Обзор практики применения судами Ямало-Ненецкого автономного округа меры пресечения в виде заключения под стражу за 12 месяцев 2017 года

Обзор
практики применения судами Ямало-Ненецкого автономного округа меры пресечения в виде заключения под стражу за 12 месяцев 2017 года
(Утвержден постановлением президиума суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 16 мая 2018 г.)

I. Нормативная база

В соответствии со ст. 22 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на свободу. Арест, заключение под стражу и содержание под стражей допускаются только по судебному решению.

Из всех предусмотренных ст. 98 УПК РФ мер пресечения заключение под стражу является наиболее строгой. В соответствии с п. 42 ст. 5 УПК содержание под стражей - это пребывание обвиняемого (подозреваемого) в следственном изоляторе или ином месте, определенном Федеральным законом "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений".

Федеральным законом от 1 июля 2017 года ч. 1.1 ст. 110 УПК РФ ("Отмена или изменение меры пресечения") дополнена предложением следующего содержания: "Решение об изменении меры пресечения в виде заключения под стражу принимается дознавателем, следователем или судом, в производстве которых находится уголовное дело, не позднее 3 суток со дня поступления к ним из мест содержания под стражей копии медицинского заключения.".

Не утратили своей правовой силы и значимости решения Конституционного Суда РФ по вопросам избрания и продления действия меры пресечения в виде заключения под стражу. Достаточно полный перечень решений, содержащих правовые позиции Конституционного Суда РФ по исследуемому вопросу содержится в виде ссылок в описательно-мотивировочной части Постановления Конституционного Суда РФ от 22 марта 2005 года N 4-П "По делу о проверке конституционности ряда положений Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих порядок и сроки применения в качестве меры пресечения заключения под стражу на стадиях уголовного судопроизводства, следующих за окончанием предварительного расследования и направлением уголовного дела в суд, в связи с жалобами ряда граждан". Названное постановление само по себе является одним из ключевых среди решений Конституционного Суда РФ в указанном аспекте.

В 2017 году Конституционным Судом РФ в ряде его решений так же затрагивались вопросы, связанные с избранием меры пресечения в виде заключения под стражу, продлением срока её действия.

Так, в Определении от 26 января 2017 года N 72-О Конституционный Суд подтвердил отсутствие процессуальных запретов для участия судьи, ранее разрешавшего вопрос о мере пресечения, в рассмотрении уголовного дела по существу.

В Определениях от 20 апреля и от 27 июня 2017 года N 904-О и N 1396-О соответственно, Конституционный Суд РФ указал, что положения ст. 109 УПК РФ, связывающие возможность превышения установленного законом предельного срока содержания под стражей на досудебной стадии с частными интересами обвиняемого и его защитника, которым - при отсутствии оснований для изменения или отмены данной меры пресечения - оставшегося до истечения предельного срока содержания под стражей времени оказалось недостаточно для ознакомления с материалами уголовного дела, преследуют также публично-правовые интересы, заключающиеся помимо прочего в обязанности государства обеспечить посредством правосудия защиту конституционно значимых ценностей, и в этом смысле не могут расцениваться как нарушающие чьи-либо права.

В Определении от 20 апреля 2017 года N 767-О Конституционный Суд РФ отклонил жалобу о неопределенности используемого в ч. 11 ст. 108 УПК РФ понятия "сфера предпринимательской деятельности". По мнению Конституционного Суда, разделившего подход Пленума Верховного Суда РФ, соответствующие преступления следует считать совершенными в сфере предпринимательской деятельности, если они совершены лицом, осуществляющим предпринимательскую деятельность самостоятельно или участвующим в предпринимательской деятельности, осуществляемой юридическим лицом, и эти преступления непосредственно связаны с указанной деятельностью.

Другое оценочное понятие - "первоначальный этап производства по уголовному делу", - используемое Пленумом Верховного Суда РФ и Европейским Судом по правам человека, было предметом рассмотрения Конституционного Суда РФ в Определении от 27 июня 2017 года N 1189-О. Исходя из положений ч. 3 ст. 55, ст. 22 Конституции России, пп. "с" п. 1 ст. 5 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, п. 1 ст. 9 и п. 3 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, Конституционный Суд заключил, что при решении вопроса о продлении срока содержания под стражей суд должен исходить не только из обоснованного подозрения лица в совершении преступления, но и, главным образом, из обстоятельств, оправдывающих его содержание под стражей (возможность оказания давления на свидетелей, возможность бегства от правосудия, совершения нового преступления и др.), а также важности предмета разбирательства, сложности дела, поведения лица и иных факторов. Положения ст. 109 УПК РФ предполагают возможность продления срока содержания под стражей лишь при соблюдении баланса между публичными интересами, связанными с применением данной меры процессуального принуждения, и важностью права на свободу личности; продление такого срока допустимо при сохранении условий для применения мер пресечения и наличии предусмотренных ст. 97 УПК РФ оснований, которые должны подтверждаться достоверными сведениями и доказательствами и набор которых может изменяться в ходе производства по уголовному делу, с условием обязательной проверки обоснованности доводов органов предварительного расследования о невозможности своевременного окончания расследования. Разрешая вопрос о продлении срока содержания под стражей, судья исходит из анализа всего комплекса фактических обстоятельств и нормативных оснований применения этой меры пресечения, которые являются едиными для всего уголовного судопроизводства, оценивает достаточность представленных сторонами материалов для принятия законного и обоснованного решения и определения того, какие именно данные указывают на наличие предусмотренных ст. 97 УПК РФ оснований для заключения под стражу или продления срока содержания под стражей. Нормы ст. 109 УПК РФ не предполагают избыточного или неограниченного по продолжительности содержания обвиняемого под стражей; эти нормы не лишают обвиняемого или его защитника права обжаловать в вышестоящий суд законность и обоснованность судебного решения о продлении срока содержания под стражей, а так же права в любой момент производства по уголовному делу заявить ходатайство об отмене или изменении данной меры пресечения и возможности обжаловать в суд законность и обоснованность отказа в этом.

Принятие судом апелляционной инстанции самостоятельного решения об избрании меры пресечения после отмены постановления суда первой инстанции соответствует задачам и полномочиям апелляции и не противоречит Конституции РФ (Определения Конституционного Суда РФ от 28 сентября 2017 года N 2226-О, от 19 декабря 2017 года N 2822-О).

Также Конституционный Суд РФ не нашёл противоречия Конституции России в полномочиях судов апелляционной и кассационной инстанций по избранию меры пресечения в виде заключения под стражу при отмене судебных решений с направлением уголовных дел на новое рассмотрение в суды первой (апелляционной) инстанции. Такие решения, указал Конституционный Суд, не являются предрешением вопроса о виновности обвиняемого (Определения от 26 октября 2017 года N 2303-О, от 19 декабря 2017 года N 2832-О).

Отклоняя жалобу о несоответствии конституции положений уголовно-процессуального закона об исчислении срока стражи при исполнении запроса о выдаче, Конституционный Суд РФ в определении от 28 сентября 2017 года N 2121-О напомнил, что в срок содержания под стражей засчитывается время, в течение которого лицо содержалось под стражей на территории иностранного государства по запросу об оказании правовой помощи или о выдаче его Российской Федерации в соответствии со ст. 460 УПК РФ.

В Определениях от 23 ноября 2017 года N 2770-О и 2760-О, от 19 декабря 2017 года N 2809-О Конституционный Суд РФ дал конституционно-правовое толкование положений п. 10 ч. 1 ст. 308 УПК РФ, предписывающих указывать в резолютивной части обвинительного приговора решение о мере пресечения в отношении подсудимого до вступления приговора в законную силу, как не определяющих нормативные основания и условия избрания или продления меры пресечения, которые являются едиными для всего уголовного судопроизводства, и не предполагающих, в системном единстве со ст. 255 УПК РФ, бессрочного и неконтролируемого судом содержания подсудимого под стражей по не вступившему в законную силу и не обращенному к исполнению приговору.

Наконец, в определении от 19 декабря 2017 года N 2886-О Конституционный Суд РФ отметил: основанная на ст. ст. 1 и 2, ч. 1 ст. 7 Конституции России, преамбуле и ст. ст. 4 и 8 Рамочной конвенции Всемирной организации здравоохранения по борьбе против табака от 21 мая 2003 года, ст. 4, ч. 4 ст. 12 Федерального закона от 23 февраля 2013 года N 15-ФЗ "Об охране здоровья граждан от воздействия окружающего табачного дыма и последствий потребления табака", ч. 1 ст. 33 Федерального закона от 15 июля 1995 года N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" необходимость разрешения вопроса о возможности раздельного содержания курящих подозреваемых, обвиняемых от некурящих должна учитываться при исполнении меры пресечения в виде заключения под стражу.

В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 3 октября 2017 года N 33 "О ходе выполнения судами Российской Федерации постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2016 года N 48 "О практике применения судами законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности за преступления в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности" отмечается: разъяснения Пленума направлены на строгое соблюдение установленных законом гарантий прав предпринимателей при возбуждении в отношении их уголовного преследования, избрании меры пресечения в виде заключения под стражу ... Судам рекомендовано, в частности, строго соблюдать положения ч. 11 ст. 108 УПК РФ, устанавливающей запрет на применение меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении предпринимателей. При наличии обстоятельств, позволяющих избирать арест, в каждом случае обсуждать возможность применения иной, более мягкой, меры пресечения. Отмечены факты чрезмерно длительного содержания обвиняемых под стражей без достаточных к тому оснований, в том числе, когда органами предварительного расследования в этот период не производятся следственные и иные действия, предусмотренные Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации, что не отвечает целям уголовного судопроизводства. С учетом изложенного Пленум Верховного Суда Российской Федерации постановил:

1. Судьям повысить уровень требовательности к представляемым в суд ходатайствам органов предварительного расследования о заключении под стражу и продлении срока содержания под стражей обвиняемых в совершении преступлений в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности. Не допускать формального подхода к разрешению ходатайств в целях исключения фактов нарушения установленного в части первой. 1 статьи 108 УПК РФ запрета на арест субъектов предпринимательской деятельности.

