Решение Суда по интеллектуальным правам от 26 марта 2020 г. по делу N СИП-229/2018 Суд признал недействительным патент на полезную модель в части указания патентообладателя, поскольку при признании публично-правового образования патентообладателем в соответствующем реестре именно это публично-правовое образование указывается в качестве такового

Решение Суда по интеллектуальным правам от 26 марта 2020 г. по делу N СИП-229/2018
Именем Российской Федерации

Резолютивная часть решения объявлена 19 марта 2020 года.

Полный текст решения изготовлен 26 марта 2020 года.

Суд по интеллектуальным правам в составе: председательствующего судьи Силаева Р.В., судей Булгакова Д.А., Снегура А.А.

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Лялиной А.Е.

рассмотрел в открытом судебном заседании дело по иску дело по иску заместителя прокурора Республики Татарстан в интересах Российской Федерации в лице Министерства обороны Российской Федерации (ул. Знаменка, д. 19, Москва, 119160, ОГРН 1037700255284) к акционерному обществу "Научно-исследовательский институт Стали" (ул. Дубнинская, д. 81 А, Москва, 127411, ОГРН 1027739081556)

о признании недействительным патента Российской Федерации N 136150 на полезную модель "Защитный бронеэлемент" в части указания патентообладателя.

К участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены публичное акционерное обществе "КАМАЗ" (Автозаводский пр-кт, д. 2, г. Набережные Челны, Республика Татарстан, 423827, ОГРН 1021602013971), Федеральная служба по интеллектуальной собственности (Бережковская наб., д. 30, корп. 1, Москва, 123995, ОГРН 1047730015200), акционерное общество "Автомобильный завод "УРАЛ" (пр-т Автозаводцев, д. 1, г. Миасс, Челябинская обл., 456304, 2 ОГРН 1027400870826).

В судебном заседании приняли участие представители:

прокурор Пивовар П.В. (по доверенности от 16.01.2020);

от Министерства обороны Российской Федерации - Берхамова А.А. (по доверенности от 11.12.2018 N 207/4/144д);

от общества "НИИ "Стали" - Цих А.С. (по доверенности от 14.12.2018 N 92), Друцкий А.Н. (по доверенности от 10.01.2019 N 1).

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

заместитель прокурора Республики Татарстан (далее - прокурор) в интересах Российской Федерации в лице Министерства обороны Российской Федерации (Минобороны России) обратился в Суд по интеллектуальным правам с требованиями: признать недействительным патент Российской Федерации N 136150 на полезную модель "Защитный бронеэлемент" в части указания открытого акционерного общества "Научно-исследовательский институт Стали" (далее - общество "НИИ Стали") в качестве его патентообладателя; обязать Федеральную службу по интеллектуальной собственности (Роспатент) внести изменения в Государственной реестр полезных моделей Российской Федерации и выдать новый патент на полезную модель "Защитный бронеэлемент" с указанием Российской Федерации в лице Министерства обороны Российской Федерации в качестве патентообладателя.

Определением от 23.04.2018 к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено публичное акционерное общество "КАМАЗ" (далее - общество "КАМАЗ").

Определением от 07.06.2018 в связи с поддержанным Минобороны России частичным отказом прокурора от иска производство по делу в части требований об обязании Роспатента внести изменения в Государственной реестр полезных моделей Российской Федерации и выдать новый патент на полезную модель "Защитный бронеэлемент" с указанием Российской Федерации в лице Минобороны России в качестве патентообладателя прекращено; Роспатент привлечен к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора.

Решением Суда по интеллектуальным правам от 17.01.2019 в удовлетворении исковых требований отказано.

Постановлением президиума Суда по интеллектуальным правам от 15.04.2019 указанное решение отменено, дело направлено на новое рассмотрение в Суд по интеллектуальным правам в качестве суда первой инстанции.

Судом по интеллектуальным правам в качестве суда первой инстанции дело принято на новое рассмотрение определением от 16.04.2019.

Определением Суда по интеллектуальным правам от 10.06.2019 к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено акционерное общество "Автомобильный завод "УРАЛ" (далее - общество "УРАЛ").

Судебное разбирательство неоднократно откладывалось судом по причине уточнения лицами, участвующими в деле, своих правовых позиций.

В судебном заседании прокурор и представитель Минобороны России поддержали исковые требования с учетом доводов и уточнений правовой позиции, изложенных в многочисленных письменных пояснениях.

Представители ответчика против удовлетворения исковых требований возражали по основаниям, изложенным в отзыве на иск и многочисленных письменных пояснениях.

Общество "КАМАЗ" и общество "УРАЛ" в отзывах и письменных пояснениях поддержали позиции прокурора и материального истца, в то же время явку своих представителей в судебное заседание не обеспечили, ходатайствовали о рассмотрении спора в их отсутствие.

Роспатент оставил разрешение спора на усмотрение суда и также ходатайствовал о рассмотрении дела в отсутствие его представителя.

Данные обстоятельства в соответствии с частью 5 статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не препятствуют проведению судебного заседания в отсутствие представителей третьих лиц.

При разрешении спора суд исходил из следующего.

Во исполнение постановления Правительства Российской Федерации от 21.12.2010 N 1080-31 между обществом "КАМАЗ" (исполнитель) и Минобороны России (заказчик) был заключен государственный контракт от 26.03.2011 N Н/3/5/45-11-ДГОЗ на выполнение опытно-конструкторской работы (ОКР) "Создание семейства унифицированных высокомобильных модульных платформ нового поколения для монтажа, транспортирования и обеспечения боевого применения перспективного вооружения и военной техники" (шифр "Платформа-О").

Согласно пункту 9.2 указанного контракта права на результаты, полученные при выполнении ОКР, принадлежат Российской Федерации, от имени которой выступает заказчик. Пунктом 6.3 названного контракта установлено, что исполнитель предоставляет заказчику оформленные в установленном порядке документы, необходимые для государственного учета результатов интеллектуальной деятельности, если такие результаты получены в ходе выполнения ОКР (по форме 1, утвержденной приказом Минюста России и Минпромнауки России от 17.07.2003 N 173/178).

В соответствии с пунктом 4.1 контракта исполнитель вправе привлекать по предварительному согласованию с заказчиком на контрактной основе к выполнению государственного контракта соисполнителей.

Между обществом "КАМАЗ" (заказчик) и обществом "НИИ Стали" (исполнитель) 01.04.2011 был заключен контракт N 2170/95019/07-К-11 на выполнение составной части ОКР "Создание семейства кабин и элементов надстроек высокомобильных модульных платформ нового поколения для монтажа, транспортирования и обеспечения боевого применения перспективного вооружения и военной техники" (шифр "Платформа-СК") со сроком исполнения с апреля 2011 года по ноябрь 2013 года.

В соответствии с пунктом 1.1 названного контракта от 01.04.2011 общество "НИИ Стали" обязалось выполнить составную часть ОКР по теме "Создание семейства унифицированных высокомобильных модульных платформ нового поколения для монтажа, транспортирования и обеспечения боевого применения перспективного вооружения и военной техники" (шифр "Платформа-СК") в соответствии с условиями контракта и своевременно сдать заказчику ее результаты, а заказчик обязался принять и оплатить соответствующие работы. Целью выполнения составной части ОКР являлась разработка и изготовление семейства кабин (однорядная 3-местная, двухрядная 7-местная, разнесенная 1- и(или) 2-местная кабина) для высокомобильных модульных платформ, а также элементов надстроек шасси формул 8x8, 12x12 и 16x16.

Согласно пункту 8.2 названного контракта от 01.04.2011 права и результаты, полученные при выполнении составной части ОКР, принадлежат Российской Федерации.

Пунктом 5.3 названного контракта от 01.04.2011 также установлено, что исполнитель предоставляет заказчику оформленные в установленном порядке документы, необходимые для государственного учета результатов интеллектуальной деятельности, если такие результаты получены в ходе выполнения составной части ОКР (по форме 1, утвержденной приказом Минюста России и Минпромнауки России от 17.07.2003 N 173/178).

Согласно пункту 3.3 исполнитель обязан:

выполнить составную часть ОКР в соответствии с утвержденным заказчиком техническим заданием в порядке, определенном контрактом и передать заказчику результаты, в том числе разработанные согласно контракту отчеты, научно-техническую, рабочую конструкторскую и иную документацию, а также изготовленные макеты, стенды, экспериментальные и опытные образцы;

провести в месячный срок после окончания составной части ОКР государственный учет результатов интеллектуальной деятельности созданных при ее выполнении.

В соответствии с ведомостью исполнения составной части ОКР "Платформа-СК" (приложение N 2 к контракту) работы делятся на следующие этапы с установленными сроками: этап 1 - разработка технического проекта, эскизное и техническое проектирование кабин (срок проведения: апрель-август 2011 года); этап 2 - разработка рабочей конструкторской документации (апрель-ноябрь 2011 года); этап 3 - изготовление опытных образцов кабин для предварительных испытаний и сопровождение монтажа на шасси (октябрь 2011 года - март 2012 года); этап 4 - предварительные испытания (ноябрь 2012 года - март 2013 года); этап 5 - изготовление опытных образцов кабин для государственных приемочных испытаний и сопровождение монтажа на шасси (ноябрь 2012 года - апрель 2013 года); этап 6 - государственные приемочные испытания (июль-ноябрь 2013 года); этап 7 - межведомственная комиссия (ноябрь 2013 года).

В период с 30.08.2011 по 23.09.2011 проведена приемка 1-го этапа составной части ОКР "Платформа-СК". Согласно акту б/д б/н (том 3, листы дела 43-44), подписанному руководителем общества "НИИ Стали", начальниками 3021-го и 1144-го военных представительств Минобороны России и утвержденному обществом "КАМАЗ" работа выполнена в полном объеме и соответствует техническому заданию. Кроме того, общество "НИИ Стали" представлен отчет от 19.07.2011 о патентных исследованиях (том 3, лист дела 64-78), в соответствии с разделом 2.3 которого в период осуществления первого этапа составной части ОКР (этап технического проектирования) установлено, что разработанные в рамках выполнения ОКР такие технические решения, как семейство кабин и элементов надстроек высокомобильных модульных платформ, а также их защита при помощи бронеплит, дополнительная защита небронированных частей и стекол кабины, обладают технической новизной и технически осуществимы; данные технические решения способны к патентно-правовой защите в качестве изобретений или полезных моделей.

