Постановление Европейского Суда по правам человека от 12 июля 2016 г. Дело "Алиев и Гаджиева (Aliyev and Gadzhiyeva) против Российской Федерации" (Жалоба N 11059/12) (Третья секция)

Европейский Суд по правам человека
(Третья секция)

Дело "Алиев и Гаджиева (Aliyev and Gadzhiyeva)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 11059/12)

Постановление Суда

Страсбург, 12 июля 2016 г.

По делу "Алиев и Гаджиева против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), заседая Палатой в составе:

Луиса Лопеса Герра, Председателя Палаты,

Хелены Ядерблом,

Йоханнеса Силвиса,

Дмитрия Дедова,

Бранко Лубарды,

Алены Полачковой,

Георгиоса А. Сергидеса, судей,

а также при участии Фатоша Арачи, заместителя Секретаря Секции Суда,

рассмотрев дело в закрытом заседании 21 июня 2016 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 11059/12, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) двумя гражданами Российской Федерации: Низамудином Алиевым и Мадиной Гаджиевой (далее - заявители), - 22 февраля 2012 г.

2. Интересы заявителей в Европейском Суде представляли адвокаты из неправительственной организации "Правовая инициатива по России" (в партнерстве с неправительственной организацией "Астрея"). Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде Г.О. Матюшкиным.

3. Заявители утверждали, что два их родственника были незаконно задержаны представителями государства в 2012 году в г. Махачкале, Республика Дагестан, и впоследствии исчезли, и что власти не провели эффективного расследования этих обстоятельств.

4. 6 июня 2012 г. Европейский Суд коммуницировал жалобу властям Российской Федерации. 15 июня 2015 г. сторонам было предложено предоставить дополнительные пояснения и информацию в отношении жалобы.

Факты

I. Обстоятельства дела

5. Заявители, Низамудин Алиев (далее - заявитель) и Мадина Гаджиева (далее - заявительница), проживают в г. Махачкале, Республика Дагестан. Они родились в 1960 и 1987 годах соответственно. Заявитель является отцом Сиражудина Алиева, 1988 года рождения, заявительница - жена Газимагомеда Абдуллаева, 1988 года рождения.

A. Похищение Сиражудина Алиева и Газимагомеда Абдуллаева

6. 21 января 2012 г., примерно в 14.30, Сира-жудин Алиев и Газимагомед Абдуллаев ехали по делам в автомобиле ВАЗ (модель "Лада Калина") последнего с регистрационным N E261KP 05 RUS в г. Махачкале, Республика Дагестан, когда они были остановлены группой из нескольких вооруженных людей в форме Государственной инспекции безопасности дорожного движения Министерства внутренних дел Российской Федерации (далее - дорожно-постовая служба), которые находились в белой "Тойоте" и черном автомобиле ВАЗ (модель "Лада Приора"). Вооруженные люди сделали один выстрел, ударили по автомобилю Абдуллаева дубинками, заставили Алиева и Абдуллаева выйти из автомобиля, надели на них наручники и посадили их отдельно в две машины и уехали. Вскоре после этого автомобиль Абдуллаева был угнан похитителями. Похищение произошло в присутствии многочисленных свидетелей.

7. Согласно утверждениям заявителей их родственники были увезены в Центр противодействия экстремизму Министерства внутренних дел по Республики Дагестан (далее - ЦПЭ) в г. Махачкале.

8. 28 января 2012 г. в квартире сестры Газимагомеда Абдуллаева был произведен обыск сотрудниками полиции из ЦПЭ.

9. По словам заявителей, 2 февраля 2012 г. они узнали из источников, которые они отказались назвать, что их родственники предположительно вначале находились под стражей в ЦПЭ в г. Махачкале Республики Дагестан, а впоследствии, спустя два дня, были перемещены в ЦПЭ в Ставропольском крае.

10. Власти Российской Федерации не оспаривали обстоятельства похищения, описанные заявителями. Однако они отрицали причастность представителей государства к инциденту и отмечали, что заявители не являлись свидетелями похищения. Кроме того, власти Российской Федерации считали, что свидетельские показания относительно происшествия были ненадежными и что заявления о причастности представителей государства были совершенно необоснованными.

B. Официальное расследование похищения

11. Европейский Суд сделал два запроса о предоставлении копий материалов уголовного дела. В ответ на первый запрос Европейского Суда власти Российской Федерации предоставили копии документов (в количестве 378 листов), отражающих расследование в период с января по август 2012 года, в ответ на второй запрос они предоставили копии документов (в количестве 261 листа), отражающих расследование с сентября 2012 года до июля 2015 года. Их содержание можно свести к следующему.

12. 21 января 2012 г. заявители и их родственники жаловались на похищение в ряд местных правоохранительных органов, включая Прокуратуру Республики Дагестан и следственный отдел прокуратуры Ленинского района г. Махачкалы. В своих жалобах они, в частности, указывали следующее:

"Сегодня, то есть 21 января [2012 г.], примерно в полдень, Сиражудин Алиев, 1988 года рождения, и Газимагомед Абдуллаев, 1988 года рождения, ехали из дома в автомобиле "Лада Калина" с регистрационным N E261KP 05 RUS в сторону Восточного рынка [в г. Махачкале]_

Однако, когда они находились в своем автомобиле в районе Восточного рынка, семь или восемь неустановленных лиц с оружием, в масках и камуфляжной форме заставили их выйти из автомобиля, и увезли потом в двух [один белый, другой черный] автомобилях "Лада Приора".

Автомобиль "Лада Калина" Газимагомеда Абдуллаева был также перемещен этими лицами_

В свете вышесказанного мы всерьез озабочены тем, что наши дети были незаконно лишены свободы должностными лицами правоохранительных органов [или] специальными службами и подвергнуты пыткам или жестокому обращению.

На основании вышеизложенного мы просим, чтобы эта жалоба была рассмотрена_ и чтобы было возбуждено уголовное дело_ [и чтобы] виновные были выявлены и привлечены к ответственности_".

13. 21 января 2012 г. оперативный сотрудник Ленинского районного отдела полиции сообщил начальнику отдела, что дежурным поступил сигнал о похищении. По прибытии на место преступления он разговаривал по телефону с женщиной, которая звонила по поводу происшествия. Женщина сказала ему, что она позвонила в полицию по ошибке, и просила оставить ее в покое. Оперативный сотрудник далее заявил, что, поговорив с местными жителями, он не смог найти каких-либо свидетелей похищения.

14. 21 января 2012 г. следователи допросили жену заявителя Т.А., которая сообщила, что у нее были сын и дочь, Сиражудин и Заира Алиевы. В 2011 году ее дочь была задержана Управлением Федеральной службы безопасности по Республике Дагестан (далее - ФСБ) по подозрению в причастности к незаконным вооруженным формированиям, однако ее отпустили спустя 10 дней без предъявления обвинения. 21 января 2012 г., примерно в 17.00, в магазин, где работала Т.А., вошел молодой человек и попросил ее набрать номер мобильного телефона Сиражудина Алиева. Она сделала это, однако он не дозвонился до ее сына. Тогда мужчина сказал ей, что ее сына похитили люди в военной форме и масках. После этого молодой человек ушел. По данным Т.А., ее сын не имел никаких врагов или долгов.

