Постановление Арбитражного суда Московского округа от 7 августа 2024 г. N Ф05-15226/22 по делу N А40-61917/2018

Москва

7 августа 2024 г.

Дело N А40-61917/18

Резолютивная часть постановления оглашена 5 августа 2024 года.

Постановление в полном объеме изготовлено 7 августа 2024 года.

Арбитражный суд Московского округа в составе:

председательствующего - судьи Тарасова Н.Н.,

судей Кручининой Н.А., Морхата П.М.,

при участии в судебном заседании:

от конкурсного управляющего гаражно-строительного кооператива "Орбита-5" - Маркова Т.А. по доверенности по 01.12.2023;

от Ильина С.А. - явился лично, предъявил паспорт, а также Саблина М.А. по доверенности от 11.03.2022;

рассмотрев в судебном заседании кассационную жалобу

конкурсного управляющего гаражно-строительного кооператива "Орбита-5"

на определение Арбитражного суда города Москвы от 26.02.2024,

на постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 23.05.2024

об отказе в привлечении Ильина С.А. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника

в рамках рассмотрения дела о признании несостоятельным (банкротом) гаражно-строительного кооператива "Орбита-5",

УСТАНОВИЛ:

решением Арбитражного суда города Москвы от 08.11.2018 гаражно-строительный кооператив "Орбита-5" (далее - должник, кооператив) был признан несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим должника утвержден Азбиль И.Г.

В Арбитражный суд города Москвы поступило заявление конкурсного управляющего должника о привлечении председателя правления должника Ильина С.А., а также Пронина В.Л., как конечного бенефициара группы компаний "Дженсер", в которую входил должник, к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, которое определением Арбитражного суда города Москвы от 09.03.2022, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 04.05.2022, было удовлетворено.

Постановлением Арбитражного суда Московского округа от 25.07.2022 указанные судебные акты были отменены в части привлечения к субсидиарной ответственности Ильина С.А., в отмененной части обособленный спор направлен на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

По результатам нового рассмотрения спора, в удовлетворении заявления конкурсного управляющего должника в отношении Ильина С.А. обжалуемым определением Арбитражного суда города Москвы от 26.02.2024, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 23.05.2024, было отказано.

Не согласившись с вынесенными судебными актами, конкурсный управляющий должника обратился в Арбитражный суд Московского округа с кассационной жалобой, в которой, указывая на неправильное применение судами норм материального и процессуального права и неполное выяснение обстоятельств, имеющих значение для рассмотрения данного дела, просит удовлетворить кассационную жалобу, обжалуемые определение и постановление отменить, принять по делу новый судебный акт об удовлетворении заявленных требований и привлечении Ильина С.А. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

В судебном заседании представитель конкурсного управляющего должника доводы кассационной жалобы поддержал, а Ильин С.А. и его представитель просили суд обжалуемые судебные акты оставить без изменения, ссылаясь на их законность и обоснованность, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы, своих представителей в суд кассационной инстанции не направили, что, в силу части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не препятствует рассмотрению кассационной жалобы в их отсутствие.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 27.07.2010 N 228-ФЗ), информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru.

Изучив материалы дела, выслушав объяснения представителей лиц, участвующих в деле, явившихся в судебное заседание, обсудив доводы кассационной жалобы и возражений относительно нее, проверив, в порядке статей 286, 287 и 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, законность обжалованных судебных актов, судебная коллегия суда кассационной инстанции не находит оснований для отмены определения и постановления по доводам кассационной жалобы.

Согласно статье 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закона о банкротстве), дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными Законом о банкротстве.

Судебная коллегия полагает необходимым отметить, что в части разрешения судами вопроса о наличии правовых оснований для привлечения Пронина В.Л. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника судебные акты не обжалуются, как следствие, правовых оснований для их проверки в указанной части у суда округа не имеется.

Обращаясь за судебной защитой, конкурсный управляющий должника указывал на то, что являясь руководителем должника в период с 09.08.2011 по 29.08.2018, Ильин С.А. не обратился в суд с заявлением о признании должника банкротом, а также вел финансово-хозяйственную деятельность не в интересах должника, а в интересах группы компаний "Дженсер", в том числе принимал на себя дополнительные обязательства при наличии уже существующих, сумма которых превышала балансовую стоимость активов должника в ущерб его кредиторам, то есть по основаниям, предусмотренным пунктом 3.1 статьи 9, статьей 61.10 и пунктом 1 статьи 61.12. Закона о банкротстве, с чем, при первоначальном рассмотрении обособленного спора, суды первой инстанции и суд апелляционной инстанций согласились.

