Постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 5 августа 2021 г. N Ф04-414/20 по делу N А03-11058/2018

г. Тюмень

5 августа 2021 г.

Дело N А03-11058/2018

Резолютивная часть постановления объявлена 02 августа 2021 года.

Постановление изготовлено в полном объёме 05 августа 2021 года.

Арбитражный суд Западно-Сибирского округа в составе:

председательствующего Глотова Н.Б.,

судей Ишутиной О.В.,

Шаровой Н.А. -

при ведении судебного заседания с использованием средств аудиозаписи рассмотрел кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью "Торговая компания "Благо" (ИНН 7810349385, ОГРН 1157847149437) на определение от 25.12.2020 Арбитражного суда Алтайского края (судья Ивина И.А.) и постановление от 06.05.2021 Седьмого арбитражного апелляционного суда (судьи Иващенко А.П., Иванов О.А., Фролова Н.Н.) по делу N А03-11058/2018 о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью "Юг Сибири" (ОГРН 1112224006400, ИНН 2224148021), принятые по заявлению конкурсного управляющего Баканова Сергея Юрьевича к обществу с ограниченной ответственностью "Торговая компания "Благо" о признании недействительными договоров залога движимого имущества от 05.06.2018, займа от 05.06.2018, применении последствий недействительности сделок.

В заседании приняли участие представители: общества с ограниченной ответственностью "Торговая компания "Благо" - Воронов Ф.А. по доверенности от 04.06.2021; публичного акционерного общества "Промсвязьбанк" - Мищенко С.В. по доверенности от 13.12.2019.

Суд установил:

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью "Юг Сибири" (далее - общество "Юг Сибири", должник) арбитражным судом рассмотрен обособленный спор:

по заявлению общества с ограниченной ответственностью "Торговая компания "Благо" (далее - общество "ТК "Благо", кредитор) о включении в реестр требований кредиторов должника требования в размере 115 204 612,49 руб., как обеспеченного залогом имущества должника;

по заявлению конкурсного управляющего Баканова Сергея Юрьевича (далее - управляющий) о признании недействительным договора залога движимого имущества от 05.06.2018, и договора займа от 05.06.2018, заключённых между обществом "ТК "Благо" (далее также - ответчик) и обществом "Юг Сибири".

Определением от 03.02.2020 Арбитражного суда Алтайского края, оставленным без изменения постановлением от 22.06.2020 Седьмого арбитражного апелляционного суда, заявление управляющего оставлено без удовлетворения.

Постановлением от 26.08.2020 Арбитражного суда Западно-Сибирского округа определение от 03.02.2020 и постановление от 22.06.2020 отменены, обособленный спор направлен на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При повторном рассмотрении спора от общества "ТК "Благо" поступило заявление об отказе от требования о включении задолженности в реестр.

Определением суда от 16.10.2020 производство по заявлению общества "ТК "Благо" о включении в реестр требований кредиторов должника требования в размере 115 204 612,49 руб., как обеспеченного залогом имущества должника, прекращено.

В ходе дальнейшего рассмотрения спора управляющий поддержал заявление об оспаривании сделок должника.

Определением от 25.12.2020 Арбитражного суда Алтайского края, оставленным без изменения постановлением от 06.05.2021 Седьмого арбитражного апелляционного суда, заявление управляющего удовлетворено. Договоры займа от 05.06.2018 и залога движимого имущества от 05.06.2018, заключённые между обществами "ТК "Благо" и "Юг Сибири", признаны недействительными сделками, применены последствия их недействительности в вид признания залога движимого имущества по договору от 05.06.2018 отсутствующим.

Не согласившись с принятыми судебными актами, общество "ТК "Благо" обратилось с кассационной жалобой, в которой просит их отменить, принять новый судебный акт об отказе в удовлетворении заявления.

По мнению заявителя, выводы суда первой инстанции о мнимости спорных сделок, построенные на констатации фактической аффилированности ответчика и должника, что было установлено на дату заключения договоров аренды (01.08.2018), являются непоследовательными, поскольку данное обстоятельство не могло существовать на момент заключения спорных сделок (05.06.2018). Судами не учтены рекомендации суда кассационной инстанции о необходимости применения к спорным правоотношениям положений Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утверждённого Президиумом Верховного суда Российской Федерации 29.01.2020 (далее - Обзор судебной практики от 29.01.2020).

