Постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 7 февраля 2019 г. N 11АП-19280/18

гор. Самара

07 февраля 2019 г.

Дело N А65-23499/2018

Резолютивная часть постановления оглашена 31 января 2019 года.

В полном объеме постановление изготовлено 07 февраля 2019 года.

Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд в составе председательствующего судьи Николаевой С.Ю., судей Пышкиной Н.Ю., Терентьева Е.А., при ведении протокола секретарем судебного заседания Ильиной Е.П.,

рассмотрев в открытом судебном заседании 31 января 2019 года в зале N 6 апелляционную жалобу Общества с ограниченной ответственностью "Жилой комплекс "Победа" на решение Арбитражного суда Республики Татарстан от 19 октября 2018 года, принятое по делу N А65-23499/2018 (судья Шарипова А.Э.)

по иску Индивидуального предпринимателя Плахова Леонида Михайловича (ОГРН 314169018800011, ИНН 166013800729), гор. Казань

к Обществу с ограниченной ответственностью "Жилой комплекс "Победа" (ОГРН 1131690012288, ИНН 1655264253), гор. Казань,

с привлечением к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельного требования относительно предмета спора, Андреевой Карины Рифкатовны, гор. Казань,

о взыскании неустойки в сумме 1 240 791 руб. 98 коп. и штрафа в размере 620 395 руб. 99 коп.,

при участии в судебном заседании:

от истца - не явились, извещены надлежащим образом;

от ответчика - не явились, извещены надлежащим образом;

от третьего лица - не явились, извещены надлежащим образом,

Установил:

Истец - Индивидуальный предприниматель Плахов Леонид Михайлович обратился в Арбитражный суд Республики Татарстан с иском к ответчику - Обществу с ограниченной ответственностью "Жилой Комплекс "Победа" о взыскании неустойки по договору долевого участия в строительстве 1 очереди N 122-30/445 от 26 января 2015 года в размере 1 240 791 руб. 98 коп. за период с 01 мая 2016 года по 12 марта 2018 года (с учетом уточнения), штрафа в размере 620 395 руб. 99 коп. (50 % от взысканной судом суммы).

В порядке статьи 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечена Андреева Карина Рифкатовна.

Решением Арбитражного суда Республики Татарстан от 19 октября 2018 года суд исковые требования удовлетворил частично. Взыскал с Общества с ограниченной ответственностью "Жилой комплекс "Победа" в пользу Индивидуального предпринимателя Плахова Леонида Михайловича неустойку в размере 398 482 руб. 01 коп., штраф в размере 99 620 руб. 50 коп., возмещение расходов по оплате госпошлины в размере 25 499 руб. В удовлетворении остальной части иска суд отказал.

Заявитель - Общество с ограниченной ответственностью "Жилой комплекс "Победа", не согласившись с решением суда первой инстанции, подал в Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд апелляционную жалобу, в которой просит решение суда отменить, в удовлетворении требований отказать.

Определением суда от 03 декабря 2018 года апелляционная жалоба оставлена без движения, установлен срок до 25 декабря 2018 года для устранения обстоятельств, послуживших основанием для оставления апелляционной жалобы без движения.

Определением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 26 декабря 2018 года рассмотрение апелляционной жалобы назначено на 31 января 2019 года на 09 час. 10 мин.

Представители истца, ответчика и третьего лица в судебное заседание не явились, о времени и месте судебного заседания извещены надлежащим образом в соответствии с частью 6 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

От истца в материалы дела поступил мотивированный отзыв, которым просил оставить оспариваемый судебный акт без изменения, дело рассмотреть без участия его представителя.

Информация о принятии апелляционной жалобы к производству, движении дела, о времени и месте судебного заседания размещена арбитражным судом на официальном сайте Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда в сети Интернет по адресу: www.11aas.arbitr.ru в соответствии со ст. 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

В соответствии со статьями 123 и 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, апелляционный суд считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц, извещенных о месте и времени судебного разбирательства.

Законность и обоснованность обжалуемого судебного акта проверяется в соответствии со статьями 266 - 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, 26 января 2015 года между ответчиком (застройщик) и третьим лицом заключен договор N 122-30/445 участия в долевом строительстве первой очереди жилого комплекса "Победа" по Пр. Победы Советского района гор. Казани.

Предметом договора является объект долевого строительства: однокомнатная квартира, со строительным номером 445, общей проектной площадью с учетом неотапливаемых помещений с понижающим коэффициентом - 38,68 кв.м, общей проектной площадью (без учета летних помещений) - 37,11 кв.м, жилой площадью - 18,89 кв.м на 12 этаже, по пр. Победы Советского района гор. Казани, стоимостью, с учетом передаточного акта от 15 марта 2018 года, 2 480 992 руб. 40 коп.

Срок передачи участнику долевого строительства объекта долевого строительства - до 30 апреля 2016 года (пункт 2.2.).

Договор участия в долевом строительстве был зарегистрирован в установленном законом порядке Управлением Федеральной службы государственной регистрации кадастра и картографии по Республике Татарстан.

Обязательство по оплате объекта исполнено двумя платежами, первый на сумму 2 375 366 руб., второй на сумму 105 626 руб. 40 коп., что подтверждается справкой ответчика от 29 мая 2018 года.

