Постановление Шестнадцатого арбитражного апелляционного суда от 19 ноября 2020 г. N 16АП-4874/16 по делу N А18-558/2016

г. Ессентуки

19 ноября 2020 г.

Дело N А18-558/2016

Резолютивная часть постановления объявлена 16 ноября 2020 года.

Полный текст постановления изготовлен 19 ноября 2020 года.

Шестнадцатый арбитражный апелляционный суд в составе: председательствующего Бейтуганова З.А., судей: Годило Н.Н., Джамбулатова С.И., при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Жириковой Э.И., при участии в судебном заседании представителя УФНС по Республике Ингушетия - Нижарадзе Д.А. (доверенность от 14.02.2020), представителя УФНС по Республике Ингушетия - Яндиева И.К. (доверенность от 14.02.2020), представителя ФНС России - Гутенева С.В. (доверенность от 06.12.2019), представителя Министерства имущественных и земельных отношений Республики Ингушетии - Ажигова Б.Х. (доверенность от 06.12.2019), представителя Правительства Республики Ингушетия - Плиева М.С. (доверенность от 02.11.2020), в отсутствие иных лиц, участвующих в деле, надлежащим образом извещенных о времени и месте судебного заседания, в том числе публично путем размещения информации на официальном сайте арбитражного суда в сети Интернет, рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы Правительства Республики Ингушетия и Министерства имущественных и земельных отношений Республики Ингушетии на определение Арбитражного суда Республики Ингушетия от 19.11.2019 по делу N А18-558/2016, принятое по заявлению конкурсного управляющего ГУП "Ингушводоканал" Битиева М.А. о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующего должника лица, в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) государственного унитарного предприятия "Ингушводоканал" (ИНН 0603000963, ОГРН 1110603001080),

УСТАНОВИЛ:

Решением Арбитражного суда Республики Ингушетия от 27.12.2016 государственное унитарное предприятие "Ингушводоканал" (далее - Предприятие, Должник) признан несостоятельным (банкротом) и в отношении него открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден Битиев М.А.

В рамках дела о банкротстве Предприятия конкурсный управляющий Битиев М.А. 03.10.2017 обратился в Арбитражный суд Республики Ингушетия с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующего Предприятия лица - Правительство Республики Ингушетия (стопроцентный учредитель (собственник) Должника).

Определением Арбитражного суда Республики Ингушетия от 06.10.2017 заявление конкурсного управляющего принято к производству, назначено судебное заседание.

Определением Арбитражного суда Республики Ингушетия от 13.02.2018 (оставленным без изменения постановлением Шестнадцатого арбитражного апелляционного суда от 25.04.2018) в удовлетворении заявления конкурсного управляющего отказано.

Постановлением Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 14.08.2018 определение Арбитражного суда Республики Ингушетия от 13.02.2018 и постановления Шестнадцатого арбитражного апелляционного суда от 25.04.2018 отменены, обособленный спор направлен на новое рассмотрение в Арбитражный суд Республики Ингушетия. Отменяя судебные акты, суд кассационной инстанции указал, что нижестоящие суды при рассмотрении настоящего обособленного спора применили положения статьи 10 Закона о банкротстве, в то время, когда подлежат применению положения главы III.2 Закона о банкротстве (пункт 3 статьи 4 Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях"), далее - Закон N 266- ФЗ, а именно: положения статей 9, 61.11, 61.12 Закона о банкротстве; не установили обстоятельства, входящие в предмет доказывания по настоящему обособленному спору, в нарушение части 4 статьи 170 и части 2 статьи 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации неполно исследовали доводы конкурсного управляющего и уполномоченного органа.

При новом рассмотрении, определением Арбитражного суда Республики Ингушетия от 19.11.2019 заявленные требования удовлетворены частично. Суд привлек Правительство Республики Ингушетия к субсидиарной ответственности в виде взыскания в конкурсную массу ГУП "Ингушводоканал" 180 710 511,04 руб., признал доказанным наличие оснований для привлечения контролирующего ГУП "Ингушводоканал" лица - Правительства Республики Ингушетия к субсидиарной ответственности. В остальной части в удовлетворении требований отказано. Судебный акт мотивирован наличием доказательств, свидетельствующих о ненадлежащем контроле со стороны собственника имущества за финансово-хозяйственным состоянием Должником и непринятия необходимых мер по восстановлению его финансового состояния. Следовательно, имеются основания для привлечения правительства к субсидиарной ответственности. Отказывая в удовлетворении оставшейся части, суд исходил из недоказанности заявленных требований.

