Постановление Суда по интеллектуальным правам от 23 апреля 2021 г. N С01-306/2021 по делу N А66-5905/2020 Оснований для отмены ранее принятых судебных решений нет, поскольку суд по интеллектуальным правам согласился с выводами судов первой и апелляционной инстанций о том, что на момент совершения обществом нарушения исключительного права на товарный знак это исключительное право существовало

Постановление Суда по интеллектуальным правам от 23 апреля 2021 г. N С01-306/2021 по делу N А66-5905/2020

Резолютивная часть постановления объявлена 20 апреля 2021 г.

Полный текст постановления изготовлен 23 апреля 2021 г.

Суд по интеллектуальным правам в составе:

председательствующего судьи Мындря Д.И.,

судей Борисовой Ю.В., Булгакова Д.А.

рассмотрел в открытом судебном заседании кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью "Плес" (ул. Шишкова, д. 84 Г, г. Тверь, 170007, ОГРН 1026900552348) на решение Арбитражного суда Тверской области от 16.09.2020 по делу N А66-5905/2020 и постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 07.12.2020 по тому же делу

по иску иностранного лица Robert Bosch GmbH (HRB 14000, Robert-Bosch-Platz 1, 70839, Gerlingen)

к обществу с ограниченной ответственностью "Плес" о взыскании компенсации за нарушение исключительного права на товарный знак.

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено общество с ограниченной ответственностью "Триада" (пр-т Луначарского, д. 52, корп. 1, пом. 3Н, Санкт-Петербург, 194356, ОГРН 1167847184482).

В судебном заседании принял участие представитель иностранного лица Robert Bosch GmbH - Скотникова Н.Ю. (по доверенности от 11.01.2021 N аа-1/2021/45).

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

иностранное лицо Robert Bosch GmbH (далее - компания) обратилось в Арбитражный суд Тверской области с уточненным в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации исковым заявлением к обществу с ограниченной ответственностью "Плес" (далее - общество) о взыскании 10 000 руб. компенсации за нарушение исключительного права на товарный знак.

На основании статьи 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено общество с ограниченной ответственностью "Триада".

Решением Арбитражного суда Тверской области от 16.09.2020, оставленным без изменения постановлением Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 07.12.2020, заявленные требования удовлетворены: с общества в пользу компании взыскана компенсация за нарушение исключительного права на товарный знак в размере 10 000 руб.

Не согласившись с принятыми по делу судебными актами, общество обратилось в Суд по интеллектуальным правам с кассационной жалобой, в которой просит обжалуемые решение и постановление отменить, дело направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

В обоснование доводов о незаконности обжалуемых судебных актов общество ссылается на то, что выводы судов не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, а обжалуемые судебные акты приняты с нарушением норм материального права.

В частности, заявитель кассационной жалобы указывает на то, что суды необоснованно возложили на него бремя доказывания отсутствия сходства до степени смешения сравниваемых обозначения и товарного знака. Кроме того, общество ссылается на то, что в отзыве на исковое заявление и в дополнениях к нему оно приводило доводы об отсутствии между противопоставленными обозначениями сходства до степени смешения, однако суд первой инстанции оценку этим доводам не дал. При этом общество в кассационной жалобе обращает внимание также на необоснованность выводов судов о сходстве обозначений до степени смешения и приводит аргументы о том, что такое сходство отсутствует.

Общество также указывает на то, что реализация спорного товара была осуществлена им в период, когда правовая охрана товарного знака не действовала, что необоснованно не было учтено судами.

Заявитель кассационной жалобы считает, что судами неверно применены нормы материального права, поскольку суды приняли во внимание решение Федеральной службы по интеллектуальной собственности от 20.01.2006, которое, в свою очередь, было основано не на нормах действующего законодательства, а на нормах утративших силу нормативных правовых актов.

Компания представила отзыв на кассационную жалобу, в котором сослалась на законность и обоснованность обжалуемых судебных актов и просила оставить их без изменения.

Общество представило возражения на отзыв компании, в котором выразило несогласие с приведенными компанией аргументами.

Третье лицо не представило отзыв на кассационную жалобу.