Отменяя судебные акты судов нижестоящих инстанций и направляя обособленный спор на новое рассмотрение в части, суд округа исходил из того, что судами не был установлен момент наступления объективного банкротства должника; из судебных актов невозможно установить, кто являлся подписантом договоров поручительства, явившихся причиной невозможности исполнения должником обязательств, подписывались ли данные договоры от имени должника какими-либо уполномоченными на то лицами, а также указал на отсутствие в материалах обособленного спора каких-либо документов, объективно подтверждающих доводы о том, что Ильин С.А. располагал организационно-властными полномочиями на принятие ключевых решений от имени должника, а также отсутствие самих соглашений, заключение которых вменяется в вину Ильину С.А.

Выполняя письменные указания суда округа, суд первой инстанции, исследовав представленные в материалы дела доказательства (приказ от 01.08.2011, лист записи из Единого государственного реестра юридических лиц от 21.11.2018 и др.), пришел к выводу о наличии у Ильина С.А., как председателя правления кооператива, а также как лица, на которого возложено исполнение обязанностей главного бухгалтера должника, статуса контролирующего должника лица, по смыслу статьи 61.10 Закона о банкротстве.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований при новом рассмотрении спора, суд первой инстанции исходил из того, что, в силу пунктов 1 и 2 статьи 9 Закона о банкротстве (в редакции, подлежащей применению к рассматриваемым правоотношениям), руководитель должника обязан обратиться с заявлением должника в арбитражный суд в случае, если: удовлетворение требований одного кредитора или нескольких кредиторов приводит к невозможности исполнения должником денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей и (или) иных платежей в полном объеме перед другими кредиторами; органом должника, уполномоченным в соответствии с его учредительными документами на принятие решения о ликвидации должника, принято решение об обращении в арбитражный суд с заявлением должника; органом, уполномоченным собственником имущества должника - унитарного предприятия, принято решение об обращении в арбитражный суд с заявлением должника; обращение взыскания на имущество должника существенно осложнит или сделает невозможной хозяйственную деятельность должника; должник отвечает признакам неплатежеспособности и (или) признакам недостаточности имущества; имеется не погашенная в течение более чем трех месяцев по причине недостаточности денежных средств задолженность по выплате выходных пособий, оплате труда и другим причитающимся работнику, бывшему работнику выплатам в размере и в порядке, которые устанавливаются в соответствии с трудовым законодательством и т.д.

В соответствии с пунктом 2 статьи 10 Закона о банкротстве, нарушение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд в случаях и в срок, которые установлены статьей 9 Закона о банкротстве, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых названным Федеральным законом возложена обязанность по принятию решения о подаче заявления должника в арбитражный суд и подаче такого заявления, по обязательствам должника, возникшим после истечения срока, предусмотренного пунктами 2 и 3 статьи 9 Закона о банкротстве.

Аналогичные нормы содержатся в статье 61.12 Закона о банкротстве, действующей в настоящее время.

В соответствии с пунктом 4 статьи 10 Закона о банкротстве, если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, такие лица в случае недостаточности имущества должника несут субсидиарную ответственность по его обязательствам.

Пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, если причинен вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 названного Федерального закона.

Контролирующее должника лицо, вследствие действий и (или) бездействия которого должник признан несостоятельным (банкротом), не несет субсидиарной ответственности, если докажет, что его вина в признании должника несостоятельным (банкротом) отсутствует.

Такое лицо также признается невиновным, если оно действовало добросовестно и разумно в интересах должника.

Ответственность, предусмотренная статьей 10 Закона о банкротстве, является гражданско-правовой и при ее применении должны учитываться общие положения глав 25 и 59 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) об ответственности за нарушения обязательств и об обязательствах вследствие причинения вреда в части, не противоречащей специальным нормам Закона о банкротстве (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 06.11.2012 N 9127/12).

По правилам статьи 15 ГК РФ, для наступления гражданско-правовой ответственности необходимо доказать противоправный характер поведения лица, на которое предполагается возложить ответственность; наличие у потерпевшего лица убытков; причинную связь между противоправным поведением нарушителя и наступившими вредоносными последствиями.

