Обзор судебной практики "Оспаривание решений третейских судов и международного коммерческого арбитража" (А.В. Грибанов, "Арбитражное правосудие в России", N 1, 2, июль, август, 2006 г.)

Оспаривание решений третейских судов
и международного коммерческого арбитража

Практика рассмотрения гражданско-правовых споров между субъектами коммерческой деятельности негосударственными арбитражными судами (третейскими судами, международными арбитражными центрами и институтами) в последнее время получила большое распространение. Несмотря на очевидные преимущества передачи споров на разрешение негосударственных (третейских) судов, - более оперативная и упрощенная, по сравнению с государственными судами, процедура рассмотрения дел, окончательность решения и невозможность его дальнейшего оспаривания по существу спора, избрание третейских судей (арбитров) сторонами спора и др., - существенной особенностью третейского разбирательства является невозможность обращения к исполнению вынесенного по его итогам решения в том же порядке, какой предусмотрен для государственных судов.

Решение третейского суда должно пройти формальную проверку со стороны компетентного государственного суда. Обращение в государственный суд за разрешением вопроса о принудительном исполнении решения третейского суда является неизбежным, если сторона, против которой оно вынесено, уклоняется от его добровольного исполнения. Поэтому практика рассмотрения государственными арбитражными судами дел о признании и приведении в исполнение решений третейских судов, международных арбитражных центров, дел об оспаривании решений указанных судов и арбитражей остается одним из наиболее актуальных вопросов судебной практики. С целью обобщения практики разрешения данной категории дел по нормам нового Арбитражного процессуального кодекса РФ было издано Информационное письмо Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 22 декабря 2005 г. N 96 "Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел о признании и приведении в исполнение решений иностранных судов, об оспаривании решений третейских судов и о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов" (далее по тексту - Обзор практики ВАС РФ).

Настоящий обзор посвящен делам об оспаривании и о приведении в исполнение решений третейских судов и арбитражей по наиболее актуальным проблемам, возникающим в судебной практике, и подготовлен с учетом вышеуказанного Обзора практики ВАС РФ, отдельных постановлений Президиума ВАС РФ, федеральных арбитражных судов округов по конкретным делам.

I. Споры о нарушении третейскими судами публичного порядка
Российской Федерации

1. Споры по отмене решений третейских судов и об отказе в их принудительном исполнении по мотивам нарушения третейским судом публичного порядка Российской Федерации - наиболее многочисленная категория споров среди дел об оспаривании решений третейских судов. Ст. 42, 46 Федерального закона "О третейских судах в РФ", ст. 34, 36 Закона РФ "О международном коммерческом арбитраже", ст. 233, 239, 244 АПК РФ, Нью-Йоркская конвенция о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражный решений 1958 г. содержат исчерпывающий перечень оснований для отмены решения или отказа в его принудительном исполнении, не допускают возможность пересмотра решения третейского суда по существу спора (в частности, по мотивам недоказанности обстоятельств, установленных третейским судом, нарушения третейским судом норм российского права или, если речь идет о споре с участием иностранного лица, то применимого иностранного права). Вместе с тем эти же законы оставляют возможность отмены решения третейского суда или отказа в приведении его в исполнение, если решение третейского суда нарушает основополагающие принципы российского права, и возможность отказа в признании и приведении в исполнение решения иностранного коммерческого арбитража, если его исполнение противоречило бы публичному порядку Российской Федерации.

Приведенное основание, дающее возможность для отмены решения третейского суда или отказа в его исполнении, чаще всего и используется стороной, не согласной с решением по существу. Однако практика показывает, что в большинстве случаев доводы стороны, подающей заявление об отмене решения или возражающей против выдачи исполнительного листа, не подпадают под категорию противоречия публичного порядка и сводятся к переоценке обстоятельств, установленных третейским судом, т.е. к стремлению пересмотреть решение по существу, что влечет отказ в удовлетворении таких требований.

ООО обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с заявлением об отмене решения Межрегионального третейского суда РФ, мотивируя это тем, что оспариваемое решение вынесено с нарушением основополагающих принципов российского права, одним из которых является принцип законности. По мнению заявителя, третейский суд грубо нарушил гражданское законодательство - ст. 1, 319 ГК РФ, так как условия договора, на основании которого вынесено третейское решение, противоречат указанным нормам права. Арбитражный суд не нашел оснований для отмены решения третейского суда, поскольку ст. 233 АПК РФ и ст. 42 Федерального закона "О третейских судах в РФ" (далее по тексту - Закон о третейских судах) содержат исчерпывающий перечень оснований для отмены решения третейского суда. Ссылка заявителя на неправильное применение третейским судом норм российского права фактически является требованием о пересмотре решения третейского суда по существу, что противоречит вышеуказанным нормам процессуального законодательства Российской Федерации и Закона о третейских судах. Нарушений основополагающих принципов российского законодательства в оспариваемом третейском решении арбитражным судом не установлено, поэтому в отмене решения третейского суда отказано (постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 13 февраля 2006 г. N КГ-А40/103-06).

ОАО обратилось в Арбитражный суд г.Москвы с заявлением об отмене решения Третейского суда при РАО "ЕЭС России", в частности в связи с тем, что решение третейского суда было вынесено по исковому требованию, не имевшему на момент рассмотрения спора правовых оснований: взысканы проценты за несвоевременное исполнение денежных обязательств по мировому соглашению, которое на момент рассмотрения спора прекратило свое действие. Определением Арбитражного суда г. Москвы заявление удовлетворено, решение третейского суда отменено на основании статьи 32 Закона о третейских судах и п. 4 ч. 2 ст. 233 АПК РФ. Постановлением кассационной инстанции указанное определение отменено, в удовлетворении заявления об отмене решения третейского суда отказано. Ссылка заявителя на то, что решение третейского суда было вынесено по исковому требованию, не имевшему на момент рассмотрения спора правовых оснований, а потому нарушает основополагающие принципы российского права, несостоятельна и подлежит отклонению. Основанием для отмены решения третейского суда является содержание ст. 233 АПК РФ: арбитражный суд не вправе пересматривать оспариваемое решение по существу (постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 19 апреля 2005 г. N КГ-А40/2255-05).

