Основные сведения о праве собственности (статья в 3-х частях) (А.М. Болдырев, "Гражданин и право", N 11, 12, 1, ноябрь, декабрь, январь 2007-2008 г.)

Основные сведения о праве собственности
(статья в 3-х частях)

Часть 1.
Право собственности: общие положения

В объективном смысле право собственности представляет собой совокупность норм, закрепляющих принадлежность материальных предметов (вещей) определенным субъектам и устанавливающих права данных субъектов по владению, пользованию и распоряжению ими, а также обеспечивающих осуществление и защиту этих прав. Право собственности является абсолютным. Оно охраняет права собственника от посягательств со стороны любых лиц. Право собственности показывает принадлежность вещи субъекту. Оно - высшая форма присвоения материальных благ, имущественных отношений, юридическое проявление наиболее развитых форм материальных отношений. Право собственности - присвоение имущества на основе юридических актов, законов государства.

Право собственности предполагает возможность совершения любых действий собственником в отношении закрепленного за ним имущества, однако он ограничен указаниями закона, правами и интересами других лиц. В связи с этим приобретают особую актуальность вопросы правового регулирования отношений, связанных с приобретением и защитой права собственности.

В 1989 г. на страницах "Экономической газеты" была развернута дискуссия по поводу развития права собственности, причем отмечалось, что следует различать экономическую и правовую формы собственности*(1). Тем не менее нельзя полагать, будто различия между экономическими и юридическими категориями способны привести к тому, что в области экономики будут существовать одни формы собственности, а в области права - другие. Как отмечали К. Маркс и Ф. Энгельс, "право само по себе ничего не дает, а только санкционирует существующие отношения"*(2). Субъективное право существует только в правовых отношениях. Правовое отношение собственности является формой экономического отношения собственности. Понятие права собственности как субъективного права не может быть дано путем простого прибавления слова "право" к данному Марксом понятию собственности как "права присвоения" или "права относиться к вещам как к своим"*(3).

Прежде всего, определение права собственности как права присвоения могло бы явиться простой тавтологией, ибо классики марксизма-ленинизма в ряде случаев употребляют термины "собственность" и "присвоение" как выражающие однозначные понятия. Кроме того, понятие собственности употребляется К. Марксом и в широком смысле слова, при котором субъективные права имеют не только собственники, но и наймодатели, наниматели, заимодавцы, заемщики, налогополучатели, налогоплательщики и т.д.

Следовательно, определение права собственности должно вскрывать его специфические черты, отличающие право собственности от других субъективных прав.

По традиции право собственности определялось как право владеть, пользоваться и распоряжаться имуществом*(4). Академик А.В. Венедиктов в своем труде "Государственная социалистическая собственность", вышедшем в свет в 1948 г., сделал попытку дать научное определение права собственности. Не может быть принято традиционное определение права собственности как права владения, пользования и распоряжения вещью, пишет он и приводит этому два основания.

Первое. Право собственности, по его мнению, не исчерпывается тремя названными правомочиями собственника. А.В. Венедиктов в качестве примера приводит судебный арест имущества, при котором собственник может быть лишен владения, пользования и распоряжения арестованным имуществом, но "у собственника остается все же какой-то реальный "сгусток" его права собственности"*(5).

Второе. Определение права собственности "должно само по себе обязывать к раскрытию специфических классовых особенностей отдельных форм собственности в каждой формации".

Солидаризирующийся с А.В. Венедиктовым проф. О.С. Иоффе считает, что недостатком определения права собственности как права пользования, владения и распоряжения имуществом является также то, что выражаемое им отношение представляется на первый взгляд как отношение лица к вещи*(6).

На основании проведенного исследования А.В. Венедиктов пришел к выводу, что право собственности следует определить "как право индивида или коллектива использовать средства и продукты производства своей властью и в своем интересе на основе существующей в данном обществе системы классовых отношений и в соответствии с нею"*(7).

Рассматривая это определение, мы прежде всего убеждаемся в том, что первый из упреков, делаемых А.В. Венедиктовым в отношении традиционного определения, с равным успехом можно отнести и к его определению. Тот же самый пример с судебным арестом имущества показывает, что собственник в таком случае не может "использовать" имущество "своей властью и в своем интересе", не переставая все же быть собственником*(8). Следовательно, в этой части определение академика Венедиктова ничем не отличается от традиционного определения. Действительными недостатками рассматриваемого определения являются неточности в понятиях, не дающие полного и правильного представления о субъективном праве собственности.

Важный вопрос связан с исследованием оснований изменения или прекращения права собственности.

Статья 235 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) предусматривает основания прекращения права собственности. Они имеют соответствующие разграничения: добровольное прекращение; утрата права собственности по объективным причинам; принудительное изъятие у собственника его имущества. Добровольное право собственности на имущество прекращается чаще всего в результате передачи этого права другому лицу на основании договоров купли-продажи, мены, дарения и др. (ст. 223, 224). Возможно добровольное уничтожение вещи собственником в силу разных причин, в т.ч. при ее потреблении (использовании) или переработке вещи, когда право собственности на одну вещь заменяется правом собственности на другую. Лицо может также отказаться от права собственности на принадлежащее ему имущество (ст. 225, 226, 236 ГК РФ).

Добровольное прекращение права собственности встречается при добровольной ликвидации или реорганизации юридического лица. Право государственной и муниципальной собственности прекращается и на основании приватизации (ст. 217).

Утрата права собственности по объективным причинам, т.е. не зависящим от воли собственника, может быть связана с гибелью вещи. Если при этом сохраняются какое-то имущество или отходы, то право собственности на них принадлежит собственнику вещи. Кроме того, право собственности по причинам, не зависящим от воли собственника, утрачивается: при потере вещи, после приобретения на нее права собственности лица, нашедшего ее, или другого лица (ст. 227, 228 ГК РФ); по основаниям приобретательной давности (ст. 234) и в других случаях, предусмотренных законом. Право собственности конкретного гражданина прекращается с его смертью.

Пункт 2 ст. 235 ГК РФ содержит исчерпывающий перечень случаев принудительного изъятия имущества у собственника. Эти случаи должны соответствовать ч. 3 ст. 35 Конституции, согласно которой "никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда". Принудительное изъятие тоже можно разграничить по его основаниям. Если подпункты 1, 2, 4 п. 2 предусматривают изъятие имущества вследствие ненадлежащего поведения собственника, то правила подпунктов 3, 5, 6 п. 2 действуют независимо от поведения собственника и обусловлены государственными или общественными интересами. Все эти случаи регулируются в последующих статьях.

Заключительная часть ст. 235 посвящена национализации, под которой понимается обращение в собственность государства имущества, находящегося в собственности у граждан и юридических лиц. В ГК РФ не указаны причины национализации. Они определяются государственными интересами и не зависят от воли собственника имущества. Национализация возможна только на основании специального закона с возмещением стоимости имущества и других убытков в порядке, установленном ст. 306 ГК РФ. Однако ссылка на ст. 306 ГК РФ не полностью соответствует положениям ст. 35 Конституции о том, что принудительное изъятие имущества для государственных нужд допустимо только при условии предварительного и равноценного его возмещения. Поскольку положения Конституции имеют приоритет перед другими законами и применяются непосредственно, следует сделать вывод, что в случае принятия федерального закона о национализации определенного имущества в нем необходимо определить порядок предварительного и равноценного возмещения стоимости национализированного имущества.

В ст. 235 ГК РФ содержится отсылка к п. 4 ст. 252 ГК РФ, который предусматривает принудительную компенсацию стоимости доли в общем имуществе, после чего собственник утрачивает право на эту долю. Право собственности на бесхозяйственно содержимое жилое помещение прекращается судом по иску органа местного самоуправления (ст. 293). Статьи 272, 282, 285 гл. 17 ГК РФ регулируют вопросы, связанные с прекращением права пользования земельным участком, при решении которых нужно учитывать положения Земельного кодекса. Статья 236 ГК РФ уточняет порядок отказа собственника от имущества, предусмотренный статьями 225 и 226 ГК РФ.

Только гражданин или юридическое лицо обладает возможностью отказа от права собственности. Следовательно, государству и его органам, органам местного самоуправления не позволено отказываться от права собственности на принадлежащее им имущество (хотя они могут утратить его по другим основаниям). Вместе с тем ст. 225 и 226 ГК РФ подобного ограничения не содержат, что свидетельствует о несогласованности указанных статей с ч. 2 ст. 236.

Собственник может отказаться от права собственности на принадлежащее ему имущество двумя способами: прямо объявить об отказе или совершить действия, определенно свидетельствующие о намерении не сохранять в дальнейшем какие-либо права на это имущество. Второй способ наиболее близок к понятию "брошенные вещи", которое применяется в ст. 226. Важным положением данной статьи, уточняющим последствия отказа от права собственности, установленные в ст. 225 и 226 ГК РФ, является правило о том, что такой отказ сам по себе не прекращает обязанности собственника в отношении своего имущества. Он сохраняет бремя содержания имущества (ст. 210), отвечает за вред, причиненный при использовании имущества другими лицами, должен платить налог на это имущество. Права и обязанности сохраняются до того момента, когда имущество поступит в собственность другого лица. Это может произойти в силу приобретательной давности на основании ст. 225 и 234, а для движимых вещей также по нормам, предусмотренным статьей 226.

Из положения, установленного в ч. 2 ст. 226 ГК РФ, следует, что отказ от права собственности способами, определенными в ч. 1, не рассматривается законом как окончательный. Собственник, который отказался от своей вещи, может затем изменить свое намерение и вновь принять вещь во владение, пользование и распоряжение, но только до момента возникновения права собственности на эту вещь у другого лица.

Движимое имущество, ненужное государственным органам управления, морально устаревшее, не используемое по назначению, снятое с эксплуатации, может быть реализовано в порядке, установленном Указом Президента РФ от 18 октября 2002 г. N 1205 "О высвобождении и реализации движимого имущества, находящегося в оперативном управлении некоторых органов, учреждений и предприятий"*(9).

Статья 237 ГК РФ является новой, хотя сформулированные в ней положения содержатся в других нормативных актах и постоянно применяются на практике. Как правило, принудительное изъятие имущества путем обращения на него взыскания осуществляется судом в порядке, установленном ГПК и АПК (ст. 11). Пункт 1 предоставляет сторонам возможность согласовать иной порядок обращения взыскания на имущество должника. В качестве примера таких соглашений можно привести правила ст. 409 ГК РФ о предоставлении отступного, пункт 1 ст. 349 ГК РФ об удовлетворении требования залогодержателя за счет заложенного имущества без обращения в суд.

По общему правилу суд не может лишить кого-либо принадлежащего ему права собственности или создать это право у другого лица. Задача суда при обращении взысканий по обязательствам ограничивается определением принадлежности права. Затем (на основании судебного решения) происходит прекращение права собственности и изъятие имущества у ответчика. Изъятие имущества по вступившему в законную силу решению производится на основании исполнительных документов, выдаваемых судами. Обращение взыскания на имущество регулируется нормами ГПК, статьей 24, Законом о судебных приставах и Законом об исполнительном производстве.

В соответствии с Законом о судебных приставах на последних возлагаются задачи по обеспечению установленного порядка деятельности судов, а также по исполнению судебных актов и актов других органов, предусмотренных Законом об исполнительном производстве. Этот закон определяет условия и порядок принудительного исполнения судебных актов, а также актов других органов, которым при осуществлении установленных законом полномочий предоставлено право возлагать на граждан, организации или бюджеты всех уровней обязанности по передаче другим гражданам, организациям или в соответствующие бюджеты денежных средств и иного имущества либо совершения в их пользу определенных действий или воздержания от совершения этих действий. В Законе об исполнительном производстве подробно определены правовое положение судебных приставов, их полномочия в процессе исполнительных действий, порядок обращения взысканий на имущество должника.

Специфика обращения взыскания на заработную плату и иные доходы и имущество должника-гражданина отражена в ст. 24. Особенности обращения взыскания на имущество организации-должника определены в гл. V Закона об исполнительном производстве. Взыскание по исполнительным документам обращается в первую очередь на денежные средства должника. Наличные денежные средства подлежат изъятию судебным приставом-исполнителем незамедлительно по их обнаружении и сдаче в банк для перечисления на счет взыскателя в размере долга. На средства должника-организации, находящиеся на счетах и во вкладах или на хранении в банках и иных кредитных организациях, налагается арест.

Если у должника отсутствуют денежные средства, достаточные для погашения задолженности, взыскание обращается на иное имущество, принадлежащее ему на праве собственности, праве хозяйственного ведения или праве оперативного управления (за исключением имущества, изъятого из оборота либо ограниченного в обороте), независимо от того, где и в чьем фактическом пользовании оно находится.

