Постановление Суда по интеллектуальным правам от 7 июня 2024 г. N С01-926/2023 по делу N А60-23141/2022 Суд оставил без изменения судебные решения о защите исключительного права на фирменное наименование, поскольку регистрация юридического лица под тождественным фирменным наименованием истца при оказании аналогичных услуг была осуществлена с целью извлечения прибыли за счет узнаваемости фирменного наименования истца, что свидетельствует о недобросовестном конкурировании на фоне корпоративного конфликта

Постановление Суда по интеллектуальным правам от 7 июня 2024 г. N С01-926/2023 по делу N А60-23141/2022

Резолютивная часть постановления объявлена 4 июня 2024 года.

Полный текст постановления изготовлен 7 июня 2024 года.

Суд по интеллектуальным правам в составе:

председательствующего судьи Погадаева Н.Н.,

судей Борисовой Ю.В., Сидорской Ю.М.,

рассмотрел в судебном заседании кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью "РСК УРАЛ" (ул. 8 Марта, д. 51, оф. 305, г. Екатеринбург, 620144, ОГРН 1196658011307) на решение Арбитражного суда Свердловской области от 04.11.2023 по делу N А60-23141/2022 и постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 13.03.2024 по тому же делу

по исковому заявлению общества с ограниченной ответственностью "Гортест Урал" (ул. Розы Люксембург, д. 49, оф. 1501, г. Екатеринбург, 620026, ОГРН 1176658005534) к обществу с ограниченной ответственностью "РСК УРАЛ" о защите исключительного права на фирменное наименование,

при участии в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, Кыркунова Евгения Александровича (Санкт-Петербург), общества с ограниченной ответственностью "Гортест" (наб. Серебряническая, д. 27, эт. 4, помещение 1, ком. 17, Москва, 109028, ОГРН 1087746489060), общества с ограниченной ответственностью "Уралгост" (ул. 8 Марта, д. 51, оф. 305, Екатеринбург, 620063, ОГРН 1156658013050), Погодина Всеволода Игоревича (Санкт-Петербург), Осин Александр Владимирович (г. Мурино).

В судебном заседании приняли участие представители:

от общества с ограниченной ответственностью "Гортест Урал" - Аракелян Г.С. (по доверенности от 21.03.2023);

от общества с ограниченной ответственностью "РСК УРАЛ" - Посохова О.А. (по доверенности от 09.01.2024).

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

общество с ограниченной ответственностью "Гортест Урал" (далее - общество "Гортест Урал", ОГРН 1176658005534) обратилось в Арбитражный суд Свердловской области с уточненным в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации иском к обществу с ограниченной ответственностью "РСК УРАЛ" (ранее - общество с ограниченной ответственностью "ГОРТЕСТ УРАЛ", далее - общество "РСК УРАЛ") о взыскании 1 446 484 рублей возмещения убытков в виде упущенной выгоды за 2020 - 2021 годы, о признании действий ответчика по регистрации и использованию фирменного наименования "ГОРТЕСТ УРАЛ" с 15.09.2019 по 02.06.2022 актом недобросовестной конкуренции и злоупотреблением правом.

В порядке статьи 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены Кыркунов Евгений Александрович, общество с ограниченной ответственностью "Гортест" (далее - общество "Гортест"), общество с ограниченной ответственностью "Уралгост" (далее - общество "Уралгост"), Погодин Всеволод Игоревич и Осин Александр Владимирович.

Решением Арбитражного суда Свердловской области от 09.11.2022, оставленным без изменения постановлением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 14.02.2023, в удовлетворении исковых требований отказано.

Постановлением Суда по интеллектуальным правам от 29.06.2023 решение Арбитражного суда Свердловской области от 09.11.2022 и постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 14.02.2023 отменены, дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Направляя материалы дела на новое рассмотрение, суд кассационной инстанции обратил внимание на следующее:

фирменное наименование и знак обслуживание являются самостоятельными объектами интеллектуальной собственности, отличающимися объемами правовой охраны;

не представляется возможным установить, на основании каких доказательств и возможных сведений из открытых публично достоверных источников информации (ЕГРЮЛ) установлена аффилированность ответчика и общества "Уралгост" в те или иные периоды времени, в частности, на момент государственной регистрации ответчика в качестве юридического лица под спорным фирменным наименованием;

приоритет исключительного права третьего лица - общества "Уралгост" на знак обслуживания (30.06.2017) не имеет преимущества перед фирменным наименованием истца с приоритетом правовой охраны от 25.01.2017;

