Постановление Арбитражного суда Московского округа от 4 июля 2024 г. N Ф05-23960/21 по делу N А41-61875/2018

 

Москва

4 июля 2024 г.

Дело N А41-61875/18

 

Резолютивная часть постановления оглашена 28 июня 2024 года.

Постановление в полном объеме изготовлено 4 июля 2024 года.

 

Арбитражный суд Московского округа в составе:

председательствующего - судьи Тарасова Н.Н.,

судей Кузнецова В.В., Уддиной В.З.,

при участии в судебном заседании:

от конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью "Новлайн+" - Ионова Л.М. по доверенности от 01.03.2023;

от Управления Федеральной налоговой службы по Московской области - Смирнов А.И. по доверенности от 16.01.2024;

от Романовой И.В. - Даскал А.Н. по доверенности от 10.11.2020;

от Федорова Н.В. - Зенькович Р.В. по доверенности от 22.02.2024;

рассмотрев в судебном заседании кассационные жалобы

Федорова Н.В., Романовой И.В. и Федоровой Е.Н.

на определение Арбитражного суда Московской области от 28.12.2023,

на постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 28.02.2024

по заявлению о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности

в рамках рассмотрения дела о признании несостоятельным (банкротом) общества с ограниченной ответственностью "Новлайн+",

УСТАНОВИЛ:

решением Арбитражного суда Московской области от 10.03.2020 общество с ограниченной ответственностью "Новлайн+" (далее - должник) было признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим должника утверждена Лагода Н.С.

В Арбитражный суд Московской области поступило заявление конкурсного управляющего должника о привлечении Веретенникова С.Н., Петрова С.А., Федоровой Е.Н., Романовой И.В. и Федорова Н.В. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, которое обжалуемым определением Арбитражного суда Московской области от 28.12.2023, оставленным без изменения постановлением Десятого арбитражного апелляционного суда от 28.02.2024, было удовлетворено частично, Петров С.А., Федоров Н.В., Федорова Е.Н. и Романова И.В. были привлечены к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, в удовлетворении заявления к остальным ответчикам было отказано, производство по заявлению в части определения размера ответственности ответчиков было приостановлено до окончания формирования конкурсной массы и расчетов с кредиторами.

Не согласившись с вынесенными судебными актами, Федоров Н.В., Романова И.В. и Федорова Е.Н. обратились в Арбитражный суд Московского округа с кассационными жалобами, в которых, указывая на неправильное применение судами норм материального и процессуального права и неполное выяснение обстоятельств, имеющих значение для рассмотрения данного дела, просят удовлетворить кассационные жалобы, обжалуемые определение и постановление отменить в части привлечения их к субсидиарной ответственности, принять по делу новый судебный акт об отказе в удовлетворении заявленных требований в указанной части.

Федорова Е.Н. своими процессуальными правами распорядилась самостоятельно, явку своего представителя в судебное заседание не обеспечила, доводы кассационной своей жалобы не поддержала.

В судебном заседании представители Романовой И.В. и Федорова Н.В. доводы своих кассационных жалоб поддержали, а представители конкурсного управляющего должника и Управления Федеральной налоговой службы по Московской области (далее - уполномоченного органа) просили суд обжалуемые судебные акты оставить без изменения, ссылаясь на их законность и обоснованность, кассационные жалобы - без удовлетворения.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения кассационных жалоб, своих представителей в суд кассационной инстанции не направили, что, в силу части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не препятствует рассмотрению кассационных жалоб в их отсутствие.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 27.07.2010 N 228-ФЗ), информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru.

В связи с заменой судьи Кручининой Н.А. на судью Кузнецова В.В., рассмотрение кассационных жалоб начато с самого начала.

Изучив материалы дела, выслушав объяснения представителей лиц, участвующих в деле, явившихся в судебное заседание, обсудив доводы кассационных жалоб и возражений относительно них, проверив в порядке статей 286, 287 и 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации законность обжалованных судебных актов, судебная коллегия суда кассационной инстанции не находит оснований для отмены определения и постановления по доводам кассационных жалоб.

