Постановление Арбитражного суда Московского округа от 16 февраля 2024 г. N Ф05-6189/23 по делу N А40-286206/2021

Москва

16 февраля 2024 г.

Дело N А40-286206/21

Резолютивная часть постановления оглашена 12 февраля 2024 года.

Постановление в полном объеме изготовлено 16 февраля 2024 года.

Арбитражный суд Московского округа в составе:

председательствующего-судьи Тарасова Н.Н.,

судей Морхата П.М., Уддиной В.З.,

при участии в судебном заседании:

от Турилиной И.Б. - Ромашевский Д.В. по доверенности от 15.06.2023;

от акционерного общества "БМ-Банк" - Максимова Я.А. по доверенности от 28.12.2023;

от финансового управляющего гражданина-должника Мельника Е.Н. - Миронов Л.Ю. по доверенности от 01.04.2023;

рассмотрев в судебном заседании кассационную жалобу Турилиной И.Б.

на определение Арбитражного суда города Москвы от 22.09.2023,

на постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 29.11.2023

о признании недействительными сделками брачного договора от 23.09.2016,

а также дополнительного соглашения к нему от 09.07.2019

в рамках рассмотрения дела о признании несостоятельным (банкротом) Мельника Е.Н.,

УСТАНОВИЛ:

решением Арбитражного суда города Москвы от 28.02.2023 гражданин - должник Мельник Е.Н. (далее - должник) был признан несостоятельным (банкротом), в отношении него введена процедура реализации имущества гражданина, финансовым управляющим должника утвержден Стерлигов П.Н.

В Арбитражный суд города Москвы поступило заявление финансового управляющего должника о признании недействительными сделками брачного договора от 23.09.2016, а также дополнительного соглашения к нему от 09.07.2019, заключенных между должником и Турилиной И.Б., которое обжалуемым определением Арбитражного суда города Москвы от 22.09.2023, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 29.11.2023, было удовлетворено.

Не согласившись с вынесенными судебными актами, Турилина И.Б. обратилась в Арбитражный суд Московского округа с кассационной жалобой, в которой, указывая на неправильное применение судами норм материального и процессуального права и неполное выяснение обстоятельств, имеющих значение для рассмотрения данного дела, просит удовлетворить кассационную жалобу, обжалуемые определение и постановление отменить, принять по делу новый судебный акт об отказе в удовлетворении заявленных требований.

В судебном заседании представитель Турилиной И.Б. доводы кассационной жалобы поддержал, а представители финансового управляющего должника и акционерного общества "БМ-Банк" (далее - общества) просили суд обжалуемые судебные акты оставить без изменения, ссылаясь на их законность и обоснованность, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы, своих представителей в суд кассационной инстанции не направили, что, в силу части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не препятствует рассмотрению кассационной жалобы в их отсутствие.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 27.07.2010 N 228-ФЗ), информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru.

Изучив материалы дела, выслушав объяснения представителей лиц, участвующих в деле, явившихся в судебное заседание, обсудив доводы кассационной жалобы и возражений относительно нее, проверив в порядке статей 286, 287 и 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, законность обжалованных судебных актов, судебная коллегия суда кассационной инстанции не находит оснований для отмены определения и постановления по доводам кассационной жалобы.

Согласно статье 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закона о банкротстве), дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными Законом о банкротстве.

В соответствии со статьей 61.1 Закона о банкротстве, сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации (далее - ГК РФ), а также по основаниям и в порядке, которые указаны в Законе о банкротстве.

Как усматривается из материалов дела и было установлено судом первой инстанции, между должником и Турилиной И.Б. был заключен брачный договор от 23.09.2016, по условиям которого пятикомнатная квартира общей площадью 208,3 кв.м., расположенная по адресу: Москва, ул. Алабяна, д. 13, корп. 1, кв. 81, три машино-места, расположенные по тому же адресу, остальное имущество, в частности: банковские вклады, акции и другие ценные бумаги, доля в имуществе и доходах коммерческих организациях, ювелирные украшения, изделия из натурального меха, автомобиль, подарки, а также полученные супругами или одним из них во время брака, признаются личной собственностью Турилиной И.Б.

