Постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 1 февраля 2022 г. N 11АП-20754/21 по делу N А65-4019/2019

г. Самара

01 февраля 2022 г.

Дело N А65-4019/2019

Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Мальцева Н.А.,

судей Львова Я.А., Поповой Г.О.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Смирновым Д.С.,

рассмотрев в открытом судебном заседании 25 января 2022 года в помещении суда, в зале N 2,

апелляционную жалобу Чикалевой Яны Романовны на определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 29 ноября 2021 года, вынесенное по заявлению (вх. 47426) конкурсного управляющего Обществом с ограниченной ответственностью "Блинофф-Петербуржская", г. Казань (ОГРН 1091690010620, ИНН 1655173091) Захарова Антона Владимировича о привлечении Чикалевой Яны Романовны к субсидиарной ответственности в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью "Блинофф-Петербуржская", г. Казань (ОГРН 1091690010620, ИНН 1655173091),

без участия лиц, участвующих в деле, извещенных надлежащим образом.

УСТАНОВИЛ:

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 04.03.2019 возбуждено производство по делу о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью "Блинофф-Петербуржская".

Решением Арбитражного суда Республики Татарстан от 20.07.2019 общество с ограниченной ответственностью "Блинофф-Петербуржская", РТ, г. Казань, ул. Петербургская, д. 1, оф. F (ОГРН 1091690010620, ИНН 1655173091) признано несостоятельным (банкротом) и в отношении него открыта процедура конкурсного производства. Конкурсным управляющим утвержден Гаязов Эдуард Мударисович, член Саморегулируемой организации Союз "Арбитражных управляющих "Правосознание".

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 01.09.2020 конкурсный управляющий Гаязов Эдуард Мударисович освобожден от исполнения обязанностей конкурсного управляющего. Конкурсным управляющим утвержден Захаров Антон Владимирович (ИНН 165812199647, адрес для направления корреспонденции: 420107, РТ, г. Казань, а/я 90), член саморегулируемой организации Союз "Арбитражных управляющих "Правосознание" (ИНН 5029998905, ОГРН 1145000002146, 141008, Московская область, г. Мытищи, ул. Летная, д. 15, корп. 20).

В Арбитражный суд Республики Татарстан поступило заявление (вх. 47426) конкурсного управляющего Обществом с ограниченной ответственностью "Блинофф-Петербуржская", г. Казань (ОГРН 1091690010620, ИНН 1655173091) Захарова Антона Владимировича о привлечении Чикалевой Яны Романовны к субсидиарной ответственности.

Определением суда от 25.08.2021 к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечен финансовый управляющий Чикалевой Я.Р. Изиляев Вячеслав Геннадьевич.

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 29.11.2021 ходатайство конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью "Блинофф-Петербуржская", г. Казань (ОГРН 1091690010620, ИНН 1655173091) о приостановлении производства по обособленному спору удовлетворено.

Суд первой инстанции привлек Чикалеву Яну Романовну (в пределах наследственной массы), к субсидиарной ответственности по обязательствам общества с ограниченной ответственностью "Блинофф-Петербуржская", г. Казань (ОГРН 1091690010620, ИНН 1655173091).

Приостановил производство по заявлению конкурсного управляющего до окончания расчетов с кредиторами.

Не согласившись с принятым судебным актом, Чикалева Я.Р. обратилась в Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просит его отменить, принять новый судебный акт.

Определением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 17.12.2021 апелляционная жалоба принята к производству, судебное заседание назначено на 20.01.2022.

В судебном заседании 20.01.2022 в соответствии со статьей 163 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации объявлялся перерыв до 25.01.2022.

Информация о принятии апелляционной жалобы к производству, движении дела, о времени и месте судебного заседания размещена арбитражным судом на официальном сайте Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда в сети Интернет по адресу: www.11aas.arbitr.ru в соответствии с порядком, установленным ст. 121 АПК РФ.

Лица, участвующие в деле, извещены надлежащим образом путем направления почтовых извещений и размещения информации о времени и месте судебного заседания на официальном сайте Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда в сети Интернет по адресу: www.11aas.arbitr.ru в соответствии с требованиями абз. 2 ч. 1 ст. 121 АПК РФ, в связи с чем суд вправе рассмотреть апелляционную жалобу в их отсутствие согласно ч. 3 ст. 156 АПК РФ.

