Гражданско-правовой принцип эквивалентности как выражение принципа справедливости (Ю.В. Романец, "Законодательство", N 5, 6, май, июнь 2012 г.)

Гражданско-правовой принцип эквивалентности как выражение принципа справедливости

1. Общая характеристика принципа справедливости

Справедливость как нравственно должное отношение к человеку

Справедливость - это добродетель, выражающаяся в нравственно должном отношении к человеку, т.е. в таком отношении, которое соответствует его нравственному достоинству и служит духовно-нравственной пользе. Существуют два вида человеческих качеств, значимых для формирования справедливого отношения: общие (отражающие духовно-нравственную ценность любого человека и потому единые для всех людей) и индивидуальные.

Общие качества выражают определенный минимум нравственного достоинства, присущий любому человеку. "Человеческое достоинство каждого лица, или его свойство быть нравственным существом, вовсе не зависит ни от его природных качеств, ни от его полезности: этими качествами и этою полезностью может определяться внешнее положение человека в обществе, относительная оценка его другими лицами, но никак не его собственное значение и человеческие права"*(1). Единое для всех людей нравственное достоинство проявляется прежде всего в естественных правах, отражающих значение человека как высшего существа, предназначенного для вечной жизни, и дающих возможности для нравственного совершенствования. Они принадлежат человеку от рождения и не зависят от чьего-либо усмотрения.

Одним из фундаментальных естественных прав является право на достойное существование, сформулированное русскими мыслителями П.И. Новгородцевым и В.С. Соловьевым. Человек должен быть освобожден от гнета таких условий жизни, которые убивают его физически и нравственно. В каждом обществе есть свой уровень жизни, который считается нормой, и есть свой предел, за которым начинается недопустимая крайность*(2). Однако важно, чтобы уровень реализации права на достойное существование в максимальной степени соответствовал реальным возможностям конкретного государства. Право на достойное существование охватывает, в частности, права на отдых, образование, жилище, социальное обеспечение, справедливую оплату труда, охрану здоровья и медицинскую помощь.

Нравственное достоинство любого человека исключает корыстное отношение к нему как к средству достижения эгоистических целей*(3): человек не должен быть объектом злоупотреблений, средством, за счет которого другие люди получают необоснованные выгоды и преимущества. Использование человека как средства для злоупотребления противоречит принципу справедливости.

Все люди обладают равным нравственным достоинством, обусловленным самой природой человеческой личности. Тем не менее двух одинаковых людей не было и не будет: каждый имеет свой неповторимый духовный, душевный и телесный облик*(4). Многие индивидуальные характеристики имеют значение для формирования нравственно-должного отношения, поскольку либо отражают личное нравственное достоинство человека, либо влияют на его нравственное совершенствование. Справедливость требует максимально полного учета таких качеств. Это - та справедливость, которую Сократ выразил в формуле "каждому - свое".

Справедливость как нравственно обоснованное равновесие

1. Естественные права, обязанности и запреты, закрепленные законом, формируют естественно-правовой статус человека. В конкретных правоотношениях происходит взаимодействие прав, обязанностей и запретов, принадлежащих разным лицам. Поэтому естественно-правовой статус определенного человека - категория не абстрактная, а конкретно взаимосвязанная со статусом других субъектов.

Во многих правоотношениях для исключения противоречий между статусами достаточно их гармонизации с такими нравственными началами, как недопустимость нарушения духовных ценностей, норм естественной морали и прав других людей. Однако в большинстве случаев невозможно наделить человека абстрактно-идеальной совокупностью прав, потому что они неизбежно вступят в противоречие с такой же абстрактно-идеальной совокупностью прав другого лица. Поэтому объективной потребностью нормального существования общества и каждого его члена является справедливое уравновешивание естественных прав. В.С. Соловьев писал: "Задача права - обеспечить равную пользу для всех членов общества, то есть справедливость. Поскольку частные интересы беспредельны и противоречат друг другу, право не в состоянии реализовать полностью каждый частный интерес, оно может только справедливо заботиться об общей границе этих интересов, об одинаковой пользе для них. Право устанавливает пределы осуществления частных интересов и запрещает переходить эти пределы. Забота права не в том, чтобы каждый достигал своих частных целей, а лишь в том, чтобы, стремясь к этому, он не нарушал равновесия с выгодами других"*(5). Только при таком подходе право может обеспечивать благо каждого человека, а это именно та цель, ради которой оно существует. Игнорирование нравственно обоснованного интереса одного человека ради пользы других людей нарушает справедливое равновесие.

Субъекты правоотношения - это своего рода сообщающиеся сосуды. Подобно тому как уровень жидкости в сообщающихся сосудах уравновешивается действием физического закона, справедливый баланс естественных прав, обязанностей и запретов должен обеспечиваться юридическим законом. Главной задачей юридической организации жизни общества является обеспечение нравственного достоинства каждого человека. Если представить общество в виде системы сообщающихся сосудов, олицетворяющих субъектов правоотношений, то необходимо так организовать юридическую связь между ними, чтобы уровень нравственно должного отношения в каждом из них был одинаковым. Иными словами, целью права является формирование для каждого вида правоотношений такой совокупности прав, обязанностей и запретов, взаимодействие которых обеспечивает нравственно должное отношение ко всем его участникам. О справедливом равновесии можно говорить лишь в том случае, когда правовое положение каждого человека является максимально справедливым (или когда несправедливость положения каждого сведена к минимуму), т.е. когда каждому субъекту обеспечивается нравственно должное отношение, выражающееся в соблюдении общего и индивидуально "наработанного" нравственного достоинства и способствующее духовно-нравственному совершенствованию.

Справедливое равновесие не тождественно юридическому равенству. Справедливость - это равновесие естественно-правовых статусов, в то время как равенство (или неравенство) в объеме юридических прав, обязанностей и запретов является лишь средством для реализации справедливого равновесия. Обеспечение такого равновесия во многих случаях невозможно без установления юридического неравенства. Предоставление дополнительных прав одному субъекту и соответственно обременение дополнительными обязанностями и ответственностью его контрагента может быть необходимо для выравнивания их естественно-правовых статусов.

Принцип справедливого равновесия имеет глубокие духовные корни. Источником справедливого отношения к человеку может быть только любовь к нему. Желание добра служит основой для наделения человека естественными правами. Уравновешивание естественных прав также проистекает из любви к людям. Заповедь любви предписывает любить всех в равной степени. Одних любить, а других ненавидеть - есть несовершенство, совершенство же состоит в том, чтобы любить всех*(6). Любовь не может быть выборочной, поэтому наделение правами одного за счет ущемления прав другого противоречит главной христианской заповеди.

2. Поскольку гражданские правоотношения представляют собой отношения между равными, имущественно обособленными и самостоятельными лицами, справедливое равновесие в контексте гражданского права означает прежде всего нравственно обоснованное равновесие естественно-правовых статусов субъектов одного правоотношения. В связи с этим справедливость гражданско-правового регулирования предполагает такую гармонизацию прав, обязанностей и запретов, которая обеспечивает контрагентам возможность извлекать из него равную выгоду и не допускает необоснованного перераспределения благ.

Кроме того, гражданские правоотношения - это главным образом имущественные отношения, поэтому применительно к гражданскому праву следует говорить о справедливом имущественном равновесии. В контексте имущественных отношений справедливость представляет собой прежде всего нравственно обоснованное равновесие имущественных выгод и обременений.

2. Эквивалентность как одна из форм справедливого имущественного равновесия

Понятие эквивалентности

Как правило, справедливое имущественное равновесие обеспечивается путем соблюдения эквивалентности, которая выражается в получении встречного предоставления, соответствующего ценности утрачиваемого блага. Иначе говоря, каждый должен отдать такую же ценность, какую сам получил (или которой незаконно лишил другого). Закон эквивалентности - это своего рода физический закон сохранения энергии применительно к социальной сфере имущественного обмена: лишение человека материального блага должно равноценно восполняться.

Во-первых, эквивалентность означает, что в возмездных регулятивных отношениях следует оплачивать только реально предоставленное благо, а в охранительных правоотношениях возмещать только причиненный ущерб*(7). Этот тезис, несмотря на очевидность, не всегда последовательно реализуется на практике. Так, согласно ст. 36 Жилищного кодекса РФ собственникам помещений в многоквартирном доме принадлежат на праве общей долевой собственности помещения, не являющиеся частями квартир и предназначенные для обслуживания более одного помещения в данном доме (межквартирные лестничные площадки, лестницы, лифты и т.д.). Доля собственника квартиры в праве общей собственности на общее имущество пропорциональна размеру квартиры (ст. 37 ЖК РФ). В соответствии со ст. 39 ЖК РФ собственники квартир обязаны нести бремя расходов на содержание общего имущества; доля этих расходов определяется долей в праве общей собственности на общее имущество.

Перечисленные нормы соответствуют ст. 249 Гражданского кодекса РФ. Однако их толкование не всегда отвечает принципу эквивалентности. Так, правоприменительной практике известны случаи, когда управляющие компании требовали платы за пользование лифтом от жильцов подъезда, в котором лифт отсутствует, формально ссылаясь на то, что в другом подъезде этого дома имеется лифт, являющийся общей собственностью всех жильцов дома, следовательно, все жильцы обязаны нести расходы на его содержание. Таким образом, людей обязывали оплачивать то благо, которого они не получали.

Во-вторых, эквивалентность предполагает равноценность взаимного имущественного предоставления (или возмещения). Справедливо, когда покупатель платит за вещь ее рыночную цену; лицо, потерпевшее имущественный ущерб, получает возмещение, соответствующее сумме ущерба, а на причинителя вреда возлагается обязанность возместить его в полном объеме.

Экономические понятия, значимые для определения эквивалентности

Оценка эквивалентности товарно-денежного обмена основывается на определенных экономических критериях, позволяющих сопоставить ценность обмениваемых благ. Главными из них являются стоимость и цена.