Дополнительным соглашением к брачному договору от 08.07.2019 стороны установили режим раздельной собственности на все имущество, то есть все имущество, приобретенное в период брака, является раздельной собственностью того из супругов, на чье имя оно оформлено и зарегистрировано.

Полагая, что брачный договор и дополнительное соглашение к нему отвечают признакам недействительности, установленным статьей 61.2 Закона о банкротстве, а также статьями, 10, 168 и 170 ГК РФ, финансовый управляющий должника обратился в суд с рассматриваемым заявлением, удовлетворяя которое, суд первой инстанции исходил из следующего.

В соответствии с пунктом 3 статьи 19 Закона о банкротстве, заинтересованными лицами по отношению к должнику-гражданину признаются его супруг, родственники по прямой восходящей и нисходящей линии, сестры, братья и их родственники по нисходящей линии, родители, дети, сестры и братья супруга.

Согласно общему подходу, для констатации ничтожности сделки по статьям 10 и 168 ГК РФ, помимо злоупотребления правом со стороны должника, необходимо также установить факт соучастия либо осведомлённости другой стороны сделки о противоправных целях должника.

При этом осведомленность контрагента должника может носить реальный характер (контрагент точно знал о злоупотреблении) или быть презюмируемой (контрагент должен был знать о злоупотреблении, действуя добросовестно и разумно (в том числе случаи, если контрагент является заинтересованным или аффилированным лицом).

Согласно пункту 2 статьи 46 Семейного кодекса Российской Федерации (далее - СК РФ), кредитор (кредиторы) супруга должника вправе требовать изменения условий или расторжения заключенного между ними договора в связи с существенно изменившимися обстоятельствами в порядке, установленном статьями 451-453 ГК РФ.

Несмотря на то, что действующее законодательство не запрещает заключение договоров между заинтересованными лицами, более того, правовая природа брачного договора предполагает его совершение между супругами, брачный договор не должен искусственно ставить одного из них в крайне неблагоприятное положение, например, вследствие существенной непропорциональности долей в общем имуществе.

В соответствии с правовыми позициями высшей судебной инстанции, приведенными Конституционным Судом Российской Федерации в определении от 04.12.2003 N 456-О и в постановлении от 12.07.2007 N 10-П, направленными на защиту интересов кредиторов от недобросовестного поведения должника, исходя из общеправового принципа справедливости в сфере регулирования имущественных отношений, основанных на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности их участников, защита права собственности и иных имущественных прав (в том числе прав требования) должна осуществляться на основе соразмерности и пропорциональности, с тем, чтобы обеспечивался баланс прав и законных интересов участников гражданского оборота - собственников, кредиторов, должников.

Необходимым условием для признания брачного договора недействительным на основании статей 10 и 168 ГК РФ является не сам факт его заключения без уведомления кредиторов, а невозможность реализации такими кредиторами гарантий, предусмотренных статьей 46 СК РФ (например, должник заключает брачный договор в преддверие принятия на себя обязательств в целях обхода требований пункта 1 статьи 46 СК РФ и сохранения имущества супругов).

В силу абзаца 32 статьи 2 Закона о банкротстве, под вредом, причиненным имущественным правам кредиторов (о намерении причинения которого необходимо доказать в соответствии со статьей 10 ГК РФ), понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершённых должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

В соответствии с пунктом 1 статьи 10 ГК РФ, не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах.

Положения указанной нормы предполагают недобросовестное поведение (злоупотребление) правом с обеих сторон сделки, а также осуществление права исключительно с намерением причинить вред другому лицу или с намерением реализовать иной противоправный интерес, не совпадающий с обычным хозяйственным (финансовым) интересом сделок такого рода.

