Справка о причинах отмен и изменений решений районных (городских) судов Тамбовской области в апелляционном порядке за 2012 год

Вопросы, которые возникали в практике рассмотрения судами области гражданских дел в 2012 году.

Всего в 2012 году в апелляционную инстанцию областного суда было обжаловано 2054 судебных решения.

Из общего количества решений:

Отменено - 363

Изменено - 12

Возвращено на новое рассмотрение направлено по подсудности, подведомственности - 112

Прекращено производством - 16

С оставлением требований без рассмотрения - 2

Основания отмены и изменения судебных решений.

Из общего количества отмененных и измененных решений по основаниям:

Неправильно определены обстоятельства, имеющие значение для дела - 148

Недоказанность установленных судом обстоятельств - 16

Несоответствие выводов изложенных в решении суда обстоятельствам дела - 57

Нарушение или неправильное применение норм материального и процессуального права - 158

1. Неправильно определенные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения спора является одной из наиболее распространенных ошибок, которые допускаются судами области. По данному основанию отменяется изменяется 39,4% решений.

Примером подобных нарушений при рассмотрении является дело, рассмотренное Тамбовским районным судом.

Решение Тамбовского районного суда Тамбовской области от 16 января 2012 года (дело N 33-781).

П. обратилась в суд с иском к З., П.З. о признании права собственности на 1/2 долю гаража и сарая, расположенных по адресу: ***, в обоснование указав, что З. являлся её мужем. *** года он умер. В период брака с З. ими были возведены на совместные средства гараж и сарай и соответственно данное имущество является совместно нажитым.

В процессе рассмотрения дела П. уточнила исковые требования и просила признать за ней право собственности на 1/2 долю гаража лит. 3 и сарая лит. 4, расположенных в границах домовладения ***.

Решением *** районного суда *** области от *** года исковые требования П. удовлетворены частично. Гараж (лит. 3) и сарай (лит. 4) согласно технического паспорта по состоянию на *** года, значащиеся расположенными по адресу: *** признаны совместно нажитым имуществом во время брака супругами П. и З., их доли определены равными.

В удовлетворении остальных требований П. отказано.

Определением апелляционной инстанции суда решение отменено. П. отказано в удовлетворении требований к П.З. и З. о признании имущества совместно нажитым и признании права собственности на 1\2 долю гаража и сарая.

Отменяя определение суда первой инстанции, коллегия указала, что согласно ст. 218 ч. 2 ГК РФ право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом, на основании договора либо сделки об отчуждении данного имущества или в порядке наследования.

Требования П. основаны на факте строительства гаража и строений в период брака за счет совместных средств с мужем З.

Однако участие истицы (финансовое или личным трудом) совместно с мужем в постройке гаража и сарая исходя из положений п. 4 и п. 5 Постановления Пленума ВС СССР N 4 от 31 июля 1981 года не может служить основанием для признания спорного имущества совместно нажитым имуществом супругов, поскольку данное имущество имело собственника - З.О.

Каких-либо иных оснований, подтверждающих возникновение у истицы права собственности на спорные строения, в обоснование заявленных требований П. не заявлено. Доказательств, подтверждающих наличие договоренности с собственником дома З.О. о создании общей собственности и вложении средств в строительство с указанной целью, истицей не предоставлено.

2. По основаниям нарушения норм материального и процессуального права отменяется 42% решений.

Так неправильное применение норм материального права имело место при рассмотрении дела Мичуринским городским судом Тамбовской области 13 февраля 2012 года (дело N 33-1328).

М. обратился в суд с иском к ООО "С***", Администрации города *** о взыскании материального ущерба в размере 143852 руб.86 коп., компенсации морального вреда в размере 20 000 руб. и судебных расходов в размере 4777 руб.04 коп., указав, что 3 сентября 2011 г. около 17 часов 00 минут в г. *** у дома *** произошло дорожно-транспортное происшествие, на автомобиль марки *** рег. знак ***, владельцем которого он является, упало дерево. На место аварии в 17 часов 15 минут прибыла служба ЧС. По факту выезда дежурной смены аварийно-спасательного отряда г. *** был составлен акт N 61. Он случившемся он также сообщил в ООО "С***". На предложение подъехать к месту происшествия - получил отказ.

В результате ДТП его автомобиль получил значительные механические повреждения. Происшествие произошло в результате падения сухого аварийного тополя. По данным метеостанции г. *** 03 сентября 2011 года в период с 16 час. 00 мин. до 19 час. 00 мин. штормового предупреждения не было.

Согласно отчета об оценке N 0933 от 22 сентября 2011 г., составленного Экспертно-оценочным отделом "ИП ***" стоимость восстановительного ремонта аварийного автомобиля составляет 143852 руб. 86 коп.

Помимо этого, он понес дополнительные расходы:

за проведение осмотра, оценки, изготовление фото и выезд оценщика ЭОО ИП *** 3000 руб. 00 коп.

- за получение запроса с метеостанции г. *** сумму в размере 300 руб. 00 коп.

Считает, что ответчики причинили ему также и моральный вред. В результате ДТП он испытал сильнейший эмоциональный стресс, последствиями которого стали головные боли, повышенная раздражительность. Отсутствие автомобиля лишило возможности свободно перемещаться, что в сложившихся условиях крайне осложняет жизнь его семьи, причиняя тем самым нравственные страдания, заставляет чувствовать обиду, переживать за будущее семьи.

Моральный вред выразился в нравственных переживаниях, порожденных физическими страданиями, невозможностью продолжать некоторое время активную общественную жизнь.

Проверив материалы дела, исследовав доводы апелляционной жалобы, выслушав М., выслушав представителей ООО "С***" Ш. и Ф., судебная коллегия решение суда первой инстанции отменила в части ввиду неправильного применения норм материального и процессуального права.

В определении коллегия указала, что суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении требований истца, установил, что упавшее на автомашину истца дерево, падением которого ему причинен ущерб, росло на земельном участке, являющемся общим имуществом собственников многоквартирного дома ***, что подтверждено планом земельного участка и не оспаривается сторонами.

Далее суд пришел к выводу, что в соответствии с договором *** от *** г., заключенным ООО "С***" с собственниками вышеуказанного дома, ООО "С***" обязано обеспечить надлежащее содержание общего имущества указанного дома.

При этом, суд указал, что в соответствии с п. 21 Приложения N 1 "Примерного перечня услуг по содержанию общего имущества в многоквартирном доме, оплата которых осуществляется за счет средств оплаты за содержание и ремонт помещений" ООО "С***" оказывает услугу по озеленению территории, уходу за элементами озеленения, находящимися на участке, входящем в состав общего имущества. В соответствии с п. 3.3.1.1., 3.3.13 собственники многоквартирного дома обязались участвовать в составлении планов по содержанию и ремонту многоквартирного дома, незамедлительно сообщать управляющей компании о сбоях в работе инженерных систем и других неисправностей общего имущества, в необходимых случаях сообщать о них в аварийно-диспетчерскую службу.

По разрешению, выданному Управлением жилищно-коммунального хозяйства Администрации города (УГХ) производить вырубку аварийных деревьев.

Однако, суд пришел к выводу, что истцом не представлено доказательств нарушениями ответчиками норм права, регулирующими порядок ухода за зелеными насаждениями и не представлено доказательств аварийности упавшего на автомашину истца дерева.

Судебная коллегия полагает, что, разрешая спор по существу заявленных требований и отказывая истцу в удовлетворении требований, суд первой инстанции неправильно истолковал и применил нормы материального и процессуального права.

В соответствии с п. 1 ст. 1064 Гражданского кодекса РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

В соответствии с ч. 2 ст. 162 Жилищного кодекса РФ по договору управления многоквартирным домом одна сторона (управляющая организация) по заданию другой стороны (собственников помещений в многоквартирном доме, органов управления товарищества собственников жилья либо органов управления жилищного кооператива или органов управления иного специализированного потребительского кооператива) в течение согласованного срока за плату обязуется оказывать услуги и выполнять работы по надлежащему содержанию и ремонту общего имущества в таком доме, предоставлять коммунальные услуги собственникам помещений в таком доме и пользующимся помещениями в этом доме лицам, осуществлять иную направленную на достижение целей управления многоквартирным домом деятельность.

Согласно ч. 1 ст. 36 Жилищного кодекса РФ к общему имуществу в многоквартирном доме относится земельный участок, на котором расположен данный дом, с элементами озеленения и благоустройства и иные предназначенные для обслуживания, эксплуатации и благоустройства данного дома объекты, расположенные на указанном земельном участке.

Согласно п. 11 Правил содержания общего имущества в многоквартирном доме, утвержденных Постановлением Правительства РФ от 13.08.2006 года N 491, содержание общего имущества в зависимости от состава, конструктивных особенностей, степени физического износа и технического состояния общего имущества, а также в зависимости от геодезических и природно-климатических условий расположения многоквартирного дома включает в себя, в частности, содержание и уход за элементами озеленения и благоустройства, а также иными предназначенными для обслуживания, эксплуатации и благоустройства этого многоквартирного дома объектами, расположенными на земельном участке, входящем в состав общего имущества.

Как следует из материалов дела и правильно установил суд первой инстанции, что не оспаривалось ООО "С***" (жалоба отсутствует), истцу М. на праве собственности принадлежит вышеуказанный автомобиль, который 03 сентября 2011 г. припаркован им возле дома, где он проживает. Находившееся в непосредственной близости от автомашины дерево упало на автомобиль, причинив ему многочисленные механические повреждения.

Из материалов дела видно, что обязанность по обслуживанию земельного участка, на котором расположен жилой дом, и придомовой территории, как правильно установил суд первой инстанции, согласно договора возложена на ООО "С***", где предусмотрено п. 21 вышеуказанного договора обслуживание в отношении элементов озеленения, расположенных на земельном участке.

В соответствии с п. 6.1 Правил создания, охраны и содержания земельных насаждений в городах РФ, утвержденных приказом Госстроя России от 15.12.1999 г. N 153 землепользователи озелененных территорий обязаны: обеспечить сохранность насаждений; обеспечить квалифицированный уход за насаждениями... принимать меры борьбы с вредителями и болезнями согласно указаниям специалистов. Обеспечивать уборку сухостоя, вырезку сухих и поломанных сучьев на деревьях...

Как следует из материалов дела, в том числе из дополнительно представленных фотографий, а также плана земельного участка, что не оспаривалось ООО (жалобы нет) упавшее дерево расположено в непосредственной близости от вышеуказанного жилого дома, на придомовой территории, обслуживаемой ООО "С***".

При указанных обстоятельствах судебная коллегия находит, что упавшее на автомобиль истца дерево находилось в зоне ответственности ООО "С***", в связи, с чем на ответчике лежит обязанность возмещения причиненного вреда.

Судом установлено отсутствие в день падения дерева сильных порывов ветра, чтобы обусловило бы падание дерева, что подтверждено справкой гидрометеоцентра.

Коллегия пришла к выводу о том, что доводы истца о том, что дерево было подтверждено пояснениями свидетелей - работниками аварийно-спасательного отряда - Ч., К., жителями вышеуказанного дома С., в объективности которых сомневаться у суда нет оснований, также как нет оснований сомневаться в пояснениях свидетеля Г., которая видела момент падения дерева и назвала причину падения то, что оно было сухое. Пояснения данных свидетелей подтверждаются осмотром фотографий, представленных истцом с привязкой к местности. Из фотографий визуально наблюдается наличие усыхающих ветвей на кроне дерева, естественный разлом ствола без наличия следов механического воздействия.

Представителями ответчика ООО факт аварийности дерева не оспаривался, а лишь оспаривал порядок обслуживания и содержания зеленых насаждений и, в частности, по мнению представителей ООО, такое обслуживание (спиливание аварийных деревьев) должно производиться по заявке жильцов дома (собственников дома). Кроме того, ООО указывалось, что придомовой участок на обслуживание ООО не передавался, хотя фактическое обслуживание участка не оспаривается.

При таком положении, когда ООО "С***" будучи обязанной в силу закона и договора следить за состоянием деревьев на придомовой территории вышеназванного жилого дома, за состоянием деревьев не следило, спил старого дерева с подгнившей корневой системой не осуществило, что повлекло его падение на автомобиль истца и причинение истцу значительного имущественного ущерба, размер которого ответчиком не оспаривается, судебная коллегия пришла к выводу о необходимости взыскания с ООО "С***" в пользу истца М. в возмещение ущерба 143852 руб.86 коп. и в соответствии со ст. 98 ГПК РФ судебные расходы (возврат госпошлины 3038 руб., исходя из размера заявленных требований + 3000 руб.+300 (согласно квитанциям) 6338 руб.

Решение Ленинского районного суда г. Тамбова от 15 марта 2012 года. (дело N 33-1423)

В. обратилась в суд с иском к администрации г. ***, ООО "У***" о возмещении ущерба, причинённого заливом квартиры, указав, что она вместе с дочерью проживает в однокомнатной квартире ***. Собственником квартиры является администрация г. ***. В 2009 г. она сделала в квартире ремонт, полностью заменила всё, в том числе и полы. С 2010 г. крыша над её квартирой постоянно протекает. Последнее протекание было 04.08.2011 г. во время сильного дождя. Лужи стояли на полу, полностью была залита электропроводка, вода лилась из выключателей и розеток. Она не могла воспользоваться электричеством, и отключила даже холодильник. В течение 2010 г. и 2011 г. она неоднократно обращалась в администрацию, как к собственнику квартиры, с просьбой привести крышу над квартирой в порядок. Сначала на свои обращения вообще не получала ответов, и только когда ею было подано заявление в двух экземплярах с отметкой о принятии администрацией г. Тамбова, она получила два ответа одинакового содержания. В последнем ответе от 12.07.2011 г. её заверили, что текущий ремонт кровли над её квартирой выполнило ООО "У***". В августе пошли дожди и опять все протекло. В ходе разбирательства дела истица уточнила заявленные требования и просила возместить ущерб в размере 17 744 руб. и судебные расходы с ответчиков по усмотрению суда.

Решением Ленинского районного суда г. Тамбова от 15 марта 2012 г. исковые требования В. удовлетворены. С администрации г. *** в пользу В. взыскано в возмещение ущерба, причинённого заливом квартиры, 17 744 руб. и судебные расходы в сумме 6 841 руб. 76 коп. В удовлетворении исковых требований В. к ООО "УТ***" отказано.

Определением судебной коллегии решение суда первой инстанции было отменено, принято новое решение, в соответствии с которым ущерб, связанный с залитием квартиры взыскан в пользу истца с УТ***.

При этом суд апелляционной инстанции исходил из того, что в соответствии с ч. 1 ст. 327.1. Гражданского процессуального кодекса РФ суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобе и возражениях относительно неё.

Принимая решение о взыскании денежных средств в возмещение ущерба, причинённого залитием квартиры истца с администрации г. ***, суд первой инстанции исходил из того, что администрация г. ***, являясь по отношению к В. наймодателем, ненадлежащим образом выполняла свои обязанности по осуществлению капитального ремонта общего имущества в многоквартирном доме, в котором находится сданное внаем В. жилое помещение, доводы о возможном некачественном текущем ремонте кровли, ненадлежащем содержании кровли ничем не подтверждены, тем более, что стороны подтвердили необходимость проведения капитального ремонта кровли.

Судом первой инстанции установлено и в суде апелляционной инстанции не оспаривалось, что квартиру *** истица В. занимает на условиях социального найма, наймодателем является администрация г. ***, создавшая для непосредственного осуществления функций наймодателя МУ "Д***" (в настоящее время МКУ "Д***").

Собственниками помещений дома *** по ул.*** на общем собрании собственников помещений в многоквартирном доме было принято решение о выборе одного из способов управления многоквартирным домом - управление управляющей организацией в лице ООО "У***". Предметом договора управления, заключенного с собственниками помещений в многоквартирном доме, является выполнение работ по содержанию и ремонту общего имущества многоквартирного дома, а также предоставление коммунальных услуг. Факт управления домом вышеуказанной организацией подтверждается также счёт-квитанциями, представленными истцом, о внесении последней платы за жилое помещение и коммунальные услуги.

В силу положений ст. ст. 210, 290 Гражданского кодекса РФ, ст. ст. 30, 36, 39 Жилищного кодекса РФ собственникам помещений в многоквартирном доме принадлежит на праве общей долевой собственности общее имущество в многоквартирном доме, в том числе крыша, бремя расходов на содержание которого они несут, если иное не предусмотрено федеральным законом или договором.

Согласно условиям договора управления многоквартирным домом от 20.11.2008 г., в течение срока действия которого произошёл залив квартиры истицы, оказывать услуги и выполнять работы по надлежащему содержанию и ремонту общего имущества в многоквартирном доме обязано ООО "У***".

По смыслу ч. 10 ст. 155, ст. 162 Жилищного кодекса РФ объём ответственности управляющих организаций не может быть больше, чем объём обязательств по соответствующему договору, иные услуги и работы выполняются в соответствии с отдельными договорами за отдельную плату.

В договоре управления и приложениях к нему отражено, что управляющая организация взяла на себя обязательства по осуществлению комплекса работ и услуг по содержанию общего имущества многоквартирного дома, включающего оказание услуг и выполнение работ с целью поддержания его сохранности и надлежащего санитарно-гигиенического состояния, состав работ по содержанию многоквартирного дома отражён в перечне работ, состав и состояние общего имущества при передаче его в управление обществу указан в приложении к договору.

В приложении в позиции 10 значится, что крыша требует капитального ремонта. Однако указанное обстоятельство после принятия общего имущества в управление ООО "У***" не освобождает управляющую компанию от ответственности за неисполнение условий вышеназванного договора.

Согласно п. п. 3 и 4 договора ООО "У***" обязалось оказывать услуги по содержанию и выполнять работы по ремонту общего имущества в многоквартирном доме в соответствии с перечнем работ, указанным в приложении 3 к договору.

Данным приложением определено, что предоставляемые ООО "У***" услуги и работы включают в себя выполнение работ по устранению аварийных протечек кровли по мере необходимости, текущий ремонт общего имущества.

При этом по смыслу Правил содержания общего имущества в многоквартирном доме, утверждённых постановлением Правительства РФ N 491 от 13.08.2006 г., работы по ремонту общего имущества собственников помещений включают устранение протечек (не только аварийных) и ремонт кровли, при этом порядок осуществления указанных работ, чему соответствуют условия договора управления от 20.11.2008 г., и требования по техническому обслуживанию общего имущества также определены положениями Правил и норм технической эксплуатации жилищного фонда, утверждённых постановлением Госстроя РФ N 170 от 27.09.2003 г., которые гласит, что организация по обслуживанию жилищного фонда должна обеспечить, помимо прочего, исправное состояние кровли, защиту от увлажнения конструкций от протечек кровли, выполнение технических осмотров и профилактических работ в установленные сроки.

Суд первой инстанции установил, что с 2010 г., а последнее - 04.08.2011 г., имело место залитие квартиры истца, причиной чего стало протекание крыши многоквартирного дома после выпадения атмосферных осадков, что в суде апелляционной инстанции никем не оспаривалось.

Акт весеннего осмотра дома *** за 2011 г. содержит сведения, что кровля находится в удовлетворительном состоянии, требует текущего ремонта, который запланирован обществом на май - сентябрь. Также в акте имеется запись о том, что по итогам осеннего осмотра 2010 г. кровля требовала капитального ремонта. Акт выполненных работ от 10.08.2011 г. свидетельствует о том, что над квартирой *** дома ** по ул.*** был произведён ремонт кровли.

С учётом вышеизложенного апелляционная инстанция пришла к выводу о том, что достоверных доказательств, подтверждающих невозможность поддержания крыши в состоянии, предотвращающем протечки кровли, без проведения капитального ремонта кровли, что могло бы свидетельствовать об отсутствии вины управляющей компании в причинении ущерба истице, в материалах дела не имеется.

В соответствии с преамбулой Закона РФ "О защите прав потребителей", а также исходя из смысла закона отношения, регулируемые законодательством о защите прав потребителей, могут возникать из найма жилого помещения, в том числе социального найма, в части выполнения работ, оказания услуг по обеспечению надлежащей эксплуатации жилого дома, в котором находится данное жилое помещение, по проведению текущего ремонта общего имущества многоквартирного дома (п. 2 ст. 676 ГК РФ), направленных на удовлетворение личных, семейных, домашних и иных нужд потребителя-гражданина, не связанных с осуществлением предпринимательской деятельности.

Таким образом В. является потребителем работ и услуг, вытекающих из договора управления многоквартирным домом. Отношения по содержанию и ремонту общего имущества в многоквартирном жилом доме *** возникли между В. и ООО "У***" и в соответствии со ст. ст. 15, 1064, 393, 401, 1095, 1096, 1098 Гражданского кодекса РФ, ст. 14 Закона РФ "О защите прав потребителей" стоимость восстановительного ремонта квартиры, а также судебные расходы (ст. 98 ГПК РФ) подлежат взысканию с ООО "У***" в пользу истца.

Решение Ленинского районного суда г. Тамбова от 01 марта 2012 года (дело N 33-1425)

ТСЖ "***" обратилось в суд с иском к А. о взыскании задолженности по коммунальным и другим платежам и неустойки, в обоснование иска указав, что А. имеет задолженность по коммунальным платежам, платежам за содержание и пользование общим имуществом перед ТСЖ в сумме 118 633 рубля 41 копейка, которую - в добровольном порядке не погашает. ТСЖ "***" просило взыскать с А. вышеуказанную сумму, а также неустойку за несвоевременное внесение платежей в сумме 8 534 рубля 88 копеек. коммунальным и другим платежам и неустойки. Производство по делу прекращено в указанной части.

Этим же определением исковое заявление А. и П. к ТСЖ "***" и П. Я. о признании протоколов собраний жильцов многоквартирного дома недействительными и признании договора управления ТСЖ недействительным оставлено без рассмотрения.

Заочным решением Ленинского районного суда г. Тамбова от 23 июня 2011 года исковые требования ТСЖ "***" к А. удовлетворены.

С А. в пользу ТСЖ "***" взыскана задолженность по оплате коммунальных услуг, по содержанию общего имущества и услуг ТСЖ в сумме 118 633 рубля 41 копейка и неустойка в сумме 8 534 рубля 88 копеек.

С А. взыскана госпошлина в доход бюджета муниципального образования - г. Тамбов в сумме 3 723 рубля 36 копеек.

Судебной коллегией по гражданским делам Тамбовского областного суда от 14.09.2011 года заочное решение Ленинского районного отменено.

При новом рассмотрении дела ТСЖ "***" неоднократно увеличивало размер исковых требований и в заявлении от 15.02.2012 г. просило взыскать с А. задолженность по оплате за жилое помещение и коммунальные услуги в сумме 157 509 руб. 69 коп., неустойку в сумме 26 789 руб. 86 коп. и судебные расходы.

А. в ходе рассмотрения дела также неоднократно дополняла встречные исковые требования и с учетом заявлений от 05.12.2011 г., 21.12.2011 г. просила признать недействительными протоколы собрания правления и расширенного собрания правления ТСЖ "***" N 1 от 27.01.2009 г. и 28.07.2009 года, протоколы собрания ТСЖ "***" от 25.04.2009 г., 04.06.2009 г., 03.02.2010 г., 16.06.2011 г., 16.11.2007 г., 15.11.2008 г., признать недействительным договор между ТСЖ "***" и П.Я. и применить последствия недействительности сделки, произвести перерасчет платежей и зачислить денежные средства в размере 101 400 рублей в счет оплаты полученных коммунальных услуг.

Решением Ленинского районного суда г. Тамбова от 01 марта 2012 года исковые требования ТСЖ "***" удовлетворены.

С А. в пользу ТСЖ "***" взыскана задолженность по оплате за жилое помещение и коммунальные услуги в сумме 97 509 рублей 69 копеек, неустойку в сумме 26 789 рублей 86 копеек, судебные расходы в сумме 20 769 рублей 61 копейка.

В удовлетворении исковых требований А. отказано.

Определением судебной коллегии по гражданским делам от 3 июля 2012 года решение суда первой инстанции отменено, в иске ТСЖ "***" к А. отказано.

При рассмотрении дела суд апелляционной инстанции исходил из того, что в соответствии со ст. 195 ГПК РФ решение суда должно быть законным и обоснованным.

Как разъяснил Пленум Верховного суда РФ в Постановлении "О судебном решении" решение суда является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данным правоотношениям. Решение суда является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании, а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Указанным требованиям решение суда не отвечает.

Принимая решение об удовлетворении требований ТСЖ "***" о взыскании с А. задолженности по коммунальным платежам и расходам по содержанию общего имущества, суд исходил из того обстоятельства, что А. является собственником жилого помещения, находящегося в спорном доме и как собственник недвижимого имущества в силу требований ст. 210 ГК РФ несет бремя содержания принадлежащего ему имущества. Размер расходов по содержанию общего имущества определяется органами управления ТСЖ, в данном случае общим собранием, решение которого принятое по вопросам о размере платежей на содержание общего имущества является для нее обязательным. Определяя, подлежащую взысканию сумму задолженности по расходам на содержание общего имущества исходя из предоставленного ТСЖ расчета, суд посчитал установленным, что все расходы, включенные в расчет платежей, являются расходами на содержание общего имущества и подлежат взысканию с А. в порядке, установленном Жилищным Кодексом Российской Федерации.

С данным выводом суда апелляционная инстанция не согласилась, указав, что как установлено судом первой инстанции А., являлась собственником квартир NN*** и *** в доме ***, с июня 2010 года является собственником только квартиры N***.

Собственники многоквартирного дома *** создали товарищество собственников жилья "***", которое зарегистрировано ИФНС по г. Тамбову *** года.

А. членом ТСЖ "***" не является.

Согласно ч. 2 ст. 154 ЖК РФ плата за жилое помещение и коммунальные услуги для собственников помещений в многоквартирном доме включает в себя: плату за содержание и ремонт жилого помещения, включающую в себя плату за услуги и работы по правлению многоквартирным домом, содержанию, текущему и капитальному ремонту общего имущества в многоквартирном доме, а также плату за коммунальные услуги.

Тем самым, Жилищный Кодекс Российской Федерации предусматривает, что собственник помещений в многоквартирном доме несет бремя расходов на содержание общего имущества в многоквартирном доме и бремя несения таких расходов не связывается с членством в ТСЖ.

Вместе с тем, в соответствии с ч. 6 ст. 155 ЖК РФ не являющиеся членами товарищества собственников жилья собственники помещений в многоквартирном доме, в котором созданы товарищества собственников жилья, вносят плату за содержание и ремонт общего имущества в многоквартирном доме и плату за коммунальные услуги в соответствии с договорами, заключенными с товариществом собственников жилья.

Таким образом, обязанность по заключению договора по внесению платы за жилое помещение и коммунальные услуги с собственником помещения, не являющегося членом данного товарищества, законодателем возложена на ТСЖ.

Такой договор между ТСЖ "***" и А. не заключен.

Обращаясь в суд с требованиями о взыскании задолженности по оплате за жилое помещение и коммунальные услуги, ТСЖ при отсутствии договора с А., заключенного в порядке ч. 6 ст. 155 ЖК РФ, основывало свои требования из фактически понесенных товариществом расходов по содержанию и благоустройству жилого дома и земельного участка, что по мнению судебной коллегии не может служить основанием для удовлетворения заявленных требований.

Согласно п. 1 ст. 156 ЖК РФ плата за содержание и ремонт жилого помещения устанавливается в размере, обеспечивающем содержание общего имущества в многоквартирном доме в соответствии с требованиями законодательства.

Правила содержания общего имущества в многоквартирном доме установлены Правительством Российской Федерации.

В соответствии с п. 11 Правил содержания общего имущества в многоквартирном доме, утв. Постановлением Правительства российской Федерации от 13 августа 2006 года N 491, содержание общего имущества в зависимости от состава, конструктивных особенностей, степени физического износа и технического состояния общего имущества, а также в зависимости от геодезических и природно-климатических условий расположения многоквартирного дома включает в себя:

а) осмотр общего имущества, осуществляемый собственниками помещений и указанными в пункте 13 Правил ответственными лицами, обеспечивающий своевременное выявление несоответствия состояния общего имущества требованиям законодательства Российской Федерации, а также угрозы безопасности жизни и здоровью граждан;

б) обеспечение готовности внутридомовых инженерных систем электроснабжения и электрического оборудования, входящих в состав общего имущества, к предоставлению коммунальной услуги электроснабжения;

в) поддержание помещений, входящих в состав общего имущества, в состоянии, обеспечивающем установленные законодательством Российской Федерации температуру и влажность в таких помещениях;

г) уборку и санитарно-гигиеническую очистку помещений общего пользования, а также земельного участка, входящего в состав общего имущества;

д) сбор и вывоз твердых и жидких бытовых отходов, включая отходы, образующиеся в результате деятельности организаций и индивидуальных предпринимателей, пользующихся нежилыми (встроенными и пристроенными) помещениями в многоквартирном доме;

д. 1) организацию мест для накопления и накопление отработанных ртутьсодержащих ламп и их передачу в специализированные организации, имеющие лицензии на осуществление деятельности по сбору, использованию, обезвреживанию, транспортированию, размещению отходов I - IV класса опасности;

е) меры пожарной безопасности в соответствии с законодательством Российской Федерации о пожарной безопасности;

ж) содержание и уход за элементами озеленения и благоустройства, а также иными предназначенными для обслуживания, эксплуатации и благоустройства этого многоквартирного дома объектами, расположенными на земельном участке, входящем в состав общего имущества;

з) текущий и капитальный ремонт, подготовку к сезонной эксплуатации и содержание общего имущества, указанного в подпунктах "а" - "д" пункта 2 настоящих Правил, а также элементов благоустройства и иных предназначенных для обслуживания, эксплуатации и благоустройства этого многоквартирного дома объектов, расположенных на земельном участке, входящем в состав общего имущества.

и) проведение обязательных в отношении общего имущества мероприятий по энергосбережению и повышению энергетической эффективности, включенных в утвержденный в установленном законодательством Российской Федерации порядке перечень мероприятий;

к) обеспечение установки и ввода в эксплуатацию коллективных (общедомовых) приборов учета холодной и горячей воды, тепловой и электрической энергии, природного газа, а также их надлежащей эксплуатации (осмотры, техническое обслуживание, поверка приборов учета и т.д.).

Согласно п. 17 Правил содержания общего имущества, собственники помещений обязаны утвердить на общем собрании перечень услуг и работ, условия их оказания и выполнения, а также размер финансирования.

В материалах дела решение общего собрания собственников об утверждении перечня работ и услуг, отсутствует. Не предоставлены такие решения и в суд апелляционной инстанции.

Согласно п. 33 Правил содержания общего имущества размер обязательных платежей и (или) взносов, связанных с оплатой расходов на содержание и ремонт общего имущества, для собственников помещений, не являющихся членами товарищества, определяется органами управления ТСЖ на основе утвержденной сметы доходов и расходов на содержание общего имущества на соответствующий год.

Из содержания данной нормы Правил следует, что для собственников помещений, не являющихся членами ТСЖ, органы управления товарищества собственников жилья устанавливают плату только за содержание и ремонт жилого помещения, в размере обеспечивающем содержание общего имущества в многоквартирном доме, что соответствует требованиям ч. 1 ст. 156 ЖК РФ.

Кроме этого, размер платы за содержание и ремонт общего имущества устанавливается не произвольно, а на основании утвержденной органом управления сметы доходов и расходов на содержание общего имущества на соответствующий год.

Как следует из материалов дела, сметы доходов и расходов общим собранием ТСЖ на соответствующие года не утверждались.

Коллегия пришла к выводу, что при отсутствии договора между ТСЖ и собственником помещения в многоквартирном доме, взысканию в качестве затрат на содержание и ремонт общего имущества в порядке установленном Жилищным Кодексом Российской Федерации подлежат лишь необходимые и обоснованные затраты на ремонт и содержание общего имущества.

В ходе рассмотрения дела в суде первой инстанции и в суде апелляционной инстанции было установлено, что взыскиваемая ТСЖ с А. сумма задолженности помимо необходимых затрат на содержание общего имущества включает затраты, которые таковыми не являются, в том числе: расходы по строительству кирпичного забора с монтажом декоративных решеток, установка домофона, установка автоматических распашных ворот, обустройства тротуарной зоны за пределами земельного участка дома и т.д. Указанные расходы не являются необходимыми расходами по содержанию общего имущества и без наличия договора с А. не подлежат взысканию с нее в порядке, установленном ЖК РФ.

В соответствии со ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основание своих требований и возражений.

ТСЖ в обоснование заявленных требований не предоставлен расчет задолженности по необходимым затратам на содержание и ремонт общего имущества для А., доказательства, подтверждающие размер данных затрат. Доказательств, подтверждающих задолженность А. по оплате коммунальных услуг ТСЖ также не предоставлено.

При указанных обстоятельствах судебная коллегия на основании изложенного пришла к выводу об отказе в удовлетворении исковых требований ТСЖ "***" к А. о взыскании задолженности по оплате за жилое помещение и коммунальные услуги, неустойки за неисполнение обязанностей по оплате за жилое помещение и коммунальные услуги.

Поскольку требования о взыскании неустойки и судебных расходов являются произвольными от основных требований о взыскании задолженности, то они не подлежат удовлетворению.

Решение Ленинского районного суда г. Тамбова от 02 апреля 20 года (дело N 33 - 1654)

Государственное учреждение - Управление Пенсионного фонда РФ в г. Тамбове Тамбовской области (далее ГУ УАФ РФ в г. Тамбове Тамбовской области) обратилось в суд с иском к Л. о взыскании финансовых санкций в размере 1 039 руб. 20 коп. за непредставление в установленный срок индивидуальных сведений персонифицированного учета за 2010 года. Указав, что, согласно п. 5 ст. 11 Федерального Закона от 01.04.1996 г. N 27-ФЗ "Об индивидуальном (персонифицированном) учете в системе обязательного пенсионного страхования" физическое лицо, самостоятельно уплачивающее страховые взносы в размере, определяемом исходя из стоимости страхового года, один раз в год, не позднее 1 марта года, следующего за истекшим календарным годом, предоставляет следующие сведения: страховой номер индивидуального лицевого счета, фамилию, имя и отчество, сумму уплаченных страховых взносов обязательного пенсионного страхования, другие сведения, необходимые для правильного назначения трудовой пенсии. Согласно абз. 3 ст. 17 названного закона за непредставление в установленные сроки сведений, необходимых для осуществления индивидуального (персонифицированного) учета в системе обязательного пенсионного страхования, либо представление неполных и (или) недостоверных сведений к страхователям, в том числе физическим лицам, самостоятельно уплачивающим страховые взносы, применяются финансовые санкции в виде взыскания 10 процентов причитающихся соответственно за отчетный период и за истекший календарный год платежей в Пенсионный фонд РФ. Взыскание указанной суммы производится органами пенсионного фонда в судебном порядке. Л. не представил в установленный срок в ГУ - УПФ РФ в г. Тамбове Тамбовской области индивидуальные сведения за 2010 год, в результате чего был нарушен п. 5 ст. 11 ФЗ от 01.04.1996 г. N 27-ФЗ. За указанный период подлежала уплате в Пенсионный фонд РФ сумма в размере 10 392 руб. В соответствии с абз. 3 ст. 17 ФЗ "Об индивидуальном (персонифицированном) учете в системе обязательного пенсионного страхования" размер санкций составляет 1 039 руб. 20 коп. Согласно Акту об обнаружении фактов, свидетельствующих о нарушениях законодательства об индивидуальном (персонифицированном) учете от 07.04.2011 г. N 6396/6396, по результатам проверки предлагалось привлечь Л. к ответственности за совершение правонарушения, предусмотренного абз. 3 ст. 17 ФЗ "Об индивидуальном (персонифицированном) учете в системе обязательного пенсионного страхования". Заместителем начальника УПФ в г. Тамбове было вынесено решение N 3253/3253 от 17.05.2011 г. о привлечении Л. к ответственности в виде взыскания 10% причитающихся за отчетный период платежей в Пенсионный фонд в сумме 1 039 руб. 20 коп. Требование 2548/2548 от 22.06.2011 г. об уплате финансовой санкции в добровольном порядке в срок до 09.07.2011 года ответчик не исполнил, что явилось основанием для обращения в суд с вышеуказанным иском.

Решением Ленинского районного суда г. Тамбова от 02 апреля 2012 года исковые требования ГУ - УПФ РФ в г. Тамбове Тамбовской области удовлетворены. С Л. в пользу ГУ - УПФ РФ в г. Тамбове Тамбовской области взыскана финансовая санкция 1 039 руб. 20 коп. и государственная пошлина в доход местного бюджета муниципального образования - г. Тамбов 400 руб.

Определением судебной коллегии от 2 июля 2012 года решение суда первой инстанции отменено, в иске Управлению Пенсионного фонда отказано.

Суд первой инстанции, удовлетворяя исковые требования ГУ УПФ РФ в г. Тамбове о взыскании с Л. финансовой санкции в виде взыскания 10% причитающихся за отчетный период и за истекший календарный год платежей в Пенсионный фонд РФ за невыполнение обязанности по предоставлению в установленные законом сроки сведений за 2010 год, необходимых для осуществления индивидуального (персонифицированного) учета в системе обязательного пенсионного страхования, исходил из доказанности факта невыполнения ответчиком возложенной на него законом обязанности по предоставлению названных сведений пенсионному органу, а поэтому допущенном ответчиком виновном нарушении Закона "Об индивидуальном (персонифицированном) учете в системе обязательного пенсионного страхования" от 01.04.1996 г. N 27-ФЗ и возникшей ответственности за данное нарушение, предусмотренной абз. 3 ст. 17 названного Закона в виде уплаты финансовой санкции 1039 руб., выставленной ответчику на основании решения ГУ УПФ РФ от 17 мая 2011 года и не оплаченной в добровольном порядке на основании требования от ГУ УПФ РФ по г. Тамбова от 22 июня 2011 года.

Между тем, как указала апелляционная инстанция, обязанность Л., как действующего адвоката, самостоятельно уплачивающего страховые взносы в размере, определяемом из стоимости страхового года, представить один раз в год, не позднее 1 марта года, следующего за истекшим календарным годом сведения: о страховом номере индивидуального лицевого счета, фамилии, имени и отчестве, сумме уплаченных страховых взносов обязательного пенсионного страхования и другие сведения, необходимые для правильного назначения трудовой пенсии, действительно была предусмотрена пунктом 5 статьи 11 Федерального закона N 27-ФЗ от 01.04.1996 г. "Об индивидуальном (персонифицированном) учете в системе обязательного пенсионного страхования".