Задолженность третьего лица перед застройщиком отсутствует.

Однако ответчик обязательства по передачи объекта долевого строительства в установленный договором срок не исполнил.

08 сентября 2017 года третье лицо обратилось к ответчику с требованием об уплате неустойки за нарушение сроков передачи объекта недвижимости, которое оставлено без удовлетворения.

12 марта 2018 года между третьим лицом (цедент) и истцом (цессионарий) заключен договор уступки права требования, согласно которому цедент передал цессионарию право требования неустойки за нарушение предусмотренного договором участия в долевом строительстве срока передачи объекта долевого строительства.

Ответчик извещен о состоявшейся уступке права требования.

11 мая 2018 года истец обратился к ответчику с требованием об уплате неустойки за нарушение сроков передачи объекта недвижимости, которое оставлено без удовлетворения.

12 июня 2018 года между третьим лицом (цедент) и истцом (цессионарий) заключено дополнительное соглашение к договору цессии от 12 марта 2018 года, по условиям которого цедент передал цессионарию право требования штрафа, предусмотренного частью 6 статьи 13 Закона РФ "О защите прав потребителей" за нарушение предусмотренного договором участия в долевом строительстве срока передачи объекта долевого строительства.

Ответчик извещен о заключении дополнительного соглашения к договору цессии.

18 июня 2018 года истец обратился к ответчику с досудебной претензией о выплате неустойки в размере 1 240 791 руб. 98 коп., за нарушение предусмотренного договором участия в долевом строительстве срока передачи объекта долевого строительства, и штрафа в размере 620 395 руб. 99 коп. Однако требование истца ответчиком исполнено не было.

Оставление требования без удовлетворения явилось основанием для обращения истца в суд с настоящим иском.

Обосновывая решение, суд первой инстанции исходил из доказанности материалами дела факта нарушения ответчиком сроков передачи объекта долевого строительства. При этом, суд применил нормы статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Обжалуя судебный акт, заявитель указывает, что суд первой инстанции необоснованно не применил нормы статей 10 и 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, не учел, что сделка является притворной, заключенной с целью искусственного изменения подведомственности спора. Кроме того, суд не учел все обстоятельства при рассмотрении заявления ответчика о применении норм статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Рассмотрев доводы апелляционной жалобы, мотивированного отзыва и изучив материалы дела, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии с пунктом 1 статьи 382 Гражданского кодекса Российской Федерации право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или перейти к другому лицу на основании закона.

В силу указанной нормы права предметом договора уступки права требования (цессии) является право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства должника, возникшего из договора, вследствие причинения вреда и из иных оснований, предусмотренных гражданским законодательством (пункт 2 статьи 307 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. В частности, к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в том числе право на неуплаченные проценты (статья 384 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии пунктом 2 статьи 389.1 Гражданского кодекса Российской Федерации требование переходит к цессионарию в момент заключения договора, на основании которого производится уступка, если законом или договором не предусмотрено иное.

Абзацем 2 пункта 2 статьи 382 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что если договором предусмотрен запрет уступки, сделка по уступке может быть признана недействительной по иску должника только в том случае, когда доказано, что другая сторона сделки знала или должна была знать об указанном запрете.

Таким образом, из указанной нормы следует, что сделка по уступке, заключенная вопреки предусмотренного договором запрета уступки, является не ничтожной, а оспоримой; признание ее недействительной возможно только при предъявлении должником соответствующего иска, но не по инициативе суда.

Соответственно, для признания такой сделки недействительной, требуется принятие компетентным судом соответствующего решения (пункт 1 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Доказательств того, что представленный в материалы дела договор уступки права требования оспорен в установленном законом порядке, изменен либо признан недействительными, в материалах дела не имеется.

Предмет договора между сторонами определен, неясностей у цедента и цессионария отсутствовали, разногласий относительно уступленного права требования между данными лица не имеется.

В данном случае по договору уступки от 12 марта 2018 года и дополнительному соглашению к нему от 12 июня 2018 года не были уступлены права требования по договору участия в долевом строительстве, а состоялась уступка права требования неустойки, штрафа за нарушение срока передачи объекта долевого строительства.

В связи с чем, доводы ответчика об отсутствии согласия ответчика на заключение договора цессии и отсутствие оплаты по договору цессии подлежат отклонению.

Договор уступки права требования неустойки был зарегистрирован в установленном законом порядке Управлением Федеральной службы государственной регистрации кадастра и картографии по Республике Татарстан.

Ответчик уведомлен о состоявшейся перемене лиц в обязательстве.

Довод ответчика о том, что поскольку дополнительное соглашение не было зарегистрировано в Росреестре, право взыскания штрафа к истцу не перешло, суд первой инстанции обоснованно признал несостоятельным в силу следующего.

В силу пункта 2 статьи 389 Гражданского кодекса Российской Федерации соглашение об уступке требования по сделке, требующей государственной регистрации, должно быть зарегистрировано в порядке, установленном для регистрации этой сделки, если иное не установлено законом.

По смыслу пункта 14 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30 октября 2007 года N 120 "Обзор практики применения арбитражными судами положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации", заявляя о недействительности договора цессии, должник должен доказать, каким образом оспариваемое соглашение об уступке права нарушает его права и обязанности.

