Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 22 июня 2021 г. N 09АП-27359/21 по делу N А40-213871/2019

г. Москва

22 июня 2021 г.

Дело N А40-213871/19

Резолютивная часть постановления объявлена 16 июня 2021 года.

Полный текст постановления изготовлен 22 июня 2021 года.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Р.Г. Нагаева,

судей И.М. Клеандрова, А.Н. Григорьева

при ведении протокола секретарем судебного заседания Я.А. Алибековым,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу конкурсного управляющего ООО "МИБФИН" на определение Арбитражного суда г. Москвы от 05.04.2021 г. по делу N А40-213871/19, вынесенное судьей Л.А. Кравчук, об отказе во включении в реестр требований кредиторов ООО "МИБ-ИНВЕСТИЦИИ", требования кредитора ООО "МИБФИН" в размере 2 262 724 936 руб. 67 коп. основного долга и процентов удовлетворять после погашения требований, указанных в п. 4 ст. 142 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)", но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам п. 1 ст. 149 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" и п. 8 ст. 63 ГК РФ, - в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты,

при участии в судебном заседании: от к/у ООО "МИБФИН" - Солоной Д.П. дов от 13.05.21; от к/у ООО "МИБ-ИНВЕСТИЦИИ" - Кырлан Ю. дов от 19.03.21

УСТАНОВИЛ:

Решением Арбитражного суда города Москвы от 06.12.2019 по настоящему делу ООО "МИБИНВЕСТИЦИИ" признано несостоятельным (банкротом), открыто конкурсное производство сроком на шесть месяцев, конкурсным управляющим утверждена Аверьянова Е.П. Сообщение о признании должника несостоятельным (банкротом) и открытии конкурсного производства опубликовано 07.12.2019 конкурсным управляющим должника в газете "Коммерсантъ" N 226.

Определением Арбитражного суда г. Москвы от 05.04.2021 г. отказано во включении в реестр требований кредиторов ООО "МИБ-ИНВЕСТИЦИИ". Требования кредитора ООО "МИБФИН" в размере 2 262 724 936 руб. 67 коп. основного долга и процентов удовлетворять после погашения требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 149 Закона о банкротстве и пункта 8 статьи 63 Гражданского Кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), - в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты. Не согласившись с вынесенным определением суда первой инстанции, конкурсный управляющий ООО "МИБФИН" обратился в Девятый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просил отменить обжалуемый судебный акт. В суд апелляционной инстанции поступил отзыв конкурсного управляющего ООО "МИБ-ИНВЕСТИЦИИ" на апелляционную жалобу, в котором просит обжалуемый судебный акт оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

В судебном заседании представитель конкурсного управляющего ООО "МИБФИН" поддерживал доводы апелляционной жалобы по мотивам, изложенным в ней, просил отменить судебный акт. Представитель конкурсного управляющего ООО "МИБ-ИНВЕСТИЦИИ" возражал на доводы апелляционной жалобы, указывал на ее необоснованность. Просил определение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения. Иные лица, участвующие в деле, уведомленные судом о времени и месте слушания дела, в судебное заседание не явились.

Рассмотрев дело в отсутствие иных участников процесса, извещенных надлежащим образом о времени и месте судебного разбирательства в порядке статей 123, 156, 266 и 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ), выслушав объяснения представителей лиц, участвующих в деле, суд апелляционной инстанции не находит оснований для удовлетворения апелляционной жалобы и отмены или изменения судебного определения, принятого в соответствии с действующим законодательством и обстоятельствами дела.

Как следует из материалов дела, 16.12.2019 в Арбитражный суд г. Москвы поступило заявление ООО "МИБФИН" (далее - кредитор) о включении в Реестр требований кредиторов ООО "МИБИНВЕСТИЦИИ" (далее - должник) задолженности в размере 2 262 724 936 руб. 67 коп. Рассмотрев указанное ходатайство, судом первой инстанции установлено следующее.

Согласно статье 32 Закона о банкротстве и части 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Также в пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" разъяснено, что в силу пунктов 3 - 5 статьи 71 и пунктов 3 - 5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

Из доводов заявления усматривается, что требования кредитора основано на 11 договорах займа, заключенных между ним (займодавец) и должником (заемщик).

