Постановление Арбитражного суда Московского округа от 2 февраля 2021 г. N Ф05-17864/20 по делу N А40-213871/2019

г. Москва

2 февраля 2021 г.

Дело N А40-213871/2019

Резолютивная часть постановления объявлена 26.01.2021.

Полный текст постановления изготовлен 02.02.2021.

Арбитражный суд Московского округа

в составе:

председательствующего-судьи Кручининои Н.А.,

судеи: Михаиловои Л.В., Тарасова Н.Н.,

при участии в судебном заседании:

от конкурсного управляющего ООО "КРАТОС" - Якупов Т.Я. по доверенности от 27.05.2020,

рассмотрев 26.01.2021 в судебном заседании кассационную жалобу ООО "КРАТОС" в лице конкурсного управляющего Авилова В.И.

на определение Арбитражного суда города Москвы от 23.04.2020

и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 09.09.2020,

по заявлению ООО КРАТОС о включении в реестр требовании кредиторов должника требования в размере 71 917 527,69 руб.

по делу о несостоятельности (банкротстве) ООО "МИБИНВЕСТИЦИИ",

УСТАНОВИЛ:

решением Арбитражного суда города Москвы от 06.12.2019 ООО "МИБ-ИНВЕСТИЦИИ" признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим должника утверждена Аверьянова Елена Павловна.

Соответствующее сообщение было опубликовано в газете "Коммерсантъ" N 226 от 07.12.2019, стр. 44.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 23.04.2020 отказано в удовлетворении требования ООО "КРАТОС" о включении в реестр требований кредиторов должника ООО "МИБ-ИНВЕСТИЦИИ" задолженности в размере 71 917 527 руб. 69 коп.

Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 09.09.2020 указанное определение оставлено без изменения.

Не согласившись с определением суда первой инстанции и постановлением суда апелляционной инстанции, ООО "КРАТОС" в лице конкурсного управляющего Авилова В.И. обратилось в Арбитражный суд Московского округа с кассационной жалобой, в которой просит отменить обжалуемые судебные акты и принять новый судебный акт о признании требования обоснованным. Заявитель в кассационной жалобе указывает, что ООО "КРАТОС" не является лицом, контролирующим должника, поскольку не имеет фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия, а тот факт, что ООО "КРАТОС" и ООО "МИБ-Инвестиции" являлись учредителями АО "Индустрия-Реестр" и ООО "ПК "Индустрия", зарегистрированы по одному адресу, не может однозначно свидетельствовать о том, что ООО "КРАТОС" является контролирующим лицом по отношению к должнику. По мнению кредитора, суды пришли к ошибочному выводу, что полученные должником от заявителя денежные средства по договору денежного займа под проценты не являются заемными и представляют собой компенсационное финансирование. Также заявитель обращает внимание, что суды применили разные подходы при рассмотрении аналогичных требований Банка и хозяйственного общества (в данном случае ООО "КРАТОС").

В судебном заседании суда кассационной инстанции представитель конкурсного управляющего ООО "КРАТОС" поддержал доводы кассационной жалобы.

Отзывы на кассационную жалобу от лиц, участвующих в деле, в суд кассационной инстанции не поступали.

Иные лица, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы, своих представителей в суд кассационной инстанции не направили, что, в силу части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не препятствует рассмотрению кассационной жалобы в их отсутствие.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 27.07.2010 N 228-ФЗ) информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте Верховного суда Российской Федерации http://kad.arbitr.ru.

Выслушав представителя конкурсного управляющего ООО "КРАТОС", обсудив доводы кассационной жалобы, проверив в порядке статей 284, 286, 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судами первой и апелляционной инстанций норм процессуального права, суд округа полагает, что судебные акты подлежат отмене, в связи со следующим.

В соответствии с частью 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражными судами по правилам, предусмотренным Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопрос о несостоятельности (банкротстве).

Как установлено судами, в обоснование требования о включении в реестр кредиторов задолженности в размере 71 917 527 руб. 69 коп. ООО "КРАТОС" ссылалось на заключенный с должником договор займа N 1608-05 от 16.08.2016, по которому кредитор перечислил заемные средства платежным поручением N 118 от 16.08.2016.

Суды указали, что договор займа изначально заключался сторонами на срок до 1 года, затем были заключены дополнительные соглашения о продлении срока возврата займа - сначала до декабря 2017 года, потом до декабря 2018 года.

