Постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 7 августа 2020 г. N Ф08-5934/20 по делу N А53-33498/2018

г. Краснодар

07 августа 2020 г.

Дело N А53-33498/2018

Резолютивная часть постановления объявлена 5 августа 2020 г.

Постановление изготовлено в полном объеме 7 августа 2020 г.

Арбитражный суд Северо-Кавказского округа в составе председательствующего Денека И.М., судей Герасименко А.Н. и Илюшникова С.М., при участии в судебном заседании от публичного акционерного общества национальный банк "ТРАСТ" (ИНН 7831001567, ОГРН 1027800000480) в режиме онлайн - Карпенчук И.В. (доверенность от 11.06.2020), в отсутствие конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью "Зерно Дон" (ИНН 6120061408, ОГРН 1076120000010) Захаровой Натальи Борисовны, иных лиц, участвующих в деле, извещенных о времени и месте судебного заседания, в том числе путем размещения соответствующей информации на официальном сайте арбитражного суда в сети Интернет, рассмотрев кассационную жалобу публичного акционерного общества национальный банк "ТРАСТ" на определение Арбитражного суда Ростовской области от 24.03.2020 и постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 12.06.2020 по делу N А53-33498/2018, установил следующее.

В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ООО "Зерно Дон" (далее - должник) Банк "ТРАСТ" (ПАО) обратился в арбитражный суд с заявлением о признании обоснованными и включении в реестр требований кредиторов должника (далее - реестр) требования банка в размере 157 875 646 рублей 84 копеек как обеспеченного залогом имущества должника по кредитному договору от 08.09.2017 N 0417-17-2-0 (точный перечень имущества, подлежащего обременению залогом, указан в уточнениях, принятых судом в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации; т. 1, л. д. 40 - 41).

Заявление мотивировано просрочкой исполнения обязательств по кредитному договору и необходимостью залогового обременения имущества, приобретенного за счет целевого кредита.

Определением суда от 24.03.2020, оставленным без изменения постановлением суда апелляционной инстанции от 12.06.2020, в удовлетворении заявления о признании требования обеспеченным залогом имущества должника отказано.

Судебные акты мотивированы тем, что требование, основанное на кредитном договоре от 08.09.2017 N 0417-17-2-0, ранее включено в реестр, с учетом чего рассмотрели заявление лишь в части признания требования размере 157 875 646 рублей 84 копеек обеспеченным залогом имущества должника. Поскольку стороны не заключили договоры залога имущества должника, суды пришли к выводу, что требование кредитора не обеспечено залогом.

В кассационной жалобе Банк "ТРАСТ" (ПАО) просит обжалуемые судебные акты отменить. Как полагает податель жалобы, суды дали неверное толкование условиям кредитного договора, который является смешанным и содержит элементы договора залога; суды не учли необходимость применения по аналогии норм, содержащихся в пункте 1 статьи 77 Федерального закона от 16.07.1998 N 102-ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)" в части последствий приобретения имущества за счет целевого кредита.

В отзыве на кассационную жалобу конкурсный управляющий должника просит удовлетворить жалобу банка.

В судебном заседании представитель банка поддержал доводы жалобы.

Изучив материалы дела и доводы, изложенные в кассационной жалобе, Арбитражный суд Северо-Кавказского округа считает, что жалоба не подлежит удовлетворению по следующим основаниям.

Как видно из материалов дела, определением суда от 25.10.2018 возбуждено дело о признании должника банкротом. Решением суда от 01.07.2019 ликвидируемый должник признан банкротом по упрощенной процедуре, открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим должника утверждена Захарова Н.Б. Сообщение об этом опубликовано в газете "КоммерсантЪ" от 06.07.2019 N 117(6597), стр. 8.

15 апреля 2019 года, до открытия конкурсного производства, Банк "ТРАСТ" (ПАО) обратился в арбитражный суд с рассматриваемым заявлением. В обоснование своего требования банк указал, что ПАО "Промсвязьбанк" и должник заключили кредитный договор от 08.09.2017 N 0417-17-2-0 об открытии кредитной линии в размере 206 млн рублей на срок до 31.08.2022 включительно на цели, которые не должны противоречить целям, указанным в приложении N 3 к договору, а именно: приобретение тракторов, комбайнов, прочей сельскохозяйственной техники (пункт 2.4 договора). Исполнение обязательств должника обеспечивается залогом имущества в соответствии с договорами залога. Исполнение обязательства по передаче в залог имущества, принадлежащего должнику, должно быть выполнено надлежащим образом в течение тридцати рабочих дней с даты постановки оборудования на баланс должника (пункт 7.1.1 договора). На основании договора цессии от 03.05.2018 ПАО "Промсвязьбанк" (цедент) уступило АО Банк "АВБ" (цессионарий) права требования по указанному кредитному договору.

