Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 9 сентября 2024 г. N 09АП-43328/24 по делу N А40-134808/2021

г. Москва

09 сентября 2024 г.

Дело N А40-134808/21

Резолютивная часть постановления объявлена "27" августа 2024 г.

Постановление изготовлено в полном объеме "09" сентября 2024 г.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

судей А.Н. Григорьева, А.А. Дурановского,

при ведении протокола секретарем судебного заседания Е.С. Волковым,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы Седовой Л.В., ООО "Партнер" на определение Арбитражного суда г. Москвы от 07.06.2024 по делу N А40-134808/21 о признании недействительным договор поручительства к договору комиссии N 01- 12/2018 от 03.12.2018, заключенный между Савенковой Натальей Львовной и ЗАО "НЗГП" по делу о несостоятельности (банкротстве) Савенковой Н.Л.,

при участии в судебном заседании:

от ООО "Партнер": Иванова И.В. по дов. от 14.04.2023

от ООО "Девелоперская Компания Паллада-Тверь": Елясов А.Ю. по дов. от 20.01.2023

иные лица не явились, извещены,

УСТАНОВИЛ:

Решением Арбитражного суда города Москвы от 16.07.2022 в отношении Савенковой Натальи Львовны введена процедура реализации имущества гражданина, финансовым управляющим должника утвержден Пахомов Сергей Витальевич. В дальнейшем 23.01.2023 в Арбитражный суд города Москвы поступило заявление ООО "Девелоперская компания Паллада - Тверь" о признании недействительным договор поручительства к договору комиссии N 01-12/2018 от 03.12.2018, заключенный между Савенковой Натальей Львовной и ЗАО "НЗГП". Определением Арбитражного суда города Москвы от 22.08.2023, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 30.11.2023, заявление о признании сделки недействительной удовлетворено, признан недействительным договор поручительства к договору комиссии N 01-12/2018 от 03.12.2018, заключенный между Савенковой Натальей Львовной и ЗАО "Нелидовский завод гидравлических прессов". Постановлением Арбитражного суда Московского округа от 22.02.2024 определение Арбитражного суда города Москвы от 22.08.2023 и Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 30.11.2023 отменены, спор направлен на новое рассмотрение.

При новом рассмотрении настоящего обособленного спора суд первой инстанции удовлетворил заявление ООО "Девелоперская компания Паллада - Тверь" и признал недействительным договор поручительства к договору комиссии N 01-12/2018 от 03.12.2018, заключенный между Савенковой Натальей Львовной и ЗАО "НЗГП".

Конкурсный управляющий ЗАО "Нелидовский завод гидравлических прессов" Седова Любовь Владимировна и ООО "Партнер" не согласились с определением суда первой инстанции и подали апелляционные жалобы, в которых просят его отменить и принять новый судебный акт по доводам, изложенным в апелляционной жалобе. В судебном заседании представитель ООО "Партнер" поддержал доводы апелляционной жалобы. Представитель конкурсного управляющего ЗАО "Нелидовский завод гидравлических прессов" в судебное заседание не явился. Представитель ООО "Девелоперская Компания Паллада-Тверь" полагает определение суда обоснованным и правомерным, апелляционные жалобы - не подлежащие удовлетворению. Отзыв на апелляционную жалобу представлен.

Иные лица, участвующие в деле, уведомленные судом о времени и месте слушания дела, в том числе публично, посредством размещения информации на официальном сайте в сети Интернет, в судебное заседание не явились, в связи с чем, апелляционная жалоба рассматривается в их отсутствие, исходя из норм статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 АПК РФ информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru.

Рассмотрев дело в отсутствие иных лиц, участвующих в деле, извещенных надлежащим образом о времени и месте судебного разбирательства в порядке статей 123, 156, 266, 268, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, выслушав объяснения представителей участников процесса, суд апелляционной инстанции не находит оснований для удовлетворения апелляционной жалобы и отмены или изменения судебного решения, принятого в соответствии с действующим законодательством и обстоятельствами дела.

Как установлено судом первой инстанции и не противоречит материалам дела, 03.12.2018 между ООО "Тверская усадьба" (комиссионер) и ЗАО "Нелидовский завод гидравлических прессов" (далее - ЗАО "НЗГП", комитент) заключен договор комиссии N 01-12/2018, во исполнение которого комитент обязался передать комиссионеру товар стоимостью 20 964 320, 56 руб. согласно спецификации, а комиссионер - реализовать указанный товар за вознаграждение и передать вырученные денежные средства комитенту. Передачу товара стороны оформили актом приема-передачи от 09.01.2019 N 1. В обеспечение исполнения обязательств ООО "Тверская усадьба" и ЗАО "НЗГП" заключен договор поручительства.

Вступившим в законную силу решением Пролетарского районного суда города Твери от 01.12.2021 по делу N 2- 1843/2021 с ООО "Тверская усадьба" и руководителя данного общества Савенковой Н.Л., солидарно взыскана в пользу ЗАО "НЗГП" задолженность по договору комиссии от 03.12.2018 N 01-12/2018 в размере 29 853 192, 47 руб., что составляет стоимость нереализованного и невозвращенного ООО "Тверская усадьба" товара и неустойки. В последующем определением Арбитражного суда города Москвы от 25.04.2023 по настоящему делу требование ЗАО "НЗГП", основанное на упомянутом судебном акте, включено в реестр требований кредиторов Савенковой Н.Л. в составе третьей очереди. Полагая, что договор поручительства к договору комиссии представляет собой недействительную сделку, ООО "Девелоперская компания Паллада - Тверь" обратилось в арбитражный суд с заявлением о ее оспаривании.

Согласно пунктам 1-3 статьи 329 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) исполнение обязательств может обеспечиваться неустойкой, залогом, удержанием вещи должника, поручительством, независимой гарантией, задатком, обеспечительным платежом и другими способами, предусмотренными законом или договором. Недействительность соглашения об обеспечении исполнения обязательства не влечет недействительности соглашения, из которого возникло основное обязательство. При недействительности соглашения, из которого возникло основное обязательство, обеспеченными считаются связанные с последствиями такой недействительности обязанности по возврату имущества, полученного по основному обязательству. Таким образом, поручительство является акцессорным (дополнительным) обязательством по отношению к обеспеченному им обязательству. Судьба дополнительного обязательства зависит от судьбы основного и следует ей.