регистрация знака обслуживания по свидетельству Российской Федерации N 677624 признана частично недействительной в отношении услуг 42 и 45-го классов МКТУ;

требования истца к ответчику обусловлены фактом регистрации и использования ответчиком фирменного наименования "ГОРТЕСТ УРАЛ", а не "gortestural"; из материалов дела и ЕГРЮЛ не следует, что ответчик обладает (обладал) исключительным правом на фирменное наименование на иностранном языке;

не дана оценка доводам истца о неслучайном характере выбора ответчиком фирменного наименования, тождественного аналогичному средству индивидуализации истца, а также аргументу истца о том, что учредитель Осин А.В., он же участник и единоличный исполнительный орган ответчика, до создания (учреждения) общества "ГОРТЕСТ УРАЛ" (ОГРН 1196658011307) - ответчика состоял в фактически сложившихся договорных отношениях с истцом, заключениям Санкт-Петербургского государственного экономического университета и Специализированного частного учреждения "Ростовский центр судебных экспертиз";

вывод суда о наличии в действиях истца признаков злоупотребления правом, в том числе нарушения принципа эстоппель, и недобросовестной конкуренции недостаточно мотивирован;

не получили оценки доводы и хронология событий по оспариванию истцом средства индивидуализации третьего лица (знака обслуживания по свидетельству Российской Федерации N 677624);

суд первой инстанции, формулируя вывод о неиспользовании истцом своего фирменного наименования, а использовании иного обозначения, включающего словесный элемент "Ростест", что послужило предпосылкой для вывода о недобросовестности и злоупотреблении правом в предъявлении иска к ответчику в рамках настоящего дела, также не принял во внимание, что вышеупомянутым решением Суда по интеллектуальным правам от 15.03.2022 по делу N СИП-759/2021 установлено использование обществом "ГОРТЕСТ УРАЛ" (ОГРН 1176658005534) своего фирменного наименования, что послужило основанием для частичного аннулирования Роспатентом знака обслуживания по свидетельству Российской Федерации N 677624;

вопрос правомерности использования истцом в своей деятельности словесного обозначения "Ростест" не входит в предмет настоящего спора.

При повторном рассмотрении дела N А60-23141/2022 решением Арбитражного суда Свердловской области от 07.11.2023, оставленным без изменения постановлением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 13.03.2024, исковые требования удовлетворены:

с общества "РСК УРАЛ" (ОГРН 1196658011307) в пользу общества "Гортест Урал" (ОГРН: 1176658005534) взысканы убытки в виде упущенной выгоды за 2019 - 2021 года в размере 1 446 484 рублей, а также 33 464 рублей 84 копейки в возмещение расходов по оплате государственной пошлины, понесенных при подаче иска;

действия общества "РСК УРАЛ" по регистрации и использованию фирменного наименования "ГОРТЕСТ УРАЛ" с 15.09.2019 по 02.06.2022 признаны актом недобросовестной конкуренции и злоупотреблением правом;

обществу "ГОРТЕСТ УРАЛ" (ОГРН 1176658005534) из федерального бюджета возвращена государственная пошлина в сумме 66 755 рублей 16 копеек, уплаченная по платежному поручению от 28.04.202 N 366.

Не согласившись с принятыми по делу судебными актами, ответчик обратился в Суд по интеллектуальным правам с кассационной жалобой, в которой просит отменить принятые решение суда первой инстанции от 07.11.2023 и постановление суда апелляционной инстанции от 13.03.2024, принять по делу новый судебный акт, которым отказать в удовлетворении искового заявления.

В качестве оснований для отмены обжалуемых судебных актов, ответчик ссылается на нарушения судами норм материального и процессуального права, а также на недоказанность установленных судами обстоятельств, имеющих значение для дела.