Согласно абз. 3 ст. 17 названного закона за не предоставление в установленные сроки сведений, необходимых для осуществления индивидуального (персонифицированного) учета в системе обязательного пенсионного страхования, либо представление неполных и (или) недостоверных сведений к страхователям, в том числе физическим лицам, самостоятельно уплачивающим страховые взносы, применяются финансовые санкции в виде взыскания процентов причитающихся соответственно за отчетный период и за истекший календарный год платежей в Пенсионный фонд РФ. Взыскание указанной суммы производится органами пенсионного фонда в судебном порядке.

Однако, судом первой инстанции при вынесении решения о взыскании с Л. вышеназванной финансовой санкции, в связи с неисполнением обязанности по ее уплате в добровольном порядке, не учтено, что Федеральным законом от 03.12.2011 г. N 379-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам установления тарифов страховых взносов в государственные внебюджетные фонды" в Федеральный закон N 27-ФЗ "Об индивидуальном (персонифицированном) учете в системе обязательного пенсионного страхования" от 01.04.1996 г. были внесены изменения, и в частности, пункт 5 статьи 11 Федерального закона N 27-ФЗ с 1 января 2012 года признан утратившим силу.

Таким образом, с 1 января 2012 года обязанность физических лиц, самостоятельно уплачивающих пенсионные взносы, в том числе и адвокатов, по предоставлению сведений, необходимых для осуществления индивидуального (персонифицированного) учета в системе обязательного пенсионного страхования в срок до 1 марта года, следующего за истекшим календарным годом, была отменена, а, следовательно, устранена для названных субъектов и ответственность за непредставление в срок таких сведений вне зависимости от того, что правонарушение совершено до внесения изменений в Федеральный закон, как в рассматриваемом случае.

В силу ст. 54 Конституции Российской Федерации никто не может нести ответственность за деяние, которое в момент его совершения не признавалось правонарушением. Если после совершения правонарушения ответственность за него устранена или смягчена, применяется новый закон.

Принимая во внимание, что устранение ответственности имеет место и в случае отмены обязанности, за невыполнение которой такая ответственность была установлена, решение о привлечении к ответственности за непредставление в Пенсионный фонд РФ упомянутыми лицами соответствующих сведений (документов) за предыдущие годы не может быть вынесено после 31.12.2011 г., равно как и взыскание ранее наложенных штрафов (осуществляемое в судебном порядке) не может быть произведено.

Таким образом, на момент рассмотрения дела в суде законных оснований для взыскания с Л. финансовой санкции, наложенной в соответствии с ч. 3 ст. 17 ФЗ от 1.04.1996 г. "Об индивидуальном (персонифицированном) учете в системе обязательного пенсионного страхования" у суда не было, а поэтому решение суда постановлено в нарушение вышеизложенных норм материального права и подлежит отмене.

Выводы суда о том, что наложенное на ответчика взыскание не приобретает характер гражданско-правовых, административно-правовых или уголовно-правовых санкций, так как вытекает из отношений регулируемых специальным пенсионным законодательством, действующим в период правоотношений сторон (возникшим до 01.01.2012 г.) и предусматривающим взыскание финансовой санкции, судебная коллегия находит ошибочными.

В данном случае финансовая санкция, предъявленная ответчику ко взысканию, носит публично-правовой характер и имеет природу административного штрафа, наложенного в установленном законе порядке и подлежащего взысканию в принудительном порядке в случае неисполнения добровольно.

Решение Первомайского районного суда Тамбовской области от 29.05.2012 года (дело 33-1899)

Р.М. обратилась в суд с иском к Р. о признании жилого дома совместной собственностью супругов и признании права собственности на 1/2 часть жилого дома, расположенного по адресу: ***.

В обоснование заявленных требований указала, что в августе 1999 года она вступила в зарегистрированный брак с Р. От данного брака у них с ответчиком имеется двое детей: дочь О. *** года рождения и сын Н. *** года. Первый год после регистрации брака они прожили на съемной квартире. Кроме них в данной квартире также проживал и ее сын от первого брака А., *** года рождения. В 2001 году бабушка Р. подарила дом, расположенный по вышеуказанному адресу, в который они всей семьей переселились. Данный дом был очень ветхий, поэтому сразу после вселения они общими силами и на совместные средства начали капитальную перестройку: разобрали сгнившие стены, вместо которых возвели новые, полностью заменили крышу, настелил новые полы, поставили новые двери и окна, сделали из блоков жилую пристройку и пристроили веранду. Кроме этого, внутри весь дом обили оргалитом, подвели в дом газ, воду, оборудовали санузел с установкой ванны и туалета. Таким образом вместо подаренного ветхого строения, построено новое строение, которое является уже совместно нажитым ими имуществом. Она постоянно работала и как многодетной матери ей выделялась материальная помощь в сумме 50 000 руб. на приобретение стройматериалов. Помимо этого она каждое лето дополнительно подрабатывала на сборе земляники по 25 - 30 тысяч рублей. Также она и ее муж брали ссуду на покупку стройматериалов: кирпича, труб, оборудования и т.д., которая на сегодняшний день полностью не погашена. Несмотря на то, что все эти годы она с детьми фактически проживала в данном доме, ответчик их не прописывал, поскольку его мать была против. В последние месяцы отношения между ней и Р. обострились, и ответчик выгнал ее с тремя детьми из дома, материальной помощи детям не оказывает. В настоящее время они проживают с ее братом в двухкомнатной квартире, которая принадлежит ее умершим родителям. К дому Р. ее не подпускает. Считает, что вышеуказанный дом является их совместной собственностью, в связи, с чем просила признать за ней право собственности на его 1/2 долю.

Решением Первомайского районного суда Тамбовской области от 29.05.2012 года исковые требования Р.М. были удовлетворены.

Определением судебной коллегии по гражданским делам от 1 августа 2012 года решение суда первой инстанции отменено, принято новое решение.

При рассмотрении спора суд первой инстанции исходил из того, что спорный дом является совместным имуществом супругов и доли в доме определил равными. Однако, как видно из пояснений сторон, старый дом был получен в дар Р. от его бабушки в период нахождения его в браке, а согласно ст. 36 СК РФ имущество, полученное одним из супругов во время брака в дар, в порядке наследования или по иным безвозмездным сделкам, является его собственностью, а поэтому в раздел совместно нажитого имущества включаться не должно.

Как указала коллегия, суд при рассмотрении спора не учел, что старый дом не был снесен, от него остались стены, фундамент и потолок. На нем поменяли кровлю, покрыли шифером, и обложили дом кирпичом. При таких обстоятельствах у суда не было оснований для признания отремонтированного дома совместной собственностью супругов.

Согласно дополнительного расчета к заключению экспертизы, доля Р.М. во вновь построенном доме, поскольку ей принадлежит 1/2 доля от всех произведенных вложений, составляет 33/125 долей, следовательно в собственности Р. остается 92/125 доли в доме.

Довод жалобы Р. о том, что он согласен только на выплату компенсации доли Р.М., что он против признания права собственности на долю в доме за его бывшей женой, не основан на законе и является несостоятельным. Р.М. не имеет другого места жительства, намерена проживать в своей части дома, её доля является значительной.

Решение Мордовского районного суда от 16 мая 2012 года (дело 33-1908)

Х.Е. и Х.Ю. обратились в суд с исковым заявлением к К., в котором просили (с учетом уточнения исковых требований в ходе судебного разбирательства) восстановить пропущенный срок для принятия наследства после смерти отца Х.И., определить доли в наследственном имуществе, оставшемся после смерти отца, и признать за ними право собственности на указанные доли.

В обоснование заявленных требований истцы указали, что в 1997 году их дедушка Х.Е.Г. подарил спорный жилой дом по адресу: *** своим детям - Х.И. и К. в равных долях.

23 сентября 2008 года отец истцов Х.И. умер в г. ***. Сразу после его смерти они с братом к нотариусу не обратились, так как о его смерти узнали только в конце апреля 2009 года. По истечении шести месяцев со дня, когда им стало известно о смерти отца, они с братом к нотариусу также не обратились, поскольку дедушка проживал в спорном доме с женщиной, болел, и они не хотели его травмировать, фактически претендуя на место его жительства. Просили суд признать данную причину пропуска срока, установленного для принятия наследства, уважительной. После смерти 16 октября 2011 года их дедушки Х.Е.Г. они с братом обратились к нотариусу и в суд с целью вступления в наследство.

Ответчик К. против удовлетворения иска возражала, мотивируя возражения тем, что в 1997 году её отец Х.Е.Г. подарил спорный жилой дом по адресу: *** ей и брату Х.И. в равных долях. Но, ни она, ни брат не жили в этом доме. В нём остался проживать Х.Е.Г. С ним также жила женщина. Отец болел последние полгода. Истцы не интересовались судьбой своего отца - её брата Х.И., не интересовались судьбой своего деда Х.Е.Г. Считает, что истцы пропустили срок для принятия наследства без уважительных причин.

Решением Мордовского районного суда от 16 мая 2012 года Х.Е. и Х.Ю. восстановлен срок для вступления в наследство в отношении имущества отца - Х.И., умершего 23 сентября 2008 года. Истцы признаны принявшими наследство после смерти отца - Х.И..

Суд определил Х.Е. и Х.Ю. доли в наследственном имуществе умершего Х.И. по 1/6 доли каждому в жилом доме общей площадью общей площадью 76,4 кв. метра, жилой площадью 52,3 кв. метра (по техническому паспорту БТИ от 22.01.1998 г.) и по 1/6 доли каждому в земельном участке площадью 842 кв. метра, предназначенном для ведения личного подсобного хозяйства, расположенных по адресу: ***.

Кроме того, Х.Е. и Х.Ю. определены доли в наследственном имуществе их деда Х.Е.Г. по 1/24 доли каждому в жилом доме общей площадью общей площадью 76,4 кв. метра, жилой площадью 52,3 кв. метра (по техническому паспорту БТИ от 22.01.1998 г.) и по 1/24 доли каждому в земельном участке площадью 842 кв. метра, предназначенном для ведения личного подсобного хозяйства, расположенных по адресу: ***.

Признано право собственности Х.Е. и Х.Ю. в порядке наследования по закону по 5/24 доли каждому в жилом доме общей площадью общей площадью 76,4 кв. метра, жилой площадью 52,3 кв. метра (по техническому паспорту БТИ от 22.01.1998 г.) по 1/24 доли каждому в земельном участке площадью 842 кв. метра, предназначенном для ведения личного подсобного хозяйства, расположенных по адресу: ***.

К. определена 1/12 доля в наследственном имуществе умершего 16 октября 2011 года её отца - Х.Е.Г. в жилом доме общей площадью общей площадью 76,4 кв. метра, жилой площадью 52,3 кв. метра (по техническому паспорту БТИ от 22.01.1998 г.) и по 1/24 доли каждому в земельном участке площадью 842 кв. метра, предназначенном для ведения личного подсобного хозяйства, расположенных по адресу: ***.

Определением суда от 09.07.2012 г. в мотивировочную и резолютивную часть решения суда внесены изменения, указан номер спорного жилого дома "53" вместо ошибочно указанного "55".

Определением судебной коллегии от 18 июля 2012 года решение суда первой инстанции отменено, принято новое решение, в удовлетворении исковых требований Х.Е. и Х.Ю. о восстановлении срока для принятия наследства, признании права собственности в порядке наследования отказано.

При рассмотрении дела апелляционная инстанция исходила из того, что в соответствии с п. 1 ст. 1154 ГК РФ наследство может быть принято в течение шести месяцев со дня открытия наследства.

Согласно п. 1 ст. 1155 ГК РФ по заявлению наследника, пропустившего срок, установленный для принятия наследства (статья 1154), суд может восстановить этот срок и признать наследника принявшим наследство, если наследник не знал и не должен был знать об открытии наследства или пропустил этот срок по другим уважительным причинам и при условии, что наследник, пропустивший срок, установленный для принятия наследства, обратился в суд в течение шести месяцев после того, как причины пропуска этого срока отпали.

Как следует из содержания указанных норм закона, требования о восстановлении срока принятия наследства и признании наследника принявшим наследство могут быть удовлетворены лишь в случае, если наследник не знал и не должен был знать об открытии наследства или пропустил указанный срок по другим уважительным причинам. К числу таких причин могут быть отнесены по аналогии закона (ст. 205 ГК РФ) обстоятельства, связанные с личностью истца, которые позволяют признать уважительными причины пропуска срока исковой давности: тяжелая болезнь, беспомощное состояние, неграмотность и т.п., если они препятствовали принятию наследником наследства в течение всего срока, установленного для этого законом. Кроме того, обращение в суд наследника, пропустившего срок принятия наследства, с требованием о его восстановлении должно последовать в течение шести месяцев после отпадения причин пропуска этого срока. Указанный шестимесячный срок, установленный для обращения в суд с данным требованием, не подлежит восстановлению, и наследник, пропустивший его, лишается права на восстановление срока принятия наследства.

Как следует из материалов дела, уважительные причины пропуска срока для принятия наследства после смерти отца - Х.И., препятствующие принятию истцами наследства, у истцов существовали до апреля 2009 года, то есть, до того момента, когда они узнали о смерти отца, о чем сами истцы указывают в исковом заявлении. Соответственно, в течение 6 месяцев после того, как им стало известно о смерти отца, они должны были обратиться в суд с требованием о восстановлении пропущенного срока, однако ими этого сделано не было.

Доводы истцов о том, что в течение 2009 - 2011 года они не вступили в наследство в связи с нежеланием психологически травмировать их дедушку Х.Е.Г., проживавшего в спорном жилом доме, не могут служить основанием для восстановления пропущенного срока по смыслу ст. 1155 ГК РФ, поскольку указанные обстоятельства не могут быть расценены как объективные препятствия для принятия истцами наследства.

К тому же доказательств, свидетельствующих о том, что правомерные, предусмотренные законом действия Х.Е. и Х.Ю. по принятию наследства могли каким-то образом травмировать их деда - Х.Е.Г., истцами не представлено. Между тем, в силу ст. 56 ГПК РФ каждая сторона обязана доказать обстоятельства, на которые она ссылается в обоснований своих требований и возражений. Обязанность доказывания наличия уважительных причин пропуска срока для принятия наследства в соответствии со ст. 56 ГПК РФ, ст. 1155 ГК РФ возлагается на истцов.

Факт отсутствия у истцов сведений о наличии наследственного имущества и о его составе последними также не доказан. К тому же, это обстоятельство не является уважительной причиной для восстановления пропущенного срока для принятия наследства. Истцы на момент смерти их отца являлись совершеннолетними, спорный жилой дом расположен в ***, по соседству с жилым домом, в котором проживает мать истцов (***), и который истцы указывают в качестве своего места жительства в исковом заявлении. Из материалов дела не усматривается, что у истцов имелись какие-либо объективные препятствия в обращении к нотариусу, в отыскании наследственного имущества и установлении его состава.

При таких обстоятельствах, решение суда о восстановлении пропущенного срока для принятия наследства, включении имущества в состав наследства и о признании за истцами права собственности на доли наследственного имущества, оставшегося после смерти отца, нельзя признать законным и обоснованным, поскольку предусмотренных п. 1 ст. 1155 ГК РФ оснований для восстановления пропущенного истцами срока на принятие наследства у суда не имелось.

Требований, связанных с принятием наследства по праву представления после смерти их деда - Х.Е.Г., истцами заявлено не было, в связи с чем решение суда в части признания за истцами права на наследственное имущество, оставшееся после смерти их деда - Х.Е.Г., и в части определения доли ответчика К. в наследственном имуществе Х.Е.Г. также подлежит отмене, поскольку суд при вынесении решения в нарушение ч. 3 ст. 196 ГПК РФ вышел за пределы заявленных истцами требований. К тому же, решением суда в этой части нарушены права Ч., которая будучи супругой Х.Е.Г., является наследником первой очереди после его смерти, однако к участию в деле она не привлекалась. Решение суда препятствует оформлению ею прав на наследственное имущество в установленном законом порядке.

Решение Кирсановского районного суда Тамбовской области от 31 мая 2012 года (дело N 33-2069)

Кирсановский межрайонный прокурор обратился в суд в интересах В. с заявлением о признании отказа администрации г. Кирсанова Тамбовской области в постановке на учет в качестве нуждающегося в улучшении жилищных условий, члена семьи погибшего участника Великой Отечественной войны, незаконным, указав, что в ходе проведения прокурорской проверки по обращению В., который является членом семьи погибшего участника Великой Отечественной войны, установлено, что администрацией г. Кирсанова Тамбовской области ему было отказано в постановке на учет в качестве нуждающегося в жилом помещении на основании ст. 53 ЖК РФ, так как в период с *** года по *** года ему принадлежало жилое помещение, которое было им продано. Считает, что администрацией г. Кирсанова не учтены цели продажи жилого помещения и сделан преждевременный вывод о намеренном ухудшении жилищных условий с целью приобретения права состоять на учете в качестве нуждающегося в жилом помещении.

Решением Кирсановского районного суда Тамбовской области исковое заявление Кирсановского межрайонного прокурора в интересах В. оставлено без удовлетворения.

Определением судебной коллегии от 8 августа 2012 года решение суда первой инстанции отменено, принято новое решение, которым исковые требования прокурора удовлетворены.

При рассмотрении дела, коллегия указала что в соответствии со статьей 53 ЖК РФ намеренным ухудшением жилищных условий признаются лишь те действия, которые осуществлялись с единственной целью приобретения права состоять на учете в качестве нуждающихся в жилых помещениях, полагает, что судом сделан неверный вывод о намеренности ухудшений жилищных условий В.

Суд первой инстанции, разрешая дело и отказывая в удовлетворении заявленных требований, сослался на статью 53 Жилищного кодекса Российской Федерации, регулирующую последствия намеренного ухудшения гражданами своих жилищных условий, и указал, что решение администрации г. Кирсанова (постановление N 466 от 11 апреля 2012 года) об отказе в постановке на учет нуждающегося в улучшении жилищных условий, члена семьи погибшего участника ВОВ В., является правомерным, поскольку В. приобрел по договору от *** г. 1/4 доли в общей долевой собственности жилого дома по адресу ***, а затем продал его 29.04.2008 г., тем самым по мнению суда, намеренно ухудшил свои жилищные условия.

Между тем, с выводом суда первой инстанции нельзя согласиться, поскольку они основаны на неправильном толковании и применении норм материального права.

Как следует из материалов дела, В. является членом семьи погибшего (умершего) участника Великой Отечественной войны, о чем ему выдано удостоверение.

Жилой дом, расположенный по адресу ***, где В. фактически проживал вместе со своим отцом, участником Великой Отечественной войны В.П. до его смерти *** г., согласно справке N *** от *** г., выданной администрацией *** сельсовета, в 2010 году продан на слом.

Право на меру социальной поддержки по обеспечению жильем у В. как члена семьи погибшего участника Великой Отечественной войны возникло в связи с изменениями, внесенными в Федеральный закон от 12 января 1995 г. N 5-ФЗ "О ветеранах" Федеральным законом N 153-ФЗ от 05 июля 2008 г.

По объяснению В. жилое помещение по адресу *** им продано в связи с тем, что его отец В.П. отказался переезжать в г. Кирсанов.

Кроме того, продажа жилого помещения имело место *** года, то есть до внесения указанных изменений в Федеральный закон "О ветеранах", и было обусловлено необходимостью осуществления за его отцом участником ВОВ В.П. постоянного постороннего ухода по месту его жительства ***. Данное обстоятельство, как следует из материалов дела, никем в суде не оспаривалось.

Согласно статье 53 Жилищного кодекса Российской Федерации граждане, которые с намерением приобретения права состоять на учете в качестве нуждающихся в жилых помещениях совершили действия, в результате которых такие граждане могут быть признаны нуждающимися в жилых помещениях, принимаются на учет в качестве нуждающихся в жилых помещениях не ранее чем через пять лет со дня совершения указанных намеренных действий.

По смыслу указанной правовой нормы (на которую сослался суд, разрешая дело) ограничения в постановке граждан на учет нуждающихся в жилых помещениях должны считаться допустимыми лишь в том случае, если гражданами совершались умышленные действия с целью создания искусственного ухудшения жилищных условий, могущих привести к состоянию, требующему участия со стороны органов государственной власти и местного самоуправления в обеспечении их другим жильем. При этом применение этой нормы права должно осуществляться во взаимосвязи с пунктом 3 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которому в случаях, когда закон ставит защиту гражданских прав в зависимость от того, осуществлялись ли эти права разумно и добросовестно, разумность действий и добросовестность участников гражданских правоотношений предполагаются.

Указанные выше требования закона судом не были учтены при рассмотрении возникшего спора и привели к неправильному разрешению дела.

Учитывая приведенные обстоятельства, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что в действиях В. не усматривается умысел и недобросовестность при продаже жилого помещения по адресу ***.

Решением Сосновского районного суда Тамбовской области от 14 июня 2012 года (дело 33-2393/2012)

Истцы являлись участниками долевой собственности на земельный участок сельскохозяйственного назначения в границах КООП "П***" Сосновского района Тамбовской области.

В соответствии с протоколом общего собрания участников общей долевой собственности N *** от *** г. в ходе собрания было принято решение о выделении земельного участка в счет земельных долей, принадлежащих 619 участникам долевой собственности, в том числе истцам, для передачи его в аренду ООО "С***".

*** г. ООО "С***" с выступающей по доверенностям от 619 участников общей долевой собственности на земельный участок сельскохозяйственного назначения С. был заключен договор аренды выделенного и поставленного на кадастровый учет земельного участка общей площадью сельскохозяйственных угодий 37 146 100 кв м. (в том числе пашни - 31 858 200 кв м., сенокосы - 2 611 300 кв м, пастбища - 2 676 600 кв м.), с кадастровым номером ***, находящегося в границах СХПК "П***" Сосновского района Тамбовской области относительно ориентира поля ***. Договор был зарегистрирован в ЕГР.

15 мая 2009 года между ООО "С***" в лице генерального директора Л. и С., действующей по доверенностям в интересах участников общей долевой собственности, в том числе истцов, был заключен договор купли-продажи N 6, в соответствии с которым вышеуказанные лица передали в собственность ООО "С***" 60/3917 долей в праве общей долевой собственности на вышеуказанный земельный участок.

10 мая 2012 года представитель истцов Б. обратилась в суд с иском к ООО "С***" и А-м о признании договора купли-продажи недействительным ввиду его ничтожности и прекращении права собственности ООО "С***" на 60/3917 долей в праве общей долевой собственности на земельный участок.

Б. указала, что решением Сосновского районного суда Тамбовской области от 08 сентября 2011 года общее собрание КООП "П***" Сосновского района Тамбовской области, итоги которого оформлены протоколом N *** от *** года, было признано неправомочным, его решения - незаконными и не порождающими правовых последствий, признан незаконным и выдел земельного участка, произведенный на основании решения общего собрания. В связи с изложенным, истец полагал недействительным договор аренды земельного участка ввиду исключения его предмета, и, как следствие, недействительным и договор купли-продажи, заключенный с сельскохозяйственной организацией, законные основания для использования которой земельных долей отсутствовали.

Решением Сосновского районного суда Тамбовской области от 14 июня 2012 года договор купли-продажи N ***, заключенный *** года между ООО "С***" и С., действующей по доверенностям в интересах участников общей долевой собственности на земельный участок сельскохозяйственного назначения, в том числе истцов, признан недействительным в силу его ничтожности, применены последствия ничтожности сделки, стороны приведены в первоначальное положение. В основу выводов суда положены доводы, приведенные стороной истцов. Исковые требования в отношении А.А.Р., А.А.А., А.Н.И. оставлены без удовлетворения. С ООО "С***" в пользу истцов взысканы судебные расходы.

Определением судебной коллегии по гражданским делам от 17 сентября 2012 года решение суда отменено, по делу принято новое решение, в соответствии с которым в удовлетворении исковых требований отказано.

При рассмотрении спора коллегия исходила из того, что в соответствии с ч. 1 ст. 12 Федерального закона от 24 июля 2002 г. N 101-ФЗ "Об обороте земель сельскохозяйственного назначения" (в редакции, действовавшей по состоянию на 2009 г.) к сделкам, совершаемым с долями в праве общей собственности на земельный участок из земель сельскохозяйственного назначения, применяются правила Гражданского кодекса Российской Федерации.

В случае, если число участников долевой собственности на земельный участок из земель сельскохозяйственного назначения превышает пять, правила Гражданского кодекса Российской Федерации применяются с учетом особенностей, установленных настоящей статьей, а также статьями 13 и 14 настоящего Федерального закона.

Без выделения земельного участка в счет земельной доли такой участник долевой собственности по своему усмотрению вправе завещать свою земельную долю, внести ее в уставный (складочный) капитал сельскохозяйственной организации, использующей земельный участок, находящийся в долевой собственности, или передать свою земельную долю в доверительное управление либо продать или подарить ее другому участнику долевой собственности, а также сельскохозяйственной организации или гражданину - члену крестьянского (фермерского) хозяйства, использующим земельный участок, находящийся в долевой собственности. Участник долевой собственности вправе распорядиться земельной долей по своему усмотрению иным образом только после выделения земельного участка в счет земельной доли.

Согласно ч. 2 указанной нормы в случае, если участник долевой собственности на земельный участок из земель сельскохозяйственного назначения продает свою земельную долю без выделения земельного участка в счет своей земельной доли другому участнику долевой собственности, а также сельскохозяйственной организации или гражданину - члену крестьянского (фермерского) хозяйства, использующим земельный участок, находящийся в долевой собственности, извещать других участников долевой собственности о намерении продать свою земельную долю не требуется.

Из ч. 3 статьи следует, что предусмотренные настоящей статьей сделки с земельными долями могут осуществляться на основании доверенности, выданной участником долевой собственности другому участнику долевой собственности или иному лицу и удостоверенной должностным лицом органа местного самоуправления или удостоверенной нотариально.

В соответствии с ч. 1 ст. 14 вышеназванного закона владение, пользование и распоряжение земельным участком из земель сельскохозяйственного назначения, находящимся в долевой собственности более чем пяти лиц, осуществляются в соответствии с решением участников долевой собственности, которое принимается на общем собрании участников долевой собственности.

Судом установлено, что *** г. ООО "С***" и С., выступающей по доверенностям от имени участников общей долевой собственности на земельный участок сельскохозяйственного назначения (619 граждан) в границах КООП "П***" *** района Тамбовской области, был заключен договор аренды земельного участка при множественности лиц на стороне арендодателя. Договор купли-продажи зарегистрирован в установленном законом порядке. Предметом договора являлся земельный участок (массив) с кадастровым номером ***, площадью 37 146 100 кв м. (в том числе пашни - 31 858 200 кв м., сенокосы - 2 611 300 кв м, пастбища - 2 676 600 кв м), находящийся по адресу: относительно ориентира поля *** в границах СХПК "П***" *** района Тамбовской области.

*** года между ООО "С***" и С., действующей по доверенностям в интересах участников общей долевой собственности (10 граждан), был заключен договор купли-продажи N ***, в соответствии с которым вышеуказанные лица передали в собственность ООО "С***" 60/3917 долей в праве общей долевой собственности на вышеуказанный земельный участок.

Делая вывод о недействительности договора купли-продажи, суд первой инстанции не учел, что решение Сосновского районного суда Тамбовской области от 8 сентября 2011 года, которым было признано неправомочным общее собрание участников общей долевой собственности на земельный участок от *** года и принятые в ходе него решения о выделе земельного участка и передаче его в аренду ООО "С***", не имеет преюдициального значения для настоящего дела.

Предметом спорного договора купли-продажи являются доли в праве общей долевой собственности на земельный участок сельскохозяйственного назначения, который находился в пользовании сельскохозяйственной организации - ООО "С***" и данные о котором (характеристики, местоположение и ориентиры) полно приведены в договоре.

В силу вышеприведенных положений ст. 12 Федерального закона N 101-ФЗ осуществление выдела долей и оповещения других участников долевой собственности о намерении продать их ООО "С***" не требовалось.

Обстоятельства использования ООО "С***" земельного участка в составе долей, принадлежавших продавцам по спорному договору, подтверждено как сообщениями о том администрации Сосновского района, так и непризнанным недействительным договором аренды от *** г. Данный договор был зарегистрирован в установленном законом порядке. Предметом договора являлся земельный участок (массив) с кадастровым номером ***, площадью 37 146 100 кв м. (в том числе пашни - 31 858 200 кв м., сенокосы - 2 611 300 кв м., пастбища - 2 676 600 кв м), находящийся по адресу: относительно ориентира поля *** в границах СХПК "П***" Сосновского района Тамбовской области.

Как было установлено в ходе судебного разбирательства, подробные сведения о местоположении выделяемого земельного участка и передаче его в аренду ООО "С***" были опубликованы в СМИ, возражений после чего ни от администрации района, ни от каких-либо иных участников долей собственности не последовало. Указанное, согласно правовой позиции, изложенной в п. 4.2 Постановления Конституционного Суда РФ от 30 января 2009 г. N 1-П "По делу о проверке конституционности положений пунктов 2, 3 и 4 статьи 13 и абзаца второго пункта 1.1 статьи 14 Федерального закона "Об обороте земель сельскохозяйственного назначения" в связи с жалобой гражданки Л.Г. Погодиной", и при отсутствии решения общего собрания участников долевой собственности предопределяет согласованность всех заинтересованных лиц по освещенным в публикациях вопросам (намерения произвести выдел земельного участка и передать его в аренду с определением его местоположения).

Таким образом, оспаривание правомочий участников долевой собственности на земли сельскохозяйственного назначения на заключение с ответчиком договора купли-продажи долей, равно как и обстоятельств заключения данного договора по всем его существенным условиям, является несостоятельным.

Изложенное исключает признание спорной сделки недействительной в соответствии с положениями ст. 168 ГК РФ, определяющей, что ничтожной является сделка, не соответствующая требованиям закона или иным правовым актам.

Иные доводы, приведенные стороной истца в обоснование заявленных требований в судебном заседании суда апелляционной инстанции, а именно - о неведении участников долевой собственности о заключении С. от имени граждан договоров аренды и купли-продажи, о нарушении прав истцов ввиду неуплаты покупателем надлежащей стоимости приобретенного имущества, при рассмотрении дела в суде первой инстанции не заявлялись и предметом рассмотрения дела судом первой инстанции не являлись, в связи с чем судом апелляционной инстанции не были приняты.

Судебная коллегия также не согласилась с выводами суда первой инстанции относительно заявления стороны ответчиков о пропуске истцами срока для обращения в суд.

В соответствии с ч. 1 ст. 181 ГК РФ срок исковой давности по требованию о применении последствий недействительности ничтожной сделки составляет три года. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня, когда началось исполнение этой сделки.

Согласно п. 2 спорного договора купли-продажи стоимость передаваемых по договору долей земельного участка оплачена покупателем наличными денежными средствами полностью до подписания договора.

Поскольку в материалах дела представлены расписки о получении истцами в *** г. от ООО "С***" денежных средств в счет оплаты долей, подлежащих последующему отчуждению, то течение срока исковой давности по настоящему требованию следует исчислять именно с указанной даты, когда фактически и началось исполнение сделки купли-продажи.

Таким образом, на дату обращения истцов в суд срок исковой давности ими был пропущен.

Решение Уваровского районного суда Тамбовской области от 16 марта 2012 г. (дело N 33-2466)

К. обратился в суд с иском к ГУ - Управление Пенсионного фонда РФ в г. Уварово и Уваровском районе о включении в специальный стаж времени работы и назначении досрочной пенсии указав, что длительное время он работал в учреждении для детей, осуществлял педагогическую деятельность. Педагогический стаж составляет 23 года 01 месяц 21 день.

Однако, пенсионным фондом не был засчитан в льготный стаж период с 10.07.1986 г. по 03.05.1988 г. (01 г. - 9 м. 24 дн.) - служба в армии по призыву, а и также периоды с 02.01.1990 г. по 11.01.1990 г. (10 дн.) и с 23.03.1991 г. по 01.04.1991 г. (09 дн.) - ученические отпуска.

Просит включить указанные периоды в специальный стаж и назначить ему досрочную трудовую пенсии по старости с момента обращения - с 10.11.2011 г.

Решением Уваровского районного суда Тамбовской области от 16 марта 2012 г. требования К. были удовлетворены частично. В специальный стаж были включены периоды нахождения в ученических отпусках с 02.01.1990 г. по 11.01.1990 г. и с 23.03.1991 г. по 01.04.1991 г. В остальной части иска было отказано.

Определением судебной коллегии от 3 сентября 2012 года решение суда в части отказа во включении в стаж периодов службы в составе Вооруженных сил СССР отменено. Управление Пенсионного фонда обязано назначить истцу пенсию по старости.

При рассмотрении спора коллегия исходила из того, что в соответствии с подпунктом 19 пункта 1 статьи 28 Федерального закона от 17 декабря 2001 г. N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости предоставляется лицам, не менее 25 лет осуществлявшим педагогическую деятельность в учреждениях для детей, независимо от их возраста.

ГАРАНТ:

По-видимому, в предыдущем абзаце допущена опечатка. Вместо "в соответствии с подпунктом 19 пункта 1 статьи 28" имеется в виду "в соответствии с подпунктом 19 пункта 1 статьи 27"

Для определения права граждан на досрочную трудовую пенсию по старости в связи с указанной деятельностью подлежит применению Список должностей и учреждений, работа в которых засчитывается в стаж работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости лицам, осуществлявшим педагогическую деятельность в государственных и муниципальных учреждениях для детей, утвержденный постановлением Правительства Российской Федерации от 29 октября 2002 г.

Указанным нормативным документом, не предусмотрено включение в стаж педагогической работы периода службы в Вооруженных Силах, органах внутренних дел.

Не предусматривалось включение вышеназванных служб и действовавшими до 1 января 2002 г. нормативными правовыми актами, которые принимались в соответствии с Законом Российской Федерации от 20 ноября 1990 г. "О государственных пенсиях в Российской Федерации".

Вместе с тем согласно п. 1 Положения о порядке исчисления стажа для назначения пенсий за выслугу лет работникам просвещения и здравоохранения, утвержденного постановлением Совета Министров СССР от 17 декабря 1959 г. N 1397, учителям и другим работникам просвещения кроме работы в учреждениях, организациях и должностях, засчитывалась служба в составе Вооруженных Сил СССР, Министерства внутренних дел СССР и органах милиции.

Указанная служба подлежала включению в стаж при определенном условии.

В силу п. 4 данного Положения период службы засчитывался в стаж работы по специальности в том случае, если не менее 2/3 стажа, требуемого для назначения пенсии в соответствии с этим Положением, проходило в учреждениях, организациях, должностях, работа в которых давала работникам просвещения право на пенсию за выслугу лет.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлении от 29 января 2004 г. N 2-П, а также в ряде его определений, ст. 6 (ч. 2), 15 (ч. 4), 17 (ч. 1), 18, 19 и 55 (ч. 1) Конституции Российской Федерации по своему смыслу предполагают правовую определенность и связанную с ней предсказуемость законодательной политики в сфере пенсионного обеспечения, необходимые для того, чтобы участники соответствующих правоотношений могли в разумных пределах предвидеть последствия своего поведения и быть уверенными в том, что приобретенное ими на основе действующего законодательства право будет уважаться властями и будет реализовано.

Истец проходил службу в составе Вооруженных сил СССР с 10.07.1986 г. по 03.05.1988 г., что подтверждается военным билетом.

Не менее 2/3 стажа работы истца приходится на работу в учреждениях, организациях и должностях, работа в которых дает право на пенсию по выслуге лет, как того требует п. 4 Положения о порядке исчисления стажа для назначения пенсий за выслугу лет работникам просвещения и здравоохранения, утвержденного постановлением Совета Министров СССР от 17.12.1959 г. N 1397.

Действовавшее пенсионное законодательство не связывало возможность включения в стаж работы по специальности с таким условием как призыв на военную службу в период трудовой деятельности по специальности.

В связи с чем, ссылка суда первой инстанции на Инструкцию о порядке исчисления заработной платы работников просвещения, утвержденной приказом Министерства просвещения СССР от 16 мая 1985 года N 94 как основание отказа во включении в специальный стаж службы в составе Вооруженных сил СССР является необоснованной.

Учитывая, что право на пенсию у К. с учетом включения в стаж службы в Вооруженных Силах СССР возникло с момента обращения 10.11.2011 г., то требование о назначении пенсии коллегией было удовлетворено.

Решение Ленинского районного суда г. Тамбова от 03 июля 2012 года (дело 33 - 2469/2012)

29 февраля 2012 г. К., проживающая на территории Тамбовского района Тамбовской области, обратилась в администрацию г. Тамбова с заявлением о предоставлении ей земельного участка под строительство индивидуального жилого дома, однако 12 марта 2012 г. получила письмо комитета архитектуры, развития и реконструкции администрации г. Тамбова об отказе ей в предоставлении земельного участка в связи с тем, что она не является жителем города Тамбова с рекомендацией обратиться в орган местного самоуправления по месту регистрации.

К. обратилась в суд, просила признать отказ администрации г. Тамбова в предоставлении ей бесплатно в собственность земельного участка под индивидуальное жилищное строительство незаконным и обязать ответчика рассмотреть данный вопрос. Указала, что в соответствии со ст. 7 Закона Тамбовской области "О регулировании земельных отношений в Тамбовской области от 05.12.2007 г. N 316-З и ст. 2 Федерального закона "О ветеранах" от 12.01.1995 г. N 5-ФЗ она, как ветеран тыла, имеет соответствующие права. Кроме того, полагает, что закон не устанавливает каких-либо ограничений на предоставление земельного участка в связи с проживанием гражданина в том или ином населенном пункте Тамбовской области.

Решением Ленинского районного суда г. Тамбова от 03 июля 2012 года исковые требования К. удовлетворены в полном объеме: отказ администрации г. Тамбова в предоставлении бесплатно в собственность земельного участка под индивидуальное жилищное строительство К. был признан незаконным, администрация г. Тамбова обязана рассмотреть вопрос о предоставлении К. бесплатно в собственность земельного участка под индивидуальное жилищное строительство на основании ч. 1 п. 2 ст. 7 Закона Тамбовской области от 05 декабря 2007 г. N 316-З "О регулировании земельный отношений в Тамбовской области".

Определением судебной коллегии от 24 сентября 2012 года решение суда первой инстанции отменено, по делу принято новое решение, в удовлетворении требований К. отказано.

