Объекты гражданских прав: правовые позиции, содержащиеся в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации (Л.Ю. Михеева, журнал "Судья", N 10, октябрь 2015 г.)

Объекты гражданских прав: правовые позиции, содержащиеся в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации

Л.Ю. Михеева,

заместитель руководителя Исследовательского центра частного права

имени С.С. Алексеева при Президенте Российской Федерации,

профессор, доктор юридических наук

Журнал "Судья", N 10, октябрь 2015 г., с. 11-18.

Раздел Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации"*(1) (далее - Постановление), названный "Объекты гражданских прав", на самом деле содержит положения, относящиеся лишь к нескольким таким объектам. В центре внимания оказались только недвижимое имущество, документарные ценные бумаги и изображение гражданина, Однако, разумеется, это не означает, что положения гражданского законодательства об иных объектах гражданских прав имеют меньшее значение для судебной практики. Вероятно, дело обстоит таким образом, что ранее данные судебными инстанциями разъяснения применительно к другим объектам не утратили своего значения, а значит, не требуют повторения в Постановлении. Например, многие положения Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 33, Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 14 от 4 декабря 2000 г. "О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с обращением векселей"*(2) или Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 февраля 2005 г. N 3 "О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц"*(3) сохраняют свою актуальность и могут быть применены судами, разумеется, с учетом тех изменений, которые внесены в Гражданский кодекс Российской Федерации*(4) (далее - ГК РФ) к настоящему времени.

В силу ст. 128 ГК РФ, к объектам гражданских прав относятся вещи, включая наличные деньги и документарные ценные бумаги, иное имущество, в том числе безналичные денежные средства, бездокументарные ценные бумаги, имущественные права; результаты работ и оказания услуг; охраняемые результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации (интеллектуальная собственность); нематериальные блага.

Центральное значение среди всех объектов гражданских прав при том уровне развития экономики, который характерен для современной России, сохраняет недвижимость. Процесс модернизации ГК РФ не затронул (и не мог затронуть) понятие недвижимой вещи, основным признаком которой остается невозможность перемещения без несоразмерного ущерба ее назначению. Именно этот критерий лег и в основу описания в Постановлении двух видов недвижимости - недвижимости в силу природы и недвижимости в силу закона.

Недвижимость в силу закона (воздушные и морские суда, суда внутреннего плавания) с земельными участками никак не связана и легко перемещается, т.е. основному признаку недвижимости не соответствует. В отношении таких объектов справедливо заметить, что проект модернизации ГК РФ предполагает исключение упоминания о них из статьи 130. Правовой режим таких судов в настоящее время, в отличие от середины 1990-х годов, вполне достаточно определен специальным законодательством, которое, кстати, исключает возможность применения к ним специальных норм ГК РФ, относящихся к недвижимости. Например, применение по отношению к морским или воздушным судам ст. 133.1 ГК РФ невозможно в принципе. Предстоящее исключение из ст. 130 ГК таких объектов нельзя не признать обоснованным.

Недвижимость в силу природных свойств - это земельные участки, участки недр, здания, сооружения, объекты незавершенного строительства и прочие аналогичные объекты. Ввиду того что хозяйственная деятельность человека чрезвычайно разнообразна, а современные технологии позволяют создавать сооружения различной степени сложности на земле и под землей, перечислить все возможные виды недвижимости в Постановлении было никак нельзя.

При принятии решения о том, относится ли спорный объект к недвижимости, необходимо отталкиваться от двух основных идей, содержащихся в п. 38 Постановления.

Во-первых, нужно учитывать, что государственная регистрация права на вещь не является обязательным условием для признания ее объектом недвижимости. Следовательно, в случае, когда права на объект не зарегистрированы в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество, суд, тем не менее, может прийти к выводу о существовании такого объекта, если по своим природным свойствам он отвечает признакам недвижимости.

Этому подходу отвечает и разъяснение относительно объектов, права на которые возникли до 1998 года, т.е. до введения в действие Федерального закона от 21 июля 1997 г. N 122-ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним"*(5). Как указывается в Постановлении, недвижимыми вещами являются здания и сооружения, построенные до введения системы государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним, даже в том случае, если ранее возникшие права на них не зарегистрированы.

Однако из Постановления следует, что и объекты, созданные после введения системы регистрации прав, могут претендовать на статус недвижимости при одновременном наличии двух обстоятельств - законного владения объектом и отсутствия нарушений закона при его создании. Иными словами, все отвечающие "природным" признакам недвижимости объекты, кроме самовольных построек, которые, как известно, созданы с нарушением закона (ст. 222 ГК РФ), могут рассматриваться судами как недвижимые вещи.

