Постановление Арбитражного суда Московского округа от 27 марта 2024 г. N Ф05-35127/23 по делу N А40-137926/2021

город Москва

27 марта 2024 г.

Дело N А40-137926/21

Резолютивная часть постановления объявлена 20 марта 2024 года.

Полный текст постановления изготовлен 27 марта 2024 года.

Арбитражный суд Московского округа в составе:

председательствующего-судьи Кузнецова В.В.,

судей: Перуновой В.Л., Тарасова Н.Н.,

при участии в заседании:

от Хамзатова З.А.: Климанов Д.Ю., доверенность от 28.06.2022; Ломакина С.В., доверенность от 28.06.2022;

от Захаровой М.А.: Шовдин М.П., доверенность от 05.10.2022;

рассмотрев 20 марта 2024 года в судебном заседании кассационную жалобу

Хамзатова З.А.

на определение Арбитражного суда города Москвы

от 19 июля 2023 года,

на постановление Девятого арбитражного апелляционного суда

от 24 октября 2023 года

о признании недействительной сделки договора купли-продажи от 01.03.2021, заключенного между Зияевой Т.Н. и Хамзатовым З.А., по отчуждению жилого помещения и применении последствия недействительности сделки

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) Зияевой Т.Н.,

УСТАНОВИЛ:

Определением Арбитражного суда города Москвы от 17.03.2022 признано обоснованным заявление ФНС России в лице ИФНС России N 10 по г. Москве о признании Зияевой Т.Н. (далее - должник) несостоятельной (банкротом), в отношении должника введена процедура реструктуризации долгов гражданина, финансовым управляющим должника утвержден арбитражный управляющий Аветисян В.Р.

В Арбитражный суд города Москвы поступило заявление финансового управляющего должника о признании недействительной сделки договора купли-продажи от 01.02.2021, совершенной между Зияевой Т.Н. и Хамзатовым З.А. (далее - ответчик), по отчуждению жилого помещения, кадастровый номер 77:01:0001077:2429, площадью 92,5 кв.м, расположенного по адресу: г. Москва, Тверской, переулок Глинищевский, д. 5/7, кв. 103, и применении последствий недействительности сделки в виде возврата имущества в конкурсную массу, а именно: перерегистрации жилого помещения, кадастровый номер 77:01:0001077:2429, площадью 92,5 кв.м, расположенного по адресу: г. Москва, Тверской, переулок Глинищевский, д. 5/7, кв. 103, на имя Зияевой Т.Н. органами, осуществляющими государственную регистрацию права собственности на недвижимое имущество.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 19 июля 2023 года признан недействительной сделкой договор купли-продажи от 01.03.2021, заключенный между Зияевой Т.Н. и Хамзатовым З.А., по отчуждению жилого помещения и применены последствия недействительности сделки в виде возврата имущества в конкурсную массу, а именно: перерегистрации жилого помещения, кадастровый номер 77:01:0001077:2429, площадью 92,5 кв.м, расположенного по адресу: г. Москва, Тверской, переулок Глинищевский, д. 5/7, кв. 103, на имя Зияевой Т.Н. органами, осуществляющими государственную регистрацию права собственности на недвижимое имущество.

Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 24 октября 2023 года определение суда первой инстанции оставлено без изменения.

Не согласившись с принятыми по делу судебными актами, Хамзатов З.А. обратился с кассационной жалобой, в которой просит определение и постановление отменить и принять по делу новый судебный акт об отказе в удовлетворении заявленных требований в полном объеме.

Заявитель жалобы считает судебные акты незаконными и необоснованными, как принятые с неправильным применением норм материального и процессуального права.

В судебном заседании суда кассационной инстанции представители Хамзатова З.А. поддержали доводы кассационной жалобы.

Представитель Захаровой М.А. возражал против удовлетворения кассационной жалобы.

Изучив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, выслушав лиц, участвовавших в судебном заседании, проверив в порядке статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судами норм материального и процессуального права, кассационная инстанция находит определение и постановление подлежащими отмене, а обособленный спор - направлению на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы по следующим основаниям.

Судами первой и апелляционной инстанций установлено, что согласно заявлению финансового управляющего должника жилое помещение, а именно: квартира, кадастровый номер 77:01:0001077:2429, площадью 92,5 кв.м, расположенная по адресу: г. Москва, Тверской, переулок Глинищевский, д. 5/7, кв. 103, отчуждена должником в пользу ответчика, переход права собственности на нежилое помещение зарегистрирован 12.04.2021. В связи с тем, что сделка совершена в установленный Федеральным законом от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) период подозрительности, когда Зияева Т.Н. отвечала признакам банкротства, поскольку имела задолженность перед ФНС России с 2019 года, превышающую 500.000 руб., финансовый управляющий полагает, что указанная сделка может быть признана недействительной в соответствии со статьей 61.2 Закона о банкротстве.

