Постановление Седьмого арбитражного апелляционного суда от 24 мая 2018 г. N 07АП-11970/15

город Томск

24 мая 2018 г.

Дело N А27-4848/2014

Резолютивная часть постановления объявлена 24.05.2018.

Постановление в полном объеме изготовлено 24.05.2018.

Седьмой арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего Логачева К.Д.,

судей Назарова А.В.,

Кудряшевой Е.В.,

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Унжаковой Т.В., рассмотрев в судебном заседании апелляционную жалобу АО "Газпромбанк" (N 07АП-11970/2015(4)) на определение от 27.02.2018 (судья Лебедев В.В.) Арбитражного суда Кемеровской области по делу N А27-4848/2014 о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью "Торговый дом "Кузбассавтоэмаль" по заявлению Галичева Евгения Алексеевича о процессуальной замене кредитора.

В судебном заседании приняли участие:

от АО "Газпромбанк": Марченко В.А. по доверенности от 09.12.2016.

УСТАНОВИЛ:

решением Арбитражного суда Кемеровской области от 18 июня 2014 года ликвидируемый должник - общество с ограниченной ответственностью "Торговый дом "Кузбассавтоэмаль" (далее - ООО "ТД "Кузбассавтоэмаль", должник) признан банкротом, открыто конкурсное производство. Определением суда от 18 июня 2014 года конкурсным управляющим должника утвержден Федосов Сергей Геннадьевич.

14.12.2017 в Арбитражный суд Кемеровской области от Галичева Евгения Алексеевича поступило заявление о процессуальном правопреемстве.

Заявитель просил произвести процессуальную замену кредитора - ОАО "Газпромбанк" по требованиям, включенным в реестр требований кредиторов ООО "ТД "Кузбассавтоэмаль" определением Арбитражного суда Кемеровской области от 09.09.2014 г. на Галичева Евгения Алексеевича частично в размере 10 912 125 рублей.

Определением Арбитражного суда Кемеровской области от 27.02.2018 внесены изменения в реестр требований кредиторов ООО "ТД "Кузбассавтоэмаль" в части сумм требований ОАО "Газпромбанк". Заявление Галичева Евгения Алексеевича о процессуальной замене кредитора в деле о банкротстве должника с АО "Газпромбанк" на Галичева Евгения Алексеевича удовлетворено. Из третьей очереди реестра требований кредиторов ООО "ТД "Кузбассавтоэмаль" исключено требование АО "Газпромбанк" в сумме 10 912 125 рублей. Требование Галичева Евгения Алексеевича включено в третью очередь реестра требований кредиторов ООО "ТД "Кузбассавтоэмаль" в сумме 10 912 125 рублей.

Не согласившись с принятым судебным актом, АО "Газпромбанк" обратилось в апелляционный суд с жалобой, в которой просит обжалуемое определение отменить, в удовлетворении заявления о процессуальном правопреемстве отказать.

