ухудшившие финансовое положение должника. Указанное означает, что по общему правилу контролирующее лицо, создавшее условия для дальнейшего значительного роста диспропорции между стоимостью активов должника и размером его обязательств, подлежит привлечению к субсидиарной ответственности в полном объеме, поскольку презюмируется, что из-за его действий (бездействия) окончательно утрачена возможность осуществления в отношении должника реабилитационных мероприятий, направленных на восстановление платежеспособности, и, как следствие, утрачена возможность реального погашения всех долговых обязательств в будущем.

Оценивая действия Фомина К.С., суды обоснованно отметили, что выплата им в свою пользу дивидендов при наличии неисполненной обязанности по уплате денежных средств в бюджет, которая, несмотря на то что была установлена по результатам налоговой проверки, фактически возникла в период с 2013 по 2015 год, также презюмирует его ответственность за последующее банкротство должника, как и организация деятельности должника с заведомым нарушением налогового законодательства. Ссылка Фомина К.С. на отсутствие, по данным его бухгалтерской отчетности, признаков неплатежеспособности Общества на момент выплаты дивидендов при таких обстоятельствах, выводы судов не опровергает.

Довод ответчика о наличии иных объективных причин банкротства Общества, в частности такой причины как приостановление операций по счету должника, документально не подтвержден. Кроме того, блокировка счетов должника имела место вследствие ненадлежащего исполнения им обязанности по уплате налогов и сборов, ответственность за исполнение которой в силу положений статьи 7 Федерального закона от 06.12.2011 N 402-ФЗ "О бухгалтерском учете" в совокупности с положениями статьи 52 Налогового кодекса Российской Федерации несет руководитель организации, то есть также являлась следствием противоправных действий Фомина К.С. как контролирующего должника лица.

С учетом разъяснений, данных в подпунктах 1, 5 пункта 2, пункте 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица" (далее - Постановление N 62), поведение руководителя организации предполагается недобросовестным, когда директор действовал при наличии конфликта между его личными интересами (интересами аффилированных лиц директора) и интересами юридического лица; знал или должен был знать о том, что его действия (бездействие) на момент их совершения не отвечали интересам юридического лица, например совершил сделку (голосовал за ее одобрение) на заведомо невыгодных для юридического лица условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.).

Принимая во внимание систематический характер допускаемых Обществом нарушений налогового законодательства, которые повлекли получение должником необоснованной налоговой выгоды и были установлены в ходе налоговой проверки, осуществление выплат руководителем денежных средств в свою пользу при очевидном для него факте возникновения у Общества налоговой обязанности в значительном размере, которая в большей части не была исполнена, суды пришли к обоснованному выводу о недобросовестности руководителя должника.

В силу разъяснений пунктов 4, 5 Постановления N 62 добросовестность и разумность при исполнении возложенных на директора обязанностей заключаются в принятии им необходимых и достаточных мер для достижения целей деятельности, ради которых создано юридическое лицо, в том числе в надлежащем исполнении публично-правовых обязанностей, возлагаемых на юридическое лицо действующим законодательством. В случаях недобросовестного и (или) неразумного осуществления обязанностей по выбору и контролю за действиями (бездействием) представителей, контрагентов по гражданско-правовым договорам, работников юридического лица, а также ненадлежащей организации системы управления юридическим лицом директор отвечает перед юридическим лицом за причиненные в результате этого убытки (пункт 3 статьи 53 ГК РФ).

Фомин С.К. не опроверг ни факт совершения им недобросовестных и неразумных действий, ни презумпцию связи между этими действиями и наступлением признаков объективного банкротства должника, ни наличие своей вины в банкротстве Общества.

Указанные обстоятельства также являются основанием и для применения субсидиарной ответственности к контролирующему должника лицу как по основаниям пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции, действовавшей до вступления в силу Закона N 266-ФЗ, так и по основаниям действующей с 30.07.2017 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

Выводы судов относительно установления оснований для привлечения Фомина К.С. к субсидиарной ответственности переоценке не подлежат.

В силу положений пункта 1 статьи 61.10. Закона о банкротстве, если иное не предусмотрено данным Федеральным законом, в целях этого Федерального закона под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.

В пункте 2 указанной нормы оговорено, что возможность определять действия должника может достигаться:

1) в силу нахождения с должником (руководителем или членами органов управления должника) в отношениях родства или свойства, должностного положения;

2) в силу наличия полномочий совершать сделки от имени должника, основанных на доверенности, нормативном правовом акте либо ином специальном полномочии;

3) в силу должностного положения (в частности, замещения должности главного бухгалтера, финансового директора должника либо лиц, указанных в подпункте 2 пункта 4 названной статьи, а также иной должности, предоставляющей возможность определять действия должника);

4) иным образом, в том числе путем принуждения руководителя или членов органов управления должника либо оказания определяющего влияния на руководителя или членов органов управления должника иным образом.