Согласно полученным финансовым управляющим сведениям, договор купли-продажи квартиры заключен 01.03.2021, цена объекта, согласованная сторонами, составила 30.000.000 руб., при этом рыночная стоимость такой квартиры превышала на дату заключения договора 59 млн. руб., кадастровая стоимость жилого помещения составляет 35.905.452,13 руб., то есть, по мнению финансового управляющего, сделка заключена на невыгодных для должника и его кредиторов условиях, вследствие чего может быть признана арбитражным судом недействительной по основаниям, предусмотренным пунктом 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Как отмечал финансовый управляющий, в оспариваемом договоре имеются несоответствия по цене, что является существенным нарушением условий договора. Кроме того, у финансового управляющего имеются обоснованные сомнения в возможности Хамзатова З.А. располагать столь крупной денежной суммой, которую он мог передать Зияевой Т.Н. в наличной форме.

С учетом того, что после совершения сделки Зияева Т.Н. и члены ее семьи продолжают быть зарегистрированными в отчужденной квартире, оплачивать коммунальные платежи и обслуживать имущество, финансовый управляющий пришел к выводу о фиктивном заключении договора купли-продажи с целью либо вывести имущество из конкурсной массы, либо прикрыть иную сделку.

Суды указали, что согласно отзыву Зияева Т.Н. считает заявление финансового управляющего законным, обоснованным и подлежащим удовлетворению.

Как указали суды, из доводов должника следует, что договор заключен должником и ответчиком лишь для вида, без намерения создать соответствующие ему правовые последствия. В действительности Зияева Т.Н. не была намерена прекращать принадлежащее ей право собственности на квартиру и получить от ответчика денежные средства, а ответчик не имел намерения приобрести право собственности на квартиру и передать должнику денежные средства за квартиру. Более того, указанная сделка прикрывает собой другую сделку - залог квартиры по договору займа. Сделка по отчуждению Зияевой Т.Н. ответчику квартиры является и мнимой, и притворной, поскольку должник и ответчик не осуществили расчеты по договору, ответчик не передавал непосредственно Зияевой Т.Н. денежные средства за квартиру, расписка и все документы, в том числе сам договор купли-продажи квартиры были составлены под влиянием заблуждения. Таким образом, по мнению должника, указанная сделка является притворной - совершенной с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, с иным субъектным составом.

Суды указали, что в опровержение доводов финансового управляющего Хамзатов З.А. ссылался на то, что денежные средства передавались наличными, что подтверждается распиской должника, а также нотариально заверенными показаниями лиц, находящихся у нотариуса в день совершения сделки. В подтверждение наличия у Хамзатова З.А. денежной суммы, переданной в счет оплаты по договору, ответчиком представлены выписки по расчетному счету физического лица на дату совершения сделки. Также, по мнению ответчика, подтверждением реального исполнения условий сделки является факт того, что данная квартира по договору купли-продажи фактически выбыла из владения должника, что подтверждается оплатой Хамзатовым З.А. налогов за квартиру, что, в свою очередь, подтверждается соответствующими квитанциями. Как полагает ответчик, указанные обстоятельства в совокупности подтверждают, что спорная квартира фактически выбыла из владения должника и находится в фактическом владении Хамзатова З.А. Полученные денежные средства от Хамзатова З.А. направлены должником на погашение имеющейся задолженности перед кредиторами, что находит подтверждение в снятии обременения со спорной квартиры в день регистрации договора купли-продажи между должником и ответчиком, то есть 02.03.2021.

Также ответчик пояснил относительно стоимости отчужденной квартиры, что согласно пункту 2.1 договора стороны определили цену недвижимого имущества в 27.000.000 руб. Аналогичная оценка данного жилого помещения была произведена кредитной организацией. При этом согласно решению Таганского районного суда города Москвы от 30.10.2020 по делу N 02-1675/2020 ликвидационная стоимость составляет 27.000.000 руб., более того, спорная квартира выставлялась на торги по стоимости 27.239.000 руб. Обстоятельств несоответствия данного отчета нормам действующего законодательства финансовым управляющим не представлено. Учитывая изложенное, Хамзатов З.А. считает, что мнение о несоответствии рыночной стоимости не подтверждено надлежащими доказательствами и является ошибочным. При отчуждении должником спорной квартиры сделка носила возмездный характер, денежные средства поступили в распоряжение продавца в полном объеме, условия сделки соответствовали рыночным, соответственно, причинение вреда кредиторам в результате совершения данной сделки должником не доказано.