Апелляционная жалоба мотивирована тем, что обстоятельства, связанные с возникновением требования Галичева Е.А., свидетельствуют о злоупотреблении правом, а сами обязательства вытекают из факта участия, что влечет отказ во включении в реестр требования по суброгационному требованию залогодателя к должнику на основании статьи 10, пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, абзаца 8 статьи 2 Закона о банкротстве. Апеллянт указывает, что Галичев Евгений Алексеевич является сыном Галичева Алексея Михайловича (п.1.5 договора дарения недвижимости от 01.06.2011 г.), который согласно данным ЕГРЮЛ с 11.01.2006 г. по 12.12.2013 г. являлся генеральным директором ООО ТД "Кузбассавтоэмаль", а с 12.12.2013 г. по 19.06.2014 г. - председателем ликвидационной комиссии ООО ТД "Кузбассавтоэмаль". Также, Галичев A.M. с 11.01.2006 г. по настоящее время является единственным участником ООО ТД "Кузбассавтоэмаль". Таким образом, Галичев Е.А. является аффилированным лицом ООО ТД "Кузбассавтоэмаль" и совместно с Галичевым A.M. являются заинтересованными лицами, составляют группу лиц. Полагает, что в рассматриваемом случае наличие внутригрупповых отношений и, как следствие, общности хозяйственных интересов Галичева A.M., Галичева Е.А. и должника имеет существенное значение для правильного разрешения спора, поскольку установление подобного факта позволяет дать надлежащую оценку добросовестности действий как Галичева Е.А., заявившего о включении своих требований в реестр, так и должника, обязанность которого при нормальном функционировании гражданского оборота состояла в своевременном исполнении обязательств по кредитным соглашениям. Недобросовестность и отсутствие очевидного экономического смысла договора дарения для Галичева Е.А. подтверждается последующим заключением Галичевым Е.А. и должником (ООО ТД "Кузбассавтоэмаль") договора аренды объектов недвижимости. При этом, разумным и экономически обоснованным поведением было бы ожидаемое от Галичева A.M. заключение с должником договора аренды указанных объектов недвижимости, а не передача их в дар Галичеву Е.А. с последующей арендой. Также, было бы разумным поведением со стороны Галичева A.M. передать объекты недвижимости в уставной капитал Должника в целях увеличения его активов или передать Банку в залог в целях финансирования Банком должника, а не дарить объекты Галичеву Е.А. для последующей передачи в залог Банку. Аналогично неразумно и экономически необоснованно выглядит поведение Галичева Е.А., который получив безвозмездно в дар объекты недвижимости, не имеет цели их самостоятельного использования, сдает в аренду должнику, а затем фактически их лишается передав в залог по обязательствам Должника. Данное неразумное поведение, учитывая аффилированность должника, Галичева Е.А. и Галичева A.M. свидетельствует, что действительные намерения участников сделок были иные. Обстоятельства возникновения права собственности на предмет ипотеки у Галичева Е.А., его аффилированность с должником свидетельствует корпоративном характере требований Галичева Е.А. о процессуальной замене в деле о банкротстве, поскольку указанная схема передачи в залог имущества позволила Галичеву A.M. увеличить кредиторскую задолженность должника (получить кредит в Банке на пополнение оборотных средств должника) путем безвозмездной передачи имущества своему сыну, минуя увеличение уставного капитала ООО ТД "Кузбассавтоэмаль". В связи с этим, обращение Банком взыскания на предмет ипотеки по указанному договору привело к фактическому отчуждению имущества учредителя должника - Галичева A.M., а не его сына - Галичева Е.А. Корпоративный характер требований Галичева Е.А. подтверждается также тем, что договор об ипотеке N 3612- 049-ЗИ-01 от 21.03.2013 г. не мог быть заключен с Галичевым Е.А. в виду отсутствия экономического и правового интереса Галичева Е.А. в случае отсутствия Галичева A.M. в составе участников ООО ТД "Кузбассавтоэмаль". Вышеизложенное свидетельствует о необычности заключенных сделок дарения и ипотеки, отсутствии экономического смысла для Галичева Е.А. в их заключении. По мнению АО "Газпромбанк", действия Галичева A.M. по безвозмездной передаче Галичеву Е.А. имущества в целях финансирования ООО ТД "Кузбассавтоэмаль" под залог этого имущества в отсутствие экономической целесообразности, следует оценивать как механизм увеличения уставного капитала должника, позволяющий на случай банкротства формально нарастить кредиторскую задолженность с противной целью последующего уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов, причинение вреда и интересам других кредиторов. Вышеизложенное свидетельствуют о злоупотреблении Галичевым Е.А., Галичевым A.M. своими правами (статья 10 ГК РФ) и наличии истинной цели подачи заявления о процессуальной замене - освобождение Галичева A.M. от субсидиарной ответственности, а не удовлетворение требований кредитора в ход конкурсного производства за счет имущества должника. Включив требования Галичева Е.А. в реестр требований кредиторов, суд первой инстанции не определил порядок их удовлетворения после удовлетворения требований банка. Суд первой инстанции вышел за пределы требований заявителя, в нарушение статьи 48 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации вместо процессуального правопреемства и замены кредитора, произвел безосновательное исключение требований банка из реестра и включение в реестр требований Галичева Е.А. Апеллянт также указал на необъективность и пристрастность судьи при рассмотрении настоящего обособленного спора.

В возражениях на апелляционную жалобу Галичев Е.А. отклонил доводы апеллянта за необоснованностью, указав на то, что судом первой инстанции установлены все значимые для дела обстоятельства, установлено наличие оснований для процессуального правопреемства.