2. Обратить внимание судов на необходимость оценки мотивов, приведенных в ходатайствах о продлении срока содержания обвиняемых под стражей, учитывать правовую и фактическую сложность материалов уголовного дела о преступлениях в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, общую продолжительность досудебного производства по уголовному делу, а также эффективность действий должностных лиц органов предварительного расследования и своевременность проведения следственных и иных процессуальных действий ...

Проводить постоянный мониторинг практики рассмотрения ходатайств органов предварительного расследования о заключении под стражу и продлении срока содержания под стражей подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, даче разрешений на производство следственных действий по данной категории дел, а также рассмотрения жалоб на решения, действия (бездействие) органов, осуществляющих предварительное расследование в порядке, установленном статьей 125 УПК РФ, результаты обсуждать на совещаниях судей.

Президиумом Верховного Суда РФ 18 января 2017 года утвержден Обзор практики рассмотрения судами ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и о продлении срока содержания под стражей (по результатам изучения судебной практики за 2015 - 2016 годы). Обзор опубликован в Бюллетене Верховного Суда РФ N 9, сентябрь, 2017; на сайте Верховного Суда РФ http://www.vsrf.ru и в электронной Справочной правовой системе Консультант Плюс.

Пленумом Верховного Суда РФ подчеркнута важность практики Европейского Суда по правам человека в постановлении от 27 июня 2013 г. N 21 "О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и Протоколов к ней". Верховный Суд разъяснил, что, как следует из положений ст. 46 Конвенции, ст. 1 Федерального закона от 30 марта 1998 года N 54-ФЗ "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней" правовые позиции Европейского Суда по правам человека, которые содержатся в окончательных постановлениях Суда, принятых в отношении Российской Федерации, являются обязательными для судов.

Подходы ЕСПЧ во многом восприняты в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ N 41 от 19 декабря 2013 года "О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога".

Статья 9 Пакта о гражданских и политических правах гласит: "Содержание под стражей лиц, ожидающих судебного разбирательства, не должно быть общим правилом". Согласно п. 6.1 Токийских правил (Минимальные стандартные правила ООН в отношении мер, не связанных с тюремным заключением), предварительное заключение под стражу используется в судопроизводстве по уголовным делам как крайняя мера при условии должного учета интересов расследования предполагаемого правонарушения и защиты общества и жертвы.

Право каждого на свободу гарантировано ст. 5 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Европейский суд по правам человека в своей практике выработал критерии, при наличии которых заключение под стражу и содержание под стражей могут быть признаны не нарушающими требований Конвенции. Наличие разумных подозрений, что задержанное лицо совершило преступление, как неоднократно повторял Суд, является необходимым условием законности продления срока содержания под стражей, но с течением времени перестает быть самодостаточным. В таких случаях Европейский суд обычно выясняет, оправдывали ли лишение свободы другие основания, приведенные судебными органами. Если такие основания были "существенными" и "достаточными", Европейский суд устанавливает, проявили ли национальные органы "особое усердие" при производстве по делу.

Применительно к Российской Федерации озабоченность суда вызывают и условия содержания под стражей, которые зачастую признаются не только не удовлетворительными, но и, будучи взятыми в совокупности с длительностью данной меры пресечения, нарушающими ст. 3 Конвенции (Запрещение пыток). Большое количество жалоб на длительность заключения и нарушающие человеческое достоинство условия содержания под стражей привело к вынесению 10 января 2012 года пилотного постановления по делу Ананьев и другие против Российской Федерации (N 42525/07 и N 60800/08). Суд постановил, что для решения этой проблемы необходимо ограничить применение содержания под стражей самыми серьезными делами о насильственных преступлениях и сделать содержание под стражей исключением, а не нормой.

Однако и в течение 2017 года Страсбургским судом продолжали приниматься постановления, в которых констатировалось нарушение Российской Федерацией ст. ст. 3 и 5 Конвенции ввиду необоснованно длительного содержания под стражей и бесчеловечных условий содержания. Например, нарушения положений названных статей Конвенции были установлены в делах "Лавейкин против России" (постановление от 10 января 2017 года), "Устинов и другие против России (постановление от 4 мая 2017 года), "Оруджов и другие против России" (постановление от 6 июля 2017 года) - ввиду бесчеловечных условий содержания; "Джабаров и другие против России (постановление от 2 февраля 2017 года), "Котов и другие против России" (постановление от 16 февраля 2017 года), "Вихарев и другие против России (постановление от 16 февраля 2017 года), "Носенко и другие против России" (постановление от 6 апреля 2017 года) - в связи с необоснованной длительностью содержания под стражей и длительным рассмотрением жалоб на постановления об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и о продлении срока содержания под стражей.

В связи с актуальностью вопросов длительности заключения под стражей и незамедлительности рассмотрения жалоб на постановления об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и продлении сроков её действия, Верховным Судом Российской Федерации в течение 2017 года публиковалась наиболее значимая практика Европейского Суда по правам человека в Обзорах судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 1-4.

Таким образом, избрание и продление срока действия меры пресечения в виде заключения под стражу должно быть не только провозглашено исключительной мерой процессуального принуждения, но и являться таковым на практике, уступая место альтернативным мерам пресечения, таким как залог и домашний арест. Однако, статистические данные показывают, что в Ямало-Ненецком автономном округе в течение 2017 года ситуация коренным образом не изменилась, заключение под стражей избирается более чем по 90% заявленных ходатайств, а избрание судами домашнего ареста по прежнему остается единичными случаями. Залог, как альтернатива заключению под стражей, в 2017 году, как и в предыдущем 2016 году, судами Ямало-Ненецкого автономного округа не избирался *(1).

II. Статистические данные

1. Избрание меры пресечения в виде заключения под стражу

В 2017 году рассмотрено 206 ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, что меньше аналогичного показателя 2016 года, когда было рассмотрено 205 ходатайств (спад на 0,5%).

Удовлетворено 191 ходатайство, то есть 92,7% от рассмотренных. В 2016 удовлетворено 185 или 90,2%.

Количественные показатели по категориям дел распределились следующим образом:

- об особо тяжких преступлениях - 92 (44,6% от общего количества рассмотренных ходатайств);

- о тяжких преступлениях - 77 (37,4%);

- о преступлениях средней тяжести - 30 (14,6%);

- о преступлениях небольшой тяжести - 7 (3,4%).

Из них удовлетворено (качественные показатели) по делам:

- об особо тяжких преступлениях - 88 (95,7% от количества рассмотренных ходатайств этой категории);

- о тяжких преступлениях - 70 (90,9%);

- о преступлениях средней тяжести - 27 (90,0%);

- о преступлениях небольшой тяжести - 6 (85,7%).

В сравнении с 2016 году в процентном соотношении удовлетворенных ходатайств от количества рассмотренных по категориям преступлений наблюдается следующая динамика:

- по делам об особо тяжких преступлениях - рост на 1,0% (в 2016 году удовлетворено 94,7%);

- по делам о тяжких преступлениях - рост на 4,9% (в 2016 году - 86,0%);

- по делам о преступлениях средней тяжести - рост на 3,4% (в 2016 году - 86,6%);

- по делам о преступлениях небольшой тяжести - спад на 14,3% (в 2016 году - 100%).

В отношении женщин рассмотрено 10 ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу (4,8% от общего количества ходатайств, что равно показателю 2016 года, удовлетворено 10, то есть 100% (в 2016 году - 9 или 90,0%). Из них рассмотрено по делам об особо тяжких преступлениях - 7, тяжких преступлениях, преступлениях средней тяжести и преступлениях небольшой тяжести - по одному.

В отношении несовершеннолетних рассмотрено 1 ходатайство об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу (0,5% от общего количества ходатайств) (в 2016 году не рассматривались), которое осталось без удовлетворения. (Категория дела - особо тяжкие преступления).

За 2017 год рассмотрено 1 ходатайство об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности, как в аналогичном периоде прошлого года, удовлетворено.

В 2017 году по результатам рассмотрения ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу домашний арест судами избирался 3 раза (1,5% от всех рассмотренных ходатайств), по сравнению с аналогичным периодом прошлого года наблюдается спад на 0,9% (в 2016 году избирался 5 раз или 2,4%).

В 2017 году суды ни разу не применяли залог по результатам рассмотрения ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу.

2. Продление сроков содержания под стражей

За 2017 год рассмотрено 346 ходатайств о продлении сроков содержания под стражей, из которых удовлетворено 331 (95,7%), наблюдается рост на 1,5% по сравнению с 2016 годом, когда было рассмотрено 341 ходатайство и удовлетворено 327 (95,9%).

По категориям рассмотрено ходатайств:

- об особо тяжких преступлениях - 235 (67,9% от общего количества рассмотренных ходатайств), из них удовлетворено - 229 или 97,5%;

- о тяжких преступлениях - 82 (23,7), из них удовлетворено - 73 или 89,0%;

- о преступлениях средней тяжести - 26 (7,5%), из них удовлетворено - 26 или 100%;

- о преступлениях небольшой тяжести - 3 (0,9%), из них удовлетворено - 3 или 100%.

В отношении женщин рассмотрено 11 ходатайств о продлении сроков содержания под стражей (3,2% от общего количества рассмотренных ходатайств), все ходатайства удовлетворены. Из них 10 по делам об особо тяжких преступлениях и 1 - по делам о преступлениях небольшой тяжести. В 2016 году в отношении женщин рассмотрено 15 ходатайств о продлении сроков содержания под стражей (13 по делам об особо тяжких преступлениях и 2 по делам о тяжких преступлениях), которые были удовлетворены. Произошел спад на 26,7%.

В отношении несовершеннолетних ходатайства не рассматривались. В 2016 году рассмотрено 1 ходатайство (0,25% от общего количества ходатайств) по делу о тяжком преступлении, было удовлетворено.

В сравнении с 2016 годом в процентном соотношении удовлетворенных ходатайств о продлении сроков содержания под стражей от количества рассмотренных, по категориям преступлений, наблюдается динамика:

- по делам об особо тяжких преступлениях спад на 0,4% (в 2016 году удовлетворено 97,9%);

- по делам о тяжких преступлениях спад на 4,9% (в 2016 году удовлетворено 93,9%);

- по делам о преступлениях средней тяжести рост на 18,2% (в 2016 году удовлетворено 81,8%);

- по делам о преступлениях небольшой тяжести ситуация не изменилась - 100% (в 2016 году удовлетворено 100%).