В опровержение доводов ответчика должник ссылался на то, что в материалы дела не представлено доказательств наличия финансовой возможности передачи денежных средств должнику на дату заключения договора купли-продажи. Документы, представленные Хамзатовым З.А. в обоснование наличия у него финансовой возможности по передаче Зияевой Т.Н. денежных средств в размере 30.000.000 руб., не являются финансовыми документами, отражающими движение денежных средств, снятие со счета и получение адресатом, зачисление на расчетный счет, отражение в налоговом учете. Выписки со счетов ответчика не содержат информацию о наличии указанной суммы на счетах. Также Зияева Т.Н. ссылалась на то, что свидетельские показания не соответствуют фактическим обстоятельствам заключения договора купли-продажи (имеется расхождение в дате свидетельских показаний и дате заключения договора купли-продажи), не подтверждают получение денежных средств должником. В спорном договоре и расписке отсутствует указание на заключение сделки в присутствии свидетелей, их подписи.

Признавая спорную сделку недействительной, суды руководствовались положениями статей 2 и 61.2 Закона о банкротстве, статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также исходили из следующего.

Суды установили, что заявление о признании Зияевой Т.Н. несостоятельной (банкротом) принято Арбитражным судом города Москвы 23.09.2021, тогда как оспариваемый договор заключен 01.03.2021, то есть за семь месяцев до принятия данного заявления к производству, в связи с чем оспариваемая сделка совершена в течение годичного периода до принятия заявления о признании должника Зияевой Т.Н. несостоятельной (банкротом), то есть в период подозрительности, предусмотренный пунктом 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Вместе с тем, суды указали, что оспариваемая сделка совершена должником при неравноценном встречном исполнении со стороны ответчика. При этом в оспариваемом договоре имеются несоответствия по цене, что является существенным нарушением условий договора купли-продажи.

Также судами установлено, что стоимость объекта недвижимости как существенное условие договора не согласовано, учитывая, что в пункте 4 оспариваемого договора указана стоимость квартиры в 30.000.000 руб., тогда как в пункте 16 договора указано, что договор считается исполненным: "_передачи покупателем указанной в пункте 4 настоящего договора суммы денег за приобретаемую квартиру продавцу, что оформляется распиской продавца, подтверждающей получения продавцом денежных средств в размере суммы, равной 27.000.000 руб.".

В соответствии с отчетом от 11.04.2022 N 11042022/313Ю об оценке рыночная стоимость четырехкомнатной квартиры, назначение: жилое, общая площадь 92,5 кв.м, этаж N 6, адрес объекта: г. Москва, Тверской, переулок Глинищевский, д. 5/7, кв. 103, на дату заключения сделки - 01.03.2021 составляла 59.623.000 руб., в то же время согласно заключению эксперта N А40-137926-2021-164-375-ОЭ, выполненному в рамках назначенной судом экспертизы, рыночная стоимость квартиры по адресу: г. Москва, переулок Глинищевский, д. 5/7, кв. 103, на 01.03.2021 с учетом обременений составляла 51.603.800 руб., что на 72% превышает цену оспариваемой сделки.

Как отметили суды, поскольку в соответствии с условиями оспариваемой сделки покупатель должен был получить и получил объект недвижимости свободным от каких-либо обременений (пункт 7 оспариваемого договора купли-продажи), рыночная стоимость квартиры на 01.03.2021 без учета обременений составляла 59.623.000 руб., что на 99% превышает цену спорной сделки, что подтверждается вышеуказанным отчетом об оценке ООО "Инвест Консалтинг" от 11.04.2022 N 11042022/313Ю, содержащимся в материалах настоящего обособленного спора.

Таким образом, суды установили значительное занижение выкупной цены. При этом суды указали, что представленная разница является критической, что свидетельствует о наличии неравноценного встречного исполнения сделки, соответственно, рыночная стоимость переданного должником имущества существенно превышала стоимость полученного встречного исполнения обязательств, определенная с учетом условий и обстоятельств такого встречного исполнения обязательств.

Суды указали на отсутствие каких-либо доказательств исполнения со стороны ответчика обязанности по оплате по договору.

Так, суды отметили, что представленные ответчиком в материалы дела документы не подтверждают реальность оплаты им должнику наличных денежных средств в сумме 30.000.000 руб., соответственно, имеющаяся в материалах дела расписка не является достаточным доказательством оплаты ответчиком денежных средств должнику.

Между тем, суды критически оценили представленные ответчиком в материалы дела выписки по счетам в связи с тем, что они не подтверждают наличие у него финансовой возможности предоставить денежные средства в сумме 30.000.000 руб. по состоянию на дату совершения оспариваемой сделки, то есть 01.03.2021.

