Постановление Первого арбитражного апелляционного суда от 12 декабря 2022 г. N 01АП-9479/21 по делу N А39-7515/2017

город Владимир

12 декабря 2022 г.

Дело N А39-7515/2017

Резолютивная часть постановления объявлена 7 декабря 2022 года.

Полный текст постановления изготовлен 12 декабря 2022 года.

Первый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Волгиной О.А.,

судей Кузьминой С.Г., Сарри Д.В.,

при ведении протокола судебного заседания

секретарем судебного заседания Завьяловой А.В.,

рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционную жалобу

публичного акционерного общества "Специализированный застройщик "Саранский домостроительный комбинат" (ОГРН 1021301064443, ИНН 1327048147)

на определение Арбитражного суда Республики Мордовия от 01.12.2021 по делу N А39-7515/2017 об отказе в удовлетворении заявления публичного акционерного общества "Специализированный застройщик "Саранский домостроительный комбинат" о привлечении Кипайкина Сергея Николаевича к субсидиарной ответственности по обязательствам должника в сумме 25 819 949 руб. 28 коп.,

в отсутствие представителей лиц, участвующих в деле, извещенных о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы,

УСТАНОВИЛ:

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью "Союз" (далее - Общество) в Арбитражный суд Республики Мордовия обратилось публичное акционерное общество "Специализированный застройщик "Саранский домостроительный комбинат" (далее - Комбинат) с заявлением о привлечении Кипайкина Сергея Николаевича к субсидиарной ответственности по обязательствам должника в сумме 25 819 949 руб. 28 коп.

Арбитражный суд Республики Мордовия определением от 01.12.2021 отказал в удовлетворении заявления Комбинату.

Не согласившись с принятым судебным актом, Комбинат обратился в суд апелляционной инстанции с апелляционной жалобой, в которой просил отменить обжалуемое определение и принять по делу новый судебный акт.

По мнению заявителя апелляционной жалобы, основанием для привлечения Кипайкина С.Н. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника является бездействие ответчика, выразившееся в необращении в суд с заявлением о банкротстве подконтрольной организации при наличии неисполненных обязательств перед кредиторами и отсутствия средств для погашения этих обязательств, что причинило Комбинату убытки в размере 1 357 964 руб. 50 коп.

С точки зрения заявителя апелляционной жалобы, именно в результате виновных действий ответчика наступила несостоятельность (банкротство) должника, а также остались непогашенными требования кредиторов по причине недостаточности имущества, что является еще одним основанием для привлечения ответчика к субсидиарной ответственности. Отмечает, что ответчик, имея возможность погасить долг перед Комбинатом от реализации молока в июле 2016 года, долг не погасил, а приобрел прицеп-цистерну. Кроме того, полагает, что Кипайкин С.Н. не пытался вести деятельность Общества с целью извлечения прибыли и погашения кредиторской задолженности, напротив, передал все имущество в залог, фактически бросил Общество, осуществляя деятельность через другие управляемые им организации, не принимал меры по взысканию дебиторской задолженности.

Заявитель апелляционной жалобы также указывает на наличие у ответчика умысла преднамеренного банкротства должника, о чем свидетельствует направление Кипайкиным С.Н. заявления о признании Общества банкротом, не как руководителем должника, а от имени кредитора Сельскохозяйственного потребительского снабженческо-сбытового кооператива "Снабженец".

Более того, Комбинат ссылается на непредставление Кипайкиным С.Н. документации должника, в том числе первичной конкурсному управляющему.

Более подробно доводы изложены в апелляционной жалобе и письменных пояснениях к ней.

Комбинат заявил ходатайство о рассмотрение апелляционной жалобы в его отсутствие.

Конкурсный управляющий должника Мазурин Андрей Юрьевич (далее -конкурсный управляющий) в отзыве и письменных пояснениях указал на обоснованность доводов апелляционной жалобы, просил ее удовлетворить; заявил ходатайство о рассмотрении апелляционной жалобы в его отсутствие.

Апелляционная жалоба рассмотрена в соответствии со статьей 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в отсутствие лиц, участвующих в деле, извещенных о месте и времени судебного заседания в порядке статей 121 и 123 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Законность и обоснованность принятого по делу определения проверены Первым арбитражным апелляционным судом в порядке главы 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Изучив доводы апелляционной жалобы, исследовав материалы дела, оценивая представленные доказательства в их совокупности, анализируя позиции сторон настоящего спора, суд апелляционной инстанции пришел к следующим выводам.

Как усматривается из материалов дела и установил суд первой инстанции, решением от 21.05.2018 по делу N А39-7515/2017 в отношении Общества введена процедура конкурсного производства; конкурсным управляющим утвержден Родюшкин Илья Сергеевич; определением от 18.02.2021 конкурсным управляющим должника утвержден Мазурин А.Ю.