Иностранная компания обратилась в Арбитражный суд г. Москвы с заявлением об отмене решения Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате РФ (далее по тексту - МКАС при ТПП РФ, МКАС) в связи с нарушением оспариваемым решением основополагающих принципов российского права: неверно применены ст. 5 и 15 ГК РФ, не применен принцип недопущения злоупотреблением правом. В удовлетворении заявления отказано, поскольку заявитель не представил доказательств, подтверждающих наличие оснований для отмены решения третейского суда, предусмотренных ч. 4 ст. 233 АПК РФ и ст. 34 Закона РФ "О международном коммерческом арбитраже" (далее по тексту - Закон о МКА). В кассационной жалобе заявитель просит отменить определение, ссылаясь на неверное применение третейским судом норм ГК РФ об обычае делового оборота, статей 472, 475 ГК РФ, неприменение принципа недопущения злоупотреблением правом, поскольку российское ООО требовало взыскать с компании неустойку, уплаченную указанным обществом третьему лицу. При этом, уплачивая третьему лицу неустойку за 4 и за 1 день до даты заседания третейского суда, ООО действовало исключительно с целью причинить вред заявителю - иностранной компании. Злоупотребление правом также выражается в том, что ООО обратилось с требованиями как в МКАС, так и в индийский суд, ссылаясь на положения другого договора между сторонами, где содержалось условие о разрешении споров в индийских судах на основе норм индийского права. Кассационная инстанция не нашла оснований для отмены определения, поскольку исчерпывающий перечень таких оснований установлен в ст. 233 АПК РФ и в ст. 34 Закона о МКА. Ссылка заявителя на неверное применение третейским судом норм ст. 5, 15 ГК РФ, что, по мнению заявителя, является нарушением основополагающих принципов российского права, несостоятельна, поскольку фактически заявитель не согласен с оценкой доказательств третейским судом, однако арбитражный суд не вправе пересматривать решение третейского суда по существу и давать иную оценку обстоятельствам и доказательствам, которые исследовались третейским судом. Арбитражный суд также проверил довод заявителя о неприменении третейским судом принципа недопущения злоупотребления правом, однако он также не нашел своего подтверждения (постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 15 июня 2005 г. N КГ-А40/4342-05).

Акционерное общество обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с заявлением об отмене решения МКАС при ТПП РФ как противоречащего публичному порядку. Требования основаны на ч. 4 ст. 233 АПК РФ, п. 2 ст. 34 Закона о МКА и мотивированы тем, что применение арбитражем при разрешении спора положений межправительственного соглашения вместо согласованных сторонами условий международного коммерческого контракта нарушило один из основополагающих принципов российского права, а именно принцип свободы договора, что является нарушением публичного порядка РФ. Определением Арбитражного суда г. Москвы в удовлетворении заявления отказано. В кассационной жалобе заявитель указывает на неправильное применение судом нормы о публичном порядке - ст. 1193 ГК РФ, что фактически означает отказ суда в принципе рассматривать вопрос о соответствии решения МКАС публичному порядку, к чему его обязывает п. 2 ст. 34 Закона о МКА. По мнению заявителя, при вынесении обжалуемого определения суд также неправильно применил нормы о приоритете норм международного права над национальными (п. 4 ст. 15 Конституции РФ) и нормы Венской конвенции о праве международных договоров от 23 мая 1969 г. (ст. 26, 29). Кроме того, суд, указывает заявитель, нарушил основополагающий принцип арбитражного процесса - принцип состязательности (п. 3 ст. 9 АПК РФ), поскольку в заявлении не дана оценка ряду ключевых аргументов заявителя, таких, как нарушение решением МКАСа принципа свободы договора, соотношения межправительственного соглашения и международного коммерческого контракта. Суд кассационной инстанции посчитал, что суд первой инстанции правомерно отказал в удовлетворении заявления, поскольку фактически заявитель требует пересмотра решения МКАС по существу, что не входит в компетенцию арбитражного суда. Довод о нарушении арбитражем принципа свободы договора признан судом несостоятельным. Суд сослался на п. 4 ст. 15 Конституции РФ и ст. 26, 29 Венской конвенции о праве международных договоров, в соответствии с которыми при разрешении спора на основании норм материального права РФ международные договоры подлежат применению как составляющие часть правовой системы РФ. Также суд указал, что это, в широком смысле, вопрос выбора источника права, применимого к спорным правоотношениям, т.е. вопрос разрешения спора по существу, проверка которого не входит в компетенцию государственного суда (постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 30 сентября 2005 г. N КГ-А40/9552-05).

ООО обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с заявлением об отмене решения МКАС при ТПП РФ по иску ЗАО к ООО. Заявление мотивировано в частности тем, что отдельные условия заключенного между сторонами договора, спор по которому был рассмотрен МКАС, не соответствуют закону, решение МКАС противоречит публичному порядку РФ. Определением Арбитражного суда г. Москвы заявление ООО оставлено без удовлетворения. Суд первой инстанции не установил, что при рассмотрении дела в МКАС были нарушены основополагающие принципы российского права . Кассационная инстанция оставила определение без изменения, поскольку также не установила нарушений публичного порядка РФ. Доводы заявителя кассационной жалобы со ссылкой на нормы статей 218, 422, 421, 608, 702, 703, 168 ГК РФ о том, что третейский суд дал неправильную правовую квалификацию договора между сторонами, содержащего, по мнению заявителя, элементы строительного подряда и аренды, а также о том, что этот договор в части условий, касающихся аренды, является недействительным, направлены на обжалование решения третейского суда по существу, что в силу закона не входит в компетенцию арбитражного суда (постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 29 декабря 2005 г. N КГ-А40/12843-05).

Позиция арбитражных судов в вышеприведенных и других аналогичных делах также нашла свое отражение в п. 9, 12, 20 Обзора практики ВАС РФ. В частности в п. 12 приводится случай, когда арбитражный суд отменил решение третейского суда в связи с тем, что последний, удовлетворяя требования предпринимателя о взыскании долга за выполненные строительные работы и пени за просрочку их оплаты, неправильно применил ст. 753 ГК РФ. Судом кассационной инстанции определение арбитражного суда первой инстанции отменено, в удовлетворении заявления об отмене решения третейского суда отказано, так как, переоценив конкретные обстоятельства дела и рассмотрев спор о взыскании денежных средств по существу, арбитражный суд первой инстанции вышел за пределы своей компетенции.

