Постановление Четвертого арбитражного апелляционного суда от 15 февраля 2021 г. N 04АП-7434/17 по делу N А19-10955/2017

г. Чита

15 февраля 2021 г.

Дело N А19-10955/2017

Резолютивная часть постановления объявлена 9 февраля 2021 года.

Полный текст постановления изготовлен 15 февраля 2021 года.

Четвертый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Монаковой О.В.,

судей Даровских К.Н., Антоновой О.П.

при ведении протокола секретарем судебного заседания Трофимовой О.А.,

рассмотрел в судебном заседании апелляционную жалобу Давидсон Аси Леонидовны на определение Арбитражного суда Иркутской области от 04 декабря 2019 года по делу N А19-10955/2017 по заявлению финансового управляющего Маценко Д.Ю. Фроловой Юлии Анатольевны к Давидсон Асе Леонидовне (г. Иркутск), Маценко Дмитрию Юрьевичу,

третьи лица: Управление Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Иркутской области, общество с ограниченной ответственностью "Сибирская оценочная компания",

о признании сделки недействительной, по делу по заявлению Журавлева Алексея Диомидовича (г. Иркутск)

о признании индивидуального предпринимателя Маценко Дмитрия Юрьевича (дата рождения: 14.03.1968, место рождения г. Иркутск, ОГРНИП 313385017900079, ИНН 380801044619; проживающий г. Иркутск, ул. Иосифа Уткина, д., кв.) банкротом,

определением председателя третьего судебного состава Четвертого арбитражного апелляционного суда от 05.02.2021 судья Корзова Н.А. заменена на судью Антонову О.П. в составе судей, рассматривающих настоящее дело,

при участии в судебном заседании представителей лиц, участвующих в деле:

от Маценко Д.Ю. - Полеводы С.Г. представителя по доверенности от 10.12.2019 г.

от финансового управляющего - Серебряного Г.М. представителя по доверенности от 02.10.2020 г.

УСТАНОВИЛ:

Определением Арбитражного суда Иркутской области от 16.11.2017 (резолютивная часть определения объявлена 15.11.2017 года) гражданин Маценко Дмитрий Юрьевич признан банкротом, в отношении него введена процедура реструктуризация долгов гражданина, финансовым управляющим утверждена Бирюкова А.И.

Решением от 26.04.2018 (резолютивная часть 19.04.2018) Маценко Дмитрий Юрьевич признан банкротом, в отношении должника введена процедура реализации имущества, финансовым управляющим утверждена Фролова Ю.А.

Финансовый управляющий Маценко Д.Ю. Фролова Юлия Анатольевна 13.08.2018 (далее - заявитель) обратилась в Арбитражный суд Иркутской области к Давидсон Асе Леонидовне с требованиями:

Признать договор купли-продажи земельного участка от 16.03.2015, предметом которого являлся земельный участок по адресу: Иркутская область, Иркутский район, садоводческое товарищество "Прибой", уч. 136, с кадастровым N 38:06:143728:107, общей площадью 1 286 кв. м., категория земель: земли сельскохозяйственного назначения, разрешенное использование: для садоводства, заключенный между Маценко Дмитрием Юрьевичем и Давидсон Асей Леонидовной, недействительным.

Применить последствия недействительности договора купли-продажи земельного участка от 16.03.2015 в виде возврата Давидсон Асей Леонидовной в конкурсную массу индивидуального предпринимателя Маценко Дмитрия Юрьевича земельного участка по адресу: Иркутская область, Иркутский район, садоводческое товарищество "Прибой", уч. 136, с кадастровым N 38:06:143728:107, общей площадью 1 286 кв. м., категория земель: земли сельскохозяйственного назначения, разрешенное использование: для садоводства.

Определением Арбитражного суда Иркутской области от 04.04.2019 (резолютивная часть объявлена 03.04.2019) арбитражный управляющий Фролова Юлия Анатольевна освобождена от исполнения обязанностей финансового управляющего должника - ИП Маценко Д.Ю., финансовым управляющим утверждена Мостовая Людмила Андреевна.

Определением Арбитражного суда Иркутской области от 04 декабря 2019 года требования удовлетворены.

Не согласившись с определением суда первой инстанции, Давидсон Ася Леонидовна обжаловала его в апелляционном порядке.

Заявитель в своей апелляционной жалобе ставит вопрос об отмене определения суда первой инстанции, ссылаясь на то, что выводы суда противоречат фактическим обстоятельствам дела, так судом не учтено, что ответчик не является заинтересованным к должнику лицо, доказательств, что ответчица могла оказывать влияние именно на деловую предпринимательскую деятельность должника либо контролировала Маценко Д.Ю. и его бизнес в материалы дела, не представлено.

Ссылки управляющего на различные судебные акты Арбитражного суда Иркутской области, в частности, на определение от 01.11.18 по делу А19-11314/16 с выводами о наличии группы компаний, контролируемой Маценко, не имеют правового значения для настоящего дела.