Суды указали, что в материалы дела не представлено доказательств, подтверждающих снятие ответчиком со своего счета в банке спорной суммы для оплаты обязательств по договору купли-продажи наличными денежными средствами. Выписка с банковского счета, по мнению судов, может свидетельствовать, в том числе, о движении денежных средств, приходных и расходных операциях ответчика, среди которых не значится перечисление должнику. Судам не представлены допустимые и относимые доказательства, позволяющие констатировать факт того, что ответчиком производилось снятие наличных денежных средств в суммах, являющихся достаточными для оплаты по договорным обязательствам, при этом представленные ответчиком выписки с расчетных счетов лишь частично подтверждают оборот денежных средств в спорный период.

Суды первой и апелляционной инстанций, указывая, что представленные ответчиком выписки по счетам Хамзатова З.А. не содержат сведений о снятии им наличных денежных средств в какой-либо сумме и не могут свидетельствовать о наличии у ответчика по состоянию на 01.03.2021 финансовой возможности оплатить 30.000.000 руб. наличными, при отсутствии указанных доказательств, с учетом повышенного стандарта доказывания в рамках дел о банкротстве, пришли к выводу о недоказанности обстоятельств наличия у ответчика денежных средств в достаточной сумме для произведения расчетов с должником по возникшим из спорного договора купли-продажи обязательствам.

Таким образом, суды пришли к выводу об отсутствии оснований, позволяющих констатировать факт встречного предоставления со стороны ответчика. Суды пришли к выводу и о том, что имущество отчуждено в преддверии банкротства без надлежащей оплаты.

Судами установлено, что договор купли-продажи квартиры от 01.03.2021 носит исключительно формальный характер и подготовлен в целях обеспечения оплаты по договору займа, что подтверждается содержащимися в материалы дела доказательствами, а именно: ответчик не оплачивает коммунальные услуги и другие платежи по содержанию квартиры в надлежащем состоянии, а также налог на недвижимость, что подтверждается квитанциями об оплате жилищно-коммунальных услуг; ответчик не вселялся в квартиру, не проживает и не зарегистрирован в ней, что подтверждается выпиской из домовой книги; финансово-лицевой счет на квартиру не переоформлялся в связи со сменой собственника на ответчика, что подтверждается финансовым лицевым счетом; при этом должник продолжает нести расходы по оплате жилищно-коммунальных услуг, осуществляет техобслуживание квартиры, сдает квартиру по договору найма, что подтверждается квитанциями об оплате жилищно-коммунальных услуг.

С учетом того, что после совершения сделки Зияева Т.Н. и члены ее семьи продолжают быть зарегистрированными в отчужденной квартире, оплачивать коммунальные платежи и обслуживать имущество, суды пришли к выводу о фиктивном заключении договора купли-продажи, направленного на прикрытие иной сделки, что в свою очередь, носит противозаконный характер, а потому оспариваемый договор является ничтожным.

Между тем, как отметили суды, на момент совершения сделки должник имел неисполненные требования перед кредиторами, а именно: Зияева Т.Н. имела неисполненные обязательства перед ФНС России с 2019 года, задолженность по которым превышала 500.000 руб. Приведенные обстоятельства, по мнению судов, свидетельствуют о том, что на момент заключения договора купли-продажи от 01.03.2021 должник имел признаки неплатежеспособности и недостаточности имущества.

Таким образом, суды указали, что материалами дела подтверждается, что на дату совершения оспариваемой сделки должник отвечал признакам неплатежеспособности.

Учитывая указанные обстоятельства, суды первой и апелляционной инстанций пришли к выводу о том, что сделка совершена при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки, поскольку цена этой сделки и иные условия существенно в худшую для должника сторону отличались от цены и иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки. При этом уменьшение размера имущества должника привело к утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет ее имущества, поскольку должником совершена сделка по отчуждению имущества при неравноценном встречном исполнении.

Таким образом, принимая во внимание, что договор купли-продажи заключен должником на условиях, существенно отличающихся в худшую для него сторону, во время годичного периода подозрительности до принятия заявления о признании Зияевой Т.Н. банкротом, когда должник отвечал признакам неплатежеспособности, поскольку к моменту заключения договора с 2019 года у должника имелась непогашенная задолженность перед ФНС России, суды пришли к выводу о наличии совокупности оснований для признания оспариваемой сделки, а именно: договора купли-продажи от 01.03.2021, совершенной между Зияевой Т.Н. и Хамзатовым З.А., по отчуждению жилого помещения, кадастровый номер 77:01:0001077:2429, площадью 92,5 кв.м, расположенного по адресу: г. Москва, Тверской, переулок Глинищевский, д. 5/7, кв. 103, недействительной и применении последствий недействительности сделки.

Между тем, судами не учтено следующее.

В соответствии со статьей 32 Закона о банкротстве и частью 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Отношения, связанные с банкротством граждан, регулируются положениями главы X Закона о банкротстве. Отношения, связанные с банкротством граждан и не урегулированные главой X, регулируются главами I - III.I, VII, VIII, параграфом 7 главы IX и параграфом 2 главы XI Закона о банкротстве (пункт 1 статьи 213.1 Закона о банкротстве).