Во-вторых, следует помнить, что перемещение спорного объекта невозможно без несоразмерного ущерба его назначению. Таким образом, к разряду недвижимых вещей могут быть отнесены здания, подземные сооружения, в том числе канализационные сети, сложные сооружения, находящиеся одновременно под землей и над землей (например, буровые скважины), протяженные (линейные) сооружения, иные аналогичные вещи, а также помещения в таких объектах (жилые и нежилые).

Центральной проблемой в этом отношении является отграничение улучшений земельного участка или сооружения, качественно изменяющих такие вещи, от собственно недвижимых вещей. В Постановлении предпринята попытка эту проблему разрешить. Как известно, Пленум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации в 2013 году включил в свое Постановление от 17 ноября 2011 г. N 73 "Об отдельных вопросах практики применения правил Гражданского кодекса Российской Федерации о договоре аренды"*(6) следующее разъяснение: если при проведении правовой экспертизы регистрирующий орган придет к выводу о том, что объект незавершенного строительства как самостоятельная недвижимая вещь отсутствует (например, на объекте не полностью завершены фундаментные работы и т.п.), то отказ в государственной регистрации прав является правомерным.

В комментируемом Постановлении эта мысль практически дословно воспроизводится: "При разрешении вопроса о признании правомерно строящегося объекта недвижимой вещью (объектом незавершенного строительства) необходимо установить, что на нем, по крайней мере, полностью завершены работы по сооружению фундамента или аналогичные им работы (п. 1 ст. 130 ГК РФ)".

Однако следует признать, что такое разъяснение подходит лишь для обычных домов (жилых или нежилых), которые действительно нельзя признавать объектами незавершенного строительства лишь при наличии вырытого под фундамент котлована. Кстати, следует отметить, что котлованы и ямы как результаты проведенных на земельном участке работ в принципе никогда не могли рассматриваться в качестве недвижимых вещей, ибо не являлись сооружениями. Постановление отражает эту же мысль: речь должна идти о строящемся объекте, а не об изменении состояния земельного участка.

Вместе с тем в сложных ситуациях значение словосочетания "фундаментные и аналогичные работы" неочевидно. В каждом случае решение об отнесении объекта к недвижимым вещам должно приниматься с учетом конкретных обстоятельств дела и характеристик объекта.

В тексте Постановления присутствует упоминание о так называемом замощении. Напомним, что судебная практика применительно к судьбе асфальтовых покрытий, взлетно-посадочных полос и технологических площадок развивалась неоднородно. Так, в Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 16 декабря 2008 г. N 9626/08 по делу N А08-7744/06-5*(7) площадка была признана недвижимостью: "Если согласно техническому паспорту спорному объекту - производственной площадке для грузовых автомобилей - присвоен кадастровый номер, это сооружение имеет песчаную подушку, щебеночную подготовку и слой бетона толщиной 20 см, т.е. прочно соединено с землей и не может быть перемещено без несоразмерного его назначению ущерба, такой объект признается недвижимым имуществом в силу его соответствия признакам, предусмотренным ст. 130 ГК РФ". Во всяком случае, как можно заметить, критерий невозможности перемещения объекта ("природные свойства") в этом суждении оказался определяющим.

В другом случае (Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17 января 2012 г. N 4777/08 по делу N А56-31923/2006*(8)) спорный объект представлял собой систему открытых проводящих каналов (канавы, выложенные железобетонными лотками) и закрытой осушительной сети, состоящей из асбестоцементных труб различного диаметра, уложенных на глубине 0,9 м. Эта система была создана в целях осушения земель сельскохозяйственного назначения. Экспертиза показала, что сооружения прочно связаны с землей, их перемещение без несоразмерного ущерба назначению невозможно. Однако суд сделал вывод о том, что спорные объекты не имеют самостоятельного функционального назначения, "созданы исключительно в целях улучшения качества земель и обслуживают только земельный участок, на котором они расположены, поэтому являются его неотъемлемой частью и применительно к статье 135 ГК РФ должны следовать судьбе этого земельного участка".

В то же время, например, в Обзоре судебной практики по вопросам, возникающим при рассмотрении дел, связанных с садоводческими, огородническими и дачными некоммерческими объединениями, за 2010-2013 годы*(9), утвержденном Верховным Судом Российской Федерации 2 июля 2014 г., "природный" характер недвижимости сам по себе не рассматривался в качестве определяющего ее свойства. Суд, решая юридическую судьбу построенной в садовом товариществе дороги, указал тогда, что для признания имущества недвижимым необходимо подтверждение того, что такой объект гражданских прав "создан именно как недвижимость в установленном законом и иными правовыми актами порядке", что объект "индивидуализирован в качестве объекта недвижимости". Последняя фраза могла быть истолкована таким образом, что государственная регистрация права на дорогу, будучи способом индивидуализации этого объекта, дает ответ на вопрос об отнесении дороги к недвижимым вещам.