Управляющий не доказал, что по какому-либо обязательству Маценко Д.Ю., как собственному, так и поручительству, по состоянию на 16.03.15 наступил срок его исполнения.

Продавец участка на момент заключения договора не имел неисполненных обязательств ни по личным кредитам, ни по поручительствам за другие компании, а Банки в 2015 году продолжали предлагать принимать Маценко Д.Ю. на себя новые поручительства на сотни миллионов рублей, оснований для вывода, что заключаемая сделка по покупке небольшого садоводческого участка совершается продавцом в условиях недостаточности имущества или его неплатежеспособности, и с целью причинения вреда его кредиторам, не имеется.

Довод управляющего о том, что купля-продажа участка якобы является одним из элементов плана Маценко Д.Ю. по выводу своего имущества, среди которого автомобиль Bentley, доля в праве на земельный участок доля в праве на нежилое строение, и др. объекты, является предположением.

Материалами дела подтверждено отсутствие родственных отношений Давидсон А.Л. и должника с его супругой, о которых изначально было заявлено управляющим. В данном случае, суд допустил неверное расширительное толкование положений п. 7 ч. 1 ст. 9 ФЗ "О защите конкуренции", ст. 19 Закона о банкротстве, ст. 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 N 948-1, в части понятия аффилированного и заинтересованного лица.

Первой инстанции не принято во внимание, что на дату сделки 16.03.15 к Маценко Д.Ю. не было предъявлено ни одного требования кредиторов об исполнении обязательств за основного должника, просрочки не было. Проблемы с кредитами возникли у поручителя только спустя 1,5 - 2,5 года после совершения сделки с ответчицей, что подтверждается приведенными выше решениями судов общей юрисдикции.

Вывод суда о мнимом характере спорной сделки (ст. 170 ГК РФ) основан исключительно на изначально неправильной трактовке судом понятия заинтересованного лица (ст. 19 Закона о банкротстве).

Мнение суда о ничтожности Договора (абз. 4 стр. 18 определения) по причине того, что при его заключении стороны якобы скрыли наличие двух капитальных строений с целью заключения сделки на нерыночных условиях и явного занижения стоимости отчуждаемого объекта, не верно. В ходе экспертизы было установлено, что на участке коттедж не стоит, он расположен на соседнем участке, не принадлежащем ответчице, а на спорном участке имеются: туалет, вагончик, трансформаторная подстанция, ж/б столб и два фундамента нулевой стадии. Использование в суде в качестве доказательств снимков космических снимков программы Google Earth Pro не допускается. Более того, судебная экспертиза, построенная на таких снимках, не может быть принята судом.

Признавая сделку недействительной по ст. 10 ГК РФ суд необоснованно включил её в совокупность других сделок, совершенных должником в отношении своего автомобиля и доли в праве на нежилое помещение в п. Новая Разводная.

Апеллянт в дополнительных пояснениях поддержал доводы апелляционной жалобы.

Финансовый управляющий в отзыве на апелляционную жалобу указывает на несостоятельность её доводов просит определение суда оставить без изменения апелляционную жалобу без удовлетворения.

Должник в отзыве на апелляционную жалобу в письменных пояснениях поддерживает доводы, изложенные в ней.

ООО "Сибирская оценочная компания" в отзыве поддержал доводы апелляционной жалобы, мотивируя тем, что суд неправомерно признал отчет N 2268/3-15 от 16.03.2015 об оценке недостоверным доказательством и исключил из числа доказательств.

В судебном заседании представители сторон поддержали свои правовые позиции по делу.

В соответствии со статьей 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дело рассмотрено в отсутствие иных лиц, участвующих в деле, надлежащим образом уведомленных о времени и месте судебного заседания.

Законность и обоснованность принятого судебного акта проверены в порядке, установленном главой 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, 16 марта 2015 года между Маценко Дмитрием Юрьевичем (продавец) и Давидсон Асей Леонидовной (покупатель) заключен договор купли-продажи земельного участка, предметом которого является земельный участок с кадастровым номером 38:06:143728:107, категория земель: земли сельскохозяйственного назначения, разрешенное использование: для садоводства, общая площадь 1 286 кв. м., расположенный по адресу: Иркутская область, Иркутский район, садоводческое товарищество "Прибой", уч. 136.

Согласно пункту 3.1. договора купли-продажи земельного участка от 16.03.2015 стоимость земельного участка составляет 950 000 руб.

По акту приема-передачи от 16.03.2015 земельный участок был передан Давидсон А.Л.

Государственная регистрация права собственности Давидсон А.Л. на спорный земельный участок с кадастровым номером 38:06:143728:107 произведена Управлением Росреестра по Иркутской области 09.04.2015 за номером 38-38/001-38/001/001/2015-3455/2.

По мнению финансового управляющего, договор купли-продажи земельного участка от 16.03.2015 является недействительной сделкой в силу пункта 2 статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), статьи 168, пункта 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Суд первой инстанции, установив совокупность условий для признания сделки недействительной, заявление финансового управляющего удовлетворил.