Позиция ответчика о неправомерности судебных актов сводится к следующим доводам:

позиция судов первой и апелляционной инстанции противоречит подходу Верховного суда - Определение Верховного суда Российской Федерации от 13.04.2021 по делу N А34-5796/2016, а также позиции в постановлении президиума Суда по интеллектуальным правам от 02.02.2023 по делу N СИП-540/2022;

суды посчитали, что причинно-следственная связь между нарушением и наступившими последствиями в виде упущенной выгоды предполагается, так как нарушение естественным образом приводит к перераспределению потребительского спроса в пользу ответчика, что не может не влиять на прибыль истца, однако, по ответчик полагает, что такой подход применяется по рассмотрению дела о взыскании компенсации, а не убытков;

суды освободили истца от доказывания того, что действия ответчика явились единственной причиной неполучения упущенной выгоды;

истец не представил доказательств того, что он вел переговоры, обсуждал с клиентами ответчика условия заключения договоров, в то время как ответчиком представлены письма клиентов, свидетельствующих об отсутствии путаницы между компаниями истца и ответчика;

истец не представил доказательств того, что он гарантированно получил выгоду от клиентов ответчика в заявленном размере и что действия ответчика явились единственной причиной неполучения выгоды, при этом об отсутствии неблагоприятных последствий указывает рост выручка истца с каждым годом;

суды не применили положения статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) и принцип эстоппель к действиям истца, при этом требования о злоупотреблении правом и недобросовестной конкуренции являются взаимоисключающими;

истец не доказал, что при регистрации ответчика преследовалась противоправная цель в отношении истца, в том числе по вытеснению его с рынка, блокирования деятельности и пр.,

обозначение "гортест урал" впервые использовано намного раньше регистрации истца (25.01.2017) еще в 2014 году при регистрации Кыркуновым Е.А. домена сайта https://gortestural.ru, а в последующем в деятельности аффилированного с Ответчиком ООО "Уралгост" (дата регистрации - 24.04.2015, учредитель Кыркунов Е.А.);

суды сочли установленной причинно-следственную связь между нарушением и последствиями, хотя истец не представил ни одного доказательства того, что он вел переговоры, обсуждал с клиентами ответчика условия заключения договоров;

представленный ответчиком контррасчет отклонен судом без надлежащей правовой оценки, а расчет убытков истца должен быть произведен только по выручке, полученных от трех, спутавших компании истца и ответчика, а не всех клиентов ответчика;

представленное истцом заключение специалиста является ненадлежащим доказательством размера упущенной выгоды, поскольку данное заключение оспорено ответчиком путем представления нескольких заключений профильных специалистов, которым суды не дали правовую оценку.

Истец в представленном письменном отзыве возражает против удовлетворения кассационной жалобы ответчика, полагает, что обжалуемые судебные акты являются правомерными и обоснованными, соответствуют нормам действующего законодательства.

Представителям участвующих в деле лиц было одобрено ходатайство об участии в судебном заседании посредством использования системы веб-конференции информационной системы "Картотека арбитражных дел", вместе с тем представители Аракелян Г.С. и Посохова О.А. обеспечили свою личную явку непосредственно в судебное заседание, при этом представитель Гаджиев А.Э. технические условия для участия в онлайн-заседании и не принимал участия в судебном заседании не выполнил и свою явку не обеспечил.

В судебном заседании представитель ответчика доводы кассационной жалобы поддержал в полном объеме, просил судебные акты отменить.

Представитель истца в судебном заседании против удовлетворения кассационной жалобы возражал, просил отказать в ее удовлетворении.

Иные лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом о времени и месте проведения судебного заседания, в судебное заседание не явились, своих представителей не направили, что в силу части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не является препятствием для рассмотрения кассационной жалобы.

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 5 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.02.2011 N 12 "О некоторых вопросах применения Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона от 27.07.2010 N 228-ФЗ "О внесении изменений в Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации", при наличии в материалах дела уведомления о вручении лицу, участвующему в деле, либо иному участнику арбитражного процесса копии первого судебного акта по рассматриваемому делу либо сведений, указанных в части 4 статьи 123 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, такое лицо считается надлежаще извещенным при рассмотрении дела судом апелляционной, кассационной, надзорной инстанции, при рассмотрении судом первой инстанции заявления по вопросу о судебных расходах, если судом, рассматривающим дело, выполняются обязанности по размещению информации о времени и месте судебных заседаний, совершении отдельных процессуальных действий на официальном сайте арбитражного суда в сети Интернет в соответствии с требованиями абзаца второго части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. При этом отсутствие в материалах дела доказательств, подтверждающих получение лицами, участвующими в деле, названных документов, не может расцениваться как несоблюдение арбитражным судом правил названного Кодекса о надлежащем извещении.

Законность обжалуемых судебных актов проверена судом кассационной инстанции в порядке, предусмотренном статьями 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Как следует из материалов дела и установлено судом, общество "Гортест Урал" (ОГРН 1176658005534) учреждено 12.01.2017 с фирменным наименованием - общество с ограниченной ответственностью "Гортест Урал", запись о создании названного юридического лица внесена в ЕГРЮЛ 25.01.2017.