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в настоящем Федеральном законе.

Пунктом 1 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Постановление N 63) разъяснено, что в силу пункта 3 статьи 61.1 Закона о банкротстве под сделками, которые могут оспариваться по правилам главы III.1 этого Закона, понимаются в том числе действия, направленные на исполнение обязательств и обязанностей, возникающих в соответствии с гражданским, трудовым, семейным законодательством, законодательством о налогах и сборах, таможенным законодательством Российской Федерации, процессуальным законодательством Российской Федерации и другими отраслями законодательства Российской Федерации, а также действия, совершенные во исполнение судебных актов или правовых актов иных органов государственной власти.

Согласно статье 168 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, не соответствующая требованиям закона или иным правовым актам, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения.

В соответствии со статьей 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах.

Из содержания приведенной нормы следует, что под злоупотреблением правом понимается умышленное поведение управомоченного лица по осуществлению принадлежащего ему гражданского права, сопряженное с нарушением установленных в статье 10 Гражданского кодекса Российской Федерации пределов осуществления гражданских прав, причиняющее вред третьим лицам или создающее условия для наступления вреда.

Для квалификации сделки как совершенной со злоупотреблением правом в дело должны быть представлены доказательства того, что, совершая сделку, стороны намеревались реализовать какой-либо противоправный интерес.

С целью квалификации спорной сделки в качестве недействительной, совершенной с намерением причинить вред другому лицу суду необходимо установить обстоятельства, неопровержимо свидетельствующие о наличии факта злоупотребления правом со стороны контрагента, выразившегося в заключении спорной сделки (пункт 9 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.11.2008 N 127 "Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации").

Согласно разъяснениям, изложенным в абзаце 3 пункта 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве", при оценке достоверности требования, основанного на передаче должнику наличных денежных средств, суду надлежит учитывать среди прочего следующие обстоятельства: позволяло ли финансовое положение кредитора (с учетом его доходов) предоставить должнику соответствующие денежные средства, имеются ли в деле удовлетворительные сведения о том, как полученные средства были истрачены должником, отражалось ли получение этих средств в бухгалтерском и налоговом учете и отчетности и т.д.

Аналогичный подход применяется и при рассмотрении заявлений об оспаривании сделок должника.

В соответствии с пунктом 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна. По смыслу приведенных норм и разъяснений фиктивность мнимой сделки заключается в том, что у ее сторон нет цели достижения заявленных результатов. Волеизъявление сторон мнимой сделки не совпадает с их внутренней волей.

Согласно правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в определении от 25.07.2016 по делу N 305-ЭС16-2411 фиктивность мнимой сделки заключается в том, что у ее сторон нет цели достижения заявленных результатов. Волеизъявление сторон мнимой сделки не совпадает с их внутренней волей.

Установление факта того, что стороны на самом деле не имели намерения на возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей, обычно порождаемых такой сделкой, является достаточным для квалификации сделки как ничтожной. Сокрытие действительного смысла сделки находится в интересах обеих ее сторон. Совершая сделку лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но создать реальные правовые последствия не стремятся.

Осуществление сторонами мнимой сделки для вида государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество не препятствует квалификации такой сделки как ничтожной на основании пункта 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Как следует из разъяснений пункта 10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 N 32 "О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом "О несостоятельности (банкротстве)", исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами (пункт 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации) и необходимости защиты при банкротстве прав и законных интересов кредиторов по требованию арбитражного управляющего или кредитора может быть признана недействительной совершенная до или после возбуждения дела о банкротстве сделка должника, направленная на нарушение прав и законных интересов кредиторов, в частности направленная на уменьшение конкурсной массы сделка по отчуждению по заведомо заниженной цене имущества должника третьим лицам.

Таким образом, судам применительно к статье 10 и статье 170 Гражданского кодекса Российской Федерации надлежало установить совершена ли оспариваемая сделка лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия со злоупотреблением правами, а также установить наличие либо отсутствие оснований для признания оспариваемой сделки недействительной по статьям 10, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При отчуждении имущества должника в преддверии его банкротства и последующем оформлении передачи права собственности на данное имущество возможна ситуация, когда создается лишь видимость широкого вовлечения имущества должника в гражданский оборот, иллюзия последовательного перехода права собственности на него от одного собственника другому (оформляются притворные сделки), а в действительности совершается одна-единственная (прикрываемая) сделка - сделка по выводу активов во избежание обращения взыскания со стороны кредиторов.

В пункте 9 Постановления N 63 разъяснено, что при определении соотношения пунктов 1 и 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве судам надлежит исходить из следующего. Если подозрительная сделка была совершена в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия этого заявления, то для признания ее недействительной достаточно обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, в связи с чем наличие иных обстоятельств, определенных пунктом 2 данной статьи (в частности, недобросовестности контрагента), не требуется.