Не согласившись с вынесенным судебным актом, Правительство Республики Ингушетия обратилось в Шестнадцатый арбитражный апелляционный суд с жалобой, в которой просило определение суда первой инстанции в части удовлетворения заявленных требований отменить, принять по делу в данной части новый судебный акт. Апеллянт ссылается на то, что оснований для привлечения его к субсидиарной ответственности не имеется. Привлекая к ответственности, суд не учел, что управляющим надлежащим образом не сформирована конкурсная масса, у должника имеется дебиторская задолженность, которая не взыскана, следовательно, при наличии дебиторской задолженности установить размер субсидиарной ответственности не представляется возможным.

Министерство имущественных и земельных отношений Республики Ингушетии не согласившись с вынесенный определением обратилось в суд с жалобой, в которой просило определение суда первой инстанции отменить, принять по делу новый судебный акт. Апеллянт ссылается на отсутствие оснований для привлечения Правительства к субсидиарной ответственности по обязательствам должника. Кроме того, судом также применена норма закона, которая не подлежит применению.

В судебном заседании представитель Министерства имущественных и земельных отношений Республики Ингушетии и представитель Правительства Республики Ингушетия поддержали доводы, изложенные в апелляционных жалобах в полном объеме, просили определение суда первой инстанции - отменить, апелляционные жалобы - удовлетворить.

Представитель ФНС России и представитель УФНС по Республике Ингушетия возражал против доводов, изложенных в апелляционных жалобах, поддерживают доводы отзыва на апелляционные жалобы, просят определение суда первой инстанции оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Иные лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом о времени и месте судебного разбирательства, своих представителей для участия в судебном заседании не направили, в связи с чем на основании статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судебное заседание проведено в их отсутствие.

Информация о времени и месте судебного заседания с соответствующим файлом размещена 07.10.2020 в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет" http://arbitr.ru/ в соответствии с положениями статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Изучив материалы дела, оценив доводы апелляционных жалоб, отзывов, заслушав представителей лиц, участвующих в обособленном споре и проверив законность обжалуемого судебного акта в порядке, установленном главой 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный апелляционный суд пришел к выводу, что определение Арбитражного суда Республики Ингушетия от 19.11.2019 по делу N А18-558/2016 подлежит отмене, исходя из следующего.

В соответствии со статьей 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) и части 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Пунктом 3 статьи 1 Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ, вступившего в силу 30.07.2017 (до возбуждения производства по настоящему делу), статья 10 Закона о банкротстве признана утратившей в силу. Одновременно с этим пунктом 14 статьи 1 Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ Закон о банкротстве дополнен новой главой 111.2 "Ответственность руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве".

Из пункта 3 статьи 4 Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ следует, что рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Закона о банкротстве (в редакции, действовавшей до дня вступления в силу Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ), которые поданы с 01.07.2017, производится по правилам Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ.

Учитывая, что заявление о привлечении к субсидиарной ответственности подано в суд после 01.07.2017, заявление подлежит рассмотрению по правилам Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ.

Согласно статье 113 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - Гражданский кодекс) унитарным предприятием признается коммерческая организация, не наделенная правом собственности на закрепленное за ней собственником имущество. Имущество государственного или муниципального унитарного предприятия находится в государственной или муниципальной собственности и принадлежит такому предприятию на праве хозяйственного ведения или оперативного управления.

Если несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана учредителями (участниками), собственником имущества юридического лица или другими лицами, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия, на таких лиц в случае недостаточности имущества юридического лица может быть возложена субсидиарная ответственность по его обязательствам (пункт 3 статьи 56 Кодекса).

В пункте 22 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.07.1996 N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" разъяснено, что при разрешении споров, связанных с ответственностью учредителей (участников) юридического лица, признанного несостоятельным (банкротом), собственника его имущества или других лиц, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия (часть вторая пункт 3 статьи 56 Гражданского кодекса Российской Федерации), суд должен учитывать, что указанные лица могут быть привлечены к субсидиарной ответственности лишь в тех случаях, когда несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана их указаниями или иными действиями.