До судебного заседания от общества поступило ходатайство о рассмотрении кассационной жалобы в отсутствие его представителя.

В судебном заседании представитель компании просил отказать в удовлетворении жалобы, ссылаясь на необоснованность содержащихся в ней требований.

Заявитель кассационной жалобы и третье лицо, надлежащим образом извещенные о времени и месте судебного разбирательства, в том числе путем публичного уведомления на официальном сайте Суда по интеллектуальным правам http://ipc.arbitr.ru, в судебное заседание суда кассационной инстанции явку своих представителей не обеспечили, что в соответствии с частью 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не является препятствием для рассмотрения дела в их отсутствие.

При рассмотрении дела в порядке кассационного производства Судом по интеллектуальным правам на основании части 2 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации проверено соблюдение судами первой и апелляционной инстанции норм процессуального права, нарушение которых является в соответствии с частью 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основанием для отмены судебного акта в любом случае, и таких нарушений не выявлено.

Как следует из материалов дела и установлено судами первой и апелляционной инстанции, компания обладает исключительным правом на товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 39873, представляющий собой словесное обозначение "BOSCH", заявка с приоритетом 04.08.1969, срок действия свидетельства по 04.08.2029. Правовая охрана товарного знака предоставлена в отношении товаров 7, 9, 11, 12-го классов Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков, в том числе: машин и станков, двигателей, за исключением двигателей для наземных средств передвижения; приборов и инструментов, научных, морских, геодезических, электрических, включая приборы и инструменты для радиотелеграфии и телефонной связи, фотографических, кинематографических, оптических, для взвешивания, измерительных, сигнализационных, контрольных, осветительных установок, обогревательных, для производства пара, для варки, холодильных, сушительных, вентиляционных, для распределения воды и санитарных установок; средств передвижения, средств передвижения по воде, земле и воздуху.

Компании стало известно, что 14.08.2019 в торговой точке, расположенной по адресу: г. Тверь, ул. Можайского, д. 54 (магазин "Автозапчасти"), общество реализовало товар (автомобильную радиоантенну в упаковке) с нанесенным на нее словесным обозначением "BOUSH", которое является сходным до степени смешения с товарным знаком компании.

В подтверждение указанного обстоятельства компания представила кассовый чек от 14.08.2019, в котором содержатся сведения о реализованном товаре и о продавце этого товара, а также видеозапись процесса реализации спорного товара (диск формата DVD-R) и спорный товар.

Полагая, что действия общества нарушают исключительное право компании на товарный знак, и ссылаясь на неисполнение требований компании в досудебном порядке, компания обратилась в суд с иском по настоящему делу.

Суд первой инстанции, руководствуясь положениями статьями 1250, 1252, 1259, 1477, 1479, 1484, 1515 ГК РФ, установил принадлежность истцу исключительного права на товарный знак, факт нарушения ответчиком указанных прав истца путем реализации без согласия истца товара с нанесенными на него обозначением, сходным до степени смешения с товарным знаком, и пришел к выводу о том, что истцом, как правообладателем, правомерно заявлено требование о взыскании компенсации.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводом суда первой инстанции и оставил решение без изменения.

Суд по интеллектуальным правам, изучив материалы дела, рассмотрев доводы, изложенные в кассационной жалобе и в отзыве на нее, выслушав представителей общества и компании, проверив в порядке, предусмотренном статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, правильность применения судами норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, содержащихся в обжалуемых судебных актах, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, не находит оснований для их отмены.

Согласно пункту 3 статьи 1252 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) в случаях, предусмотренных названных Кодексом для отдельных видов результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации, при нарушении исключительного права правообладатель вправе вместо возмещения убытков требовать от нарушителя выплаты компенсации за нарушение указанного права. Компенсация подлежит взысканию при доказанности факта правонарушения. При этом правообладатель, обратившийся за защитой права, освобождается от доказывания размера причиненных ему убытков.

Размер компенсации определяется судом в пределах, установленных ГК РФ, в зависимости от характера нарушения и иных обстоятельств дела с учетом требований разумности и справедливости.