Предметом заявления Комбината является требование о привлечении Кипайкина С.Н. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

В соответствии с пунктом 3 статьи 53 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, которое в силу закона или учредительных документов юридического лица выступает от его имени, должно действовать в интересах представляемого им юридического лица добросовестно и разумно. Оно обязано по требованию учредителей (участников) юридического лица, если иное не предусмотрено законом или договором, возместить убытки, причиненные юридическому лицу.

Единоличный исполнительный орган общества при осуществлении прав и исполнении обязанностей должен действовать в интересах общества добросовестно и разумно. Он несет ответственность перед обществом за убытки, причиненные обществу его виновными действиями (бездействием) (пункты 1 и 2 статьи 44 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью").

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода) (статья 15 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Как разъяснено в пункте 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (пункт 2 статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство (пункт 2 статьи 401 Гражданского кодекса Российской Федерации). По общему правилу лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине (пункт 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации). Бремя доказывания своей невиновности лежит на лице, нарушившем обязательство или причинившем вред. Вина в нарушении обязательства или в причинении вреда предполагается, пока не доказано обратное. Если лицо несет ответственность за нарушение обязательства или за причинение вреда независимо от вины, на него возлагается бремя доказывания обстоятельств, являющихся основанием для освобождения от такой ответственности (например, пункт 3 статьи 401, пункт 1 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно пункту 1 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени (пункт 3 статьи 53 Гражданского кодекса Российской Федерации), обязано возместить по требованию юридического лица, его учредителей (участников), выступающих в интересах юридического лица, убытки, причиненные по его вине юридическому лицу. Лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени, несет ответственность, если будет доказано, что при осуществлении своих прав и исполнении своих обязанностей оно действовало недобросовестно или неразумно, в том числе если его действия (бездействие) не соответствовали обычным условиям гражданского оборота или обычному предпринимательскому риску.

Лицо, имеющее фактическую возможность определять действия юридического лица, в том числе возможность давать указания лицам, названным в пунктах 1 и 2 настоящей статьи, обязано действовать в интересах юридического лица разумно и добросовестно и несет ответственность за убытки, причиненные по его вине юридическому лицу (пункт 3 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Критерии добросовестности и разумности действий руководителя юридического лица приведены в постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица" (далее - Постановление N 62).

В пунктах 4 и 5 Постановления N 62 установлено, что добросовестность и разумность при исполнении возложенных на директора обязанностей заключаются в принятии им необходимых и достаточных мер для достижения целей деятельности, ради которых создано юридическое лицо, в том числе в надлежащем исполнении публично-правовых обязанностей, возлагаемых на юридическое лицо действующим законодательством. В случаях недобросовестного и (или) неразумного осуществления обязанностей по выбору и контролю за действиями (бездействием) представителей, контрагентов по гражданско-правовым договорам, работников юридического лица, а также ненадлежащей организации системы управления юридическим лицом директор отвечает перед юридическим лицом за причиненные в результате этого убытки. При оценке добросовестности и разумности подобных действий (бездействия) директора арбитражные суды должны учитывать, входили или должны ли были, принимая во внимание обычную деловую практику и масштаб деятельности юридического лица, входить в круг непосредственных обязанностей директора такие выбор и контроль, в том числе не были ли направлены действия директора на уклонение от ответственности путем привлечения третьих лиц.

Привлечение руководителя юридического лица к ответственности зависит от того, действовал ли он при исполнении своих обязанностей разумно и добросовестно, то есть, проявил ли он заботливость и осмотрительность и принял ли все необходимые меры для надлежащего исполнения своих обязанностей.

Поскольку субсидиарная ответственность по своей правовой природе является разновидностью гражданско-правовой ответственности, то применению подлежат материально-правовые нормы, действовавшие на момент совершения вменяемых ответчику действий.

Из положений пункта 3 статьи 4 Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях" (далее - Закон N 266-ФЗ) и правовой позиции, содержащейся в пункте 2 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 27.04.2010 N 137 "О некоторых вопросах, связанных с переходными положениями Федерального закона от 28.04.2009 N 73-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" следует, что к спорным правоотношениям в части установления наличия/отсутствия оснований для привлечения к субсидиарной ответственности подлежат применению положения Закона о банкротстве в редакции, действовавшей до вступления в силу Закона N 266-ФЗ.

Однако предусмотренные Законом о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ процессуальные нормы о порядке рассмотрения заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности подлежат применению судами после 01.07.2017 независимо от даты, когда имели место упомянутые обстоятельства или было возбуждено производство по делу о банкротстве.

