Постановление Шестого арбитражного апелляционного суда от 14 июня 2024 г. N 06АП-1565/24 по делу N А73-4866/2018

г. Хабаровск

14 июня 2024 г.

А73-4866/2018

Резолютивная часть постановления объявлена 30 мая 2024 года.

Полный текст постановления изготовлен 14 июня 2024 года.

Шестой арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего Пичининой И.Е.

судей Воробьевой Ю.А, Ротаря С.Б.

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Розыевым С.С.

при участии в заседании:

Карагод Алексей Николаевич лично (представлен паспорт);

от Матвеева Вадима Николаевича: Пупкова К.С., представитель по доверенности от 29.04.2023;

Матвеев Вадим Николаевич (лично);

от ООО "АгроТрансГрупп": Сперидоненко Л.М., представитель по доверенности от 12.10.2023;

от ПАО "ДЭК": Першин В.В., представитель по доверенности от 01.06.2023;

от АО "ДГК": Шошина-Петрова А.В., представитель по доверенности от 16.01.2023,

рассмотрев в судебном заседании апелляционные жалобы Лесового Валентина Валентиновича, общества с ограниченной ответственностью "АСЛ Групп", общества с ограниченной ответственностью "АгроТрансГрупп", индивидуального предпринимателя Карагод Алексея Николаевича, конкурсного управляющего АО СК "Агроэнерго" Болдина Владимира Анатольевича

на определение от 26.02.2024

по делу N А73-4866/2018

Арбитражного суда Хабаровского края

по заявлению конкурсного управляющего Болдина Владимира Анатольевича (вх. N 35988 от 06.03.2023), а также Лесового Валентина Валентиновича, общества с ограниченной ответственностью "АгроТрансГрупп", индивидуального предпринимателя Карагода Алексея Николаевича как созаявителей в размере принадлежащих им правам требований

к Маринкину Сергею Сергеевичу, Матвееву Вадиму Николаевичу, обществу с ограниченной ответственностью "Велес", публичному акционерному обществу "Дальневосточная энергетическая компания", акционерному обществу "Дальневосточная генерирующая компания"

о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам должника

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) акционерного общества "Сельскохозяйственный комплекс "Агроэнерго",

УСТАНОВИЛ:

Определением Арбитражного суда Хабаровского края от 03.04.2018 возбуждено производство по делу N А73-4866/2018 о банкротстве АО "СК "Агроэнерго".

Определением суда от 14.08.2019 в отношении должника введено наблюдение, временным управляющим утверждена Хренова Е.В.

Определением суда от 19.06.2020 Хренова Е.В. освобождена от исполнения обязанностей временного управляющего.

Определением суда от 03.09.2020 временным управляющим утверждён Болдин Владимир Анатольевич, член ассоциации Саморегулируемая организация арбитражных управляющих "Межрегиональный центр экспертов и профессиональных управляющих".

Решением суда от 06.11.2020 АО "СК "Агроэнерго" признано банкротом, в отношении него открыто конкурсное производство, исполнение обязанностей конкурсного управляющего возложено на временного управляющего Болдина В.А.

Определением суда от 23.11.2020 конкурсным управляющим должника утвержден Болдин В.А.

03.03.2023 конкурсный управляющий должника обратился в суд с заявлением о взыскании с Маринкина Сергея Сергеевича, Матвеева Вадима Николаевича, ООО "Велес", ПАО "ДЭК" в пользу АО "СК "Агроэнерго" в порядке привлечения к субсидиарной ответственности 805 040 245,40 руб.

Определением суда от 14.04.2023 заявление принято к производству.

Определением суда от 23.10.2023 принят отказ конкурсного управляющего Болдина В.А. от требований по заявлению (вх.35988) к ПАО "ДЭК". Произведена замена заявителя по обособленному спору конкурсного управляющего Болдина В.А. в части требований к ПАО "ДЭК" на Лесового Валентина Валентиновича, ООО "АгроТрансГрупп", ИП Карагода Алексея Николаевича как созаявителей в размере принадлежащих им правам требований.

03.11.2023 Лесовой В.В. также обратился в суд с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности Маринкина С.С., Матвеева В.Н., ПАО "ДЭК" и АО "ДГК" по обязательствам должника, ссылаясь на положения статей 9, 61.10, 61.12., 61.14 Закона о банкротстве.

Определением суда от 13.12.2023 указанное заявление принято к рассмотрению в порядке статей 46, 49 АПК РФ в качестве заявления об уточнении требований, к участию в обособленном споре субсидиарным соответчиком привлечено АО "ДГК".

Определением суда от 26.02.2024 в удовлетворении заявленных требований отказано.

Лесовой Валентин Валентинович, общество с ограниченной ответственностью "АСЛ Групп", общество с ограниченной ответственностью "АгроТрансГрупп", индивидуальный предприниматель Карагод Алексея Николаевича, конкурсный управляющй АО СК "Агроэнерго" Болдин Владимир Анатольевич, не согласившись с определением суда, обратились в Шестой арбитражный апелляционный суд с апелляционными жалобами, в которых прося т его отменить, принять новый судебный акт об удовлетворении заявленных требований в полном объеме.

Лесовой В.В. в обоснование жалобы приводит довод о том, что неплатежеспособность должника и последующее его банкротство обусловлено действиями контролирующих должника лиц - ПАО "ДЭК" и "АО "ДГК", что выразилось в наращивании задолженности АО "СК "Агроэнерго" перед иными кредиторами в течение длительного периода времени, отчуждении имущества должника в пользу контролирующих лиц, ограничении энергоснабжения, обременении залогом имущественного комплекса должника, а также прекращении финансирования должника.

Конкурсный управляющий АО "СК "Агроэнерго" Болдин Владимир Анатольевич, обжалуя определение суда, ссылается на то, что бывшие руководители должника Маринкин С.С. и Матвеев В.Н., так же как и акционеры должника ООО "Велес", ПАО "ДЭК" и аффилированное лицо АО "ДГК", были осведомлены о наличии признаков неплатежеспособности должника, и были обязаны инициировать процедуру его банкротства.

Считает, что бывшие руководители должника Маринкин С.С. и Матвеев В.Н., несмотря на наличии сведений о неплатежеспособности общества, не обратились в суд с заявлением о признании должника банкротом, а продолжали убыточную деятельность, в результате чего наступила полная невозможность погашения требований кредиторов АО "СК "Агроэнерго".

ИП Карагод А.Н. в апелляционной жалобе указывает на наличие вины контролирующих должника лиц - ПАО "ДЭК" и "АО "ДГК" в возникновении у должника признаков неплатежеспособности, следовательно, имеются основания для привлечения указанных лиц к субсидиарной ответственности по обязательствам АО "СК "Агроэнерго".