В пункте 2 Постановления N 54 разъяснено, что договор, на основании которого производится уступка по сделке, требующей государственной регистрации, должен быть зарегистрирован в порядке, установленном для регистрации этой сделки, если иное не установлено законом. Такой договор, по общему правилу, считается для третьих лиц заключенным с момента его регистрации (пункт 2 статьи 389, пункт 3 статьи 433 Гражданского кодекса Российской Федерации). В отсутствие регистрации указанный договор не влечет юридических последствий для третьих лиц, которые не знали и не должны были знать о его заключении.

Несоблюдение цедентом и цессионарием указанного требования о государственной регистрации, а равно как и формы уступки не влечет негативных последствий для должника, предоставившего исполнение цессионарию на основании полученного от цедента надлежащего письменного уведомления о соответствующей уступке (статья 312 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 20 того же постановления разъяснено, что если уведомление об уступке направлено должнику первоначальным кредитором, то по смыслу абзаца второго пункта 1 статьи 385, пункта 1 статьи 312 Гражданского кодекса Российской Федерации исполнение, совершенное должником в пользу указанного в уведомлении нового кредитора, по общему правилу считается предоставленным надлежащему лицу, в том числе в случае недействительности договора, на основании которого должна производиться уступка.

Если уведомление об уступке направлено должнику новым кредитором, то должник согласно абзацу второму пункта 1 статьи 385 Гражданского кодекса Российской Федерации вправе не исполнять ему обязательство до получения подтверждения от первоначального кредитора.

По смыслу разъяснений, приведенных в пунктах 2, 20 Постановления N 54, недействительность уступки требования не влияет на правовое положение должника, который при отсутствии спора между цедентом и цессионарием не вправе отказать в исполнении лицу, которое ему указал кредитор, на основании статьи 312 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно пункту 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года N 25 "О применении судами некоторых положений раздела 1 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" поведение стороны может быть признано недобросовестным по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения. В этом случае суд при рассмотрении дела выносит на обсуждение обстоятельства, явно свидетельствующие о таком недобросовестном поведении, даже если другие стороны на них не ссылались. Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения применяет меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны.

В пункте 70 Постановления N 25 разъяснено, что сделанное в любой форме заявление о недействительности (ничтожности, оспоримости) сделки и о применении последствий недействительности сделки (требование, предъявленное в суд, возражение ответчика против иска и т.п.) не имеет правового значения, если ссылающееся на недействительность лицо действует недобросовестно, в частности, если его поведение после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки (пункт 5 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Ответчик, получивший от цедента надлежащее письменное уведомление о состоявшейся уступке истцу прав на взыскание неустойки на основании части 2 статьи 6 Закона об участии в долевом строительстве и штрафа, предусмотренного частью 6 статьи 13 Закона о защите прав потребителей, не предоставил исполнение ни первоначальному, ни новому кредитору.

При указанных обстоятельствах ссылка ответчика на отсутствие государственной регистрации дополнительного соглашения к договору цессии, которым уступлено право взыскания штрафа, который он должен уплатить в силу действующего законодательства, может рассматриваться в качестве недобросовестного поведения, с целью освободиться от такой уплаты.

При отсутствии доказательств нарушения прав должника совершением уступки, суд не может отказать в иске цессионарию.

Данная позиция изложена в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 28 мая 2018 года N 305-ЭС17-14583.

Ответчиком также заявлено о притворности договора цессии, как прикрывающей договор оказания услуг, а также о том, что условие об оплате уступаемого права является "гонораром успеха", в связи с чем, по мнению ответчика, договор ничтожен.

Аналогичные доводы, со ссылкой также на мнимость сделки в связи с искусственным изменением подведомственности, заявлены ответчиком и в апелляционной жалобе.

Рассмотрев доводы апелляционной жалобе судебная коллегия соглашается с позицией суда первой инстанции, отклонившего данные доводы, в связи с нижеизложенным.

В силу статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения.

Согласно части 1 статьи 421 Гражданского кодекса Российской Федерации граждане и юридические лица свободны в заключении договора.

Условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами (статья 422 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с пунктом 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации мнимой является сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия.

Обращаясь суду о ничтожности сделки по основаниям, предусмотренным пунктом 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, заявитель должен доказать, что при совершении сделки стороны не только не намеревались ее исполнять, но и то, что оспариваемая сделка действительно была не исполнена, не породила правовых последствий для третьих лиц.

При применении положений указанной нормы права следует исходить из того, что сделкой являются действия, направленные на возникновение, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей (статья 153 Гражданского кодекса Российской Федерации), то есть на достижение определенного правового результата. Поэтому сделка - волевой акт, который имеет правовое значение в случае, если воля будет выражена вовне, объективирована каким-либо способом. Таким способом является волеизъявление. Поэтому сделкой является действие, выражающее волю субъекта, направленную на достижение определенного правового результата путем волеизъявления.

Для признания сделки мнимой необходимо установить, что на момент ее совершения стороны не намеревались создать соответствующие условиям этой сделки правовые последствия, характерные для сделок данного вида. При этом обязательным условием признания сделки мнимой является порочность воли каждой из ее сторон. Мнимая сделка не порождает никаких правовых последствий и, совершая мнимую сделку, стороны не имеют намерений ее исполнять либо требовать ее исполнения.