Согласно статье 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закона о банкротстве), дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными Законом о банкротстве.

Как усматривается из материалов дела и было установлено судом первой инстанции, Петров С.А. являлся генеральным директором должника в период с 22.07.2003 по 30.01.2019, а также его участником с 07.06.2007 по настоящее время с долей участия 35 %; Федоров Н.В. является участником должника в период с 10.08.2009 по настоящее время с долей участия 35 %; Федорова Е.Н. являлась участником должника в период с 10.08.2009 с долей участия 20 %; Романова И.В. являлась участником должника в период с 10.08.2009 по настоящее время с долей участия 10 %, то есть ответчики являлись контролирующими должника лицами, по смыслу статьи 61.10 Закона о банкротстве.

Кроме того, Федоров Н.В., Федорова Е.Н. и Романова И.В. состоят в родственных отношениях по отношению друг другу, являются заинтересованными по отношении друг другу лицами и в совокупности обладают долей участия в должнике 65 %.

Заявление конкурсного управляющего должника основано на положениях подпункта 3 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве и мотивировано совершением ответчиками налогового правонарушения, повлекшего банкротство должника.

Вынося обжалуемое определение, суд первой инстанции исходил из следующего.

В силу подпункта 3 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица при наличии следующего обстоятельства: требования кредиторов третьей очереди по основной сумме задолженности, возникшие вследствие правонарушения, за совершение которого вступило в силу решение о привлечении должника или его должностных лиц, являющихся либо являвшихся его единоличными исполнительными органами, к уголовной, административной ответственности или ответственности за налоговые правонарушения, в том числе требования об уплате задолженности, выявленной в результате производства по делам о таких правонарушениях, превышают пятьдесят процентов общего размера требований кредиторов третьей очереди по основной сумме задолженности, включенных в реестр требований кредиторов.

Согласно разъяснениям высшей судебной инстанции, приведенным в пункте 26 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - постановления от 21.12.2017 N 53), в соответствии с подпунктом 3 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, в частности, предполагается, что действия (бездействие) контролирующего лица стали необходимой причиной объективного банкротства при доказанности следующей совокупности обстоятельств: должник привлечен к налоговой ответственности за неуплату или неполную уплату сумм налога (сбора, страховых взносов) в результате занижения налоговой базы (базы для исчисления страховых взносов), иного неправильного исчисления налога (сбора, страховых взносов) или других неправомерных действий (бездействия); доначисленные по результатам мероприятий налогового контроля суммы налога (сбора, страховых взносов) составили более 50 процентов совокупного размера основной задолженности перед реестровыми кредиторами третьей очереди удовлетворения.

Если размер основного долга, установленного ненормативным правовым актом, превышает 50 % от общего размера требований кредиторов третьей очереди, включенных в реестр требований кредиторов по основной сумме задолженности, то это является доказательством факта-основания презумпции, предусмотренной подпунктом 3 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, а, следовательно, считается доказанным и факт предположение, а именно невозможность полного погашения требований кредиторов вызвана действиями лиц, указанных в пункте 5 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

Судами правомерно указано, что положениями статьи 10 Закона о банкротстве (в редакции Федерального закона от 28.04.2009 N 73-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" (далее - Закона от 28.04.2009 N 73-ФЗ) и в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части противодействия незаконным финансовым операциям" (далее - Закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ), предусматривалась возможность привлечения контролирующего лица к субсидиарной ответственности за доведение должника до банкротства (создание ситуации невозможности погашения требований кредиторов).

Несмотря на внесение законодателем изменений в положения, регулирующие спорные отношения, правовая природа данного вида ответственности сохранилась.

Аналогичная правовая позиция изложена в определении Верховного Суда Российской Федерации от 07.10.2019 N 307-ЭС17-11745(2).

Так, согласно пункту 4 статьи 10 Закона о банкротстве (в редакции Закона от 28.04.2009 N 73-ФЗ), контролирующие должника лица солидарно несут субсидиарную ответственность по денежным обязательствам должника и (или) обязанностям по уплате обязательных платежей с момента приостановления расчетов с кредиторами по требованиям о возмещении вреда, причиненного имущественным правам кредиторов в результате исполнения указаний контролирующих должника лиц, или исполнения текущих обязательств при недостаточности его имущества, составляющего конкурсную массу.