ООО "АгроТрансГрупп" приводит доводы о том,, что судом не принято во внимание, что согласно аудиторскому заключению ООО "Аудит-Альянс" годовой бухгалтерской (финансовой) отчетности должника за 2016 год, размер обязательств АО "СК "Агроэнерго" по состоянию на 31.12.2016 превышал балансовую стоимость его активов, что свидетельствует о невозможности полного погашения требований кредиторов за свой счет.

Считает ошибочным вывод суда о том, что заключение договора купли-продажи N 564/ХТСК-16 от 28.12.2016, имеющего черты отступного в отношении непрофильного актива должника, затем продажа акций должника и возложение на лиц, аффилированных с покупателем (ООО "Велес"), обязанностей по обеспечению долговых обязательств должника, представляют собой часть антикризисного плана по восстановлению платежеспособности АО "СК "Агроэнерго". Приводит довод о том, что если одобренный мажоритарным участником (акционером) план выхода из кризиса, не раскрытый публично, не удалось реализовать, то на таких участников (акционеров) относятся убытки, связанные с санационной деятельностью в отношении контролируемого хозяйственного общества в пределах капиталозамещающего финансирования, внесенного ими при исполнении упомянутого плана.

ООО "АСЛ Групп" также ссылается на неисполнение Маринкиным С.С. и Матвеевым В.Н. как бывшими руководителями должника обязанности по подаче заявления о признании АО "СК "Агроэнерго" банкротом, что привело к наращиванию размера задолженности последнего. Указывает, что обязанность подачи заявления о банкротстве должника возникла у Маринкина С.С. - 31.07.2017, у Матвеева В.Н. - 09.01.2018.

Определениями от 27.03.2024, от 28.03.2024, от 09.04.2024 апелляционные жалобы приняты к производству, судебное разбирательство назначено на 16.05.2024.

ООО "Велес", ПАО "ДЭК", АО "ДГК", Маринкин С.С., Матвеев В.Н. в отзывах на апелляционную жалобу выразили несогласие с заявленными доводами, считая оспариваемый судебный акт законным и обоснованным, просили отказать в удовлетворении жалоб и оставить определение от 26.02.2024 без изменений.

ООО "АгроТрансГрупп" представлены дополнения к своей апелляционной жалобе, в которых дополнительно общество обратило внимание на то, что должник вплоть до 2016 г. являлся монополистом в сфере производства, переработки и реализации продукции мясной продукции, свиноводства и птиц. Считает, что судом не учтено, что отчуждение газового комплекса АГРС-5 привело к утрате должником лицензии на право транспортировки газа N ВХ-71-003508 от 26.12.2014; потере доходов от транспортировки газа; прямым убыткам АО "СК "Агроэнерго" в сумме 3 860 700 руб. за счет списания результатов продажи объекта по цене, ниже остаточной (балансовой).

Полагает, что наращивая кредиторскую задолженность должника и оформив под нее залоги имущества АО "СК Агроэнерго", ПАО "ДЭК", ПАО "ДГК" и Маринкин В.В. преследовали цели недопущения расчетов должника по договору купли-продажи акций, по договорам энергоснабжения и займов, перед бюджетом, по заработной плате, по обязательствам перед иными кредиторами, а инициировать процедуру банкротства общества, получив преимущество перед иными кредиторами в контроле данной процедуры, предложении своего конкурсного управляющего, контроля его действий, а также получение преимуществ залогового кредитора, к которому в погашение долга уходит 70 % стоимости реализованного имущества.

ООО "АСЛ Групп" представлены возражения на отзыв АО "ДГК" на апелляционную жалобу, в которых не согласилось с доводами последнего, указав на их несостоятельность.

В судебном заседании апелляционного суда ИП Карагод А.Н., представитель ООО "АгроТрансГрупп" поддержали доводы своих апелляционных жалоб, просили отменить определение суда по изложенным в них основаниях.

Представители ПАО "ДЭК", АО "ДГК" возражали против доводов жалобы согласно позиции, изложенной в отзывах. Просили оставить определение суда без изменения.

В судебном заседании объявлялся перерыв до 30.05.2024, информация о котором размещена на сайте суда в сети Интернет.

Послед перерыва в судебном заседании Матвеев В.Н. и его представитель возражали относительно удовлетворения жалоб, ссылаясь на законность и обоснованность принятого по делу определения. Также просили приобщить к материалам дела дополнительные документы - пояснения, подписанные председателем совета директоров АО "СК "Агроэнерго" Голевым С.А., удостоверенные нотариусом Благовещенского нотариального округа Амурской области Бондаренко С.В 02.04.2024.

Карагод Алексей Николаевич возражал относительно приобщения дополнительных документов.

Представленные дополнительные документы приобщены апелляционным судом к материалам дела в порядке части 2 статьи 268 АПК РФ.

Представители иных участвующих в деле лиц не явились, жалобы рассмотрены в их отсутствие, согласно статье 156 АПК РФ.

Проверив законность и обоснованность обжалуемого определения суда в порядке главы 34 АПК РФ, апелляционный суд не усматривает оснований для его отмены либо изменения.

Согласно части 1 статьи 223 АПК РФ и статье 32 Федерального закона N 127-ФЗ от 26.10.2002 "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Порядок рассмотрения заявлений о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности предусмотрен главой III.2 Федерального закона N 127-ФЗ от 26.10.2002 "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), которая внесена Федеральным законом от 29.07.2017N 266-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях" (далее - Закон N 266-ФЗ).

В соответствии с пунктом 3 статьи 4 Закона N 266-ФЗ рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Закона о банкротстве (в редакции, действовавшей до дня вступления в силу данного Федерального закона), которые поданы с 01.07.2017, производится по правилам Закона о банкротстве (в редакции названного Федерального закона).

Новые положения Закона о банкротстве о субсидиарной ответственности соответствующих лиц по обязательствам должника применяются, если обстоятельства, являющиеся основанием для их привлечения к такой ответственности (например, дача контролирующим лицом указаний должнику, одобрение контролирующим лицом или совершение им от имени должника сделки), имели место после дня вступления в силу Закона N 266-ФЗ.

Если же данные обстоятельства имели место до дня вступления в силу Закона N 266-ФЗ, то применению подлежат положения о субсидиарной ответственности по обязательствам должника Закона о банкротстве в редакции, действовавшей до вступления в силу Закона N 266-ФЗ.