По мнению судов, в договоре была предусмотрена очевидно низкая процентная ставка за пользование займом в размере 7,00 % годовых, при этом, в августе 2016 года ключевая ставка ЦБ РФ составляла 10,00%, а средний процент по банковским кредитам был значительно выше.

В связи с изложенным, суды пришли к выводу, что предоставление займа на названных условиях было связано с тем, что к тому моменту изъятие финансирования повлекло бы возникновение имущественного кризиса в ООО "МИБ-ИНВЕСТИЦИИ", что не соответствовало интересам аффилированного лица (ООО "КРАТОС"), более того, договор займа не предусматривал какого-либо обеспечения.

Делая вывод об аффилированности ООО "КРАТОС" и ООО "МИБ-Инвестиции", суды исходили из того, что оба общества являлись учредителями АО "Индустрия-Реестр" и ООО "ИК "Индустрия", были зарегистрированы по одному адресу, а также из условий заключенного между сторонами договора займа (предоставление займа на крупную сумму без какого-либо обеспечения, неоднократное продление срока возврата займа, низкая процентная ставка, являющаяся нерыночной, непринятие заявителем каких-либо мер по взысканию задолженности после истечения в декабре 2018 года срока возврата по договору, наличие на момент заключения договора займа убытков на стороне должника, согласно финансовой отчетности).

Таким образом, суды установили, что полученные должником от заявителя денежные средства не являлись заемными, а представляли собой компенсационное финансирование, в связи с чем, суды не усмотрели правовых оснований для включения требования ООО "КРАТОС" в размере 71 917 527 руб. 69 коп. в реестр требований кредиторов должника.

Между тем, суд округа полагает, что судами при вынесении обжалуемых судебных актов не было учтено следующее.

В Обзоре судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020, обобщены правовые подходы, применение которых позволяет сделать вывод о наличии или отсутствии оснований для понижения очередности удовлетворения требования аффилированного с должником лица.

Согласно пункту 1 статьи 9 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" при наличии любого из обстоятельств, указанных в этом пункте, считается, что должник находится в трудном экономическом положении и ему надлежит обратиться в суд с заявлением о собственном банкротстве.

Контролирующее лицо, которое пытается вернуть подконтрольное общество, пребывающее в состоянии имущественного кризиса, к нормальной предпринимательской деятельности посредством предоставления данному обществу финансирования, в частности, с использованием конструкции договора займа и других договорных конструкций, т.е. избравшее модель поведения, отличную от предписанной Законом о банкротстве, принимает на себя все связанные с этим риски, в том числе риск утраты компенсационного финансирования на случай объективного банкротства. Данные риски не могут перекладываться на других кредиторов (пункт 1 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации. Поэтому при банкротстве требование о возврате компенсационного финансирования не может быть противопоставлено требованиям независимых кредиторов - оно подлежит удовлетворению после погашения требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Закона о банкротстве, но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 148 Закона о банкротстве и пункта 8 статьи 63 ГК РФ (в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты) (пункт 3.1 обзора судебной практики).

При этом не устраненные контролирующим лицом разумные сомнения относительно того, являлось ли предоставленное им финансирование компенсационным, толкуются в пользу независимых кредиторов (пункт 3.4 обзора судебной практики).

Разновидностью финансирования по смыслу пункта 1 статьи 317.1 ГК РФ является предоставление контролирующим лицом, осуществившим неденежное исполнение, отсрочки, рассрочки платежа подконтрольному должнику по договору купли-продажи по отношению к общим правилам о сроке платежа (об оплате товара непосредственно до или после его передачи продавцом (пункт 1 статьи 486 ГК РФ) (пункт 3.3 обзора судебной практики).

Аналогичная правовая позиция изложена в определении Верховного Суда Российской Федерации N 307-ЭС20-6662 (4) от 19.10.2020.

При этом, в судебной практике выработан подход, согласно которому очередность удовлетворения требования кредитора не может быть понижена лишь на том основании, что он относится к числу аффилированных с должником лиц, в том числе его контролирующих.

Вместе с тем, при определенных обстоятельствах требование такого лица подлежит удовлетворению после требований других кредиторов, если оно основано на договоре, финансирование по которому предоставлено должнику в ситуации имущественного кризиса. Основания для квалификации положения должника как находящегося в имущественном кризисе сформулированы в Обзоре судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020.