Согласно части 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным названным Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

Согласно пункту 1 статьи 61.8 Закона о банкротстве заявление об оспаривании сделки должника подается в арбитражный суд, рассматривающий дело о банкротстве должника, и подлежит рассмотрению в деле о банкротстве должника.

Как предусмотрено пунктом 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве, сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в названном Федеральном законе.

В пункте 17 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы Ш.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Постановление N 63) разъяснено, что в порядке данной главы подлежат рассмотрению требования арбитражного управляющего о признании недействительными сделок должника как по специальным основаниям, предусмотренным Законом о банкротстве (статьи 61.2 и 61.3 и иные содержащиеся в этом Законе помимо главы Ш.1 основания), так и по общим основаниям, предусмотренным гражданским законодательством (в частности, по основаниям, предусмотренным ГК РФ или законодательством о юридических лицах).

Статьей 61.9 Закона о банкротстве конкурсному управляющему предоставлено право на оспаривание сделок должника.

Пункт 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве позволяет арбитражному суду признать недействительной сделку, совершенную должником в течение одного года до принятия заявления о признании его банкротом, при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки, в том числе в случае если рыночная стоимость переданного должником имущества существенно превышает стоимость полученного встречного исполнения обязательств, определенную с учетом условий и обстоятельств такого встречного исполнения.

Пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предусмотрено, что сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления, и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов, и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки. Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

При определении соотношения пунктов 1 и 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве следует исходить из того, что если подозрительная сделка была совершена в течение одного года до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия этого заявления, то для признания ее недействительной достаточно обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 61.2 этого же Федерального закона, в связи с чем наличия иных обстоятельств, определенных пунктом 2 данной статьи (в частности, недобросовестности контрагента), не требуется.

Судом в случае оспаривания подозрительной сделки проверяется наличие обоих оснований, установленных как пунктом 1, так и пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве (пункт 9 Постановления N 63).

Договор купли-продажи земельного участка от 16.03.2015 оспаривается финансовым управляющим на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве как подозрительная сделка, статьи 168, пункта 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации как мнимая (ничтожная) сделка.

Как установлено, заявление о признании должника банкротом принято к производству 27.07.2017, соответственно сделка должника от 16.03.2015 г. совершена более чем за год до принятия заявления о признании должника банкротом, следовательно, оспариваемая сделка правомерно проверена арбитражным судом на соответствие пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Для признания подозрительной сделки недействительной по названному основанию необходимо наличие совокупности следующих обстоятельств: совершение сделки с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов, в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов, другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки. Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Обосновывая заявленные требования, финансовый управляющий указал, что Давидсон Ася Леонидовна является двоюродной сестрой Маценко Жанны Владимировны, супруги должника.

По факту же в материалы обособленного спора не представлено ни одного доказательства, свидетельствующего о наличии родственных связей между указанными лицами, однако суд при рассмотрении заявления пришел к выводу, что Давидсон А.Л. знала об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Суд апелляционной инстанции считает возможным согласиться с данным выводом суда первой инстанции в связи со следующим.

В материалы дела представлены видеозаписи программы "Вести Иркутск" о поджоге торгового центра "Авалон" в г. Иркутске и рекламного ролика сети "SPAR", приобщенные представителем конкурсного управляющего к материалам дела. На данных видеозаписях Давидсон Ася Леонидовна в титрах названа "специалист по развитию сети SPAR> и "представитель торговой компании SPAR".

В материалы обособленного спора также представлена выкопировка из корпоративной газеты группы компаний "Кентавр", учредителем и издателем которой является ООО "Кентавр", редактор газеты: Давидсон А.Л. При этом на страницах газеты Маценко Д.Ю. и Маценко Ж.В. указаны в качестве генеральных директоров ГК "Кентавр" (т. 2, л.д. 22).

Согласно объяснениям Каменской Е.Н., взятым 27.03.2018 старшим оперуполномоченным по ОВД МРО (НП) Управления ЭБиПК ГУ МВД России по Иркутской области майором полиции Рюмкиным А.В., Каменская Е.Н. работала в группе компаний "Кентавр" в период с 2005 года по ноябрь 2016 года; Давидсон А.Л. знает; ранее Давидсон А.Л. работала в ГК "Кентавр", в ее обязанности входила организаторская деятельность для ГК "Кентавр": организация праздников, корпоративов и т.д. (т. 2, л.д. 30-32).

Также установлено, что Давидсон А.Л. является (являлась) учредителем и (или) генеральным директором ряда компаний, в частности, но не исключительно, ООО "ДиалогРиелти" (ОГРН 1125476168696, ИНН 5405463373), ООО "Панорама" (ОГРН 1153850012502, ИНН 3849052269), ООО "Новый регион" (ОГРН 1133850019489, ИНН 3810330940). При этом указанные компании входили в Группу компаний "Кентавр", подконтрольной супругам Маценко.