Таким образом, наличие родственных или дружеских связей лица с руководителем организаций само по себе не является основанием для вывода о наличии у такого лица признаков контролирующего. В любом случае в связи с указанными обстоятельствами следует оценивать степень вовлеченности такого лица в процесс управления должником и возможность влияния на принятие должником ключевых решений.

Кассационный суд не может согласиться с доводами ответчиков о неприменении к ним положений статьи 61.10 Закона о банкротстве. Указанная норма не устанавливает, вопреки их утверждению, новых материально-правовых оснований для применения субсидиарной ответственности, и лишь раскрывает понятие контролирующего лица, предусмотренное и ранее действовавшими положениями статьи 10 Закона о банкротстве.

Тем не менее кассационный суд соглашается с выводами судов первой и апелляционной инстанции о недоказанности по материалам дела наличия у иных ответчиков, кроме Фомина С.К., признаков контролирующих должника лиц.

В отношении бывшей супруги Фоминой А.Ю. ни уполномоченный орган, ни конкурсный управляющий не представили доказательств ее участия в управлении Обществом, влияния на совершение им хозяйственной деятельности. При таких обстоятельствах возможный доступ Фоминой А.Ю. к доходам, полученным от Общества Фоминым С.К., в силу их личных взаимоотношений не позволяет распространить на нее ответственность за негативные результаты деятельности Общества.

Пунктом 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве предусмотрено, что, пока не доказано иное, предполагается, что лицо являлось контролирующим должника лицом, если это лицо:

1) являлось руководителем должника или управляющей организации должника, членом исполнительного органа должника, ликвидатором должника, членом ликвидационной комиссии;

2) имело право самостоятельно либо совместно с заинтересованными лицами распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества, или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, или более чем половиной голосов в общем собрании участников юридического лица либо имело право назначать (избирать) руководителя должника;

3) извлекало выгоду из незаконного или недобросовестного поведения лиц, указанных в пункте 1 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Положения подпункта 3 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве разъяснены пунктом 7 Постановления N 53, в силу которого предполагается, что лицо, которое извлекло выгоду из незаконного, в том числе недобросовестного, поведения руководителя должника, является контролирующим (подпункт 3 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

В соответствии с этим правилом контролирующим может быть признано лицо, извлекшее существенную (относительно масштабов деятельности должника) выгоду в виде увеличения (сбережения) активов, которая не могла бы образоваться, если бы действия руководителя должника соответствовали закону, в том числе принципу добросовестности.

Так, предполагается, что контролирующим должника является третье лицо, которое получило существенный актив должника (в том числе по цепочке последовательных сделок), выбывший из владения последнего по сделке, совершенной руководителем должника в ущерб интересам возглавляемой организации и ее кредиторов (например, на заведомо невыгодных для должника условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.) либо с использованием документооборота, не отражающего реальные хозяйственные операции, и т.д.). Опровергая названную презумпцию, привлекаемое к ответственности лицо вправе доказать свою добросовестность, подтвердив, в частности, возмездное приобретение актива должника на условиях, на которых в сравнимых обстоятельствах обычно совершаются аналогичные сделки.

Предполагается также, что является контролирующим выгодоприобретатель, извлекший существенные преимущества из такой системы организации предпринимательской деятельности, которая направлена на перераспределение (в том числе посредством недостоверного документооборота) совокупного дохода, получаемого от осуществления данной деятельности лицами, объединенными общим интересом (например, единым производственным и (или) сбытовым циклом), в пользу ряда этих лиц с одновременным аккумулированием на стороне должника основной долговой нагрузки. В этом случае для опровержения презумпции выгодоприобретатель должен доказать, что его операции, приносящие доход, отражены в соответствии с их действительным экономическим смыслом, а полученная им выгода обусловлена разумными экономическими причинами.

Приведенный перечень примеров не является исчерпывающим.

Из приведенных разъяснений следует, что для признания выгодоприобретателя контролирующим лицом в обязательном порядке должны быть соблюдены следующие условия: выгода получена в ущерб имущественной базе должника, в результате совершения противоправных действий лицами, относящимися к органам управления должника, и существенный характер такой выгоды.

Между тем ни ФНС, ни конкурсным управляющим не представлено доказательств получения ответчиками, не входящими в органы управления должника, как преимуществ в результате применения схемы организации деятельности Общества, направленной на получение им необоснованной налоговой выгоды, установленной по результатам проведения выездной проверки, так и выгоды от осуществления Фоминым С.К. в свою пользу перечислений с расчетного счета Общества.

