Постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 2 ноября 2022 г. N 11АП-13465/22 по делу N А65-14055/2022

г. Самара

02 ноября 2022 г.

Дело N А65-14055/2022

Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд в составе судьи Романенко С.Ш.,

рассмотрев в порядке упрощенного производства, без вызова сторон, дело по апелляционной жалобе Индивидуального предпринимателя Хузина Радика Равилевича на решение Арбитражного суда Республики Татарстан от 20 июля 2022 года по делу N А65-14055/2022, принятое в виде резолютивной части в порядке упрощенного производства (мотивированное решение от 12.08.2022) (судья Панюхина Н.В.),

по иску Бэйцзин Масккинг Технолоджи Девелопмент Ко. Лтд. (Beijing Maskking Technology Development Co., Ltd) (номер-911101023443357289) к Индивидуальному предпринимателю Хузину Радику Равилевичу, г. Зеленодольск (ОГРН 315167300005591, ИНН 164800332331) о взыскании 100000 руб. компенсации за нарушение исключительных прав,

УСТАНОВИЛ:

Beijing Maskking Technology Development Co.,Ltd (Бейцзин Масккинг Технолоджи Девелопмент Ко. Лтд.) обратилось в Арбитражный суд Кемеровской области с иском к Индивидуальному предпринимателю Хузину Радику Равилевичу, г. Зеленодольск етчик) о взыскании 100000 руб. компенсации за нарушение исключительного права на товарный знак N 774830 ("MASKKING").

Ответчик заявил ходатайство о рассмотрении дела по общим правилам искового производства.

Суд первой инстанции оставил без удовлетворения ходатайство ответчика о рассмотрении дела по общим правилам искового производства не усмотрев оснований для перехода к рассмотрению дела в общем порядке, в силу статьи 227 АПК РФ.

Решением Арбитражного суда Республики Татарстан от 20 июля 2022 года по делу N А65-14055/2022, принятое в виде резолютивной части в порядке упрощенного производства (мотивированное решение от 12.08.2022) в удовлетворении ходатайства истца об учёте количества продукции, зафиксированной посредством видеофиксации процесса покупки, отказано. В удовлетворении ходатайства ответчика о переходе к рассмотрению дела по общим правилам искового производства, отказано. Иск удовлетворен частично. Взыскано с индивидуального предпринимателя Хузина Радика Равилевича, г. Зеленодольск (ОГРН 315167300005591, ИНН 164800332331) в пользу Бэйцзин Масккинг Технолоджи Девелопмент Ко. Лтд. (Beijing Maskking Technology Development Co., Ltd) 10000 (десять тысяч) рублей компенсации за нарушение исключительных имущественных прав на средство индивидуализации - товарный знак N774830, а также 650 руб. в возмещение стоимости товара, 18,3 руб. в возмещение почтовых расходов, 400 руб. расходов по оплате госпошлины. В иске в оставшейся части отказано. Вещественное доказательство по делу решено уничтожить после вступления решения суда в законную силу в установленном законом порядке.

Не согласившись с решением суда ответчик обратился в Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой считая решение не законным и не обоснованным, просит решение отменить в полном объеме.

В апелляционной жалобе истец, выражая не согласие с решением суда первой инстанции указывает, на отсутствие нарушений прав истца поскольку вся продукция была поставлена ему поставщиком, а так же что не был извещен, мотивированного решения не получил.

Поскольку было отказано в рассмотрении дела по общим правилам искового производства, считает, что был лишен права защищать свои права и предоставлять доказательства.

Кроме того указывает, что судом не были рассмотрены представленные ответчиком доказательства, а именно счет-фактура N 433006 от 12.07.2021, универсальный передаточный документ N 433006 от 12.07.2021, наличие сертификата качества продукции компании истца, который выдается для подтверждения оригинальности и безопасности продукта при продаже продукта потребителю.

По мнению ответчика, если представитель истца при покупке товара был убежден в его контрафактности он должен был потребовать сертификат, а в его отсутствие вызвать полицию для составления протокола, в связи с чем считает довод истца о контрафактности товара надуманным.

Истец отзыв на апелляционную жалобу не представил.

Информация о принятии апелляционной жалобы к производству, движении дела размещена арбитражным судом на официальном сайте Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда в сети Интернет по адресу: www.11aas.arbitr.ru в соответствии со статьей 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Законность и обоснованность судебного решения, принятого по делу Арбитражным судом Республики Татарстан, проверена Одиннадцатым арбитражным апелляционным судом в соответствии с требованиями статей 268 - 272.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

В соответствии с частью 1 статьи 272.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дело рассмотрено судом апелляционной инстанции без вызова сторон по имеющимся в деле доказательствам.

Рассмотрев дело в порядке апелляционного производства, проверив обоснованность доводов, изложенных в апелляционной жалобе, суд апелляционной инстанции не находит оснований для отмены обжалуемого судебного акта в связи со следующим.

Как следует из материалов дела, истец обратился в арбитражный суд с требованием о взыскании с ответчика компенсации за нарушение исключительных прав, мотивируя иск тем, что в ходе закупки, произведенной 18.09.2021 в торговой точке, расположенной вблизи адреса: Республика Татарстан, г. Зеленодольск, ул.Столичная, д. 25, приобретен контрафактный товар стоимостью 650 руб.

Указанный товар представляет собой электронную сигарету в картонной упаковке, содержащей изображения и надписи. По утверждению истца, на товаре имеется изображение, сходное до степени смешения с товарным знаком N 774830 ("MASKKING").

Факт приобретения товара подтверждается кассовым чеком от 18.09.2021, содержащим наименование продавца - ИП Хузина Радика Равилевича, ИНН индивидуального предпринимателя - 164800332331, совпадающий с данными, содержащимися в ЕГРИП.

Названный кассовый чек представлен в материалы дела, факт реализации товара подтвержден видеосъемкой, судом в процессе рассмотрения дела обозревалось вещественное доказательство, представленное истцом.

По утверждению истца исключительное право на товарный знак принадлежит ему, разрешения на использование данного товарного знака ответчику не выдавалось.

Ссылаясь на то, что, осуществляя реализацию товаров, ответчик нарушил принадлежащие Beijing Maskking Technology Development Co.,Ltd (Бейцзин Масккинг Технолоджи Девелопмент Ко. Лтд.) исключительные права на товарный знак, истец претензией N 92089, направленной ответчику согласно почтовой квитанции от 27.10.2021, обратился к ответчику с требованием оплатить компенсацию за нарушение исключительных прав на объекты интеллектуальной собственности.

Поскольку ответчиком оплата компенсации в добровольном порядке не произведена, указывая на то, что приобретенный товар является контрафактным, истец, обратился в арбитражный суд с настоящим иском.

Устанавливая фактические обстоятельства дела на основании полного и всестороннего исследования представленных доказательств, удовлетворяя частично исковые требования, суд первой инстанции руководствовался статьями 182, 401, 1229, 1233, 1477, 1484, 1481, 1492 Гражданского кодекса Российской Федерации, статей 65, 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правомерно исходил из доказанности факта наличия у истца исключительных прав на товарный знак и нарушения этого права предпринимателем при реализации спорного товара.