Согласно разделу 3 названного отчета проведенные патентные исследования объектов ОКР показали их патентную чистоту на территории Российской Федерации и их соответствие условиям патентоспособности. В период с 16.04.2012 по 29.04.2012 проведена приемка 2-го этапа составной части ОКР "Платформа-СК". Согласно акту от 30.04.2012 б/н (том 3, листы дела 45-46) работа выполнена в полном объеме и соответствует техническому заданию. Разработана рабочая конструкторская документация (РКД) на однорядную кабину (защищенную, незащищенную); двухрядную кабину (защищенную, незащищенную); разнесенную кабину (защищенную, незащищенную); противоминные поддоны для высокомобильных модульных платформ; защиту радиаторов высокомобильных модульных платформ; разработана РКД на элементы надстроек. Разработаны, изготовлены и проведены испытания макетов фрагментов защитных устройств. РКД передана в производство установленным порядком. Разработана программа и методика предварительных испытаний.

В период с 25.02.2013 по 28.02.2013 проведена приемка 3-го этапа составной части ОКР "Платформа-СК". Согласно акту б/д б/н (том 3, листы дела 47-49) по результатам рассмотрения опытных образцов и проведенных работ составной части ОКР выполнена в полном объеме и соответствует техническому заданию.

Вследствие принятия Минобороны России решения о приостановлении работ по государственному контракту от 26.03.2011 его сторонами 23.12.2013 заключено соглашение о расторжении контракта, согласно пункту 6 которого общество "КАМАЗ" принимает на себя обязательства по завершению в рамках вновь заключенного государственного контракта выполнения ОКР "Создание семейства унифицированных высокомобильных модульных платформ нового поколения для монтажа, транспортирования и обеспечения боевого применения перспективного вооружения и военной техники" (шифр "Платформа-О"), завершению выполнения работ в объеме тактико-технического задания и приложений N 1 и 2 к нему с учетом ранее созданного научно-технического задела, приобретенных материалов, конструкций, оборудования, узлов и агрегатов, выполненных работ, а также выплаченных исполнителю денежных средств.

Одновременно 23.12.2013 между Минобороны России и обществом "КАМАЗ" был заключен новый государственный контракт N ЕП/1/07/Н/1958/2013 на выполнение ОКР "Создание семейства унифицированных высокомобильных модульных платформ нового поколения для монтажа, транспортирования и обеспечения боевого применения перспективного вооружения и военной техники" (шифр "Платформа-О").

В пункте 2.2 названного контракта от 23.12.2013 стороны определили, что этапы 1-3 ОКР выполнены и оплачены в рамках работ по государственному контракту от 26.03.2011. Пунктом 15.2 названного контракта 2013 года также установлено, что данный контракт распространяет свое действие на правоотношения сторон, возникшие с 26.03.2011, то есть с момента заключения контракта от 26.03.2011.

Прокурор и Минобороны России указывают, что условия контрактов в части финансирования ОКР исполнены Минобороны России и обществом "КАМАЗ" в полном объеме, в подтверждение чего в материалы дела были представлены акты приемки ОКР (том 3, листы дела 97-104) и платежные поручения (том 3, листы дела 105-117). В связи с этим процессуальный и материальный истцы настаивают на том, что общество "НИИ Стали" не уведомило общество "КАМАЗ" и Минобороны России о создании охраноспособных результатов интеллектуальной деятельности, а именно: полезной модели "Защитный бронеэлемент", на которую Роспатентом на имя общества "НИИ Стали" 05.09.2013 выдан патент N 136150 со следующей формулой:

"1. Защитный бронеэлемент, содержащий фронтальный броневой слой и тыльный противоосколочный слой, который состоит из тканево-полимерных слоев, содержащих арамидную ткань, отличающийся тем, что фронтальный броневой слой и тыльный противоосколочный слой соединены при помощи клеевого соединения, а тканево-полимерные слои выполнены из слоев арамидной ткани типа СВМ, соединенных посредством полимерного связующего, которое имеет нетканую структуру, при этом, если в качестве полимерного связующего использован полиэтилен, то полимерное связующее образует клеевое соединение тканевых слоев, а если в качестве полимерного связующего использован полипропилен, то полимерное связующее образует матрицу, связывающую структурные составляющие тканевого слоя и одновременно клеевое соединение тканевых слоев.

2. Защитный бронеэлемент по п. 1, отличающийся тем, что фронтальный броневой слой выполнен из броневых свариваемых сталей.".

Письмом от 31.01.2014 N 30/2-57-423 (том 2, лист дела 81) общество "НИИ Стали" просило общество "КАМАЗ" согласовать возможность использования в конструкции защищенных кабин результатов интеллектуальной деятельности, полученных обществом "НИИ Стали" в рамках внутренних инвестиционных проектов, финансируемых за счет собственных средств.

Вместе с тем, по мнению прокурора, Минобороны России и обществ "КАМАЗ" и "УРАЛ", спорное техническое решение создано обществом "НИИ Стали" в рамках выполнения работ составной части ОКР "Платформа-СК" и "Тайфун-НС".

В период с 25.09.2017 по 06.10.2017 Роспатентом в соответствии с постановлением Правительства Российской Федерации от 26.04.2012 N 402 "Об осуществлении контроля и надзора в сфере правовой охраны и использования результатов интеллектуальной деятельности военного, специального и двойного назначения, созданных за счет бюджетных ассигнований федерального бюджета, а также контроля и надзора в установленной сфере деятельности в отношении государственных заказчиков и организаций - исполнителей государственных контрактов, предусматривающих проведение научно-исследовательских, опытно-конструкторских и технологических работ" была проведена проверка исполнения государственных контрактов ОКР за 2011 - 2017 годы, по результатам которой был составлен акт проверки от 06.10.2017 N П-10/17-ЗЗВ и выдано предписание о принятии в срок до 02.07.2018 мер по закреплению за Российской Федерацией исключительных прав на спорную полезную модель по вышеуказанному спорному патенту на полезную модель.

Во исполнение указанного предписания Минобороны России, обществом "КАМАЗ" и обществом "НИИ Стали" 15.03.2018 проведено совещание по вопросу о необходимости заключения между обществом "НИИ Стали" и Минобороны России договора об отчуждении прав на спорную полезную модель в срок до 30.03.2018, однако до настоящего времени указанный договор не заключен, что и послужило основанием для обращения прокурора в Суд по интеллектуальным правам с настоящим иском, в обоснование которого прокурор указывает, что общество "НИИ Стали" в нарушение положений вышеназванных государственных контрактов, а также части 1 статьи 1373 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) неправомерно закрепило за собой вместо Российской Федерации исключительные права на спорную полезную модель "Защитный бронеэлемент".

Оспаривая требование прокурора и Минобороны России, общество "НИИ Стали" указывает, что спорный результат интеллектуальной деятельности был создан не в рамках выполнения составной части ОКР по контракту с обществом "КАМАЗ", а в рамках инвестиционного проекта N 9.0339.01.224.000 "Автобронирование автомобиля TOYOTA Land Cruiser-100" (далее также - ОКР "Автобронирование") за счет собственных средств общества "НИИ Стали", что исключает притязания Российской Федерации в лице Минобороны России на исключительное право на указанную полезную модель. Предпринимавшиеся, в том числе и в ходе производства по настоящему делу, шаги по согласованию условий по передаче Российской Федерации исключительного права на указанную полезную модель общество "НИИ Стали" объясняет своей доброй волей, обусловленной намерением сохранить конструктивные партнерские отношения с госзаказчиком. Однако ввиду распространения, в том числе в средствах массовой информации, порочащих ответчика сведений о его противоправном поведении, выразившемся в присвоении исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности, созданные, по утверждению прокурора и Минобороны России, на средства Российской Федерации, ответчик отрицал наличие перспектив к урегулированию спора миром, настаивал на своей правоте в данном споре и необоснованности требований прокурора и Минобороны России.

При первоначальном рассмотрении настоящего спора суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении исковых требований, исходил из того, что прокурором и Минобороны России не доказан факт создания спорной полезной модели при выполнении работ по государственному контракту от 01.04.2011.

При этом суд первой инстанции исходил из того, что фактически с учетом предмета и оснований исковых требований, доводов и аргументов лиц, участвующих в деле, спор сводится лишь к тому, за счет каких средств создано спорное техническое решение: Российской Федерации в рамках исполнения вышеупомянутых контрактов либо за счет средств общества "НИИ Стали" в рамках упомянутого инициативного инвестиционного проекта, поскольку факт создания спорного технического решения в период действия вышеуказанных государственных контрактов и его использование в ОКР никем из лиц, участвующих в деле, не оспаривалось.

В результате рассмотрения дела по существу суд первой инстанции согласился с доводами общество "НИИ Стали" о том, что создание полезной модели по спорному патенту имело место при осуществлении инвестиционного проекта ОКР "Автобронирование" по собственной инициативе и за счет собственных средств ответчика.

Так, как установил суд первой инстанции, в рамках названного инвестиционного проекта обществом "НИИ Стали" проводились испытания защитных структур, тождественных структуре спорного технического решения. Даты проведения испытаний, указание наряд-заказа или темы, по которой проводились испытания, структура образца, средства и условия испытаний, полученные результаты зафиксированы в журнале испытаний на пулестойкость РЦИ СИЗ общества "НИИ Стали", начатом 23.08.2012 и оконченном 17.07.2013, а именно в записях: от 30.08.2012 N 6, от 31.08.2012 N 7, от 31.08.2012 N 8, от 04.09.2012 N 18, от 05.09.2012 N 22, от 17.09.2012 N 51, от 18.09.2012 N 52, от 02.10.2012 N 230, от 20.11.2012 N 352, от 22.11.2012 N 360, от 23.11.2012 N 369 (том 7, листы дела 40-41; том 10, листы дела 108-116). Согласно указанным записям испытывались схемы бронирования, включающие стальную броню и панели на основе ткани СВМ, приклеенные друг к другу.

Разработка спорного технического решения (схемы бронирования) в рамках вышеуказанного инвестиционного проекта ответчика, подтверждается также и научно-техническим отчетом, утвержденным 28.01.2013 исполнительным директором общества "НИИ Стали" (том 6, листы дела 76-85), в соответствии с которым созданное техническое решение имеет следующие существенные признаки:

наличие лицевого слоя из стали "А3" толщиной 8,5 мм, 6,5 мм или 4,5 мм;

наличие тыльного противоосколочного слоя, состоящего из горячепрессованного мата из ткани типа "Тварон" (45 слоев, поверхностная плотность 79  производства общества "НИИ Стали") или импортного мата производства фирмы "Краусс Шутцтекникс" толщиной 15 или 20 мм;

приклейка панелей из СВМ к стальной броне клеем-герметиком "Бельзона 2131".