Возможное соучастие ответчиков в реализации схемы ухода от налогообложения может являться основанием для применения соответствующей ответственности за уклонение от уплаты налогов, однако не означает получение имущественной выгоды от ее применения иными лицами, помимо самого Общества и лиц, имеющих непосредственный доступ к денежным средствам Общества.

В материалах дела отсутствуют доказательства того, что организации, выступающие в качестве импортеров товара, реализуемого Обществом, и контролируемые ответчиками, получили денежные средства через фирмы- однодневки в размере, превышающим причитающиеся им платежи в связи с организацией перевозки товара от иностранных контрагентов. Из содержания решения налоговой инспекции от 10.07.2018 N 04/57 следует, и доказательств иного не представлено, что перечисленные в пользу фирм-однодневок денежные средства свыше суммы, полученной организациями-импортерами, перечислялись в пользу третьих лиц, на связь которых с ответчиками ФНС не ссылается.

Как усматривается из материалов дела, и не оспаривается ФНС и конкурсным управляющим, Общество и контролируемые ответчиками организации сотрудничали в процессе реальной хозяйственной деятельности по приобретению, производству и реализации продуктов химической промышленности. Факт получения участниками такой деятельности дохода сам по себе не может быть квалифицирован как доказательство получения ответчиками необоснованной выгоды за счет противоправных действий руководителя должника.

Конкурсный управляющий, имея доступ к сведениям о движении денежных средств по расчетным счетам должника, тем не менее не представил сведений, которые указывали бы на совершение перечислений в пользу ответчиков за счет должника, за исключением расчетов с контролируемым Исмагиловой Н.В. ООО "РОН-Инвест".

При таких обстоятельствах у судов не имелось оснований для исследования источников получения ответчиками денежных средств и обстоятельств их расходования.

В подтверждение экономической обоснованности перечислений денежных средств в пользу ООО "РОН-Инвест" Исмагиловой Н.В. в материалы дела представлены доказательства заключения между указанным лицом и должником сделок инвестирования, в рамках которых сторонами осуществлялись взаимные расчеты. В отношении указанных сделок в материалы дела не представлены бесспорные доказательства их совершения вследствие недобросовестности или неразумности действий руководителя Общества. Добросовестность сторон указанных сделок, цель их совершения являются предметом отдельного обособленного спора.

Подтверждения масштабности спорных перечислений относительно деятельности должника, позволяющих квалифицировать их как предоставляющих существенные преимущества ООО "РОН-Инвест" и контролирующему его лицу, в деле не имеется.

При таких обстоятельствах совершение платежных операций Обществом в пользу ООО "РОН-Инвест" не может служить основанием для применения субсидиарной ответственности по обязательствам Общества к руководителю и участнику ООО "РОН-Инвест" Исмагиловой Н.В.

Оценив доводы уполномоченного органа относительно причинения ущерба Обществу в результате отчуждения им товарного знака в пользу юридического лица, подконтрольного Нигматуллину С.Н., суды обоснованно заключили, что в материалах дела отсутствуют соответствующие доказательства. Обоснования неравноценности встречного предоставления по сделке отчуждения товарного знака не имеется, равно как и подтверждение прав Общества на получение дохода от реализации товара с использованием указанного товарного знака, которую осуществляло ООО "Бергхеми".

Суды также пришли к обоснованному выводу об отсутствии доказательств получения Хлыстовой Е.Н. выгоды за счет противоправных действий руководителя должника. Возможная осведомленность указанного ответчика о противоправном характере отдельных хозяйственных операций Общества о получении такой выгоды не свидетельствует, основанием для признания указанного ответчика контролирующим Общество лицом не является.

При таких обстоятельствах выводы судов об отказе в привлечении к субсидиарной ответственности иных ответчиков, кроме Фомина С.К., следует признать законными и обоснованными.

Основания для отмены определения от 09.03.2021 и постановления от 27.05.2021 и удовлетворения кассационных жалоб отсутствуют.

В связи с рассмотрением кассационных жалоб по существу в силу положений статьи 96 АПК РФ обеспечительные меры, принятые определением Арбитражного суда Северо-Западного округа от 07.06.2021, подлежат отмене.

Руководствуясь статьями 97, 286, 287, 289, 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Западного округа

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 09.03.2021 и постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 27.05.2021 по делу N А56-82011/2019 оставить без изменения, кассационные жалобы Федеральной налоговой службы, Фомина Сергея Константиновича и конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью "ОФФО-Трейд" Шестакова Дениса Сергеевича - без удовлетворения.

Отменить обеспечительные меры, принятые определением Арбитражного суда Северо-Западного округа от 07.06.2021 по делу N А56-82011/2019.

Председательствующий

К.Г. Казарян

Судьи

К.Г. Казарян М.В. Трохова А.А. Чернышева