Постановление Европейского Суда по правам человека от 10 февраля 2011 г. Дело "Пелевин (Pelevin) против Российской Федерации" (жалоба N 38726/05) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Пелевин (Pelevin)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 38726/05)

Постановление Суда

Страсбург, 10 февраля 2011 г.

По делу "Пелевин против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Христоса Розакиса, Председателя Палаты,

Нины Ваич,

Анатолия Ковлера,

Элизабет Штейнер,

Ханлара Гаджиева,

Джорджио Малинверни,

Георга Николау, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 18 января 2011 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 38726/05, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Сергеем Васильевичем Пелевиным (далее - заявитель) 20 октября 2005 г.

2. Интересы заявителя представлял А.И. Самсонов, адвокат, практикующий в г. Санкт-Петербурге. Власти Российской Федерации были представлены бывшим Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека В.В. Милинчук.

3. 9 февраля 2007 г. председатель Первой Секции коммуницировал жалобу властям Российской Федерации. В соответствии с пунктом 1 статьи 29 Конвенции было также решено рассмотреть данную жалобу одновременно по вопросу приемлемости и по существу.

Факты

I. Обстоятельства дела

4. Заявитель родился в 1972 году и проживает в г. Санкт-Петербурге.

A. Задержание заявителя и постановления о содержании под стражей от 17 апреля, 10 июня и 17 августа 2004 г.

5. 15 апреля 2004 г. заявитель был задержан.

6. 17 апреля 2004 г. Куйбышевский районный суд г. Санкт-Петербурга санкционировал его заключение под стражу. Суд мотивировал свое решение тем, что заявитель имел судимость и подозревался в совершении тяжких преступлений, а именно в грабеже и участии в банде, что он был безработным и не имел доходов, чтобы содержать себя и свою семью. Кроме того, поскольку некоторые соучастники грабежа не были установлены, заявитель, оставаясь на свободе, мог бы предупредить своих соучастников и тем самым воспрепятствовать расследованию.

7. Представляется, что постановлениями от 10 июня и 17 августа 2004 г. районный суд про-длевал срок содержания заявителя под стражей. В последний раз срок был продлен до 21 октября 2004 г. Заявитель утверждает, что суд главным образом ссылался на тяжесть предъявленных ему обвинений.

B. Постановления о содержании под стражей от 5 ноября и 28 декабря 2004 г. и соответствующие жалобы

8. 21 октября 2004 г. дело в отношении заявителя и его 14 сообвиняемых было передано в Ленинградский областной суд.

9. 5 ноября 2004 г. суд первой инстанции в закрытом заседании принял решение о назначении даты предварительного слушания. Кроме того, не приводя каких-либо оснований, он постановил, что мера пресечения, избранная в отношении заявителя и его соподсудимых, "остается без изменения".

10. 28 декабря 2004 г. областной суд провел предварительное слушание. Заявитель и его защитник ходатайствовали об освобождении по фактическим и правовым основаниям. Они утверждали, что судимость заявителя была погашена, и что он имел иждивенцев, а именно нетрудоспособную мать и несовершеннолетнюю дочь. Они также утверждали, что санкционированный срок содержания под стражей истек 21 октября 2004 г., и что последующее продление срока содержания под стражей - на период с 5 ноября 2004 г. - было осуществлено незаконно, то есть за пределами срока и в отсутствие заявителя и его представителя. Суд признал, что предыдущая судимость заявителя была погашена, и что он имел двух иждивенцев. Однако суд придал решающее значение тяжести обвинений и не усмотрел оснований для изменения меры пресечения, поскольку "первоначальные основания для заключения под стражу сохранялись". Таким образом, суд санкционировал дальнейшее содержание заявителя под стражей, и не установил срок содержания под стражей. Тогда же областной суд возвратил дело прокурору для устранения недостатков обвинительного заключения.

11. Защитник заявителя подал жалобу, утверждая, что любое продление срока содержания под стражей после истечения первоначального срока содержания под стражей 21 октября 2004 г. было незаконным.

12. 21 апреля 2005 г. Верховный Суд Российской Федерации отклонил жалобу. Его Определение в соответствующей части предусматривает:

"...Из материалов следует, что дело в отношении [заявителя и иных лиц] поступило в [областной] суд 21 октября 2004 г. Орган, осуществлявший предварительное расследование, санкционировал его содержание под стражей до указанной даты.

Ни при назначении предварительного слушания, ни на предварительном слушании [областной] суд не выявил нарушений законодательства при избрании меры пресечения к соподсудимым и ее продлении в ходе предварительного расследования.

Отсутствовали основания для отмены или изменения избранной меры.