В соответствии с процессуальными правилами доказывания (статьи 65, 68 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации) заявитель обязан доказать допустимыми доказательствами правомерность своих требований.

Оценивая имеющиеся в деле доказательства в соответствии с требованиями вышеуказанных норм права, суд первой инстанции пришел к правомерному выводу о том, что ответчик не представил суду надлежащих доказательств того, что договор уступки является мнимой сделкой (статья 170 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Также несостоятельны доводы жалобы об "искусственном изменении подведомственности спора", поскольку, как указано выше, доказательств заключения данного договора в иных целях, чем это следует из договора, не представлено.

Требование (досудебную претензию) истца об уплате неустойки ответчик получил, однако данная претензия оставлена без удовлетворения.

Федеральный закон от 30 декабря 2004 года N 214-ФЗ "Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации" устанавливает, что участник долевого строительства, полностью выплативший застройщику цену договора участия в долевом строительстве, имеет право (без согласования с застройщиком или третьими лицами) уступить свои требования, которые имеет к застройщику, если договор зарегистрирован, а передаточный акт на квартиру не подписан.

В силу части 2 статьи 11 Закона об участии в долевом строительстве уступка участником долевого строительства прав требований по договору допускается с момента государственной регистрации договора до момента подписания сторонами передаточного акта или иного документа о передаче объекта долевого строительства.

При этом в пункте 2 статьи 11 Закона об участии в долевом строительстве не содержится указаний о том, что предусмотренные им положения касаются уступки лишь права требования передачи объекта долевого строительства.

Право требования неустойки за несвоевременную передачу застройщиком объекта долевого строительства участникам долевого строительства также вытекает из договора долевого участия в строительстве, в связи с чем оно также является правом требования по такому договору, указанным в пункте 2 статьи 11 данного Закона.

Хотя неустойка и носит акцессорный характер по отношению к основному обязательству, она является самостоятельным гражданско-правовым обязательством. Обязательство по уплате неустойки, начисленной за несвоевременную передачу объекта долевого строительства до момента фактически исполнения данного обязательства застройщиком не прекращается, и может быть самостоятельным объектом цессионной сделки.

Закон об участии в долевом строительстве содержит определенный механизм защиты прав дольщика, который проявляется в необходимости государственной регистрации, во-первых, самого договора долевого участия в строительстве, во-вторых, уступки права требования по договору долевого участия в строительстве.

Целью государственной регистрации договора долевого участия в строительстве и уступки прав требования по нему является защита участников долевого строительства, связанная с созданием объекта долевого строительства.

Абзац 1 пункта 21 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30 октября 2007 года N 120 "Обзор практики применения арбитражными судами положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации" устанавливает, что перевод обязанности по уплате сумм имущественных санкций без перевода обязанности по уплате основного долга не противоречит законодательству.

В рассматриваемом случае договором уступки права требования и дополнительным соглашением к нему не были уступлены права требования по договору участия в долевом строительстве, который к моменту подписания договора уступки уже был исполнен, а состоялась уступка права требования неустойки, штрафа за нарушение срока передачи объекта долевого строительства, что не противоречит общим положениям гражданского законодательства, в частности, статьями 382, 393, 421 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Таким образом, право требования неустойки за просрочку передачи объектов долевого строительства перешло к истцу.

Арбитражный суд с учетом обстоятельств, приведенных в обоснование иска, должен самостоятельно определить характер спорного правоотношения, возникшего между сторонами по делу, а также нормы законодательства, подлежащие применению (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2010 года N 8467/10).

Отношения сторон по поводу заключения и исполнения договора долевого участия регулируются Законом "Об участии в долевом строительстве многоквартирных жилых домов и иных объектов недвижимости".

Договор участия в долевом строительстве заключается в письменной форме, подлежит государственной регистрации и считается заключенным с момента такой регистрации, если иное не предусмотрено Федеральным законом (пункт 3 статьи 4 Закона "Об участии в долевом строительстве").

В соответствии с частью 1 статьи 4 Федерального закона "Об участии в долевом строительстве многоквартирных жилых домов и иных объектов недвижимости", по договору участия в долевом строительстве одна сторона (застройщик) обязуется в предусмотренный договором срок своими силами и (или) с привлечением других лиц построить (создать) многоквартирный дом и (или) иной объект недвижимости и после получения разрешения на ввод в эксплуатацию этих объектов передать соответствующий объект долевого строительства участнику долевого строительства, а другая сторона (участник долевого строительства) обязуется уплатить обусловленную договором цену и принять объект долевого строительства при наличии разрешения на ввод в эксплуатацию многоквартирного дома и (или) иного объекта недвижимости.

Согласно части 1 статьи 6 того же закона, застройщик обязан передать участнику долевого строительства объект долевого строительства не позднее срока, который предусмотрен договором.

Согласно пункту 1 статьи 329 Гражданского кодекса Российской Федерации исполнение обязательства может обеспечиваться неустойкой, залогом, удержанием имущества должника, поручительством, банковской гарантией, задатком и другими способами, предусмотренными законом или договором.