Приведенные нормы свидетельствуют о том, что законодатель установил особый специальный вид ответственности учредителя, собственника имущества - субсидиарную ответственность, которая наступает при наличии определенных законодательством специальных обстоятельств.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.10 Закона о несостоятельности (банкротстве), если иное не предусмотрено названным Федеральным законом, в целях упомянутого Федерального закона под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.

Пунктом 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве установлено, что пока не доказано иное, предполагается, что лицо являлось контролирующим должника лицом, если это лицо:

1) являлось руководителем должника или управляющей организации должника, членом исполнительного органа должника, ликвидатором должника, членом ликвидационной комиссии;

2) имело право самостоятельно либо совместно с заинтересованными лицами распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества, или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, или более чем половиной голосов в общем собрании участников юридического лица либо имело право назначать (избирать) руководителя должника;

3) извлекало выгоду из незаконного или недобросовестного поведения лиц, указанных в пункте 1 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Для привлечения к субсидиарной ответственности, предусмотренной приведенными нормами права, необходимо установление совокупности условий: наличие у ответчика права давать обязательные указания для истца либо возможности иным образом определять действия истца; совершение ответчиком действий, свидетельствующих об использовании такого права и (или) возможности; наличие причинно-следственной связи между использованием ответчиком своих прав и (или) возможностей в отношении истца и действиями истца, повлекшими его несостоятельность (банкротство); недостаточность имущества истца для расчетов с кредиторами; необходимость установления вины ответчика для возложения на него ответственности (постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.07.1996 N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

Следовательно, основанием для привлечения учредителя (участника), собственника имущества должника к субсидиарной ответственности является не только вина названных лиц, а также причинно-следственная связь между действиями указанных лиц и последующим банкротством должника, наличие которой с учетом распределения бремени доказывания согласно статье 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации подлежит доказыванию лицом, обратившимся с требованиями в суд.

В соответствии с положениями пунктом 3 и 4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - постановление Пленума ВС РФ N 53) по общему правилу, необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия (пункт 3 статьи 53.1 ГК РФ, пункт 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

Осуществление фактического контроля над должником возможно вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности (через родство или свойство с лицами, входящими в состав органов должника, прямое или опосредованное участие в капитале либо в управлении и т.п.). Суд устанавливает степень вовлеченности лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника.

По смыслу взаимосвязанных положений абзаца второго статьи 2, пункта 2 статьи 3, пунктов 1 и 3 статьи 61.10 Закона о банкротстве для целей применения специальных положений законодательства о субсидиарной ответственности, по общему правилу, учитывается контроль, имевший место в период, предшествующий фактическому возникновению признаков банкротства, независимо от того, скрывалось действительное финансовое состояние должника или нет, то есть принимается во внимание трехлетний период, предшествующий моменту, в который должник стал неспособен в полном объеме удовлетворить требования кредиторов, в том числе об уплате обязательных платежей, - превышения совокупного размера обязательств над реальной стоимостью его активов (далее - объективное банкротство).

Из материалов дела следует, что ГУП "Ингушводоканал" учреждено Правительством на основании распоряжения N 822-р от 01.10.2011. Этим же распоряжением должнику передано имущество для формирования уставного фонда Предприятия.

Правительство как учредитель должника исполнил обязанность по наделению Предприятия имуществом в соответствии с нормами действующего законодательства. Предприятие зарегистрировано в качестве юридического лица 13.12.2011 и по настоящее время единственным учредителем (собственником) Предприятия также является Правительство РИ.

Как следует из Устава Предприятия от 2011 года, ГУП "Ингушводоканал" создан в соответствии с Распоряжением Правительства Республики Ингушетия от 01.10.2011 N 822-Р.

Согласно пунктам 1.1, 1.4, 1.6, 3.1, 3.6, 4.5, 5.1 и 7.1 данного Устава: учредителем Предприятия является Правительство РИ, которому Предприятие непосредственно подчиняется; в случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации, Правительство РИ отвечает по обязательствам Предприятия; имущество Предприятия находится в государственной собственности Республики Ингушетия; Предприятие может участвовать в коммерческих или некоммерческих организациях только с согласия его собственника - Правительства РИ; ежегодно Предприятие обязано перечислять в республиканский бюджет часть своей прибыли, остающейся после уплаты налогов и иных обязательных платежей.

