Применение арбитражными судами международных договоров при рассмотрении таможенных споров в аспекте взаимоотношений России и Китая (С.А. Антонова, журнал "Судья", N 1, январь 2016 г.)

Применение арбитражными судами международных договоров при рассмотрении таможенных споров в аспекте взаимоотношений России и Китая

С.А. Антонова,

председатель Арбитражного суда Амурской области,

кандидат юридических наук

Журнал "Судья", N 1, январь 2016 г., с. 37-42.

Уникальность Дальневосточного региона России состоит не только в его природных богатствах, но в месторасположении. Территорией России этот край стал во второй половине XVII века. В течение одного столетия территория России увеличилась в три раза, и из восточноевропейской страны Россия стала евроазиатской.

Город Благовещенск - столица Амурской области - является единственным в мире региональным административным центром, находящимся на государственной границе. На протяжении 9 км государственная граница отделяет его от китайского города Хэйхэ, который стоит на правом берегу Амура. Как и в XIX веке, Благовещенск в наши дни выступает в роли посредника в торгово-промышленных связях Сибири и Дальнего Востока с Китаем.

Первый международный акт между Россией и Китаем - Айгуньский договор, который заложил основы дружественных отношений двух великих соседних государств, был заключен 16 (28) мая 1858 года.

В настоящее время отношения России и Китая находятся на новом витке развития, что приносит народам двух стран реальные выгоды, позволяющие успешно решать не только политические и культурные вопросы, но и развивать сотрудничество в экономических областях, в том числе в вопросах внешней торговли и в области таможенного регулирования.

Как отмечается специалистами, Китай проводит активную политику по использованию потенциала приграничного сотрудничества, выражающуюся в предоставлении его приграничным территориям налоговых и таможенных преференций, дополнительных прав местным властям по расширению форм приграничного сотрудничества*(1).

В связи с наличием в Амурской области нескольких таможенных постов (Благовещенский; Нерюнгринский; Поярковский; Якутский; Аэропорт Благовещенск) Арбитражный суд Амурской области рассматривает достаточно большое количество дел с участием таможенных органов. Это дела об оспаривании решений Благовещенской таможни о корректировке таможенной стоимости товара, о классификации товаров в соответствии с Товарной номенклатурой внешнеэкономической деятельности Таможенного союза (ТН ВЭД ЕАЭС), возврате излишне уплаченных таможенных платежей, привлечении к административной ответственности (ст. 14.10 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях*(2)), взыскании убытков, причиненных неправомерными действиями таможенных органов, об оспаривании постановлений о привлечении к административной ответственности. Таможенные споры с участием физических лиц разрешаются и судами общей юрисдикции.

Поэтому для нас, жителей Дальнего Востока России (и Амурской области в частности), состояние международных связей с Китайской Народной Республикой является, безусловно, важным и значительным.

Согласно пункту 1 ст. 5 Федерального закона от 15 июля 1995 г. N 101-ФЗ "О международных договорах Российской Федерации"*(3), международные договоры Российской Федерации наряду с общепризнанными принципами и нормами международного права являются в соответствии с Конституцией Российской Федерации (ч. 4 ст. 15) составной частью ее правовой системы.

Важность положений международного права и международных договоров в совершенствовании судебной деятельности отмечается в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 октября 2003 г. N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации" (в редакции Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 5 марта 2013 г. N 4)*(4).

В указанном Постановлении Пленум Верховного Суда разъясняет, что международные договоры являются одним из важнейших средств развития международного сотрудничества, способствуют расширению международных связей с участием государственных и негосударственных организаций, в том числе с участием субъектов национального права, включая физических лиц. Международным договорам принадлежит первостепенная роль в сфере защиты прав человека и основных свобод.

В частности, в п. 5 данного Постановления Пленум Верховного Суда Российской Федерации нацеливает суды на непосредственное применение международных договоров, имеющих прямое действие в правовой системе Российской Федерации, при разрешении гражданских, уголовных и административных дел.

Как указано в обзорах судебной практики, подготовленных Верховным Судом Российской Федерации и утвержденных его Президиумом, в целях эффективной защиты прав и свобод человека судам необходимо при рассмотрении гражданских дел, дел по разрешению экономических споров, уголовных, административных и иных дел учитывать правовые позиции, сформулированные межгосударственными договорными органами*(5).