В материалах дела представлены сведения из официального открытого реестра Китая - National Enterprise Credit Information Publicity System (официальный ресурс в Китае с информацией о банкротстве и реорганизации предприятий) о правовом статусе компании Beijing Maskking Technology Development Co., Ltd. (Бэйцзин Масккинг Технолоджи Девелопмент Ко., Лтд.) от 19.05.2022 с нотариально удостоверенным переводом на русский язык от 20.05.2022, то есть полученные не ранее, чем за 30 дней до обращения истца в арбитражный суд.

В пункте 21 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27.06.2017 N 23 "О рассмотрении арбитражными судами дел по экономическим спорам, возникающим из отношений, осложненных иностранным элементом" указано, что из взаимосвязанных положений пункта 9 части 1 статьи 126, части 1 статьи 253, части 3 статьи 254 АПК РФ следует, что в случае, когда истцом или ответчиком является иностранное лицо, к исковому заявлению прилагается документ, подтверждающий нахождение лица под юрисдикцией иностранного государства, его организационно-правовую форму, правоспособность и содержащий сведения о том, кто от имени юридического лица обладает правомочиями на приобретение гражданских прав и принятие гражданских обязанностей. Такой документ определяется на основании личного закона иностранного лица (например, выписка из торгового реестра страны происхождения).

Пунктом 19 Постановления Пленума ВС РФ N 23 предусмотрено, что юридический статус иностранного юридического лица подтверждается, как правило, выпиской из официального торгового реестра страны происхождения. Юридический статус иностранных лиц может подтверждаться иными эквивалентными доказательствами юридического статуса, признаваемыми в качестве таковых законодательством страны учреждения, регистрации, основного места осуществления предпринимательской деятельности, гражданства или места жительства иностранного лица.

В соответствии с пунктом 25 Информационного письма Президиума ВАС РФ N 158 от 09.07.2013 "Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел с участием иностранных лиц" степень актуальности представленной информации нужно оценивать с учетом всей совокупности обстоятельств дела. Суд принимает во внимание, в частности, время, необходимое для осуществления консульской легализации или проставления апостиля, доставки документов с территории иностранного государства на территорию Российской Федерации, перевода документов и его удостоверения.

Согласно пункту 24 Постановления Пленума ВС РФ N 23 по общему правилу, документы, подтверждающие юридический статус иностранного лица и право на осуществление предпринимательской и иной экономической деятельности, должны быть получены не ранее чем за тридцать дней до обращения истца в арбитражный суд (пункт 9 части 1 статьи 126 АПК РФ), за исключением случаев, когда такие документы требуют консульской легализации или проставления апостиля.

Положениям статьи 75 АПК РФ предусмотрено, что к представляемым в арбитражный суд письменным доказательствам, исполненным полностью или в части на иностранном языке, должны быть приложены их надлежащим образом заверенные переводы на русский язык.

В соответствии со статьей 81 Основ законодательства Российской Федерации о нотариате от 11.02.1993 N 4462-1 нотариус свидетельствует верность перевода с одного языка на другой, если нотариус владеет соответствующими языками. Если нотариус не владеет соответствующими языками, перевод может быть сделан переводчиком, подлинность подписи которого свидетельствует нотариус.

Согласно представленным сведениям Beijing Maskking Technology Development Co., Ltd. (Бэйцзин Масккинг Технолоджи Девелопмент Ко., Лтд.) является действующей организацией (в эксплуатации, открытое, зарегистрированное предприятие) с единым кодом общественной кредитоспособности: 911101023443357289. Кроме того, указана дата основания и дата начала ведения хозяйственной деятельности - 05.06.2015, орган регистрации - Управление по контролю и регулированию рынка района Сычэн города Пекин, законный представитель - Чжао Тунхуа (Жао Тонгхуа), местонахождение и сфера деятельности компании.

Информация о компании, представленная в вышеуказанных сведениях, может быть проверена на официальном ресурсе Китая: http://bj.gsxt.gov.cn/corp-query-homepage.html.

Сведения из официального открытого реестра National Enterprise Credit Information Publicity System (национальной системы открытой информации кредитоспособности предприятий) имеют перевод текста с китайского языка на русский язык, выполненный переводчиком Булдаковой Ариной Ираклиевной.

Нотариусом города Москвы Щеткиным Евгением Виккторовичем, засвидетельствована подлинность подписи, сделанной переводчиком Булдаковой Ариной Ираклиевной, а также удостоверена личность переводчика, осуществившего перевод сведений на компанию истца.

Полномочия представителя истца подтверждаются представленными доверенностями: копией доверенности от компании Beijing Maskking Technology Development Co., Ltd. (Бэйцзин Масккинг Технолоджи Девелопмент Ко., Лтд.) от 15.05.2021, выданной на имя ООО "Юрконтра"; копией доверенности от компании Beijing Maskking Technology Development Co., Ltd. (Бэйцзин Масккинг Технолоджи Девелопмент Ко., Лтд.) в лице ООО "Юрконтра" от 03.08.2021.

В соответствии с пунктом 2 статьи 1217.1 ГК РФ если иное не вытекает из закона, отношения между представляемым или представителем и третьим лицом определяются по праву страны, которое выбрано представляемым в доверенности, при условии, что третье лицо и представитель были извещены об этом выборе.

Если представляемый не выбрал применимое право в доверенности либо выбранное право в соответствии с законом не подлежит применению, отношения между представляемым или представителем и третьим лицом определяются по праву страны, где находится место жительства или основное место деятельности представителя.

Если третье лицо не знало и не должно было знать о месте жительства или об основном месте деятельности представителя, применяется право страны, где преимущественно действовал представитель в конкретном случае.

В соответствии с пунктом 2 статьи 1217.1 ГК РФ если иное не вытекает из закона, отношения между представляемым или представителем и третьим лицом определяются по праву страны, которое выбрано представляемым в доверенности, при условии, что третье лицо и представитель были извещены об этом выборе.

Если представляемый не выбрал применимое право в доверенности либо выбранное право в соответствии с законом не подлежит применению, отношения между представляемым или представителем и третьим лицом определяются по праву страны, где находится место жительства или основное место деятельности представителя.

Если третье лицо не знало и не должно было знать о месте жительства или об основном месте деятельности представителя, применяется право страны, где преимущественно действовал представитель в конкретном случае.

Согласно статье 61 Гражданского кодекса Китая лицо, ответственное за представление юридического лица при ведении гражданской деятельности в соответствии с законом или уставом юридического лица, является законным представителем юридического лица.

Согласно представленным сведениям из официального открытого реестра National Enterprise Credit Information Publicity System (национальной системы открытой информации кредитоспособности предприятий) на компанию истца законным представителем компании является Чжао Тунхуа (Жао Тонгхуа), который также является ее генеральным директором, от имени которого и подписана доверенность, выданная на имя ООО "Юрконтра".

Помимо прочего доверенность от 15.05.2021 также скреплена печатью компании Beijing Maskking Technology Development Co., Ltd. (Бэйцзин Масккинг Технолоджи Девелопмент Ко., Лтд.).