N 1) 2) 3) 4) 5) 6) 7) 8) 9) 10) 11)	Договор займа	Срок возврата / продлен до	Ставка / изменена до	Уплата процентов
	N 1611-05 от 01.11.2016	01.01.2018	8,5 %	При возврате займа
	N 1704-11 от 20.04.2017	28.12.2017 / 27.12.2018	8,25 % / 5,1 % с 01.01.2018	Ежеквартально
	N 1705-08 от 11.05.2017	28.12.2017 / 27.12.2018	8,25 % / 5,1 % с 01.01.2018	Ежеквартально
	N 1706-17 от 21.06.2017	31.07.2017 / 20.06.2018 / 27.12.2018	8,25 % / 5,1 % с 01.01.2018	При возврате займа
	N 1706-24 от 27.06.2017	29.12.2017 / 28.12.2018	8,25 % / 5,1 % с 01.01.2018	Ежеквартально
	N 1806-01 от 05.06.2018	30.06.2018	5,1 %	При возврате займа
	N 1807-01 от 02.08.2018	30.12.2018	5,1 %	При возврате займа
	N 1808-02 от 17.08.2018	30.12.2018	5,1 %	При возврате займа
	N 1808-03 от 31.08.2018	30.12.2018	5,1 %	При возврате займа
	N 1809-01 от 05.09.2018	30.12.2018	5,1 %	При возврате займа
	N 1809-05 от 26.09.2018	30.12.2018	5,1 %	При возврате займа

Факт перечисления денежных средств по указанным договорам займа кредитор подтверждает платежными поручениями, прилагаемыми к заявлению.

Судом первой инстанции установлено, что условия всех указанных договоров займа являются аналогичными друг другу, за исключением срока возврата займа, процентной ставки и порядка уплаты процентов, что усматривается из приведенной выше таблицы.

По большей части договоров займа уплата процентов была предусмотрена при возврате основного долга по займу, реально единичные платежи в счет уплаты процентов имели место лишь по договору N 1611-05 от 01.11.2016 и N 1806-01 от 05.06.2018, в то время как по ним не была предусмотрена периодическая уплата процентов, по остальным уплата процентов не производилась.

Все договоры займа, за исключением первого, изначально заключались на небольшой срок (до 1 года), при этом по займам, срок возврата которых приходился на середину и конец 2017 года, были заключены дополнительные соглашения о продлении срока возврата займа до конца 2018 года, затем, начиная с середины 2018 года, между сторонами был заключен еще ряд договоров займа с условием о возврате суммы займа по ним в конце 2018 года.

С учетом дополнительных соглашений по всем договорам займа, за исключением первого, на текущий момент установлена явно низкая процентная ставка процентов за пользование займом в размере 5,1 % годовых (в апреле 2017 года ключевая ставка ЦБ РФ равнялась 9 %, к концу 2018 года она снизилась до 7 %, средний процент по банковским кредитам также значительно выше указанных величин).

По состоянию на конец 2018 года срок возврата наступил по всем договорам займа, однако кредитором не предпринималось никаких мер по востребованию задолженности.

Судом первой инстанции установлено, что такое поведение, было обусловлено тем, что к этому моменту изъятие финансирования повлекло бы возникновение имущественного кризиса на стороне должника, что не в интересах связанного с ним лица (кредитора). Кроме того, договорами займа не было предусмотрено какого-либо обеспечения исполнения должником своих обязательств.

Таким образом, совокупность всех вышеперечисленных обстоятельств (предоставление займов на достаточно крупные суммы без всякого обеспечения, отсутствие по большей части договоров займа как таковых графиков возврата основного долга и уплаты процентов, продление сроков возврата уже выданных займов со снижением процентной ставки накануне истечения сроков их возврата, выдача после этого других займов, причем сразу под низкую процентную ставку, являющуюся нерыночной, и также без обеспечения, непринятие заявителем каких-либо мер по взысканию задолженности после истечения в декабре 2018 года сроков возврата по всем договорам займа, наличие на момент заключения договоров займа в 2018 году финансовой отчетности должника по состоянию на 31.12.2017, в соответствии с которой в качестве финансового результата деятельности должника отражен чистый убыток, что уже указывало на неплатежеспособность должника) указывает на то, что полученные должником от заявителя денежные средства не являются заемными, а представляют собой компенсационное финансирование в соответствии со смыслом этого понятия, приведенного в Обзоре судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020 (далее - Обзор), а действия заявителя направлены на увеличение объема подконтрольной кредиторской задолженности.