Фактическое наличие приоритета действия общепризнанных принципов и норм международного права над нормами внутреннего законодательства неоднократно признавалось Конституционным Судом Российской Федерации как в отношении любых общепризнанных принципов и норм международного права (в том числе в Постановлении от 28 июня 2007 г. N 8-П*(6)), так и в отношении положений конкретных международных актов (например, в постановлениях от 2 февраля 1996 г. 4-П *(7); от 27 февраля 2009 г. N 4-П *(8); от 16 июня 2009 г. N 9-П *(9)).

Можно констатировать, что нормы международного права (и общепризнанные, и содержащиеся в международных договорах) составляют в настоящее время важную часть правовой системы Российской Федерации. В то же время практическое применение этих норм до сих пор остается крайне незначительным. На практике суды Российской Федерации достаточно редко применяют их при вынесении конкретных решений, а если такое решение принимается, то, как правило, делается это высшими судебными органами.

По нашему мнению, такое положение является неправильным и нормы международного права, как и международные договоры, должны быть в большей степени востребованы судами различного уровня, особенно в случаях, когда нормы национального законодательства не позволяют однозначно решить рассматриваемый вопрос.

Обращая внимание на важность международных договоров, следует подчеркнуть следующее: мы абсолютно поддерживаем позицию тех юристов-конституционалистов, которые настаивают на том, что в силу верховенства Конституции международные правоустановления должны интерпретироваться как конкретизация положений Основного Закона и не выходить за пределы заложенного в нем правового смысла.

На сегодняшний день таможенное законодательство в нашей стране само по себе является наднациональным. Решением Межгосударственного Совета Евразийского экономического сообщества от 27 ноября 2009 г. N 17*(10) принят Договор о Таможенном кодексе таможенного союза, неотъемлемой частью которого является Таможенный кодекс Таможенного союза (далее - ТК ТС), вступивший в силу с 1 июля 2010 года.

Однако Китайская Народная Республика не является участником Евразийского экономического сообщества (ЕврАзЭС). В сфере экономического сотрудничества страны взаимодействуют в рамках международных организаций БРИКС и Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), саммиты которых состоялись в июле этого года в городе Уфе под председательством России.

Вопросы таможенного взаимодействия еще не урегулированы странами - участниками этих организаций. Поэтому обратимся к действующим двусторонним соглашениям России и Китая, которые непосредственно применяются и могут быть применимы судами при рассмотрении дел с участием таможенных органов.

Основы развития отношений добрососедства, дружбы, сотрудничества, равноправного доверительного партнерства и стратегического взаимодействия в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права, принципами взаимного уважения суверенитета и территориальной целостности, взаимного ненападения, невмешательства во внутренние дела друг друга, равенства и взаимной выгоды, в том числе в торгово-экономической сфере и в развитии приграничного и межрегионального сотрудничества между двумя государствами, закрепляет Договор о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве между Российской Федерацией и Китайской Народной Республикой (заключен в Москве 16 июля 2001 г., ратифицирован Федеральным законом от 25 января 2002 г. N 9-ФЗ)*(11).

Важность этого документа безусловна. Представляется, что в основе всех выводов судов по делам, рассматриваемым с участием лиц КНР, должны лежать выработанные посылы руководства наших держав, направленные на взаимные преференции в условиях невмешательства во внутреннюю политику друг друга. При разрешении споров судьям следует исходить из закрепленных в Договоре положений, предоставляя лицам КНР те же процессуальные возможности, что установлены в отношении нерезидентов Российской Федерации, учитывая основополагающие принципы защиты прав и основных свобод человека, которые являются непосредственно действующими.

Особого внимания заслуживает Договор между Российской Федерацией и Китайской Народной Республикой о правовой помощи по гражданским и уголовным делам (далее - Договор о правовой помощи), подписанный в г. Пекине 19 июня 1992 г., ратифицированный постановлением Верховного Суда Российской Федерации от 26 февраля 1993 г. N 4560-1)*(12), который устанавливает общие принципы получения и оказания правовой помощи судами и другими компетентными учреждениями договаривающихся сторон*(13).

В рамках предусмотренного договором механизма взаимодействия суды Российской Федерации через центральные учреждения компетентных органов государств (в России это Министерство юстиции Российской Федерации) обеспечивают извещение граждан и предприятий Китайской Народной Республики о времени и месте судебного заседания по делам с их участием.