В судебном заседании представитель АО "Газпромбанк" апелляционную жалобу поддержал по изложенным в ней основаниям, указав на частичное погашение требований банка за счет стоимости залогового имущества, принадлежащего Галичеву Е.А.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о месте и времени судебного заседания, не явились в судебное заседание суда апелляционной инстанции.

Арбитражный апелляционный суд считает возможным на основании статей 123, 156, 266 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Исследовав материалы дела, изучив доводы апелляционной жалобы и отзыва на неё, проверив законность и обоснованность определения арбитражного суда первой инстанции в порядке статьи 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд апелляционной инстанции считает его не подлежащим отмене, исходя из следующего.

Из материалов дела следует и установлено судом, что определением Арбитражного суда Кемеровской области от 09.09.2014 по настоящему делу в реестр требований кредиторов должника были включены требования АО "Газпромбанк" в размере 49 902 494,20 руб. основного долга, 3 995 255,54 руб. процентов за пользование кредитом в третью очередь реестра требований кредиторов ООО "ТД "Кузбассавтоэмаль" как требование кредитора по обязательству, обеспеченному залогом имущества должника. Также в реестр в третью очередь включены требования Банка в сумме 2300 руб. и отдельно в реестре учитываются требования по неустойке в сумме 10 213 650,57 руб.

Определением суда от 24.10.2016 внесены изменения в реестр требований кредитов в части суммы основного долга и процентов, обеспеченных залогом, определено учитывать в реестре основной долг в сумме 49 902 494,20 руб. и 3 959 089,60 руб. процентов как необеспеченные требования.

В целях обеспечения обязательств по кредитному договору сторонами были заключены договоры залога, в том числе Договор об ипотеке N 3612-О49-ЗИ-01 от 21.03.2013 года, согласно которому заявитель Галичев Е.А. в обеспечение надлежащего исполнения обязательств ООО ТД "Кузбассавтоэмаль" перед ОАО "Газпромбанк", не являясь получателем кредита по соглашению об открытии кредитной линии N 3612-049-Т от 21.12.2012, передал в залог ОАО "Газпромбанк" объект недвижимости: здание автомойки на 60 автомобилей, назначение нежилое, площадью 611 кв. м. кадастровый номер 42:24:0401045:162:16 и земельный участок, под зданием автомойки, общая площадь 2529,9 кв.м., кадастровый номер 42:24:0401045:162 по адресу: г. Кемерово ул. Проездная, 2.

АО "Газпромбанк" в рамках исполнения решением Черемушкинского районного суда г. Москвы от 04.02.2014 года по делу N 2- 719/2014, вступившего в законную силу после вынесения апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 02.07.2014 г. по делу N 33-14203, зарегистрировало право собственности на заложенное имущество 05.08.2015. Государственная регистрация права состоялась на основании указанных судебных актов, протокола о признании повторных торгов по продаже арестованного имущества несостоявшимися от 07.05.2015 г. и уведомления о принятии решения об оставлении за собой нереализованного в принудительном порядке имущества за взыскателем от 03.06.15.

Нереализованное имущество (земля и здание) переданы взыскателю на сумму 6 679 050 + 4 233 075 = 10 912 125 руб. по акту от 05.06.2015.

Указанная сумма погашения долга на сегодняшний день в реестре кредиторов не учтена.

Галичев Е.А., считающий себя залогодателем недвижимого имущества по договору об ипотеке N 3612-049-ЗИ-01 от 21.03.2013 г. по обязательствам должника, обратился в суд с настоящим заявлением, в котором просил на основании статьи 387, части 1 статьи 365 Гражданского кодекса Российской Федерации произвести частичную замену конкурсного кредитора АО "Газпромбанк" на Галичева Е.А. в части требований в размере 10 912 125 рублей, исполненных им за должника за счет принадлежащего Галичеву Е.А. имущества, на которое было обращено взыскание в пользу Банка и погашены обязательства должника, обеспеченные залогом этого имущества.

Удовлетворяя заявленное требование, суд первой инстанции исходил из отсутствия корпоративного характера требования Галичева Е.А. и признаков злоупотребления правом, отсутствия необычности заключенных следок дарения и ипотеки, доказанности погашения Галичевым Е.А. за должника требований банка на заявленную сумму.

Апелляционный суд находит выводы суда первой инстанции обоснованными и соответствующими действующему законодательству исходя из следующего.