Отказ в отмене решения третейского суда, вне зависимости от правильности его выводов о фактических обстоятельствах дела, правильности толкования и применения норм материального права, во всех указанных случаях основывается не на согласии арбитражного суда с неправильным по существу решением третейского суда, а на отсутствии у арбитражного суда компетенции по повторному исследованию обстоятельств, явившихся предметом третейского разбирательства, в отличие от компетенции и обязанности вышестоящего арбитражного суда по проверке судебного акта арбитражного суда нижестоящей инстанции.

2. Несмотря на вышесказанное, в практике встречаются случаи, хотя и немногочисленные, когда решения третейских судов отменяются вследствие их противоречия публичному порядку РФ. Сложность таких дел состоит в том, что понятие "основополагающие принципы российского права" (п. 2 ч. 3 ст. 233, п. 3 ч. 3 ст. 239 АПК РФ) или "публичный порядок" (п. 7 ч. 1 ст. 244 АПК РФ) носит оценочный характер, в законе не раскрывается, и наличие нарушения основ права (публичного порядка) определяется судом в каждом отдельном случае.

В то же время следует констатировать, что в настоящее время практика выработала определенные случаи, позволяющие говорить о нарушении публичного порядка. В частности, из п. 29 Обзора практики ВАС РФ следует, что под нарушением публичного порядка понимаются нарушения принципов равенства сторон гражданско-правовых отношений, добросовестности их поведения, соразмерности мер гражданско-правовой ответственности последствиям правонарушения с учетом вины. В постановлениях Федерального арбитражного суда Московского округа от 31 января 2006 г. N КГ-А40/13681-05, от 14 февраля 2006 г. N КГ-А40/56-06 и от 22 февраля 2006 г. N КГ-А40/512-06 говорится, что под нарушением публичного порядка РФ или основополагающих принципов российского права понимается покушение на основы правопорядка или нравственности общества, а не нарушение отдельных отраслевых правовых принципов. Пример нарушения публичного порядка - ничтожность сделки по основаниям, предусмотренным ст. 169 ГК РФ, или применение института иностранного права, несовместимого с российской правовой системой (например, полигамия). Согласно постановлению Федерального арбитражного суда Московского округа от 13 февраля 2006 г. N КГ-А40/103-06 применительно к спорам между участниками экономической деятельности РФ под нарушающими основополагающие принципы российского законодательства решениями третейских судов понимаются такие решения, в результате исполнения которых будут совершены действия, прямо запрещенные законом либо наносящие ущерб суверенитету или безопасности государства, а также нарушающие принципы равенства участников спора, неприкосновенности собственности и свободы договора. В других судебных решениях можно встретить иные случаи установления судами нарушения публичного порядка.

Президиум ВАС РФ рассмотрел заявление российского ОАО о пересмотре в порядке надзора судебных актов об отказе в отмене решения международного коммерческого арбитража. Решением МКАС при ТПП РФ с ОАО в пользу иностранной компании были взысканы убытки в виде упущенной выгоды, которые иностранная компания понесла по договору тайм-чартера, заключенному ею в 1997 г. с третьим лицом - американской компанией, за период с декабря 1998 г. по июнь 2000 г. В конце 2002 г. ОАО обратилось в коммерческий арбитраж с заявлением об отмене его решения по вновь открывшимся обстоятельствам: по запросу ОАО от секретаря штата Делавэр (США) получена копия свидетельства о регистрации американской компании, согласно которому данная компания была зарегистрирована в 2001 г. Это свидетельствует о подложности договора тайм-чартера 1997 г. и об отсутствии правоспособности указанной компании в период с 1998 по 2000 гг., за который в пользу иностранной компании по решению коммерческого арбитража с ОАО взыскана упущенная выгода. Постановлением коммерческого арбитража 2003 г. названное заявление ОАО оставлено без удовлетворения ввиду отсутствия у международного коммерческого арбитража компетенции по пересмотру его решений по вновь открывшимся обстоятельствам. Тогда общество обратилось в Московский городской суд с ходатайством о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам вынесенного им ранее определения об удовлетворении заявления иностранной компании о выдаче исполнительного листа и об отказе ОАО в отмене решения МКАС. Данное ходатайство было удовлетворено, и дело по заявлению компании о принудительном исполнении решения коммерческого арбитража и встречному заявлению ОАО о его отмене было передано в Арбитражный суд г. Москвы, который своим определением, оставленным без изменения Федеральным арбитражным судом Московского округа, в отмене решения коммерческого арбитража отказал, заявление иностранной компании о выдаче исполнительного листа удовлетворил.

Президиум ВАС РФ, проанализировав довод ОАО о нарушении решением коммерческого арбитража публичного порядка, отменил судебные акты арбитражных судов в части удовлетворения заявления иностранной компании о выдаче исполнительного листа и направил дело в этой части на новое рассмотрение. При этом он указал, что изложенные обстоятельства могут свидетельствовать о недобросовестном поведении (злоупотреблении правом) стороны, требовавшей возмещения убытков, и противоречат публичному порядку РФ, поэтому с учетом определения суда общей юрисдикции арбитражному суду, повторно рассматривавшему заявление компании о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения коммерческого арбитража, необходимо было исследовать названные обстоятельства и при установлении их достоверности дать им соответствующую правовую оценку, в том числе выяснить и оценить, не воспрепятствовали ли они обществу в защите его прав. Отменяя судебные акты, Президиум ВАС РФ в данном случае исходил из того, что основополагающие принципы российского права считаются нарушенными, если решение третейского суда основано на подложных документах (Постановление Президиума ВАС РФ от 26 октября 2004 г. N 3351/04, п. 30 Обзора практики ВАС РФ).

В качестве нарушения публичного порядка РФ практика рассматривает и неприменение в необходимых случаях ст. 333 ГК РФ о снижении неустойки при ее несоразмерности последствиям нарушения обязательства.