Законность и обоснованность судебного акта проверены судом апелляционной инстанции в порядке, предусмотренном главой 34 АПК РФ.

Исследовав материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив в соответствии со статьями 258, 266, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правомерность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, соответствие выводов, содержащихся в судебном акте, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд не усматривает оснований для отмены определения суда первой инстанции, исходя из следующего.

Согласно ч. 1 ст.223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и п.1 ст.32 Федерального Закона РФ от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

Из материалов дела следует, что конкурсный управляющий обратился с заявлением о привлечении Чикалеву Яну Романовну к субсидиарной ответственности по основаниям совершения сделок по выводу имущества должника.

Поскольку субсидиарная ответственность по своей правовой природе является разновидностью гражданско-правовой ответственности, то применению подлежат материально-правовые нормы, действовавшие на момент совершения вменяемых ответчику действий.

По смыслу пункта 3 статьи 4 Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях" (далее - Закон о внесении изменений) рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Закона о банкротстве (в редакции, действовавшей до дня вступления в силу Закона о внесении изменений), которые поданы с 01.07.2017, производится по правилам Закона о банкротстве в редакции Закона о внесении изменений, при этом к отношениям, возникшим ранее указанной даты, применяются правила Закона о банкротстве в редакции, действовавшей на момент возникновения таких правоотношений.

Из анализа данного положения, а также приведенной ниже правовой позиции о действии закона во времени следует, что возможность распространения Закона о внесении изменений на отношения, возникшие до вступления его в силу, затрагивает только процессуальные правила.

Вместе с тем, презумпция, установленная подпунктом 3 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, является материально-правовой, что предопределяется природой отношений возникающих в рамках привлечения к субсидиарной ответственности, имеющих в своей основе доказывание наличия гражданско-правового деликта. Закрепление в законе презумпций, которые, пока не доказано обратное, предполагают наличие в действиях контролирующего лица таких элементов состава как противоправность и вина, в каждом случае является реакцией законодателя на выявленные практикой типичные способы причинения вреда кредиторам.

При этом необходимо учитывать, что субсидиарная ответственность как исключительный механизм восстановления нарушенных прав кредиторов направлена на обеспечение интересов кредиторов и в этом смысле вводимые законодателем презумпции участвующие в доказывании наличия оснований для привлечения субсидиарной ответственности могут противопоставляться другому участнику оборота (должнику) с учетом правового регулирования, действующего в момент совершения вменяемого действия (бездействия).

Согласно части 1 статьи 54 Конституции Российской Федерации, закон, устанавливающий или отягчающий ответственность, обратной силы не имеет. Этот принцип является общеправовым и универсальным, в связи с чем, акты, в том числе изменяющие ответственность или порядок привлечения к ней (круг потенциально ответственных лиц, состав правонарушения и размер ответственности), должны соответствовать конституционным правилам действия правовых норм во времени.

Действие норм материального права во времени, подчиняется и правилам пункта 1 статьи 4 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которому акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие; действие закона распространяется на отношения, возникшие до введения его в действие, только в случаях, прямо предусмотренных законом.

Как указано в Постановлении Конституционного Суда РФ от 15.02.2016 N 3-П, придание обратной силы закону - исключительный тип его действия во времени, использование которого относится к прерогативе законодателя; при этом либо в тексте закона содержится специальное указание о таком действии во времени, либо в правовом акте о порядке вступления закона в силу имеется подобная норма; законодатель, реализуя свое исключительное право на придание закону обратной силы, учитывает специфику регулируемых правом общественных отношений; обратная сила закона применяется преимущественно в отношениях, которые возникают между индивидом и государством в целом, и делается это в интересах индивида (уголовное законодательство, пенсионное законодательство); в отношениях, субъектами которых выступают физические и юридические лица, обратная сила не применяется, ибо интересы одной стороны правоотношения не могут быть принесены в жертву интересам другой, не нарушившей закон (Решение от 1 октября 1993 года N 81-р; определения от 25 января 2007 года N 37-О-О, от 15 апреля 2008 года N 262-О-О, от 20 ноября 2008 года N 745-О-О, от 16 июля 2009 года N 691-О-О, от 23 апреля 2015 года N 821-О и др.).