Согласно части 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и статье 32 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Нормы Закона о банкротстве не исключают замену конкурсного кредитора, требования которого включены в реестр требований кредиторов должника, в порядке процессуального правопреемства на основании статьи 48 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

В соответствии с пунктом 1 статьи 48 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в случаях выбытия одной из сторон в спорном или установленном судебным актом арбитражного суда правоотношении (реорганизация юридического лица, уступка требования, перевод долга, смерть гражданина и другие случаи перемены лиц в обязательстве) арбитражный суд производит замену этой стороны ее правопреемником и указывает на это в судебном акте. Правопреемство возможно на любой стадии арбитражного процесса.

Для правопреемника все действия, совершенные в арбитражном процессе до его вступления в дело, обязательны в той мере, в какой они были обязательны для лица, которое правопреемник заменил (часть 3 статьи 48 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Из указанной нормы следует, что процессуальное правопреемство означает переход процессуальных прав и обязанностей от одного субъекта соответствующего материального правоотношения к другому, что влечет занятие правопреемником процессуального статуса правопредшественника.

Поскольку процессуальное правопреемство обусловлено правопреемством в материальном правоотношении, суд должен оценить доказательства, подтверждающие наличие оснований для правопреемства, на предмет их соответствия требованиям материального права.

Из пункта 1 статьи 382 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что право (требование), принадлежащее на основании обязательства кредитору, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или может перейти к другому лицу на основании закона.

В силу статьи 384 Гражданского кодекса Российской Федерации, если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору вместе со связанными с требованием правами (в том числе с правами, обеспечивающими исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в том числе право на неуплаченные проценты).

Согласно статье 387 Гражданского кодекса Российской Федерации права кредитора по обязательству переходят к другому лицу на основании закона вследствие исполнения обязательства должника его поручителем или залогодателем, не являющимся должником по этому обязательству.

По общему правилу, предусмотренному в статье 384 Гражданского кодекса Российской Федерации, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. В частности, к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в том числе право на неуплаченные проценты.

В пункте 30 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 12.07.2012 N 42 "О некоторых вопросах разрешения споров, связанных с поручительством" разъяснено, что согласно пункту 1 статьи 365 Гражданского кодекса Российской Федерации к поручителю, исполнившему обязательство, переходят права кредитора по этому обязательству и права, принадлежавшие кредитору как залогодержателю, в том числе, если поручитель произвел исполнение обязательства за должника лишь в части. В последнем случае кредитор и поручитель становятся залогодержателями, имеющими равные права на удовлетворение своих требований из стоимости заложенного имущества.

Согласно пункту 4 части 1 статьи 352 Гражданского кодекса Российской Федерации залог прекращается в случае реализации (продажи) заложенного имущества в целях удовлетворения требований залогодержателя.

Погашение Галичевым Е.А. как залогодателем задолженности в размере 10 912 125 руб. за основного должника ООО "ТД "Кузбассавтоэмаль" означает, что к Галичеву Е.А. переходит право требования к ООО "ТД "Кузбассавтоэмаль" на сумму частичного исполнения обязательства.

Таким образом, в рассматриваемом случае возникли материально-правовые и процессуальные основания для правопреемства и замены кредитора в реестре требований кредиторов должника.

Суд первой инстанции, исследовав представленные в дело доказательстве в порядке статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, оценив доказательства, подтверждающие наличие оснований для правопреемства, на предмет их соответствия требованиям материального права, законно и обоснованно отклонил доводы АО "Газпромбанк" о наличии в действиях должника, Галичева А.М., Галичева Е.А. признаков злоупотребления правом, правомерно отнесся критически к выводам АО "Газпромбанк" о том, что действия Галичева A.M. по безвозмездной передаче Галичеву Е.А. имущества в целях финансирования ООО ТД "Кузбассавтоэмаль" под залог этого имущества в отсутствие экономической целесообразности, следует оценивать как механизм увеличения уставного капитала должника, позволяющий на случай банкротства формально нарастить кредиторскую задолженность с противной целью последующего уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов, причинение вреда и интересам других кредиторов.

Так, в соответствии с пунктом 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

При этом в силу пункта 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации и пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Доказательств, с достоверностью указывающих на наличие признаков злоупотребления правом со стороны Галичева Е.А. не представлено.