Создание технического спорного решения в рамках инвестиционного проекта ответчика подтверждалось также и следующими документами:

пояснительной запиской начальника отдела Н-30 общества "НИИ Стали" Хохлова М.В. от 31.10.2012 по инвестиционному проекту N 9.0339.001.224 (том 10, лист дела 106), из которой усматривается, что схема и технология бронирования были фактически разработаны, а также закуплены материал "Тварон" и выбран клей-герметик для реализации спорного технического решения не позднее даты, когда была подготовлена служебная записка, - 31.10.2012;

уведомлением от 23.05.2013, исходящим от авторов спорного технического решения - Алексеева Михаила Олеговича, Егорова Александра Ивановича, Кимаева Алексея Михайловича, Купрюнина Дмитрия Геннадиевича, Хохлова Михаила Вячеславовича, - адресованным исполнительному директору общества "НИИ Стали" Купрюнину Д.Г. о создании объекта патентного права в связи с выполнением трудовых обязанностей по инвестиционному проекту "Автобронирование автомобиля TOYOTA Land Cruiser-100" (том 2, листы дела 127-128);

договором между обществом "НИИ Стали" и Щербаковой Любовью Викторовной от 01.06.2013 N ДП/32-13 (том 5, листы дела 96-100) на выполнение работ по проведению патентного поиска и оформлению материалов заявки, в том числе на спорное техническое решение, поименованное как "Тряпочная броня" (авторы Хохлов М.В. и пр.);

техническими условиями ИМЖВ.498.000.000 ТУ (том 10, листы дела 117-129), разработанными в ходе проведения работ по инвестиционному проекту N 9.0339.001.224 "Автобронирование автомобиля TOYOTA Land Cruiser-100" работниками ответчика в инициативном порядке в 2012 году, а также заявкой отдела Н-41 от 29.11.2012 N 498 о присвоении номера (обозначения) данным техническим условиям (том 10, лист дела 130);

На основании указанных документов суд первой инстанции при первоначальном рассмотрении данного дела пришел к выводу о том, что спорное техническое решение, исключительное право на которое было оформлено обществом "НИИ Стали" на свое имя, было использовано в рамках составной части ОКР "Платформа-СК" по согласованию с заказчиком - обществом "КАМАЗ", а его использование отражено в отчетной документации - актах приемки 7-го этапа составной части ОКР "Платформа-СК".

Судом первой инстанции также было принято во внимание, что, как отмечало общество "НИИ Стали", на 1-ом этапе исполнения контракта от 01.04.2011 с обществом "КАМАЗ" (апрель-август 2011 года), когда, по мнению прокурора, Минобороны России и общества "КАМАЗ", фактически и было разработано спорное техническое решение, ответчиком была составлена пояснительная записка (том 6, листы дела 27-41, 60-75) к техническому проекту, разделы 4.1-4.3 которой предусматривают использование не так называемой "тряпочной брони", включающей стальную броню и панели на основе ткани СВМ, приклеенные друг к другу, а брони на основе керамики - композиционных защитных панелей, выполненных в виде набора керамических роликов, запрессованных в слой резины.

Крепление данных композиционных панелей к каркасу кабины, как поясняло общество "НИИ Стали", выполнялось с помощью болтов M12 через запрессованные в панели вставки из броневой стали; между внутренней обшивкой каркаса кабин и защитными композиционными панелями предусмотрена установка плит из пенополиуретана марки ППУ-335МК-ГАЗ-Т по ТУ 2554-306-32972176-93, выполняющие роль демпфера и теплоизолятора.

На 1-ом этапе составной части ОКР "Платформа-СК" обществом "НИИ Стали" были проведены патентные исследования в отношении именно такого технического решения (брони на основе керамики), а не "тряпочной брони", на которую впоследствии получен оспариваемый патент, что нашло отражение в разделе "Сведения об объектах исследования" отчета о патентных исследованиях, согласно которому сведения о конструктивных решениях объектов данных патентных исследований изложены в пояснительной записке к техническому проекту, составленной именно на 1-ом этапе составной части ОКР "Платформа-СК" (том 6, листы дела 27-41).

Судом первой инстанции при первоначальном рассмотрении дела было также учтено, что в июле-августе 2011 года были проведены с участием представителя 1144-го военного представительства Минобороны России испытания разработанных на 1-ом этапе составной части ОКР "Платформа-СК" технических решений на предмет оценки уровня противопульной стойкости элементов конструкции кабины. В соответствии с пунктами 1 протоколов испытаний от 01.08.2011, 03.08.2011, 08.08.2011 и 10.08.2011 (том 6, листы дела 42-51) испытываемыми техническими решениями являлись макеты бронепреград, состоящие из керамических панелей (слой 1) и броневых пластин различных марок и толщин (слой 2), с дифференцированным разнесением этих слоев, а не "тряпочной брони", включающей стальную броню и панели на основе ткани СВМ, приклеенные друг к другу.

Данное обстоятельство опровергало утверждение прокурора и Минобороны России о том, что упомянутые патентные исследования были проведены обществом "НИИ Стали" на 1-ом этапе составной части ОКР "Платформа-СК" в отношении именно спорного технического решения. Со ссылкой на вышеназванные материалы дела общество "НИИ Стали" настаивает на том, что именно техническое решение с композитными керамическими панелями было реализовано на опытных образцах кабин высокомодульных мобильных платформ 12x12 (КАМАЗ-78509) и 8x8 (КАМАЗ-78504), прошедших предварительные и государственные испытания по ОКР "Платформа-О", и его эффективность подтверждена в ходе специальных предварительных испытаний натурных образцов данных высокомодульных мобильных платформ (акт испытаний от 20.06.2014).

Судом первой инстанции также было принято во внимание, что структура с керамическими роликами, ее конструктивное исполнение и материалы типовой композитной панели, описанные в пояснительной записке к техническому проекту по этапу 1 составной части ОКР "Платформа-СК", приведены на чертеже ИМЖВ.411.150.100 (том 7, листы дела 57-58). В описании конструкции защищенной кабины указано, что крыша выполняется однослойной из стали марки "А3" номинальной толщиной 4,2 мм и 6,2 мм соответственно.

Из приведенных сведений следовало, что, вопреки мнению прокурора, Минобороны России и общества "КАМАЗ", применение защитных структур на крыше защищенной кабины не было предусмотрено на 1-ом этапе составной части ОКР "Платформа-СК", в рамках исполнения которого согласно обоснованию заявленных исковых требований была предположительно разработана спорная полезная модель. На 2-ом этапе составной части ОКР "Платформа-СК" общество "НИИ Стали" в соответствии с пояснительной запиской к техническому проекту, составленной на 1-ом этапе, была разработана рабочая конструкторская документация (РКД). Общество "НИИ Стали" пояснило, что первоначально в РКД дополнительное усиление деталей крыши кабин также как и на этапе технического проектирования предусмотрено не было, однако для выполнения требований Технического задания в новой редакции РКД, утвержденной в апреле 2012 года, для усиления крыши кабин ИМЖВ.411.100.000 и ИМЖВ.411.200.000 были введены дополнительные подкладки (ИМЖВ.411.100.710, ИМЖВ.411.100.720, ИМЖВ.411.100.730 и ИМЖВ.411.200.701 - ИМЖВ.411.200.706 соответственно).

Так, как указывал ответчик, в спецификации к чертежу ИМЖВ.411.100.000СБ указана составная часть конструкции, изображенная на сборочном чертеже ИМЖВ.411.100.710 (позиция 28) с наименованием "подкладка в сборе" (том 7, листы дела 63-64). В спецификации к сборочному чертежу ИМЖВ.411.100.710 поименованы 3 детали: пластина ИМЖВ.411.100.711, подкладка ИМЖВ.411.100.712 и подкладка ИМЖВ.411.100.713. Из чертежей подкладок ИМЖВ.411.100.712 и ИМЖВ.411.100.713 (том 7, листы дела 65, 66), представленных в материалы дела обществом "НИИ стали", следует, что они изготовлены из заготовки ИМЖВ.244.640.880.

Спецификация чертежа ИМЖВ.244.640.880 (том 7, лист дела 67) предусматривает состав этого пакета из двух листов: ИМЖВ.244.640.881 - ткань полипропиленовая, полотно; ИМЖВ.244.640.882 - пленка полиэтиленовая, СК, полурукав.

Такое техническое решение, реализованное в представленном в материалы дела в качестве вещественного доказательства образце N 2, в качестве дополнительной противоосколочной защиты включает слои только полипропиленовой ткани и полиэтиленовой пленки. Крепление противоосколочного слоя (подкладок) выполнено без применения клеевого слоя, а с помощью монтажных уголков.

В РКД подкладка ИМЖВ.244.640.880, как утверждало общество "НИИ Стали", фигурировала до октября 2013 года.

Защищенная кабина опытного образца для предварительных испытаний, изготовленная по РКД в редакции от апреля 2012 года, была принята представителем 868-го военного представительства Минобороны России, что подтверждается актами материально-технической приемки от 26.06.2012 (том 7, листы дела 33, 34).

Таким образом, при первоначальном рассмотрении дела суд первой инстанции на основании представленных в материалы дела документов установил, что на 2-ом этапе выполнения составной части ОКР "Платформа-СК" было применено дополнительное усиление крыши защищенных кабин в виде заготовки, состоящей только из слоев полипропилена и полиэтилена с механическим креплением без применения клеевого соединения, в то время как спорная полезная модель предусматривает использование панелей на основе ткани СВМ, которые прикреплены к стальной броне с использованием клеевого соединения.

Утверждение Минобороны России о наличии в РКД 2012 года спорного технического решения (с использованием клеевого соединения) не нашло подтверждения в материалах дела при первоначальном рассмотрении данного спора.

Суд первой инстанции установил, что применение спорного технического решения было предложено обществом "НИИ Стали" лишь на 7-ом этапе составной части ОКР "Платформа-СК", запланированном к выполнению на ноябрь 2013 года.

Результаты испытаний соответствующих натурных образцов представлены в пояснительной записке к техническому проекту, протоколах испытаний от 09.10.2013 N 230, от 15.01.2014 N 330 (том 8, листы дела 29-30) и журнале испытаний на противопульную стойкость, начатом 18.07.2013 и оконченном 20.03.2014 (запись от 09.10.2013 N 140, запись от 09.10.2013 N 384, запись от 15.01.2014 N 6).