Следовательно, для квалификации сделки как совершенной со злоупотреблением правом в дело должны быть представлены доказательства того, что стороны имели умысел на реализацию какой-либо противоправной цели.

Исходя из пункта 9 Обзора практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, утвержденного информационным письмом Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.11.2008 N 127, недобросовестное поведение (злоупотребление правом) одной стороны сделки является основанием для признания сделки недействительной в соответствии со статьями 10 и 168 ГК РФ.

Согласно пункту 2 статьи 168 ГК РФ, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Под злоупотреблением правом понимается умышленное поведение управомоченного лица по осуществлению принадлежащего ему гражданского права, сопряженное с нарушением установленных в статье 10 ГК РФ пределов осуществления гражданских прав, причиняющее вред третьим лицам (кредиторов должника) или создающее условия для наступления вреда (требования кредиторов могут быть не удовлетворены, в частности вследствие совершения сделки по выводу имущества из собственности должника).

Как следствие, при рассмотрении доводов о недействительности брачного договора, следует установить, какой вред такой договор принес конкурсной массе и кредитором должника.

В настоящем случае, судами учтено, что должник является бывшим контролирующим лицом закрытого акционерного общества "Российская корпорация средств связи" (далее - корпорации), которое решением Арбитражного суда города Москвы от 20.08.2021 по делу N А40-163731/19 было признано несостоятельным (банкротом) и в рамках рассмотрения которого определением суда первой инстанции от 26.04.2022 принято к производству заявление конкурсного управляющего корпорации о привлечении должника (Мельника Е.Н.) к субсидиарной ответственности по обязательствам корпорации.

При этом, требования кредиторов корпорации возникли в период с 2016 по 2019 годы, и к 2019 году задолженность корпорации, обусловленная, в том числе заключением сделок, совершенных в пользу компаний, аффилированных с Мельником Е.Н., которые впоследствии были признаны недействительными составила более 1 846 000 000 руб.

Таким образом, должник как президент, член совета директоров и конечный бенефициар корпорации, с очевидностью осознавал, что к нему с высокой степенью вероятности может быть предъявлен иск о взыскании убытков или о привлечении к субсидиарной ответственности.

Помимо этого, Мельник Е.Н. является контролирующим лицом и иных обществ, в отношении каждой из которых были поданы заявления о банкротстве (общество с ограниченной ответственностью "Торговый дом Атлантис", закрытое акционерное общество "Голлард", закрытое акционерное общество "Атлантис комьюникейшнз" и общество с ограниченной ответственностью "Каскад 24").

После заключения спорного брачного договора должник заключает ряд договоров поручительства и спустя год заключает дополнительное соглашение к брачному договору, вводя раздельный режим собственности.

При этом размер, ответственности должника превышал размер стоимости имеющегося у него имущества, а отчужденное в пользу супруги недвижимое имущество является дорогостоящим и ликвидным, посредством обращения взыскания па него могли быть частично удовлетворены требования кредиторов.

Так, только кадастровая стоимость пятикомнатной квартиры установлена в пределах 65 млн. руб.

В свою очередь, вместо погашения взятых обязательств, должник произвел отчуждение имущества путем заключения брачного договора, а в дальнейшем взял на себя новые обязательства в качестве поручителя, которые очевидно не могли быть исполнены, в результате чего должник был признан несостоятельным (банкротом).

Исходя из изложенных фактов, целью заключения брачного договора и дополнительного соглашения к нему являлось оставление имущества должника в собственности его семьи, недопущение обращения взыскания на имущество по требованию кредитора.

Действия должника носили противоправный характер, негативно отразились на правах кредитора в следствие уменьшения конкурсной массы.

Принимая во внимание, что безвозмездный характер договора, обстоятельства, составляющие презумпцию наличия цели причинения вреда имущественным правам кредиторов, доказаны материалами дела, а заключенные договоры представляют собой притворные сделки по выводу имущества, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о совершении оспариваемых сделок с целью уклонения от исполнения обязательств посредством уменьшения имущества должника, с целью лишения кредиторов возможности обращения взыскания па имущество, без какой-либо имущественной выгоды для должника, что является основанием для признания их недействительными.