Принимая во внимание данные соображения, а также тяжесть обвинений, предъявленных подсудимым, [областной] суд принял правильное решение о сохранении меры пресечения в виде заключения под стражу.

С 5 ноября 2004 г. подсудимые содержались под стражей на основании законного и обоснованного судебного решения...".

C. Постановление о содержании под стражей от 19 апреля 2005 г. и соответствующая жалоба

13. 19 апреля 2005 г. областной суд рассмотрел и удовлетворил ходатайство прокурора о продлении срока содержания подсудимых под стражей до 21 июля 2005 г. Суд ссылался на основания, аналогичные тем, которые содержались в его постановлении от 28 декабря 2004 г. (см. § 10 настоящего Постановления).

14. Защитник заявителя обжаловал постановление. Он утверждал, что областной суд своим постановлением нарушил право на защиту, поскольку продлил срок содержания под стражей в отсутствие материалов дела, которые в тот момент находились в Верховном Суде Российской Федерации. Он также повторил довод о том, что содержание под стражей заявителя после 21 октября 2004 г. было незаконным.

15. Определением от 29 июня 2005 г. Верховный Суд Российской Федерации отклонил жалобу. Он отметил, что Уголовно-процессуальный кодекс не запрещает продление срока содержания под стражей в момент, когда материалы дела находятся в суде кассационной инстанции. Ссылаясь на свое предыдущее Определение от 21 апреля 2005 г., он отказал в повторной проверке законности содержания заявителя под стражей после 21 октября 2004 г.

D. Постановление о содержании под стражей от 12 июля 2005 г. и последующие постановления

16. 15 июня 2005 г. дело в отношении заявителя и его соподсудимых было вновь направлено в областной суд.

17. Постановлением от 12 июля 2005 г. он продлил срок содержания заявителя под стражей до 21 октября 2005 г. Суд постановил:

"...С.В. Пелевин не имеет судимости, имеет несовершеннолетнего иждивенца и нетрудоспособную мать... Однако суд принимает во внимание тяжесть обвинений, предъявленных С.В. Пелевину . Основания, которыми руководствовался суд, принимая решение о заключении С.В. Пелевина под стражу, сохраняются, поэтому [областной] суд не усматривает оснований для изменения... [данной] меры пресечения...".

18. Из материалов, представленных Европейскому Суду, следует, что Ленинградский областной суд, перефразируя основания, изложенные в постановлении от 12 июля 2005 г., продлевал срок содержания заявителя под стражей еще шесть раз, а именно постановлениями от 17 октября 2005 г., 17 января, 18 апреля, 11 июля, 20 октября 2006 г. и 19 января 2007 г. Последним постановлением о содержании под стражей он продлил срок содержания заявителя под стражей до 21 апреля 2007 г.

19. Заявитель был осужден 16 апреля 2007 г. Европейскому Суду не была представлена подробная информация о выводах по его уголовному делу.

II. Применимое национальное законодательство и практика

A. Содержание под стражей в рамках уголовного дела

20. Меры пресечения включают подписку о невыезде, личное поручительство, залог и заключение под стражу (статья 98 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации). При необходимости подозреваемому или обвиняемому может быть предложено дать обязательство о явке (статья 112 Кодекса).

21. Избирая меру пресечения, компетентный орган должен установить, имеются ли "достаточные основания полагать", что обвиняемый скроется от дознания, предварительного следствия или суда, продолжит заниматься преступной деятельностью или воспрепятствует установлению истины* (* Буквально: "при наличии достаточных оснований полагать, что обвиняемый, подозреваемый: 1) скроется от дознания, предварительного следствия или суда; 2) может продолжать заниматься преступной деятельностью; 3) может угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу" (прим. переводчика).) (статья 97). Также должны учитываться тяжесть преступления, сведения о личности подозреваемого или обвиняемого, его возраст, состояние здоровья, семейное положение, род занятий и другие обстоятельства (статья 99).

22. Заключение под стражу применяется по судебному решению в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, за которые уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше двух лет при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения (часть 1 статьи 108).

23. После задержания подозреваемый помещается под стражу "на период предварительного следствия". Максимальный срок содержания под стражей "в период предварительного следствия" составляет два месяца, но "в исключительных случаях" он может быть продлен до 18 месяцев (части 1-3 статьи 109). Срок содержания под стражей "в период предварительного следствия" исчисляется до направления прокурором уголовного дела в суд (часть 9 статьи 109).

24. Срок содержания под стражей "в ходе судебного разбирательства" исчисляется с даты поступления дела в суд до даты вынесения приговора. Период содержания под стражей "в ходе судебного разбирательства" обычно не может превышать шести месяцев, но по уголовным делам о тяжких и особо тяжких преступлениях он может продлеваться неоднократно, каждый раз не более чем на три месяца (части 2 и 3 статьи 255).