Арест и реализация имущества должника-организации осуществляются в следующей очередности:

- в первую очередь - имущество, непосредственно не участвующее в производстве (ценные бумаги, денежные средства на депозитных и иных счетах должника, валютные ценности, легковой автотранспорт, предметы дизайна офисов и иное);

- во вторую очередь - готовая продукция (товары), а также иные материальные ценности, непосредственно не участвующие в производстве и не предназначенные для непосредственного участия в нем;

- в третью очередь - объекты недвижимого имущества, а также сырье и материалы, станки, оборудование, другие основные средства, предназначенные для непосредственного участия в производстве (ст. 59 Закона об исполнительном производстве).

В случае ареста судебным приставом принадлежащего должнику-организации имущества третьей очереди он в трехдневный срок направляет в Федеральную службу по финансовому оздоровлению и банкротству уведомление о произведенном аресте имущества должника с приложением сведений о составе и стоимости имущества, на которое наложен арест, а также о сумме требований взыскателя. В случае возбуждения арбитражным судом производства по делу о несостоятельности (банкротстве) должника исполнительное производство и реализация его имущества, на которое обращено взыскание, приостанавливаются до рассмотрения арбитражным судом вопроса по существу. В Законе об исполнительном производстве определен порядок обращения взыскания на заработную плату и иные виды расходов граждан (ст. 64-72).

Недвижимое имущество выставляется на торги. Они организуются и проводятся специализированными организациями, с которыми заключается соответствующий договор. При этом они действуют по заявке судебного пристава-исполнителя, где указана минимальная начальная цена имущества, выставляемого на торги. Торги должны быть проведены в двухмесячный срок со дня получения специализированной организацией соответствующей заявки. Порядок их проведения определен в ст. 447-449 ГК РФ. Положение об организации продажи государственного или муниципального имущества на аукционе утверждено Постановлением Правительства РФ от 12 августа 2002 г. N 585, в ред. от 20 декабря 2006 г. N 782*(10).

Для специальных случаев в законе установлена возможность бесспорного взыскания имущества по обязательствам собственника, т.е. без обращения в суд. Такой порядок установлен для взыскания некоторых штрафов по железнодорожным и автомобильным перевозкам грузов и в других случаях. Согласно положениям НК взыскание недоимок по налогам и другим обязательным платежам, уплачиваемым юридическими лицами в бюджет и государственные внебюджетные фонды, взыскание с предприятий, учреждений и организаций недоимок по налогам и другим обязательным платежам производится органами Федеральной налоговой службы России в бесспорном порядке.

В Налоговом кодексе Российской Федерации (далее - НК РФ; ст. 46-51) подробно определены порядок взыскания, очередность обращения взысканий на имущество должника, обеспечение и оформление таких взысканий. Часть вторая НК РФ посвящена правовому регулированию таких налогов, как налог на добавленную стоимость, акцизы, налог на доходы физических лиц, единый социальный налог (взнос). Наряду с ними действуют законы об отдельных видах налогов, применяемых с учетом норм НК РФ. Конституционный Суд РФ Постановлением от 17 декабря 1996 г. N 20-П признал, что бесспорное взыскание налога не может расцениваться как произвольное лишение собственника его имущества, ибо оно представляет собой законное изъятие части имущества, вытекающее из конституционной публично-правовой обязанности. Бесспорный порядок взыскания пени как дополнительного платежа в качестве компенсации потерь государственной казны также вытекает из обязательного и принудительного характера налога в силу закона. Иного рода меры - взыскание всей суммы сокрытого или заниженного дохода, различного рода штрафы - носят карательный характер и следуют как наказание за налоговое правонарушение. В случае обжалования такого действия в вышестоящий налоговый орган или в суд взыскание штрафа должно быть приостановлено до вынесения судом решения по жалобе налогоплательщика. Поэтому Конституционный Суд РФ признал положения пунктов 2 и 3 ч. 1 ст. 11 Закона РФ от 24 июня 1993 г. N 5238-1 "О федеральных органах налоговой полиции", предоставляющие этим органам право производить взыскание с юридических лиц сумм штрафов, а также всей суммы сокрытого или заниженного дохода (прибыли) в бесспорном порядке без их согласия, не соответствующими Конституции, ее ст. 35 (ч. 3), 45 и 46 (ч. 1 и 2).

Пленум Верховного Суда РФ и Пленум ВАС РФ в Постановлении от 11 июня 1999 г. N 41/9 "О некоторых вопросах, связанных с введением в действие части первой Налогового кодекса Российской Федерации"*(11) обратили внимание судов на необходимость при рассмотрении дел о взыскании санкции за налоговое правонарушение либо о взыскании налога (сбора, пени) за счет имущества налогоплательщика - физического лица проверять, не истекли ли установленные п. 3 ст. 48 или п. 1 ст. 115 НК РФ сроки для обращения налоговых органов в суд, имея в виду, что данные сроки являются пресекательными, т.е. не подлежащими восстановлению. В случае их пропуска суд отказывает в удовлетворении требования налогового органа.

В соответствии со ст. 35 Основ законодательства о нотариате нотариусы совершают исполнительные надписи, представляющие собой распоряжение о взыскании денежной суммы или какого-либо имущества, если ответственность должника с бесспорностью вытекает из представленного документа. Порядок совершения исполнительной надписи ограничен отношениями, которые определяет Правительство РФ.

Возможность взыскания средств со счета должника без обращения в суд может быть установлена в договоре и, следовательно, не противоречит ч. 3 ст. 35 Конституции.

Во всех случаях обращения взыскания на имущество право собственности на него прекращается с момента законной передачи имущества лицу, к которому оно перешло.

Статья 238 ГК РФ имеет в виду имущество, которое может принадлежать лишь определенным участникам оборота либо нахождение которого в обороте допускается по специальному разрешению (объекты, ограниченно оборотоспособные - ст. 129).

Условием применения данной статьи является правомерность приобретения этого имущества в собственность лица, например получение по наследству охотничьего огнестрельного оружия, право на которое данное лицо не имеет. Право на приобретение оружия гражданами Российской Федерации определено в ст. 13 Закона об оружии. В Закон внесены изменения и дополнения Федеральным законом от 29 декабря 2006 г. N 258-ФЗ, касающиеся наградного оружия. Закон определил понятие наградного оружия, порядок получения разрешения на его хранение и ношение. Продажа, дарение и наследование боевого короткоствольного ручного стрелкового наградного оружия не допускаются (ст. 20.1 Закона)*(12).

В случае смерти собственника гражданского оружия до решения вопроса о наследовании имущества и получения лицензии на него имущество незамедлительно изымается для ответственного хранения органами внутренних дел, его зарегистрировавшими (ст. 20 Закона об оружии). При неполучении лицензии и в других случаях, когда данное лицо не может иметь право собственности на определенное имущество, пункт 1 данной статьи предлагает собственнику добровольно прекратить свое право собственности путем отчуждения имущества в пределах установленного в нем срока. Этот срок может быть изменен законом.

В п. 2 указаны последствия невыполнения правила об отчуждении имущества лицом, которому оно принадлежать не может. Тогда решение об отчуждении имущества принимает суд по заявлению государственного органа или органа местного самоуправления. Порядок продажи зависит от вида и назначения имущества. Оно может быть реализовано через комиссионную торговлю, либо в специальном порядке, либо перейти в государственную или муниципальную собственность с выплатой бывшему собственнику суммы, определенной судом, за вычетом расходов на отчуждение имущества. Аналогично решается вопрос в отношении имущества, на приобретение или хранение которого нужно иметь лицензию, если в ее выдаче собственнику отказано. Средства, вырученные от продажи имущества, передаются собственнику.

В соответствии со ст. 238 ГК РФ недвижимое имущество (здания, сооружения и др.), находящееся на земельном участке, изъятие которого обусловлено государственными или муниципальными нуждами или ненадлежащим использованием земли, выкупается у собственника или продается с публичных торгов, но только по решению суда. Порядок выкупа и продажи этого имущества регулируется ст. 279-282 и 284-286 ГК РФ (гл. 17). При определении законности изъятия имущества нужно руководствоваться ч. 3 ст. 35 Конституции и положениями данной статьи. Основания, условия и порядок возмещения установлены в Земельном кодексе (ст. 49, 55, 57, 63).

Часть 2. Формы и виды права собственности

Носителями и субъектами права государственной собственности в нашей стране являются Российская Федерация в целом (федеральная государственная собственность) либо ее субъекты: республика в составе Российской Федерации, край, область, автономная область, автономный округ, города Москва и Санкт-Петербург (государственная собственность субъекта Российской Федерации). В этой множественности субъектов права Российскую Федерацию следует квалифицировать как государство, а ее субъекты - как государственные образования.

Важнейшим признаком государства как политико-правового образования выступает суверенитет, т.е. верховенство государственной власти внутри страны и независимость во внешнеэкономической сфере. Субъекты Российской Федерации, будучи государственными образованиями, не обладают государственным суверенитетом. Однако им присущи отдельные признаки суверенного образования. Так, согласно пунктам "г" и "к" ч. 1 ст. 72 Конституции, принятие земельного законодательства, а также вопросы разграничения собственности между Российской Федерацией и ее субъектами отнесены к их совместному ведению. За пределами ведения Российской Федерации, а также их совместного ведения с Федерацией субъекты Федерации обладают всей полнотой государственной власти на своей территории (ст. 73 Конституции).

В соответствии со ст. 9 Конституции земля и другие природные ресурсы могут находиться в частной, государственной, муниципальной и иных формах собственности. При этом действует презумпция принадлежности земли и других природных ресурсов к объектам государственной собственности, если отсутствуют какие-либо доказательства принадлежности их к собственности граждан, юридических лиц или муниципальных образований (п. 2 ст. 73). На практике земля действительно служит объектом не только государственной или муниципальной, но и частной собственности, причем в последнем случае по основаниям, предусмотренным земельным законодательством.

Действующее законодательство не предусматривает возможности иметь на праве частной собственности участки недр или лесов. Статья 12 Закона "О недрах" устанавливает, что недра, включая подземное пространство и содержащиеся в них полезные ископаемые, энергетические и иные ресурсы, являются объектом исключительной государственной собственности. Соответственно участки недр не могут быть предметом купли-продажи, дарения, наследования, залога или отчуждения в иной форме.

С некоторыми ограничениями оборот участков недр в Российской Федерации допускается путем предоставления их в пользование. Пользователями недр могут выступать субъекты предпринимательской деятельности независимо от форм собственности, если они наделены правом заниматься соответствующим видом деятельности при разработке недр (геологическое изучение, разведка и добыча полезных ископаемых и т.п.) и получили специальную лицензию на пользование недрами (ст. 9-11 Закона "О недрах")*(13)

Между тем добытые из недр полезные ископаемые и иные ресурсы могут на условиях, оговоренных в лицензии, переходить как в государственную (муниципальную), так и в частную собственность граждан и юридических лиц. Например, согласно ст. 2, 8-10 Закона "О соглашениях о разделе продукции", одним из условий соглашения о разделе продукции и выдаваемой на его основе лицензии может служить переход части продукции, полученной в результате использования недр, в собственность инвестора - юридического лица (Федеральный закон от 21 июля 1997 г. N 112-ФЗ "Об участках недр, право пользования которыми может быть предоставлено на условиях раздела продукции"*(14)

Аналогичным путем строятся отношения собственности, касающиеся лесного фонда Российской Федерации, а также участков лесов, не входящих в лесной фонд. Согласно ст. 19 Лесного кодекса, лесной фонд и леса, расположенные на землях оборонного значения, находятся в федеральной собственности. В соответствии с федеральным законом часть лесного фонда Российской Федерации может быть передана в собственность ее субъекта.

Ограниченный оборот участков лесного фонда и лесов, не входящих в лесной фонд, достигается путем их предоставления гражданам и юридическим лицам на праве пользования (ст. 22 Лесного кодекса). Кроме того, граждане вправе свободно пребывать в лесном фонде и в лесах, не входящих в лесной фонд, на праве публичного сервитута (ст. 23 Лесного кодекса).

Согласно со ст. 34 Водного кодекса, в Российской Федерации устанавливается государственная (Российской Федерации в целом и ее субъектов) собственность на водные объекты. Муниципальная (ст. 39) и частная (ст. 40) собственность может распространяться только на обособленные водные объекты.