Отменяя, состоявшиеся по настоящему обособленному спору судебные акты, суд кассационной инстанции указал на отсутствие у кредиторов права оспаривания договора комиссии, заключенного без участия должника (между ООО "Тверская усадьба" и ЗАО "НЗГП") и не за счет должника.

Между тем, в данном случае кредитор в рамках настоящего обособленного спора просил о признании недействительным договора поручительства, заключённого именно должником. При этом при рассмотрении настоящего обособленного спора суд первой инстанции вправе признать договор ничтожной сделкой, даже если обособленный спор не направлен на оспаривание именно этой сделки. При этом судом первой инстанции обоснованно учтена особенность законодательства о несостоятельности, согласно которой возможно оспорить не только сделки, совершенные должником или за его счет, которые относятся к сфере действия статьи 153 ГК РФ, но и любые иные юридические факты, негативно влияющие на имущественную массу должника, в том числе действия, направленные на исполнение любых его обязательств (статьи 61.1 Закона о банкротстве). (Постановление Арбитражного суда Московского округа от 22.11.2021 по делу А40- 129253/2017).

Пунктом 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве предусмотрено, что сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с положениями Гражданского кодекса Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в Законе о банкротстве. В соответствии с пунктом 1 статьи 168 ГК РФ сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Согласно пункту 3 статьи 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (пункт 4 статьи 1 ГК РФ).

В соответствии с разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации, изложенными в пункте 1 постановления от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное. Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 ГК РФ). Необычное (неразумное) поведение свидетельствует о недобросовестности.

В соответствии с пунктом 2 статьи 170 ГК РФ, притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

В соответствии с разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации, изложенными в пунктах 87, 88 упомянутого Постановления от 23.06.2015 N 25, в связи с притворностью недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. Применяя правила о притворных сделках, следует учитывать, что для прикрытия сделки может быть совершена не только одна, но и несколько сделок. В таком случае прикрывающие сделки являются ничтожными, а к сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом ее существа и содержания применяются относящиеся к ней правила (пункт 2 статьи 170 ГК РФ). Совершая мнимые сделки, аффилированные по отношению друг к другу стороны, заинтересованные в сокрытии от третьих лиц истинных мотивов своего поведения, как правило, верно оформляют все деловые бумаги, но создавать реальные правовые последствия, соответствующие тем, что указаны в составленных ими документах, не стремятся. Поэтому при наличии в рамках дела о банкротстве возражений о мнимости договора суд не должен ограничиваться проверкой документов, представленных кредитором, на соответствие формальным требованиям, установленным законом. Суду необходимо выяснить, представлены ли достаточные доказательства существования фактических отношений по договору. В ситуации, когда не связанный с должником кредитор представил косвенные доказательства, поставившие под сомнение факт существования долга, аффилированный кредитор не может ограничиться представлением минимального комплекта документов.

При этом аффилированный кредитор не имеет каких-либо препятствий для представления суду полного набора дополнительных доказательств, находящихся в сфере контроля группы, к которой он принадлежит, устраняющего все разумные сомнения по поводу мнимости сделки. Нежелание аффилированного кредитора представить дополнительные доказательства, находящиеся в сфере контроля группы, к которой он принадлежит, в силу статьей 9 и 65 АПК РФ должно рассматриваться исключительно как отказ от опровержения того факта, на наличие которого со ссылкой на конкретные документы указывают его процессуальные оппоненты (пункт 1 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденный Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020; определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 14.02.2019 N 305-ЭС18- 17629 по делу N А40-122605/2017).

В данном случае суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что в подтверждение факта возникновения у ООО "Тверская усадьба" денежной обязанности по основному обязательству ЗАО "НЗГП" и его правопреемник ООО "Партнер" представили лишь договор комиссии, спецификацию и акт приема-передачи товара. Вместе с тем, с учетом повышенного стандарта доказывания в делах о банкротстве названные документы не могут быть признаны доказательствами, в достаточной степени свидетельствующими о реальности следуемого из них обязательства.

В частности, из текста спецификации к договору комиссии следует, что комитент передал комиссионеру товар посредством его выборки комиссионером со склада комитента. При этом расходы по отгрузке-разгрузке указанного товара несет комиссионер. Суд первой инстанции обоснованно обратил внимание на то, что ООО "Тверская усадьба" осуществляет свою деятельность в г. Твери, в то время как ЗАО "НЗГП" - в г. Нелидово Тверской области, расстояние от г. Твери до г. Нелидово составляет 230 км. При этом по расчету кредиторов, не оспоренному ЗАО "НЗГП" и ООО "Партнер", вес товара, составляющих предмет договора комиссии, приближается к 77,5 тоннам. В связи с этим принятие товара на складе ЗАО "НЗГП" и его доставка до места нахождения ООО "Тверская усадьба" не могли быть осуществлены силами лишь одного руководителя комиссионера - Савенковой Н.Л., подписавшей договор. В осуществлении соответствующих действий должны были быть либо задействованы работники и транспортные средства комиссионера, либо привлечены сторонние организации для оказания услуг перевозки.

Однако у ООО "Тверская усадьба" не было работников, оно не располагало собственными или арендованными транспортными средствами. Сведения о заключении им договоров перевозки со сторонними организациями, составлении товаросопроводительных документов, несении расходов на привлечение перевозчиков из пояснений участвующих в споре лиц не следуют, документально не подтверждены. Также в материалах дела отсутствуют сведения о хранении комиссионером полученного товара, в том числе о наличии возможности хранить товар в таком объеме, с учетом специфики его деятельности (гостиничный бизнес). Исполнительная документация, которая должна была составляться по ходу выполнения обязательств из договора комиссии, в том числе, согласованная его условиями (отчеты, извещения о нарушениях договора и т.д.), в материалы дела не представлена.