В свидетельстве Китайского комитета содействия развитию международной торговли Торгово-промышленной палаты КНР от 21.06.2021 отмечено, что уполномоченным лицом Люй Цуйлянь удостоверена верность печати компании Beijing Maskking Technology Development Co., Ltd. (Бэйцзин Масккинг Технолоджи Девелопмент Ко., Лтд.) и соответствие текса на русском языке тексту на английском языке.

Кроме того, доверенность от 15.05.2021 прошла процедуру консульской легализации, о чем свидетельствует удостоверительная надпись советника консульского департамента от 22.06.2021 с сертификационным номером: 210126015-001, согласно которой была удостоверена подлинность специальной печати для коммерческих документов Китайского комитета содействия развитию международной торговли и подпись уполномоченного лица Люй Цуйлянь.

Срок действия доверенности от 15.05.2021 установлен до 31.12.2025. Доверенность на сегодняшний день не отозвана.

В доверенности от 15.05.2021 перечислены процессуальные права, указанные в части 2 статьи 62 АПК РФ, то есть объем полномочий представителя на ведение дела в арбитражном суде РФ соответствует нормам российского законодательства.

Аутентичность текста на русском языке тексту на английском и китайском языках доверенности от 15.05.2021 засвидетельствована Шабалиной Александрой Владимировной, подлинность подписи переводчика удостоверена нотариусом города Москвы Мальцевой Светланы Викторовны от 23.07.2021.

Кроме того, данная доверенность содержит возможность передоверия: "Настоящая доверенность дает право выдавать соответствующую доверенность третьи лицам (в том числе физическим и юридическим лицам) в порядке передоверия".

Реализуя возможность передоверия, 03.08.2021 Beijing Maskking Technology Development Co., Ltd. (Бэйцзин Масккинг Технолоджи Девелопмент Ко., Лтд.) в лице ООО "Юрконтра" была выдана доверенность N 77 АГ 7175275, в том числе на имя ООО "Правовая группа "Интеллектуальная собственность", с правом представлять интересы Beijing Maskking Technology Development Co., Ltd. (Бэйцзин Масккинг Технолоджи Девелопмент Ко., Лтд.) на территории России во всех судах судебной системы РФ, в том числе в арбитражных судах РФ.

В указанной доверенности также предусмотрено право подписания искового заявления и предъявление его в суд, а также ряд иных полномочий.

С учетом того, что к полномочиям представителя иностранного лица для ведения дела в государственном суде в силу пункта 4 статьи 1217.1 ГК РФ применяется право страны, где проводится судебное разбирательство, объем полномочий представителя на ведение дела в арбитражном суде Российской Федерации, исходя из подп. 1 пункта 5 статьи 1217.1 ГК РФ, определяется на основании статьи 62 АПК РФ (пункт 20 Постановление Пленума ВС РФ N 23 от 27.06.2017).

Следовательно, к доверенности от 03.08.2021 применяется право Российской Федерации как страны, где проводится судебное разбирательство.

Форма доверенности также соответствует требованиям права страны выдачи доверенности (пункт 1 статьи 1209 ГК РФ) и требованиям статьи 61 АПК РФ.

Доверенность от 03.08.2021, выданная Beijing Maskking Technology Development Co., Ltd. (Бэйцзин Масккинг Технолоджи Девелопмент Ко., Лтд.) в лице ООО "Юрконтра" на имя ООО "Правовая группа "Интеллектуальная собственность" и др. и нотариально удостоверенная нотариусом Кравцовым А.И., соответствует требованиям статьи 187 ГК РФ.

Сведения об отмене нотариального акта об удостоверении названной доверенности отсутствуют, подлинность нотариально оформленного документа в порядке, установленном статьей 161 АПК РФ, не опровергнута.

При изложенных обстоятельствах, оснований для признания юридического статуса истца, полномочий представителей истца неподтверждёнными у суда не имеется.

Исходя из положений части 1 статьи 65 АПК РФ, а также разъяснений, изложенных в пунктах 57, 59-62, 154, 162 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации", в предмет доказывания по требованию о защите права на товарный знак входят факт принадлежности истцу указанного права и факт его нарушения ответчиком путем использования товарного знака либо обозначения, сходного с ним до степени смешения, в отношении товаров (услуг), для индивидуализации которых товарный знак зарегистрирован, или однородных товаров (услуг), одним из способов, предусмотренных пунктом 2 статьи 1484 ГК РФ.

Судом установлено и ответчиком не оспорено, что Beijing Maskking Technology Development Co.,Ltd (Бейцзин Масккинг Технолоджи Девелопмент Ко. Лтд.) является обладателем исключительного права на товарный знак N 774830 ("MASKKING"), удостоверяемого свидетельством на товарный знак (знак обслуживания), выданным Федеральной службой по интеллектуальной собственности, патентам и товарным знакам, имеет правовую охрану в отношении 34 класса Международной классификации товаров и услуг, включающего такие товары, как "сигареты электронные, табак, растворы жидкие для электронных сигарет" (дата регистрации 11.09.2020, срок действия до 13.11.2029).

По утверждению истца, разрешения на использование принадлежащего ему товарного знака ИП Хузину Р.Р. не выдавалось. Ответчик, осуществляя реализацию спорного товара, нарушил принадлежащие Beijing Maskking Technology Development Co.,Ltd (Бейцзин Масккинг Технолоджи Девелопмент Ко. Лтд.) исключительные права, в защиту которых предъявлен настоящий иск.

Суд первой инстанции верно отметил, что в силу подпункта 3 пункта 3 статьи 1492 ГК РФ заявка на товарный знак должна содержать перечень товаров, в отношении которых испрашивается государственная регистрация товарного знака и которые сгруппированы по классам Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (МКТУ).

В силу пункта 2 статьи 1481 ГК РФ свидетельство на товарный знак удостоверяет приоритет товарного знака и исключительное право на товарный знак в отношении товаров, указанных в свидетельстве.

Следовательно, суд первой инстанции верно указал, что товар, его этикетка и упаковка рассматриваются как один объект. Неправомерное нанесение товарного знака на этикетку или упаковку товара является нарушением исключительных прав на товарный знак в отношении не упаковки, а самого этого товара.

В силу пункта 2 статьи 401 ГК РФ отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство.

Факт продажи товара именно ответчиком подтверждено кассовым чеком от 18.09.2021, содержащими наименование продавца - ИП Хузина Р.Р., ИНН индивидуального предпринимателя, совпадающий с данными, содержащимися в ЕГРИП, а также данные о наименовании товаров ("электронный испаритель Maskking") и их стоимости.

При этом, суд первой инстанции верно указал, что выданный кассовый чек соответствует всем требованиям действующего законодательства и может быть проверен в налоговом органе. Так, в кассовом чеке имеется специальный QR-код, с помощью которого указанный чек может быть проверен с помощью специального приложения ФНС для проверки выданных онлайн-устройством документов. Следовательно, загрузка сканированного QR-кода позволяет выяснить, существует ли документ с таким набором данных в системе налоговой службы, то есть на законных ли основаниях он оформлен.

Документального подтверждения использования ответчиком при осуществлении торговой деятельности иных видов кассовых или товарных чеков или использования иных документов, подтверждающих оплату товара, не представлено.