Арбитражный суд вправе уменьшить размер ответственности контролирующего должника лица, если будет установлено, что размер вреда, причиненного имущественным правам кредиторов по вине контролирующего должника лица, существенно меньше размера требований, подлежащих удовлетворению за счет контролирующего должника лица, привлеченного к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

Контролирующее должника лицо не отвечает за вред, причиненный имущественным правам кредиторов, если докажет, что действовало добросовестно и разумно в интересах должника.

Статьей 2 Закона о банкротстве предусмотрено, что под вредом, причиненным имущественным правам кредиторов, понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приводящие к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

В соответствии с пунктом 3 статьи 56 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) (в применимой редакции), если несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана учредителями (участниками), собственником имущества юридического лица или другими лицами, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания, либо иным образом имеют возможность определять его действия, на таких лиц в случае недостаточности имущества юридического лица может быть возложена субсидиарная ответственность по его обязательствам.

Кроме того, применение материально-правовых норм в настоящем споре не исключает необходимости руководствоваться разъяснениями, содержащимися в постановлении пленума от 21.12.2017 N 53, в той их части, которая не противоречит существу нормы статьи 10 Закона о банкротстве в приведенной выше редакции.

Необходимо также принимать во внимание и то, что запрет на применение новелл к ранее возникшим обстоятельствам (отношениям) не действует, если такие обстоятельства, хоть и были впервые поименованы в законе, но, по своей сути, не ухудшают положение лиц, а являются изложением ранее выработанных подходов, сложившихся в практике рассмотрения соответствующих споров.

Как разъяснено в пункте 16 постановления от 21.12.2017 N 53, под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы.

Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

В силу пункта 19 постановления от 21.12.2017 N 53, при доказанности обстоятельств, составляющих основания опровержимых презумпций доведения до банкротства, закрепленные в пункте 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, предполагается, что именно действия (бездействие) контролирующего лица явились необходимой причиной объективного банкротства.

При доказанности условий, составляющих презумпцию вины в доведении до банкротства, бремя по ее опровержению переходит на другую сторону, которая вправе приводить доводы об отсутствии вины, в частности о том, что банкротство вызвано иными причинами, не связанными с недобросовестным поведением ответчика.

Как отмечено в определении Верховного Суда Российской Федерации от 30.09.2019 N 305-ЭС19-10079, предусмотренное, например, статьей 10 Закона о банкротстве (в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ) такое основание для привлечения к субсидиарной ответственности как "признание должника несостоятельным вследствие поведения контролирующих лиц" по существу мало чем отличается от предусмотренного действующей в настоящее время статьей 61.11 Закона о банкротстве основания ответственности в виде "невозможности полного погашения требований кредитора вследствие действий контролирующих лиц", а потому значительный объем правовых подходов к толкованию положений как прежнего, так и ныне действующего законодательства является общим (в том числе это относится к разъяснениям норм материального права, изложенным в постановлении от 21.12.2017 N 53.

Межрайонной инспекцией Федеральной налоговой службы N 9 по Новгородской области (далее - налоговым органом) была проведена выездная налоговая проверка должника по вопросам правильности исчисления и своевременности уплаты налогов за 2012-2013 годы, по результатам которой был составлен акт от 24.08.2015 N 16-16/1 и вынесено решение от 25.12.2015 N 16-16/1, которым должнику за 2012-2013 годы были доначислены налог на прибыль организаций в размере 15 330 098 руб., налог на добавленную стоимость в размере 16 536 330 руб. и налог на имущество организаций в размере 1 05 911 руб.

Всего было доначислено налогов в размере 32 972 339 руб., соответствующие указанным налогам пени в общей сумме 7 688 068,08 руб. и штрафные санкции в общей сумме 9 760 931 руб.

Решение от 25.12.2015 N 16-16/1 было предметом административного и судебного контроля и вступившим в законную силу постановлением Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 26.05.2017 по делу N А44-1825/16 было признано законным.