Попытка преодолеть кризис посредством внутреннего публично нераскрываемого компенсационного финансирования ведет к тому, что контролирующее лицо берет соответствующий риск непреодоления кризиса на себя и не вправе перекладывать его на других кредиторов, что обеспечивается понижением очередности удовлетворения такого требования. При этом под компенсационным финансированием понимается, в том числе непринятие мер к истребованию задолженности при наступлении срока исполнения обязательства (пункты 3.1 и 3.2. Обзора).

Если контролирующее лицо не предпринимало мер по истребованию задолженности вплоть до банкротства должника, позволяя последнему продолжать осуществлять предпринимательскую деятельность, не раскрывая перед независимыми кредиторами наличие финансового кризиса.

Равным образом принцип состязательности предполагает, что по спорному вопросу должны быть выслушаны и аргументы другой стороны спора - контролирующего лица (часть 2 статьи 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

При этом, суды установили, что имела место неоднократная пролонгация договора займа, денежные средства в значительном размере были предоставлены без какого-либо обеспечения под низкую и не соответствующую рынку процентную ставку, кредитор не предпринимал мер по взысканию задолженности после наступления срока возврата займа.

Более того, суды указали, что должник на момент заключения договора займа имел убытки и был фактически неплатежеспособным, что подтверждается его финансовой отчетностью.

Между тем, судами не учтено, что контролирующее лицо, опровергая факт выдачи компенсационного финансирования, вправе доказать, что согласованные им условия (его действия) были обусловлены объективными особенностями соответствующего рынка товаров, работ, услуг (статья 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

В данном случае, факт компенсационного финансирования кредитором не был опровергнут, в связи с чем неустраненные контролирующим лицом разумные сомнения относительно того, являлось ли предоставленное им финансирование компенсационным, толкуются в пользу независимых кредиторов.

В то же время реальность взаимоотношений между кредитором и должником также не опровергнута.

Отказывая во включении в реестр требований кредиторов должника требование кредитора суды не учли, что согласно правовой позиции, изложенной в абзаце 8 подпункта 3.1 пункта 3 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 29.01.2020), при банкротстве требование о возврате компенсационного финансирования подлежит удовлетворению после погашения требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Закона о банкротстве, но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункт 1 статьи 148 Закона о банкротстве и пункта 8 статьи 63 ГК РФ (далее - очередность, предшествующая распределению ликвидационной квоты).

Таким образом, суды необоснованно не применили вышеуказанные разъяснения, изложенные в Обзоре, отказывая во включении требования кредитора в реестр требований кредиторов должника, тогда как требования о возврате компенсационного финансирования субординируются с получением кредитором приоритета только перед иными участниками должника.

Однако, вопреки выводам судов об отсутствии оснований для признания требования кредитора обоснованным в связи с наличием компенсационного финансирования, в рассматриваемом случае требования ООО КРАТОС подлежали удовлетворению в очередности, предшествующеи распределению ликвидационной квоты, с учетом разъяснений, содержащихся в Обзоре судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020.

Согласно пункту 2 части 1 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции по результатам рассмотрения кассационной жалобы вправе отменить или изменить решение суда первой инстанции и (или) постановление суда апелляционной инстанции полностью или в части и, не передавая дело на новое рассмотрение, принять новый судебный акт, если фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены арбитражным судом первой и апелляционной инстанций на основании полного и всестороннего исследования имеющихся в деле доказательств, но этим судом неправильно применена норма права.

В связи с тем, что судами установлены все фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, но неправильно применены нормы права, арбитражный суд кассационной инстанции, руководствуясь положениями действующего законодательства, считает возможным судебные акты отменить и, не передавая вопрос на новое рассмотрение, принять новый судебный акт о признании требования ООО КРАТОС в размере 71 917 527,69 руб. обоснованным и подлежащем удовлетворению в очередности, предшествующеи распределению ликвидационной квоты.

Руководствуясь статьями 284, 286-289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда города Москвы от 23.04.2020 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 09.09.2020 по делу N А40-213871/2019 отменить.

Признать требование ООО КРАТОС в размере 71 917 527,69 руб. обоснованным и подлежащем удовлетворению в очередности, предшествующеи распределению ликвидационной квоты.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Россиискои Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий судья

Н.А. Кручинина

Судьи

Л.В. Михайлова Н.Н. Тарасов