Правообладатель вправе требовать от нарушителя выплаты компенсации за каждый случай неправомерного использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации либо за допущенное правонарушение в целом.

Согласно пункту 1 статьи 1484 ГК РФ лицу, на имя которого зарегистрирован товарный знак (правообладателю), принадлежит исключительное право использования товарного знака в соответствии со статьей 1229 ГК РФ любым не противоречащим закону способом (исключительное право на товарный знак). Правообладатель может распоряжаться исключительным правом на товарный знак.

Согласно пункту 2 статьи 1484 ГК РФ исключительное право на товарный знак может быть осуществлено для индивидуализации товаров, работ или услуг, в отношении которых товарный знак зарегистрирован, в частности путем размещения товарного знака: на товарах, в том числе на этикетках, упаковках товаров, которые производятся, предлагаются к продаже, продаются, демонстрируются на выставках и ярмарках или иным образом вводятся в гражданский оборот на территории Российской Федерации, либо хранятся или перевозятся с этой целью, либо ввозятся на территорию Российской Федерации; при выполнении работ, оказании услуг; на документации, связанной с введением товаров в гражданский оборот; в предложениях о продаже товаров, о выполнении работ, об оказании услуг, а также в объявлениях, на вывесках и в рекламе; сети "Интернет", в том числе в доменном имени и при других способах адресации.

Никто не вправе использовать без разрешения правообладателя сходные с его товарным знаком обозначения в отношении товаров, для индивидуализации которых товарный знак зарегистрирован, или однородных товаров, если в результате такого использования возникнет вероятность смешения (пункт 3 статьи 1484 Кодекса).

Ответственность за незаконное использование товарного знака предусмотрена статьей 1515 ГК РФ, при этом истец вправе выбрать способ защиты своего нарушенного права по своему усмотрению. В силу пункта 4 указанной статьи правообладатель вправе требовать по своему выбору от нарушителя выплаты компенсации: 1) в размере от десяти тысяч до пяти миллионов рублей, определяемом по усмотрению суда исходя из характера нарушения; 2) в двукратном размере стоимости товаров, на которых незаконно размещен товарный знак, или в двукратном размере стоимости права использования товарного знака, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака.

Компанией при обращении с настоящим иском был избран вид компенсации, взыскиваемой на основании подпункта 1 пункта 4 статьи 1515 ГК РФ - в размере от десяти тысяч рублей до пяти миллионов рублей, определяемом по усмотрению суда.

Как следует из разъяснений, содержащихся в пункте 59 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - постановление N 10), компенсация подлежит взысканию при доказанности факта нарушения, при этом правообладатель не обязан доказывать факт несения убытков и их размер.

Соответственно, в предмет доказывания по требованию о защите исключительного права на товарный знак входят следующие обстоятельства: факт принадлежности истцу указанного права и факт его нарушения ответчиком.

Факты принадлежности компании права, в защиту которого предъявлен иск, а также реализации обществом товара, на котором размещено спорное обозначение, установлены судами на основании имеющихся в деле доказательств и в кассационной жалобе не оспариваются.

Поскольку в силу части 1 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции проверяет законность обжалуемых судебных актов в пределах доводов, изложенных в кассационной жалобе, решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции в отношении вышеназванных выводов не проверяется.

Суд по интеллектуальным правам отклоняет аргумент общества о том, что суды пришли к необоснованному выводу о наличии сходства до степени смешения между товарным знаком компании и обозначением, размещенным на упаковке реализованной обществом продукции, вследствие чего, с точки зрения общества, нарушения исключительного права истца на названные не допущено.

При оценке сходства до степени смешения между противопоставляемыми товарным знаком истца и обозначением ответчика суды правомерно исходили из разъяснений, содержащихся в Правилах составления, подачи и рассмотрения документов, являющихся основанием для совершения юридически значимых действий по государственной регистрации товарных знаков, знаков обслуживания, коллективных знаков, утвержденных приказом Министерства экономического развития Российской Федерации от 20.07.2015 N 482, а также в постановлении N 10.