Если же подозрительная сделка с неравноценным встречным исполнением была совершена не позднее чем за три года, но не ранее чем за один год до принятия заявления о признании банкротом, то она может быть признана недействительной только на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве при наличии предусмотренных им обстоятельств (с учетом пункта 6 Постановления N 63).

Судом в случае оспаривания подозрительной сделки проверяется наличие обоих оснований, установленных как пунктом 1, так и пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Положениями статьи 61.2 Закона о банкротстве регулируется оспаривание подозрительных сделок должника, а пункт 1 указанной статьи Закона о банкротстве предусматривает возможность признания недействительной сделки, совершенной должником при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки.

В частности, положениями указанного пункта предусмотрено, что сделка, совершенная должником в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия указанного заявления, может быть признана арбитражным судом недействительной при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки, в том числе в случае, если цена этой сделки и (или) иные условия существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки (подозрительная сделка).

Неравноценным встречным исполнением обязательств будет признаваться, в частности, любая передача имущества или иное исполнение обязательств, если рыночная стоимость переданного должником имущества или осуществленного им иного исполнения обязательств существенно превышает стоимость полученного встречного исполнения обязательств, определенную с учетом условий и обстоятельств такого встречного исполнения обязательств.

Как разъяснено в пункте 8 Постановления N 63, в соответствии с абзацем 1 пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве неравноценное встречное исполнение обязательств другой стороной сделки имеет место, в частности, в случае, если цена этой сделки и (или) иные условия на момент ее заключения существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки. При сравнении условий сделки с аналогичными сделками следует учитывать как условия аналогичных сделок, совершавшихся должником, так и условия, на которых аналогичные сделки совершались иными участниками оборота.

Также в соответствии с пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Из разъяснений, содержащихся в пункте 5 Постановления N 63, следует, что для признания сделки недействительной по данному основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств:

а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;

б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов;

в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки (с учетом пункта 7 Постановления N 63).

Согласно правовой позиции, сформулированной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 12.02.2018 N 305-ЭС17-11710(3), наличие обязательств должника, которые не были исполнены и впоследствии включены в реестр требований кредиторов, подтверждает факт неплатежеспособности должника в период неисполнения заключенного договора.

Согласно пункту 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

Таким образом, судам в данном случае надлежало применить правовую позицию, изложенную в определении Верховного Суда Российской Федерации от 15.02.2019 N 305-ЭС18-8671, согласно которой помимо цены для определения признака неравноценности во внимание должны приниматься и все обстоятельства совершения сделки, то есть суд должен исследовать контекст отношений должника с контрагентом для того, чтобы вывод о подозрительности являлся вполне убедительным и обоснованным. Если сопутствующие заключению договора обстоятельства и контекст взаимоотношений сторон противоречат выводу о подозрительности сделки, а также о неравноценном характере осуществленного контрагентом должника встречного предоставления, в удовлетворении иска должно быть отказано.

Между тем, судами не учтены и не получили оценки доводы ответчика, которые имеют существенное значение для разрешения спора.

Ответчик не согласился с выводами судов о том, что оспариваемая сделка совершена должником при неравноценном встречном исполнении со стороны ответчика, при этом в оспариваемом договоре имеются несоответствия по цене, что является существенным нарушением условий договора купли-продажи.

Ответчик считает, что суды приняли во внимание и дали оценку только лишь отчету об оценке ООО "Инвест Консалтинг" от 11.04.2022 N 11042022/313Ю, при этом проигнорировав имеющееся в материалах обособленного спора решение Таганского районного суда города Москвы по делу N 02-1675/2020 по иску Марьенко Д.В. к Зияевой Т.Н. о взыскании задолженности по договору займа, обращении взыскания на заложенное имущество. В ходе рассмотрения указанного дела была установлена продажная цена спорной квартиры в размере 27.239.000 руб., и именно по данной цене она выставлялась на торги. В связи с тем, что данная квартира не была реализована с торгов, ее стоимость была согласована в оспариваемом, в рамках настоящего обособленного спора, договоре купли-продажи исходя из решения Таганского районного суда города Москвы.

В статье 421 Гражданского кодекса Российской Федерации закреплен один из основополагающих принципов гражданского законодательства Российской Федерации, в соответствии с которым граждане и юридические лица свободны в заключении договора по цене, согласованной между участниками сделки, участниками сделки являются физические лица, не имеющие специальных экономических, юридических знаний. Таким образом, по мнению ответчика, он приобрел спорное жилое помещение по цене, согласованной с должником, составляющей сумму не меньше, чем установлена решением Таганского районного суда города Москвы.