За 2017 год не рассматривались ходатайства о продлении сроков содержания под стражей по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности, тогда как за 2016 год рассмотрено 3 ходатайства.

В 2017 году по результатам рассмотрения ходатайств о продлении сроков содержания под стражей домашний арест применялся 6 раз: 2 по делам об особо тяжких преступлениях, 4 по делам о тяжких преступлениях.

В 2017 году суды ни разу не применяли залог по результатам рассмотрения ходатайств о продлении сроков содержания под стражей.

3. Пересмотр в апелляционном и кассационном порядке

В 2017 году в апелляционном порядке проверена законность:

- 39 постановлений об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, т.е. 20,4% от общего количества удовлетворенных (в 2016 году - 21,6%, обжаловано 40 постановлений);

- 58 постановлений о продлении сроков содержания под стражей, т.е. 17,5% (в 2016 году - 18,9%, обжаловано 62 постановления).

В 2017 году было обжаловано в апелляционном порядке одно постановление об отказе в избрании данной меры пресечения, в 2016 году такие постановления не обжаловались.

Обжаловано 1 постановление об отказе в продлении срока содержания под стражей, которое оставлено в силе (в 2016 году не обжаловались).

По результатам апелляционного рассмотрения отменено:

- 5 постановлений об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу (12,8% от числа обжалованных), в двух случаях избрана мера пресечения в виде домашнего ареста;

- 5 постановлений о продлении сроков содержания под стражей (8,6%), по одному случаю избрана мера пресечения в виде залога и по одному в виде домашнего ареста;

изменено:

- 1 постановление о продлении сроков содержания под стражей (1,7%), избрана мера пресечения в виде домашнего ареста.

В 2017 году в кассационном порядке рассмотрено 1 постановление об отмене меры пресечения в виде заключения под стражу (4у-456/2016 {44у-4/2017}) (в 2016 году такие постановления не рассматривались).

В 2017 году в кассационном порядке постановления о продлении сроков содержания под стражей не рассматривались, как в 2016 году.

Таким образом, в 2017 году при незначительном спаде количества ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу имеется определенный рост количества ходатайство о продлении данной меры пресечения, а так же рост качественных показателей удовлетворения ходатайств как об избрании заключения под стражу, так и о продлении сроков её действия. То есть, после стабилизации ситуации в 2016 году, когда показатели (как количественные так и качественные) приблизились к прослеживавшейся на протяжении 2013 - 2014 годов динамике снижения количества рассмотренных и удовлетворенных ходатайств, вновь обнаружилась тенденция увеличения количества рассмотренных и удовлетворенных ходатайств, аналогичная наблюдавшейся в 2015 году.

Залог и домашний арест по прежнему не получили такого распространения в следственной и судебной практике, которое могло бы свидетельствовать, что данные меры пресечения являются действенной альтернативой заключения под стражу. Касаемо же последней, частота решений о ее применении и продлении свидетельствует о том, что заключение под стражу по прежнему не воспринимается ни следствием, ни судом как исключительная мера пресечения.

При этом, анализ судебной практики показывает, что в 2017 году судами Ямало-Ненецкого автономного округа по прежнему допускались ошибки, связанные с применением меры пресечения в виде заключения под стражу.

III. Судебная практика

1. Избрание меры пресечения в виде заключения под стражу

Оценка обоснованности подозрения в причастности лица к совершенному преступлению. Вывод суда об обоснованности подозрения в причастности лица к совершению преступления должен основываться на представленных следователем или прокурором материалах, отвечающих требованиям достоверности и достаточности для принятия решения.

По постановлению Надымского городского суда от 18 января 2017 года в отношении М., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 166, п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ, была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу на срок 2 месяца.

Отменяя указанное постановление и принимая новое решение по делу суд апелляционной инстанции указал следующее.

Судебное постановление должно быть законным, обоснованным и мотивированным (ч. 4 ст. 7 УПК РФ).

В соответствии со ст. 108 УПК РФ, в постановлении об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, суд обязан дать оценку обоснованности выдвинутого против лица подозрения.

Вместе с тем, вопреки требованиям уголовно-процессуального закона суд в постановлении не указал, на основании конкретно каких материалов находит выдвинутое в отношении М. подозрение обоснованным, в связи с чем решение суда нельзя признать обоснованным и соответствующим требованиям ч. 4 ст. 7 УПК РФ.

При решении вопроса об избрании меры пресечения суд апелляционной инстанции находит, что материалы судебного дела содержат достаточно сведений, указывающие на обоснованность предъявленного М. обвинения.

Так, обоснованность подозрением М. в причастности к инкриминируемым ему преступлениям подтверждается:

- по ч. 1 ст. 166 УК РФ тем, что обвиняемый был застигнут непосредственно на месте преступления (п. 1 ч. 1 ст. 91 УПК РФ);

- по п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ показаниями не только обвиняемого, но свидетеля Ш., которая прямо указала на М. как на лицо, сдавшее в ломбард принадлежащие потерпевшему золотые украшения.

Учитывая данные о личности М., нарушение им ранее избранной меры пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении и объявление его в розыск, наличие непогашенной судимости суд апелляционной инстанции принял новое решение об избрании в отношении обвиняемого меры пресечения в виде заключения под стражу (апелляционное постановление от 2 февраля 2017 года по делу N 22к-96/2017).

Самоизобличающие показания обвиняемого и прямое указание на него свидетелем, как на лицо совершившее преступление, суд апелляционной инстанции нашел достаточными и достоверными сведениями о причастности обвиняемого к расследуемому преступлению на первоначальном этапе расследования по делу по обвинению Ко. в совершении преступления, предусмотренного п. "з" ч. 2 ст. 111 УК РФ (дело N 22к-534/2017).

При избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении С., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 131 УК РФ, Ямальский районный суд нашел достаточными и достоверными сведениями о причастности обвиняемого к преступлению согласующееся с показаниями потерпевшей Т. о совершении в отношении нее преступления именно С. заключение эксперта об обнаружении в содержимом влагалища Т. и на её трусах спермы, происхождение которой от обвиняемого не исключается. С этим выводом районного суда согласился суд апелляционной инстанции (апелляционное постановление от 20 июля 2017 года по делу N 22к-613/2017).

Установление оснований для избрания меры пресечения в виде заключения под стражу.

Суд апелляционной инстанции отменил как необоснованное постановление Новоуренгойского городского суда от 19 июня 2017 года об избрании в отношении Ка., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. "в" ч. 3 ст. 158 УК РФ, меры пресечения в виде заключения под стражу, по следующим основаниям.

Избирая в качестве меры пресечения заключения под стражу, суд первой инстанции лишь формально указал на то, что представленные материалы содержат достаточные фактические данные, указывающие на обоснованность подозрения в причастности Ка. к совершенному преступлению, равно, как и на то, что последний может скрыться от органов следствия и суда, а также воспрепятствовать производству по делу путем склонения свидетелей к изменению ранее данных ими показаний, поскольку одним из свидетелей обвинения является его супруга.

Однако, вопреки требованиям уголовно-процессуального закона, суд первой инстанции в постановлении не привел конкретных фактических данных, которыми подтверждаются указанные обстоятельства, а ограничился лишь перечислением оснований, указанных в ходатайстве следователя.

При этом судом первой инстанции оставлено было без внимания то, что сведений, реально подтверждающих возможность Ка. воспрепятствовать производству по делу, в том числе путем склонения своей супруги к изменению ранее данных ею показаний, равно как и скрыться от органов следствия и суда в материалах дела не содержится.

Из представленных суду материалов следует, что супруга обвиняемого - К.М.Р. в настоящее время допрошена по обстоятельствам дела, при этом она добровольно выдала денежные средства, которые, по версии органов предварительного следствия, были похищены обвиняемым.

Судом также не учтена и позиция самого обвиняемого, который дал признательные показания по делу.

Вывод суда о том, что Ка. может скрыться от следствия и суда на том основании, что у него отсутствует постоянное место жительство на территории Ямало-Ненецкого автономного округа, является несостоятельным.

Так, из материалов дела следует, что Ка. постоянно, в течение длительного времени проживает в г. Новый Уренгой, где имеет постоянное место жительства и устойчивые социальные связи - супругу, троих малолетних детей, которые посещают учебные заведения в г. Новый Уренгой, а также постоянное место работы.

При таких обстоятельствах обжалуемое постановление не может быть признано законным, обоснованным и мотивированным.

Решая вопрос об избрании меры пресечения Ка., суд апелляционной инстанции учел правовую позицию Конституционного Суда РФ, выраженную в Постановлении от 22 марта 2005 года N 4-П, согласно которой должна обеспечиваться соразмерность ограничений, связанных с применением в отношении лица заключения под стражу в качестве меры пресечения, тяжести инкриминируемого ему преступления, его личности, поведению в период производства по уголовному делу, а также наказанию, которое в случае признания его виновным в совершении преступления может быть назначено. Иное нарушало бы конституционное право не подвергаться ограничениям (в том числе связанным с арестом) в правах и свободах без предусмотренных законом оснований.

Оценивая риски, указанные в ч. 1 ст. 97 УПК РФ, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что с учётом тяжести предъявленного Ка. обвинения и положительных сведений о его личности, надлежащее поведение обвиняемого может быть обеспечено применением такой меры пресечения, как домашний арест, с установлением запретов и ограничений, предусмотренных ч. 7 ст. 107 УПК РФ (апелляционное постановление от 29 июня 2017 года по делу N 22к-533/2017).

Лабытнангским городским судом обоснованно была изменена мера пресечения с подписки о невыезде и надлежащем поведении на заключение под стражу в отношении Ку., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 228, п. "г" ч. 4 ст. 228.1, п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ. Соглашаясь с выводами городского суда, суд апелляционной инстанции указал в своем постановлении от 2 марта 2017 года следующее.

Согласно ч. 1 ст. 110 УПК РФ, мера пресечения отменяется, когда в ней отпадает необходимость, или изменяется на более строгую или более мягкую, когда изменяются основания для избрания меры пресечения, предусмотренные статьями 97 и 99 УПК РФ.