15. 21 января 2012 г. следователи допросили мать Газимагомеда Абдуллаева, П.А., которая пояснила, что она не являлась свидетельницей похищения и узнала о нем от родственников.

16. 21 января 2012 г. следователи допросили брата Газимагомеда Абдуллаева, Г.А., который утверждал, что не был свидетелем похищения, а узнал о нем от родственников.

17. 22 января 2012 г. следователи осмотрели место происшествия. Каких-либо доказательств собрано не было.

18. 22 января 2012 г. следователи допросили шестерых местных жителей - владельцев черных автомобилей ВАЗ "Лада Приора" относительно их возможного участия в похищении. Какой-либо информации об их участии получено не было.

19. С 22 по 24 января 2012 г. следователи допросили нескольких продавцов и водителей такси, которые работали в районе места преступления в дату похищения. Все они утверждали, что не являлись свидетелями похищения.

20. 25 января 2012 г. местная духовная община направила жалобу президенту Республики Дагестан от имени заявителей. В ее жалобе сообщалось, что Сиражудин Алиев и Газимагомед Абдуллаев были похищены у Восточного рынка 21 января 2012 г. и что похитители, которыми был произведен один выстрел, являлись, "судя по всем признакам, сотрудниками правоохранительных органов". В конце января 2012 г. эта жалоба была передана следователям для рассмотрения и была приобщена к делу.

21. 29 января 2012 г. следователи допросили заявителя, который сообщил им подробные данные о похищении, переданные ему свидетельницей по имени Фатима (в предоставленных документах также упоминается как Фатимеханум), согласно которым его сын Сиражудин Алиев и друг сына, Газимагомед Абдуллаев, были похищены сотрудниками дорожно-постовой службы. Похитители были в черных масках и произвели один выстрел. Двое молодых людей были насильно посажены в два отдельных (один черный, другой белый) автомобиля "Лада Приора" с регистрационными номерами, указывающими, что они были из Ставропольского края. Согласно пояснениям властей Российской Федерации от 12 сентября 2012 г. в неустановленный день в период между январем и августом 2012 года следователи пытались допросить свидетельницу, однако безрезультатно, так как она уехала со своего места постоянного жительства в неизвестном направлении.

22. 31 января 2012 г. следственный отдел возбудил уголовное дело по факту похищения на основании статей 126 и 162 Уголовного кодекса Российской Федерации (похищение и разбой), делу был присвоен N 20150.

23. 2 февраля 2012 г. следователи допросили М.А., которая утверждала, что 21 января 2012 г. она ехала в местном маршрутном такси N 4 (вместе с другими пассажирами). После того, как маршрутное такси остановилось рядом с рынком, она увидела двух молодых людей, лежавших на земле и закованных в наручники. Она сразу же позвонила в полицию и сообщила о случившемся, добавив, что высокий мужчина спортивного телосложения в черной маске стоял рядом с двумя молодыми людьми, но она не могла точно сообщить особые приметы людей, участвовавших в происшествии.

24. 4 февраля 2012 г. следователи допросили заявительницу, которая сообщила, что узнала о похищении ее мужа от родственников. 28 января 2012 г. она приехала в дом родителей ее похищенного мужа. Затем люди в масках приказали ей ехать с ними в Кировский районный отдел полиции г. Махачкалы. Она согласилась поехать с ними в сопровождении своего брата Г.Г. Однако вместо отдела полиции они были доставлены в ЦПЭ, где она была допрошена о телефонных номерах, на которые звонил ее похищенный муж. После этого ее сфотографировали, взяли образцы ее волос и ногтей, а затем она и ее брат были освобождены.

25. 9 и 10 февраля 2012 г. заявители подали жалобы на похищение их родственников в Министерство внутренних дел по Республике Дагестан и ФСБ. Они описали обстоятельства похищения и просили сообщить, действительно ли сотрудники полиции и ФСБ участвовали в нем.

26. 15 февраля 2012 г. заявителю был предоставлен статус потерпевшего по уголовному делу, и он был допрошен. Он дал подробные показания о похищении, которые были схожи с представленными в Европейский Суд. В частности, он пояснил, что не присутствовал во время происшествия, а узнал о нем от жены. По его словам, похитители в форме сотрудников дорожно-постовой службы передвигались на автомобилях ВАЗ (модели "Лада Приора", один белый, а другой черный) с регистрационными номерами, содержащими цифры 177 или 777, указывавшими, что машины были из Ставропольского края. Группа из семи или восьми похитителей остановила автомобиль Сиражудина Алиева и Газимагомеда Абдуллаева. Похитители заставили их выйти, посадили их в свои автомобили и уехали. Спустя несколько минут кто-то забрал автомобиль похищенных. Из неустановленного источника заявитель узнал, что некоторые адвокаты оказывают помощь в освобождении похищенных людей. Эти адвокаты предложили ему встретиться с кем-то 3 февраля 2012 г., в 19.00, в автомобиле ВАЗ (модель "Лада Приора") для того, чтобы получить информацию о его сыне. На встрече он беседовал с неизвестным человеком, который сказал ему, что в течение двух дней после похищения Сиражудин Алиев и Газимагомед Абдуллаев находились в ЦПЭ, а потом были переведены в окружной штаб ЦПЭ Северокавказского округа в Ставропольском крае под командованием генерала Ченчика. По словам заявителя, ни он, ни его жена не поверили в эту информацию, похитители, скорее всего, не являлись сотрудниками дорожно-постовой службы, а могли относиться к другим правоохранительным органам и лишь были одеты в форму сотрудников дорожно-постовой службы.

27. 17 февраля 2012 г. заявительнице был предоставлен статус потерпевшей по уголовному делу. Она заявила, что узнала о похищении от своих родственников. 28 января 2012 г. она направилась к родителям мужа и увидела, что, по крайней мере, шестеро сотрудников правоохранительных органов проводили обыск в их доме и что руководителем группы был некий А.Г. Последний сказал заявительнице, что она должна поехать с ними в отдел полиции для дачи показаний по поводу того, кто предположительно скрывался в ее квартире, так как он разыскивался властями за убийство офицера ФСБ. Заявительница, ее ребенок и ее брат Г.Г. были доставлены в штаб ЦПЭ, где она была допрошена о телефонных номерах, на которые звонил ее муж. Потом у нее взяли отпечатки пальцев, образцы ее ногтей и волос, затем она направилась домой.

28. 26 февраля 2012 г. следователи допросили мать заявительницы Б.М., которая утверждала, что не являлась свидетельницей похищения, а узнала о нем от родственников. Она далее рассказала, что 28 или 29 января 2012 г. в их доме был проведен обыск сотрудниками правоохранительных органов, которые искали человека, подозреваемого в убийстве сотрудника ФСБ.

29. 8 и 17 апреля 2012 г. следователи допросили продавцов З.Г., С.Б., А.Г. и З.Р., которые утверждали, что не являлись свидетелями похищения.