ООО обратилось в Арбитражный суд Курской области с заявлением об отмене решения Третейского суда при Курской торгово-промышленной палате по делу о взыскании неустойки за просрочку исполнения обязательства по договору поставки. Определением суда заявление удовлетворено. Суд кассационной инстанции оставил данное определение без изменения по следующим основаниям. Решением третейского суда с заявителя в пользу истца по делу взыскано свыше 500 000 руб. неустойки по договору поставки. В соответствии с п. 1 ст. 1 ГК РФ обеспечение восстановления нарушенных прав, их судебной защиты представляет собой один из основных принципов (начал) гражданского законодательства. В силу ст. 12 ГК РФ нарушенные права подлежат восстановлению и компенсации, при этом одним из способов их защиты является взыскание неустойки, которая по смыслу ст. 333 ГК РФ должна быть соразмерна последствиям нарушения обязательства. Таким образом, правила ст. 333 ГК РФ конкретизируют основные положения гражданского законодательства о соразмерности ответственности последствиям нарушения обязательства. Третейский суд взыскал с заявителя указанную сумму неустойки из расчета 0,5% от суммы задолженности за каждый день просрочки, в то время как предъявленная ко взысканию истцом задолженность по договору поставки в сумме около 900 000 руб. на момент третейского разбирательства погашена заявителем в полном объеме. При таких обстоятельствах суд кассационной инстанции признал факт нарушения третейским судом основополагающих принципов российского права, указав, что неприменение им ст. 333 ГК РФ противоречит принципу обеспечения восстановления нарушенного права с учетом соразмерности ответственности последствиям нарушения обязательства (постановление Федерального арбитражного суда Центрального округа от 5 августа 2005 г. N А35-2766/05-С30).

Государственное образовательное учреждение (Университет) обратилось в Арбитражный суд г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области с заявлением об отмене решения третейского суда "Санкт-Петербургский Экономический Арбитраж" об обязании Университета заключить договор аренды и взыскании 10 000 000 руб. неустойки. В соответствии с АПК РФ заявитель изменил требования и просил отменить решение третейского суда только в части взыскания с него 10 000 000 руб. неустойки. Определением арбитражного суда требования удовлетворены. Постановлением кассационной инстанции определение отменено, дело направлено на новое рассмотрение в арбитражный суд первой инстанции, который вновь отменил решение третейского суда. Кассационная инстанция оставила определение суда без изменения исходя из следующего. Удовлетворяя требование о взыскании неустойки, третейский суд сослался на предварительный договор между Университетом и ООО, которым предусмотрено, что в случае нарушения срока заключения основного договора или (и) неполучения одобрения на заключение основного договора от Ученого совета Университета арендодатель обязан выплатить арендатору безусловную неустойку в размере 10 000 000 руб. В договоре также записано, что сумма неустойки установлена соразмерно нарушению обязательства и "обязательство выплатить вышеуказанную неустойку принято на себя добросовестно, на разумных основаниях и дает право требовать его неукоснительного и тщательного соблюдения". Однако, как указывает арбитражный суд кассационной инстанции, основанием для привлечения к гражданско-правовой ответственности являются противоправное поведение и вина должника, а в данном случае возможность исполнения Университетом обязательства по заключению основного договора находится в зависимости от получения на это согласия Ученого совета Университета, поскольку в соответствии с уставом этого учебного заведения и законодательством такое согласие является обязательным для заключения договора аренды. Ученый совет является коллегиальным органом и, принимая при заключении предварительного договора обязательство получить его согласие, Университет фактически возложил на себя ответственность за действия коллегиального органа, не являющегося стороной договора. Ответственность должника за действия третьих лиц возможна только в случае, когда исполнение обязательства возложено на третье лицо по правилам ст. 313 ГК РФ, чего в данном случае нет. Третейский суд отказал ООО в удовлетворении требований об обязании Университета заключить основной договор, ссылаясь на императивные требования законов "Об образовании" и "О высшем и послевузовском профессиональном образовании", но в то же время возложил на Университет ответственность за незаключение договора. Кроме того, в ч. 5 ст. 429 ГК РФ прямо названы последствия несоблюдения стороной условий предварительного договора. В их число включено взыскание в случае необоснованного уклонения стороны от заключения договора не неустойки, как это предусмотрели стороны в предварительном договоре, а убытков, вопрос о возмещении которых не ставился истцом и не обсуждался третейским судом. В судебном заседании представитель ООО подтвердил, что с предложением о заключении договора к Университету общество не обращалось, а сразу воспользовалось правом на подачу искового заявления в третейский суд. Поэтому кассационная инстанция считает, что решение третейского суда противоречит публичному порядку, поскольку ответственность возложена на лицо, которое не может и не должно отвечать за действия третьих лиц; доказательств уклонения этого лица от заключения основного договора не представлено; взыскание неустойки в размере 10 000 000 руб. не восстанавливает нарушенного права, а носит карательный характер (постановление Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 30 августа 2005 г. N А56-5519/04).

В связи с рассмотренными решениями арбитражных судов следует также обратить внимание на следующее. В приведенном ранее постановлении Федерального арбитражного суда Московского округа от 30 сентября 2005 г. N КГ-А40/9552-05 дана оценка утверждению заявителя о том, что при разрешении вопроса о том, противоречит ли решение третейского суда публичному порядку, арбитражный суд обязан проанализировать существо решения, поскольку в противном случае он даже теоретически никогда не сможет отменить такое решение по данному основанию. Как указал суд, при рассмотрении заявления об отмене решения третейского суда по основанию нарушения публичного порядка государственный суд анализирует не существо решения, что прямо запрещено действующим законодательством, а допустимость, с точки зрения российского правосознания, результата, который порождает это решение.

II. Споры о действительности и пределах
действия третейского соглашения

1. В основе компетенции третейского суда по рассмотрению конкретного спора лежит юридически действительное соглашение сторон о передаче спора на рассмотрение третейского суда (третейское соглашение). Признание третейского соглашения недействительным по основаниям, предусмотренным законом, влечет за собой констатацию отсутствия компетенции третейского суда по рассмотрению спора.