Анализируемое в настоящей статье Постановление уходит от сугубо формальных суждений и в отношении дорог, площадок и иных аналогичных объектов, размещенных на поверхности земли, указывает следующее: "Замощение земельного участка, не отвечающее признакам сооружения, является его частью и не может быть признано самостоятельной недвижимой вещью (пункт 1 статьи 133 ГК РФ)".

Пресловутое замощение (чаще всего - асфальтовое покрытие земельного участка) фигурирует в судебных спорах довольно часто, более того, право собственности на такого рода объекты нередко регистрируется Росреестром. Подчас замощение отчуждается его собственником, что, скорее всего, является прикрытием сделки по отчуждению земельного участка, не принадлежащего собственнику замощения*(10).

Именно такие ситуации и демонстрируют вполне явно, что проблема признания асфальтовых площадок, взлетно-посадочных полос и аналогичных объектов самостоятельными недвижимыми вещами порождена отсутствием права собственности на землю у лица, которое произвело замощение. Если бы тот, кто создает замощение, был собственником земли, то ни у него самого, ни у третьих лиц не возникло бы интереса в государственной регистрации права на асфальтовую площадку как самостоятельный объект. Земельный участок мог бы быть заложен или отчужден в том его состоянии, которое он имеет на момент совершения сделки.

Однако ввиду того что подавляющее большинство хозяйствующих субъектов (насколько можно судить по судебной практике) являются лишь арендаторами земельных участков, их интерес в фиксации прочных прав в отношении участка через регистрацию права собственности на асфальтовое покрытие становится непреодолимым. Неслучайно в судебных спорах фактически конкурируют в одном и том же процессе требования одной стороны о расторжении договора аренды земли или признании его недействительным и требования другой стороны о признании права собственности на замощение. Через узаконение асфальтовой или бетонной площадки арендатор хочет закрепиться на земле, поскольку не имеет возможности или желания стать собственником этой земли либо не может приобрести на эту землю иное прочное (вещное) право.

Такое положение дел предопределило и позицию, выраженную в Постановлении: замощение не является недвижимостью, если не отвечает признакам сооружения. Однако в каких случаях оно может отвечать таким признакам, однозначно сказать нельзя. Попытки судов обратиться для решения этого вопроса к Градостроительному кодексу Российской Федерации*(11) не увенчаются успехом - этот Кодекс понятие сооружения не раскрывает. Впрочем, как представляется, объяснить в законе, что такое сооружение, невозможно, поскольку, как уже отмечалось, строительные технологии развиваются весьма стремительно, а новые сооружения, в особенности те, что не относятся к жилым зданиям, разительно отличаются от сооружений прошлого века.

Именно поэтому в вопросе о капитальности асфальтового или бетонного покрытия (а равно песчаной насыпи и т.п.) усмотрение суда продолжает оставаться определяющим. Не исключено, что еще долгое время суды будут ориентироваться на толщину замощения, которая рассматривалась в одном из приведенных выше судебных актов.

Второе разъяснение, относящееся к недвижимости, дано в Постановлении применительно к ст. 133.1 ГК РФ, которая с 1 октября 2013 г. ввела в наш юридический лексикон термин "единый недвижимый комплекс", увы, по-разному понимаемый собственниками недвижимости и Росреестром. Текст ст. 133.1 ГК РФ не позволяет усомниться в том, что в ней предоставлена возможность зарегистрировать право на единый недвижимый комплекс в двух случаях:

1) лицу, которое желает зарегистрировать право на такой комплекс, принадлежит земельный участок и находящиеся на этом участке объекты (сооружения, кабели, трубопроводы, транспортеры, цистерны и пр.);

2) лицо, которое желает зарегистрировать право на единый недвижимый комплекс, не является собственником всех земельных участков, через которые этот комплекс проходит, но в силу неразрывной физической или технологической связи все элементы комплекса представляют собой неделимую вещь (ст. 133 ГК РФ).

Именно второму виду единых недвижимых комплексов Росреестр на практике отказывает в существовании, точнее, обладателям таких комплексов приходится сталкиваться с отказами в государственной регистрации прав на комплексы по причине невозможности привязать расположение комплекса к принадлежащим заявителю земельным участкам. Нередко такие протяженные комплексы проходят через большое количество земельных участков, права на которые не только не зарегистрированы в Едином государственном реестре, но даже и не разграничены между публично-правовыми субъектами разного уровня в соответствии с земельным законодательством. Разумеется, у органа, регистрирующего права на недвижимость, при таких обстоятельствах возникают серьезные организационные да и юридические затруднения при попытке зафиксировать права на единые недвижимые комплексы в привязке к не учтенным в реестре землям, через которые такие комплексы проходят.