При этом общество "НИИ Стали" указывало, что изготовление натурных образцов защищенных кабин на 5-ом этапе составной части ОКР "Платформа-СК" (подэтап 5.2, март 2013 года - ноябрь 2013 года), изготовление опытных образцов защищенных кабин для государственных испытаний (подэтап 5.1, ноябрь 2012 года - апрель 2014 года) и разработка технического проекта ВМП 8x8.1 легкой серии (КАМАЗ-7350) на 7-ом этапе составной части ОКР "Платформа-СК" (май 2013 года - февраль 2014 года) проводились параллельно. В связи с этим по 7-му этапу составной части ОКР "Платформа-СК" (легкая серия) результатов испытаний, в натурных образцах защищенных кабин ИМЖВ.411.100.000 и ИМЖВ.411.200.000 (тяжелая серия), предназначенных для специальных предварительных испытаний по разрушающим методикам (5-й этап составной части ОКР) подкладки крыши из пакета ИМЖВ.244.640.880 в октябре-ноябре 2013 года были заменены на подкладки из пакета по ИМЖВ.498.000.000 ТУ (ТУ 7399-209-07519648-2013), после чего кабины были переданы обществу "КАМАЗ" для установки на натурные образцы ВМП 8x8.1 и ВМП 12x12.1 (акты материально-технической приемки от 25.10.2013 (том 8, лист дела 27) и от 05.12.2013 (том 8, лист дела 28).

Отмеченное обществом "НИИ Стали" фактическое совпадение времени проведения указанных этапов (подэтапов) выполнения работ по тяжелой и легкой сериям кабин иными лицами, участвующими в деле, не оспаривалось.

Патентные исследования, отраженные в отчете от 15.05.2014 N 4 (том 2, листы дела 82-84), были проведены дополнительно, в обоснование возможности применения технического решения, впоследствии защищенного спорным патентом на полезную модель, для реализации технического задания на составную часть ОКР "Платформа-СК".

Из изложенного следовало, что техническое решение, разработанное обществом "НИИ Стали" в рамках инвестиционного проекта, и предложенное для использования при разработке технического проекта лёгкой серии "Платформа-СК" в октябре-ноябре 2013 года (7-й этап), также внедрено и на разработанных ранее в рамках составной части ОКР "Платформа-СК" защищенных кабинах тяжёлой серии (этапы 1-6). Внесение де-факто изменений в РКД подтверждаются датой подписания чертежей ИМЖВ.411.100.000, ИМЖВ.411.100.711, ИМЖВ.411.100.713, ИМЖВ.411.100.714 и ИМЖВ.411.100.715 с датой утверждения - октябрь 2013 года.

Хронология событий, связанных с применением в ОКР "Платформа-СК" спорного технического решения, охраняемого оспариваемым патентом на полезную модель, и основанная на такой хронологии правовая позиция общества "НИИ Стали", изложенная в отзыве и письменных пояснениях, была признаны судом первой инстанции непротиворечивой и согласующейся с материалами дела.

Довод прокурора и Минобороны России со ссылкой на свидетельские показания начальника 3021-го военного представительства Минобороны России Лемешко А.Н. о том, что согласно журналу учета основных изменений конструкторской документации изменения не вносились, а РКД, отражающее спорное техническое решение, существует в неизменном виде, был отклонен судом первой инстанции как не опровергающий вышеприведенных выводов относительно хронологии событий, связанных с разработкой и применением спорной полезной модели.

Так, техническим заданием на составную часть ОКР "Платформа-СК", согласованным 28.02.2011 начальником 1144-го военного представительства Минобороны России Атановым А.Н., президентом, директором по науке общества "НИИ Стали" Григоряном В.А., 15.04.2011 - начальником 3021-го военного представительства Минобороны России Лемешко А.Н., а также главным конструктом общества "КАМАЗ" по новым проектам Максименко С.В. и главным конструктором защиты общества "НИИ Стали" Алексеевым М.О. и утвержденным главным конструктором общества "КАМАЗ" Валеевым Д.Х., предусматривалось, что конструкция защитных кабин должна обеспечивать защиту экипажа и перевозимого личного состава (расчета), размещенных в кабине, от воздействия поражающих факторов обычного оружия и оружия массового поражения с уровнем защищенности кабины от стрелкового оружия в базовом исполнении не ниже 4-го класса, от взрывных устройств не ниже 3-го класса, соответствующих таблицам названного технического задания.

Доводы прокурора и материального истца, оспоривших изложенную выше хронологию событий, связанную с созданием спорного технического решения и его применения в ОКР "Платформа-СК", а также свидетельские показания начальника 328-го военного представительства Минобороны России Гудименко Г.А., курирующего общество "НИИ Стали", были признаны судом первой инстанции носящими характер косвенных доказательств, поскольку свидетельствовали лишь о возможном несоблюдении обществом "НИИ Стали" установленного военным представительством Минобороны России формального порядка согласования изменений в РКД. При том, что, как было установлено судом первой инстанции, фактическое изменение в применяемых технических решениях, связанных с бронированием кабин высокомобильных модульных платформ (с применением керамической брони; с использованием слоев полипропилена и полиэтилена с механическим креплением без применения клеевого соединения; с использование панелей на основе ткани СВМ, приклеенных к стальной броне с использованием клеевого соединения) имело место и нашло отражение в материалах дела.

Минобороны России при первоначальном рассмотрении данного дела настаивало на том, что, поскольку РКД, созданная в рамках государственных контрактов, принадлежит Российской Федерации, то и технические решения, которые в ней упомянуты, в том числе и техническое решение, составляющее спорную полезную модель, также принадлежат публично-правовому образованию. Однако суд первой инстанции пришел к выводу о том, что Минобороны России не было учтено, что в силу положений пункта 1 статьи 1227 ГК РФ интеллектуальные права не зависят от права собственности и иных вещных прав на материальный носитель, в котором выражены соответствующие результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации.

По утверждению Минобороны России, на изготовленных в 2012 году опытных образцах, РКД на которые была утверждена в апреле 2012 года, определяются признаки спорной полезной модели. Однако данный довод Минобороны России был признан судом первой инстанции декларативным. При этом озвученное в судебном заседании 18.10.2018 мнение свидетеля Лемешко А.Н., начальника 3021-го военного представительства Минобороны России о совпадении признаков технических решений бронирования, реализованных на изготовленных в 2012 году опытных образцах, с признаками спорной полезной модели, не был принят судом во внимание, поскольку отражал субъективное мнение подчиненного Минобороны России лица, не привлекавшегося к участию в данном деле в качестве эксперта или специалиста.

Результаты лабораторного исследования от 09.10.2018 (том 10, лист дела 37), проведенного структурным подразделением общества "КАМАЗ" - третьего лица на стороне истца, на которые в подтверждение свидетельских показаний Лемешко А.Н. ссылалось Минобороны России и которые подтверждают наличие в исследованных во внесудебном порядке в 2018 году образцах полипропилена и арамида, сами по себе не подтверждали совпадение признаков такого образца со всеми существенными признаками независимого пункта формулы спорной полезной модели. При этом коллегией судей первой инстанции было учтено, что такой образец не был представлен суду для сопоставления со спорной полезной моделью и образцами N 1-3, представленными обществом "НИИ Стали" в материалы дела в качестве вещественных доказательств. Также суд первой инстанции принял во внимание доводы ответчика о неотносимости указанного исследования к данному спору, поскольку в указанном документе нашли отражение исследования образца подкладки с кабины, изготовленной в 2013 году для специальных испытаний, а не с кабин, изготовленных в 2012 году по РКД апреля 2012 года для предварительных испытаний.

Довод прокурора о том, что общество "НИИ Стали" не проводило исследования на патентую чистоту полученных результатов в рамках инвестиционного проекта N 9.0339.01.224.000 "Автобронирование автомобиля TOYOTA Land Cruiser-100" был отклонен судом первой инстанции как не способный ни опровергнуть, ни подтвердить доводы сторон относительного того, кто вправе претендовать на обладание исключительным правом на спорную полезную модель.

Также коллегией судей при первоначальном рассмотрении данного дела был отклонен довод прокурора и Минобороны России о том, что общество "НИИ Стали" не извещало общества "КАМАЗ" и Минобороны России о создании в рамках разработки составных частей ОКР "Платформа-СК" и "Тайфун-НС" спорного результата интеллектуальной деятельности, поскольку данный довод не может опровергнуть позицию общества "НИИ Стали" о том, что данный объект разработан названным обществом в рамках самостоятельных инвестиционных ОКР "Автобронирование".

При первоначальном рассмотрении настоящего дела суд первой инстанции также констатировал, что доводы прокурора, Минобороны России и общества "КАМАЗ" фактически сводились к предположению о том, что со стороны ответчика имеет место интеллектуальный подлог, состоящий в намеренном создании видимости разработки ответчиком спорного технического решения в рамках собственного инвестиционного проекта, а не договора с обществом "КАМАЗ" во исполнение государственного контракта последнего с Минобороны России. При этом прокурор на вопрос суда, сообщил, что о фальсификации представленных ответчиком доказательств не заявляет. Равно о фальсификации ответчиком доказательств не было заявлено в порядке, предусмотренном статьей 161 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, и иными лицами, участвующими в деле.

С учетом изложенного суд первой инстанции при вынесении судебного решения от 17.01.2019 согласился с утверждением ответчика о том, что впервые спорное техническое решение было применено в конструкции защищенных кабин только в октябре 2013 года на опытных образцах для проведения специальных испытаний и эти кабины приняты представителем военного представительства Минобороны России уже с измененной схемой бронирования по актам материально-технической приемки от 25.10.2013 и 05.12.2013 (том 8, листы дела 27, 28). На основании изложенного коллегия судей пришла к выводу о том, что, поскольку не доказано иного, защищенная спорным патентом полезная модель была разработана ответчиком за счет собственных средств в ходе выполнения ОКР в рамках инвестиционного проекта N 9.0339.001.224 "Автобронирование автомобиля TOYOTA Land Crniser100" и с ведома общества "КАМАЗ" была применена при реализации составной части ОКР "Платформа-СК".

Оценивая довод ответчика о том, что спорная полезная модель была использована обществом "НИИ Стали" как собственный объект интеллектуальной собственности при реализации составной части ОКР "Модули управления, функциональные модули и системы защищенности автомобильных платформ нового поколения средней и большой грузоподъемности" (шифр "Тайфун-НС") в рамках исполнения обществом "НИИ Стали" договора от 01.03.2012 N 6701 АЗ/5.0371.224 с обществом "УРАЛ" (том 10, листы дела 139-153), суд первой инстанции при первоначальном рассмотрении данного спора принял во внимание следующие обстоятельства.

Письмом от 12.02.2013 N 114/н-996 (том 11, лист дела 2) и в акте сдачи-приемки этапа 3 составной части ОКР "Тайфун-НС" от 30.08.2013 (том 11, лист дела 3) общество "УРАЛ" согласовало возможность использования обществом "НИИ Стали" в составной части ОКР "Тайфун-НС" результата интеллектуальной деятельности в части применения в конструкции функционального модуля и модуля управления защитной структуры с упрочняющим покрытием на основе ткани СВМ вместо керамики с условием подтверждения выполнения требований технического задания отчетами по испытаниям.