25. Постановление судьи об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу или продлении его срока может быть обжаловано в вышестоящий суд в кассационном порядке в течение трех суток со дня его вынесения. Суд кассационной инстанции принимает решение по жалобе или представлению не позднее чем через трое суток со дня их поступления (часть 11 статьи 108).

26. 22 марта 2005 г. Конституционный Суд Российской Федерации принял Постановление N 4-П, которое в соответствующей части устанавливает следующее:

"Конституция Российской Федерации, ее статья 22 (часть 2), предусматривает, что... содержание под стражей допускается только по судебному решению... Соответственно, если определенный судебным решением срок содержания под стражей истекает, суд принимает решение о продлении этого срока либо обвиняемый должен быть освобожден из-под стражи...

Названные правила являются общими для всех этапов уголовного судопроизводства, в том числе при переходе от одной стадии процесса к другой... Переход от одной процессуальной стадии к другой не влечет автоматического прекращения действия примененной на предыдущих стадиях меры пресечения.

Следовательно, при передаче прокурором уголовного дела в суд избранная в период предварительного расследования мера пресечения... может продолжать применяться до истечения того срока, на который она была установлена соответствующим судебным решением...

[В соответствии со статьями 227 и 228 Уголовно-процессуального кодекса] судья по поступившему в суд уголовному делу в отношении обвиняемого, содержащегося под стражей, в течение 14 суток решает вопрос о назначении по нему судебного заседания, выясняя при этом, "подлежит ли отмене или изменению избранная мера пресечения". Данная формулировка предполагает, что решение о заключении обвиняемого под стражу или о продлении срока содержания под стражей, принятое на стадии предварительного расследования, сможет сохранять свою силу после окончания дознания или предварительного следствия и направления уголовного дела в суд только в течение срока, на который данная мера пресечения была установлена.

Прокурор, в свою очередь, при утверждении обвинительного заключения (обвинительного акта) и направлении уголовного дела в суд обязан проверить, не истекает ли установленный судом срок содержания обвиняемого под стражей и достаточен ли он для того, чтобы судья имел возможность принять решение [о дальнейшем содержании под стражей на судебной стадии производства по делу]. Если к моменту направления дела в суд этот срок истекает или если он оказывается недостаточным для того, чтобы судья принял решение [о содержании под стражей], прокурор в соответствии со статьями 108 и 109 УПК Российской Федерации обязан обратиться в суд с ходатайством о продлении срока содержания обвиняемого под стражей".

27. Верховный Суд в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 5 марта 2004 г. N 1 "О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации" отметил, что в случае принятия решения о продлении срока содержания подсудимого под стражей суд должен указать обоснование необходимости дальнейшего содержания подсудимого под стражей и срок, на который он продлен.

B. Компенсация за незаконное содержание под стражей

28. Гражданский кодекс Российской Федерации предусматривает, что:

Статья 1070. Ответственность за вред, причиненный незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда

"1. Вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу... возмещается за счет казны Российской Федерации, а в случаях, предусмотренных законом, за счет казны субъекта Российской Федерации... в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда...".

Статья 1100. Основания компенсации морального вреда

"Компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда:

...вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу...".

29. Гражданский кодекс Российской Федерации устанавливает, что вред, причиненный в результате незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу, возмещается независимо от вины причинителя (то есть государственного органа, принявшего решение о заключении под стражу). Однако понятие "незаконного" заключения под стражу не раскрыто в Гражданском кодексе Российской Федерации. Представляется, что "незаконность" заключения под стражу должна быть установлена компетентным органом.

Право

I. Предполагаемое нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции

30. Заявитель жаловался, что его содержание под стражей с 21 октября по 28 декабря 2004 г. было незаконным. Он ссылался на пункт 1 статьи 5 Конвенции, который в соответствующей части предусматривает:

"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом...

(c) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения...".

A. Доводы сторон

31. Власти Российской Федерации признали, что содержание заявителя под стражей с 21 октября по 5 ноября 2004 г. не было основано на решении суда. Они утверждали, однако, что заявитель не использовал внутренние средства правовой защиты, предоставленные ему российским гражданским законодательством. В частности, он не возбудил разбирательство в порядке гражданского судопроизводства о компенсации в соответствии со статьями 1069 и 1100 Гражданского кодекса.