Развивая приведенную правовую позицию, Конституционный Суд Российской Федерации указывал, что преобразование отношений в той или иной сфере жизнедеятельности не может осуществляться вопреки нашедшему отражение в статье 4 Гражданского кодекса Российской Федерации общему (основному) принципу действия закона во времени, который имеет целью обеспечение правовой определенности и стабильности законодательного регулирования в России как правовом государстве (статья 1, часть 1, Конституции Российской Федерации) и означает, что действие закона распространяется на отношения, права и обязанности, возникшие после введения его в действие; только законодатель вправе распространить новые нормы на факты и порожденные ими правовые последствия, возникшие до введения соответствующих норм в действие, то есть придать закону обратную силу (ретроактивность), либо, напротив, допустить в определенных случаях возможность применения утративших силу норм (ультраактивность) (Постановление от 22 апреля 2014 года N 12-П; определения от 18 января 2005 года N 7-О, от 29 января 2015 года N 211-О и др.).

Данный подход обусловлен необходимостью достижения соразмерности при соблюдении интересов общества и условий защиты основных прав личности, то есть баланса конституционно защищаемых ценностей, а потому вопрос придания обратной силы закону, изменяющему обязательства юридически равных участников гражданского правоотношения, требует дифференцированного подхода, обеспечивающего сбалансированность и справедливость соответствующего правового регулирования, не допускающего ущемления уже гарантированных прав и законных интересов одной стороны и умаления возможностей их защиты в пользу другой (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 2 июля 2015 года N 1539-О).

Федеральным законом от 29.07.2017 N 266-ФЗ статья 10 Федерального закона по правилам Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" признана утратившей силу.

Поскольку в соответствии с п.3 ст.4 указанного Федерального закона N 266-ФЗ по правилам Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (в редакции данного Федерального закона) производится рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, поданных с 01.07.2017, и заявление конкурсного управляющего поступило в арбитражный суд 23.08.2021, то оно подлежит рассмотрению по правилам, предусмотренным Законом о банкротстве в редакции Федерального закона N266-ФЗ от 29.07.2017.

Согласно протоколам N 1 от 10.02.2009 года, N 6 от 10.02.2015 года и N 7 от 10.02.2018 года Чикалев Роман Викторович являлся единоличным исполнительным органом должника с момента учреждения общества по 23.10.2018 года.

Основанием для привлечения к субсидиарной ответственности конкурсный управляющий указывал на совершение руководителем должника сделок по выводу имущества должника в преддверии банкротства, с целью избежания поступления спорного имущества (актива) в конкурсную массу, что направлено на причинение вреда кредиторам должника.

Конкурсный управляющий указал, что в определении Арбитражного суда Астраханской области от 18.03.2021 по делу А06-7598/2019 и в постановлении Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 05.11.2020 по делу А65-4019/2019 установлено, что бывшей супругой Шемеса С.С. является Чикалева Е.В. (брак расторгнут 01.11.2010, имеют несовершеннолетнего ребенка Шемес Б.С.), сестра Чикалева Р.В., руководителя и соучредителя ООО "Юни-менеджмент".

Кроме того, установлено, что Шемес С.С., Чикалев Р.В. и Чикалева Е.В. входят в одну группу лиц.

В Арбитражный суд Республики Татарстан поступило заявление конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью "Блинофф-Петербуржская" Гаязова Эдуарда Мударисовича о признании банковских операций ООО "Блинофф-Петербуржская" по перечислению денежных средств в адрес ИП Шемес Станислава Станиславовича на общую сумму 7 041 137,71 руб. недействительными сделками и применении последствий недействительности сделок (вх.34110).

Определением суда от 22.01.2020 признаны недействительными сделки по перечислению обществом с ограниченной ответственностью "Блинофф-Петербуржская" в пользу Индивидуального предпринимателя Шемеса Станислава Станиславовича в сумме 7 041 137,71 руб. Применены последствия недействительности сделки - с индивидуального предпринимателя Шемеса Станислава Станиславовича в пользу общества с ограниченной ответственностью "Блинофф-Петербуржская", РТ, г. Казань, ул. Петербургская, д. 1, оф. F (ОГРН 1091690010620, ИНН 1655173091) взыскано 7 041 137,71 руб.

Данные оплаты в адрес заинтересованного лица производились в период с 11.08.2015 по 19.11.2018, то есть в период руководства Чикалева Р.В., которыми были совершены безвозмездные сделки, повлекшие причинение убытков должнику.