Суды трех инстанций поддержали выводы налогового органа о том, что установленные при проверке обстоятельства в своей совокупности и взаимосвязи свидетельствуют о том, что единственной целью создания в феврале 2012 года общества с ограниченной ответственностью "Новлайн" (далее - общества "Новлайн") на базе уже имевшегося у должника оборудования по одному и тому же адресу и для оказания однотипных услуг по одним и тем же обособленным подразделениям является получение необоснованной налоговой выгоды в форме неуплаты налога на прибыль, НДС и налога на имущество обоими обществами за счет возможности применения упрощенной системы налогообложения путем разделении выручки на два общества.

Налоговый орган фактически признал должника и общество "Новлайн" одним хозяйствующим субъектом, объединил их доходы для определения права на применение упрощенной системы налогообложения, доначислив налоги по общему режиму налогообложения от доходов каждого общества в отдельности.

Решения налогового органа по результатам налоговых проверок обществ были в установленном законом порядке обжалованы.

Вступившими в законную силу судебными актами по делам N А44-1825/16 и N А44-1824/16 подтверждены обстоятельства уклонения обществ от уплаты налогов по заранее продуманной схеме "дробления бизнеса", а также нарушения порядка уплаты налогов по общей системе налогообложения.

Таким образом, исходя из вышеизложенного, применительно к обстоятельствам настоящего обособленного спора, констатировали суды, контролирующие лица не могли не осознавать, что размер умышленно занижаемой налоговой базы, является значительным и в случае выявления таких неправомерных действий, подконтрольный им должник утратит возможность отвечать по своим обязательствам перед кредиторами.

Кроме того, приговором Новгородского районного суда Новгородской области от 19.05.2019 по делу N 1-52/2019 Петров С.А. был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного пунктом "б" части 2 статьи 199 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Впоследствии налоговый орган обратился в суд с заявлением о признании должника банкротом.

Определением Арбитражного суда Московской области от 02.08.2019 по настоящему делу в третью очередь реестра требований кредиторов должника были включены требования налогового органа в общем размере 17 989 204,62 руб.

Также налоговым органом были проведены выездные налоговые проверки в отношении должника и общества "Новлайн" по вопросам правильности исчисления и своевременности уплаты налогов за 2014-2016 годы.

По итогам рассмотрения актов, материалов выездных налоговых проверок и возражений налогоплательщиков, налоговым органом были вынесены решения от 04.07.2019 N 2936 и N 2937 о привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения, согласно которым, общества были привлечены к налоговой ответственности за совершение налогового правонарушения, предусмотренной пунктом 3 статьи 122 и пунктом 1 статьи 119 Налогового кодекса Российской Федерации (далее - НК РФ), должнику было доначислено 26 622 265 руб. налога на прибыль, 30 539 235 руб. налога на добавленную стоимость, 2 658 420 руб. налога на имущество организаций, начислены соответствующие суммы пеней; обществу "Новлайн" доначислено 1 260 147 руб. налога на добавленную стоимость, 1 608 558 руб. налога на имущество организаций, начислены соответствующие суммы пеней.

Решения налогового органа от 04.07.2019 N 2936 и N 2937 также были предметом административного и судебного контроля и вступившим в законную силу решением Арбитражного суда Московской области от 23.07.2020 по делу N А41-85305/19 признаны законными.

Определением Арбитражного суда Московской области от 17.11.2020 по настоящему делу требования налогового органа в общей сумме 54 452 374 были включены в третью очередь реестра требований кредиторов должника.

Конкурсный управляющий должника указывал на то, что вина Петрова С.А., Федоровой Е.Н., Романовой И.В. и Федорова Н.В. заключается в том, что основанием возникновения задолженности явились неправомерные действия контролирующих должника лиц с целью уклонения от уплаты налогов (получения необоснованной налоговой выгоды в виде применения специально налогового режима), что в конечном итоге привело к банкротству должника.

Лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документ юридического лица уполномочено выступать от его имени, несет ответственность, если будет доказано, что при осуществлении своих прав и исполнении своих обязанностей оно действовало недобросовестно или неразумно, в том числе, если его действия (бездействие) не соответствовали обычным условиям гражданского оборота или обычному предпринимательскому риску.

Субсидиарная ответственность как вид гражданско-правовой ответственности применяется и с учетом общих предписаний статьи 15 ГК РФ о возмещении убытков.

Также предполагается, что является контролирующим выгодоприобретатель, извлекший существенные преимущества из такой системы организации предпринимательской деятельность, которая направлена на перераспределение (в том числе посредством недостоверного документооборота), совокупного дохода, получаемого от осуществления данной деятельности лицами, объединенными общим интересом (например, единым производственным и (или) сбытовым циклом), в пользу ряда этих лиц с одновременным аккумулированием на стороне должника основной долговой нагрузки.

В этом случае, для опровержения презумпции выгодоприобретатель должен доказать, что его операции, приносящие доход, отражены в соответствии с их действительным экономическим смыслом, а полученная им выгода обусловлена разумными экономическими причинами.

Вместе с тем, указали суды, относимых и допустимых доказательств обратного в материалы обособленного спора не представлено.

Отклоняя доводы Федоровой Е.Н., Романовой И.В. и Федорова Н.В. об их неосведомленности об избрании Петровым С.А. схемы ведения бизнеса, суд первой инстанции обоснованно исходил из того, что они являлись участниками как должника, так и общества "Новлайн", им принадлежало, в общей сумме 65 % долей в каждом из обществ.

При этом, непосредственно при создании общества "Новлайн" они не могли не осознавать преследуемую цель "дробления" бизнеса, поскольку фактически, созданное ими новое общество вело ту же хозяйственную деятельность, что и должник.

В приговоре Новгородского районного суда Новгородской области от 13.05.2019 по делу N 1-52/2019 отражено, что, в соответствии с показаниями Федоровой Е.Н. и Романовой И.В., данными в ходе рассмотрения уголовного дела, они поясняли, что должник работал с физическими лицами, а общество "Новлайн" с юридическими, что фактически и является "дроблением" бизнеса.

При указанных обстоятельствах, суд первой инстанции пришел к выводу о доказанности конкурсным управляющим должника наличия оснований для привлечения Петрова С.А., Федоровой Е.Н., Романовой И.В. и Федорова Н.В. к субсидиарной ответственности на основании подпункта 3 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

Отклоняя доводы о необоснованном выводе суда о наличии у Федоровой Е.Н., Романовой И.В. и Федорова Н.В. статуса контролирующих должника лиц, суд исходил из следующего.

Как указано в пункте 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве, под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.

Пока не доказано иное, предполагается, что лицо являлось контролирующим должника лицом, если это лицо являлось руководителем должника или управляющей организации должника, членом исполнительного органа должника, ликвидатором должника, членом ликвидационной комиссии; имело право самостоятельно либо совместно с заинтересованными лицами распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества, или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, или более чем половиной голосов в общем собрании участников юридического лица либо имело право назначать (избирать) руководителя должника (подпункты 1 и 2 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

Ответчики являются участниками общества с долей участия в сумме 65 %.

В соответствии с пунктом 3 статьи 56 ГК РФ (в действующей на тот момент редакции), если несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана учредителями (участниками), собственником имущества юридического лица или другими лицами, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания, либо иным образом имеют возможность определять его действия, на таких лиц в случае недостаточности имущества юридического лица может быть возложена субсидиарная ответственность по его обязательствам.

Задолженность должника перед уполномоченным органом возникла в результате уклонения общества от уплаты налогов по заранее продуманной схеме "дробления бизнеса", а также нарушения порядка уплаты налогов по общей системе налогообложения.

Указанное обстоятельство подтверждено вступившими в законную силу судебным актами.

Доводы ответчиков об их неосведомленности о противоправных действиях Петрова С.А. и о том, что они были введены в заблуждение о реальных целях создания общества со ссылкой на дела N А41-31784/19 и N А41-41537/19 подлежат отклонению.