Таким образом, с учетом правовой позиции, изложенной в пункте 5 постановления Пленума ВС РФ N 53, ответчик в лице Правительства РИ является контролирующим должника лицом.

Вместе с тем, сам по себе лишь статус учредителя юридическим лицом, не свидетельствует о безусловности оснований для привлечения такого учредителя к субсидиарной ответственности без конкретизированных аргументов о принятии им заведомо неверных управленческих решений, совершении недобросовестных сделок и прочее.

В силу пункта 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве неисполнение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд (созыву заседания для принятия решения об обращении в арбитражный суд с заявлением должника или принятию такого решения) в случаях и в срок, которые установлены статьей 9 настоящего Закона, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых настоящим Законом возложена обязанность по созыву заседания для принятия решения о подаче заявления должника в арбитражный суд, и (или) принятию такого решения, и (или) подаче данного заявления в арбитражный суд.

В соответствии с пунктом 1 статьи 9 Закона о банкротстве руководитель должника обязан обратиться с заявлением должника в арбитражный суд в случае, в том числе, если удовлетворение требований одного кредитора или нескольких кредиторов приводит к невозможности исполнения должником денежных обязательств, обязанностей по уплате обязательных платежей и (или) иных платежей в полном объеме перед другими кредиторами.

Неисполнение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд (созыву заседания для принятия решения об обращении в арбитражный суд с заявлением должника или принятию такого решения) в случаях и в срок, которые установлены статьей 9 Закона о банкротстве, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых Законом о банкротстве возложена обязанность по созыву заседания для принятия решения о подаче заявления должника в арбитражный суд, и (или) принятию такого решения, и (или) подаче данного заявления в арбитражный суд (пункт 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве).

Согласно разъяснениям, данным в пунктах 8 и 9 Постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", руководитель должника может быть привлечен к субсидиарной ответственности по правилам статьи 61.12 Закона о банкротстве, если он не исполнил обязанность по подаче в суд заявления должника о собственном банкротстве в месячный срок, установленный пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве.

Обязанность руководителя по обращению в суд с заявлением о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель, находящийся в сходных обстоятельствах, в рамках стандартной управленческой практики, учитывая масштаб деятельности должника, должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве.

Для привлечения руководителя должника к субсидиарной ответственности по статье 61.12 Закона о банкротстве с учетом положений статьи 9 данного Закона, применительно к рассматриваемому случаю, заявитель в силу норм статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации должен доказать когда именно наступил срок обязанности подачи заявления о признании должника банкротом; какие неисполненные обязательства возникли у должника после истечения срока обязанности для подачи заявления в суд и до даты возбуждения дела о несостоятельности (банкротстве) должника.

В пункте 6 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" разъяснено, что при определении наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества следует исходить из содержания этих понятий, данного в абзацах тридцать третьем и тридцать четвертом статьи 2 Закона о банкротстве.

В соответствии со статьей 2 Закона о банкротстве недостаточность имущества -это превышение размера денежных обязательств и обязанностей по уплате обязательных платежей должника над стоимостью имущества (активов) должника, а неплатежеспособность - прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств. При этом недостаточность денежных средств предполагается, если не доказано иное.

Из требований управляющего следует, что объективное банкротство должника возникло в 2012 году, в связи с невозможностью погасить задолженность перед бюджетной системой Российской Федерации.

Вместе с тем, из материалов дела следует, что сумма требований всех конкурсных кредиторов и уполномоченного органа, включенная в реестр требований кредиторов ГУП "Ингушводаканал", составляет 180 710 511, 04 рублей, в том числе: Гатагажев Р.Р. - 3 млн. рублей; ФНС России в лице УФНС России по Республике Ингушетия - 173 147 879, 04 рублей; ООО "Планета" - 3 098 640,70 рублей; ООО "Русстрой" - 1 419 169 рублей; Ингушская республиканская организация профессионального союза работников государственного и общественного обслуживания - 44 823 рублей.

Согласно инвентаризационной описи, составленной управляющим, на 15.03.2017 у должника имелись основные средства с остаточной стоимостью 265 488 809 руб., транспортные средства с остаточной стоимостью 269 302 840 руб. Указанная инвентаризационная опись размещена управляющим на сайте ЕФРСБ.