При этом, судом было установлено, что брак между сторонами был заключен в 1990 году, а имущество перечисленное в брачном договоре было приобретено в 2007 году, что, в свою очередь, указывает на сомнительных и нетипичный характер заключения брачного договора спустя 26 лет после заключения брака и раздел имущества приобретенного за 9 лет до заключения брачного договора.

При этом, развод между сторонами состоялся в 2021 году.

В соответствии с пунктом 2 статьи 170 ГК РФ, притворная сделка - это сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку.

В соответствии с пунктом 87 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - постановление от 23.06.2015 N 25), притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, с иным субъектным составом, ничтожна.

Признаком притворности сделки является несовпадение волеизъявления сторон с их внутренней волей при совершении сделки.

Она совершается лишь для вида, с целью создать у окружающих искаженное представление о действительных целях, последствиях и взаимоотношениях сторон по сделке.

В данной симулирующей сделке имеет место подмена цели.

Вовне заявляется одна цель, тогда как стороны имеют в виду совершенно другую цель.

Условием признания сделки притворной является установление иной природы сделки, направленности воли сторон на достижение иного правового результата, чем кажется из внешнего содержания сделки, или того же правового результата, но на других условиях.

Притворные сделки не обладают очевидной недействительностью, поскольку стороны тщательно скрывают свою действительную волю.

Притворная сделка, в отличие от мнимой, как правило, исполняется реально, но это исполнение отличается по своему содержанию от того, что внешне прописано ее условиями: сделка либо имеет иную природу, либо условия сделки на самом деле другие.

Спорная сделка не может являться обычной внутрисемейной сделкой.

С точки зрения принципа добросовестности в ситуации существования значительных долговых обязательств, указывающих на возникновение у гражданина-должника признака недостаточности имущества, его стремление фактически одарить супругу всем имуществом, а в дальнейшем и полностью ввести раздельный режим собственности не может иметь приоритет над необходимостью удовлетворения интересов кредиторов за счет имущества должника.

В настоящем случае, констатировали суды, оспариваемые сделки привели к тому, что их юридические последствия были использованы в интересах одних лиц и в ущерб законным интересам других участников гражданского оборота.

Если заинтересованные лица привели достаточно серьезные доводы и представили существенные косвенные свидетельства, которые во взаимосвязи позволяют признать убедительными их аргументы о совершении сделки по прямому отчуждению должником своего имущества конечному приобретателю имущества, в силу статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, бремя доказывания обратного переходит на стороны цепочки последовательных договоров, ссылающихся на самостоятельный характер отношений по каждой из сделок (определение Верховного Суда Российской Федерации от 19.06.2020 N 301-ЭС17-19678).

Приведенные Турилиной И.Б. возражения, мотивированные тем что не подлежит признанию недействительной сделка, направленная на отчуждение должником жилого помещения, если на момент рассмотрения спора в данном помещении продолжают совместно проживать должник и члены его семьи и при возврате помещения в конкурсную массу оно будет защищено исполнительским иммунитетом (статья 446 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ)), судами оценен критически и отклонены.

Действительно согласно абзацу 4 пункта 3.2 постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 14.05.2012 N 11-П, положение абзаца 2 части 1 статьи 446 ГПК РФ, устанавливающее запрет обращения взыскания на жилое помещение, если для гражданина-должника и членов его семьи оно является единственным пригодным для постоянного проживания, во взаимосвязи со статьей 24 ГК РФ, предоставляет гражданину должнику имущественный (исполнительский) иммунитет, с тем чтобы исходя из общего предназначения данного правового института гарантировать указанным лицам условия, необходимые для их нормального существования.