Данные обстоятельства прокурором и Минобороны России не оспаривались. Напротив, процессуальный и материальный истцы поясняли, что при выполнении обществом "НИИ Стали" финансируемых за счет средств федерального бюджета работ в рамках составной части ОКР "Тайфун-НС" применена схожая с составной частью ОКР "Платформа-СК" схема защиты кабин - сочетание стали "А3" и тканевополимерных панелей; технические условия ИМЖВ.457.120.000 ТУ, где упоминается "Панель тканево-полимерная термопрессованная для дополнительной защиты" согласованы с Министерством обороны Российской Федерации (приложение N 8); проведены испытания макетных образцов в составе: сталь "А3" и тканево-полимерные термопрессованные панели, изготовленные по ТУ 7399-209-07519648-2013 (том 9, листы дела 7-11). Документы, подтверждающие использование данной защитной структуры в рамках составной части ОКР "Тайфун-НС", представлены в материалах дела (том 9, листы дела 1-45).

Вместе с тем указанные факты, свидетельствующие в пользу ответчика и заключающиеся в согласовании обществом "УРАЛ", не участвовавшим в данном деле при его первоначальном рассмотрении Судом по интеллектуальным правам, возможности использования спорного технического решения обществом "НИИ Стали" в рамках исполнения иного договорного обязательства, не связанного с данным делом с учетом первоначально заявленных прокурором и Минобороны России оснований иска, были признаны судом первой инстанции не имеющими доказательственного значения для данного спора.

Ссылки прокурора, Минобороны России и общества "КАМАЗ" на результаты проверки Роспатентом общества "КАМАЗ" в 2017 году и его результаты, отраженные в акте от 06.10.2017 N 10/17-33В, судом первой инстанции были отклонены, поскольку результаты проверки Роспатентом общества "КАМАЗ" в 2017 году и общества "НИИ Стали" в 2018 году (акт проверки от 17.08.2018 N 08/18-26В) носили взаимоисключающий характер и согласно свидетельским показаниям консультанта отдела контроля результатов интеллектуальной деятельности военного, специального и двойного назначения Управления контроля, надзора и правовой защиты государства Роспатента Лучанинова С.С., были обусловлены тем, что общество "КАМАЗ" и общество "НИИ Стали" представили комиссии Роспатента различные сведения касательно разработки и внедрения спорной полезной модели.

Также судом первой инстанции был отклонен довод прокурора о недобросовестном (противоправном) поведении общества "НИИ Стали", заключающемся в том, что названным обществом получена оплата за выполнение работ (ОКР), которые фактически не выполнялись, поскольку спорное техническое решение было разработано обществом "НИИ Стали", согласно его утверждениям, в рамках собственного инвестиционного проекта, при этом ответчик претендует на получение лицензионных платежей за использование соответствующего результата интеллектуальной деятельности. Так, из материалов дела судом было установлено и это не оспаривалось лицами, участвующими в деле, что спорное техническое решение (защитный бронеэлемент) являлось лишь частью (одним из элементов) комплекса технических решений, входивших в объем работ составной части ОКР "Платформа-СК": спорное техническое решение применено в конструкции только крыши кабины в то время как в предмет контракта общества "КАМАЗ" с обществом "НИИ Стали" входила разработка и изготовление целого семейства кабин (однорядная 3-местная, двухрядная 7-местная, разнесенная 1- и(или) 2-местная кабина) для высокомобильных модульных платформ, а также элементов надстроек шасси формул 8x8, 12x12 и 16x16.

Более того, соответствующий довод прокурора был признан судом первой инстанции основанным на предположении, которое не согласуется с вышеизложенной хронологией спорных событий, связанных с разработкой и внедрением спорного технического решения.

Как следствие, суд первой инстанции при первоначальном рассмотрении настоящего дела пришел к выводу об отсутствии достаточных оснований для удовлетворения иска, в том числе поскольку требования прокурора и Минобороны России основаны на предположениях и допущениях, которые не нашли однозначного подтверждения в ходе судебного разбирательства и, как следствие, не могут быть положены в основу судебного решения о признании оспариваемого патента недействительным.

Президиум Суда по интеллектуальным правам, отменяя решение суда первой инстанции, указал следующее.

Согласившись с доводами общества "НИИ Стали" о том, что создание полезной модели по спорному патенту имело место при осуществлении инвестиционного проекта N 9.0339.001.224 "Автобронирование автомобиля TOYOTA Land Cruiser-100" по собственной инициативе и за счет собственных средств ответчика, и фактически с учетом предмета и оснований исковых требований, доводов лиц, участвующих в деле, спор сводится лишь к тому, за счет каких средств создано спорное техническое решение, суд первой инстанции в нарушение части 1 статьи 133 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не указал, на основании каких норм каких законов он пришел к такому выводу. Данное нарушение привело к тому, что суд первой инстанции не в полном объеме определил характер спорного правоотношения с учетом даты его возникновения и обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела с учетом этой даты.

Как указал президиум Суда по интеллектуальным правам, суд первой инстанции не учел, что на основании пункта 1 статьи 1373 ГК РФ не источник средств является определяющим при установлении того, охватывается ли конкретное техническое решение указанной нормой права. Определяющим является то, создана конкретная полезная модель при выполнении работ по государственному контракту для государственных или муниципальных нужд или нет. Указав, что для разрешения спора необходимо установить, за счет каких средств было создано спорное техническое решение, суд первой инстанции не учел, что источник средств создания того или иного объекта - лишь одно из обстоятельств, которые могут свидетельствовать о том, что конкретные результаты созданы "при выполнении работ по государственному контракту". Сам по себе вопрос о том, было ли осуществлено целевое использование средств федерального бюджета, не является предметом настоящего спора.

Президиум Суда по интеллектуальным правам указал, что суд первой инстанции на основе содержания контракта и технического задания, иных доказательств, к ним относящихся, должен был установить, выполнение каких работ охватывалось государственным контрактом, какие работы фактически были выполнены до даты приоритета спорной полезной модели, охватывалась ли содержанием выполненных по государственному контракту работ деятельность, которая могла привести к появлению технического результата, охраняемого по спорной полезной модели. Согласно выводам президиума Суда по интеллектуальным правам суд первой инстанции не провел сравнения тех работ, которые должны были быть и фактически были произведены по контракту, с тем техническим решением, на которое получен патент, и не выяснил, могло ли оно быть создано в рамках изысканий по контракту.

Кроме того, президиум Суда по интеллектуальным правам обратил внимание на то, что осуществление ответчиком собственного инвестиционного проекта само по себе не имеет значения для применения пункта 1 статьи 1373 ГК РФ, поскольку не исключается возможность работы над одной задачей в разных целях, но если результаты этой работы охватываются указанной статьей ГК РФ, то применяются предусмотренные ею правовые последствия.

Президиум Суда по интеллектуальным правам также отметил, что при оценке доказательств, представляемых лицами, участвующими в деле, и выявлении противоречий между ними суду первой инстанции надлежало учитывать, какие из них представляют собой документы, подписанные разными сторонами настоящего дела, а какие исходят только от одной стороны. Президиум Суда по интеллектуальным правам также обратил внимание на то обстоятельство, что осуществление инвестиционного проекта "Автобронирование автомобиля TOYOTA Land Cruiser-100" осуществлялось ответчиком без заключения договора с производителем автомобиля TOYOTA Land Cruiser-100 и без каких-либо договоренностей с иными лицами - в инициативном порядке.

Согласно выводам президиума Суда по интеллектуальным правам суд первой инстанции также не указал, по каким причинам им было отдано предпочтение доказательствам, исходящим исключительно от общества "НИИ Стали", при пересечении темы изысканий с предметом контракта от 01.04.2011.

Кроме того, президиум Суда по интеллектуальным правам обратил внимание на то, что исследуя доказательства, относящиеся к периоду после даты приоритета спорной полезной модели, суд первой инстанции не указал, какие обстоятельства, имеющие значения для данного дела, подтверждаются этими доказательствами. При этом судом первой инстанции не была дана оценка доводам Минобороны России и общества "КАМАЗ" о том, что к моменту начала испытаний в рамках инвестиционного проекта - 23.08.2012 - ответчиком уже в рамках выполнения 2-го этапа опытно-конструкторской работы "Платформа-СК" разработана рабочая конструкторская документация, на основании которой изготовлены и приняты макетные образцы кабин в рамках дальнейших этапов.

Отклоняя довод Минобороны России о том, что все технические решения, использованные в спорном патенте, были получены ответчиком еще в рамках исполнения договора по ОКР шифр "Тайфун", до даты приоритета спорного патента, суд первой инстанции учел, что указанные факты, заключающиеся в согласовании лицом, не участвующим в данном деле, - обществом "УРАЛ" возможности использования спорного технического решения обществом "НИИ Стали" в рамках исполнения иного договорного обязательства, не связанного с данным делом, не имеют доказательственного значения для данного спора. Вместе с тем, как указал президиум Суда по интеллектуальным правам, суд первой инстанции не дал оценку этим фактам и доказательствам с точки зрения тех обстоятельств, которые имели значение для рассмотрения данного дела, - создание спорного результата интеллектуальной деятельности (т.е. определение существенных признаков полезной модели и обеспечиваемый ими технический результат) при выполнении работ по государственному контракту.

Изложенные обстоятельства послужили основанием для отмены решения суда первой инстанции с направлением дела в указанный суд на новое рассмотрение.

Изучив материалы дела, рассмотрев доводы, изложенные в исковом заявлении, отзывах на него, письменных пояснениях, оценив имеющиеся в деле доказательства в совокупности в порядке, предусмотренном статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Суд по интеллектуальным правам пришел к выводу о наличии оснований для удовлетворения иска прокурора в силу следующего.

Применительно к абзацу пятому части 1 статьи 52 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации прокурор вправе обратиться в арбитражный суд в защиту интересов публично-правовых образований с требованием о признании патента недействительным (подпункт 5 пункта 1 статьи 1398 ГК РФ), если основанием для этого послужили выявленные в ходе проверок нарушения прав публично-правовых образований. Прокурор также вправе обратиться в суд с требованием о признании права публично-правового образования на иные результаты интеллектуальной деятельности, созданные в рамках государственных контрактов и без которых те или иные объекты промышленной собственности использоваться не могут.