Согласно выписке из ЕГРЮЛ основным видом деятельности общества "Гортест Урал" (ОГРН 1176658005534) является сертификация продукции, услуг и организаций (код ОКВЭД 71.20.8).

Ответчик, с фирменным наименованием, общество "Гортест Урал" (ОГРН 1196658011307) зарегистрировано в качестве юридического лица 15.02.2019, основным видом деятельности указанного общества также является сертификация продукции, услуг и организаций (код ОКВЭД 71.20.8).

Использование ответчиком при ведении идентичного вида деятельности тождественного фирменному наименованию послужило основанием для направления истцом в его адрес претензии и последующего обращения в арбитражный суд с иском по настоящему делу.

В период производства по настоящему делу, а именно 03.06.2022, в ЕГРЮЛ внесена запись о переименовании ответчика в общество "РСК УРАЛ", что послужило причиной уточнения истцом предмета исковых требований и отказа от требований о пресечении вменяемого ответчику правонарушения. В связи с этим, с учетом уточнения исковых требований, истец просит взыскать упущенную выгоду в сумме 1 446 484 рублей, признать действия общества "РСК УРАЛ" по регистрации и использованию фирменного наименования "Гортест Урал" с 15.09.2019 по 02.06.2022 актом недобросовестной конкуренции и злоупотреблением правом.

Проанализировав и исследовав материалы настоящего дела, руководствуясь положениями статей 1 10, 15, 49, 54, 393, 1225, 1229, 1252, 1473, 1474, 1475, 1512 ГК РФ, статей 4, 7, 9, статей 14.1 - 14.7 Федерального закона от 26.07.2006 N 135-ФЗ "О защите конкуренции" (далее - Закон о защите конкуренции), разъяснениями, изложенными в пунктах 1, 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", в пунктах 2, 3, 5 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2016 N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств", в пунктах 33, 151, 169 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Постановлении N 10), в пункте 30 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 04.03.2021 N 2 "О некоторых вопросах, возникающих в связи с применением судами антимонопольного законодательства" (далее - Постановление N 2), суд первой инстанции пришел к выводу о правомерности и обоснованности предъявленных исковых требований.

Суд первой инстанции установил тождество (сходство до степени смешения) сравниваемых фирменных наименований истца и ответчика (до момента его переименования в ходе производства по настоящему делу), приоритет фирменного наименования истца над фирменным наименованием ответчика, а также идентичность основного вида деятельности истца и ответчиками.

По результатам исследования представленных в дело доказательств, суд первой инстанции признал недоказанным ответчиком наличия в действиях истца признаков злоупотребления правом, выражающихся в ограничении конкуренции, а само по себе предъявление настоящего иска не может свидетельствовать о злоупотреблении правом со стороны истца.

Оценив представленные в материалы дела в их совокупности и взаимосвязи, суд первой инстанции констатировал, что действия ответчика по регистрации и использованию фирменного наименования являются намеренными и представляют собой акт недобросовестной конкуренции.

Проверив расчет истца и представленные в обоснование требования о возмещении убытков в виде упущенной выгоды за 2019 - 2021 годы, суд первой инстанции признал разумным и обоснованным размер упущенной выгоды за спорный период в размере 1 446 484 рублей, предъявленной истцом к взысканию.

Суд апелляционной инстанции, признавая правомерными выводы суда первой инстанции, отклонил доводы апелляционной жалобы ответчика, аналогичные доводам кассационной жалобы.

В силу части 1 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции проверяет законность решений, постановлений, принятых арбитражным судом первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного акта и исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе и возражениях относительно жалобы, если иное не предусмотрено названным Кодексом.

Рассмотрев кассационную жалобу, проверив в порядке статей 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судом норм материального права и соблюдения норм процессуального права, а также соответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела при принятии обжалуемых судебных актов, суд кассационной инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для отмены обжалуемого решения и постановления.

В пункте 3 статьи 1474 ГК РФ указано, что не допускается использование юридическим лицом фирменного наименования, тождественного фирменному наименованию другого юридического лица или сходного с ним до степени смешения, если указанные юридические лица осуществляют аналогичную деятельность и фирменное наименование второго юридического лица было включено в единый государственный реестр юридических лиц ранее, чем фирменное наименование первого юридического лица.