В соответствии с пунктом 6 постановления от 21.12.2017 N 53, руководитель, формально входящий в состав органов юридического лица, но не осуществлявший фактическое управление (далее - номинальный руководитель), например, полностью передоверивший управление другому лицу на основании доверенности либо принимавший ключевые решения по указанию или при наличии явно выраженного согласия третьего лица, не имевшего соответствующих формальных полномочий (фактического руководителя), не утрачивает статус контролирующего лица, поскольку подобное поведение не означает потерю возможности оказания влияния на должника и не освобождает номинального руководителя от осуществления обязанностей по выбору представителя и контролю за его действиями (бездействием), а также по обеспечению надлежащей работы системы управления юридическим лицом (пункт 3 статьи 53 ГК РФ).

В этом случае, по общему правилу, номинальный и фактический руководители несут субсидиарную ответственность, предусмотренную статьями 61.11 и 61.12 Закона о банкротстве, а также ответственность, указанную в статье 61.20 Закона о банкротстве, солидарно (абзац 1 статьи 1080 ГК РФ, пункт 8 статьи 61.11, абзац 2 пункта 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве).

Согласно пункту 1 статьи 44 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" (далее - Закона об обществах с ограниченной ответственностью), члены совета директоров (наблюдательного совета) общества, единоличный исполнительный орган общества, члены коллегиального исполнительного органа общества, а равно управляющий при осуществлении ими прав и исполнении обязанностей должны действовать в интересах общества добросовестно и разумно.

Пунктом 2 статьи 44 Закона об обществах с ограниченной ответственностью установлено, что члены совета директоров (наблюдательного совета) общества, единоличный исполнительный орган общества, члены коллегиального исполнительного органа общества, а равно управляющий несут ответственность перед обществом за убытки, причиненные обществу их виновными действиями (бездействием), если иные основания и размер ответственности не установлены федеральными законами.

Участники должника, действуя добросовестно и разумно, не могли не осознавать противоправный характер действий назначенного руководителя и должны были предвидеть последствия совершаемых (несовершенных) действий.

При рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного акта судом первой инстанции были установлены все существенные для спора обстоятельства и дана надлежащая правовая оценка.

Выводы основаны на всестороннем и полном исследовании доказательств по делу, нормы материального права применены правильно.

На основании изложенного, суд апелляционной инстанции правомерно оставил определение суда первой инстанции без изменения.

Судебная коллегия суда кассационной инстанции соглашается с выводами судов первой и апелляционной инстанций, не усматривая оснований для их переоценки, поскольку названные выводы в достаточной степени мотивированы, соответствуют нормам права.

Судебная коллегия полагает необходимым отметить, что кассационные жалобы не содержат указания на наличие в материалах дела каких-либо доказательств, опровергающих выводы судов, которым не была бы дана правовая оценка судом первой инстанции и судом апелляционной инстанции.

Судами правильно применены нормы материального права, выводы судов соответствуют фактическим обстоятельствам и основаны на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, приведенной, в том числе в определении от 17.02.2015 N 274-О, статьи 286-288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, находясь в системной связи с другими положениями данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, предоставляют суду кассационной инстанции при проверке судебных актов право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела.

Иное позволяло бы суду кассационной инстанции подменять суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства, что недопустимо.

Установление фактических обстоятельств дела и оценка доказательств отнесены к полномочиям судов первой и апелляционной инстанций.

Аналогичная правовая позиция содержится в определении Верховного Суда Российской Федерации от 05.07.2018 N 300-ЭС18-3308.

Таким образом, переоценка доказательств и выводов судов не входит в компетенцию суда кассационной инстанции в силу статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а несогласие заявителя жалобы с судебным актом не свидетельствует о неправильном применении судами норм материального и процессуального права и не может служить достаточным основанием для его отмены.

Суд кассационной инстанции не вправе отвергать обстоятельства, которые суды первой и апелляционной инстанций сочли доказанными, и принимать решение на основе иной оценки представленных доказательств, поскольку иное свидетельствует о выходе за пределы полномочий, предусмотренных статьей 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, о существенном нарушении норм процессуального права и нарушении прав и законных интересов лиц, участвующих в деле.