Однако для обеспечения доказательственной базы при рассмотрении дел судами названный акт почти не применяется.

О наличии у суда обязанности по содействию заинтересованному лицу в собирании и истребовании необходимой для разрешения спора официальной информации на территории другого государства Верховный Суд Российской Федерации высказался в определении от 14 мая 2013 г. N 5-КГ13-12, что отражено в Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за второй квартал 2013 года*(14).

В частности, высшая судебная инстанция отменила определение суда первой инстанции о возвращении искового заявления гражданина по мотиву непредставления доказательств, несмотря на пояснения заявителя о том, что получение доказательств о заключении брака ответчиком на территории Китайской Народной Республики с гражданкой КНР для него, как частного лица, затруднительно, поскольку это возможно только в формате правовой помощи по запросу от имени властей государства. При этом Верховный Суд Российской Федерации указал на нарушение судами ст. 46 Конституции Российской Федерации, что лишает заявителя возможности защитить в судебном порядке свои права.

В практике Арбитражного суда Амурской области не выявлено случаев обращения таможенных органов с ходатайствами об оказании содействия в получении доказательств у компетентных органов Китайской Народной Республики посредством применения Договора о правовой помощи.

Анализ судебных актов арбитражных судов на предмет применения положений Договора о правовой помощи показал, что суды используют его с позиции оценки допустимости (недопустимости) доказательств. Так, согласно ст. 29 Договора о правовой помощи, документы, которые составлены или засвидетельствованы судом или другим компетентным учреждением одной Договаривающейся Стороны, действительны при наличии подписи и официальной печати. В таком виде они могут приниматься судом или другим компетентным учреждением Договаривающейся Стороны без легализации.

Официальные документы, составленные на территории одной Договаривающейся Стороны, пользуются доказательственной силой официальных документов и на территории другой Договаривающейся Стороны.

В части 7 ст. 75 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации определено, что иностранные официальные документы признаются в арбитражном суде письменными доказательствами без их легализации в случаях, предусмотренных международным договором Российской Федерации.

Например, при рассмотрении конкретного дела (N А04-9033/2013) Арбитражный суд Амурской области признал полученные от Департамента по борьбе с контрабандой Харбинской таможни копии экспортных деклараций официальными документами, не требующими легализации*(15).

В постановлении от 17 июня 2015 г. N Ф02-2223/2015 по делу N А78-10579/2014 Арбитражный суд Восточно-Сибирского округа, сославшись на ст. 29 Договора о правовой помощи, пришел к выводу о том, что справка от 6 мая 2010 г. об аннулировании предприятия как юридического лица, выданная Центром торгово-промышленной справочно-информационной службы г. Цзинин, входящим в структуру Управления промышленности и торговли провинции Шаньдун, не отвечает требованиям, предъявляемым к документам, в отношении которых не требуется проведение процедуры легализации: данная справка не подписана уполномоченным лицом, а ее содержание не позволяет сделать вывод о том, что в ней идет речь о контрагенте общества*(16).

Таким образом, фактический формат применения Договора о правовой помощи арбитражными судами ограничен. Вместе с тем возможности взаимодействия в соответствии с механизмом, установленным Договором о правовой помощи, гораздо шире. В частности, интерес представляет ст. 28 указанного Договора, которая позволяет Договаривающимся Сторонам по их взаимной просьбе представлять друг другу информацию о действующем или действовавшем законодательстве и судебной практике. Статья 4 Договора о правовой помощи позволяет обеспечить явку в суд свидетеля и эксперта, проживающих или находящихся на территории Договаривающейся Стороны.

Рассматривая отношения между Россией и Китаем в рамках темы, затронутой в настоящей статье, следует остановиться и на других двусторонних соглашениях.

Соглашение между Правительством Российской Федерации и Правительством Китайской Народной Республики о торгово-экономических отношениях (заключено в г. Пекине 5 марта 1992 г., не требует ратификации)*(17) устанавливает принципы поощрения и развития торгово-экономических отношений, в частности оно фиксирует взаимное предоставление режима наибольшего благоприятствования в части взимания таможенных пошлин, налогов и сборов при импорте и экспорте товаров и услуг, а также в отношении правил таможенного управления и таможенных формальностей; в развитие данного Соглашения Договаривающиеся Стороны могут заключать другие соглашения, протоколы или разрабатывать программы по торгово-экономическому сотрудничеству.