При рассмотрении спора коллегия исходила из того, что в силу положений ст. 29 ЗК РФ предоставление гражданам и юридическим лицам земельных участков из земель, находящихся в государственной или муниципальной собственности, осуществляется на основании решения исполнительных органов государственной власти или органов местного самоуправления, обладающих правом предоставления соответствующих земельных участков в пределах их компетенции в соответствии со статьями 9, 10 и 11 настоящего Кодекса.

Условия предоставления земельных участков на территории Тамбовской области регламентируются положениями Закона Тамбовской области "О регулировании земельных отношений в Тамбовской области" от 05.12.2007 года N 316-З (далее Закон N 316-З).

В соответствии с п. 2 ст. 7 Закона N 316-З предоставление земельных участков бесплатно в собственность граждан по установленным нормам осуществляется для ведения личного подсобного хозяйства, индивидуального жилищного строительства, садоводства или огородничества (по выбору гражданина) проживающим на территории Тамбовской области участникам Великой Отечественной войны, а также гражданам, на которых законодательством распространены социальные гарантии и льготы участников Великой Отечественной войны.

В основу обращения К. с заявлением о предоставлении ей земельного участка положена ее позиция о наличии у нее права на получение указанных социальных гарантий.

Правовые гарантии социальной защиты указанной категории граждан определены положениями Федерального закона от 12 января 1995 г. N 5-ФЗ "О ветеранах" (далее Закон N 5-ФЗ).

В ст. 2 Закона N 5-ФЗ четко разграничены категории граждан, являющихся Ветеранами Великой Отечественной войны, статус которых определен как участники Великой Отечественной войны (п. 1 ч. 1 статьи, всего в девяти подпунктах), и граждан, являющихся Ветеранами Великой Отечественной войны, но к участникам Великой Отечественной войны не относящихся (п. 2, п. 3, п. 4 ч. 1 статьи).

Как следует из содержания удостоверения К., она имеет право на льготы, определенные в ст. 20 Закона N 5-ФЗ, предоставляемые Ветеранам Великой Отечественной войны - лицам, награжденным орденами или медалями СССР за самоотверженный труд в период Великой Отечественной войны (п. 4 ч. 1 ст. 2 вышеприведенной нормы).

Указанная категория граждан к участникам Великой Отечественной войны положениями Закона N 5-ФЗ не отнесена, предоставляемые каждой из рассматриваемых категорий меры социальной поддержки индивидуализированы.

В соответствии со ст. 20 Закона N 5-ФЗ в редакции, действовавшей до 31.12.2004 г., предусматривалось право тружеников тыла на бесплатное получение земельных участков в размерах, определяемых законодательством, для жилищного строительства.

Статьей 20 Закона N 5-ФЗ в действующей редакции определено, что меры социальной поддержки лиц, проработавших в тылу в период с 22 июня 1941 года по 9 мая 1945 года не менее шести месяцев, исключая период работы на временно оккупированных территориях СССР, либо награжденных орденами или медалями СССР за самоотверженный труд в период Великой Отечественной войны, определяются законами и иными нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации.

На территории Тамбовской области, вопреки позиции стороны истца, меры социальной поддержки участников Великой Отечественной войны и лиц, награжденных орденами или медалями СССР за самоотверженный труд в период Великой Отечественной войны, также разграничены. На тружеников тыла социальные гарантии и льготы участников Великой Отечественной войны не распространяются.

Так, правовые и организационные основы предоставления мер социальной поддержки труженикам тыла определены Законом Тамбовской области от 27 февраля 2009 г. N 497-З "О мерах социальной поддержки тружеников тыла, ветеранов труда и лиц, к ним приравненных, жертв политических репрессий, ветеранов труда Тамбовской области" (далее Закон N 497-З).

Статьей 7 Закона N 497-З установлено, что предоставление мер социальной поддержки гражданам, указанным в настоящем Законе, осуществляется по месту постоянного или преимущественного проживания на территории Тамбовской области.

Поскольку К. жителем г. Тамбова не является, то ее обращение с заявлением о предоставлении земельного участка в администрацию г. Тамбова (в силу ст. 11 ЗК РФ, положений Федерального закона от 6 октября 2003 г. N 131-ФЗ "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" и Устава города Тамбова наделенную полномочиями на решение вопросов местного значения по владению, пользованию и распоряжению имуществом, находящимся в муниципальной собственности, в том числе в области использования земель, только в границах указанного муниципального образования), вопреки выводам суда первой инстанции, изложенным в обжалуемом решении, не основано на положениях действующего законодательства. Сообщение администрации г. Тамбова о необходимости обращения К. в орган местного самоуправления по месту регистрации по месту жительства является обоснованным.

В связи с тем, что в перечне мер социальной поддержки, содержащемся в ст. 4 Закона N 497-З, право на бесплатное предоставление труженикам тыла земельных участков не предусмотрено, то не основаны на законе и выводы суда о соответствующих правах К. в соответствии с положениями п. 2 ст. 7 Закона Тамбовской области от 05 декабря 2007 г. N 316-З "О регулировании земельный отношений в Тамбовской области".

Решение Октябрьского районного суда г. Тамбова от 12 апреля 2012 (дело N 33-2673)

С. является инвалидом второй группы вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС с 1997 года, в связи с чем в соответствии с Законом Российской Федерации "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС" ей в возмещение вреда здоровью ежемесячно выплачивалась компенсация: в 2002 г. в сумме 2500 руб., в 2003 г. - 2500 руб., в 2004 г. - 2500 руб., в 2005 г. с января по июнь - 3450 руб. и с 01.07.2005 г. - 3726 руб., в 2006 г. с января по апрель - 3726 руб., май - 3795 руб., с 01.06.2006 г. - 4117 руб. 58 коп., в 2007 г. с января по апрель - 4117 руб. 58 коп.; с 01.05.2007 г. - 4508 руб. 09 коп.; в 2008 г. с января по март 4823 руб. 66 коп., с апреля по сентябрь 4891 руб. 28 коп., с мая по декабрь 4981 руб. 44 коп.; в 2009 г. с января по июль 5404 руб. 86 коп., с августа по декабрь 5629 руб. 03 коп.; в 2010 г. - 6191 руб. 93 коп., в 2011 г. - 6594 руб. 40 коп., с 2012 г. - 6990 руб. 07 коп.

18 января 2012 года С. обратилась в суд с иском к Тамбовскому областному государственному бюджетному учреждению социального обслуживания населения "***" о перерасчете указанных выплат, начиная с 01 января 2002 года исходя из величины роста прожиточного минимума в Тамбовской области. В обоснование иска указала, что индексация выплат в возмещение вреда здоровью произведена не в полном объеме, согласно Определения Конституционного Суда РФ N 364-0 от 04.10.2005 г. в случае, если применение вводимого оспариваемыми нормами порядка индексации компенсационных выплат приводит к уменьшению - для указанного периода - размера таких выплат, рассчитанных в соответствии с ранее действовавшим критерием индексации (на основе величины прожиточного минимума в субъекте Российской Федерации), суды должны применять благоприятный для получателей данных выплат критерий их индексации. В связи с чем просила проиндексировать причитающиеся выплаты с применением индексов 1,642 - за 2002 г., 1,241 - за 2003 г., 1,151 - за 2004 г., а также по уровню инфляции в 2005 г., 2006 г., 2007 г., 2008 г., 2009 г., 2010 г., 2011 г., 2012 г. и взыскать задолженность за период с 01 января 2002 г. по 31 января 2012 г. в сумме 376 416 руб. 84 коп., а также установить ежемесячную выплату в возмещение вреда здоровью в размере 11 880 руб. 16 коп., начиная с 01.02.2012 года с последующей индексацией согласно действующего законодательства.

Решением Октябрьского районного суда г. Тамбова от 12 апреля 2012 года исковые требования С. удовлетворены.

Определением судебной коллегии от 17 октября 2012 года решение суда первой инстанции отменено, в иске С. отказано.

Разрешая спор и удовлетворяя исковые требования, суд, сославшись на Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 19 июня 2002 года N 11-П, пришел к выводу об удовлетворении требований об индексации ежемесячной суммы возмещения вреда здоровью с учетом величины прожиточного минимума для пенсионеров в Тамбовской области с 1 января 2002 года по 1 января 2005 года и индексов инфляции с 1 января 2005 года по 1 января 2012 года.

Между тем, судебная коллегия нашла приведенный вывод суда первой инстанции существенно нарушающим нормы материального права.

Ссылаясь на Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 19 июня 2002 года N 11-П, которым предусмотрено право судов принимать решения об индексации соответствующих сумм исходя из роста величины прожиточного минимума в субъекте Российской Федерации, суд первой инстанции не принял во внимание, что данная конституционно-правовая мера была адресована исключительно судебным органам и носила временный характер. Как указано в пункте 2 Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 19 июня 2002 года N 11-П "впредь до внесения соответствующих изменений в действующее законодательство суды общей юрисдикции при рассмотрении конкретных дел вправе принимать решения о выплате гражданам, пострадавшим вследствие чернобыльской катастрофы, соответствующих сумм возмещения вреда с учетом их ежегодной индексации исходя из роста величины прожиточного минимума в субъекте Российской Федерации". Конституционный Суд признал не соответствующими Конституции Российской Федерации части третьей статьи 5 Закона Российской Федерации "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС" (в редакции от 12 февраля 2001 года), части третьей статьи 2 Федерального закона от 12 февраля 2001 года "О внесении изменений и дополнений в Закон Российской Федерации "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС", постольку, поскольку они, устанавливая ежегодную индексацию сумм возмещения вреда исходя из роста величины прожиточного минимума в целом по Российской Федерации, не предусматривают при этом такой механизм индексации, которым обеспечивались бы ее своевременность и безусловность, и потому носят неопределенный характер.

Судебная коллегия указала, что выводы суда об индексации назначенных С. в твердом денежном размере в соответствии с пунктом 15 части первой статьи 14 Закона Российской Федерации от 15 мая 1991 года N 1244-1 "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС" ежемесячных выплат в возмещение вреда здоровью, причиненного в результате участия в ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС, пропорционально росту прожиточного минимума в субъекте Российской Федерации и уровню инфляции, основаны на неверном толковании и применении норм материального права.

На момент обращения истца в суд законодателем установлен порядок индексации.

Указанные выплаты индексируются с 19 июня 2002 года, исходя из уровня инфляции, установленного Федеральным законом от 30 декабря 2001 года N 194-ФЗ и Федеральным законом от 24 декабря 2002 года N 176-ФЗ, в порядке, определяемом Правительством Российской Федерации (статья 3 Федерального закона от 26 апреля 2004 года N 31-ФЗ).

Постановлением Правительства Российской Федерации от 25 мая 2005 года N 326 утверждены Правила индексации размеров некоторых ежемесячных денежных компенсаций и иных выплат за период с 19 июня 2002 года по 31 мая 2004 года гражданам, подвергшимся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС, членам их семей и возврата в 2005 - 2006 годах недополученных сумм.

В последующем, порядок индексации названных сумм, также устанавливается постановлениями Правительства Российской Федерации, с учетом уровня инфляции, установленного Федеральным законом "О федеральном бюджете" на соответствующий год.

Таким образом, выводы суда относительно необходимости индексации назначенных С. ежемесячных выплат в возмещение вреда здоровью являются ошибочными, основанными на неправильном толковании норм материального права, поскольку на момент её обращения с настоящим иском законодателем установлен порядок индексации исходя из уровня инфляции, в связи с чем применение ранее действовавшего порядка не допускается.

Кроме того, как усматривается из материалов дела, истцу производилась индексация назначенных сумм возмещения вреда здоровью своевременно, исходя из порядка, установленного соответствующими постановлениями Правительства Российской Федерации.

Решение Моршанского районного суда от 30 июля 2012 года (дело N 3-2806)

К.А. обратилась в суд с иском к К.С. о взыскании денежных средств, в обоснование заявленных требований указав, что 08.11.2010 года она передала К.С. денежные средства в размере 410 000 рублей, данная сделка была совершена между ней и ответчиком в устной форме. К.С. является её племянником и при передаче денег, он заверил ее, что обязательно возвратит вышеуказанную сумму денег при первом ее требовании. Свидетелем при передаче денег была супруга К.С. - К.Р. Истица является пенсионером, инвалидом первой группы. Из-за доверия к своему племяннику, а также в силу своей юридической безграмотности при передаче денежных средств К.С., она не потребовала от него расписку. Начиная с ноября 2011 года, она стала требовать от К.С. возврата переданной суммы, ответчик обещал вернуть деньги в ближайшее время, как только продаст автомобиль, но никаких действий по возврату денежных средств от него не последовало. 08.02.2012 года на адрес ответчика было направлено письменное требование о возврате денег. Данное требование было направлено по почте заказным письмом с уведомлением. 15.02.2012 года она получила карточку почтового уведомления с отметкой о получении письма с подписью ответчика в получении заказной корреспонденции. До настоящего времени деньги К.А. не возращены.

В процессе рассмотрения дела истица уточнила исковые требования и указала, что она передела К.С. денежные средства на хранение, письменный договор хранения, расписка о принятии денежных средств на хранение между ними не составлялся. Просила взыскать с ответчика денежные средства в размере 410 000 рублей.

Решением Моршанского районного суда Тамбовской области от 30 июля 2012 года требования К.А. удовлетворены.

С К.С. в пользу К.А. взысканы денежные средства в размере 410 000 рублей.

С К.С. в доход местного бюджета взыскана госпошлина в размере 7 300 рублей.

Определением судебной коллегии от 3 октября 2012 года решение суда было отменено, принято новое решение в соответствии с которым в иске К.А. отказано.

Отменяя решение суда, коллегия указала, что суд первой инстанции пришел к выводу о том, что между сторонами был заключен договор хранения, в соответствии с которым истица передала ответчику на хранение денежную сумму в размере 410 000 рублей и при разрешении спора руководствовался положениями ч. 3 ст. 887 ГК РФ, приняв в качестве доказательств, подтверждающих заявленные требования свидетельские показания, допрошенных в ходе рассмотрения дела Ж., П., С., Л.

С выводами суда коллегия не согласиться по следующим основаниям.

Из материалов дела, пояснений ответчика в ходе рассмотрения дела следовало, что он отрицал сам факт получения от истицы на хранение денежных средств в размере 410 000 рублей. Тем самым указанное обстоятельство подлежало установлению по делу и обязанность представления доказательств в подтверждение заключения договора хранения в данном случае возлагается на истицу.

Согласно ч. 1 ст. 887 ГК РФ договор хранения должен быть заключен в письменной форме.

Письменных доказательств, подтверждающих заключение договора дарения между сторонами, суду предоставлено не было.

В соответствии с ч. 1 ст. 162 ГК РФ несоблюдение простой письменной формы сделки лишает стороны права в случае спора ссылаться в подтверждение сделки и ее условий на свидетельские показания.

Ссылка суда в данном случае на положения ч. 3 ст. 887 ГК РФ является неверной, поскольку указанная норма предусматривает возможность ссылки на свидетельские показания при несоблюдении письменной формы договора хранения лишь в случае спора о тождестве вещей переданных на хранение о возвращенных хранителем.

Кроме этого, показания вышеуказанных свидетелей не подтверждают факт передачи истицей денежных средств ответчику на хранение.

Что касается сведений из СБ РФ о наличии денежных средств на счетах ответчика и его жены, то данные обстоятельства также не свидетельствуют о заключенном договоре хранение между сторонами.

Ссылки в решении суда на доходы ответчика и его жены, а также получение им кредита для покупки машины, не подтверждают заявленные истицей требования исходя из положений ст. ст. 59 - 60 ГПК РФ.

При указанных обстоятельствах, оснований для удовлетворения заявленных требований не имелось.

Решение Моршанского районного суда Тамбовской области от 27 февраля 2012 (дело N 33-1323).

Прокуратурой города Моршанска по заданию прокуратуры Тамбовской области от 29.07.2011 года N 07-22-2010 проведена проверка соблюдения законодательства об охране и воспроизводстве лесов.

Проверкой установлено, что на территории Моршанского района имеется 7653 га древесно-кустарниковой растительности, не входящей в лесной фонд, из которых: 3495 га - полезащитные лесные полосы.

В ходе проведения проверки был выявлен факт нахождения полезащитных лесополос в границах ранее действовавшего СХПК ***, расположенного на территории *** сельсовета, требующих проведение охранно-восстановительных мероприятий. Общая площадь полезащитных лесополос, расположенных на территории *** сельсовета, составляет 32 га.

Согласно ст. 9 Конституции РФ земля и другие природные ресурсы могут находиться в государственной, муниципальной, частной и иных формах собственности.

Как показала проверка, указанные полезащитные лесные полосы расположены на землях сельскохозяйственного назначения.

В соответствии с ч. 2 ст. 77 Земельного кодекса РФ в составе земель сельскохозяйственного назначения выделяются также земли, занятые лесными насаждениями, предназначенными для обеспечения защиты земель от воздействия негативных (вредных) природных, антропогенных и техногенных явлений.

Проверкой установлено, что при выделении земель сельскохозяйственного назначения вновь образованным хозяйствующим субъектам, пришедшим на смену ранее действовавшим колхозам и совхозам, полезащитные лесные насаждения не передавались, право собственности не определялось и, как следствие, новые землепользователи не несут ответственности за сохранность полезащитных лесополос. Лишенные охраны и ухода, повреждаемые пожарами, агрохимикатами, незаконными рубками, лесонасаждения постепенно теряют свое функциональное назначение.

Земельные участки, в том числе и занятые лесонасаждениями, представляют собой часть окружающей природы, являются элементом экосистемы, а поэтому находятся в сфере эколого-правового режима регулирования.

Это обстоятельство влияет на правовой режим использования земель, поскольку субъекты правоотношений по использованию земель обязаны осуществлять использование и охрану земельных участков на основе комплексного подхода как к сложным природным образованиям.

С учетом того, что в настоящее время на территории Моршанского района не имеется колхозов и совхозов, собственность на вышеуказанные насаждения не определена, полезащитные лесные полосы являются бесхозяйными.

В соответствии со ст. 130 Конституции РФ местное самоуправление осуществляет владение, пользование и распоряжение муниципальной собственностью, к которой относится все то, что не является федеральной собственностью субъектов РФ и частной собственностью.

Согласно п. 10 ст. 3 Федерального закона от 25.10.2011 года N 137-ФЗ "О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации" распоряжение земельными участками, государственная собственность на которые не разграничена, осуществляется органами местного самоуправления муниципальных районов.

ГАРАНТ:

По-видимому, в предыдущем абзаце допущена опечатка. Дату названного Федерального закона вместо "25.10.2011 года" следует читать "25.10.2001 года"

Полезащитные лесные полосы расположены на землях сельскохозяйственного назначения, оборот которых регулируется Федеральным законом от 24.07.2002 г. N 101-ФЗ "Об обороте земель сельскохозяйственного назначения", и находятся на межпоселенческих территориях.

В соответствии с ч. 1 ст. 15 Федерального закона от 06.10.2003 года N 131-ФЗ "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" к вопросам местного значения муниципального района отнесена организация мероприятий межпоселенческого характера по охране окружающей среды; по защите территории муниципального района от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера; владение, пользование и распоряжение имуществом, находящимся в муниципальной собственности муниципального района.

Тем не менее, администрацией Моршанского района никаких мер по признанию права муниципальной собственности на полезащитные лесные полосы не принимается. В связи с чем, на протяжении длительного времени работы по содержанию и очистке лесопосадок от валежника не проводились, что в пожароопасный период создавало благоприятные условия для возникновения пожаров, что могло привести к уничтожению не только зеленых насаждений, но и зерновых культур, произрастающих в непосредственной близости от них.

В связи с этим администрацией района должны быть созданы условия по поддержанию устойчивых ландшафтов и охраны земель и приняты меры по признанию права муниципальной собственности на земельные участки, занятые полезащитными лесными полосами.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 24, 45, 131, 132 ГПК РФ, ст. ст. 27, 35 Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации", прокурор г. Моршанска, действующий в интересах Российской Федерации", просит суд обязать администрацию Моршанского района произвести юридические действия по признанию права муниципальной собственности на земельные участки, занятые полезащитными лесными полосами, расположенные на территории *** сельсовета Моршанского района в границах бывшего СХПК *** протяженностью 32 га.

Решением Моршанского районного суда Тамбовской области от 27 февраля 2012 года иск прокурора г. Моршанска Тамбовской области, действующего в интересах Российской Федерации, к администрации Моршанского района о понуждении по принятию мер по признанию права муниципальной собственности на земельные участки, занятые полезащитными лесными полосами удовлетворен.

На администрацию Моршанского района Тамбовской области возложена обязанность произвести юридические действия по признанию права муниципальной собственности на земельные участки, занятые полезащитными лесными полосами, расположенные на территории *** сельсовета Моршанского района в границах бывшего СХПК *** общей площадью 28,6 га.

Определением судебной коллегии от 25 июня 2012 года решение суда первой инстанции отменено, в иске прокурора к Администрации Моршанского района отказано.

При рассмотрении спора коллегия исходила из того, что полезащитные лесополосы - искусственные лесонасаждения вдоль полей в виде полос, защищающие поля от суховеев, способствующие равномерному распределению снега по поверхности, улучшающие водный режим почвы путем задержания снега и уменьшения испарения, предотвращающие эрозию почв и роста оврагов.

Полезащитные лесополосы создаются на землях сельскохозяйственного назначения (среди пахотных земель, на пастбищах, в садах).

При выделении земель сельхозназначения вновь образованным хозяйствующим субъектам, пришедшим на смену ранее действовавшим колхозам и совхозам, полезащитные лесные насаждения не передавались, право собственности не определялось, следовательно, новые землепользователи не несут ответственности за сохранность полезащитных полос, не занимаются их воспроизводством.

Лишенные охраны и ухода, повреждаемые пожарами, агрохимикатами, незаконными рубками, лесонасаждения теряют свое функциональное назначение, что отражается на экологии, поскольку земельные участки, занятые полезащитными лесонасаждениями, являются частью окружающей природы, элементом экосистемы.

Субъекты правоотношений по использованию земель обязаны осуществлять использование и охрану земельных участков на основе комплексного подхода как к сложным природным образованиям.

В соответствии со ст. 4 Федерального закона от 10 января 2002 г. N 7-ФЗ "Об охране окружающей среды" объектами охраны окружающей среды от загрязнения, истощения, деградации, порчи, уничтожения и иного негативного воздействия хозяйственной и иной деятельности являются: земли, недра, почвы; поверхностные и подземные воды; леса и иная растительность, животные и другие организмы и их генетический фонд; атмосферный воздух, озоновый слой атмосферы и околоземное космическое пространство.

Удовлетворяя исковые требования прокурора Моршанского района о возложении на администрацию района обязанности произвести юридические действия по признанию права муниципальной собственности на земельные участки, занятые полезащитными лесными полосами, расположенные на территории *** сельсовета Моршанского района, суд руководствовался положениями пункта 10 статьи 3 Федерального закона от 25.10.2011 г. N 137-ФЗ "О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации", согласно которому распоряжение земельными участками, государственная собственность на которые не разграничена, осуществляется органами местного самоуправления муниципальных районов, городских округов, если иное не предусмотрено законодательством Российской Федерации об автомобильных дорогах и о дорожной деятельности.

ГАРАНТ:

По-видимому, в предыдущем абзаце допущена опечатка. Дату названного Федерального закона вместо "25.10.2011 года" следует читать "25.10.2001 года"

Коллегия не согласилась с выводами суда первой инстанции о том, что земельные участки под полезащитными лесными полосами являются муниципальной собственностью.

В пункте 10 статьи 3 Федерального закона от 25.10.2011 г. N 137-ФЗ "О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации", на который сослался суд в решении, говорится о распоряжении органами местного самоуправления муниципальных районов земельными участками, государственная собственность на которые не разграничена, до разграничения собственности, а не о том, что данные участки являются собственностью муниципальных районов.

ГАРАНТ:

По-видимому, в предыдущем абзаце допущена опечатка. Дату названного Федерального закона вместо "25.10.2011 года" следует читать "25.10.2001 года"

Статьей 3.1 Федерального закона от 25.10.2001 г. N 137-ФЗ "О введении в действие Земельного кодекса" в целях разграничения государственной собственности на землю определены виды собственности на земельные участки: федеральная, субъектов РФ, поселений, городских округов, муниципальных районов.

Таким образом, для указанных в данной статье субъектов возникли основания для регистрации права собственности на обозначенные земельные участки.

В соответствии с абз. 2 ч. 2 ст. 130 Конституции РФ местное самоуправление осуществляет владение, пользование и распоряжение муниципальной собственностью, к которой относится все то, что не является государственной собственностью.

ГАРАНТ:

По-видимому, в предыдущем абзаце допущена опечатка. Вместо "В соответствии с абз. 2 ч. 2 ст. 130 Конституции РФ" имеется в виду "В соответствии с ч. 1 ст. 130 Конституции РФ"

В соответствии с частями 1, 2 статьи 214 ГК РФ государственной собственностью в Российской Федерации является имущество, принадлежащее на праве собственности Российской Федерации (федеральная собственность), и имущество, принадлежащее на праве собственности субъектам Российской Федерации - республикам, краям, областям, городам федерального значения, автономной области, автономным округам (собственность субъекта Российской Федерации).

Земля и другие природные ресурсы, не находящиеся в собственности граждан, юридических лиц либо муниципальных образований, являются государственной собственностью.

Поскольку полезащитные лесополосы *** сельсовета Моршанского района не находятся в собственности муниципального образования - администрации Моршанского района, они относятся к государственной собственности.

Согласно пункту 2 статьи 260 ГК РФ на основании закона и в установленном им порядке определяются земли сельскохозяйственного и иного целевого назначения, использование которых для других целей не допускается или ограничивается. Пользование земельным участком, отнесенным к таким землям, может осуществляться в пределах, определяемых его целевым назначением.

Из статьи 77 Земельного кодекса РФ следует, что в состав земель сельскохозяйственного назначения входят сельскохозяйственные угодья, земли, занятые внутрихозяйственными дорогами, коммуникациями, лесными насаждениями, предназначенными для обеспечения защиты земель от воздействия негативных (вредных) природных, антропогенных и техногенных явлений, водными объектами, а также зданиями, строениями, сооружениями, используемыми для производства, хранения и первичной переработки сельскохозяйственной продукции.

В ходе судебного разбирательства установлено, что у муниципального образования Моршанский район отсутствует право собственности на земли сельскохозяйственного назначения под полезащитными лесополосами, данные земли находятся лишь в распоряжении муниципального образования как земельные участки, государственная собственность на которые не разграничена.

Данные земельные участки не находились в собственности юридических лиц, граждан и муниципальных образований, и никто от этой собственности в установленном законом порядке не отказывался.

Таким образом, земельные участки под полезащитными полосами, расположенные на землях сельскохозяйственного назначения на территории *** сельского Совета Моршанского района Тамбовской области, на которые отсутствует государственная регистрация права собственности, и государственная собственность на которые на данный момент не разграничена, в соответствии с ч. 2 ст. 214 ГК РФ являются государственной собственностью.

Утверждение прокурора Моршанского района о том, что данные земли являются бесхозными, не основано не законе.

Кроме того, в обоснование принятого решения суд сослался на часть 1 статьи 15 Федерального закона от 06.10.2003 г. N 131-ФЗ "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации", согласно которой к вопросам местного значения муниципального района в числе других относятся организация мероприятий межпоселенческого характера по охране окружающей среды; участие в предупреждении и ликвидации последствий чрезвычайных ситуаций на территории муниципального района.

Однако в части 3 статьи 50 Федерального закона "Об общих принципах местного самоуправления в Российской Федерации" дан исчерпывающий перечень имущества, которое может находиться в муниципальной собственности муниципального района. В этом перечне отсутствуют земельные участки сельскохозяйственного назначения, занятые полезащитными лесополосами.

В то же время Федеральным законом "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" от 06.10.1999 г. N 184-ФЗ к полномочиям органов государственной власти субъекта Российской Федерации по предметам совместного ведения с РФ и субъектов РФ, осуществляемыми данными органами самостоятельно за счет средств бюджета субъекта РФ относится решение вопросов планирования использования земель сельскохозяйственного назначения, перевода земель сельскохозяйственного назначения, за исключением земель, находящихся в федеральной собственности, в другие категории земель, передачи объектов собственности субъекта РФ в муниципальную собственность, предупреждения чрезвычайных ситуаций межмуниципального и регионального характера, стихийных бедствий, эпидемий и ликвидации их последствий (ч. 2 ст. 26.3).

А согласно статье 26.11 данного Федерального закона имущество, необходимое для осуществления полномочий, указанных в статье 26.3 настоящего ФЗ, относится к собственности субъекта Российской Федерации.

Судебная коллегия также отмечает, что в статье 2 Федерального закона "О мелиорации земель" от 08.12.1995 г. N 4-ФЗ даются понятия мелиорации земель и мелиоративных мероприятий:

ГАРАНТ:

По-видимому, в предыдущем абзаце допущена опечатка. Дату названного Федерального закона вместо "08.12.1995 г." следует читать "10.01.1996 г."

мелиорация земель - коренное улучшение земель путем проведения гидротехнических, культуртехнических, химических, противоэрозионных, агролесомелиоративных, агротехнических и других мелиоративных мероприятий;

мелиоративные мероприятия - проектирование, строительство, эксплуатация и реконструкция мелиоративных систем и отдельно расположенных гидротехнических сооружений, обводнение пастбищ, создание систем защитных лесных насаждений, проведение культуртехнических работ, работ по улучшению химических и физических свойств почв, научное и производственно-техническое обеспечение указанных работ.

В статье 5 данного ФЗ указаны типы мелиорации земель в зависимости от характера мелиоративных мероприятий: гидромелиорация, агролесомелиорация, культуртехническая мелиорация, химическая мелиорация.

Согласно ст. 7 ФЗ агролесомелиорация земель состоит в проведении комплекса мелиоративных мероприятий, обеспечивающих коренное улучшение земель посредством использования почвозащитных, водорегулирующих и иных свойств защитных лесных насаждений.

К этому типу мелиорации земель относятся следующие виды мелиорации земель:

противоэрозионная - защита земель от эрозии путем создания лесных насаждений на оврагах, балках, песках, берегах рек и других территориях;

полезащитная - защита земель от воздействия неблагоприятных явлений природного, антропогенного и техногенного происхождения путем создания защитных лесных насаждений по границам земель сельскохозяйственного назначения.

пастбищезащитная - предотвращение деградации земель пастбищ путем создания защитных лесных насаждений.

Из статьи 15 указанного Федерального закона следует, что к полномочиям субъектов Российской Федерации в области мелиорации земель относятся финансирование мелиорации земель (мелиоративных мероприятий), обеспечиваемой отнесенными к собственности субъектов Российской Федерации государственными мелиоративными системами и отдельно расположенными гидротехническими сооружениями, и участие в финансировании мелиорации земель (мелиоративных мероприятий), обеспечиваемой отнесенными к федеральной собственности государственными мелиоративными системами и отдельно расположенными гидротехническими сооружениями; разработка, утверждение и реализация региональных (территориальных) программ в области мелиорации земель и контроль за их выполнением.

Статьей 16 ФЗ к полномочиям органов местного самоуправления в области мелиорации земель отнесены: владение, пользование и распоряжение мелиоративными системами и отдельно расположенными гидротехническими сооружениями, находящимися в муниципальной собственности; обеспечение защиты окружающей среды при проведении мелиорации земель на соответствующих территориях; координация и регулирование в пределах своей компетенции деятельности граждан (физических лиц) и юридических лиц в области мелиорации земель.

В соответствии со ст. 17 ФЗ государственное управление в области мелиорации земель осуществляют Президент Российской Федерации, Правительство Российской Федерации, органы исполнительной власти субъектов Российской Федерации, осуществляющий функции по выработке государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере агропромышленного комплекса, включая мелиорацию земель.

Таким образом, из смысла статей 15, 16, 17 Федерального закона "О мелиорации земель" от 08.12.1995 г. N 4-ФЗ вытекает, что полезащитная агролесомелиорация законодателем отнесена к ведению государства, органов исполнительной власти субъекта РФ.

ГАРАНТ:

По-видимому, в предыдущем абзаце допущена опечатка. Дату названного Федерального закона вместо "08.12.1995 г." следует читать "10.01.1996 г."

Следовательно, земельные участки, на которых расположены полезащитные лесополосы, являются государственной собственностью.

Разграничения полномочий в сфере отношений, связанных с охраной окружающей среды, между органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации и органами местного самоуправления также установлены Федерального закона от 10 января 2002 г. N 7-ФЗ "Об охране окружающей среды" (ст. ст. 5 - 10).

Решение Мичуринского городского суда Тамбовской области от 30 января 2012 года (дело 33 - 991)

К.И. зарегистрирован и проживает с 26.03.1999 г. в комнате ** дома N ** по улице *** в г.*** Тамбовской области.

Совместно с ним проживают и зарегистрированы жена К.Т. и несовершеннолетний сын К.А.

К.И., действуя в своих интересах и интересах несовершеннолетнего сына К.А., обратился в суд с иском о признании права собственности на указанное жилое помещение в порядке приватизации.

В обоснование заявленных требований истец К.И. указал, что он вместе с женой и сыном проживает в комнате N *** дома N*** по ул. *** г. ***, являясь нанимателем жилого помещения. На его имя выписан лицевой счет на жилое помещение. Задолженности по оплате коммунальных платежей не имеет. Вселился в комнату на основании договора о возмещении затрат по содержанию общежитий от 28.07.1998 г.

В настоящее время он желает приватизировать указанное жилое помещение, для чего обратился с заявлением в администрацию г. Мичуринска. Администрацией города Мичуринска отказано в приватизации занимаемого им жилого помещения ввиду отсутствия документа, подтверждающего предоставление комнаты и право на вселение.

Занимаемое им жилое помещение не относится к жилому фонду, не подлежащего приватизации, а поэтому отказ ответчика, считает не обоснованным

Считая данный отказ незаконным, К.И. просил признать за ним и его сыном К.А. право собственности на комнату N *** дома *** по ул. *** г. *** в равных долях в порядке приватизации.

Решением Мичуринского городского суда Тамбовской области от 30 января 2012 года К.И., действующему в своих интересах и интересах несовершеннолетнего сына К.А., отказано в иске о признании права собственности на жилое помещение комнату N *** дома *** по ул. *** г. *** в равных долях в порядке приватизации.

Определением судебной коллегии от 23 мая 2012 года решение суда первой инстанции отменено, за К-ми признано право собственности в порядке приватизации на спорное жилое помещение.

При рассмотрении спора апелляционная инстанция исходила из того, что согласно ст. 2 Закона Российской Федерации от 4 июля 1991 года N 1541-1 "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации" граждане Российской Федерации, занимающие жилые помещения в государственном и муниципальном жилищном фонде, включая жилищный фонд, находящийся в хозяйственном ведении предприятий или оперативном управлении учреждений (ведомственный фонд), на условиях социального найма, вправе с согласия всех совместно проживающих совершеннолетних членов семьи, а также несовершеннолетних детей в возрасте от 14 до 18 лет приобрести эти помещения в собственность на условиях, предусмотренных настоящим Законом, иными нормативными актами Российской Федерации и субъектов российской Федерации. Жилые помещения передаются в общую собственность либо в собственность одного из совместно проживающих лиц, в том числе несовершеннолетних.

Суд первой инстанции, отказывая К.И. в удовлетворении исковых требований о признании за ним и несовершеннолетним сыном К.А. права собственности на жилое помещение, расположенное по адресу ***, исходил из того, что спорное жилое помещение является общежитием, находится в муниципальной собственности, а поэтому приватизации не подлежит; К.И. проживает в нем на основании договора по возмещению затрат по содержанию общежитий, оплачивая муниципальному предприятию "***" работы по техническому обслуживанию и ремонт помещений и получаемые коммунальные услуги; документов, подтверждающих законное вселение, истцом не представлено, а поэтому прав на приватизацию занимаемого жилья истец не приобрел.

Между тем, в соответствии со статьей 7 Федерального закона от 29 декабря 2004 года N 189-ФЗ "О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации" к отношениям по пользованию жилыми помещениями, которые находились в жилых домах, принадлежавших государственным или муниципальным предприятиям либо государственным или муниципальным учреждениям, использовавшихся в качестве общежитий, и переданы в ведение органов местного самоуправления. применяются нормы Жилищного кодекса Российской Федерации о договоре социального найма.

По смыслу данной правовой нормы, обязательным условием, позволяющим применить к отношениям по пользованию жилыми помещениями, распложенными в общежитиях, принадлежащих государственным или муниципальным предприятиям либо государственным или муниципальным учреждениям, положения Жилищного кодекса Российской Федерации о договоре социального найма, является передача таких жилых помещений в ведение органов местного самоуправления.

Согласно представленному в суд апелляционной инстанции Решению Мичуринского городского Совета народных депутатов от 15.06.1992 г. N 125 "Об утверждении перечня мероприятий, имущества, передаваемого в муниципальную собственность города Мичуринска" жилой дом по ***, в котором расположено спорное жилое помещение, был включен в имущество передаваемое в муниципальную собственность, а в 1994 году на основании распоряжения Комитета по управлению имуществом города от 27.06.1994 г. N 37 был передан в муниципальную собственность и закреплен за муниципальным предприятием "***" по договору на праве полного хозяйственного ведения.

Следовательно, поскольку дом фактически был передан в муниципальную собственность, к правоотношениям по пользованию жилым помещением в названном доме подлежат применению положения статьи 7 Федерального закона N 189-ФЗ "О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации" по пользованию жилыми помещениями на основании договора социального найма.

Как следует из материалов дела, и это не оспаривается сторонами, истец К.И. вселился в квартиру N *** дома N *** по ул. *** г.***, когда уже дом был передан в ведение органа местного самоуправление, на основании договора от 28.07.1998 г. и в 1999 году был зарегистрирован наймодателем с включением в лицевой счет квартиросъемщика Т.Н., а затем лицевой счет был переоформлен на него.

Поскольку жилое помещение находилось в ведении органа местного самоуправления, в соответствии с действующим на тот период жилищным законодательством вселение К.И. и регистрация в спорном жилом помещении должны были быть произведены на основании договора социального найма.

Фактическое оформление правоотношений по найму жилого помещения договором по возмещению затрат по содержанию общежитий не свидетельствует о наличии законного статуса у жилого помещения как общежития на момент вселения истца.

Истец проживал в спорном жилье, поддерживал в надлежащем состоянии, оплачивал его, а наймодателем выставлялись квитанции к оплате, что подтверждает существование отношений по договору социального найма.

Каких-либо доказательств, свидетельствующих о вселении К.И. на условиях проживания в общежитии в материалах дела не содержится.