Таким образом, в пункте 3 статьи 1474 ГК РФ сформулирована совокупность признаков, при наличии которых использование иным лицом фирменного наименования правообладателя признается противоправным: во-первых, тождественность используемого другим лицом обозначения фирменному наименованию правообладателя или их сходство до степени смешения; во-вторых, осуществление данными юридическими лицами аналогичной деятельности; в-третьих, более позднее включение в ЕГРЮЛ фирменного наименования второго лица.

Анализ данной нормы позволяет сделать вывод о том, что право на фирменное наименование подлежит защите при установлении совокупности признаков противоправности использования другим лицом фирменного наименования правообладателя.

При этом следует учитывать разъяснения, изложенные в Постановлении N 10, согласно которым в ходе рассмотрения соответствующего спора судом должно быть установлено, что истец и ответчик имеют тождественные или сходные до степени смешения фирменные наименования и фактически занимаются конкретными установленными судом аналогичными видами деятельности.

Как верно установлено судами первой и апелляционной инстанции, фирменные наименования истца и ответчика (до переименования) являются тождественными (сходными до степени смешения), фирменное наименование истца зарегистрировано ранее фирменного наименования ответчика, при этом основной вид деятельности истца и ответчика является идентичными.

Данные выводы судов нижестоящих инстанций заявителем кассационной жалобы не оспаривается.

Положениями пункта 1 статьи 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 ГК РФ).

Пунктом 3 статьи 10 ГК РФ установлено, что в случае, если злоупотребление правом выражается в совершении действий в обход закона с противоправной целью, последствия, предусмотренные пунктом 2 этой же статьи Кодекса, применяются, поскольку иные последствия таких действий не установлены ГК РФ.

Добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются (пункт 5 статьи 10 ГК РФ).

Таким образом, исходя из указанных положений гражданского законодательства, злоупотреблением правом признается действие по осуществлению права, хотя формально законное, но имеющее противоправную цель.

По смыслу вышеприведенных положений статьи 10 ГК РФ для признания действий какого-либо лица злоупотреблением правом судом должно быть установлено, что умысел такого лица был направлен на заведомо недобросовестное осуществление прав, единственной его целью было причинение вреда другому лицу (отсутствие иных добросовестных целей). При этом злоупотребление правом должно носить достаточно очевидный характер, а вывод о нем не может являться следствием предположений.

Как разъяснено в пункте 30 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 04.03.2021 N 2 "О некоторых вопросах, возникающих в связи с применением судами антимонопольного законодательства", в силу запрета недобросовестной конкуренции хозяйствующие субъекты вне зависимости от их положения на рынке при ведении экономической деятельности обязаны воздерживаться от поведения, противоречащего законодательству и (или) сложившимся в гражданском обороте представлениям о добропорядочном, разумном и справедливом поведении (статья 10.bis Парижской конвенции, пункты 3, 4 статьи 1 ГК РФ, пункты 7 и 9 статьи 4 Закона о защите конкуренции).

С учетом этого недобросовестной конкуренцией могут быть признаны действия как конкурента, так и лица, которое на момент совершения подобных действий конкурентом не является, но своими действиями оказывает влияние на конкурентную среду, получая при этом необоснованные конкурентные преимущества.

На основании правовой позиции высшей судебной инстанции при рассмотрении доводов о нарушении запрета недобросовестной конкуренции должны быть установлены в совокупности:

факт осуществления хозяйствующим субъектом действий, способных оказать влияние на состояние конкуренции;

отличие избранного хозяйствующим субъектом способа конкуренции на рынке от поведения, которое в подобной ситуации ожидалось бы от любого субъекта, преследующего свой имущественный интерес, но не выходящего за пределы осуществления гражданских прав и честной деловой практики;

направленность поведения хозяйствующего субъекта на получение преимущества, в частности имущественной выгоды или возможности ее извлечения, при осуществлении экономической деятельности за счет иных участников рынка, в том числе посредством оказания влияния на выбор покупателей (потребителей), на возможность иных хозяйствующих субъектов, конкурирующих добросовестно, извлекать преимущество из предложения товаров на рынке, на причинение вреда хозяйствующим субъектам - конкурентам иными подобными способами (например, в результате использования (умаления) чужой деловой репутации).

Для доказывания факта недобросовестной конкуренции необходимо установление как специальных признаков, определенных нормами статей 14.1-14.7 Закона о защите конкуренции, так и общих признаков недобросовестной конкуренции, предусмотренных пунктом 9 статьи 4 названного Закона, статьей 10.bis Парижской конвенции.