Указанное выше свидетельствует о том, что стоимость активов должника на 2017 год значительно превышала размеры кредиторской задолженности, что свидетельствует об отсутствии признаков неплатежеспособности на указанную управляющим дату. При таких обстоятельствах, у Правительства отсутствовали основания для обращения в суд с заявлением о признании должника банкротом в 2012 году.

При этом, суд также исходит из того, что наличие у должника формальных признаков, являющихся основанием для возбуждения дела о банкротстве, само по себе не является достаточным для вывода о наличии у руководителя обязанности обратиться в суд с заявлением о признании должника банкротом, поскольку факт наличия определенной кредиторской задолженности у хозяйствующего субъекта еще не означает его неплатежеспособности и не свидетельствует о наступлении критического момента, с которым Закон связывает необходимость подачи заявления о признании должника банкротом.

Гражданское законодательство Российской Федерации, регулируя отношения между лицами, осуществляющими предпринимательскую деятельность, исходит из того, что таковой является самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг лицами, зарегистрированными в этом качестве в установленном законом порядке (абзац третий пункта 1 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Хотя предпринимательская деятельность не гарантирует получение результата от ее осуществления в виде прибыли, тем не менее она предполагает защиту от рисков, связанных с неправомерными действиями (бездействием), нарушающими нормальный (сложившийся) режим хозяйствования.

Таким образом, для целей разрешения вопроса о привлечении руководителя к ответственности на основании пункта 2 статьи 10 Закона о банкротстве установление момента подачи заявления о банкротстве должника приобретает существенное значение, учитывая, что момент возникновения такой обязанности в каждом конкретном случае определяется моментом осознания руководителем критичности сложившейся ситуации, очевидно свидетельствующей о невозможности продолжения нормального режима хозяйствования без негативных последствий для должника и его кредиторов.

В связи с этим в процессе рассмотрения такого рода заявлений, помимо прочего, необходимо учитывать режим и специфику деятельности должника, а также то, что финансовые трудности в определенный период могут быть вызваны преодолимыми временными обстоятельствами.

Сами по себе кратковременные и устранимые, в том числе своевременными эффективными действиями руководителя затруднения, не могут рассматриваться как безусловное доказательство возникновения необходимости обращения последнего в суд с заявлением о банкротстве.

Проанализировав и оценив по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, имеющиеся в материалах дела доказательства в их совокупности, суд первой инстанции установил, что у должника имелась кредиторская задолженность в размере 180 710 511, 04 рублей, вместе с тем, указанный размер кредиторской задолженности не превышал размер его активов, что исключает наличие у должника признаков неплатежеспособности и недостаточности имущества.

Таким образом, данное обстоятельство свидетельствует об отсутствии у должника признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества.

Иные доказательства, подтверждающие наличие у должника признаков неплатежеспособности и (или) недостаточности имущества в период, предшествующий банкротству должника, в материалы дела не представлены, что опровергает довод о необходимости обращения в суд с заявлением о банкротстве контролирующим должника лицом.

При таких обстоятельствах, управляющий не доказал, что в такой ситуации ответчик должен был подать заявление о признании должника банкротом, а следовательно не доказал свою легитимацию по заявлению в указанной части.

Оценив на основании статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, имеющиеся в материалах дела доказательства, суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, в указанный управляющим период, должник не обладал признаками неплатежеспособности, конкурсный управляющий не представил доказательств, подтверждающих наличие причинной связи между действиями контролирующих должника лиц и банкротством должника.

Для взыскания убытков по правилам статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации необходимо представить доказательства состава правонарушения, включающего наличие вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинно-следственную связь между противоправным поведением и вредом, вину.

Применительно к рассматриваемому спору конкурсный управляющий не представил доказательства наличия причинной связи между действиями учредителя и последствиями в виде наступления или усугубления неплатежеспособности должника, приведшими к его банкротству.

Таким образом, отсутствуют основания для привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности на основании пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве.