Данный факт подтверждается представленными в материалы спора многочисленными кредитными договорами и договорами поручительства, заключенными в качестве обеспечения исполнения обязательств по кредитным договорам:

- кредитное соглашение N КС-ЦУ-703710/2015/00059, заключенное между Банком ВТБ (ПАО) и ООО "Оптима-Логистик", в пункте 6.2. которого указаны юридические лица и индивидуальные предприниматели, входящие в Группу, в том числе общество "ДиалогРиелти";

- договор поручительства N 001/1342Z/15 от 15.09.2015, заключенный между ООО "Элитситиком" и АО "ЮниКредит Банк" в качестве обеспечения исполнения обязательств по Соглашению N 001/0733L/14 о предоставлении кредита от 26.08.2014 между Банком и ООО "Торговая компания Север", согласно пункту 6 которого под Группой понимается совокупность перечисленных юридических лиц, в том числе, ООО "ДиалогРиелти";

- договор поручительства N 001/15-П-7 от 06.03.2015, заключенный между "НОТА-Банк" (ОАО) и ООО "ДиалогРиелти", по которому последний обязался отвечать солидарно с ООО "ПродТрейд" по обязательствам кредитного договора N 001/15 -кл; в договоре поручительства также содержится указание на группу лиц;

- дополнительное соглашение N 3 к договору поручительства N 027 -13-П-2 от 01.10.2015, заключенному между "НОТА-Банк" (ПАО) и Маценко Ж.В. В дополнительном соглашении содержится указание на связанные компании, в том числе, ООО "ДиалогРиелти".

Факт существования Группы компаний, контролируемых конечными бенефициарами - супругами Маценко - также подтверждается многочисленной судебной практикой: определениями Арбитражного суда Иркутской области по делам N А19-11314/2016 от 01.11.2017, N А19-11979/2016 от 16.05.2018, N А19-11984/2016 от 21.01.2019, N А19-11309/2016 от 13.03.2019 и др.

В частности, определением Арбитражного суда Иркутской области от 13.03.2019 по делу N А19-11309/2016 требование ООО "ДиалогРиелти" о включении в реестр требований кредиторов должника ООО "КонтактДевелопмент" признано необоснованным, во включении требований в реестр требований должника отказано. Определением установлено, что ООО "ДиалогРиелти" (единственным участником и руководителем является Давидсон А.Л.) входит в группу компаний, контролируемую одними лицами, способными оказывать влияние на деятельность предприятий, входящих в данную группу компаний.

Следовательно, можно говорить не только о группе юридических лиц, но и о стоящих за данными юридическими лицами граждан, фактически оказывающих управление данными хозяйствующими субъектами. К данным гражданам относятся, в том числе, стороны оспариваемой сделки - Давидсон А.Л. и Маценко Д.Ю.

По смыслу пункта 3 статьи 53.1 Гражданского кодекса, разъяснений, изложенных в пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих конечных бенефициаров является наличие у него фактической возможности давать обязательные для исполнения указания или иным образом определять действия подконтрольных организаций. Осуществление таким бенефициаром фактического контроля возможно вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности.

Учитывая объективную сложность получения кредиторами отсутствующих у них прямых доказательств неформальной аффилированности, судами должна приниматься во внимание совокупность согласующихся между собой косвенных доказательств. Если заинтересованные лица привели достаточно серьезные доводы и представили существенные косвенные свидетельства, которые во взаимосвязи позволяют признать убедительными их аргументы о возникновении группы лиц, в силу статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации бремя доказывания обратного переходит на предъявившего требование кредитора, ссылающегося на независимый характер его отношений с должником.

В ситуации, когда независимые кредиторы представили серьезные доказательства и привели убедительные аргументы по поводу того, что именно указанным ими образом выстраивались отношения внутри группы, контролируемой одним и тем же лицом, аффилированный кредитор не может ограничиться представлением минимального набора документов (текста договора и платежных поручений) в подтверждение реальности суброгационных отношений. Он должен с достаточной полнотой раскрыть все существенные обстоятельства, касающиеся не только заключения и исполнения самой кредитной сделки, но и оснований дальнейшего внутригруппового перенаправления денежных потоков. Нежелание аффилированного кредитора представить дополнительные доказательства, находящие в сфере контроля группы, к которой он принадлежит, в силу статей 9 и 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации должно рассматриваться исключительно как отказ от опровержения того факта, на наличие которого со ссылкой на конкретные документы указывают его процессуальные оппоненты.

Изложенная правовая позиция содержится в определении Верховного Суда Российской Федерации от 28.03.2019 N 305-ЭС18-17629(2) по делу N А40-122605/2017.

Как указано в пункте 7 Постановления N 63 (в ред. Постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 N 59), в силу абзаца первого пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (статья 19 этого Закона) либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника. Данные презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.

При решении вопроса о том, должна ли была другая сторона сделки знать об указанных обстоятельствах, во внимание принимается то, насколько она могла, действуя разумно и проявляя требующуюся от нее по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств.

В данном случае в материалы дела представлено достаточно доказательств для признания Давидсон А.Л., с учетом наличия совокупности всех косвенных доказательств, заинтересованным лицом по отношению к должнику - Маценко Д.Ю.