В данном случае, Галичев Е.А., являясь залогодателем недвижимого имущества по договору об ипотеке N 3612-049-ЗИ-01 от 21.03.2013, погасил обязательства должника по кредитному соглашению об открытии кредитной линии N 3612-049-Т от 21.12.2012 на сумму 10 912 125 рублей. При этом, ни договор дарения недвижимости от 01.06.2011, ни договор об ипотеке не признаны недействительными сделками.

Кроме того, договор дарения был заключен при отсутствии признаков неплатежеспособности у должника, руководителем которого являлся даритель. Напротив, предоставление должнику значительных кредитных средств АО "Газпромбанк" указывает на финансовую стабильность должника в 2011, 2012 и начале 2013 годов.

Ссылка конкурсного кредитора АО "Газпромбанк" на правовую позицию, изложенную в определении Верховного Суда Российской Федерации от 06.07.2017 N 308-ЭС17-1556(2) по делу N А32-19056/2014, судом отклоняется, так как фактические обстоятельства данных споров не являются тождественными. В настоящем обособленно споре, Галичев Е.М. не являлся участником ООО ТД "Кузбассавтоэмаль", займы должнику не предоставлял.

В силу части 1, 2 статьи 209 Гражданского кодекса Российской Федерации, собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом. Собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать имущество в залог и обременять его другими способами, распоряжаться им иным образом.

В этой связи доводы АО "Газпромбанк" о том, что корпоративный характер требований Галичева Е.А. подтверждается также тем, что договор об ипотеке N 3612-049-ЗИ-01 от 21.03.2013 не мог быть заключен с Галичевым Е.А. в виду отсутствия экономического и правового интереса Галичева Е.А. в случае отсутствия Галичева A.M. в составе участников ООО ТД "Кузбассавтоэмаль", что свидетельствует о необычности заключенных сделок дарения и ипотеки, отсутствии экономического смысла для Галичева Е.А. в их заключении, правомерно отклонены судом первой инстанции как основанные на предположениях.

Согласно пункту 1 статьи 365 Гражданского кодекса Российской Федерации к поручителю, исполнившему обязательство, переходят права кредитора по этому обязательству и права, принадлежавшие кредитору как залогодержателю, в том объеме, в котором поручитель удовлетворил требование кредитора.

Надлежащее исполнение обязанности само по себе признается правомерным поведением. В связи с чем, суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о том, что погашение залогодателем Галичевым А.М. требования АО "Газпромбанк" с последующим замещением его в реестре требований кредиторов ООО "ТД "Кузбассавтоэмаль" соразмерно исполненному денежному обязательству само по себе признаков злоупотребления не образует.

Правомерно отклонены судом первой инстанции доводы АО "Газпромбанка" о том, что обстоятельства возникновения требования Галичева Е.А. к должнику свидетельствуют о сделке дарения в отношениях между Галичевым Е.А. и ООО ТД "Кузбассавтоэмаль", что на основании статьи 313, абзаца 1 пункта 1 статьи 572 Гражданского кодекса Российской Федерации исключает правила применения о суброгации (статья 387 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Так, в силу положений статьи 313 Гражданского кодекса Российской Федерации кредитор обязан принять исполнение, предложенное за должника третьим лицом, если исполнение обязательства возложено должником на указанное третье лицо.

Если должник не возлагал исполнение обязательства на третье лицо, кредитор обязан принять исполнение, предложенное за должника таким третьим лицом, в следующих случаях: 1) должником допущена просрочка исполнения денежного обязательства; 2) такое третье лицо подвергается опасности утратить свое право на имущество должника вследствие обращения взыскания на это имущество.

К третьему лицу, исполнившему обязательство должника, переходят права кредитора по обязательству в соответствии со статьей 387 настоящего Кодекса.

Согласно пункту 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22.11.2016 N 54 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах и их исполнении", если исполнение обязательства было возложено должником на третье лицо, то последствия такого исполнения в отношениях между третьим лицом и должником регулируются соглашением между ними.