Суд апелляционной инстанции также исходит из того, что в абзаце втором пункта 2 статьи 15 Федерального закона от 14.11.2002 N 161-ФЗ "О государственных и муниципальных унитарных предприятиях" указано, что в случае, если по окончании финансового года стоимость чистых активов государственного или муниципального предприятия окажется меньше установленного данным Законом на дату государственной регистрации такого предприятия минимального размера уставного фонда и в течение трех месяцев стоимость чистых активов не будет восстановлена до минимального размера уставного фонда, собственник имущества государственного или муниципального предприятия должен принять решение о ликвидации или реорганизации такого предприятия.

Сам по себе лишь статус учредителя юридическим лицом, не свидетельствует о безусловности оснований для привлечения такого учредителя к субсидиарной ответственности без конкретизированных аргументов о принятии им заведомо неверных управленческих решений, совершении недобросовестных сделок и прочее. Таковых судом не установлено.

Таким образом, из материалов дела следует, что оснований для принятия решения Правительством РИ в установленном Федеральным законом от 14.11.2002 N 161-ФЗ "О государственных и муниципальных унитарных предприятиях" решения о ликвидации должника не имелось.

Заявитель также в качестве оснований для привлечения учредителя должника к субсидиарной ответственности ссылается на то, что погашение требований кредиторов ГУП "Ингушводаканал" стало невозможно вследствие действий (бездействия) контролирующего последнего лица - Правительства РИ, поскольку должник с момента государственной регистрации (создания) осуществляло деятельность на заведомо невыгодных и убыточных условиях, что без должного финансирования со стороны собственника (учредителя) и привело к банкротству; совершение сделок, направленных на вывод ликвидных активов Должника в пользу третьего лица (денежных средств в сумме более 245 млн. рублей); перевод деятельности на вновь созданное зависимое по отношению к Должнику лицо (ГУП "Ингушрегионводоканал"); непринятие Правительством РИ необходимых мер по восстановлению финансового-хозяйственного состояния Должника при наличии признаков неплатежеспособности последнего и т.д.

Оценив указанный доводы в качестве обоснования для привлечения к субсидиарной ответственности, суд апелляционной инстанции, исходит из следующего.

Под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов, следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы. Суд должен оценить существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

Поскольку деятельность юридического лица опосредуется множеством сделок и иных операций, по общему правилу, не может быть признана единственной предпосылкой банкротства последняя инициированная контролирующим лицом сделка (операция), которая привела к критическому изменению возникшего ранее неблагополучного финансового положения - появлению признаков объективного банкротства. Суду надлежит исследовать совокупность сделок и других операций, совершенных под влиянием контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц), способствовавших возникновению кризисной ситуации, ее развитию и переходу в стадию объективного банкротства.

Применительно к рассматриваемому спору конкурсный управляющий не доказал, что банкротство должника было вызвано действиями ответчика: не обосновал, что при принятии ключевых деловых решений ответчики действовали с нарушением принципов добросовестности и разумности

Поскольку должник по состоянию на 2012 год не обладал признаками неплатежеспособности и недостаточности имущества. В связи с чем, заключение договора о переводе долга, одобренного Правительством РИ, не может свидетельствовать об ухудшении финансового состояния должника.

Вывод суда первой инстанции, относительно утверждения убыточных тарифов для должника, судом апелляционной инстанции отклоняется, поскольку в соответствии с производственно-финансовым планом Предприятия на 2014 год себестоимость 1 кубического метра добытой воды составляет 27,54 рублей, а себестоимость 1 кубического метра пропуска сточных вод 13,88 рублей, в то время как утвержденные постановлением Региональной энергетической комиссией Республики Ингушетия от 24.05.2013, составили: в сфере водоснабжения - от 20,06 рублей за куб. метр до 21,75 рублей за куб. метр в зависимости от муниципальных районов; в сфере водоотведения - 13,61 рублей за куб. метр. Сопоставив утвержденные тарифы с тарифами применяемые должником суд не находит оснований для признания их убыточными. Доказательств применения иных тарифов нежели те, которые были утверждены планом Предприятия на 2014 год не представлено.

Кроме того, суд также исходит из того, что в случае, если управляющий полагает, что та, либо иная сделка нарушает права должника и его кредиторов, он вправе обратится в суд с заявлением об ее оспаривании.

Ссылка управляющего о том, что с одобрения Правительства РИ со счетов Должника по договору о переводе долга также выедены денежные средства на сумму 110 млн. рублей в счет уплаты задолженности за энергоснабжение перед ОАО "Ингушэнерго" документально не подтверждена, в связи с чем, не может быть принята во внимание.