В соответствии с пунктом 1 статьи 330 Гражданского кодекса Российской Федерации законом или договором может быть предусмотрена неустойка (штраф, пени), т.е. денежная сумма, которую должник обязан уплатить кредитору в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства, в частности в случае просрочки исполнения.

Таким образом, гражданское законодательство предусматривает неустойку в качестве способа обеспечения исполнения обязательств и меры имущественной ответственности за их неисполнение или ненадлежащее исполнение.

Как следует из правовой позиции, отраженной в Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 15 июля 2014 года N 5467/14 по делу N А53-10062/2013, неустойка как способ обеспечения обязательства должна компенсировать кредитору расходы или уменьшить неблагоприятные последствия, возникшие вследствие ненадлежащего исполнения должником своего обязательства перед кредитором.

Частью 2 статьи 6 федерального закона "Об участии в долевом строительстве многоквартирных жилых домов и иных объектов недвижимости" установлено, что в случае нарушения предусмотренного договором срока передачи участнику долевого строительства объекта долевого строительства застройщик уплачивает участнику долевого строительства неустойку (пени) в размере одной трехсотой ставки рефинансирования Центрального банка Российской Федерации, действующей на день исполнения обязательства, от цены договора за каждый день просрочки. Если участником долевого строительства является гражданин, предусмотренная частью 2 статьи 6 неустойка (пени) уплачивается застройщиком в двойном размере.

В пункте 22 "Обзора практики разрешения судами споров, возникающих в связи с участием граждан в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости" (утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 04 декабря 2013 года) указано, что размер неустойки, уплачиваемой застройщиком участнику долевого строительства в случае нарушения предусмотренного договором срока передачи участнику долевого строительства объекта долевого строительства, определяется исходя из цены договора - размера денежных средств, подлежащих уплате участником долевого строительства для строительства (создания) объекта долевого строительства.

При этом Верховным Судом Российской Федерации в пункте 21 Обзора практики разрешения судами споров, возникающих в связи с участием граждан в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 04 декабря 2013 года, разъяснено, что неустойка, уплачиваемая в случае нарушения предусмотренного договором участия в долевом строительстве срока передачи участнику долевого строительства объекта долевого строительства в соответствии с частью 2 статьи 6 Федерального закона "Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости", является законной, в связи с чем ее размер не может быть уменьшен соглашением сторон.

В соответствии с пунктом 2.2 договора участия в долевом строительстве срок передачи и принятия объекта долевого строительства - до 30 апреля 2016 года.

Объект строительства по настоящее время не передан третьему лицу.

Таким образом, факт наличия обязательства по передаче объекта долевого строительства, обусловленного договором долевого участия, и неисполнение ответчиком обязательства подтверждаются материалами дела.

Поскольку ответчик в установленный договором срок не исполнил свои обязательства по передаче объекта долевого строительства суд первой инстанции правомерно пришел к выводу, что начисление неустойки является обоснованным.

По расчету истца размер неустойки, начисленной за период с 01 мая 2016 года по 12 марта 2018 года, составляет 1 240 791 руб. 98 коп.

Проверив представленный истцом расчет, арбитражный суд находит его ошибочным, поскольку неустойка начислена на сумму задолженности в размере 2 480 922 руб. 40 коп., то есть на всю стоимость квартиры, в то время как третьим лицом до 28 мая 2018 года была оплачена только часть стоимости квартиры - 2 375 366 руб. Оставшаяся часть была оплачена 28 мая 2018 года. Таким образом, сумма задолженности, на которую подлежит начислению неустойка за период с 01 мая 2016 года по 12 марта 2018 года, должна составить 2 375 366 руб.

Исходя из произведенного судом расчета, сумма неустойки за период с 01 мая 2016 года по 12 марта 2018 года, начисленная на сумму задолженности в размере 2 375 366 руб., составляет 1 000 860 руб. 46 коп.

В то же время ответчиком в суде первой инстанции прямо заявлено о несоразмерности заявленной истцом неустойки последствиям нарушенного обязательства.

Исходя из принципа осуществления гражданских прав своей волей и в своем интересе (статья 1 Гражданского кодекса Российской Федерации) неустойка может быть снижена судом на основании статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации только при наличии соответствующего заявления со стороны ответчика.

В пункте 69 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 2016 года N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств" (далее - постановление N 7) разъяснено следующее.

Подлежащая уплате неустойка, установленная законом или договором, в случае ее явной несоразмерности последствиям нарушения обязательства, может быть уменьшена в судебном порядке (пункт 1 статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Таким образом, принятие стороной условия в части договорной неустойки не исключает право заявить о ее снижении и при обоснованности указанного заявления арбитражным судом уменьшить размер неустойки, поскольку соответствующее право предусмотрено законом, положения которой в части ее применения разъяснены в постановлении N 7, следовательно, сторона не может быть лишена указанного права.

Если должником является коммерческая организация, индивидуальный предприниматель, а равно некоммерческая организация при осуществлении ею приносящей доход деятельности, снижение неустойки судом допускается только по обоснованному заявлению такого должника, которое может быть сделано в любой форме (пункт 1 статьи 2, пункт 1 статьи 6, пункт 1 статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации). Соответствующие положения разъяснены в пункте 71 постановления N 7.