Учитывая изложенные выше обстоятельства, коллегия указала, что выводы суда о вселении К.И. в спорное жилое помещение со статусом специализированного жилья как общежития не основаны на законе и фактических обстоятельствах по делу.

Ссылка суда в решении на тот факт, что постановлением Администрации города Мичуринска от 21 марта 2006 года N 542 с изменениями, внесенными постановлением N 611 от 03.04.2006 г., дому *** присвоен статус специализированного жилого фонда - общежития, для существа спора значения не имеет, поскольку на момент вселения такового статуса у спорного жилого помещения не было и не могло быть в силу закона.

Само по себе отсутствие заключенного договора социального найма не может являться препятствием для осуществления прав нанимателя, фактически вселенного в жилое помещения на условиях договора социального найма. Как и не является таковым препятствием издание в 2006 году постановления Администрацией г. Мичуринска о присвоении впоследствии жилому дома статуса общежития.

Более того, доказательств о регистрации права органом, осуществляющим регистрацию прав на недвижимое имуществом и сделок с ним, дома *** как специализированного жилищного фонда в качестве общежития на основании решения органа, осуществляющего управление государственным или муниципальным жилищным фондом, не представлено.

При таких обстоятельствах судебная коллегия пришла к выводу, что допущенные судом первой инстанции и названные выше нарушения норм материального права являются существенными, они повлияли на исход дела, в связи с чем решение суда не может быть признано законным и обоснованным и подлежит отмене.

Поскольку по делу установлены обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения спора, но судом опущена ошибка в применении норм материального закона и дана неправильная оценка имеющимся доказательствам, суд апелляционной инстанции принял новое решение об удовлетворении исковых требований К.И., заявленных в своих интересах и в интересах несовершеннолетнего сына К.А. о признании права собственности за последними на спорное жилое помещение N *** в доме N *** по улице *** города *** Тамбовской области.

При этом судебная коллегия исходила из того, что К.И. вселился в спорное жилое помещение, фактически переданное органу местного самоуправлению и находящее в муниципальной собственности, а поэтому возникшие правоотношения между истцом и ответчиком в силу ст. 7 Федерального закона от 29 декабря 2004 года N 189-ФЗ "О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации" являлись и являются отношениями по договору социального найма, к которым применяются нормы Жилищного кодекса Российской Федерации о договоре социального найма, дающие основание истцу, занимающему жилое помещение право на получение его в собственность бесплатно в порядке, предусмотренном Законом Российской Федерации от 4 июля 1991 г. N 1541-1 "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации".

Согласно технического паспорта спорное жилое помещение - комната N *** общей площадью 8,6 кв м. дома N *** по ул. *** г.*** является изолированным, а, следовательно может быть предметом договора социального найма и подлежит передаче истцу К.И. и его несовершеннолетнему сыну К.А. в общую долевую собственность в порядке приватизации по 1/2 доли за каждым.

Решение Рассказовского районного суда Тамбовской области от 20 января 2012 года (дело N 33-908).

Жилой дом *** и земельный участок площадью 2800 кв м., расположенный по тому же адресу, принадлежал И.А.

22 мая 1993 года И.А. умерла, наследство после ее смерти принял сын И.В. В мае 1996 года И.В. договорился с Л.М. о продаже вышеуказанного жилого дома и земельного участка. Во исполнение договоренности о купле-продаже дома и земельного участка, Л.М. передала И.В. всю оговоренную условиями договора сумму в размере 5 000 000 рублей, о чем И.В. собственноручно составлена расписка. Л.М. вселилась в указанный дом, каких-либо действий по надлежащему оформлению документов по купле-продаже жилого дома и земельного участка И.В. и Л.М. не предпринималось.

30 декабря 2009 года И.В. умер. Наследство после его смерти приняли сыновья И.Ю. и И.В.В.

Т.Д., действующий на основании доверенности в интересах Л.М. обратился в суд с иском к И.Ю., И.В.В. о признании за истицей права собственности на жилой дом и земельный участок, площадью 2800 кв м., расположенные по адресу: ***. В обоснование своих требований представитель истца указал, что Л.М. в 1996 году купила у И.В. данный дом и земельный участок, оформив сделку купли-продажи распиской, и с 1996 года проживает в спорном доме. В настоящее время Л.М. не может зарегистрировать свое право собственности на дом и земельный участок ввиду не оформления надлежащим образом документов по сделке купле-продаже, а также по причине смерти продавца И.В.

Решением Рассказовского районного суда Тамбовской области от 20 января 2012 года в удовлетворении исковых требований отказано. Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции руководствовался ст. 550 ГК РФ, в соответствии с которой договор продажи недвижимости заключается в письменной форме путем составления одного документа, подписанного сторонами. Несоблюдение формы договора продажи недвижимости влечет его недействительность.

При этом судом указано, что в расписке отсутствует подпись Л.М. и приходит к выводу о том, что расписка не является договором продажи недвижимости, так как не соблюдена письменная форма сделки. Кроме того, ни сделка, ни права истца в отношении спорного недвижимого имущества никогда не были зарегистрированы и независимо от государственной регистрации не возникли.

Определением судебной коллегии от 11 апреля 2012 года решение суда первой инстанции отменено, за Л.М. признано право собственности на спорный дом и земельный участок.

При рассмотрении спора апелляционная инстанция исходила из того, что в соответствии с ч. 2 ст. 218 ГК РФ право собственности на имущество которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицам на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества.

Как усматривается из материалов дела, между сторонами не имеется спора на предмет заключения договора купли-продажи домовладения и земельного участка *** путем составления письменной расписки о получении Л.М. 30 мая 1996 года полной обусловленной стоимости этого дома и земельного участка и фактической передачи истице домовладении. Факт проживания истицы в доме по названному адресу с 1996 года сторонами не оспаривается. Ответчики признали исковые требования в полном объеме.

Вывод суда первой инстанции о не соблюдении сторонами письменной формы сделки купли-продажи недвижимости при наличии указанной выше расписки продавца, не основан на законе.

Отсутствие государственной регистрации названной сделки и перехода права собственности также не может служить снованием для отказа в удовлетворении требований истицы. Как неоднократно отмечал Конституционный Суд РФ (Определение от 05 июля 2001 года N 132-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы ЗАО "РЕБАУ АГ" на нарушение конституционных прав и свобод п. 1 ст. 165 п. 2 ст. 651 ГК РФ", Определение от 10 октября 2002 года N 291-О "Об отказе в принятии жалобы гражданки Кухаркиной Лидии Николаевны на нарушение ее конституционных прав и свобод положениями статей 131, 223 и 551 ГК РФ"), право возникает в силу конкретного гражданско-правового договора, а государственная регистрация - как формальное условие обеспечения государственной, в том числе судебной, защиты прав лица, возникающих из договорных отношений, объектом которых является недвижимое имущество, - призвана лишь удостоверить со стороны государства юридическую силу соответствующих правоустанавливающих документов. Тем самым государственная регистрация создает стабильность гражданского оборота в целом. Она не затрагивает самого содержания указанного гражданского права, не ограничивает свободу договоров, юридическое равенство сторон, автономию их воли и имущественную самостоятельность и поэтому не может рассматриваться как недопустимое непроизвольное вмешательство государства в частные дела или ограничение прав человека и гражданина, в том числе гарантированных конституцией РФ права владеть, пользоваться и распоряжаться имуществом, находящимся у лица на законных основаниях, а также свободы экономической деятельности.

Судом первой инстанции не дана оценка доводам сторон о фактическом исполнении сделки купли-продажи дома и земельного участка в 1996 году и проживанию истицы в указанном доме.

Вместе с тем, соглашение о продаже дома и земельного участка, расположенных по адресу: *** исполнено сторонами в полном объеме, что подтверждается письменной распиской, проживанием истицы в купленном жилом доме по указанному адресу с 1996 года.

Решение Котовского городского суда Тамбовской области (дело N 33-892).

Администрация г. Котовска обратилась с иском к собственникам жилых домов N*** и N*** по улице *** г. *** П.Л. и Т.Н. об устранении нарушений прав собственника.

В исковом заявлении указано, что нарушения ответчиков выражены в том, что они самовольно засыпали дренажную канаву, используемую для отвода поверхностных вод, проходившую вдоль ограждения земельных участков указанных жилых домов. В результате происходит подтопление земельных участков и домовладений NN*** по данной улице, заявление владельцев которых в администрацию г. Котовска стало основанием для обращения в суд с настоящим иском. Направленное органом местного самоуправления в адрес П.Л. и Т.Н. письмо N 01.01.-13/2165 от 20.04.2011 г. с предложением провести работы по восстановлению дренажной канавы в срок до 29.04.2011 г. было оставлено ответчицами без удовлетворения. Также в исковом заявлении указано, что данная канава расположена на земельном участке общего пользования, занятом улицей, который в силу п. 12 ст. 85 ЗК РФ является муниципальной собственностью. Орган местного самоуправления обязан проводить мероприятия по защите земель от водной и ветровой эрозии, подтопления. С этой целью, для защиты земельных участков собственников частного сектора г. Котовска от подтопления, была предусмотрена дренажная система для отвода поверхностных вод, часть которой ответчики самовольно засыпали. Такие неправомерные действия П.Л. и Т.Н. нарушают права собственника земель общего пользования - городского округа - г. Котовск Тамбовской области. При таких обстоятельствах администрация г. Котовска просила суд обязать ответчиков восстановить дренажную канаву для отвода поверхностных вод, расположенную между жилыми домами N*** и N** и дорогой по ул. ***.

При подготовке гражданского дела к рассмотрению в суде первой инстанции истцом были уточнены исковые требования. Окончательно администрация г. Котовска просила суд обязать П.Л. и Т.Н. в месячный срок восстановить дренажную канаву для отвода поверхностных вод в размерах: длина - 42 метра, глубина - 0,8 метра, ширина - 0,5 метра, расположенную между жилыми домами N***, N*** и дорогой по улице ***.

Решением Котовского городского суда Тамбовской области от 7 февраля 2012 года администрации г. Котовска в удовлетворении исковых требований было отказано.

Определением судебной коллегии от 4 апреля 2012 года решение суда первой инстанции отменено, П.Л. и Т.Н. обязаны в месячный срок восстановить дренажную канаву.

При рассмотрении спора коллегия исходила из того, что одним из способов защиты гражданских прав в силу ст. 12 ГК РФ является восстановления положения, существовавшего до нарушения права, и пресечения действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения.

В соответствии со ст. 304 ГК РФ собственник может требовать устранения всяких нарушений его права, хотя бы эти нарушения и не были соединены с лишением владения.

В соответствии со ст. 305 ГК РФ права, предусмотренные статьями 301 - 304 настоящего Кодекса, принадлежат также лицу, хотя и не являющемуся собственником, но владеющему имуществом на праве пожизненного наследуемого владения, хозяйственного ведения, оперативного управления либо по иному основанию, предусмотренному законом или договором. Это лицо имеет право на защиту его владения также против собственника.

При рассмотрении спора было установлено и не оспаривалось сторонами, что собственники домов NN ***, *** по ул. *** Т.Н. и П.Л. самовольно засыпали дренажную канаву, которая используется для отвода поверхностей (талых и дождевых) вод, в результате чего происходит подтопление земельных участков и домовладений NN *** по ул. ***. Данная канава была вырыта в 50-ые годы ХХ века.

Приходя к выводу об отказе администрации г. Котовска в заявленных требованиях, суд первой инстанции исходил из того, что муниципальное образование не является собственником дренажной канавы, так как у него отсутствует документ, подтверждающий право собственности на землю, на которой вырыта канава, а также администрацией не представлено доказательств, что данная канава является водоотводящим и необходимым для защиты от затопления или подтопления устройством.

Однако суд апелляционной инстанции с таким выводом не согласился.

Факт отсутствия государственной регистрации права собственности у администрации г. Котовска Тамбовской области на земельный участок, по которому проложена спорная канава, не является обстоятельством, препятствующим муниципальному образованию распоряжаться данным земельным участком на законных основаниях.

В соответствии с пунктами 2 и 10 статьи 3 Федерального закона от 25 октября 2001 г. N 137-ФЗ "О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации") (с изменениями и дополнениями отсутствие государственной регистрации права собственности на земельные участки, государственная собственность на которые не разграничена, не является препятствием для осуществления распоряжения ими. Распоряжение земельными участками, государственная собственность на которые не разграничена, осуществляется органами местного самоуправления муниципальных районов, городских округов, если иное не предусмотрено законодательством Российской Федерации об автомобильных дорогах и о дорожной деятельности.

Следовательно, орган местного самоуправления, в данном случае администрация г. Котовска, невзирая на отсутствие государственной регистрации права собственности на земельный участок, по которому проходит спорная канава, имел право на обращение в суд в данным иском.

В соответствии с приложением 4 к Строительным нормам и правилам СНиП 2.06.15-85 "Инженерная защита территории от затопления и подтопления" (утв. Постановлением Госстроя СССР от 19 сентября 1985 г. N 154) подтопление - повышение уровня подземных вод и увлажнение грунтов зоны аэрации, приводящие к нарушению хозяйственной деятельности на данной территории, изменению физических и физико-химических свойств подземных вод, преобразованию почвогрунтов, видового состава, структуры и продуктивности растительного покрова, трансформации мест обитания животных.

Тот факт, что результатом засыпки ответчицами дренажной канавы напротив своих домов (NN***,***), стало подтопление земельных участков и домов NN *** подтверждается неоднократными обращениями собственников этих домов в администрацию г. Котовска Тамбовской области, прокуратуру г. Котовска Тамбовской области, Управление Роспотребнадзора, имеющимися в материалах дела фотографиями.

Ответчица П.Л. также не отрицает факта подтопления вышеназванных земельных участков и домов, однако причиной подтопления указывает несоблюдение собственниками домов санитарных норм по своевременной очистке выгребных ям.

Вместе с тем данное утверждение ответчицы не подтверждено никакими доказательствами.

Ссылку П.Л. на то, что к действиям по засыпке канавы её побудил несанкционированный сброс в канаву сточных вод собственниками домов NN *** судебная коллегия посчитала несостоятельной, поскольку из акта комиссии от 21.09.2011 г., обследовавшей дома NN *** на предмет несанкционированного сброса сточных вод в дренажный канал, следует, что выводов из выгребных ям, смонтированных для сбора канализационных вод в дренажный канал, не обнаружено.

В соответствии с ч. 1 ст. 61 ГПК РФ обстоятельства, признанные судом общеизвестными, не нуждаются в доказывании.

Как пояснили представители администрации г. Котовска и жильцы улицы ***, спорная канава (траншея) была вырыта при застройке улицы в 50-ые годы ХХ века именно как дренажная канава, для предотвращения подтопления земельных участков в связи с повышенным уровнем грунтовых вод в застраивавшемся районе. В материалах дела имеется схема открытых водоотводящих устройств по ул. ***, выполненная архитектором М.С.А. (л.д. 62 - 65).

Данный факт никем не оспаривался, является общеизвестным, очевидным и не подлежащим доказыванию. В этой связи ссылка суда на непредставление администрацией г. Котовска Тамбовской области документов, подтверждающих техническое назначение канавы, признана безосновательной.

Кроме того, необходимость наличия землеустроительной документации на сооружения для отвода поверхностных вод продиктована законами и нормативными актами, вступившими в законную силу намного позже, чем появилась данная канава, и не содержащими норм на распространение их действие на правоотношения, возникшие до их принятия, как то ФЗ "О землеустройстве", СНиП 2.06.15-85 "Инженерная защита территории от затопления и подтопления".

В соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 13 Земельного кодекса РФ в целях охраны земель собственники земельных участков, землепользователи, землевладельцы и арендаторы земельных участков обязаны проводить мероприятия по защите земель от водной и ветровой эрозии, селей, подтопления, заболачивания, вторичного засоления, иссушения, уплотнения, загрязнения радиоактивными и химическими веществами, захламления отходами производства и потребления, загрязнения, в том числе биогенного загрязнения, и других негативных (вредных) воздействий, в результате которых происходит деградация земель

Таким образом, ответчики на не принадлежащем им земельном участке, самовольно, произвели земляные работы, приведшие к подтоплению ряда земельных участков и домов, чем нарушили права администрации г. Котовска как собственника земельного участка, и права третьих лиц - жителей домов NN *** пострадавших от подтопления.

Кирсановский районный суд (дело 33 - 698 от 23.01.2012 года)

Кирсановский межрайонный прокурор обратился в суд с иском к администрации Кирсановского района Тамбовской области и М.С. о признании незаконным постановления администрации Кирсановского района Тамбовской области от 28.09.2010 года N 801 "О предоставлении М.С. в пользование на условиях аренды земельного участка из земель сельскохозяйственного назначения для размещения пруда", признании недействительным договора аренды земельного участка N *** от 28.09.2010, заключенного между администрацией Кирсановского района и М.С., и соглашения от 27.10.2011 г. о внесении изменений в данный договор.

В обоснование заявления прокурор указал, что в ходе проверки исполнения законодательства о рыболовстве, проведенной Кирсановской межрайонной прокуратурой, было установлено, что 28.09.2010 г. между М.С. и администрацией Кирсановского района в лице председателя комитета по управлению муниципальным имуществом администрации района Ш.Е. был заключен договор аренды земельного участка из категории земель сельскохозяйственного назначения. Данный участок находится под прудом, который М.С. использует для разведения рыбы. Данный договор ежегодно пролонгируется. 27.10.2011 года между М.С. и Муниципальным образованием Кирсановский район - муниципальный район, в лице представителя комитета по управлению муниципальным имуществом администрации района Ш.Е. было заключено соглашение о внесении изменений в договор аренды земельного участка от 28.09.2010 года, по которому М.С. в аренду предоставляется земельный участок из земель сельскохозяйственного назначения для сельскохозяйственного производства (животноводства).

Полагает данный договор не соответствующим закону, поскольку предоставление водного объекта в пользование путем предоставления в аренду земельного участка, покрытого поверхностными водами, действующим законодательством не предусмотрено.

Поскольку до настоящего времени государственная собственность на водные объекты не разграничена, и юридически они находятся в государственной собственности, передачей данного объекта администрацией района частному лицу нарушены права государства и общества.

Решением Кирсановского районного суда от 23.01.2012 года заявленные прокурором требования удовлетворены в полном объеме.

Определением судебной коллегии от 11 апреля 2012 года решение суда первой инстанции отменено, принято новое решение.

При рассмотрении спора коллегия исходила из того, что статьей 4 Водного Кодекса РФ, введенного в действие с 01.01.2007 года, установлено, что водное законодательство регулирует водные отношения. Имущественные отношения, связанные с оборотом водных объектов, определяются гражданским законодательством в той мере, в какой они не урегулированы настоящим Кодексом.

Согласно ч. 3 ст. 11 Водного кодекса РФ (в редакции закона, действовавшей на момент заключения договора аренды земельного участка между администрацией Кирсановского района и М.С.) не требуется заключение договора водопользования или принятие решения о предоставлении водного объекта в пользование в случае, если водный объект используется для: воспроизведения водных биологических ресурсов, рыболовства, рыбоводства, охоты.

Согласно ч. 3 указанной статьи ВК РФ в редакции, действующей на момент рассмотрения дела судом, не требуется заключение договора водопользования или принятие решения о предоставлении водного объекта в пользование в случае, если водный объект используется для: воспроизведения водных биологических ресурсов; рыболовства, товарного рыбоводства, охоты.

В соответствии с ч.ч. 2, 3 ст. 5 Водного кодекса РФ пруды относятся к поверхностным водным объектам, состоящим из поверхностных вод и покрытых ими земель в пределах береговой линии.

Согласно ч. 2 ст. 8 Водного Кодекса РФ пруд, обводненный карьер, расположенные в границах земельного участка, принадлежащего на праве собственности субъекту Российской Федерации, муниципальному образованию, физическому лицу, юридическому лицу, находятся соответственно в собственности субъекта Российской Федерации, муниципального образования, физического лица, юридического лица, если иное не установлено федеральными законами.

Согласно ч. 3 ст. 8 ВК РФ право собственности Российской Федерации, субъекта Российской Федерации, муниципального образования, физического лица, юридического лица на пруд, обводненный карьер прекращается одновременно с прекращением права собственности на соответствующий земельный участок, в границах которого расположены такие водные объекты.

В соответствии с ч. 4 ст. 8 ВК РФ пруд, обводненный карьер, указанные в части 3 настоящей статьи, могут отчуждаться в соответствии с гражданским законодательством и земельным законодательством. Не допускается отчуждение таких водных объектов без отчуждения земельных участков, в границах которых они расположены. Данные земельные участки разделу не подлежат, если в результате такого раздела требуется раздел пруда, обводненного карьера.

Из системного толкования вышеперечисленных норм закона следует, что пруды и обводненные карьеры представляют собой искусственно созданные, обособленные водные объекты, в отношении которых предусмотрен особый правовой режим по сравнению с иными водными объектами. При этом, под прудами и обводненными карьерами, расположенными на землях, не относящихся в землям водного фонда РФ, допускается формирование земельных участков, поскольку ст. 8 ВК РФ прямо предусмотрено, что отчуждение этих водных объектов возможно только вместе с земельными участками под ними. При совершении каких-либо сделок с прудами и обводненными карьерами подлежат применению нормы не только водного, но и земельного и гражданского законодательства в силу прямого указания на это в законе.

Как следует из материалов дела и пояснений допрошенных судом апелляционной инстанции специалистов, спорный пруд, земельный участок под которым передан в аренду М.С., является искусственно созданным, обособленным водным объектом, не связанным с другими водными объектами. Данный пруд не включен в государственный водный реестр. Земельный участок под прудом сформирован, поставлен на кадастровый учет и относится к категории земель сельскохозяйственного назначения.

Как пояснил в судебном заседании начальник отдела водных ресурсов Тамбовской области Б.В., оснований для перевода земельного участка под прудом в категорию земель водного фонда не имеется, поскольку пруд является временным водным объектом, созданным для нужд сельского хозяйства - для мелиорации земель сельскохозяйственного назначения.

При таких обстоятельствах, вывод суда первой инстанции о невозможности формирования земельного участка под спорным прудом, и соответственно, о невозможности заключения договора аренды в отношении данного участка является необоснованным. В данном случае судом первой инстанции не были учтены специальные нормы водного законодательства (ст. 8 ВК РФ), допускающие формирование земельных участков под прудами и обводненными карьерами и отчуждение этих объектов вместе с земельными участками по правилам гражданского и земельного законодательства.

Статья 102 ЗК РФ, указывающая на невозможность формирования земельных участков на землях водного фонда, применению по настоящему делу не подлежит, поскольку спорный пруд расположен на земельном участке, относящемся к категории земель сельскохозяйственного назначения. Вопрос о переводе данных земель в земли водного фонда никем не ставился.

Статьей 10 ФЗ от 17 апреля 2006 г. N 53-ФЗ "О внесении изменений в Земельный кодекс Российской Федерации, Федеральный закон "О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации", Федеральный закон "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" и признании утратившими силу отдельных положений законодательных актов Российской Федерации" установлено, что распоряжение земельными участками, государственная собственность на которые не разграничена, осуществляется органами местного самоуправления муниципальных районов, городских округов.

Согласно ч.ч. 3, 5 ст. 7 ФЗ от 3 июня 2006 г. N 73-ФЗ "О введении в действие Водного кодекса Российской Федерации" земельные участки, которые не находятся в собственности Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, граждан, юридических лиц и в границах которых расположены пруд, обводненный карьер, являются собственностью муниципальных районов, если указанные водные объекты находятся на территориях двух и более поселений или указанные земельные участки находятся на территориях муниципальных районов вне границ поселений.

Под земельными участками, в границах которых расположены пруд, обводненный карьер, понимаются земельные участки, в состав которых входят земли, покрытые поверхностными водами, в пределах береговой линии.

В соответствии с ч. 3 ст. 209 ГК РФ владение, пользование и распоряжение землей и другими природными ресурсами в той мере, в какой их оборот допускается законом, осуществляются их собственником свободно, если это не наносит ущерба окружающей среде и не нарушает прав и законных интересов других лиц.

Согласно ч. 1 ст. 607 ГК РФ в аренду могут быть переданы земельные участки и другие обособленные природные объекты, предприятия и другие имущественные комплексы, здания, сооружения, оборудование, транспортные средства и другие вещи, которые не теряют своих натуральных свойств в процессе их использования (не потребляемые вещи).

Из указанных положений закона следует, что администрация Кирсановского района вправе была распорядиться земельным участком под прудом, расположенным на территории муниципального района вне границ поселений, и передать данный земельный участок в аренду в соответствии со ст. 607 ГК РФ. При этом, процедура предоставления в аренду земельного участка из земель сельскохозяйственного назначения, установленная ст. 10 ФЗ "Об обороте земель сельскохозяйственного назначения" и ст. 34 Земельного Кодекса РФ, органом местного самоуправления была соблюдена.

В силу ст. 77 ЗК РФ землями сельскохозяйственного назначения признаются земли за чертой поселений, предоставленные для нужд сельского хозяйства, а также предназначенные для этих целей.

В составе земель сельскохозяйственного назначения выделяются сельскохозяйственные угодья, земли, занятые внутрихозяйственными дорогами, коммуникациями, лесными насаждениями, предназначенными для обеспечения защиты земель от воздействия негативных (вредных) природных, антропогенных и техногенных явлений, водными объектами, а также зданиями, строениями, сооружениями, используемыми для производства, хранения и первичной - переработки сельскохозяйственной продукции.

Таким образом, наличие на земельном участке, сельскохозяйственного назначения водного объекта, созданного для использования в сельскохозяйственном производстве, и используемого с целью рыболовства и рыбоводства, не противоречит земельному и водному законодательству.

Поскольку предоставленный М.С. земельный участок находится под прудом, ответчиком М.С. осуществляется пользование данным водным объектом, то есть, водопользование.

Из содержания ст.ст. 4, 9 Водного Кодекса РФ следует, что отношения по пользованию водными объектами должны регулироваться водным законодательством.

Статьей 37 ВК РФ водопользование может осуществляться в различных целях, предусмотренных водным законодательством.

В соответствии со ст. 38 ВК РФ водопользование может быть общим и обособленным, сопровождаться либо не сопровождаться забором (изъятием) водных ресурсов.

Согласно ч. 2 указанной статьи обособленное водопользование может осуществляться на водных объектах или их частях, находящихся в собственности физических лиц, юридических лиц, водных объектах или их частях, находящихся в государственной или муниципальной собственности и предоставленных для обеспечения обороны страны и безопасности государства, иных государственных или муниципальных нужд, обеспечение которых исключает использование водных объектов или их частей другими физическими лицами, юридическими лицами, а также для осуществления товарного рыбоводства.

Согласно ст. 39 ВК РФ собственники водных объектов, водопользователи при использовании водных объектов имеют право:

1) самостоятельно осуществлять использование водных объектов;

2) осуществлять строительство гидротехнических и иных сооружений на водных объектах;

3) пользоваться иными предусмотренными настоящим Кодексом, другими федеральными законами правами.

Собственники водных объектов, водопользователи при использовании водных объектов обязаны:

1) не допускать нарушение прав других собственников водных объектов, водопользователей, а также причинение вреда окружающей среде;

2) содержать в исправном состоянии эксплуатируемые ими очистные сооружения и расположенные на водных объектах гидротехнические и иные сооружения;

3)информировать уполномоченные исполнительные органы государственной власти и органы местного самоуправления об авариях и иных чрезвычайных ситуациях на водных объектах;

4) своевременно осуществлять мероприятия по предупреждению и ликвидации чрезвычайных ситуаций на водных объектах;

5) вести в установленном порядке учет объема забора (изъятия) водных ресурсов из водных объектов и объема сброса сточных вод и (или) дренажных вод, их качества, регулярные наблюдения за водными объектами и их водоохранными зонами, а также бесплатно и в установленные сроки представлять результаты такого учета и таких регулярных наблюдений в уполномоченный Правительством Российской Федерации федеральный орган исполнительной власти;

6) выполнять иные предусмотренные настоящим Кодексом, другими федеральными законами обязанности.

Статьей 42 ВК РФ предусмотрена обязанность водопользователей по охране водных объектов, а также водных биологических ресурсов и других объектов животного и растительного мира.

За невыполнение водопользователями возложенных на них законом обязанностей предусмотрены меры ответственности.

Спорный договор аренды и постановление о передаче в аренду М.С. земельного участка под прудом не соответствуют вышеперечисленным требованиям водного законодательства, поскольку приобретая право пользования земельным участком, М.С. приобрел право пользования данным водным объектом, однако в данных документах не отражено, что на передаваемом в аренду земельном участке расположен водный объект - пруд, не определено для каких целей будет использоваться водный объект, какой вид водопользования будет осуществляться арендатором, не указаны права и обязанности арендатора земельного участка по отношению к водному объекту.

Указанные обстоятельства влекут правовую неопределенность режима использования водного объекта, расположенного на переданном в аренду земельном участке, и в соответствии со ст. 168 ГК РФ ничтожность спорного договора в силу его несоответствия водному законодательству (ст.ст. 4, 9, 37, 38, 39 ВК РФ).

Кроме того, заключением договора аренды земельного участка без указания порядка и условий пользования водным объектом нарушаются права муниципального образования ввиду невозможности осуществления контроля за использованием водного объекта, за соответствием такого использования требованиям водного законодательства и законодательства об охране природных и биологических ресурсов. При таком положении дел создается и угроза нарушения права неопределенного круга лиц, поскольку неуказание в договоре вида использования водного объекта не позволяет установить режим его использования (общее или обособленное пользование) и, соответственно, решить вопрос о возможности доступа граждан к данному водному объекту в целях осуществления рыболовства и иных не запрещенных законом целях.

В связи с изложенными обстоятельствами суд апелляционной инстанции в соответствии со ст. 168 ГК РФ посчитал возможным в интересах законности признать недействительным (ничтожным) спорный договор аренды, с учетом изменений, внесенных в него дополнительным соглашением сторон, и признать незаконным постановление муниципального органа о предоставлении в аренду Муравьеву С.В. земельного участка.

Решение Советского районного суда г. Тамбова от 06 августа 2012 года (дело N 33-3000)

К.Г. является собственницей 6/48 долей в праве общей долевой собственности на жилой дом, расположенный по адресу: ***. Сособственниками в праве общей долевой собственности на дом являются К.С., С.А. и Ю.Э.

12 мая 2012 года К.Г. обратилась к сособственникам с письменным заявлением о намерении продать принадлежащее ей помещение за 700 000 руб. Однако на её извещения никто не отреагировал. Своим бездействием ответчики препятствуют в реализации права на продажу принадлежащей ей доли дома в праве общей долевой собственности на указанный жилой дом.

К.Г. обратилась в суд с иском к К.С., С.А. и Ю.Э. об устранении препятствий в продаже третьему лицу 6/48 долей в праве общей долевой собственности и признании за ней права на продажу третьему лицу указанных долей.

В дальнейшем истица уточнила исковые требования и просила признать за ней право на продажу третьему лицу спорных долей за сумму не менее 700 000 руб.

Определением Советского районного суда г. Тамбова от 6 августа 2012 года производство гражданского дела по иску К.Г. к С.А. прекращено в связи со смертью последней и отсутствием наследников.

Советский районный суд г. Тамбова решением от 6 августа 2012 года устранил препятствия со стороны К.С., Ю.Э. в продаже третьему лицу К.Г. принадлежащих ей 6/48 долей в праве общей долевой собственности на жилой дом. Этим же решением признал за К.Г. право на продажу третьему лицу 6/48 долей в праве общей долевой собственности на жилой дом за сумму не менее 700 000 руб.

Определением судебной коллегии от 26 ноября 2012 года решение суда первой инстанции отменено, принято новое решение в соответствии с которым в иске К.Г. отказано.

При рассмотрении спора коллегия исходила из того, что согласно ст. 250 ГК РФ при продаже доли в праве общей собственности постороннему лицу остальные участники долевой собственности имеют преимущественное право покупки продаваемой доли по цене, за которую она продается, и на прочих равных условиях, кроме случая продажи с публичных торгов. Продавец доли обязан известить в письменной форме остальных участников долевой собственности о намерении продать свою долю постороннему лицу с указанием цены и других условий, на которых продает ее. Если остальные участники долевой собственности откажутся от покупки или не приобретут продаваемую долю в праве собственности на недвижимое имущество в течение месяца. А в праве собственности на движимое имущество в течение десяти дней со дня извещения, продавец вправе продать свою долю любому лицу. При продаже доли с нарушением преимущественного права покупки любой другой участник долевой собственности имеет право в течение трех месяцев требовать в судебном порядке перевода на него прав и обязанностей покупателя. Уступка преимущественного права покупки доли не допускается.

Согласно ст. 24 Федерального закона от 21 июля 1997 года N 122-ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" при продаже доли в праве общей долевой собственности постороннему лицу к заявлению о государственной регистрации прилагаются документы, подтверждающие, что продавец доли известил в письменной форме остальных участников долевой собственности о намерении продать свою долю с указанием цены и других условий, на которых продает ее.

Установлено, что К.Г. является собственницей 6/48 долей в праве общей долевой собственности на жилой дом, расположенный по адресу: ***. Сособственниками в праве общей долевой собственности на дом являются К.С., С.А. и Ю.Э.

12 мая 2012 года К.Г. обратилась к сособственникам с письменным заявлением о намерении продать принадлежащую ей долю домовладения за 700 000 руб.

Определением Советского районного суда г. Тамбова от 6 августа 2012 года производство по делу по иску К.Г. к С.А. прекращено в связи со смертью последней и отсутствием наследников.

Для реализации права К.Г. на продажу своей доли в общей долевой собственности на жилой дом постороннему лицу достаточно было выполнение требования закона о направлении совладельцам извещения о намерении продать свою долю в праве общей долевой собственности на общее недвижимое имущество и соблюдении указанного в законе срока, по истечении которого истица вправе осуществить сделку на указанных ею условиях с любым посторонним лицом.

При этом, как следует из содержания вышеуказанных норм, закон не предусматривает получение согласия участников общей долевой собственности на продажу доли постороннему лицу.

Извещение К.Г. о продаже доли дома ответчики получили, что никто не оспаривает, в течение месяца не приобрели продаваемую долю дома и не заявили о таком намерении, следовательно, никаких препятствий ответчики истице в реализации ее права на продажу доли не чинили и оснований для устранения таковых с их стороны не имеется.

Также не требуется признания за К.Г. права на продажу третьему лицу принадлежащей ей доли в праве общей долевой собственности на жилой дом за сумму не менее 700 000 руб., поскольку данное право ей принадлежит в силу положений закона и оно никем не нарушено.

Отказа в регистрации сделки купли-продажи доли дома по мотиву отсутствия согласия совладельцев домовладения К.Г. не получала. Устная консультация специалиста о предоставлении такого документа не противоречит требованиям ст. 24 Федерального закона от 21 июля 1997 года N 122-ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним". Кроме того, как следует из объяснений сторон, препятствием для оформления сделки послужило отсутствие документов на некоторые строения при домовладении, что свидетельствует о наличии иного спора.

Кроме того, судом допущены нарушения норм процессуального права, поскольку дело рассмотрено в отсутствие Ю.Э., не извещенного о месте и времени судебного разбирательства, что также является безусловным основанием для отмены решения.

Решение Кирсановского районного суда Тамбовской области от 16 апреля 2012 года (дело N 33-1559).

К.В. обратилась в суд с иском к администрации Кирсановского района Тамбовской области о восстановлении пропущенного срока и возложении обязанности на администрацию Кирсановского района по предоставлению ей в собственность земельного участка из категории земель сельскохозяйственного назначения размером 6,29 га, в том числе 5,17 га - пашни, 0,85 га - пастбищ и 0,27 га - сенокосов.

В обоснование заявленных требований истица указала, что с 01.04.1972 г. по 06.10.2000 г. она работала *** в *** сельпо; с 06.10.2000 г. по 31.12.2002 г. - ***, но была пропущена при составлении Списка членов трудового коллектива, пенсионеров и работников социальной сферы колхоза *** Кирсановского района Тамбовской области на выделение земли в коллективно-долевой собственности и на получение земельной доли в размере 6,29 га, в том числе 5,17 га - пашни, 0,85 га - пастбищ и 0,27 га сенокосов. О том, что имела право на выделении земельной доли, узнала только в декабре 2011 года. Руководство колхоза *** Кирсановского района Тамбовской области своевременно не довело информацию до сведения всех лиц, имеющих право на получение земельного пая, а К.В. считала, что право на земельные доли имели только работники, занятые непосредственно на сельскохозяйственном производстве и животноводстве. В настоящее время она пенсионерка. По вопросу выделения земли К.В. обратилась в администрацию Кирсановского района 16 января 2012 года, но ей было отказано.

Решением Кирсановского районного суда Тамбовской области от 16 апреля 2012 года исковые требования К.В. удовлетворены в полном объеме.

Определением судебной коллегии от 27 июня 2012 года решение суда отменено, принято новое решение, которым в удовлетворении исковых требований К.В. отказано.

При рассмотрении спора коллегия исходила из того, что силу ст. 195 ГК РФ исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

В соответствии с п. 2 ст. 199 ГК РФ исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

На основании п. 1 ст. 200 ГК РФ течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права.

Установлено, что истица, как работник социальной сферы, имела право на земельную долю при приватизации земли колхоза *** Кирсановского района Тамбовской области. Ошибочно она не была включена в список лиц, имеющих право на получение земельной доли.

Однако истица в течение 20 лет не отыскивала свое право в судебном порядке. Доводы истицы о том, что срок ей пропущен по уважительной причине, поскольку никакой разъяснительной работы в то время в селе не велось, о своем праве узнала только в 2011 году, ранее не могла обратиться в связи с плохим состоянием здоровья, и тем, что являлась опекуном душевнобольной сестры, инвалида 2 группы, суд считает несостоятельными, поскольку истица проживала и проживает на территории хозяйства, и должна была узнать о нарушении своего права на этапе реорганизации колхозов и совхозов и опубликования списков граждан, имеющих право на получение земельной доли.

Таким образом, истица пропустила срок исковой давности, предусмотренный ст. 196 ГК РФ, в соответствии с которой срок исковой давности устанавливается в три года.

Ответчик, как в суде первой инстанции, так и в апелляционной жалобе просил применить срок исковой давности.