К объектам федеральной собственности может относиться любое имущество. Круг объектов собственности субъектов Российской Федерации несколько уже. В него не могут входить объекты исключительной федеральной собственности. В настоящее время в законе не содержится исчерпывающего перечня объектов, относящихся к исключительной собственности Российской Федерации. Вместе с тем в ст. 71 Конституции, в приложении 1 к постановлению Верховного Совета РФ N 3020-1 названы основные виды такого имущества. Кроме того, перечень объектов, относящихся к исключительной федеральной собственности, содержится в отдельных федеральных законах: от 23 февраля 1995 г. N 26-ФЗ "О природных лечебных ресурсах, лечебно-оздоровительных местностях и курортах" (в ред. от 29 декабря 2006 г.), от 14 марта 1995 г. N 33-ФЗ "Об особо охраняемых природных территориях" (в ред. от 23 марта 2007 г.)*(15)

Вопрос о принадлежности земельных участков на праве собственности Российской Федерации или ее субъекту должен решаться с учетом требований Земельного кодекса РФ. Согласно ст. 17 Земельного кодекса объектами федеральной собственности являются следующие земельные участки:

- признанные таковыми федеральными законами;

- право собственности Российской Федерации на которые возникло при разграничении ранее единой государственной собственности на землю;

- приобретенные Российской Федерацией по основаниям, предусмотренным гражданским законодательством.

В федеральной собственности могут находиться участки, не предоставленные в частную собственность.

В собственности субъектов Российской Федерации находятся следующие участки:

- признанные таковыми федеральными законами;

- право собственности на которые возникло при разграничении государственной собственности на землю;

- приобретенные субъектами Российской Федерации по основаниям, предусмотренным гражданским законодательством. В п. 2 ст. 18 Земельного кодекса перечисляются также те участки, которые дополнительно могут находиться в собственности субъекта Российской Федерации.

Что же касается остального имущества, то порядок разграничения федеральной собственности и собственности субъектов Российской Федерации должен быть установлен специальным законом. Впредь до его принятия на территории Российской Федерации действует порядок, установленный постановлением Верховного Совета РФ N 3020-1 от 27 декабря 1991 г.*(16), в ред. от 24 декабря 1993 г.

Перечень объектов, которые могут передаваться в собственность субъектов Российской Федерации, содержится в приложении 2 к постановлению Верховного Совета РФ N 3020-1. С учетом этого перечня, а также порядка, установленного названными выше правовыми актами, Правительством РФ утверждено значительное количество постановлений, касающихся передачи конкретных объектов в собственность субъектов Российской Федерации. Можно сослаться, например, на постановление Правительства РФ от 21 января 1995 г. N 73 "О передаче находящихся в федеральной собственности государственных предприятий в государственную собственность Красноярского края" и другие аналогичные постановления.

На Минимущество России была возложена обязанность по оформлению договоров о передаче предприятий в собственность субъектов Российской Федерации. Судебная практика исходит из того, что документом, подтверждающим право собственности Российской Федерации или ее субъекта на то или иное имущество, является реестр федеральной собственности или реестр собственности субъекта Федерации. Порядок ведения реестра федерального имущества установлен постановлением Правительства РФ от 3 июля 1998 г. N 696 "Об организации учета федерального имущества и ведения реестра федерального имущества". До внесения объекта в тот или иной реестр таким документом служит зарегистрированный в установленном порядке перечень этих объектов.

Еще до принятия Федерального закона от 25 июня 2002 г. N 73-ФЗ "Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации"*(17) в судебной практике неоднократно возникал вопрос о том, кому - Российской Федерации, ее субъекту либо муниципальному образованию - принадлежат на праве собственности памятники истории и культуры. Дополнительную сложность в его разрешении придавал тот факт, что специальный законодательный акт о разграничении памятников истории и культуры на федеральную собственность, собственность субъектов Федерации и муниципальную собственность принят не был.

Вследствие отсутствия соответствующего закона судебная практика исходила из того, что в соответствии с приложением 1 к постановлению Верховного Совета РФ N 3020-1 исключительно к федеральной собственности относятся расположенные на территории Российской Федерации объекты историко-культурного и природного наследия, художественные ценности, учреждения культуры общероссийского значения. Они, как правило, были поименно перечислены в постановлении СМ РСФСР от 30 августа 1960 г. N 1327 "О дальнейшем улучшении дела охраны памятников культуры в РСФСР" и в Указе Президента РФ от 20 февраля 1995 г. N 176 "Об утверждении Перечня объектов исторического и культурного наследия федерального (общероссийского) значения".

Памятники истории и культуры, не включенные в эти перечни, признавались памятниками местного значения. В подобных случаях разграничение памятников по субъектам права собственности должно было производиться исходя из значимости объекта, находящегося в здании - памятнике архитектуры местного значения (постановление Президиума ВАС РФ от 9 февраля 1999 г. N 4803/98). Иными словами, если он отвечал критериям объекта федеральной собственности, закрепленным в приложении 1 к постановлению Верховного Совета РФ N 3020-1, то наличие у него статуса памятника местного значения не учитывалось.

В Федеральном законе "Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации" содержится прямое указание на необходимость принятия специального закона о разграничении находящихся в государственной собственности памятников истории и культуры на федеральную собственность, собственность субъектов Федерации и муниципальную собственность (п. 4 ст. 2). До его принятия государственная регистрация права собственности Российской Федерации и ее субъектов на памятники, являющиеся недвижимостью, приостанавливается.

Данным Законом поставлен заслон на пути односторонних действий как Российской Федерации, так и ее субъектов по обращению памятников истории и культуры в свою собственность. Так, распоряжением Правительства г. Москвы от 10 августа 2001 г. N 450-РЗП без согласования с Российской Федерацией к собственности г. Москвы были отнесены 232 памятника истории и культуры на ее территории. В отличие от принятого ранее деления объектов культурного наследия по их значимости на памятники федерального (общероссийского) и местного значения Федеральный закон "Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации" подразделяет их на три категории: федерального, регионального и местного (муниципального) значения. Такое деление не следует отождествлять с делением этих же объектов на объекты собственности. Как уже отмечалось, порядок разграничения находящихся в государственной собственности памятников истории и культуры на федеральную собственность, собственность субъектов Федерации и муниципальную собственность должен быть установлен отдельным законом.

Президиум ВАС РФ в своем постановлении от 3 декабря 2002 г. N 3424/02 указал на ошибочность выводов нижестоящих судов о том, что в силу приложения 1 к постановлению Верховного Совета РФ N 3020-1 памятник федерального (общероссийского) значения, находящийся на законных основаниях в собственности муниципального образования, подлежит изъятию в федеральную собственность. Как разъяснил Президиум ВАС РФ, содержащаяся в упомянутом приложении к постановлению ВС РФ N 3020-1 норма о принадлежности памятников общероссийского значения к федеральной собственности означала недопустимость их передачи в иную собственность при разграничении единой государственной собственности.

Право государственной собственности по содержанию не отличается от права собственности вообще. Вместе с тем ему присущи особенности. Специфика этого права заключается в том, что Российская Федерация и нередко ее субъекты в законодательном порядке сами устанавливают для себя правила поведения как собственника.

Что же касается конкретных органов и лиц, уполномоченных государственным собственником в порядке ст. 125 ГК выступать от его имени, то их вид и название зависят от вида тех отношений, в которых они призваны участвовать. Так, наиболее широкими полномочиями по управлению и распоряжению объектами федеральной собственности располагает Правительство РФ (п. "г" ч. 1 ст. 114 Конституции, п. 15 постановления Верховного Совета РФ N 3020-1, ст. 6 Федерального закона "О приватизации государственного и муниципального имущества" N 178-ФЗ от 21 декабря 2001 г., в ред. ФЗ от 26 апреля 2007 г. N 63-ФЗ*(18), и др.).

Правительство РФ вправе делегировать свои полномочия по управлению и распоряжению объектами федеральной собственности федеральным органам исполнительной власти, а также органам исполнительной власти субъектов Российской Федерации. При этом порядок передачи этих полномочий определяется Федеративным договором и законами Российской Федерации.

В период до принятия Указа Президента РФ от 9 марта 2004 г. N 314 "О системе и структуре федеральных органов исполнительной власти" (в ред. от 15 февраля 2005 г.*(19) основную оперативную работу по управлению и распоряжению объектами федеральной собственности осуществляло Министерство имущественных отношений РФ (Минимущество России). Согласно п. 12 Указа, данное министерство упразднено, однако на вновь созданное Федеральное агентство по управлению федеральным имуществом возложены функции по правоприменению, оказанию государственных услуг и управлению имуществом упраздненного Минимущества России, а также часть функций упраздненной Федеральной службы по финансовому оздоровлению и банкротству (п. 13).

Постановлением от 8 марта 2004 г. N 200 "Вопросы Федерального агентства по управлению федеральным имуществом", (в ред. от 14 декабря 2006 г.) Правительство РФ наделило данное Агентство следующими функциями: осуществлять полномочия собственника в пределах и в порядке, предусмотренных федеральным законодательством, в отношении имущества федеральных государственных унитарных предприятий и государственных учреждений (за исключением полномочий собственника, которые в соответствии с законодательством Российской Федерации осуществляют иные федеральные агентства, а также в отношении акций (долей) акционерных (хозяйственных) обществ и иного имущества, составляющих казну Российской Федерации; осуществлять полномочия собственника по изъятию у учреждений и казенных предприятий излишнего, неиспользуемого либо используемого не по назначению федерального недвижимого имущества, по передаче федерального имущества физическим и юридическим лицам, а также по его приватизации; осуществлять полномочия собственника имущества должника - федерального унитарного предприятия при проведении банкротства; разграничивать в пределах предоставленных полномочий государственную собственность, в том числе на землю, на собственность Российской Федерации, собственность субъектов Федерации и муниципальную собственность; осуществлять защиту прав и законных интересов Российской Федерации при управлении федеральным имуществом и в процессе его приватизации; проводить учет и вести реестр федерального имущества.

В то же время на основании Указа Президента РФ от 9 марта 2004 г. N 314 можно сделать вывод, что Федеральное агентство по управлению федеральным имуществом не вправе: осуществлять надзор за соблюдением законодательства; издавать относящиеся к сфере своей деятельности нормативные правовые акты.

Согласно Указу Президента РФ от 9 марта 2004 г. N 314 Российский фонд федерального имущества (РФФИ) как специализированное учреждение по продаже федерального имущества сохранен, а организация его деятельности возложена на Министерство экономического развития и торговли РФ. Однако позже Указом Президента РФ от 20 мая 2004 г. N 649 "Вопросы структуры федеральных органов исполнительной власти"*(20) (в ред. от 12 марта 2007 г.) на Правительство РФ возложена обязанность принять меры по передаче Федеральному агентству по управлению федеральным имуществом полномочий РФФИ.

Права собственника от имени субъекта Российской Федерации могут осуществлять те органы государственной власти, которые действуют в рамках своей компетенции, установленной для них актами, определяющими их статус. К ним, в частности, можно отнести губернаторов (мэров, глав администраций, президентов), правительство, комитет (департамент) по управлению имуществом и фонд имущества субъекта Российской Федерации. В то же время важно иметь в виду следующее. В тех случаях, когда учредителем (участником) хозяйственного общества или товарищества, созданного и зарегистрированного до 8 декабря 1994 г., в соответствии с ранее действовавшим законодательством выступил соответствующий государственный орган, его учредителем (участником) после этой даты признаются, соответственно, Российская Федерация или субъект Российской Федерации. Акты о регистрации хозяйственных обществ и товариществ, созданных с участием государственных органов после 7 декабря 1994 г., должны признаваться недействительными, за исключением случаев, когда право учреждать хозяйственные общества (товарищества) было предоставлено этим органам федеральным законом либо иными правовыми актами, изданными до введения Кодекса в действие.

Должны признаваться недействительными также сделки по приобретению после 7 декабря 1994 г. не уполномоченными на то государственными органами акций акционерных обществ либо долей в уставном капитале хозяйственных обществ.

Государственное имущество независимо от того, принадлежит оно Российской Федерации в целом или ее субъекту, подразделяется на две основные группы: а) имущество, закрепленное за государственными предприятиями и учреждениями (гл. 19 ГК); б) средства соответствующего бюджета и иное государственное имущество, не закрепленное за государственными предприятиями и учреждениями, составляющие федеральную государственную казну или государственную казну субъекта Российской Федерации.

В соответствии со ст. 126 ГК Российская Федерация в целом или ее субъект призваны отвечать по своим обязательствам только тем имуществом, которое составляет их государственную казну. Сюда не включается имущество государственных предприятий и учреждений, а также имущество, составляющее исключительную государственную собственность (ст. 212).