Согласно пункту 61.10 Закона о банкротстве если иное не предусмотрено настоящим Законом, в целях настоящего Федерального закона под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.

Если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника (пункт 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве).

В соответствии с пунктом 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, в том числе в ситуации, когда причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона.

При доказанности обстоятельств, составляющих опровержимые презумпции доведения до банкротства, закрепленные в пункте 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, предполагается, что именно действия (бездействие) контролирующего лица явились необходимой причиной объективного банкротства.

В соответствии с пунктом 3 статьи 56 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) если несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана учредителями (участниками), собственником имущества юридического лица или другими лицами, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия, на таких лиц в случае недостаточности имущества юридического лица может быть возложена субсидиарная ответственность по его обязательствам.

В пункте 22 Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 01.07.1996 N 6/8 разъяснено, что при разрешении споров, связанных с ответственностью учредителей (участников) юридического лица, признанного несостоятельным (банкротом), собственника его имущества или других лиц, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия (часть вторая пункта 3 статьи 56), суд должен учитывать, что указанные лица могут быть привлечены к субсидиарной ответственности лишь в тех случаях, когда несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана их указаниями или иными действиями.

С учетом общих положений главы 25 ГК РФ, статьи 10 Закона о банкротстве, разъяснений Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 01.07.1996 N 6/8 для привлечения к субсидиарной ответственности, которая является гражданско-правовой, в любом случае необходимо установление совокупности условий, в том числе установление вины ответчика для возложения на него ответственности.

В ходе исполнения арбитражным управляющим обязанностей по настоящему делу в отношении должника было установлено и подтверждено вступившими в законную силу судебными актами совершение должником сделок с целью причинения вреда имуществу кредиторов, которые были признаны недействительными в установленном порядке.

В силу п. 1, 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" привлечение контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности является исключительным механизмом восстановления нарушенных прав кредиторов. При его применении судам необходимо учитывать как сущность конструкции юридического лица, предполагающей имущественную обособленность этого субъекта (пункт 1 статьи 48 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), его самостоятельную ответственность (статья 56 ГК РФ), наличие у участников корпораций, учредителей унитарных организаций, иных лиц, входящих в состав органов юридического лица, широкой свободы усмотрения при принятии (согласовании) деловых решений, так и запрет на причинение ими вреда независимым участникам оборота посредством недобросовестного использования института юридического лица (статья 10 ГК РФ). При привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности в части, не противоречащей специальным положениям Федерального закона от 26 октября 2002 года N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), подлежат применению общие положения глав 25 и 59 ГК РФ об ответственности за нарушение обязательств и об обязательствах вследствие причинения вреда.

Согласно п. 3 указанного Постановления пленума по общему правилу необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия (пункт 3 статьи 53.1 ГК РФ, пункт 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве). Осуществление фактического контроля над должником возможно вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности (через родство или свойство с лицами, входящими в состав органов должника, прямое или опосредованное участие в капитале либо в управлении и т.п.). Суд устанавливает степень вовлеченности лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника. Если сделки, изменившие экономическую и (или) юридическую судьбу должника, заключены под влиянием лица, определившего существенные условия этих сделок, такое лицо подлежит признанию контролирующим должника. Лицо не может быть признано контролирующим должника только на том основании, что оно состояло в отношениях родства или свойства с членами органов должника, либо ему были переданы полномочия на совершение от имени должника отдельных ординарных сделок, в том числе в рамках обычной хозяйственной деятельности, либо оно замещало должности главного бухгалтера, финансового директора должника (подпункты 1 - 3 пункта 2 статьи 61.10 Закона о банкротстве). Названные лица могут быть признаны контролирующими должника на общих основаниях, в том числе с использованием предусмотренных законодательством о банкротстве презумпций, при этом учитываются преимущества, вытекающие из их положения.