Бремя доказывания несоразмерности неустойки и необоснованности выгоды кредитора возлагается на ответчика. Несоразмерность и необоснованность выгоды могут выражаться, в частности, в том, что возможный размер убытков кредитора, которые могли возникнуть вследствие нарушения обязательства, значительно ниже начисленной неустойки (часть 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Доводы ответчика о невозможности исполнения обязательства вследствие тяжелого финансового положения, наличия задолженности перед другими кредиторами, наложения ареста на денежные средства или иное имущество ответчика, отсутствия бюджетного финансирования, неисполнения обязательств контрагентами, добровольного погашения долга полностью или в части на день рассмотрения спора, выполнения ответчиком социально значимых функций, наличия у должника обязанности по уплате процентов за пользование денежными средствами (например, на основании статей 317.1, 809, 823 Гражданского кодекса Российской Федерации), как обоснованно отметил суд первой инстанции, сами по себе не могут служить основанием для снижения неустойки.

В свою очередь, возражая против заявления об уменьшении размера неустойки, кредитор не обязан доказывать возникновение у него убытков (пункт 1 статьи 330 Гражданского кодекса Российской Федерации), но вправе представлять доказательства того, какие последствия имеют подобные нарушения обязательства для кредитора, действующего при сравнимых обстоятельствах разумно и осмотрительно (пункты 73, 74 постановления N 7).

В то же время при оценке соразмерности неустойки последствиям нарушения обязательства необходимо учитывать, что никто не вправе извлекать преимущества из своего незаконного поведения, а также то, что неправомерное пользование чужими денежными средствами не должно быть более выгодным для должника, чем условия правомерного пользования (пункты 3, 4 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации). Указанные положения разъяснены в пункте 75 постановления N 7.

В пункте 77 постановления N 7 разъяснено следующее. Снижение размера договорной неустойки, подлежащей уплате коммерческой организацией, индивидуальным предпринимателем, а равно некоммерческой организацией, нарушившей обязательство при осуществлении ею приносящей доход деятельности, допускается в исключительных случаях, если она явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства и может повлечь получение кредитором необоснованной выгоды (пункты 1 и 2 статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Степень несоразмерности заявленной неустойки последствиям нарушения обязательства является оценочной категорией, в силу чего арбитражный суд вправе дать оценку указанному критерию, исходя из своего внутреннего убеждения и обстоятельств конкретного дела.

В силу части 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации законодатель устанавливает основания и пределы необходимых ограничений прав и свобод конкретного лица в целях защиты прав и законных интересов других лиц. Это касается и свободы договора при определении на основе федерального закона такого его условия, как размер неустойки: он должен быть соразмерен указанным в этой конституционной норме целям. Предоставленная суду возможность снижать размер неустойки в случае ее чрезмерности по сравнению с последствиями нарушения обязательств является одним из правовых способов, предусмотренных в законе и направленных против злоупотребления правом свободного определения размера неустойки.

В соответствии с правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, сформировавшейся при осуществлении конституционно-правового толкования статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации, при применении данной нормы суд обязан установить баланс между применяемой к нарушителю мерой ответственности (неустойкой) и оценкой действительного (а не возможного) размера ущерба, причиненного в результате конкретного правонарушения. Соответствующие положения разъяснены в Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2000 года N 263-О.

При рассмотрении заявления ответчика о снижении размера неустойки, арбитражный суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу, что заявленный истцом размер неустойки является чрезмерно высоким, несоразмерным последствиям нарушения обязательства.

Доказательства возникновения у истца реальных убытков в связи нарушением ответчиком сроков передачи объекта долевого строительства арбитражному суду не представлены.

Материалы дела не содержат доказательств наличия у истца соответствующих размеру предъявленной неустойки иных возможных последствий, наступивших от ненадлежащего исполнения подрядчиком обязательств по договору, поскольку имеющиеся документы лишь констатируют наличие факта просрочки выполнения работ.

Предоставленная суду возможность снижать размер неустойки является одним из правовых способов, направленных против злоупотребления правом свободного определения размера неустойки. Гражданско-правовая ответственность должна компенсировать потери кредитора, а не служить его обогащению.

Таким образом, размер ответственности за просрочку выполнения работ при изложенных обстоятельствах явно несоразмерен размеру ответственности, установленной действующим законодательством за аналогичное правонарушение, сумма неустойки явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства.

В пункте 75 постановления N 7 разъяснено, что при оценке соразмерности неустойки последствиям нарушения обязательства необходимо учитывать, что никто не вправе извлекать преимущества из своего незаконного поведения, а также то, что неправомерное пользование чужими денежными средствами не должно быть более выгодным для должника, чем условия правомерного пользования (пункты 3, 4 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Снижение судом неустойки ниже определенного таким образом размера допускается в исключительных случаях, при этом присужденная денежная сумма не может быть меньше той, которая была бы начислена на сумму долга исходя из однократной учетной ставки Банка России.

Учитывая изложенные обстоятельства и установленные фактические обстоятельства настоящего дела, арбитражный суд первой инстанции при явной несоразмерности неустойки последствиям нарушения обязательства и представления ответчиком заявления о снижении размера неустойки, обоснованно счел необходимым снизить размер неустойки, исчислив ее по правилам статьи 395 Гражданского кодекса Российской Федерации, что составляет за указанный период с учетом ставки рефинансирования сумму в размере 398 482 руб. 01 коп. и в указанной части требование истца удовлетворил. В остальной части заявление о взыскании неустойки отклонил.