Из представленной истцом видеозаписи усматривается факт реализации продавцом в торговой точке товара с выдачей кассового чека от имени ответчика. Следовательно, полномочия лица на осуществление сделки купли-продажи данного товара явствуют из обстановки совершения сделки, что соответствует положениям статьи 182 ГК РФ.

Доказательств ведения торговли иными лицами от его имени, ответчик в процессе рассмотрения дела в соответствии со статьей 65 АПК РФ не представил.

Как следует из законодательства Российской Федерации, сложившейся судебной практики, субъекты прав на средства индивидуализации могут прибегать к соразмерной самозащите. В качестве одного из способов такой самозащиты, как правило, используется осуществление видеозаписи процесса закупки товара, являющегося контрафактным, что соответствует позиции Верховного Суда РФ, изложенной в пункте 10 Постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", включающего в самозащиту как воздействие на имущество нарушителя, так и воздействие лица на свое собственное или находящееся в его законном владении имущество.

При воспроизведении видеозаписей судом не установлено прерывания записи, элементов монтажа, что подтверждается судом апелляционной инстанции после повторного изучения видеозаписи.

Указанная видеозапись отражает процесс приобретения конкретного товара, обстоятельства передачи покупателю конкретного предмета, который визуально похож на товар, представленный в дело, обстоятельства выдачи кассового чека.

Ответчиком каких-либо пояснений и документов, указывающих на реализацию иного товара, чем тот, который представлен в дело, а также относительно содержания представленной видеозаписи, не представлено.

С учетом изложенного, оснований для вывода о том, что данная видеосъемка не может быть принята в качестве доказательства по делу, не имеется.

В связи с указанным, суд первой инстанции правомерно пришел к выводу о том, что представленная истцом видеозапись закупки товара произведена в целях самозащиты гражданских прав, не требует дополнительного законодательного регулирования, и в силу статьи 493 ГК РФ свидетельствует в совокупности с кассовым чеком о заключении розничного договора купли-продажи.

Кроме того, суд первой инстанции верно отметил, что в дело представлен приобретенный у ответчика товар, полномочия лиц, осуществивших закупку данного товара, истцом одобрены.

В связи с изложенным, дополнительного выяснения полномочий лиц, осуществивших приобретение товара не требуется.

Довод ответчика о том, что ответственность за поставленный товар несет поставщик, то есть ООО "Альянс" основании договора N 1696/20 от 10.11.2020 г., правомерно отклонен судом первой инстанции по следующим основаниям.

Факты приобретения ответчиком товара на основании договора поставки, вопреки мнению предпринимателя, не свидетельствуют о правомерном введении в гражданский оборот конкретного спорного товара.

Действия ответчика по реализации товара с нанесенными на нем обозначениями, сходными до степени смешения с товарными знаками истца, при отсутствии каких-либо доказательств, подтверждающих право на использование названных товарных знаков, как у предпринимателя, так и его поставщика, не могут быть признаны правомерными, не нарушающими права истца.

При переходе к предпринимателю права собственности на товар, исключительные права на спорные объекты интеллектуальной собственности у предпринимателя не возникли, в связи с чем последующая продажа такого товара без согласия истца является нарушением исключительных прав.

Доказательств наличия у ИП Хузина Р.Р. права использования указанного товарного знака в материалы дела не представлено.

Кроме того, правоотношения сторон носят гражданско-правовой характер и процедурно-процессуальные ограничения, установленные в рамках уголовно-правового, административного и иного регулирования, к взаимоотношениям сторон, в том числе по вопросам обеспечения доказательственной базы, в данном случае неприменимы.

Суд первой инстанции обоснованно указал, что само по себе приобретение товара у поставщика не освобождает ответчика от ответственности. Приобретая товар, а затем, реализуя его, ответчик принял все риски, связанные с введением в оборот данного товара.

При этом, суд первой инстанции верно отметил, что доказательств, свидетельствующих о наличии у ответчика права на реализацию в предпринимательских целях спорных объектов интеллектуальной собственности в нарушение статьи 65 АПК РФ не представлено.

При этом в выданном чеке указана достаточная информация, чтобы идентифицировать продавца, с которым был заключен договор розничной купли-продажи, следовательно, ответственность за нарушение исключительных прав истца должно нести лицо, выступающее продавцом в совершенной сделке купли-продажи.

Судом первой инстанции обоснованно учтено, что в рамках указанной категории дел ответчик обязан доказать выполнение им требований закона при использовании произведений и (или) объектов смежных прав, в то время как истец должен подтвердить факт принадлежности ему авторского права и (или) смежных прав или права на их защиту, а также факт использования данных прав ответчиком. Указанное подтверждается сложившейся судебной практикой, в частности разъяснениям, изложенным в Постановлении Суда по интеллектуальным правам от 25.09.2019 N С01-534/2019 по делу N А13-9733/2018.

Таким образом, суд первой инстанции обоснованно указал, что бремя доказывания того, что реализованный товар не является контрафактным лежит на ответчике.

Предпринимательская деятельность осуществляется с учетом рисков и возможных негативных последствий, ей присущих.

Исходя из изложенного, действия ответчика по хранению, предложению к продаже и продаже спорного товара без получения соответствующих права использования указанные товарные знаки является нарушением исключительных прав истца.

Как следует из положений пункта 162 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 10 от 23.04.2019 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации", согласно пункту 3 статьи 1484 ГК РФ никто не вправе использовать без разрешения правообладателя сходные с его товарным знаком обозначения в отношении товаров, для индивидуализации которых товарный знак зарегистрирован, или однородных товаров, если в результате такого использования возникнет вероятность смешения.

Для установления факта нарушения достаточно опасности, а не реального смешения товарного знака и спорного обозначения обычными потребителями соответствующих товаров. При этом смешение возможно, если в целом, несмотря на отдельные отличия, спорное обозначение может восприниматься указанными лицами в качестве соответствующего товарного знака или если потребитель может полагать, что обозначение используется тем же лицом или лицами, связанными с лицом, которому принадлежит товарный знак.

Вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения определяется исходя из степени сходства обозначений и степени однородности товаров для указанных лиц. При этом смешение возможно и при низкой степени сходства, но идентичности (или близости) товаров или при низкой степени однородности товаров, но тождестве (или высокой степени сходства) товарного знака и спорного обозначения.

Однородность товаров устанавливается исходя из принципиальной возможности возникновения у обычного потребителя соответствующего товара представления о принадлежности этих товаров одному производителю. При этом суд учитывает род (вид) товаров, их назначение, вид материала, из которого они изготовлены, условия сбыта товаров, круг потребителей, взаимодополняемость или взаимозаменяемость и другие обстоятельства.

Установление сходства осуществляется судом по результатам сравнения товарного знака и обозначения (в том числе по графическому, звуковому и смысловому критериям) с учетом представленных сторонами доказательств по своему внутреннему убеждению. При этом суд учитывает, в отношении каких элементов имеется сходство - сильных или слабых элементов товарного знака и обозначения. Сходство лишь неохраняемых элементов во внимание не принимается.

Специальных знаний для установления степени сходства обозначений и однородности товаров не требуется.