Согласно пункту 5 статьи 313 Гражданского кодекса Российской Федерации при отсутствии такого соглашения к третьему лицу, исполнившему обязательство должника, переходят права кредитора в соответствии со статьей 387 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При этом согласно пункту 3 статьи 382 Гражданского кодекса Российской Федерации, если должник не был уведомлен в письменной форме о состоявшемся переходе прав кредитора к другому лицу, новый кредитор несет риск вызванных этим неблагоприятных для него последствий. Обязательство должника прекращается его исполнением первоначальному кредитору, произведенным до получения уведомления о переходе права к другому лицу. Вместе с тем на основании статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации суд может признать переход прав кредитора к третьему лицу несостоявшимся, если установит, что, исполняя обязательство за должника, третье лицо действовало недобросовестно, исключительно с намерением причинить вред кредитору или должнику по этому обязательству, например, в случаях, когда третье лицо погасило лишь основной долг должника с целью получения дополнительных голосов на собрании кредиторов при рассмотрении дела о банкротстве без несения издержек на приобретение требований по финансовым санкциям, лишив кредитора права голосования. Статьи 71.1, 85.1, 112.1, 113 и 125 Закона о банкротстве устанавливают специальные правила по отношению к пункту 2 статьи 313 Гражданского кодекса Российской Федерации, в связи с чем исполнение обязательств должника его учредителями (участниками), собственником имущества должника - унитарного предприятия либо третьим лицом или третьими лицами после введения первой процедуры банкротства допускается с соблюдением порядка, предусмотренного законодательством о банкротстве.

Апелляционный суд поддерживает вывод суда первой инстанции о том, что наличие заинтересованности не является основанием для отказа во включении требования кредитора в реестр. Искусственного увеличения кредиторской задолженности не произошло, поскольку в случае неисполнения Галичевым Е.А. обязательств ООО "ТД "Кузбассавтоэмаль", кредитором должника являлся бы АО "Газпромбанк", который без каких-либо оговорок принял исполнение.

Доказательств того, что Галичев Е.А. использовал институт, закрепленный статьей 313 Гражданского кодекса Российской Федерации, не в соответствии с его назначением, не представлено.

Возражения АО "Газпромбанк" о том, что заявление Галичева Е.А. о процессуальном правопреемстве подлежит удовлетворению только за счет имущества должника, оставшегося после удовлетворения требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, правомерно отклонено судом первой инстанции как основанное на неверном толковании статьи 48 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Ссылка подателя апелляционной жалобы на наличие судебной практики разрешения иных категорий споров, отклоняется судом апелляционной инстанции, так как различие результатов рассмотрения дел, по каждому из которых устанавливается конкретный круг обстоятельств на основании определенного материалами каждого из дел объема доказательств, представленных сторонами, само по себе не свидетельствует о различном толковании и нарушении единообразного применения судами норм материального и процессуального права. Судебные акты приняты судами по конкретным делам, фактические обстоятельства которых отличны от фактических обстоятельств настоящего дела.

Доводы подателя жалобы о том, что судом первой инстанции не полностью выяснены обстоятельства, имеющие значение для дела, не нашли своего подтверждения.

Доводов, основанных на доказательственной базе, опровергающих установленные судом первой инстанции обстоятельств и его выводы, в апелляционной жалобе не приведено.

Оценивая изложенные в апелляционной жалобе доводы, суд апелляционной инстанции установил, что в них отсутствуют ссылки на факты, которые не были предметом рассмотрения суда первой инстанции, имели бы юридическое значение и могли бы повлиять в той или иной степени на принятие законного и обоснованного судебного акта при рассмотрении заявленного требования по существу.

Суд апелляционной инстанции полагает, что, исходя из заявленных требований, с учетом обстоятельств, входящих в предмет доказывания и установленных судом, оценив все имеющиеся в материалах дела доказательства, доводы сторон и оценив все в совокупности по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о наличии оснований для удовлетворения заявления.

Суд апелляционной инстанции считает, что судом первой инстанции нарушений норм материального и норм процессуального права не допущено.

Оснований, предусмотренных статьей 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, для отмены определения у суда апелляционной инстанции не имеется. Апелляционная жалоба не подлежит удовлетворению.

Руководствуясь статьями 258, 268, 271, пунктом 1 части 4 статьи 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение от 27.02.2018 Арбитражного суда Кемеровской области по делу N А27-4848/2014 оставить без изменения, а апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства в Арбитражный суд Западно-Сибирского округа в срок, не превышающий одного месяца со дня вступления его в законную силу, путем подачи кассационной жалобы через Арбитражный суд Кемеровской области.

Председательствующий

К.Д. Логачев