Решение Сосновского районного суда Тамбовской области от 16 апреля 2012 года (дело N 33-1590)

К.В. обратился в суд с иском к ГУ-УПФ РФ в Сосновском районе Тамбовской области о признании права на досрочную трудовую пенсию по старости, в обоснование указав, что 27 февраля 2012 года он обратился с письменным заявлением в ГУ-УПФ РФ в Сосновском районе за назначением досрочной трудовой пенсии по старости, в связи с осуществлением педагогической деятельности в учреждениях для детей, в соответствии со ст. 27 Федерального Закона N 173-ФЗ от 17.12.2001 г. "О трудовых пенсиях в Российской Федерации", поскольку педагогический стаж его работы на дату обращения составил 25 лет 6 месяцев и 10 дней. Однако Решением от 05 марта 2012 года ответчик отказал в назначении досрочной пенсии и указал, что период службы в составе Вооруженных Сил СССР по призыву с 07 мая 1985 года по 20 мая 1987 года 02 года 00 месяцев и 14 дней) не может быть включен в льготный трудовой стаж. Просил данное решение признать незаконным и обязать учреждение Пенсионного фонда РФ включить время службы в армии в льготный трудовой стаж и назначить ему досрочную трудовую пенсию с момента обращения, то есть с 27 февраля 2012 года.

Решением Сосновского районного суда от 16 апреля 2012 года исковые требования К.В. оставлены без удовлетворения.

Определением судебной коллегии решение суда первой инстанции отменено, исковые требования К.В. удовлетворены.

Суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении исковых требований К.В. пришел к выводу о том, что на момент службы в армии К.В., 16.05.1985 года Министерством просвещения СССР был принят приказ N 94, действовавший до 09 декабря 2011 года в соответствии с приложением N 6 к данному приказу зачет в педагогический стаж периодов службы в Советской Армии производится при условии, что этим периодам, непосредственно предшествовала и за ними непосредственно следовала педагогическая деятельность по основному месту работы. Аналогичный порядок включения периода военной службы в педагогический стаж был предусмотрен и Приказом Минвуза СССР от 27 августа 1987 года N 605. Поскольку истец ни до призыва в Армию, ни непосредственно после демобилизации педагогической деятельностью не занимался, то данный период не может быть включен в стаж работы, дающий право на пенсию за выслугу лет.

С данным выводом судебная коллегия не согласилась, указав, что Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 29 января 2004 года N 2-П, а также ряде его определений изложил правовую позицию, согласно которой ст. 6 ч. 2, 15 ч. 4, 17 ч. 1, 18, 19 и 55 ч. 1 Конституции Российской Федерации по своему смыслу предполагают правовую определённость и связанную с ней предсказуемость законодательной политики в сфере пенсионного обеспечения, необходимые для того, чтобы участники соответствующих правоотношений могли в разумных пределах предвидеть последствия своего поведения и быть уверенными в том, что приобретенное ими на основе действующего законодательства право будет уважаться властями и будет реализовано.

Судом первой инстанции при вынесении решения не учтено, что нормативными правовыми актами, напрямую регулирующими право граждан на пенсионное обеспечение, действовавшими на время прохождения К.В.И. службы в Советской Армии, являлись Закон СССР от 14 июля 1956 года "О государственных пенсиях" и Положение о порядке исчисления стажа для назначения пенсий за выслугу лет работникам просвещения и здравоохранения, утвержденное Постановлением Совета Министров СССР от 17 декабря 1959 года N 1397.

Согласно пункту 1 названного Положения о порядке исчисления стажа для назначения пенсий за выслугу лет работникам просвещения и здравоохранения, учителям и другим работникам просвещения служба в составе Вооруженных Сил СССР засчитывалась в стаж работы по специальности.

В силу пункта 4 Положения служба в армии засчитывалась в стаж работы по специальности при условии, если не менее 2/3 стажа, требуемого для назначения пенсии в соответствии с этим Положением, приходилось в учреждениях, организациях, должностях, работа в которых давала работникам просвещения право на льготную пенсию.

Принимая во внимание, что на момент обращения К.В. в орган, осуществляющий пенсионное обеспечение, им было выработано более 2/3 стажа, требуемого для назначения досрочной трудовой пенсии, в должности и учреждении, работа в которых даёт право на эту пенсию, период службы в армии подлежал включению в специальный стаж, дающий право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости в связи с осуществлением педагогической деятельности.

Нарушение норм процессуального законодательства.

Решение Ленинского районного суда г. Тамбова от 04 июля 2012 года (дело N 33-2418).

П.Г. обратилась в суд с иском к военному комиссариату Тамбовской области о взыскании денежного поощрения за 3 и 4 кварталы 2011 г. пропорционально отработанному времени в сумме 60 000 руб., указав, что с ответчиком она состояла в трудовых отношениях с 11 апреля 2011 года в должности ***, 12 декабря 2011 года была уволена по сокращению численности штатов. 13 декабря 2011 года была телефонограмма военного комиссариата Тамбовской области об определении лимита объёмов денежных средств для выплаты дополнительной премии работникам военного комиссариата за 2-ое полугодие (июнь - декабрь) 2011 года. Согласно этой телеграмме ей положена премия по результатам работы за 3 и 4 кварталы 2011 года в размере 60 000 руб. (за фактически отработанное время), которую ей не выплатили, ссылаясь на то, что она на момент выплаты премии уже не работала. Премия носит систематический характер и, следовательно, разъяснения руководства военного комиссариата о том, что премия ей не положена не мотивированы, к дисциплинарной ответственности она не привлекалась.

Решением Ленинского районного суда г. Тамбова от 04 июля 2012 года с военного комиссариата Тамбовской области в пользу П.Г. взыскана премия по итогам работы в 3 и 4 кварталах 2011 года в сумме 46 490 руб. 50 коп.

Определением судебной коллегии от 27 августа 2012 года решение суда первой инстанции отменено, в иске П.Г. отказано.

При рассмотрении спора коллегия исходила из того, что в соответствии ч.ч. 1 и 3 ст. 392 Трудового кодекса РФ работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трёх месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права. При пропуске по уважительным причинам названного срока, он может быть восстановлен судом.

Согласно разъяснениям постановления Пленума ВС РФ N 2 от 17.03.2004 г. "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" вопрос о пропуске истцом срока обращения в суд может разрешаться судом при условии, если об этом заявлено ответчиком. Установив, что срок обращения в суд пропущен без уважительных причин, судья принимает решение об отказе в иске именно по этому основанию без исследования иных фактических обстоятельств по делу.

Обращаясь в суд с иском, П.Г. в исковом заявлении указала, что о сроках подачи заявления не знала. В судебном заседании 04.07.2012 г. пояснила, что о нарушении своих прав узнала только в апреле 2012 г., при этом о каком нарушении идёт речь, в чём оно выразилось и при каких обстоятельствах истица узнала о нём, она не объяснила.

В том же судебном заседании представителем ответчика было заявлено о пропуске П.Г. срока обращения в суд, поскольку о нарушении права на получение премии истица узнала в декабре 2011 года, в подтверждение чего был допрошен свидетель У.И. - начальник отдела военного комиссариата по *** району, заявивший, что в конце декабря 2011 года П.Г. интересовалась у него по поводу премии, и он разъяснил, что премия ей не положена.

Показания свидетеля У.И. П.Г. опровергнуты не были, в суде апелляционной инстанции истица пояснила, что в апреле 2012 года она узнала о том, что премия ей всё-таки положена, т.к. состоялось положительное решение суда по этому вопросу в отношении другого работника.

С учётом вышеизложенного вывод суда о том, что о нарушении своих прав истица узнала только в апреле 2012 года, поэтому срок для обращения в суд не пропустила, является ошибочным.

В апреле 2012 года П.Г. убедилась в противоправности действий работодателя, однако началом течения срока обращения в суд является не тот день, когда лицо осознало противоправность действий по отношению к нему, а день, когда оно узнало или должно было узнать о нарушении своего права, в данном случае, это конец декабря 2012 года, когда руководитель пояснил, что премия выплачена не будет.

Направив иск в суд 23 мая 2012 года, истица пропустила предусмотренный законом трёхмесячный срок обращения в суд, что является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении заявленных требований.

Объективных доказательств, подтверждающих уважительность причин пропуска П.Н. срока обращения в суд, в материалах дела не имеется.

Решение Знаменского районного суда Тамбовской области от 30 мая 2012 года (дело N 33-2080)

24.05.2005 года умерла И.М.А.

26.03.2012 г. ее дочь Б.Н.А. обратилась в суд с иском к администрации Воронцовского сельсовета Знаменского района Тамбовской области о признании права собственности на долю жилого дома и земельного участка, указав, что И.М.А на день смерти принадлежали 39/100 долей жилого дома N ***, расположенного по ул. ***, и земельный участок с кадастровым номером *** площадью 1 600 кв м., расположенный по тому же адресу. 61/100 доля указанного жилого дома и соседний земельный участок принадлежат И.С.Н. После смерти матери она, Б.Н.А., фактически приняла наследство в виде 39/100 долей жилого дома и земельный участок, так как производила обработку земельного участка, имеет ключи от дома, охраняет его от посягательств других лиц, пользуется имуществом, находящимся в доме, то есть выполняет функции собственника данного жилого дома и земельного участка. Других наследников первой очереди наследования не имеется.

Просила признать ее принявшей наследство после смерти И.М.А. и признать за ней право собственности на 39/100 долей жилого дома N ***, расположенного по ул. ***, и земельный участок с кадастровым номером *** площадью 1 600 кв м. по этому же адресу.

Определением Знаменского районного суда Тамбовской области от 20.04.2012 г. к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования относительно предмета спора, привлечены наследники И.М.А. - И.Н.А., С.Н.А., И.Г.А., К.Н.В.

Решением Знаменского районного суда Тамбовской области от 30 мая 2012 года исковые требования Б.Н.А. удовлетворены.

Определением судьи Тамбовского областного суда от 09.08.2012 г. в качестве соответчиков по делу привлечены И.С.Н. и И.А.Н., наследники умершего 29.08.2006 г. И.Н.А.

К.Н.В., И.Г.А., С.Н.А. и И.С.Н., возражая против иска Б.Н.А., предъявили встречное исковое заявление о признании за ними права собственности в порядке наследования на имущество, оставшееся после смерти И.М.А., а именно за И.С.Н. - на 65, 875/100 долей жилого дома N*** по ул.*** и на 1/8 долю земельного участка по тому же адресу; за К.Н.В., И.Г.А. и С.Н.А. - на 8,53/100 долей жилого дома N*** по ул.*** и на 7/32 долей земельного участка по тому же адресу, за каждой.

Определением судьи Тамбовского областного суда от 09.08.2012 г. встречный иск принят к рассмотрению совместно с первоначальным иском.

Определением судебной коллегии от 20 августа 2012 года решение суда первой инстанции отменено, принято новое решение.

При рассмотрении спора коллегия исходила из того, что в соответствии с ч. 2 ст. 218 ГК РФ в случае смерти гражданина право собственности на принадлежавшее ему имущество переходит по наследству к другим лицам в соответствии с завещанием или законом.

Судом установлено и подтверждается материалами дела, что в 1992 г. И.М.А. для ведения личного подсобного хозяйства был выделен в собственность земельный участок общей площадью 1600 кв м., расположенный по адресу: ***, что подтверждается свидетельством администрации Воронцовского сельсовета Знаменского района Тамбовской области N 127 от 15 октября 1992 года (л.д. 7) и кадастровой выпиской о земельном участке (л.д. 24, 25).

Согласно выписки из похозяйственной книги учета N 2 лицевой счет N 130 Воронцовского сельсовета Знаменского района Тамбовской области от 16 августа 2011 года домовладение N ***, расположенное по адресу: *** значится в собственности за И.Н.А. 1/2 доля и И.М.А. 1/2 доля (л.д. 22).

И.М.А. умерла 25.01.2005 г., что подтверждается свидетельством о смерти от 24.02.2005 года (л.д. 6).

Решением Знаменского районного суда Тамбовской области от 11.01.2012 г., вступившим в законную силу, за И.С.Н., наследником умершего И.Н.А., признано право собственности на 61/100 долю жилого дома N*** по ул.***.

Таким образом, в состав наследства после смерти И.М.А. входит 39/100 долей жилого дома N*** по ул.***.

Удовлетворяя исковые требования Б.Н.А. о признании за ней права собственности на принадлежавшие на момент смерти И.М.А. часть дома и земельный участок, расположенные по адресу: ***, суд первой инстанции, применяя положения ч. 1 ст. 1142 и ч. 2 ст. 1153 ГК РФ, исходил из того, что Б.Н.А. является наследником первой очереди по закону после смерти И.М.А. и фактически приняла наследство в виде указанного имущества, поскольку после открытия наследства пользуется данным имуществом, несет расходы по его содержанию.

Вместе с тем, суд первой инстанции не учел, что Б.Н.А. является не единственным наследником, принявшим наследство.

Так, И.М.А. 18.06.2003 г. составила завещание, в соответствии с которым все свое имущество, какое ко дню ее смерти окажется ей принадлежащим, где бы оно не находилось и в чем бы оно не заключалось, она завещала своим дочерям: И.Г.А., Б.Н.А., С.Н.А. и внучке К.Н.В. Завещание удостоверено заместителем главы Воронцовского сельсовета Знаменского района Тамбовской области (л.д. 53).

И.Г.А., Б.Н.А., С.Н.А. и К.Н.В. после смерти И.М.А. подали заявления нотариусу Знаменского района Тамбовской области о принятии наследства и выдаче свидетельства о праве на наследство.

Также нотариусу Знаменского района Тамбовской области было подано заявление о принятии наследства И.Н.А., сыном И.М.А., который на момент смерти матери являлся нетрудоспособным и в силу ст.ст. 1142, 1149 ГК РФ имел право на обязательную долю.

20.03.2006 г. И.Г.А., Б.Н.А., С.Н.А. и К.Н.В. выданы свидетельства о праве на наследство по завещанию. Наследственное имущество состоит из денежного вклада, находящегося на хранении в филиале Котовского ОСБ, а также 1/525 доли в праве общей долевой собственности на земельный участок, общей площадью 4312 га, находящийся в колхозе "***" Знаменского района Тамбовской области. Указанные лица являются наследниками на 7/8 долей имущества И.М.А., то есть в размере 7/32 долей каждый.

20.03.2006 г. также выдано свидетельство о праве на наследство по закону на 1/8 долю указанного выше имущества И.Н.А.

В соответствии с ч. 2 и ч. 4 ст. 1152 ГК РФ принятие наследником части наследства означает принятие всего причитающегося ему наследства, в чем бы оно ни заключалось и где бы оно ни находилось.

Принятое наследство признается принадлежащим наследнику со дня открытия наследства независимо от времени его фактического принятия, а также независимо от момента государственной регистрации права наследника на наследственное имущество, когда такое право подлежит государственной регистрации.

Согласно ст. 1153 ГК РФ принятие наследства осуществляется подачей по месту открытия наследства нотариусу или уполномоченному в соответствии с законом выдавать свидетельства о праве на наследство должностному лицу заявления наследника о принятии наследства либо заявления наследника о выдаче свидетельства о праве на наследство.

Признается, пока не доказано иное, что наследник принял наследство, если он совершил действия, свидетельствующие о фактическом принятии наследства, в частности если наследник:

вступил во владение или в управление наследственным имуществом;

принял меры по сохранению наследственного имущества, защите его от посягательств или притязаний третьих лиц;

произвел за свой счет расходы на содержание наследственного имущества;

оплатил за свой счет долги наследодателя или получил от третьих лиц причитавшиеся наследодателю денежные средства.

Таким образом, исходя из вышеизложенных норм права, не только Б.Н.А., но и И.Г.А., С.Н.А., К.Н.В. и И.Н.А., подав нотариусу Знаменского района заявления о принятии наследства и получив свидетельства о праве на наследство на часть имущества, признаются принявшими все наследство, открывшееся после смерти И.М.А. в чем бы оно ни заключалось и где бы оно ни находилось.

Следовательно, выводы суда о том, что только Б.Н.А. считается принявшей наследство после смерти И.М.А., основаны на неправильном толковании норм материального права, в связи с чем решение суда первой инстанции не может быть признано законным и обоснованным. Решение суда первой инстанции подлежит отмене, с принятием судебной коллегией нового решения.

На основании вышеизложенного, судебная коллегия приходит к выводу о том, что оснований для признания за Б.Н.А. права собственности на все имущество И.М.А. в виде 39/100 долей жилого дома N***, расположенного по *** и земельного участка, площадью 1600 кв м., расположенного по тому же адресу не имеется.

Из материалов наследственного дела И.М.А. усматривается, что И.Г.А., Б.Н.А., С.Н.А. и К.Н.В. являются наследниками на 7/8 долей имущества И.М.А., то есть на 7/32 долей каждая, а И.Н.А. - на 1/8 долю имущества И.М.А.

И.Н.А. умер 29.08.2006 г. Заявление о принятии наследства подала его жена И.Р.Г., что подтверждается копией наследственного дела, представленного нотариусом Знаменского района Тамбовской области.

И.Р.Г. умерла 07.07.2011 г., что подтверждается копией свидетельства о смерти.

И.С.Н. приняла наследство после матери И.Р.Г., получив 22.02.2012 г. свидетельство о праве на наследство по закону, что подтверждается представленной копией свидетельства.

И.А.Н. отказался от причитающейся ему доли наследственного имущества, оставшегося после смерти его родителей И.Н.А. и И.Р.Г., что подтверждается решением Знаменского районного суда Тамбовской области от 11.01.2012 г., вступившим в законную силу, которым за И.С.Н., наследником умершего И.Н.А., признано право собственности на 61/100 долю жилого дома ***.

Следовательно, на настоящий момент наследником имущества И.Н.А. является его дочь И.С.Н.

С учетом изложенного, судебная коллегия приходит к выводу о том, что за Б.Н.А., И.Г.А., С.Н.А., К.Н.В. и И.С.Н. следует признать право собственности на 39/100 долей жилого дома N***, расположенного *** и земельный участок под ним исходя из долей наследников в наследственном имуществе, определенных нотариусом Знаменского района Тамбовской области при выдаче свидетельств о праве на наследство.

Следовательно, исковые требования Б.Н.А. подлежат частичному удовлетворению, а исковые требования К.Н.В., И.Г.А., С.Н.А. и И.С.Н. - удовлетворению в полном объеме.

При этом судебная коллегия полагает необходимым отметить, что К.Н.В., И.Г.А., С.Н.А. и И.С.Н. хотя и правильно рассчитали принадлежащие им доли в наследственном имуществе, однако обозначили их одновременно и в обыкновенной и в десятичной дроби, что недопустимо. Судебная коллегия полагает, что доли наследников должны быть выражены в виде правильной простой дроби, что предусмотрено п. 39 Правил ведения Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним (утв. постановлением Правительства РФ от 18 февраля 1998 г. N 219).

Таким образом, за Б.Н.А., К.Н.В., И.Г.А. и С.Н.А. надлежит признать право собственности на 273/3200 долей за каждой в праве общей долевой собственности на жилой дом *** (7/32 долей от 39/100 долей дома), а также на 7/32 долей за каждой на земельный участок, площадью 1600 кв м., расположенный по тому же адресу ***; за И.С.Н. - право собственности на 39/800 (или 156/3200) долей в праве общей долевой собственности на жилой дом *** (1/8 доля от 39/100 долей), а также право собственности на 1/8 долю земельного участка, площадью 1600 кв м., расположенного по тому же адресу.

Ссылка представителя Б.Н.А. -Б.Н.В. на то, что постановлением администрации Воронцовского сельсовета Знаменского района от 06.04.2011 г. спорный земельный участок под домом передан в собственность Б.Н.А. несостоятелен, поскольку указанное постановление свидетельствует лишь об уточнении адреса земельного участка и о праве на данный участок, а не о передаче земельного участка в собственность Б.Н.В. Последняя данным постановлением уполномочена внести изменения в сведения по земельному участку, поставленному на кадастровый учет.

Решение Мичуринского городского суда Тамбовской области от 12 апреля 2012 года (дело N 33-1844)

Б.О. от имени несовершеннолетнего К.А., *** года рождения, обратилась в Мичуринский городской суд Тамбовской области с иском к администрации г. Мичуринска о признании права собственности на самовольную постройку - двухэтажное строение с мансардами общей площадью 1 184,1 кв м., расположенное на земельном участке, принадлежащем на праве собственности К.А. по адресу: ***.

Решением Мичуринского городского суда Тамбовской области от 12 апреля 2012 года за К.А. признано право собственности на нежилое строение общей площадью 1184,1 кв м., расположенное по адресу: ***.

Отменяя решение суда первой инстанции и оставляя исковое заявление без рассмотрения, суд апелляционной инстанции руководствуется абз. 4 ст. 222 ГПК РФ и исходил из того, что исковое заявление от имени несовершеннолетнего К.А., поданное 06.04.2012 г. в суд, подписано и подано лицом, не имеющим на то полномочий.

В соответствии с п. 1 ст. 48 ГПК РФ граждане вправе вести свои дела в суде лично или через представителей.

Представителями в суде могут быть дееспособные лица, имеющие надлежащим образом оформленные полномочия на ведение дела, за исключением лиц, указанных в статье 51 настоящего Кодекса. Лица, указанные в статье 52 настоящего Кодекса, имеют полномочия представителей в силу закона. (ст. 49 ГПК РФ).

В силу ст. 52 ГПК РФ права, свободы и законные интересы недееспособных или не обладающих полной дееспособностью граждан защищают в суде их родители, усыновители, опекуны, попечители или иные лица, которым это право предоставлено федеральным законом. Законные представители совершают от имени представляемых ими лиц все процессуальные действия, право совершения которых, принадлежит представляемым с ограничениями, предусмотренными законом. Законные представители могут поручить ведение дела в суде другому лицу, избранному ими в качестве представителя.

Право представителя на подписание искового заявления и предъявление его в суд должно быть специально оговорено в доверенности, выданной представляемым лицом. (ст. 54 ГПК РФ)

Как следует из материала дела, исковое заявление подписано и подано Б.О. от имени несовершеннолетнего истца К.А. по доверенности от 16.02.2012 г., выданной с согласия законного представителя последнего К.Н. сроком на три года, удостоверенной нотариусом г. Мичуринска Тамбовской области Ш.(л.д. 68)

Вместе с тем, согласно данной доверенности несовершеннолетний К.А. с согласия своего законного представителя уполномочил Б.О. представлять его интересы и быть представителем в Управлении Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Тамбовской области по вопросу государственной регистрации права, сделки и перехода права собственности на земельный участок, расположенный по вышеуказанному адресу, а также в органах технической инвентаризации, органах кадастрового учета, налоговых органах, органах местного самоуправления.

Полномочий представителя Б.О. на подписание искового заявления и предъявление его в суд от имени несовершеннолетнего К.А. эта доверенность не содержит.

Таким образом, доказательств, подтверждающих правомерность подачи Б.О., которая не является законным представителем несовершеннолетнего К.А., искового заявления 06.04.2012 г., а также правомерность принятия судом первой инстанции искового заявления и возбуждения производства по исковому заявлению, поданному от имени К.А., 09.04.2012 г. (л.д. 1), в деле не имеется, таковых не представлено и в суд апелляционной инстанции.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия пришла к выводу об отсутствии у лица, подписавшего исковое заявление от имени истца, полномочий на подачу и подписание искового заявления.

Решение Кирсановского районного суда Тамбовской области от 06 апреля 2012 года (дело N 33-1538)

Приговором Кирсановского районного суда Тамбовской области от 07.02.2012 года, вступившим в законную силу 21.02.2012 года, К.Т. признана виновной в совершении 15.12.2011 года хищения личных вещей Н.Я. на общую сумму 37 175 рублей.

Н.Я. обратился в суд с иском о взыскании с К.Т. материального ущерба, причиненного преступлением, в размере 37 175 рублей, указав, что ответчиком добровольно причиненный преступлением материальный ущерб не возмещен.

Просил взыскать с К.Т. материальный ущерб, причиненный преступлением, в размере 37 175 рублей.

Решением Кирсановского районного суда Тамбовской области от 06 апреля 2012 года исковые требования Н.Я. удовлетворены в полном объеме: с К.Т. в его пользу взыскано 37 175 рублей в качестве возмещения ущерба, причиненного преступлением.

Определением судебной коллегии от 9 июля 2012 года решение суда первой инстанции отменено, дело передано для рассмотрения по существу мировому судье.

При рассмотрении спора коллегия исходила из того, что в силу ч. 1 ст. 47 Конституции Российской Федерации никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом. В соответствии с пунктом 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый при определении его гражданских прав и обязанностей или при рассмотрении любого уголовного обвинения. Предъявленного ему, имеет право на суд, созданный на основании закона.

В соответствии с требованиями п. 5 ч. 1 ст. 23 ГПК РФ дела по имущественным спорам при цене иска не превышающей пятидесяти тысяч рублей подсудны мировым судьям.

Судом первой инстанции в нарушение вышеназванных норм приняты и рассмотрены требования Н.Я. о взыскании 37 175 руб., т.е. при цене иска, не превышающей 50 000 руб., тогда как названные требования подсудны мировому судье.

Данное нарушение влечет за собой безусловную отмену решения суда первой инстанции.

При наличии указанных нарушений суд апелляционной инстанции в соответствии со статьей 47 Конституции Российской Федерации и частью 2 ст. 33 ГПК РФ отменяет решение суда первой инстанции по основаниям части 3 ст. 330 ГПК РФ и передает дело в суд первой инстанции, к подсудности которого законом отнесено его рассмотрение, т.е. мировому судье.

При этом судебная коллегия учитывала, что К.Т. отбывает наказание в местах лишения свободы, а, следовательно, она ограничена в возможности заявить ходатайство о нарушении правил подсудности.

Помимо этого, при рассмотрении настоящего дела, судом не исследованы с достаточной полнотой обстоятельства. Имеющие существенное значение для правильного разрешения спора, не проверены доводы ответчицы о завышенном размере ущерба, подлежащего взысканию в пользу истца.

Тогда как в силу ч. 4 ст. 61 ГПК РФ вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу обязателен для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесен приговор суда, по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом.

Обстоятельства, касающиеся размера ущерба, причиненного преступлением, при рассмотрении дела в гражданско-правовом порядке подлежат исследованию и нуждаются в проверке и оценке суда первой инстанции с учетом распределения бремени доказывания между сторонами и доводами обеих сторон.

Решение Кирсановского районного суда Тамбовской области от 28 февраля 2012 года (дело N 33-1069)

МРИ ФНС N 2 по Тамбовской области обратилась в суд с иском к А.В. о взыскании недоимки и пени по транспортному налогу в размере 3 513 рублей 24 копейки.

В обоснование заявления налоговый орган указывает, что по состоянию на 20 декабря 2011 года за А.В. числится недоимка по транспортному налогу за 2010 год в размере 3 437 рублей 50 копеек. В соответствии со ст. 75 НК РФ на неуплаченную сумму налога начислены пени в сумме 75 рублей 74 копейки (в размере одной трехсотой ставки рефинансирования ЦБ РФ). На сумму недоимки А.В. было выставлено требование, которое добровольно исполнено не было.

28.06.2011 г. мировым судьей по заявлению МРИ ФНС N 2 был вынесен судебный приказ о взыскании с А.В. задолженности по налоговым платежам 3 513 рублей 24 копейки. Однако определением судьи от 01.07.2011 г. данный судебный приказ был отменен, что послужило причиной для обращения инспекции с заявлением в Кирсановский районный суд в порядке искового производства.

Решением Кирсановского районного суда от 28 февраля 2012 года исковые требования МРИ ФНС N 2 по Тамбовской области удовлетворены: с А.В. взыскана недоимка и пеня по транспортному налогу в размере 3 513 рублей 24 копеек.

Определением судебной коллегии от 23 мая 2012 года решение суда первой инстанции отменено, производство по делу прекращено.

При рассмотрении спора коллегия исходила из того, что в силу п. 1 ст. 358 Кодекса плательщиками транспортного налога признаются лица, на которых в соответствии с законодательством Российской Федерации зарегистрированы транспортные средства, признаваемые объектом налогообложения в соответствии со ст. 358 Кодекса.

Согласно п. 1 ст. 358 Кодекса объектом налогообложения транспортным налогом признаются автомобили, мотоциклы, мотороллеры, автобусы и другие самоходные машины и механизмы на пневматическом и гусеничном ходу, зарегистрированные в установленном порядке в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Подпунктом 5 п. 2 ст. 358 Кодекса установлено, что не являются объектом налогообложения тракторы, самоходные комбайны всех марок, специальные автомашины, зарегистрированные на сельскохозяйственных товаропроизводителей и используемые при сельскохозяйственных работах для производства сельскохозяйственной продукции.

Согласно разъяснениям Департамента налоговой и таможенно-тарифной политики Минфина РФ (письма от 27.06.2007 г. N 03-05-07-04/22, от 19.05.2009 г. N 03-05-05-04/05) при отнесении организаций и индивидуальных предпринимателей к сельскохозяйственным товаропроизводителям в целях применения главы 28 НК РФ "Транспортный налог" следует руководствоваться Федеральным законом от 29.12.2006 г. N 264-ФЗ "О развитии сельского хозяйства".

В соответствии со ст. 3 Федерального закона от 29.12.2006 N 264-ФЗ "О развитии сельского хозяйства" сельскохозяйственными товаропроизводителями признаются организация, индивидуальный предприниматель, осуществляющие производство сельскохозяйственной продукции, ее первичную и последующую (промышленную) переработку в соответствии с перечнем, утверждаемым Правительством Российской Федерации, и реализацию этой продукции при условии, что в общем доходе сельскохозяйственных товаропроизводителей доля от реализации этой продукции составляет не менее чем 70 процентов в течение календарного года.

Сельскохозяйственными товаропроизводителями признаются также:

1) граждане, ведущие личное подсобное хозяйство, в соответствии с Федеральным законом от 7 июля 2003 года N 112-ФЗ "О личном подсобном хозяйстве";

2) сельскохозяйственные потребительские кооперативы (перерабатывающие, сбытовые (торговые), обслуживающие (в том числе кредитные), снабженческие, заготовительные), созданные в соответствии с Федеральным законом от 8 декабря 1995 года N 193-ФЗ "О сельскохозяйственной кооперации" (далее - Федеральный закон "О сельскохозяйственной кооперации");

3) крестьянские (фермерские) хозяйства в соответствии с Федеральным законом от 11 июня 2003 года N 74-ФЗ "О крестьянском (фермерском) хозяйстве".

Согласно ст. 1 ФЗ от 11.06.2003 г. N 74-ФЗ "О крестьянском (фермерском) хозяйстве" крестьянское (фермерское) хозяйство (далее также - фермерское хозяйство) представляет собой объединение граждан, связанных родством и (или) свойством, имеющих в общей собственности имущество и совместно осуществляющих производственную и иную хозяйственную деятельность (производство, переработку, хранение, транспортировку и реализацию сельскохозяйственной продукции), основанную на их личном участии. Фермерское хозяйство осуществляет предпринимательскую деятельность без образования юридического лица. Фермерское хозяйство может признаваться сельскохозяйственным товаропроизводителем в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Из вышеприведенных нормативных правовых актов следует, что для освобождения лица от уплаты транспортного налога по основанию, предусмотренному п. п. 5 п. 2 ст. 358 НК РФ, необходимо наличие у лица статуса сельскохозяйственного товаропроизводителя, определяемого в соответствии со ст. 3 ФЗ "О развитии сельского хозяйства", и наличие зарегистрированной на имя данного лица специальной техники, используемой при сельскохозяйственных работах для производства сельскохозяйственной продукции. При этом крестьянско-фермерское хозяйство в силу специфики его деятельности по осуществлению производства, переработки, хранения, транспортировки и реализации сельскохозяйственной продукции в соответствии с п. 2 ст. 3 ФЗ "О развитии сельского хозяйства" признается сельскохозяйственным товаропроизводителем независимо от того, какую долю в общем доходе этого хозяйства составляет доход от реализации произведенной им сельскохозяйственной продукции.

Ссылка налогового органа на необходимость применения к спорным правоотношениям требований ст. 346.2 НК РФ не является обоснованной, так как положения данной статьи определяют статус налогоплательщика в целях уплаты единого сельскохозяйственного налога и не могут быть распространены на отношения в сфере взимания транспортного налога, что подтверждается разъяснениями Департамента налоговой и таможенно-тарифной политики Минфина РФ (письма от 27.06.2007 г. N 03-05-07-04/22, от 19.05.2009 г. N 03-05-05-04/05).

Из материалов дела следует, что А.В. является главой КФХ и осуществляет деятельность по производству сельскохозяйственной продукции. Площадь сельскохозяйственных угодий, находящихся у него в пользовании, составляет 82,8 га. С 1992 года А.В. являлся главой КФХ "***", в декабре 2009 года он был зарегистрирован в налоговом органе в качестве индивидуального предпринимателя - главы КФХ с основным видом деятельности выращивание зерновых и зернобобовых культур.

На имя А.В. в Управлении Гостехнадзора Тамбовской области зарегистрированы трактор ***, 1980 год выпуска, трактор ***, 1993 года выпуска, зерноуборочный комбайн ***, 1987 года выпуска. Указанная сельскохозяйственная техника используется А.В. как главой КФХ для производства сельскохозяйственной продукции. Для указанных целей она использовалась и в 2010 году. Согласно справке администрации Кирсановского района от 12.05.2012 г., представленной А.В. по запросу суда, в 2010 году у него в посеве было 30 га ячменя и 30 га пара, однако дохода от производства сельскохозяйственной продукции ИП А.В. не получил. Согласно справке ФГУ "Тамбовский ЦГМС" от 30.06.2010 г. комплекс неблагоприятных погодных условий в весенне-летний период привел к гибели сельскохозяйственных культур в Кирсановском районе. В связи с указанными обстоятельствами А.В. был лишен возможности представить в налоговый орган расчет стоимости произведенной продукции с выделением произведенной сельскохозяйственной продукции, предусмотренный п. 17.3 Методических рекомендаций по применению главы 28 "Транспортный налог", утвержденных приказом МНС РФ от 09.04.2003 г. N БГ-3-21/177. К тому же, как следует из материалов дела, в том числе, из выписки из ЕГРИП в отношении А.В. и справок администрации Кирсановского района, сельскохозяйственное производство является единственным разрешенным видом деятельности ИП А.В., он занимается только производством зерновых и зернобобовых культур, соответственно, он может получать доход только от производства сельскохозяйственной продукции.

Доказательств того, что А.В. использовал сельскохозяйственную технику для каких-либо других целей налоговым органом не представлено.

При таких обстоятельствах А.В. подлежал освобождению от уплаты транспортного налога за 2010 год в соответствии с п. п. 5 п. 2 ст. 358 НК РФ, поскольку используемая им в производстве сельскохозяйственной продукции как главой КФХ сельскохозяйственная техника Кодекса не является объектом налогообложения. Неполучение ИП А.В. в 2010 года дохода от основного вида деятельности не может служить основанием для обременения его налоговыми платежами, от уплаты которых он освобожден в силу закона как глава КФХ.

Вывод суда первой инстанции о взыскании с А.В. транспортного налога противоречит нормам п. п. 5 п. 2 ст. 358 НК, ст. 3 ФЗ "О развитии сельского хозяйства".

С учетом изложенного, решение суда подлежит отмене как постановленное с неправильным применением норм материального права.

Вместе с тем, исковое заявление налогового органа не может быть рассмотрено судом апелляционной инстанции по существу, поскольку из материалов дела следует, что А.В. является индивидуальным предпринимателем - главой КФХ, использующим специальные транспортные средства в предпринимательской деятельности по производству сельскохозяйственной продукции.

Согласно п. п. 1, 2 ст. 27 АПК РФ дела по экономическим спорам и другие дела, связанные с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности подведомственны арбитражному суду. Арбитражные суды разрешают экономические споры и рассматривают иные дела с участием организаций, являющихся юридическими лицами, граждан, осуществляющих предпринимательскую деятельность без образования юридического лица и имеющих статус индивидуального предпринимателя, приобретенный в установленном законом порядке (далее - индивидуальные предприниматели), а в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом и иными федеральными законами, с участием Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований, государственных органов, органов местного самоуправления, иных органов, должностных лиц, образований, не имеющих статуса юридического лица, и граждан, не имеющих статуса индивидуального предпринимателя (далее - организации и граждане).

В соответствии с п. п. 4 п. 1 ст. 29 АПК РФ арбитражные суды рассматривают в порядке административного судопроизводства возникающие из административных и иных публичных правоотношений экономические споры и иные дела, связанные с осуществлением организациями и гражданами предпринимательской и иной экономической деятельности о взыскании с организаций и граждан, осуществляющих предпринимательскую и иную экономическую деятельность, обязательных платежей, санкций.

С учетом указанных норм арбитражного процессуального законодательства рассмотрение спора о взыскании с ИП А.В. налоговых платежей относится к компетенции арбитражного суда, как по характеру спора, так и по его субъектному составу, в связи с чем производство по гражданскому делу подлежит прекращению на основании абз. 2 ст. 220, п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ в связи с невозможностью рассмотрения данного дела в порядке гражданского судопроизводства.

Решение Гавриловского районного суда Тамбовской области от 15 декабря 2011 года (дело N 33-913).

П.Г. обратилась в суд с заявлением о признании недееспособной П.А.

Решением Гавриловского районного суда Тамбовской области от 15 декабря 2011 года П.А. признана недееспособной.

С данным решением не согласна П.А. В апелляционной жалобе она просила решение суда отменить и направить дело на новое рассмотрение. Считала решение суда незаконным. Указывала, что судебно-психиатрическая экспертиза от 14.11.2011 года была проведена без её обследования, заочно, по амбулаторной карте, в которой в апреле 2010 года районным психиатром был поставлен диагноз - старческое слабоумие после десятиминутной беседы в доме её сына, где она проживает с 2009 года. Врач беседовал с ней по инициативе дочери, с которой у неё не сложились нормальные отношения и она вынуждена была уйти жить к сыну. Указывает, что суд не вызвал её в судебное заседание, чем нарушил требования ст. 284 ГПК РФ.

В возражениях на жалобу П.Г. просит решение суда оставить без изменения, а жалобу без удовлетворения.

В соответствии с определением судебной коллегии по гражданским делам Тамбовского областного суда от 16 апреля 2012 года дело рассматривалось по правилам производства в суде первой инстанции в силу ч. 4 и ч. 5 ст. 330 ГПК РФ.

Определением коллегии решение суда было отменено, в иске П.Г. отказано.

При рассмотрении дела коллегия исходила из того, что в соответствии с ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса РФ основанием для отмены решения суда первой инстанции является принятие судом решения о правах и обязанностях лиц, не привлеченных к участию в деле.

