Постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 26 декабря 2022 г. N Ф07-20479/22 по делу N А21-8501/2016

26 декабря 2022 г.

Дело N А21-8501/2016

Арбитражный суд Северо-Западного округа в составе председательствующего Боровой А.А., судей Богаткиной Н.Ю., Кравченко Т.В.,

при участии от общества с ограниченной ответственностью "БалтАгроКорм" Анкудиновой А.Е. (доверенность от 05.12.2022),

рассмотрев 20.12.2022 в открытом судебном заседании кассационную жалобу Макеева Александра Сергеевича на определение Арбитражного суда Калининградской области от 15.06.2022 и постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 20.09.2022 по делу N А21-8501/2016,

УСТАНОВИЛ:

Определением Арбитражного суда Калининградской области от 17.11.2016 возбуждено производство по делу о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью "БалтАгроКорм", адрес: 236006, Калининград, Ленинский пр., д. 30А, оф. 10, ОГРН 1103925016458, ИНН 3904612524 (далее - Общество).

Определением от 04.07.2017 в отношении должника введена процедура банкротстве наблюдение, временным управляющим утвержден Биркле Сергей Яковлевич.

Решением от 19.06.2018 Общество признано несостоятельным (банкротом), в отношении его открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден Шматала Александр Валерьевич.

Конкурсный управляющий обратился в суд с заявлением о привлечении бывшего руководителя Общества Макеева Александра Сергеевича к субсидиарной ответственности по обязательствам Общества.

Определением от 23.06.2021, оставленным без изменения постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 21.09.2021, установлено наличие оснований для привлечения Макеева А.С. к субсидиарной ответственности; в части установления размера ответственности производство по делу приостановлено.

Постановлением Арбитражного суда Северо-Западного округа от 21.12.2021 определение от 23.06.2021 и постановление апелляционного суда от 21.09.2021 отменены, дело направлено в суд первой инстанции на новое рассмотрение.

Определением от 15.06.2022, оставленным без изменения постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 20.09.2020, установлено наличие оснований для привлечения Макеева А.С. к субсидиарной ответственности; в части установления размера ответственности производство по делу приостановлено.

В кассационной жалобе Макеев А.С. просит отменить определение от 15.06.2022 и постановление от 20.09.2022, дело направить на новое рассмотрение в иной суд первой инстанции.

Податель жалобы считает, что суды не приняли во внимание уважительные причины, препятствовавшие ответчику принять непосредственное участие в передаче документации конкурсному управляющему, а именно серьезное заболевание сердца. При этом, указывает Макеев А.С., его представители и работники должника передали всю имевшуюся документацию должника конкурсному управляющему.

По мнению Макеева А.С., передача документов подтверждена представленными актами, следует из содержания заявлений об оспаривании сделок, о взыскании дебиторской задолженности, предъявленных конкурсным управляющим как в рамках данного дела, так и в общеисковом порядке.

Макеев А.С. отмечает, что конкурсный управляющий в течение продолжительного периода времени осуществлял мероприятия конкурсного производства на основании имеющейся в его распоряжении документации должника.

Податель жалобы отмечает, что бухгалтерская отчетность за 2017 год в электронном виде сдана в налоговый орган 26.06.2018, документы по бухгалтерской и налоговой отчетности за 2013 - 2017 годы, а также оборотно-сальдовая ведомость за 2018 год переданы представителю конкурсного управляющего 04.07.2018.

Бывший руководитель должника полагает ошибочными выводы судов о наличии разницы в оценке активов должника, об искажении сведений бухгалтерской отчетности, считает, что суды не применили подлежащие применению нормы статьи 11 Федерального закона от 06.12.2011 N 402-ФЗ "О бухгалтерском учете" и не учли, что оценка проводилась по состоянию на 31.03.2019, тогда как данные бухгалтерской отчетности и учета определены на 31.12.2017.

В отзыве на жалобу Шматала А.В. просит оставить без изменения обжалуемые судебные акты.

В судебном заседании представитель должника возражал против удовлетворения жалобы по мотивам, изложенным в отзыве.

Остальные участвующие в деле лица, надлежащим образом извещены о месте и времени судебного разбирательства, однако своих представителей для участия в судебном заседании суда кассационной инстанции не направили, что в силу статьи 284 АПК РФ не является препятствием для рассмотрения жалобы в их отсутствие.

Законность обжалуемых судебных актов проверена в кассационном порядке.

Как установлено судами, на дату признания должника банкротом Макеев А.С. являлся его генеральным директором.

Обращаясь в суд с заявлением о привлечении Макеева А.С. к субсидиарной ответственности, конкурсный управляющий сослался на основания, предусмотренные статьей 61.11 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве).