Неприятие Росреестром и Минэкономразвития России второй модели единого недвижимого комплекса выражается не только в неохотной государственной регистрации прав на такие объекты, но и в том, что эти ведомства инициируют внесение изменений в ст. 133.1 ГК РФ с целью исключения из нее упоминания о рассредоточенных по чужим землям комплексах. Минэкономразвития подготовило соответствующий проект федерального закона, однако в данный момент он еще не внесен в Государственную Думу Российской Федерации.

В Постановлении подтверждается легитимность единых недвижимых комплексов второго типа и указывается, что, согласно ст. 133.1 ГК РФ, части единого недвижимого комплекса (например, линейного объекта) могут быть расположены на различных земельных участках. Поэтому отказ органа, осуществляющего государственную регистрацию прав на недвижимое имущество, в регистрации единого недвижимого комплекса лишь на том основании, что соответствующие объекты не расположены на одном земельном участке, не соответствует положениям статьи 133.1 ГК РФ.

Следующим положением Постановления, относящимся к недвижимости, является указание на общую природу отношений по поводу владения и пользования жилыми и нежилыми помещениями в так называемом многоквартирном доме. Пункт 40 Постановления напоминает, что общее имущество многоквартирного дома принадлежит всем собственникам помещений вне зависимости от того, участвуют ли они в товариществах собственников недвижимости. В этом смысле многоквартирный дом, как понятие, не определяемое ни ГК РФ, ни Жилищным кодексом Российской Федерации (далее - ЖК РФ)*(12), толкуется в Постановлении довольно широко и означает такое здание, в котором могут быть не только жилые помещения, принадлежащие на праве собственности отдельным лицам, но и аналогичные нежилые помещения.

Идея создать в принципе одинаковый гражданско-правовой режим жилых и нежилых помещений, т.е. предусмотреть для их гражданского оборота, а также для отношений по владению и пользованию такими помещениями одинаковые правила, не нова. Она прослеживалась в положениях Концепции развития гражданского законодательства, одобренной Советом при Президенте Российской Федерации по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства 7 октября 2009 г.*(13), и довольно отчетливо была закреплена в разработанном на ее основе законопроекте N 47538-6 "О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации"*(14), где предлагалось единообразно урегулировать в проектируемой гл. 19.4 ГК все отношения по поводу общего имущества здания: как для случаев наличия в нем только жилых помещений, так и для всех иных случаев (многоквартирные дома с нежилыми первыми этажами, так называемые офисные центры и т.п.).

В то же время действующее законодательство подобных положений пока еще не содержит, что послужило поводом для обращения к аналогии закона. Как отмечается в п. 41 Постановления, в соответствии с пунктом 1 ст. 6 ГК РФ к отношениям собственников помещений, расположенных в нежилом здании, возникающим по поводу общего имущества в таком здании, применяются нормы законодательства, регулирующие сходные отношения, в частности статьи 249, 289 и 290 ГК РФ и 44-48 ЖК РФ. В этом случае имеется в виду, что в том нежилом здании, в котором выделены отдельно в качестве самостоятельных объектов нежилые помещения, принадлежащие на праве собственности разным лицам, так же как и в многоквартирном доме, возникают отношения по владению, пользованию и распоряжению общим имуществом, т.е. отношения общей долевой собственности.

Следовательно, собственникам нежилых помещений в офисном центре или ином аналогичном здании, как и собственникам квартир, принадлежит доля в праве собственности на общее имущество здания - общие помещения, несущие конструкции, механическое, электрическое, санитарно-техническое и иное оборудование (аналогия со ст. 289 и 290 ГК РФ). Такая доля в праве собственности не отчуждается отдельно от помещения и дает ее обладателю право принимать участие в общем собрании собственников с голосом, размер которого пропорционален доле собственника в праве общей собственности на общее имущество в данном доме (аналогия со ст. 48 ЖК РФ). Кроме того, бремя содержания общего имущества в таком здании несут все сособственники помещений, каждый соразмерно со своей долей в праве на общее имущество (аналогия со ст. 249 ГК РФ). Все вопросы управления общим имуществом здания, в том числе вопрос о возможности предоставить отдельные части такого имущества в пользование третьим лицам, решаются общим собранием собственником помещений в здании (аналогия со ст. 44 ЖК РФ).