По утверждению подателя жалобы, судами не учтено, что выдача займа являлась формой инвестирования кредитором деятельности должника, при этом, выполняя своих обязательств по программе поставок, группа компаний "Благо" (далее - ГК "Благо") вынуждена была самостоятельно начать эксплуатацию производственных комплексов должника с последующим принятием его персонала в свой штат, в тоже время, мажоритарный кредитор должника - публичное акционерное общество "Промсвязьбанк" (далее - банк) ранее сам реструктуризировал его кредиты под условием привлечения стороннего финансирования. Предоставление займа было обусловлено разумными экономическими мотивами: расширение рынка сбыта продукции ГК "Благо" и инвестирование в развитие нового региона продаж, а поведение банка, который, с одной стороны, наложил на должника обязанность по привлечению стороннего финансирования, а затем возражал против требования кредитора, вытекающего из факта предоставления такого финансирования, является недобросовестным. Вместе с тем на момент выдачи займа ГК "Благо" предприняло все существенные меры для установления реального финансового положения должника, на момент заключения договора займа должник не имел просрочек по своим кредитным обязательствам, при этом ответчик не знал и не мог знать о том, что 12.06.2018 должник объявит о своей ликвидации и откажется от осуществления совместного инвестиционного плана.

С позиции кассатора, заключение договоров аренды имущества должника и трудоустройство части его персонала в штат кредитора сами по себе не доказывают их заинтересованность, поскольку подобные правоотношения возможны и между рыночными контрагентами.

От управляющего поступил отзыв на кассационную жалобу, в котором он просит обжалуемые судебные акты оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Представитель ответчика в судебном заседании поддержал доводы, изложенные в кассационной жалобе.

Представитель банка отклонил доводы кассационной жалобы по основаниям, изложенным в отзыве на неё.

Суд кассационной инстанции, проверив в соответствии с положениями статей 284, 286 АПК РФ правильность применения судами норм материального и процессуального права, изучив материалы дела, исходя из доводов кассационной жалобы, отзыва на неё, пояснений представителей участвующих лиц, пришёл к выводу об отсутствии оснований для отмены обжалуемых судебных актов.

Как следует из материалов дела и установлено судами, между обществами "Юг Сибири" (заёмщик) и "ТК "Благо" (займодавец) заключён договор займа от 05.06.2018, по условиям которого займодавец обязался передать заёмщику денежные средства в размере 300 000 000 руб.

(сумма займа), а заёмщик - возвратить займодавцу сумму займа и уплатить проценты за пользование в порядке и сроки, установленные договором.

В обеспечение исполнения обязательств по договору займа между обществами "Юг Сибири" (залогодатель) и "ТК "Благо" (залогодержатель) заключён договор залога движимого имущества от 05.06.2018, по условиям которого залогодатель передаёт залогодержателю в залог движимое имущество (оборудование), указанное в Приложении N 1 к договору, общей залоговой стоимостью 295 437 834,75 руб.

Указанный залог внесён в реестр залогов движимого имущества (уведомление о возникновении залога движимого имущества номер 2018-002-359368-807 от 09.06.2018).

Согласно платёжному поручению от 07.06.2018 N 3124 общество "ТК "Благо" в рамках исполнения обязательств по договору займа предоставило обществу "Юг Сибири" денежные средства в размере 100 000 000 руб.

Ссылаясь на ничтожность договора займа в силу его мнимости ввиду того, что перечисление средств по договору займа носило транзитный характер, должник, объявивший о своей ликвидации, не имел намерений продолжать осуществлять хозяйственную деятельность и являлся неплатёжеспособным, что исключает возможность его возврата, а равно то, что должник не использовал полученные от ответчика денежные средства для собственных нужд, а произвёл оплату сырья, которое в дальнейшем использовалось в производственных целях ГК "Благо", факт обременения залогом имущества должника в условиях его неплатёжеспособности и аффилированности (фактической и юридической) с ответчиком в своей совокупности являются обстоятельствами, достаточными для определения того, что у должника имелась цель причинения вреда своим кредиторам в результате заключения договора залога движимого имущества, управляющий обратился в арбитражный суд с настоящим заявлением.