В соответствии со ст. 284 ГПК РФ заявление о признании гражданина недееспособным рассматривается судом с участием самого гражданина, заявителя, прокурора, представителя органа опеки и попечительства. Гражданин, в отношении которого рассматривается дело о признании его недееспособным должен быть вызван в судебное заседание, если его присутствие в судебном заседании не создает опасности для его жизни или здоровья либо для жизни или здоровья окружающих, для предоставления ему судом Гражданского процессуального кодекса РФ разбирательство гражданского дела происходит в судебном заседании с обязательным извещением лиц, участвующих в деле, о времени и месте заседания.

В силу п. 2 ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса РФ основаниями для отмены решения суда первой инстанции в любом случае является рассмотрение дела в отсутствие кого-либо из лиц, участвующих в деле и не извещенных надлежащим образом о времени и месте судебного заседания.

Как следует из оспариваемого решения и протокола судебного заседания данное гражданское дело разрешено в отсутствие П.А. Сведений о том, что судом первой инстанции устанавливалось надлежащее извещение П.А. о явке в суд, выяснялись причины неявки и разрешался вопрос о последствиях неявки протокол судебного заседания не содержит. Также материалы дела не содержат данных о привлечении к участию в деле П.А.

Таким образом, П.А. была лишена возможности своевременно представлять свои доводы и возражения по существу дела, что повлекло нарушение его конституционного права на судебную защиту на основе соблюдения принципов состязательности и равноправия сторон в гражданском судопроизводстве. Указанное обстоятельство является основанием для безусловной отмены решения суда.

Согласно ст. 29 ГК РФ гражданин, который вследствие психического расстройства не может понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признан судом недееспособным. Над ним устанавливается опека.

Заявляя требования о признании недееспособной П.А., П.Г. указала на наличие у нее психического заболевания, которое лишает ее способности понимать значение своих действий, руководить ими. Однако каких-либо объективных доказательств, подтверждающих указанные обстоятельства, заявителем в материалы дела не предоставлено.

Выписка из амбулаторной карты больного не подтверждает неспособность П.А. понимать значения своих действий и руководить ими, поскольку по указанной категории дел для их правильного разрешения необходимо проведения соответствующей экспертизы.

По мнению судебной коллегии, не может быть принято в качестве доказательства по настоящему делу заключение судебно-психиатрической экспертизы от 14.11.2011 года N 916-А (л.д. 30 - 31), поскольку данное заключение экспертов было дано без осмотра и обследования П.А.

Кроме этого, выводы указанной экспертизы не были подтверждены заключением повторной судебно-психиатрической экспертиза N 518-А от 26.06.2012 года, из содержания которого следует, что с учетом сложности оценки психического состояния П.А. эксперты не смогли подтвердить диагноз заболевания последней, а также решить вопрос о том лишает ли имеющееся заболевание ее возможности понимать значение своих действий и руководить ими, нуждается ли она в опеке.

По мнению судебной коллегии, не имеется оснований, предусмотренных Законом РФ от 02.07.1992 года N 3185-1 "О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании" для принудительной госпитализации П.А. для проведения стационарной судебно-психиатрической экспертизы. При этом коллегия учитывает, что П.А. преклонного возраста, страдает онкологическим заболеванием, является инвалидом 1 группы по данному заболеванию, нуждается в постоянной посторонней помощи и ее принудительная госпитализация в психиатрический стационар может негативным образом отразиться на ее состоянии здоровья.

Поскольку в ходе рассмотрения дела не были установлены обстоятельства, свидетельствующие о способности или неспособности П.А. осознавать фактический характер своих действий, судебная коллегия при разрешении заявленных требований исходила из презумпции дееспособности лица, закрепленной в ГК РФ и не опровергнутой в порядке, определенном ГПК РФ.

Решение Октябрьского районного суда г. Тамбова от 08 декабря 2011 года (дело N 33-903).

Федеральное государственное военное образовательное учреждение высшего профессионального образования "Военная академия связи им. Маршала Советского Союза С.М. Буденного" Министерства обороны Российской Федерации обратилось в суд с иском к Д. о взыскании средств федерального бюджета, затраченных на военную подготовку в период обучения в военно-учебном заведении.

В обоснование заявленных средств указало, что приказом N 17/К от 01.08.2007 г. начальника Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования "Рязанское высшее военное командное училище связи (военный институт) имени Маршала Союза М.В. Захарова" Министерства обороны Российской Федерации Д. был зачислен на обучение в Рязанское высшее военное командное училище связи по специальности "Применение подразделений и эксплуатация систем радиосвязи" с фиксированным значением суммы подлежащей возмещению денежных средств в размере тридцати шести тысяч двадцати рублей. 01.09.2009 Д. заключил контракт с начальником Рязанского высшего военного командного училища связи (приказ N 367 от 01.09.2009).

Приказом Федерального государственного военного образовательного учреждения высшего профессионального образования "Военная академия связи им. Маршала Советского Союза С.М. Буденного" Министерства обороны Российской Федерации (далее ВАС) N 184 от 04.09.2009 Д. был переведен для обучении в Военную академию связи с 04.09.2009 г. по специальности "Применение подразделений и эксплуатация систем радиосвязи" с фиксированным значением сумм подлежащих возмещению денежных средств в размере сорока девяти тысяч девятисот пятидесяти шести рублей.

Приказом начальника ВАС N 148 от 09.07.2010 рядовой Д. отчислен из военно-учебного заведения в связи с невыполнением военнослужащим условий контракта (в части невыполнения требований к успеваемости обучающегося). Срок обучения рядового Д. в военно-учебном заведении на момент отчисления составил 2 года 11 месяцев. Согласно расчету сумма средств федерального бюджета, затраченных на военную подготовку в период обучения в военно-учебном заведении составляет - 105058 руб. Истец просил взыскать с Д. денежные средства, затраченные на подготовку за период обучения в Военной академии связи с 01.08.2007 по 09.07.2010 в размере 105058 руб.

Д. обратился в суд со встречными исковыми требованиями к Военной академии связи, указав что, 09.07.2010 г. его отчислили из военно-учебного заведения в связи с невыполнением военнослужащим условий контракта (в части невыполнения требований к успеваемости обучающегося). Основанием для отчисления является наличие у него одной задолженности за семестр. Считает, что он незаконно был отчислен из академии, так как не нарушал условия контракта в части невыполнения требований к успеваемости. Просил признать недействительным (незаконным) приказ начальника военной академии связи N 148 от 09.07.2010 в части основания невыполнения условий контракта о прохождении военной службы от 01.09.2009 (в части невыполнения требований к успеваемости) и установить основание расторжения контракта как "по инициативе Министерства обороны РФ в лице ФГ ВОУ ВПО "Военная академия связи им. Маршала Советского Союза С.М. Буденного" МО РФ.

Решением Октябрьского районного суда г. Тамбова от 8 декабря 2011 года в удовлетворении исковых требований Федеральному государственному военному образовательному учреждению высшего профессионального образования "Военная академия связи им. Маршала Советского Союза С.М. Буденного" Министерства обороны Российской Федерации к Д. о взыскании денежных средств, затраченных на подготовку за период обучения с 01.08.2007 по 09.07.2010 в размере 105508 руб. отказано.

Исковые требования Д. удовлетворены частично. Признан незаконным приказ начальника военной академии связи N 148 от 09.07.2010 (по строевой части) § 33 в части основания отчисления рядового Д. из академии в связи с невыполнением военнослужащим условий контракта (невыполнение требований к успеваемости). В остальной части иска отказано.

Определением судебной коллегии от 25 апреля 2012 года решение суд отменено, дело направлено для рассмотрения в Военный суд Тамбовского гарнизона.

При рассмотрении спора коллегия исходила из того, что 01 сентября 2009 года курсантом Д. был заключён контракт о прохождении военной службы с начальником Рязанского высшего военного командного училища связи. Приказом начальника Федерального Государственного Военного образовательного учреждения высшего профессионального образования "Военная академия связи им. Маршала Советского Союза С.М. Будённого" Министерства обороны Российской Федерации N 184 от 04.09.2009 года Д. был переведён для обучения в Военную академию связи с 04.09.2009 года. Приказом начальника ВАС N 148 от 09.07.2010 года Д. отчислен из военно-учебного заведения в связи с невыполнением военнослужащим условий контракта (в части невыполнения требований к успеваемости обучающегося).

Истец предъявил требования о взыскании с Д. средств федерального бюджета, затраченных на военную подготовку в период обучения в военно-учебном заведении. Д., в свою очередь, обжаловал приказ об отчислении в части основания отчисления, предъявив иск в суд, который принят судом первой инстанции в качестве встречного иска.

Суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что судом первой инстанции нарушены правила подсудности.

По смыслу ч. 1 ст. 47 Конституции РФ, ст. 28 - 30 ГПК РФ, в контексте требований ст. 7 Федерального конституционного закона от 23.06.1999 года N 1-ФКЗ "О военных судах Российской Федерации" военным судам наряду с другими подсудны и споры по обстоятельствам хотя и возникшим после увольнения из Вооружённых Сил РФ, но неразрывно связанным с правоотношениями, сложившимися в период прохождения бывшими военнослужащими военной службы. Д. являлся военнослужащим, правоотношения с Военной академией связи сложились в период прохождения им службы.

Учитывая, что на нарушение правил подсудности указано в апелляционной жалобе и тот факт, что дела по таким искам должны рассматриваться военными судами в порядке, предусмотренном ГПК РФ, суд апелляционной инстанции отменил решение суда и передал дело для рассмотрения в Тамбовский гарнизонный военный суд г. Тамбова.

3. Несоответствие выводов изложенных в решении суда обстоятельствам дела явилось основание для отмены или изменения решений в 15% случаев.

Примером таких нарушений является дело, рассмотренное Котовским городским судом Тамбовской области 29 декабря 2011 года (дело N 33-662)

Прокуратурой Ленинского района г. Тамбова в ходе рассмотрения обращения А.А.М. по вопросу осуществления деятельности ОГУП "Т", в части оказания населению государственной услуги по паспортному обслуживанию, установлены нарушения действующего законодательства. 01.11.2010 г. по данному факту прокуратурой района внесено представление об устранении нарушений действующего законодательства.

Решением Ленинского районного суда г. Тамбова от 22.04.2011 г. действия ОГУП "Т" признаны незаконными в части неисполнения требований прокурора, изложенных в представлении. На ОГУП "Т" возложена обязанность вернуться к рассмотрению представления.

А-вы А.М., Г.В., А.А. и П.А. обратились в суд с иском к ОГУП "Т", в котором просили, с учетом дополнений:

обязать ответчика уничтожить все без исключения персональные данные вместе с материальными носителями их (истцов) персональных данных;

взыскать с ответчика материальный ущерб в сумме 4 835 руб. 74 коп.;

взыскать компенсацию морального вреда в сумме 100 000 руб.;

признать недействительными ничтожные сделки, совершенные ответчиком с использованием их персональных данных, а также взыскать с ответчика судебные расходы.

В обоснование иска указали, что ответчиком допущены многочисленные нарушения ст. 23, 24 Конституции РФ, а также положений ФЗ от 27.07.2006 N 152-ФЗ "О персональных данных", а именно: их (истцов) персональные данные распространялись и обрабатывались без их согласия путем выставления платежных документов на оплату коммунальных услуг; в их отношении незаконно заключались сделки, выставлялись квитанции на оплату коммунальных услуг, производились обращения в суд с исками о взыскании оплаты за коммунальные услуги. Считают, что им причинен материальный вред в размере суммы, выплаченной по исполнительному листу от 11.02.2011 г., выданному на основании решения мирового судьи о взыскании задолженности. Полагают, что имеют право на компенсацию морального вреда, поскольку на протяжении ряда лет требования об уплате коммунальных услуг присылались им в открытом виде, тем самым ответчик распространял сведения, порочащие их достоинство и деловую репутацию. Действиями ответчика им причинены нравственные страдания.

Решением Котовского городского суда Тамбовской области от 17 мая 2011 года исковые требования А-ых А.М., Г.В., А.А. и П.А. оставлены без удовлетворения.

Кассационным определением судебной коллегии по гражданским дела Тамбовской областного суда решение Котовского городского суда Тамбовской области от 17 мая 2011 года в части отказа в иске А.А.М., А.Г.В., А.А.А. и А.П.А. к ОГУП "Т" о взыскании ущерба в сумме 4 835 руб. 74 коп. оставлено без изменения, в остальной части решение о признании недействительными сделок и применении последствий недействительности ничтожным сделок, обязании ОГУП "Т" уничтожить все персональные данные вместе с материальными носителями в отношении А-ых А.М.,Г.В.,А.А. и П.А. и взыскании денежной компенсации морального вреда отменено, дело передано в этой части на новое рассмотрение суду первой инстанции.

Решением Котовского городского суда Тамбовской области от 28 декабря 2011 года исковые требования А.А.М. удовлетворены частично.

Судом постановлено: взыскать с ОГУП "Т" в пользу А.А.М. денежную компенсацию морального вреда в размере 3 000 рублей, а также расходы по уплате государственной пошлины в размере 400 рублей. Остальные требования А.А.М. оставлены без удовлетворения. Исковые требования А.Г.В., А.А.А. и А.П.А. к ОГУП "Т" об обязании ОГУП "Т" уничтожить все персональные данные вместе с материальными носителями, взыскании денежной компенсации морального вреда оставлены без удовлетворения.

Определением судебной коллегии решение суда в части отказа в иске А-ым отменено. Ответчик обязан уничтожить все персональные данные вместе с материальными носителями, взыскан моральный вред 5 000 рублей.

При рассмотрении спора коллегия исходила из того, что согласно ч. 1 ст. 23 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени.

Сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия не допускаются. Органы государственной власти и органы местного самоуправления, их должностные лица обязаны обеспечить каждому возможность ознакомления с документами и материалами, непосредственно затрагивающими его права и свободы, если иное не предусмотрено законом (ст. 24 Конституции Российской Федерации).

В соответствии с ч. 3 ст. 55 Конституции Российской Федерации права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

В развитие названных конституционных положений в целях обеспечения защиты прав и свобод человека и гражданина при обработке его персональных данных, в том числе защиты прав на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, принят Закон "О персональных данных" от 27.07.2006 г. N 152-ФЗ.

Данный Закон определяет принципы и условия обработки персональных данных, права субъекта персональных данных, права и обязанности иных участников правоотношений, регулируемых этим законом.

Согласно статье 3 названного закона под персональными данными понимается любая информация, относящаяся к определенному или определяемому на основании такой информации физическому лицу (субъекту персональных данных), в том числе его фамилия, имя, отчество, год, месяц, дата и место рождения, адрес, семенное, социальное, имущественное положение, образование, профессия, доходы, другая информация.

В силу ч. 1 ст. 9 названного Закона субъект персональных данных принимает решение о предоставлении его персональных данных и дает согласие на их обработку свободно, своей волей и в своем интересе. Согласие на обработку персональных данных должно быть конкретным, информированным и сознательным. Согласие на обработку персональных данных может быть дано субъектом персональных данных или его представителем в любой позволяющей подтвердить факт его получения форме, если иное не установлено федеральным законом.

Обязанность предоставить доказательства получения согласия субъекта персональных данных на обработку его персональных данных или доказательство наличия оснований, указанных в п. 2 - 11 ч. 1 ст. 6, ч. 2 ст. 10 и ч. 2 ст. 11 закона, возлагается на оператора.

Согласно ч. 3 и ч. 4 ст. 6 Закона оператор вправе поручить обработку персональных данных другому лицу с согласия субъекта персональных данных, если иное не предусмотрено федеральным законом, на основании заключаемого с этим лицом договора, в том числе государственного или муниципального контракта, либо путем принятия государственным или муниципальным органом соответствующего акта (далее - поручение оператора). Лицо, осуществляющее обработку персональных данных по поручению оператора, обязано соблюдать принципы и правила обработки персональных данных, предусмотренные настоящим Федеральным законом. В поручении оператора должны быть определены перечень действий (операций) с персональными данными, которые будут совершаться лицом, осуществляющим обработку персональных данных, и цели обработки, должна быть установлена обязанность такого лица соблюдать конфиденциальность персональных данных и обеспечивать безопасность персональных данных при их обработке, а также должны быть указаны требования к защите обрабатываемых персональных данных в соответствии со статьей 19 настоящего Федерального закона.

Лицо, осуществляющее обработку персональных данных по поручению оператора, не обязано получать согласие субъекта персональных данных на обработку его персональных данных.

В силу ч. 8 ст. 9 Закона персональные данные могут быть получены оператором от лица, не являющегося субъектом персональных данных, при условии предоставления оператору подтверждения наличия оснований, указанных в пунктах 2 - 11 части 1 статьи 6, части 2 статьи 10 и части 2 статьи 11 настоящего Федерального закона.

Суд первой инстанции, отказывая А.А.М., А.Г.В., А.А.А.. и А.П.А. в удовлетворении исковых требований о возложении обязанности на ответчика ОГУП "Т" уничтожить все персональные данные истцов вместе с материальными носителями и взыскании компенсации морального вреда, исходил из того, что обработка персональных данных истцов посредством выставления последним платежных документов - квитанций на оплату коммунальных услуг по водоснабжению и энергоснабжению производилась ответчиком законно в рамках полномочий, установленных Уставом предприятия по осуществлению расчета платы за жилищно-коммунальные услуги; в договорных отношениях непосредственно с истцами ответчик ОГУП "Т" не состоял; обработка персональных данных истцов осуществлялась ответчиком во исполнение условий агентских договоров, заключенных между поставщиками услуг ОАО "О и ОАО "С с одной стороны и ответчиком ОГУП "Т" с другой в порядке существующей Единой Информационной системы, в результате чего ответчик во исполнение условий договоров осуществлял начисление за водоснабжение и электроэнергию для истцов А-ых с выставлением платежных документов.

А-вы, согласно выводам суда первой инстанции, являлись фактическими получателями услуг по энергоснабжению и водоснабжению, что свидетельствует об имеющихся договорных отношениях между истцами и ресурсоснабжающими организациями путем заключения публичных договоров, а поэтому, вступив в договорные отношения с поставщиками услуг, истцы, дали согласие на обработку и использование своих персональных данных. И поскольку, ресурсоснабжающие организации действовали в целях исполнения существующих агентских договоров с ответчиком ОГУП "Т" в силу ст. 6 Закона "О персональных данных" последнему дачи согласия истцов на обработку персональных данных не требовалось.

Между тем, статьей 6 ФЗ N 152-ФЗ "О персональных данных" в редакции на момент возникновения спорных правоотношений было предусмотрено, что обработка персональных данных может осуществляться оператором с согласия субъектов персональных данных, за исключением случаев, предусмотренных частью 2 настоящей статьи.

В частности, согласия субъекта персональных данных, предусмотренного частью 1 ст. 6 не требуется в случае, если обработка персональных данных осуществляется в целях исполнения договора, одной из сторон которого является субъект персональных данных.

Однако, доказательств того, что персональные данные истцов были получены ответчиком в рамках исполнения условий агентских договоров, суд в решении не привел. Обстоятельства получения персональных данных истцов в целях дальнейшей их обработки с соблюдением требований действующего законодательства остались неустановленными.

При таком положении выводы суда первой инстанции о том, что права истцов не нарушены ввиду отсутствия необходимости у ОГУП "Т" получения согласия на обработку персональных данных истцов, действующего в целях исполнения договора, стороной которого являются истцы как субъекты персональных данных, не основаны на доказательствах.

Суд первой инстанции не выяснил, каким образом ответчиком были получены персональные данные истцов в целях их дальнейшей обработки, если получены, то когда, в рамках исполнения каких конкретно договорных отношений, соблюдены ли нормы ст. 9 Закона "О персональных данных" о предоставлении истцами своих персональных данных и дачи согласия на их обработку свободно, своей волей и в своем интересе.

В связи с изложенным ввиду не установления юридически значимых обстоятельств по делу решение суда в названной оспариваемой части коллегий не могло быть признано законным и обоснованным и в силу п. п. 2, 3 ч. 1 ст. 330 ГПК РФ подлежало отмене с вынесением нового решения об удовлетворении заявленных требований истцов в названной части.

При этом суд апелляционной инстанции исходит из следующего.

Факт обработки ответчиком персональных данных истцов никем из сторон не оспаривается.

В рамках рассмотрения дела судом апелляционной инстанции ответчику ОГУП "Т" было предложено представить доказательства о том, когда и в каком порядке последним были получены персональные данные истцов с тем, чтобы установить фактические обстоятельства по делу.

Таких доказательств ответчиком суду апелляционной инстанции представлено не было. Представитель ответчика Т.Е.В. пояснила, что документальных доказательств о существовании базы персональных данных у ОГУП "Т" не имеется; данные в рамках заключенных агентских договоров с поставщиками с 2003 по 2004 года представлялись на бумаге, а сейчас они существуют в электронной базе данных. У истца А.А.М. какого- либо согласия на обработку его персональных данных ответчиком не получалось, поскольку, обработка проводится в целях исполнения договорных отношений с поставщиками услуг ответчиком, как третьим лицом, а поэтому согласия субъекта персональных данных не требуется. Таковое согласие требуется только для оператора, т.е. поставщика услуг. На передачу же сведений от оператора (поставщика) третьим лицам согласия не требуется.

Между тем, из объяснений представителей третьих лиц О М. и С Д. следует, что никакого согласия истцов на обработку их персональных данных ими не выяснялось; доказательств тому каким образом и когда образовалась база персональных данных истцов у компаний не имеется; предположительно, по мнению последних, таковая база существовала еще до создания компаний.

Допрошенная судом апелляционной инстанции в качестве эксперта специалист "Роскомнадзора" Н. пояснила, что если ответчик осуществлял обработку персональных данных в целях исполнения договорных отношений с ресурсоснабжающими организациями, то согласия истцов на обработку их данных не требуется. Но при этом, необходимо выяснить всю цепочку соглашений между сторонами и установить в каком порядке получены персональные данные и имелось ли первичное согласие истцов на их получение и обработку их персональных данных.

В суде апелляционной инстанции установлено, что каких- либо документальных сведений о передаче персональных данных истцов в связи с имеющимися договорными отношениями между ОАО "О" и ОАО "С" с одной стороны и ОГУП "Т" с другой не имеется.

С учетом установленных обстоятельств, по мнению суда апелляционной инстанции, ответчик ОГУП "Т" не вправе был производить обработку персональных данных истцов при отсутствии документального подтверждения получения таковых с соблюдением требований Федерального закона "О персональных данных" ОАО "С" и ОАО "О" в целях исполнения договора.

Доказательств получения персональных данных истцов ОАО "С" и ОАО "О" с соблюдением требований действующего законодательства, и дачи согласия на их обработку в рамках существующих договорных отношений с передачей полномочий по обработке персональных данных ОГУП "Т" в суд апелляционной инстанции не представлено, тогда как обязанность по доказыванию в данном случае лежит на ответчике.

При изложенных обстоятельствах, коллегия пришла к выводу о том, что требования истцов А.А.М., А.Г.В., А.А.А. и А.П.А. об уничтожении их персональных данных (фамилии, имени, отчества, адреса) вместе с материальными носителями ввиду их получения и обработки ответчиком ОГУП "Т" с нарушением требований Федерального закона N 152 "О персональных данных" подлежат удовлетворению. В том числе, по мнению судебной коллегии, подлежат уничтожению ответчиком и персональные данные малолетней П.А.В, дочери истицы А.А.А., полученные, как было установлено в ходе рассмотрения дела судом апелляционной инстанции в рамках паспортного обслуживания при регистрации ребенка по месту жительства. Мать ребенка, А.А.А., как законный представитель, является истицей по делу.

Поскольку персональные данные истцов получены были и обрабатывались ответчиком с нарушением требований закона "О персональных данных" подлежат удовлетворению на основании ст. 151 ГК РФ, ст. ст. 17, 24 Закона " О персональных данных" заявленные ими требования о компенсации морального вреда в связи с допущенным ответчиком нарушением неимущественных прав истцов, повлекших их нравственные страдания. При этом размер компенсации морального вреда суд апелляционной инстанции определяет в сумме 5 000 руб. в равных долях А.А.М., А.Г.В., А.А.А., А.П.А. и малолетней П.А.В. с учетом конкретных обстоятельств по делу, характера нравственных страданий, степени вины ответчика требований разумности и справедливости.

Решение Ленинского районного суда г. Тамбова от 09 апреля 2012 года дело 33 - 712

Прокурор Октябрьского района г. Тамбова в интересах неопределенного круга лиц обратился в суд с иском к администрации г. Тамбова о признании бездействия незаконным и обязании произвести капитальный ремонт общего имущества в доме ***, указав, что прокуратурой района была проведена проверка по коллективному обращению жителей указанного многоквартирного дома о нарушении их жилищных прав в части отказа администрации г. Тамбова произвести капитальный ремонт в данном доме. В ходе проверки было выявлено, что данному дому требуется проведение комплексного капитального ремонта, а именно: фасада, включая межпанельные швы, внутридомовой инженерной системы, холодного, горячего водоснабжения, отопления, водоотведения и электроснабжения. По данным, имеющимся в распоряжении управляющей компании, работы по капитальному ремонту в данном доме ни разу не проводились. В соответствии с Правилами и нормами технической эксплуатации жилищного фонда, утвержденными постановлением Госстроя РФ от 27.09.2003 г. N 170, техническое обслуживание здания включает в себя комплекс работ по поддержанию в исправном состоянии элементов и внутридомовых систем, заданных параметров и режимов работы конструкций, обслуживания и технических устройств. Исходя из перечня работ, относящихся к текущему ремонту и примерного перечня капитальных работ в Приложениях 7 и 8 Правил и норм технической эксплуатации жилищного фонда, утвержденных постановлением Госстроя РФ от 27.09.2003 г. N 170, в п. 3 Приложения 8 - ремонт фасадов, полная замена существующих систем центрального отопления, горячего и холодного водоснабжения, ремонт крыш, фасадов, стыков полносборных зданий до 50% отнесены к работам при капитальном ремонте.

Установлено, что многоквартирный дом был введен в эксплуатацию в 1970 году. При этом, по словам жителей указанного дома, капитальный ремонт общего имущества до настоящего времени ни разу не проводился. Нарушение прав жильцов имеет место в течение не менее 20 лет. Бывшим собственником многоквартирного дома, наймодателем жилых помещений в нем является администрация г. Тамбова. Согласно ст. 16 Закона РФ от 04.07.1991 г. N 1541-1 "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации" за бывшим наймодателем сохраняется обязанность производить капитальный ремонт дома в соответствии с нормами содержания, эксплуатации и ремонта жилищного фонда. Приватизация жилых помещений в указанном доме производилась гражданами с 1993 г. по 2008 г., то есть на момент государственной приватизации общее имущество в доме уже находилось в неудовлетворительном состоянии. Таким образом, администрацией г. Тамбова не были выполнены обязанности, возложенные на нее указанным выше законом.

Просил признать бездействие администрации г. Тамбова незаконным, обязать администрацию г. Тамбова произвести капитальный ремонт фасада, сетей канализации, холодного и горячего водоснабжения в многоквартирном доме ***.

Решением Ленинского районного суда г. Тамбова от 18 января 2012 года в удовлетворении исковых требований прокурора Октябрьского района г. Тамбова отказано.

Определением судебной коллегии от 9 апреля 2012 года решение суда отменено, принято новое решение, которым исковые требования прокурора удовлетворены.

В определении коллегия указал, что оказывая прокурору в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что не представлено доказательств, подтверждающих техническое состояние дома до начала приватизации в нем квартир их нанимателями, то есть в тот период, когда дом находился в муниципальной собственности.

Данный вывод суда не соответствует обстоятельствам дела, был сделан без выяснения всех обстоятельств по делу, которые имеют существенное значение для разрешения настоящего спора.

Из материалов дела следует, что на основании постановления мэрии г. Тамбова от 16.09.1994 г. N 1887 жилой дом *** передан в муниципальную собственность от АО "Т".

Квартиры в указанном доме передавались в собственность нанимателям на основании договоров приватизации, которые стали заключаться с 1993 года.

При заключении договора управления многоквартирным домом 31.03.2008 г. ООО "У" проводилось обследование технического состояния жилого дома ***, в результате которого установлено, что сети ГВС, сети ХВС, сети канализации, межпанельные швы находятся в неудовлетворительном состоянии.

В августе 2010 года ООО "У" проводился осмотр строительных конструкций, инженерного оборудования и систем данного жилого дома. Согласно акту от 21 августа 2010 года межпанельные швы не отвечают требованиям по герметичности. Защитный слой разрушен, через неплотности проникает влага и происходит размораживание материала утеплителя. Общее техническое состояние системы горячего водоснабжения неудовлетворительное: трубопроводы системы горячего водоснабжения коррозированы, на розливе системы установлены многочисленные "хомуты", отсутствует изоляция трубопроводов, запорная арматура на стояковых трубопроводах требует замены (100%), отсутствует внутридомовая линия рециркуляции. Общее техническое состояние системы холодного водоснабжения неудовлетворительное: трубопроводы холодного водоснабжения коррозированы, на розливе системы установлены многочисленные "хомуты", отсутствует изоляция трубопроводов, запорная арматура на стояковых трубопроводах требует 100% замены. Техническое состояние системы канализации неудовлетворительное: наблюдаются подтекания в местах раструбных соединений, массовое повреждение трубопроводов, местами нарушены целостность трубопроводов.

По результатам осмотра установлено, что требуется проведение ремонтных работ капитального характера по восстановлению герметичности межпанельных швов, необходима полная замена системы ГВС, системы ХВС, проведение ремонтных работ капитального характера внутриподвальной сети водоотведения, а также по полной замене стояков в квартирах.

Указанные выводы подтверждаются и актом от 12.10.2010 г., составленным помощником прокурора Октябрьского района г. Тамбова с участием представителей Управления Роспотребнадзора, ООО "У", государственной жилищной инспекции Тамбовской области. При этом государственная жилищная инспекция осуществляет контроль за использованием и сохранностью жилищного фонда и техническим состоянием жилищного фонда, имеет право проводить инспекционные обследования и проверки подконтрольных объектов (пункты 5, 6 Положения о государственной жилищной инспекции в Российской Федерации, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации N 1086 от 26 сентября 1994 года), в связи с чем данный акт является допустимым доказательством и подтверждает ранее составленные акты о техническом состоянии дома.

Жилой дом *** является панельным, сдан в эксплуатацию в 1970 году, передан в муниципальную собственность в 1994 г. В течение срока эксплуатации капитальный ремонт дома никогда не проводился.

В соответствии со ст. ст. 140, 141 ЖК РСФСР, действовавшего на момент начала приватизации жилых помещений в доме, государственные и общественные органы, предприятия, учреждения, организации, должностные лица обязаны заботиться о сохранности жилищного фонда и повышении его благоустройства. Наймодатель обязан своевременно производить ремонт жилых домов, обеспечивать бесперебойную работу инженерного оборудования домов и жилых помещений, надлежащее содержание подъездов, других мест общего пользования домов и придомовой территории.

Капитальный ремонт жилого дома проводится согласно плану капитального ремонта, составляемого на основании Положения об организации и проведении реконструкции, ремонта и технического обслуживания жилых зданий, объектов коммунального и социально-культурного назначения (ВСН 58 - 88 (р), утвержденного приказом Государственного комитета по архитектуре и градостроительству при Госстрое СССР от 23 ноября 1988 года N 312.

Приложением N 3 Положения об организации и проведении реконструкции, ремонта и технического обслуживания зданий, объектов коммунального и социально-культурного назначения (ВСН 58 - 88 (р), определен нормативный срок эксплуатации отдельных элементов здания. Так, для герметизированных стыков панелей наружных стен он составляет 8 - 15 лет, трубопроводов холодной воды из оцинкованных труб - 30 лет, чугунных трубопроводов канализации - 40 лет, трубопроводов горячей воды из газовых черных труб - 10 - 15 лет.

Таким образом, уже на момент приватизации первой квартиры (1993 г.), дом находился в эксплуатации 23 года, сроки эксплуатации межпанельных швов, трубопроводов горячей воды почти в два раза превысили допустимый предел и, следовательно, уже на тот момент была необходимость в проведении их капитального ремонта. Однако квартиры в этом доме, начиная с 1993 года передавались гражданам в собственность в порядке приватизации без проведения капитального ремонта. До настоящего времени такой ремонт в доме не проведен, в результате чего отдельные элементы и инженерные системы дома находятся в неудовлетворительном состоянии.

Администрацией г. Тамбова не представлено доказательств, подтверждающих, что до передачи квартир в доме в собственность в порядке приватизации, не требовалось проведение капитального ремонта межпанельных швов, и внутридомовой системы ГВС. Необходимость капитального ремонта подтверждены вышеуказанными актами обследования. Ответчик не оспаривает необходимость проведения капитального ремонта.

По смыслу ст. 16 Закона РФ "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации" обязанность по производству капитального ремонта жилых помещений многоквартирного дома, возникшая у бывшего наймодателя (органа государственной власти или органа местного самоуправления) и не исполненная им на момент приватизации гражданином занимаемого в этом доме жилого помещения, сохраняется до исполнения данной обязанности.

С 01 марта 2005 года введен в действие Жилищный кодекс Российской Федерации, ст. 158 которого предусматривает, что собственник помещения в многоквартирном доме обязан нести расходы на содержание принадлежащего ему помещения, а также участвовать в расходах на содержание общего имущества в многоквартирном доме соразмерно своей доле в праве общей собственности на это имущество путем внесения платы за содержание и ремонт жилого помещения.

Норма, возлагающая на собственника обязанность по содержанию принадлежащего ему имущества, содержится также в ст. 210 ГК РФ.

Исходя из системного толкования ст. 16 вышеназванного Закона РФ, ст. 158 ЖК РФ и ст. 210 ГК РФ обязанность по производству последующих капитальных ремонтов лежит на собственниках жилых помещений, в том числе на гражданах, приватизировавших жилые помещения, только после исполнения бывшим наймодателем обязательства по капитальному ремонту жилых помещений, а также общего имущества в многоквартирном доме.

Такое толкование закона дано в Обзоре законодательства и судебной практики Верховного Суда РФ за 2 квартал 2007 года, утвержденном постановлением Президиума Верховного Суда РФ от 01 августа 2007 года.

Бывшим наймодателем по отношению к жильцам, приватизировавшим квартиры в спорном доме, выступает администрация г. Тамбова как собственник дома с момента передачи ему дома в 1994 году.

Исходя из требований законодательства, регламентирующего спорные правоотношения, с учетом того, что ответчик своевременно не произвел капитальный ремонт спорного дома, судебная коллегия приходит к выводу, что наймодатель не выполнил возложенные на него обязанности.

При изложенных обстоятельствах, учитывая, что на момент приватизации жилых помещений внутридомовая система ГВС, а также межпанельные швы дома нуждались в капитальном ремонте, бывший наймодатель обязанность по производству капитального ремонта дома не исполнил, судебная коллегия находит доводы прокурора Октябрьского района г. Тамбова о незаконности бездействия администрации г. Тамбова по проведению капитального ремонта внутридомовой системы горячего водоснабжения, а также межпанельных швов и необходимости проведения указанных работ обоснованными и подлежащими удовлетворению.

Обязанность по проведению указанных работ следует возложить на администрацию г. Тамбова, как бывшего наймодателя.

При этом оснований для возложения обязанности на администрацию г. Тамбова провести капитальный ремонт внутридомовой системы холодного водоснабжения и канализации не имеется, поскольку предельно допустимый срок эксплуатации данных инженерных систем на 1993 год не истек, а других доказательств необходимости проведения работ капитального характера на момент приватизации квартир не представлено.

По вышеизложенным обстоятельствам не может быть принят во внимание довод ответчика об отсутствии доказательств необходимости проведения капитального ремонта межпанельных швов, а также трубопроводов горячей воды на 1993 год.

Ссылка ответчика на рекомендательный характер строительных норм ВСН 58 - 88р в части сроков эксплуатации элементов здания, противоречит пункту 1.2 данных норм, в соответствии с которым Положение является обязательным для всех организаций, учреждений и предприятий, осуществляющих реконструкцию, капитальный и текущий ремонт, техническое обслуживание зданий.

Проведение текущего ремонта межпанельных швов в 5-ом подъезде дома не свидетельствует об отсутствии необходимости проведения капитального ремонта. Представитель ООО "У" в суде апелляционной инстанции подтвердил необходимость проведения их капитального ремонта, в связи с чем капитальный ремонт межпанельных швов следует проводить во всем доме.

Доводы ответчика о том, что администрация г. Тамбова не наделена полномочиями по проведению капитального ремонта, не является основанием для освобождения администрации г. Тамбова от этой обязанности, поскольку именно на бывшего наймодателя, которым являлась администрация г. Тамбова, возлагается обязанность по проведению капитального ремонта, а указанные действия администрация г. Тамбова вправе выполнить не своими силами, а принять все необходимые меры для организации заключения договора с подрядной организацией.

Довод ответчика о том, что на момент приватизации первой квартиры в доме администрация г. Тамбова не являлась собственником дома и лишь в 1994 году дом был передан в муниципальную собственность от АО "Т", и в случае установления необходимости проведения капитального ремонта на момент приватизации квартир, ремонт в этом случае должен быть проведен бывшим владельцем дома, не состоятелен. Обязанность по проведению капитального ремонта должен нести новый собственник, поскольку переход прав и обязанностей в отношении передаваемого жилого дома предполагает, в том числе и переход обязанности по проведению капитального ремонта, если иное не предусмотрено договором.

Данных о том, что при передаче дома в муниципальную собственность предусматривалась обязанность АО "Т" по проведению капитального ремонта дома ответчиком не представлено.

Ссылка представителя администрации г. Тамбова на пропуск прокурором Октябрьского района г. Тамбова срока исковой давности не состоятельна, поскольку спорные правоотношения являются длящимися, обязанность проведения наймодателем капитального ремонта сохраняется до его проведения.

Решение Октябрьского районного суда г. Тамбова от 20 октября 2011 года (дело N 33-850).

Нанимателем находящейся в муниципальной собственности квартиры N *** в доме N *** по ул. *** г. *** является Д. Кроме нее в квартире, наряду с иными лицами, зарегистрированы ее внуки Я.Д. и Я.А.

Д. обратилась в суд с иском к указанным лицам, указав, что ответчики членами ее семьи не являются, в спорном жилом помещении не проживают приблизительно с 1992 г. - 1995 г., вещей ответчиков в квартире нет, препятствий ответчикам в пользовании и проживании в спорном жилом помещении не чинилось, ответчики не исполняют обязанности по уплате коммунальных услуг и содержанию жилого помещения. Просила признать договор найма жилого помещения указанными лицами прекратившим свое действие.