Из всех новелл, включенных законодателем в гл. 7 ГК "Ценные бумаги" (Федеральный закон от 2 июля 2013 г. N 142-ФЗ "О внесении изменений в подраздел 3 раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации"*(15)), в Постановлении прокомментирована только одна - правило об истребовании из чужого незаконного владения документарных ценных бумаг (вексель, чек, складское свидетельство, коносамент, закладная). Подчеркнем, что речь может идти лишь о виндикации документарных бумаг, поскольку истребование бездокументарных ценных бумаг из чужого незаконного владения в силу действующей редакции ГК РФ невозможно, а для целей защиты прав по бездокументарным бумагам в случае их утраты может быть использован иск, предусмотренный пунктом 1 ст. 149.3 ГК РФ, а также иск о возмещении убытков.

Статья 147.1 ГК РФ закрепляет специальные по отношению к положениям ст. 301-303 Кодекса правила, т.е. устанавливает особенности виндикации документарных бумаг. Как отмечается в Постановлении, одной из этих особенностей является прежде всего запрет истребования от добросовестного приобретателя не только ценных бумаг на предъявителя, но и ордерных и именных ценных бумаг, удостоверяющих денежное требование. Такие бумаги нельзя истребовать даже в тех случаях, когда они выбыли из владения истца помимо его воли. Например, в случае, если вексель был похищен и через некоторое время обнаружен у законного векселедержателя*(16), купившего в свою очередь вексель у предыдущего держателя, то лицо, у которого такая бумага была похищена, не имеет возможности ее истребовать, ссылаясь на пункт 2 ст. 302 ГК РФ, т.е. на выбытие векселя из его владения помимо воли. Истребование данной документарной бумаги возможно лишь при доказанной недобросовестности векселедержателя-ответчика.

Задачу опровержения презумпции добросовестности такого ответчика в некоторой степени облегчает пункт 4 ст. 147.1 ГК РФ, в силу которого не может считаться добросовестным приобретателем бумаги тот, кто своими обманными или другими незаконными действиями способствовал утрате прав законного владельца на ценную бумагу либо в качестве предшествующего владельца знал или должен был знать о наличии прав иных лиц на ценную бумагу.

Последствия удовлетворения иска об истребовании документарной ценной бумаги из чужого незаконного владения тоже определяются ст. 147.1 ГК РФ, пункт 5 которой содержит специальные правила, исключающие необходимость применения статьи 303 ГК РФ.

Наконец, немалое внимание уделено в Постановлении и таким объектам гражданских прав, как нематериальные блага, а точнее способам осуществления и защиты права на изображение гражданина. Статья 152.1 ГК РФ продолжает традицию защиты изображения гражданина, заложенную еще в ст. 514 ГК РСФСР 1964 года*(17). Запрет на использование изображения гражданина без его согласия представляет собой одно из проявлений уважения к его частной жизни.

Изображение, как правило, существует в виде фотографии, видеозаписи или произведения изобразительного искусства, при этом у создателя соответствующего произведения (фотографа, оператора или художника) возникают авторские права, подлежащие защите. Вместе с тем осуществление этих прав фотографом или художником не должно нарушать права изображенной в произведении модели, поэтому распространение такого изображения возможно лишь с соблюдением установленных ст. 152.1 ГК РФ ограничений.

В этом отношении в Постановлении содержится важное разъяснение о том, что следует понимать под обнародованием изображения гражданина. По аналогии с положениями ст. 1268 ГК РФ обнародование состоит в осуществлении действия, которое впервые делает данное изображение доступным для всеобщего сведения путем его опубликования, публичного показа либо любым другим способом, включая размещение его в сети Интернет. В подавляющем большинстве случаев нарушение права гражданина на охрану его изображения состоит именно в обнародовании изображения, т.е. в доведении его до всеобщего сведения, в опубличивании. Интерес гражданина в таком случае заключается в сохранении изображения недоступным для третьих лиц, поскольку такое изображение может раскрывать какую-либо личную тайну или выставлять гражданина в неприглядном свете. Наконец, обнародование изображения гражданина может противоречить его религиозным убеждениям. Ни один из таких мотивов не имеет значения для рассмотрения судебного спора по ст. 152.1 ГК РФ, поэтому объяснять причину обращения за защитой истец не обязан.

В свою очередь использование изображения может проявляться в размещении фото или рисунка на товарах, рекламных щитах, обложках книг или журналов, в использовании видеоролика в рекламе, во включении изображения в композицию товарного знака или знака обслуживания и в совершении других подобных действий, направленных на извлечение прибыли. Не исключено и использование изображения другого гражданина в некоммерческих целях, например для проведения предвыборной агитации, в том числе недобросовестной. В сети Интернет некоммерческое использование чужого изображения может иметь место при его размещении лицом на своей странице в целях привлечения внимания других пользователей (сбор "лайков" и т.п.), открытия дискуссии по поводу этого изображения, а также в иных аналогичных целях, которые в принципе не имеют значения для рассмотрения спора об охране права на изображение.