Удовлетворяя заявление, суд первой инстанции исходил из доказанности наличия оснований недействительности договора займа в силу пункта 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), договора залога движимого имущества в силу статьи 10 ГК РФ.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции.

Выводы судов соответствуют установленным обстоятельствам дела и примененным нормам права.

В соответствии с положениями статьи 61.1 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) сделки, совершённые должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с ГК РФ, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в Законе о банкротстве.

Согласно пункту 1 статьи 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

В пункте 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Постановление N 25) разъяснено, что если совершение сделки нарушает запрет, установленный пунктом 1 статьи 10 ГК РФ, в зависимости от обстоятельств дела такая сделка может быть признана судом недействительной (пункты 1 или 2 статьи 168 того же Кодекса).

В силу пункта 8 Постановления N 25 к сделке, совершённой в обход закона с противоправной целью, подлежат применению нормы гражданского законодательства, в обход которых она была совершена. В частности, такая сделка может быть признана недействительной на основании положений статьи 10 и пунктов 1 или 2 статьи 168 ГК РФ. При наличии в законе специального основания недействительности такая сделка признается недействительной по этому основанию (например, по правилам статьи 170 ГК РФ).

Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное (абзац третий пункта 1 Постановления N 25).

Для констатации ничтожности сделки по указанному основанию помимо злоупотребления правом со стороны должника необходимо также установить факт соучастия либо осведомлённости другой стороны сделки о противоправных целях должника. При этом осведомлённость контрагента должника может носить реальный характер (контрагент точно знал о злоупотреблении) или быть презюмируемой (контрагент должен был знать о злоупотреблении, действуя добросовестно и разумно).

К числу ничтожных относятся мнимые сделки, то есть сделки, совершённые лишь для вида, без намерения создать соответствующие им правовые последствия (пункт 1 статьи 170 ГК РФ). Фиктивность мнимой сделки заключается в том, что у её сторон нет цели достижения заявленных результатов. Волеизъявление сторон мнимой сделки не совпадает с их внутренней волей. Реальной целью мнимой сделки может быть, например, искусственное создание задолженности стороны сделки перед другой стороной для последующего инициирования процедуры банкротства и участия в распределении имущества должника. В то же время для этой категории ничтожных сделок определения точной цели не требуется. Установление факта того, что стороны на самом деле не имели намерения на возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей, обычно порождаемых такой сделкой, является достаточным для квалификации сделки как ничтожной.

Следует учитывать, что стороны мнимой сделки могут также осуществить для вида её формальное исполнение (пункт 86 Постановления N 25). Сокрытие действительного смысла сделки находится в интересах обеих ее сторон. Совершая сделку лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но создать реальные правовые последствия не стремятся. Поэтому факт расхождения волеизъявления с волей устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон. Обстоятельства устанавливаются на основе оценки совокупности согласующихся между собой доказательств.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлениях от 22.07.2002 N 14-П, от 19.12.2005 N 12-П, процедуры банкротства носят публично-правовой характер, что предполагает повышенные стандарты доказывания и более активную роль суда в процессе исследования доказательств.

Верховный Суд Российской Федерации в обзорах судебной практики также указывает судам на необходимость всестороннего исследования обстоятельств совершения сделок при рассмотрении обособленных споров в деле о банкротстве, не ограничиваясь формальной проверкой представленных стороной доказательств.

Судами установлено, что полученные должником по договору займа от 05.06.2018 денежные средства расходовались на закупку сырья для последующей его перепродажи по заниженной стоимости ГК "Благо", при этом 12.06.2018, то есть через семь дней после заключения договора займа было принято решение о начале процедуры добровольной ликвидации должника, 02.07.2018 ликвидатор обратился в суд с заявлением о его банкротстве.