Как разъяснено в абзаце шестом пункта 169 Постановления N 10, квалификация действий правообладателя по приобретению исключительного права на товарный знак путем его государственной регистрации в качестве акта недобросовестной конкуренции зависит от цели, преследуемой лицом при приобретении такого права, от намерений этого лица на момент подачи соответствующей заявки. Цель лица, его намерения могут быть установлены с учетом в том числе предшествующего подаче заявки на товарный знак поведения правообладателя, а равно его последующего (после получения права) поведения. В случае если лицо подает заявку на государственную регистрацию в качестве товарного знака обозначения, использующегося иными лицами, оценке подлежат в числе прочего известность, репутация обозначения, вероятность случайности такого совпадения.

Указанные разъяснения применимы и к иным средствам индивидуализации, в том числе к фирменным наименованиям.

Недобросовестная цель приобретения исключительного права устанавливается единожды, и ее выявление порождает последствия не только для взаимоотношений лиц, участвующих в деле, в котором она анализировалась, но и в целом для самого товарного знака.

С точки зрения определения намерений при установлении вопроса о добросовестности приобретения исключительных прав на товарный знак исследованию подлежат как обстоятельства, связанные с самим приобретением исключительного права, так и последующее поведение правообладателя, свидетельствующее о цели такого приобретения.

При отсутствии прямых доказательств знания ответчиком об использовании истцом спорного обозначения на момент подачи заявки, такое знание может быть установлено на основе косвенных доказательств в зависимости от вышеупомянутого стандарта доказывания "баланс вероятностей" - насколько вероятно, что ответчик не случайно выбрал такое же обозначение, а зная об обозначении истца.

Такая вероятность устанавливается, в том числе с учетом особенностей самого спорного обозначения: чем оно более оригинально, тем менее вероятно, что два лица могли его начать использовать самостоятельно, независимо друг от друга.

Аналогичный подход следует из постановлений президиума Суда по интеллектуальным правам от 22.12.2014 по делу N СИП-14/2014 и от 07.12.2015 по делу N СИП-195/2015.

Как следует из материалов настоящего дела и установили суды первой и апелляционной инстанции, претензии истца и иных юридических лиц Погодина В.И. к ответчику возникли в 2020 году, когда стало известно о незаконном использовании средств индивидуализации с элементом "ГОРТЕСТ" и "Гортест Урал".

Названный вывод следует из поданного в сентябре - октябре 2020 года в Роспатент возражения против предоставления правовой охраны знаку обслуживания "Гортест Урал" по свидетельству Российской Федерации N 677624 в целях защиты исключительного права на фирменное наименование. По результатам рассмотрения данного возражения Роспатент принял решение от 29.04.2024, признанное правомерным решением Суда по интеллектуальным правам от 22.03.2022 по делу N СИП-759/2021, правовая охрана знака обслуживания признана частично недействительной в отношении услуг 42-го и 43-го классов МКТУ.

Помимо названных решений Роспатента от 29.04.2024 и Суда по интеллектуальным правам от 22.03.2022 по делу N СИП-759/2021, вывод судов об активном использовании истцом своего фирменного наименования до даты регистрации и осуществления деятельности ответчиком следует, из: бухгалтерской (налоговой) отчетности истца за 2017 - 2018, 2019 - 2021 годы, свидетельства об аккредитации истца при "Центре Сертификации Поставщиков" в статусе официального представителя, свидетельства о статусе генерального партнера общества с ограниченной ответственностью "Белотест", договоры с поставщиками услуг в сфере сертификации, гражданско-правовые договоры, акты оказанных услуг, платежные поручения, коммерческие предложения.

Принимая во внимание сведения, изложенные в банковской выписке по кредиту истца, суды пришли к выводу о наличии факта широкой известности фирменного наименования истца на момент учреждения ответчика.

При этом суды также установили, что истец активно использовал фирменное наименование и вкладывал значительные материальные и интеллектуальные ресурсы в узнаваемость своего фирменного наименования.

Суды указали на то, что вывод об осведомленности ответчика об использовании истцом фирменного наименования следует по результатам исследования в совокупности и взаимосвязи представленных в материалы дела документов.

Так, Осин Александр Владимирович, который является учредителем и генеральным директором ответчика и общества "Уралгост", до июня 2017 года выполнял в юридических лицах Погодина В.И. функции системного администратора, что подтверждается электронной перепиской между названными лицами. Изложенное свидетельствует о фактически сложившихся договорных отношениях с истцом.