В соответствии с подпунктом 5 пункта 1 статьи 1398 ГК РФ патент на изобретение, полезную модель или промышленный образец может быть признан недействительным полностью или частично в случае выдачи патента с указанием в нем в качестве автора или патентообладателя лица, не являющегося таковым в соответствии с этим Кодексом, либо без указания в патенте в качестве автора или патентообладателя лица, являющегося таковым в соответствии с названным Кодексом.

Правовому регулированию выполнения научно-исследовательских, опытно-конструкторских и технологических работ посвящена глава 38 ГК РФ. При этом к государственным или муниципальным контрактам, в рамках которых такие работы выполняются для государственных и муниципальных нужд, применяются также правила статей 763-768 ГК РФ о подрядных работах для государственных и муниципальных нужд.

Права исполнителя и заказчика на результаты работ, которым предоставляется правовая охрана как результатам интеллектуальной деятельности, определяются в соответствии с правилами раздела VII ГК РФ. Положения о правах государства на результаты интеллектуальной деятельности, созданные по государственному или муниципальному контракту, содержатся также в главах четвертой части ГК РФ, посвященных правам на различные результаты интеллектуальной деятельности.

В частности, права государства на изобретения, полезные модели и промышленные образцы регулируются статьей 1373 ГК РФ, в соответствии с положениями которой право на получение патента и исключительное право на изобретение, полезную модель или промышленный образец, созданные при выполнении работ по государственному или муниципальному контракту для государственных или муниципальных нужд, принадлежат организации, выполняющей государственный или муниципальный контракт (исполнителю), если государственным или муниципальным контрактом не предусмотрено, что это право принадлежит Российской Федерации, субъекту Российской Федерации или муниципальному образованию, от имени которых выступает государственный или муниципальный заказчик, либо совместно исполнителю и Российской Федерации, исполнителю и субъекту Российской Федерации или исполнителю и муниципальному образованию (пункт 1). Если в соответствии с государственным или муниципальным контрактом право на получение патента и исключительное право на изобретение, полезную модель или промышленный образец принадлежат Российской Федерации, субъекту Российской Федерации или муниципальному образованию, государственный или муниципальный заказчик может подать заявку на выдачу патента в течение шести месяцев со дня его письменного уведомления исполнителем о получении результата интеллектуальной деятельности, способного к правовой охране в качестве изобретения, полезной модели или промышленного образца. Если в течение указанного срока государственный или муниципальный заказчик не подаст заявку, право на получение патента принадлежит исполнителю (пункт 2). Если право на получение патента и исключительное право на изобретение, полезную модель или промышленный образец на основании государственного или муниципального контракта принадлежат Российской Федерации, субъекту Российской Федерации или муниципальному образованию, исполнитель обязан путем заключения соответствующих соглашений со своими работниками и третьими лицами приобрести все права либо обеспечить их приобретение для передачи соответственно Российской Федерации, субъекту Российской Федерации и муниципальному образованию. При этом исполнитель имеет право на возмещение затрат, понесенных им в связи с приобретением соответствующих прав у третьих лиц (пункт 3). Если патент на изобретение, полезную модель или промышленный образец, созданные при выполнении работ по государственному или муниципальному контракту для государственных или муниципальных нужд, принадлежит в соответствии с пунктом 1 названной статьи не Российской Федерации, не субъекту Российской Федерации или не муниципальному образованию, патентообладатель по требованию государственного или муниципального заказчика обязан предоставить указанному им лицу безвозмездную простую (неисключительную) лицензию на использование изобретения, полезной модели или промышленного образца для государственных или муниципальных нужд (пункт 4). Если патент на изобретение, полезную модель или промышленный образец, созданные при выполнении работ по государственному или муниципальному контракту для государственных или муниципальных нужд, получен совместно на имя исполнителя и Российской Федерации, исполнителя и субъекта Российской Федерации или исполнителя и муниципального образования, государственный или муниципальный заказчик вправе предоставить безвозмездную простую (неисключительную) лицензию на использование таких изобретения, полезной модели или промышленного образца в целях выполнения работ или осуществления поставок продукции для государственных или муниципальных нужд, уведомив об этом исполнителя (пункт 5). Если исполнитель, получивший патент на изобретение, полезную модель или промышленный образец в соответствии с пунктом 1 названной статьи на свое имя, примет решение о досрочном прекращении действия патента, он обязан уведомить об этом государственного или муниципального заказчика и по его требованию передать патент на безвозмездной основе Российской Федерации, субъекту Российской Федерации или муниципальному образованию. В случае принятия решения о досрочном прекращении действия патента, полученного в соответствии с пунктом 1 той же статьи на имя Российской Федерации, субъекта Российской Федерации или муниципального образования, государственный или муниципальный заказчик обязан уведомить об этом исполнителя и по его требованию передать ему патент на безвозмездной основе (пункт 6). Автору указанных в пункте 1 названной статьи изобретения, полезной модели или промышленного образца, не являющемуся патентообладателем, выплачивается вознаграждение в соответствии с пунктом 4 статьи 1370 того же Кодекса (пункт 7 статьи 1373 ГК РФ).

Таким образом, по общему правилу, исключительное право на результат интеллектуальной деятельности, созданный при выполнении государственного или муниципального контракта, принадлежит исполнителю, если государственным или муниципальным контрактом не предусмотрено, что это право принадлежит Российской Федерации, субъекту Российской Федерации или муниципальному образованию, от имени которых выступает государственный или муниципальный заказчик, либо совместно исполнителю и соответствующему публичному образованию.

Согласно пункту 1 статьи 1354 ГК РФ патент на изобретение, полезную модель или промышленный образец удостоверяет приоритет изобретения, полезной модели или промышленного образца, авторство и исключительное право на изобретение, полезную модель или промышленный образец.

Пунктом 2 статьи 1398 ГК РФ предусмотрено, что патент на изобретение, полезную модель или промышленный образец в течение срока его действия, установленного пунктами 1-3 статьи 1363 этого Кодекса, может быть оспорен в судебном порядке любым лицом, которому стало известно о нарушениях, предусмотренных подпунктом 5 пункта 1 указанной статьи.

Факт использования при выполнении составной части ОКР "Создание семейства кабин и элементов надстроек высокомобильных модульных платформ нового поколения для монтажа, транспортирования и обеспечения боевого применения перспективного вооружения и военной техники" технического решения, на которое обществом "НИИ Стали" получен спорный патент, лицами, участвующими в деле не оспаривается.

С учетом этого, как указал президиум Суда по интеллектуальным правам, суду первой инстанции надлежит установить выполнение каких работ охватывалось государственным контрактом, какие работы фактически были выполнены до даты приоритета спорной полезной модели, охватывалась ли содержанием выполненных по государственному контракту работ деятельность, которая могла привести к появлению технического результата, охраняемого по спорной полезной модели.

Лицами, участвующими в деле, не оспаривается, что применение защитных структур на крыше защищенной кабины по проекту "Платформа-СК", при выполнении которых было использовано спорное техническое решение, защищаемое оспариваемым патентом на полезную модель, было предусмотрено техническим заданием в редакции РКД, утвержденной в апреле 2012 года. Данное обстоятельство неоднократно подтверждалось представителями лиц, участвующих в деле, как при первоначальном, так и при повторном рассмотрении дела (части 3 и 3.1 статьи 70 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Фактически при повторном рассмотрении настоящего спора разногласия прокурора, Минобороны России, обществ "КАМАЗ" и "УРАЛ" с одной стороны и общества "НИИ Стали" с другой свелся с учетом вышеизложенных указаний суда кассационной инстанции (часть 2.1 статьи 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации) к установлению момента, когда спорное техническое решение нашло отражение в РКД, выполненной в рамках исполнения договоров ответчика с обществами "КАМАЗ" и "УРАЛ", - до даты приоритета спорной полезной модели или после.

Необходимость учета судом первой инстанции хронологии применения спорного технического решения не только в рамках ОКР шифр "Платформа-СК" (имеет отношение к договору ответчика с обществом "КАМАЗ"), но и ОКР шифр "Тайфун-НС" (имеет отношение к договору ответчика с обществом "УРАЛ"), обусловлена вышеприведенными указаниями президиума Суда по интеллектуальным правам, обязательными для суда первой инстанции.

Проанализировав материалы дела, имеющие отношение к реализации ОКР шифр "Тайфун-У", суд пришел к выводу о правомерности доводов материального истца и третьих лиц - обществ "КАМАЗ" и "УРАЛ" о том, что все признаки спорной полезной модели "Защитный бронеэлемент" имеются в утвержденных в октябре 2012 года технических решениях, разработанных в рамках выполнения ОКР "Тайфун-У" по государственному контракту от 28.12.2011 N Н/3/5/210-11-ДГОЗ.

Названный контракт заключен между Минобороны России и обществом "УРАЛ" в целях выполнения ОКР "Создание автомобильной платформы нового поколения на шасси автомобиля "Урал" капотной компоновки средней и большой грузоподъемности, семейства тактических защищенных автомобилей многоцелевого назначения и модульных подвижных специализированных мастерских на ее базе (шифр "Тайфун-У").

Согласно пункту 3.3. названного контракта общество "УРАЛ" (исполнитель) приняло на себя в том числе следующие обязательства:

- выполнить ОКР в соответствии с утвержденным заказчиком ТТЗ, в порядке определенном ГОСТ РВ 15.203-2001 "Система разработки и постановки продукции на производство. Военная техника. Порядок выполнения опытно-конструкторских работ по созданию изделий и их составных частей. Основные положения" и передать заказчику результаты, в том числе разработанные согласно Контракту отчеты, научно-техническую, рабочую конструкторскую документацию и иную документацию, а также изготовленные макеты, стенды, экспериментальные образцы в предусмотренные контрактом срок;

- согласовать с заказчиком необходимость использования результатов интеллектуальной деятельности, исключительные права на которые принадлежат исполнителю или третьим лицам;

- гарантировать заказчику передачу полученных по контракту результатов, не нарушающих исключительных прав других лиц;

- уведомлять заказчика в 30-дневный срок о каждом полученном при выполнении контракта результате ОКР (этапа ОКР). способном к правовой охране в качестве объекта интеллектуальной собственности, с обоснованием предлагаемого порядка его использования и формы правовой охраны.

В соответствии с разделом 7 "Права на результаты ОКР" контракта все полученные при выполнении ОКР (этапа ОКР) результаты, включая созданные и (или) использованные при выполнении ОКР (этапа ОКР) объекты интеллектуальной собственности, подлежат отражению в отчетной документации (пункт 7.2 контракта).

Пунктом 7.2 контракта предусмотрено, что права на результаты, полученные при выполнении ОКР (этапа ОКР), принадлежат Российской Федерации, от имени которой выступает заказчик. Распоряжение от имени Российской Федерации правами на результаты, полученные при выполнении ОКР (этапа ОКР), осуществляется в порядке, установленном законодательством Российской Федерации.