Суд обоснованно исходил из того, что основания, которые учитывались судом при избрании меры пресечения, изменились.

Так, из материалов судебного дела следует, что 6 июля 2015 года Ку. предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 228 УК РФ, и он был допрошен в качестве обвиняемого. В этот же день Ку. избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.

Однако Ку. нарушил избранную ему меру пресечения, от следствия скрылся, в связи с чем 20 августа 2015 года был объявлен в розыск.

Таким образом, основания, учитываемые при избрании меры пресечения в отношении обвиняемого Ку., изменились, поскольку он нарушил условия нахождения под подпиской о невыезде и надлежащем поведении и скрылся от следствия (дело N 22-169/2017).

Напротив, суд апелляционной инстанции исключил своим постановлением от 29 июня 2017 года из постановления Шурышкарского районного суда от 18 июня 2017 года об избрании в отношении Ко., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. "з" ч. 2 ст. 111 УК РФ, меры пресечения в виде заключения под стражу вывод о возможности обвиняемого скрыться, никакими фактическими обстоятельствами не подтверждённый.

Как следует из материалов дела, Ко. имеет в с. Шурышкары постоянное место жительства и регистрацию, а также устойчивые социальные связи - престарелую мать и несовершеннолетних детей 2010 и 2002 года рождения (дело N 22к-534/2017).

Суд апелляционной инстанции исключил из постановления Ямальского районного суда от 3 июля 2017 года об избрании меры пресечения в отношении С., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 131 УК РФ, вывод о том, что С. может оказать давление на потерпевшую и свидетелей, не подтвержденный никакими фактическими обстоятельствами.

Как следует из представленных суду материалов, потерпевшая и свидетели были допрошены по обстоятельствам дела.

С момента возбуждения уголовного дела в отношении С. и до его фактического задержания, т.е. в течение более 4 месяцев, он проживал с потерпевшей и свидетелями в одном населенном пункте, а именно в п. Панаевске Ямальского района. При этом сведений о том, что в указанный период времени обвиняемый оказывал на них давление, в материалах судебного дела не содержится (дело N 22к-613/2017).

Постановлением Салехардского городского суда от 19 ноября 2017 года было отказано в удовлетворении ходатайства следователя об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении П., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 204.1 УК РФ, избрана мера пресечения в виде домашнего ареста.

Суд Ямало-Ненецкого автономного округа апелляционным постановлением от 27 ноября 2017 года названное судебное решение отменил по следующим основаниям.

Установив основания для избрания меры пресечения, указанные в ст. 97 УПК РФ, суд первой инстанции указал, что у П. имеются заболевания, препятствующие для избрания в отношении него меры пресечения в виде заключения под стражу (гипертония III степени, сахарный диабет).

Вместе с тем, согласно Постановлению Правительства РФ от 14 января 2011 года N 3, препятствием для содержания под стражей является гипертония с недостаточностью кровообращения, о наличии данного обстоятельства течения заболевания у обвиняемого данных не представлено.

Из представленных суду медицинских документов, не следует, что П. страдает тяжелой формой сахарного диабета с осложнениями и стойкими нарушениями функций организма, приводящими к значительному ограничению жизнедеятельности и требующими длительного лечения в условиях специализированного медицинского стационара.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда о возможности обвиняемого скрыться, подтвержденными материалами дела, согласно которым П. является уроженцем другого государства, рассматривал вопрос о получении гражданства которого и где до настоящего времени имеет в собственности недвижимое имущество, а так же может оказать давление на свидетелей, не все из которых установлены следствием, но известны обвиняемому, обладающему властными связями ввиду замещаемой им руководящей должности в органах государственной власти. При данных обстоятельствах, суд апелляционной инстанции принял новое решение, удовлетворив ходатайство следователя об избрании в отношении обвиняемого П. меры пресечения в виде заключения под стражу (дело N 22к-1017/2017).

Суд не должен вдаваться в обсуждение вопросов, подлежащих оценке судом в ходе судебного разбирательства по существу уголовного дела, или предрешать их.

Апелляционным постановлением от 26 сентября 2017 года отменено постановление Ямальского районного суда от 19 октября 2017 года об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении М., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. "з" ч. 2 ст. 111 УК РФ, ввиду предрешения судом вопроса о виновности обвиняемого.

Как указал суд апелляционной инстанции, проверяя обоснованность подозрения в причастности лица к инкриминируемому преступлению, суд не вправе входить в обсуждение вопроса о виновности лица, поскольку согласно ч. 2 ст. 8 УПК РФ никто не может быть признан виновным в совершении преступления и подвергнут уголовному наказанию иначе как по приговору суда.

В то же время, суд, мотивируя свои выводы о необходимости избрания М. меры пресечения в виде заключения под стражу, допустил формулировку о совершении М. тяжкого преступления после избрания ему меры пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, тем самым суд фактически констатировал виновность обвиняемого, в совершении преступления, в нарушение принципа презумпции невиновности.

Оценив обоснованность подозрения М. в причастности к преступлению, отрицательные характеристики его личности, нарушение им меры пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении путем совершения, по версии следствия, нового противоправного деяния, суд апелляционной инстанции принял новое решение об избрании М. меры пресечения в виде заключения под стражу (дело N 22к-891/2017).

По аналогичным основаниям судом апелляционной инстанции было отменено постановление Ямальского районного суда от 19 октября 2017 года в отношении В., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных п. "а" ч. 3 ст. 158, п. "а" ч. 3 ст. 158, п. "б" ч. 2 ст. 158 УК РФ (дело N 22-939/2017), а постановление Шурышкарского районного суда от 5 мая 2017 года в отношении Т., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ, было изменено путем исключения вывода суда о принятии Т. мер по сокрытию следов совершенного преступления (дело N 22к-427/2017).

Мера пресечения в виде заключения под стражу в отношении подозреваемого может быть применена лишь в исключительных случаях.

Избирая меру пресечения в виде заключения под стражу в отношении А., подозреваемого в совершении преступления, предусмотренного п. "б" ч. 4 ст. 132 УК РФ, Салехардский городской суд в постановлении от 26 июня 2017 года указал, что потерпевшими по уголовному делу признаны две малолетние девочки. В процессе допросов они заявили, что опасаются подозреваемого.

Местом совершения предполагаемого преступления является подъезд дома, где А. постоянного проживает. Несовершеннолетняя Ю., её родители и другие возможные очевидцы рассматриваемых событий проживают в этом же многоквартирном доме.

Данные обстоятельства в силу ст. ст. 97, 100 и 108 УПК РФ были обоснованно расценены судом как исключительные, позволяющие поместить А. под стражу.

Тяжесть и характер подозрения были правильно учтены Муравленковским городским судом в качестве исключительных обстоятельств при избрании 21 марта 2017 года меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении А., подозреваемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 30, ч. 2 ст. 205.5 УК РФ - участие в деятельности организации, которая в соответствии с законодательством Российской Федерации признана террористической.

Сокрытие подозреваемого от следствия также может являться исключительным обстоятельством, обусловливающим избрание меры пресечения в виде заключения под стражу, о чем верно было указано Пуровксим районным судом в постановлении от 19 августа 2017 года об избрании меры пресечения в отношении И., подозреваемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 111 УК РФ.

Вместе с тем, судам следует проверять фактические обстоятельства, из которых исходит следствие, указывая о сокрытии подозреваемого, обвиняемого. Так, апелляционным постановлением от 2 октября 2017 года суд Ямало-Ненецкого автономного округа изменил избранную постановлением Лабытнангского городского суда от 21 сентября 2017 года в отношении Н. меру пресечения с заключения под стражу на домашний арест. Среди прочего суд апелляционной инстанции указал следующее.

Уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 318 УК РФ, возбуждено в отношении Н. 20 июля 2017 года.

Вывод суда о том, что Н. скрылся от органов предварительного следствия, выехав за пределы Ямало-Ненецкого автономного округа, нельзя признать достоверным и обоснованным, так как материалами дела он не подтверждается. Согласно показаниям Н., 18 июля 2017 года, то есть до возбуждения уголовного дела, по заранее купленному билету на паром он выехал с семьей на автомобиле за пределы Ямало-Ненецкого автономного округа в очередной отпуск, что подтверждается приказом N 377-о от 10 июля 2017 года, согласно которому с 10 июля 2017 года по 30 августа 2017 года Н. был предоставлен очередной отпуск. Сведений о том, что он намеренно покинул пределы округа, опасаясь уголовного преследования, следователем не представлено. Н., как в суде, так и следователю при допросе, последовательно пояснял, что узнал об уголовном преследовании уже после того как убыл в отпуск. Длительное пребывание в отпуске и невозможность в кратчайшие сроки явиться по вызову следователя Н. объяснил финансовыми и семейными проблемами, его показания в данной части следователем не опровергнуты (дело N 22-860/2017).

Заключение под стражу в качестве меры пресечения не может быть применено в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных статьями 159 - 159.6, 160, 165 УК РФ, если эти преступления совершены в сфере предпринимательской деятельности, при отсутствии обстоятельств, указанных в пунктах 1 - 4 ч. 1 ст. 108 УПК РФ.

В отношении К., являющегося директором Общества с ограниченной ответственностью "...", 4 марта 2016 года было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 160 УК РФ, связанного с осуществлением Обществом предпринимательской деятельности.

15 марта 2016 года К. был допрошен в качестве подозреваемого по указанному уголовному делу, в тот же день в отношении него была избрана мера процессуального принуждения в виде обязательства о явке.

Избирая К. меру пресечения в виде заключения под стражу в постановлении от 18 октября 2017 года Лабытнангский городской суд обоснованно учел, что К. намеренно скрылся от следствия выехав за пределы России, был объявлен в международный розыск, это обстоятельство исключало применение в отношении него гарантий, предусмотренных ч. 11 ст. 108 УПК РФ *(2).

Суд, при рассмотрении ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, должен обсудить вопрос о возможности избрания более мягкой меры пресечения.

Апелляционным определением суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 10 июля 2017 года отменено постановление Лабытнангского городского суда от 1 июля 2017 года об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении К., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 111 УК РФ.