Вместе с тем, согласно правовой позиции, приведенной в пункте 39 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 13.10.2015 N 45 "О некоторых вопросах, связанных с введением в действие процедур, применяемых в делах о несостоятельности (банкротстве) граждан" (далее - постановление от 13.10.2015 N 45), при рассмотрении дел о банкротстве граждан, в том числе индивидуальных предпринимателей, суды должны учитывать необходимость обеспечения справедливого баланса между имущественными интересами кредиторов и личными правами должника (в том числе его правами на достойную жизнь и достоинство личности).

Соблюдение названного баланса при рассмотрении вопроса об исключении из конкурсной массы единственного пригодного для проживания должника и членов его семьи жилья достигается, в том числе за счет исследования фактических обстоятельств дела по существу, в данном случае недопустимо установление только формальных условий применения нормы права. Иной подход не может быть признан соответствующим целям судопроизводства и направленным на защиту прав и законных интересов граждан и юридических лиц.

В развитие изложенных выше правовых позиций в абзаце 2 пункта 3 постановления от 25.12.2018 N 48 Верховный Суд Российской Федерации указал, что в ситуации наличия у должника нескольких жилых помещений, принадлежащих ему на праве собственности, помещение, в отношении которого предоставляется исполнительский иммунитет, определяется судом, рассматривающим дело о банкротстве, исходя из необходимости как удовлетворения требований кредиторов, так и защиты конституционного права на жилище самого гражданина-должника и членов его семьи.

В настоящем случае, суды обоснованно отклонили доводы Турилиной И.Б. о том, что квартира, указанная в брачном договоре является единственным жильем для нее и ее родственников, как не имеющие правового значения в настоящем обособленном споре.

Признание недействительным указанного договора и применение последствий его недействительности не препятствует рассмотрению вопроса о распространении исполнительского иммунитета на объект недвижимости (определение Верховного Суда Российской Федерации от 13.08.2019 N 305-ЭС19-10785(2)).

Приведенные Турилиной И.Б. доводы о направленности действий финансового управляющего на обход установленного законом (пункт 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве) трехлетнего срока подозрительности сделки, судами оценены критически и отклонены поскольку согласно пункту 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы 111.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - постановление от 23.12.2010 N 63), наличие в Законе о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок, предусмотренных статьями 61.2 и 61.3, само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (статьи 10 и 168 ГК РФ), в том числе при рассмотрении требования, основанного на такой сделке.

Вопреки доводам Турилиной И.Б. об обратном, судами установлены обстоятельства, имеющие правовое значение для квалификации сделки по статье 10 ГК РФ, а именно: наличие противоправной цели совершения сделки (целью заключения сделок являлось оставление имущества должника в собственности его семьи, недопущение обращения взыскания на имущество, иными словами - вывод имущества должника); осведомленность другой стороны сделки о противоправных целях должника (Мельник Е.Н. и Турилина И.Б являются заинтересованными лицами ввиду наличия родственных связей); нарушение баланса прав и законных интересов участников гражданского оборота (оспариваемые сделки искусственно поставили должника в крайне неблагоприятное положение вследствие существенной непропорциональности долей в общем имуществе); наступление негативных правовых последствий в виде причинения вреда имущественным интересам кредиторов должника (в результате совершения сделок состав и стоимость имущества должника существенно сократились); причиненный вред повлек за собой частичную утрату возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований (в результате совершения сделок причинен вред кредиторам, выразившийся в уменьшении конкурсной массы должника, более чем на 35 000 000 руб.).

Таким образом, цепочка последовательных сделок является недействительной сделкой, поскольку прикрывает единую сделку с недобросовестной целью по отчуждению имущества должника в пользу заинтересованного лица (супруги), а не преследует цель справедливого распределения имущества супругов.

На основании изложенного, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о наличии оснований для признания спорного брачного договора и дополнительного соглашения к нему недействительными сделками.

Последствия признания сделок недействительными применены судом правильно.

При рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного акта судом первой инстанции были установлены все существенные для спора обстоятельства и дана надлежащая правовая оценка.

Выводы основаны на всестороннем и полном исследовании доказательств по делу, нормы материального права применены правильно.

На основании изложенного, суд апелляционной инстанции обоснованно оставил определение суда первой инстанции без изменения.

Судебная коллегия суда кассационной инстанции соглашается с выводами судов первой и апелляционной инстанций, не усматривая оснований для их переоценки, поскольку названные выводы в достаточной степени мотивированы, соответствуют нормам права.

Судебная коллегия полагает необходимым отметить, что кассационная жалоба не содержит указания на наличие в материалах дела каких-либо доказательств, опровергающих выводы судов, которым не была бы дана правовая оценка судом первой инстанции и судом апелляционной инстанции.

Судами правильно применены нормы материального права, выводы судов соответствуют фактическим обстоятельствам и основаны на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, приведенной, в том числе в определении от 17.02.2015 N 274-О, статьи 286-288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, находясь в системной связи с другими положениями данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, предоставляют суду кассационной инстанции при проверке судебных актов право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела.

Иное позволяло бы суду кассационной инстанции подменять суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства, что недопустимо.

Установление фактических обстоятельств дела и оценка доказательств отнесены к полномочиям судов первой и апелляционной инстанций.

Аналогичная правовая позиция содержится в определении Верховного Суда Российской Федерации от 05.07.2018 N 300-ЭС18-3308.

Таким образом, переоценка доказательств и выводов судов не входит в компетенцию суда кассационной инстанции в силу статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а несогласие заявителя жалобы с судебным актом не свидетельствует о неправильном применении судами норм материального и процессуального права и не может служить достаточным основанием для его отмены.

Суд кассационной инстанции не вправе отвергать обстоятельства, которые суды первой и апелляционной инстанций сочли доказанными, и принимать решение на основе иной оценки представленных доказательств, поскольку иное свидетельствует о выходе за пределы полномочий, предусмотренных статьей 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, о существенном нарушении норм процессуального права и нарушении прав и законных интересов лиц, участвующих в деле.

Между тем, приведенные в кассационной жалобе доводы фактически свидетельствуют о несогласии с принятыми судами судебными актами и подлежат отклонению, как основанные на неверном истолковании самим заявителем кассационной жалобы положений Закона о банкротстве, а также как направленные на переоценку выводов судов по фактическим обстоятельствам дела, что, в силу статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, недопустимо при проверке судебных актов в кассационном порядке.

Судебная коллегия также отмечает, что в соответствии с положениями статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суду кассационной инстанции не предоставлены полномочия пересматривать фактические обстоятельства дела, установленные судами при их рассмотрений, давать иную оценку собранным по делу доказательствам, устанавливать или считать установленными обстоятельства, которые не были установлены в определении или постановлении, либо были отвергнуты судами первой или апелляционной инстанции.

Согласно правовой позиции высшей судебной инстанции, приведенной в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.04.2013 N 16549/12, из принципа правовой определенности следует, что решение суда первой инстанции, основанное на полном и всестороннем исследовании обстоятельств дела, не может быть отменено исключительно по мотиву несогласия с оценкой указанных обстоятельств, данной судом первой инстанции.

Иная оценка заявителем жалобы установленных судом фактических обстоятельств дела и толкование положений закона не означает допущенной при рассмотрении дела судебной ошибки.

Нормы материального и процессуального права, несоблюдение которых является безусловным основанием для отмены судебных актов, в соответствии со статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, судами не нарушены, в связи с чем, кассационная жалоба не подлежит удовлетворению.

Исходя из изложенного и руководствуясь статьями 284-290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда города Москвы от 22.09.2023 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 29.11.2023 по делу N А40-286206/21 - оставить без изменения, кассационную жалобу - оставить без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в судебную коллегию по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий судья

Н.Н. Тарасов

Судьи

П.М. Морхат В.З. Уддина