Решением Октябрьского районного суда г. Тамбова от 20 октября 2011 года исковые требования Д. удовлетворены. Я.Д., Я.А. признаны утратившими право пользования квартирой N*** дома N*** по ул. *** г. *** как выбывшие в добровольном порядке в другое место жительства.

Определением судебной коллегии от 11 апреля 2012 года решение суда отменено, в иске Д. о признании утратившим право на проживание и выселении Я.А. отказано.

При рассмотрении спора коллегия исходила из того, что в соответствии с ч. 1 ст. 40 Конституции РФ никто не может быть произвольно лишен жилища.

В силу ч. 4 ст. 3 ЖК РФ никто не может быть выселен из жилища или ограничен в праве пользования жилищем иначе как по основаниям и в порядке, которые предусмотрены данным Кодексом и другими федеральными законами.

Судом установлено, что Я.А. с рождения, в 1987 году, был зарегистрирован в квартире N *** в доме N *** по ул. *** г.*** в качестве члена семьи (внука) нанимателя Д.

Согласно ст. 69 ЖК РФ члены семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма имеют равные с нанимателем права и обязанности. Если гражданин перестал быть членом семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма, но продолжает проживать в занимаемом жилом помещении, за ним сохраняются такие же права, какие имеют наниматель и члены его семьи. Указанный гражданин самостоятельно отвечает по своим обязательствам, вытекающим из соответствующего договора социального найма.

В соответствии со ст. 71 ЖК РФ временное отсутствие нанимателя жилого помещения по договору социального найма, кого-либо из проживающих совместно с ним членов его семьи или всех этих граждан не влечет за собой изменение их прав и обязанностей по договору социального найма.

В силу ч. 3 ст. 83 ЖК РФ выезд указанных лиц в другое место жительства влечет расторжение договора социального найма жилого помещения со дня выезда (ввиду добровольного отказа от своих прав и обязанностей, предусмотренных договором социального найма).

Разъяснения по применению ч. 3 ст. 83 ЖК РФ даны в пункте 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 14 от 2 июля 2009 г. "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации", где, в частности, приведено следующее.

Разрешая спор о признании нанимателя, члена семьи нанимателя или бывшего члена семьи нанимателя жилого помещения утратившим право пользования жилым помещением по договору социального найма вследствие их постоянного отсутствия в жилом помещении по причине выезда из него, суду надлежит выяснять: по какой причине и как долго ответчик отсутствует в жилом помещении, носит ли его выезд из жилого помещения вынужденный характер (конфликтные отношения в семье, расторжение брака) или добровольный, временный (работа, обучение, лечение и т.п.) или постоянный характер (вывез свои вещи, переехал в другой населенный пункт, вступил в новый брак и проживает с новой семьей в другом жилом помещении и т.п.), не чинились ли ему препятствия в пользовании жилым помещении со стороны других лиц, проживающих в нем, приобрел ли ответчик право пользования другим жилым помещением в новом месте жительства, исполняет ли он обязанности по договору по оплате жилого помещения и коммунальных услуг и др.

Судом установлено, что Я.А. в спорной квартире фактически не проживает с 1995 года.

Суд первой инстанции, принимая решение об удовлетворении исковых требований Д. о признании Я.А. утратившим право пользования жилым помещением, не учел следующих обстоятельств.

Поскольку в период выезда из спорного жилого помещения Я.А. как не достигший совершеннолетия не мог самостоятельно выбирать место жительства и реализовать свои права по пользованию жилым помещением, его выезд из спорной квартиры носил вынужденный характер.

Указанное подтверждается содержанием вступившего в законную силу и имеющего преюдициальное значение для настоящего дела решения Октябрьского районного суда от 26.07.2006 г. по гражданскому делу по иску Д. к Я.Д. и Я.А. о прекращении договора социального найма жилого помещения и аннулировании регистрации, которым в удовлетворении исковых требований было отказано. В решении отражено, что Я.А. выбыл из спорной квартиры в несовершеннолетнем возрасте по инициативе отца в связи с тем, что между родителями ребенка сложились неприязненные отношения, мать злоупотребляла спиртными напитками, проживала с сожителем.

Также в решении суда изложено, что Я.А. с отцом были вселены во временно предоставленное администрацией г. Тамбова помещение, фактически не пригодное для жилья, права на иное жилое помещение Я.А. не имел.

В настоящем судебном заседании установлено, что временно предоставленное в пользование Я.Д. и Я.А. для проживания помещение разрушилось, Я.А. поставлен на очередь на получение жилья, права на какое-либо иное жилое помещение не приобрел, проживает во взятых на короткие сроки в наем квартирах, регистрации в которых, вопреки доводам Д., приобрести возможности не имеет.

В соответствии с согласованными показаниями сторон по делу в суде апелляционной инстанции, а также третьего лица М., существовавшие прежде обстоятельства, послужившие основанием для вынужденного временного выезда Я.А. из спорной квартиры, не изменились, а лишь усугубились. Так, в двухкомнатной квартире кроме Я.А. и Я.Д. зарегистрированы еще пять человек, которые фактически там проживают, Д. спит в кладовой, места для размещения новых жильцов не имеется, проживающая в квартире мать Я.А. продолжает выпивать, в связи с чем в доме часто случаются скандалы, со своим сыном Я.А. она нормальных отношений не поддерживает. Изложенное в совокупности с тем, что Я.А. тяжело болен и ему требуются определенные условия существования, свидетельствует о наличии препятствий в пользовании им спорным жилым помещением в настоящее время, то есть его отсутствие является вынужденным. Последнее нельзя признать постоянным, поскольку оно неразрывно сопряжено с определенными негативными факторами, возможность изменения которых со временем не исключена. При этом ЖК РФ также не содержит ограничений в отношении возможных сроков отсутствия граждан в жилом помещении.

Действительно, Я.А. не производит оплату платежей, сопутствующих пользованию спорным жилым помещением, что, как следует из пояснений Д., и явилось единственным основанием ее обращения в суд с настоящим иском. Вместе с тем, одно лишь данное обстоятельство основанием для признания лица утратившим право пользования жилым помещением не является, исковых требований о взыскании с Я.А. денежных средств в счет произведенных ею выплат, Д. не заявляла. Кроме того, ответчик не возражает против оплаты им коммунальных платежей.

При таких обстоятельствах договор найма спорного жилого помещения с Я.А. не может быть признан расторгнутым, оснований для признания данного ответчика утратившим право пользования спорным жилым помещением не имеется, в удовлетворении исковых требований Д. к Я.А. следует отказать.

Таким образом, поскольку в части исковых требований Д. к Я.А. выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, решение суда в данной части коллегия не признала законным и обоснованным, в связи с чем оно подлежало отмене.

В части исковых требований Д. к Я.Д. решение суда не обжаловалось, а потому судом апелляционной инстанции не рассматривается.

Решение Рассказовского районного суда Тамбовской области от 03 февраля 2012 года (дело N 33-910).

ООО "Р" обратился в суд с иском к П.Н. и П.И. о взыскании задолженности по кредитному договору от 30.10.2008 года в размере 412 155 рублей 84 копеек и обращении взыскания на заложенный автомобиль ***, 2008 года выпуска.

В обоснование иска указали, что в соответствии с указанным кредитным договором, заключенным между ООО "Р" и П.Н., последнему был предоставлен кредит в сумме 592 793 рублей на срок до 30.10.2015 года на приобретение автомобиля. В целях обеспечения исполнения договора тогда же между ними заключен договор залога приобретаемого автомобиля, а между Банком и женой П.Н. - П.И. - договор поручительства. В соответствии с п. 10 кредитного договора П.Н. обязан погашать кредит и уплачивать проценты за пользование им ежемесячно в срок до 30 (31) числа, однако он неоднократно нарушал данное условие договора, что дает Банку право, предусмотренное ч. 2 ст. 811 Гражданского кодекса РФ, правила которой применяются к отношениям по кредитному договору, на досрочный возврат всей оставшейся суммы займа вместе с причитающимися процентами.

Решением Рассказовского районного суда от 27.10.2011 года иск был удовлетворен.

Кассационным определением судебной коллегии по гражданским делам Тамбовского областного суда от 05.12.2011 года решение отменено на основании того, что доказательств нарушения П.Н. условий кредитного договора суду, представлено не было, дело направлено на новое рассмотрение.

При новом рассмотрении дела, истец уменьшил размер исковых требований до 347 200 рублей.

В судебное заседание представитель истца не явился, в своем заявлении ООО "Р", просил дело рассмотреть в отсутствие своего представителя.

Ответчики П.Н. и П.И. иск не признали, пояснив, что долг погашается ежемесячно, но поскольку П.Н. проживает в г. Москве, а вносить деньги на погашение вынужден в г. Тамбове, то иногда производит платежи с просрочкой, но при этом вносит большую сумму ежемесячных платежей, чем предусмотрено договором (14 440 рублей 79 копеек), а именно 15 000 руб., полагают, что своим иском ООО "Р" преследует цель завладеть автомобилем.

Решением Рассказовского районного суда г. Тамбова от 03.02.2012 года в иске ООО "Р" к П.Н. и П.И. о взыскании задолженности по кредитному договору и обращении взыскания на заложенное имущество отказано.

Определением судебной коллегии от 11 апреля 2012 года решение суда первой инстанции отменено, исковые требования ООО "Р" удовлетворены.

При рассмотрении спора коллегия исходила из того, что в соответствии со ст. 810 ГК РФ заёмщик обязан возвратить займодавцу полученную сумму займа в срок и в порядке, которые предусмотрены договором займа.

Согласно подпункта "б" п. 26 кредитного договора кредитор вправе потребовать в одностороннем порядке возврата сумм кредита и уплаты процентов в случае исполнения заёмщиком своих обязательств ненадлежащем образом.

Суд первой инстанции принимая решение об отказе банку в иске указал, что П.Н. надлежаще исполняет условия договора и оснований для его расторжения не имеется.

Однако такой вывод не основан на материалах дела и противоречит представленным в суд доказательствам.

Банк предоставил в суд апелляционной инстанции историю всех погашений П.Н. Из этой истории видно, что после решения суда от 19.08.2011 года за сентябрь, октябрь и ноябрь 2011 года П.Н. долг вообще не уплачивал. В судебном заседании он этот факт признал.

При таких обстоятельствах апелляционная инстанция пришла к выводу, что со стороны П.Н. имело место нарушение условий договора и банк вправе требовать расторжения договора и взыскания всей суммы долга и процентов. Согласно справки банка на 11 апреля 2012 года долг П.Н. перед банком составляет 352.155 рублей 84 коп., однако суд не может взыскать сумму в таком размере, поскольку последнее заявленное требование банка было о взыскании суммы долга 347.200 рублей и требований об увеличении суммы в суде первой инстанции не заявлялось.

Решение Ленинского районного суда от 12 апреля 2012 года (дело N 33-1565)

16.03.2006 года между ОАО БВ и Ч. было заключено кредитное соглашение N КФ-810-06-041 на сумму 120 000 руб. сроком на 5 лет под 20% годовых.

Пунктом 7.1 и 7.4 кредитного соглашения предусмотрена обязанность заемщика по уплате процентов ежемесячно не реже одного раза в месяц одновременно с погашением задолженности по основному долгу не позднее последнего дня соответствующего месяца. Погашение основного долга по кредиту определено пунктом 9.1 кредитного соглашения ежемесячно, начиная с месяца, следующего за месяцем использования кредита, в размере 2 000 руб. в соответствии с графиком. Согласно п. 10.2 кредитного соглашения Заемщик обязался оплачивать Банку по первому требованию неустойку при возникновении просроченной задолженности по основному долгу в размере 0,1% за каждый день, начиная с даты возникновения просроченной задолженности по основному долгу до даты окончательного погашения заемщиком указанной задолженности. При этом неустойка по просроченной задолженности по основному долгу начисляется ежемесячно, начиная с даты возникновения просроченной задолженности. Статьей 13 кредитного соглашения предусмотрена обязанность заемщика своевременно и в полном объеме погашать задолженность по кредиту, проценты по кредиту, в том числе при наступлении условий досрочного погашения.

В качестве обеспечения исполнения обязательств по вышеуказанному кредитному соглашению были заключены договоры поручительства с Л. и А. соответственно N ПФ-810-06-041-01 и N ПФ-810-06-041-02.

Договоры поручительства предусматривают солидарную ответственность в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательств заемщиком по кредитному соглашению, а также ответственность поручителя по уплате кредитору неустойки в размере 0,1% от суммы неисполненного или ненадлежащим образом исполненного обязательства за каждый день просрочки.

В связи с неисполнением обязательств по погашению основного долга и процентов по кредиту ОАО Банк ВТБ 17.01.2007 г. обращался в суд с иском к Ч., Л. и А. о взыскании в солидарном порядке сумм задолженности по кредитному соглашению.

Заочным решением Ленинского районного суда г. Тамбова от 16.12.2008 г. в пользу ОАО БВ с ответчиков взыскана денежная сумма в размере 119 259 руб. 41 коп., из которой основной долг - 100 000 руб., просроченный кредит - 9 572 руб. 17 коп., проценты за пользование кредитом - 8 823 руб.42 коп., проценты за просроченный кредит 302 руб.59 коп., пеня (неустойка) за просроченный кредит - 552 руб.23 коп., и государственная пошлина в сумме 2 792 руб.50 коп.

21.10.2011 г. ОАО БВ вновь обратился в суд с иском к Ч., Л. и А., просил взыскать задолженность, образовавшуюся по кредитному соглашению по состоянию на 25.11.2011 года, в размере 145 411 руб.62 коп., из которой просроченные проценты 78 922 руб. 49 коп., пеня за просроченный основной долг 66 489 руб. 13 коп., исчисленные за период с 30.01.2007 г.

Л., А. обратились в суд к ОАО БВ с иском о признании поручительства прекращенными ввиду истечения с даты неисполнения обязательств по кредитному соглашению более 2 лет на предъявление требований к поручителям.

Решением Ленинского районного суда г. Тамбова от 12.04.2012 года удовлетворены частично. Суд постановил взыскать в пользу ОАО БВ солидарно с Ч., Л. и А. задолженность в размере 78 922 руб.49 коп. и государственную пошлину в размере 855 руб. 89 коп. с каждого. В остальной части в иске отказано. В удовлетворении встречных исковых требований Л. и А. отказано.

Определением судебной коллегии решение суда в части удовлетворения исковых требований в отношении Л. и А. отменены, в этой части в иске банку отказано. Встречные исковые требования Л. и А. удовлетворены.

При рассмотрении спора коллегия исходила из того, что согласно ст. ст. 309, 310 ГК РФ обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями Закона. Одностороннее изменение условий обязательства не допускается.

В силу п. 2 ст. 407 ГК РФ прекращение обязательства по требованию одной из сторон допускается только в случаях, предусмотренных законом или договором.

Согласно ст. 361 ГК РФ по договору поручительства поручитель обязывается перед кредитором другого лица отвечать за исполнение последним его обязательства полностью или в части.

В соответствии со ст. 363 ГК РФ при неисполнении или ненадлежащем исполнении должником обеспеченного поручительством обязательства поручитель и должник отвечают перед кредитором солидарно, если законом или договором не предусмотрена субсидиарная ответственность поручителя. Поручитель отвечает перед кредитором в том же объеме, как и должник, включая уплату процентов, возмещение судебных издержек по взысканию долга и других убытков кредитора, вызванных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства должником, если иное не предусмотрено договором поручительства. Лица, совместно давшие поручительство, отвечают перед кредитором солидарно.

Как установлено судом и следует из материалов дела, Л. и А. являются поручителями по кредитному соглашению N КФ-810-06-041, заключенному 16.03.2006 г. между ОАО БВ и Ч.

Поручители согласно ст. 2 договоров поручительства несут с заемщиком солидарную ответственность перед кредитором, в том числе по возврату суммы основного долга, обязательствам по ежемесячной уплате процентов за пользование кредитом и неустойки за неисполнение обязательств; исполнение поручителем за заемщика одного или нескольких обязательств последнего полностью или частично не освобождает поручителя от установленных договором поручительства обязательств по исполнению поручителем за заемщика остальных обязательств по кредитному соглашению.

Ст. 367 ГК РФ определены основания прекращения поручительства.

В силу п. 4 ст. 367 ГК РФ поручительство прекращается по истечении указанного в договоре поручительства срока, на который оно дано. Если такой срок не установлен, оно прекращается, если кредитор в течение года со дня наступления срока исполнения обеспеченного поручительством обязательства не предъявит иска к поручителю.

В соответствии со ст. 190 ГК РФ установленный законом, иными правовыми актами, сделкой или назначаемый судом срок определяется календарной датой или истечением периода времени, который исчисляется годами, месяцами, неделями, днями или часами. Срок может определяться также указанием на событие, которое должно неизбежно наступить.

В ст. 5 договоров поручительства содержится указание о действии поручительства до полного исполнения заемщиком обязательств по соглашению, что само по себе не означает, что договор поручительства заключен на тот же срок, которым определен возврат кредита, и не является условием о сроке действия поручительства, поскольку связывается с событием, о котором неизвестно, наступит оно или нет.

Таким образом, каких-либо четких и определенных положений относительно срока действия по смыслу ст. 190 ГК РФ договоры поручительства не содержат, ввиду чего имеют место обстоятельства, когда срок, на который дано поручительство, в договорах не установлен.

Пунктом 7.1 и 7.4 кредитного соглашения предусмотрена обязанность заемщика по уплате процентов ежемесячно не реже одного раза в месяц одновременно с погашением задолженности по основному долгу не позднее последнего дня соответствующего месяца. Погашение основного долга по кредиту определено пунктом 9.1 кредитного соглашения ежемесячно, начиная с месяца, следующего за месяцем использования кредита, в размере 2 000 руб. в соответствии с графиком. Таким образом, указанным договором предусмотрено исполнение обязательства по частям (ст. 311 ГК РФ).

Как следует из материалов дела, после вынесения заочного решения суда от 16.12.2008 г. суммы в погашение взысканных решением суда сумм вносились ежемесячно каждым из поручителей до полного погашения взысканной задолженности.

Никакие иные требования с 2009 г. к поручителям до обращения в суд с настоящими исковыми требованиями не предъявлялись, тогда как согласно расчету, представленному истцом, в период с 30.01.2007 г. денежные средства в счет ежемесячной уплаты процентов за пользование кредитом и неустойки за неисполнение основного обязательства обязанным лицом либо поручителями не вносились, ввиду чего и образовалась спорная задолженность.

В связи с этим право требования к поручителям при неисполнении указанных обязательств заемщика возникло после указанной последней даты, тогда как ОАО БВ обратилось в суд только 21.10.2011 г., то есть более чем через год после наступления срока исполнения соответствующей части обязательства и, соответственно, прекращения поручительства в части уплаты процентов за пользование кредитом и неустойки за неисполнение обязательств заемщика с 30.01.2007 г. в силу п. 4 ст. 367 ГК РФ.

Указанные обстоятельства судом первой инстанции при разрешении спора учтены не были.

Таким образом, исковые требования Л. и А. о признании поручительства прекращенным судебная коллегия посчитала обоснованными.

Решение Мичуринского районного суда Тамбовской области от 21 марта 2012 года (дело 33 - 1634)

С. обратился в суд с иском к отделению ГИБДД МОМВД России "Мичуринский" о восстановлении регистрационного учета транспортного средства ***, 2005 года выпуска, приобретенного им в августе 2008 года, регистрация которого аннулирована РЭГ ГИБДД ОВД Никифоровского района Тамбовской области, в связи с установлением факта подделки паспорта транспортного средства, в обоснование указав, что в августе 2008 года в г. Красногорске он купил автомобиль. На посту ГИБДД в г. Красногорске автомобиль был проверен по базе учета автомобилей, никаких подозрений при покупке автомобиля ни у кого не возникло. Только через полгода после регистрации автомобиля в ГИБДД ОВД Никифоровского района выяснилось, что автомобиль не был зарегистрирован в Красногорске, ПТС подделан. Каких-либо его противоправных действий не установлено. Продавца машины по указанному им адресу он не нашел. Решением Автозаводского суда г. Тольятти Самарской области признан факт изготовления автомобиля на ОАО "А".

В ходе подготовки дела к рассмотрению в качестве ответчика по делу был привлечен МО МВД России "Мичуринский".

Решением Мичуринского районного суда Тамбовской области от 21 марта 2012 года иск С. удовлетворен.

На МО МВД РФ "Мичуринский" возложена обязанность восстановить регистрационный учет транспортного средства ***, 2005 года выпуска, идентификационный номер ***, номер двигателя ***, номер кузова ***, принадлежащего С. и выдать ему государственные регистрационные знаки, паспорт транспортного средства и свидетельство о регистрации транспортного средства.

Определением судебной коллегии от 20 июня 2012 года решение суда первой инстанции отменено, в иске С. отказано.

Удовлетворяя исковые требования С., суд первой инстанции пришел к выводу о том, что транспортное средство *** находится у С. на законных оснований, автомобиль изготовлен ОАО "А", соответствует требованиям безопасности дорожного движения, каких-либо противоправных действий истца не установлено, следовательно сам по себе факт подделки ПТС неустановленным лицом, не должен являться препятствием в осуществлении истцом право пользования и распоряжения своим имуществом.

С данным выводом суда судебная коллегия не согласилась по следующим основаниям.

Материалами дела установлено, что С. в августе 2008 года в г. Красногорске Московской области приобрел у Н. автомобиль ***, 2005 года выпуска, который 10.08.2008 года поставил на регистрационный учет в РЭГ ГИБДД ОВД по Никифоровскому району Тамбовской области и получил государственный регистрационный знак ***.

После регистрации указанного автомобиля в ходе проведенной проверки было установлено, что по месту прежней регистрации автомобиля в РЭП Красногорского ОВД, данный автомобиль на учет не ставился и не снимался.

При исследовании ПТС *** установлено, что он изготовлен не производством Госзнака.

24.04.2008 года РЭГ ГИБДД ОВД по Никифоровскому району Тамбовской области аннулировало регистрацию автомобиля, ПТС изъяли.

В силу п. 3 ст. 15 Федерального закона РФ "О безопасности дорожного движения" от 10.12.1995 г., допуск транспортных средств, предназначенных для участия в дорожном движении на территории РФ, осуществляется в соответствии с законодательством РФ путем регистрации транспортных средств и выдачи соответствующих документов.

Документом, удостоверяющим соответствие транспортного средства установленным требованиям безопасности дорожного движения, является паспорт транспортного средства.

Порядок регистрации автотранспортных средств в органах ГИБДД определен Правилами регистрации автомототранспортных средств и прицепов к ним в Государственной инспекции безопасности дорожного движения МВД РФ, утвержденными приказом МВД РФ N 1001 от 24.11.2008 года.

Не подлежат регистрации в Госавтоинспекции и не принимаются к производству регистрационных действий транспортные средства: при обнаружении признаков скрытия, изменения, уничтожения маркировки, нанесенной на транспортные средства организациями-изготовителями, либо подделки представленных документов, регистрационных знаков, несоответствия транспортных средств и номерных агрегатов сведениям, указанным в представленных документах, или регистрационным данным, а также при наличии сведений о нахождении транспортных средств, номерных агрегатов в розыске или представленных документов в числе утраченных (похищенных) и пр. (п. 3 Правил).

В соответствии с п. 51 вышеуказанных Правил, при условии соответствия транспортного средства установленным требованиям безопасности дорожного движения, регистрационный учёт может быть восстановлен на основании решений. Процедура удостоверения такого соответствия предусмотрена, в частности, Постановлением Правительства РФ от 10 сентября 2009 года N 720 "Об утверждении технического регламента о безопасности колесных транспортных средств".

Приходя к выводу о соответствии данного транспортного средства требованиям безопасности, суд руководствовался положениями п. 76 Технического регламента о безопасности колесных транспортных средств и принял в качестве доказательства, подтверждающего данный факт диагностическую карту технического осмотра транспортного средства N 2884-2008.

Вместе с тем, судом не учтено, что данный пункт технического регламента устанавливает порядок проверки технического состояния транспортных средств, находящихся в эксплуатации на территории РФ и зарегистрированных в установленном порядке. В данном же случае регистрация автомобиля, принадлежащего истцу аннулирована, а следовательно ссылка на указанный пункт технического регламента неправомерна.

Не подтверждает техническую безопасность транспортного средства и решение Автозаводского районного суда г. Тольятти Самарской области от 31 мая 2011 года, поскольку данным решением суда лишь установлен факт изготовления автомобиля ***, 2005 года выпуска с такими же идентификационными номерами как и у автомобиля истца на предприятии ОАО "А". При этом данное решение суда не свидетельствует об установлении факта изготовления ОАО "А" автомобиля истца и данный вопрос не был предметом исследования суда, а следовательно при решении вопроса о соответствии данного автомобиля требованиям безопасности необходимо руководствоваться п. 66 технического регламента.

В соответствии с п. 66 Технического регламента о безопасности колесных транспортных средств, оценка соответствия единичного транспортного средства требованиям безопасности проводится аккредитованной испытательной лабораторией. Таких доказательств истцом суду предоставлено не было.

Решение Рассказовского районного суда Тамбовской области от 10 мая 2012 года (дело N 33-1943)

Ш. обратился в суд с иском к Администрации г. Рассказово, ОАО "Т" об устранении препятствий в строительстве индивидуального жилого дома, указав, что в 2002 году администрацией г. Рассказово ему был предоставлен в аренду земельный участок под строительство индивидуального жилого дома по адресу: ***. Главным архитектором города был согласован план размещения строений на земельном участке. В соответствии с планом застройки им был возведен фундамент дома с гаражом.

30.11.2010 г. филиалом "Р" ОАО "Т" ему было выдано предписание, согласно которому выложенный им кирпичный фундамент находится на расстоянии 2,5 метров от подземного газопровода среднего давления, проходящего по ул. ***, что является нарушением СНиП, согласно которым расстояние от застройки до газопроводной трубы должно быть не менее 4 м.

С учетом изложенного, просит обязать администрацию г. Рассказово выделить денежные средства на реконструкцию объекта газопровода среднего давления с выносом за пределы его земельного участка, а ОАО "Т" - обязать произвести реконструкцию объекта газопровода с выносом за пределы его земельного участка, а также просит суд обязать администрацию г. Рассказово предоставить равнозначный земельный участок под ИЖС в пределах городской черты.

В ходе судебного разбирательства истец Ш. уточнил исковые требования и просил обязать администрацию города Рассказово выделить денежные средства на реконструкцию объекта газопровода среднего давления, а ОАО "Т" - произвести реконструкцию объекта газопровода с выносом за пределы земельного участка.

При этом пояснил, что при предоставлении ему земельного участка под строительство дома газопровод среднего давления был не обозначен на местности, его нет ни в плане земельного участка, ни в других документах. Администрацией г. Рассказово земельный участок под строительство газопровода не выделялся. Администрации ничего не было известно о проходящем под землей газопроводе, когда она выделала участки гражданам под ИЖС. Поэтому полагал, что газовую трубу необходимо перенести от его застройки на необходимое расстояние за счет администрации г. Рассказово.

Решением Рассказовского районного суда Тамбовской области от 10 мая 2012 года Ш. в удовлетворении иска отказано.

Отказывая в иске, суд первой инстанции со ссылкой на статью 12 ГК РФ сделал вывод о том, что истцом избран ненадлежащий способ защиты нарушенного права.

Определением судебной коллегии решение суда первой инстанции отменено, исковые требования Ш. удовлетворены. Администрация обязана предоставить истцу равнозначный земельный участок.

Судом апелляционной инстанции установлено, что газопровод среднего давления, часть которого проходит под участком Ш., строился с 1966 по 1970 годы по заказу городского коммунального жилищного хозяйства города Рассказово Тамбовской области, сделанному в 1965 году.

Установлено и не оспаривается сторонами, что в соответствии с постановлением администрации города Рассказово Тамбовской области N 841 от 11.06.2010 г. Ш. был передан земельный участок под индивидуальное жилищное строительство по улице ***, с кадастровым номером *** площадью 1 000 кв м (земли населенных пунктов) в аренду сроком на 5 лет (л.д. 11).

Администрация г. Рассказово Тамбовской области не представила суду доказательств, что выделение земельного участка истцу согласовано с ОАО "Т", из чего судебная коллегия делает вывод, что такого согласования не было.

В суде апелляционной инстанции установлено, что Ш. на предоставленном земельном участке возведен нулевой цикл дома с гаражом. При этом расположение возведенного строения на земельном участке соответствует плану размещения строений на земельном участке по ул. ***, согласованному с главным архитектором г. Рассказово, о чем подтвердил в судебном заседании представитель администрации г. Рассказово Х. (главный архитектор).

Тот же главный архитектор и представитель администрации г. Рассказово Х. пояснил в суде апелляционной инстанции, что с учетом особенностей проекта дома Ш. и его земельного участка перенос фундамента от трубы газопровода в границах земельного участка на расстояние, требуемое по СНиП, технически невозможен.

Степень готовности объекта незавершенного строительства согласно техническому паспорту, составленному по состоянию на 30.04.2010 г. - 18% (л.д. 39 - 52).

Предписанием ОАО "Т" N 57 от 30.11.2010 г. Ш. было указано на грубейшее нарушение СНиП при строительстве дома в связи с несоблюдением расстояния между возведенным фундаментом дома и проложенным под землей газопроводом среднего давления (л.д. 11).

В результате возведения Ш. фундамента на предоставленном под строительство участке нарушен Свод правил по проектированию и строительству СП 42-101-2003 "Общие требования по проектированию и строительству газораспределительных систем из металлических и полиэтиленовых труб" (приложение "В"), утв. Постановлением Госстроя РФ от 26.06.2003 г. N 112, п. 7.23 СНиП 2.07.01.89* "Градостроительство. Планировка и застройка городских и сельских поселений", утв. Постановлением Госстроя СССР от 16.05.1989 г. N 78, согласно которым расстояние по горизонтали (в свету) от фундамента зданий и сооружений до газопроводов условным диаметром свыше 300 мм, при давлении газопровода свыше 0,005 МПа до 0,3 МПа должно быть не менее 4 метров.

Ни администрация г. Рассказово Тамбовской области, ни ОАО "Т" в добровольном порядке не нашли вариантов восстановления нарушенного права Ш., предложив ему обратиться в суд.

Ввиду сложности вопроса при обращении в суд Ш. было заявлено два варианта восстановления его нарушенного права: перенести газопровод силами ОАО "Т" и за счет администрации г. Рассказово на соответствующее расстояние от его застройки либо предоставить ему равнозначный земельный участок под ИЖС в пределах городской черты, возместить ущерб и упущенную выгоду.

В соответствии с ч. 2 ст. 56 ГПК РФ суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Однако суд первой инстанции в нарушение требований ч. 2 ст. 56 ГПК РФ, ст. ст. 195 - 196 ГПК РФ вынес абсолютно немотивированное решение, не разрешив спор по существу, в результате чего нарушенное право истца не было восстановлено.

Пунктами 1, 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении" предусмотрено, что в соответствии со статьей 194 ГПК РФ решением является постановление суда первой инстанции, которым дело разрешается по существу. Решение должно быть законным и обоснованным (часть 1 статьи 195 ГПК РФ). Решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 ГПК РФ).

Отказывая Ш. в иске к администрации г. Рассказово и ОАО "Т" о переносе газовой трубы, суд первой инстанции указал, что Ш. уточнил исковые требования, просил перенести трубу с его земельного участка, и со ссылкой на статью 12 ГК РФ сделал вывод о том, что истцом избран ненадлежащий способ защиты нарушенного права.

При этом суд оставил без внимания то обстоятельство, что Ш. не отказался от иска в части предоставления равнозначного земельного участка, и отказ не принят судом. При таких обстоятельствах данное исковое требование осталось заявленным, но не рассмотренным судом первой инстанции по существу.

Из решения не ясно, почему суд не рассмотрел требования истца о предоставлении другого равнозначного земельного участка, в связи с чем, судебная коллегия считает заслуживающими внимание доводы апелляционной жалобы Ш. об отмене решения.

Кроме того, суд первой инстанции был не вправе оставлять без движения заявление Ш. об уточнении требований истца и возвращать их на стадии рассмотрения дела по существу.

С учетом изложенного, судебная коллегия посчитала апелляционную жалобу Ш. подлежащей удовлетворению;

При этом суд апелляционной инстанции принял по делу новое решение, которым Ш. отказано в удовлетворении иска к администрации г. Рассказово и ОАО "Т" о переносе газовой трубы среднего давления как не основанного на законе, поскольку газопровод был проложен в 1970 году по заказу городского коммунального жилищного хозяйства города Рассказово Тамбовской области от 1965 г., то есть задолго до предоставления земельного участка истцу. Следовательно, ОАО "Т" не нарушало прав и обязанностей Ш. и не должно осуществлять перенос газопровода.

Вместе с тем судебная коллегия посчитала необходимым удовлетворить исковые требования Ш. к администрации г. Рассказово Тамбовского района о предоставлении другого равнозначного земельного участка в том же районе жилой застройки. При этом учитывалось, что представитель администрации г. Рассказово при апелляционном рассмотрении дела пояснил, что администрация г. Рассказово имеет возможность предоставить истцу равнозначный земельный участок в районе улицы ***.

Решение Октябрьского районного суда г. Тамбова от 27 апреля 2012 года (дело 33 - 1959)

С. обратилась в суд с иском к ИП А. об отмене приказа об увольнении, восстановлении на работе в должности администратора магазина "***", взыскании заработка за время вынужденного прогула, денежной компенсации морального вреда в размере 50 000 руб. В обоснование иска С. указала, что работодатель вынудил её написать заявление об увольнении с работы по собственному желанию, датированное 11.08.2011 г. Её увольнение проведено с нарушением требований ст. 80 ТК РФ, то есть до истечения двухнедельного срока, исчисляемого с момента подачи заявления об увольнении, в течение которого она могла отозвать названное заявление об увольнении.

Решением Октябрьского районного суда г. Тамбова от 27 апреля 2012 года исковые требования С. к ИП А. были удовлетворены частично. Признан незаконным и отменён приказ ИП А. N 150 от 12.08.2011 г. об увольнении С. с работы с должности администратора отдела магазина "***" с 11.08.2011 г. С. восстановлена на работе в должности администратора отдела магазина "***" с 11.08.2011 г. С ИП А. в пользу С. взысканы заработок за время вынужденного прогула с 12.08.2011 г. по 27.04.2012 г. в размере 65 481 руб. 93 коп., а также денежная компенсация морального вреда в размере 3 000 руб., итого 68 481 руб. 93 коп. С ИП А. также взыскана государственная пошлина в доход местного бюджета в размере 2 364 руб. 46 коп. Решение в части восстановления С. на работе, а также в части взыскания в её пользу заработка за время вынужденного прогула в размере 25 500 руб. обращено к немедленному исполнению.

Определением судебной коллегии от 23 июля 2012 года решение суда первой инстанции было отменено, в удовлетворении исковых требований С. отказано.

Удовлетворяя требования истца о восстановлении на работе, суд первой инстанции пришёл к выводу о том, что С. доказано написание ею заявления об увольнении по собственному желанию под давлением работодателя.

С указанным выводом суда коллегия не согласилась, поскольку те доказательства, которые, по мнению суда, свидетельствуют об отсутствии добровольного волеизъявления С. на увольнение, не содержат сведений о понуждении С. на подачу такого заявления со стороны работодателя.

Истица написала заявление об увольнении 11.08.2011 г. и предъявила его работодателю, доказательств того, что 11.08.2011 г. С. такого заявления не подавала в материалах дела не имеется, более того, именно указанные судом доказательства свидетельствуют об этом.

Свидетель М. в судебном заседании суда первой инстанции показал, что С. 16 августа позвонила ему и попросила съездить с ней к бывшему работодателю. Сама С. в суде первой инстанции объясняла, что 11.08.2011 г. она забрала все свои вещи с работы, более на рабочем месте не появлялась, что никем из лиц, участвующих в деле, не оспаривалось. Недопущение к работе как основание подачи заявления об увольнении стороной истца в суде первой инстанции было заявлено, однако каких-либо доказательств этому представлено не было. Обстоятельства отношений, сложившихся у С. с коллективом работников, установленные судом, в том числе с учётом показаний свидетеля С.О., не могут свидетельствовать о понуждении работодателя к подаче С. заявления об увольнении.

Встретившись с работодателем 16.08.2011 г., а также в последующее время С. желания продолжить трудовые отношения не проявила, заявления об увольнении не отзывала.

Доказательств того, что заявление об увольнении было написано С. 16.08.2011 г. в кабинете А. и что это явилось результатом угроз увольнения "по статье", при этом по какой, и было ли возможно С. этого реально опасаться, в материалы дела истицей не представлено.

Материалы дела свидетельствуют о том, что С. добровольно заявила об увольнении по собственному желанию 11.08.2011 г., конкретную дату с которой она желала бы прекратить трудовые отношения не указала, при этом вещи с рабочего места забрала в тот же день, на работу более не выходила, с приказом об увольнении ознакомлена была, дату с которой её уволили видела, желания продолжить трудовые отношения с ИП А. не изъявила. ИП А. уволил истицу днём подачи заявления об увольнении.

Оценивая указанные обстоятельства, апелляционная инстанция пришла к выводу о том, что между сторонами состоялось соглашение о дате увольнения истицы с работы по собственному желанию, что вполне согласуется с ч. 2 ст. 80 Трудового кодекса РФ.

Решение Рассказовского районного суда Тамбовской области от 11 мая 2012 года (дело 33 - 1998)

Н.А. обратился в суд с иском к К. о лишении её родительских прав в отношении сына Н.Я, *** г. р., указав, что брак между ним и ответчицей расторгнут решением мирового судьи р.п. Мордово Мордовского района Тамбовской области от 14.02.2011 г. После расторжения брака сын Н.Я., *** г. р., остался проживать с ним, но в конце апреля 2011 года ответчица обманным путем забрала ребенка от отца и поселила его у своей матери в ***. 01.03.2011 г. он, Н.А. обратился в суд с иском к К. о лишении родительских прав и взыскании алиментов на сына. В ходе рассмотрения данного дела они с ответчицей заключили мировое соглашение, которое было утверждено определением Мордовского районного суда Тамбовской области от 07.06.2011 г. По условиям мирового соглашения ребенок должен проживать с ответчицей, а истец обязан уплачивать алименты на содержание сына. На момент подписания мирового соглашения стороны вновь стали проживать вместе в п.***. Однако после месяца совместного проживания ответчица перестала проживать с истцом и ребенком и переселилась в г.***. В конце 2011 года ответчица приезжала к истцу в нетрезвом состоянии с требованием о погашении якобы имеющей место задолженности по уплате алиментов. В настоящий момент малолетний Н.Я. проживает с ним в п. ***, где посещает подготовительную школу. С августа 2011 года К. самоустранилась от исполнения обязанностей по воспитанию и содержанию сына Н.Я., с этого же времени она не предоставляет средств на содержание ребенка, не общается с ним, хотя истец не препятствует их общению.