Так, для независимых участников гражданского оборота недоступно получение заемных денежных средств на условиях, аналогичных рассматриваемым сделкам (получение достаточно крупных сумм под низкую процентную ставку, со свободным графиком платежей и без обеспечения), что само по себе косвенно указывает на наличие между сторонами этих сделок какой-либо взаимосвязи (юридической или фактической), определяющей возможность заключения таких сделок.

Кроме того, при проведении анализа аффилированности между должником и кредитором установлено, что ООО "МИБФИН" и ООО "МИБ-Инвестиции" являются учредителями ООО "ИК "ИНДУСТРИЯ" (ИНН 3328410902), а также зарегистрированы по одному и тому же адресу, что в данном рассматриваемом случае указывает на наличие признаков аффилированности.

На фактическую аффилированность кредитора и должника указывают перечисленные обстоятельства, их схожие наименования, виды деятельности, что также может указывать на наличие фактических связей между кредитором и должником, в том числе общность их экономических интересов, предопределявших заключение между ними рассматриваемых сделок.

Как разъяснено в пункте 3 указанного названного Обзора, требование контролирующего должника лица подлежит удовлетворению после удовлетворения требований других кредиторов, если оно основано на договоре, исполнение по которому предоставлено должнику в ситуации имущественного кризиса.

Внутреннее финансирование должно осуществляться добросовестно и не нарушать права и законные интересы иных лиц. Согласно пункту 1 статьи 9 Закона о банкротстве при наличии любого из обстоятельств, указанных в этом пункте, считается, что должник находится в трудном экономическом положении (далее - имущественный кризис) и ему надлежит обратиться в суд с заявлением о собственном банкротстве. Контролирующее лицо, которое пытается вернуть подконтрольное общество, пребывающее в состоянии имущественного кризиса, к нормальной предпринимательской деятельности посредством предоставления данному обществу финансирования (далее - компенсационное финансирование), в частности, с использованием конструкции договора займа, т.е. избравшее модель поведения, отличную от предписанной Законом о банкротстве, принимает на себя все связанные с этим риски, в том числе риск утраты компенсационного финансирования на случай объективного банкротства.

Данные риски не могут перекладываться на других кредиторов (пункт 1 статьи 2 ГК РФ). Таким образом, при банкротстве требование о возврате компенсационного финансирования не может быть противопоставлено их требованиям - оно подлежит удовлетворению после погашения требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Закона о банкротстве, но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 148 Закона о банкротстве и пункта 8 статьи 63 ГК РФ (далее - очередность, предшествующая распределению ликвидационной квоты). Неустраненные контролирующим лицом разумные сомнения относительно того, являлось ли предоставленное им финансирование компенсационным, толкуются в пользу независимых кредиторов (пункт 3.4 Обзора).

Судом первой инстанции установлено, что на момент заключения упомянутых сделок должник объективно находился в ситуации имущественного кризиса, что следует из его финансовой отчетности по состоянию на дату, предшествующую заключению сделок, подтверждающей, что его деятельность была убыточна.

В пользу этого же свидетельствует и то, что должником не производилась уплата процентов по договорам займа, предусматривавшим уплату процентов ежеквартально (разовые платежи были осуществлены по договорам займа, по которым не было обязанности уплачивать проценты периодически), также ни по одному из договоров не был возвращен заем в первоначально предусмотренные договорами сроки полностью либо частично, которые были продлены дополнительными соглашениями, это также указывает на отсутствие оснований для снижения процентной ставки, тем не менее, она была снижена дополнительными соглашениями, что следует интерпретировать как снижение финансовой нагрузки на должника со стороны аффилированного с ним лица в условиях неплатежеспособности должника.