В том случае, если гражданин или юридическое лицо предъявляет требование о возмещении вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) государственных органов или должностных лиц этих органов, ответчиком по такому делу должны признаваться Российская Федерация или соответствующий субъект Российской Федерации в лице соответствующего финансового или иного управомоченного органа. Об этом, в частности, говорится в ст. 1071 ГК.

Верховный Суд РФ разъяснил, что под финансовым органом в этом случае следует понимать Минфин России, а при предъявлении иска к субъекту Российской Федерации - управление финансов соответствующего субъекта.

До этого в Российской Федерации была создана единая централизованная система органов федерального казначейства Минфина России и подчиненных ему территориальных органов федерального казначейства в субъектах Российской Федерации. Приказом Минфина России от 12 февраля 1998 г. N 26 именно на управления федерального казначейства Главного управления Федерального казначейства Минфина России по республикам (кроме Республики Татарстан), краям, областям, автономной области, округам и г. Санкт-Петербургу были возложены организация и ведение дел в судах на основании доверенности, выданной Минфином России каждому управлению федерального казначейства.

После вступления в силу Бюджетного кодекса ранее сложившаяся практика ВАС РФ по вопросу о том, какой орган вправе представлять Российскую Федерацию по искам граждан или юридических лиц о возмещении вреда, причиненного незаконными действиями государственных органов или должностных лиц, претерпела изменения.

Президиум ВАС РФ в Постановлении от 12 ноября 2002 г. N 6975/02*21 указал следующее. Взыскивая с Минфина России в лице Федерального казначейства расходы по хранению имущества, конфискованного таможенными органами, суд не учел, что в соответствии с п. 10 ст. 158 Бюджетного кодекса от имени казны по искам о возмещении вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) государственных органов и должностных лиц, выступает главный распорядитель средств федерального бюджета по ведомственной принадлежности.

В соответствии с Федеральным законом "О бюджетной классификации Российской Федерации" (в ред. Федерального закона от 5 августа 2000 г. N 115-ФЗ) получателем и главным распорядителем средств федерального бюджета для таможенных органов является ГТК России.

Отменяя решения нижестоящих судебных инстанций, Президиум ВАС РФ указал на необходимость рассмотрения спора с участием представителя ГТК России и Управления федерального казначейства по Сахалинской области, с тем чтобы определить ответственность одного из них.

В любом случае предъявление гражданином или юридическим лицом иска непосредственно к государственному органу, допустившему соответствующее нарушение, не может служить основанием к отказу в принятии искового заявления либо к его возвращению без рассмотрения. В этом случае суд должен сам привлечь в качестве ответчика по делу соответствующий финансовый или иной управомоченный орган. При удовлетворении иска взыскание денежных сумм должно производиться за счет средств соответствующего бюджета.

Муниципальная собственность

Муниципальная собственность, согласно ст. 130 Конституции, не является разновидностью государственной собственности. Это самостоятельная форма (вид) собственности. Она служит экономической основой для самостоятельной, признаваемой и гарантируемой Конституцией деятельности населения по решению непосредственно или через органы местного самоуправления вопросов местного значения, исходя из интересов населения, его исторических и иных местных традиций (ст. 2 Закона об общих принципах организации местного самоуправления).

6 октября 2003 г. был принят Федеральный закон N 131-ФЗ "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" (в ред. от 2 марта 2007 г. N 24-ФЗ)*(22)

В соответствии с п. 1 ст. 215 ГК субъектами права муниципальной собственности признаются городские и сельские поселения, а также другие муниципальные образования (несколько поселений, объединенных общей территорией, часть поселения и т.д.). Все они подлежат регистрации в Федеральном реестре муниципальных образований.

Под муниципальным образованием с 1 января 2006 г. понимается городское или сельское поселение, муниципальный район, городской округ или внутригородская территория города федерального значения. Муниципальные образования как собственники обладают рядом общих признаков с государством и государственными образованиями. Как и государство, они являются публичными собственниками, поскольку представляют интересы всех людей, проживающих на их территории, и призваны использовать принадлежащее им имущество в интересах большинства. Не обладая суверенитетом, они тем не менее наделены рядом нормотворческих функций, например правом устанавливать условия использования земель, находящихся в их границах (п. 3 и 4 ст. 29 Закона "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации). В ст. 50 Федерального закона перечислено имущество, составляющее основу собственности муниципальных образований.

Перечень объектов, подлежащих передаче из государственной собственности в муниципальную, содержится в приложении 3 к постановлению Верховного Совета РФ N 3020-1. При этом порядок передачи этих объектов закреплен тем же постановлением. Этот порядок в основном касается передачи в муниципальную собственность имущества субъектов Российской Федерации. Его несоблюдение может привести к тому, что решение муниципального образования о принятии имущества в муниципальную собственность будет признано недействительным. Передача имущества из собственности Российской Федерации в муниципальную собственность проводится по распоряжению Правительства РФ.

Вместе с тем объекты (имущество), относящиеся к муниципальной собственности, в государственную собственность субъектов Российской Федерации или федеральную собственность могут передаваться только с согласия органов местного самоуправления либо по решению суда*(23)

Согласно п. 2 ст. 61 Закона "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации", споры, возникающие в связи с передачей объектов государственной собственности в муниципальную собственность, разрешаются путем согласительных процедур либо в судебном порядке.

В п. 3 постановления Пленума ВАС РФ N 8 установлено, что подтверждающим право муниципальной собственности является реестр муниципальной собственности, который обязан вести комитет по управлению муниципальным имуществом. До момента внесения объектов в соответствующий реестр таким доказательством может служить перечень объектов муниципальной собственности, который в соответствии с Указом Президента РФ "О гарантиях местного самоуправления в Российской Федерации" от 22 декабря 1993 г. N 2265*(24) утверждается органами местного самоуправления самостоятельно.

В том случае, если такой объект и не был включен в реестр или перечень объектов муниципальной собственности, но в соответствии с приложением 3 к постановлению Верховного Совета РФ N 3020-1 подлежал передаче в муниципальную собственность, судебная практика признаёт его объектом этой собственности в силу прямого указания закона. Аналогичной позиции придерживаются суды и при решении вопроса о передаче из государственной в муниципальную собственность нежилых помещений. В соответствии с приложением 3 к постановлению Верховного Совета РФ N 3020-1 к объектам муниципальной собственности относятся нежилые помещения, находящиеся в управлении исполнительных органов местных Советов (местной администрации), в том числе здания и строения, ранее переданные ими в ведение (на баланс) другим юридическим лицам, а также встроенно-пристроенные нежилые помещения, построенные за счет 5- и 7-процентных отчислений на строительство объектов социально-культурного и коммунально-бытового назначения.

В соответствии с разъяснением ВАС РФ принадлежащие государственным предприятиям нежилые помещения переходят в муниципальную собственность лишь в случае, если эти помещения ранее были переданы в ведение указанных предприятий исполнительными органами местных Советов. Но вся последующая судебная практика пошла по пути отнесения нежилых помещений, включая встроенно-пристроенные, к муниципальной собственности вне зависимости от этих обстоятельств.

В постановлении от 5 марта 1996 г. по делу N 3496/95*(25) Президиум ВАС РФ указывает, что встроенно-пристроенные нежилые помещения, построенные за счет 5- и 7-процентных отчислений на строительство объектов социально-культурного и коммунально-бытового назначения, отнесены к объектам муниципальной собственности. То обстоятельство, что указанные помещения ранее находились на балансе соответствующих структур Миноборонпрома СССР, не может свидетельствовать о необоснованности отнесения их к объектам муниципальной собственности.

Подобный же подход использован Президиумом ВАС РФ при решении других дел, в том числе в отношении помещений, не являющихся встроенно-пристроенными. Напротив, если спорные нежилые помещения изначально были заняты отделениями федеральной почтовой связи, то в соответствии с приложением 1 к Постановлению Верховного Совета РФ N 3020-1 они являются объектами федеральной собственности и к муниципальной отнесены быть не могут.

Согласно ст. 19 Земельного кодекса, в числе прочих к объектам муниципальной собственности относятся следующие земельные участки: признанные таковыми федеральными законами и принятыми в соответствии с ними законами субъектов Российской Федерации; право муниципальной собственности на которые возникло при разграничении государственной собственности на землю; которые приобретены муниципальным образованием по основаниям, установленным гражданским законодательством.

В соответствии со ст. 125 ГК и ст. 14-16 Федерального закона "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" от лица муниципального образования правомочия собственника призваны осуществлять органы местного самоуправления (выборный представительный орган, выборный глава местного самоуправления, иные выборные должностные лица), а в случаях, предусмотренных законами субъектов Российской Федерации и уставами муниципальных образований, - население непосредственно. В соответствии с подпунктом 3 п. 2 ст. 6 и ст. 17 Закона "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" и п. 2 ст. 6 Федерального закона "О приватизации государственного и муниципального имущества" на основании устава решением представительного органа местного самоуправления в муниципальном образовании может быть учрежден специальный орган по управлению муниципальным имуществом, включая приватизацию такого имущества. Он призван представлять интересы собственника в ходе приватизации имущества, а также в процессе текущей деятельности по управлению муниципальным имуществом. Иски органа по управлению имуществом города о признании недействительными актов органов государственного управления, нарушающих право собственника муниципального имущества, подведомственны арбитражным судам*(26)

Муниципальное имущество, как и государственное, может быть подразделено на две основные группы:

- имущество, закрепленное за муниципальными предприятиями и учреждениями (гл. 19 ГК);

- средства соответствующего местного бюджета и иное имущество, не закрепленное за такими предприятиями и учреждениями, составляющие муниципальную казну соответствующего городского, сельского поселения или муниципального образования. Аналогично ответственности государства по своим обязательствам строится и ответственность муниципального образования по его долгам.

Собственность граждан и юридических лиц

Право частной собственности охраняется законом (ст. 35 Конституции). Такая собственность, субъектами которой выступают граждане и юридические лица, призвана обслуживать в первую очередь их интересы.

Статья 213 ГК РФ предусматривает две разновидности ограничения права частной собственности:

- в зависимости от вида имущества;

- по стоимости и количеству имущества.

Подобные ограничения могут быть предусмотрены только законом. Например, законом может быть установлен максимальный и минимальный размер участка земли сельскохозяйственного назначения, находящегося в частной собственности (подпункт 2 и 3 ст. 4 п. 1 ст. 19 Федерального закона "Об обороте земель сельскохозяйственного назначения"*(27)

Любой гражданин, в том числе индивидуальный предприниматель, является собственником принадлежащего ему имущества и отвечает им по всем своим обязательствам. При этом на отдельные виды его имущества: продукты питания, предметы обычной домашней обстановки и обихода, вещи индивидуального пользования (одежда, обувь и др.), за исключением драгоценностей и других предметов роскоши, на племенной, молочный и рабочий скот и т.п., - перечисленные в ст. 446 ГПК, взыскание обращено быть не может.

Другая картина складывается в том случае, если собственник - гражданин или юридическое лицо (применительно к производственному кооперативу только гражданин) передает принадлежащее ему имущество в качестве вклада или пая в хозяйственное общество (товарищество) либо производственный кооператив. Согласно ст. 48 и п. 3 ст. 213 ГК, коммерческие организации, кроме государственных и муниципальных предприятий, становятся собственниками такого имущества, а между собственником и учредителями (участниками) складываются обязательственные отношения.

В реальности моментом перехода имущества, вносимого в натуре в уставный (складочный) капитал хозяйственного общества (товарищества), в собственность этого общества (товарищества) принято считать момент его государственной регистрации. Вместе с тем со вступлением в силу с 31 января 1998 г. Закона "О регистрации прав на недвижимость" право собственности юридического лица на недвижимость может возникнуть только после регистрации этого права в учреждении юстиции по регистрации прав. Следовательно, чтобы считаться собственником недвижимого имущества, вновь создаваемое юридическое лицо должно пройти две регистрации: государственную регистрацию юридического лица (ст. 51 ГК) и государственную регистрацию перехода права собственности на недвижимость от его учредителей.

Имущество, принадлежащее хозяйственному обществу (товариществу) даже со 100-процентным государственным или муниципальным участием, является объектом частной собственности. Государству или муниципальному образованию в этом случае принадлежат на праве собственности лишь акции (вклады) такого общества (товарищества). Соответственно, любые условия учредительного договора хозяйственного товарищества или устава хозяйственного общества, предусматривающие право учредителя (участника) изъять при выходе внесенное им в качестве вклада имущество в натуре, должны признаваться недействительными, за исключением случаев, когда такая возможность предусмотрена в законе. Исключение из общего правила о переходе имущества учредителей (участников) в собственность хозяйственного общества (товарищества) или производственного кооператива может составлять случай, когда в учредительных документах коммерческой организации содержатся положения о передаче имущества в уставный (складочный) капитал не в натуре, а на праве владения или пользования.