Осведомленность ответчика в лице Осина А.В. об осуществлении истцом деятельности в области сертификации под фирменным наименованием "Гортест Урал" подтверждается наличием договорных отношений между обществом и истцом, что подтверждается платежными поручениями от 01.02.2017 N 70 и от 22.02.2017 N 4.

Кроме того суды отметили, что бывший генеральный директор истца с июня 2017 года была трудоустроена у третьего лица - общества "Уралгост", а с января по июнь 2017 года указанное лицо состояло в трудовых отношениях с компанией истца. Данное обстоятельство также указывает на осведомленность ответчика в лице Осина А.В. об осуществлении истцом предпринимательской деятельности под фирменным наименованием "Гортест Урал".

Более того суды также приняли во внимание пояснения самого ответчика о существовании компании Истца, а также наличие корпоративного конфликта, фактически обусловившего регистрацию ответчика под тождественным фирменным наименованием, что подтверждается аудиопротоколом от 09.06.2022.

Принимая во внимание совокупность вышеуказанных обстоятельств, а также узкоспециализированный рынок услуг в области сертификации при ограниченном числе конкурентов на территории Свердловской области, суд кассационной инстанции признает правомерными выводы судов о том, что регистрация юридического лица под тождественным фирменным наименованием истца при оказании аналогичных услуг была осуществлена с целью извлечения прибыли за счет узнаваемости фирменного наименования истца ввиду узнаваемости фирменного наименования истца, что свидетельствует о недобросовестном конкурировании на фоне корпоративного конфликта.

Более того судами установлено наличие со стороны ответчика действий по переманиванию клиентской базы истца за счет использования фирменного наименования истца.

Суды также обратили внимание на то, что клиенты истца в результате недобросовестного конкурирования под тождественным фирменным наименованием, а также проведения ответчиком маркетинговых, рекламных и иных компаний были переориентированы на работу с ответчиком.

При таких обстоятельствах суд кассационной инстанции признает правомерным выводы судов первой и апелляционной инстанции о том, что действия ответчика по регистрации и использованию фирменного наименования являются намеренными и представляют собой акт недобросовестной конкуренции, злоупотребление правом.

При этом доводы ответчика о наличии в действиях истца признаков злоупотребления правом правомерно признаны судом апелляционной инстанции несостоятельными, как неподтверждённые материалами настоящего дела.

Доводы ответчика о том, что недобросовестная конкуренция и злоупотребление правом два взаимоисключающих понятия, основаны на неверном понимании норм материального права.

В связи с изложенным является несостоятельным и направленным на переоценку довод кассационной жалобы о том, что обозначение "гортест урал" впервые использовано намного раньше регистрации истца (25.01.2017) еще в 2014 году при регистрации Кыркуновым Е.А. домена сайта https://gortestural.ru, а в последующем в деятельности аффилированного с ответчиком общества "Уралгост" (дата регистрации - 24.04.2015, учредитель Кыркунов Е.А.).

При этом суды обоснованно обратили внимание на то, что с учетом разъяснений пункта 33 Постановления N 10 доменные имена не отнесены к числу результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации.

Согласно пункту 4 статьи 1474 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо, нарушившее исключительное право иного лица на фирменное наименование, по требованию правообладателя обязано по своему выбору прекратить использование фирменного наименования, тождественного фирменному наименованию правообладателя или сходного с ним до степени смешения, в отношении видов деятельности, аналогичных видам деятельности, осуществляемым правообладателем, или изменить свое фирменное наименование, а также обязано возместить правообладателю причиненные убытки.

Статьей 15 ГК РФ предусмотрено, что лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода) (пункт 2 статьи 15 ГК РФ).

Если лицо, нарушившее право, получило вследствие этого доходы, лицо, право которого нарушено, вправе требовать возмещения наряду с другими убытками упущенной выгоды в размере не меньшем, чем такие доходы.

Как разъяснено в абзаце втором пункта 5 Постановления N 7 при установлении причинной связи между нарушением обязательства и убытками необходимо учитывать, в частности, то, к каким последствиям в обычных условиях гражданского оборота могло привести подобное нарушение. Если возникновение убытков, возмещения которых требует кредитор, является обычным последствием допущенного должником нарушения обязательства, то наличие причинной связи между нарушением и доказанными кредитором убытками предполагается.