Во исполнение названного контракта между обществом "УРАЛ" и обществом "НИИ Стали" заключен договор от 01.03.2012 N 6701АЗ/2012/5.0371.224 на выполнение ОКР "Модули управления, функциональные модули и системы защищенности автомобильных платформ нового поколения средней и большой грузоподъемности" (шифр "Тайфун-НС").

Согласно пункту 3.3. названного договора Исполнитель по общество "НИИ Стали" (исполнитель) обязался, в том числе:

выполнить ОКР в соответствии с утвержденным заказчиком ТТЗ, в порядке определенном вышеупомянутым ГОСТ РВ 15.203-2001 и передать заказчику результаты, в том числе разработанные согласно контракту отчеты, научно-техническую, рабочую конструкторскую документацию и иную документацию, а также изготовленные макеты, стенды, экспериментальные образцы в предусмотренные договором срок;

согласовать с заказчиком необходимость использования результатов интеллектуальной деятельности, исключительные права на которые принадлежат исполнителю или третьим лицам;

гарантировать заказчику передачу полученных по договору результатов, не нарушающих исключительных прав других лиц;

уведомлять заказчика в 20-дневный срок о каждом полученном при выполнении договора результате ОКР (этапа ОКР), способном к правовой охране в качестве объекта интеллектуальной собственности, с обоснованием предлагаемого порядка его использования и формы правовой охраны.

Согласно разделу 7 "Права на результаты ОКР" договора все полученные при выполнении ОКР (этапа ОКР) результаты, включая созданные и (или) использованные при выполнении ОКР (этапа ОКР) объекты интеллектуальной собственности, подлежат отражению в отчетной документации.

Пунктом 7.2 договора установлено, что права на результаты, полученные при выполнении ОКР (этапа ОКР), принадлежат Российской Федерации, от имени которой выступает госзаказчик. Распоряжение от имени Российской Федерации правами на результаты, полученные при выполнении ОКР (этапа ОКР), осуществляется в порядке, установленном законодательством Российской Федерации.

В абзаце втором пункта 6.3 названного договора установлено, что финансирование договора осуществляется за счет средств федерального бюджета.

Таким образом, условия названных контракта на ОКР "Тайфун-У" и договора на ОКР "Тайфун-НС" предусматривали обязанность соответствующего исполнителя по отражению в отчетных документах всех объектов интеллектуальной собственности (как созданных, так и использованных), а также принадлежность всех прав на результаты, полученные при выполнении ОКР (этапа ОКР), Российской Федерации от имени которой выступает Минобороны России.

Лицами, участвующими в деле, не оспаривается, что работы, обусловленные названными государственными контрактами Минобороны России с обществами "КАМАЗ" и "УРАЛ" и договорами названных обществ с обществом "НИИ Стали", могли привести к появлению технического результата, охраняемого в качестве спорной полезной модели.

При этом суд соглашается с доводами процессуального и материального истцов, а также третьих лиц - обществ "КАМАЗ" и "УРАЛ" о том, что признаки спорной полезной модели содержаться в представленных в материалах дела чертежах, входящих в ОКР "Тайфун-НС", утвержденных в октябре 2012 года - до даты приоритета спорного патента (05.09.2013).

Так, в соответствии с ведомостью исполнения к договору от 01.03.2012 N 6701АЗ/2012/5.0371.224 срок для разработки РКД - декабрь 2011 - сентябрь 2012 годов.

5 октября 2012 года общество "НИИ "Стали" в лице заместителя директора по науке - главного конструктора защиты А и БТВТ Алексеева М.О. (один из авторов спорной полезной модели) направило уведомление начальнику 11-го отдела 868 военного представительства Минобороны России о готовности РКД на составную часть ОКР шифр "Тайфун-НС" на опытные образцы бронированного модуля управления автомобиля колесной формулы 6x6, бронированного однообъемного кузова автомобиля колесной формулы 6x6, бронированного функционального модуля автомобиля колесной формулы 6x6, на элементы защиты от ОМП автомобилей колесной формулы 6x6, противоминной защиты, средств снижения заметности и протектированные топливные баки автомобилей колесной формулы 6x6. РКД по составной части ОКР шифр "Тайфун-НС" представлена на согласование и заключение для изготовления опытных образцов для предварительных испытаний.

Из заключения, утвержденного 25.10.2012 начальником 11-го отдела 868-го военного представительства Минобороны России следует, что военным представительством рассмотрено представленное РКД и установлено его соответствие техническому заданию на названную составную часть ОКР и требованиям ГОСТ РВ 15.203-2001, ГОСТ РВ 2.902-2005, этап следует считать выполненным.

На основании данного заключения между обществом "НИИ Стали" в лице исполнительного директора Купрюнина Д.Г. (указан в оспариваемом патенте в качестве одного из авторов) и обществом "УРАЛ" составлен акт сдачи-приемки выполненных работ от 25.10.2012 по этапу 2 составной части ОКР "Тайфун-НС", которым переданы результаты работ по этапу 2 (разработка РКД) и установлено соответствие РКД требованиям ТЗ и перечисленных ГОСТ.

Согласно входящим в РКД по этапу 2 составной части ОКР "Тайфун-НС" сборочному чертежу ИМЖВ.457.120.500СБ, спецификации к сборочному чертежу ИМЖВ.457.120.500, чертежам деталей (панели) ИМЖВ.457.120.501, ИМЖВ.457.120.503, ИМЖВ.457.120.504, ИМЖВ.457.120.505, ИМЖВ.457.120.506, ИМЖВ.457.120.508, ИМЖВ.457.120.509, ИМЖВ.457.120.510, ИМЖВ.457.120.511, ИМЖВ.457.120.517, ИМЖВ.457.120.518, датированным октябрем 2012 года, в их составлении приняли участие авторы спорной полезной модели Егоров, Кимаев, Алексеев.

При этом на разрезе И-И сборочного чертежа ИМЖВ.457.120.507 отражена структура, идентичная спорной полезной модели: фронтальный броневой слой бронированного функционального модуля "Тайфун" выполнен из броневой стали "АЗ" (броневая ведомость ИМЖВ.457.100.000 ДВБ) при помощи клеевого соединения (обозначено буквой "К") скреплен с тыльным противоосколочным слоем, выполненным из тканево-полимерных слоев арамидной ткани (позиции "9" (панель) и "10" (панель)).

В чертежах ИМЖВ.457.120.507 (позиция "9") и ИМЖВ.457.120.508 (позиция "10") обозначены технические условия, по которым данные панели изготовлены - ИМЖВ.498.000.000 (панель тканево-полимерная, термопрессованная для дополнительной защиты бронированных изделий).

На представленных чертежах имеется оттиск печати общества "НИИ Стали" с отметкой "Копия верна".

На странице 2 технических условий ИМЖВ.498.000.000 указано, что панель состоит из многослойной тканевой основы на базе высокопрочных арамидных тканей, скрепленных термопластичным пленочным полимером связующим (полиэтилен, полипропилен и т.п.).

Общество "НИИ Стали" на этапе 3 (изготовление опытного образца) реализовало отраженное в конструкторской документации 2012 года техническое решение путем изготовления составных частей опытных образцов "Тайфун":

- функциональный модуль ИМЖВ.457.100.000 принят военным представительством 28.06.2013;

- однообъемный кузов ИМЖВ.456.500.000 принят военным представительством 29.08.2013.

В отчете о патентных исследованиях, проведенных обществом "НИИ Стали" по заданию N 2 от 12.04.2012 в рамках ОКР шифр "Тайфун-НС" указано, что технические решения, разработанные в рамках выполнения ОКР: основное бронирование корпуса и башни, комплект защитных конструкций и экранов и элементы защиты от оружия массового поражения, средства снижения заметности, обладают технической новизной и промышленной применимостью. Указанные технические решения при более подробном уточнении совокупности признаков способны к патентно-правовой защите в качестве изобретений или полезных моделей.

В РКД по составной части ОКР шифр "Тайфун-НС" имеется указание на ТУ 7399-209-07519648 "Панели тканево-полимерные термопресованные", что подтверждается ТУ ИМЖВ.457.120.000 "Детали из панелей тканево-полимерных термопрессованных для функционального модуля и модуля управления бронированных автомобилей семейства "Тайфун".

Указанные ТУ разработаны 24.06.2013, ранее даты приоритета спорной полезной модели (05.09.2013).

Довод ответчика о том, что ТУ 7399-209-07519648 "Панели тканево-полимерные термопресованные" были разработанные им в инициативном порядке для возможности использования при выполнении государственного оборонного заказа на основе разработанных ранее в рамках инвестпроекта "Автобронирование автомобиля TOYOTA Land Cruiser-100", судом оценивается критически.

Так, ответчик настаивает на том, что ТУ ИМЖВ.498.000.000 были переоформлены в ТУ 7399-209-07519648, поскольку требования к деталям, изготавливаемым из данных панелей для конкретных целей, в ТУ не содержится, а равно отсутствует отметка о переоформлении первого ТУ во второе, которое было согласовано с 868-ым военным представительством.

Анализ научно-технического отчета по ОКР "Разработка, изготовление и монтаж бронезащиты автомобиля" TOYOTA "Land Cruiser-100", утвержденного ответчиком 28.01.2013 (том 6, листы дела 76, 80, 81, 83) также не позволяет суду удостовериться в объективности соответствующих утверждений ответчика. Так, как указывалось выше, согласно сведениям ответчика для проведения ОКР "Автобронирования" были выбраны ткань арамидная "Тварон" артикул 86-228-11, из которой изготавливались противоосколочные маты, впоследствии соединяемые со стальной броней при помощи клея-герметика "Бельзона 2131". При этом в указанном отчете отсутствуют такие материалы, как полиэтилен и полипропилен, являющиеся полимерным связующим арамидной ткани типа СВМ согласно формуле спорной полезной модели.

Таким образом, следует признать обоснованным довод третьего лица - общества "КАМАЗ" о том, что в представленном ответчиком утвержденном 28.01.2013 научно-техническом отчете по ОКР "Автобронирование", в рамках которого, по утверждению ответчика, разработано спорное техническое решение, все существенные признаки спорной полезной модели не раскрыты.

Кроме того, в соответствии с перечнем необходимых материалов для бронирования TOYOTA "Land Cruiser-100" в рамках выполнения ОКР "Автобронирование", представленных ответчиком в материалы настоящего дела (том 2, лист дела 70), в рамках названного инициативного проекта ОКР общества "НИИ Стали" применялся материал "панель прессованная СВМПЭ", в то время, как одним из существенных признаков спорной полезной модели является арамидная ткань типа СВМ.