Согласно п. 6 постановления Пленума, руководитель, формально входящий в состав органов юридического лица, но не осуществлявший фактическое управление (далее - номинальный руководитель), например, полностью передоверивший управление другому лицу на основании доверенности либо принимавший ключевые решения по указанию или при наличии явно выраженного согласия третьего лица, не имевшего соответствующих формальных полномочий (фактического руководителя), не утрачивает статус контролирующего лица, поскольку подобное поведение не означает потерю возможности оказания влияния на должника и не освобождает номинального руководителя от осуществления обязанностей по выбору представителя и контролю за его действиями (бездействием), а также по обеспечению надлежащей работы системы управления юридическим лицом (пункт 3 статьи 53 ГК РФ). В этом случае, по общему правилу, номинальный и фактический руководители несут субсидиарную ответственность, предусмотренную статьями 61.11 и 61.12 Закона о банкротстве, а также ответственность, указанную в статье 61.20 Закона о банкротстве, солидарно (абзац первый статьи 1080 ГК РФ, пункт 8 статьи 61.11, абзац второй пункта 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве).

Предполагается, что лицо, которое извлекло выгоду из незаконного, в том числе недобросовестного, поведения руководителя должника является контролирующим (подпункт 3 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве). В соответствии с этим правилом контролирующим может быть признано лицо, извлекшее существенную (относительно масштабов деятельности должника) выгоду в виде увеличения (сбережения) активов, которая не могла бы образоваться, если бы действия руководителя должника соответствовали закону, в том числе принципу добросовестности.

Так, в частности, предполагается, что контролирующим должника является третье лицо, которое получило существенный актив должника (в том числе по цепочке последовательных сделок), выбывший из владения последнего по сделке, совершенной руководителем должника в ущерб интересам возглавляемой организации и ее кредиторов (например, на заведомо невыгодных для должника условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.) либо с использованием документооборота, не отражающего реальные хозяйственные операции, и т.д.). Опровергая названную презумпцию привлекаемое к ответственности лицо вправе доказать свою добросовестность, подтвердив, в частности, возмездное приобретение актива должника на условиях, на которых в сравнимых обстоятельствах обычно совершаются аналогичные сделки (п. 7 постановления Пленума N 53).

В пункте 23 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - Постановление N 53) разъяснено, что согласно подпункту 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам.

К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными. При этом, следует учитывать, что значительно влияют на деятельность должника, например, сделки, отвечающие критериям крупных сделок (статья 78 Закона об акционерных обществах, статья 46 Закона об обществах с ограниченной ответственностью и т.д.). Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход.

По смыслу пункта 3 статьи 61.11 Закона о банкротстве для применения презумпции, закрепленной в подпункте 1 пункта 2 данной статьи, наличие вступившего в законную силу судебного акта о признании такой сделки недействительной не требуется. Равным образом не требуется и установление всей совокупности условий, необходимых для признания соответствующей сделки недействительной, в частности недобросовестности контрагента по этой сделке.

По смыслу подпункта 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве для доказывания факта совершения сделки, причинившей существенный вред кредиторам, заявитель вправе ссылаться на основания недействительности, в том числе предусмотренные статьей 61.2 (подозрительные сделки) и статьей 61.3 (сделки с предпочтением) Закона о банкротстве. Однако, и в этом случае на заявителе лежит обязанность доказывания как значимости данной сделки, так и ее существенной убыточности.

Сам по себе факт совершения сделок, которые в последующем будут признаны недействительными, не свидетельствует о виновных действиях руководителя должника, причинно-следственной связи его действий с наступившими последствиями в виде банкротства.

В соответствии с пп. 1 п. 2 ст. 61.11 Закона о банкротстве пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, если причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона.

Факт совершения сделки, приведшей к негативным экономическим последствиям, сам по себе не является безусловным основанием для привлечения бывшего руководителя к субсидиарной ответственности, поскольку необходимо доказать совокупность условий для ее наступления.

Как установлено судом первой инстанции, в результате совершения спорных сделок было ухудшено финансовое состояние должника.

Субсидиарная ответственность участника наступает тогда, когда в результате его поведения должнику не просто причинен имущественный вред, а он стал банкротом, т.е. лицом, которое не может удовлетворить требования кредиторов и исполнить публичные обязанности вследствие значительного уменьшения объема своих активов под влиянием контролирующего лица (Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 2 (2016), утвержденный Президиумом Верховного Суда РФ от 06.07.2016).