Как установлено судом и не противоречит материалам дела, обстоятельства, послужившие основанием для обращения Комбината с настоящим заявлением в части привлечения ответчика к субсидиарной ответственности за необрашение в суд с заявлением о банкротстве Общества имели место до вступления в силу Закона N 266-ФЗ, а заявление о привлечении контролирующего лица к субсидиарной ответственности поступило в суд 13.10.2020, поэтому в отношении Кипайкина С.Н. подлежат применению положения пункта 2 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации".

При этом нормы процессуального права подлежат применению в редакции закона, действующей на дату обращения с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности.

При установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно (пункт 3 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с пунктом 1 статьи 9 Закона о банкротстве руководитель должника обязан обратиться с заявлением должника в арбитражный суд, в том числе в случае, если удовлетворение требований одного кредитора или нескольких кредиторов приводит к невозможности исполнения должником денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей и (или) иных платежей в полном объеме перед другими кредиторами; если должник отвечает признакам неплатежеспособности и (или) признакам недостаточности имущества. Заявление должника должно быть направлено в арбитражный суд в случаях, предусмотренных пунктом 1 названной статьи, в кратчайший срок, но не позднее чем через месяц с даты возникновения соответствующих обстоятельств (пункт 2 статьи 9 Закона о банкротстве).

В силу пункта 2 статьи 10 Закона о банкротстве нарушение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд в случаях и в срок, которые установлены статьей 9 Закона о банкротстве, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых настоящим Федеральным законом возложена обязанность по принятию решения о подаче заявления должника в арбитражный суд и подаче такого заявления, по обязательствам должника, возникшим после истечения срока, предусмотренного пунктами 2 и 3 статьи 9 Закона о банкротстве.

Согласно правовой позиции, изложенной в Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 2 (2016), утвержденном постановлением Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 06.07.2016, обязанность руководителя по обращению в суд с заявлением о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный менеджер, находящийся в сходных обстоятельствах, в рамках стандартной управленческой практики, учитывая масштаб деятельности должника, должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве.

Если руководитель должника докажет, что само по себе возникновение признаков неплатежеспособности либо обстоятельств, названных в абзацах пятом, седьмом пункта 1 статьи 9 Закона о банкротстве, не свидетельствовало об объективном банкротстве (критическом моменте, в который должник стал неспособен в полном объеме удовлетворить требования кредиторов, в том числе по уплате обязательных платежей, из-за превышения совокупного размера обязательств над реальной стоимостью его активов), и руководитель несмотря на временные финансовые затруднения добросовестно рассчитывал на их преодоление в разумный срок, приложил максимальные усилия для достижения такого результата, выполняя экономически обоснованный план, такой руководитель с учетом общеправовых принципов юридической ответственности (в том числе предполагающих по общему правилу наличие вины) освобождается от субсидиарной ответственности на тот период, пока выполнение его плана являлось разумным.

Данная правовая позиция отражена в пункте 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих лиц к ответственности при банкротстве" (далее - Постановление N 53).

Исходя из указанных норм права конкретный момент возникновения у должника признаков неплатежеспособности либо недостаточности имущества и момент, когда руководитель должника должен был объективно определить наличие этих признаков и возникновение у него соответствующей обязанности, предусмотренной статьей 9 Закона о банкротстве, должен установить арбитражный суд.

Согласно статье 2 Закона о банкротстве неплатежеспособностью является прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств. При этом недостаточность денежных средств предполагается, если не доказано иное.

В пункте 2 статьи 3 Закона о банкротстве установлены признаки банкротства юридического лица: юридическое лицо считается неспособным удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей, если соответствующие обязательства и (или) обязанность не исполнены им в течение трех месяцев с даты, когда они должны были быть исполнены (пункт 2 статьи 3 Закона о банкротстве).

В пункте 29 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 3 (2018), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 14.11.2018 (в редакции от 26.12.2018), отмечено, что по смыслу пункта 2 статьи 10 Закона о банкротстве и разъяснений, данных в пункте 9 Постановления N 53, при исследовании совокупности обстоятельств, входящих в предмет доказывания по спорам о привлечении руководителей к ответственности, предусмотренной названной нормой, следует учитывать, что обязанность по обращению в суд с заявлением о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель в рамках стандартной управленческой практики должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве. Если руководитель должника докажет, что, несмотря на временные финансовые затруднения (в частности, возникновение признаков неплатежеспособности), добросовестно рассчитывал на их преодоление в разумный срок, приложил максимальные усилия для достижения такого результата, выполняя экономически обоснованный план, такой руководитель освобождается от субсидиарной ответственности на тот период, пока выполнение его плана являлось разумным.