Однако предусмотренные указанными Законами в редакции Закона N 266-ФЗ процессуальные нормы о порядке привлечения к субсидиарной ответственности подлежат применению судами после вступления в силу Закона N 266-ФЗ независимо от даты, когда имели место упомянутые обстоятельства или было возбуждено производство по делу о банкротстве.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 30.09.2019 N 305-ЭС19-10079, предусмотренное статьей 10 Закона о банкротстве (в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ) такое основание для привлечения к субсидиарной ответственности, как "признание должника несостоятельным вследствие поведения контролирующих лиц", по существу мало чем отличается от предусмотренной действующей в настоящее время статьи 61.11 Закона о банкротстве основания ответственности в виде "невозможности полного погашения требований кредитора вследствие действий контролирующих лиц", а потому значительный объем разъяснений норм материального права, изложенных в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - постановление N 53), может быть применен и к статье 10 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ.

Субсидиарная ответственность за неподачу (несвоевременную подачу) заявления о признании должника банкротом установлена в пункте 2 статьи 10 старой редакции Закона о банкротстве, статьи 61.12 новой редакции Закона о банкротстве. В соответствии с диспозициями обеих статей (старой и новой редакции) размер субсидиарной ответственности за неподачу заявления о признании должника банкротом равен размеру обязательств, возникших после истечения срока, установленного пунктами 2, 3 статьи 9 Закона о банкротстве.

В подпунктах 2, 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве закреплена презумпция наличия причинно-следственной связи между несостоятельностью должника и действиями (бездействием) контролирующего лица при наличии хотя бы одного из следующих обстоятельств:

документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы;

документы, хранение которых являлось обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации об акционерных обществах, о рынке ценных бумаг, об инвестиционных фондах, об обществах с ограниченной ответственностью, о государственных и муниципальных унитарных предприятиях и принятыми в соответствии с ним нормативными правовыми актами, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют либо искажены.

В силу прямого указания подпункта 2 пункта 12 статьи 61.11 Закона о банкротстве контролирующее лицо также подлежит привлечению к субсидиарной ответственности и в том случае, когда после наступления объективного банкротства оно совершило действия (бездействие), существенно ухудшившие финансовое положение должника. Указанное означает, что, по общему правилу, контролирующее лицо, создавшее условия для дальнейшего значительного роста диспропорции между стоимостью активов должника и размером его обязательств, подлежит привлечению к субсидиарной ответственности в полном объеме, поскольку презюмируется, что из-за его действий (бездействия) окончательно утрачена возможность осуществления в отношении должника реабилитационных мероприятий, направленных на восстановление платежеспособности, и, как следствие, утрачена возможность реального погашения всех долговых обязательств в будущем (пункт 17 Постановления N 53).

Согласно пункту 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве если иное не предусмотрено настоящим Федеральным законом, в целях настоящего Федерального закона под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в пункте 3 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", по общему правилу, необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия (пункт 3 статьи 53.1 ГК РФ, пункт 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

Осуществление фактического контроля над должником возможно вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности (через родство или свойство с лицами, входящими в состав органов должника, прямое или опосредованное участие в капитале либо в управлении и т.п.). Суд устанавливает степень вовлеченности лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника.

Разрешая вопрос о наличии у ответчиков по настоящему обособленному спору статуса контролирующих должника лиц, арбитражный суд, принимая во внимание установленные материалами банкротного дела обстоятельства, характер поведения лиц в рамках экономической деятельности должника, сведения публичных реестров (включая реестр акционеров) и содержание ранее вынесенных по делу судебных актов, в том числе, по продаже АО "ДЭК" акций обществу ООО "Велес" исходил из того, что в спорный период АО "ДЭК", исходя из совокупности как формального признака перехода прав на акции, так и фактического сохранения контроля над деятельностью должника через назначенного ПАО "ДЭК" руководителя являлось лицом, контролировавшего должника, до 17.11.2017, как и АО "ДГК", являвшееся членом холдинга Русгидро, а также обеспечивавшее пополнение оборотных средств АО "СК "Агроэнерго". С 18.11.2017 корпоративный контроль перешел в пользу ООО "Велес". доводы конкурсного управляющего относительно периода контроля ООО "Велес" с 10.02.2017 по 03.04.2018 правомерно отклонены судом как не обоснованные.

В части руководителей общества как контролирующих должника лиц судом установлено, что с 12.05.2016 руководителем должника выступал Маринкин Сергей Сергеевич, который с 25.11.2017 переведен на должность первого заместителя генерального директора АО "СК "Агроэнерго", с 15.02.2018 вновь избран на должность генерального директора организации, 16.03.2018 трудовой договор расторгнут по инициативе работодателя. Учитывая осведомленность Маринкина С.С. о прекращении его полномочий, объективное наличие препятствий к подаче заявления, суд исходил из ограничения полномочий указанного лица периодом наделения его статусом руководителя с 15.02.2018 по 16.03.2018; установлено также и не оспаривается участвующими в деле лицами, что Матвеев В.Н. являлся директором АО "СК"Агроэнерго", а равно - контролирующим должника лицом по формальным признакам - с 06.12.2017 по 14.02.2018.

Одним из оснований для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности по долгам должника заявлено неподача заявления о банкротстве должника в суд.

Определяя периоды наличия обязанности по подаче заявления о банкротстве, арбитражный суд правомерно руководствовался следующим.

Верховным Судом Российской Федерации в определении от 06.08.2018 N 308-ЭС17-6757(2,3) изложена правовая позиция, согласно которой субсидиарная ответственность по своей правовой природе является разновидностью ответственности гражданско-правовой, в связи с чем материально-правовые нормы о порядке привлечения к данной ответственности применяются на момент совершения вменяемых соответствующим лицам действий (возникновения обстоятельств, являющихся основанием для привлечения данных лиц к ответственности).

Применительно к рассматриваемому случаю, поскольку события, в связи с которыми заявителями поставлен вопрос об ответственности учредителей и руководителей общества (возникновение признаков неплатежеспособности и не обращение в арбитражный суд с заявлением о банкротстве должника) в период действия Закона N 134-ФЗ и до вступления в силу Закона N 266-ФЗ, то применению подлежат положения о субсидиарной ответственности по обязательствам должника Закона о банкротстве в редакции Закона N 134-ФЗ (действовала с 30.06.2013 до 30.07.2017), а в дальнейшем (в отношении учредителя должника) в последующей редакции, поскольку вменяемое заявителями бездействие носит длящийся характер и применению подлежит редакция Закона о банкротстве действовавшая в соответствующий период такого бездействия.

Положениями статьи 9 Закона о банкротстве в редакции Закона N 134-ФЗ предусмотрена обязанность руководителя должника обратиться с заявлением о признании должника банкротом.

Абзацем 6 статьи 2 Закона о банкротстве предусмотрено, что руководителем должника является единоличный исполнительный орган юридического лица или руководитель коллегиального исполнительного органа, а также иное лицо, осуществляющее в соответствии с федеральным законом деятельность от имени юридического лица без доверенности.