Согласно п. 3 ст. 213 ГК, уставный (складочный) капитал составляет основу собственности хозяйственного общества или товарищества. Помимо роли своеобразного фундамента в развитии самого общества или товарищества он выполняет еще как минимум две функции.

Во-первых, в зависимости от доли в уставном (складочном) капитале общества или товарищества определяется доля прав и обязанностей учредителя (участника) по отношению к юридическому лицу (в частности, она влияет на размер дивидендов). При этом закон и судебная практика разграничивают понятия "вклад в уставный капитал" и "вклад в имущество общества". Вклады в имущество общества с ограниченной ответственностью должны вноситься пропорционально доле в уставном капитале, если иное не предусмотрено уставом.

Во-вторых, уставный (складочный) капитал призван играть роль гаранта обеспечения интересов кредиторов юридического лица (п. 1 ст. 90, п. 3 ст. 95, п. 1 ст. 99 ГК). Именно поэтому непосредственно в законе определяется минимальный размер уставного капитала общества и порядок его оплаты. Для обществ с ограниченной и дополнительной ответственностью, а также для закрытых акционерных обществ он должен составлять не менее 100 МРОТ, а для открытых акционерных обществ - не менее 1000 МРОТ на дату представления документов для государственной регистрации общества.

В составе имущества хозяйственного общества своим особым правовым режимом выделяются фонды общества. Так, статья 35 Закона "Об акционерных обществах" предусматривает обязательное создание резервного фонда в размере не менее 5% уставного капитала акционерного общества. Подобный фонд формируется, как правило, в денежной форме и имеет строго целевое назначение: на покрытие убытков, для погашения облигаций, на выкуп акций общества, когда для этого нет иных средств. В этом же Законе говорится о возможности создания фонда акционирования работников общества, средства которого предназначены исключительно для приобретения у акционеров акций с последующим размещением их среди работников.

Гражданский кодекс РФ и Федеральный закон "Об обществах с ограниченной ответственностью"*(28) не предусматривают обязательного создания резервного и иных фондов в обществах с ограниченной ответственностью. Однако общество само может предусмотреть в уставе такую возможность (ст. 30 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью").

В результате проводимой в стране приватизации появилось большое количество акционерных обществ, созданных путем преобразования государственных и муниципальных унитарных предприятий в открытые акционерные общества. Отличительной особенностью формирования их имущества является то, что вкладом в уставный капитал служит государственное или муниципальное имущество, ранее находившееся на балансе унитарного предприятия.

В соответствии с п. 5 ст. 1 Закона "Об акционерных обществах" особенности создания акционерных обществ в ходе приватизации государственных и муниципальных предприятий определяются федеральным законом и иными правовыми актами о приватизации государственных и муниципальных предприятий. Особенности применения такого законодательства к акционерным обществам разъяснены в п. 2 и 3 постановления Пленума ВАС РФ N 19.

В судебной практике споры о нарушении права собственности акционерных обществ, созданных в процессе приватизации, занимают весьма значительное место. Так, в арбитражный суд обратилось акционерное общество с иском о признании недействительным решения комитета по управлению имуществом о передаче здания, внесенного ранее комитетом в процессе приватизации в уставный фонд общества, государственному учреждению. Арбитражным судом иск был удовлетворен, и решение комитета на основании ст. 13 ГК было признано недействительным. Суд подчеркнул, что решением комитета было нарушено право собственности акционерного общества (ст. 209 ГК).

Судебной практике известны и противоположные случаи, когда в ходе разбирательства выясняется, что имущество в процессе приватизации было внесено в уставный капитал акционерного общества незаконно. Например, Государственный комитет по управлению имуществом РФ, внесший имущество в уставный капитал, не вправе был им распоряжаться, поскольку оно принадлежало на праве собственности муниципальному образованию. Или в уставный капитал было внесено имущество, не подлежащее приватизации в силу прямого указания об этом в законе. В подобных случаях иски собственника об изъятии имущества из незаконного владения акционерных обществ подлежат удовлетворению.

Судебным органам предстоит рассмотреть большое количество дел, связанных с отказами управлений федеральных регистрационных служб по регистрации прав на недвижимость зарегистрировать право собственности акционерных обществ на переданную им в процессе приватизации недвижимость. Дело в том, что после вступления в силу Федерального закона "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" N 122-ФЗ от 1 июля 1997 г. (в ред. от 18 декабря 2006 г.*(29) эти общества перед отчуждением недвижимости другому лицу обязаны зарегистрировать свое право собственности (ст. 6 данного закона). Управления федеральных регистрационных служб в процессе регистрации нередко сталкиваются со случаями нечеткого, небрежного оформления учредительных документов, которые бы подтверждали их право собственности на тот или иной объект (например, в балансе общества и в акте оценки его имущества указан один объект, а в действительности их несколько). Соответственно у акционерного общества после получения отказа не остается иного пути, как доказывать свое право собственности в суде.

У производственного кооператива имущественную основу составляет паевой фонд (ст. 10 Федерального закона "О производственных кооперативах" N 41-ФЗ)*(30) Он является собственностью кооператива и служит гарантией удовлетворения возможных имущественных требований кредиторов (п. 3 указанной статьи). Размер паевого фонда непосредственно в Законе не определен, так как для кредиторов существует гарантия в виде субсидиарной (дополнительной) ответственности членов по долгам кооператива (п. 2 ст. 107 ГК).

Формирование паевого фонда осуществляется за счет паевых взносов членов кооператива. Их размер, состав и порядок внесения определяются в уставе кооператива (п. 2 ст. 108 ГК). Паевой взнос оценивается по взаимной договоренности членов кооператива с учетом рыночных цен на соответствующее имущество. Оценка паевого взноса, превышающего 250 МРОТ, должна быть подтверждена независимым экспертом (ст. 10 Федерального закона "О производственных кооперативах" N 41-ФЗ).

Как юридическое лицо кооператив вправе иметь в собственности любое имущество, за исключением изъятого из оборота или ограниченного в обороте пределами государственной либо муниципальной собственности. Имущество кооператива образуется за счет уже упоминавшихся паевых взносов, включая дополнительные, прибыли от собственной деятельности, имущества, переданного в дар, иных источников.

В соответствии с п. 1 ст. 109 ГК в производственных кооперативах может быть предусмотрено создание неделимых фондов, которые используются на цели, определяемые уставом. Они не подлежат разделу на паи и могут быть распределены между участниками только при ликвидации кооператива.

Учредители (участники) коммерческой организации имеют обязательственные права по отношению к имуществу хозяйственного общества, товарищества или производственного кооператива. При выходе из таких коммерческих организаций им выплачивается стоимость всего имущества, пропорциональная их доле в уставном (складочном) капитале товарищества (общества), а в кооперативе - стоимость пая. По соглашению между участниками выплата стоимости имущества (пая) может быть заменена на выдачу имущества в натуре, что, однако, не означает сохранения за участником (пайщиком) права собственности на это имущество в процессе деятельности общества, товарищества или производственного кооператива.

При ликвидации хозяйственного товарищества или общества его имущество после расчетов с кредиторами подлежит распределению между учредителями, участниками (п. 1 ст. 67, п. 7 ст. 63 ГК). Особенности такого распределения зависят от вида общества или товарищества и закреплены либо в ГК (ст. 63, 64, 81, 86), либо в законах об этих обществах (ст. 57, 58 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью", ст. 21-24 ФЗ "Об акционерных обществах"). Согласно п. 5 ст. 27 Федерального закона "О производственных кооперативах", оставшееся после удовлетворения требований кредиторов имущество подлежит распределению между членами кооператива в порядке, предусмотренном уставом или соглашением между его членами. Будучи собственником, гражданин или юридическое лицо вправе передать принадлежащее ему имущество в качестве взноса или вклада в имущество некоммерческой организации. Последняя, за исключением учреждения, также становится собственником имущества с момента собственной регистрации (ст. 48 и п. 3 ст. 213 ГК), а также с момента государственной регистрации своих прав на недвижимость (ст. 131 ГК, ст. 2 Федерального закона "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним"). Но в отличие от коммерческой организации между некоммерческой организацией и ее учредителями (участниками, членами) какие-либо вещные либо обязательственные отношения не возникают (п. 3 ст. 48 ГК). Исключение составляют потребительские кооперативы (здесь складываются обязательственные отношения) и учреждения, в отношении имущества которых учредитель сохраняет право собственности (ст. 120 и 296 ГК).

Некоммерческая организация вправе использовать свое имущество в предпринимательской деятельности лишь постольку, поскольку это служит достижению основных ее целей, а именно занятию благотворительной, культурной, научной и иной деятельностью. Согласно ст. 20 Закона "О некоммерческих организациях" при ликвидации всех видов таких организаций имущество, оставшееся после удовлетворения требований кредиторов, их учредителям (участникам, членам) не возвращается. Оно направляется на цели, ради которых организация создавалась, и (или) на благотворительные цели. Если использовать имущество на эти цели невозможно, то оно обращается в доход государства (п. 4 ст. 213 ГК, п. 1 ст. 20 Федерального закона N 7-ФЗ "О некоммерческих организациях"*(31)

Примечательное исключение из общего правила об отсутствии каких-либо отношений между учредителями (участниками) и самой некоммерческой организацией составляет некоммерческое партнерство. В соответствии со ст. 8 и п. 2 ст. 20 Федерального закона "О некоммерческих организациях" члены некоммерческого партнерства в случае его ликвидации сохраняют право, после расчетов с кредиторами, если иное не установлено законом или учредительными документами, на получение части имущества партнерства, равной их имущественному взносу, за исключением членских взносов. Остальная часть также должна быть направлена на те социальные цели, ради которых партнерство было создано.

Вследствие того что Законом "О некоммерческих организациях" правовое положение потребительских кооперативов как собственников принадлежащего им имущества, а также порядок их взаимоотношений с учредителями (членами) кооператива не регламентируются, при решении подобных вопросов помимо ГК необходимо руководствоваться другими правовыми актами - Законом от 19 июня 1992 г. N 3085-1 "О потребительской кооперации (потребительских обществах, их союзах) в Российской Федерации" (в ред. от 21 марта 2002 г.), Федеральным законом от 15 апреля 1998 г. N 66-ФЗ "О садоводческих, огороднических и дачных некоммерческих объединениях граждан" (в ред. от 30 июня 2006 г.), Федеральным законом от 7 августа 2001 г. N 117-ФЗ "О кредитных потребительских кооперативах граждан" (в ред. от 3 ноября 2006 г.)*(32)

Разновидности некоммерческих организаций - общественным объединениям - присущ ряд особенностей. В соответствии со ст. 5, 6 и 21 Федерального закона от 19 мая 1995 г. N 82-ФЗ "Об общественных объединениях" (в ред. от 2 февраля 2006 г.) они вправе не проходить государственную регистрацию в органах юстиции и осуществлять свою деятельность, не обладая правами юридического лица. Однако субъектом гражданского права может быть только юридическое лицо. Соответственно собственником своего имущества может считаться только общественное объединение, прошедшее государственную регистрацию в качестве юридического лица (п. 4 ст. 213 ГК, ст. 21 ФЗ "Об общественных объединениях").

Зарегистрированное объединение по общему правилу является единым собственником принадлежащего ему имущества (ст. 30 ФЗ "Об общественных объединениях"). Сказанное относится практически ко всем видам общественных объединений: общественным организациям, общественным движениям, общественным фондам, органам общественной самодеятельности. Исключение составляют общественные учреждения, за которым имущество закреплено собственником на праве оперативного управления (ст. 35 ФЗ "Об общественных объединениях"*(33)

На общем фоне определенной спецификой обладают общественные организации. Если в их состав входят структурные подразделения (отделения), которые осуществляют деятельность на основе единого устава для данной организации, то собственником имущества является организация в целом, а структурные подразделения обладают правом оперативного управления на закрепленную за ними часть. Если же общественная организация объединяет территориальные организации, являющиеся самостоятельными субъектами права, то территориальные организации остаются собственниками своего имущества, а их ассоциация (союз) - собственником того, что было передано в качестве вклада и приобретено в процессе своей деятельности (ст. 32 Федерального закона "Об общественных объединениях"*(34)

Внутри политических партий наблюдается своеобразие построения прав на имущество. Собственником имущества политической партии, в том числе имущества ее региональных отделений и иных структурных подразделений, является партия в целом. Региональные отделения и иные зарегистрированные структурные подразделения политической партии обладают правом оперативного управления имуществом, закрепленным за ними собственником. Соответственно при недостаточности закрепленного за структурным подразделением (региональным отделением) имущества ответственность по его обязательствам в субсидиарном порядке должна нести политическая партия в целом.