Согласно сведениям из ЕГРЮЛ Кипайкин С.Н. до даты возбуждения процедуры банкротства осуществлял функции единоличного исполнительного органа (руководителя) Общества, в связи с чем на него возлагалась обязанность по подаче заявления при возникновении признаков неплатежеспособности, названных в части 1 статьи 9 Закона о банкротстве.

Как следует из материалов дела, между Комбинатом (поставщиком) и Обществом (покупателем) заключен договор поставки молока от 14.02.2016 N СЗ-М30, во исполнение которого поставщик поставил покупателю продукцию в период с 29.02.2016 по 30.11.2016 на общую сумму 4 365 964 руб. 50 коп.

Общество обязательства по оплате полученного товара произвело частично на общую сумму 2 990 000 руб.

По состоянию на 21.12.2016 задолженность Общества составляла 1 525 964 руб. 50 коп.

В обоснование необходимости привлечения Кипайкина С.Н. к субсидиарной ответственности конкурсный управляющий указал на наличие у последнего обязанности обратиться в суд с заявлением о банкротстве в срок до 29.04.2016 и не позднее 10.05.2016 ввиду наличия у должника неисполненного обязательства перед Комбинатом по оплате поставленного товара по товарной накладной от 29.02.2016 в сумме 294 446 руб.

Однако наличие у Общества кредиторской задолженности не является безусловным основанием для обращения руководителя с заявлением о банкротстве должника и не указывает на совершение контролирующим лицом действий по намеренному созданию неплатежеспособного состояния организации, поскольку не является тем безусловным основанием, которое свидетельствует о том, что должник был не способен исполнить свои обязательства, учитывая, что структура активов и пассивов баланса находится в постоянной динамике в связи с осуществлением хозяйственной деятельности.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Постановлении от 18.07.2003 N 14-П, даже формальное превышение размера кредиторской задолженности над размером активов, отраженное в бухгалтерском балансе должника, не является свидетельством невозможности общества исполнить свои обязательства. Такое превышение не может рассматриваться как единственный критерий, характеризующий финансовое состояние должника, а приобретение отрицательных значений не является основанием для немедленного обращения в арбитражный суд с заявлением должника о банкротстве. Имеющиеся на определенную дату неисполненные перед кредиторами обязательства не влекут безусловной обязанности руководителя должника обратиться в суд с заявлением о признании последнего банкротом.

Показатели, с которыми законодатель связывает обязанность должника по подаче в суд заявления о собственном банкротстве, должны объективно отображать наступление критического для должника финансового состояния, создающего угрозу нарушения прав и законных интересов других лиц.

Согласно бухгалтерскому балансу, на конец 2015 года у Общества имелись активы в размере 54 903 тыс. руб. (основные средства - 6240 тыс.руб., запасы - 221 тыс. руб., дебиторская задолженность - 45 656 тыс. руб., финансовые вложения - 2738 тыс. руб., денежные эквиваленты - 48 тыс. руб.); в 2016 году активы составили 21 521 тыс.руб. (основные средства - 1286 тыс.руб., дебиторская задолженность - 8256 тыс. руб., финансовые вложения - 11 979 тыс. руб.).

Доказательств однозначно свидетельствующих о том, что на указанные Комбинатом даты (29.04.2016 и 10.05.2016) должник обладал объективными признаками неплатежеспособности и (или) недостаточности имущества. Объективное банкротство должника на указанные даты не доказано.

Суд апелляционной инстанции учитывает, что признаки неплатежеспособности и недостаточности имущества имеют объективный характер и применительно к задолженности по обязательным платежам определяются по состоянию на момент наступления сроков их уплаты за соответствующие периоды финансово-хозяйственной деятельности должника, которые установлены законом, а не на момент выявления недоимки налоговым органом по результатам проведенных в отношении должника мероприятий налогового контроля либо оформления результатов таких мероприятий (абзац 7 пункта 26 Обзора судебной практики по вопросам, связанным с участием уполномоченных органов в делах о банкротстве и применяемых в этих делах процедурах банкротства, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 20.12.2016).

В соответствии с правовой позицией, сформулированной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 30.01.2020 N 305-ЭС18-14622(4,5,6), обстоятельства, подтверждающие объективное банкротство подконтрольного лица, могут быть установлены, в том числе из косвенных признаков, таких, например, как прекращение платежей по обязательствам и т.п.