При наличии соответствующих доказательств суд, определяя вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения, оценивает и иные обстоятельства, в том числе: используется ли товарный знак правообладателем в отношении конкретных товаров; длительность и объем использования товарного знака правообладателем; степень известности, узнаваемости товарного знака; степень внимательности потребителей (зависящая в том числе от категории товаров и их цены); наличие у правообладателя серии товарных знаков, объединенных общим со спорным обозначением элементом.

При определении вероятности смешения также могут учитываться представленные лицами, участвующими в деле, доказательства фактического смешения обозначения и товарного знака, в том числе опросы мнения обычных потребителей соответствующего товара.

Судом первой инстанции обоснованно учтено влияние степени сходства обозначений, степени однородности товаров, иных обстоятельств на вероятность смешения, а не каждого из соответствующих обстоятельств друг на друга.

С учетом изложенного, суд первой инстанции правомерно пришел к выводу, что при сравнении товарного знака, исключительные права на который зарегистрированы за истцом с обозначениями, содержащимися на спорном товаре, очевидно, что они имеют изображения, сходные до степени смешения с товарным знаком, правообладателем которого является истец. Для констатации этого нет оснований для обращения к специальным познаниям и назначения судом экспертиз любого вида.

Указанные обстоятельства ответчиком не оспорены, доказательств обратного не представлено.

При этом в случае, если истец ссылается на нарушение ответчиком исключительного права на товарный знак, например, при продаже ответчиком поддельного товара, а ответчик (при доказанности факта использования) оригинальность товара не доказывает, то поддельность реализованного товара считается доказанной в силу части 3.1 статьи 70 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, согласно которой обстоятельства, на которые ссылается сторона в обоснование своих требований или возражений, считаются признанными другой стороной, если они ею прямо не оспорены или несогласие с такими обстоятельствами не вытекает из иных доказательств, обосновывающих представленные возражения относительно существа заявленных требований. Действия предпринимателя по предложению к продаже спорного товара, содержащего обозначение, сходное до степени смешения со спорным товарным знаком, образует самостоятельное правонарушение, за которое предприниматель несет персональную ответственность.

В связи с указанным, с учетом того, что приобретённый у ответчика товар обладает всеми признаками контрафактности, поскольку имеет сходство по визуальным характеристикам с принадлежащим истцу товарным знаком, суд первой инстанции правомерно пришел к выводу о том, что истцом подтвержден факт нарушения ответчиком его исключительных прав на товарный знак N 774830.

В пункте 3 статьи 1252 ГК РФ указано, что в случаях, предусмотренных этим Кодексом для отдельных видов результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации, при нарушении исключительного права правообладатель вправе вместо возмещения убытков требовать от нарушителя выплаты компенсации за нарушение указанного права. Компенсация подлежит взысканию при доказанности факта правонарушения. При этом правообладатель, обратившийся за защитой права, освобождается от доказывания размера причиненных ему убытков. Размер компенсации определяется судом в пределах, установленных названным Кодексом, в зависимости от характера нарушения и иных обстоятельств дела с учетом требований разумности и справедливости. Правообладатель вправе требовать от нарушителя выплаты компенсации за каждый случай неправомерного использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации либо за допущенное правонарушение в целом.

Ответственность за незаконное использование товарного знака предусмотрена статьей 1515 ГК РФ, при этом истец вправе выбрать способ защиты своего нарушенного права по своему усмотрению. В силу пункта 4 указанной статьи правообладатель вправе требовать по своему выбору от нарушителя выплаты компенсации: 1) в размере от десяти тысяч до пяти миллионов рублей, определяемом по усмотрению суда исходя из характера нарушения; 2) в двукратном размере стоимости товаров, на которых незаконно размещен товарный знак, или в двукратном размере стоимости права использования товарного знака, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака.

При заявлении требований о взыскании компенсации правообладатель вправе выбрать один из способов расчета суммы компенсации, указанных в подпунктах 1, 2 и 3 статьи 1301, подпунктах 1, 2 и 3 статьи 1311, подпунктах 1 и 2 статьи 1406.1, подпунктах 1 и 2 пункта 4 статьи 1515, подпунктах 1 и 2 пункта 2 статьи 1537 ГК РФ, а также до вынесения судом решения изменить выбранный им способ расчета суммы компенсации, поскольку предмет и основания заявленного иска не изменяются.

Рассматривая дела о взыскании компенсации, суд, по общему правилу, определяет ее размер в пределах, установленных Гражданским кодексом Российской Федерации (абзац второй пункта 3 статьи 1252 ГК РФ).

Суд определяет размер подлежащей взысканию компенсации и принимает решение (статья 196 ГПК РФ, статья 168 АПК РФ), учитывая, что истец представляет доказательства, обосновывающие размер компенсации (абзац пятый статьи 132, пункт 1 части 1 статьи 149 ГПК РФ, пункт 3 части 1 статьи 126 АПК РФ), а ответчик вправе оспорить как факт нарушения, так и размер требуемой истцом компенсации (пункты 2 и 3 части 2 статьи 149 ГПК РФ, пункт 3 части 5 статьи 131 АПК РФ).

Размер подлежащей взысканию компенсации должен быть обоснован. При определении размера компенсации суд учитывает, в частности, обстоятельства, связанные с объектом нарушенных прав (например, его известность публике), характер допущенного нарушения (в частности, размещен ли товарный знак на товаре самим правообладателем или третьими лицами без его согласия, осуществлено ли воспроизведение экземпляра самим правообладателем или третьими лицами и т.п.), срок незаконного использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, наличие и степень вины нарушителя (в том числе носило ли нарушение грубый характер, допускалось ли оно неоднократно), вероятные имущественные потери правообладателя, являлось ли использование результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации, права на которые принадлежат другим лицам, существенной частью хозяйственной деятельности нарушителя, и принимает решение исходя из принципов разумности и справедливости, а также соразмерности компенсации последствиям нарушения.

Суд первой инстанции верно учел, что полномочия арбитражного суда по определению размера компенсации вытекают из принципа самостоятельности судебной власти и являются проявлением дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия.

При этом дискреция суда по индивидуализации размера такой компенсации, допускающая выплату компенсации свыше установленного законодателем минимального размера, должна учитывать реальные последствия правонарушения и отвечать принципам разумности, справедливости и соразмерности.

Истцом заявлены требования о взыскании компенсации в размере 100000 руб. (за один факт нарушения исключительных прав), исходя из вида компенсации - в размере от десяти тысяч до пяти миллионов рублей.

Как следует из разъяснений, данных в пункте 61 Постановления Пленума ВС РФ N 10 от 23.04.2019, заявляя требование о взыскании компенсации в размере от десяти тысяч до пяти миллионов рублей, определяемом по усмотрению суда, истец должен представить обоснование размера взыскиваемой суммы (пункт 6 части 2 статьи 131, абзац восьмой статьи 132 ГПК РФ, пункт 7 части 2 статьи 125 АПК РФ), подтверждающее, по его мнению, соразмерность требуемой им суммы компенсации допущенному нарушению, за исключением требования о взыскании компенсации в минимальном размере.