Предусмотренная абзацем 3 пункта 3.1 статьи 9 Закона о банкротстве обязанность лиц, имеющих право инициировать созыв внеочередного общего собрания акционеров (участников) должника, либо иных контролирующих должника лиц потребовать проведения досрочного заседания органа управления должника, уполномоченного на принятие решения о ликвидации должника, для принятия решения об обращении в арбитражный суд с заявлением о признании должника банкротом в случае неисполнения руководителем должника обязанности по обращению в суд с заявлением о признании должника банкротством была введена пунктом 2 статьи 1 Закона N 266-ФЗ, вступившим в силу 30.07.2017,

В связи с чем, не исключается ответственность акционеров организации, обладающих мажоритарным числом голосов для принятия такого решения, в случае осведомлённости о финансовом положении компании не позднее 10.08.2017 с заявлением о банкротстве корпорации (для ПАО "ДЭК").

Равно такая обязанность для нового акционера (ООО "Велес"), который при заключении сделки купли-продажи акций N ДЭК-20-13/164 от 10.02.2017 обладало как профессиональный участник оборота сведениями о платёжеспособности должника, его финансовыми и управленческими показателями, которые подлежат раскрытию в обыкновенных условиях при приобретении дорогостоящего актива, а равно обладало возможностью проведения собственного анализа деятельности организации в период до передачи акций - существовала с даты обретения статуса акционера с 28.11.2017, при наличии признака неплатёжеспособности или недостаточности имущества должника.

При этом с требованием о привлечении к субсидиарной ответственности в порядке как пункта 2 статьи 10 (в редакции Закона N 134-ФЗ), так и пункта 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве заявитель должен обосновать и установить конкретную дату возникновения обязанности по обращению в суд с заявлением о признании должника банкротом и доказать, что после указанной даты у должника возникли денежные обязательства перед кредиторами, которые не были исполнены из-за недостаточности у должника имущества.

Согласно разъяснений п. 9 и 12 Постановления N 53 обязанность руководителя по обращению в суд с заявлением о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель, находящийся в сходных обстоятельствах, в рамках стандартной управленческой практики, учитывая масштаб деятельности должника, должен объективно определить наличие одного из обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве.

В данном случае судом установлено, что объективные признаки неплатёжеспособности компании с учётом положений статьи 2 Закона о банкротстве, о чём свидетельствует накопление обязательств перед внешними кредиторами, возникли в период не ранее февраля 2017 года, когда возникли просрочки в исполнении обязательств по совершённым ЗАО "Бел Вита", НПАО "Клоудайс МКорма" (НАО "Де Хес") поставкам.

При этом, как верно исходил суд, финансовые показатели Должника, полученный убыток по итогам 2016 года, на которые ссылаются апеллянты в жалобе, не являются показателями, указывающими на конкретную дату возникновения объективного банкротства, а также неспособности удовлетворения требований кредиторов.

Наличие задолженности перед Группой компаний, в которую входил Должник не свидетельствует о наличии имущественного кризиса в те периоды, при которых необходимо было обращаться с заявлением о банкротстве, либо созывать общее собрание по такому вопросу.

С позиции требований абз. 3 п. 11 ст. 61.11 Закона о банкротстве -требования заинтересованных лиц не учитывается, поскольку требование о привлечении к субсидиарной ответственности является средством защиты исключительно независимых от должника кредиторов.

Кроме того, возникшая перед внешними кредиторами задолженность в 2017 году является незначительной при сопоставлении общего оборота Должника за 2016 год в размере 603 999 тыс. руб., активов в размере 599 891 тыс. руб., что не свидетельствовал о невозможности осуществления деятельности организации.

Ссылаясь на отрицательное значение чистых активов в 2016 г. и отсутствие прибыли все апеллянты связывают данные обстоятельства с моментом возникновения у Должника признаков объективного банкротства.

Однако, согласно данным бухгалтерской отчётности за 2015 г. должник получил прибыль в размере 75 090 000 руб., имел чистые активы в размере 259 303 тыс. руб., по итогам 2016 года впервые имели место отрицательные чистые активы в размере - 27 677 000 руб., которые при этом не превышали уставного капитала общества (331 899 000 руб.).

И значительное снижение чистых активов определяется в 2017 году, размер которых составил -357 068 тыс. руб.

Кроме того, само по себе ухудшение финансового состояния юридического лица не отнесено Законом о банкротстве к обстоятельствам, безусловно обязывающим руководителя обратиться в арбитражный суд с заявлением о банкротстве должника.

В данном случае, руководствуясь Постановлением Правительства N 717 от 14.07.2012 г. "О государственной программе развития сельского хозяйства и регулирования рынков сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия", судом обоснованно принято во внимание, что в моменте возникновения обязанности подачи заявления о банкротстве, а равно возможности учета требований применительно к п. 2 ст. 61.12 Закона о банкротстве, необходимо принимать в расчет специфику высокорискового вида деятельности Должника.

Материалами дела подтверждается, что АО "СК "Агроэнерго" являлось организацией сельскохозяйственного типа по направлению свиноводства, с полным циклом производства продукции, за счёт собственных средств обеспечивая реализацию готовой продукции от свиного мяса до колбасных изделий и полуфабрикатов, занимая свыше 20% рынка Хабаровского края по данным типам продукции.

Принимая во внимание активы, выявленные и реализованные в ходе конкурсного производства, а также активы, реализованные и выявленные при оспаривании сделок, судом учтено, что организация осуществляла деятельность единого технологического цикла, состоящего из:

- комбикормового завода (хранение зерна и кормовых компонентов для производства комбикорма в целях обеспечения поголовья свиней);

- свиноводческого комплекса и племенной фермы (комплекс на 35 тысяч голов, племенная ферма на 7 тысяч голов, производительностью до 6 тыс.тонн свинины в живом весе);

- мясоперерабатывающего комбината (производство продукции для реализации, а также переработка санитарного и технологического брака).

Следовательно, предполагалось наличие значительного объёма внеоборотных активов по сравнению с иными организациями как сельскохозяйственного типа, так и организаций иных отраслей. Также из характера деятельности, а также из финансовой отчётности организации, учитывается наличие необходимость несения постоянного объёма затрат на содержание стада, вне зависимости от объёмов выручки организации.

Как установлено судом, финансовые показатели организации с указанием на убыточность имели место и в предшествующие периоды, лишь 2014-2015 гг. имело место получение прибыли организации. Возражая, заявители жалобы не опровергли данное обстоятельство.