Пункт 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предусматривает возможность признания недействительной сделки, совершенной должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов (подозрительная сделка).

В силу этой нормы для признания сделки недействительной по данному основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств:

а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;

б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов;

в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки (с учетом пункта 7 настоящего Постановления).

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

При определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца тридцать второго статьи 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

В пункте 6 Постановления N 63 разъяснено следующее.

Согласно абзацам второму - пятому пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если налицо одновременно два следующих условия: на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества; имеется хотя бы одно из других обстоятельств, предусмотренных абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал или в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника, либо совершена при наличии одного из следующих условий:

- стоимость переданного в результате совершения сделки или нескольких взаимосвязанных сделок имущества либо принятых обязательства и (или) обязанности составляет двадцать и более процентов балансовой стоимости активов должника, а для кредитной организации - десять и более процентов балансовой стоимости активов должника, определенной по данным бухгалтерской отчетности должника на последнюю отчетную дату перед совершением указанных сделки или сделок;

- должник изменил свое место жительства или место нахождения без уведомления кредиторов непосредственно перед совершением сделки или после ее совершения, либо

скрыл свое имущество, либо уничтожил или исказил правоустанавливающие документы, документы бухгалтерской и (или) иной отчетности или учетные документы, ведение которых предусмотрено законодательством Российской Федерации, либо в результате ненадлежащего исполнения должником обязанностей по хранению и ведению бухгалтерской отчетности были уничтожены или искажены указанные документы;

- после совершения сделки по передаче имущества должник продолжал осуществлять пользование и (или) владение данным имуществом либо давать указания его собственнику об определении судьбы данного имущества.

При определении наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества следует исходить из содержания этих понятий, данного в абзацах тридцать третьем и тридцать четвертом статьи 2 Закона о банкротстве.

Так, под недостаточностью имущества понимается превышение размера денежных обязательств и обязанностей по уплате обязательных платежей должника над стоимостью имущества (активов) должника; под неплатежеспособностью - прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств. При этом недостаточность денежных средств предполагается, если не доказано иное.

Как следует из материалов дела, на момент заключения оспариваемой сделки должник принял на себя обязательства на сумму 1 065 840 580 руб. 34 коп., однако общая стоимость имущества должника на дату заключения оспариваемого договора объективно не позволяла исполнить имеющиеся у должника обязательства (собственные неисполненные кредитные и заемные обязательства, а также обязательства из договоров поручительства).

Доводы о платежеспособности должника спустя 2 месяца после заключения оспариваемой сделки не нашли своего подтверждения.

В соответствии с пунктом 1 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Согласно пункту 2 статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Согласно пункту 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

Следует учитывать, что стороны такой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение.

Для признания сделки мнимой необходимо установить, что на момент ее совершения стороны не намеревались создать правовые последствия, характерные для сделок данного вида. Обязательным условием признания сделки мнимой, исходя из конструкции, предусмотренной статьей 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, является порочность воли каждой из ее сторон.

Совершая мнимые либо притворные сделки, их стороны, будучи заинтересованными в сокрытии от третьих лиц истинных мотивов своего поведения, как правило, верно оформляют все деловые бумаги, но создавать реальные правовые последствия, соответствующие тем, что указаны в составленных ими документах, не стремятся. Суду необходимо принимать во внимание и иные свидетельства, следуя принципу установления достаточных доказательств наличия или отсутствия фактических отношений по сделке.

Как следует из материалов дела, указывая на реальность заключенного договора купли-продажи, Давидсон А.Л. представила в материалы спора копию расписки от 16.03.2015 на сумму 950 000 руб., а также отчет ООО "Сибирская оценочная компания" N 2268/3-15 по определению рыночной стоимости земельного участка, площадью 1 286 кв.м., кадастровый номер 38:06:143728:107, согласно которому рыночная стоимость спорного участка на 16.03.2015 составила 900 000 руб.

Оспаривая доводы заявителя относительно безвозмездности заключенной сделки, ответчик в материалы дела представил свидетельство о заключении брака между Давидсон А.Л. и Герцековичем ДА., нотариально удостоверенное заявление Герцековича Д.А. от 18.12.2018, трудовую книжку Герцековича Д.А., особо отметив, что последний является кандидатом технических наук, доцентом кафедры естественных дисциплин Международного института экономики и лингвистики (МИЭЛ) Иркутского государственного университета (ИГУ). По мнению ответчика, доводы финансового управляющего об отсутствии сведений о доходах ответчика не могут опровергать факт приобретения земельного участка для будущего строительства на нем дачи за счет совместных накоплений Давидсон А.Л. и Герцековича Д.А.

Публично-правовой целью института банкротства является гарантия соблюдения баланса прав и законных интересов лиц, участвующих в деле о банкротстве, при этом воля сторон формируется по другим, отличным от искового производства, принципам.