30. С 29 апреля по 15 мая 2012 г. следователи допросили трех других продавцов и трех водителей такси, которые сообщили, что не являлись свидетелями похищения.

31. 18 мая 2012 г. следователи допросили оперативного сотрудника ЦПЭ А.Г., который пояснил, что семья Абдуллаевых была известна им как поддерживающая членов незаконных вооруженных формирований. В конце января 2012 года он участвовал в обыске их дома, проведенном сотрудниками Кировского районного отдела полиции г. Махачкалы (см. § 27 настоящего Постановления). Обыск проводился в связи с расследованием убийства офицера ФСБ. После обыска заявительница и ее мать были доставлены в штаб ЦПЭ для дачи показаний следователям. Свидетель узнал о похищении Газимагомеда Абдуллаева в ходе проведения обыска.

32. 31 мая 2012 г. расследование уголовного дела было приостановлено, 31 августа 2012 г. оно было возобновлено после критики со стороны надзирающих органов. Объясняя отмену постановления о приостановке расследования, заместитель руководителя следственного управления по Республике Дагестан* (* Так в тексте оригинала Постановления. Правильнее: следственное управление Следственного комитета Российской Федерации по Республике Дагестан (примеч. редактора).) заявил, в частности, следующее:

"_постановление о приостановке расследования было вынесено в нарушение части пятой статьи 208 Уголовно-процессуального кодекса, то есть преждевременно, учитывая, что все возможные меры не были приняты_

В связи с вышеизложенным постановление должно быть отменено как незаконное, и расследование должно быть возобновлено.

Необходимо, чтобы следователи выполнили следующие действия:

- приняли дополнительные меры по установлению местонахождения и допросу [заявителей] и лиц, с которыми 3 февраля 2012 г. [заявитель] встречался по поводу похищения Сиражудина Алиева и Газимагомеда Абдуллаева;

- допросили друзей Сиражудина Алиева, Т., С. и Д.;

- [после получения санкции суда] изучили список мобильных телефонных звонков Сиражудина Алиев и Газимагомеда Абдуллаева_".

33. 30 сентября 2012 г. расследование было вновь приостановлено. Никто из указанных в вышеизложенном постановлении свидетелей не был допрошен. Заявители были уведомлены о приостановке расследования.

34. 1 октября 2012 г. расследование было возобновлено после критики заместителя руководителя следственного управления по Республике Дагестан, который сообщил, в частности, следующее:

"_в нарушение части пятой статьи 208 Уголовно-процессуального кодекса следствием не были приняты все необходимые следственные действия, чтобы установить [личности преступников], таким образом, постановление о приостановке производства по делу должно быть отменено как незаконное.

Необходимо, чтобы следствие выполнило следующие действия:

1) допросило близких родственников Сиражудина Алиева и Газимагомеда Абдуллаева, чтобы выяснить, выдвигали ли_ им какие-либо [условия, которые необходимо выполнить в отношении] их возвращения_

4) запросить Федеральную службу исполнения наказаний Российской Федерации, содержались ли похищенные под стражей в ее учреждениях_

13) изучить список мобильных телефонных звонков [похищенных]_".

35. 5 ноября 2012 г. расследование было вновь приостановлено без исполнения каких-либо указаний надзирающих органов от 1 октября 2012 г., за исключением направления запросов о предоставлении информации в различные органы государственной власти. Заявители были уведомлены о приостановке расследования.

36. 28 января 2013 г. расследование было возобновлено после критики со стороны надзирающих органов (на этот раз прокурора Ленинского района г. Махачкалы), который отметил следующее:

"_расследование по уголовному делу было приостановлено три раза из-за невозможности установить личности преступников. В каждом случае постановление было похоже на предыдущие без выполнения [требовавшихся] мер.

Такие обстоятельства свидетельствуют о том, что следователи нарушили статью 61 Уголовно-процессуального кодекса в части срока для проведения расследования и демонстрируют отсутствие надзора со стороны Следственного комитета.

Последнее постановление о приостановке_ принятое 5 ноября 2012 г. _должно быть отменено как незаконное по следующим причинам.

Изучение материалов дела показало, что расследование уголовного дела было проведено с нарушениями уголовно-процессуального законодательства. Например, до приостановки производства по делу следователь должен принять все возможные действия при отсутствии подозреваемого или обвиняемого и принять все необходимые меры с целью установить личность преступника.

Однако при расследовании [настоящего дела] не допрашивались близкие родственники Сиражудина Алиева и Газимагомеда Абдуллаева_

Список мобильных телефонных разговоров [сделанных похищенными] не был изучен.

Ответы на 10 запросов о предоставлении информации, направленные в правоохранительные органы и органы власти, не были получены_".

37. 4 февраля 2013 г. следователям было указано исполнить данные распоряжения в течение одного месяца, а расследование уголовного дела было передано в следственный отдел прокуратуры Ленинского района г. Махачкалы.

38. 7 февраля 2013 г. следователи изучили список мобильных телефонных звонков похищенных.

39. 14 февраля 2013 г. заявительница попросила следователей предоставить ей копии документов из дела об исчезновении ее мужа, утверждая, что они нужны ей для того, чтобы подать гражданский иск о признании его без вести пропавшим и получить компенсацию за потерю кормильца ее семьи. 15 февраля 2013 г. ее ходатайство было удовлетворено.

40. 18 февраля 2013 г. следователи вновь допросили мать заявительницы и тещу Газимагомеда Абдуллаева, Б.М., которая подтвердила свои предыдущие показания (см. § 28 настоящего Постановления) и сообщила, что она и ее родственники не имели известий от Газимагомеда Абдуллаева с момента его похищения.

41. 4 марта 2013 г. расследование было вновь приостановлено. Заявители были уведомлены об этом.

42. 12 августа 2013 г. расследование было возобновлено после критики со стороны надзирающих органов. В постановлении об отмене приостановки вновь были перечислены непринятые следователями меры в нарушение ранее данного поручения и подчеркивалось, что производство по делу было незаконно приостановлено и должно быть возобновлено. Следователям было поручено выполнить 18 действий, перечисленных в особом постановлении от той же даты.

43. 3 сентября 2013 г. следователи вновь допросили брата Газимагомеда Абдуллаева Г.А. (см. § 16 настоящего Постановления), который пояснил, что 21 февраля 2012 г., примерно в 16.30, он узнал о похищении от своего дяди Р.А. Они оба вместе с матерью Сиражудина Алиева отправились на встречу с адвокатом по имени Шамиль. Как утверждал Г.А., Р.А. имел информацию об именах свидетелей похищения.

44. 3 сентября 2013 г. следователи допросили дядю Газимагомеда Абдуллаева Р.А., который сообщил, что 21 января 2012 г. он находился в магазине, когда двое молодых людей сказали ему, что Газимагомед Абдуллаев и Сиражудин Алиев были насильно посажены в автомобили ВАЗ (отдельно в модели "Лада Приора" модели и 2110) и увезены. Мобильный телефон Газимагомеда Абдуллаева был выключен. Его автомобиль был перемещен похитителями. После этого Г.А. и матери похищенных направились к адвокату по имени Шамиль, который имел связи с правозащитными организациями.