Согласно позиции заявителя, невозможность формирования конкурсной массы должника и осуществления расчетов с кредиторами Общества явилась следствием ненадлежащего исполнения Макеевым А.С. обязанности, предусмотренной пунктом 2 статьи 126 Закона о банкротстве.

В обоснование заявления, конкурсный управляющий сослался на определение от 13.09.2018, которым у Макеева А.С. истребована документация и имущество должника.

Возражая против предъявленных к нему требований, Макеев А.С. указал, что документация должника передана конкурсному управляющему в период с 19.06.2018 по 29.06.2018 заместителем директора по юридическим вопросам Самочкиной Д.А., и это оформлено актами, подписанными указанным лицом и представителем конкурсного управляющего Гулько Н.А.

Ответчик обращал внимание суда на осуществление конкурсным управляющим мероприятий конкурсного производства, проведение инвентаризации имущества должника, оспаривание сделок Общества, предъявление требований к дебиторам Общества, и отметил отсутствие ссылок со стороны заявителя на конкретную документацию, которой, по мнению заявителя, недостаточно для формирования конкурсной массы.

Также ответчиком представлены пояснения относительно причин отсутствия части запрошенных у Общества документов.

Макеев А.С. указал также, что по акту от 28.06.2018 представителю конкурсного управляющего переданы 25 мешков с документацией должника за период с 2012 года по 2016 год включительно, находившихся в принадлежащем Обществу здании по адресу: Калининградская обл., Краснознаменский гор. округ, пос. Добровольск, Советская ул., д. 2, пояснил, что данное обстоятельство может быть подтвержден свидетельскими показаниями лиц, участвовавших в передаче.

В материалы дела представлены копии актов приема-передачи документов Общества, копии публикаций на сайте Единого Федерального ресурса сведений о банкротстве (далее - ЕФРСБ) о проведении торгов по реализации имущества должника, копии судебных актов, принятых по результатам рассмотрения заявлений, поданных конкурсным управляющим.

При новом рассмотрении дела в дополнительных пояснениях по делу в суде первой инстанции, конкурсный управляющий указал на отсутствие сведений (расшифровки) в отношении имущества, стоимость которого отражена в бухгалтерской отчетности Общества за 2017 год, вместе с тем признав факт передачи ему документов Общества Самочкиной Д.А. за период с 2017 года.

Конкурсный управляющий пояснил, что в ходе осуществления мероприятий конкурсного производства выявлено имущества должника на сумму значительно меньше указанной в отчетности по состоянию на 2017 год.

Кроме того, указал конкурсный управляющий, по результатам оспаривания признаны недействительными сделки должника - договоры цессии от 31.03.2016, 01.04.2016, акты и соглашения о зачете от 15.02.2018, от 05.04.2018, а также договоры на оказание услуг от 20.12.2017 и 07.12.2017.

Удовлетворяя заявленное требование, суд первой инстанции исходил из презумпции вины ответчика как контролирующего должника лица в невозможности осуществления расчетов с кредиторами Общества по причине непредставления конкурсному управляющему документации и имущества должника, а также в результате совершения сделок, признанных недействительными, отклонив доводы ответчика о передаче документации как не подтвержденные документально.

Апелляционный суд согласился с выводами суда первой инстанции.

Исследовав материалы дела, проверив доводы жалобы и возражения, приведенные в отзыве, суд кассационной инстанции пришел к следующим выводам.

В силу пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица в том числе в случае, если документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.

При доказанности обстоятельств, составляющих опровержимые презумпции доведения до банкротства, закрепленные в пункте 2 указанной статьи Закона о банкротстве, предполагается, что именно действия (бездействие) контролирующего лица явились необходимой причиной объективного банкротства. В то же время, указанные презумпции являются опровержимыми.

Обязательным элементом указанного состава правонарушения является вина контролирующего должника лица в доведении его до банкротства и невозможности осуществления расчетов с кредиторами, что следует из разъяснений пункта 22 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.07.1996 N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации".

В пункте 24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - Постановление N 53) разъяснено, что заявитель должен представить суду объяснения относительно того, как отсутствие документации (отсутствие в ней полной информации или наличие в документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства.

Такие объяснения конкурсным управляющим, исходя из содержания представленной ему документации должника, получение которой не оспаривается Шматала А.В., при новом рассмотрении дела также не представлены.

Ссылка конкурсного управляющего на отсутствие расшифровки активов должника с учетом переданных ему документов бухгалтерского учета и отчетности сама по себе недостаточна для вывода о том, что отсутствие такого документа объективно препятствовало проведению процедур банкротства.

Как видно из материалов дела, вопреки утверждению конкурсного управляющего, Макеев А.С. не уклонялся от передачи документации должника.