Таким образом, в обоснование доводов о реальности договора комиссии ЗАО "НЗГП" не представило в материалы дела доказательств, подтверждающих реальность осуществление спорной сделки. В частности отсутствуют доказательства самостоятельного исполнения спорного договора, а также доказательства привлечения иных лиц для его осуществления. При этом судом первой инстанции обоснованно учтено, что по состоянию на текущую дату ЗАО "НЗГП" признано банкротом (дело N А66-5890/2019).

В рамках осуществления мероприятий конкурсного производства в отношении ЗАО "НЗГП" его конкурсный управляющий во втором квартале 2021 года провел инвентаризацию имущества должника. По результатам инвентаризации составлена и опубликована в ЕФРСБ инвентаризационная опись, исходя из которой весь товар, отраженный в акте приема-передачи от 09.01.2019 N 1, находится в распоряжении ЗАО "НЗГП" (сообщение в ЕФРСБ от 06.07.2021 N 6947775).

Изложенные обстоятельства свидетельствуют о том, что спорный товар не был передан в адрес ООО "Тверская усадьба". Доказательств иного в материалы дела не представлено. Таким образом, в материалах дела отсутствуют доказательства реальной отгрузки, перевозки и хранения комиссионером товара. При таких обстоятельствах являются необоснованными действия и затраты, связанные исполнением обязательств, возникших из договора комиссии. В частности, действия связанные с поиском покупателей, достижением с ними договоренностей относительно условий будущих обязательств, доказательства, свидетельствующие о возврате спорного товара, в данном случае, не свидетельствуют о реальности осуществления спорной сделки. По мнению суда апелляционной инстанции, изложенные обстоятельства свидетельствуют о непередаче ЗАО "НЗГП" товара в адрес ООО "Тверская усадьба". При этом упомянутые стороны, ограничившись минимальным набором материалов, достаточным для удовлетворения иска в общегражданском процессе, оформили документы, создающие видимость исполнения сделки, установили требования в судебном порядке при незаявлении обязанной стороной каких-либо возражений.

В обоснование решения об отмене судебных актов, суд кассационной инстанции указал на то, что реальность сделки между ООО "Тверская усадьба" и ЗАО "НЗГП", в том числе реальность передачи оборудования от ЗАО "НЗГП" к ООО "Тверская усадьба" была предметом судебного исследования, проверки и оценки, и установлена вступившим в законную силу решением Пролетарского районного суда города Твери. В результате, по мнению суда округа, выводы судов о не передаче имущества по договору комиссии N 01- 6 12/2018 от 03.12.2018 и о том, что он является мнимой сделкой, совершенной лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия (п.1, ст. 170 ГК РФ) является не обоснованным, противоречащим вынесенным по другому делу судебным актом, который вступил в законную силу и не отменен. При этом суд округа отметил, что в соответствии со ст. 392 ГПК РФ вступившие в законную силу решения судов общей юрисдикции, могут быть пересмотрены по новым обстоятельствам. К новым обстоятельствам в силу п.2 ч. 4 ст. 392 ГПК РФ относится признание вступившим в законную силу судебным постановлением суда общей юрисдикции или арбитражного суда недействительной сделки, повлекшей за собой принятие незаконного или необоснованного судебного постановления по данному делу. Конкурсный кредитор имеет право оспаривать сделки в рамках дела о банкротстве, а в случае принятия судебного акта о признании сделки недействительной, решение районного суда подлежит пересмотру по новым обстоятельствам. В силу ч. 3 ст. 69 АПК РФ вступившее в законную силу решение суда общей юрисдикции по ранее рассмотренному гражданскому делу обязательно для арбитражного суда, рассматривающего дело, по вопросам об обстоятельствах, установленных решением суда общей юрисдикции и имеющих отношение к лицам, участвующим в деле.

В соответствии с разъяснениями Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, изложенными в пункте 22 Постановления от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах связанных с рассмотрением дел о банкротстве" арбитражный суд при рассмотрении требования кредитора, основанного на решении суда, вступившего в законную силу, не проверяет вновь установленные вступившим в законную силу решением суда обстоятельства при предъявлении кредитором денежных требований к должнику. По смыслу названных норм, предполагается, что обоснованность требования, основанного на вступивших в законную силу судебных актах, к моменту рассмотрения такого требования в деле о банкротстве проверено на предмет необходимых обстоятельств и оценке надлежащих и бесспорных доказательств для правильного рассмотрения дела, в частности к которым относятся обстоятельства и доказательства, свидетельствующие о соблюдении правил заключения договора, о наличии полномочий на заключение договора у лиц его подписавших, заключенности и действительности договора, в том числе его реального исполнения кредитором в части передачи товара, либо перечисления денежных средств по условиям договора, факта отражения движения денежных средств по счетам кредитора и должника.

По смыслу приведенной процессуальной нормы п. 3 ст. 69 АПК РФ, преюдициальное значение приобретают лишь те фактические обстоятельства, установление которых судом ранее (по другому делу) основано на оценке спорных правоотношений в определенном объеме. Преюдициальное значение судебного акта следует воспринимать с учетом тех или иных особенностей ранее рассмотренного дела: предмета и основания заявленных требований, предмета доказывания, доводов участников спора, выводов суда по существу спора в связи с конкретными доказательствами, представленными лицами, участвующими в деле, и исследованными и оцененными судом. При этом одна лишь оценка конкретного доказательства (в той или иной части) не может рассматриваться как основание, необходимое и достаточное для окончательного вывода о преюдиции. В случае если сторона представляет доказательства, подтверждающие, что обстоятельствам может быть дана иная оценка, суд должен исследовать эти доказательства и доводы стороны. Аналогичная позиция изложена в Постановлении Арбитражного суда Московского округа по делу N А40-184461/2016 от 28.08.2018.

Однако, при рассмотрении дела в районном суде обстоятельства связанные с поставкой товара на комиссию (отсутствием доказательств фактической поставки) не рассматривались, вопрос реальности поставки товаров на комиссию в Пролетарском районном суде города Твери не исследовался.

В данном случае ЗАО "НЗГП", а именно Савенкова Н.Л. (должник) и ООО "Тверская усадьба" при рассмотрении спора в Пролетарском районном суде г. Твери в фактически признали предъявленные им требования, явку своих представителей в судебной заседании не обеспечили, не предприняли мер к уменьшению суммы неустойки на основании ст. 333 ГК РФ (т. 45, л.д. 98-101 или т. 55, л.д. 91), что исключает применение ст. 69 АПК РФ (Определении Верховного Суда Российской Федерации от 05.09.2016 г. N 307-ЭС14-6161).