45. 27 августа 2013 г. следователи запросили разрешение суда на получение списка звонков по мобильному телефону, сделанных заявителем с 20 января по 20 февраля 2012 г.

46. 13 сентября 2013 г. следователи получили и изучили список телефонных звонков заявителя.

47. 14 сентября 2013 г. следователи вновь допросили заявителя, который подтвердил свои предыдущие показания (см. § 21 и 26 настоящего Постановления). Дополнительно он дал подробное описание внешности своего сына.

48. 17 сентября 2013 г. следователи вновь допросили М.А., которая подтвердила свои предыдущие показания (см. § 23 настоящего Постановления) и добавила, что свидетелями похищения была не только она, но другие пассажиры маршрутного такси N 4, однако только она сообщила полиции о происшествии.

49. 18 сентября 2013 г. следователи допросили Т.А. (жену заявителя и мать Сиражудина Алиева), которая пояснила, что ее дочь, сестра Сиражудина Алиева, была задержана сотрудниками ФСБ по подозрению в причастности к участию в незаконных вооруженных формированиях и экстремистском религиозном движении. Вечером в ту же дату она узнала о похищении сына. С самого начала она подозревала, что в этом участвовали сотрудники правоохранительных органов.

50. 19 сентября 2013 г. следователи вновь приостановили расследование из-за невозможности установить личности преступников. Заявители были уведомлены о приостановке.

51. 28 октября 2013 г. расследование было возобновлено. В соответствующем постановлении было указано, что рассмотрение дела было возобновлено из-за "необходимости проверки участия сотрудников дорожно-постовой службы в похищении, учитывая, что свидетели происшествия заявили, что преступники выглядели как полицейские". Заявители были проинформированы об этом постановлении.

52. 8, 18 и 24 ноября 2013 г. следователи допросили сотрудников дорожно-постовой службы Г.О., З.Г. и К.К., которые пояснили, что в январе 2012 года они и их коллеги не проводили каких-либо специальных операций и что ранее они не слышали о похищенных.

53. 28 ноября 2013 г. следователи вновь приостановили расследование и информировали об этом заявителей.

54. 20 декабря 2013 г. расследование было возобновлено после критики со стороны надзирающих органов. В постановлении указывалось, кроме прочего:

"_Постановление о приостановлении расследования является преждевременным и необоснованным по следующим причинам.

Следователи не выполнили в полном объеме указания [надзирающих органов] от 12 августа 2013 г.

_[Они] не допросили З.А., которая организовала [встречу заявителя] с лицами, указавшими на то, что похищение было совершено сотрудниками правоохранительных органов_

Свидетельские показания М.А. не были вновь получены на месте преступления с целью установления обстоятельств произошедшего в подробностях_

Другие многочисленные недостатки в расследовании не были устранены_".

55. 1 февраля 2014 г. следователи вновь допросили заявителя, который подтвердил свои прежние показания (см. §§ 21, 26 и 47 настоящего Постановления). Он также сказал, что виновники похищения Сиражудина Алиева, скорее всего, являлись сотрудниками правоохранительных органов и что его дочь Заира Алиева была убита сотрудниками правоохранительных органов 18 января 2014 г. в ходе проведения специальной операции в г. Махачкале.

56. 2 февраля 2014. следователи вновь допросили брата Газимагомеда Абдуллаева Г.А., который подтвердил ранее данные им показания (см. §§ 16 и 43 настоящего Постановления).

57. 4 и 8 февраля 2014 г. следователи вновь допросили Б.М. и М.А., которые подтвердили ранее данные ими показания (см. §§ 28 и 48 настоящего Постановления).

58. 8 февраля 2014 г. следователи вновь осмотрели место преступления (см. § 17 настоящего Постановления). Каких-либо улик собрано не было.

59. В различные даты в феврале 2014 года следователями были получены образцы крови и слюны от родственников похищенных для экспертно-генетической оценки и включения в региональную базу данных ДНК.

60. 8 февраля 2014 г. следователи осмотрели дом заявителя. Каких-либо улик собрано не было.

61. 9 февраля 2014 г. расследование было вновь приостановлено.

62. 15 февраля 2014 г. расследование было возобновлено после критики со стороны надзирающих органов. В соответствующем постановлении указывалось, что приостановка расследования являлась преждевременной и незаконной и что следователям не удалось принять ряд необходимых мер. Кроме того, они "не смогли устранить многочисленные недостатки в расследовании".

63. В различные даты в марте 2014 года следователи допросили соседей похищенных О.Г., М.М., С.Г. и Б.Х., чьи показания не добавили новой информации.

64. 15 апреля 2014 г. расследование было вновь приостановлено.

65. 23 апреля 2014 г. расследование было возобновлено после критики надзирающих органов. В мотивировочной части постановления о возобновлении расследования указывалось, что приостановка была преждевременной и незаконной и что следователям не удалось переквалифицировать преступление с похищения в соответствии со статьей 126 Уголовного кодекса на убийство по статье 105 Уголовного кодекса Российской Федерации. (Следователи должны были сделать это, учитывая, что похищенные являлись без вести пропавшими в течение более двух лет.)

66. 28 апреля 2014 г. следователи допросили знакомого похищенных З.Ш., чьи показания не добавили какой-либо новой информации.

67. 11 мая 2014 г. следователи исполнили указания надзирающих органов от 23 апреля 2014 г. и переквалифицировали преступление, совершенное в отношении Сиражудина Алиева и Газимагомеда Абдуллаева, с похищения на убийство.

68. 12 мая 2014 г. следователи вновь допросили заявительницу, которая подтвердила свои предыдущие показания (см. §§ 24 и 27 настоящего Постановления).

69. 17 февраля 2014 г. были изучены образцы крови и слюны, полученные у родственников Сиражудина Алиева и Газимагомеда Абдуллаева (см. § 59 настоящего Постановления).

70. 24 мая 2014 г. расследование уголовного дела было вновь приостановлено. Заявители были уведомлены о приостановке.

71. 25 июня 2014 г. прокурор Ленинского района г. Махачкалы изучил уголовное дело и заключил, что приостановка расследования была законной.

72. Как следует из предоставленных документов, разбирательство всё еще продолжалось.

73. Согласно утверждениям заявителей следователи своевременно не уведомляли их о ходе уголовного расследования.

II. Соответствующее законодательство Российской Федерации

74. Краткий обзор соответствующего законодательства Российской Федерации изложен в Постановлении Европейского Суда по делу "Турлуева против Российской Федерации" (Turluyeva v. Russia) от 20 июня 2013 г., жалоба N 63638/09* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2014. N 1 (примеч. редактора).), §§ 56-64.