32. Что касается периода с 5 ноября по 28 декабря 2004 г., они утверждали, что на тот момент суды страны толковали применимое законодательство, в частности, статью 255 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, как разрешающее содержание под стражей обвиняемого без решения суда в течение срока, не превышающего шесть месяцев с даты поступления дела в суд, рассматривающий дело. Несмотря на то, что в 2005 году Конституционный Суд Российской Федерации признал такую практику произвольной, в период, относящийся к обстоятельствам дела, данная трактовка статьи 255 существовала и разделялась всеми российскими судами. Следовательно, областной суд в своем постановлении 5 ноября 2004 г. законно ограничился общим замечанием о том, что заявитель должен оставаться под стражей. Он не нарушил требования правовой определенности и защиты от произвола.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

33. Европейский Суд принимает к сведению возражение властей Российской Федерации относительно неисчерпания заявителем внутренних средств правовой защиты, что касается содержания под стражей с 21 октября по 5 ноября 2004 г.

34. Европейский Суд напоминает, что правило исчерпания внутренних средств правовой защиты, упомянутое в статье 35 Конвенции, обязывает заявителей предварительно использовать средства правовой защиты, которые обычно доступны и достаточны в национальной правовой системе для получения возмещения в связи с предполагаемыми нарушениями. Государство-ответчик, ссылающееся на неисчерпание, должно указать с достаточной ясностью средства правовой защиты, которые не использовал заявитель, и доказать Европейскому Суду, что данные средства правовой защиты были эффективными и доступными в теории и на практике в соответствующий период, то есть заявитель мог ими воспользоваться, они могли обеспечить возмещение в отношении жалоб заявителя и позволяли разумно рассчитывать на успех (см. Постановление Европейского Суда от 27 июня 2006 г. по делу "Дженнет Айхан и Мехмет Салих Айхан против Турции" (Cennet Ayhan and Mehmet Salih Ayhan v. Turkey), жалоба N 41964/98, § 65).

35. В настоящем деле власти Российской Федерации полагали, что заявитель мог возбудить разбирательство в порядке гражданского судопроизводства о взыскании компенсации за вред, причиненный ему несанкционированным содержанием под стражей. Однако Европейский Суд напоминает, что право на свободу и безопасность не аналогично праву на получение компенсации за незаконное лишение свободы. Пункт 1 статьи 5 Конвенции касается первого, а пункт 5 статьи 5 Конвенции - второго права. Суд, рассматривающий иск о компенсации вреда, причиненного незаконным содержанием под стражей, рассматривает вопрос после совершения событий и, таким образом, не имеет полномочий распорядиться об освобождении, если мера пресечения в виде заключения под стражу была применена незаконно. Следовательно, возможность получения компенсации за незаконное или необоснованное содержание под стражей в целом не является адекватным и достаточным средством правовой защиты в отношении материально-правовой жалобы на основании пункта 1 статьи 5 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 23 апреля 2009 г. по делу "Московец против Российской Федерации" (Moskovets v. Russia), жалоба N 14370/03, § 51, и Постановление Европейского Суда от 14 декабря 2006 г. по делу "Щеглюк против Российской Федерации" (Shcheglyuk v. Russia), жалоба N 7649/02, § 34* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 7/2007.)).

36. Европейский Суд отмечает, что при определенных обстоятельствах такое средство правовой защиты может оказаться эффективным (см., например, Постановление Европейского Суда от 19 июля 2007 г. по делу "Трепашкин против Российской Федерации" (Trepashkin v. Russia), жалоба N 36898/03, §§ 24-26 и 66-74* (* Там же. N 3/2008.)). Однако следует учитывать, что в соответствии с российским Гражданским кодексом выплата компенсации материального ущерба и (или) морального вреда обусловлена наличием вывода о том, что содержание под стражей было незаконным (см. § 28 настоящего Постановления).

37. В данном деле заявитель дважды жаловался в Верховный Суд Российской Федерации на незаконность содержания под стражей. Определением от 21 апреля 2005 г. Верховный Суд РФ отклонил его доводы в краткой форме и затем Определением от 29 июня 2005 г. отказался вновь их рассматривать (см. §§ 12 и 15 настоящего Постановления). Таким образом, иск заявителя в порядке гражданского судопроизводства о взыскании компенсации был бы лишен каких-либо перспектив успеха.

38. Учитывая вышеуказанные соображения, Европейский Суд не может отклонить жалобу в данной части в связи с неисчерпанием внутренних средств правовой защиты.

39. Он также отмечает, что жалоба заявителя не может быть объявлена явно необоснованной в значении пункта 3 статьи 35 Конвенции и не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой.