Взыскание долга по договору займа на основании вступивших в законную силу актов судов общей юрисдикции не препятствует признанию недействительной как мнимой сделки договора займа в рамках дела о банкротстве, если суд общей юрисдикции не исследовал вопрос о действительности передачи денежных средств (Определение Верховного Суда Российской Федерации от 30.11.2016 N 309-ЭС15-18214). Само по себе наличие вступившего в законную силу судебного акта о взыскании задолженности не препятствует исследованию вопроса об оспаривании обеспечительных сделок в рамках настоящего спора (Постановление Арбитражного суда Московского округа от 30.01.2024 по делу N А41-76698/2017).

Так, в условиях неплатежеспособности должника и конкуренции его кредиторов возможны ситуации, когда судебный спор разыгрывается должником и "дружественным" с ним кредитором с целью получения внешне безупречного судебного акта для включения в реестр и последующего участия в распределении конкурсной массы. В связи с тем, что интересы сторон такого спора совпадают, их процессуальная деятельность направлена не на установление истины, а на решение иных задач. При этом в отсутствие столкновения интересов сторон и состязательности в доказывании суд лишен возможности предвидеть реальную цель истца и ответчика, а значит и выполнить задачи судопроизводства (статья 2 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации) (Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного суда РФ от 29.10.2018 N N А32-42517/2015, 308-ЭС18-9470).

Формальный судебный спор характеризуется, как правило, минимальным набором доказательств, представленных одной стороной спора; пассивной позицией другой стороны в опровержении этих доказательств; признанием иска или обстоятельств дела; неявкой представителей в судебное заседание; отсутствием попыток со стороны проигравшей стороны обжаловать судебный акт и т.п. При этом одним из правовых механизмов, позволяющих проверить обоснованность требований кредитора, является предоставление возможности конкурирующим с ним кредиторам, не имевшим возможности ранее участвовать в судебном процессе по объективным причинам, однократно и консолидировано выдвигать возражения против законности и обоснованности судебного акта, на котором основано заявленное в деле о банкротстве требование. Тем самым решается задача исключения из реестра требований, основанных на искусственно инициированном судебном споре, в котором обе стороны, будучи так или иначе связанными между собой, по сути заинтересованы в одном и том же исходе дела и обращаются в суд лишь для формального соблюдения требований пункта 1 статьи 71 и пункта 1 статьи 100 Закона о банкротстве с целью получения внешне безупречного судебного акта для включения в реестр требований кредиторов (определения Верховного Суда Российской Федерации от 11.09.2017 N 301-ЭС17-4784, от 21.02.2019 N 308- ЭС18-16740, от 03.02.2020 N 305-ЭС19-18970). Активная позиция конкурирующих кредиторов по опровержению доказательств, положенных в основу судебного акта; по предоставлению новых доказательств; по выдвижению новых доводов, иначе интерпретирующих позицию, ранее подтвержденную в суде, превращает формальный судебный спор в реальный (то есть тот, разрешения которого и является задачей арбитражных судов в соответствии со статьей 2 АПК РФ) и восполняет недостатки процессуального поведения сторон формального спора. При изложенных обстоятельствах, с учетом того, что суд общей юрисдикции не исследовал вопрос о реальности поставки товаров на комиссию от ЗАО "НЗГП", его решение не может лечь в основу судебного акта по настоящему обособленному спору.

Также суд округа констатировал, что суды не указали, на основании каких доказательствах ими сделан вывод об аффилированности ЗАО "НЗГП" с должником Савенковой Н.Л. и/или ООО "Тверская усадьба".

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической. Второй из названных механизмов по смыслу абзаца 26 статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности. О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.

Так, согласно публичным данным ФНС России основным видом деятельности ООО "Тверская усадьба" является деятельность гостиниц и прочих мест для временного проживания, в его штате состоит 1 сотрудник, выручка за 2018-2019 г.г. составила 0 рублей, стоимость основных средств на 31.12.2018 - 203 000 руб., на 31.12.2019 - 6 000 руб., чистый прибыль за 2018 г. - 0 рублей, убыток за 2019 - 197 000 руб. (т. 45, л.д. 90-92, 97, т. 64, л.д. 6 - 12) Указанные сведения свидетельствуют о финансовой ненадежности ООО "Тверская усадьба" как контрагента. В то же время, в соответствии с договором комиссии ЗАО "НЗГП" передало для реализации ООО "Тверская усадьба" товар стоимостью 20 964 320,56 руб. (т. 45, л.д. 61), при этом не ограничивая его по сроку реализации товара.

Предоставление товара для реализации стоимостью 20 964 320,56 руб. без установления для комиссионера (ООО "Тверская усадьба") конкретных сроков такой реализации не соответствует сложившимся обычаям делового оборота, является нетипичным для реализуемых в обычных условиях обязательств, экономически невыгодно и нецелесообразно для добросовестной стороны, по сути, создает для комиссионера условия по реализации товара в течение неопределенного срока. Установление таких условий при прочих равных обстоятельствах недоступно независимым участникам оборота, указывает на наличие у сторон неформальных договоренностей, вызванных доверительными отношениями, общность экономических интересов и, следовательно, на фактическую аффилированность ЗАО "НЗГП" и ООО "Тверская усадьба".

Судом первой инстанции обоснованно принято во внимание непринятие ЗАО "НЗГП" мер к принудительному возврату товара (его стоимости) от ООО "Тверская усадьба на протяжении значительного периода времени. Так, 26.10.2021 ЗАО "НЗГП" обратилось с иском в районный суд (т. 45, л.д. 102), при том, что ООО "Тверская усадьба" не продало ни одной единицы товара, принятого на комиссию, начиная с 09.01.2019 (т. 45, л.д. 62). Указанное обстоятельство также свидетельствует о наличии между сторонами особых отношений, не доступных независимым участникам оборота. Учитывая, что Савенкова Н.Л. на момент заключения договора комиссии являлась единственным участником и руководителем ООО "Тверская усадьба" (т. 45, л.д. 93), она также является заинтересованным по отношению к ЗАО "НЗГП" лицом через ООО "Тверская усадьба" (ст. 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках").