По смыслу пункта 3.2 Обзора не только предоставление займа в описанных условиях признается компенсационным финансированием, таковым признается также и непринятие мер по взысканию задолженности, продление сроков возврата займа и иные подобные. Требование займодавца не может конкурировать с требованиями независимых кредиторов, не имеющих фактическую возможность давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия.

Таким образом, обязательство по возврату полученных должником сумм вытекает не из гражданско-правовых отношений, а из участия кредитора в уставном капитале должника (абзац восьмой статьи 2 Закона о банкротстве), возникшее в связи с чем суд апелляционной инстанции соглашается с выводами суда первой инстанции, что требование не подлежит установлению в реестре требований кредиторов в процедуре банкротства.

Кроме того, кредитору в рамках реализации принципа справедливого распределения бремени доказывания надлежит раскрыть экономический смысл и мотивы заключения сделок с должником с учетом приведенных выше доводов, в том числе, принимая во внимание признание самого заявителя несостоятельным (банкротом), также и источник происхождения у него денежных средств, переданных в последующем должнику.

Как указал Верховный Суд Российской Федерации в определении от 04.06.2018 N 305- ЭС18-413 по смыслу пункта 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 г. N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" на суде, рассматривающем вопрос о включении требований в реестр, лежит самостоятельная обязанность более тщательной проверки данных требований, в первую очередь, в целях предотвращения "попадания в реестр" недобросовестных кредиторов либо кредиторов с фиктивной задолженностью, что в итоге приводит к негативным последствиям в виде уменьшения процента голосов на собрании и снижению доли удовлетворения независимых добросовестных кредиторов с реальными требованиями.

Согласно процессуальным правилам доказывания, приведенным в главе 7 АПК РФ заявитель-кредитор обязан обосновать правомерность своего требования допустимыми и достоверными доказательствами.

Судом первой инстанции установлено, что кредитор и должник являются заинтересованными лицами и продолжают оставаться таковыми в настоящее время, поэтому при рассмотрении требований заявителя подлежит применению более высокий стандарт доказывания, при котором должны быть не только представлены ясные и убедительные доказательства наличия и размера задолженности, но и опровергнуты сомнения в мнимости долга, сформированного только с противоправной целью искусственного наращивания подконтрольной должнику задолженности. Целью судебной проверки таких требований является исключение у суда любых разумных сомнений в наличии и размере долга.

При рассмотрении требований аффилированного кредитора бремя доказывания распределяется иначе: при представлении доказательств общности экономических интересов (аффилированности) должника с участником процесса (в частности, с лицом, заявившем о включении требований в реестр, либо с ответчиком по требованию о признании сделки недействительной) и заявлении возражений относительно наличия и размера задолженности должника перед аффилированным кредитором - на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего обстоятельства. Сам по себе факт аффилированности кредитора, предъявившего требование к должнику, хотя и не свидетельствует о намерении сторон искусственно создать задолженность, однако, при заявлении иными незаинтересованными участниками процесса обоснованных возражений возлагает бремя опровержения таких возражений на аффилированного кредитора (определения Верховного Суда Российской Федерации от 15.09.2016 N 308-ЭС16-7060, от 30.03.2017 N 306-ЭС16- 17647 (1), от 30.03.2017 N 306-ЭС16-17647 (7) и от 26.05.2017 г. N 306-ЭС16-20056 (6)).

Указанное распределение бремени доказывания обусловлено необходимостью установления обоснованности и размера спорного долга, возникшего из договора, и недопущением включения в реестр необоснованных требований (созданных формально с целью искусственного формирования задолженности с целью контролируемого банкротства либо имевшихся в действительности, но фактически погашенных (в ситуации объективного отсутствия у арбитражного управляющего документации должника и непредставлении такой документации аффилированным лицом)), поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования.

С учетом повышенного стандарта доказывания кредитор разумный экономический смысл правоотношений с должником суду первой инстанции не разъяснил.

В соответствии с пунктом 1 статьи 170 ГК РФ мнимой является сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия. Мнимый характер сделки заключается в том, что у участников мнимой сделки отсутствует действительное волеизъявление на создание соответствующих ей правовых последствий, стороны не имеют намерений ее исполнять либо требовать ее исполнения, но создают видимость таких правоотношений для иных участников гражданского оборота. Совершая сделку для вида, ее стороны правильно оформляют необходимые документы. Однако фактические правоотношения из договора между сторонами мнимой сделки отсутствуют.