2. Существо жалобы

40. Европейский Суд напоминает, что выражения "законный" и "в порядке, установленном законом", используемые в пункте 1 статьи 5 Конвенции, отсылают к национальному законодательству и создают обязанность соблюдения его материальных и процессуальных правил. Однако "законность" содержания под стражей в соответствии с национальным законодательством не всегда имеет решающее значение. Европейский Суд должен также удостовериться в том, что содержание под стражей в рассматриваемый период соответствовало цели пункта 1 статьи 5 Конвенции, которая заключается в защите лица от произвольного лишения свободы (см., в числе многих примеров, Постановление Европейского Суда по делу "Худоёров против Российской Федерации" (Khudoyorov v. Russia), жалоба N 6847/02, § 124, ECHR 2005-X* (* Там же. N 7/2006.)).

41. Что касается фактов, Европейский Суд отмечает, что 21 октября 2004 г., в дату передачи дела заявителя в суд первой инстанции, срок содержания под стражей, предусмотренный постановлением от 17 августа 2004 г., истек. Однако в дальнейшем решения о его содержании под стражей не принимались.

42. Европейский Суд уже устанавливал нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции в многочисленных делах против Российской Федерации, касающихся практики содержания обвиняемых под стражей исключительно на основании того факта, что их дела были переданы в суд первой инстанции. Европейский Суд указывал, что практика содержания подсудимых под стражей в отсутствие судебного решения или четких правил, регулирующих их ситуацию, не совместима с принципами правовой определенности и защиты от произвола, которые составляют основу Конвенции, и верховенством права (см. Постановление Европейского Суда от 22 октября 2009 г. по делу "Исаев против Российской Федерации" (Isayev v. Russia), жалоба N 20756/04, §§ 131-133, Постановление Европейского Суда от 15 января 2009 г. по делу "Юдаев против Российской Федерации" (Yudayev v. Russia), жалоба N 40258/03, §§ 59-61* (* Там же. N 2/2010.), Постановление Европейского Суда от 3 июля 2008 г. по делу "Белов против Российской Федерации" (Belov v. Russia), жалоба N 22053/02, §§ 90-91, Постановление Европейского Суда от 25 октября 2007 г. по делу "Лебедев против Российской Федерации" (Lebedev v. Russia), жалоба N 4493/04, §§ 55-58* (* Там же. N 2/2008.), Постановление Европейского Суда от 28 июня 2007 г. по делу "Шухардин против Российской Федерации" (Shukhardin v. Russia), жалоба N 65734/01, §§ 84-85* (* Там же. N 5/2008.), Постановление Европейского Суда от 1 марта 2007 г. по делу "Белевицкий против Российской Федерации" (Belevitskiy v. Russia), жалоба N 72967/01, §§ 88-90* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 8/2007.), Постановление Европейского Суда от 8 июня 2006 г. по делу "Корчуганова против Российской Федерации" (Korchuganova v. Russia), жалоба N 75039/01, § 57* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 11/2006.), Постановление Европейского Суда от 2 марта 2006 г. по делу "Нахманович против Российской Федерации" (Nakhmanovich v. Russia), жалоба N 55669/00, §§ 70-71* (* Там же. N 9/2006.), и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда "Худоёров против Российской Федерации", §§ 147-151). Европейский Суд принимает к сведению, что в настоящем деле власти Российской Федерации признали, что содержание заявителя под стражей с 21 октября по 5 ноября 2004 г. не было основано на судебном решении и, таким образом, нарушало национальное законодательство и пункт 1 статьи 5 Конвенции.

43. Далее он отмечает, что 5 ноября 2004 г. суд первой инстанции назначил дату предварительного слушания и распорядился о том, что заявитель и иные подсудимые должны оставаться под стражей. Он, однако, не привел основания для сохранения меры пресечения в виде заключения под стражу и не установил срок продленного содержания под стражей (см. § 9 настоящего Постановления). Подобная ситуация была рассмотрена в многочисленных делах против Российской Федерации, в которых Европейский Суд постановил, что отсутствие мотивировки в решениях судов, санкционирующих содержание под стражей в течение длительного периода, было несовместимо с принципом защиты от произвола, провозглашенным в пункте 1 статьи 5 Конвенции. Возможность нахождения лица под стражей при отсутствии судебного решения, подкрепленного конкретными основаниями, и без установления конкретных сроков была бы равносильна пренебрежению статьей 5 Конвенции, положением, рассматривающим содержание под стражей как исключительный случай отступления от права на свободу, допустимый в исчерпывающем перечне строго определенных обстоятельств (см. Постановление Европейского Суда от 9 июля 2009 г. по делу "Авдеев и Веряев против Российской Федерации" (Avdeyev and Veryayev v. Russia), жалоба N 2737/04, §§ 45-47* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 4/2010.), Постановление Европейского Суда от 25 июня 2009 г. по делу "Бахмутский против Российской Федерации" (Bakhmutskiy v. Russia), жалоба N 36932/02, §§ 112-114* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 3/2010.), Постановление Европейского Суда от 23 апреля 2009 г. по делу "Губкин против Российской Федерации" (Gubkin v. Russia), жалоба N 36941/02, §§ 112-114, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Шухардин против Российской Федерации", §§ 65-70, Постановление Европейского Суда от 24 мая 2007 г. по делу "Игнатов против Российской Федерации" (Ignatov v. Russia), жалоба N 27193/02, §§ 79-81* (* Там же. N 10/2007.), Постановление Европейского Суда от 24 мая 2007 г. по делу "Соловьев против Российской Федерации" (Solovyev v. Russia), жалоба N 2708/02, §§ 97-98* (* Там же. N 12/2007.), упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Нахманович против Российской Федерации", §§ 70-71, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Худоёров против Российской Федерации", §§ 134 и 142). Европейский Суд не усматривает причин для отхода от этого заключения в настоящем деле. Он полагает, что постановление от 5 ноября 2004 г. не соответствовало требованиям ясности, предсказуемости и защиты против произвола, и что дальнейшее содержание заявителя под стражей не было "законным" в значении пункта 1 статьи 5 Конвенции.