Под стоимостью товара в классической политической экономии понимаются затраты труда, необходимые для его производства. Стоимость может быть рыночной и индивидуальной. Рыночная стоимость - это, с одной стороны, средняя стоимость товаров, произведенных в данной сфере производства, а с другой стороны, индивидуальная стоимость товаров, которые производятся при средних условиях данной сферы и которые составляют значительную массу продуктов последней. Индивидуальная стоимость товара, произведенного конкретным производителем, выражает затраты труда именно этого производителя. Индивидуальная стоимость товара может быть ниже его рыночной стоимости (когда для его производства требуется меньше рабочего времени, чем выражает рыночная стоимость), выше нее или равняться ей*(8).

Цена есть денежное выражение овеществленного в товаре труда, или, иначе говоря, стоимость товара, выраженная в деньгах. Каким бы образом ни устанавливались и ни регулировались первоначально цены различных товаров по отношению друг к другу, движение их подчиняется закону стоимости: когда уменьшается рабочее время, необходимое для производства товара, падают и цены; когда оно увеличивается, при прочих равных условиях повышаются и цены*(9). Таким образом, цена товара предопределяется прежде всего его рыночной стоимостью.

Однако на формирование цены влияют и иные факторы, обусловливающие ее отклонение от стоимости. "В меновом отношении может выразиться как величина стоимости товара, так и тот плюс или минус по сравнению с ней, которым сопровождается отчуждение товара при данных условиях. Следовательно, возможность количественного несовпадения цены с величиной стоимости ... заключена уже в самой форме цены"*(10). Рыночная цена - это цена, сформировавшаяся на рынке под влиянием соотношения спроса и предложения. Она может совпадать или не совпадать с рыночной стоимостью.

Эквивалентность абсолютная и относительная

1. Поскольку количество труда, затрачиваемого на производство товара (рыночная стоимость), является главным эквивалентом, позволяющим сравнивать товары в процессе обмена, об эквивалентности в чистом виде - абсолютной эквивалентности - можно говорить в том случае, когда вещь определенной рыночной стоимости обменивается на вещь такой же стоимости или когда за товар определенной стоимости платится денежная сумма, за которую можно купить товар такой же рыночной стоимости, иначе говоря, когда цена товара соответствует его рыночной стоимости.

Для того чтобы товар был продан по цене, соответствующей его рыночной стоимости, т.е. в соответствии с количеством содержащегося в нем общественно необходимого труда, все количество общественного труда, употребленного на производство всей массы данного вида товаров, должно соответствовать величине общественной потребности в них, т.е. платежеспособной общественной потребности*(11).

Стремление к абсолютной эквивалентности представляет собой объективный закон функционирования любой здоровой экономической системы. Однако в различных типах экономического устройства этот закон реализуется посредством различных механизмов, обеспечивающих оптимальный баланс спроса и предложения и, следовательно, абсолютную эквивалентность товарно-денежных отношений. Так, в плановой экономике государство стремится обеспечить производство товаров в количестве, соответствующем их общественной потребности, и централизованно устанавливает цены, соответствующие их рыночной стоимости. В рыночной экономике абсолютная эквивалентность обеспечивается посредством рыночных механизмов: колебание рыночных цен, отражающее колебание спроса и предложения, в условиях здоровой конкуренции регулирует перераспределение капиталов и выравнивание спроса и предложения таким образом, чтобы цены товаров соответствовали их стоимости.

Объективный экономический закон стремления к абсолютной эквивалентности является проявлением нравственного закона, запрещающего обогащаться за чужой счет. Организация экономических отношений на основе нравственного порядка способствует прогрессу, а хозяйственная жизнь, основанная на безнравственных принципах, приводит к глубоким потрясениям. Сам факт экономических бедствий свидетельствует о том, что экономические отношения не связаны как должно с началом добра, не организованы нравственно*(12).

2. Несмотря на то что именно абсолютная эквивалентность в наибольшей степени способствует утверждению справедливого имущественного равновесия, рыночная экономика не может существовать исключительно на началах абсолютной эквивалентности. В рыночной экономике абсолютно эквивалентная цена устанавливается посредством рыночных механизмов, основанных на соотношении спроса и предложения. Здесь формирование абсолютно эквивалентных цен является целью, а отступление от них - средством ее достижения. Учитывая то, что наличие рыночных цен, формируемых под влиянием соотношения спроса и предложения и не совпадающих с рыночной стоимостью товаров, является неизбежным следствием рыночных условий хозяйствования, следует признать, что в имущественных отношениях допустима не только абсолютная, но и относительная эквивалентность.

В отличие от абсолютно эквивалентной цены, соответствующей рыночной стоимости товара, относительно эквивалентная цена - это рыночная цена, сформированная под влиянием соотношения спроса и предложения.

Согласно п. 4 ст. 40 Налогового кодекса РФ рыночной ценой товара признается цена, сложившаяся при взаимодействии спроса и предложения на рынке идентичных или однородных товаров в сопоставимых экономических (коммерческих) условиях. В гражданском законодательстве для обозначения относительно эквивалентной (рыночной) цены используются различные понятия. В пункте 3 ст. 424 ГК РФ сказано, что в случаях, когда в возмездном договоре цена не предусмотрена и не может быть определена исходя из его условий, исполнение договора должно быть оплачено по цене, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за аналогичные товары, работы или услуги. Для обозначения цены, установленной по правилам п. 3 ст. 424 ГК РФ, применяется термин "обычная цена".

Во многих нормативно-правовых актах для обозначения рыночной цены используется понятие действительной стоимости (ст. 93, 344, 945, 947, 1105 ГК РФ; ст. 14, 23, 25, 26, 29 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью"; ст. 259, 301 Кодекса торгового мореплавания РФ; ст. 120 Устава железнодорожного транспорта РФ). По смыслу норм Федерального закона "Об оценочной деятельности в Российской Федерации" термины "действительная стоимость" и "рыночная стоимость" являются тождественными, а под рыночной стоимостью понимается наиболее вероятная цена, по которой объект может быть отчужден на открытом рынке в условиях конкуренции, когда стороны сделки действуют разумно, а на цене не отражаются какие-либо чрезвычайные обстоятельства (ст. 3, 7)*(13).

Ограничения отступления от абсолютной эквивалентности

Поскольку относительная эквивалентность выражает ограниченную справедливость имущественного равновесия, отступление от абсолютной эквивалентности допустимо лишь при определенных условиях.

Во-первых, относительно эквивалентный обмен оправдан лишь постольку, поскольку является неизбежным рыночным средством утверждения абсолютно эквивалентного обмена, т.е. когда применение относительно эквивалентных цен способствует выравниванию спроса и предложения. Эффективное рыночное саморегулирование возможно только в условиях соперничества хозяйствующих субъектов. Конкуренция - это объективно необходимый регулятор рыночной экономики, основанной на свободном предпринимательстве. Относительно эквивалентная цена является справедливой, если она является действительно рыночной, т.е. сформированной под воздействием рыночных механизмов в условиях здоровой конкуренции. Если отклонение цены от рыночной стоимости обусловлено не соотношением спроса и предложения, а стремлением монополиста использовать отсутствие конкуренции для своего обогащения, то такое отступление от абсолютной эквивалентности не имеет нравственно-экономического обоснования и поэтому должно законодательно пресекаться.

Для того чтобы в рыночной экономике устанавливались справедливые цены, государство должно поддерживать здоровую конкуренцию между хозяйствующими субъектами, пресекая монополизм, и законодательно контролировать цены в тех сферах экономики, где монополизм неизбежен. Действующее российское законодательство (в частности, Федеральный закон "О защите конкуренции") предусматривает определенные ограничения для лиц, занимающих доминирующее положение на рынке. Так, субъекту, положение которого признано доминирующим, запрещаются действия, результатом которых являются недопущение, ограничение, устранение конкуренции или ущемление интересов других лиц, в частности:

1) установление, поддержание монопольно высокой или монопольно низкой цены товара;

2) изъятие товара из обращения, если результатом такого изъятия явилось повышение цены товара;

3) экономически или технологически не обоснованные сокращение или прекращение производства товара;

4) экономически, технологически и иным образом не обоснованное установление различных цен (тарифов) на один и тот же товар;

5) создание дискриминационных условий;

6) создание препятствий другим хозяйствующим субъектам, желающим получить доступ на товарный рынок или уйти с него.

Оценивая соотношение спроса и предложения как фактор, оправдывающий отступление от абсолютно эквивалентной цены, необходимо отличать рыночное соотношение спроса и предложения от индивидуального. Первое предопределяется общеэкономической ситуацией на рынке соответствующих товаров и, как правило, способствует утверждению абсолютной эквивалентности. Индивидуальное соотношение спроса и предложения может как совпадать с рыночным, так и отличаться от него. Соотношение спроса и предложения в контексте конкретной сделки, отражающее общерыночную ситуацию, формирует цену, близкую к среднерыночной; такую цену следует признать справедливой и эквивалентной. Однако если соотношение спроса и предложения в рамках конкретной сделки формируется под влиянием индивидуальных факторов, искажающих общерыночное соотношение, что приводит к установлению договорной цены, явно не соответствующей рыночной, то такую цену нельзя считать относительно эквивалентной. В отличие от рыночного соотношения спроса и предложения, способствующего утверждению абсолютной эквивалентности, такое индивидуальное соотношение спроса и предложения представляет собой лишь эксплуатацию нужды, несчастья и иных тяжелых обстоятельств, вынуждающих одного из контрагентов заключать сделку на явно не рыночных условиях.

Рыночный механизм формирования справедливых цен не работает в условиях чрезвычайных обстоятельств. В таких ситуациях может возникать повышенный спрос на товары первой необходимости (например, в зоне стихийного бедствия остродефицитными могут стать питьевая вода, продовольствие, одежда и т.д.). Несмотря на то что, казалось бы, высокая цена на них обусловливается соотношением спроса и предложения, такое отступление от абсолютной эквивалентности не имеет "здорового" рыночного происхождения. В чрезвычайных условиях рыночные механизмы не работают, рынок по определению не успевает отреагировать на повышенный спрос. Поэтому подчинение оборота таких товаров закону соотношения спроса и предложения не может быть обосновано ни нравственно, ни экономически.