В материалы дела представлены ответы Макеева А.С. на требования конкурсного управляющего (том дела 1, листы 22 - 24), акты приема-передачи от 28.06.2018, 29.06.2018, 04.07.2018, подписанные представителем бывшего руководителя Самочкиной Д.А. и представителем конкурсного управляющего Гулько Н.А. (том дела 1, листы 25 - 35). В актах отражена передача первичной документации, в том числе договоров за период с 2013 по 2018 годы, а также инвентаризационных карточек учета основных средств (папка N 398, том дела 1, лист 28, оборот).

Кроме того, как пояснял Макеев А.С., 28.06.2018 Самочкина Д.А. в присутствии иных работников Общества передала представителю конкурсного управляющего 25 мешков с документами должника за период с 2012 по 2016 годы, эти документы находились в административном здании, принадлежащем должнику.

Конкурсный управляющий не опровергал это утверждение Макеева А.С., ссылаясь лишь на неподписание указанного акта со стороны его представителя.

Между тем, как верно отметил Макеев А.С., в процедуре конкурсного производства Шматала А.В. оспаривал сделки должника и обращался в суд с исками о взыскании дебиторской задолженности, ссылаясь на договоры, заключенные в том числе в 2015 - 2016 годах, и представлял в суд соответствующие доказательства, в том числе первичную документацию.

Так, в рамках дела N А40-35521/2021 конкурсный управляющий ссылался на договор от 15.11.2015, договор цессии от 01.04.2016, в деле А41-38254/2021 - на договор купли-продажи от 20.11.2015, в деле N А21-3748/2018 - на договор от 15.02.2016, представив спецификации и накладные к этому договору; в рамках дела N А21-10463/2020 конкурсным управляющим представлено соглашение от 23.12.2020 о расторжении договора купли-продажи от 16.12.2016.

В рамках данного дела о банкротстве конкурсный управляющий оспорил договоры цессии, заключенные в марте - апреле 2016 года и иные сделки, заключенные в том числе до 2017 года.

Конкурсный управляющий, заявляя о принятии имущества должника по фактическому состоянию, без участия бывшего руководителя, представившего документы, обосновывающие причины невозможности прибытия в Калининград для передачи документов и имущества, вместе с тем, не ссылался в своих пояснениях на отсутствие документов Общества в здании по адресу, указанному Макеевым А.С.: Калининградская обл., пос. Добровольск, Советская ул., д. 2.

При этом, конкурсный управляющий не раскрыл перечень документов, выявленный им в принадлежащих должнику зданиях, ссылаясь лишь на то, что бывший руководитель не организовал передачу ему всей документации.

Вмесите с тем, довод конкурсного управляющего о невозможности взыскания восстановленной по итогам оспаривания сделок должника дебиторской задолженности, сам по себе не может свидетельствовать о том, что такая невозможность связана с действиями бывшего руководителя.

Как видно из содержания вступивших в законную силу судебных актов, ряд контрагентов должника по оспоренным исключены из ЕГРЮЛ, однако эти обстоятельства имели место в 2020 году, тогда как конкурсное производство в отношении Общества открыто в 2018 году. Так, отказывая в удовлетворении заявлений о взыскании убытков с руководителей ликвидированных контрагентов должника, о признание недействительной регистрации ликвидации контрагента, суды указали на непринятие Обществом своевременных мер, направленных на представление возражений относительно исключения недействующего лица из реестра либо ликвидации лица, имевших место в 2020 году (решение Арбитражного суда Московской области от 01.11.2021 по делу N А41-38253/2021, решение Арбитражного суда Республики Башкортостан от 30.12.2021 по делу N А07-31599/2020).

По тем же основаниям, судами необоснованно приняты во внимание доводы конкурсного управляющего об отсутствии имущества должника, отраженного в бухгалтерской отчетности за 2017 год, так как и при новом рассмотрении дела соответствующая позиция сформулирована заявителем без ссылки на анализ имеющейся в его распоряжении документации должника, в которой может быть отражено движение имущества Общества.

Судами не учтено, что основанием для применения субсидиарной ответственности по заявленным обстоятельствам является именно невозможность формирования конкурсной массы для расчетов с кредиторами, а не сам по себе факт нарушения бывшим руководителем должника положений пункта 2 статьи 126 Закона о банкротстве.

По мнению суда кассационной инстанции, с учетом представленных в материалы дела ответчиком доказательств, ссылка суда на вынесение определения об истребовании документации должника в ответчика не может быть признана достаточной для установления презумпции вины контролирующего должника лица в его банкротстве, так как из определения от 13.09.2018 не следует, что предметом судебной оценки при его вынесении являлись факты совершения представителем ответчика действий по передаче документации Общества конкурсному управляющему, в отношении совершения которых представлены доказательства в данном обособленном споре.

Между тем, как видно из материалов дела, в процедуре банкротства осуществлялась реализация движимого имущества должника в составе 145 лотов, в том числе объединяющих в составе одного лота значительное количество объектов движимого имущества, а также 25 объектов недвижимого имущества, включенных в один лот.