ФГУП (Россия) обратилось в Арбитражный суд Астраханской области с заявлением об отмене решения третейского суда при Астраханской торгово-промышленной палате по иску американской компании к ФГУП как вынесенного на основании третейского соглашения, подписанного неуполномоченным лицом. Определением арбитражного суда данное заявление по заявленному основанию было удовлетворено, решение третейского суда отменено. Арбитражный суд кассационной инстанции отменил определение арбитражного суда и направил дело на новое рассмотрение. При новом рассмотрении решение третейского суда было снова отменено, третейское соглашение признано недействительным в связи с несоблюдением формы (п. 1 ст. 160 ГК РФ), поскольку на момент его заключения лицо, подписавшее соглашение от имени американской компании, не являлось ее уполномоченным лицом, решение третейского суда вынесено по копии третейского соглашения (ст. 71 АПК РФ). ФАС Поволжского округа по кассационной жалобе американской компании определение арбитражного суда снова отменил и передал дело на новое рассмотрение, указав следующее. Согласно ст. 7 Закона о третейских судах третейское соглашение заключается в письменной форме. Третейское соглашение считается заключенным в письменной форме, если оно содержится в документе, подписанном сторонами, либо заключено путем обмена письмами, сообщениями по телетайпу, телеграфу или с использованием других средств электронной или иной связи, обеспечивающих фиксацию такого соглашения. Суд, признавая третейское соглашение недействительным, установил, что оно подписано со стороны взыскателя (лица, в пользу которого вынесено решение третейского суда) неуполномоченным лицом в нарушение формы третейского соглашения (п. 1 ст. 160 ГК РФ), поскольку не представляется возможным установить лиц, его подписавших. Однако кассационная инстанция признала, что содержание третейского соглашения соответствует требованиям ст. 5 Закона о третейских судах. Заявитель (должник) не представил доказательства того, что третейское соглашение со стороны взыскателя подписало неуполномоченное лицо, а суд не принял во внимание, что в силу ст. 183 ГК РФ при отсутствии полномочий действовать от имени другого лица или при превышении таких полномочий сделка считается заключенной от имени и в интересах совершившего ее лица, если только другое лицо (представляемый) впоследствии прямо не одобрит данную сделку. Взыскатель не оспорил и подтвердил полномочия своего представителя на подписание третейского соглашения, в том числе и документами, сопровождаемыми нотариально заверенным переводом (постановление ФАС суда Поволжского округа от 12 августа 2005 г. N А06-1779у-4/03).

Российское общество с ограниченной ответственностью обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с заявлением об отмене решения МКАС при ТПП РФ по спору между ним и японской фирмой, ссылаясь на отсутствие у МКАС при ТПП РФ компетенции по рассмотрению данного спора. Контракт между сторонами предусматривал рассмотрение споров по нему арбитражем в соответствии с Российско-Японским коммерческим арбитражным соглашением, т.е. не содержал прямого указания на рассмотрение споров в МКАС. Отказывая в отмене решения МКАС, Арбитражный суд г. Москвы исходил из того, что Соглашением между ТПП РФ и Японской коммерческой арбитражной ассоциацией 1995 г. физическим и юридическим лицам, занятым в торговле и инвестициях между Российской Федерацией и Японией, рекомендовано включать в их контракты арбитражную оговорку об урегулировании споров арбитражем в соответствии с Российско-Японским коммерческим арбитражным соглашением, что и было сделано сторонами контракта. Указанным соглашением предусмотрено, что местом арбитража будет являться, если стороны не договорились об ином, страна - место нахождения коммерческого предприятия - ответчика, и в случае, если таким местом является Российская Федерация, арбитраж будет иметь место в МКАС при ТПП РФ в соответствии с регламентом этого суда. Поскольку в силу п. 2 ст. 7 Закона о МКА ссылка в договоре на документ, содержащий арбитражную оговорку, является арбитражным соглашением при условии, что договор заключен в письменной форме, и данная ссылка такова, что делает упомянутую оговорку частью договора, арбитражный суд признал соглашение о передаче спора в МКАС при ТПП РФ достигнутым и отказал в отмене решения МКАС (постановление ФАС Московского округа от 20 сентября 2005 г. N КГ-А40/7677-05).

Македонская фирма обратилась в Арбитражный суд Алтайского края с заявлением о выдаче исполнительного листа на основании решения МКАС при ТПП РФ по спору между ней и российским открытым акционерным обществом, которое не было согласно с решением МКАС по мотивам отсутствия между сторонами третейского соглашения и по мотивам принятия МКАС решения по спору, не предусмотренному третейским соглашением. В частности, по мнению ОАО, третейские оговорки в контрактах содержат указания на разрешение споров действовавшими в момент их заключения третейскими судами и комиссиями, правопреемником которых МКАС не является. Однако арбитражный суд с таким доводом ОАО не согласился, поскольку контракты между сторонами от 1989 г. и 1992 г. содержали соглашения о передаче споров соответственно во Внешнеторговую арбитражную комиссию при ТПП СССР и во Внешнеторговую арбитражную комиссию при ТПП РФ, правопреемником которых на момент рассмотрения спора является МКАС. Таким образом, МКАС вынес решение на основании действительного третейского соглашения, и арбитражный суд правомерно удовлетворил заявление о выдаче исполнительного листа (постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 11 ноября 2005 г. по делу N Ф04-8069/2005).

Российское ЗАО обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с заявлением об отмене решения МКАС при ТПП РФ по спору между ЗАО и иностранной компанией по тому основанию, что МКАС разрешил вопрос, не охваченный третейским соглашением, - признал недействительной сделку зачета, произведенного между сторонами. Однако арбитражный суд установил наличие третейского соглашения по данному вопросу исходя из письма ЗАО в рамках третейского разбирательства и приведения подтверждаемых данным документом обстоятельств в обоснование позиции ЗАО и оставил заявление об отмене решения МКАС без удовлетворения (постановление ФАС Московского округа от 18 ноября 2005 г. N КГ-А40/10433-05).

2. Третейское соглашение связывает только стороны, заключившие это соглашение, и только в рамках того предмета спора, о котором договорились стороны. Третейское соглашение не распространяется на других лиц, не заключавших его, хотя бы спор возник из того же договора, либо на отношения сторон, выходящие за предмет третейского соглашения.

Российское ООО обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с заявлением об отмене решения МКАС при ТПП РФ по спору между ним и иностранной компанией в связи с тем, что арбитражное соглашение является недействительным на основании ст. 7 Закона о МКА. Дело в том, что контракт, содержащий арбитражную оговорку, был заключен между иностранной компанией и другой российской организацией в форме ОАО, а доказательств распространения арбитражной оговорки на ООО арбитражному суду представлено не было. Заявление об отмене решения было удовлетворено, доводы иностранной компании о том, что указанный контракт был подписан ООО от имени и по поручению ОАО, не был принят во внимание, поскольку по данному контракту права и обязанности возникли непосредственно у подписавшего его ОАО, согласия на рассмотрение спора в МКАС при ТПП РФ ООО не давало, доказательств заключения между иностранной компанией и ООО договора поручения на заключение арбитражного соглашения, а также выдачи доверенности на совершение указанных действий от имени ООО не представлено (постановление ФАС МО от 25 апреля 2005 г. по делу N КГ-А40/3039-05).