В соответствии с пунктом 16 названного постановления Пленума ВС РФ от 21.12.2017 N 53 под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы. Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Согласно пункту 17 постановления ВС РФ от 21.12.2017 N 53 контролирующее лицо также подлежит привлечению к субсидиарной ответственности и в том случае, когда после наступления объективного банкротства оно совершило действия (бездействие), существенно ухудшившие финансовое положение должника. Указанное означает, что по общему правилу контролирующее лицо, создавшее условия для дальнейшего значительного роста диспропорции между стоимостью активов должника и размером его обязательств, подлежит привлечению к субсидиарной ответственности в полном объеме, поскольку презюмируется, что из-за его действий (бездействия) окончательно утрачена возможность осуществления в отношении должника реабилитационных мероприятий, направленных на восстановление платежеспособности, и, как следствие, утрачена возможность реального погашения всех долговых обязательств в будущем (абзац первый пункта 17 Постановления Пленума ВС РФ от 21.12.2017 N 53). Если из-за действий (бездействия) контролирующего лица, совершенных после появления признаков объективного банкротства, произошло несущественное ухудшение финансового положения должника, такое контролирующее лицо может быть привлечено к гражданско-правовой ответственности в виде возмещения убытков по иным, не связанным с субсидиарной ответственностью основаниям (абзац третий пункта 17 постановления Пленума ВС РФ от 21.12.2017 N 53).

Следовательно, для правильного разрешения настоящего спора имеет значение установление того обстоятельства, явились ли совершенные контролирующими лицами от имени должника сделки необходимой причиной его банкротства или существенного ухудшения его состояния (в этом случае имеются основания для привлечения к субсидиарной ответственности), либо же такого влияния на финансово-хозяйственное положение должника сделки не оказали, но причинили должнику и его кредиторам вред (в этом случае имеются основания для привлечения к ответственности за причиненные убытки).

Непредставление ответчиком доказательств добросовестности и разумности своих действий в интересах должника должно квалифицироваться исключительно как отказ от опровержения того факта, на наличие которого аргументировано со ссылкой на конкретные документы указывает процессуальный оппонент (конкурсный управляющий). Участвующее в деле лицо, не совершившее процессуальное действие, несет риск наступления последствий такого своего поведения (статья 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Именно контролирующее должника лицо должно представить доказательства, свидетельствующие о том, что невозможность удовлетворения требований кредиторов обусловлена объективным отсутствием у должника имущества.

Как установлено судом первой инстанции, на даты совершения данных операций у должника имелись неисполненные обязательства перед иными кредиторами, в частности:

- Решением Арбитражного суда РТ от 05 декабря 2018 года по делу А65-31240/2018 с должника взыскана задолженность в пользу ООО "ТК АРКАДИЯ" по договору N 29/02/16/5 от 29.02.2016 (задолженность по обязательствам 2016-2018 года).

- Определением Арбитражного суда РТ от 04 июля 2019 года по делу N А65-4019/2019 в реестр требований кредиторов должника включена задолженность по уплате обязательных платежей за 2017-2019 года.

- Решением Арбитражного суда РТ от 28 января 2019 года по делу А65-39992/2018 с должника взыскана задолженность в пользу ООО "Харрис" по договору поставки от 01.06.2018 (задолженность по обязательствам за июнь 2018 года).

Обособленными спорами установлено, что на дату совершения большинства оспоренных операций у должника имелись непогашенные обязательства перед кредиторами.

Кроме того, большинство таких операций совершены с предпочтением в условиях уже наличия неплатежеспособности должника в отношении заинтересованного лица, в связи с чем данное лицо презюмируется осведомленным о соответствующем финансовом состоянии должника (абзац второй пункта 3 статьи 61.3 Закона).

Установлено, что ответчик, совершая перечисления денежных средств, выступающие от имени общества, без видимых на то правовых и экономических оснований совершил отчуждение ликвидного имущества имеющего значительную стоимость в свою пользу.

Таким образом, в результате их совершения был причинен существенный вред имущественным правам кредиторов.

На основании вышеизложенного, заключая сделки, ответчик, выступающий от имени должника, без видимых на то правовых и экономических оснований, способствовал отчуждению ликвидного имущества, имеющего значительную стоимость безвозмездно.