Учитывая данное обстоятельство, Хамзатов З.А. считает, что выводы судов о несоответствии рыночной стоимости квартиры не подтверждены надлежащими доказательствами и являются ошибочными.

Более того, ответчик указал, что в судебном заседании заявлено ходатайство об отложении судебного заседания с целью предоставления экспертной рецензии на поступившее в материалы дела экспертное заключение о рыночной стоимости спорной квартиры. Судом отказано в удовлетворении данного ходатайства, кроме того, рецензия, представленная в отзыве Хамзатова З.А., судами первой и апелляционной инстанций проигнорирована.

Согласно позиции ответчика, получена рецензия N 02-140723 на заключение эксперта N А40-137926-2021-164-375-ОЭ, однако суд без ходатайств участников спора отказал в приобщении данного документа, тем самым без наличия весомых аргументов ограничил права Хамзатова З.А. на возможность представления доказательств в пользу представленных ранее аргументов.

Ответчик указывает, что согласно заключению эксперта N А40-137926-2021-164-375-ОЭ, выполненному в рамках назначенной судом экспертизы, рыночная стоимость квартиры по адресу: г. Москва, переулок Глинищевский, д. 5/7, кв. 103, на 01.03.2021 с учетом обременения составляла 51.603.800 руб., что на 72% превышает цену оспариваемой сделки.

Так, Хамзатов З.А. указал, что на момент заключения договора купли-продажи 01.03.2021 спорная квартира находилась под обременением. Полученные денежные средства от Хамзатова З.А. направлены должником на погашение имеющейся задолженности перед кредиторами, что находит подтверждение в снятии обременения со спорной квартиры в день регистрации договора купли-продажи между должником и ответчиком, то есть 02.03.2021.

Ответчик также указывал, что в соответствии с рецензией N 02-140723 на заключение эксперта N А40-137926-2021-164-375-ОЭ, в заключении, которое легло в основы принятого определения, имеется ряд существенных ошибок и неточностей:

- в разделе заключения "Использованные источники" указаны недостоверные данные, а использование устаревшей литературы является нарушением статьи 8 Федерального закона от 31.05.2001 N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации";

- рецензент считает пункт "Обследования основных конструктивных элементов оборудования и мебели и оценки их технического состояния" не подтвержденным. В заключении отсутствует какое-либо описание процесса указанного обследования, фотоматериалы, результаты и иные данные, которые могли бы подтвердить проведение такого обследования;

- в заключении отсутствует информация о критериях поиска объектов-аналогов и объеме первичной выборки, что является нарушением принципов оценки (наличие достаточного количества сведений, позволяющих квалифицированному специалисту, не участвовавшему в процессе оценки объекта оценки, понять логику и объем проведенного исследования, убедиться в его соответствии заданию на оценку и достаточности для цели оценки), а также нарушением пункта 22 Федерального стандарта оценки "Оценка недвижимости (ФСО N 7)", утвержденного приказом Минэкономразвития России от 25.09.2014 N 611 (далее - ФСО N 7).

Таким образом, ответчик полагает, что согласно выводам рецензии N 02-140723, исследование, результаты которого изложены в заключении N А40-137926-2021-164-375-ОЭ, не соответствует принципам полноты, базируется на справочных данных, не актуальных, устаревших на дату исследования, тем самым нарушены статьи 4 и 8 Федерального закона от 31.05.2001 N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации". Данные, указанные в разделе "Использованные источники", в части применяемой справочной литературы недостоверны. Не соблюдены принципы оценки, тем самым нарушен обязательный для применения ФСО N 7, нарушен пункт 22 обязательного для применения ФСО N 7.

Ответчик считает, что при такой ситуации заключение N А40-137926-2021-164-375-ОЭ, положенное в основу обжалуемых судебных актов, не является законным и достоверным, с учетом того обстоятельства, что цена спорной квартиры, указанная в договоре купли-продажи от 01.03.2023, согласована в соответствии с выводами, изложенными в решении Таганского районного суда города Москвы и проведенными торгами.

Таким образом, по мнению ответчика, ссылка на пункт 1 статьи 62.1 Закона о банкротстве является необоснованной.

Ответчик полагает, что цена установлена в соответствии с рыночной стоимостью квартиры.

По мнению ответчика, выводы судов о том, что сделка по купле-продаже недвижимого имущества не получила реального исполнения по смыслу гражданского законодательства, поскольку ответчик не представил подтверждение наличия у него денежных средств, не находят документального подтверждения, более того, не соответствуют действительности.

Ответчик пояснил, что денежные средства должнику передавались наличными, что подтверждается распиской должника, а также нотариально заверенными показаниями лиц, находящихся у нотариуса в день совершения сделки. Кроме того, должник сам подтвердил получение денежных средств от ответчика, указав, что полученные денежные средства от Хамзатова З.А. направлены должником на погашение имеющейся задолженности перед кредиторами, что также находит подтверждение в снятии обременения со спорной квартиры в день регистрации договора купли-продажи между должником и ответчиком, то есть 02.03.2021.