44. Рассмотрев представленные ему материалы и учитывая прецедентную практику по данному вопросу, Европейский Суд полагает, что имело место нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции в части содержания заявителя под стражей с 21 октября по 28 декабря 2004 г.

II. Предполагаемое нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции

45. Заявитель жаловался, что его содержание под стражей в период рассмотрения дела судом было необоснованно длительным и было лишено относимых и достаточных оснований. Он ссылался на пункт 3 статьи 5 Конвенции, который предусматривает следующее:

"Каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом "с" пункта 1 настоящей статьи... имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд".

A. Доводы сторон

46. Власти Российской Федерации, не приводя каких-либо доводов, утверждали, что содержание заявителя под стражей не нарушало требования пункта 3 статьи 5 Конвенции.

47. Заявитель поддержал свою жалобу.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

48. Европейский Суд отмечает, что данная жалоба не является явно необоснованной в значении пункта 3 статьи 35 Конвенции и не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой.

2. Существо жалобы

49. Европейский Суд напоминает, что вопрос о том, является ли обоснованным сохранение в отношении обвиняемого меры пресечения в виде заключения под стражу, должен рассматриваться в каждом деле в соответствии с его особенными характеристиками. Продолжительное содержание под стражей в конкретном деле может быть оправдано только в том случае, если существует реальное требование публичного интереса, который, несмотря на презумпцию невиновности, перевешивает принцип уважения личной свободы, заложенный в статье 5 Конвенции (см., в частности, Постановление Большой Палаты по делу "Кудла против Польши" (Kudla v. Poland), жалоба N 30210/96, ECHR 2000-XI, §§ 110 и последующие).

50. Наличие и сохранение обоснованного подозрения о том, что задержанный мог совершить преступление, является определяющим условием законности содержания его под стражей. Однако по прошествии времени оно перестает быть достаточным. Европейский Суд должен в таких делах установить, оправдывают ли продолжение лишения свободы другие основания, приведенные судебными органами. Если такие основания являются "относимыми" и "достаточными", Европейский Суд должен убедиться также в том, что национальные власти проявили "особую тщательность" в проведении разбирательства (см. Постановление Большой Палаты по делу "Лабита против Италии" (Labita v. Italy) жалоба N 26772/95, §§ 152 и 153, ECHR 2000-IV). Власти обязаны обеспечить убедительное обоснование любого периода содержания под стражей, каким бы коротким он ни был (см. Постановление Европейского Суда по делу "Шишков против Болгарии" (Shishkov v. Bulgaria), жалоба N 38822/97, § 66, ECHR 2003-I). При решении вопроса об освобождении лица или его заключении под стражу власти имеют обязательство рассмотрения альтернативных мер обеспечения его явки в суд (см. Постановление Европейского Суда от 21 декабря 2000 г. по делу "Яблоньский против Польши" (Jablonski v. Poland), жалоба N 33492/96, § 83).

51. Что касается фактов, заявитель был задержан 15 апреля 2004 г. и оставался под стражей, по крайней мере, до 16 апреля 2007 г. Чрезмерная длительность содержания заявителя под стражей - три года - вызывает глубокую озабоченность Европейского Суда. При таких обстоятельствах национальные власти должны выдвинуть крайне веские основания для содержания заявителя под стражей.

52. Европейский Суд признает, что первоначально содержание заявителя под стражей могло оправдываться тяжестью предъявленных ему обвинений и угрозой того, что он воспрепятствует правосудию путем оказания давления на свидетелей. Остается удостовериться, привели ли судебные органы "относимые" и "достаточные" причины, оправдывающие его длительное содержание под стражей, и проявили ли "особую тщательность" при осуществлении разбирательства.