Исходя из изложенных обстоятельств, руководствуясь вышеназванными нормами права и соответствующими разъяснениями, исследовав в совокупности данные обстоятельства, суд первой инстанции признал доказанным совершение ответчиком сделок, причинивших значительный вред должнику и имущественным правам кредиторов в ущерб независимым кредиторам должника, выходящие за пределы обычной хозяйственной деятельности должника, приведшие к невозможности осуществлять хозяйственную деятельность и рассчитываться с кредиторами, не оплачивая имеющуюся значительную задолженность перед независимыми кредиторами должника, что в силу ст. 61.11 Закона о банкротстве предполагает (презюмирует) наличие вины контролирующих должника лиц в доведении должника до банкротства и является основанием для привлечения его к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

Ответчик, будучи руководителем должника, должен был действовать с такой степенью заботливости и осмотрительности, которая бы позволяла при обычном хозяйственном обороте исключить возникновение неблагоприятных последствий для должника и не допустить заключение сомнительных сделок, в связи с чем совершение таких сделок, направленное на причинение вреда независимым кредиторам должника, путем вывода ликвидных активов должника, повлекших невозможность удовлетворения требований независимых кредиторов должника, не свидетельствует о разумном и добросовестном поведении участников должника, а доказательства иного не представлены.

Периодические переводы ответчиком денежных средств в отсутствии встречного представления не отвечают принципам добросовестности, при этом ответчик не мог не осознавать, что своими действиями причиняет вред кредиторам. Исходя из изложенного, руководитель ООО "Блинофф-Петербуржская" - Чикалев Р.В. совершил фиктивные сделки, выводил активы общества для обогащения группы лиц, в том числе и Шемеса С.С.

Руководствуясь вышеназванными нормами права и соответствующими разъяснениями, установлено, что указанные действия образуют состав гражданско-правового нарушения, влекущего возложение на указанное лицо субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

Презумпции, содержащиеся в статье 61.11 Закона о банкротстве, не опровергнуты.

Согласно свидетельству о смерти IV-AИ N 772163 от 25.09.2018 Чикалев Роман Викторович умер 22.09.2018. Заявлением 39 АА 1711993 от 20.12.2018 Чикалева Яна Романовна приняла наследство после смерти отца - Чикалева Р.В. Решением Московского районного суда г. Калининграда от 18.02.2020 по делу N 2-32/2020 установлено, что размер наследуемого имущества Чикалевой Яны Романовны после смерти отца - Чикалева Р.В. составляет более 36 млн. рублей.

Долг наследодателя, возникший в результате привлечения его к субсидиарной ответственности по основаниям, предусмотренным законодательством о несостоятельности (банкротстве), входит в наследственную массу.

Иное толкование допускало бы возможность передавать наследникам имущество, приобретенное (сохраненное) наследодателем за счет кредиторов незаконным путем, предоставляя в то же время такому имуществу иммунитет от притязаний кредиторов, что представляется несправедливым.

Исходя из этого, для реализации права кредитора на судебную защиту не имеет значения момент предъявления и рассмотрения иска о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности: до либо после его смерти.

В последнем случае иск подлежит предъявлению либо к наследникам, либо к наследственной массе (при банкротстве умершего гражданина) и может быть удовлетворен только в пределах стоимости наследственного имущества. При этом, не имеет значения, вошло ли непосредственно в состав наследственной массы то имущество, которое было приобретено (сохранено) наследодателем за счет кредиторов в результате незаконных действий, повлекших субсидиарную ответственность.

То обстоятельство, что на момент открытия наследства могло быть неизвестно о наличии соответствующего долга наследодателя, также само по себе не препятствует удовлетворению требования, поскольку под долгами наследодателя понимаются не только обязательства с наступившим сроком исполнения, но и все иные обязательства наследодателя, которые не прекращаются его смертью. Соответственно, риск взыскания долга, связанного с привлечением к субсидиарной ответственности, также возлагается на наследников.

Следовательно, наследник руководителя должника отвечает по долгам наследодателя только в пределах наследственной массы.

На основании вышеизложенного, суд первой инстанции правомерно отклонил довод ответчика о том, что к субсидиарной ответственности подлежит привлечению Чикалев Р.В.

В соответствии с пунктом 11 статьи 61.11 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица равен совокупному размеру требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, а также заявленных после закрытия реестра требований кредиторов и требований кредиторов по текущим платежам, оставшихся не погашенными по причине недостаточности имущества должника.

Размер ответственности контролирующего должника лица подлежит соответствующему уменьшению, если им будет доказано, что размер вреда, причиненного имущественным правам кредиторов по вине этого лица, существенно меньше размера требований, подлежащих удовлетворению за счет этого лица.