Из материалов дела усматривается, что у Общества возникли обязательства перед:

- сельскохозяйственным потребительским снабженческо-сбытовым кооперативом "Снабженец" по договору от 01.09.2016 N 1 в размере 350 000 руб. (подтвержден судебным приказом), по договору о переводе долга от 11.01.2017 в сумме 2 600 000 руб. (срок исполнения - два месяца с даты договора, то есть 13.03.2017), по договору о переводе долга от 11.01.2017 в сумме 2 000 000 руб. (срок исполнения - два месяца с даты договора, то есть 13.03.2017), по договору о переводе долга от 01.02.2017 в сумме 700 000 руб. (срок исполнения - два месяца с даты договора, то есть 13.04.2017), а также по оплате товара, поставленного по универсальному передаточному акту от 10.02.2017 N 187/2 в сумме 850 000 руб.

- обществом с ограниченной ответственностью "ТрансМол" в размере 2 850 000 руб. неосновательного обогащения по договору оказания транспортных услуг от 17.06.2016 N 187; неосновательного обогащения в размере 2 000 000 руб., полученного в результате неисполнения договора поставки от 07.10.2016 N 271, по договору займа от 05.12.2016 N 10/16 на сумму 200 000 руб. (срок возврата - 30.11.2017);

- уполномоченным органом в размере 6 642 538 руб. 49 коп. по требованиям от 30.01.2017 N 10362, 08.02.2017 N 10766, от 06.03.2017 N 18441 (срок исполнения истек 27.02.2017, 09.03.2017, 31.03.2017), по требованию от 10.03.2017 N 2674 в размере 23 308 руб. 40 коп. (срок исполнения истек 05.04.2017), по требованию от 30.03.2017 N 19257 в размере 3 546 822 руб. 61 коп. (срок исполнения истек 25.04.2017), по требованию от 06.04.2017 N 19716 в размере 11 464 руб. 98 коп. (срок исполнения 03.05.2017).

Впоследствии задолженность перед названными кредиторами включена в реестр требований кредиторов должника.

Учитывая указанные нормы права и правовые позиции Верховного Суда Российской Федерации, указанные обстоятельства свидетельствуют о наличии у Общества признаков объективного банкротства по состоянию на начало 2017 года, о чем руководитель должника должен был узнать не позднее даты сдачи годовой бухгалтерской (финансовой) отчетности в налоговый орган (31.03.2017) - только перед бюджетом на указанную дату задолженность составила 6 642 538 руб. 49 коп., в связи с чем с указанной даты и до 02.05.2017 (первый рабочий день после 30.04.2017) руководитель должника должен был обратиться в арбитражный суд с заявлением о признании должника банкротом.

Однако, данная обязанность не была исполнена Кипайкиным С.Н.

В соответствии с правовым подходом, изложенным в определении Верховного Суда Российской Федерации от 20.07.2017 N 309-ЭС17-1801 по делу N А50-5458/2015, если руководитель должника докажет, что само по себе возникновение признаков неплатежеспособности либо обстоятельств, названных в абзацах пятом и седьмом пункта 1 статьи 9 Закона о банкротстве, не свидетельствовало об объективном банкротстве (критическом моменте, в который должник из-за снижения стоимости чистых активов стал неспособен в полном объеме удовлетворить требования кредиторов, в том числе по уплате обязательных платежей), и руководитель, несмотря на временные финансовые затруднения, добросовестно рассчитывал на их преодоление в разумный срок, приложил максимальные усилия для достижения такого результата, выполняя экономически обоснованный план, такой руководитель с учетом общеправовых принципов юридической ответственности, в том числе предполагающих по общему правилу его вину, освобождается от субсидиарной ответственности на тот период, пока выполнение его плана являлось разумным.

В материалах дела отсутствуют какие-либо доказательства осуществления Кипайкиным С.Н. разработки плана выхода из кризисной ситуации, снижения налоговых обязательств, уменьшение кредиторских обязательств. Напротив, деятельность Общества перестала осуществляться.

В результате продолжения убыточной деятельности у Общества возникли новые обязательства перед ФНС России в размере 481 398 руб. 81 коп., что подтверждено требованиями от 19.05.2017 N 21574 на сумму 7129 руб. 74 коп., от 06.06.2017 N 23784 на сумму 142 314 руб. 85 коп., от 23.05.2017 N 6893 на сумму 169 203 руб. 19 коп., от 07.07.2017 N 24456 на сумму 162 751 руб. 03 коп.

Иные обязательства Общества перед кредиторами возникли до возникновения у руководителя Общества обязанности обратиться в суд с заявлением о банкротстве подконтрольной ему организации (02.05.2017), в связи с чем не учитываются при определении суммы наращивания обязательств.

Размер ответственности руководителя за неподачу заявления о признании Общества банкротом ограничен обязательствами должника, возникшими после истечения срока, предусмотренного пунктами 2 и 3 статьи 9 Закона о банкротстве, применительно к настоящему спору - после 02.05.2017.