Таким образом, для привлечения контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности, в силу статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, доказыванию подлежит состав правонарушения, включающий наличие вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинно-следственную связь между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом.

По смыслу пункта 2 статьи 401 и пункта 2 статьи 1064 ГК РФ, отсутствие вины доказывается лицом, привлекаемым к субсидиарной ответственности.

Учитывая абзац 7 пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве, заявитель должен доказать наличие неправомерных действий контролирующего лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности на основании пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве, а лицо, привлекаемое к субсидиарной ответственности, должно доказать, что оно действовало добросовестно и разумно в интересах должника, и отсутствие своей вины и причинной связи с последующим затруднением проведения процедуры несостоятельности (банкротства), в том числе формирования и реализации конкурсной массы.

В пункте 22 совместного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.07.1996 N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской" (далее - постановление от 01.07.1996 N 6/8) при разрешении споров, связанных с ответственностью учредителей (участников) юридического лица, признанного несостоятельным (банкротом), собственника его имущества или других лиц, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия (часть вторая пункта 3 статьи 56 ГК РФ), суд должен учитывать, что указанные лица могут быть привлечены к субсидиарной ответственности лишь в тех случаях, когда несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана их указаниями или иными действиями.

Как разъяснено в пункте 56 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - постановления от 21.12.2017 N 53), по общему правилу, на арбитражном управляющем, кредиторах, в интересах которых заявлено требование о привлечении к ответственности, лежит бремя доказывания оснований возложения ответственности на контролирующее должника лицо.

В то же время, установление момента возникновения обязанности по обращению в суд с таким заявлением напрямую связано с определением размера субсидиарной ответственности руководителя, которая по общему правилу ограничивается объемом обязательств перед кредиторами, возникших после истечения месячного срока, предусмотренного пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве.

Между тем, констатировали суды, в настоящем случае конкурсным управляющим должника конкретная дата возникновения обязанности у бывшего руководителя должника Ильина С.А. по инициированию банкротства должника указана не была.

Само же по себе наличие неисполненных просроченных обязательств перед отдельным кредитором не может свидетельствовать о неплатежеспособности или недостаточности имущества должника (определение Верховного Суда Российской Федерации от 09.10.2015 N 307-ЭС15-12063).

Судами также установлено, что обращаясь в суд с рассматриваемым заявлением, конкурсный управляющий должника не представил в материалы обособленного спора сведений не об одном обязательстве должника перед контрагентами, равно как и относимых и допустимых доказательств тому, что удовлетворение требований одного кредитора или нескольких кредиторов привело к невозможности исполнения должником денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей и (или) иных платежей в полном объеме перед другими кредиторами; расчет размера обязательств, возникших после истечения месячного срока, установленного в пункте 2 статьи 9 Закона о банкротстве, равно как и сведений ни об одном новом обязательстве, возникшем после истечения срока, установленного статьей 9 Закона о банкротстве, тогда как это обязательное условие для привлечения бывшего руководителя к субсидиарной ответственности за неподачу заявления о признании должника банкротом.

Между тем, доказывание этих обстоятельств является обязанностью лица, заявившего соответствующее требование к лицу, которое может быть привлечено к субсидиарной ответственности.

Действующее законодательство не предполагает обязанность предусмотренных Законом о банкротстве лиц обратиться (принять такое решение) в арбитражный суд с заявлением о признании общества банкротом, как только активы общества стали уменьшаться.

Данные обстоятельства позволяют принять необходимые меры по улучшению его финансового состояния.

При исследовании совокупности указанных обстоятельств следует учитывать, что обязанность по обращению в суд с заявлением о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель в рамках стандартной управленческой практики должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, упомянутых в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве.

Приведенный конкурсным управляющим должника довод о том, что датой объективного банкротства является 13.08.2017, судами оценен критически и отклонен, поскольку если объективное банкротства возникло при заключении первого договора поручительства, то подлежит применению срок исковой давности.

Кроме того, очевидно, что объективного банкротства на тот момент существовать не могло, поскольку стоимость активов должника существенно превышала стоимость его пассивов, что являлось предметом проверки в рамках преддоговорной работы перед заключением последующих договоров поручительства.