Во-вторых, относительная эквивалентность, являющаяся рыночным средством формирования абсолютно эквивалентного обмена, допустима, если она не противоречит нравственным канонам. Организация экономической жизни в соответствии с экономическими законами приемлема лишь постольку, поскольку это не приводит к нарушению нравственных законов.

Существуют социально значимые товары и услуги, которые должны быть доступны каждому человеку в любых условиях независимо от его материального достатка. Спрос на товары и услуги первой необходимости всегда значительный. Если "отпустить" цены на них в свободное "рыночное плавание", то повышение цен под влиянием повышенного спроса лишит многих людей возможности достойного существования. Между тем нравственная организация экономических отношений предполагает такую хозяйственную организацию, при которой за всеми признается право на необходимые средства для достойного человеческого существования. Определяя круг таких товаров и услуг, необходимо исходить из того, что каждый человек должен быть обеспечен: 1) пищей, одеждой, жильем, медицинским и социальным обслуживанием, образованием и т.д.; 2) достаточным физическим отдыхом; 3) досугом для духовного совершенствования*(14).

В-третьих, относительная эквивалентность неприемлема в тех случаях, когда она порождает конкуренцию, отрицательно влияющую на качество социально значимых товаров (например, неограниченное соперничество в продаже медикаментов может привести к тому, что некоторые торговцы будут продавать их дешевле, но худшего качества, что может причинить вред здоровью людей)*(15).

Если свободное рыночное ценообразование невозможно или этически неприемлемо, государство обязано формировать эквивалентные (экономически обоснованные) цены в нормативно-правовом порядке*(16). Согласно п. 1 ст. 424 ГК РФ в предусмотренных законом случаях должны применяться цены, устанавливаемые или регулируемые уполномоченными на то государственными органами. Например, в соответствии с п. 2 ст. 157 ЖК РФ размер платы за коммунальные услуги рассчитывается по тарифам, устанавливаемым органами государственной власти субъектов Российской Федерации в порядке, установленном федеральным законом; принципы и методы государственного регулирования цен в электроэнергетике предусмотрены ст. 23 Федерального закона "Об электроэнергетике"; тарифы на услуги общедоступной электросвязи и общедоступной почтовой связи подлежат государственному регулированию в соответствии с законодательством России о естественных монополиях, перечень таких услуг и порядок их регулирования устанавливается Правительством РФ (ст. 28 Федерального закона "О связи").

Контроль за соблюдением относительной эквивалентности

1. Идея о контроле за рыночным ценообразованием не является общепризнанной в юридической науке. Аргументы "против" в сфокусированном виде сформулировал И.А. Покровский. Обоснованно исходя из того, что контроль за относительной эквивалентностью в спорных ситуациях может осуществляться только судом, он писал, что подчинение всякой сделки судебному контролю с точки зрения эквивалентности обмениваемых благ возлагает на судью небывалую задачу: кроме своих юридических функций, он должен нести на себе функции экономические; кроме юриста, он должен стать универсальным знатоком всего товарообмена. Однако наибольшая опасность подобного решения, по мнению И.А. Покровского, заключается в том, что вся экономическая жизнь ставится под судебный контроль, в результате чего все берутся под подозрение и в любой момент каждый может быть подвергнут своеобразному судебному обыску. Наконец, это будет способствовать развитию сутяжничества и волокиты: достаточно всякому должнику заявить о чрезмерности имущественных выгод, и дело пойдет гулять по судебным инстанциям на долгие годы*(17).

Представляется, что данные аргументы не опровергают необходимости судебного контроля за рыночной эквивалентностью. Во-первых, поскольку соблюдение эквивалентного начала является важнейшим условием справедливости имущественных отношений, утверждение эквивалентности должно быть безусловной целью юридического регулирования. Отказ от нее равносилен отвержению нравственного предназначения права. Во-вторых, достижение указанной цели представляет собой вполне реальную практическую задачу, отнюдь не требующую от судей экономического всеведения. Пресекаться должна явная неэквивалентность, для оценки которой в большинстве случаев судье совсем не обязательно обладать глубокими экономическими познаниями. Любой судья, имеющий опыт рассмотрения хозяйственных споров, подтвердит, что оценка сделки на предмет ее эквивалентности не представляет сложностей. В трудных же случаях закон предоставляет судье право учесть мнение эксперта или специалиста. В-третьих, судебный контроль за эквивалентностью имущественных отношений не имеет ничего общего с тотальным надзором за экономической жизнью. Суды должны контролировать справедливость применяемых цен, и бояться такого "судебного обыска" следует лишь недобросовестным субъектам. Наконец, в-четвертых, опасения относительно сутяжничества и волокиты представляются преувеличенными. Недобросовестное стремление измотать контрагента судебными тяжбами может эффективно пресекаться процессуальными нормами о возмещении судебных расходов. Кроме того, надуманные доводы должника о нарушении эквивалентности, как правило, не осложняют и не отдаляют принятие законного итогового решения.

Важно также учитывать, что исключение судебного контроля за рыночной эквивалентностью в современном экономическом обороте, характеризующемся многочисленными злоупотреблениями, приведет к несоизмеримо большим отрицательным последствиям, чем его реализация.

2. Принципиально определившись с необходимостью контроля за соблюдением относительной эквивалентности, следует, далее, выяснить, что нужно контролировать, или, иначе говоря, в каких случаях относительную эквивалентность необходимо признавать нарушенной. Решая эту задачу, важно помнить о специфике рыночного ценообразования. Во-первых, рыночная цена - категория рамочная, ее невозможно обозначить конкретной цифрой. Во-вторых, цена сделки может отклоняться от рыночной под влиянием доброкачественных индивидуальные условий, в которых совершается товарообменная операция. В-третьих, на цену конкретной сделки влияет субъективная оценка эквивалентности. Не случайно судебная практика последовательно исходит из презумпции эквивалентности товарно-денежного обмена*(18).

Следовательно, для контроля за относительной эквивалентностью необходимо определить допустимую степень отступления от рыночной цены. Представляется, что нарушением относительной эквивалентности является крайняя несоразмерность договорной и рыночной цен, порождающая чрезмерную невыгодность сделки для одной из сторон. При этом во избежание судебного произвола понятие крайней несоразмерности необходимо уточнять, пользуясь арифметическими ориентирами. Например, римские юристы исходили из того, что о несправедливой цене следует говорить в том случае, когда договорная цена по крайней мере в два раза больше или меньше рыночной*(19). По тому же пути предлагают идти разработчики Концепции совершенствования гражданского законодательства Российской Федерации*(20).

В то же время установление конкретных математических пределов относительной эквивалентности вряд ли оправданно. Реальная жизнь гораздо богаче точных математических расчетов. Поэтому жесткая привязка юридических оценок к конкретным цифрам чревата несправедливыми судебными решениями. Если в законе будет предусмотрено, что нарушением эквивалентности является двукратное несоответствие договорной и рыночной цен, то как должен суд оценить сделку, в которой договорная цена в 1,9 раза меньше или больше среднерыночной? Признать такую цену крайне несоразмерной не позволит закон, но и вывод об ее эквивалентности будет несправедливым.

Таким образом, закон должен предусматривать приблизительные арифметические ориентиры допустимого отступления от относительной эквивалентности, предоставляя судам возможность справедливо уточнять их с учетом обстоятельств конкретного спора.

Эквивалентность как принцип гражданского права

Общая характеристика гражданско-правового принципа эквивалентности

1. Товарно-денежные отношения, регулируемые гражданским правом, основываются на равноценности обмениваемых благ, поэтому эквивалентность является определяющим признаком этих отношений. Она координирует их регулирование, предопределяя расстановку нормативно-правовых акцентов. Это свидетельствует о том, что эквивалентность является принципом гражданского права*(21).

Безусловно, эквивалентность нельзя считать универсальным признаком всех гражданских имущественных отношений, поскольку она не распространяется на безвозмездные обязательства. Однако это не препятствует определению эквивалентности как принципа гражданского права. Возмездность и эквивалентность основных видов гражданских правоотношений не исключает, а предполагает существование безвозмездных отношений; однако эти отношения вторичны и существуют только потому, что имеются возмездные отношения*(22).

Эквивалентность не указана в ст. 1 ГК РФ среди других основных начал гражданского права, но это не мешает признанию ее гражданско-правовым принципом. Как известно, принципы применяются даже тогда, когда они не воплощены в конкретной норме. Статья 6 ГК РФ допускает применение к гражданским правоотношениям в порядке аналогии права общих начал и смысла гражданского законодательства, которые как раз и выражают принципы гражданского права*(23). Судебная практика свидетельствует о том, что во многих случаях суды обосновывают свои решения принципом эквивалентности несмотря на то, что он прямо не закреплен в законе*(24).

Однако отсутствие в ГК РФ указания на принцип эквивалентности все же имеет отрицательные последствия. Не для всех юристов очевидно, что эквивалентность выражает нравственно-экономическую сущность гражданских правоотношений, и поэтому нередко сторона, заинтересованная в неэквивалентном разрешении спора, обосновывает свою позицию тем, что принцип эквивалентности не закреплен в ГК РФ. Кроме того, отсутствие в законе указания на принцип эквивалентности нередко вынуждает судей идти к справедливому решению "окольными" путями. Например, в тех случаях, когда возмездная сделка заключена предпринимателями на неэквивалентных условиях, суды обосновывают ее недействительность не нарушением принципа эквивалентности, а тем, что в противоречие закону она является по сути безвозмездной. Учитывая это, было бы целесообразно восполнить указанный законодательный пробел.

2. В гражданском праве широко используется категория возмездности, которая не тождественна понятию эквивалентности. Возмездность выражается в наличии встречного (взаимного) имущественного предоставления (ст. 423 ГК РФ). Причем возмездность остается характерным свойством отношения и тогда, когда она еле различима и встречные действия контрагентов абсолютно несоизмеримы*(25). Исключения составляют правоотношения, в которых символический характер встречного предоставления свидетельствует об их безвозмездной сущности (например, передача мелкой монеты в обмен на подаренное оружие).