Взаимодействие России и Китая на основе общепризнанных принципов международного права равенства и взаимной выгоды в вопросах обустройства, функционирования, режима работы сопредельных пунктов пропуска, а также обмен информацией по данным вопросам определены в Соглашении от 23 ноября 2010 г. между Федеральным агентством по обустройству государственной границы Российской Федерации и Главным таможенным управлением Китайской Народной Республики "О сотрудничестве в сфере развития пунктов пропуска через российско-китайскую государственную границу"*(18).

Соглашение между Правительством Российской Федерации и Правительством Китайской Народной Республики о сотрудничестве и взаимной помощи в таможенных делах (заключено в г. Москве 8 сентября 1994 г., вступило в силу 10 февраля 1995 г.)*(19) устанавливает принципы сотрудничества таможенных служб двух государств и порядок оказания взаимного содействия в целях облегчения и ускорения перемещения товаров и пассажиров между двумя государствами; предотвращения нарушений таможенного законодательства, расследования и борьбы с такими нарушениями; обеспечения точного исчисления таможенных пошлин, налогов и сборов, взимаемых при ввозе и вывозе товаров; обмена опытом и информацией в области таможенного дела, в том числе информацией, касающейся подлинности официальных документов, выданных в отношении грузовой декларации, предъявляемой таможенной службе запрашивающей Стороны, а также информацией о том, были ли товары, ввезенные на территорию государства запрашивающей Стороны, законно вывезены с территории государства другой Стороны и были ли товары, вывезенные с территории государства запрашивающей Стороны, законно ввезены на территорию государства запрашиваемой Стороны.

Эти соглашения исключительно важны для таможенных органов. Применяя установленный Договаривающимися Сторонами порядок обмена информацией, таможенные органы имеют возможность получать доказательства как для представления их суду в рамках публичных споров, так и в пределах своей компетенции по административным и уголовным делам, без обращения в центральные компетентные учреждения России и Китая, что прямо предусмотрено Договором о правовой помощи.

При оценке допустимости (недопустимости) доказательств по делам с участием Благовещенской таможни Арбитражный суд Амурской области, разрешая конкретное дело, применяет непосредственно Соглашение между Правительством Российской Федерации и Правительством Китайской Народной Республики о сотрудничестве и взаимной помощи в таможенных делах (далее - Соглашение о сотрудничестве).

Так, в ходе рассмотрения Арбитражным судом Амурской области дела N А04-5925/2013 декларант, который ссылался на ст. 8 Соглашения о сотрудничестве, заявил довод о невозможности использования таможенным органом доказательств, полученных в порядке взаимодействия таможенных органов России и Китая в рамках данного Соглашения, поскольку таможенный орган КНР не дал письменного согласия на их использование (решение, вынесенное по данному делу оставлено в силе постановлением Федерального арбитражного суда Дальневосточного округа от 7 мая 2014 г. N Ф03-1357/2014)*(20).

При толковании Соглашения о сотрудничестве в совокупности с протоколом рабочей комиссии по вопросам в сфере правоохранения Дальневосточной оперативной таможни (ДВОТ) и Департамента по борьбе с контрабандой (ДБК) Харбинской таможни от 13 апреля 2011 г. суды пришли к выводу, что между таможенными службами двух государств предусмотрен порядок обмена информацией, не требующий заверения копий либо дополнительной легализации документов, представляемых по запросу в рамках указанного Соглашения. На основании изложенного суды установили, что письмо ДБК Харбинской таможни, поступившее в ответ на запрос уполномоченного органа России, имеет официальный статус, так как оно получено в рамках международного сотрудничества в таможенной сфере между ДВОТ и ДБК Харбинской таможни, правовая база которого основана на Соглашении о сотрудничестве от 8 сентября 1994 г. и протоколе рабочей встречи от 13 апреля 2011 года.