Чужое изображение могло быть использовано ответчиком как в неизменном виде (формате), так и в другом масштабе или цвете, при этом для применения судом ст. 152.1 ГК РФ важно, чтобы изображенное лицо продолжало оставаться узнаваемым.

В соответствии с разъяснением, данным в п. 48 Постановления, факт обнародования и использования изображения определенным лицом подлежит доказыванию лицом, запечатленным на таком изображении, а обязанность доказывания правомерности обнародования и использования изображения гражданина возлагается на лицо, его осуществившее. Гражданин вправе требовать применения соответствующих случаю мер гражданско-правовой защиты своего права на изображение не только по отношению к автору изображения, но и по отношению к любому другому лицу, неправомерно его использующему.

Статья 152.1 ГК содержит закрытый перечень случаев, в которых обнародование и использование изображения гражданина помимо его воли являются правомерными. Без согласия гражданина, чье изображение используется, или иных названных в законе лиц (п. 1 ст. 152.1 ГК РФ) допускается обнародование и использование изображения в случаях, когда:

1) использование изображения осуществляется в государственных, общественных или иных публичных интересах;

2) изображение гражданина получено при съемке, которая проводится в местах, открытых для свободного посещения, или на публичных мероприятиях (собраниях, съездах, конференциях, концертах, представлениях, спортивных соревнованиях и подобных мероприятиях), за исключением случаев, когда такое изображение является основным объектом использования;

3) гражданин позировал за плату.

В первом случае речь идет прежде всего о так называемых публичных лицах - политиках, государственных служащих и иных гражданах, информация о деятельности которых является для общества значимой. По этой причине, например, изображение первых лиц государства обнародуется и используется без их согласия, хотя необходимо признать, что время, место и иные обстоятельства, при которых получено изображение таких граждан, могут иметь значение при рассмотрении конкретного судебного спора.

В Постановлении использован термин "публичная фигура" - это лицо, которое занимает государственную или муниципальную должность, играет существенную роль в общественной жизни в сфере политики, экономики, искусства, спорта или любой иной области. Поскольку ответчику, как было указано выше, надлежит доказать правомерность обнародования и использования изображения, ему предстоит доказать, что обнародование и использование изображения публичной фигуры осуществлялось в связи с политической или общественной дискуссией либо интерес к данному лицу является общественно значимым (п. 44 Постановления). Если же единственной целью обнародования и использования изображения лица было удовлетворение обывательского интереса к частной жизни публичной фигуры либо извлечение прибыли, то такие действия ответчика суд должен признать неправомерными. Именно по этой причине, как отмечалось, большое значение имеют время, место и иные обстоятельства, при которых получено изображение публичной фигуры.

Разумеется, к использованию изображения в государственных, общественных или иных публичных интересах относятся и случаи обнародования изображения граждан, разыскиваемых в связи с совершением преступлений, или без вести пропавших граждан. Как указывается в Постановлении, это необходимо в целях защиты правопорядка и государственной безопасности.

Подпункт 2 пункта 1 ст. 152.1 ГК РФ допускает обнародование и использование изображения гражданина, которое получено в местах, открытых для свободного посещения, или на публичных мероприятиях. Предполагается, что граждане, находящиеся в таких местах, осознают возможность их фото- или видеосъемки, и поскольку этого места или мероприятия они не покидают, подразумевается, что они согласны на использование возможных изображений с их участием. К мероприятиям публичного характера законодатель отнес разного рода собрания, съезды, конференции, концерты, представления, спортивные соревнования. В Постановлении дополнительно указывается, что к открытым мероприятиям относятся и открытые судебные заседания. Вместе с тем изображение гражданина, полученное в местах, открытых для свободного посещения, или на публичных мероприятиях, не может быть обнародовано или использовано в случаях, когда оно является основным объектом использования (например, занимает большую часть снимка). Как полагает Верховный Суд Российской Федерации, в целом фотоснимок должен отображать информацию о проведенном публичном мероприятии, на котором он был сделан, а не информацию о каком-то отдельном лице.