Поскольку должник (Маценко Д.Ю.) находится в процедуре банкротства, следовательно, к рассматриваемому спору необходимо применять специальные правила и особенности, установленные Законом о банкротстве.

При оценке достоверности факта наличия требования, основанного на передаче должнику наличных денежных средств, подтверждаемого только его распиской или квитанцией к приходному кассовому ордеру, суду надлежит учитывать среди прочего следующие обстоятельства: позволяло ли финансовое положение кредитора (с учетом его доходов) предоставить должнику соответствующие денежные средства, имеются ли в деле удовлетворительные сведения о том, как полученные средства были истрачены должником, отражалось ли получение этих средств в бухгалтерском и налоговом учете и отчетности и т.д.

По результатам анализа представленных доказательств суд пришел к выводу о том, что доказательств, достоверно подтверждающих финансовую способность супругов Давидсон А.Л. и Герцековича Д.А. приобретения в 2015 году земельного участка стоимостью 950 000 руб., в материалы дела не представлено; доход супруга Давидсон А.Л. не указан, а самого факта наличия ученой степени Герцековича Д.А. и работы в высшем учебном заведении недостаточно для подтверждения доводов ответчика.

Согласно письму Межрайонной инспекции Федеральной налоговой службы N 16 по Иркутской области от 25.10.2018, направленному во исполнение определения Арбитражного суда Иркутской области от 04.10.2018 об истребовании доказательств, справки по форме 2-НДФЛ за период с 01.01.2013 по 30.03.2015 в отношении Давидсон А.Л. в налоговый орган по месту учета не представлялись.

Также в материалы дела не представлено ни одного доказательства фактического поступления денежных средств от совершенной сделки в распоряжение Маценко Д.Ю.

Принимая во внимание разъяснения, данные в пункте 37 Постановление Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 29.04.2010 N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" о том, что возмездность приобретения сама по себе не свидетельствует о добросовестности приобретателя, суд первой инстанции сделал правильный вывод, что оплата по договору купли-продажи также не является безусловным подтверждением добросовестности покупателя и не опровергает доводы финансового управляющего о недействительности спорного договора купли-продажи, поскольку при доказанности его осведомленности о неправомерном характере сделок, это обстоятельство не может опровергнуть его недобросовестность. Осведомленность участников сделок очевидна в силу их вхождения в одну группу лиц.

Наличие в материалах дела акта приема-передачи спорного земельного участка также является недостаточным доказательством для опровержения аргумента финансового управляющего о мнимости договора купли-продажи. Равным образом сам по себе переход права собственности на недвижимое имущество тоже не является безусловным обстоятельством, исключающим фиктивность купли-продажи (абзац третий пункта 86 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

Иных доказательств, свидетельствующих о реальности договора купли-продажи от 16.03.2015, в материалы дела не представлено.

Как указано выше, при совершении мнимых сделок стороны верно оформляют все документы, а также осуществляют для вида ее формальное исполнение.

Так, в материалы дела представлены доказательства уплаты имущественного налога на спорный объект недвижимости.

При наличии обстоятельств, очевидно указывающих на мнимость сделки, либо доводов стороны спора о мнимости, установление только тех обстоятельств, которые указывают на формальное исполнение сделки, явно недостаточно.

Как установлено, земельный участок расположен на территории СНТ "Прибой". Согласно положениям законодательства, на садовом земельном участке возможно возведение следующих объектов:

- садовый дом - здание для сезонного (временного) использования;

- жилой дом;

- хозяйственные постройки (сараи, бани, теплицы, навесы и др.);

- гаражи.

Собственником земельного участка Давидсон А.Л. является более четырех лет; доказательств возведения каких-либо объектов либо какого-то иного использования земельного участка, кроме уплаты членских взносов и имущественного налога, ответчиком в подтверждение своего довода относительно реальности оспариваемого договора не представлено.

Согласно заключению N 25/2019 эксперта Квиткина М.В. на земельном участке с кадастровым номером 38:06:143728:107 расположены 4 постройки: вагончик, туалет, трансформаторная подстанция, столб с оттяжкой и два фундамента.

Эксперт в заключении указал, что на последнюю известную предшествующую 16.03.2015 дату на космических снимках, полученных с помощью программы Google Earth Pro, было расположено 3 или более построек, на космическом снимке удается идентифицировать только 3 из них, две из которых - существующие фундаменты.

Кроме того, сделанные в ходе проведения экспертного исследования фотографии подтверждают тот факт, что Давидсон А.Л. не использовала земельный участок: земельный участок зарос травянистой растительностью (сорняки), какие-либо виды обработки земли не производились, участок захламлен оставшимися от сноса строений строительными материалами (т. 6, л.д. 43-46).

Принимая во внимание, что ответчиком не представлено каких-либо убедительных доказательств, опровергающих экспертное заключение, суд первой инстанции правомерно признал его относимым и допустимым доказательством.

Подпунктом 5 пункта 1 статьи 1 Земельного кодекса Российской Федерации провозглашен принцип единства судьбы земельных участков и прочно связанных с ними объектов, согласно которому все прочно связанные с земельными участками объекты следуют судьбе земельных участков.