Если объективное банкротство возникло в дату заключения последнего договора поручительства или после предъявления требований первого кредитора, то основания привлечения Ильина С.А. также отсутствуют, поскольку материалы обособленного спора не содержат подтверждения заключения должником каких-либо иных сделок после указанной даты.

При таких обстоятельствах, у суда первой инстанции не имелось оснований для возложения на Ильина С.А. ответственности за неподачу заявления о банкротстве по обязательствам должника, возникшим в 2018 году, соответственно, отсутствуют основания для привлечения его к субсидиарной ответственности.

Приведенные в заявлении конкурсного управляющего должника доводы о том, что Ильин С.А. вел финансово-хозяйственной деятельности не в интересах должника, а в интересах группы компаний "Дженсер", в том числе путем принятия на себя дополнительных обязательств при наличии уже существующих, сумма которых превышала балансовую стоимость активов должника в ущерб его кредиторам, судами оценены критически и отклонены.

В силу пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, в том числе в случае, когда причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве.

В соответствии с пунктом 16 постановления от 21.12.2017 N 53, под действиями контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы.

Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

Поскольку деятельность юридического лица опосредуется множеством сделок и иных операций, по общему правилу, не может быть признана единственной предпосылкой банкротства последняя инициированная контролирующим лицом сделка (операция), которая привела к критическому изменению возникшего ранее неблагополучного финансового положения - появлению признаков объективного банкротства.

Суду надлежит исследовать совокупность сделок и других операций, совершенных под влиянием контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц), способствовавших возникновению кризисной ситуации, ее развитию и переходу в стадию объективного банкротства.

Таким образом, суд оценивает существенность влияния действий (бездействия)контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

В соответствии с пунктом 1 Обзора судебной практики N 2 (2016), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 06.07.2016, субсидиарная ответственность контролирующего лица наступает тогда, когда в результате его поведения должник стал банкротом, то есть лицом, не способным удовлетворить требования кредиторов и исполнить публичные обязанности вследствие значительного уменьшения объема своих активов под влиянием контролирующего лица.

Однако, в этом случае на заявителе лежит обязанность доказывания как значимости данной сделки, так и ее существенной убыточности.

Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход.

В настоящем случае, констатировали суды, в нарушение статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, конкурсный управляющий должника ни одно из перечисленных обстоятельств (сделки отвечают критериям крупных сделок, их заключение значительно повлияло на деятельность должника) относимыми и допустимыми доказательствами не обосновал.

Кроме того, им не представлены доказательства причинно-следственной связи возникновения кризисной ситуации с неразумными либо недобросовестными действиями Ильина С.А.

Для возложения на привлекаемое лицо субсидиарной ответственности по обязательствам общества, признанного несостоятельным (банкротом), необходимы доказательства того, что это лицо давало указания, прямо или косвенно направленные на доведение общества до банкротства, и заведомо зная, что вследствие этого наступит несостоятельность (банкротство) общества.

Относимых и допустимых доказательств тому, что Ильин С.А. своими действиями (бездействием) довел должника до банкротства, то есть до состояния, не позволяющего ему удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам, в материалы обособленного спора не представлено.

Ссылки на заключенные договоры поручительства судами отклонены, как несостоятельные, поскольку само по себе заключение договоров поручительства не приводит поручителя к банкротству, в виду того, что потребность исполнения принятых на себя обязательств возникает только в случае предъявления соответствующего требования кредитором.

Из определения Арбитражного суда города Москвы от 20.06.2018 по настоящему делу следует, что банкротство должника наступило лишь в результате неисполнения им своих обязательств по договору поручительства перед публичным акционерным обществом "Московский кредитный банк" в 2018 году, после предъявления соответствующего требования.

Таким образом, ссылки на то, что именно вменяемые в вину Ильину С.А. договоры поручительства привели должника к банкротству, признаны судами несостоятельными.

Отклоняя заявленные конкурсным управляющим должника доводы о совершении ответчиком действий (бездействия) в результате которых должник стал отвечать признакам неплатежеспособности, суды руководствовались правовым подходом, сформулированным в определении Верховного Суда Российской Федерации от 25.03.2021 N 310- ЭС20-18954, согласно которому при разрешении вопроса о реальной цели совершения тех или иных сделок должны быть приняты во внимание обычные условия делового оборота.