Иначе складываются отношения собственности внутри профсоюзов. Согласно п. 1 ст. 24 Федерального закона "О профессиональных союзах, их правах и гарантиях деятельности"*(35), каждый профсоюз, их объединение (ассоциация), а также первичные профсоюзные организации признаются собственниками принадлежащего им имущества. Таким образом, непосредственно в Законе (ст. 24) нашел закрепление отказ от принципа единой и неделимой собственности профсоюзов, действовавшего на протяжении десятилетий в отношении собственности профсоюзов СССР. Однако реальный раздел профсоюзной собственности, находящейся на территории России, был начат профсоюзами задолго до принятия Закона "О профессиональных союзах", после заключения 17 июля 1992 г. Договора о закреплении прав по владению, пользованию и распоряжению профсоюзным имуществом, по которому Всеобщая конфедерация профсоюзов (ВКП) передала в собственность Федерации независимых профсоюзов России (ФНПР) большую часть объектов профсоюзной собственности и незначительную часть оставила за собой. В этом случае Всеобщая конфедерация профсоюзов (международное объединение) действовала в качестве правопреемника Всеобщей конфедерации профсоюзов СССР.

Передача профсоюзного имущества только одному, а не нескольким зарегистрированным в России профсоюзным объединениям породила большое количество судебных споров. В частности, Объединением профсоюзов России (Соцпроф) был подан иск о признании недействительным Договора от 17 июля 1992 г. В качестве основания для иска назывался тот факт, что решение о преобразовании Всеобщей конфедерации профсоюзов СССР во Всеобщую конфедерацию профсоюзов (международное объединение) было незаконным, так как принималось не на съезде ВКП СССР, как требовал Устав профсоюзов СССР, а лишь решением Пленума ВКП СССР. Судебными инстанциями в иске Соцпрофу было отказано.

Споры по поводу дальнейшего раздела профсоюзного имущества - но теперь уже между самой ФНПР и ее территориальными объединениями, а также между профсоюзами и государством о праве собственности на конкретные объекты - продолжаются.

Часть 3. Защита прав собственности

Исследование современной правоприменительной практики позволяет утверждать, что сформировавшиеся на протяжении последних лет подходы высших российских судебных органов к ряду вопросов защиты права собственности не только не способствуют, но и прямо препятствуют нормальному функционированию и развитию гражданского оборота в Российской Федерации. Отмеченный негативный эффект проявляется в многочисленных злоупотреблениях в сфере сделок с недвижимым имуществом и фондовыми ценными бумагами, в так называемых "недружественных поглощениях", "перехвате управления" и других "сравнительно законных" способах завладения имуществом. Впрочем, справедливости ради следует заметить, что отмеченный эффект лишь отчасти является результатом спорного толкования норм права высшими судебными органами. Основная причина заключается в высокой степени коррумпированности органов власти в России, не исключая, как было недавно публично признано Президентом РФ, и судебную власть.

В числе актов судебных органов, имеющих наиболее важное значение в рассматриваемом аспекте, следует упомянуть постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 25 февраля 1998 г. N 8 "О некоторых вопросах, связанных с защитой права собственности и других вещных прав"*(36) (далее - постановление N 8). В п. 25 постановления N 8 указывается, что если по возмездному договору имущество приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, то собственник вправе обратиться с иском об истребовании имущества из незаконного владения лица, приобретшего это имущество. Но если в такой ситуации собственником заявлен иск о признании сделки купли-продажи недействительной и о возврате имущества, переданного покупателю, и при разрешении данного спора будет установлено, что покупатель отвечает требованиям, предъявляемым к добросовестному приобретателю (ст. 302 ГК), то в удовлетворении исковых требований о возврате имущества должно быть отказано, и, если право собственности подлежит государственной регистрации, решение суда является основанием для регистрации перехода права собственности к покупателю. Таким образом, в п. 25 упомянутого постановления ВАС РФ, по существу, квалифицировал отказ в удовлетворении виндикационного иска в качестве основания для возникновения права собственности у ответчика (добросовестного приобретателя) и, соответственно, прекращения права собственности у истца (собственника). Одновременно следует обратить внимание, что ВАС РФ говорит здесь лишь о частичном отказе в иске (в части требования истца о возврате имущества), из чего можно сделать вывод о том, что требование о признании сделки купли-продажи недействительной, если продавец не имел права отчуждать предмет сделки, ВАС РФ считает подлежащим удовлетворению.

Применяя правила ст. 302 ГК РФ и сформулированный в п. 25 постановления N 8 подход, ВАС РФ создает ситуацию, в которой попытка собственника защитить свои права посредством предъявления виндикационного иска или иска о возврате исполненного по недействительной сделке может повлечь обратный эффект - полную утрату истцом права собственности, если приобретатель докажет, что имущество было приобретено им хотя и у неуправомоченного отчуждателя, но добросовестно и возмездно, а собственник не сможет доказать, что истребуемое имущество выбыло из его владения помимо его воли. Причем в сферу действия статья 302 ГК ВАС РФ вовлекает такие виды имущества, которые вообще не могут быть предметом виндикационного иска (ст. 301 ГК РФ), в силу чего к ним не могут быть применимы правила ст. 302 ГК РФ, установленные в качестве специальных изъятий из общего правила ст. 301 ГК РФ о возможности истребования собственником имущества из чужого незаконного владения.

В качестве примера можно указать на такое имущество, как бездокументарные ценные бумаги. К таким ценным бумагам в силу их нематериального характера неприменимо ни само понятие владения, ни соответственно предусмотренный статьей 301 ГК РФ способ его защиты - виндикационный иск. В силу указанных обстоятельств к такого рода объектам неприменимо и понятие утраты владения, причем как по воле собственника, так и помимо его воли. Тем не менее в п. 7 Обзора практики разрешения споров по сделкам, связанным с размещением и обращением акций, указывается, что требование собственника или уполномоченного им лица о возврате акций, предъявленное к добросовестному приобретателю, носит виндикационный характер и может быть удовлетворено лишь при наличии условий, предусмотренных статьей 302 ГК РФ.

Сравнительно недавно вопрос о соотношении требований о возврате исполненного по недействительной сделке и виндикационного иска оказался в поле зрения Конституционного Суда РФ при рассмотрении дела о проверке конституционности положений п. 1 и 2 ст. 167 ГК РФ в связи с жалобами ряда граждан. В результате рассмотрения этого дела Конституционный Суд РФ вынес 21 апреля 2003 г. постановление N 6-П*(37) В жалобах обратившиеся в Конституционный Суд РФ граждане утверждали, что содержащиеся в п. 1 и 2 ст. 167 ГК РФ положения о последствиях недействительности сделки в части, устанавливающей обязанность каждой из сторон возвратить все полученное по сделке, не позволяют добросовестным приобретателям защитить свои имущественные права, что, по мнению заявителей, нарушало их права и свободы, гарантированные статьями 2, 8, 17 (ч. 1), 18, 19 (ч. 1), 35 (ч. 2) и 40 (ч. 1) Конституции РФ.

В п. 2 постановления N 6-П Конституционный Суд отметил, что по смыслу ч. 2 ст. 35 Конституции РФ во взаимосвязи с другими конституционными нормами (ст. 8, 34, 45, 46 и 55) права владения, пользования и распоряжения имуществом обеспечиваются не только собственникам, но и иным участникам гражданского оборота, поэтому в тех случаях, когда имущественные права на спорную вещь, возникшие на предусмотренных законом основаниях, имеют другие, помимо собственника владельцы и пользователи вещи, этим лицам также должна быть гарантирована государственная защита их прав. К числу таких имущественных прав относятся, по мнению Конституционного Суда, и права добросовестных приобретателей.

Конституционный Суд справедливо отметил, что возможные ограничения федеральным законом прав владения, пользования и распоряжения имуществом должны отвечать требованиям справедливости, быть адекватными, пропорциональными, соразмерными, носить общий и абстрактный характер, не иметь обратной силы и не затрагивать существо данных конституционных прав, т.е. не ограничивать пределы и применение основного содержания соответствующих конституционных норм. Возможность ограничений, как и их характер, должна обуславливаться необходимостью защиты конституционно значимых ценностей, а именно основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. При этом Конституционный Суд подчеркнул, что высказанное им суждение корреспондирует Конвенции о защите прав человека и основных свобод, в соответствии с которой право каждого физического и юридического лица на уважение принадлежащей ему собственности и на ее защиту не ущемляет права государства обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами.

Конституционный Суд сделал вывод о том, что федеральный законодатель, осуществляя регулирование оснований для возникновения и прекращения права собственности и других вещных прав, а также оснований и последствий недействительности сделок, должен предусматривать такие способы и механизмы реализации имущественных прав, которые обеспечивали бы защиту не только собственникам, но и добросовестным приобретателям как участникам гражданского оборота, так как в противном случае для широкого круга добросовестных приобретателей, проявляющих при заключении сделки добрую волю, разумную осмотрительность и осторожность, будет существовать риск неправомерной утраты имущества, которое может быть истребовано у них в порядке реституции.

С этой частью рассуждений Конституционного Суда, носящих общий характер, в целом можно согласиться, однако следует заметить, что вряд ли правомерно априори говорить о неких "правах" добросовестных приобретателей. Ведь добросовестный приобретатель при существующем состоянии гражданского законодательства является незаконным владельцем приобретенного имущества, поэтому в такой ситуации можно говорить лишь о его интересе, который должен быть защищен посредством принятия соответствующего федерального закона, но не о защите субъективного вещного права, поскольку такого права у добросовестного приобретателя просто не существует. То обстоятельство, что истребование имущества у добросовестного приобретателя может оказаться невозможным вследствие применения правил ст. 302 ГК РФ, вовсе не означает, что с момента вступления в силу судебного решения у приобретателя возникает право владения или право собственности (хотя ВАС РФ, как упоминалось выше, придерживается противоположного взгляда по этому вопросу). Точно так же отказ в виндикационном иске по мотивам пропуска истцом срока исковой давности влечет оставление имущества во владении ответчика, что не придает владению законного характера и не превращает фактическое владение в право владения или право собственности. Интересы (а не права) такого незаконного фактического владельца в случае нарушения владения третьими лицами защищаются по правилам п. 2 ст. 234 ГК РФ.

Что касается п. 3 постановления N 8, где Конституционный Суд переходит к анализу норм ГК, то здесь обоснованность позиции Суда вызывает серьезные сомнения. Существо позиции Конституционного Суда сводится к тому, что если по возмездному договору имущество приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, и собственник предъявляет иск о признании сделки купли-продажи недействительной и о применении последствий ее недействительности в форме возврата переданного покупателю имущества, а при разрешении спора судом будет установлено, что покупатель является добросовестным приобретателем, то в удовлетворении исковых требований в порядке ст. 167 ГК РФ должно быть отказано. Нетрудно увидеть, что в п. 3 постановления N 6-П Конституционный Суд практически дословно воспроизводит текст постановления*(38)

Конституционный Суд указывает, что "из статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которой сделка, не соответствующая требованиям закона, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения, следует, что на сделку, совершенную с нарушением закона, не распространяются общие положения о последствиях недействительности сделки, если сам закон предусматривает "иные последствия" такого нарушения". Поскольку добросовестное приобретение в смысле ст. 302 ГК РФ возможно только тогда, когда имущество приобретается не непосредственно у собственника, а у лица, которое не имело права отчуждать это имущество, последствием сделки, совершенной с таким нарушением, является, по мнению Конституционного Суда, не двусторонняя реституция, а возврат имущества из незаконного владения (виндикация). Отсюда Суд делает имеющий принципиальное значение вывод о том, что права лица, считающего себя собственником имущества, не подлежат защите путем удовлетворения иска к добросовестному приобретателю с использованием правового механизма, установленного в п. 1 и 2 ст. 167 ГК РФ, а допустимой является лишь защита путем удовлетворения виндикационного иска, если для этого имеются те предусмотренные статьей 302 ГК РФ основания, которые дают право истребовать имущество и у добросовестного приобретателя (безвозмездность приобретения имущества добросовестным приобретателем, выбытие имущества из владения собственника помимо его воли и др.).