Из разъяснений Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 5 (2017) (утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 27.12.2017) следует, что для установления обстоятельств, подтверждающих позицию истца или ответчика, достаточно совокупности доказательств (документов), обычной для хозяйственных операций, лежащих в основе спора. Однако в условиях банкротства ответчика и конкуренции его кредиторов интересы должника-банкрота и аффилированного с ним кредитора (далее также - "дружественный" кредитор) в судебном споре могут совпадать в ущерб интересам прочих кредиторов. Для создания видимости долга в суд могут быть представлены внешне безупречные доказательства исполнения по существу фиктивной сделки. Сокрытие действительного смысла сделки находится в интересах обеих ее сторон. Реальной целью сторон сделки может быть, например, искусственное создание задолженности должника - банкрота для последующего распределения конкурсной массы в пользу "дружественного" кредитора.

Суд апелляционной инстанции соглашается с выводами суда первой инстанции, что согласно материалам дела надлежащих доказательств в обосновании требования кредитора не представлено, основания для признания обоснованным и включения в реестр требований кредиторов должника заявленного требования отсутствуют.

При этом суд первой инстанции обоснованно не оставил без внимания то обстоятельство, что кредитором до настоящего времени не предпринималось никаких действий по взысканию образовавшейся задолженности в исковом порядке, претензии должнику также не предъявлялись.

Поскольку в данном случае кредитором повышенный стандарт доказывания, применяющийся к кредитору, требующему включения в реестр требования кредиторов должника своих требований в деле о банкротстве, не соблюден и им представлены недостоверные и недостаточные доказательства наличия требования, вызывающие у суда существенные сомнения в его действительном наличии, оснований для включения в реестр требований кредиторов не имеется.

Таким образом, кредитор в нарушение статьи 65 АПК РФ не представил доказательств наличия задолженности.

При таких обстоятельствах, у суда первой инстанции правомерно отсутствовали правовые оснований для включения требования кредитора ООО "МИБФИН" в размере 2 262 724 936 руб. 67 коп. в реестр требований кредиторов должника ООО "МИБ-ИНВЕСТИЦИИ".

Вместе с тем, суд апелляционной инстанции соглашается с выводами суда первой инстанции, что с учетом изложенных выше правовых норм, возможно признать требования кредитора ООО "МИБФИН" в размере 2 262 724 936 руб. 67 коп. основного долга и процентов подлежащими удовлетворению после погашения требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Закона о банкротстве, но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 149 Закона о банкротстве и пункта 8 статьи 63 ГК РФ, - в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты.

Доводы апелляционной жалобы не опровергают правильность выводов суда первой инстанции по настоящему делу.

Довод апеллянта об отсутствии признаков аффилированности отклоняются судом апелляционной инстанции, поскольку данные доводы были предметом рассмотрения в суде первой инстанции и им дана надлежащая правовая оценка.

При проведении анализа аффилированности между должником и ООО "МИБФИН" установлено, что ООО "МИБФИН" и ООО "МИБ-Инвестиции" являются учредителями ООО "ИК "ИНДУСТРИЯ" (ИНН 3328410902), а также зарегистрированы по одному и тому же адресу, что дает свидетельствует о наличии признаков юридической аффилированности.

Также суд апелляционной инстанции учитывает схожесть наименований, видов деятельности. Данные обстоятельства свидетельствуют о наличии и признаков фактической аффилированность ООО "МИБФИН" и должника. Также данные обстоятельства свидетельствуют о наличии фактических связей между заявителем и должником и общность их экономических интересов, предопределявших заключение между ними рассматриваемых сделок.

Как разъяснено в пункте 3 упомянутого Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 5 (2017), требование контролирующего должника лица подлежит удовлетворению после удовлетворения требований других кредиторов, если оно основано на договоре, исполнение по которому предоставлено должнику в ситуации имущественного кризиса. Внутреннее финансирование должно осуществляться добросовестно и не нарушать права и законные интересы иных лиц. Согласно пунктом 1 статьи 9 Закона о банкротстве при наличии любого из обстоятельств, указанных в этом пункте, считается, что должник находится в трудном экономическом положении (далее - имущественный кризис) и ему надлежит обратиться в суд с заявлением о собственном банкротстве.