Право

I. Предполагаемое нарушение статьи 2 Конвенции

75. Заявители жаловались в соответствии со статьей 2 Конвенции на то, что их родственники Сиражудин Алиев и Газимагомед Абдуллаев были похищены и впоследствии убиты представителями государства и что внутригосударственные власти не приняли эффективных мер для защиты их жизни и что расследование похищения было неэффективным. Статья 2 Конвенции предусматривает следующее:

"1. Право каждого лица на жизнь охраняется законом_

2. Лишение жизни не рассматривается как нарушение настоящей статьи, когда оно является результатом абсолютно необходимого применения силы:

(a) для защиты любого лица от противоправного насилия;

(b) для осуществления законного задержания или предотвращения побега лица, заключенного под стражу на законных основаниях;

(c) для подавления, в соответствии с законом, бунта или мятежа".

A. Доводы сторон

76. Власти Российской Федерации утверждали, что жалобы заявителей были основаны на предположениях и информации, полученной от третьих лиц, и, следовательно, являлись необоснованными. В частности, они отметили, что те факты, что похищения были совершены в дневное время и в общественном месте, не доказывали, что они не могли быть совершены кем-то еще, кроме представителей государства. Сами заявители не являлись свидетелями происшествия, и их утверждения, что похищенных содержали под стражей, сначала в ЦПЭ в Махачкале, а затем в Ставропольском крае, были безосновательными. Показания очевидцев, приведенные заявителями в части подробностей происшествия, таких как цвет автомобилей похитителей и их форма, были противоречивыми. Информация, полученная от свидетельницы Фатимы (см. § 21 настоящего Постановления), была ненадежной.

77. Власти Российской Федерации полагали, что данная жалоба должна быть объявлена неприемлемой для рассмотрения по существу как поданная преждевременно, поскольку следствие по делу об исчезновении родственников заявителей еще не завершено. Они также утверждали в отношении жалобы на нарушение статьи 13 Конвенции, что заявители не лишены права обжаловать в суде любые действия или бездействие со стороны следственных органов. Заявители могли бы потребовать возмещения ущерба или ходатайствовать перед судами о признании своих родственников умершими.

78. Заявители утверждали, что вне всякого разумного сомнения представители государства похители их родственников Сиражудина Алиева и Газимагомеда Абдуллаева и впоследствии убили их. Свою жалобу они подкрепляли следующими фактами. Похищения были совершены в дневное время и в центре многолюдного города. Похитители действовали открыто и без страха быть обнаруженными, были вооружены и носили полицейскую форму. Похитители сделали один выстрел, использовали дубинки и надели наручники на Сиражудина Алиева и Газимагомеда Абдуллаева, прежде чем забрать их. Наручники были того типа, который выдается сотрудникам правоохранительным органам, и не находились в свободной продаже. После получения информации о похищении следственные органы не приняли срочных мер по задержанию преступников, поскольку они должны были знать, что представители государства совершили преступление. После похищения заявители и их родственники оказались под пристальным наблюдением правоохранительных органов, что доказывало, что у органов власти имелись причины для задержания Сиражудина Алиева и Газимагомеда Абдуллаева (см. §§ 8, 27, 28 и 31 настоящего Постановления).

79. Заявители также считали, что расследование исчезновения было неэффективным. Что касается возможности обжалования в суды действий или бездействия следователей, заявители отметили, что эффективность расследования не должна зависеть от указания ими недостатков расследования, и власти должны принимать все возможные меры по своей инициативе.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

80. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Что касается возражения властей Российской Федерации о том, что расследование еще продолжается, которое, по-видимому, затрагивает вопросы эффективности расследования, Европейский Суд находит, что оно тесно связано с существом жалобы и подлежит рассмотрению совместно с ним. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

2. Существо жалобы

(а) Предполагаемое нарушение материально-правового аспекта права на жизнь

(i) Ответственность государства за нарушение права на жизнь

81. Европейский Суд отмечает, что в его обширной практике разработан ряд общих принципов, относящихся к разрешению оспариваемых вопросов, в частности, в связи с утверждениями о нарушениях фундаментальных прав (их краткий обзор см. в Постановлении Большой Палаты Европейского Суда по делу "Эль-Масри против Македонии" (El Masri v. "the former Yugoslav Republic of Macedonia") от 13 декабря 2012 г., жалоба N 39630/09, §§ 151-153).

82. Конкретно Европейский Суд уже выносил постановления в ряде дел, касавшихся утверждений об исчезновениях людей на российском Северном Кавказе. Руководствуясь вышеуказанными принципами, он заключил, что для заявителей было бы достаточно представить серьезные доказательства похищения пропавшего лица военнослужащими, подпадающего под контроль властей, в связи с чем на власти Российской Федерации возлагалось бремя доказывания путем раскрытия документов, находящихся в их исключительном владении, либо представления удовлетворительного и убедительного объяснения того, как происходили указанные события (см., например, относительно похищений в Республике Дагестан Постановление Европейского Суда по делу "Умаровы против Российской Федерации" (Umarovy v. Russia) от 12 июня 2012 г., жалоба N 2546/08* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2014. N 4 (примеч. редактора).), Постановление Европейского Суда по делу "Алпату Исраилова против Российской Федерации" (Alpatu Israilova v. Russia) от 14 марта 2012 г., жалоба N 15438/05* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2014. N 5 (примеч. редактора).), и Постановление Европейского Суда по делу "Абдурахманова и Абдулгамидова против Российской Федерации" (Abdurakhmanova and Abdulgamidova v. Russia) от 22 сентября 2015 г., жалоба N 41437/10* (* См.: там же. 2015. N 6 (примеч. редактора).)). Если власти Российской Федерации не смогли опровергнуть данную презумпцию, это влекло за собой нарушение статьи 2 Конвенции в ее материально-правовом аспекте. Напротив, если заявители не представили доказуемую версию, бремя доказывания не может быть переложено на власти (см., например, Постановление Европейского Суда по делу "Шафиева против Российской Федерации" (Shafiyeva v. Russia) от 3 мая 2012 г., жалоба N 49379/09* (* См.: там же. N 7 (примеч. редактора).), § 71).