В августе 2018 года производственные площадки должника по договорам аренды перешли к ГК "Благо", в период с 11.07.2018 по 23.07.2018 в ГК "Благо" создан ряд юридических лиц, зарегистрированных по месту нахождения арендуемого имущества должника.

В итоге вся выручка, на которую должник мог рассчитывать, составила 4 000 000 руб. ежемесячных арендных платежей.

С учётом изложенных обстоятельств суды обоснованно констатировали, что предоставленный заём заведомо не мог быть возращён должником в порядке и сроки, установленные договором займа.

Поскольку спорный договор займа заключён при заведомой неспособности должника возвратить полученные денежные средства, фактически перечисленные денежные средства в сумме 100 000 000 руб. расходовались должником в интересах самой ГК "Благо", суды пришли к обоснованным выводам о том, что стороны на самом деле не имели намерения на возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей, обычно порождаемых такой сделкой, что свидетельствует о её мнимости.

По смыслу пункта 1 статьи 19 Закона о банкротстве к заинтересованным лицам должника относятся лица, которые входят с ним в одну группу лиц, либо являются по отношению к нему аффилированными. Таким образом, критерии выявления заинтересованности в делах о банкротстве через включение в текст закона соответствующей отсылки сходны с соответствующими критериями, установленными антимонопольным законодательством.

Доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической, но и фактической.

О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.

Принимая во внимание, что к моменту ликвидации и обращения за собственным банкротством у должника имелись сложившиеся хозяйственные связи по аренде производственного комплекса, приобретению сырья, необходимого для ведения хозяйственной деятельности предприятий ГК "Благо", а также учитывая наличие установленного в рамках иных обособленных споров факта общности экономических интересов должника и ответчика, суды пришли к выводу о наличии между сторонами спорных сделок признаков фактической аффилированности.

Исследовав в порядке статьи 71 АПК РФ представленные доказательства, исходя из конкретных обстоятельств дела, оценив заявленные лицами, участвующими в данном обособленном споре, доводы и возражения, установив, что реальной целью заключения договора займа являлось создание обеспеченной залогом движимого имущества должника кредиторской задолженности и её погашение за счёт предмета залога, учитывая, что обременение залогом имущества должника произошло в условиях его неплатёжеспособности и аффилированности с ответчиком, суды пришли к правильному выводу о том, что договор залога движимого имущества в обеспечение требований по мнимому договору займа заключён со злоупотреблением правом, направленным на необоснованное интересами должника и его кредиторов увеличение кредиторской задолженности, которая заведомо не могла быть погашена должником.

Руководствуясь положениями статьи 167 ГК РФ и статьи 61.6 Закона о банкротстве, суды первой и апелляционной инстанций правомерно применили последствия недействительности сделок в виде признания залога отсутствующим.

Таким образом, удовлетворяя заявление управляющего, суды исходили из совокупности установленных по делу обстоятельств и доказанности материалами дела заявленных требований.

Доводы, приведённые в кассационной жалобе, по существу сводятся к квалификации требований ответчика, основанных на спорных сделках, с учётом рекомендаций, выработанных в Обзоре судебной практики от 29.01.2020, как требований аффилированного лица о возврате предоставленного инвестирования деятельности должника, подлежат отклонению судом округа как несостоятельные в силу того, что кредитор заявил об отказе своих требований, поэтому вопрос об их квалификации не подлежал рассмотрению, более того, судами установлены недействительность их оснований, что свидетельствуют об необоснованности требований кредитора.

Поскольку оснований, предусмотренных статьёй 288 АПК РФ, для отмены обжалуемых судебных актов не имеется, кассационная жалоба удовлетворению не подлежит.

Руководствуясь пунктом 1 части 1 статьи 287, статьями 289, 290 АПК РФ, Арбитражный суд Западно-Сибирского округа

ПОСТАНОВИЛ:

определение от 25.12.2020 Арбитражного суда Алтайского края и постановление от 06.05.2021 Седьмого арбитражного апелляционного суда по делу N А03-11058/2018 оставить без изменения, кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью "Торговая компания "Благо" - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьёй 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий

Н.Б. Глотов

Судьи

О.В. Ишутина Н.А. Шарова