При этом, характер изменения активов и пассивов организации указывает, что выручка периодов 2014-2015 гг. направлялась в значительной степени на цели погашения кредиторской (как долгосрочной, так и краткосрочной) задолженности, что улучшало финансовые показатели обеспеченности собственными средствами. Однако, общие показатели указывали на неустойчивое положение компании.

Таким образом, суд верно исходил из того, что для должника являлось нормальным периодическое ухудшение финансовых показателей и наличие кризисных периодов, накопление задолженности в такие периоды (до 2014 г.), привлечением дофинансирования, с расчётом перед кредиторами в благоприятиые периоды (2014-2015 гг.), снижением закредитованности организации и повышения коэффициента обеспеченности собственными активами.

Кроме того, из материалов дела А04-5676/2018 (Постановление АС ДВО от 06.12.2022 года) следует, что в 2016-2017 году ООО "Велес", являясь Покупателем акций АО "СК "Агроэнерго", анализировало финансовое состояние должника и, например, Письмом от 01.08.2017 N 036 ООО "Велес" уведомило ПАО "ДЭК" о том, что оно готово выполнить первый платеж за акции в сумме 20 000 000 руб. в срок до 01.09.2017, а также завершить процедуру приобретения акций в срок до 01.11.2017 путем полной оплаты акций в указанный срок. В указанном письме ООО "Велес" проинформировало о понимании финансового состояния АО "СК "Агроэнерго", в том числе о наличии задолженности перед ПАО "ДЭК" в сумме 422 548 000 руб., предложило погасить указанную задолженность согласно предложенному графику и оформить личное поручительство основных учредителей общества (Петрова С.А., Засухина С.В., Голева С.А.) в счет обеспечения исполнения сделки; после подписания дополнительного соглашения обществом был произведен очередной платеж.

В рамках обособленного спора по настоящему делу судебными актами, оставленными без изменения постановлением Арбитражного суда Дальневосточного округа от 21.05.2024 также установлено, что показатели организации по итогам 2016 года в своей динамике за последние 5 лет указывали на возможность продолжения сельскохозяйственной деятельности, учитывая ее зависимость от внешних факторов и условий рынка, равно как и показатели прибыли (убытков) и рентабельности производственного процесса с точки зрения возможности непрерывно осуществлять такую сельхоздеятельность, обеспечивая как ведущийся производственный цикл, так и обязательства перед внешними кредиторами (статья 69 АПК РФ).

Установленное в совокупности подтверждает правомерность вывода суда о том, что у должника имелись объективные обстоятельства, предполагающие преодоление финансовых трудностей.

При этом, принято во внимание, что после смены собственника Должника, произошли изменения в совете директоров и на руководящих должностях на предприятии. Матвеев В.Н. как вновь назначенный Генеральный директор Должника разработал и начал реализовывать бизнес-план, который к концу января 2018 начал приносить положительные результаты.

Принимая во внимание изложенное и исходя из содержания положений статей 9, 10, 61.12 Закона о банкротстве, арбитражный суд правомерно не усмотрел оснований для возложения на учредителей и руководителей должника ответственности за неподачу заявления о банкротстве организации, в том числе и с учётом представленных Матвеевым В.Н. и не опровергнутых доказательств и пояснений, которые указывают на отсутствие, при наличии плана антикризисного управления и объективной возможности его исполнения, обязанности по подаче заявления о банкротстве.

Более того, требование к Матвееву В.Н. признается необоснованным и в силу того, что он являлся руководителем менее двух месяцев, что в любом случае не позволяло установить реальное положение дел на предмет наличия оснований для обращения с заявлением о банкротстве предприятия.

В свою очередь, материалы дела свидетельствуют о принятии Матвеевым В.Н. мер для разрешения текущих вопросов, а также реальных мер по выходу из кризиса.

Судом установлено также, что согласно определению Арбитражного суда Хабаровского края от 18.12.2023 по настоящему делу на конец 2016 финансового года в состав просроченной задолженности и в начале 2017 финансового года имелись значительные просроченные обязательства перед ПАО "ДЭК", АО "ДГК" и АО "РусГидро Снабжение", то есть, пред группой Русгидро, контролировавшей деятельность должника.

В частности, АО "ДГК" заключен ряд договоров займа:

- N 170/32-16 от 25.02.2016 на сумму 15 000 000 руб. на срок до 31.03.2016 под 12,4% годовых (пункты 1.1, 1.2, 2.1), денежные средства перечислены по платёжному поручению N 1434 от 26.02.2016;

- N 230/32-16 от 29.03.2016 на сумму 22 000 000 руб. на срок до 31.05.2016 под 12,4% годовых (пункты 1.1, 1.2, 2.1), денежные средства перечислены по платёжному поручению N 2474 от 30.03.2016;

- N 354/32-16 от 28.04.2016 на сумму 20 000 000 руб. на срок до 31.05.2016 под 12,4% годовых (пункты 1.1, 1.2, 2.1), денежные средства перечислены по платёжному поручению N 3466 от 29.04.2016.

Всего сумма займа составила 57 000 000 руб.

Данные обязательства погашены посредством заключения договора купли-продажи N 564/ХТСК-16 от 28.12.2016, имеющего черты отступного в отношении непрофильного актива должника.

Также у должника имелись накопленные обязательства за теплоснабжение с учётом определений от 10.10.2019, от 17.12.2019, а также судебных актов, которые указывают, что на основании договора поставки газа N 296/21-12 от 13.03.2012 АО "ДГК" получаемый от внешнего контрагента газ передавался через АГРС в пользу должника. В частности, исходя из акта сверки в данных обособленных спорах, платежи за поставку газа осуществлялись нерегулярно, с просрочкой и не в полном объёме, что служило причиной заключения неоднократно соглашений о рестркутуризации долга, в связи с чем, на 01.01.2017 начальное сальдо по договору составляло 9 553 610 руб. 19 коп., к 30.09.2017 задолженность за потреблённый газ с учётом оплат составляла 17 577 130 руб. 27 коп.

Общий размер основного долга по договорам за поставку газа и займов перед АО "ДГК" составил 165 436 479 руб. 91 коп. основного долга.