Согласно пункту 4 статьи 35 ЗК РФ отчуждение здания, строения, сооружения, находящихся на земельном участке и принадлежащих одному лицу, за исключением указанных в нем случаев, проводится вместе с земельным участком. Отчуждение земельного участка без находящихся на нем здания, строения, сооружения в случае, если они принадлежат одному лицу, не допускается.

Поэтому сделки, воля сторон по которым направлена на отчуждение здания, строения, сооружения без соответствующего земельного участка или отчуждение земельного участка без находящихся на нем объектов недвижимости, если земельный участок и расположенные на нем объекты принадлежат на праве собственности одному лицу, являются ничтожными (пункт 11 Постановления Пленума ВАС РФ от 24.03.2005 N 11 "О некоторых вопросах, связанных с применением земельного законодательства").

С учетом изложенной нормы, суд апелляционной инстанции соглашается с выводом суда первой инстанции о том, что договор купли-продажи от 16.03.2015 является ничтожным, поскольку при его заключении стороны намеренно скрыли наличие двух капитальных строений с целью заключения сделки на нерыночных условиях и явного занижения стоимости отчуждаемого объекта.

В этой связи судом первой инстанции правомерно признан недостоверным доказательством представленный ответчиком отчет ООО "Сибирская оценочная компания" N 2268/3-15 по определению рыночной стоимости земельного участка, поскольку он составлен без учета нахождения на спорном земельном участке объектов недвижимости, прочно связанных с предметом договора купли-продажи - спорным земельным участком.

Доводы отзыва ООО "Сибирская оценочная компания" о неправомерном исключении оценки из числа доказательств подлежат отклонению, поскольку данный вывод сделан по отношению к рассматриваемому спору, выводы относительно соответствия произведенной оценки законодательству, регулирующему оценочную деятельность сделаны не были.

В определении Верховного Суда Российской Федерации от 25.07.2016 N 305- ЭС16-2411 по делу N А41-48518/2014 указано следующее.

Фиктивность мнимой сделки заключается в том, что у ее сторон нет цели достижения заявленных результатов. Волеизъявление сторон мнимой сделки не совпадает с их внутренней волей. Реальной целью мнимой сделки может быть, например, искусственное создание задолженности стороны сделки перед другой стороной для последующего инициирования процедуры банкротства и участия в распределении имущества должника.

В то же время для этой категории ничтожных сделок определения точной цели не требуется. Установление факта того, что стороны на самом деле не имели намерения на возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей, обычно порождаемых такой сделкой, является достаточным для квалификации сделки как ничтожной.

Сокрытие действительного смысла сделки находится в интересах обеих ее сторон. Совершая сделку лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но создать реальные правовые последствия не стремятся. Поэтому факт расхождения волеизъявления с волей устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон. Обстоятельства устанавливаются на основе оценки совокупности согласующихся между собой доказательств. Доказательства, обосновывающие требования и возражения, представляются в суд лицами, участвующими в деле, и суд не вправе уклониться от их оценки (статьи 65, 168, 170 АПК РФ).

Отсюда следует, что при наличии обстоятельств, очевидно указывающих на мнимость сделки, либо доводов стороны спора о мнимости, установление только тех обстоятельств, которые указывают на формальное исполнение сделки, явно недостаточно (тем более, если решение суда по спорной сделке влияет на принятие решений в деле о банкротстве, в частности, о включении в реестр требований кредиторов).

При рассмотрении вопроса о мнимости договора поставки и документов, подтверждающих передачу товара, суд не должен ограничиваться проверкой соответствия копий документов установленным законом формальным требованиям. Необходимо принимать во внимание и иные документы первичного учета, а также иные доказательства.

Проверяя действительность сделки, послужившей основанием для включения требований ответчика в реестр требований кредиторов, исходя из доводов о наличии признаков мнимости сделки и ее направленности на создание искусственной задолженности кредитора, суд должен осуществлять проверку, следуя принципу установления достаточных доказательств наличия или отсутствия фактических отношений.

Совершенная Давидсон А.Л. и Маценко Д.Ю. сделка купли-продажи земельного участка несомненно носит характер мнимой сделки, более того, заключена в нарушение положений статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации с существенным злоупотреблением правом.

Из пункта 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела 1 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" следует, что согласно пункту 3 статьи 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. В силу пункта 4 статьи 1 ГК РФ никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

Пунктом 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено недопущение осуществления гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения.

Права при злоупотреблении теряют возможность их реализации вследствие потери судебной защиты.

Примечателен тот факт, что в течение трех месяцев (с 28.01.2015 по 24.04.2015) должником Маценко Д.Ю. и иными лицами были заключены договоры купли-продажи, предметами которых являлось движимое и недвижимое имущество, принадлежащее должнику: земельные участки, квартира, нежилое помещение, транспортные средства.

Часть указанных сделок в настоящее время оспаривается в рамках дела о банкротстве Маценко Д.Ю.