83. С учетом доводов сторон в отношении обстоятельств похищения (см. §§ 6-9 и 10 настоящего Постановления) Европейский Суд заключает, что материалы, находящиеся в его распоряжении, демонстрируют правдивость доводов заявителей по следующим основаниям. Похитители, которые приехали на гражданском автомобиле, действовали как организованная группа и, не мешкая, открыли огонь на улице при свете дня и в присутствии свидетелей. Похитители были в полицейской форме и имели при себе специальные средства, которые, как правило, используются только сотрудниками полиции, такие как дубинки и наручники. Впоследствии, несмотря на срочные жалобы заявителей на то, что похитители являлись представителями государства, власти не предприняли никаких мер с целью проверить эту информацию. Наоборот, в течение нескольких дней после похищения, заявители и их родственники были допрошены и в их домах проведен обыск полицией (см. §§ 24, 28 и 31 настоящего Постановления) по подозрению в причастности к террористической деятельности (см. §§ 14, 31, 49 и 55 настоящего Постановления). Кроме того, следователи не выполнили значимых действий для проверки того, могло ли быть совершено похищение по другим причинам, таким как кровная месть, выкуп, наркотики или враждебность по отношению к похищенным. Серьезные меры для проверки данных гипотез не были приняты, и не была получена информация о том, что похитителями могли быть не только представители государства (см. противоположный пример в Постановлении Европейского Суда по делу "Зубайраев против Российской Федерации" (Zubayrayev v. Russia) от 10 января 2008 г., жалоба N 67797/01* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2009. N 1 (примеч. редактора).), § 81). Наконец, промедление властей при расследовании происшествия при постоянных жалобах заявителей на то, что сотрудники правоохранительных органов участвовали в происшествии (см., например, § 12, 20, 21, 25, 26, 49 и 55 настоящего Постановления), дают Европейскому Суду основания заключить, что заявители представили доказуемую жалобу, что их родственников Сиражудина Алиева и Газимагомеда Абдуллаева похитили представители государства. Заявление властей Российской Федерации о том, что при расследовании не удалось получить доказательств причастности к исчезновению сотрудников правоохранительных органов, является недостаточным для исполнения вышеуказанной обязанности доказывания. Рассмотрев документы, предоставленные сторонами, и учитывая уклонение властей Российской Федерации от представления иного убедительного объяснения произошедших событий, Европейский Суд заключает, что Сиражудин Алиев и Газимагомед Абдуллаев были задержаны 21 января 2012 г. представителями государства (см. сходную ситуацию в Постановлении Европейского Суда по делу "Асхабова против Российской Федерации" (Askhabova v. Russia) от 18 апреля 2013 г., жалоба N 54765/09* (* См.: там же. 2014. N 2 (примеч. редактора).), § 135, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Абдурахманова и Абдулгамидова против Российской Федерации", § 66).

84. Отсутствовали какие-либо достоверные известия о Сиражудине Алиеве и Газимагомеде Абдуллаеве с момента их задержания. Власти Российской Федерации не предоставили каких-либо объяснений тому, что случилось с ними впоследствии.

85. Европейский Суд считает, что ситуация, когда лицо задержано неизвестными сотрудниками полиции без последующего признания задержания и затем отсутствует несколько лет, может считаться угрожающей для жизни. Отсутствие Сиражудина Алиева и Газимагомеда Абдуллаева, а также каких-либо сведений о них в течение более чем четырех лет подкрепляет это предположение.

86. Соответственно, Европейский Суд находит, что имеющиеся доказательства позволяют установить с требуемым стандартом доказывания, что Сиражудин Алиев и Газимагомед Абдуллаев должны считаться умершими после их непризнаваемого задержания представителями государства.

87. Заявляя это, Европейский Суд уже установил, что Сиражудин Алиев и Газимагомед Абдуллаев должны считаться умершими вследствие их непризнаваемого содержания под стражей представителями государства в отсутствие какого-либо оправдания, выдвинутого властями Российской Федерации. Исходя из этого Европейский Суд приходит к выводу, что ответственность за их смерть может быть возложена на государство и что в отношении них имело место нарушение статьи 2 Конвенции в ее материально-правовом аспекте.

(ii) Предполагаемое уклонение от защиты права на жизнь

88. Европейский Суд отмечает, что жалоба заявителей на нарушение статьи 2 Конвенции включает также утверждение об уклонении от принятия мер по защите двух их родственников от известной угрозы для их жизней.

89. Европейский Суд находит, что с учетом его выводов относительно ответственности государства за смерть Сиражудина Алиева и Газимагомеда Абдуллаева (см. § 88 настоящего Постановления) отсутствует необходимость рассматривать эту жалобу отдельно.

(b) Предполагаемое нарушение процессуального аспекта права на жизнь

90. Заявители утверждали, что власти государства-ответчика также не исполнили свое процессуальное обязательство в соответствии со статьей 2 Конвенции, поскольку расследования исчезновений Сиражудина Алиева и Газимагомеда Абдуллаева были неэффективными. Власти Российской Федерации оспаривали это утверждение. Европейский Суд должен оценить, отвечало ли расследование требованиям статьи 2 Конвенции.

(i) Общие принципы

91. Обязательство защиты права на жизнь, предусмотренное статьей 2 Конвенции, требует наличия определенной формы эффективного официального расследования, которое должно быть, в частности, тщательным, беспристрастным и старательным (см. Постановление Европейского Суда по делу "Макканн и другие против Соединенного Королевства" (McCann and Others v. United Kingdom) от 27 сентября 1995 г., §§ 161-163, Series A, N 324, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Мустафа Тунч и Феджире Тунч против Турции" (Mustafa Tunc and Fecire Tunc v. Turkey) от 14 апреля 2015 г., жалоба N 24014/05* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. Специальный выпуск. 2017. N 1 (примеч. редактора).), §§ 169-182).

92. Чтобы быть "эффективным", расследование прежде всего должно быть адекватным (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Рамсахай и другие против Нидерландов" (Ramsahai and Others v. Netherlands), жалоба N 52391/99, § 324, ECHR 2007-II). Расследование также должно быть способно обеспечить установление фактов и при необходимости установление и наказание виновных. Тем не менее природа и мера тщательности, которая соответствует минимальному порогу эффективности расследования, зависят от обстоятельств конкретного дела. Они должны быть оценены на основании относимых фактов и с учетом практических реалий следственной деятельности (см. Постановление Европейского Суда по делу "Велча и Мазэре против Румынии" (Velcea and Mazare v. Romania) от 1 декабря 2009 г., жалоба N 64301/01, § 105).

93. Власти должны принимать разумные меры для обеспечения доказательств, связанных с происшествием. Любой недостаток расследования, умаляющий возможность установления причины смерти или виновного лица, может не соответствовать данному стандарту (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Джулиани и Гаджио против Италии" (Giuliani and Gaggio v. Italy), жалоба N 23458/02, § 301, ECHR 2011). Выводы следствия должны основываться на тщательном, объективном и беспристрастном анализе всех относимых элементов. Уклонение от следования очевидной линии проверки в значительной степени умаляет способность следствия установить обстоятельства дела и виновных лиц (см. Постановление Европейского Суда по делу "Колевы против Болгарии" (Kolevi v. Bulgaria) от 5 ноября 2009 г., жалоба N 1108/02, § 201, и Постановление Европейского Суда по делу "Цечоев против Российской Федерации" (Tsechoyev v. Russia) от 15 марта 2011 г., жалоба N 39358/05* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2013. N 1 (примеч. редактора).), § 153).

94. Власти должны действовать по собственной инициативе после того, как они уведомлены о происшествии. Они не вправе полагаться на инициативу родственников при подаче формального заявления или проведении следственных действий (см., например, mutatis mutandis Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Ильхан против Турции" (Ilhan v. Turkey), жалоба N 22277/93, § 63, ECHR 2000-VII). В этом контексте подразумевается также требование о безотлагательном начале подобного расследования и проведении его в разумный срок (см. Постановление Европейского Суда по делу "Яша против Турции" (Yasa v. Turkey) от 2 сентября 1998 г., §§ 102-104, Reports of Judgments and Decisions 1998-VI, и Постановление Европейского Суда по делу "Чакиджи против Турции" (Cakici v. Turkey), жалоба N 23657/94, §§ 80, 87 и 106, Reports 1999-IV). Безотлагательная реакция властей может, как правило, рассматриваться как существенное условие поддержания общественного доверия к принципу верховенства права и воспрепятствования любым признакам сговора или попустительства незаконным действиям.