В пункте 162 постановления N 10 разъяснено, что для установления факта нарушения достаточно опасности, а не реального смешения товарного знака и спорного обозначения обычными потребителями соответствующих товаров.

При этом смешение возможно, если в целом, несмотря на отдельные отличия, спорное обозначение может восприниматься указанными лицами в качестве соответствующего товарного знака или если потребитель может полагать, что обозначение используется тем же лицом или лицами, связанными с лицом, которому принадлежит товарный знак.

Вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения определяется исходя из степени сходства обозначений и степени однородности товаров для указанных лиц.

Однородность товаров устанавливается исходя из принципиальной возможности возникновения у обычного потребителя соответствующего товара представления о принадлежности этих товаров одному производителю. При этом суд учитывает род (вид) товаров, их назначение, вид материала, из которого они изготовлены, условия сбыта товаров, круг потребителей, взаимодополняемость или взаимозаменяемость и другие обстоятельства.

Установление сходства осуществляется судом по результатам сравнения товарного знака и обозначения (в том числе по графическому, звуковому и смысловому критериям) с учетом представленных сторонами доказательств по своему внутреннему убеждению. Суд учитывает, в отношении каких элементов имеется сходство - сильных или слабых элементов товарного знака и обозначения. При выявлении сходства до степени смешения используемого ответчиком обозначения с товарным знаком истца учитывается общее впечатление, которое производят эти обозначение и товарный знак (включая неохраняемые элементы) в целом на среднего потребителя соответствующих товаров или услуг.

Специальных знаний для установления степени сходства обозначений и однородности товаров не требуется.

При определении вероятности смешения также могут учитываться представленные лицами, участвующими в деле, доказательства фактического смешения обозначения и товарного знака, в том числе опросы мнения обычных потребителей соответствующего товара.

Суд учитывает влияние степени сходства обозначений, степени однородности товаров, иных обстоятельств на вероятность смешения, а не каждого из соответствующих обстоятельств друг на друга.

Таким образом, установление сходства сравниваемых обозначений относится к вопросам факта и подлежит установлению судами, рассматривающими спор по существу.

Несовпадение всех элементов сравниваемых обозначений - количества слов, букв и звуков в противопоставленных обозначениях, графические отличия подтверждает лишь отсутствие между обозначениями тождества, но не отсутствие сходства.

Обозначение считается сходным до степени смешения с конкретным товарным знаком, если обычные потребители соответствующего товара ассоциируют обозначение с товарным знаком в целом, несмотря на отдельные отличия.

Вероятность смешения имеет место, если обозначение может восприниматься в качестве конкретного товарного знака или если потребитель может полагать, что обозначение используется тем же лицом или лицами, связанными с лицом, которому принадлежит товарный знак.

Вероятность смешения зависит от степени сходства обозначений (высокой, средней, низкой) и степени однородности товаров (услуг) для обычных потребителей соответствующих товаров, которая так же как и сходство может быть высокой, средней или низкой. Данная вероятность может иметь место и при низкой степени сходства, но идентичности (или близости) услуг, а также при низкой степени однородности товаров, но тождестве или высокой степени сходства спорного обозначения и товарного знака.

При этом вероятность смешения зависит не только от степени сходства обозначений и степени однородности товаров для обычных потребителей соответствующих товаров, но и от иных факторов, в том числе от того, используется ли товарный знак правообладателем в отношении конкретных товаров, длительности и объема использования товарного знака правообладателем, степени известности, узнаваемости товарного знака, степени внимательности потребителей (зависящей в том числе от категории товаров и их цены), наличия у правообладателя серии товарных знаков, объединенных общим со спорным обозначением элементом.

При сравнении противопоставленных товарного знака и обозначения суды указали, что сходство по фонетическому критерию предопределяется тем, что использованное ответчиком обозначение "BOUSH" состоит из пяти букв [B] [O] [U] [S] [H], что в транслитерации соответствует четырем звукам [Б] [О] [У] [Ш], при этом сочетание букв [O] [U] в английском языке соответствует двухгласному звуку [Oy], где основное ударение падает на звук [О]; словесный элемент в обозначении "BOSCH" товарного знака состоит из пяти букв [B] [O] [S] [C] [H], что в транслитерации соответствует трем звукам [Б] [О] [Ш].