Нарушения ответчиком исключительного права истца путем широкого и длительного использования в коммерческой деятельности по оказанию однородных услуг сходных до степени смешения со спорным средством индивидуализации обозначений естественным образом приводит к перераспределению потребительского спроса в пользу ответчика, что не может не влиять на прибыль истца.

Аналогичная позиция нашла отражение в постановлении Суда по интеллектуальным правам от 08.12.2020 по делу N А45-10613/2019.

Принимая во внимание установленную недобросовестность ответчика, а также представленные истцом в обоснование размера убытков в виде упущенной выгоды документы (расчета чистой прибыли за 2020 и за 2021 год, а также сведения эксперта Специализированного частного учреждения "Ростовский центр судебных экспертиз" о расчете предполагаемой прибыли за 2019 год), суды первой и апелляционной инстанции пришли к правомерному выводу о доказанности и обоснованности за спорный период в размере 1 446 484 рублей.

Доводы ответчика, порочащие представленное истцом заключение специалиста, были предметом исследования судов первой и апелляционной инстанции и получили надлежащую правовую оценку.

Довод заявителя кассационной жалобы о том, что суды первой и апелляционной инстанций не дали надлежащей правовой оценки возражениям ответчика, подлежит отклонению, поскольку то обстоятельство, что в судебных актах не указаны какие-либо конкретные доказательства либо доводы не свидетельствует о том, что данные доказательства или доводы судом не были исследованы и оценены.

Из обжалуемых судебных актов усматривается, что все представленные в материалы дела доказательства были исследованы и оценены в порядке статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и, что по ним судом были сделаны соответствующие выводы.

При том, что оценка какого-либо доказательства, сделанная судом не в пользу стороны, представившей эти доказательства, не свидетельствует об отсутствии как таковой оценки доказательства со стороны суда.

Судебная коллегия отмечает, что доводы общества были предметом оценки со стороны суда апелляционной инстанции, в связи с чем, данный довод кассационной жалобы направлен на переоценку имеющихся в материалах дела доказательств и изложенных выше обстоятельств, установленных судами, что не входит в круг полномочий арбитражного суда кассационной инстанции, установленных статьей 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, и не могут быть положены в основание отмены судебных актов судом кассационной инстанции.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, приведенной, в том числе, в определении от 17.02.2015 N 274-О, статьи 286 - 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, находясь в системной связи с другими положениями данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, предоставляют суду кассационной инстанции при проверке судебных актов право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела.

Иное позволяло бы суду кассационной инстанции подменять суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства, что недопустимо. Установление фактических обстоятельств дела и оценка доказательств отнесены к полномочиям судов первой и апелляционной инстанций.

Аналогичная правовая позиция содержится в определении Верховного Суда Российской Федерации от 05.07.2018 N 300-ЭС18-3308.

Таким образом, переоценка доказательств и выводов судов первой и апелляционной инстанций не входит в компетенцию суда кассационной инстанции в силу статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а несогласие заявителя кассационной жалобы с судебными актами не свидетельствует о неправильном применении судами норм материального и процессуального права и не может служить достаточным основанием для отмены этих судебных актов.

По результатам рассмотрения кассационной жалобы Суд по интеллектуальным правам пришел к выводу о том, что указания суда кассационной инстанции выполнены, обжалуемые судебные акты отвечают требованиям законности, обоснованности и мотивированности, предусмотренным частью 4 статьи 15 и частью 4 статьи 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

На основании вышеизложенного суд кассационной инстанции полагает, что суды первой и апелляционной инстанций при повторном рассмотрении настоящего спора выполнили все указания суда кассационной инстанции, правильно определили характер спорного правоотношения, круг обстоятельств, имеющих значение для разрешения спора и подлежащих исследованию, проверке и установлению по делу, а также верно применили нормы материального и процессуального права, дали оценку всем имеющимся в деле доказательствам с соблюдением требований арбитражного процессуального законодательства.

Нарушений судом первой и апелляционной инстанций норм процессуального права, которые являются в соответствии с частью 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основанием для отмены судебного акта в любом случае, не установлено.

При названных обстоятельствах и исходя из положений части 3 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, оснований для отмены обжалуемых судебных актов не усматривается.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Свердловской области от 07.11.2023 по делу N А60-23141/2022 и постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 13.03.2024 по тому же делу оставить без изменения, кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью "РСК УРАЛ" (ОГРН 1196658011307) - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий судья

Н.Н. Погадаев

Судья

Ю.В. Борисова

Судья

Ю.М. Сидорская