По тем же основаниям было отменено решение МКАС при ТПП РФ между теми же сторонами по спору из другого контракта (постановление ФАС Московского округа от 8 декабря 2005 г. N КГ-А40/11244-05).

Арбитражный суд Новосибирской области по заявлению индивидуального предпринимателя отменил решение третейского суда Новосибирской области по спору между предпринимателем и ООО из договора поставки. Обжалуя определение арбитражного суда, ООО утверждало, что между сторонами были заключены договор поставки и договор аренды, и хотя в договор поставки третейское соглашение включено не было, но оно содержалось в договоре аренды и предусматривало передачу в третейский суд всех споров между сторонами, а не только из договора аренды. Арбитражный суд счел ошибочным вывод о возможности ссылки на договор аренды транспортного средства в обоснование компетенции третейского суда, поскольку содержащимся в договоре аренды третейским соглашением не охватываются иные правоотношения, в частности, правоотношения по договору поставки в соглашение не включены и не конкретизированы, следовательно, не могли являться предметом третейского разбирательства (постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 24 января 2006 г. N Ф04-9682/2005).

Равным образом не допускается принятие третейским судом решения за пределами третейского соглашения против лица, которое не являлось стороной этого соглашения.

Итальянская фирма обратилась в арбитражный суд с заявлением о признании и принудительном исполнении решения международного коммерческого арбитража ad hoc (Стокгольм, Швеция), вынесенного в отношении российского ОАО. Решением арбитража установлено, что соглашение о создании совместного предприятия, заключенное между фирмой и ОАО, в силу существенных нарушений его положений российской стороной прекращено, совместное предприятие подлежит реорганизации, и общество обязано выплатить в пользу фирмы сумму ее вклада в уставный фонд совместного предприятия, а также сумму расходов, связанных со строительством производственной линии и деятельностью предприятия. Определением суда первой инстанции заявление фирмы было удовлетворено. Суд кассационной инстанции определение отменил и в удовлетворении заявления отказал по следующим основаниям: решение арбитража содержит постановления по вопросам, выходящим за пределы соглашения учредителей и содержащейся в нем арбитражной оговорки, и касается не только отношений учредителей, но и статуса созданного сторонами совместного предприятия. Президиум ВАС РФ оставил в силе постановление суда кассационной инстанции, указав следующее. Арбитражная оговорка, содержащаяся в соглашении, заключенном между фирмой и обществом, предусматривала передачу в арбитраж споров, связанных с созданием совместного предприятия, т.е. споров, связанных с обязательствами сторон по созданию российского юридического лица. Между тем решение арбитража касалось не только выхода фирмы из созданного на территории Российской Федерации юридического лица, но и текущей экономической деятельности и реорганизации данного лица. Однако между совместным предприятием и фирмой договор о рассмотрении споров в международном коммерческом арбитраже не заключался. Следовательно, арбитраж вышел за пределы арбитражной оговорки (п. 26 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 22 декабря 2005 г. N 96 "Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел о признании и приведении в исполнение решений иностранных судов, об оспаривании решений третейских судов и о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов" (далее по тексту - Обзор практики ВАС РФ).

3. В силу принципа автономности соглашения о передаче спора в третейский суд или в международный коммерческий арбитраж прекращение или недействительность договора (контракта), содержащего третейскую (арбитражную) оговорку, не влечет автоматически прекращение действия или недействительность этой оговорки.

Предприятие обратилось в арбитражный суд с заявлением о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, которым с ОАО в пользу предприятия была взыскана задолженность по договору. Определением арбитражного суда первой инстанции в выдаче исполнительного листа было отказано на том основании, что в связи с истечением срока действия договора, содержащего арбитражную оговорку, утратила силу и сама арбитражная оговорка. Суд кассационной инстанции данное определение отменил, так как согласно ст. 17 Закона о третейских судах соглашение о передаче спора в третейский суд носит автономный характер, не зависит от других условий договора и по истечении срока действия договора сохраняет свою силу, если стороны своим соглашением не установили иное (п. 22 Обзора практики ВАС РФ).

В другом деле суд указал, что признание арбитражным судом ничтожности предварительного договора, в котором содержится третейское соглашение, само по себе не влечет недействительность третейского соглашения (постановление ФАС Северо-Западного округа от 30 августа 2005 г. N А56-5519/04).

4. Третейское соглашение, заключенное лицами, не обладающими полномочиями на отказ государства от судебного иммунитета, и подписанное с нарушением установленного порядка, либо третейское соглашение, подписанное с нарушением установленного порядка и от имени лица, прекратившего свое существование, не может рассматриваться как правовое основание отказа государства от судебного иммунитета и, следовательно, не может обосновывать компетенцию третейского суда по рассмотрению международного коммерческого спора с участием государства.