В обоснование размера заявленной компенсации истец ссылается на то, что в рамках настоящего спора размер компенсации заявлен с учетом характера допущенного ответчиком нарушения исключительных прав истца, затрагивающего его репутацию как производителя качественной продукции и ставящего под угрозу жизнь и здоровье потребителя; истец является профессиональным производителем электронных сигарет и предприятием, объединяющим исследования и разработки, производство, продажи и обслуживание данной продукции на рынке по всему миру; бренд "MASKKING" широко известен на рынке электронных сигарет, который набирает свою популярность из года в год; истец, понимая всю свою ответственность за безопасность использования производимой им продукции, разрабатывает, модернизирует и внедряет в производство новые, современные дорогостоящие технологии, которые призваны, прежде всего, обеспечить при максимальном удовлетворении потребностей потребителей гарантию безопасного использования продукции.

Суд учитывает, что в соответствии с пунктом 64 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 10 положения абзаца третьего пункта 3 статьи 1252 ГК РФ о снижении размера компенсации подлежат применению в случаях, когда одним действием нарушены права на несколько результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации (далее - при множественности нарушений).

Однако, как следует из положений Постановления Конституционного Суда РФ от 24.07.2020 N 40-П "По делу о проверке конституционности подпункта 2 пункта 4 статьи 1515 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с запросом Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда" Конституционным Судом Российской Федерации сформулированы следующие правовые позиции о том, что взыскание компенсации за нарушение интеллектуальных прав, будучи штрафной санкцией, преследующей в том числе публичные цели пресечения нарушений в сфере интеллектуальной собственности, является тем не менее институтом частного права, которое основывается на признании равенства участников регулируемых им отношений (пункт 1 статьи 1 ГК РФ) и в рамках которого защита имущественных прав правообладателя должна осуществляться так, чтобы обеспечивался баланс прав и законных интересов участников гражданского оборота, т.е. с соблюдением требований справедливости, равенства и соразмерности, а также запрета на осуществление прав и свобод человека и гражданина с нарушением прав и свобод других лиц (статья 17, часть 3, Конституции Российской Федерации).

Отсутствие у суда, столкнувшегося с необходимостью применить на основании прямого указания закона санкцию, явно - с учетом обстоятельств конкретного дела -несправедливую и несоразмерную допущенному нарушению, возможности снизить ее размер ниже установленного законом предела подрывает доверие граждан как к закону, так и к суду.

В силу положений пункта 3 статьи 1252 ГК РФ компенсация за нарушение исключительного права, будучи мерой гражданско-правовой ответственности, имеет целью восстановить имущественное положение правообладателя, но при этом, отражая специфику объектов интеллектуальной собственности и особенности их воспроизведения, носит и штрафной характер.

Соответственно, компенсация может быть больше (в умеренных пределах), чем цена, на которую правообладатель мог бы рассчитывать по договору о передаче права на использование объекта исключительных прав.

Штрафной ее характер - наряду с возможными судебными расходами и репутационными издержками нарушителя - должен стимулировать к правомерному (договорному) использованию объектов интеллектуальной собственности и вместе с тем способствовать, как следует из Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 10.10.2017 N 2256-О, восстановлению нарушенных прав, а не обогащению правообладателя.

Развивая выраженные в Постановлении от 13.12.2016 N 28-П позиции о правовой природе компенсации за нарушение исключительного права и о необходимости находить баланс интересов участников соответствующих правоотношений, Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 13.02.2018 N 8-П отметил следующее: если при рассмотрении конкретного дела будет выявлено, что применимые нормы ставят одну сторону (правообладателя) в более выгодное положение, а в отношении другой предусматривают возможность неблагоприятных последствий, то суд обязан руководствоваться критериями обеспечения равновесия конкурирующих интересов сторон и соразмерности назначаемой меры ответственности.

В настоящее время, в случае нарушения права на один результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации, уменьшение компенсации относительно закрепленного в законе минимального размера невозможно.

В результате баланс интересов правообладателей и нарушителей оказался чрезмерно смещен в пользу первых, что не отвечает правовым позициям Конституционного Суда Российской Федерации, выраженным в постановлениях от 13.12.2016 N 28-П и от 13.02.2018 N 8-П, и может быть квалифицировано как нарушение принципа юридического равенства, провозглашенного в статье 19 Конституции Российской Федерации.

Сформулированные в названном Постановлении правовые позиции имеют общий (универсальный) характер в том смысле, что должны учитываться не только при применении тех же самых норм Гражданского кодекса Российской Федерации, которые стали непосредственным предметом проверки Конституционного Суда Российской Федерации, и лишь в контексте идентичных обстоятельств дела, но и в аналогичных ситуациях.

Оценка сопоставимости условий использования с обстоятельствами нарушения должна осуществляться судом, рассматривающим конкретное дело, а правовое регулирование недолжно препятствовать нахождению баланса интересов правообладателя и индивидуальных предпринимателей - ответчиков, притом что поиск такого баланса оказывается затруднен при формальном подходе к сопоставимости.

Отсутствие у суда правомочия снизить размер компенсации может повлечь в этом случае - вразрез с правовыми позициями Конституционного Суда Российской Федерации о необходимости учета фактических обстоятельств дела и вопреки требованиям справедливости и разумности - явную несоразмерность налагаемой на ответчика имущественной санкции ущербу, причиненному истцу, и тем самым нарушение баланса их прав и законных интересов, которые, как указал Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 13.12.2016 N 28-П, защищаются статьями 17 (часть 3), 19 (части 1 и 2) и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации и соблюдение которых гарантируется основанными на этих статьях принципами гражданско-правовой ответственности в сфере предпринимательской деятельности.

Конституционным Судом Российской Федерации указано, что впредь до внесения в гражданское законодательство изменений, вытекающих из Постановлений 13.12.2016 N 28-П, 24.07.2020 N 40-П, суды не могут быть лишены возможности учесть все значимые для дела обстоятельства, включая характер допущенного нарушения и тяжелое материальное положение ответчика, и при наличии соответствующего заявления от него снизить размер компенсации ниже установленной Гражданским кодексом Российской Федерации величины.

Суд первой инстанции обоснованно также учитывает заявленное ответчиком в процессе рассмотрения дела ходатайство о снижении размера компенсации, мотивированное однократностью допущенного по отношению к данному правообладателю нарушения, и несоразмерностью заявленного размера компенсации.

Судом первой инстанции верно установлено, что согласно сведениям, размещенным в информационной системе "Картотека дел", иных дел к ответчику по искам данного правообладателя либо иных правообладателей о взыскании компенсации за нарушение исключительных прав не имеется.

Суд первой инстанции также обоснованно учел, что компенсация является мерой ответственности за факт нарушения, охватываемого единством намерений правонарушителя.

Между тем, как неоднократно отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, вводимые федеральным законодателем ограничения должны обеспечивать достижение конституционно значимых целей и не быть чрезмерными; принцип соразмерности (пропорциональности) санкции совершенному правонарушению, относящийся к числу общепризнанных принципов права, нашедших отражение в Конституции Российской Федерации, предполагает дифференциацию ответственности в зависимости от тяжести содеянного, размера и характера причиненного ущерба, учет степени вины правонарушителя и иных существенных обстоятельств, обусловливающих индивидуализацию при применении взыскания. Вместе с тем нельзя исключать, что при некоторых обстоятельствах размер ответственности, к которой привлекается нарушитель прав на объекты интеллектуальной собственности, в сопоставлении с совершенным им деянием может превысить допустимый с точки зрения принципов равенства и справедливости предел и тем самым привести к нарушению статей 17 (часть 3), 19 (части 1 и 2) и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации, а в конечном счете - к нарушению ее статьи 21, гарантирующей охрану государством достоинства личности и не допускающей наказаний, унижающих человеческое достоинство.