Как указал суд апелляционной инстанции, тяжесть предъявленного обвинения, как и отсутствие места жительства в населенном пункте по месту производства предварительного следствия, при отсутствии иных объективных данных, которые бы давали основания полагать, что обвиняемый может скрыться от органов следствия и суда, не достаточны для избрания меры пресечения в виде заключения под стражу.

Суд не обосновал и не мотивировал свои выводы о необходимости избрания К. меры пресечения в виде заключения под стражу.

Из представленных суду материалов следует, что К. имеет постоянное место жительства и регистрацию в г. Тюмени, имеет легальный источник дохода, на его иждивении находится малолетний ребёнок, в отношении которого он установил отцовство, проживает совместно с Ко. - матерью своего ребёнка, ранее к уголовной ответственности не привлекался, подробно рассказал об обстоятельствах произошедшего, каких-либо действий, направленных на воспрепятствование производства по делу, не совершал. Не содержится объективных данных о необходимости избрания К. меры пресечения в виде заключения под стражу и о невозможности избрания К. иной более мягкой меры пресечения и в ходатайстве следователя (дело N 22-581/2017).

Рассматривая ходатайства об избрании меры пресечения, заявленные следователем - в виде заключения под стражу - и прокурором - в виде домашнего ареста, - в отношении несовершеннолетнего Т., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. "б" ч. 4 ст. 132 УК РФ, Лабытнангский городской суд в постановлении от 18 января 2017 года сослался на положения чч. 1 и 2 ст. 108 УПК РФ, согласно которым к несовершеннолетнему обвиняемому заключение под стражу в качестве меры пресечения может быть применено в случае, если он обвиняется в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления, при невозможности применения иной, более мягкой меры пресечения.

При этом в силу ч. 2 ст. 423 УПК РФ при решении вопроса об избрании меры пресечения к несовершеннолетнему обвиняемому в каждом случае должна обсуждаться возможность отдачи его под присмотр в порядке, установленном ст. 105 УПК РФ.

Из представленных материалов следует, что Т. живет в полной семье, воспитывающей шестерых детей. Семья ведет традиционный (кочевой) образ жизни коренных малочисленных народов Севера на территории Приуральского района Ямало-Ненецкого автономного округа. Данных, отрицательно характеризующих самого Т., либо его родителей, материалы судебного дела не содержат. Доводы о возможности скрыться от следствия, в основном, строятся на традиционном образе жизни обвиняемого.

Суд нашёл, что возможность отдачи несовершеннолетнего обвиняемого Т. под присмотр родителям в порядке ст. 105 УПК РФ не утрачена, а потому отказал в удовлетворении ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, как и в ходатайстве прокурора об избрании домашнего ареста.

Срок, на который избирается заключение под стражу, должен быть правильно определён судом и указан в постановлении.

Постановлением Ноябрьского городского суда от 8 октября 2017 года Б., обвиняемый в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, был заключен под стражу сроком на 2 месяца, до 6 декабря 2017 года включительно.

Суд Ямало-Ненецкого автономного округа апелляционным постановлением от 19 октября 2017 года постановление суда изменил в части срока действия меры пресечения по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 3 ст. 128 УПК РФ если подозреваемый был задержан, а затем заключен под стражу, то срок его задержания исчисляется с момента фактического задержания.

Данное требование уголовно-процессуального закона судом первой инстанции было нарушено.

Так, из протокола допроса Б., следует, что он был задержан сотрудникам полиции в г. Челябинске 4 октября 2017 года и в последующем доставлен к следователю в г. Ноябрьск.

В суде апелляционной инстанции обвиняемый Б. подтвердил факт задержания его именно 4 октября 2017 года, дополнив, что с этого времени он фактически находился по стражей.

Из рапорта старшего оперуполномоченного ОНК ОМВД России по г. Ноябрьску ст. лейтенанта полиции Ш. следует, что Б. в ходе проведения комплекса ОРМ был задержан 4 октября 2017 года в дневное время.

Поскольку утверждение обвиняемого о его задержании и фактическом содержании под стражей с 4 октября 2017 года включительно, материалами дела не опровергнуты, а наоборот подтверждены, суд апелляционной инстанции постановил, что мера пресечения в виде заключения под стражу избрана обвиняемому Б. по 3 декабря 2017 года включительно (дело N 22к-911/2017).

Апелляционным постановлением суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 16 февраля 2017 года было изменено постановление Пуровского районного суда от 31 января 2017 года об избрании меры пресечения в виде заключения под стражей в отношении С., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 290, ч. 1 ст. 291.2, ч. 3 ст. 291 УК РФ, на срок 2 месяца, то есть по 29 марта 2017 года включительно.

Как указал суд апелляционной инстанции, при исчислении конечной даты срока содержания под стражей С. судом допущена ошибка. Как следует из материалов дела, в порядке ст. 91 УПК РФ, подозреваемый С. был задержан 29 января 2017 года, однако при исчислении срока применения меры пресечения в качестве конечной даты суд указал 29 марта 2017 года вместо 28 марта 2017 года. Суд апелляционной инстанции постановил считать, что мера пресечения в виде заключения под стражу избрана обвиняемому С. по 28 марта 2017 года включительно (дело N 22к-134/2017).

Постановлением Шурышкарского районного суда от 22 октября 2017 года в отношении Ш., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. "б" ч. 4 ст. 132 УК РФ, была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу сроком до 18 декабря 2017 года включительно.

Суд апелляционной инстанции постановление изменил по тем мотивам, что суд не указал в резолютивной части постановления срок, на который обвиняемому избирается мера пресечения в виде заключения под стражу.

В связи с чем суд апелляционной инстанции постановил считать срок содержания под стражей Ш. избранным на 1 месяц 27 дней, то есть до 18 декабря 2017 включительно (апелляционное постановление от 2 ноября 2017 года по делу N 22к-938/2017).

2. Продление сроков содержания под стражей

При разрешении вопроса о продлении срока содержания под стражей следует выяснять причины, по которым предварительное следствие не было завершено в установленный срок.

Постановлением Пуровского районного суда от 25 апреля 2017 года отказано в продлении срока содержания под стражей Ш., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 290, ч. 3 ст. 290, ч. 3 ст. 290, ч. 3 ст. 290 УК РФ. Суд пришел к следующим выводам.

Доводы следствия о том, что Ш., находясь на свободе, может оказать давление на свидетелей по уголовному делу и принять иные меры по сокрытию или уничтожению доказательств, воспрепятствовать производству по уголовному делу, скрыться от органов предварительного следствия и суда были основаниями для избрания меры пресечения в виде заключения под стражу и продления срока содержания под стражей.

Тем не менее в дальнейшем одни только эти обстоятельства не могут признаваться достаточными для продления срока действия данной меры пресечения.

В постановлении о возбуждении перед судом ходатайства о продлении срока содержания обвиняемого под стражей от 20 апреля 2017 года следователем П. вновь указывается на необходимость приобщения к материалам дела результатов ОРМ, заключения ранее назначенных экспертиз, получения образцов голоса и почерка и проведения почерковедческих и фоноскопических экспертиз, установить и допросить всех лиц, попавших в поле зрения следствия, дать окончательную правовую оценку действиям обвиняемых, в т.ч. Ш.

Эти же доводы были указаны в предыдущем ходатайстве о продлении срока содержания под стражей от 22 марта 2017 года. При этом следователем не указано какие имелись препятствия для выполнения указанных действий до настоящего момента.

Суду не представлено каких-либо объективных данных о том, какие следственные и процессуальные действия с участием Ш. были выполнены после продления срока содержания под стражей 27 марта 2017 года, о том почему срок следствия и содержания под стражей оказался недостаточным.

Фактически из представленных материалов и пояснений следователя следует, что в период содержания Ш. под стражей с 29 января 2017 года по 25 апреля 2017 года кроме допроса 30 января 2017 года в качестве обвиняемого с ним не выполнено ни одного следственного или процессуального действия. Наличие по делу других обвиняемых и подозреваемых не может оправдывать длительное содержание под стражей Ш. без производства с его участием следственных и процессуальных действий.

Сама по себе необходимость дальнейшего производства следственных действий не может выступать в качестве единственного и достаточного основания для продления срока содержания обвиняемого под стражей. Решение суда о продлении срока содержания под стражей должно основываться на фактических данных, подтверждающих необходимость сохранения этой меры пресечения. В соответствие со ст. 61 УПК РФ уголовное судопроизводство осуществляется в разумный срок. Обстоятельства связанные с организацией работы органов следствия не могут приниматься во внимание в качестве оснований для превышения разумных сроков осуществления уголовного судопроизводства.

Учтя, что Ш. не судим, состоит в браке, имеет 3 малолетних детей, постоянное место жительства, где проживает с супругой и детьми, характеризуется исключительно положительно как по месту жительства, так и по месту работы в органах внутренних дел, суд изменил меру пресечения на домашний арест.

Решая вопрос о продлении срока содержания под стражей суд обязан в каждом случае убедиться не только в наличии прежних фактических обстоятельств, послуживших основанием для избрания существующей меры пресечения, но и в том, являются ли данные обстоятельства основанием для продления срока содержания под стражей, свыше установленного ч. 1 ст. 109 УПК РФ, и исключают ли они возможность применения к обвиняемому другой, более мягкой, меры пресечения.

Апелляционным постановлением суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 2 февраля 2017 года отменено постановление Ноябрьского городского суда от 20 января 2017 года о продлении срока содержания под стражей до 3-х месяцев в отношении А., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных п. "а" ч. 2 ст. 131, п. "а" ч. 2 ст. 132 УК РФ.

Основанием к избранию меры пресечения в виде заключения под стражу по данному делу, судом была признана возможность обвиняемого скрыться от следствия и суда.

В обжалуемом решении, заключил суд апелляционной инстанции, указано, что А. может помешать установлению истины по делу. Однако, данный вывод не подтвержден фактическими обстоятельствами. Обвиняемый дает признательные показания по инкриминируемому ему деянию, принял меры к частичному возмещению морального вреда потерпевшей, при таких обстоятельствах отсутствуют данные полагать, что у него имеются мотивы воспрепятствовать предварительному расследованию.