При этом арбитражный суд первой инстанции указал, что данная сумма является справедливой, достаточной для компенсации потерь в связи с нарушением срока выполнения работ ответчиком и соразмерными последствиям нарушения ответчиком обязательств по договору.

Доводы жалобы со ссылкой на то, что суд не в полном объеме исследовал обстоятельства дела и взыскал неустойку в завышенном размере, документально не подтверждены и судебной коллегией во внимание не принимаются.

Суд первой инстанции также правомерно отклонил довод ответчика о том, что истцом допущено злоупотребление правом в части приобретения прав требования не в целях защиты нарушенных прав, а в целях обогащения.

Аналогичные доводы жалобы относительно неприменения в данном случае норм статей 170 и 10 Гражданского кодекса Российской Федерации также несостоятельны, в силу следующего.

Согласно пункту 3 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. В силу пункта 4 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения. В этом случае суд при рассмотрении дела выносит на обсуждение обстоятельства, явно свидетельствующие о таком недобросовестном поведении, даже если стороны на них не ссылались.

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации), например, признает условие, которому недобросовестно воспрепятствовала или содействовала эта сторона соответственно наступившим или ненаступившим (пункт 3 статьи 157 Гражданского кодекса Российской Федерации); указывает, что заявление такой стороны о недействительности сделки не имеет правового значения (пункт 5 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Вопреки утверждению ответчика, получение истцом по договору цессии требований к ответчику по уплате неустойки с целью получения коммерческой прибыли, а не в целях защиты субъективного права, не является злоупотреблением правом.

Возможность уступки права требования на возмездной основе предусмотрена действующим законодательством. Третье лицо (дольщик) по своему выбору реализовал свое право на защиту субъективного права путем реализации (уступки) истцу права на неустойку, обеспечивающие его право. То обстоятельство, что истец не является стороной договора долевого участия и не имеет заинтересованности в исполнении указанного договора, и приобретая право требования неустойки исключительно преследует цель получения коммерческой прибыли, учтено судом при оценке соразмерности размера неустойки последствиям нарушения обязательства и при применении статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Истцом также заявлено требование о взыскании с ответчика штрафа, предусмотренного абзацем 1 пункта 6 статьи 13 Закона Российской Федерации "О защите прав потребителей" N 2300-1 от 07 февраля 1992 года.

Частично удовлетворяя заявленные требования в указанной части, суд первой инстанции не учел следующего.

Пунктами 1, 2 статьи 382 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или перейти к другому лицу на основании закона. Для перехода к другому лицу прав кредитора не требуется согласие должника, если иное не предусмотрено законом или договором.

В силу статьи 383 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускается переход к другому лицу прав, неразрывно связанных с личностью кредитора.

В силу пункта 6 статьи 13 Закона N 2300-1 при удовлетворении судом требований потребителя, закрепленных законом, суд взыскивает с изготовителя (исполнителя, продавца, уполномоченной организации или уполномоченного индивидуального предпринимателя, импортера) за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя штраф в размере пятидесяти процентов от суммы, присужденной судом в пользу потребителя.

Указанной нормой определен субъектный состав лиц, которые вправе обратиться в суд с требованием о взыскании с изготовителя (исполнителя, продавца, уполномоченной организации или уполномоченного индивидуального предпринимателя, импортера) штрафа за неудовлетворение в добровольном порядке требований потребителя.

Как следует из пункта 6 статьи 13 Закона N 2300-1, данный штраф присуждается судом вне зависимости от того, предъявлял ли истец такое требование или нет.

Таким образом, указанный штраф является судебной неустойкой, присуждаемой только по результатам рассмотрения спора о защите прав потребителей. Спор о защите прав потребителей имеет специальный субъектный состав. Истцом в таком споре выступает потребитель - гражданин, имеющий намерение заказать или приобрести либо заказывающий, приобретающий или использующий товары (работы, услуги) исключительно для личных, семейных, домашних и иных нужд, не связанных с осуществлением предпринимательской деятельности.

Между тем в рамках настоящего дела рассматривается экономический спор с участием юридических лиц, то есть субъектный состав и характер спора не позволяют квалифицировать его как спор о защите прав потребителей.

Требование истца к Обществу о взыскании штрафа не тождественно требованию потребителя и его невозможно передать субъекту предпринимательской деятельности до момента вынесения судом решения о его удовлетворении. Закон N 2300-1, закрепляя возможность взыскания с указанных лиц штрафа за неудовлетворение в добровольном порядке требований гражданина - потребителя, исходя из необходимости защиты интересов определенной стороны в правоотношениях в связи с ее особым экономическим положением, устанавливает конкретный состав лиц, которые вправе обратиться в суд, а также момент возникновения указанного права требования.