Снижение размера компенсации ниже установленных законом пределов возможно лишь в исключительных случаях (с учетом нормы абзаца третьего пункта 3 статьи 1252 ГК РФ и правовой позиции, содержащейся в Постановлении Конституционного Суда РФ от 13.12.2016 N 28-П, а также разъяснений, приведенных в Постановлении N 10) и при условии, если ответчиком заявлено о необходимости применения соответствующего порядка снижения компенсации.

При этом сторона, заявившая о необходимости такого снижения, обязана в соответствии со статьей 65 АПК РФ доказать необходимость применения судом такой меры.

Снижение размера компенсации ниже минимального предела, установленного законом, является экстраординарной мерой, должно быть мотивировано судом и обязательно подтверждено соответствующими доказательствами. Данная правовая позиция сформулирована в пункте 21 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 3 (2017), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 12.07.2017.

Применительно к обстоятельствам данного дела суд полагает, что совокупность обстоятельств, позволяющих суду снизить размер компенсации ниже минимального, установленного законом, предела, отсутствует; более того, заявление о снижении размера компенсации ниже установленных законом пределов от ответчика не поступало.

Между тем, учитывая, что обязанность определить размер компенсации и выявить обстоятельства для ее снижения в пределах, установленных ГК РФ, с учетом фактических обстоятельств дела, возложена на суд, последний не лишен права взыскать сумму компенсации в меньшем размере по сравнению с заявленными требованиями, но не ниже низшего предела, установленного законом.

С учетом изложенного, суд первой инстанции правомерно пришел к выводу, что заявленный истцом размер компенсации - 100000 руб. за один факт нарушения исключительных прав на товарный знак, не отвечает принципу разумного и справедливого подхода к определению размера компенсации, учитывая иные установленные по делу обстоятельства (отсутствие доказательств причинения значительного ущерба интересам правообладателя, отсутствие сведений о грубом характере допущенного нарушения) в отсутствие доказательств истца об обратном, носит избыточный характер.

Принимая во внимание принципы разумности и справедливости, восстановительного характера компенсации, а также соразмерности компенсации последствиям нарушения, суд первой инстанции правомерно счел возможным взыскать с ответчика в пользу истца компенсацию в размере 10000 руб.

По мнению суда первой инстанции верно, данный размер компенсации является соразмерным последствиям нарушения и соответствует принципу разумности и справедливости с учетом характера допущенного нарушения и иных установленных по делу обстоятельств.

Взыскание такой суммы компенсации позволяет не только возместить стороне (истцу) убытки, в связи с неправомерным использованием, принадлежащего ему товарного знака при осуществлении ответчиком предпринимательской деятельности, но и удержать ответчика от нарушения интересов истца в будущем.

С учетом изложенного, суд первой инстанции правомерно пришел к выводу о том, что исковые требования о взыскании компенсации за нарушение исключительных прав на товарный знак подлежат удовлетворению в размере 10000 руб.

В остальной части исковые требования относительно нарушения ответчиком прав истца правомерно оставлены без удовлетворения в связи с необоснованностью истцом размера компенсации в сумме 100000 руб.

Доводы истца о распространении ответчиком партий контрафакта неизвестного объема и частоты поставок документально не подтверждены (ст.65 АПК РФ), в связи с чем обоснованно не приняты судом первой инстанции.

Рассмотрев ходатайство истца об учёте количества продукции, зафиксированной посредством видеофиксации процесса покупки, суд первой инстанции обоснованно не нашел оснований для его удовлетворения исходя из предмета заявленного требования.

Как разъяснено в пункте 62 Постановления N 10, рассматривая дела о взыскании компенсации, суд, по общему правилу, определяет ее размер в пределах, установленных ГК РФ (абзац второй пункта 3 статьи 1252 ГК РФ).

По требованиям о взыскании компенсации в размере от десяти тысяч до пяти миллионов рублей суд определяет сумму компенсации исходя из представленных сторонами доказательств не выше заявленного истцом требования.

Исходя из положений части 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а также разъяснений, изложенных в пунктах 57, 154, 162 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Постановление N 10), в предмет доказывания по требованию о защите права на товарный знак входят факт принадлежности истцу указанного права и факт его нарушения ответчиком путем использования товарного знака либо обозначения, сходного с ним до степени смешения, в отношении товаров (услуг), для индивидуализации которых товарный знак зарегистрирован, или однородных товаров (услуг), одним из способов, предусмотренных пунктом 2 статьи 1484 ГК РФ. В свою очередь ответчик обязан доказать выполнение им требований закона при использовании товарного знака либо сходного с ними до степени смешения обозначения.

Согласно разъяснениям, изложенным в абзаце третьем пункта 65 постановления N 10, по общему правилу каждая сделка купли-продажи материальных носителей является самостоятельным нарушением исключительного права, если не доказано единство намерений правонарушителя при совершении нескольких сделок (например, единое намерение нарушителя распространить партию контрафактных экземпляров одного произведения или контрафактных товаров.

В пункте 66 постановления N 10 также разъяснено, что при доказанном единстве намерений правонарушителя количество контрафактных экземпляров, товаров (размер партии, тиража, серии и так далее) может свидетельствовать о характере правонарушения в целом и подлежит учету судом при определении конкретного размера компенсации.

В рассматриваемом случае истцом представлены доказательства реализации одного контрафактного товара (представлен кассовый чек, вещественное доказательство - электронная сигаретка в картонной упаковке - 1 шт., видеозапись, на которой отражен процесс закупки указанного товара).

В соответствии со статьей 110 АПК РФ, пунктами 2, 10, 20 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.01.2016 N 1 "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела" судебные расходы подлежат отнесению на ответчика.

Истцом заявлено о взыскании судебных издержек в размере стоимости вещественного доказательства (товара, приобретенного у ответчика) в сумме 650 руб., стоимости почтовых отправлений в виде претензии и искового заявления в размере 183 руб.

Указанные расходы в соответствии со статьей 106 АПК РФ отнесены к судебным издержкам и распределены с учетом положений статьи 110 АПК РФ.

В подтверждение несения расходов на оплату стоимости товара истцом представлен кассовый чек от 18.09.2021, в подтверждение несения почтовых расходов - почтовая квитанция от 04.02.2022.