53. Европейский Суд отмечает, что первоначально санкционированный срок предварительного заключения заявителя истек 21 октября 2004 г., в дату, когда дело было передано в суд. В период с 21 октября по 5 ноября 2004 г. заявитель содержался под стражей без решения суда. 5 ноября национальный суд оставил без изменения избранную в его отношении меру пресечения, не приведя каких-либо конкретных оснований (см. § 9 настоящего Постановления). Единственным основанием, приведенным в двух последующих постановлениях о содержании под стражей от 28 декабря 2004 г. и 19 апреля 2005 г., была тяжесть обвинений, с дополнительным указанием на то, что "первоначальные основания, требующие избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, сохранялись", и что "отсутствовали основания для ее изменения" (см. §§ 10 и 13 настоящего Постановления). Впоследствии в семи постановлениях о продлении срока содержания под стражей с 12 июля 2005 г. по 19 января 2007 г. областной суд неоднократно использовал краткие шаблонные формулировки, и его мотивировка не развивалась с течением времени, чтобы отразить меняющуюся ситуацию и оценить, сохраняли ли значение основания для заключения под стражу на более поздних стадиях разбирательства (см. §§ 17 и 18 настоящего Постановления). Ни на одном этапе разбирательства власти страны не рассматривали вопрос о том, превысило ли "разумный срок" содержание заявителя под стражей или имелась ли возможность применения альтернативных мер, не связанных с лишением свободы, для обеспечения его явки в суд.

54. В свете фактов настоящего дела Европейский Суд полагает, что постановления судов страны не были основаны на анализе всех относящихся к делу обстоятельств. Он напоминает, что по прошествии времени первоначальные основания для заключения под стражу становятся все менее значимыми, и что суды должны приводить иные "относимые" и "достаточные" основания, требующие продолжительного лишения свободы. Глубокую озабоченность Европейского Суда вызывает тот факт, что российские власти использовали стереотипные формулировки в постановлениях о продлении срока содержания под стражей.

55. Европейский Суд часто устанавливал нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции в российских делах, в которых суды страны продлевали срок содержания заявителя под стражей, учитывая в основном тяжесть предъявленных обвинений и используя шаблонные формулировки без исследования конкретных фактов или рассмотрения возможности применения альтернативных мер пресечения (см. Постановление Европейского Суда от 1 марта 2007 г. по делу "Белевицкий против Российской Федерации" (Belevitskiy v. Russia), жалоба N 72967/01, § 99 и последующие* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 8/2007.), Постановление Европейского Суда по делу "Худобин против Российской Федерации" (Khudobin v. Russia), жалоба N 59696/00, § 103 и последующие, ECHR 2006-... (извлечения)* (* Там же. N 11/2007.), Постановление Европейского Суда от 1 июня 2006 г. по делу "Мамедова против Российской Федерации" (Mamedova v. Russia), жалоба N 7064/05, § 72 и последующие* (* Там же. N 12/2006.), Постановление Европейского Суда от 2 марта 2006 г. по делу Долгова против Российской Федерации" (Dolgova v. Russia), жалоба N 11886/05, §§ 38 и последующие* (* Там же. N 8/2006.), упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Худоёров против Российской Федерации", § 172 и последующие, Постановление Европейского Суда от 7 апреля 2005 г. по делу "Рохлина против Российской Федерации" (Rokhlina v. Russia), жалоба N 54071/00, §§ 63 и последующие* (* Там же. N 6/2006.), Постановление Европейского Суда по от 8 февраля 2005 г. по делу Панченко против Российской Федерации" (Panchenko v. Russia), жалоба N 45100/98, §§ 91 и последующие* (* Там же. N 9/2005.), и Постановление Европейского Суда по делу "Смирнова против Российской Федерации" (Smirnova v. Russia), жалобы NN 46133/99 и 48183/99, § 56 и последующие, ECHR 2003-IX (извлечения)).

56. Учитывая вышеизложенные соображения, Европейский Суд приходит к выводу, что власти не привели в оправдание длительности содержания заявителя под стражей основания, которые могут быть признаны "относимыми" и "достаточными". При таких обстоятельствах нет необходимости проверять, осуществлялось ли разбирательство с надлежащей тщательностью.

57. Соответственно, имело место нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции.

III. Предполагаемое нарушение пункта 4 статьи 5 Конвенции

58. Заявитель жаловался, что суд кассационной инстанции не рассмотрел безотлагательно его жалобы на постановления о продлении срока содержания под стражей от 28 декабря 2004 г. и 19 апреля 2005 г. Он ссылался на пункт 4 статьи 5 Конвенции, который предусматривает следующее:

"Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным".