В свою очередь, АВ Банк "АВБ" присоединилось к Банку "ТРАСТ" (ПАО) на основании решения единственного акционера от 25.12.2018 N РБ-48/1145.

Как полагает Банк "ТРАСТ" (ПАО), к которому перешли права требования в порядке универсального правопреемства, пункт 7.1.1 кредитного договора устанавливает залог в отношении имущества, приобретенного должником на кредитные средства, в связи с чем требование, вытекающее из кредитного договора, подлежит включению в реестр как обеспеченное залогом приобретенного имущества.

Определением суда от 27.09.2019, принятым в рамках иного обособленного спора, требование Банка "ТРАСТ" (ПАО) в размере 1 303 558 585 рублей 82 копейки, в том числе по кредитному договору от 08.09.2017 N 0417-17-2-0, включено в реестр.

С учетом того, что требования, основанные на указанном кредитном договоре, включены в реестр в рамках иного обособленного спора, суды правомерно рассмотрели заявление Банк "ТРАСТ" (ПАО) лишь в части признания его требования обеспеченным залогом имущества должника.

Отказывая в удовлетворении заявления, суды руководствовались положениями статей 309, 310, 334, 421, 807 и 809 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также разъяснениями, изложенными в постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.07.2009 N 58 "О некоторых вопросах, связанных с удовлетворением требований залогодержателя при банкротстве залогодателя".

Суды установили, что ни ПАО "Промсвязьбанк", ни АО Банк "АВБ", которым принадлежали права требования по спорному кредитному договору до возбуждения дела о банкротстве должника, не заключили договоры залога, предусмотренные в пункте 7.1.1 кредитного договора, в связи с чем залог не приобретенное имущество не возник. Суд апелляционной инстанции верно отметил, что в указанном пункте стороны всего лишь согласовали необходимость заключения в договоров залога в будущем. Такое соглашение не содержит в себе существенных условий договора залога, в связи с чем не позволяет признать кредитный договор смешанным (пункт 3 статьи 421 Гражданского кодекса Российской Федерации) и прийти к выводу об "автоматическом" возникновении залога в отношении оборудования, приобретаемого за счет средств целевого кредита.

Поскольку именно ПАО "Промсвязьбанк" (первоначальный кредитор) был заинтересован в своевременном обеспечении кредитных обязательств должника, он должен был принять разумные меры, направленные на заключение договоров залога в разумные сроки. Однако, как установил суд апелляционной инстанции, ПАО "Промсвязьбанк" предоставлял должнику транши на основании его заявлений от 27.09.2017, 29.09.2017, 24.10.2017, 16.11.2017 и 23.11.2017. С учетом того факта, что ПАО "Промсвязьбанк" предоставлял должнику целевой кредит на протяжении длительного периода времени без своевременного принятия мер, направленных на установление залогового обременения в отношении приобретаемого им оборудования, и без применения каких-либо санкций за просрочку в заключении договоров залога, либо понуждения к заключению договоров залога, суд апелляционной инстанции пришел к выводу об утрате кредитором интереса в обеспечении обязательств должника. В частности, банк был вправе отказать должнику в выдаче последующих траншей до выполнения условия о заключении договоров залога в отношении уже приобретенного оборудования.

АВ Банк "АВБ", к которому перешли права требования по кредитному договору, также не принял мер, направленных на понуждение должника к заключению договоров залога, предусмотренных кредитным договором.

На основании изложенного суды пришли к выводу, что требования Банк "ТРАСТ" (ПАО), как правопреемника по кредитному договору, не обеспечены залогом имущества должника.

Суд округа по результатам рассмотрения кассационной жалобы считает, что вывод судов соответствует установленным им фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, основан на верном применении норм материального права, регулирующих спорные правоотношения.