При этом суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что иные основания к избранию А. действующей меры пресечения не могут оправдывать столь длительное содержание его под стражей. Их актуальность на настоящий момент утратила своё первоначальное значение.

Судами обеих инстанций установлено, что А. имеет постоянные место жительства и работу на территории Российской Федерации, имеет устойчивые социальные связи в виде семьи (мать). Отсутствие жилища в городе Ноябрьске само по себе не может быть основанием для содержания под стражей. При данных обстоятельствах утверждение суда первой инстанции о возможности обвиняемого скрыться основывается лишь на оценке вида и размера наказания, грозящего А.

Исходя из изложенного суд апелляционной инстанции изменил меру пресечения в отношении А. на залог (дело N 22к-94/2017).

По аналогичным основаниям судом апелляционной инстанции были изменены постановления Ноябрьского городского суда от 19 января 2017 года о продлении срока содержания под стражей до 3-х месяцев Х., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных п. "а" ч. 2 ст. 131, п. "а" ч. 2 ст. 132 УК РФ (дело N 22к-93/2017), и о продлении срока содержания под стражей до 3-х месяцев К., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных п. "а" ч. 2 ст. 131, п. "а" ч. 2 ст. 132 УК РФ (дело N 22к-95/2017). В отношении обвиняемых судом апелляционной инстанции были избраны меры пресечения в виде домашнего ареста.

Постановлением Новоуренгойского городского суда от 18 декабря 2017 года отказано в удовлетворении ходатайства следователя о продлении до 3-х месяцев срока содержания под стражей Е., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 159 УК РФ.

Суд указал, что основанием для избрания Е. меры пресечения в виде заключения под стражу послужила угроза воспрепятствования им производству по уголовному делу путем влияния на свидетелей, поскольку он являлся действующим сотрудником полиции, обладал распорядительными полномочиями и навыками ведения оперативной работы. Однако на момент рассмотрения ходатайства о продлении срока стражи данные основания изменились - Е. был уволен из органов внутренних дел. Доводы же следователя о том, что обвиняемый Е., находясь на свободе, может скрыться от органов предварительного следствия и суда, угрожать свидетелям и иным участникам уголовного судопроизводства, какими-либо доказательствами не подтверждены.

При данных обстоятельствах суд заключил, что необходимость в ранее избранной мере пресечения отпала.

При продлении срока содержания под стражей на срок свыше 6 месяцев необходимо установить особую сложность уголовного дела, которая не позволяет окончить предварительное расследование дела в установленный срок.

Апелляционным постановлением суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 23 января 2017 года оставлено без изменения постановление Надымского городского суда от 28 декабря 2016 года об отказе в продлении срока содержания под домашним арестом А., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, и двух преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 159 УК РФ.

В ходе предварительного расследования А. 4 месяца содержался под стражей, затем мера пресечения в отношении него была изменения на домашний арест, сроком на 2 месяца по 28 декабря 2016 года включительно.

Отказывая в удовлетворении ходатайства следователя, суд пришел к выводу, что при постановке вопроса о продлении общего срока изоляции обвиняемого от общества более чем на 6 месяцев следователем, в нарушение требований ч. 2.1 ст. 107 и ч. 2 ст. 109 УПК РФ, не обоснована особая сложность в расследовании уголовного дела, объективных данных об этом в представленных материалах не имеется. Суд оценил совокупность произведенных по делу следственных действий, отметил неоднократные продления сроков предварительного расследования по аналогичным основаниям и заключил, что прежние основания для избрания и продления мер пресечения, связанных с изоляцией А. от общества, утратили свою актуальность ввиду недостаточно эффективной организации расследования, а необходимость дальнейшего производства следственных действий сама по себе не может выступать в качестве достаточного основания для продления срока содержания обвиняемого под домашним арестом.

Суд апелляционной инстанции, признавая постановление городского суда законным и обоснованным, указал следующее.

Совокупный срок заключения под стражей и содержания под домашним арестом А. на момент рассмотрения ходатайства следователя составлял 6 месяцев.

Согласно ч. 2.1 ст. 107 УПК РФ, совокупный срок домашнего ареста и содержания под стражей независимо от того, в какой последовательности данные меры пресечения применялись, не должен превышать предельный срок содержания под стражей, установленный ст. 109 УПК РФ.

В соответствии с ч.ч. 1 и 2 ст. 109 УПК РФ, срок содержания под стражей не должен превышать 2 месяцев. В случае невозможности закончить предварительное следствие в срок до 2 месяцев и при отсутствии оснований для изменения или отмены меры пресечения этот срок может быть продлен судьей районного суда в порядке, установленном ч. 3 ст. 108 УПК РФ, на срок до 6 месяцев. Дальнейшее продление срока может быть осуществлено в отношении лиц, обвиняемых в совершении тяжких и особо тяжких преступлений, только в случаях особой сложности уголовного дела и при наличии оснований для избрания этой меры пресечения.

Таким образом, ходатайствуя о продлении срока содержания А. под домашним арестом, следователь должен был указать на особую сложность уголовного дела и привести обоснования этого. Однако, указание на особую сложность уголовного дела в ходатайстве следователя отсутствует, ни следователь, ни участвовавший в судебном заседании и поддержавший ходатайство прокурор Р. особую сложность уголовного дела не обосновали. Сама по себе уголовно-правовая характеристика расследуемых преступлений, их количество не свидетельствуют об особой сложности дела, а каких-либо иных данных, указывающих на такую сложность, суду представлено не было. Напротив, по версии следствия, преступления совершены одним лицом, в одном населенном пункте, аналогичными способами. Отвечая на вопрос суда, следователь лишь заявил о непризнании обвиняемым своей вины и необходимости дальнейшего производства следственных действий, что не может как являться обоснованием особой сложности дела, так и оправдывать длительность предварительного расследования.

Не содержится какого-либо обоснования особой сложности уголовного дела и в апелляционном представлении.

Уголовно-процессуальным законом решения об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста, продлении срока ее действия относятся к исключительной компетенции суда (п. 1 ч. 2 ст. 29, ч.ч. 1, 2 ст. 107 УПК РФ). Вопреки изложенному в апелляционном представлении мнению прокурора, при рассмотрении ходатайства о продлении срока домашнего ареста суд обязан проверить соблюдение требований ч. 2.1 ст. 107 и ч. 2 ст. 109 УПК РФ, обоснованность доводов следователя о невозможности своевременного окончания расследования, дать оценку эффективности его организации. Исполнение судом возложенных на него законом обязанностей не может расцениваться как вмешательство в процессуальную деятельность следователя.

Отсутствие предусмотренных ч. 2 ст. 109 УПК РФ оснований является достаточным фактом для отказа в удовлетворении ходатайства о продлении срока содержания обвиняемого под домашним арестом, когда общий срок его содержания в условиях изоляции от общества, с учетом предыдущего заключения под стражей, будет превышать 6 месяцев.

Не основаны на законе и доводы апелляционного представления об отсутствии у суда поводов для новой оценки наличия обстоятельств, послуживших основанием избрания меры пресечения в виде домашнего ареста. При рассмотрении ходатайства о продлении срока домашнего ареста суд правильно исходил из того, что обстоятельства, на основании которых ранее А. был заключен под стражу, а затем помещен под домашний арест, с течением времени утратили свое значение и перестали быть достаточными для продления срока действия данной меры пресечения.

Так, основаниями для избрания в отношении А. меры пресечения в виде заключения под стражу, а затем домашнего ареста являлись опасения о возможном его сокрытии от следствия под тяжестью предъявленного обвинения и грозящего наказания, а так же об оказании им воздействия на свидетелей С., Ко. и Ку. Однако с окончанием предварительного этапа расследования одного заявления о тяжести обвинения становится недостаточным для оправдания продления содержания обвиняемого в условиях изоляции от общества, а каких-либо доказательств того, что А. предпринимал попытки скрыться, следователем суду представлено не было. Названные свидетели были допрошены, с их участием проведены проверки показаний на месте, осуществлена очная ставка между А. и свидетелем Ку., у последней изъяты документы, по версии следствия, имеющие доказательственное значение. При данных обстоятельствах, учитывая срок предварительного расследования, длящегося более 6 месяцев, у следствия было достаточно времени и возможностей для процессуального закрепления доказательственной информации, предоставленной свидетелями (дело N 22-55/2017).

Постановлением Надымского городского суда от 20 июля 2017 года срок содержания под стражей А., обвиняемого в совершении 29 преступлений, предусмотренных ч. 30 ст. 30, п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ и преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, пп. "а", "б" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, продлен до 8 месяцев.

ГАРАНТ:

По-видимому, в тексте предыдущего абзаца допущена опечатка. Имеется в виду "ч. 3 ст. 30"

В обоснование принятого решения суд указал, что уголовное дело представляет особую сложность в расследовании, обусловленную количеством расследуемых эпизодов преступной деятельности организованной группы не все члены которой установлены следствием. В этой связи суд пришёл к выводу о сохраняющейся актуальности угрозы бегства А. от следствия и суда, противодействия им расследованию путем вступления в контакт с другими членами группы.

3. Избрание заключения под стражей по уголовным делам, поступившим с обвинительным заключением в суд

В порядке ст. 255 УПК РФ суд имеет право рассмотреть по собственной инициативе вопрос о мере пресечения по уголовному делу, поступившему с обвинительным заключением (актом, постановлением) в суд, мнением сторон суд при этом не связан.

Апелляционным постановлением суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 8 июня 2017 года оставлено без изменения постановление Лабытнангского городского суда от 26 мая 2017 года об избрании К., обвиняемому в совершении преступлений, предусмотренных п. "а" ч. 3 ст. 158, п. "г" ч. 4 ст. 228.1, п. "а" ч. 3 ст. 111, пп. "г", "з" ч. 2 ст. 112 и ч. 2 ст. 228 УК РФ, меры пресечения в виде заключения под стражу на судебные стадии процесса сроком на 6 месяцев.