Между тем, ответчиком не доказаны наличие оснований для уменьшения размера ответственности.

В соответствии с пунктом 7 статьи 61.16 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" определено, какой судебный акт подлежит принятию в случае, если конкурсные мероприятия не были завершены конкурсным управляющим при наличии оснований для привлечения виновного лица к субсидиарной ответственности.

Если на момент рассмотрения заявления о привлечении к субсидиарной ответственности по основанию, предусмотренному статьей 61.11, невозможно определить размер субсидиарной ответственности, то после установления всех иных имеющих значение для привлечения к субсидиарной ответственности фактов выносит определение, содержащее в резолютивной части выводы о доказанности наличия оснований для привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности и о приостановлении рассмотрения этого заявления до окончания расчетов с кредиторами либо до окончания рассмотрения требований кредиторов, заявленных до окончания расчетов с кредиторами.

Как следует из материалов дела, мероприятия конкурсного производства, на дату рассмотрения обособленного спора, не завершены, срок конкурсного производства продлен.

Таким образом, в настоящий момент не представляется возможным определить размер ответственности ответчика, поскольку не все мероприятия конкурсного производства завершены конкурсным управляющим, в связи с чем, суд первой инстанции приостановил производство по рассмотрению заявления конкурсного управляющего о привлечении к субсидиарной ответственности до окончания расчетов с кредиторами.

Приведенные в апелляционной жалобе доводы проверены судом апелляционной инстанции и признаны несостоятельными, поскольку данные доводы не опровергают установленные по делу обстоятельства.

В обоснование апелляционной жалобы заявитель указывает, что "статус привлечение к субсидиарной ответственности" по наследству не передается, поскольку неразрывно связан с личностью кредитора.

Считает, что привлечению к субсидиарной ответственности подлежит Чикалев Р.В., а с ответчика может быть только взыскан размер субсидиарной ответственности.

Суд апелляционной инстанции не может согласиться с представленной позицией заявителя жалобы, поскольку основана на неправильном применении и толкование норм материального прав.

Верховный суд Российской Федерации в определении от 16.12.2019 года N 303-ЭС19-15056 по делу N А04-7886/2016 указал, что долг, возникший из субсидиарной ответственности, должен быть подчинен тому же правовому режиму, что и иные долги, связанные с возмещением вреда имуществу участников оборота (статья 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации). Не имеется каких-либо оснований для вывода о том, что обязанность компенсировать свое негативное поведение (возместить кредиторам убытки), возникающая в результате привлечения к субсидиарной ответственности, является неразрывно связанной с личностью наследодателя. Равным образом гражданское законодательство не содержит запрета на переход спорных обязательств в порядке наследования.

Таким образом, судебная коллегия приходит к выводу о том, что долг наследодателя, возникший в результате привлечения его к субсидиарной ответственности, входит в наследственную массу. Иное толкование допускало бы возможность передавать наследникам имущество, приобретенное (сохраненное) наследодателем за счет кредиторов незаконным путем, 5 предоставляя в то же время такому имуществу иммунитет от притязаний кредиторов, что представляется несправедливым.

Исходя из этого для реализации права кредитора на судебную защиту не имеет значения момент предъявления и рассмотрения иска о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности: до либо после его смерти. В последнем случае иск подлежит предъявлению либо к наследникам, либо к наследственной массе (при банкротстве умершего гражданина - § 4 главы X Закона о банкротстве) и может быть удовлетворен только в пределах стоимости наследственного имущества (пункт 1 статьи 1175 Гражданского кодекса Российской Федерации). При этом не имеет значения, вошло ли непосредственно в состав наследственной массы то имущество, которое было приобретено (сохранено) наследодателем за счет кредиторов в результате незаконных действий, повлекших субсидиарную ответственность

Нарушений норм процессуального права, являющихся в силу части 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации безусловным основанием для отмены судебного акта, арбитражным апелляционным судом не установлено.

Таким образом, определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 29 ноября 2021 года по делу А65-4019/2019 следует оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Руководствуясь ст.ст. 268-272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 29 ноября 2021 года по делу А65-4019/2019 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Арбитражный суд Поволжского округа в месячный срок через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий

Н.А. Мальцев

Судьи

Я.А. Львов Г.О. Попова