Вопреки доводам Банка "ТРАСТ" (ПАО), соглашение сторон, установленное в пункте кредитного договора, наиболее близко к структуре предварительного договора. Как разъяснено в пункте 28 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25.12.2018 N 49 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора" несовершение ни одной из сторон действий, направленных на заключение основного договора, в течение срока, установленного для его заключения, свидетельствует об утрате интереса сторон в заключении основного договора, в силу чего по истечении указанного срока обязательство по заключению основного договора прекращается.

Полагая, что должник уклоняется от заключения договоров залога, первоначальный кредитор (ПАО "Промсвязьбанк") и все последующие могли и должны были обратиться в суд с требованием о понуждении должника к заключению таких договоров применительно к пункту 4 статьи 445 Гражданского кодекса Российской Федерации. Однако таких мер никто из кредиторов вплоть до возбуждения дела о банкротстве должника не принял, что свидетельствует об утрате ими интереса в заключении договоров залога.

При этом суд кассационной инстанции исходит из того, что условия о заключении договоров залога в течение тридцати рабочих дней с даты постановки оборудования на баланс должника не могут трактоваться как устанавливающие "автоматический" залог оборудования по истечении указанного срока. Такой подход противоречил бы пункту 1 статьи 160 и пункту 1 статьи 334 Гражданского кодекса Российской Федерации, так как порождал бы залоговые отношения без соблюдения надлежащей письменной формы, устанавливающей предмет залога с указанием его идентификационных признаков. В свою очередь, это порождало бы правовую неопределенность для широкого круга участников гражданского оборота.

Приведенный подход не может означать, что установленные в договоре условия в части обеспечения исполнения обязательств являются несправедливыми по отношению к кредитору. Как разъяснено в пункте 10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 14.03.2014 N 16 "О свободе договора и ее пределах" при рассмотрении споров о защите от несправедливых договорных условий суд должен оценивать спорные условия в совокупности со всеми условиями договора и с учетом всех обстоятельств. Так, в частности, суд определяет фактическое соотношение переговорных возможностей сторон и выясняет, было ли присоединение к предложенным условиям вынужденным, а также учитывает уровень профессионализма сторон в соответствующей сфере и пр.

Будучи профессиональной стороной соответствующих отношений, обладающей широким перечнем мер по осуществлению контроля за действиями заемщика и ведению переговоров, ПАО "Промсвязьбанк" (первоначальный кредитор) мог принять разумные меры, направленные на обеспечение своих интересов. В том числе, как верно указал суд апелляционной инстанции, банк был вправе отказать в выдаче новых траншей до заключения договоров залога. Однако таки мер банк не принял.

Доводы кассационной жалобы о том, что к спорным правоотношениям подлежат по аналогии применению пункте 1 статьи 77 Федерального закона от 16.07.1998 N 102-ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)", подлежат отклонению. Приведенная норма устанавливает императивное правило о залоге недвижимости с момента ее государственной регистрации, если жилое помещение приобретено или построено по договору целевого жилищного займа. Подобное регулирование обусловлено тем, что жилые помещения, не обремененные залогом, могут обладать исполнительским иммунитетом применительно к положениям части 1 статьи 446 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. Отсутствие залогового обременения в отношении жилых помещений, возникающего в силу закона, привело бы к существенному нарушению баланса интересов заемщиков и кредиторов.

В свою очередь, нормы права, регулирующие вопросы залогового обременения в отношении движимого имущества не являются императивными, в указанных отношениях преимущественную силу имеет свобода договора (пункт 1 статьи 421 Гражданского кодекса Российской Федерации) и присущая ей диспозитивность.

Вопреки доводам жалобы, отсутствие императивной нормы, регулирующей сходные правоотношения, не свидетельствует о пробеле в законодательном урегулировании. Тем самым, необходимость в применении аналогии закона (пункт 1 статьи 6 Гражданского кодекса Российской Федерации) отсутствует. Правовой подход о недопустимости подмены диспозитивной нормы права императивной приведен в пункте 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 14.03.2014 N 16 "О свободе договора и ее пределах".

Основания для удовлетворения кассационной жалобы отсутствуют.

Нарушения процессуальных норм, влекущие безусловную отмену судебных актов (часть 4 статьи 288 Кодекса), не установлены.

Руководствуясь статьями 274, 286 - 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Кавказского округа

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Ростовской области от 24.03.2020 и постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 12.06.2020 по делу N А53-33498/2018 оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия.

Председательствующий

И.М. Денека

Судьи

А.Н. Герасименко