Третий случай допускаемого обнародования и использования изображения без согласия гражданина, чье изображение используется (или иных указанных в законе лиц), - когда гражданин позирует за плату. Соглашение, в силу которого одна сторона (натурщик) позирует другой стороне (художнику, оператору или иному лицу, изготавливающему изображение на любом материальном носителе), является возмездной сделкой и содержит не только элементы договора возмездного оказания услуг (гл. 39 ГК РФ), но и условия, относящиеся к порядку обнародования и использования изображения гражданина. Заключив такой договор, модель (натурщик) исключает для себя впредь возможность охраны права на изображение, если только другая сторона договора не нарушит условия использования этого изображения. По существу, в этом случае в основе правомерного использования изображения лежит данное гражданином согласие.

Как справедливо отмечено в п. 46 Постановления, согласие на обнародование и использование изображения, предоставляемое гражданином (его детьми, супругом, родителями), по своей природе является гражданско-правовой сделкой. По этой причине оно может содержать в себе ряд условий. Положения ст. 152.1 ГК РФ не запрещают дать такое согласие на срок, а также с условием ограничения или с перечислением способов использования изображения (например, исключительно в рекламе или, напротив, лишь путем нанесения изображения на тот или иной товар и др.). Не исключается установление гражданином и территориальных пределов допустимого использования его изображения тем или иным способом.

Сделка, предоставляющая разрешение на использование изображения, может быть одно-, двух- и многосторонней, т.е., как отмечалось выше, согласие гражданина на обнародование и использование его изображения может быть выражено при заключении этим гражданином договора с лицом, которое приобретет право использования этого изображения. Такого рода договор может быть заключен не только при изготовлении изображения, но и после начала неправомерного использования уже полученного изображения гражданина.

Статья 152.1 ГК РФ не содержит прямого ответа на вопрос о форме согласия на использования изображения. Поэтому в Постановлении разъясняется, что она определяется общими правилами ГК РФ о форме сделки, которая может быть совершена в письменной или устной форме, а также путем совершения конклюдентных действий (ст. 158 ГК РФ). Гражданин, выдающий в одностороннем порядке согласие на использование его изображения, может воспользоваться любой из них.

Впрочем, в ряде случаев, предусмотренных законом, для выдачи согласия на использование изображения должна быть применена специальная форма, поэтому Постановление упоминает о том, что использование в агитационных материалах кандидата, избирательного объединения изображения физического лица в соответствии с пунктом 9 ст. 48 Федерального закона от 12 июня 2002 г. N 67-ФЗ "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации"*(18) допускается только с письменного согласия этого физического лица.

Если согласие на обнародование и использование изображения было дано в устной форме либо путем совершения конклюдентных действий, то оно охватывает использование изображения в том объеме и в тех целях, которые явствуют из обстановки, в которой оно совершалось. Например, если уличный фотограф предлагает гражданину за плату сделать его снимок на фоне местной достопримечательности, то при этом по умолчанию подразумевается, что использовать такое изображение в дальнейшем может только запечатленный на снимке гражданин. Оставшаяся у фотографа копия снимка, в том числе цифровая, не может быть использована им без согласия модели.

Этот же подход (о необходимости учета обстоятельств выдачи согласия) использован в Постановлении и применительно к коллективным фотографиям. Как указывает Верховный Суд, по общему правилу, если изображенные на коллективном фотоснимке граждане очевидно выразили свое согласие на фотосъемку и при этом не запретили обнародование и использование фотоснимка, то один из этих граждан вправе обнародовать и использовать такое изображение без получения дополнительного согласия на это от иных изображенных на фотоснимке лиц, за исключением случаев, если такое изображение содержит информацию об их частной жизни (п. 1 ст. 152.2 ГК РФ).

Следовательно, коллективный снимок выпускников вуза не может быть запрещен к распространению и использованию, разумеется, если только речь не идет о коммерческом использовании. В последнем случае ответчик, ссылающийся на очевидное выражение участниками съемки своего согласия, действует недобросовестно, и в соответствии со ст. 10 ГК РФ ему должно быть отказано в защите.

В то же время снимок членов семьи спустя годы после того, как он был сделан, может затрагивать интерес одного из участников съемки в защите его права на неприкосновенность частной жизни. По разным причинам (развод, усыновление, лишение родительских прав и т.п.) такое лицо может быть заинтересовано в нераспространении снимка и в запрете на его использование, даже если в момент непосредственного совершения съемки против съемки не возражало.

В пункте 43 Постановления также указывается, что обстоятельства размещения гражданином своего изображения в сети Интернет могут свидетельствовать о выражении согласия на дальнейшее использование данного изображения. Возможно, такое размещение как раз и представляло собой конклюдентные действия по выдаче открытого согласия на использование изображения (по аналогии с открытой лицензией на использование произведения).