При этом ответчиком не было представлено документальное подтверждение идентичности соответствующих признаков, а равно не был опровергнут довод общества "КАМАЗ" о том, что СВМПЭ (сверхвысокомолекулярный полиэтилен) и арамидная ткань типа СВМ (полиамид) имеют различные структуры.

Судом также приняты во внимание представленные обществом "КАМАЗ" при новом рассмотрении настоящего дела расчетно-калькуляционные материалы расшифровки затрат 3-го этапа ОКР "Платформа-СК" (том 14, листы дела 1-4), имеющие отношение к 2012 году, то есть ранее даты приоритета спорной полезной модели, в которых ответчиком были указаны, в том числе сталь специальная марки "АЗ", клей-герметик Body-999, полиэтиленовая пленка, ткань ТСВМ арт. 56319, использованные в ходе выполнения указанного этапа ОКР. Данные документы, исходящие от общества "НИИ Стали", содержат подписи разных лиц, в том числе представителей общества "КАМАЗ" и военного представителя.

Названные компоненты (сталь специальная марки "АЗ", клей-герметик, полиэтиленовая пленка, ткань СВМ) согласуются с признаками независимого пункта формулы спорной полезной модели.

Доводы ответчика о том, что характеристики клея-герметика "Body-999" и количество ткани СВМ, указанное в расчетно-калькуляционных материалах (расшифровке затрат), указывают на их применение в иных целях, нежели создание противоосколочного слоя при защите крыши кабины транспортного средства, носят декларативный характер, поскольку непосредственно в независимом пункте формулы спорной полезной модели не указано ни количество слоев, необходимых для создания тыльного противоосколочного слоя, ни характеристики клея-герметика.

Иные доводы ответчика корреспондируют его аргументам, которые приводились ответчиком при первоначальном рассмотрении данного дела и которые суд первой инстанции признал обоснованными в решении от 17.01.2019 по настоящему делу, что и послужило основанием для отказа в иске прокурора. Вместе с тем, как указывалось выше президиум Суда по интеллектуальным правам признал соответствующие выводы суда первой инстанции необоснованными (ошибочными) и, направляя настоящее дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции указал на необходимость суду учесть, что осуществление инвестиционного проекта "Автобронирование автомобиля TOYOTA Land Cruiser-100", на создании спорной полезной модели в рамках которого настаивает ответчик, осуществлялось обществом "НИИ Стали" без заключения договора с производителем автомобиля TOYOTA Land Cruiser-100 и без каких-либо договоренностей с иными лицами - в инициативном порядке. Кроме того, при оценке доводов ответчика суду первой инстанции предложено при выявлении противоречий между доводами и доказательствами сторон учесть, какие из доказательств представляют собой документы, подписанные разными сторонами настоящего дела, а какие исходят только от одной стороны.

С учетом этого коллегией судей также учтено, что позиции прокурора и материального истца поддержана головными исполнителями ОКР "Платформа-О" и ОКР "Тайфун-У" - обществами "КАМАЗ" и "УРАЛ", которые согласно условиям вышеперечисленных контрактов несут ответственность за действия привлеченного ими соисполнителя - общества "НИИ Стали".

Относительно доказательственного значения заключения ведущего государственного эксперта по интеллектуальной собственности отдела транспорта федерального государственного бюджетного учреждения "Федеральный институт промышленной собственности" (далее - ФИПС) Бирюкова А.А., представленного в материалы дела прокурором, заключения специалистов НИИЦ АТ ФГБУ "3 ЦНИИ" Минобороны России (далее - 3 ЦНИИ Минобороны России) Бутузова М.А., Мальковского Б.Н., предоставленного Минобороны России, и патентного поверенного Российской Федерации N 2019, евразийского патентного поверенного N 492 Сагитова В.Р., представленного обществом "НИИ Стали", суд пришел к следующим выводам.

В силу своего содержания все три названных заключения представляют собой патентно-технические исследования, характерные для патентно-технической экспертизы.

В соответствии с пунктом 13 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 04.04.2014 N 23 "О некоторых вопросах практики применения арбитражными судами законодательства об экспертизе" заключение эксперта по результатам проведения судебной экспертизы, назначенной при рассмотрении иного судебного дела, а равно заключения эксперта, полученное по результатам проведения внесудебной экспертизы. Не могут признаваться экспертными заключениями по рассматриваемому делу.

Такое заключение может быть признано судом иным документом, допускаемым в качестве доказательства в соответствии со статьей 89 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

С учетом возражений сторон относительно доказательственного значения названных трех заключений, составление которых было инициировано процессуальным и материальным истцами и ответчиком по собственной инициативе во внесудебном порядке, а также сомнений ответчика в компетентности, объективности, беспристрастности, отсутствии зависимости специалиста ФИПС и сотрудников 3 ЦНИИ Минобороны России, составивших заключения по инициативе прокурора и Минобороны России, от названных лиц, суд в ходе судебного разбирательства предлагал лицам, участвующим в деле, высказаться по вопросу о необходимости (целесообразности) назначения судебной экспертизы и инициировать рассмотрение вопроса о назначении судебной экспертизы посредством обращения к суду с соответствующим ходатайством. Лица, участвующие в деле, в ходе судебного разбирательства сообщили об отсутствии намерения ходатайствовать о назначении судебной экспертизы по настоящему делу (часть 2 статьи 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), в то же время просили оценить критично заключения, представленные процессуальными оппонентами.

Сопоставив названные заключения, суд пришел к выводу об идентичности выводов, изложенных во всех трех заключениях, относительно наличия всех признаков независимого пункта формулы спорной полезной модели в вышеупомянутой технической документации ИМЖВ 457.120.000СБ, ИМЖВ.498.000.000ТУ, ИМЖВ.457.120.000ТУ и ТУ-7399-209-07519648-2013, что было признано представителями истца и ответчика в ходе судебного разбирательства.

Как следствие, в соответствующей части названные заключения носят не противоречивый характер и достоверность соответствующих выводов не оспаривается сторонами.

Вместе с тем ответчик настаивает на том, что заключения, представленные прокурором и Минобороны России не позволяют достоверно установить момент, когда все признаки спорного решения нашли отражение в полном объеме в РКД по СЧ ОКР "Тайфун-СК" и "Платформа-СК".

Со ссылкой на заключение патентного поверенного Сагитова В.Р. ответчик настаивает на том, что признаки спорной модели нашли отражение в полном объеме в РКД не ранее октября 2013 года, то есть после даты приоритета спорной модели.

Вместе с тем указанное заключение, представленное ответчиком, основано на анализе датировок односторонних документов ответчика, на необходимость критической оценки которых обращал внимание президиум Суда по интеллектуальным правам, направляя дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Кроме того, судом принято во внимание, что в ответе на вопрос N 5 патентный поверенный Сагитов В.Р. указал, что в изделие "Установка матов" содержатся все признаки независимого пункта формулы спорной полезной модели. Изделие "Установка матов" содержит следующий комплект технической, конструкторской документации: спецификация ИМЖВ.457.120.500, сборочный чертеж ИМЖВ.457.000.500СБ, чертеж ИМЖВ.457.120.507, ТУ ИМЖВ.498.000.000, ТУ 7399-209-07519648-2013, ТУ ИМЖВ.457.120.000, из анализа которых следует, что в указанном комплекте конструкторских документов на изделие "Установка матов" уже на 24.06.2013 содержатся все признаки, приведенные в независимом пункте формулы спорной полезной модели, что предшествует дате ее приоритета (05.09.2013).

Изложенные обстоятельства и представленные в материалы дела доказательства опровергают доводы ответчика о разработке спорного технического решения в рамках выполнения инвестиционного проекта N 9.0339.001.224 "Автобронирование автомобиля TOYOTA Land Cruiser-100".

Таким образом, заключения, представленные прокурором, материальным истцом и ответчиком подтверждают вышеприведенные выводы суда о разработке спорного технического решения в рамках выполнения вышеуказанных государственных контрактов (договоров, заключенных во исполнение таких контрактов).

Данное обстоятельство, в свою очередь, в силу вышеприведенных правовых норм и условий названных контрактов и договоров свидетельствует о неправомерном патентовании ответчиком на свое имя спорной полезной модели и наличии оснований для удовлетворения иска о признании патента Российской Федерации N 136150 на полезную модель "Защитный бронеэлемент" недействительным в части указания ответчика в качестве патентообладателя и неуказания Российской Федерации в качестве патентообладателя.

Данный вывод суда является основанием для внесения Роспатентом соответствующих изменений в Государственный реестр полезных моделей Российской Федерации и выдачи нового патента с указанием надлежащего патентообладателя.

При этом суд обращает внимание прокурора и Минобороны России на то, что при признании публично-правового образования патентообладателем в соответствующем реестре именно это публично-правовое образование указывается в качестве такового. При этом актом публично-правового образования как правообладателя может быть определено лицо, уполномоченное от имени правообладателя вести дела с Роспатентом (пункт 1 статьи 1247 ГК РФ), осуществлять, распоряжаться и защищать исключительное право, принадлежащее публично-правовому образованию. Такое лицо является представителем публично-правового образования (пункт 122 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации").

Вывод суда о наличии оснований для удовлетворения иска, в свою очередь, является в соответствии со статьей 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основанием для отнесения на ответчика бремени судебных расходов по уплате государственной пошлины за рассмотрения иска и кассационной жалобы, от уплаты которой прокурор и Минобороны России освобождены в силу закона.

Руководствуясь статьями 110, 167-170, 176, 180 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Суд по интеллектуальным правам

РЕШИЛ:

иск удовлетворить.

Признать недействительным патент Российской Федерации N 136150 на полезную модель "Защитный бронеэлемент" в части указания в качестве патентообладателя открытого акционерного общества "Научно - исследовательский институт Стали" и не указания в качестве патентообладателя Российской Федерации.

Обязать Федеральную службу по интеллектуальной собственности внести соответствующие изменения в Государственной реестр полезных моделей Российской Федерации и выдать новый патент на полезную модель "Защитный бронеэлемент" с указанием в качестве патентообладателя Российской Федерации.

Взыскать с акционерного общества "Научно-исследовательский институт Стали" (ул. Дубнинская, д. 81 А, Москва, 127411, ОГРН 1027739081556) в доход федерального бюджета 6 000 рублей государственной пошлины за рассмотрение искового заявления и 3 000 рублей за рассмотрение кассационной жалобы.

Решение по настоящему делу вступает в законную силу немедленно и может быть обжаловано в кассационном порядке в президиум Суда по интеллектуальным правам в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия.

Председательствующий судья

Р.В. Силаев

судьи

Д.А. Булгаков

А.А. Снегур