Квалифицирующим признаком сделки, ряда сделок, при наличии которых к контролирующему лицу может быть применена упомянутая презумпция доведения до банкротства, являются значимость этих сделок для должника (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно их существенная убыточность в контексте отношений "должник (его конкурсная масса) - кредиторы", то есть направленность сделок на причинение существенного вреда кредиторам путем безосновательного, не имеющего разумного экономического обоснования уменьшения (обременения) конкурсной массы.

Такая противоправная направленность сделок должна иметь место на момент их совершения.

В настоящем случае, отметили суды, заключенные должником договоры поручительства, исходя из объема принятых поручителем обязательств, действительно, отвечали критерию значимости.

Вместе с тем, при разрешении вопроса о реальной цели совершения тех или иных сделок должны быть приняты во внимание обычные условия делового оборота.

В настоящее время на рынке кредитования сложилась устойчивая практика, в соответствии с которой организации, входящие в одну группу, привлекаются в качестве поручителей по обязательствам друг друга.

Сама по себе выдача такого рода поручительств в пользу кредитной организации, настаивающей на дополнительном обеспечении, не свидетельствует о наличии признаков неразумности или недобросовестности в поведении руководителя поручителя по отношению к его кредиторам даже в ситуации, когда поручитель с целью реализации общегрупповых интересов, а не для причинения вреда кредиторам, принимает на себя солидарные обязательства перед банком в объеме, превышающем его финансовые возможности, полагая при этом, что в перспективе результат деятельности группы позволит погасить обязательства ее членов перед кредиторами.

Для констатации сомнительности поручительства, его направленности на причинение вреда остальным кредиторам поручителя, должны быть приведены веские аргументы, свидетельствующие о значительном отклонении поведения от сложившейся практики, в частности, о том, что поручитель действовал злонамеренно.

В настоящем случае, констатировали суды, относимых и допустимых доказательств тому, что у Ильина С.А. был какой-либо личный интерес в солидарном принятии долговых обязательств перед банками, а также в совершении сделок по выводу активов, не представлено, Ильин С.А. не являлся бенефициаром по заключаемым сделкам, поскольку выгодоприобретателем по заключенным договорам являлся Пронин В.Л.

Учитывая изложенные обстоятельства, суд первой инстанции отказал в привлечении Ильина С.А. к субсидиарной ответственности по указанному в заявлении основанию.

Заключение сделок поручительства в интересах группы компаний является обычаем делового оборота, сама по себе такая сделка не причиняет вред кредиторам (определения Верховного Суда Российской Федерации от 15.02.2019N 305-ЭС18-17611, от 09.02.2022 N 309-ЭС21-28167 и др.).

Само по себе заключение договоров поручительства не приводит поручителя к банкротству, поскольку потребность исполнения принятых на себя обязательств возникает только в случае предъявления соответствующего требования кредитором по основному обязательству.

Кроме того, судами учтено то обстоятельство, что в соответствии с пунктом 5 постановления от 21.12.2017 N 53, само по себе участие в органах должника не свидетельствует о наличии статуса контролирующего его лица.

В силу пункта 8.2.2 устава должника, принятие решение о заключении сделок поручительства относится к компетенции общего собрания членов кооператива (участников группы компаний "Дженсер").

Председатель правления, в свою очередь, лишь исполняет волю собрания, подписывая необходимые документы.

Так, согласно пункту 8.4.2 устава должника, председатель действует и подписывает от имени кооператива платёжные документы и сделки, которые, в соответствии с законодательством и уставом кооператива, не подлежат обязательному одобрению правлением или общим собранием.

На основании изложенного, суд первой инстанции обоснованно отказал в удовлетворении заявленных требований.

Судом первой инстанции неукоснительно и в полном объеме были выполнены письменные указания суда кассационной инстанции.

При рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного акта судом первой инстанции были установлены все существенные для спора обстоятельства и дана надлежащая правовая оценка.

Выводы основаны на всестороннем и полном исследовании доказательств по делу, нормы материального права применены правильно.

На основании изложенного, суд апелляционной инстанции обоснованно оставил определение суда первой инстанции без изменения.

Судебная коллегия суда кассационной инстанции соглашается с выводами судов первой и апелляционной инстанций, не усматривая оснований для их переоценки, поскольку названные выводы в достаточной степени мотивированы, соответствуют нормам права.