Оценив представленные в материалы дела доказательства по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, установив, что обязанность Кипайкина С.Н. обратиться в суд с заявлением о признании должника банкротом возникла не позднее 02.05.2017, однако последний указанную обязанность не исполнил, а также принимая, что в результате продолжения убыточной деятельности возникли новые обязательства перед ФНС России в размере 481 398 руб. 81 коп., суд апелляционной инстанции приходит к выводу о наличии оснований для привлечения Кипайкина С.Н. к субсидиарной ответственности по данному основанию.

В нарушение требований статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в материалы дела не представлены доказательства того, что само по себе наличие у должника убытков, не свидетельствовало об объективном банкротстве, и руководитель, несмотря на временные финансовые затруднения, добросовестно рассчитывал на их преодоление в разумный срок, приложил необходимые усилия для достижения такого результата, выполняя экономически обоснованный план (пункт 9 постановления Пленума N 53). Напротив, как следует из материалов дела, руководителем не были разработаны реабилитационные мероприятия (экономический план) выхода организации из кризисного состояния, своевременно не подано в суд заявление должника о признании предприятия банкротом, что после 02.05.2017 привело к существенному ухудшению финансового положения, невозможности восстановления платежеспособности должника и увеличению долговых обязательств перед кредиторами. По существу происходило наращивание долговых обязательств Общества перед своими контрагентами.

В качестве иного основания для привлечения к субсидиарной ответственности заявитель ссылается на положения пункта 1, подпунктов 1, 2, 4 пункта 2, пункта 12 статьи 61.11 Закона о банкротстве и мотивировано совершение Кипайкиным С.Н. действий, повлекших банкротство Общества.

В соответствии с пунктами 1 и 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника.

Принимая во внимание, что указанные Комбинатом в обоснование названного требования обстоятельства возникли как до, так и после 01.07.2017, при этом положения пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве (Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ) существенно не отличаются по содержанию от положений статьи 61.11 Закона о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ, суд первой инстанции правомерно применил к этим отношениям нормы главы III.2 Закона о банкротстве.

Пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица при наличии хотя бы одного из следующих обстоятельств:

1) причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона;

2) документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы;

3) требования кредиторов третьей очереди по основной сумме задолженности, возникшие вследствие правонарушения, за совершение которого вступило в силу решение о привлечении должника или его должностных лиц, являющихся либо являвшихся его единоличными исполнительными органами, к уголовной, административной ответственности или ответственности за налоговые правонарушения, в том числе требования об уплате задолженности, выявленной в результате производства по делам о таких правонарушениях, превышают пятьдесят процентов общего размера требований кредиторов третьей очереди по основной сумме задолженности, включенных в реестр требований кредиторов;

4) документы, хранение которых являлось обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации об акционерных обществах, о рынке ценных бумаг, об инвестиционных фондах, об обществах с ограниченной ответственностью, о государственных и муниципальных унитарных предприятиях и принятыми в соответствии с ним нормативными правовыми актами, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют либо искажены;

5) на дату возбуждения дела о банкротстве не внесены подлежащие обязательному внесению в соответствии с федеральным законом сведения либо внесены недостоверные сведения о юридическом лице:

в единый государственный реестр юридических лиц на основании представленных таким юридическим лицом документов;

в Единый федеральный реестр сведений о фактах деятельности юридических лиц в части сведений, обязанность по внесению которых возложена на юридическое лицо.

Контролирующее должника лицо несет субсидиарную ответственность по правилам настоящей статьи также в случае, если:

1) невозможность погашения требований кредиторов наступила вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, однако производство по делу о банкротстве прекращено в связи с отсутствием средств, достаточных для возмещения судебных расходов на проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, или заявление уполномоченного органа о признании должника банкротом возвращено;

2) должник стал отвечать признакам неплатежеспособности не вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, однако после этого оно совершило действия и (или) бездействие, существенно ухудшившие финансовое положение должника (подпункт 12 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

В пункте 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - Постановление N 53) разъяснено, что под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (статья 61.11 Закона о банкротстве) следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы. Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

При доказанности обстоятельств, составляющих основания опровержимых презумпций доведения до банкротства, закрепленные в пункте 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, предполагается, что именно действия (бездействие) контролирующего лица явились необходимой причиной объективного банкротства (пункт 19 постановления N 53).

Исходя из указанных разъяснений, обязанность доказывания наличия оснований для привлечения руководителя должника к субсидиарной ответственности (наличия установленных законом презумпций) лежит именно на заявителе.

Вопреки требованиям статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации Комбинатом не доказано, что невозможность погашения требований кредиторов обусловлена именно совершением ответчиком действий (бездействия) явно направленных на создание условий, которые впоследствии привели к невозможности исполнения Обществом своих обязательств перед кредиторами, в том числе сделок с имуществом должника причинивших вред кредиторам.