Федеральный арбитражный суд Дальневосточного округа в постановлении от 23 апреля 2013 г. N Ф03-1467/2013 по делу N А04-5706/2012, рассмотренному Арбитражным судом Амурской области, отклонил довод заявителя жалобы, по мнению которого судом апелляционной инстанции не дана оценка тому, что представленные таможенным органом документы исходили от китайской стороны и были добыты с нарушением закона, а именно: содержались в факсимильной форме, без легализации, хотя обязательность последней установлена Гаагской конвенцией от 5 октября 1961 года (Конвенцией, отменяющей требование легализации иностранных официальных документов).

Как указала кассационная инстанция, в силу подпункта "а" абзаца третьего ст. 1 данной Конвенции ее положения не распространяются на документы, совершенные дипломатическими и консульскими агентами, а также на административные документы, имеющие отношение к коммерческой или таможенной операции. Соглашением между Правительством Российской Федерации и Правительством Китайской Народной Республики о сотрудничестве и взаимной помощи в таможенных делах предусмотрен обмен информацией между таможенными службами государств, не предусматривающий удостоверение копий либо дополнительную легализацию документов, представляемых по запросу в рамках этого Соглашения.

Однако в соответствии с Соглашением о сотрудничестве и взаимной помощи в таможенных делах, а также протоколом рабочей встречи обмен информацией происходит через региональные таможенные службы: в России - это Дальневосточное таможенное управление (г. Владивосток), в Китае - Департамент по борьбе с контрабандой Харбинской таможни (г. Харбин), что существенно замедляет процесс исполнения запросов. Следствием этого является невозможность проведения таможенного контроля таможенной стоимости до выпуска товара (ст. 69 ТК ТС), максимальный срок которого не должен превышать 10 рабочих дней со дня, следующего за днем регистрации таможенной декларации (ст. 196 ТК ТС).

Таким образом, при наличии признаков, свидетельствующих о недостоверности таможенной стоимости, заявленной декларантом, но в отсутствие достаточных этому доказательств, каковыми в основном являются подлинный внешнеторговый контракт, зарегистрированный в КНР, экспортная декларация КНР, счет-фактура, представляемая экспортером таможенной службе КНР, таможня имеет возможность осуществить таможенный контроль только после выпуска товара (ст. 99 ТК ТС).

Как показывает практика, возможность дальнейшего взыскания таможенных пошлин и налогов с декларанта невысока.

За то время, которое требуется таможенной службе сопредельного государства для направления и выполнения запросов, недобросовестное поведение участника внешнеэкономической деятельности может привести к ликвидации последнего и, соответственно, бюджет недополучит таможенные платежи".

Складывается ситуация, когда граница, будучи доступной для недобросовестных участников внешнеэкономической деятельности, практически становится непреодолимой для сотрудников таможенных органов.

В связи с изложенным представляется необходимым дальнейшее развитие межгосударственных отношений в рамках Соглашения между Правительством Российской Федерации и Правительством Китайской Народной Республики о сотрудничестве и взаимной помощи в таможенных делах. И одним из наиболее действенных способов такого взаимодействия должен стать непосредственный обмен информацией между сопредельными таможнями двух стран. Например, обмен информационными базами, фиксирующими экспортные декларации в таможенных пунктах пропуска через границу между Россией и Китаем; обмен информацией о наличии факта регистрации на территории КНР внешнеторгового контракта, представляемого участниками внешнеэкономической деятельности при декларировании товара.

Учитывая принципы и формы развития таможенного законодательства в странах Азиатско-Тихоокеанского региона, в том числе в России, полагаем, что особое значение имеет создание Единого межнационального информационного окна, появление которого позволило бы декларанту подавать декларацию только один раз - при вывозе товара из страны.

В свете развития отношений между Россией и Китаем возрастает значение двусторонних международных договоров между нашими странами. В ближайшее время в районе городов Благовещенска - Хэйхэ планируется совместное строительство моста через реку Амур, что послужит новым толчком для развития наших отношений, увеличения объема товарооборота через границу и может привести к увеличению количества споров в судах Дальневосточного региона.

Судам не следует бояться применять нормы международного права и международных договоров. Напротив, их применение будет способствовать реализации принципов, установленных двумя соседними странами в международных актах, предупредит нарушения таможенного законодательства, которые наносят ущерб экономическим, социальным и налоговым интересам обоих государств.