Между тем, приведенные в кассационных жалобах доводы фактически свидетельствуют о несогласии с принятыми судами судебными актами и подлежат отклонению, как основанные на неверном истолковании самими заявителями кассационных жалоб положений Закона о банкротстве, а также как направленные на переоценку выводов судов по фактическим обстоятельствам дела, что, в силу статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, недопустимо при проверке судебных актов в кассационном порядке.

Судебная коллегия также принимает во внимание, что ответчикам по результатам рассмотрения заявления о привлечении их к субсидиарной ответственности по обязательствам должника в конечном итоге вменяются неправомерные действия с целью уклонения от уплаты налогов (получение необоснованной налоговой выгоды в виде применения специального налогового режима).

При анализе правовой природы презумпции, закрепленной в абзаце 5 пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве, перенесенной в дальнейшем в подпункт 3 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, следует, что она, фактически, не является новым основанием, а представляет собой конкретизацию, частный случай, такого общего основания для привлечения к субсидиарной ответственности как "признание должника несостоятельным вследствие поведения контролирующих лиц" (статья 10 Закона о банкротстве) или "невозможности полного погашения требований кредитора вследствие действий контролирующих лиц" (статья 61.11 Закона о банкротстве).

Как отмечено в определении Верховного Суда Российской Федерации от 30.09.2019 N 305-ЭС19-10079, предусмотренное, например, статьей 10 Закона о банкротстве (в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ) такое основание для привлечения к субсидиарной ответственности как "признание должника несостоятельным вследствие поведения контролирующих лиц", по существу, мало чем отличается от предусмотренного действующей в настоящее время статьей 61.11 Закона основания ответственности в виде "невозможности полного погашения требований кредитора вследствие действий контролирующих лиц", а потому, значительный объем правовых подходов к толкованию положений как прежнего, так и ныне действующего законодательства является общим (в том числе это относится к разъяснениям норм материального права, изложенным в постановлении от 21.12.2017 N 53).

Согласно правовой позиции высшей судебной инстанции, приведенной в пункте 26 постановления от 21.12.2017 N 53, в соответствии с подпунктом 3 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, в частности, предполагается, что действия (бездействие) контролирующего лица стали необходимой причиной объективного банкротства при доказанности следующей совокупности обстоятельств: должник привлечен к налоговой ответственности за неуплату или неполную уплату сумм налога (сбора, страховых взносов) в результате занижения налоговой базы (базы для исчисления страховых взносов), иного неправильного исчисления налога (сбора, страховых взносов) или других неправомерных действий (бездействия); доначисленные по результатам мероприятий налогового контроля суммы налога (сбора, страховых взносов) составили более 50 процентов совокупного размера основной задолженности перед реестровыми кредиторами третьей очереди удовлетворения.

Если размер основного долга, установленного ненормативным правовым актом, превышает 50 % от общего размера требований кредиторов третьей очереди, включенных в реестр требований кредиторов по основной сумме задолженности, то это является доказательством факта-основания презумпции, предусмотренной подпунктом 3 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, а, следовательно, считается доказанным и факт-предположение, а именно невозможность полного погашения требований кредиторов вызвана действиями лиц, указанных в пункте 5 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

Названная опровержимая презумпция, первоначально закрепленная в абзаце 5 пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве и впоследствии перенесенная в подпункт 3 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, как и иные опровержимые презумпции, введены законодателем для упрощения истцам процесса доказывания.

Так, при подтверждении условий наличия означенных законодателем презумпций, предполагается наличие вины ответчика в доведении должника до банкротства, и на ответчика перекладывается бремя доказывания отсутствия оснований для удовлетворения иска.

Необходимо также принимать во внимание и то, что запрет на применение новелл к ранее возникшим обстоятельствам (отношениям) не действует, если такие обстоятельства, хоть и были впервые поименованы в законе, но, по своей сути, не ухудшают положение лиц, а являются изложением ранее выработанных подходов, сложившихся в практике рассмотрения соответствующих споров.