Определяющими признаками возмездности являются взаимность и встречность имущественных предоставлений. Эквивалентность же характеризуется не просто взаимностью и встречностью имущественных предоставлений, а их равноценностью. Именно равноценность отличает эквивалентность от возмездности. Любое эквивалентное правоотношение возмездно, но не всякая возмездность свидетельствует об эквивалентности. Возмездность и эквивалентность соотносятся как род и вид; если пропорции обмена неравны и несоразмерны, можно говорить лишь о возмездности, но не об эквивалентности отношений*(26).

Категория возмездности имеет определенное значение для гражданского права: большинство гражданских правоотношений являются товарообменными и, следовательно, возмездными, что обусловило закрепление в п. 3 ст. 423 ГК РФ презумпции возмездности. Однако принцип эквивалентности несравненно важнее для утверждения справедливости имущественных отношений, регулируемых гражданским правом.

Особенности реализации принципа эквивалентности в отношениях с участием предпринимателей

В научной литературе высказывается точка зрения о том, что специфика предпринимательских правоотношений существенно ограничивает применение к ним принципа эквивалентности. В частности, рисковый характер предпринимательской деятельности, по мнению некоторых ученых, оправдывает неэквивалентность, возникшую вследствие явных коммерческих просчетов*(27).

Анализируя действие принципа эквивалентности в предпринимательской сфере, на мой взгляд, необходимо учитывать следующее. Рассматриваемый принцип является общим для всех гражданских правоотношений, в том числе и предпринимательских. Специфика предпринимательской деятельности может обусловливать лишь особенности реализации этого гражданско-правового начала, но никак не отступление от него. Как уже отмечалось, эквивалентность является имущественным выражением справедливого равновесия, которое должно характеризовать все сферы человеческой деятельности. Закон должен утверждать нравственность, а не разрушать ее. Следовательно, специфика предпринимательства не может обосновать юридического регулирования, противоречащего таким краеугольным нравственно-юридическим принципам, как эквивалентность. Так, высокая степень риска, характеризующего отношения с участием предпринимателей, не может оправдать неэквивалентности: использование чужой ошибки в собственных имущественных интересах является этически и юридически недопустимым в любых отношениях. Точно также эксплуатация тяжелого положения, вынуждающего контрагента продать или купить товар по явно нерыночной цене, является этически ущербной во всех правоотношениях, в том числе и предпринимательских, и поэтому должна запрещаться законом.

Рассуждения о том, что реализация принципа эквивалентности в коммерческих отношениях может разрушить экономический оборот, представляются неправильными. Принцип справедливости может разрушить нравственно больной экономический оборот, участники которого не признают нравственных ограничений и стремятся любыми способами получить выгоду за чужой счет. Но такой оборот не нужен обществу. Необходимо переломить нравственно ущербную психологию, подталкивающую к обогащению за счет ближнего. Полноценная реализация принципа эквивалентности в экономических отношениях будет вырабатывать у предпринимателя понимание того, что если у него появилась возможность заключить сделку на неэквивалентно выгодных условиях, то он имеет моральное и соответственно юридическое право совершить ее только тогда, когда она выгодна и для его контрагента.

В то же время необходимо обратить внимание на специфику предпринимательства, предопределяющую особенности реализации эквивалентности. В коммерческой деятельности задача получения прибыли часто решается не в рамках исполнения одной сделки, а в процессе реализации бизнес-стратегии, рассчитанной на более или менее значительное количество договоров. Конечный коммерческий успех нередко сопряжен с необходимостью продать товары (работы, услуги) значительно дешевле рыночной цены. В такой неэквивалентности нет ничего предосудительного. Этическая сущность эквивалентности выражается в недопустимости корыстного отношения к другому человеку, т.е. получения выгоды за счет его ущемления. Если оба контрагента получают имущественную выгоду от неэквивалентной сделки (один - в результате того, что купил дешевле или продал дороже, а другой - в результате того, что благодаря этой сделке получил возможность для прибыльного развития бизнеса), то такая формальная неравноценность обмена не свидетельствует о нарушении нравственно-юридического принципа эквивалентности.

Таким образом, необходим правовой механизм, который, с одной стороны, пресекал бы неэквивалентность в предпринимательских отношениях, а с другой стороны, не препятствовал бы заключению имущественно неравноценных сделок в тех случаях, когда такие договоры выгодны обоим контрагентам. Возможно, для достижения этой цели следует оценивать добросовестность той стороны, которая покупает товар намного дешевле (или продает его намного дороже) рыночной цены.

Гражданско-правовой принцип равенства как средство обеспечения принципа эквивалентности

Эквивалентность как выражение равенства обмениваемых стоимостей характеризует сами имущественные отношения, регулируемые гражданским правом, и предопределяет равенство их участников*(28). Таким образом, равенство контрагентов представляет собой естественное следствие эквивалентности товарно-денежных отношений. В то же время равенство сторон является важнейшей предпосылкой формирования эквивалентных правоотношений. Имущественная эквивалентность может существовать только между субъектами, воли которых равны и независимы. Не случайно гражданско-правовой принцип равенства понимается прежде всего как начало юридического регулирования, направленное на установление равенства воль субъектов правоотношения*(29).

Если стороны фактически равны между собой и ни одна из них не имеет возможности диктовать волю другой, то эквивалентность договорных отношений настраивается путем саморегулирования. Равный в отношениях с равным не сможет выторговывать себе необоснованную выгоду по сравнению с рыночной ценой, потому что на это не согласится другая сторона. Поэтому фактически равные контрагенты должны наделяться равным юридическим статусом.

Современное гражданское право исходит из того, что субъекты имущественных отношений, как правило, фактически равны между собой. Указанный подход реализован в действующем законодательстве достаточно последовательно и глубоко. Основополагающие нормы распространяются на всех субъектов в равной степени. Прежде всего, участники гражданских правоотношений наделены однопорядковой правоспособностью. Права, обязанности и ответственность контрагентов формируются, как правило, по принципу юридического равенства. Кроме того, немалое значение имеет презумпция фактического и соответственно правового равенства, отступление от которого допустимо только при наличии оснований, свидетельствующих о фактическом неравенстве.

Однако во многих случаях в силу фактического неравенства стороны располагают различными возможностями влияния на формирование ценовых условий обязательства. Иногда указанные различия достигают степени несопоставимости, когда один из контрагентов может навязывать свою волю. В условиях, когда одна из сторон практически лишена возможности участвовать в согласовании цены, рыночная эквивалентность договорной цены искажается.

В таких ситуациях равенство воль должно обеспечиваться соответствующим законодательным регулированием, юридически ограничивающим фактические возможности сильного и предоставляющим дополнительные возможности слабому. Закон должен предусматривать такие правила, которые позволяют юридическими средствами нивелировать фактическое неравенство и сделать контрагентов действительно равными партнерами. Действует простая формула: равенство воль, необходимое для утверждения эквивалентности, обеспечивается путем установления справедливого юридического неравенства, адекватно уравновешивающего фактическое неравенство.

Поскольку в имущественном обороте существует много факторов, искажающих равновесие воль и соответственно эквивалентность цены, тезис о том, что справедливость цены всегда определяется свободным соглашением*(30), верен лишь при правильном понимании свободного соглашения. Свободное соглашение возможно только тогда, когда ничто не препятствует формированию договорной цены, которая соответствует рыночной, т.е. когда такие препятствия либо отсутствуют изначально (при фактическом равенстве контрагентов), либо нейтрализованы законом.

Реализация принципа эквивалентности в отдельных институтах гражданского права

Формирование договорного условия о цене

1. Согласно общему правилу, изложенному в п. 1 ст. 424 Гражданского кодекса РФ, исполнение договора оплачивается по цене, определенной соглашением сторон, и только в предусмотренных законом случаях применяются цены, устанавливаемые или регулируемые уполномоченными государственными органами. Таким образом, законодатель исходит из того, что в большинстве правоотношений свободное согласование сторонами условия о цене является наиболее эффективным способом выявления и утверждения эквивалентной цены.

Для усиления роли договорного фактора, позволяющего контрагентам максимально полно учесть все обстоятельства, влияющие на цену, законодатель отнес условие о цене в наиболее сложных правоотношениях к числу существенных условий, без согласования которых договор считается незаключенным (ст. 432 ГК РФ). Это предусмотрено, в частности, для договора о продаже товара в кредит с условием о рассрочке платежа (п. 1 ст. 489 ГК РФ), договоров продажи недвижимости (ст. 555 ГК РФ) и предприятия (ст. 561 ГК РФ), аренды здания или сооружения (ст. 654 ГК РФ).

Однако в большинстве договоров условие о цене не является существенным. Для таких сделок в п. 3 ст. 424 ГК РФ установлена общая норма, обеспечивающая соблюдение принципа эквивалентности: в случаях, когда в возмездном договоре цена не предусмотрена и не может быть определена исходя из его условий, исполнение должно быть оплачено по цене, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за аналогичные товары, работы или услуги. В указанных правоотношениях эквивалентная цена выявляется на основе трех критериев (аналогичности предмета договора, сравнимых обстоятельств, обычности цены), позволяющих максимально учесть рыночную цену*(31).

Важно учитывать, что принцип эквивалентности договорной цены распространяется на все сделки. К сожалению, это не всегда учитывается. Например, норма о презумпции равноценности товаров, являющихся предметом договора мены (п. 1 ст. 568 ГК РФ), иногда безосновательно толкуется как положение о допустимости неэквивалентного обмена.

2. Значительный интерес представляет реализация принципа эквивалентности при формировании договорной цены с применением так называемой валютной оговорки. Согласно п. 2 ст. 317 ГК РФ в денежном обязательстве может быть предусмотрено, что оно подлежит оплате в рублях в сумме, эквивалентной определенной сумме в иностранной валюте; в этом случае подлежащая уплате в рублях сумма, как правило, определяется по официальному курсу соответствующей валюты на день платежа.

Стороны включают в договор валютную оговорку, чтобы защитить себя от неблагоприятных последствий инфляции рубля. Это условие может иметь стоимостную направленность (кредитор стремится избежать инфляционных потерь, связанных с необходимостью покупки иностранной валюты для оплаты договорного товара, приобретенного у третьего лица за соответствующую иностранную валюту) или сугубо инфляционную направленность (у кредитора нет валютных издержек, и он стремится лишь защитить причитающиеся ему денежные рублевые средства от инфляционных колебаний).