Указанная правовая позиция не противоречит разъяснениям, содержащимся как в пункте 62 Постановления N 2, так и в пункте 71 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 декабря 2017 года N 58 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств", касающимся возможности уступки прав потребителей и ограничению их оборотоспособности, а также соответствует положениям действующего законодательства - абзацам первому и третьему преамбулы к Закону N 2300-1, предусматривающим, что настоящий закон регулирует отношения, возникающие между потребителями и изготовителями, исполнителями, импортерами, продавцами, а потребителем признается гражданин, имеющий намерение заказать или приобрести либо заказывающий, приобретающий или использующий товары (работы, услуги) исключительно для личных, семейных, домашних и иных нужд, не связанных с осуществлением предпринимательской деятельности.

Как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации в своих решениях, исходя из особой общественной значимости защиты прав потребителей в сфере торговли и оказания услуг законодатель предусмотрел в пункте 6 статьи 13 Закона N 2300-1 самостоятельный вид ответственности в виде штрафа за нарушение установленного законом добровольного порядке удовлетворения требований гражданина-потребителя как наименее защищенной стороны договора купли-продажи, и он направлен на стимулирование добровольного исполнения требований потребителя со стороны изготовителя (исполнителя, продавца) как профессионального участника рынка (определения от 24 апреля 2018 года N 1024-О, 27 февраля 2018 года N 470-О, 21 ноября 2013 года N 1836-О, 07 октября 2006 года N 460-О).

Предусмотренный пунктом 6 статьи 13 Закона N 2300-1 штраф за отказ от добровольного удовлетворения требований потребителя по своей правовой природе обеспечивает право гражданина-потребителя на безусловную компенсацию предполагаемых убытков в связи с нарушением имущественных и личных неимущественных прав, которые в своей совокупности составляют единый комплекс прав гражданина-потребителя, связаны с его личностью (субъективной правоспособностью) и гарантирован особым правовым регулированием посредством принятия специального законодательства, в том числе Закона N 2300-1.

С учетом фактических обстоятельств, имеющих значение для дела, а также установленного законодателем специального правового регулирования спорных правоотношений, которое направлено на обеспечение особой защиты прав граждан-потребителей, и необходимости соблюдения баланса интересов участников гражданских правоотношений, а также учитывая, что в данном случае спорный договор уступки был заключен юридическим лицом, обратившимся в арбитражный суд, в рамках осуществления им предпринимательской деятельности, и настоящее дело является не единственным, в рамках которого рассматривались требования истца о взыскании с Общества денежных средств по договорам различных потребителей, а сами граждане при определении стоимости уступаемых прав на получение процентов, неустоек и штрафа оценили свой правовой интерес и объем допущенных в отношении него правонарушений в значительно меньшем денежном эквиваленте, а также с учетом конкретных обстоятельств настоящего спора, суд апелляционной инстанции приходит к выводу об отказе во взыскании штрафа на основании пункта 6 статьи 13 Закона N 2300-1, поскольку в противном случае удовлетворение данного требования вопреки целям и задачам законодательства о защите прав потребителей не приведет к защите прав потребителя и восстановлению его имущественной базы как слабой стороны гражданских правоотношений.

В рассматриваемом случае удовлетворение требования истца о взыскании штрафа будет противоречить самой цели законодателя, заложенной в пункте 6 статьи 13 Закона N 2300-1, а именно цели, направленной на дополнительную защиту экономической слабой стороны в договоре между потребителем и изготовителями, исполнителями, импортерами, продавцами путем взыскания в пользу потребителя (физического лица) штрафа за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя. В данном случае признание правомерным взыскания штрафа за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя по договору участия в долевом строительстве в результате заключения договора уступки права требования от физического лица к юридическому лицу привело бы к обогащению одного субъекта предпринимательской деятельности за счет другого субъекта без предусмотренных законом оснований.

Учитывая изложенные обстоятельства в их совокупности, у суда первой инстанции не имелось правовых оснований для удовлетворения иска в данной части.

В связи с вышеизложенным Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд считает решение Арбитражного суда Республики Татарстан от 19 октября 2018 года, принятое по делу N А65-23499/2018, подлежащим отмене с принятием по делу нового судебного акта.

Расходы по государственной пошлине по иску и по апелляционной жалобе подлежат распределению в соответствии со статьей 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Руководствуясь статьями 110, 268 - 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Решение Арбитражного суда Республики Татарстан от 19 октября 2018 года, принятое по делу N А65-23499/2018, отменить. Принять по делу новый судебный акт.

Исковые требования удовлетворить частично.

Взыскать с Общества с ограниченной ответственностью "Жилой комплекс "Победа" в пользу Индивидуального предпринимателя Плахова Леонида Михайловича неустойку в размере 398 482 руб. 01 коп., возмещение расходов по оплате госпошлины в размере 21 075 руб.

В удовлетворении остальной части иска отказать.

Взыскать с Индивидуального предпринимателя Плахова Леонида Михайловича в доход федерального бюджета 991 руб. 80 коп. государственной пошлины за рассмотрение апелляционной жалобы.

Взыскать с Общества с ограниченной ответственностью "Жилой комплекс "Победа" в доход федерального бюджета 2 000 руб. 10 коп. государственной пошлины за рассмотрение апелляционной жалобы.

Постановление может быть обжаловано в срок, не превышающий двух месяцев со дня вступления в законную силу, в суд кассационной инстанции.

Председательствующий

С.Ю. Николаева

Судьи

Н.Ю. Пышкина Е.А. Терентьев