Контролирующее лицо, которое пытается вернуть подконтрольное общество, пребывающее в состоянии имущественного кризиса, к нормальной предпринимательской деятельности посредством предоставления данному обществу финансирования (далее - компенсационное финансирование), в частности, с использованием конструкции договора займа, т.е. избравшее модель поведения, отличную от предписанной Законом о банкротстве, принимает на себя все связанные с этим риски, в том числе риск утраты компенсационного финансирования на случай объективного банкротства. Данные риски не могут перекладываться на других кредиторов (пункт 1 статьи 2 ГК РФ). Таким образом, при банкротстве требование о возврате компенсационного финансирования не может быть противопоставлено их требованиям - оно подлежит удовлетворению после погашения требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Закона о банкротстве, но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 148 Закона о банкротстве и пункта 8 статьи 63 ГК РФ (далее - очередность, предшествующая распределению ликвидационной квоты). Неустраненные контролирующим лицом разумные сомнения относительно того, являлось ли предоставленное им финансирование компенсационным, толкуются в пользу независимых кредиторов (пункт 3.4 Обзора).

Так, на момент заключения упомянутых выше сделок должник объективно находился в ситуации имущественного кризиса, что следует из его финансовой отчетности по состоянию на дату, предшествующую заключению сделок, подтверждающей, что его деятельность была убыточна, так как на момент заключения рассматриваемых договоров займа должник объективно находился в ситуации имущественного кризиса, что следует из его финансовой отчетности, подтверждающей, что его деятельность была убыточна. Анализ отчета о финансовых результатах должника за 2015 г. свидетельствует о убыточности деятельности - убыток в 2015 составил 466 100 000 руб., убыточность сохранялась также и в 2016, 2017г.г.

В пользу этого же свидетельствует и то, что должником не производилась уплата процентов по договорам займа, предусматривавшим уплату процентов ежеквартально (разовые платежи были осуществлены по договорам займа, по которым не было обязанности уплачивать проценты периодически), также ни по одному из договоров не был возвращен заем в первоначально предусмотренные договорами сроки полностью либо частично, которые были продлены дополнительными соглашениями, это также указывает на отсутствие оснований для снижения процентной ставки, тем не менее, она была снижена дополнительными соглашениями, что следует интерпретировать как снижение финансовой нагрузки на должника со стороны аффилированного с ним лица в условиях неплатежеспособности должника.

Кроме того, ООО "МИБФИН" в рамках реализации принципа справедливого распределения бремени доказывания надлежит раскрыть экономический смысл и мотивы заключения означенных сделок с должником с учетом приведенных выше доводов, в том числе, принимая во внимание признание самого заявителя несостоятельным (банкротом), также и источник происхождения у него денежных средств, переданных в последующем должнику.

На основании изложенного, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что судом первой инстанции в полном объеме выяснены обстоятельства, имеющие значение для дела; выводы суда, изложенные в определении, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, им дана надлежащая правовая оценка; судом правильно применены нормы материального и процессуального права.

Доводы апелляционной жалобы не могут служить основанием для отмены обжалуемого судебного акта, поскольку обусловлены несогласием заявителя с выводами суда первой инстанции, при отсутствии в материалах апелляционной жалобы доказательств, которые могли бы поставить под сомнение правильность вывода суд первой инстанции. С учетом изложенного и руководствуясь ст. ст. 266 - 269, 272 Арбитражного процессуального Кодекса Российской Федерации,

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда г. Москвы от 05.04.2021 г. по делу N А40-213871/19 оставить без изменения, а апелляционную жалобу конкурсного управляющего ООО "МИБФИН" - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня принятия и может быть обжаловано в течение одного месяца со дня изготовления в полном объеме в Арбитражный суд Московского округа.

Председательствующий судья

Р.Г. Нагаев

Судьи

И.М. Клеандров А.Н. Григорьев