В первом варианте договорная цена, выраженная в иностранной валюте, отражает стоимость товара, так как сумма в иностранной валюте, подлежащая уплате третьим лицам, и соответственно рублевая сумма, необходимая для покупки этой валюты, формирует стоимостные издержки. В таких случаях увеличение цены в рублевом выражении соответствует принципу эквивалентности независимо от пропорций инфляционных колебаний.

При втором варианте для соблюдения принципа эквивалентности необходимо учитывать амплитуду инфляционных колебаний. Безусловно, рыночная цена на товар зависит от "веса" национальной валюты. Однако рыночные цены на внутреннем рынке не изменяются пропорционально удешевлению или удорожанию рубля по отношению к иностранной валюте. Поэтому если незначительное изменение договорной цены в рублевом выражении вследствие колебания курса рубля можно признать допустимым, то ее изменение, пропорциональное кратному падению или росту курса, нарушает принцип эквивалентности, так как приводит к формированию договорной цены, явно не соответствующей рыночной цене. Резкий рост курса иностранной валюты не должен быть основанием для экономически необусловленного обогащения одной стороны за счет другой. Поэтому если при взыскании долга по курсу на день платежа нарушается эквивалентный баланс имущественных интересов сторон, суд должен определить, во взыскании какой суммы следует отказать на основании ст. 10 ГК РФ*(32).

Нарушение требования об эквивалентности цены как основание для признания договора недействительным

Нарушение принципа эквивалентности при согласовании договорной цены следует считать основанием для признания договора недействительным. Из этого исходит, в частности, французское законодательство: в ст. 313.3 Потребительского кодекса Франции сказано, что для оспаривания сделки достаточно существенного несовпадения встречных предоставлений; при этом недействительность договора не связывается с субъективным критерием (сознательным использованием одной стороной затруднительного положения другой стороны).

В то же время российское законодательство предусматривает специальные составы недействительности сделок, которые также могут быть связаны с нарушением эквивалентности: сделки, совершенные под влиянием заблуждения (ст. 178 ГК РФ), обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной или стечения тяжелых обстоятельств (ст. 179 ГК РФ). Указанные виды недействительности выделены, в частности, в связи с субъективными особенностями, требующими применения особых последствий недействительности.

Так, к сделке, признанной недействительной по основанию заблуждения, применяются не только общие последствия недействительности, предусмотренные п. 2 ст. 167 ГК РФ, но и специальные правила: сторона, по иску которой сделка признана недействительной, вправе требовать от другой стороны возмещения причиненного ей реального ущерба, если докажет, что заблуждение возникло по вине другой стороны; если это не доказано, сторона, по иску которой сделка признана недействительной, обязана возместить другой стороне причиненный ей реальный ущерб, даже если заблуждение возникло по обстоятельствам, не зависящим от заблуждавшейся стороны.

Вопрос о том, какие именно ошибки позволяют оспаривать сделку на основании ст. 178 ГК РФ, является важнейшим в теории гражданского права. В контексте данной работы отметим лишь, что одним из видов заблуждения, имеющего существенное значение, следует считать заблуждение, влекущее нарушение эквивалентности сделки. Любое заблуждение, искажающее эквивалентность правоотношения, является существенным; однако не всякое существенное заблуждение, дающее право оспаривать сделку по ст. 178 ГК РФ, характеризуется нарушением эквивалентности.

Если сделка признана недействительной по одному из оснований, указанных в ст. 179 ГК РФ, то потерпевшему возвращается другой стороной все полученное ею по сделке, а при невозможности возвратить полученное в натуре возмещается его стоимость в деньгах; имущество, полученное по сделке потерпевшим от другой стороны, а также причитавшееся ему, обращается в доход государства. Кроме того, потерпевшему возмещается другой стороной причиненный ему реальный ущерб.

При анализе кабальных сделок важно учитывать, что они представляют собой лишь один из видов неэквивалентных сделок. Понятия неэквивалентной и кабальной сделок соотносятся как род и вид. Любая кабальная сделка характеризуется неэквивалентностью, но не всякая неэквивалентная сделка является кабальной. В составе кабальной сделки родовой объективный признак имущественной неравноценности дополняется специальным субъективным признаком - сознательным использованием тяжелого положения потерпевшего для получения необоснованной имущественной выгоды. Именно нравственная ущербность поведения контрагента является основанием для применения к нему специальных последствий недействительности в виде публично-правовой и частно-правовой ответственности. Однако отсутствие субъективных оснований для оспаривания неэквивалентной сделки как кабальной не означает невозможности признания ее недействительной по общим основаниям неэквивалентности с применением обычных последствий недействительности, предусмотренных в п. 2 ст. 167 ГК РФ.

Причиной заключения неэквивалентной сделки может быть также ошибка стороны, вызванная ее неопытностью или легкомыслием. Поскольку ошибка лица не может быть достаточным этическим и социальным основанием для обогащения за его счет*(33), неэквивалентность, порожденную ошибкой, следует считать основанием для признания договора недействительным. Использование чужого просчета в своих интересах является этически ущербным деянием и поэтому должно пресекаться законом. В отличие от российского гражданского права, не содержащего специальных норм о последствиях заключения неэквивалентной сделки вследствие ошибки, в некоторых зарубежных правопорядках указанный состав недействительности прямо регламентирован законом (см., напр., § 138 Германского гражданского уложения, ст. 21 Швейцарского обязательственного закона, п. 4 ст. 44 книги 3 Гражданского кодекса Нидерландов). Представляется, что в отсутствие специального регулирования такие договоры должны признаваться недействительными со ссылкой на нарушение общего принципа эквивалентности.

Реализация принципа эквивалентности в институте расторжения договора

Принцип эквивалентности при расторжении договора выражается в том, что в результате прекращения правоотношения ни одна из сторон не должна получить неосновательного обогащения, т.е. имущественной выгоды, не обусловленной равноценным встречным предоставлением.

Для этого необходимо учитывать следующее. Во-первых, по общему правилу расторжение договора не освобождает должника от обязанности оплатить товар, полученный в период его действия. Это особенно актуально для тех ситуаций, когда полученное по сделке невозможно возвратить в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге)*(34). Во-вторых, сторона, передавшая во исполнение договора имущество и не получившая от контрагента встречного договорного предоставления, вправе после расторжения договора истребовать обратно ранее исполненное. Этому не препятствует норма п. 4 ст. 453 ГК РФ, в которой сказано, что стороны не вправе требовать возвращения того, что было исполнено ими по обязательству до момента изменения или расторжения договора. Указанное положение распространяется лишь на то исполнение, которое до расторжения договора компенсировано встречным равноценным предоставлением*(35). В-третьих, если основанием для расторжения договора послужило существенное нарушение договора одной из сторон, другая сторона вправе требовать возмещения убытков, причиненных расторжением договора (п. 5 ст. 453 ГК РФ).

Реализация принципа эквивалентности при применении последствий недействительности сделки

Для соблюдения принципа эквивалентности при применении последствий недействительности сделки обе стороны должны быть поставлены в такое имущественное положение, в котором они находились бы, если бы договор не был исполнен. Эта задача решается путем применения двусторонней реституции: при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре возместить его стоимость в деньгах (п. 2 ст. 167 ГК РФ). Приведение сторон в первоначальное положение может выражаться не только в возврате вещей или денежных средств, но и в иных формах реституционного восстановления*(36).

Если в силу невозможности возврата полученного в натуре ставится вопрос о взыскании его денежного эквивалента, цена должна определяться по правилам п. 3 ст. 424 ГК РФ. Однако если договорное условие о цене более точно отражает рыночную цену, то нельзя исключать реституции по цене, указанной в недействительном договоре.

Обязательным условием обеспечения эквивалентности является приведение всех участников недействительной сделки в первоначальное положение, причем, как правило, на основании одного судебного акта. Принятие судом решения о возврате полученного по недействительной сделке только одной стороне при наличии условий для двусторонней реституции нарушает имущественное равновесие участников правоотношения*(37). В то же время, если одна из сторон, стремясь сохранить за собой имущество, полученное по недействительной сделке, уклоняется от предоставления доказательств исполнения договора, суд вправе привести в первоначальное положение только одну сторону, предложив злоупотребляющей стороне обратиться с самостоятельным требованием в отдельном судебном процессе.

Суд не должен выносить решение о реституции, если заведомая невозможность его исполнения в отношении одного из контрагентов в итоге повлечет нарушение эквивалентности. В этом аспекте интересна позиция Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа, сформулированная при рассмотрении ряда судебных дел: требование истца-банкрота о применении последствий недействительности сделки, заключенной до признания его банкротом, может быть оценено как злоупотребление правом, если при удовлетворении иска истец будет восстановлен в положении, существовавшем до заключения ничтожной сделки, а возврат ответчику всей суммы будет невозможен; в то же время если сделка была направлена на обогащение ответчика за счет лица-банкрота и при ее совершении нарушен принцип эквивалентности обмениваемых материальных благ, то риск неблагоприятных последствий реституции должен нести ответчик*(38).

Как правило, эквивалентность реституции обеспечивается путем формального возврата каждой стороне того, что она фактически исполнила. Однако в некоторых случаях для соблюдения эквивалентности этого недостаточно. Если вследствие инфляции соотношение стоимости денег, уплаченных одной стороной, и цены вещи, переданной другой стороной, к моменту реституции существенно изменилось, то номинальное приведение контрагентов в первоначальное положение исказит эквивалентность правоотношения. Имущественное положение плательщика денег, в отличие от собственника вещи, не будет восстановлено, поскольку собственник вещи, возвращая в порядке реституции номинал полученного, фактически вернет гораздо меньшую имущественную ценность, т.е. по сути произойдет неэквивалентный реституционный обмен. В таких ситуациях для установления справедливого имущественного равновесия необходимо, чтобы соотношение имущественных ценностей, возвращаемых в порядке реституции, было таким же, как при исполнении недействительной сделки*(39).