О фактической аффилированности между должником Савенковой Н.Л. и ЗАО "НЗГП" также свидетельствует ее противоречивое поведение. Так, при рассмотрении обоснованности требования ЗАО "НЗГП" она выступала против удовлетворения его заявления (т. 59, л.д. 88 - 89), при этом в рамках настоящего обособленного спора выступает за отказ в признании недействительной сделки с ЗАО "НЗГП" (т. 55, л.д. 117-120). С учетом поведения сторон при совершении спорной сделки, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что действия контрагентов по сделке свидетельствует о наличии у них общих целей и интересов. Характер их взаимодействия указывает на согласованность и синхронность их действий по изготовлению документов, не основанных на реальных фактах хозяйственной жизни (представленных в суд общей юрисдикции и затем в арбитражный суд), с целью искусственного создания видимости задолженности перед "дружественным" кредитором. Такое поведение недоступно обычным (независимым) участникам рынка (определение Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475). В свою очередь, последовательное совершение сторонами действий, недоступных независимым участникам рынка, свидетельствует об их фактической аффилированности.

Рассматривая первоначально особенный спор, суд первой инстанции установил, что товар, переданный ООО "Тверская усадьба" 09.01.2019 (т. 45, л.д. 53) во исполнение договора комиссии от 03.12.2018 (т. 45, л.д. 53, 58-61) был обнаружен 06.07.2021 у ЗАО "НЗГП", когда конкурсный управляющий Седова Л.В. провела инвентаризацию имущества признанного банкротом ЗАО "НЗГП". Спецификация к договору комиссии идентична инвентаризационной описи имущества ЗАО "НЗГП" (т. 45, л.д. 58-61). Факт выявления 06.07.2021 имущества у ЗАО "НЗГП" не помешал Седовой Л.В. 26.10.2021 обратиться в суд с иском против ООО "Тверская усадьба" (т. 45, л.д. 102), позже (25.04.2023) добиться включения требования ЗАО "НЗГП" (правопреемник - ООО "Партнер") в реестр требований кредиторов должника. ООО "Партнер" в защиту сделки между ЗАО "НЗГП" и должником Савенковой Н.Л. ссылается на итоги инвентаризации ООО "Тверская усадьба", согласно которым у последнего 03.10.2023 выявлена часть имущества из спорного договор комиссии. В обосновании реальности сделки ООО "Партнер" ссылается на то, что часть спорного имущества обнаружена у ООО "Тверская усадьба", значит, спорный договор комиссии и, как следствие, спорный договор поручительства, являются реальными сделками.

Суду первой инстанции были представлены доказательства, подтверждающие, что конкурсным управляющим ООО "Тверская усадьба" является Седова Л.В., которая 06.07.2021 обнаружила имущество у ЗАО "НЗГП". Одно и то же имущество Седова Л.В. сначала (06.07.2021) отразила как имущество ЗАО "НЗГП", а позже (03.10.2023) - у ООО "Тверская усадьба". На вопрос суда относительно перемещения товаров, представитель ООО "Партнер" пояснил, что такими сведениями не располагает. В инвентаризационной ведомости было отображено исключительно имущество, поименованное в спорном договоре комиссии с ЗАО "НЗГП" и ничего лишнего. Позже Седова Л.В. провела "дополнительную" инвентаризацию и отразило у ООО "Тверская усадьба" исключительно лишь то имущество, которое было поименовано в договоре поставки с ООО "Персонал". Причем произошло это ровно в тот момент, когда Арбитражный суд Ярославской области, рассматривая заявление о признании договора поставки недействительной сделкой, затребовал у ООО "Персонал" доказательства реальности исполнения сделки.

Инвентаризация представляют собой проверку наличия имущества путём сличения (сопоставления) фактических данных с данными бухгалтерского учёта. По общему правилу предполагается, что лицо, проводящее инвентаризацию, имеет на руках данные бухгалтерского учета того лица, наличие имущества которого проверяется. В то же время, согласно последней бухгалтерской отчетности ООО "Тверская усадьба" (на 01.01.2021 г.) на его балансе имущество не числится, бухгалтерская отчетность ООО "Тверская усадьба" за последующие отчетные периоды не предоставлялась. Арбитражный суд Тверской области своим определением по делу о банкротстве ООО "Тверская усадьба" от 08.12.2023 принял к производству ходатайство Седовой Л.В. об истребовании у бывшего руководителя должника Савенковой Н.Л. бухгалтерской документации общества. При указанных обстоятельствах в отсутствии бухгалтерской документации и отчетности ООО "Тверская усадьба", была произведена инвентаризация, с указанием в инвентаризационных ведомостях точное подробное наименование имущества и его балансовую стоимость.

В инвентаризационных ведомостях от 04.12.2023 имеется отметка в отношении выявленного имущества "приняты для реализации", в то время как с ООО "Персонал" был заключен договор поставки, соответственно, имущество перешло в собственность ООО "Тверская усадьба". Седова Л.В. передала в Арбитражный суд Ярославской области фотографии имущества, поименованные ею как имущество ООО "Тверская усадьба", якобы полученное от ООО "Персонал", а также пояснила, что данное имущество находится по адресу: Тверская усадьба г. Нелидово, ул. Машиностроителей, д. 13. Обобщая изложенные обстоятельства, сделка из договора комиссии от 03.12.2018 N 01-12/2018, не имевшая под собой реальных хозяйственных операций, совершенная фактически аффилированными между собой лицами, не преследовавших цели достижения правовых последствий сделки комиссии и прикрывших ее конструкцией искусственное создание видимости задолженности, ничтожна в силу пункта 2 статьи 170 ГК РФ.

В соответствии с пунктом 1 статьи 166 ГК РФ ничтожная сделка недействительна независимо от признания ее таковой судом. Учитывая ничтожность договора комиссии, опосредующего основное обязательство ООО "Тверская усадьба" и ЗАО "НЗГП", договор поручительства с Савенковой Н.Л., следующий в силу статьи 329 ГК РФ судьбе основного обязательства, также является недействительным.