Сам факт передачи имущества в залог в обеспечение заемных обязательств третьих лиц с заключением соответствующих договоров, не может свидетельствовать о том, что указанные действия привели к банкротству должника и невозможности погасить требования кредиторов должника.

Доказательств того, что Кипайкин С.Н., имея возможность действовать от имени Общества, уклонялся от исполнения обязательств перед кредитором, в том числе Комбинатом при наличии у Общества достаточных денежных средств, совершал какие-либо умышленные действия с целью уклонения от исполнения обязательств перед Комбинатом. Напротив, из материалов дела усматривается, что Обществом в период с 24.06.2016 по 12.07.2017 частично, в размере 2 990 000 руб., погашены обязательства по оплате поставленного Комбинатом товара по договору от 14.02.2016.

Ссылка на создание Кипайкиным С.Н. организаций-клонов должника с целью вывода имущества должника, а также на осуществление Кипайкиным С.Н. деятельности через другие управляемые им организации, не подтверждена надлежащими доказательствами и является голословной, в связи с чем не принимается судом апелляционной инстанции.

Позиция заявителя относительно наличие у ответчика умысла преднамеренного банкротства должника, о чем свидетельствует направление Кипайкиным С.Н. заявление о признании Общества банкротом, не как руководитель должника, а от имени кредитора Сельскохозяйственного потребительского снабженческо-сбытового кооператива "Снабженец", отклоняется судом апелляционной инстанции ввиду несостоятельности.

Более того, суд апелляционной инстанции полагает, что доводы Комбината относительно недобросовестных действий ответчика, не подтверждены какими-либо доказательствами.

Вопреки требованиям статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в материалы дела также не представлено доказательств невозможности пополнения конкурсной массы вследствие не передачи руководителем бухгалтерских документов, а также доказательств того, что надлежащее исполнение руководителем данной обязанности позволило бы привлечь в конкурсную массу должника денежные средства.

В рассматриваемом случае не имеется надлежащих доказательств, свидетельствующих о том, что отсутствие каких именно документов (конкретные документы) существенно затруднило проведение процедуры конкурсного производства должника, и не позволило сформировать конкурсную массу.

При этом презумпция, согласно которой отсутствие (непередача руководителем арбитражному управляющему) финансовой и иной документации должника, существенно затрудняющее проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, указывает на вину руководителя (определение Верховного Суда Российской Федерации от 30.09.2019 N 305-ЭС19-10079).

Смысл этой презумпции состоит в том, что руководитель, уничтожая, искажая или производя иные манипуляции с названной документацией, скрывает данные о хозяйственной деятельности должника. Предполагается, что целью такого сокрытия, скорее всего, является лишение арбитражного управляющего и конкурсных кредиторов возможности установить факты недобросовестного осуществления руководителем или иными контролирующими лицами своих обязанностей по отношению к должнику. К таковым, в частности, могут относиться сведения о заключении заведомо невыгодных сделок, о выводе активов и тому подобное, что само по себе позволяет применить иную презумпцию субсидиарной ответственности (подпункт 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве). Кроме того, отсутствие определенного вида документации затрудняет наполнение конкурсной массы, например, посредством взыскания дебиторской задолженности, возврата незаконно отчужденного имущества.

Вопреки позиции заявителя апелляционной жалобы, само по себе указание на неисполнение руководителем должника обязанности по передаче документации не может служить достаточным основанием для привлечения ответчика к субсидиарной ответственности.

В рассматриваемом случае достаточного и конкретного обоснования возникших в связи с бездействием Кипайкина С.Н. затруднений при проведении процедуры банкротства при рассмотрении настоящего спора, а также доказательств наличия причинно-следственной связи между вменяемыми ответчику действиями и наступившими последствиями в виде непогашения требований кредиторов, заявителем представлено не было.

Учитывая представленные в дело доказательства, у судебной коллегии отсутствуют основания для вывода о том, что Кипайкин С.Н. виновно уничтожил, исказил или произвел иные манипуляции с документацией должника, скрыл данные о хозяйственной деятельности должника с целью лишения арбитражного управляющего и конкурсных кредиторов возможности установить факты недобросовестного осуществления руководителем или иными контролирующими лицами своих обязанностей по отношению к должнику.

Суд апелляционной инстанции также учитывает, что материалами дела достоверно не подтвержден факт того, что конкурсный управляющий в ходе исполнения своих обязанностей осуществил все возможные действия по формированию конкурсной массы, однако непредставление документации именно Кипайкиным С.Н. привело к невозможности ее формирования.