Реализация принципа эквивалентности в институте гражданской ответственности

Эквивалентность в институте гражданской ответственности выражается в предоставлении правонарушителем потерпевшему имущественного возмещения, соответствующего сумме причиненного ему ущерба, или, иначе говоря, в восстановлении такого имущественного положения потерпевшего, в котором он находился бы, если бы его права и законные интересы не были нарушены.

Во-первых, для восстановления справедливого имущественного равновесия, нарушенного правонарушением, необходима полная компенсация имущественных потерь. Принцип полного возмещения сформулирован в российском гражданском праве в качестве общего правила. В статье 15 ГК РФ сказано, что лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере. Нормы, регламентирующие порядок и условия возмещения убытков, содержатся и в других статьях ГК РФ, а также в различных федеральных законах и подзаконных актах. Рассматриваемый принцип закреплен также в ст. 9.502 Принципов европейского договорного права. Статья 16 ГК РФ дополняет общее положение о полном возмещении убытков указанием на обязательность возмещения вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) государственных органов, органов местного самоуправления или должностных лиц.

Во-вторых, для соблюдения эквивалентности гражданская ответственность не должна налагать на должника бремя, превышающее потребности восстановления нарушенного права. Российское гражданское право в целом основывается на том, что ответственность должна ограничиваться возмещением причиненных убытков. В связи с этим в ст. 394 ГК РФ предусмотрено общее правило о соотношении неустойки и убытков: если за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства установлена неустойка, то убытки возмещаются в части, не покрытой неустойкой. В статье 333 ГК РФ сказано, что, если подлежащая уплате неустойка явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства, суд вправе уменьшить неустойку. Учитывая основополагающее значение принципа эквивалентности, эта норма обоснованно рассматривается как предписание, обязывающее суд уменьшить размер явно несоразмерной неустойки*(40).

В то же время действующее законодательство предусматривает меры ответственности, выходящие за пределы компенсационной направленности. Так, согласно ст. 394 ГК РФ законом или договором могут быть предусмотрены случаи, когда убытки взыскиваются в полной сумме сверх неустойки (штрафная неустойка предусмотрена, в частности, ст. 622 ГК РФ, транспортными уставами, Законом РФ "О защите прав потребителей"). Статья 1064 ГК РФ допускает установление законом или договором деликтной ответственности, превышающей размер причиненного вреда. Штрафная гражданская ответственность допускалась и дореволюционным гражданским законодательством*(41).

Практика высших судов в настоящее время способствует распространению штрафной гражданской ответственности. Так, Конституционный Суд РФ отмечает, что установление законом штрафной неустойки не противоречит Конституции РФ, если несоизмеримо большой штраф не превращается из меры воздействия в инструмент подавления экономической самостоятельности и инициативы, чрезмерного ограничения свободы предпринимательства и права собственности*(42). Основываясь на том, что штрафная неустойка входит в правовую систему России, ВАС РФ сформулировал вывод о допустимости взыскания не только штрафной неустойки, но и процентов, начисленных на сумму штрафа*(43).

Представляется, что при рассмотрении данной проблемы целесообразно учитывать специфику гражданской ответственности, обусловленную частно-правовой природой гражданских правоотношений. Приоритетной целью гражданской ответственности является восстановление имущественной сферы потерпевшего за счет правонарушителя. В гражданском праве карательные функции ответственности реализуются лишь в рамках, не противоречащих восстановительной функции. Соответственно, эквивалентность интересов участников гражданских правоотношений заключается не в адекватности наказания тяжести правонарушения, а в установлении справедливого имущественного баланса путем компенсации имущественного ущерба. Субъект гражданских правоотношений вправе наказывать правонарушителя лишь в той мере, в какой наказание восстанавливает его нарушенные права. Взыскание с должника в пользу потерпевшего сумм, превышающих потребности восстановления нарушенного права, противоречит гражданско-правовому принципу эквивалентности, поскольку, с одной стороны, приводит к необоснованному обогащению потерпевшего, а с другой - возлагает на правонарушителя бремя, не соответствующее имущественным последствиям правонарушения.

Таким образом, эквивалентность гражданской ответственности выражается в том, что полная компенсация должна быть одновременно и предельным размером имущественного возмещения.

Правовое значение нравственной ограниченности принципа эквивалентности

Оценивая этическое значение принципа эквивалентности, необходимо учитывать следующее. Есть три состояния человека: плотское, душевное и духовное. Плотское - когда желают наслаждаться удовольствиями и радоваться, даже если это сопряжено с причинением зла другим; душевное - когда не желают ни вредить, ни вреда получить; а духовное - когда ради добра согласны даже потерпеть вред и оскорбление*(44). Плотское состояние порочно, а душевное и духовное - добродетельны (хотя и в разной степени). Душевный уровень нравственного развития основан на ветхозаветной заповеди о недопустимости причинения вреда другому человеку, являющейся ограниченным выражением заповеди любви*(45). Духовный уровень основан на евангельской заповеди совершенной любви. О разнице между ними говорит Иисус Христос: "Вы слышали, что сказано: око за око и зуб за зуб. А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую; и кто захочет судиться с тобою и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду... Вы слышали, что сказано: люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего. А Я говорю вам: любите врагов ваших"*(46).

По сравнению со стремлением получить адекватное воздаяние за каждый добродетельный поступок и возмещение малейшего вреда, желание и способность бескорыстно отдать свое благо другому имеет гораздо большую духовно-нравственную ценность. Иисус Христос говорит: "Когда делаешь обед или ужин, не зови друзей твоих, ни братьев твоих, ни родственников твоих, ни соседей богатых, чтобы и они тебя когда не позвали, и не получил ты воздаяния. Но, когда делаешь пир, зови нищих, увечных, хромых, слепых, и блажен будешь, что они не могут воздать тебе, ибо воздастся тебе в воскресение праведных"*(47).

Принцип эквивалентности выражает "душевный" уровень отношений в имущественной сфере, так как запрещает причинять вред другому человеку и предоставляет право защищать свой имущественный интерес. Несмотря на нравственную ограниченность, эквивалентность должна быть этической основой современного правового регулирования в силу следующих причин.

Во-первых, эквивалентность является нравственно доброкачественным принципом; выражая недопустимость обогащения за счет другого человека, она способствует утверждению элементарного нравственного порядка в обществе. Большинство современных проблем обусловлено игнорированием этого принципа. Если бы законодательство и правоприменительная практика были нацелены на последовательное пресечение неэквивалентности, то нравственное предназначение права во многом можно было бы считать выполненным.

Во-вторых, организация общественных отношений по принципу эквивалентности соответствует нынешнему уровню нравственного развития общества. В отличие от духовного состояния, не характерного для современного человека, душевное состояние, одним из проявлений которого является стремление к эквивалентности, сейчас весьма распространено. В настоящее время большинство людей, ревностно оберегая свои права, считают нравственно недостойным получать выгоды за счет ущемления других, поэтому стараются не давать в обиду себя и не вредить окружающим. Иными словами, общество нравственно готово к юридическому закреплению принципа эквивалентности.

В то же время, признавая эквивалентность этической основой современного гражданско-правового регулирования, законодатель должен учитывать ограниченность ее нравственного содержания. Прежде всего, закон должен разрешать добровольную неэквивалентность в пользу другого человека, т.е. неэквивалентность, выражающую более высокую степень нравственной зрелости. Не принуждая человека к нравственно совершенному поведению (принудительная праведность и насильственная святость противоестественны и вредны*(48)), юридический закон должен создавать для такого поведения правовые возможности и ни в коем случае не препятствовать ему. Все виды юридических норм (дозволительные, обязывающие и запретительные) должны служить этому. В частности, в дозволительном и запретительном регулировании не должно быть ограничений и запретов для нравственно положительного поведения, вплоть до нравственно совершенного. Таким образом, нравственно обоснованное отступление от эквивалентного начала в пользу другого человека не должно запрещаться законом. Качество нравственной обоснованности неэквивалентность приобретает при соблюдении двух условий: добросовестности (она не должна причинять вреда третьим лицам) и добровольности (в его основе должно лежать искреннее желание добра другим людям, а не вынужденность, обусловленная стечением тяжелых обстоятельств).

Не меньшее значение имеет отступление от несправедливой эквивалентности. Как уже отмечалось, начало эквивалентности является проявлением принципа справедливости в имущественных отношениях. Справедливое имущественное равновесие, выражающее нравственно должное отношение к каждому человеку, как правило, обеспечивается эквивалентностью. Таким образом, эквивалентность имеет значение нравственно-юридического начала лишь постольку, поскольку выражает принцип справедливости. Эквивалентность справедлива, если способствует установлению нравственно обоснованного имущественного равновесия.

В то же время формальная эквивалентность не всегда способствует утверждению такого равновесия. Справедливость - это равновесие естественно-правовых статусов субъектов правоотношения, обеспечивающее каждому из них возможность реализовать главные естественные права. Нравственно обоснованное имущественное равновесие выражается в таком положении, при котором ни на одного из субъектов правоотношения не возлагается чрезмерного бремени, имущественно уничтожающего человека и фактически лишающего его естественных прав. В некоторых случаях такого справедливого равновесия невозможно добиться, руководствуясь формальной эквивалентностью и не принимая во внимание имущественное положение сторон. Например, взыскание убытков в сумме сто тысяч рублей, причиненных миллиардеру, с инвалида, получающего пять тысяч рублей пенсии, безусловно, соответствует принципу эквивалентности. Но такое формальное равновесие разрушает нравственно обоснованное равновесие, поскольку не учитывает, что эквивалентное право миллиардера на возмещение ста тысяч рублей ущерба этически менее значимо, чем неэквивалентное право инвалида на сохранение элементарных материальных условий существования. В этом случае соблюдение принципа эквивалентности причиняет больший вред, чем его адекватное нарушение. С нравственной точки зрения справедливая неэквивалентность более важна, чем несправедливая эквивалентность. Поэтому в тех ситуациях, когда отступление от эквивалентности в большей степени способствует утверждению справедливого равновесия, чем ее соблюдение, право должно допускать неэквивалентное регулирование.