При этом, на отсутствие документов, подтверждающих право собственности должника на эти объекты конкурсный управляющий не ссылался.

Возлагая на Макеева А.С. субсидиарную ответственность по обязательствам Общества в связи с непредставлением документации конкурсному управляющему, суды не указали, в чем конкретно выразилась недобросовестность ответчика при обеспечению сохранности документации должника и выполнению требований статьи 7 Федеральный закон от 06.12.2011 N 402-ФЗ "О бухгалтерском учете", с учетом представленных в материалы дела доказательств.

В пункте 16 Постановления N 53 указано, что под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (статья 61.11 Закона о банкротстве) следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы. Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

Возложение субсидиарной ответственности на контролирующее должника лицо является экстраординарной мерой ответственности, которая не может быть применена без достаточных и веских оснований.

Указанное следует учитывать и при применении презумпции вины лица в банкротстве должника в случае отсутствия документов его бухгалтерского учета или отчетности - такая ответственность может быть применена лишь в том случае, если отсутствие документации реально повлекло невозможность осуществления расчетов с кредиторами и банкротство Общества.

Между тем, в данном деле конкурсный управляющий не указал, какая конкретно документация ему не передана, не опровергая передачу документов Общества за период, предшествовавший 2017 году, перечень выявленной документации не раскрыл.

Как верно отметил Макеев А.С., сопоставление стоимости выявленных конкурсным управляющим активов, определенной в процедуре конкурсного производства в 2019 году, со стоимостью этих активов, отраженной в балансе за 2017 год, не может быть признано корректным, а несоответствие их балансовой стоимости сумме, полученной конкурсным управляющим в результате оценки, само по себе не достаточно для выводов об искажении данных бухгалтерской отчетности либо о незаконном изъятии активов бывшим руководителем.

Конкурсный управляющий, ссылаясь на непередачу расшифровки сведений об активах, отраженных в балансе, вместе с тем, не раскрыл информацию, содержавшуюся в папке N 398 - "инвентаризационные карточки учета основных средств".

По мнению суда кассационной инстанции, причинно-следственная связь между непринятием Макеевым А.С. непосредственного участия в процессе передачи документации и активов должника с учетом приведенных им доводов и представленных доказательств, и невозможностью погашения требований кредиторов, в данном случае конкурсным управляющим не доказана.

Суд кассационной инстанции считает также, что вменение Макееву А.С. совершение сделок, признанных судами недействительными по основаниям статьи 61.3 Закона о банкротстве, в основание субсидиарной ответственности, сделано судами без учета характера, особенностей этих сделок и их существенности для деятельности должника.

Согласно подпункту 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам.

В пункте 23 Постановления N 53 разъяснено, что к числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными. При этом следует учитывать, что значительно влияют на деятельность должника, например, сделки, отвечающие критериям крупных сделок. Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход.

В данном случае в обоснование заявления о привлечении Макеева А.С. к субсидиарной ответственности конкурсный управляющий сослался в том числе на совершение должником сделок, признанных впоследствии недействительными в рамках данного дела о банкротстве.

Вместе с тем, как видно из материалов дела, размещенных в картотеке арбитражных дел в Интернете, оспоренные конкурсным управляющим сделки признаны недействительными по основаниям, установленным статьей 61.3 и пунктом 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве. Установленных пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве либо статьей 10 Гражданского кодекса Российской Федерации оснований для признания сделок недействительными судами не выявлено.

В заявлении о привлечении Макеева А.С. к субсидиарной ответственности и в дополнительных пояснениях конкурсный управляющий на значимость оспоренных сделок для деятельности должника применительно к ее масштабам, не ссылался, и данное обстоятельство не раскрыл и не доказал.

При таком положении, по мнению суда кассационной инстанции, вывод судов первой и апелляционной инстанций о наличии оснований для привлечения Макеева А.С. к субсидиарной ответственности, сделан при неправильном применении указанных норм права и приведенных разъяснений, без учета в совокупности всех обстоятельств данного дела о банкротстве.

Изложенное в силу частей 1 и 2 статьи 288, пункта 2 части 1 статьи 287 АПК РФ является основанием для отмены обжалуемых судебных актов с принятием нового судебного акта по настоящему спору - об отказе в удовлетворении заявления конкурсного управляющего.

Руководствуясь статьями 286 - 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Западного округа

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Калининградской области от 15.06.2022 и постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 20.09.2022 по делу N А21-8501/2016 отменить.

В удовлетворении заявления конкурсного управляющего обществом с ограниченной ответственностью "БалтАгроКорм" Шматалы Александра Валерьевича о привлечении к субсидиарной ответственности Макеева Александра Сергеевича отказать.

Председательствующий

А.А. Боровая

Судьи

А.А. Боровая Н.Ю. Богаткина Т.В. Кравченко