Судебная коллегия полагает необходимым отметить, что кассационная жалоба не содержит указания на наличие в материалах дела каких-либо доказательств, опровергающих выводы судов, которым не была бы дана правовая оценка судом первой инстанции и судом апелляционной инстанции.

Судами правильно применены нормы материального права, выводы судов соответствуют фактическим обстоятельствам и основаны на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, приведенной, в том числе в определении от 17.02.2015 N 274-О, статьи 286-288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, находясь в системной связи с другими положениями данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, предоставляют суду кассационной инстанции при проверке судебных актов право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела.

Иное позволяло бы суду кассационной инстанции подменять суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства, что недопустимо.

Установление фактических обстоятельств дела и оценка доказательств отнесены к полномочиям судов первой и апелляционной инстанций.

Аналогичная правовая позиция содержится в определении Верховного Суда Российской Федерации от 05.07.2018 N 300-ЭС18-3308.

Таким образом, переоценка доказательств и выводов судов не входит в компетенцию суда кассационной инстанции в силу статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а несогласие заявителя жалобы с судебным актом не свидетельствует о неправильном применении судами норм материального и процессуального права и не может служить достаточным основанием для его отмены.

Суд кассационной инстанции не вправе отвергать обстоятельства, которые суды первой и апелляционной инстанций сочли доказанными, и принимать решение на основе иной оценки представленных доказательств, поскольку иное свидетельствует о выходе за пределы полномочий, предусмотренных статьей 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, о существенном нарушении норм процессуального права и нарушении прав и законных интересов лиц, участвующих в деле.

Между тем, приведенные в кассационной жалобе доводы фактически свидетельствуют о несогласии с принятыми судами судебными актами и подлежат отклонению, как основанные на неверном истолковании самим заявителем кассационной жалобы положений Закона о банкротстве, а также как направленные на переоценку выводов судов по фактическим обстоятельствам дела, что, в силу статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, недопустимо при проверке судебных актов в кассационном порядке.

Судебная коллегия также отмечает, что в соответствии с положениями статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суду кассационной инстанции не предоставлены полномочия пересматривать фактические обстоятельства дела, установленные судами при их рассмотрений, давать иную оценку собранным по делу доказательствам, устанавливать или считать установленными обстоятельства, которые не были установлены в определении или постановлении, либо были отвергнуты судами первой или апелляционной инстанции.

Как разъяснено в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 N 13 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде кассационной инстанции", с учетом того, что наличие или отсутствие обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения дела, устанавливается судом на основании доказательств по делу (часть 1 статьи 64 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), переоценка судом кассационной инстанции доказательств по делу, т.е. иные по сравнению со сделанными судами первой и апелляционной инстанций выводы относительно того, какие обстоятельства по делу можно считать установленными исходя из иной оценки доказательств, в частности относимости, допустимости, достоверности каждого доказательства в отдельности, а также достаточности и взаимной связи доказательств в их совокупности (часть 2 статьи 71 названного Кодекса), не допускается.

Доводы, изложенные в кассационной жалобе, не свидетельствуют о нарушении судом первой инстанции и судом апелляционной инстанции норм материального права и норм процессуального права либо о наличии выводов, не соответствующих обстоятельствам дела и имеющимся в деле доказательствам.

Обжалуемые судебные акты отвечают требованиям законности, обоснованности и мотивированности, предусмотренным частью 4 статьи 15 и частью 4 статьи 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации; оснований для удовлетворения кассационной жалобы не имеется.

Иная оценка заявителем жалобы установленных судом фактических обстоятельств дела и толкование положений закона не означает допущенной при рассмотрении дела судебной ошибки.

Нормы материального и процессуального права, несоблюдение которых является безусловным основанием для отмены судебных актов, в соответствии со статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, судами не нарушены, в связи с чем, кассационная жалоба не подлежит удовлетворению.

Исходя из изложенного и руководствуясь статьями 284-290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда города Москвы от 26.02.2024 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 23.05.2024 по делу N А40-61917/18 - оставить без изменения, кассационную жалобу - оставить без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в судебную коллегию по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий судья

Н.Н. Тарасов

Судьи

Н.А. Кручинина П.М. Морхат