Кроме того, естественные права (на жизнь, охрану здоровья, образование и т.д.), реализуемые посредством имущественных гражданских правоотношений, могут быть дифференцированы по степени духовно-нравственной значимости. В тех случаях, когда все естественные права, взаимодействующие в обязательстве, не могут быть обеспечены в полном объеме, для установления справедливого равновесия, основанного на этическом соотношении естественных прав, может потребоваться отступление от эквивалентного начала. Так, обеспечение безопасности жизни и здоровья людей имеет приоритет над имущественными интересами. Поэтому если в конкретном правоотношении возникает необходимость выхода за эквивалентные рамки для реализации права на жизнь, то такое нарушение эквивалентности можно считать нравственно оправданным. Например, если человеку требуется медицинская помощь, то она должна быть оказана независимо от возможности оплатить ее за счет медицинской страховки или личных средств пациента.

Право должно уравновешивать естественно-правовые статусы субъектов правоотношения. Образно говоря, эквивалентные имущественные интересы - это объем взвешиваемых предметов, а нравственная ценность естественных прав, реализуемых посредством эквивалентных интересов, - их плотность. Предметы одинакового объема могут иметь разную плотность и, соответственно, различный вес. Поэтому, если положить на весы предметы одинакового объема, но разной плотности, равновесия не будет. Эквивалентность - это одинаковое количество предметов одного и того же объема независимо от их плотности на разных чашах весов, а справедливое равновесие - это одинаковый вес предметов.

Указанная идея в некоторой степени реализована в современном гражданском праве. Так, институт гражданской ответственности предусматривает возможность отступления от принципа полного возмещения убытков, если оно приводит к разорению должника. Закон учитывает соответствие имущественных возможностей правонарушителя размеру взыскиваемых убытков. В пункте 1 ст. 400 ГК РФ сказано, что по отдельным видам обязательств и по обязательствам, связанным с определенным родом деятельности, законом может быть ограничено право на полное возмещение убытков. Это правило является основой для установления специальных норм, ограничивающих имущественную ответственность (в частности, ст. 547, 777, 796 ГК РФ). Ограниченная имущественная ответственность предусмотрена и международными нормами, например, применительно к железнодорожным перевозкам - Конвенцией о международных железнодорожных перевозках; к морским перевозкам - Будапештской конвенцией о договоре перевозки грузов по внутренним водным путям (2001 г.); к международным воздушным перевозкам - Варшавской конвенцией (1929 г.) (с учетом изменений, внесенных Гаагским протоколом 1955 г.) и Монреальской конвенцией (1999 г.); к деликтным убыткам вследствие ядерных инцидентов - Венской конвенцией о гражданской ответственности за ядерный ущерб (1963 г.).

В некоторых правоотношениях материальные возможности должника учитываются независимо от рода его деятельности. Применительно к деликтным обязательствам закон предусматривает право суда уменьшить размер возмещения вреда, причиненного гражданином, учитывая его имущественное положение (п. 4 ст. 1073, п. 3 ст. 1076, п. 1 ст. 1078, п. 3 ст. 1083 ГК РФ)*(49).

Имущественное положение должника как основание для отступления от эквивалентности принимается во внимание в ряде договорных обязательств при определении размера основного долга. Примером может служить порядок возмещения так называемых выпадающих доходов. Существуют категории потребителей, которые в силу имущественного положения не в состоянии полностью оплачивать жилищно-коммунальные и прочие жизненно необходимые услуги. Закон освобождает их от этой обязанности в определенной части, перекладывая ее на государство.

В тех случаях, когда имущественное положение должника служит основанием для освобождения его от эквивалентного имущественного бремени, то неизбежно возникает вопрос о том, на кого оно должно возлагаться. В литературе высказываются различные мнения. Обосновывается, в частности, идея о том, что если справедливость требует освобождения определенной категории лиц от эквивалентных обязанностей, то это должно делаться за счет казны, а не эквивалентных прав контрагентов*(50). Действующее законодательство допускает решение указанной проблемы как за счет государства (возмещение выпадающих доходов), так и за счет другой стороны правоотношения (имущественная ответственность, ограничения в исполнительном производстве и т.д.).

Анализируя эту проблему, целесообразно учитывать следующее. Во-первых, возложение неэквивалентного бремени на контрагента не является экономическим и этическим нонсенсом, если это необходимо для установления справедливого баланса имущественных интересов. Отступление от эквивалентного начала может быть нравственно обоснованным по отношению не только к тому, с кого снимается часть эквивалентного бремени, но и к тому, на кого оно возлагается. Одного оно защищает от обездоленности, а другого, не разоряя, приучает к нравственно верному поведению, основанному не на формальной эквивалентности, а на благотворении и милости. Важно помнить, что общество должно стремиться к такому регулированию экономических отношений, которое является наиболее нравственным; при этом недостаток нравственности у отдельных людей должен восполняться нравственным юридическим законом.

Организация хозяйственной жизни в соответствии с экономическими законами, в том числе сообразно закону эквивалентности, является не самоцелью, а лишь средством утверждения нравственных основ существования общества. "Никаких самостоятельных экономических законов, никакой экономической необходимости нет и быть не может, потому что явления хозяйственного порядка мыслимы только как деятельности человека - существа нравственного и способного подчинять все свои действия мотивам чистого добра. Самостоятельный и безусловный закон для человека, как такового, один - нравственный, и необходимость одна - нравственная. Особенность и самостоятельность хозяйственной сферы отношений заключается не в том, что она имеет свои роковые законы, а в том, что она представляет по существу своих отношений особое, своеобразное поприще для применения единого нравственного закона"*(51). Нетрудно заметить, что кризисы и иные экономические бедствия происходят тогда, когда общество безусловно подчиняет свою жизнь экономическим законам, забывая об их нравственном предназначении. Такова плата за извращение должного общественного порядка, за превращение материального интереса из служебного в господствующий, из зависимого в самостоятельный, из средства в цель*(52).

Во-вторых, при выборе субъекта, на которого следует возлагать часть эквивалентного бремени должника, следует исходить из принципа нравственно обоснованного имущественного равновесия, т.е. распределять это бремя таким образом, чтобы оно ни для кого не было непосильным. Так, правоотношения, связанные с реализацией товаров социально зависимым категориям потребителей, имеют постоянный и распространенный характер для коммерческой организации. Если бы та часть цены, от оплаты которой освобождаются эти потребители, относилась на убытки коммерческой организации, то последняя неизбежно разорилась бы. Поэтому, устанавливая нравственно обоснованное имущественное равновесие, государство справедливо приняло на себя обязанность возмещения коммерческим организациям соответствующей части цены.

Если же освобождение должника от эквивалентного бремени за счет кредитора не влечет его непосильного обременения (в силу разового характера таких правоотношений или незначительности имущественных потерь по сравнению с его материальным положением), то принятие кредитором на себя указанной неэквивалентности может соответствовать принципу нравственно обоснованного имущественного равновесия.

В-третьих, в тех случаях, когда нарушение эквивалентности обусловлено действиями государственных органов, последствия неэквивалентности государство должно принимать на себя. Например, ст. 397 Трудового кодекса РФ предусматривает, что в случае отмены в порядке надзора судебных решений о взыскании денежных сумм по требованиям, вытекающим из трудовых отношений, поворот исполнения решения допускается, если оно было основано на сообщенных истцом ложных сведениях или представленных им подложных документах. Закрепляя механизм разрешения индивидуальных трудовых споров, федеральный законодатель должен обеспечивать надлежащую защиту работника как слабой стороны в трудовом правоотношении. Ограничение обратного взыскания с работника сумм, выплаченных ему на основании незаконного судебного решения, направлено на защиту интересов работника, не имеющего, как правило, иных источников дохода, кроме заработной платы и выплат, возмещающих ее утрату. Это обстоятельство законодатель счел достаточным основанием для сохранения за работником тех денежных средств, которые он получил с нарушением эквивалентного начала. Однако поскольку отступление от принципа эквивалентности является следствием незаконного судебного решения, было бы справедливым возлагать бремя таких имущественных потерь на государство, а не на работодателя.

Список литературы

1. Архимандрит Платон (Игумнов). Православное нравственное богословие. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1994.

2. Бару М.И. Понятие и содержание возмездности и безвозмездности в советском гражданском // Ученые записки Харьковского юридического института. Выпуск 13. Харьков, 1959.

3. Братусь С.Н. Предмет и система советского гражданского права. М., 1963.

4. Дернбург Г. Пандекты. Обязательственное право. М., 1900.

5. Ильин И.А. Справедливость или равенство? Публицистика 1918-1947 годов / Сост. и коммент. Ю.Т. Лисицы. М., 2006.

6. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный) / Под ред. О.Н. Садикова. М., 1997.

7. Кушнарева Е.А. Особенности правовой квалификации кабальных сделок // Законодательство. 2005. N 5.

8. Маковский А.Л. Лекция, прочитанная в Высшем Арбитражном Суде Российской Федерации в декабре 1994 г. // Вестник ВАС РФ. 1995. N 4.

9. Максоцкий Р.А. Возмездность и безвозмездность в современном гражданском праве. М., 2002.

10. Маркс К. Капитал. Критика политической экономии. М., 1978.

11. Мейер Д.И. Русское гражданское право: В 2 ч. (по изд. 1902 г.). М., 1997 (серия "Классика российской цивилистики").

12. Новгородцев П.И. Право на достойное человеческое существование // Новгородцев П.И. Сочинения. М., 1995.

13. Победоносцев К.П. Курс гражданского права. Ч. 1: Вотчинные права. М., 2002.

14. Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М., 1998.

15. Ровный В.В. Договор купли-продажи (очерк теории). Иркутск, 2003.

16. Романенко Н.С. Характеристика эквивалентности в российском гражданском праве // Право и политика. 2007. N 11.

17. Садиков О.Н. Убытки в гражданском праве Российской Федерации. М., 2009.

18. Святое Евангелие с толкованием блаженного Феофилакта, Архиепископа Болгарского. Свято-Успенская Почаевская Лавра, 2008.