Однако, понимая небесспорность высказанных доводов, Конституционный Суд добавляет, что иное истолкование положений п. 1 и 2 ст. 167 ГК РФ означало бы, что собственник имеет возможность прибегнуть к такому способу защиты, как признание всех совершенных сделок по отчуждению его имущества недействительными, т.е. требовать возврата полученного в натуре, не только когда речь идет об одной (первой) сделке, совершенной с нарушением закона, но и когда спорное имущество было приобретено добросовестным приобретателем на основании последующих (второй, третьей, четвертой и т.д.) сделок, чем нарушались бы (по мнению Конституционного Суда) установленные законодателем гарантии защиты прав и законных интересов добросовестного приобретателя.

Оценивая обоснованность доводов Конституционного Суда, следует, во-первых, обратить внимание, что правило п. 2 ст. 166 ГК РФ о возможности предъявления требования о применении последствий недействительности сделки любым заинтересованным лицом не предусматривает каких-либо изъятий, в том числе возможность применения таких последствий не ставится в зависимость от возможности удовлетворения виндикационного иска. Во-вторых, что более важно, "иные последствия" в смысле ст. 168 ГК РФ, это вовсе не иные последствия недействительности сделки, а иные последствия нарушения закона при совершении сделки, причем такие последствия, которые не отменяют действительности сделки (например, по общему правилу п. 1 ст. 162 ГК РФ несоблюдение простой письменной формы сделки не влечет ее недействительности, но лишает стороны права ссылаться в случае спора на свидетельские показания). Отказ в удовлетворении виндикационного иска в соответствии со ст. 302 ГК РФ вовсе не последствие нарушения закона при совершении сделки купли-продажи, а последствие наличия совокупности совершенно других юридических фактов - возмездности и добросовестности приобретения имущества и его выбытия из владения собственника по воле последнего. По тем же причинам нет никаких оснований считать отказ в удовлетворении виндикационного иска "иными последствиями" в смысле п. 2 ст. 167 ГК РФ, т.е. иными последствиями недействительности сделки.

Существующее состояние гражданского законодательства позволяет собственнику предъявить более удобный для него виндикационный, т.е. вещно-правовой, иск с расчетом на его удовлетворение лишь в случае, если для отказа в таком иске нет оснований, предусмотренных статьей 302 ГК РФ. Если же рассчитывать на удовлетворение виндикационного иска ввиду наличия вышеуказанных оснований не приходится, собственник вправе прибегнуть к более сложному способу защиты своих интересов - предъявлению требования о признании всех сделок по отчуждению спорного имущества недействительными и последовательному возврату этого имущества отчуждателям вплоть до его возврата самому собственнику.

Конечно, такая ситуация не способствует стабильности гражданского оборота, и в этом Конституционный Суд прав. Но данная ситуация предопределена состоянием современного российского гражданского законодательства. Дело в том, что, согласно п. 1 ст. 235 ГК РФ, право собственности может прекращаться лишь по основаниям, предусмотренным законом. Ни статья 302, ни какая-либо иная норма ГК РФ не легитимируют отказ в удовлетворении виндикационного иска в качестве основания для прекращения права собственности на спорное имущество у собственника и для возникновения этого права у добросовестного приобретателя. Поэтому сформулированный Пленумом ВАС в п. 25 постановления N 8 тезис о возникновении у добросовестного приобретателя права собственности на отчужденное неуправомоченным лицом имущество следует квалифицировать как установление обыкновением правоприменительной практики не предусмотренного законом основания для прекращения права собственности*(39)

Придать стабильность гражданскому обороту в рассматриваемом аспекте могло бы внесение соответствующих дополнений в ГК РФ. В качестве примера приведем Германское гражданское уложение (ГГУ). Параграф 932 ГГУ содержит специальное указание на возникновение у приобретателя права собственности на приобретенное у неуправомоченного отчуждателя имущество, если приобретатель является добросовестным. Это основание возникновения права собственности действует лишь применительно к движимому имуществу. Оно является вполне самостоятельным и не зависит от предъявления собственником виндикационного иска к добросовестному приобретателю, т.е. такой приобретатель вправе сам предъявить иск о признании права собственности на имущество по основаниям, предусмотренным параграфом 932 ГГУ. Приобрести по такому основанию право собственности на недвижимое имущество невозможно, поскольку ГГУ применительно к недвижимости аналогичного правила не содержит.

Заметим, что и правила ст. 302 ГК РФ, вопреки установившимся воззрениям судебных органов, распространяются только на движимое имущество, поскольку переход права собственности на такое имущество по общему правилу ст. 223 и 224 ГК РФ происходит в момент передачи вещи во владение приобретателя. Именно это обстоятельство позволяет считать добросовестным поведение приобретателя, который предполагает владельца движимой вещи ее собственником. Применительно же к недвижимому имуществу переход права собственности к приобретателю происходит в момент регистрации отчуждения имущества, само право собственности также подлежит государственной регистрации, которая является единственным доказательством зарегистрированного права. Поэтому фактическое владение недвижимым имуществом не может иметь причинной связи с таким обстоятельством, как добросовестность приобретателя. По той же причине не имеет значения и способ выбытия недвижимой вещи из владения собственника, что не оставляет места для применения правил ст. 302 ГК РФ в качестве оснований для отказа в удовлетворении предъявленного в отношении недвижимого имущества виндикационного иска.

Несмотря на достаточно явную, как показывает проведенный выше анализ, ошибочность подходов высших судебных органов к вопросам защиты права собственности, путей для их корректировки в рамках современной российской судебной системы, к сожалению, почти не существует. В то же время есть достаточные основания полагать, что защита нарушаемых в результате сформировавшихся обыкновений правоприменительной практики прав собственников возможна и имеет неплохие шансы на победу в случае обращения потерпевших (как физических, так и юридических лиц) в Европейский Суд по правам человека. Дело в том, что статья 1 Протокола 1 Конвенции о защите прав человека и основных свобод*(40), провозглашая право каждого физического или юридического лица на уважение своей собственности, предусматривает также (Конституционный Суд РФ забыл упомянуть это в своем постановлении), что никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права.

Иск о признании права собственности

При обращениях за судебной защитой нарушенного субъективного права суд проверяет существование к тому правовых оснований, прежде всего с точки зрения наличия у притязающего лица самого права, т.е. прямо или косвенно делает вывод об обладании истцом тем субъективным правом, которое давало бы ему основание к требованию о его защите. Другими словами, установление факта существования обязательственного правоотношения (признание субъективного права из обязательства) представляет собой только одно из обстоятельств, подлежащих доказыванию (оспариванию) по делу, но не может рассматриваться как самостоятельный способ защиты, поскольку применение его в данном случае противоречит существу обязательственных правоотношений и не способствует достижению основной цели защиты гражданских прав - восстановления положения, существовавшего до нарушения права (восстановления нарушенного права), и возможности его беспрепятственного осуществления.

В результате можно сделать однозначный вывод об отсутствии практической значимости применения такого способа защиты, как признание права, к обязательственным правоотношениям. Само по себе судебное решение о признании права из обязательства не создает для управомоченного лица никаких положительных последствий, поскольку обязательственное субъективное право не предполагает совершения лицом собственных действий, а потому в дальнейшем требует от управомоченного лица применения иных способов защиты его нарушенного обязательственного права (правомочия требования). По большому счету подача исков о признании права из обязательства также бессмысленна, как и предъявление требования о признании договора заключенным. Поэтому такой способ защиты, как признание права, должен быть применим исключительно к тем субъективным гражданским правам, содержание которых включает полномочие субъекта права на совершение собственных (положительных) действий, т.е. ко всем тем правам, которые не относятся к числу обязательственных.

Случаи применения в судебной практике требований о признании права в отношении субъективных гражданских прав, не являющихся обязательственными, чрезвычайно разнообразны. Подобные иски подаются в отношении признания прав вещных, исключительных, корпоративных. Сюда можно отнести, например, дела о признании права хозяйственного ведения, постоянного (бессрочного) пользования, владения (хотя в последнем случае суд вынужден прежде всего выяснить вопрос об основаниях для такого владения), о признании исключительных прав на произведение, на товарный знак, прав на акции; в качестве признания права ограниченного пользования имуществом можно толковать и установление сервитута. Но безусловное первенство среди таких исков имеют требования о признании права собственности, что, видимо, неслучайно, учитывая характер последнего как наиболее полного вещного права.

Требования о признании права собственности в нашей судебной практике предъявляются по самым различным основаниям. В некоторых случаях обращение в суд с иском о признании права собственности обусловлено прямым указанием закона. Так, например, согласно п. 3 ст. 225 ГК РФ "Бесхозяйные вещи", орган, уполномоченный управлять муниципальным имуществом, при соблюдении условий, установленных указанной статьей, может обратиться в суд с требованием о признании права муниципальной собственности на бесхозяйную вещь. По подобным требованиям существует и сложившаяся судебная практика.

Действующее гражданское законодательство позволяет выделить два принципиально различных варианта применения такого способа защиты, как признание права собственности, обусловленные спецификой основанных. Первый - когда закон с признанием права собственности в судебном порядке связывает сам факт возникновения названного права (например, бесхозяйные вещи для органа местного самоуправления, на территории которого они находятся, самовольная постройка); второй - когда связывается возникновение права собственности с иными обстоятельствами (например, сделка, приобретательная давность, клад, находка) и когда признание права используется исключительно как способ защиты.

Оценка случаев обращения в суд с иском о признании права собственности в ситуациях, при которых возникновение названного права не связывается законом с необходимостью его судебного признания (вынесения соответствующего решения), требует прежде всего выработки критериев применения указанного способа защиты.

Так, например, в случаях, когда имущество приобретается по сделке, момент возникновения у приобретателя права собственности определен, как правило, передачей имущества, если законом или соглашением сторон не предусмотрено иное (например, статья 491 ГК РФ допускает возможность сохранения права собственности на имущество за продавцом до момента оплаты товара или наступления иных обстоятельств независимо от момента его фактической передачи). Судебные споры могут возникнуть в случае отказа в государственной регистрации права собственности со стороны уполномоченного государственного учреждения юстиции, если предметом договора являлось отчуждение недвижимого имущества, или в случае оспаривания сделки, лежащей в основании такого отчуждения.

В судебной практике встречаются случаи признания судом права собственности в ситуации, когда указанное право перешло к истцу по сделке. Так, Федеральный арбитражный суд Поволжского округа постановлением от 3 июля 2003 г. по делу N А57-13813/2002-4 подтвердил правильность судебных актов нижестоящих судов о признании права собственности на недвижимое имущество за ООО "Вольскагропромэнерго", ссылавшееся в обоснование исковых требований на приобретение указанного объекта по договору купли-продажи от 25 мая 1977 г. При этом судами в ходе рассмотрения дела не были выяснены обстоятельства, побудившие истца обратиться с иском о признании права собственности, такие, например, как наличие досудебного спора о праве между истцом и Комитетом по управлению имуществом Саратовской области (ответчиком), отказ в государственной регистрации права со стороны уполномоченного учреждения юстиции.

Применение в данном случае одного из способов защиты гражданских прав (признания права) необоснованно, поскольку не обусловлено его нарушением.

Так же должен решаться вопрос и в случае с приобретением имущества в собственность в силу, например, приобретательной давности. Так, согласно п. 1 ст. 234 ГК РФ, лицо, не являющееся собственником имущества, но добросовестно, открыто и непрерывно владеющее им как своим собственным недвижимым имуществом в течение 15 лет либо иным имуществом в течение 5 лет, приобретает право собственности на это имущество (приобретательная давность). Право собственности на недвижимое и иное имущество, подлежащее государственной регистрации, возникает у лица, приобретшего это имущество в силу приобретательной давности, с момента такой регистрации.

Таким образом, право собственности на иное имущество возникает у лица, отвечающего всем признакам давностного владельца, с момента истечения установленного законом срока (5 лет). При этом очевидно, что отдельного судебного решения о признании права в данном случае не требуется. Если право собственности такого лица будет впоследствии оспариваться, собственнику достаточно будет сослаться на приобретение имущества по давности владения.

Возникновение права собственности на недвижимое имущество, в том числе в силу приобретательной давности, связывается законом с его государственной регистрацией. Лицо, приобретшее имущество в силу приобретательной давности, вправе непосредственно обратиться за его государственной регистрацией без обращения в суд с иском о признании его права. Оценка рассматриваемой ситуации с иных позиций связана для управомоченного лица с необходимостью обращения за защитой своего права (имеется в виду требование о признании права) в преддверии его возможных нарушений.

Однако суды кассационной инстанции при подаче исков о признании права собственности по основаниям, предусмотренным статьей 234 ГК РФ, исходят из другой логики. Показательным в этом смысле является следующее дело.