В силу изложенного, доводы кассационных жалоб о необоснованном применении судами неподлежащей применению нормы материального права судебной коллегией отклоняются.

Как указывалось выше, основанием для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности послужили действия в период времени, когда законодателем еще не была принята глава III.2 Закона о банкротстве, а отношения по привлечению контролирующих лиц к субсидиарной ответственности регулировались, в первую очередь, положениями статьи 10 данного Закона (в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ).

Учитывая тот факт, что предусмотренное статьей 10 Закона о банкротстве (в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ) такое основание для привлечения к субсидиарной ответственности как "признание должника несостоятельным вследствие поведения контролирующих лиц" по существу мало чем отличается от предусмотренного действующей в настоящее время статьей 61.11 Закона основания ответственности в виде "невозможности полного погашения требований кредитора вследствие действий контролирующих лиц", а потому значительный объем разъяснений норм материального права, заложенных в постановлении от 21.12.2017 N 53, может быть применен и к статье 10 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N134-ФЗ.

При этом как ранее, так и в настоящее время процесс доказывания обозначенных выше оснований привлечения к субсидиарной ответственности был упрощен законодателем для истцов посредством введения соответствующих опровержимых презумпций, при подтверждении условий которых предполагается наличие вины ответчика в доведении должника до банкротства, и на ответчика перекладывается бремя доказывания отсутствия оснований для удовлетворения иска.

Данные разъяснения изложены в определении Верховного Суда Российской Федерации от 30.09.2019 N 305-ЭС19-10079.

Судебная коллегия также учитывает, что доводы уполномоченного органа и конкурсного управляющего должника о том, что размер требований уполномоченного орган, включенных в третью очередь реестра требований кредиторов должника превышает 89 процентов совокупного размера требований кредиторов названной очереди, доводами кассационных жалоб не опровергаются.

Судебная коллегия также отмечает, что в соответствии с положениями статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суду кассационной инстанции не предоставлены полномочия пересматривать фактические обстоятельства дела, установленные судами при их рассмотрений, давать иную оценку собранным по делу доказательствам, устанавливать или считать установленными обстоятельства, которые не были установлены в определении или постановлении, либо были отвергнуты судами первой или апелляционной инстанции.

Как разъяснено в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 N 13 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде кассационной инстанции", с учетом того, что наличие или отсутствие обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения дела, устанавливается судом на основании доказательств по делу (часть 1 статьи 64 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), переоценка судом кассационной инстанции доказательств по делу, т.е. иные по сравнению со сделанными судами первой и апелляционной инстанций выводы относительно того, какие обстоятельства по делу можно считать установленными исходя из иной оценки доказательств, в частности относимости, допустимости, достоверности каждого доказательства в отдельности, а также достаточности и взаимной связи доказательств в их совокупности (часть 2 статьи 71 названного Кодекса), не допускается.

Доводы, изложенные в кассационной жалобе, не свидетельствуют о нарушении судом первой инстанции и судом апелляционной инстанции норм материального права и норм процессуального права либо о наличии выводов, не соответствующих обстоятельствам дела и имеющимся в деле доказательствам.

Обжалуемые судебные акты отвечают требованиям законности, обоснованности и мотивированности, предусмотренным частью 4 статьи 15 и частью 4 статьи 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации; оснований для удовлетворения кассационной жалобы не имеется.

Иная оценка заявителями жалоб установленных судом фактических обстоятельств дела и толкование положений закона не означает допущенной при рассмотрении дела судебной ошибки.

Нормы материального и процессуального права, несоблюдение которых является безусловным основанием для отмены судебных актов, в соответствии со статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, судами не нарушены, в связи с чем, кассационные жалобы не подлежат удовлетворению.

Исходя из изложенного и руководствуясь статьями 284-290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Московской области от 28.12.2023 и постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 28.02.2024 по делу N А41-61875/18 - оставить без изменения, кассационные жалобы - оставить без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в судебную коллегию по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

 

Председательствующий судья

Н.Н. Тарасов

 

Судьи

В.В. Кузнецов В.З. Уддина