Президиум ВАС РФ рассмотрел заявление Министерства транспорта РФ о пересмотре в порядке надзора постановления ФАС Московского округа. Между Министерством гражданской авиации СССР, государственным научно-исследовательским институтом и иностранной компанией было заключено соглашение от 28 августа 1991 г. на закупку и поставку в СССР технических средств для управления воздушным движением. Данным соглашением было предусмотрено разрешение споров в арбитраже по правилам арбитража ЮНСИТРАЛ. На основании данного соглашения и Регламента ЮНСИТРАЛ в декабре 2001 г. компания уведомила Министерство транспорта РФ о своем намерении возбудить арбитражное разбирательство и предложила Министерству как ответчику по спору назначить арбитра. Министерство на предложение не отреагировало, и состав арбитража был сформирован в соответствии с Регламентом ЮНСИТРАЛ. При рассмотрении спора в арбитраже Министерство заявило о неправомерности привлечения его в качестве ответчика по делу, поскольку оно не заключало вышеуказанное соглашение и не является правопреемником Министерства гражданской авиации СССР. Предварительным постановлением арбитража Министерство признано надлежащим ответчиком по делу, арбитраж - обладающим юрисдикцией для рассмотрения спора между компанией и министерством. Министерство обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с заявлением об отмене постановления арбитража. Требование было удовлетворено на том основании, что Министерство транспорта РФ не является правопреемником Министерства гражданской авиации СССР. Федеральный арбитражный суд Московского округа определение отменил, в удовлетворении заявленного требования отказал, поскольку изменение структуры федеральных органов исполнительной власти не влияет на действительность обязательств, перешедших к Российской Федерации по ранее заключенным внешнеэкономическим контрактам. Президиум ВАС РФ отменил кассационное постановление и оставил в силе определение Арбитражного суда г. Москвы ввиду недействительности арбитражного соглашения (п. 1 ч. 2 ст. 233 АПК РФ). Как указал Президиум ВАС РФ, стороной соглашения (контракта) являлось государство в лице Министерства гражданской авиации СССР. В соответствии с ч. 1 ст. 251 АПК РФ государство, выступающее в качестве носителя власти, обладает судебным иммунитетом по отношению к предъявленному к нему иску, привлечению его к участию в деле в качестве третьего лица, наложению ареста на имущество и принятию по отношению к нему судом мер по обеспечению иска и имущественных интересов. Отказ от судебного иммунитета допускается только с согласия компетентных органов государства и должен быть произведен в порядке, предусмотренном законодательством этого государства. Третейская запись, предполагающая отказ от судебного иммунитета, включена во внешнеэкономический контракт - соглашение от 28 августа 1991 г. На момент заключения указанного Соглашения порядок заключения внешнеэкономических договоров регулировался постановлением Совета Министров СССР от 14 февраля 1978 г. N 122 "О порядке подписания внешнеторговых сделок", согласно которому внешнеторговые сделки, заключаемые советскими организациями, правомочными совершать внешнеторговые операции, должны были подписываться двумя лицами: руководителем и заместителями руководителя организации, руководителями фирм, входящих в состав этой организации, а также лицами, уполномоченными доверенностями. Однако этот порядок при подписании спорного соглашения соблюден не был. Соглашение от лица Министерства гражданской авиации СССР и государственного НИИ подписано двумя лицами, сведения о занимаемых должностях которых, а также документы, удостоверяющие их полномочия на подписание соглашения, отсутствуют. Также отсутствуют доказательства участия Министерства гражданской авиации СССР в заключении арбитражного соглашения (документы с печатью, на бланке министерства, с регистрационным номером), доказательства принадлежности лиц, подписавших арбитражное соглашение, к руководству Министерства гражданской авиации СССР и наличия полномочий на подписание арбитражного соглашения от лица Министерства гражданской авиации СССР в арбитражный суд не представлено. Следовательно, ни согласие СССР, ни согласие РФ как правопреемника СССР на третейское рассмотрение спора не подтверждено (постановление Президиума ВАС РФ от 12 декабря 2005 г. N 9982/05). Таким же образом Президиум ВАС РФ разрешил другое дело между теми же сторонами с аналогичными обстоятельствами, но по внешнеэкономическому контракту от 19 декабря 1991 г. Определение Арбитражного суда г. Москвы об отмене постановления арбитража оставлено в силе по тем же основаниям, а также по причине того, что в связи с Соглашением о создании СНГ от 8 декабря 1991 г. СССР на момент подписания контракта прекратил свое существование, и, таким образом, контракт был подписан от имени лица, прекратившего свое существование (постановление Президиума ВАС РФ от 12 декабря 2005 г. N 10074/05).

III. Споры о предметной компетенции третейского суда

Согласно п. 1 ч. 3 ст. 233 АПК РФ решение третейского суда подлежит отмене, если спор не может быть предметом третейского разбирательства в соответствии с федеральным законом. В качестве таких споров судебная практика в настоящее время рассматривает, в частности, споры о вещных правах на имущество.

ООО обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с заявлением об отмене решения Третейского суда при Торгово-промышленной палате Московской области по иску другого ООО к нему о признании права собственности на нежилое помещение в г. Москве. Определением Арбитражного суда г. Москвы решение третейского суда отменено. Кассационная жалоба оставлена без удовлетворения в связи с ненадлежащим извещением ответчика со стороны третейского суда, а также в связи со следующим. Из норм ст. 2, 17 Федерального закона "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" следует, что государственная регистрация - это завершающий элемент юридического состава, приводящего к возникновению (или переходу) права собственности на объект недвижимого имущества, и основанием для нее являются в том числе вступившие в законную силу судебные акты. Таким образом, вступившее в законную силу решение о признании права собственности на объект недвижимого имущества легитимирует сторону на обращение в компетентный орган с заявлением о государственной регистрации данного права. Между тем, вопросы, связанные с государственной регистрацией права, затрагивают сферу публичных отношений, тогда как дела, возникающие из административных и иных публичных отношений, не могут быть рассмотрены третейским судом. Учитывая гражданско-правовой характер рассматриваемых третейскими судами споров, вопросы о вещно-правовом титуле на недвижимое имущество относятся к компетенции государственных судов (постановление ФАС Московского округа от 16 февраля 2006 г. N КГ-А40/180-06).

В другом деле арбитражный суд кассационной инстанции отверг довод кассационной жалобы о том, что Закон "О государственной регистрации...", устанавливая возможность регистрации права собственности на основании решения третейского суда, тем самым допускает отнесение споров о признании права собственности к компетенции третейского суда. Данный федеральный закон, по утверждению суда кассационной инстанции, не содержит положений, которые конкретно указывают, что решение третейского суда о признании права собственности является основанием для регистрации права собственности на имущество. В соответствии со ст. 31 Закона о третейских судах исполнение решения третейского суда обязательно лишь для сторон, но не для учреждения юстиции, производящего государственную регистрацию права собственности на имущество. Ст. 2 Закона "О государственной регистрации..." определяет государственную регистрацию как юридический акт признания и подтверждения государством возникновения, перехода или прекращения прав на недвижимое имущество. Следовательно, правоотношения по государственной регистрации приобретают публично-правовой характер. Поэтому решение третейского суда о признании права собственности влечет публично-правовые последствия. Однако законодательство, регулирующее порядок рассмотрения споров третейскими судами, не предусматривает возможности передачи в третейские суды споров, вытекающих из отношений публично-правового характера (постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 10 января 2006 г. N Ф04-9535/2005(18555-А46-9), п. 27 Обзора практики ВАС РФ).