Так, в рамках обособленного спора по делу N А19-10955-15/2017 финансовым управляющим оспаривается заключенный 28.01.2015 между должником и Михайловой Марией Александровной договор купли-продажи, предметами которого являются доля в праве собственности в размере 334/1000 на земельный участок с кадастровым номером 38:06:143519:812, а также доля в праве собственности в размере 260/779 на расположенное на земельном участке нежилое сооружение с кадастровым номером 38:06:143519:5150. При этом суд отмечает, что Михайлова М.А. приходится дочерью ответчику по настоящему спору - Давидсон А.Л., что, по мнению суда, лишний раз подтверждает факт нахождения их в одной группе лиц.

В рамках спора под номером А19-10955-17/2017 рассматривается требование заявителя о признании недействительным договора купли-продажи транспортного средства BENTLEY CONTINENTAL GT коричневого цвета, 2007 года выпуска (номер двигателя: BWR 011517, с идентификационным номером (VIN) SCBCE63W57C051118, государственный регистрационный знак: H 707 HB 38, заключенного между

Маценко Дмитрием Юрьевичем и Маценко Екатериной Дмитриевной (дочерью должника).

Кроме указанных, в рамках дела о банкротстве Маценко Д.Ю. также оспаривались иные договоры купли-продажи имущества от 24.04.2015, 24.04.2015, 15.04.2015, заключенные с ООО "Стаф-Плюс" (ИНН 3808131031) (генеральный директор - Шикин М.В., сын Шикиной В.В.; ООО "Стаф-Плюс" также входит в группу компаний согласно пункту 6.2. кредитного соглашения N КС-ЦУ-703710/2015/00059), ООО "Импульс" (ИНН 3808157128), ООО "Бизнескадр" (ИНН 3801099685) соответственно.

Производство по данным обособленным спорам было прекращено на основании пункта 5 части 1 статьи 150 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в связи с ликвидацией ответчиков.

Из единого государственного реестра юридических лиц усматривается, что сведения относительно прекращения деятельности обществ были внесены в реестр в одно и то же время - 18.11.2015 (ООО "Бизнескадр"), 12.11.2015 (ООО "Стаф-Плюс"), 27.11.2015 (ООО "Импульс"), спустя пять месяцев после заключения договоров купли - продажи имущества; прекращение деятельности юридических лиц-покупателей по сделкам о передаче имущества должника Маценко Д.Ю. в столь короткие сроки после заключения договоров вряд ли можно признать случайным стечением обстоятельств.

Сделка, оспариваемая финансовым управляющим в рамках настоящего обособленного спора, являлась одним из элементов реализации плана по сокрытию имущества должника от обращения на него взыскания кредиторами.

При установленных обстоятельствах, суд первой инстанции сделал правомерный вывод, что в результате совершения оспариваемой сделки должник и ответчик причинили имущественный вред правам кредиторов, что влечет утрату возможности получить кредиторами удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества; спорная сделка была направлена на вывод активов должника.

Учитывая, что материалами дела подтверждены предусмотренные пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, статьей 10, пунктом 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации основания для признания оспариваемой сделки недействительной, суд первой инстанции заявление финансового управляющего о признании договора купли-продажи земельного участка от 16.03.2015 правомерно удовлетворил.

Последствия признания недействительной сделки должника установлены в статье 61.6 Закона о банкротстве.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 29 Постановления N 63, если сделка, признанная в порядке главы Ш.1 Закона о банкротстве недействительной, была исполнена должником и (или) другой стороной сделки, суд в резолютивной части определения о признании сделки недействительной также указывает на применение последствий недействительности сделки (пункт 2 статьи 167 ГК РФ, пункт 1 статьи 61.6 и абзац второй пункта 6 статьи 61.8 Закона о банкротстве) независимо от того, было ли указано на это в заявлении об оспаривании сделки.

Установлено, что должником сделка была исполнена в полном объеме - земельный участок выбыл из владения должника и был оформлен на гражданку Давидсон А.Л., в связи, с чем суд первой инстанции правомерно применил последствия недействительности сделки в виде возврата спорного участка в конкурсную массу должника.

Доводы апелляционной жалобы не опровергают правильности выводов суда первой инстанции, направлены исключительно на переоценку установленных по делу обстоятельств и не могут являться основанием для отмены обжалуемого судебного акта.

Судом первой инстанции установлены все фактические обстоятельства и исследованы доказательства, представленные сторонами по делу, правильно применены подлежащие применению нормы материального права, обстоятельства, установленные статьей 270 Арбитражного процессуального кодекса РФ в качестве оснований для отмены либо изменения судебного акта, апелляционным судом не установлены.

Руководствуясь статьями 268 - 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Четвёртый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Иркутской области от 04 декабря 2019 года по делу N А19-10955/2017 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Арбитражный суд Восточно-Сибирского округа в течение одного месяца с даты принятия путем подачи жалобы через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий

О.В. Монакова

Судьи

О.П. Антонова К.Н. Даровских