Спортивное общество "Динамо" обратилось с иском о признании права собственности на основании ст. 234 ГК РФ. Суд первой инстанции в иске отказал, ссылаясь на тот факт, что в силу ст. 218 и 219 ГК РФ право собственности на недвижимость возникает с момента государственной регистрации, поэтому требования истца о признании права собственности до решения вопроса в управлении федеральной регистрационной службы были оценены как преждевременные. Другими словами, суд исходил из того, что право собственности по приобретательной давности возникает в силу прямого указания об этом в законе независимо от решения суда о его признании. Соответственно истец должен был прежде обратиться в учреждение юстиции по регистрации прав на недвижимость и только в случае отказа или возникновения спора - в суд с иском о защите права собственности. Однако суд кассационной инстанции, проверяя законность решения, указал, что возможность обращения в арбитражный суд с иском о признании права собственности предоставлена статьями 11 и 12 ГК РФ, согласно которым защита гражданских прав осуществляется судом путем признания права. Поэтому лицо, считающее, что стало собственником имущества в силу приобретательной давности, вправе обратиться в суд с иском о признании за ним права собственности.

В случаях, когда закон не ставит возникновение права собственности на имущество в зависимость от судебного решения о признании такого права и последнее при этом никем не нарушается и не оспаривается, обращение в суд с иском о признании права не соответствует требованиям действующего гражданского и процессуального законодательства, не отвечает целям и задачам института защиты гражданских прав, усложняет и затрудняет работу судебных органов.

Учитывая положения п. 3 ст. 6 Федерального закона от 21 июля 1997 г. N 122-ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним"*(41), согласно которому право собственности на недвижимое имущество, приобретаемое в силу приобретательной давности, подлежит государственной регистрации после установления факта приобретательной давности в предусмотренном законом порядке, следует заметить, что высказанная выше позиция нуждается в некоторых дополнительных пояснениях.

Во-первых, вынужденность обоснования указанных фактов не связана с безусловной необходимостью применения такого способа защиты права собственности, как его признание в судебном порядке. Более того, признание права осуществляется судом в порядке искового производства в отличие от существующей (упрощенной) процессуальной процедуры установления фактов, имеющих юридическое значение. Среди последних действующее процессуальное законодательство называет и факт владения (владения и пользования) недвижимым имуществом как своим собственным (ст. 264 Гражданского процессуального кодекса РФ, ст. 218 Арбитражного процессуального кодекса РФ)*(42)

Во-вторых, буквальное толкование названной нормы Федерального закона "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" также позволяет настаивать на том, что государственная регистрация права собственности в рассматриваемом случае требует признания именно факта приобретательной давности, а не права собственности. С позиций процессуального законодательства это может быть достигнуто посредством возможностей института судебного установления фактов, имеющих юридическое значение.

Иначе рассматриваемая проблема должна разрешаться в тех случаях, когда судебное признание права необходимо в силу прямого указания закона в целях установления правоотношений собственности. Здесь само возникновение права собственности связывается законом с таким юридическим фактом, как решение суда о его признании. При этом самым распространенным случаем практического применения признания права является обращение с исками о признании права собственности на самовольную постройку (ст. 222 ГК РФ). Считается, что признание права как способа защиты гражданских прав направлено на снятие сомнений в принадлежности права тому или иному лицу. С позиций как процессуального, так и материального права признание его способом защиты предполагает прежде всего наличие самого субъективного гражданского права (оспоренного или требующего защиты по иным основаниям) и не может выражаться в наделении им лица, обратившегося в суд с соответствующим требованием.

Однако именно такую конструкцию предлагает законодатель, устанавливая обязательность судебного признания права: во всех подобных случаях законом специально оговаривается, что право у лица не возникло и может быть признано (или не признано) только судом (например, ст. 222 и 225 ГК РФ). Поскольку за защитой обращается лицо априори неуправомоченное, то правильнее было бы говорить не о признании за ним определенных прав, а о наделении его соответствующим правом в судебном порядке.

То есть корректнее говорить о защите интереса, состоящего в возможности наиболее беспрепятственного использования соответствующего имущества и свободного определения его юридической судьбы.

В тех случаях, когда судебный акт о признании права является необходимым элементом (юридическим фактом) основания для установления правоотношения собственности, предъявление иска о признании права зачастую не может быть направлено против определенного конкретного лица: ведь обращение за судебной защитой в этом случае связано прежде всего с невозможностью совершения собственных (положительных) действий в отношении имущества. Это обстоятельство обуславливает некоторые практические трудности, связанные, в частности, с определением ответчика по делу.

До недавнего времени указанная проблема снималась тем, что признание права собственности на недвижимое имущество обеспечивалось посредством предъявления заявления об установлении факта принадлежности строения или земельного участка на праве собственности, а в последнее время - факта владения и пользования имуществом как своим собственным (подпункт 1 п. 2 ст. 218 АПК РФ, вступившего в силу с 1 сентября 2004 г.). Решение суда при этом служило основанием для государственной регистрации права. Непростым является и вопрос о том, каким образом должен поступать уполномоченный орган, осуществляющий государственную регистрацию права, в случаях вынесения судом такого решения в свете последних нормативных изменений и разъяснений высших судебных инстанций, а именно: вправе ли он на том только основании, что судом были допущены грубые процессуальные нарушения, отказать заявителю в регистрации его признанного в судебном порядке права. Представляется, что, учитывая принцип обязательности судебных актов и постановлений, вступивших в законную силу (п. 1 ст. 16 АПК РФ, п. 2 ст. 13 ГПК РФ), ответ на данный вопрос должен быть отрицательным. Однако существуют примеры практической юриспруденции, позволяющие утверждать, что самими судами может быть принята и противоположная позиция. Так, Арбитражным судом Самарской области было отказано в удовлетворении заявления ЗАО "Волга-Строй-Лада" о признании незаконным решения органа, осуществляющего государственную регистрацию прав на недвижимое имущество и сделок с ним, об отказе в государственной регистрации права собственности, установленного ранее тем же судом по другому делу в порядке особого производства (установления факта, имеющего юридическое значение). При этом в качестве основного аргумента судом было приведено именно то обстоятельство, что решение о признании права принято не в рамках искового, а в особом производстве по установлению факта. Как известно, дела об установлении фактов рассматриваются в особом порядке и не требуют определения и привлечения ответчика.

В связи с тем что практика высших судебных инстанций окончательно определилась с необходимостью рассмотрения таких дел в исковом порядке, данная проблема вновь становится актуальной.

В подавляющем большинстве случаев в качестве ответчика по делу привлекается муниципальное образование в лице соответствующего исполнительного органа местного самоуправления (со ссылкой на ст. 6 Федерального закона от 6 октября 2003 г. N 131-ФЗ, в ред. Федерального закона от 2 марта 2007 г. N 24-ФЗ "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации")*(43)

Однако, разрешая вопрос о праве истца на самовольную постройку (бесхозяйную вещь), суд должен предпринять все меры к установлению лиц, претендующих на спорное имущество, предоставить таким лицам разумно возможные меры для заявления возражений или для отыскания вещи, что в данном случае не может быть обеспечено.

Действительная причина описанных сложностей кроется, как представляется, в неоправданном применении к рассматриваемой категории дел норм об исковом производстве. В качестве выхода из сложившейся ситуации необходимо рассмотреть возможность применения порядка, обозначаемого в процессуальном законодательстве понятием "вызывное производство".

Вызывное производство применяется при рассмотрении дел о восстановлении прав по утраченным ценным бумагам на предъявителя или по ордерным ценным бумагам (гл. 34 ГПК РФ). Суть его состоит в необходимости опубликования в местном периодическом печатном издании сообщения, содержащего предложение держателю ценной бумаги заявить о своих правах на нее. Если такие заявления поступили и усматривается спор о праве, то суд разъясняет заявителю и заинтересованному лицу их право решить возникший спор в порядке искового производства (ст. 263 ГПК РФ). В противном случае, если, кроме самого заявителя, никем притязаний не заявлено, суд выносит решение в пользу обратившегося с заявлением лица.

Представляется, что применение правил о вызывном производстве оправдало бы себя и в случае с признанием права собственности, когда требуется исключительно судебный порядок его установления.

Вызывное производство применяется, например, в германском гражданском праве к схожим требованиям давностного владельца, владеющего земельным участком как собственным в течение 30 лет (см. § 927 Германского гражданского уложения). Установление такого порядка в отечественном праве потребует прежде всего внесения соответствующих изменений в действующее законодательство.

Все сказанное позволяет отметить неразработанность такого способа защиты гражданских прав, как признание права, требующего не только тщательного теоретического анализа, но и существенных законодательных нововведений.

А.М. Болдырев,

эксперт-правовед

"Гражданин и право", N 11, 12, 1, ноябрь, декабрь, январь 2007-2008 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Скловский К.И. Собственность в гражданском праве. М., 2002. С. 218-219.

*(2) Там же. С. 221-223.

*(3) Скловский К.И. Указ. соч. С. 215.

*(4) Там же. С. 230.

*(5) Коновалов А.В. Владельческая защита в российском праве // Правоведение. 1998. N 4. С. 134-144.

*(6) Проблемы современного гражданского права. Сб. статей. М., 2000. С. 200-203.

*(7) Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М., 2001. С. 115-118.

*(8) Скловский К.И. Указ. соч. С. 235.

*(9) Указ Президента РФ от 18 октября 2002 г. N 1205 в редакции от 16 марта 2007 г. "О высвобождении и реализации движимого имущества, находящегося в оперативном управлении некоторых органов, учреждений и предприятий" // СЗ РФ. 2007. N 12. Ст. 1376.

*(10) СЗ РФ. 2006. N 52 (3 ч.). Ст. 5599.

*(11) Постановление Пленума ВС РФ и ВАС РФ от 11 июня 1999 г. N 41/9 "О некоторых вопросах, связанных с введением в действие части первой Налогового кодекса Российской Федерации" // Российская юстиция. 1999. N 8.

*(12) Закон РФ от 13 декабря 1996 г. N 150-ФЗ "Об оружии", в ред. от 29 декабря 2006 г. N 258-ФЗ // СЗ РФ. 1996. N 51. Ст. 5681.

*(13) См.: СЗ РФ. 2006. N 44. Ст. 4538.

*(14) См.: СЗ РФ. 1997. N 30. Ст. 3584.

*(15) См.: СЗ РФ. 2007. N 13. Ст. 1464.

*(16) Российская газета. 1992. N 8.

*(17) См.: СЗ РФ. 2002. N 1 (ч. 1). Ст. 21.

*(18) См.: Российская газета. 2007. 28 апреля.

*(19) СЗ РФ. 2005. N 8. Ст. 978.

*(20) См.: СЗ РФ. 2007. N 23. Ст. 1374.

*(21) См.: Вестник ВАС РФ. 2003. N 2.

*(22) См.: СЗ РФ. 2007. N 10. Ст. 1151.

*(23) См.: Будман Ш.И., Павлодский Е.А. Невозможность исполнения обязательств в современном гражданском праве / В кн.: Проблемы современного гражданского права. М., 2000. С. 223-235.

*(24) См.: Российская газета. 1993. 25 декабря.

*(25) См.: Вестник ВАС РФ. 1996. N 6.

*(26) См.: Фоков А.П. Судебная защита права собственности // Арбитражный и гражданский процесс. 2005. N 3. С. 73.

*(27) См.: СЗ РФ. 2007. N 7. Ст. 832.

*(28) См.: СЗ РФ. 2006. N 52 (ч. 1). Ст. 5497.

*(29) СЗ РФ. 2006. N 52 (ч. 1). Ст. 5438.

*(30) См.: СЗ РФ. 2006. N 52 (ч. 1). Ст. 5497.

*(31) См.: СЗ РФ. 2007. N 10. Ст. 1151.

*(32) См.: СЗ РФ. 2006. N 45. Ст. 4635.

*(33) См.: СЗ РФ. 2006. N 6. Ст. 636.

*(34) См. там же.

*(35) См.: СЗ РФ. 2005. N 19. Ст. 1752.

*(36) См.: Вестник ВАС РФ. 1998. N 10.

*(37) См.: Вестник Конституционного Суда РФ. 2003. N 3.

*(38) Вестник ВАС РФ. 1998. N 10.

*(39) Вестник ВАС РФ. 1998. N 10.

*(40) См.: СЗ РФ. 2001. N 2. Ст. 163.

*(41) См.: СЗ РФ. 2006. N 52. Ч. 1. Ст. 5438.

*(42) См.: Комментарии к Гражданскому процессуальному кодексу Российской Федерации / Под общ. ред. В.И. Радченко. М., 2003.

*(43) СЗ РФ. 2007. N 10. Ст. 1151.