В данном случае суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что в настоящем случае условия, на которых и при которых Савенковой Н.Л. выдано поручительство ООО "Тверская усадьба", свидетельствуют о мнимости этой сделки и ее совершении с злоупотреблением правом.

В соответствии с пунктом 1 статьи 170 ГК РФ сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия (мнимая сделка), ничтожна. Согласно правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в определении от 25.07.2016 по делу N 305-ЭС16-2411, данная норма направлена на защиту от недобросовестности участников гражданского оборота. Фиктивность мнимой сделки заключается в том, что у ее сторон нет цели достижения заявленных результатов. Волеизъявление сторон мнимой сделки не совпадает с их внутренней волей. Реальной целью мнимой сделки может быть, например, искусственное создание задолженности стороны сделки перед другой стороной для последующего инициирования процедуры банкротства и участия в распределении имущества должника.

В то же время для этой категории ничтожных сделок определения точной цели не требуется. Установление факта того, что стороны на самом деле не имели намерения на возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей, обычно порождаемых такой сделкой, является достаточным для квалификации сделки как ничтожной. Сокрытие действительного смысла сделки находится в интересах обеих ее сторон. Совершая сделку лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но создать реальные правовые последствия не стремятся. Поэтому факт расхождения волеизъявления с волей устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон. Обстоятельства устанавливаются на основе оценки совокупности согласующихся между собой доказательств. Доказательства, обосновывающие требования и возражения, представляются в суд лицами, участвующими в деле, и суд не вправе уклониться от их оценки (статьи 65, 168, 170 АПК РФ). Отсюда следует, что при наличии обстоятельств, очевидно указывающих на мнимость сделки, либо доводов стороны спора о мнимости, установление только тех обстоятельств, которые указывают на формальное исполнение сделки, явно недостаточно (тем более, если решение суда по спорной сделке влияет на принятие решений в деле о банкротстве, в частности, о включении в реестр требований кредиторов).

Проверяя действительность сделки, послужившей основанием для включения требований ответчика в реестр требований кредиторов, исходя из доводов о наличии признаков мнимости сделки и ее направленности на создание искусственной задолженности кредитора, суд должен осуществлять проверку, следуя принципу установления достаточных доказательств наличия или отсутствия фактических отношений. Целью такой проверки является установление обоснованности долга, возникшего из договора, и недопущение включения в реестр необоснованных требований, поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования, а также должника и его учредителей (участников) (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 18.10.2012 N 7204/12 по делу N А70- 5326/2011, определение Верховного Суда Российской Федерации от 25.07.2016 по делу N305-ЭС16-2411). Стороны мнимой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение (пункт 86 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

Как следует из пункта 15.1 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 N 32 "О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом "О несостоятельности (банкротстве)" при рассмотрении требования об оспаривании по п. 2 ст. 103 Закона договора поручительства (залога), в частности, выданного по обязательству заинтересованного лица, могут приниматься во внимание следующие обстоятельства: были ли должник и заинтересованное лицо платежеспособными на момент заключения оспариваемого договора, было ли заключение такого договора направлено на реализацию нормальных экономических интересов должника (например, на получение заинтересованным лицом кредита для развития его общего с должником бизнеса), каково было соотношение размера поручительства и чистых активов должника на момент заключения договора, была ли потенциальная возможность должника после выплаты долга получить выплаченное от заинтересованного лица надлежащим образом обеспечена (например, залогом имущества заинтересованного лица) и т.п., а также знал ли и должен ли был знать об указанных обстоятельствах кредитор.

В данном случае суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что договор поручительства, на котором основано требование к должнику, заключен в период, когда у должника имелась задолженность перед другими кредиторами, его заключение не имело экономической целесообразности для его сторон, поскольку Савенкова Н.Л. не имела возможности исполнить обязательства, многократно превышающие стоимость ее имущества. В то же время, как было установлено, стороны основного обязательства не имели намерения его исполнять, документы по нему не отражали реальных фактов хозяйственной жизни и были составлены сторонами для вида. В свою очередь, предоставление обеспечения по обязательству, которое стороны не намерены исполнять, свидетельствует о преследовании контрагентами целей, отличных от предоставления и получения обеспечения по обязательству ООО "Тверская усадьба", об их недобросовестном поведении, в котором имеются признаки злоупотребления правом (статья 10 ГК РФ).

При изложенных обстоятельствах суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что договор поручительства к договору комиссии от 03.12.2018 N 01-12/2018, заключенный между должником и ЗАО "НЗГП", является недействительным. В силу пунктов 1 и 2 статьи 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

Что касается доводов апелляционной жалобы, то суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.

По мнению заявителей апелляционных жалоб, обжалуемое определение суда первой инстанции должно быть отменено, поскольку у заявителя по обособленному спору (кредитора) отсутствует право оспаривать в деле о банкротстве сделку, совершенную без участия должника. Данный довод отклоняется по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела, ООО "Девелоперская компания Паллада - Тверь" (кредитор), инициируя настоящий обособленный спор, просило признать недействительной сделку, заключённую именно должником (договор поручительства). При этом суд первой инстанции, установив в действиях участников иной сделки, (договор комиссии), признаков недобросовестного поведения, руководствуясь п. 1 ст. 10 ГК РФ, а также разъяснениями из пунктов 1, 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Постановление N 25), справедливо признал ее недействительной. Согласно пункту 1 статьи 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Согласно пункту 2 статьи 168 ГК РФ сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц (в том числе кредиторов банкрота), ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

В соответствии с разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации, изложенными в пункте 1 Постановления от 23.06.2015 N 25, если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 ГК РФ). Согласно пункту 7 Постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 N 25, если совершение сделки нарушает запрет, установленный пунктом 1 статьи 10 ГК РФ, в зависимости от обстоятельств дела такая сделка может быть признана судом недействительной (пункты 1 или 2 статьи 168 ГК РФ).