Равно в большем объёме имелась аналогичная задолженность за поставленный ресурс в виде электроэнергии перед ПАО "ДЭК", а именно, исходя из определения от 13.12.2020 и материалов обособленного спора следует, что размер задолженности по оплате электроэнергии составлял за период ноябрь 2014 г. по март 2018 г. в размере 94 407 340 руб. 96 коп., которая накапливалась ввиду несвоевременной и неполной оплаты должником в период до перехода прав на акции в значительном размере, что следует из соглашения о порядке погашения задолженности N ДЭК -20-13/988 от 27.10.2017 (период с ноября 2014 г. по июль 2017 г. в общей сумме 81 331 192 руб. 99 коп. основного долга) и актов сверки задолженности (акты N 311 от 16.10.2013, N 380 от 16.01.2014, N 38 от 16.04.2014, N 219 от 16.07.2014, N 319 от 17.10.2014, N 438 от 16.01.2015, N 618 от 16.04.2015, N 4323 от 16.07.2015, N 4511 от 16.01.2016, N 142 от 16.04.2016, N 301 от 16.07.2016, N 431 от 15.10.2016, N 107 от 15.04.2017, N 246 от 30.06.2017, N 431 от 15.10.2017, N 603 от 15.01.2018, N 572 от 15.01.2019, N 212 от 15.07.2019).

Также перед ПАО "ДЭК" имелась задолженность по заёмным обязательствам на сумму 261 773 978 руб. 41 коп., в том числе:

- по договору займа от 27.04.2017 задолженность по основному долгу 25 000 000 руб. и процентам - 2 335 616,44 руб.;

- по договору займа от 25.05.2017 задолженность по основному долгу 26 000 000 руб. и процентам - 2 429 041,10 руб.;

- по договору займа от 29.06.2017 задолженность по основному долгу 49 000 000 руб. и процентам - 4 577 808,22 руб.;

- по договору займа от 27.07.2017 задолженность по основному долгу 74 207 422 руб. и процентам - 6 932 802,99 руб.;

- по договору займа от 29.08.2017 задолженность по основному долгу 65 200 000 руб. и процентам - 6 091 287,41 руб.

Общий размер обязательств по основному долгу и процентам за пользование займами составил 356 181 319 руб. 37 коп.

Таким образом, общий размер накапливаемых обязательств перед группой Русгидро превышал 50% от общего размера обязательств должника по сведениям бухгалтерского баланса.

Исходя из содержания Картотеки арбитражных дел следует, что ПАО "ДЭК" и АО "ДГК" до января 2018 года не обращались с исковыми заявлениями о взыскании задолженности по спорным обязательствам.

В связи с изложенным, суд обоснованно констатировал, что достаточность оборотных средств для покрытия внешних обязательств должника перед кредиторами до ноября 2017 года обеспечивалась как действиями группы Русгидро по финансированию деятельности должника, так и путём непринятия мер к взысканию задолженности, которая в значительном объёме накапливалась с 2014 года, что обеспечивало функционирование организации.

При заключении и исполнении договора купли-продажи акций N ДЭК-20-13/164 от 10.02.2017, в пункте 3.6 договора сторонами предусматривались дополнительные условия для перехода прав на акции: урегулирование исполнения обязательств по договорам кредитования и поручительства с АО "Россельхозбанк" на случай исполнения АО "ДГК" обязательств за должника; соглашение между должником и ПАО "ДЭК" в отношении обязательств по договорам займа от 27.04.2017 (N ДЭК-20-13/682 от 09.06.2017), от 25.05.2017 (N ДЭК-20- 13/683 от 09.06.2017), от 29.06.2017 (N ДЭК-20-13/727 от 03.07.2017), от 27.07.2017 (N ДЭК-20-13/778 от 28.07.2017), от 29.08.2017 (N ДЭК-20-13/847 от 29.08.2017), заключенных между должником (заёмщик) и ПАО "ДЭК" (займодавец) (поименованы также в пункте 1.1.1 договора залога) и по договору энергоснабжения N 50004385 от 01.01.2013 (поименован в пункте 1.1.2 договора залога); совершение договора поручительства между участниками ООО "Велес" с ПАО "ДЭК" и с АО "ДГК" для обеспечения задолженности должника; совершение договоров залога с АО "ДГК" и ПАО "ДЭК".

Таким образом, после исполнения условий сделки и обеспечения интересов в возвратности вложений (устранения потерь) группы Русгидро и перехода акций под контроль группы Велес в лице входящих в неё ООО "Велес" (ИНН 2801182363), включая (на дату передачи акций) участников Куксова Максима (ИНН 282701034209), Киселева Николая Михайловича (ИНН 280604320730), Засухина Сергея Викторовича (ИНН 281201383369), Голева Сергея Александровича (ИНН 280604330456), Петрова Сергея Анатольевича (ИНН 772736627302), Захарчук Марины Павловны (ИНН 280106468412), с 08.09.2022 Карагода Алексея Николаевича (ИНН 280111668304), и через участие Петрова С.А. - ООО "АгроТрансГрупп" (ИНН 7704375143); предполагалось проведение мероприятий по улучшению показателей его финансовой деятельности, восстановлению платёжеспособности.

Согласно разъяснений изложенных в пункте 23 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53, в соответствии с подп. 1 п. 2 ст. 61.11 Закона о банкротстве презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам.

Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход. Если к ответственности привлекается лицо, являющееся номинальным либо фактическим руководителем, иным контролирующим лицом, по указанию которого совершена сделка, или контролирующим выгодоприобретателем по сделке, для применения презумпции заявителю достаточно доказать, что сделкой причинен существенный вред кредиторам.

По смыслу подп. 1 п. 2 ст. 61.11 Закона о банкротстве для доказывания факта совершения сделки, причинившей существенный вред кредиторам, заявитель вправе ссылаться на основания недействительности, в том числе предусмотренные ст. 61.2 (подозрительные сделки) и ст. 61.3 (сделки с предпочтением) Закона о банкротстве. Однако и в этом случае на заявителе лежит обязанность доказывания как значимости данной сделки, так и ее существенной убыточности. Сами по себе факты совершения подозрительной сделки либо оказания предпочтения одному из кредиторов указанную совокупность обстоятельств не подтверждают.

В части указания на сделки, причинившие вред кредиторам, апеллянты ссылаются на предоставление в 2016 г. АО "ДГК" Должнику займов, заключение сделки купли-продажи газопровода-отвода, автоматической газораспределительной станции (АГРС) по договору N 564/хтск-16 от 28.12.2016 г., заключение договора залога N 888/32-17 от 17.10.2017, совершения сделки по продаже акций Должника. Между тем, апелляционный суд поддерживает выводы суда первой инстанции о том, что заявители не доказали обстоятельств причинения вреда кредиторам и доведения должника до банкротства в результате совершения перечисленных сделок.

По смыслу подпункта 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве для доказывания факта совершения сделки, причинившей существенный вред кредиторам, заявитель вправе ссылаться на основания недействительности, в том числе предусмотренные статьей 61.2 (подозрительные сделки) и статьей 61.3 (сделки с предпочтением) Закона о банкротстве. Однако и в этом случае на заявителе лежит обязанность доказывания как значимости данной сделки, так и ее существенной убыточности. Сами по себе факты совершения подозрительной сделки либо оказания предпочтения одному из кредиторов указанную совокупность обстоятельств не подтверждают.