Отклоняя доводы защитника Б. о нарушениях судом уголовно-процессуального закона, по её мнению выразившихся в назначении судебного заседания по вопросу меры пресечения до назначения уголовного дела к слушанию по существу и в игнорировании позиции прокурора о заключении К. под стражу на срок 1 месяц, суд апелляционной инстанции указал следующее.

В соответствии с ч. 1 ст. 255 УПК РФ в ходе судебного разбирательства суд вправе избрать, изменить или отменить меру пресечения в отношении подсудимого.

Вопреки доводам апелляционной жалобы защитника, указанная норма не запрещает суду избрать меру пресечения лицу, уголовное дело в отношении которого уже поступило в суд для рассмотрения по существу, но по которому судебное разбирательство ещё не назначено.

Напротив, в соответствие с п. 3 ч. 1 ст. 228 УПК РФ при поступлении в суд уголовного дела, по которому обвиняемый содержится под стражей, и решении вопросов, связанных с подготовкой к рассмотрению дела по существу, судья обязан проверить, не истекает ли установленный ранее срок содержания обвиняемого под стражей до начала судебного разбирательства и не имеется ли оснований для изменения меры пресечения.

Вопрос об избрании К. меры пресечения в виде заключения под стражу, как того и требуют положения ч. 2 ст. 228 УПК РФ, рассмотрен судом в судебном заседании с участием обвиняемого, его защитника и прокурора. Каждому участвующему лицу была предоставлена возможность довести до суда свою позицию по рассматриваемому вопросу, исследовать материалы дела, предоставить соответствующие доказательства, которые бы могли повлиять на принятие решения (дело N 22-456/2017).

4. Заключение под стражу иностранных граждан

По смыслу ст. ст. 464, 466 УПК РФ, решая вопрос о заключении под стражу гражданина иностранного государства с целью выдачи для уголовного преследования или исполнения приговора запрашивающей стороне, суд должен убедиться в наличии законных (формальных) оснований для такой выдачи.

Апелляционным постановлением суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 27 ноября 2017 года оставлено без изменения постановление Новоуренгойского городского суда от 12 октября 2017 года об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении М., обвиняемого правоохранительными органами Республики Азербайджан в совершении преступления, предусмотренного ст. 178.2.4 УК Азербайджанской Республики.

По мнению защитника, изложенному в апелляционной жалобе, у суда не имелось правовых оснований для заключения М. под стражу.

Как установил суд апелляционной инстанции, решением коллегии по уголовным делам Бакинского Апелляционного суда от 13 декабря 2016 года производство по уголовному делу в отношении М. приостановлено, М. объявлен в розыск и заочно заключен под стражу.

8 октября 2017 года М., находящийся в межгосударственном розыске, был задержан на территории РФ сотрудниками ОМВД России по г. Новому Уренгою. В этот же день из МВД Азербайджанской Республики УП Хатаинского района г. Баку поступило ходатайство о заключении М. под стражу до решения вопроса о его экстрадиции в г. Баку.

М. является гражданином Азербайджанской Республики, находится в межгосударственном розыске, сведений о приобретении им российского гражданства, предоставлении ему статуса беженца, политического или временного убежища на территории РФ не имеется, официально не трудоустроен, регистрации на территории РФ не имеет, деяние, в совершении которого он обвиняется, подпадает под признаки ч. 2 ст. 159 УК РФ, за которое предусмотрено наказание до 5 лет лишения свободы (по ст. 178.2.4 УК АР предусмотрено до 7 лет лишения свободы), компетентный орган Азербайджанской Республики ходатайствует о заключении М. под стражу до получения требования о выдаче.

По законодательству обеих стран сроки давности уголовного преследования за преступление, в совершении которого М. обвиняется на территории Азербайджанской Республики, не истекли, преступление не относится к категории преступлений частного обвинения.

Срок, на который М. избрана мера пресечения, определён судом в соответствии с требованиями ст. 62 Конвенции о правовой помощи с учётом Протокола к ней, а также разъяснений Пленума Верховного Суда РФ от 14 июня 2012 года N 11.

Ходатайство запрашивающей стороны о заключении М. под стражу до решения вопроса о его выдаче соответствует как требованиям ч. 1 ст. 61 Конвенции о правовой помощи, так и ч. 1 ст. 70 Договора между РФ и АР о правовой помощи (дело N 22к-1019/2017).

5. Исчисление сроков содержания под стражей при возвращении уголовного дела прокурору

Решая вопрос о продлении пребывания обвиняемого под стражей (или избирая вновь данную меру пресечения) при возвращении уголовного дела прокурору, суд обязан определить разумный срок содержания под стражей, принимая во внимание необходимость произвести следственные и иные процессуальные действия для устранения препятствий к судебному рассмотрению дела и обеспечить право на ознакомление с его материалами.

Апелляционным постановлением суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 27 апреля 2017 года признано законным и обоснованным постановление Пуровского районного суда от 15 февраля 2017 года о возвращении уголовного дела по обвинению П. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ, прокурору по основаниям, предусмотренным п. 6 ч. 1 ст. 237 УПК РФ.

Решая вопрос о мере пресечения, суд апелляционной инстанции учел конституционно-правовое толкование Конституционным Судом РФ взаимосвязанных положений ст. ст. 109 и 237 УПК РФ, согласно которому особым случаем продления срока содержания обвиняемого под стражей является принятие такого решения при возвращении уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом. Именно поэтому, согласно прямому предписанию ч. 3 ст. 237 УПК РФ, являющейся специальной нормой, при возвращении уголовного дела прокурору вопрос о необходимости продления срока содержания обвиняемого под стражей для производства следственных и иных процессуальных действий судья решает лишь с учетом сроков, предусмотренных ст. 109 УПК РФ, но не по правилам этой статьи. Тем самым, уголовно-процессуальный закон не распространяет норму ч. 4 ст. 109 УПК РФ о недопустимости продления срока содержания под стражей на данный особый порядок движения уголовного дела. Решая вопрос о возвращении уголовного дела прокурору, суд обязан определить и разумный срок содержания под стражей, принимая во внимание необходимость произвести следственные и иные процессуальные действия для устранения препятствий к судебному рассмотрению дела и обеспечить право на ознакомление с его материалами (Постановление Конституционного Суда РФ от 16 июля 2015 года N 23-П).

Суд апелляционной инстанции отметил, что угроза возможности скрыться от суда, послужившая основанием для избрания меры пресечения, до настоящего времени остаётся актуальной, так как П., при наличии регистрации в п. Самбург, большую часть времени находится в труднодоступной тундровой местности, обвиняется в совершении особо тяжкого преступления, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы на длительный срок, и в отношении него поставлен вопрос об усилении обвинения. При данных обстоятельствах, а так же принимая во внимание объем следственных и процессуальных действий, необходимых для устранения препятствий рассмотрения дела судом, суд пришел к выводу, что никакая иная мера пресечения, кроме заключения под стражу, не может гарантировать надлежащий ход уголовного судопроизводства и продлил срок содержания обвиняемого П. под стражей (дело N 22-307/2017).

24 мая 2017 года в Лабытнангский городской суд поступило уголовное дело по обвинению К. в совершении преступлений, предусмотренных п. "а" ч. 3 ст. 158, п. "г" ч. 4 ст. 228.1, п. "а" ч. 3 ст. 111, пп. "г", "з" ч. 2 ст. 112, ч. 2 ст. 228 УК РФ.

26 мая 2017 года по постановлению Лабытнангского городского суда в порядке ст. 255 УПК РФ срок содержания К. под стражей продлён на 6 месяцев со дня поступления уголовного дела в суд, то есть до 24 ноября 2017 года.

22 июня 2017 года городским судом принято решение о возвращении уголовного дела прокурору, срок содержания под стражей установлен до 1 августа 2017 года.

Суд Ямало-Ненецкого автономного округа в апелляционном постановлении от 13 июля 2017 года согласился с решением городского суда. Как указал суд апелляционной инстанции, в соответствии с ч. 3 ст. 237 УПК РФ, при возвращении уголовного дела прокурору судья решает вопрос о мере пресечения в отношении обвиняемого. При необходимости судья продлевает срок содержания обвиняемого под стражей для производства следственных и иных процессуальных действий с учетом сроков, предусмотренных ст. 109 УПК РФ.

Решение суда первой инстанции о продлении срока содержания под стражей К. мотивировано и основано на конкретных фактических обстоятельствах, указанных в судебном решении. В частности, суд сослался на характеристики обвиняемого и его многочисленные судимости, как обоснование разумности угрозы продолжения им преступной деятельности.

Суд в полной мере выполнил требования ст. ст. 97, 99, 109 и 237 УПК РФ, учёл тяжесть обвинения, сведения о личности обвиняемого, состояние его здоровья в совокупности с обстоятельствами уголовного дела и сохраняющейся актуальностью оснований для продления срока содержания под стражей.

С учетом того, что по данному уголовному делу на стадии предварительного расследования мера пресечения была избрана 1 февраля 2017 года, положения ст. 109 УПК РФ, в части определения предельного срока содержания под стражей, не нарушены (дело N 22к-596/2017).

6. Процессуальные вопросы

Поданные в порядке ч. 11 ст. 108, ч. 8 ст. 109 УПК РФ апелляционные жалобы на постановления судьи об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу или о продлении срока действия данной меры пресечения и об отказе в этом с соответствующими материалами должны незамедлительно направляться судом, принявшим обжалуемое решение, в суд апелляционной инстанции.

2 октября 2017 года Новоуренгойским городским судом было рассмотрено ходатайство следователя о продлении срока содержания под стражей Ц. Ходатайство было удовлетворено, срок содержания продлён на 1 месяц - до 3 ноября 2017 года включительно.

13 октября 2017 года, в Новоуренгойский городской суд поступила апелляционная жалоба защитника Ш. на указанное постановление. Жалоба подана без пропуска срока с учётом даты сдачи в почтовое отделение.

Однако, как установил суд апелляционной инстанции, в связи с недостатками в организации работы Новоуренгойского городского суда, дело с апелляционной жалобой поступило в суд Ямало-Ненецкого автономного округа лишь 24 ноября 2017 года, то есть по истечении более полутора месяцев со дня принятия решения о продлении срока содержания обвиняемого под стражей и более чем через 20 дней после истечения срока, на который была продлена мера пресечения (3 ноября 2017 года). Фактически обвиняемый содержался под стражей, будучи лишённым возможности обжаловать судебное решение в период его действия.