Изучение практики применения судами норм международных договоров при рассмотрении таможенных споров имеет серьезное значение как с точки зрения выявления пробелов, недостатков в национальном законодательстве, так и с точки зрения реализации прав участников внешнеэкономической деятельности, добросовестного исполнения ими своих обязанностей и эффективности их судебно-правовой защиты.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) См., например: Архипов Л.Н. Административно-правовое регулирование внешнеэкономической деятельности приграничных регионов в Дальневосточном федеральном округе // Миграционное право. 2013. N 3. С. 27-31.

*(2) Далее - КоАП РФ.

*(3) СЗ РФ. 1995. N 29. Ст. 2757.

*(4) Бюллетень ВС РФ. 2003. N 12; 2013. N 5.

*(5) См., например: Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации, утвержденный Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 24 декабря 2014 г. // Документ опубликован не был.

*(6) Постановление Конституционного Суда Российской Федерации "По делу о проверке конституционности статьи 14.1 Федерального закона "О погребении и похоронном деле" и Положения о погребении лиц, смерть которых наступила в результате пресечения совершенного ими террористического акта, в связи с жалобой граждан К.И. Гузиева и Е.Х. Кармовой" // Вестник КС РФ. 2007. N 4.

*(7) Постановление Конституционного Суда Российской Федерации "По делу о проверке конституционности пункта 5 части второй статьи 371, части третьей статьи 374 и пункта 4 части второй статьи 384 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобами граждан К.М. Кульнева, В.С. Лалуева, Ю.В. Лукашова и И.П. Серебренникова" // Вестник КС РФ. 1996. N 2.

*(8) Постановление Конституционного Суда Российской Федерации "По делу о проверке конституционности ряда положений статей 37, 52, 135, 222, 284, 286 и 3791 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и части четвертой статьи 28 Закона Российской Федерации "О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании" в связи с жалобами граждан Ю.К. Гудковой, П.В. Штукатурова и М.А. Яшиной" // Вестник КС РФ. 2009. N 2.

*(9) Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 16 июня 2009 г. N 9-П "По делу о проверке конституционности ряда положений статей 24.5, 27.1, 27.3, 27.5 и 30.7 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, пункта 1 статьи 1070 и абзаца третьего статьи 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации и статьи 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан М.Ю. Карелина, В.К. Рогожкина и М.В. Филандрова" // Вестник КС РФ. 2009. N 4.

*(10) Текст Решения опубликован на сайте Комиссии Таможенного союза (http://www.tsouz.ru).

*(11) См.: Сборник официальных документов, регламентирующих двусторонние международные отношения России и Китая на современном этапе / Сост. Н.Н. Приходько. Благовещенск, 2005. С. 32-39.

*(12) СЗ РФ. 2013. N 7. Ст. 612.

*(13) Россия и Китай являются участниками Конвенции о вручении за границей судебных и внесудебных документов по гражданским или торговым делам (заключена в г. Гааге 15 ноября 1965 г.). При этом в отношении применения норм Договора о правовой помощи следует учитывать разъяснения, данные в п. 3 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 11 июня 1999 г. "О действии международных договоров Российской Федерации применительно к вопросам арбитражного процесса", о том, что двусторонний международный договор является специальным нормативным актом по отношению к многосторонним международным договорам регионального и всеобщего характера и, следовательно, нормы двустороннего международного договора имеют приоритет. Это следует также из п. 2 информационного письма Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22 декабря 2005 г. N 96 "О практике рассмотрения арбитражными судами дел о признании и приведении в исполнение решений иностранных судов, об оспаривании решений третейских судов и о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов", согласно которому, если участники международного многостороннего договора заключили и международный двусторонний договор о правовой помощи, то суд применяет первый договор только к тем отношениям, которые не урегулированы двусторонним договором (Вестник ВАС РФ. 2006. N 3).

*(14) Утвержден Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 20 ноября 2013 г. (Бюллетень ВС РФ. 2014. N 1. Извлечение).

*(15) См.: Картотека арбитражных дел (http://kad.arbitr.ru/).

*(16) См.: Картотека арбитражных дел (http://kad.arbitr.ru/).

*(17) Бюллетень международных договоров. 1993. N 4. С. 51-53.

*(18) См.: http://www.rosgranitsa.ru/ru/node/3141.

*(19) Сборник российско-китайских договоров. 1949-1999. М., 1999. С. 281-287.

*(20) См.: Картотека арбитражных дел (http://kad.arbitr.ru).