При определении подлежащих отнесению на ответчика судебных издержек суд первой инстанции, учитывал изложенные в Постановлении Конституционного Суда РФ от 28.10.2021 N 46-П "По делу о проверке конституционности части 1 статьи 110 АПК РФ в связи с жалобой ООО "САК "Мельница" разъяснения, согласно которым анализ приведенных законоположений дает основание утверждать, что снижение арбитражным судом размера компенсации за нарушение исключительных прав на объекты интеллектуальной собственности, когда требование о выплате такой компенсации было заявлено правообладателем в минимальном размере, предусмотренном нормами ГК РФ для соответствующего нарушения, не может - по своим отличительным юридическим параметрам - приравниваться к частичному удовлетворению исковых требований. В указанном случае принятие соответствующего судебного акта фактически означает доказанность нарушения исключительных прав правообладателя, а снижение размера подлежащей выплате компенсации обусловливается не неправомерностью (чрезмерностью) заявленного им ее минимального размера, а наличием оснований для использования особого правомочия арбитражного суда, обусловленных не избыточностью исковых требований, а необходимостью - с учетом обстоятельств конкретного дела и личности нарушителя - соблюдения конституционных принципов справедливости, равенства и соразмерности при применении данной штрафной санкции, выполняющей, наряду с защитой частных интересов правообладателя, публичную функцию превенции.

Учитывая наличие документального подтверждения понесенных истцом расходов, в соответствии со статьями 106, 110 АПК РФ, требование истца о возмещении судебных издержек заявлено правомерно.

Требование о возмещении стоимости товара в размере 650 рублей носит компенсационный характер удовлетворено в заявленном размере согласно ст.1515 ГК РФ.

С учетом установленного судом факта необоснованности истцом заявленного к взысканию размера компенсации, превышающего установленный законом минимальный размер, частичного удовлетворения судом заявленных требований, в соответствии с положениями статьи 110 АПК РФ, судебные расходы отнесены на ответчика пропорционально удовлетворенным требованиям в размере 18,3 руб. почтовых расходов, а также 400 руб. судебных расходов по уплате государственной пошлины. Остальная часть судебных расходов и издержек отнесена на истца.

Судьба вещественного доказательства правомерно определена в соответствии со п.2 ст.168, ст. 80 АПК РФ, ч. 4 ст. 1252 ГК РФ к уничтожению.

У суда апелляционной инстанции нет оснований для переоценки вывод суда первой инстанции.

Доводы о не извещении ответчика о судебном разбирательстве не могут являться основанием для отмены оспариваемого судебного акта.

В силу части 4 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судебное извещение, адресованные гражданам, в том числе индивидуальным предпринимателям, направляются по месту их жительства. При этом место жительства индивидуального предпринимателя определяется на основании выписки из единого государственного реестра индивидуальных предпринимателей.

В силу подпункта "в" пункта 1 статьи 5 Федерального закона от 08.08.2001 N 129-ФЗ "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей" адрес юридического лица отражается в Едином государственном реестре юридических лиц для целей осуществления связи с юридическим лицом, то юридическое лицо несет риск последствий неполучения юридически значимых сообщений, поступивших по его адресу, указанному в ЕГРЮЛ, а также риск отсутствия в указанном месте своего представителя.

Данное требование судом первой инстанции исполнено. Суд первой инстанции направлял определение о принятии искового заявления и рассмотрении дела в порядке упрощенного производства с извещением по адресу: Республики Татарстан, г. Зеленодольск, ул. Столичная, д. 16, кВ. 33, соответствующему сведениям, указанным в выписке ЕГРЮЛ (тот же адрес заявителем указан в ходатайствах представляемых в суд первой инстанции, а так же в апелляционной жалобе) и получено ИП Хузиным Радиком Равильевичем, что подтверждается почтовым уведомлением (т. 1 л.д. 63).

Таким образом, суд первой инстанции обоснованно посчитал ответчика надлежащим образом о рассмотрении дела с учетом положений пункта 2 части 4 статьи 123 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Кроме того, ответчик до рассмотрения дела по существу в суде первой инстанции, представлял заявление о выдаче ему видеозаписи произведенной закупки, ходатайство о рассмотрении по общим правилам искового производства, возражение с приложенными документами в подтверждение приводимых доводов, что подтверждает его осведомленность о начавшемся процессе, то есть он был активным участником процесса.

Доводы апелляционной жалобы о наличии сертификата качества, отклоняются судом апелляционной инстанции, поскольку сам факт наличии сертификат качества товара, не свидетельствуют о правомерном введении в гражданский оборот конкретного товара и не является правом законной реализации товара с использованием товарного знака истца.

Довод о лишении права защищать свои права и предоставлять доказательства, ввиду отказа в рассмотрении дела по общим правилам искового производства, судом отклоняется как несостоятельный, поскольку как следует из материалов дела, в том числе из представленных возражений, ответчик был надлежащим образом извещен о рассмотрении дела в порядке упрощенного производства.

Вместе с тем, ходатайства относительно рассмотрения дела в порядке упрощенного производства правомерно отказано судом первой инстанции, оснований для рассмотрения дела по общим правилам искового производства судом апелляционной инстанции не усматривается.

При этом, довод заявителя жалобы о том, что ответчик в связи с рассмотрением дела в порядке упрощенного производства, был лишен возможности участвовать в рассмотрении дела и защищать свои права и законные интересы, также признан судом апелляционной инстанции несостоятельным, поскольку ответчик не лишен права на судебную защиту в рамках рассмотрения дела в порядке упрощенного производства, в том числе, представлению доказательств в обоснование своих доводов.

Довод ответчика о том, что об необходимости истца требовать сертификат, а в его отсутствие вызвать полицию для составления протокола, является несостоятельным поскольку обращение в полицию является правом, а не обязанностью того или иного субъекта правоотношений, в свою очередь истребование сертификата не является обязанностью истца, поскольку как выше указал суд апелляционной инстанции данный сертификат не порождает правомерности использования товарного знака истца.

Доводы, изложенные в апелляционной жалобе, не содержат фактов, которые не были бы проверены и не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли на обоснованность и законность судебного решения либо опровергали выводы суда первой инстанции, в связи с чем, признаются судом апелляционной инстанции несостоятельными, не влекущими отмену оспариваемого решения.

Доводы апелляционной жалобы аналогичны доводам ответчика, изложенным при рассмотрении дела в суде первой инстанции, всем доводам дана надлежащая правовая оценка.

Иных доводов, основанных на доказательственной базе, апелляционная жалоба не содержит, доводы жалобы выражают несогласие с ними и в целом направлены на переоценку доказательств при отсутствии к тому правовых оснований, в связи с чем, отклоняются судом апелляционной инстанции.

Таким образом, суд апелляционной инстанции считает, что суд первой инстанции, разрешая спор, полно и всесторонне исследовал представленные доказательства, установил все имеющие значение для дела обстоятельства, а также не допустил при этом неправильного применения ни норм материального права, ни норм процессуального права.

В соответствии с требованиями статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации расходы по уплате государственной пошлины по апелляционной жалобе подлежат отнесению на заявителя жалобы.

Руководствуясь статьями 101, 110, 268 - 271, 272.1. Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Решение Арбитражного суда Республики Татарстан от 20 июля 2022 года по делу N А65-14055/2022, принятое в виде резолютивной части в порядке упрощенного производства (мотивированное решение от 12.08.2022) - оставить без изменения, апелляционную жалобу индивидуального предпринимателя Хузина Радика Равилевича - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в двухмесячный срок в Суд по интеллектуальным правам.

Судья

С.Ш. Романенко