Суды установили, что с точки зрения графического критерия сравниваемые обозначения также следует признать сходными по общему зрительному впечатлению, которое определяется использованием близких видов шрифтов в написании словесных элементов, расположением одинаковых и близких по начертанию букв.

С учетом изложенного суды констатировали фонетическое и графическое сходство сравниваемых товарного знака и обозначения.

Суды установили также, что реализованный обществом товар относится к тому же виду товаров, для которых зарегистрирован противопоставленный товарный знак, что обуславливает вывод о сходстве противопоставленных товарного знака и обозначения до степени смешения.

Кроме того, суды приняли во внимание, что решением Роспатента от 20.01.2006 было отказано в регистрации товарного знака "BOUSH" по заявке N 20037119995/50 по мотиву того, что это обозначение является сходным до степени смешения в том числе с товарным знаком компании.

У суда кассационной инстанции отсутствуют правовые основания для несогласия с указанными выводами судов, поскольку они основаны на методологически верном подходе к сравнению противопоставленных товарного знака и обозначения, а также должным образом мотивированы в судебных актах.

Суд по интеллектуальным правам принимает во внимание то, что как неоднократно указывал Верховный Суд Российской Федерации (в частности, в определениях от 13.09.2016 N 305-ЭС16-7224 и от 15.08.2016 N 305-ЭС16-7224), вопросы о наличии у истца исключительного права и об использовании его ответчиком (нарушении ответчиком исключительного права) являются вопросами факта, которые устанавливаются в судах первой и апелляционной инстанций в пределах полномочий, предоставленных им Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, на основании исследования и оценки представленных сторонами в обоснование своих требований и возражений доказательств.

Суд кассационной инстанции не вправе отвергать обстоятельства, которые суды первой и апелляционной инстанций сочли доказанными, и принимать решение на основе иной оценки представленных доказательств, поскольку иное свидетельствует о выходе за пределы полномочий, предусмотренных статьей 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, существенном нарушении норм процессуального права и нарушении прав и законных интересов лиц, участвующих в деле.

При этом судебная коллегия отклоняет аргумент общества о необоснованном возложении на него бремени доказывания обстоятельств отсутствия сходства, поскольку из судебных актов не усматривается, что такое бремя было возложено на общество в отсутствие каких-либо доказательств и аргументов истца о таком сходстве. При этом, с точки зрения суда кассационной инстанции, сами по себе доводы общества об отсутствии сходства сравниваемых обозначений до степени смешения в отсутствие доказательств в обоснование таких доводов (например, опроса потребителей соответствующих товаров) не опровергают выводы судов об обратном.

Судебная коллегия также признает необоснованным аргумент общества о том, что суды основывались на утративших силу положениях законодательства, поскольку, как следует из судебных актов, выводы судов основаны на действующих положениях ГК РФ. То обстоятельство, что суды учли выводы о сходстве до степени смешения противопоставленных товарного знака и обозначения, сделанные Роспатентом в 2006 году, не свидетельствует о применении судами норм права, не подлежащих применению, поскольку вывод о сходстве либо несходстве обозначений является выводом в отношении вопроса факта, а не вопроса о применении норм права.

В отношении довода общества о том, что суды не приняли во внимание то обстоятельство, что на момент реализации спорного товара исключительное право на товарный знак не действовало в связи с истечением срока государственной регистрации, Суд по интеллектуальным правам отмечает следующее.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1491 ГК РФ исключительное право на товарный знак действует в течение десяти лет с даты подачи заявки на государственную регистрацию товарного знака в федеральный орган исполнительной власти по интеллектуальной собственности либо в случае регистрации товарного знака по выделенной заявке с даты подачи первоначальной заявки.

Срок действия исключительного права на товарный знак может быть продлен на десять лет по заявлению правообладателя, поданному в течение последнего года действия этого права (пункт 2 статьи 1491 ГК РФ).