19. Синайский В.И. Русское гражданское право. М., 2002.

20. Соловьев В.С. Оправдание добра: Нравственная философия. М., 1996.

21. Соловьев В.С. Право и нравственность. Очерки из прикладной этики // Соловьев В.С. Полное собрание сочинений: В 16 т. Брюссель, 1966. Т. 8.

22. Чичерин Б.Н. Философия права // Чичерин Б.Н. Избранные труды. СПб., 1997.

23. Яковлев В.Ф. Гражданско-правовой метод регулирования общественных отношений. Свердловск, 1972.

24. Яковлев В.Ф. Экономика. Право. Суд. М., 2003.

Ю.В. Романец,

доктор юридических наук

"Законодательство", N 5, 6, май, июнь 2012 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Соловьев В.С. Оправдание добра: Нравственная философия. М., 1996. С. 250.

*(2) Новгородцев П.И. Право на достойное человеческое существование // Новгородцев П.И. Сочинения. М., 1995. С. 323-324.

*(3) Архимандрит Платон (Игумнов). Православное нравственное богословие. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1994. С. 190.

*(4) Ильин И.А. Справедливость или равенство? Публицистика 1918-1947 годов / Сост. и коммент. Ю.Т. Лисицы. М., 2006. С. 454.

*(5) Соловьев В.С. Право и нравственность. Очерки из прикладной этики // Соловьев В.С. Полное собрание сочинений: В 16 т. Брюссель, 1966. Т. 8. С. 528.

*(6) Святое Евангелие с толкованием блаженного Феофилакта, Архиепископа Болгарского. Свято-Успенская Почаевская Лавра, 2008. С. 68.

*(7) В этом аспекте интересно постановление Президиума ВАС РФ от 2 марта 2010 г. по делу N 7171/09.

*(8) Маркс К. Капитал. Критика политической экономии. М., 1978. Т. 3. Кн. 3. С. 195.

*(9) Там же. Т. 1. Кн. 1. С. 111; Т. 3. Кн. 3. С. 194.

*(10) Там же. Т. 1. Кн. 1. С. 112.

*(11) Там же. Т. 3. Кн. 3. С. 211.

*(12) Соловьев В.С. Оправдание добра: Нравственная философия. С. 296.

*(13) Аналогичное толкование понятия действительной стоимости дано высшими судами России. См., напр.: постановление Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 9 декабря 1999 г. N 90/14 "О некоторых вопросах применения Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью", п. 16; постановление Президиума ВАС РФ от 7 июня 2005 г. N 15787/04.

*(14) См.: Соловьев В.С. Оправдание добра: Нравственная философия. С. 308.

*(15) См.: Мейер Д.И. Русское гражданское право: В 2 ч. (по изд. 1902 г.). М., 1997. ч. 2. С. 232 (серия "Классика российской цивилистики").

*(16) В отечественной цивилистической литературе идея нормативного ценообразования в условиях рыночной экономики в свое время ставилась под сомнение. См., напр.: Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М., 1998. С. 271.

*(17) Там же. С. 270-271.

*(18) См., напр.: совместное постановление Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 8 октября 1998 г. N 13/14 "О практике применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о процентах за пользование чужими денежными средствами". П. 27.

*(19) Подробнее о регулировании указанного вопроса в римском праве см.: Дернбург г. Пандекты. Обязательственное право. М., 1900. С. 33; Мейер Д.И. Указ. соч. С. 233; Победоносцев К.П. Курс гражданского права. М., 2002. Ч. 1. С. 407; Кушнарева Е.А. Особенности правовой квалификации кабальных сделок // Законодательство. 2005. N 5.

*(20) См. предложения об изменении п. 3 ст. 179 ГК РФ (Концепция совершенствования гражданского законодательства Российской Федерации // СПС "Гарант").

*(21) На это обращалось внимание в юридической литературе. См., напр.: Романенко Н.С. Характеристика эквивалентности в российском гражданском праве // Право и политика. 2007. N 11. С. 9.

*(22) Подробнее см.: Яковлев В.Ф. Гражданско-правовой метод регулирования общественных отношений. Свердловск, 1972. С. 37; Братусь С.Н. Предмет и система советского гражданского права. М., 1963. С. 70-71.

*(23) Яковлев В.Ф. Экономика. Право. Суд. М., 2003. С. 35.

*(24) См., напр.: постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 13 июня 2000 г. по делу N Ф08-1560/2000.

*(25) Бару М.И. Понятие и содержание возмездности и безвозмездности в советском гражданском праве // Ученые записки Харьковского юридического института. Вып. 13. Харьков, 1959. С. 41.

*(26) Подробнее см.: Там же. С. 40-41, 48. Также см.: Максоцкий Р.А. Возмездность и безвозмездность в современном гражданском праве. М., 2002. С. 16-17; Ровный В.В. Договор купли-продажи (очерк теории). Иркутск, 2003. С. 66-67.

*(27) Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный) / Под ред. О.Н. Садикова. М., 1997. С. 374; Кушнарева Е.А. Указ. соч.

*(28) Братусь С.Н. Указ. соч. С. 56.

*(29) Как справедливо отметил А.Л. Маковский, "под принципом равенства участников гражданских правоотношений следует понимать равенство не имущественное, не правоспособности, не прав в конкретном отношении, а такое положение субъектов, где их воля не зависит друг от друга" (Маковский А.Л. Лекция, прочитанная в Высшем Арбитражном Суде Российской Федерации в декабре 1994 г. // Вестник ВАС РФ. 1995. N 4).

*(30) Чичерин Б.Н. Философия права // Чичерин Б.Н. Избранные труды. СПб., 1997. С. 98.

*(31) Ровный В.В. Договор купли-продажи (очерк теории). Иркутск, 2003. С. 70.

*(32) Указанными подходами руководствовались некоторые арбитражные суды при рассмотрении соответствующих споров (см., напр.: постановления ФАС Северо-Кавказского округа от 13 ноября 2000 г. по делу N Ф08-3095/2000 и от 24 марта 2003 г. по делу N Ф08-800/2003; постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 30 октября 2001 г. по делу N А19-3140/01-27-Ф02-2603/01-С2). В то же время при рассмотрении одного из дел Президиум ВАС РФ не согласился с указанным подходом. Постановлением от 27 мая 2003 г. N 1199/03 он отменил постановление кассационной инстанции, которым кредитору было отказано в иске со ссылкой на резкое увеличение курса доллара США. При этом Президиум ВАС РФ исходил из того, что условие о валютной оговорке, включенное в контракт по взаимному соглашению сторон, не противоречит действующему законодательству и должно исполняться сторонами.

*(33) Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М., 1998. С. 248.

*(34) Обзор практики применения арбитражными судами норм Гражданского кодекса Российской Федерации о некоторых основаниях прекращения обязательств (утвержден информационным письмом Президиума ВАС РФ от 21 декабря 2005 г. N 104). П. 1.

*(35) Обзор практики разрешения споров, связанных с договором мены (утвержден информационным письмом Президиума ВАС РФ от 24 сентября 2002 г. N 69). П. 13; Обзор практики рассмотрения споров, связанных с применением норм о неосновательном обогащении (утвержден информационным письмом ВАС РФ от 11 января 2000 г. N 49). П. 1. В рассматриваемом аспекте значительный интерес представляет постановление Президиума ВАС РФ от 22 декабря 1998 г. N 5848/98.

*(36) Так, при рассмотрении одного из дел Президиум ВАС РФ обратил внимание на то, что реституция должна выражаться в восстановлении задолженности по векселю (постановление от 15 октября 2002 г. N 548/02).

*(37) См., напр.: постановления Президиума ВАС РФ от 5 ноября 2002 г. N 5220/02 и от 29 мая 2001 г. N 3883/00.

*(38) Судебно-арбитражная практика применения Гражданского кодекса Российской Федерации. Часть первая: По материалам Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа за 2000-2006 годы. М., 2007. С. 214.

*(39) Рассматривая спор о недействительности сделки приватизации, ФАС Северо-Кавказского округа отметил следующее: для обеспечения эквивалентности отношений до и после совершения сделки приватизации следует определить соотношение рыночной цены проданного имущества и уплаченной покупателем выкупной суммы в момент приватизации, а также их соотношение при проведении реституции; размер взыскиваемых денежных средств должен быть определен в таком же соотношении от рыночной стоимости имущества в момент проведения реституции, в каком находилась выкупная цена объекта приватизации к его рыночной стоимости при заключении сделки приватизации (постановление по делу N А63-2183/01-С4 (Ф08-1855/02)).

*(40) Соответствующие рекомендации были даны в информационном письме Президиума ВАС РФ от 14 июля 1997 г. N 17 "Обзор практики применения арбитражными судами статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации".

*(41) См.: Синайский В.И. Русское гражданское право. М., 2002. С. 182-183.

*(42) Постановление Конституционного Суда РФ от 30 июля 2001 г. N 13-П, определение Конституционного Суда РФ от 2 февраля 2006 г. N 17-О.

*(43) Постановления ВАС РФ от 2 февраля 2010 г. N 13211/09, от 19 сентября 2006 г. N 5243/06.

*(44) Святое Евангелие с толкованием блаженного Феофилакта, Архиепископа Болгарского. Свято-Успенская Почаевская Лавра, 2008. С. 454.

*(45) Пятая книга Моисеева. Второзаконие. 5. 21.

*(46) Евангелие от Матфея. 5. 38-44.

*(47) Евангелие от Луки. 14. 12-14.

*(48) Подробнее см.: Соловьев В.С. Оправдание добра: Нравственная философия. М., 1996. С. 391.

*(49) О.Н. Садиков обоснованно отмечает непоследовательность законодателя, не распространившего указанное право суда на договорную ответственность (см.: Садиков О.Н. Убытки в гражданском праве Российской Федерации. М., 2009).

*(50) См., в частности, особое мнение судьи КС РФ К.В. Арановского по определению КС РФ от 16 декабря 2010 г. N 1650-О-О.

*(51) Соловьев В.С. Оправдание добра: Нравственная философия. С. 300.

*(52) Там же. С. 301, 320.