95. Кроме того, расследование должно быть доступно семье потерпевшего в степени, необходимой для гарантирования их законных интересов. Также должен существовать достаточный элемент общественного контроля расследования, степень которого может отличаться в различных делах (см. Постановление Европейского Суда по делу "Хью Джордан против Соединенного Королевства" (Hugh Jordan v. United Kingdom), N 24746/94, § 109, ECHR 2001-III).

96. В интересах эффективности расследования лица, несущие за него ответственность, должны быть независимы от лиц, причастных к событиям. Это означает не только отсутствие иерархических или институциональных связей, но и фактическую независимость (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ангуэлова против Болгарии" (Anguelova v. Bulgaria), жалоба N 38361/97, § 138, ECHR 2002-IV).

(ii) Применение вышеизложенных принципов в настоящем деле

97. Европейский Суд отмечает, что родственники заявителей жаловались на похищение, как только они узнали об этом, то есть 21 января 2012 г. (см. § 12 настоящего Постановления), и что с самого начала они подчеркивали, что виновные лица относятся к правоохранительным органам. В ответ на это в тот же день власти получили свидетельства от четырех человек и осмотрели место преступления на следующий день (см. §§ 13-17 настоящего Постановления). Однако они не предпринимали никаких мер с целью проверить утверждение заявителей о возможной причастности к похищению представителей государства. Спустя несколько дней после того, как заявитель указал, что похитители были в полицейской форме, и назвал свидетелей происшествия, не было принято каких-либо мер для проверки этого подробного утверждения. Уголовное дело было возбуждено только через 10 дней после жалобы заявителей от 21 января 2012 г., несмотря на свидетельства, полученные в день происшествия (см. §§ 13-17 настоящего Постановления) и спустя несколько дней (см. §§ 20-21 настоящего Постановления). Отсутствует объяснение причин для такой запоздалой реакции на заслуживающую доверия информацию о совершении тяжкого преступления. Таким образом, не были приняты разумные меры для обеспечения доказательств, что продемонстрировало бы тщательность и своевременность при рассмотрении столь серьезного вопроса (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Шафиева против Российской Федерации", § 90). Разумно было бы предположить, что следователи могли бы немедленно допросить среди других свидетелей сотрудников дорожной-постовой службы и иных правоохранительных органов или запросить, проводились ли ими какие-либо специальные операции. Такие критически важные действия не были выполнены ни в самом начале расследования, ни позднее. В середине февраля 2012 года заявитель указывал на то, что похищенные содержались под стражей в ЦПЭ, а потом были перемещены в Ставропольский край (см. §§ 26-27 настоящего Постановления). Несмотря на последовательные утверждения заявителей и их родственников об участии сотрудников правоохранительных органов в похищении (см. §§ 12, 21, 25, 26 и 27 настоящего Постановления), следователи взяли показания только у одного сотрудника полиции, и эти показания были получены спустя почти пять месяцев после жалоб заявителей на участие полиции (см. §§ 31 настоящего Постановления). Следователи не приняли таких важных мер, как проверка журналов регистрации в местах содержания под стражей в отделах полиции или ЦПЭ в городах Махачкале и Ставрополе, чтобы проверить версию, что представители государства приняли участие в похищении Сиражудина Алиева и Газимагомеда Абдуллаева. Примечательно, что следователи пытались проверить утверждения заявителя, сделанные 15 февраля 2012 г., относительно участия в похищении сотрудников дорожно-постовой службы (см. § 26 настоящего Постановления) спустя год и девять месяцев, в ноябре 2013 года (см. § 52 настоящего Постановления).

98. Далее Европейский Суд отмечает большую критику следователей со стороны надзирающих органов за их неспособность предпринять основные действия (см. §§ 32, 34, 36, 42, 51, 54 и 65 настоящего Постановления).

99. Власти Российской Федерации утверждали, что заявители были признаны потерпевшими по уголовному делу и, следовательно, должны были обжаловать в суд решения следственных органов в контексте исчерпания внутригосударственных средств правовой защиты. Европейский Суд ранее признавал, что это средство правовой защиты в принципе может составлять существенную гарантию против произвольного использования полномочий следственным органом, когда тот отказывает в возбуждении уголовного дела или прекращает его ввиду права суда отменить отказ в возбуждении уголовного дела и указать недостатки, требующие устранения (см. среди многих прочих примеров Решение Европейского Суда по делу "Трубников против Российской Федерации" (Trubnikov v. Russia) от 14 октября 2003 г., жалоба N 49790/99, Решение Европейского Суда по делу "Джамалдаев против Российской Федерации" (Dzhamaldayev v. Russia) от 22 января 2013 г., жалоба N 39768/06, § 28, и Решение Европейского Суда по делу "Боргдорф против Российской Федерации" (Borgdorf v. Russia) от 22 октября 2013 г., жалоба N 20427/05, § 27). Однако Европейский Суд в предыдущих делах признавал средство правовой защиты неэффективным, если заявитель по существу обжаловал бездействие следователей, вытекающее из уклонения от принятия необходимых и своевременных мер и информирования семей о состоянии и основных процессуальных мерах, принятых в разбирательстве (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Шафиева против Российской Федерации", § 95, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Асхабова против Российской Федерации", § 159).

100. В настоящем деле заявители жаловались на бездействие следственных органов и их уклонение от своевременного принятия определенных мер, например, в целях сохранения доказательств. Однако из содержания следственного дела следует, что по причине задержки при принятии необходимых мер и последовательной критики надзирающими органами заявители поздно узнавали о бездействии следствия. В дополнение отсутствовало конкретное процессуальное действие, которое можно было бы обжаловать. В таких делах, как настоящее, внутригосударственные суды не могут давать конкретные указания следственным органам именно по причине отсутствия такого процессуального действия. Таким образом, в настоящем деле жалобы заявителей на действия и бездействие следователей в суд имели мало шансов устранить недостатки расследования с учетом (i) природы вопроса, (ii) необходимости быстрого реагирования и (iii) ограниченных пределов судебной проверки. Соответственно, Европейский Суд находит, что обращение во внутригосударственные суды с жалобами на предполагаемые действия или бездействие со стороны следственных органов было неэффективным при данных обстоятельствах, и отклоняет возражение властей Российской Федерации в отношении неисчерпания заявителями внутренних средств правовой защиты в контексте расследования уголовного дела.

101. С учетом вышеизложенного Европейский Суд усматривает процессуальное нарушение статьи 2 Конвенции в части расследования, проведенного в связи с обстоятельствами исчезновения Сиражудина Алиева и Газимагомеда Абдуллаева.

II. Предполагаемое нарушение статьи 5 Конвенции

102. Заявители жаловались на нарушение требований статьи 5 Конвенции в связи с нравственными страданиями, причиненными им вследствие исчезновения их родственников. Статья 5 Конвенции предусматривает следующее:

"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:

_(c) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения_

2. Каждому арестованному незамедлительно сообщаются на понятном ему языке причины его ареста и любое предъявляемое ему обвинение.

3. Каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом "с" пункта 1 настоящей статьи незамедлительно доставляется к судье или к иному должностному лицу, наделенному, согласно закону, судебной властью, и имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд.

4. Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным.

5. Каждый, кто стал жертвой ареста или заключения под стражу в нарушение положений настоящей статьи, имеет право на компенсацию".

103. Власти Российской Федерации оспорили данные доводы.

104. Европейский Суд учитывает, что в этой части жалоба связана с рассмотренной ранее жалобой на нарушение статьи 2 Конвенции и потому также должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

105. Европейский Суд не раз указывал, что непризнаваемое задержание представляет собой полное отрицание гарантий, предусмотренных статьей 5 Конвенции, и означает весьма серьезное нарушение ее положений (см. Постановление Европейского Суда по делу "Чичек против Турции" (Зiзek v. Turkey) от 27 февраля 2001 г., жалоба N 25704/94, § 164, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Турлуева против Российской Федерации", § 117). Очевидно, что задержание родственников заявителей Сиражудина Алиева и Газимагомеда Абдуллаева также осуществлялось "вне рамок нормальной правовой системы" и "в силу умышленного обхода надлежащей процедуры перечеркивает верховенство права и ценности, защищаемые Конвенцией" (см. mutatis mutandis Решение Европейского Суда по делу "Бабар Ахмад и другие против Соединенного Королевства" (Babar Ahmad and Others v. United Kingdom) от 6 июля 2010 г., жалобы NN 24027/07, 11949/08 и 36742/08, §§ 113-114, и упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Эль-Масри против Македонии", § 239).

106. Европейский Суд, кроме того, подтверждает, что, поскольку установлено, что Сиражудин Алиев и Газимагомед Абдуллаев были задержаны представителями государства, по-видимому, в отсутствие правовых оснований или признания такого задержания это составляет особо серьезное нарушение их права на свободу и безопасность, закрепленного статьей 5 Конвенции.

III. Предполагаемое нарушение статьи 13 Конвенции

107. Заявитель* (* Так в тексте оригинала Постановления (примеч. редактора).) жаловался на нарушение требований статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 5 Конвенции, которая предусматривает:

"Каждый, чьи права и свободы, признанные в_ Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве".

108. Власти Российской Федерации оспорили этот довод.

A. Приемлемость жалобы

109. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

B. Существо жалобы

110. Европейский Суд напоминает, что в соответствии с его устойчивой прецедентной практикой более конкретные гарантии пунктов 4 и 5 статьи 5 Конвенции, являясь специальным законом по отношению к статье 13 Конвенции, поглощают ее требования, и с учетом вышеизложенных выводов о нарушении статьи 5 Конвенции непризнаваемым задержанием Европейский Суд полагает, что при обстоятельствах настоящего дела не возникает обособленного вопроса в части статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 5 Конвенции (см. среди многих примеров Постановление Европейского Суда по делу "Бетаев и Бетаева против Российской Федерации" (Betayev and Betayeva v. Russia) от 29 мая 2008 г., жалоба N 37315/03, § 130, и Постановление Европейского Суда по делу "Жебраилова и другие против Российской Федерации" (Zhebrailova and Others v. Russia) от 26 марта 2015 г., жалоба N 40166/07* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2015. N 9 (примеч. редактора).), § 84).

IV. Применение статьи 41 Конвенции

111. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

112. Заявители не представили требований о компенсации материального ущерба. Что касается морального вреда, заявители требовали выплаты 180 000 евро совместно за "чувства огромного разочарования, беспомощности и несправедливости из-за равнодушия, продемонстрированного властями Российской Федерации по делу".

113. Власти Российской Федерации утверждали, что заявители не могли требовать компенсации морального вреда, поскольку "участие представителей государства в похищении родственников заявителей не было установлено внутригосударственным расследованием".

114. С учетом установленных нарушений Европейский Суд присуждает заявителям 120 000 евро совместно в качестве компенсации морального вреда.

B. Судебные расходы и издержки

115. Интересы заявителей представляли фонд "Правовая инициатива по России"/"Астрея". В общей сложности сумма судебных расходов и издержек на их юридическое представительство оценивалась в 3 813 евро. Заявители предоставили подробную разбивку издержек и подтверждающие документы, включая записи о гонорарах, счета переводчика и требование о компенсации административных и почтовых издержек. Они просили произвести платеж непосредственно на банковский счет представителей в Нидерландах.

116. Власти Российской Федерации утверждали, что заявленные расходы носили "спекулятивный характер, поскольку они не имели печатей или подписей, подтверждающих, что платежи были сделаны", и предложили Европейскому Суду отклонить их.

117. Во-первых, Европейский Суд должен установить, были ли судебные расходы и издержки, указанные представителями заявителей, действительно понесены, и, во-вторых, являлись ли они необходимыми (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Макканн и другие против Соединенного Королевства", § 220, и Постановление Европейского Суда по делу "Фадеева против Российской Федерации" (Fadeyeva v. Russia), жалоба N 55723/00* (* См.: там же. 2006. N 3 (примеч. редактора).), § 147, ECHR 2005-IV). С учетом вышеизложенных принципов Европейский Суд присудил заявителям 3 000 евро, а также любой налог, обязанность уплаты которого может быть возложена на заявителей в связи с этой суммой, с переводом чистой суммы на банковский счет представителя, указанный заявителями.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

118. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) решил исследовать возражение властей Российской Федерации о неисчерпании уголовно-правовых внутригосударственных средств правовой защиты при рассмотрении жалобы по существу и отклонил его;

2) объявил жалобу приемлемой для рассмотрения по существу;

3) постановил, что имело место нарушение статьи 2 Конвенции в ее материально-правовом аспекте в отношении смерти Сиражудина Алиева и Газимагомеда Абдуллаева;

4) постановил, что отсутствует необходимость в обособленном рассмотрении жалобы по поводу позитивного обязательства на основании статьи 2 Конвенции;

5) постановил, что имело место процессуальное нарушение статьи 2 Конвенции в отношении уклонения от эффективного расследования исчезновения Сиражудина Алиева и Газимагомеда Абдуллаева;

6) постановил, что имело место нарушение статьи 5 Конвенции в отношении незаконного содержания под стражей Сиражудина Алиева и Газимагомеда Абдуллаева;

7) постановил, что не возникает отдельного вопроса в отношении статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 5 Конвенции;

8) постановил, что:

(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителям следующие суммы:

(i) 120 000 евро (сто двадцать тысяч евро) заявителям совместно в качестве компенсации морального вреда, а также любой налог, начисляемый на указанную сумму, подлежащие переводу в российские рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты;

(ii) 3 000 евро (три тысячи евро), а также любой налог, подлежащий начислению на указанную сумму, в отношении судебных расходов и издержек, подлежащие перечислению на банковский счет представителей, указанный заявителям;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

9) отклонил оставшуюся часть требований заявителей о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 12 июля 2016 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Фатош Арачи Заместитель Секретаря Секции Суда

Луис Лопес Герра Председатель Палаты Суда