В данном случае суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что о недобросовестном поведении участников договора комиссии свидетельствуют следующие установленные по делу обстоятельства в совокупности:

1) ООО "Тверская усадьба" не могло фактически исполнить договор комиссии, о чем свидетельствует его материальное положение (транспортные средства и помещения для хранения отсутствуют), обеспеченность трудовыми ресурсами (1 чел. в штате), специфика деятельности (деятельность гостиниц), удаленность месторасположения от склада комитента (230 км), а также общий вес якобы переданного для реализации товара (77,5 тонн);

2) товар, якобы переданный ООО "Тверская усадьба" 09.01.2019 (т. 45, л.д. 53) по договору комиссии (т. 45, л.д. 53, 58-61) был обнаружен 06.07.2021 у комитента ЗАО "НЗГП" при инвентаризации; спецификация к договору комиссии идентична инвентаризационной описи имущества ЗАО "НЗГП" (т. 45, л.д. 58-61); другими словами, товар из договора комиссии обнаружен у комитента;

3) не смотря на то, что договор комиссии не мог быть исполнен и/или товар по договору комиссии был возвращен полностью, стороны (участники договора комиссии), ограничившись минимальным набором, достаточным для удовлетворения иска в общегражданском процессе, оформили документы, создающие видимость исполнения сделки, установили требования в судебном порядке при незаявлении обязанной стороной каких-либо возражений. Таким образом, факт выявления 06.07.2021 спорного имущества у ЗАО "НЗГП" не стал препятствием 26.10.2021 обратиться в суд с иском против ООО "Тверская усадьба" (т. 45, л.д. 102), позже (25.04.2023) добиться включения требования ЗАО "НЗГП" (правопреемник - ООО "Партнер") в реестр требований кредиторов должника.

Помимо прочего, суд первой инстанции установил противоречивое поведение должника в обособленных спорах с участием комитента ЗАО "НЗГП". В частности, при рассмотрении обоснованности требования ЗАО "НЗГП" (из договора поручительства) должник выступала против удовлетворения его заявления (т. 59, л.д. 88-89), при этом в рамках настоящего обособленного спора выступает за отказ в признании недействительной сделки с ЗАО "НЗГП" (т. 55, л.д. 117-120), т.е. кардинально меняет свое отношение к задолженности перед ЗАО "НЗГП".

Таким образом, принятие согласованных между собой мер к установлению несуществующего требования к банкроту (с участием банкрота) с целью получения права на часть конкурсной массы однозначно свидетельствует о недобросовестном поведении участников договора комиссии, что стало верным основанием для признания его недействительным.

Также отклоняется довод заявителей апелляционных жалоб о том, что определение должно быть отменено, поскольку имеется вступившее в законную силу решение районного суда, подтверждающее реальность договора комиссии.

Суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что коль скоро суд общей юрисдикции не исследовал вопрос о реальности поставки товаров на комиссию от ЗАО "НЗГП", его решение не может лечь в основу судебного акта по настоящему обособленному спору. При этом арбитражный суд обоснованно сослался на правовые позиции, выработанные судебной практикой, в частности:

1) взыскание долга по договору займа на основании вступивших в законную силу актов судов общей юрисдикции не препятствует признанию недействительной как мнимой сделки договора займа в рамках дела о банкротстве, если суд общей юрисдикции не исследовал вопрос о действительности передачи денежных средств (Определение Верховного Суда Российской Федерации от 30.11.2016 N 309-ЭС15-18214);

2) само по себе наличие вступившего в законную силу судебного акта о взыскании задолженности не препятствует исследованию вопроса об оспаривании обеспечительных сделок в рамках настоящего спора (Постановление Арбитражного суда Московского округа от 30.01.2024 по делу N А41-76698/2017);

3) в отсутствие столкновения интересов сторон и состязательности в доказывании суд лишен возможности предвидеть реальную цель истца и ответчика, а значит и выполнить задачи судопроизводства (статья 2 АПК РФ) (Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного суда РФ от 29.10.2018 N N А32-42517/2015, 308-ЭС18-9470).

Как правильно установил суд первой инстанции, ответчики по иску ЗАО "НЗГП", а именно Савенкова Н.Л. (должник), ООО "Тверская усадьба" при рассмотрении спора в Пролетарском районном суде г. Твери в фактически признали предъявленные им требования, явку своих представителей в судебной заседании не обеспечили, при этом даже не предприняли мер к уменьшению суммы неустойки на основании ст. 333 ГК РФ (т. 45, л.д. 98-101 или т. 55, л.д. 91), что исключает применение ст. 69 АПК РФ (Определении Верховного Суда Российской Федерации от 05.09.2016 г. N 307-ЭС14-6161) (стр. 7, абз. 2).

Вопреки доводам апеллянтов суд первой инстанции обоснованно установил наличие между участниками договора комиссии фактической аффилированности (Определение Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308- ЭС16-1475). Суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что публичные данные (выручка - 0 руб., убыток от деятельности) свидетельствуют о финансовой ненадежности ООО "Тверская усадьба" как контрагента (стр. 8 абз. 5, 6). При этом ЗАО "НЗГП" в соответствии с договором комиссии передало для реализации ООО "Тверская усадьба" товар стоимостью 20 964 320,56 рублей (т. 45, л.д. 61), при этом не ограничивая его по сроку реализации товара. Указанный способ ведения бизнеса не характерен сложившимся обычаям делового оборота, указывает на наличие особых доверительных отношений между участниками договора комиссии, не доступным обычным контрагентам.

Также суд первой инстанции обоснованно признал существенным срок, по истечению которого ЗАО "НЗГП" озаботилось возвратом своего имущества от ООО "Тверская усадьба". Так, лишь 26.10.2021 ЗАО "НЗГП" обратилось с иском в районный суд (т. 45, л.д. 102), при том, что ООО "Тверская усадьба" не продало ни одной единицы товара, принятого на комиссию, начиная с 09.01.2019 (т. 45, л.д. 62). Коль скоро Савенкова Н.Л. на момент заключения договора комиссии являлась единственным участником и руководителем ООО "Тверская усадьба" (т. 45, л.д. 93), она также является заинтересованным по отношению к ЗАО "НЗГП" лицом через ООО "Тверская усадьба" (ст. 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках"). Является обоснованным вывод суда первой инстанции о заинтересованности Савенковой Н.Л. по отношению к ЗАО "НЗГП". Данное обстоятельство подтверждается противоречивым поведением Савенковой Н.Л. в обособленных спорах с ЗАО "НЗГП". В частности, при рассмотрении обоснованности требования ЗАО "НЗГП" (из договора поручительства) должник выступала против удовлетворения его заявления (т. 59, л.д. 88-89), при этом в рамках настоящего обособленного спора выступает за отказ в признании недействительной сделки с ЗАО "НЗГП" (т. 55, л.д. 117- 120), т.е. кардинально меняет свое отношение к задолженности перед ЗАО "НЗГП".