Ответчик отметил, что в подтверждение наличия у Хамзатова З.А. денежной суммы, переданной в счет оплаты по договору, представлены выписки по расчетному счету физического лица на дату совершения сделки. Также подтверждением реального исполнения условий сделки является тот факт, что переданная по договору купли-продажи квартира фактически выбыла из владения должника. Данное обстоятельство подтверждается тем, что Хамзатов З.А. уплатил налоги за квартиру, что подтверждается соответствующими квитанциями, сдал спорную квартиру в аренду, что подтверждается договором аренды от 15.04.2021 и договором аренды от 01.11.2022, а также показаниями свидетеля - Жангуразова Б., удостоверенными нотариально.

Как указывал ответчик, согласно показаниям Жангуразова Б., он вместе с семьей проживает в спорной квартире в соответствии с договором аренды, который заключен с Хамзатовым З.А., у Жангуразова Б. имеются ключи от данной квартиры, в период его проживания никакие посторонние лица не пытались попасть в квартиру.

Указанные обстоятельства, по мнению ответчика, в совокупности говорят о том, что спорная квартира фактически выбыла из владения должника и находится в фактическом владении Хамзатова З.А., который распоряжается ей по своему усмотрению, несет бремя расходов по уплате налогов за свое имущество.

При определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца тридцать второго статьи 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Учитывая, что при отчуждении должником спорной квартиры сделка носила возмездный характер, денежные средства поступили в распоряжение продавца в полном объеме, условия сделки соответствовали рыночным, ответчик считает, что причинение вреда кредиторам в результате совершения указанной сделки не доказано.

Ссылку судов на то, что реализация данного имущества привела, в том числе и к последствиям, согласно которым должник перестал обладать признаками платежеспособности, ответчик считает необоснованной, поскольку должник по указанной сделке получил равноценное встречное исполнение, а к уменьшению конкурсной массы привели его дальнейшие действия по распоряжению денежными средствами по его усмотрению.

Указанный принцип предполагает прежде всего юридическое равенство сторон, которые независимы друг от друга в имущественном отношении и не находятся в административном подчинении друг от друга.

Таким образом, в сложившейся ситуации ответчик полагает, что он является добросовестным приобретателем спорной квартиры, поскольку принял все меры предосторожности при оформлении договора купли-продажи спорной квартиры, полностью оплатил ее стоимость. О наличии у должника перед налоговыми органами задолженности, которая составила более 500.000 руб. спустя 7 месяцев после заключения договора купли-продажи ответчик не знал и не мог знать.

По мнению ответчика, судом необоснованно проигнорирован тот факт, что в настоящее время должник и члены ее семьи зарегистрированы по месту проживания в указанной квартире, и не имеют какого-либо иного жилья, в связи с чем в случае признания недействительной сделки с Хамзатовым З.А. об отчуждении квартиры, спорная квартира будет является фактически единственным жильем для должника и членов его семьи, в связи с чем на данную квартиру будет распространяться исполнительский иммунитет.

В связи с изложенным ответчик полагает, что сделка по отчуждению квартиры между должником и ответчиком не может быть признана недействительной.

При наличии необходимости суду надлежит рассмотреть вопрос о проведении повторной экспертизы стоимости квартиры на момент заключения спорного договора купли-продажи квартиры.

Поскольку судами первой и апелляционной инстанций вопреки требованиям процессуального законодательства не установлены все фактические обстоятельства дела и не дана надлежащая правовая оценка представленным доказательствам и всем доводам сторон, следует признать, что выводы судов сделаны при неполном выяснении обстоятельств, имеющих существенное значение для дела.

Ввиду того, что для принятия законного и обоснованного решения требуется установление обстоятельств, исследование и оценка доказательств, а также иные процессуальные действия, предусмотренные для рассмотрения дела в суде первой инстанции, что невозможно в суде кассационной инстанции в силу его полномочий, принятые судами по данному делу определение и постановление подлежат отмене, а обособленный спор в соответствии с пунктом 3 части 1 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации направлению на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы.

При новом рассмотрении суду в соответствии со статьей 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации следует оценить все доводы лиц, участвующих в деле, имеющиеся в деле доказательства, установить все имеющие значение для дела обстоятельства, правильно применить нормы процессуального и материального права, принять законный и обоснованный судебный акт.

Руководствуясь статьями 284 - 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда города Москвы от 19 июля 2023 года и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 24 октября 2023 года по делу N А40-137926/21 отменить, направить обособленный спор на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы.

Председательствующий судья

В.В. Кузнецов

Судьи

В.Л. Перунова Н.Н. Тарасов