Как следует из материалов дела и установлено судами, компания в соответствии с пунктом 2 статьи 1491 ГК РФ обратилась в Роспатент с заявлением о продлении срока действия исключительного права на товарный знак в пределах установленного названной нормой срока.

В результате рассмотрения указанного заявления Роспатент в предусмотренном пунктом 3 статьи 1491 ГК РФ внес в Государственный реестр товарных знаков и знаков обслуживания Российской Федерации запись о продлении срока действия исключительного права на товарный знак.

С учетом изложенного Суд по интеллектуальным правам соглашается с выводами судов первой и апелляционной инстанций о том, что на момент совершения обществом нарушения исключительного права на товарный знак это исключительное право существовало.

Иного из материалов дела не следует и обществом в соответствии со статьей 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не доказано.

При таких обстоятельствах суд кассационной инстанции приходит к выводу о том, что доводы общества основаны исключительно на его несогласии с осуществленной судами оценкой имеющихся в деле доказательств, что само по себе не свидетельствует о судебной ошибке и не влечет отмену судебных актов.

Приведенные в кассационной жалобе доводы заявлены без учета компетенции суда кассационной инстанции, поскольку переоценка имеющихся в материалах дела доказательств и установленных судами обстоятельств не входит в полномочия суда кассационной инстанции, определенные главой 35 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Суд по интеллектуальным правам принимает во внимание то, что как неоднократно указывал Верховный Суд Российской Федерации (в частности, в определениях от 13.09.2016 N 305-ЭС16-7224 и от 15.08.2016 N 305-ЭС16-7224), вопросы о наличии у истца исключительного права и об использовании его ответчиком (нарушении ответчиком исключительного права) являются вопросами факта, которые устанавливаются в судах первой и апелляционной инстанций в пределах полномочий, предоставленных им Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, на основании исследования и оценки представленных сторонами в обоснование своих требований и возражений доказательств.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, приведенной в том числе в определении от 17.02.2015 N 274-О, статьи 286-288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, находясь в системной связи с другими положениями данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, предоставляют суду кассационной инстанции при проверке судебных актов право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела.

Иное позволяло бы суду кассационной инстанции подменять суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства, что недопустимо. Установление фактических обстоятельств дела и оценка доказательств отнесены к полномочиям судов первой и апелляционной инстанций.

Аналогичная правовая позиция содержится в определении Верховного Суда Российской Федерации от 05.07.2018 N 300-ЭС18-3308.

Таким образом, переоценка доказательств и выводов судов первой и апелляционной инстанций не входит в компетенцию суда кассационной инстанции в силу статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а несогласие заявителя кассационной жалобы с судебным актом не свидетельствует о неправильном применении судами норм процессуального права и не может служить достаточным основанием для отмены обжалуемых судебных актов.

Суд кассационной инстанции не вправе отвергать обстоятельства, которые суды первой и апелляционной инстанций сочли доказанными, и принимать решение на основе иной оценки представленных доказательств, поскольку иное свидетельствует о выходе за пределы полномочий, предусмотренных статьей 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, существенном нарушении норм процессуального права и нарушении прав и законных интересов лиц, участвующих в деле. Аналогичная правовая позиция содержится в определении Верховного Суда Российской Федерации от 13.09.2016 N 305-ЭС16-7224.

Поскольку фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены судами первой и апелляционной инстанций на основании полного, всестороннего и объективного исследования имеющихся в деле доказательств, с учетом доводов и возражений участвующих в деле лиц, а окончательные выводы суда соответствуют установленным по делу фактическим обстоятельствам и представленным доказательствам, основаны на правильном применении норм материального и процессуального права, у суда кассационной инстанции отсутствуют предусмотренные статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основания для отмены либо изменения обжалуемых судебных актов. Кассационная жалоба удовлетворению не подлежит.

В соответствии со статьей 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации расходы по уплате государственной пошлины по кассационной жалобе относятся на ее заявителя.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Тверской области от 16.09.2020 по делу N А66-5905/2020 и постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 07.12.2020 по тому же делу оставить без изменения, кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью "Плес" - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий судья

Д.И. Мындря

Судья

Ю.В. Борисова

Судья

Д.А. Булгаков