Суд апелляционной инстанции не оставил данное нарушение прав обвиняемого без внимания, напомнив, что положениями ч. 11 ст. 108, ч. 8 ст. 109 УПК РФ предусмотрен порядок обжалования постановления судьи об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу. Установленные данными нормами сокращённые сроки обжалования направлены на обеспечение возможности скорейшей судебной проверки решений, ограничивающих одно из важнейших прав человека - право на свободу. Исполнению указанного требования закона должна быть подчинена и организация делопроизводства в судах всех уровней, в том числе районном суде. После поступление жалобы на решения об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, с учетом требований закона об извещении о ней сторон, жалобу следует незамедлительно направлять вместе с соответствующими материалами для апелляционного рассмотрения, принимать все меры для её своевременного рассмотрения судом апелляционной инстанции (п. 52 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2013 года N 41) (дело N 22-1018/2017).

Решение об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу может быть принято в отсутствии обвиняемого лишь в исключительных случаях.

Постановлением Шурышкарского районного суда от 3 мая 2017 года обоснованно отказано в рассмотрении ходатайства следователя об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении О., подозреваемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 158 УК РФ. Сославшись на положения ч.ч. 4 и 5 ст. 108 УПК РФ, согласно которым вопрос об избрании заключения под стражу в качестве меры пресечения рассматривается судом в судебном заседании с обязательным участием подозреваемого, обвиняемого, за исключением случаев, когда обвиняемый объявлен в международный розыск, суд указал о невозможности рассмотрения ходатайства ввиду не обеспечения следователем явки подозреваемого О. в судебное заседание.

Напротив, Салехардским городским судом 21 апреля 2017 года обоснованно было рассмотрено ходатайство следователя об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении У., гражданина Республики Молдова, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ, скрывшегося и объявленного в международный розыск.

Принимая решение о рассмотрении вопроса о мере пресечения в отсутствии обвиняемого, суд учел положения ч. 5 ст. 108 УПК РФ, имеющиеся в материалах дела данные о том, что 4 февраля 2017 года в отношении У. было возбуждено уголовное дело, однако 11 февраля 2017 года У. покинул территорию Российской Федерации, зная о его уголовном преследовании, в связи с чем обоснованно был объявлен в международный розыск.

IV. Частные постановления *(3)

В 2017 году судами Ямало-Ненецкого автономного округа было вынесено 12 частных постановлений по результатам рассмотрения ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и продления сроков её действия. Это равно показателю 2016 года, когда было вынесено также 12 частных постановлений.

Основаниями для вынесения частных постановлений явились:

- факты нарушений установленного ч. 8 ст. 109 УПК РФ срока предоставления в суд ходатайств о продлении сроков содержания обвиняемых под стражей - в двух случаях;

- в 6-ти случаях ненадлежащая организация предварительного расследования, что на два постановления меньше аналогичного показателя предыдущего года;

- несвоевременное направление апелляционной жалобы на постановление о продлении срока содержания под стражей в суд апелляционной инстанции явилось основанием для вынесения частного постановления в одном случае;

- трижды выносились частные постановления в связи с неявкой прокурора в судебное заседание суда первой инстанции, что явилось особенностью 2017 года. При этом все случаи неявки прокуроров имели место в Пуровском районном суде, а все частные постановления были вынесены судом апелляционной инстанции.

Основания, указанные в пилотном постановлении Европейского Суда по правам человека по делу "Ананьев и другие против Российской Федерации", судами не учитывались и на данное постановление суды не ссылались.

Вместе с тем, как следует из представленной судами информации, не во всех случаях выявленные нарушения были оценены судами как достаточное основание для отказа в удовлетворении соответствующих ходатайств.

В адрес судов первой инстанции было вынесено одно частное постановление (частных постановлений в 2016 году не выносилось).

V. Обобщая статистические данные и вышеизложенные ошибки в правоприменительной деятельности, президиум считает необходимым обратить внимание судов на следующие проблемные ситуации

1. При рассмотрении материалов, связанных с применением меры пресечения в виде заключения под стражу, следует руководствоваться нормами Конституции Российской Федерации, Конвенции о защите прав человека и основных свобод, Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, Федерального закона "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений".

Также необходимо учитывать разъяснения, изложенные в постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2013 года N 41 "О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога", от 27 июня 2013 года N 21 "О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и Протоколов к ней", от 31 октября 1995 года N 8 "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия", от 10 октября 2003 года N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации", решения Европейского Суда по защите прав человека, практику Верховного Суда Российской Федерации и суда Ямало-Ненецкого автономного округа по данному направлению.

2. Суды в каждом случае должны проверять обоснованность подозрения в причастности лица к совершенному преступлению, не входя в обсуждение вопросов доказанности вины в совершении преступления и юридической квалификации содеянного.

При этом необходимо учитывать, что в ряде случаев мера пресечения в виде заключения под стражу может быть избрана только при наличии исключительных обстоятельств, предусмотренных ч. 1 ст. 108 УПК РФ:

- в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до трех лет (ч. 1 ст. 108 УПК РФ).

- в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных статьями 159 - 159.6, 160, 165, если эти преступления совершены в сфере предпринимательской деятельности, а также статьями 171 - 174, 174.1, 176 - 178, 180 - 183, 185 - 185.4, 190 - 1992 УК РФ, при отсутствии обстоятельств, указанных в пунктах 1 - 4 части первой ст. 108 УПК РФ (ч. 11 ст. 108 УПК РФ).

- в отношении несовершеннолетнего, обвиняемого в совершении преступления средней тяжести (ч. 2 ст. 108 УПК РФ).

Кроме того, не может быть помещён под стражу несовершеннолетний в возрасте до 16 лет, обвиняемый в совершении преступления средней тяжести впервые (ч. 6 ст. 88), а так же остальные несовершеннолетние, совершившие преступления небольшой тяжести (ч. 2 ст. 108 УПК РФ).

3. Решение о применении меры пресечения в виде заключения под стражу может быть принято только при наличии оснований, предусмотренных ст. 97 УПК РФ.

4. Судам следует давать полную и всестороннюю оценку как доводам стороны обвинения о необходимости избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, так и соответствующим возражениям стороны защиты.

В судебных актах в обязательном порядке должен обсуждаться вопрос о возможности применения иной более мягкой меры пресечения, независимо от наличия об этом ходатайств участников уголовного судопроизводства.

5. Рассматривая ходатайства органов предварительного следствия о помещении несовершеннолетнего под стражу, во всех ситуациях следует обсуждать возможность применения альтернативной меры пресечения - передачи под присмотр (ст. 105 УПК РФ).

О месте и времени судебных заседаний должны извещаться законные представители несовершеннолетних.

6. При разрешении вопросов о продлении сроков содержания под стражей суды обязаны выяснять причины, по которым предварительное следствие не было завершено в установленный срок. Следует исходить из того, что правоохранительные органы обязаны проявлять особое усердие в расследовании таких уголовных дел.

Результаты проведенного при подготовке настоящего обобщения исследования указывают на то, что в подавляющем большинстве случаев суды не уделяют должного внимания рассматриваемому вопросу, соглашаясь с мнением следственных органов о необходимости продления сроков содержания под стражей.

Кроме того, судами первой инстанции редко используется предусмотренное ч. 4 ст. 29 УПК РФ полномочие по вынесению частных постановлений по фактам волокиты в расследовании уголовных дел.

7. Материалы о применении меры пресечения в виде заключения под стражу рассматриваются с личным участием обвиняемых. Исключения из этого правила установлены ч. 5 ст. 108 УПК РФ и ч. 13 ст. 109 УПК РФ.

В порядке ч. 13 ст. 109 УПК РФ не допускается заочное рассмотрение ходатайств органов предварительного расследования в тех ситуациях, когда невозможность доставления обвиняемого в зал судебного заседания обусловлена небрежным отношением следователей к исполнению служебных обязанностей.

8. На основании ст. 11 УПК РФ от судов требуется разъяснять участникам судебных заседаний их процессуальные права, обязанности и ответственность и обеспечивать возможность осуществления этих прав, в том числе и прежде всего, права на защиту.

11. Принцип правовой определённости не допускает помещать обвиняемых под стражу бессрочно либо на неконкретизированный период времени.

По этой причине в каждом судебном акте о применении меры пресечения в виде заключения под стражу суды обязаны точно указать срок помещения лица под стражу и конечную дату действия данной меры пресечения.

ГАРАНТ:

Нумерация пунктов приводится в соответствии с источником

11. Рекомендовать судам изучить (в том числе повторно)

- указанные в настоящем обобщении акты Конституционного Суда РФ, Европейского Суда по правам человека, Пленума Верховного Суда РФ, осуществлять постоянный мониторинг судебной практики названных национальных и международного судебных органов по вопросам избрания меры пресечения в виде заключения под стражу и продления сроков её действия;

- ранее направлявшиеся в суды и имеющиеся на сайте суда Ямало-Ненецкого автономного округа аналогичные Обзоры судебной практики за 2014 - 2016 годы, актуальность которых не утрачена, так как указанные в них ошибки являются типичными.

*(1) Здесь речь идет о домашнем аресте и залоге как альтернативных мерах пресечения, примененных при рассмотрении судами первой инстанции ходатайств об избрании (продлении) меры пресечения в виде заключения под стражей

*(2) Суд в обоснование принятого решения так же указал, что 3 июля 2017 года, то есть спустя более года после возбуждения уголовного дела, в адрес К. следователем было направлено извещение о намерении предъявить обвинение также в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 201 УК РФ. Однако сведений о получении данного извещения К., остававшемуся все это время в статусе подозреваемого и, по всей видимости, на тот момент уже скрывшегося за границей, в постановлении не приведено. Постановление в апелляционном порядке не обжаловалось

*(3) Статистический учет количества частных постановлений, вынесенных судами при рассмотрении исследуемой категории дел не ведётся. Приведены сведения, полученные исключительно из частных постановлений, представленных судами

Судебная коллегия по уголовным делам суда Ямало-Ненецкого автономного округа