Судом установлено, что определениями Арбитражного суда Хабаровского края от 13.05.2022 и от 04.07.2023 признаны недействительными договоры залога N 888/32-17 от 17.10.2017, заключенный с АО "ДГК", и N ДЭК-20-13/917 от 02.10.2017, заключенный с ПАО "ДЭК".

Между тем, как верно принято судом во внимание, передача имущества в залог, по условиям которого должник не лишается возможности пользования и владения имуществом, то есть не направленная на выбытие имущества из конкурсной массы, а устанавливающая приоритет погашения требований аффилированного лица, исходя из содержания судебных актов, не обладает признаком существенности, установленным подпунктом 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве и факт признания её недействительной не порождает соответствующей презумпции доведения до банкротства.

Аналогично определением Арбитражного суда Хабаровского края от 18.12.2023 отказано в признании недействительным договора купли-продажи N 564/ХТСК-16 от 28.12.2016, по условиям которого в собственность покупателя за плату передаётся следующее недвижимое имущество, принадлежащее на праве собственности продавцу (п. 1.1 договора):

- газопровод-отвода к предприятию АО "СК "Агроэнерго", назначение: сооружение, протяженность 204,0 м., инв. N 404, расположенного по адресу: Хабаровскиий край, Хабаровский район, с. Некрасовка, 400 метров на северо-запад от свинокомплекса, кадастровый (или условный) номер: 27-27- 01/027/2012-349 в составе:

- лит.А - Блок КИПиА (общая площадь) 18,6 кв.м.,

- Лит.Б. - Технологический блок (общая площадь - 16,2 кв.м.),

- Лит.1 - Ограждение (протяженностью) - 130,0 кв.м.,

- оп.1-оп.3 - опоры освещения - 3 шт.,

- оп.4-оп.5 - опоры видеонаблюдения - 2 шт.,

- лит.I - емкость для хранения одоранта - 1,0 куб.м.,

- лит.II - емкость для сбора конденсата - 1,5 куб.м.,

- межблочный трубопровод АГРС (протяженность) 207,5 м.

Материалами дела по указанному спору установлено, что имущество по сделке не оказывало влияния на обеспечение производственного цикла Должника, его отчуждение также не повлияло на последующую хозяйственную деятельность. Сохранение за Должником имущества могло порождать у него только убытки.

Суды пришли к выводу об отсутствии у сделки цели и вреда кредиторам; указали на возмездность и равноценность совершенной сделки.

Заявителями жалоб выражена позиция относительно того, что по сделке купли-продажи АГРС должник лишился источника дохода; отчуждение имущества повлекло за собой ограничение энергоснабжения, до отчуждения должник выступал поставщиком газа, а после стал лишь потребителем.

Между тем, исходя из представленных материалов, должник не являлся поставщиком газа (договор поставки газа заключен между АО "ДГК" (Поставщик) и ОАО "СК "Агроэнерго" (Покупатель) 13.03.2012 г.).

Услуга транспортировки оказывалась должником и после сделки, что подтверждается заключением договора транспортировки между АО "СК "Агроэнерго" (Исполнитель) и ООО "СкифАгро-ДВ" (Заказчик) от 12.10.2018 г. N 7/18; газ ООО "СкифАгро-ДВ" получало по договору N 08-28/107 от 17.07.2018 г. заключенному с АО "Газпром газораспределение Дальний Восток").

При этом, раскрытые руководителем Матвеевым В.Н. доказательства и обстоятельства, позволяют также прийти к выводу, что наличие или отсутствие данного актива существенным образом не влияло на обеспечение производственного цикла должником, доходы от данной АГРС являлись незначительными и предполагали бы дополнительные затраты, которые не сопоставимы с представленными бизнес-планом и дорожной картой на 2018-2020 гг.

Следовательно, как при сохранении имущества в конкурсной массе, так и при его отчуждении, оно не могло повлиять на последующие факты хозяйственной деятельности. Таким образом, вне зависимости от признания сделки недействительной (с учётом рассмотрения апелляционных жалоб на определение от 18.12.2023), действия по отчуждению имущества не влекли неплатёжеспособность должника.

Относительно договоров займа, как и договора купли-продажи акций, как установлено выше, сделан обоснованный вывод о том, что заключение данных договоров, как и обстоятельства непринятия мер по её взысканию, напротив, направлены по финансированию деятельности должника, что обеспечивало функционирование организации.

В рамках обособленного спора по настоящему делу определением суда от 18.12.2023, оставленного без изменения постановлением Шестого арбитражного апелляционного суда от 11.03.2024, постановлением Арбитражного суда Дальневосточного округа от 21.05.2025 установлено, что в период 2016 - 2017 гг. производились мероприятия по перераспределению непрофильных активов организаций, входящих в группу холдинга РусГидро, к которым относился и должник, чья хозяйственная деятельность существенно отличалась от общей направленности деятельности холдинга, в связи с чем, планировалась реализация акций АО "СК "Агроэнерго"

- с точки зрения экономического поведения контролировавших должника лиц действия по реализации акций как способ отчуждения непрофильного актива группы соотносится с ординарным способом оптимизации деятельности группы и соответствующими реорганизационными мероприятиями;

- исходя из представленных в материалы дела доказательств и существенного отличия назначения такого актива как транзитный узел газораспределительной сети по сравнению с иными активами должника, непосредственно относящимися к полному производственному сельскохозяйственному циклу производства свинины и производных продуктов, спорное имущество также являлось непрофильным активом АО "СК "Агроэнерго";

- отчуждение акций должника третьему лицу именно как сельскохозяйственного актива и при этом заключение спорного договора, предполагающего сохранение в составе группы РусГидро вышеуказанного специфического имущества (сооружение газопровод-отвода для размещения газовых магистральных сетей от кранового узла, площадки автоматизированной газораспределительной станции), в свою очередь, подпадающего уже под профиль деятельности основной группы и обеспечивающего функционирование котельной в с. Некрасовка, то есть отчуждение должником подобного актива как непрофильного - также указывает на ординарные цели, совпадающие с общими рассматриваемыми и исследованными судом внутригрупповыми мероприятиями периода 2016 - 2017 гг.