Также обоснованным является вывод суда первой инстанции о критическом отношении к итогам инвентаризации имущества, произведенном в ООО "Тверская усадьба", в ходе которой, по мнению заявителей жалоб, был обнаружен частично товар, полученный по договору комиссии от ЗАО "НЗГП", в связи со следующим. Во-первых, суд первой инстанции установил, что товар, якобы переданный ООО "Тверская усадьба" 09.01.2019 (т. 45, л.д. 53) по договору комиссии (т. 45, л.д. 53, 58-61) был обнаружен 06.07.2021 у комитента ЗАО "НЗГП" его конкурсным управляющим Седовой Л.В. при инвентаризации; спецификация к договору комиссии идентична инвентаризационной описи имущества ЗАО "НЗГП" (т. 45, л.д. 58-61). Также обоснованно суд первой инстанции обратил внимание на то, что одно и то же имущество Седова Л.В. (конкурсный управляющий ЗАО "НЗГП") прежде (06.07.2021) отразила это имущество, как принадлежащее ЗАО "НЗГП", а позже (03.10.2023) (будучи конкурсным управляющим ООО "Тверская усадьба") - как имущество, принадлежащее ООО "Тверская усадьба". При этом, отсутствуют пояснения каким образом товар от одного банкрота - ЗАО "НЗГП" перешел к другому банкроту - ООО "Тверская усадьба", минуя публичные процедуры реализации имущества в ходе конкурсного производства. Во-вторых, остались не опровергнутыми доводы сторон о фактической невозможности проведения инвентаризации имущества ООО "Тверская усадьба" Суд первой инстанции верно отметил, что инвентаризация представляют собой проверку наличия имущества путём сличения (сопоставления) фактических данных с данными бухгалтерского учёта. По общему правилу предполагается, что лицо, проводящее инвентаризацию, имеет на руках данные бухгалтерского учета того лица, наличие имущества которого проверяется. В то же время, согласно последней бухгалтерской отчетности ООО "Тверская усадьба" (на 01.01.2021 г.) на его балансе имущество не числится (т. 110, л.д. 34). При этом бухгалтерская отчетность ООО "Тверская усадьба" за последующие отчетные периоды не предоставлялась.

Арбитражный суд Тверской области своим определением по делу о банкротстве ООО "Тверская усадьба" от 08.12.2023 (т. 110, л.д. 40-53) принял к производству ходатайство Седовой Л.В. об истребовании у бывшего руководителя должника Савенковой Н.Л. бухгалтерской документации общества.

При указанных обстоятельствах в отсутствии бухгалтерской документации и отчетности ООО "Тверская усадьба", была произведена инвентаризация, с указанием в инвентаризационных ведомостях точного (подробного) наименования имущества и его балансовой стоимости. При этом установлено, что у Седовой Л.В. нет бухгалтерской документации и отчетности ООО "Тверская усадьба", но она каким-то образом инвентаризацию, указав в инвентаризационных ведомостях точное подробное наименование имущества и даже его балансовую стоимость.

По мнению суда апелляционной инстанции, доказательством нереальности итогов инвентаризации, проведенной Седовой Л.В. дополнительно свидетельствуют следующие обстоятельства.

Согласно отчету Седовой Л.В. об итогах конкурсного производства в отношении ООО "Тверская усадьба" по состоянию на 01.12.2023 якобы выявленное 03.10.2023 имущество (сплошной металл) с балансовой стоимостью более 60 млн. руб. не хранится "под крышей" и никем не охраняется. При этом сведений о заключении Седовой Л.В. договоров аренды, об оказании услуг охраны в отчете Седовой Л.В. не содержится (т. 110, л.д. 55- 62). Доказательств сохранности Седовой Л.В. якобы выявленного ею имущества на столь значительную стоимость материалы дела не содержат.

Доводам апеллянтов о том, что при установлении требования ЗАО "НЗГП" доводы о недействительности договоров заявлялись кредиторами, но не были услышаны арбитражными судами, также отклоняются. Суд по тексту своего определения от 25.04.2023 об установлении требования ЗАО "НЗГП" указал, что возражения относительно указанного требования в материалы дела не поступили. К аналогичному выводу пришел суд апелляционной инстанции в постановлении от 03.07.2023.

Также обоснованным является вывод суда первой инстанции об отсутствии оснований для вывода о пропуске заявителем срока исковой давности. Принимая во внимание дату приема требования заявителя по настоящему спору (кредитора) к рассмотрению арбитражным судом (26.04.2022) и то, что именно с этого момента заявитель мог узнать о нарушении своего права, а также об обстоятельствах недействительности спорной сделки (при ознакомлении с требованием ЗАО "НЗГП"), подача в суд заявления о признании сделки недействительной (23.01.2023) произошло в переделах срока исковой давности.

Таким образом, доводы апелляционных жалоб не могут служить основанием для отмены обжалуемого судебного акта, поскольку обусловлены несогласием заявителя с выводами суда первой инстанции, при отсутствии в материалах апелляционной жалобы доказательств, которые могли бы поставить под сомнение правильность вывода суд первой инстанции.

С учетом изложенного и руководствуясь статьями 266 - 269, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Девятый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда г. Москвы от 07.06.2024 по делу N А40-134808/21 оставить без изменения, а апелляционные жалобы Седовой Л.В., ООО "Партнер" - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня принятия и может быть обжаловано в течение месяца со дня изготовления в полном объеме в Арбитражный суд Московского округа.

Председательствующий судья

Р.Г. Нагаев

Судьи

А.Н. Григорьев А.А. Дурановский