A. Доводы сторон

59. Власти Российской Федерации утверждали, что при рассмотрении жалобы заявителя на постановление о продлении срока содержания под стражей от 28 декабря 2004 г. его право, гарантированное пунктом 4 статьи 5 Конвенции, не было нарушено. Относимые материалы поступили в Верховный Суд Российской Федерации в феврале 2005 года. Заседание было назначено на 31 марта 2005 г., но было отложено в связи с болезнью судьи-докладчика. Передача дела другому судье не ускорила бы разбирательства.

60. В отношении кассационного разбирательства, возбужденного в связи с постановлением о продлении срока содержания под стражей от 19 апреля 2005 г., власти Российской Федерации не представили информации или доводов.

61. Заявитель поддержал свою жалобу.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

62. Европейский Суд отмечает, что данная жалоба не является явно необоснованной в значении пункта 3 статьи 35 Конвенции и не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой.

2. Существо жалобы

63. Пункт 4 статьи 5 Конвенции, гарантирующий заключенным под стражу право на возбуждение разбирательства по проверке законности их заключения под стражу, также предусматривает после возбуждения такого разбирательства право на безотлагательное рассмотрение судом вопроса о законности заключения под стражу и на освобождение, если заключение под стражу признано судом незаконным (см. Постановление Европейского Суда по делу "Барановский против Польши" (Baranowski v. Poland), жалоба N 28358/95, § 68, ECHR 2000-III).

64. В настоящем деле судам страны потребовалось примерно 100 дней для рассмотрения жалобы на постановление о продлении срока содержания под стражей от 28 декабря 2004 г. и примерно 60 дней для рассмотрения жалобы на постановление о продлении срока содержания под стражей от 19 апреля 2005 г. (см. §§ 10-15 настоящего Постановления). Власти Российской Федерации не представили информации относительно последнего разбирательства. Что касается первого разбирательства, Европейский Суд полагает, что болезнь должностного лица не может являться основанием освобождения государства от обязанности обеспечивать право лица на безотлагательную судебную проверку законности его или ее содержания под стражей.

65. Европейский Суд отмечает, что отсутствуют признаки того, что какие-либо задержки кассационного разбирательства были вызваны заявителем.

66. В свете своей последовательной прецедентной практики Европейский Суд полагает, что значительные задержки в рассмотрении жалоб заявителя не могут быть признаны совместимыми с требованием о "безотлагательности", предусмотренным пунктом 4 статьи 5 Конвенции (см. для сравнения, например, Постановление Европейского Суда по делу "Ребок против Словении" (Rehbock v. Slovenia), жалоба N 29462/95, §§ 85-86, ECHR 2000-XII, в котором рассмотрение правомерности содержания под стражей, продолжавшееся 23 дня, не являлось "безотлагательным", и Постановление Европейского Суда от 1 июня 2006 г. по делу "Мамедова против Российской Федерации" (Mamedova v. Russia), жалоба N 7064/05, § 96, в котором кассационные разбирательства продолжались 36, 27 и 29 дней).

67. Соответственно, имело место нарушение пункта 4 статьи 5 Конвенции.

IV. Применение статьи 41 Конвенции

68. Статья 41 Конвенции предусматривает:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

69. Заявитель требовал 10 000 евро. Он не уточнил, касалось ли его требование компенсации материального ущерба или морального вреда.

70. Власти Российской Федерации оспаривали требование как чрезмерное.

71. Европейский Суд отмечает, что он установил в настоящем деле сочетание нарушений, и полагает, что страдания и разочарование заявителя не могут быть компенсированы одним лишь фактом установления нарушения. Оценивая указанные обстоятельства на справедливой основе, Европейский Суд присуждает заявителю 10 000 евро в качестве компенсации морального вреда, а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную сумму.

B. Судебные расходы и издержки

72. Заявитель не требовал возмещения судебных расходов и издержек, понесенных в судах страны и Европейском Суде. Соответственно, Европейский Суд не присуждает ему каких-либо сумм по данному основанию.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

73. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) признал жалобу приемлемой;

2) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции;

3) постановил, что имело место нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции;

4) постановил, что имело место нарушение пункта 4 статьи 5 Конвенции;

5) постановил:

(a) что государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю 10 000 евро (десять тысяч евро) в качестве компенсации морального вреда, а также любые налоги, начисляемые на указанную сумму, подлежащие переводу в рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты;

(b) что с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 10 февраля 2011 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Христос Розакис Председатель Палаты Суда