Определением суда от 09.04.2012 г. к участию в деле в качестве третьего лица привлечен отдел образования администрации Мордовского района.

Решением Рассказовского районного суда Тамбовской области от 11 мая 2012 года К. лишена родительских прав в отношении сына Н.Я., *** г. р.; ребенок передан на воспитание отцу Н.А.; с К. в пользу Н.А. взысканы алименты на содержание сына в размере 1/6 части всех видов заработка ежемесячно до достижения ребенком совершеннолетия.

Определением судебной коллегии от 23 июля 2013 года решение суда первой инстанции отменено, в иске Н.А. отказано.

При рассмотрении спора коллегия исходила из того, что в соответствии с п. 1 ст. 63 СК РФ родители обязаны воспитывать своих детей. Они несут ответственность за воспитание и развитие своих детей. Они обязаны заботиться о здоровье, физическом, психическом, духовном и нравственном развитии своих детей.

Согласно пунктам 11, 12, 13 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 мая 1998 г. N 10 "О применении судами законодательства при разрешении споров, связанных с воспитанием детей" (с изменениями и дополнениями) родители могут быть лишены судом родительских прав по основаниям, предусмотренным в ст. 69 СК РФ, только в случае их виновного поведения.

Уклонение родителей от выполнения своих обязанностей по воспитанию детей может выражаться в отсутствии заботы об их нравственном и физическом развитии, обучении, подготовке к общественно полезному труду.

Под злоупотреблением родительскими правами следует понимать использование этих прав в ущерб интересам детей, например создание препятствий в обучении, склонение к попрошайничеству, воровству и т.п.

Хронический алкоголизм или заболевание родителей наркоманией должны быть подтверждены соответствующим медицинским заключением.

Исходя из ст. ст. 69, 73 СК РФ не могут быть лишены родительских прав лица, не выполняющие свои родительские обязанности вследствие стечения тяжелых обстоятельств и по другим причинам, от них не зависящим.

Судам следует учитывать, что лишение родительских прав является крайней мерой.

Разрешая возникший спор, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что ответчица устранилась от воспитания своего сына, не заботится о его физическом, психическом и духовном развитии, не содержит материально, а наличие хороших условий для проживания и отсутствие семьи К. на профилактическом учете не может рассматриваться как основание для отказа в иске.

Однако судебная коллегия не может согласиться с данным выводом суда по следующим основаниям.

Суд не принял во внимание, что семейное законодательство к лишению родительских прав относится как к исключительной, крайней мере семейно-правовой ответственности, которая применяется в ситуации, когда защитить права и интересы ребенка другим путем невозможно.

Суд апелляционной инстанции считает, что поведение ответчицы К. по отношению к сыну Н.Я. в совокупности с материалами, характеризующими личность ответчицы, не дают оснований для признания поведения К. в отношении сына настолько виновным, чтобы применить к ней такую крайнюю меру как лишение родительских прав.

Из пояснений ответчицы следует, что она желает воспитывать сына, содержать его и заботиться о его здоровье. Ребенок проживал с отцом ввиду её временных материальных затруднений. У неё хорошие отношения с сыном. Истец живет с другой женщиной в г. ***, а их сын проживает с матерью истца в п.***. В силу неприязненных отношений с бывшим мужем и бывшей свекровью она не может к ним приезжать. Действительно, она не видела сына с августа 2011 года, но она созванивалась с бывшим мужем и разговаривала с сыном. Категорически против лишения родительских прав, хочет жить вместе с сыном одной семьей, к тому же у него есть старшая сестра (её дочь), дети должны быть вместе.

В материалах дела имеются данные, характеризующие личность К., которая по месту жительства характеризуется положительно, на учете у нарколога и психиатра не состоит, к административной ответственности за неисполнение родительских обязанностей не привлекалась, не находится в социально опасном положении, не состоит на контроле органов системы профилактики района и сельсовета.

Из заключения отдела образования администрации Мордовского района от 05.05.2012 г. N 567 и заключения органа опеки и попечительства администрации Рассказовского района N 1058 от 11.05.2012 г. следует, что оснований для лишения ответчицы родительских прав не усматривается.

По месту жительства К. созданы благоприятные условия для проживания и воспитания несовершеннолетнего Н.Я., что следует из акта обследования материально-бытовых условий семьи К. от 27.04.2012 г.

По мнению судебной коллегии, отсутствие обращения К. в органы опеки и в суд для разрешения вопроса по определению места жительства сына по месту жительства матери, либо требования об определении порядка общения с ребенком, само по себе не может являться основанием для лишения родительских прав К., поскольку из мирового соглашения, утвержденного определением Мордовского районного суда Тамбовской области от 07.06.2011 г., следует, что между Н.А. и К. была достигнута договоренность, согласно которой несовершеннолетний Н.Я. будет проживать с К., а она в свою очередь не будет препятствовать Н.А. общаться с сыном и забирать сына к себе домой на время, которое сторонами будет определено по взаимному согласию.

Установлено, что в связи с затруднительным материальным положением ответчицы и согласно данной договоренности ребенок с лета 2011 года проживал по месту регистрации отца Н.А.: ***. Неприязненных отношений между сторонами на тот период времени не было. Данный порядок воспитания ребенка устраивал и истца, и ответчицу, ввиду чего оснований для обращения в суд у ответчицы не имелось.

Как следует из пояснений Н.А., в настоящее время он проживает в гражданском браке с другой женщиной, которая беременна, и с которой он намерен заключить брак. По роду своей работы, а также для отдыха, он живет то в г. ***, то в п. **. При этом ребенок, когда Н.А. остается в г. ***, проживает с его сожительницей и его матерью (бабушкой).

Таким образом, ввиду наличия у истца новой семьи, испортившихся отношений между истцом и ответчицей, а также ввиду нахождения несовершеннолетнего Н.Я. с отцом либо с бабушкой по разным адресам (в г. *** либо в п. ***), судебная коллегия считает, что у ответчицы имелись объективные причины, по которым она не могла навещать сына.

При таком положении судебная коллегия не нашла достаточных оснований для применения к К. крайней меры - лишения родительских прав в отношении сына Н.Я.

Согласно ст. 56 ГПК РФ стороны в судебном заседании обязаны представлять суду доказательства в обосновании своих требований.

В нарушение требований указанной нормы, Н.А. не представил суду доказательств в обоснование своих исковых требований.

Решение Сосновского районного суда от 05 июля 2012 года (дело N 33-2729)

Моршанское отделение N *** ОАО "С" (далее - Банк) обратилось в суд с иском к М. о взыскании материального ущерба, причиненного в результате выплаты налоговых санкций по решению Межрайонной инспекции ФНС России по Тамбовской области N 7 от 06 марта 2012 года, указав, что в соответствии с решением налогового органа N 9323 от 22 декабря 2011 года приостановлены все банковские операции по счетам платежного агента - *** (далее - ***). Указанное решение было доведено до сведения работников Сосновского офиса Банка, в том числе и до старшего инспектора М. В нарушение этого запрета, 30 декабря 2011 года ответчик открыла банковский счет названному потребительскому обществу, за что решением налогового органа N 4951 от 06 марта 2012 года Банк привлечен к налоговой ответственности в порядке ч. 1 ст. 132 Налогового кодекса РФ и подвергнут штрафу в размере 20 000 рублей. Постановлением вышестоящего налогового органа - Управления ФНС РФ по Тамбовской области данное решение оставлено без изменения. 28 марта 2012 года штраф ими уплачен.

В силу 238 Трудового кодекса РФ истец просит взыскать с М., виновной в неисполнения требования налогового органа, причиненные ему убытки. Указал, что ответчик является ответственной за обслуживание счетов юридических лиц и в силу должностной инструкции, была обязана отказать представителю *** в открытии указанного специального счета. Ущерб причинен в результате ненадлежащего выполнения ею своих должностных обязанностей. Сумма ущерба не превышает ее месячного заработка.

Решением Сосновского районного суда Тамбовской области от 05 июля 2012 года исковые требования ОАО "С" Моршанское отделение N *** удовлетворены частично.

С М. в пользу ОАО "С" Моршанское отделение N *** взыскано в счет возмещение причиненного материального ущерба 15 300 рублей и судебные расходы в размере 300 рублей. В удовлетворении остальной части иска отказано.

Определением судебной коллегии от 22 октября 2012 года решение суда отменено, в иске ОАО "С" отказано.

При рассмотрении спора коллегия исходила из того, что в силу ст. 238 ТК РФ работник обязан возместить работодателю причиненный ему прямой действительный ущерб. Неполученные доходы (упущенная выгода) взысканию с работника не подлежат.

Согласно ст. 241 ТК РФ за причиненный ущерб работник несет материальную ответственность в пределах своего среднего месячного заработка, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом или иными федеральными законами.

Как следует из материалов дела решением налогового органа N 4951 от 06 марта 2012 года ОАО "С" в лице Моршанского отделения N *** привлечен к налоговой ответственности в порядке ч. 1 ст. 132 Налогового кодекса РФ и подвергнут штрафу в размере 20 000 рублей. ОАО "С" в лице Моршанского отделения N *** был открыт расчетный счет ***, в то время как в отношении указанного налогоплательщика принято решение о приостановлении операций по счету.

Правомерность привлечения юридического лица к налоговой ответственности подтверждена решением ФНС по Тамбовской области, сумма штрафа банком оплачена.

М. согласно трудовой книжке принята в ОАО "С" Моршанское отделение N *** с 01.02.2006 г. ***, с 22.10.2007 г. переведена ***.

В должностные обязанности М. как *** входило, в том числе открытие (закрытие) клиенту банковского счета (депозита); подготовка и заключение договоров банковского счета (должностная инструкция л.д. 10 - 14).

Суд первой инстанции правомерно пришел к выводу, что договор о полной материальной ответственности, предоставленный истцом от 3.07.2006 г. был заключен с ответчицей на время выполнения работы в качестве *** и не может распространяться на период выполнения работы по другой должности.

При этом суд первой инстанции, частично удовлетворяя исковые требования с учетом положений ст. ст. 241, 250 ТК РФ исходил из того, что вина М. в незаконном открытии банковского счета подтверждается решением налогового органа N 4951 от 06 марта 2012 года, а также признанием вины М.

Суд апелляционной инстанции такой вывод посчитал несоответствующим нормам гражданского, трудового законодательства.

В соответствии с ч. 1 ст. 845 ГК РФ по договору банковского счета банк обязуется принимать и зачислять поступающие на счет, открытый клиенту (владельцу счета), денежные средства, выполнять распоряжения клиента о перечислении и выдаче соответствующих сумм со счета и проведении других операций по счету.

При этом клиенту или указанному им лицу открывается счет в банке на условиях, согласованных сторонами только при заключении договора банковского счета (ч. 1 ст. 846 ГК РФ).

От имени ОАО "С" договор банковского счета может быть заключен (подписан) лицом наделенным полномочиями, подтвержденными надлежаще оформленной доверенностью.

Договор банковского счета от 30.12.2011 г. на основании которого открыт был расчетный счет Сосновскому сельскому потребительскому обществу, от имени ОАО "С" подписан заведующим дополнительным офисом на основании доверенности.

Следовательно, должностные обязанности М. состояли в технической подготовке документов для заключения договора банковского счета и открытия расчетного счета, поскольку она не наделана была полномочиями по заключению договоров банковского счета от имени ОАО "С". Право совершать операции по счету у клиента возникает только после подписания уполномоченным сотрудником банка договора банковского счета.

М. допустила нарушение своих должностных обязанностей, представив документы об открытии банковского счета на подпись заведующему дополнительным офисом при наличии запрета в отношении клиента, что влечет дисциплинарную ответственность. Приказом N 298-О от 5.05.2012 г. Моршанского отделения N *** ОАО "С" М. объявлен выговор.

При таких обстоятельствах оснований считать, что М. причинен материальный ущерб истцу не имеется.

Решение Сампурского районного суда Тамбовской области от 07 сентября 2012 года (дело N 33-3143)

Л. обратилась в суд с иском к ГУ-УПФР в Сампурском районе об установлении размера ее среднемесячного заработка за период работы с 01 января 1980 года по 31 декабря 1985 года в должности *** Ржаксинского кирпичного завода.

В обоснование заявленных требований истица указала, что она 1950 года рождения, с 1967 года осуществляет свою трудовую деятельность. Ее трудовой стаж составляет более 35 лет. Долгое время она работала в Ржаксинском кирпичном заводе *** на разгрузке кирпича и ***, данная работа была всегда высокооплачиваемой.

С наступлением пенсионного возраста в 2005 году ей была назначена трудовая пенсия по старости в минимальном размере - 1600 рублей 58 коп. В настоящее время в связи с последующими индексациями и надбавками, размер ее пенсии составляет 5326 руб. 50 коп., что подтверждается справкой о размере пенсии от 30 января 2012 года N 05/151.

В 2011 году с письменным заявлением о перерасчете пенсии она обратилась в ГУ УЛФ РФ в Сампурском районе Тамбовской области. ГУ УПФ РФ в Сампурском районе Тамбовской области ей было отказано в перерасчете пенсии, так как ею не были предоставлены документы; содержащие сведения о ее среднемесячном заработке.

Считает, что для нее возможна оценка ее пенсионных прав исходя из периода работ с 01 января 1980 года по 31 декабря 1985 года.

В 2011 году она обратилась в Ржаксинский кирпичный завод (в настоящее время здание СПК "П"), в котором работала в период с 14.12.1978 года 14.04.1986 г. в должности *** по 5 разряду, за выдачей справки о среднем заработке, необходимой для перерасчета трудовой пенсии по старости. Однако выяснилось, база данных была уничтожена в результате пожара, что в административном здании СПК "П". Факт пожара произошедшего на заводе, подтверждается справкой ТОНД по Ржаксинскому району УНД ГУ МЧС России по Тамбовской области от 01 декабря 2011 года N 225.

При обращении в архивный отдел администрации Ржаксинского района ей сообщили, что документы по СПК "П" по личному составу на хранение в архив в - не поступали.

Непосредственно выгрузкой кирпича в период с 1978 по 1986 г.г. она была занята с апреля по декабрь, и в этот период ее заработная плата составляла не менее 500 рублей, хотя зачастую была и выше. С января по март она исполняла обязанности ***, и ее заработная плата составляла 150 рублей. Соответственно, средний размер ее заработной платы составлял 404 руб., именно в таком размере она получала отпускные.

Указала, что поскольку не представляется возможным получить необходимые документы, подтверждающие ее среднемесячный заработок в период сезонных работ с 1 января 1980 г. по 31 декабря 1985 г. в должности *** и *** на Ржаксинском кирпичном заводе, вопрос об установлении размера ее заработной платы может быть разрешен судом. Ее вины, в том, что не сохранились сведения о заработной плате, нет.

Решением Сампурского районного суда Тамбовской области постановлено, что размер среднемесячной заработной платы Л. за период работы с 01 января 1980 года по 31 декабря 1985 года в должности *** в Ржаксинском кирпичном заводе составлял: 1980 год - 157,9 руб., 1981 год - 161,6 руб., 1982 год - 169,0 руб., 1983 год - 171,8 руб., 1984 год - 176,7 руб., 1985 год- 181,6 руб.

Определением судебной коллегии решение суда первой инстанции отменено, в удовлетворении исковых требований Л. отказано.

При рассмотрении спора коллегия указала, что удовлетворяя исковые требования Л. об установлении размера среднемесячного заработка, суд первой инстанции исходил из представленных Территориальным органом Федеральной государственной статистики по Тамбовской области сведений о среднемесячной номинальной начисленной заработной плате работников предприятий промышленности по Тамбовской области за 1980 - 1985 г.г.

Выводы суда основаны на неправильном применении норм материального права.

В соответствии со ст. 39 Конституции Российской Федерации каждому гарантируется социальное обеспечение по возрасту, в случае болезни, инвалидности, потери кормильца, для воспитания детей и в иных случаях, установленных законом.

Согласно п. 3 ст. 30 Федерального закона от 17.12.2001 года N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" расчетный размер трудовой пенсии при оценке пенсионных прав застрахованного лица может по выбору застрахованного лица определяться на основании среднемесячного заработка застрахованного лица за 2000 - 2001 годы по сведениям индивидуального (персонифицированного) учета в системе обязательного пенсионного страхования либо за любые 60 месяцев работы подряд.

Истец обратился к ГУ - УПФ РФ в Сампурском районе Тамбовской области с заявлением о перерасчете назначенной пенсии из заработка за 1980 - 1985 годы, подтверждённого свидетельскими показаниями.

Ответчик 19 января 2012 года отказал Л. в перерасчете пенсии в связи с тем, что свидетельскими показаниями среднемесячный заработок не подтверждается. Отказ ответчика не противоречит нормам действующего законодательства.

Так, постановлением Минтруда РФ и ПФР от 27.02.2002 года N 16/19па утвержден перечень документов, необходимых для установления трудовой пенсии и пенсии по государственному пенсионному обеспечению в соответствии с Федеральными законами "О трудовых пенсиях в РФ" и "О государственном пенсионном обеспечении в РФ". Пунктом 26 указанного постановления предусмотрено, что среднемесячный заработок за любые 60 месяцев подряд до 1 января 2002 г. в течение трудовой деятельности за период после регистрации застрахованного лица в системе государственного пенсионного страхования подтверждается выпиской из индивидуального лицевого счета. В том случае, если этот среднемесячный заработок приходится на период до регистрации в качестве застрахованного лица в системе государственного пенсионного страхования, то соответствующий период подтверждается справками, выданными работодателями либо государственными (муниципальными) органами на основании первичных бухгалтерских документов.

Л. представила в судебное заседание доказательства, подтверждающие невозможность представления справок о заработке от работодателя в связи с пожаром, в результате которого был уничтожен архив завода.

Согласно информационному письму Минтруда РФ и ПФР от 27.11.2001 года N 8389-ЮЛ/ЛЧ-06-27/9704 в случае утраты архивных данных о заработной плате в результате чрезвычайных ситуаций органы, осуществляющие пенсионное обеспечение, могут принять комиссионно решение об исчислении пенсии по документам, косвенно подтверждающим фактический заработок работника. К таким документам могут быть отнесены карточки членов партии и партийные билеты, учетные карточки членов комсомола и комсомольские билеты, учетные карточки членов профсоюза и профсоюзные билеты, расчетные книжки (расчетные листы), которые оформлены в соответствии с требованиями, предъявляемыми к оформлению первичных учетных документов по оплате труда, приказы и другие документы, из которых можно сделать вывод об индивидуальном характере заработка работника.

Истцом в судебное заседание не представлено ни одного документа, который косвенно подтверждал её фактический заработок за спорный период.

Представленная истцом справка Федеральной службы государственной статистики о заработке работников предприятий промышленности Тамбовской области, свидетельские показания не являются допустимыми доказательствами по делу.

Других доказательств, непосредственно подтверждающих размер заработной платы полученной в указанный период именно Л., в материалах дела не имеется, не представлены они истцом и в суд апелляционной инстанции.

При таких обстоятельствах, суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований Л.

4. По недоказанности установленных судом обстоятельств отменено и изменено 4,2%.

Рассказовским районным судом было рассмотрено дело по иску ООО "Р" к П.Н. и П.И. о взыскании задолженности по кредитному договору и обращении взыскания на заложенное имущество.

Решение Рассказовского районного суда Тамбовской области от 11 апреля 2012 года (дело N 33-910)

ООО "Р" обратился в суд с иском к П.Н. и П.И. о взыскании задолженности по кредитному договору от 30.10.2008 года в размере 412 155 рублей 84 копеек и обращении взыскания на заложенный автомобиль ***, 2008 года выпуска.

В обоснование иска указали, что в соответствии с указанным кредитным договором, заключенным между ООО "Р" и П.Н., последнему был предоставлен кредит в сумме 592 793 рублей на срок до 30.10.2015 года на приобретение автомобиля. В целях обеспечения исполнения договора тогда же между ними заключен договор залога приобретаемого автомобиля, а между Банком и женой ПН. - П.И. - договор поручительства. В соответствии с п. 10 кредитного договора П.Н. обязан погашать кредит и уплачивать проценты за пользование им ежемесячно в срок до 30 (31) числа, однако он неоднократно нарушал данное условие договора, что дает Банку право, предусмотренное ч. 2 ст. 811 Гражданского кодекса РФ, правила которой применяются к отношениям по кредитному договору, на досрочный возврат всей оставшейся суммы займа вместе с причитающимися процентами.

Решением Рассказовского районного суда от 27.10.2011 года иск был удовлетворен.

Кассационным определением судебной коллегии по гражданским делам Тамбовского областного суда от 05.12.2011 года решение отменено на основании того, что доказательств нарушения П.Н. условий кредитного договора суду, представлено не было, дело направлено на новое рассмотрение.

При новом рассмотрении дела, истец уменьшил размер исковых требований до 347 200 рублей.

В судебное заседание представитель истца не явился, в своем заявлении ООО "Р", просил дело рассмотреть в отсутствие своего представителя.

Ответчики П.Н. и П.И. иск не признали, пояснив, что долг погашается ежемесячно, но поскольку П.Н. проживает в г. Москве, а вносить деньги на погашение вынужден в г. Тамбове, то иногда производит платежи с просрочкой, но при этом вносит большую сумму ежемесячных платежей, чем предусмотрено договором (14 440 рублей 79 копеек), а именно 15 000 руб., полагают, что своим иском ООО "Р" преследует цель завладеть автомобилем.

Решением Рассказовского районного суда г. Тамбова от 03.02.2012 года в иске ООО "Р" к П.Н. и П.И. о взыскании задолженности по кредитному договору и обращении взыскания на заложенное имущество отказано.

Определением судебной коллегии от 11 апреля 2012 года решение суда отменено, исковые требования банка удовлетворены.

При рассмотрении дела коллегия исходила из того, что в соответствии со ст. 810 ГК РФ заёмщик обязан возвратить займодавцу полученную сумму займа в срок и в порядке, которые предусмотрены договором займа.

Согласно подпункта "б" п. 26 кредитного договора кредитор вправе потребовать в одностороннем порядке возврата сумм кредита и уплаты процентов в случае исполнения заёмщиком своих обязательств ненадлежащем образом.

Суд первой инстанции принимая решение об отказе банку в иске указал, что П.Н. надлежаще исполняет условия договора и оснований для его расторжения не имеется.

Однако такой вывод не основан на материалах дела и противоречит представленным в суд доказательствам.

Банк предоставил в суд апелляционной инстанции историю всех погашений П.Н. Из этой истории видно, что после решения суда от 19.08.2011 года за сентябрь, октябрь и ноябрь 2011 года П.Н. долг вообще не уплачивал. В судебном заседании он этот факт признал.

При таких обстоятельствах апелляционная инстанция приходит к выводу, что со стороны П.Н. имело место нарушение условий договора и банк вправе требовать расторжения договора и взыскания всей суммы долга и процентов.

Решение Ленинского районного суда г. Тамбова от 04 мая 2012 года (дело 33 - 1877)

Ф. обратилась в суд с иском к Н. об устранении препятствий в пользовании жилым домом и земельным участком, в обоснование иска указав, что она является собственником 198/500 доли домовладения N*** по ул. *** в г. *** и 271/1000 доли земельного участка по этому же адресу. Н. является собственником домовладения и земельного участка по адресу: ***, которые граничат с земельным участком истицы. Граница земельных участков проходит на расстоянии 1, 63 м от стен дома истицы. На границе земельного участка со стороны домовладения ответчицы растут плодово-ягодные деревья. Кроны деревьев составляют 3 - 4 м в диаметре и полностью закрывают поступление света в жилую комнату и кухню. В связи с тем, что окна в данных помещения открываются наружу, она не может их открывать для проветривания, так как ветви деревьев растут в непосредственной близости от окна и создают помехи. В добровольном порядке ответчица опил деревьев проводить отказывается.

Просила обязать ответчика выкорчевать расположенные вблизи (на расстоянии 10 см.) от границы земельного участка в точках "Б"-3 согласно плана земельного участка домовладения N*** по ул. ***, г. *** деревья и кустарники, растущие на границе смежеств. Также просила взыскать с ответчика судебные расходы, связанные с уплатой за составление искового заявления в сумме 2 000 рублей, госпошлины в сумме 200 рублей.

Решением Ленинского районного суда г. Тамбова от 04 мая 2012 года исковые требования Ф. удовлетворены. Н. обязана удалить деревья N 1-5 и кустарник N 6, указанные на схеме рисунка N 1 заключения экспертов от 21 марта 2012 года N 4052/4-2 и N 834/5-2, расположенные на земельном участке и на границе земельного участка N *** по ул.*** г. ***.

Определением судебной коллегии от 16 июля 2012 года решение суда отменено, в иске Ф. отказано.

В определении коллегия указала, что обращаясь в суд с требованиями о защите своих прав как собственника жилого помещения, истица ссылалась на то обстоятельство, что растущие на земельном участке ответчицы плодовые деревья закрывают доступ света в жилые помещения, препятствуют открытию окон для их проветривания, чем нарушаются ее права по пользованию жилым помещением. Для устранения указанных нарушений истица просила обязать ответчицу выкорчевать указанные деревья.

В ходе рассмотрения дела представитель истицы ссылался также на то обстоятельство, что разрастание деревьев разрушает крышу и фундамент дома истицы.

Удовлетворяя требования истицы, суд пришел к выводу о том, что расположение деревьев в части расстояния от дома истицы не соответствует требованиям п. 5.3.4 СП 30-102-99, а также п. 2.4 СанПин 2.1.2.2645 - 10, что нарушает права последней на пользование жилым помещением, а также санитарно-гигиенические и эпидемиологические условия для проживания.

С данным выводом суда нельзя согласиться по следующим основаниям.

Согласно ст. 304 ГК РФ собственник может требовать устранения всяких нарушений его права, хотя бы эти нарушения и не были соединены с лишением владения.

В ходе рассмотрения дела истицей не предоставлено доказательств, подтверждающих, что расположение деревьев нарушает освещенность принадлежащего ей жилого помещения, делает невозможным его проветривание, а также приводит к разрушению крыши и фундамента дома.

В соответствии с ч. 3 ст. 86 ГПК РФ заключение эксперта для суда необязательно и оценивается судом по правилам относимости и допустимости доказательств, а также в соответствии с другими доказательствами.

Оценка заключению эксперта судом в решении не дана, тогда как по мнению судебной коллегии данное заключение не подтверждает требования истицы о нарушении ее прав.

Пункт 2.4. СанПин 2.1.2.2645 - 10 определяет гигиенические требования при озеленении придомовой территории внутри участка, а не смежных с ним.

СП 30-102-99 определяют возможные расстояния от деревьев до жилых строений при планировке и застройке приквартирных участков, тогда как в данном случае спор возник о пользовании домами и участками в уже существующей застройке.

Кроме этого, само по себе несоблюдение указанных расстояний не свидетельствует о нарушении прав и необходимости их судебной защиты.

Поскольку отсутствуют доказательства нарушения прав истицы в результате расположения на участке ответчицы деревьев, коллегия приняла новое решение об отказе в удовлетворении заявленных требований.

Вместе с тем, коллегия указала, что истица не лишена возможности предъявления требований к ответчице при ненадлежащем содержании деревьев.

Решение Тамбовского районного суда от 04 июля 2012 года дело (дело N 33-2857)

ООО "Р" обратилось в суд с иском к В. о взыскании суммы задолженности по кредитному договору в размере 290 584 рублей копеек и обращении взыскании на заложенное имущество - автомобиль. В обоснование указав, что 27 июня 2008 года В. согласно договору N 536006-ф был предоставлен кредит на сумму 443 717,99 рублей на срок до 27.06.2013 г. на приобретение автотранспортного средства согласно договору купли-продажи автомобиля ***, год выпуска 2008 г., идентификационный N 8***, двигатель N***, кузов N***, цвет темно-синий. В соответствии с условиями заключенного договора "Заемщик" В. обязалась ежемесячно осуществлять частичное погашение кредита и уплачивать проценты за пользование кредитом в срок до 30(31) числа. В нарушение требования данного договора В. неоднократно не исполняла свои обязательства, поскольку не выплачивала в установленный договором срок сумму погашения кредита. Сумма задолженности В. состоит из: 169477,86 рублей - текущего долга по кредиту; 58067,63 руб. - долг по погашению кредита (просроченный кредит); 791,82 руб. - срочные проценты на сумму текущего долга; 22168,69 руб. - долг по неуплаченным в срок процентам (просроченные проценты); 28556,20 руб. - повышенные проценты за допущенную просрочку погашения долга по кредиту; 11522,30 руб. - повышенные проценты за допущенную просрочку по уплате процентов. Итого, истец просил взыскать с ответчика 290 584 рублей 50 копеек - общую сумму задолженности, и уплаченную госпошлину в размере 6105,84 рублей и обратить взыскание на заложенное имущество - автомобиль в погашения указанной задолженности по договору.

Решением Тамбовского районного суда Тамбовской области от 04 июля 2012 года исковые требования ООО "Р" удовлетворены частично.

С В. в пользу ООО "Р" взыскано 260 506 рублей сумма задолженности, а также государственная пошлина в размере 5473 рубля 82 копейки.

Обращено взыскание на заложенное имущество - автомобиль модель ***, год выпуска 2008 г., идентификационный N ***, двигатель N***, кузов N ***, цвет темно-синий в счет погашения задолженности перед ООО "Р" в размере 260 506 рублей по кредитному договору N 536006-ф от 27.06.2008 г.

В остальной части требований отказано.

Определением судебной коллегии от 17 октября 2012 года решение суда в части взыскания сумм по процентам в виде штрафных санкций за неисполнение условий договора отменено, в этой части принято новое решение, исковые требования банка удовлетворены в полном объеме.

При рассмотрении спора коллегия исходила из того, что в соответствии со ст. 330 ГПК РФ основаниями для отмены решения суда в апелляционном порядке является в том числе недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела.

Принимая решение о снижении размера подлежащих взысканию в виде штрафных санкций повышенных процентов за неисполнение обязательств по кредитному договору, суд по ходатайству представителя ответчицы применил ст. 333 ГК РФ.

Однако судом не было учтено следующее.

В соответствии со ст. 333 ГК РФ если подлежащая уплате неустойка явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства, суд вправе при наличии соответствующего заявления со стороны ответчика уменьшить неустойку.

При этом ответчик обязан предоставить доказательства, свидетельствующие о явной несоразмерности заявленной неустойки последствиям нарушения обязательства.

Таких доказательств, ответчиком и его представителем в ходе рассмотрения дела предоставлено не было.

Вывод суда о необходимости снижения размера повышенных процентов не мотивирован, одно лишь указание на размер ставки рефинансирования, установленный в указанный период, без приведения обоснования такого указания и соответствующего расчета, не подтверждает несоразмерность взыскиваемых процентов последствиям нарушения обязательства.

Доводы ответчицы о невозможности исполнения обязательств вследствие тяжелого финансового положения не могут служить основанием для снижения неустойки на основании ст. 333 ГК РФ, условия договора ответчицей в установленном порядке не оспорены.

Решение Советского районного суда г. Тамбова от 01 августа 2012 года (дело N 33-2919)

Д. обратился в суд с иском к М. о взыскании материального ущерба в размере 178 827 руб. 04 коп., процентов за неправомерное пользование чужими денежными средствами в размере 7 604 руб. 53 коп., а также расходов, связанных с уплатой государственной пошлины в размере 4 928 руб. 63 коп.

В обоснование требований он указал, что является нанимателем квартиры N*** дома N** ***, которая находится в муниципальной собственности. В настоящее время в квартире зарегистрированы он и его бывшая жена - М.

Решением Советского районного суда г. Тамбова установлено, что он в 2008 году по причине сложившихся конфликтных отношений между ним и М. вынужден был временно уйти жить на съемную квартиру. 12 декабря 2008 года брак с М. был расторгнут. Общего хозяйства с М. не ведет с 2008 г. После развода бывшая супруга стала препятствовать пользованию данной квартирой, а именно: заменила замок и установила новую входную дверь. На просьбы о предоставлении ключа от входной двери квартиры ответила отказом. Также судом установлено, что он с 2008 года не имел возможности пользоваться указанной квартирой в связи с отсутствием ключей, его отсутствие в квартире являлось временным и вынужденным. Несмотря на то, что был лишен возможности пользоваться квартирой, нанимателем которой является, он продолжал выполнять обязанности по договору социального найма: вносил плату за указанное жилое помещение и коммунальные услуги. М. свои обязательства, вытекающие из договора социального найма, не исполняла.

Исходя из того, что ЖК РФ установлено единство прав и обязанностей нанимателей жилого помещения по договору социального найма, М., должна единолично отвечать по указанным обязательствам и нести ответственность за оплату жилого помещения, коммунальные и другие услуги, предоставленные управляющей компанией за период с мая 2009 г. по январь 2012 г. в полном размере. Внесенную им плату за жилое помещение и коммунальные услуги с мая 2009 г. по январь 2012 г. в сумме 68 827 руб. 04 коп., считает неосновательно сбереженными ответчицей за счет другого лица средствами и, соответственно размером причиненного ему материального ущерба. Вынужденно проживая на съемных квартирах, нес расходы по их оплате согласно договоров найма, которые составили 186 431 руб. 57 коп. и которые он просил взыскать с М.

В дальнейшем Д. уточнил исковые требования и просил взыскать с ответчицы 190 431 руб. 57 коп., а также расходы по оплате госпошлины в размере 4 928 руб. 63 коп. и расходы, связанные с оплатой труда адвоката 10 000 руб.

Решением Советского районного суда г. Тамбова от 1 августа 2012 года исковые требования Д. удовлетворены. Суд взыскал с М. в пользу Д. в возмещение материального ущерба денежные средства в сумме 190 431 руб. 57 коп. и в качестве компенсации судебных расходов 14 928 руб. 63 коп.

Определением судебной коллегии решение суда в части взыскания 114 000 рублей отменено. В этой части иска отказано. С М. в пользу Д. взыскано 34 413 руб.

При рассмотрении спора коллегия исходила из того, что Д. является нанимателем спорной квартиры, находящейся в муниципальной собственности. В квартире зарегистрирована его бывшая супруга М., брак с которой расторгнут 12 декабря 2008 г.

Согласно п. 5 ч. 3 ст. 67 ЖК РФ наниматель жилого помещения по договору социального найма обязан своевременно вносить плату за жилое помещение и коммунальные услуги.

Согласно ч. 2, 4 ст. 69 ЖК РФ члены семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма имеют равные с нанимателем права и обязанности. Если гражданин перестал быть членом семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма, но продолжает проживать в занимаемом жилом помещении, за ним сохраняются такие же права, какие имеют наниматель и члены его семьи.

Принимая решение по делу, суд исходил из того, что решением Советского районного суда г. Тамбова от 22 марта 2012 года, вступившим в законную силу, установлено, что М. лишила Д. возможности пользоваться указанным жилым помещением, следовательно, должна единолично оплачивать жилое помещение и коммунальные услуги и оплатить в качестве убытков плату истца за найм другого жилого помещения.

Однако решением, на которое ссылается суд, установлено лишь то, что в виду сложившихся между Д. и М. конфликтных отношений, он не проживал в спорной квартире. Отсутствие его в указанной квартире было временным и оно, хотя и носило вынужденный характер, но причиной послужила возникшая на почве личных взаимоотношений, расторжения брака, неприязнь, которая носила обоюдный характер, в связи с чем суд принял решение о вселении Д. и сохранении за ним права пользования жилым помещением. Этим же решением суд отказал и в иске Д. о признании М. утратившей право пользования жилым помещением. Указанные обстоятельства свидетельствовали лишь о невозможности совместного проживания бывших супругов в одном жилом помещении.

За указанный период у истца отсутствовали препятствия в разрешении вопроса о праве пользования жильем и оплате его в установленном законом порядке.

Пользование иными жилыми помещениями не освобождало истца от содержания муниципального жилья, от которого он не отказывался и считал свое отсутствие в нем временным.

Истец не был лишен возможности обратиться с соответствующим заявлением в жилищные органы по вопросу начисления квартплаты, оплачивал жилье самостоятельно в полном объеме, в связи с чем, коллегия полагала, что оснований для освобождения его от оплаты содержания жилья и коммунальных услуг полностью не имеется, он обязан нести расходы по оплате жилого помещения, право пользования которым за ним сохранено вышеуказанным решением суда, в равных долях с бывшим членом семьи.

Таким образом, что не отрицают стороны, причиной проживания истца в ином жилом помещении явились именно взаимоотношения сторон, при которых совместное проживание было невозможно, в связи с чем на М., как указала коллегия, не может быть возложена обязанность по оплате ответчику другого жилья по договору найма, поскольку вина ответчицы в причинении убытков истцу не доказана.

В силу п. 1 ст. 327.1 суд апелляционной инстанции оценивает имеющиеся в деле, а также дополнительно представленные доказательства Дополнительные доказательства принимаются судом апелляционной инстанции, если лицо, участвующее в деле, обосновало невозможность их представления в суд первой инстанции по причинам, не зависящим от него, и суд признает эти причины уважительными.

Суд принял в качестве доказательств найма жилых помещений незаверенные копии договоров найма, что является нарушением требований ст. 55, 60, 67, 71 ГПК РФ. Довод Д. о том, что другая сторона не заявляла в суде первой инстанции о недопустимости представленных доказательств, коллегия находит несостоятельным, поскольку возложенная на него законом обязанность по предоставлению доказательств ему была разъяснена при принятии заявления к производству.

С учетом изложенного судебная коллегия пришла к выводу о том, что доводы апелляционной жалобы о недоказанности обстоятельств, на которых истец обосновал свои требования, являются обоснованными, иные доказательства согласно ст. 56 ГПК РФ истцом не представлены, в связи с чем полагала решение суда в части взыскания в пользу истца оплаты за наем жилья отменить, вынести новое решение, в иске Д. о взыскании 114 000 руб. отказать.

В части взыскания оплаты за квартиру коллегия полагала решение изменить, взыскать половину суммы в пользу Д. Поскольку вопрос о порядке оплаты за жилое помещение разрешен только настоящим решением суда, то проценты за пользование чужими денежными средствами взысканию не подлежат.