Довод управляющего на то, что Правительством переведена финансово-хозяйственной деятельности с Предприятия на вновь созданное по отношению к Правительству РИ унитарное предприятие (на базе имущественного комплекса последнего), что повлекло уменьшение имущества должника, судом апелляционной инстанции не принимается, поскольку возможность изъятие собственником имущества у должника предусмотрена действующим законодательством. Сделка по такому изъятию осуществлена собственником уже после возбуждения дела о банкротстве в отношении должника, в свою очередь, управляющим в установленном порядке данная сделка не оспорена и не признана недействительной, что не может свидетельствовать о недобросовестности действия Правительства.

Таким образом, доводы о том, что причиной банкротства предприятия стало изъятие имущества из хозяйственного ведения должника, подлежат отклонению.

При таких обстоятельствах, оснований для привлечения, контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности не имеется.

Доводы апелляционных жалоб о том, что к заявленным требованиям подлежит применению редакция статьи 10 Закона о банкротстве, судом апелляционной инстанции отклоняется, поскольку данному обстоятельству ранее дана была оценка Арбитражным судом Северо-Кавказского округа в своем постановлении от 14.08.2018 по настоящему делу. Из которого следует, что при первоначальном рассмотрении судами неправильно применена норма материального права, вывод о необходимости применения редакции статьи 10 Закона о банкротстве при рассмотрении настоящего обособленного спора ошибочный, поскольку подлежат применению нормы главы III.2 Закона о банкротстве. Так редакция статьи 10 Закона о банкротстве во взаимосвязи с вышеуказанными нормами гражданского законодательства Российской Федерации и Закона N 161-ФЗ предусматривали ответственность собственника (учредителя) унитарного предприятия за неинициированные процедуры банкротства должника при наличии у него признаков несостоятельности, а равно совершения действий, повлекших невозможность удовлетворения требований кредиторов последнего.

Указанное обстоятельство полностью соответствует общим положениям Закона о банкротстве и ГК РФ, согласно которым законодательство о банкротстве вытекает из гражданского законодательства с учетом иных федеральных законов, регулирующих соответствующие правоотношения (пункты 1 и 2 статьи 1 Закона о банкротстве, пункт 1 статьи 4, пункты 2 и 3 статьи 3 ГК РФ).

Таким образом, введенное Законом N 266-ФЗ дополнение к статье 9 Закона о банкротстве в части пункта 3.1 с учетом вышеизложенного не является новеллой в законодательстве о банкротстве, а лишь устанавливает процессуальные сроки для собственника (учредителя) унитарного предприятия, в течение которого должна быть исполнена обязанность по подаче заявления должника в арбитражный суд при существовании такой обязанности и ранее.

При этом, апеллянтами не учтено, что пункты 1 и 2 статьи 10 Закона о банкротстве в редакциях Федеральных законов N N 73-ФЗ и 134-ФЗ, также содержащие опровержимые презумпции, согласно которым на собственника (учредителя) унитарного предприятия возлагалась субсидиарная ответственность за нарушение положений Закона о банкротстве, в том числи в виде обязанности по возмещению причиненных убытков, а равно за совершение действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, повлекших невозможность погашения требований кредиторов Должника.

На основании вышеизложенного, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что определение Арбитражного суда Республики Ингушетия от 19.11.2019 по делу N А18-558/2016 в соответствии с пунктом 4 части 1 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в связи с неправильным применением норм материального права подлежит отмене с принятием по делу нового судебного акта об отказе в удовлетворении заявленных требований управляющего.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в соответствии с частью 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены судебного акта в любом случае, апелляционным судом не установлено.

Руководствуясь статьями 110, 266, 268, 271, 272, 275 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Шестнадцатый арбитражный апелляционный суд,

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Республики Ингушетия от 19.11.2019 по делу N А18-558/2016 отменить.

Принять по делу новый судебный акт.

В удовлетворении заявления конкурсного управляющего ГУП "Ингушводоканал" Битиева М.А. о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующего должника лица, отказать.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Кавказского округа в месячный срок через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий

З.А. Бейтуганов

Судьи

Н.Н. Годило С.И. Джамбулатов