При этих обстоятельствах суд правомерно отказал в привлечении руководителя должника к субсидиарной ответственности на основании пункта 1, подпунктов 1, 2, 4 пункта 2, пункта 12 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

В пункте 2 статьи 10 Закона о банкротстве, действовавшем ранее, и в статье 61.12 Закона о банкротстве, действующей в настоящее время, законодатель презюмировал наличие причинно-следственной связи между введением в заблуждение потенциальных контрагентов со стороны руководителя должника в виде намеренного умолчания о возникновении признаков объективного банкротства, о которых он должен был публично сообщить в силу Закона, подав заявление о несостоятельности, и негативными последствиями для введенных в заблуждение кредиторов, по неведению предоставивших исполнение лицу, являющемуся в действительности банкротом, явно неспособному передать встречное исполнение. Субсидиарная ответственность такого руководителя ограничивается объемом обязательств перед этими обманутыми кредиторами, то есть объемом обязательств, возникших после истечения месячного срока, предусмотренного пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве (определение Верховного Суда Российской Федерации от 21.10.2019 N 305-ЭС19-9992 по делу N А40-155759/2017).

Согласно абзацу четвертому пункта 14 Постановления N 53, по общему правилу при определении размера субсидиарной ответственности руководителя не учитываются обязательства перед кредиторами, которые в момент возникновения обязательств знали или должны были знать о том, что на стороне руководителя должника уже возникла обязанность по подаче заявления о банкротстве. Это правило не применяется по отношению к обязательствам перед кредиторами, которые объективно вынуждены были вступить в отношения с должником либо продолжать существующие (недобровольные кредиторы), например, уполномоченный орган по требованиям об уплате обязательных платежей, кредиторы по договорам, заключение которых являлось для них обязательным, кредиторы по деликтным обязательствам (по смыслу статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункта 3 статьи 61.12 Закона о банкротстве).

Установив совокупность обстоятельств, необходимых для привлечения руководителя должника к субсидиарной ответственности за необращение в суд с заявлением о банкротстве Общества, суд апелляционной инстанции определил размер ответственности Кипайкина С.Н. в сумме 481 398 руб. 81 коп., подлежащей взысканию в конкурсную массу должника, с учетом положений пункта 2 статьи 10 Закона о банкротстве (наращивание обязательств, возникших после истечения месячного срока для обращения в суд с заявлением о несостоятельности (банкротстве) организации, предусмотренного пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве).

На основании пункта 2 статьи 269 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд апелляционной инстанции по результатам рассмотрения апелляционной жалобы вправе отменить или изменить решение суда первой инстанции в части или полностью и принять по делу новый судебный акт.

Таким образом, определение Арбитражного суда Республики Мордовия от 01.12.2021 по делу N А39-7515/2017 подлежит отмене в части отказа в привлечении Кипайкина С.Н. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника в сумме 481 398 руб. 81 коп. на основании пунктов 3 и 4 части 1 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, апелляционная жалоба - удовлетворению частично.

Нарушений норм процессуального права, предусмотренных частью 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, при разрешении спора судом первой инстанции не допущено.

Подпунктом 12 пункта 1 статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации уплата государственной пошлины за рассмотрение апелляционных жалоб на определение по данной категории дел не предусмотрена.

Руководствуясь статьями 268, 269, 270, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Первый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Республики Мордовия от 01.12.2021 по делу N А39-7515/2017 отменить в части, апелляционную жалобу публичного акционерного общества "Специализированный застройщик "Саранский домостроительный комбинат" - удовлетворить частично.

Заявление публичного акционерного общества "Специализированный застройщик "Саранский домостроительный комбинат" о привлечении Кипайкина Сергея Николаевича к субсидиарной ответственности по обязательствам общества с ограниченной ответственностью "Союз" удовлетворить частично.

Привлечь Кипайкина Сергея Николаевича к субсидиарной ответственности по обязательствам общества с ограниченной ответственностью "Союз" в сумме 481 398 руб. 81 коп., в связи с неисполнением обязанности по подаче заявления о банкротстве.

В остальной части определение Арбитражного суда Республики Мордовия от 01.12.2021 по делу N А39-7515/2017 оставить без изменения, апелляционную жалобу публичного акционерного общества "Специализированный застройщик "Саранский домостроительный комбинат" - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Волго-Вятского округа в месячный срок со дня его принятия через Арбитражный суд Республики Мордовия.

Постановление может быть обжаловано в Верховный Суд Российской Федерации в порядке, предусмотренном статьями 291.1 - 291.15 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, при условии, что оно обжаловалось в Арбитражный суд Волго-Вятского округа.

Председательствующий судья

О.А. Волгина

Судьи

С.Г. Кузьмина Д.В. Сарри