Установлено, что имела место последовательность действий в виде кредитования должника в АО "Россельхозбанк" в целях реализации бизнес-плана и проекта "Реконструкция предприятия ОАО "СК "Агроэнерго" (Некрасовский свиноводческий комплекс) в части перевода систем теплоснабжения на природный газ" (по материалам которого, в частности, установлено, что в него включалась как газификация самого комплекса, так и возведение сопутствующей инфраструктуры, включающей спорный АГРС; в дальнейшем АО "ДГК" предприняты меры по снятию внешнего финансового бремени с должника посредством заключения договоров займа N 170/32-16 от 25.02.2016, N 230/32 от 29.03.2016, N 354/32-16 от 28.04.2016 с меньшей процентной ставкой и подготовки к заключению спорного договора купли-продажи, что свидетельствует о выделении спорного актива при одновременном покрытии за счет средств АО "ДГК" кредита перед АО "Россельхозбанк", полученного на реконструкцию, включая возведение АГРС), и установлено, что подобная совокупность последовательных действий сторон не выходила за пределы разумного поведения группы, которая производит раздел активов по профилям между организациями, одновременно обеспечивая покрытие соответствующих обязательств перед имевшимися внешними кредиторами.

Дополнительно, исходя из исследованных конкретных обстоятельств, в том числе финансовых показателей АО "СК "Агроэнерго", судами сделан вывод и о том, что по результатам 2015 финансового года, когда принимались решения о предоставлении упомянутых займов, в деятельности должника усматривалось снижение показателей непокрытого убытка, увеличение объема активов при снижении обязательств, рост валовой прибыли и чистой прибыли; вместе с тем накопление обязательств перед оставшимися внешними кредиторами происходило в целом после февраля 2017 года.

Доводы апелляционных жалоб в рассматриваемой части требований также подлежат отклонению ввиду недоказанности.

Согласно пункту 24 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" в силу п. 3.2 ст. 64, абзаца четвертого п. 1 ст. 94, абзаца второго п. 2 ст. 126 Закона о банкротстве на руководителе должника лежат обязанности по представлению арбитражному управляющему документации должника.

Применяя при разрешении споров о привлечении к субсидиарной ответственности презумпции, связанные с не передачей, сокрытием, утратой или искажением документации (подп. 2 и 4 п. 2 ст. 61.11 Закона о банкротстве), необходимо учитывать следующее.

Заявитель должен представить суду объяснения относительно того, как отсутствие документации (отсутствие в ней полной информации или наличие в документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства.

Привлекаемое к ответственности лицо вправе опровергнуть названные презумпции, доказав, что недостатки представленной управляющему документации не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства, либо доказав отсутствие вины в непередаче, ненадлежащем хранении документации, в частности, подтвердив, что им приняты все необходимые меры для исполнения обязанностей по ведению, хранению и передаче документации при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась.

Под существенным затруднением проведения процедур банкротства понимается в том числе невозможность выявления всего круга лиц, контролирующих должника, его основных контрагентов, а также: невозможность определения основных активов должника и их идентификации; невозможность выявления совершенных в период подозрительности сделок и их условий, не позволившая проанализировать данные сделки и рассмотреть вопрос о необходимости их оспаривания в целях пополнения конкурсной массы; невозможность установления содержания принятых органами должника решений, исключившая проведение анализа этих решений на предмет причинения ими вреда должнику и кредиторам и потенциальную возможность взыскания убытков с лиц, являющихся членами данных органов.

К руководителю должника не могут быть применены презумпции, установленные подп. 2 и 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, если необходимая документация (информация) передана им арбитражному управляющему в ходе рассмотрения судом заявления о привлечении к субсидиарной ответственности. Такая передача документации (информации) не исключает возможность привлечения руководителя к ответственности в виде возмещения убытков, вызванных просрочкой исполнения обязанности, или к субсидиарной ответственности по иным основаниям.

Привлекаемое к ответственности лицо вправе опровергнуть названные презумпции, доказав, что недостатки представленной управляющему документации не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства, либо доказав отсутствие вины в непередаче, ненадлежащем хранении документации, в частности, подтвердив, что им приняты все необходимые меры для исполнения обязанностей по ведению, хранению и передаче документации при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась.

Отказывая в удовлетворении требования о привлечении к субсидиарной ответственности КДЛ за непередачу документации и имущества должника, суд верно счел недоказанным причинение вреда и последствия в виде невозможности восстановления платёжеспособности или покрытия реестра требований кредиторов в результате такой непередачи.

Заявителями как при рассмотрении спора в суде первой инстанции, так и в апелляционных жалобах не указано - какое конкретно имущество и какая документация не передана, и на взгляд заявителей, удерживается и скрывается ответчиками.

При этом, сопоставляя объём активов должника по результатам последней отчётной даты и сведениями об инвентаризации, продаже имущества судом установлено, что имущество было выявлено и реализовано конкурсным управляющим. Сам конкурсный управляющий также не указал, какие конкретно документы и сведения являлись необходимыми для получения и передачи в целях наиболее полного анализа деятельности должника и выявления активов.

Доводы жалоба о том, что судом не ставился на обсуждение вопрос относительно полноты относительно полноты представленных Должником документов, отклоняется в силу статьи 9 АПК РФ. Кроме того, положения статьи 65 АПК РФ обязывает именно заявителя обосновать, в том числе, документально, свои доводы, в данном случае - о вменяемом ответчикам неисполнении обязанности по передаче документации.

При этом, как следует из материалов дела, претензий относительно полноты переданной документации и имущества ранее арбитражным управляющим не заявлялось, соответствующее ходатайство об истребовании документов и имущества в суд не предъявлялось.

Доводы апелляционных жалоб не содержат фактов, которые не были бы проверены и учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела, а в апелляционной инстанции могли бы повлиять на законность и обоснованность принятого судебного акта. В связи с этим признаются судом апелляционной инстанции несостоятельными и не могут служить основанием для отмены определения суда.

С учетом изложенного арбитражный апелляционный суд полагает, что обжалуемый судебный акт соответствует нормам материального права, а содержащиеся в нем выводы - установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам.

При этом, принимая во внимание, что требование о привлечении к субсидиарной ответственности, наряду с ООО "Велес" предъявлено заявителями и к другим 4 ответчикам, оснований для прекращения производства по апелляционным жалобам ООО "АгроТрансгрупп", Лесовой В.В., Карагод А.Н. ввиду их аффилированности с ООО "Велес", не имеется.

Нарушений норм процессуального права, являющихся безусловным основанием к отмене судебного акта, в соответствии с частью 4 статьи 270 АПК РФ, судом первой инстанции не допущено.

Оснований для удовлетворения апелляционных жалоб не имеется.

Руководствуясь частью 3 статьи 223, статьями 258, 268-272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Шестой арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение от 26.02.2024 по делу N А73-4866/2018 Арбитражного суда Хабаровского края оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в порядке кассационного производства в Арбитражный суд Дальневосточного округа в течение одного месяца со дня его принятия через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий

И.Е. Пичинина

Судьи

Ю.А. Воробьева С.Б. Ротарь