Вышесказанное, однако, не означает, что третейские суды в принципе не могут рассматривать споры, возникающие из договоров по поводу недвижимого имущества. Наоборот, третейский суд вправе рассматривать споры о правах и обязанностях сторон по таким договорам, в частности, о взыскании задолженности по договору купли-продажи недвижимости, убытков, возникших в связи с нарушением договора, и т.д., поскольку такие споры вытекают из гражданских правоотношений (постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 8 декабря 2005 г. N Ф04-7795/2005(16417-А45-12).

IV. Споры о нарушении процедурных правил
третейского разбирательства

1. Наиболее частыми случаями процедурных нарушений, на которые ссылается сторона, оспаривающая решение третейского суда, являются отсутствие уведомления либо ненадлежащее уведомление стороны об избрании третейских судей, о месте и времени третейского разбирательства, нарушение правил о составе третейского суда либо нарушение согласованной сторонами либо предусмотренной законом процедуры третейского разбирательства.

Как и при рассмотрении дела в государственном суде, каждой стороне третейского спора должны быть предоставлены равные возможности для изложения своей позиции и защиты своих прав и интересов. Если стороны не договорились об ином, то третейское разбирательство осуществляется в заседании третейского суда с участием сторон или их представителей. Сторонам должно быть заблаговременно направлено уведомление о времени и месте заседания третейского суда. Указанное уведомление направляется и вручается в порядке, предусмотренном Законом о третейских судах. Если стороны не договорились об ином, то копии всех документов и иных материалов, а также иная информация, которые представляются третейскому суду одной из сторон, должны быть переданы третейским судом другой стороне. Если стороны не согласовали иной порядок, то документы и иные материалы направляются по последнему известному месту нахождения организации, являющейся стороной третейского разбирательства, или по месту жительства гражданина - предпринимателя либо гражданина, являющегося стороной третейского разбирательства, заказным письмом с уведомлением о вручении или иным способом, предусматривающим фиксацию доставки указанных документов и материалов. Документы и иные материалы считаются полученными в день их доставки, хотя бы адресат по этому адресу не находился или не проживает (ст. 4, 27 Закона о третейских судах). Если в материалах третейского дела отсутствуют доказательства извещения о времени и месте третейского разбирательства стороны, утверждающей, что она не была должным образом извещена (отсутствуют уведомления о вручении почтового отправления, расписки о получении уведомления третейского суда и другие доказательства, подтверждающие факт надлежащего уведомления о третейском разбирательстве), либо если истец по третейскому разбирательству в исковом заявлении указал заведомо неправильный адрес ответчика, извещение не может считаться надлежащим и третейское решение подлежит отмене на основании п. 2 ч. 2 ст. 233 АПК РФ (постановление ФАС Северо-Западного округа от 29 сентября 2005 г. N А05-5100/2005-23, постановление ФАС Московского округа от 16 февраля 2006 г. N КГ-А40/180-06).

2. Несоответствие состава третейского суда третейскому соглашению сторон либо требованиям закона также может служить основанием к отмене решения третейского суда.

Так, арбитражный суд отказал в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, установив, что арбитр от одной из сторон был прямо или косвенно заинтересован в исходе дела, поскольку являлся одним из учредителей этой стороны (п. 24 Обзора практики ВАС РФ). В другом деле третейским судьей выступало лицо, которое не может являться таковым по законодательству РФ, - лицо, замещавшее должность государственного служащего в судебном органе, что также повлекло отказ в принудительном исполнении (п. 25 Обзора практики ВАС РФ).

3. В качестве примера оспаривания решения третейского суда по мотивам несоблюдения процедуры можно привести постановление ФАС Московского округа от 22 июня 2005 г N КГ-А40/5297-05.

ЗАО обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с заявлением об отмене решения арбитража при Московской торгово-промышленной палате, которым с него в пользу ООО взыскана денежная сумма. Решение арбитража было отменено по мотивам нарушения процедуры третейского разбирательства: резолютивная часть решения в заседании арбитража не объявлялась, положения регламента третейского суда в части необязательности объявления резолютивной части решения противоречат ст. 230 АПК РФ и ст. 32 Закона о третейских судах. Постановлением кассационной инстанции определение Арбитражного суда г. Москвы отменено, дело передано на новое рассмотрение. При новом рассмотрении решение арбитража было вновь отменено, так как по окончании заседания не была объявлена ни полностью, ни частично резолютивная часть решения, третейский суд нарушил нормы ст. 32, 19 Закона о третейских судах, при принятии решения нарушены основополагающие принципы российского права, так как решение третейского суда должно всегда объявляться публично исходя из принципа гласности судебного разбирательства. Кассационная инстанция новое определение Арбитражного суда г. Москвы отменила и в удовлетворении заявления об отмене решения арбитража отказала по следующим основаниям. Исчерпывающий перечень оснований для отмены решения третейского суда установлен в ст. 233 АПК РФ, ст. 42 Закона о третейских судах. Одним из оснований отмены, предусмотренных п. 4 ч. 2 ст. 233 АПК РФ, является несоответствие состава третейского суда или процедуры третейского разбирательства соглашению сторон или федеральному закону, а одним из оснований отмены, предусмотренных п. 1 ст. 42 названного Закона, - несоответствие состава третейского суда или третейского разбирательства положениям ст. 8, 10, 11 или 19 этого Закона, на что заявитель при подаче заявления об отмене решения третейского суда не ссылался. Нарушение требований ст. 32 этого Закона не является основанием для отмены решения третейского суда, поэтому ссылка суда на нарушение названной нормы является ошибочной.

Тем самым арбитражный суд кассационной инстанции подтвердил возможность вынесения третейским судом решения без объявления в заседании суда его резолютивной части без риска последующей отмены такого решения на основании АПК РФ.

А.В. Грибанов,

кандидат юридических наук, доцент кафедры частного

права Всероссийской академии внешней торговли, докладчик

международного коммерческого арбитражного суда

при Торгово-промышленной палате РФ, адвокат

"Арбитражное правосудие в России", N 1, 2, июль, август, 2006 г.