Вместе с тем чаще всего размещение гражданином своего изображения на персональной странице в Instagram, "ВКонтакте" или на странице иного аналогичного интернет-ресурса происходит при четко выраженном им в электронной форме согласии на дальнейшее обнародование и использование изображения на условиях, отраженных в пользовательском соглашении. Гражданин присоединяется к пользовательскому соглашению (к условиям пользования сайтом) и при этом одновременно выражает свое согласие в отношении дальнейшей судьбы всех своих изображений, размещаемых им впоследствии на сайте. Присоединение к некоторым пользовательским соглашениям не требует "нажатия кнопки". Например, один из самых популярных в России интернет-сервисов "Яндекс" объявил, что, начиная использовать какой-либо сервис или его отдельные функции, пользователь уже считается принявшим условия соглашения в полном объеме, без всяких оговорок и исключений*(19).

Поскольку в последние годы чуть ли не все изображения граждан размещаются и используются в сети Интернет, важное значение приобретает и еще одно разъяснение, данное Верховным Судом Российской Федерации: "Размещение изображения самим гражданином в сети "Интернет", и общедоступность такого изображения сами по себе не дают иным лицам права на свободное использование такого изображения без получения согласия изображенного лица". Иными словами, в обоснование правомерности использования изображения истца ответчик не вправе ссылаться на то, что истец сам разместил это изображение где-либо и тем самым сделал его доступным. Ответчику предстоит доказать одно из следующих обстоятельств:

- Истец разместил свое изображение при таких обстоятельствах, которые могут свидетельствовать о выражении таким лицом согласия на дальнейшее использование данного изображения.

- Истец явным образом дал согласие на использование изображения в устной или письменной (в том числе электронной) форме.

- Истец разместил свое изображение на таком интернет-ресурсе, условия использования которого допускают свободное использование изображения третьими лицами. Откровенно говоря, третье обстоятельство представляет собой лишь частный случай первого.

Ввиду того что в Постановлении согласие на использование изображения совершенно правильно квалифицировано в качестве сделки, логичным является также и вывод о том, что оно может быть отозвано (п. 49). Право на отзыв согласия вытекает из содержащегося в пункте 2 ст. 1 ГК РФ правила, в силу которого граждане приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своих интересах. Следовательно, лицо, выдавшее в одностороннем порядке согласие на использование его изображения, вправе, руководствуясь своими нематериальными интересами, отозвать такое согласие в любое время.

В то же время отзыв ранее выданного согласия со всей очевидностью может повлечь у получателя согласия возникновение убытков, в особенности в случаях, когда в силу условий согласия предполагалось коммерческое использование изображения. Поэтому в Постановлении указывается, что лицо, которое обладало правом на использование данного изображения, может потребовать возмещения причиненных ему таким отзывом убытков (ст. 15 ГК РФ).

В случае смерти гражданина, чье изображение подлежит охране, такое изображение в силу ст. 152.1 ГК РФ может использоваться только с согласия детей и пережившего супруга, а при их отсутствии - с согласия родителей. В Постановлении дополнительно разъясняется, что отсутствие или смерть супруга, детей или родителей такого гражданина, делая невозможным получение их согласия, фактически снимает запрет на обнародование и использование изображения. Отечественная правовая система исходит из того, что охраняемого законом частного интереса в охране изображения в таком случае больше не существует.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Российская газета. 30 июня 2015 г.

*(2) Российская газета. 13 января 2001 г.

*(3) Российская газета. 15 марта 2005 г.

*(4) Гражданский кодекс Российской Федерации (ред. от 13 июля 2015 г.). В данном виде документ опубликован не был.

*(5) СЗ РФ. 1997. N 30. Ст. 3594.

*(6) Вестник ВАС РФ. 2012. N 1.

*(7) Документ официально опубликован не был.

*(8) Вестник ВАС РФ. 2012. N 5.

*(9) Документ официально опубликован не был.

*(10) См.: Определение Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13 марта 2013 г. N ВАС-18400/12 по делу N А21-1931/2011 // Документ официально опубликован не был.

*(11) Российская газета. 30 декабря 2004 г.

*(12) Российская газета. 12 января 2005 г.

*(13) Вестник ВАС РФ. 2009. N 11.

*(14) Документ официально опубликован не был.

*(15) Российская газета. 5 июля 2013 г.

*(16) См.: Постановление ЦИК СССР и СНК СССР от 7 августа 1937 г. N 104/1341 "О введение в действие Положения о переводном и простом векселе" // Свод законов СССР. Т. 5. С. 586.

*(17) Ведомости ВС РСФСР. 1964. N 24. Ст. 407.

*(18) Российская газета. 15 июня 2002 г.

*(19) См.: https://legal.yandex.ru/rules.